Кровавый завет Макклеллан Брайан

12

Вершинная крепость покоилась на зубчатом гребне Южного пика. Несмотря на суровый горный климат, покатые стены ее бастионов оставались гладкими: мощное колдовство до сих пор хранило крепость, построенную пятьсот лет назад. К юго-востоку от нее раскинулись янтарные равнины Кеза. На северо-западе, за холмами и лесами, виднелись окружающие Адро горы. У самого края сверкающей капли Адроанского озера пристроился бриллиант Адопеста. На севере зловеще курился Южный пик.

Адамат отвернулся от края бастиона. От раскинувшейся внизу картины у него начала кружиться голова. Он с удовольствием вернулся бы в город – а крепость была настолько огромна, что за ее стенами действительно помещался целый город, – но караульные из Горного дозора велели ожидать Избранного именно здесь. Хотя могли бы пригласить в помещение. Казалось, дозорные хотели полюбоваться тем, как он будет дрожать от холода.

Путешествие измотало Адамата и физически, и морально. Пришлось больше пяти суток трястись в дилижансе, почти не останавливаясь для отдыха. Все тело болело от неудобного, непрерывно подпрыгивающего сиденья. Голова раскалывалась от недосыпа. Когда Адамату все же удавалось заснуть, его мучили кошмары. Загадочное предупреждение Розаль о женщине, собравшейся призвать Кресимира, не давало ему покоя. С ним творилось что-то странное. Адамат всегда считал себя современным, образованным человеком. А Кресимира – не более чем мифом, выдумкой церковников, помогающей держать в повиновении крестьян.

– Что ты делаешь?

– А на что, по-твоему, это похоже? – Соу-Смиз, заряжавший пистолет, прервал свое занятие.

– Думаешь, он собирается убить нас? Только за то, что мы зададим ему этот вопрос?

– В прошлый раз та Избранная едва нас не прикончила.

– Ну и что?

– Как это «ну и что»?

– Это же Избранный, Соу-Смиз. Если бы он не хотел говорить с нами, то просто махнул бы рукой и нас унесло бы с этого бастиона.

Соу-Смиз пожал плечами:

– Ты нанял меня телохранителем?

– Да, – вздохнул Адамат.

Соу-Смиз, похоже, так ничего и не понял. Борбадор был Избранным. Никакой телохранитель не сможет с ним справиться.

– Даже Избранный получит тебя только через мой труп. – Сказав это, Соу-Смиз продолжил заряжать пистолет.

Адамат сдержал улыбку, но тут же понял, что слова друга рассеяли его тревогу. После пятидневной поездки он поднялся на самую крышу мира. Оказался в логове Горного дозора. Всем известно, что в нем собраны бывшие преступники и отъявленные головорезы, самые суровые ребята во всем Девятиземье. Они охраняли горные перевалы, работали в рудниках и на лесоповале и первыми вставали на защиту Адро от иноземного вторжения. Адамат готов был доверить Горному дозору безопасность страны, но не свою собственную жизнь.

– А что забыл здесь этот Избранный?

Соу-Смиз зарядил оба пистолета, заткнул их за пояс и облокотился на ствол пушки, направленной в сторону Кеза.

– Его сюда сослали. – Адамат задумчиво посмотрел на белый пар, поднимающийся изо рта.

– За что?

– Официально? В Королевском совете произошла очередная схватка за власть, и Борбадор выбрал неправильную сторону. Однако ходят слухи, что он переспал с любовницей Избранного Кхена.

– И сбежал? – глухо рассмеялся Соу-Смиз.

– Конечно, и сбежал.

Избранный шел к ним со стороны города, но был еще слишком далеко, чтобы расслышать разговор. Длиннополая куртка, доходившая чуть ли не до колен, а также сапоги, брюки и шляпа – все это было сшито из оленьей кожи. Борбадор оказался ниже ростом, чем предполагал Адамат. Под рыжей бородой виднелась дряблая кожа. Служба в Горном дозоре никому не идет на пользу, даже Избранному.

Борбадор остановился в нескольких шагах от гостей. Руки он спрятал в рукава, но Адамат мельком заметил белые перчатки Избранного.

– На самом деле это было совсем нетрудно, – продолжил Борбадор. – Я просто сказал Кхену: если он убьет меня, мой лучший друг придет за его жизнью.

– Какой друг?

– Таниэль Два Выстрела. Я – Избранный Борбадор. Можете называть меня Бо.

Адамат протянул руку, и Бо пожал ее с неожиданной силой.

– Инспектор Адамат. А это мой напарник Соу-Смиз.

– Кулачный боец? – Бо искоса взглянул на атлета.

– Точно, – с удивлением отметил Соу-Смиз.

– В детстве я часто видел, как вы деретесь. Мы с Таниэлем тайком сбегали из дому, чтобы посмотреть на вас. Он проиграл много денег на ставках против вас.

– А вы?

– Я стал богачом – по детским меркам.

Адамат внимательно рассматривал Борбадора. Он мало что знал об этом Избранном, за исключением городских слухов. Было небезопасно много знать о любом из членов Королевского совета.

– Странно, что Избранный и пороховой маг дружат между собой.

– Мы подружились задолго до того, как узнали, кто мы такие. Я был сиротой, и Таниэль помогал мне. Тамас позволил мне жить на нижнем этаже своего дома и даже оплачивал мою гувернантку. Он говорил, что друзья Таниэля должны быть образованными людьми. Мы все были потрясены, когда у меня обнаружились магические способности. Я не видел Таниэля с тех пор, как он отправился в Фатрасту.

– Я слышал, что Избранные не переносят запах пороха.

– У меня всегда распухают от него глаза, – признался Бо. – В детстве меня это очень удивляло. Итак, господа, что привело вас в крепость Горного дозора? Вы не похожи на наемных убийц Тамаса.

– Нет, мы не убийцы, – заверил его Адамат. – Хотя ваше беспокойство мне понятно. Я действительно работаю на фельдмаршала Тамаса, но сомневаюсь, что вы до сих пор оставались бы в живых, если бы он этого не хотел.

Бо отшатнулся.

– Он не понимает, – пробормотал Избранный.

– Не понимает чего?

– Ничего. Зачем вы искали меня?

Его улыбка погасла, доброжелательный тон исчез.

– Что такое Завет Кресимира?

– Вы это серьезно? – Бо недоуменно уставился на Адамата.

– Вполне.

– Тамас послал вас ко мне, чтобы спросить об этом?

– Я приехал по своей воле, – уточнил Адамат. – Но я ищу ответ на этот вопрос по заданию Тамаса.

То, как отреагировал на его слова Избранный – одновременно с недоверием и насмешкой, – насторожило инспектора.

Сам Бо, наоборот, испытал облегчение. Сначала выдавил улыбку, а затем от души рассмеялся.

– Позвольте мне угадать, – сказал он. – Когда Тамас убивал членов Королевского совета, последние их слова звучали примерно так: «Нельзя нарушать Завет Кресимира»?

Адамат заскрежетал зубами. Этот Избранный начинал его раздражать.

– Да, так и было. Но почему предсмертные слова Избранных так развеселили вас? Это какая-то дурацкая шутка? Или заклинание, призванное запутать убийц?

Бо резко оборвал смех:

– Нет, ни в коей мере. Избранные были до смерти серьезны. Они действительно могли бы сплести защитное заклинание и произнести его в момент опасности для жизни. Но шутка – нет. Так мог бы поступить я, но не эти люди. Они верили в то, что говорили.

– И что это означает?

– Завет Кресимира! – Бо скривился, будто попробовал эти слова на вкус и они оказались ужасно кислыми. – Согласно легенде, Кресимир основал Девятиземье и сам выбрал девять королей, которым предстояло править этими странами. Каждому королю он даровал Королевский совет, состоящий из могущественных магов, которые должны были помогать ему и защищать его жизнь. Кресимир назвал их Избранными. Короли, увидев, какой силой обладают эти маги, испугались, что Королевские советы сами захватят власть в стране. И тогда Кресимир заключил с ними Завет.

Он пообещал, что потомки королей вечно будут править в Девятиземье, что их семя никогда не станет бесплодным. Кресимир сказал Избранным, что, если хоть одна из этих династий прервется насильственным путем, он вернется и уничтожит всю страну. – Закончив рассказ, Бо сделал шаг назад, словно прилежный ученик, ответивший урок. – И что вы думаете обо всем этом?

– Я здравомыслящий человек… – начал Адамат, но тут же вздрогнул от пробежавшего по спине холодка.

– Разумеется, – согласился Бо. – Как и большинство других людей. Это всего лишь глупая выдумка. Одна из тех, что позволяет держать в узде Королевские советы. Считается, что пришествие Кресимира случилось четырнадцать веков назад. Возможно, еще раньше. Теперь даже короли не верят в это, только самые старые Избранные. – Бо коснулся рукой какого-то предмета, скрытого под одеждой на груди. – Существуют более надежные способы контролировать Королевский совет.

– Но что мне сказать Тамасу?

– Скажите то, что сочтете нужным. Скажите, пусть он лучше беспокоится о том, как накормить людей, или… – Он указал поверх стены бастиона на земли Кеза. – Или о них.

Адамат глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух.

– Значит, это все.

– Все, – кивнул Бо. – Хотя… Я не понимаю, почему вы не искали ответ в библиотеке. В древних книгах найдется с десяток упоминаний об этом.

– Их уничтожили. Вырвали страницы или замазали чернилами целые абзацы. Вероятно, это сделали Избранные.

– Избранные должны понимать, что этого делать нельзя. – Бо нахмурился. – Эти книги чрезвычайно важны. Они связывают нас с прошлым и будущим. Каждое слово в них дает нам новую подсказку, как управлять Иным.

– Бо! – послышался голос со стороны города, и Избранный обернулся. – Мы идем в каменоломню!

– Через пять минут! – крикнул вниз Бо, вытащил из рукавов руки в перчатках и сжал кулаки. – Совсем обленились, сукины дети. Они считают, что раз уж у них есть свой Избранный, то пусть он сам добывает за них камень, валит деревья и спускает с гор лавины. Я едва очухался после обвала, который чуть не доконал меня на прошлой неделе. Что ж, мне очень жаль, что мой ответ разочаровал вас. Если увидите Таниэля Два Выстрела, привет ему от меня.

Бо уже был на полпути к городу, когда Адамат вспомнил, что обещал передать сообщение. Он бросился вдогонку за Избранным.

– У меня для вас есть кое-что! – крикнул инспектор, подбегая.

– От Таниэля?

– Нет, от Избранной по имени Розаль.

– Не знаю никого с таким именем. – Бо пожал плечами.

– Но она велела передать это именно вам.

– Что передать?

– Вот ее слова: «Она собирается призвать Кресимира». Я не знаю, о ком она говорила. Но вряд ли она имела в виду себя. Я…

Бо застыл на месте, в лице его не было ни кровинки. Избранный пошатнулся, но Адамат успел поддержать его.

– Что это значит?

Бо оттолкнул его. Зубы Избранного стучали, словно от озноба.

– Бездна и вечные муки! Уезжайте немедленно! Возвращайтесь в Адопест. Скажите Тамасу, пусть сейчас же мобилизует всех мужчин в армию. Скажите Таниэлю, пусть уезжает за границу. Скажите… Вот дерьмо! – прорычал он напоследок и помчался через бастион назад к городу.

Ошеломленный Адамат смотрел ему вслед.

Соу-Смиз подошел и встал рядом, вытряхивая из трубки остатки табака.

– Странный парень, – задумчиво заметил он.

– Мне это не нравится, – признался Тамас.

– Думаю, это никому бы не понравилось, друг мой.

Фельдмаршал обернулся к Сабону. Деливец стоял под большим тентом и смотрел на баррикаду вдали. Капли пота выступили на его гладко выбритом черепе, словно на запотевшем стекле. День выдался слишком жарким для ранней весны. Солнце палило нещадно и уже высушило последние следы ненастья, длившегося несколько недель.

– Как ты думаешь, люди поймут? – спросил Тамас.

– Наши или наемники?

– Наемники прагматичны. Что бы ни случилось, главное, чтобы им заплатили обещанное. А вот мои люди – не потеряют ли они веру в меня после такого решения?

Стоявший в нескольких футах от фельдмаршала Олем пристально посмотрел на Тамаса, хотя вопрос был задан не ему.

– Думаю, не потеряют, – ответил Сабон. – Возможно, им это не понравится. В конце концов, до сих пор война считалась благородным занятием. Но все же они поймут тебя правильно. И будут еще больше уважать за то, что ты не стал разбрасываться их жизнями в бессмысленном сражении. За то, что не стал обстреливать родной город.

Тамас задумчиво кивнул:

– Я никогда прежде не прибегал к помощи наемных убийц. Ни разу за двадцать пять лет службы.

– Могу вспомнить несколько случаев, когда это следовало сделать, – сказал Сабон. – Помнишь того шаха, с которым мы воевали в Юго-Восточной Гурле?

– Я не хотел этого. – Тамас наклонился и сплюнул. Затем поднес к губам флягу, продолжая следить за баррикадой. Он прислушался к доносящимся издали ружейным и пушечным выстрелам. В двух милях отсюда бригадир Ризе командовал штурмом оружейного склада. – Мне приходилось встречать в своей жизни много плохих людей. Но этот был просто чудовищем. Он был способен похоронить заживо всю семью человека, усомнившегося в правильности его приказов.

– Ты тогда приказал его кастрировать, – напомнил Сабон.

Олем поперхнулся, уронил на землю недокуренную сигарету и закашлялся.

– Все-таки война вовсе не благородное занятие, друг мой, – заметил Тамас. – Иначе я бы в этом не участвовал. – Он обернулся к Олему. – Оставь нас на минутку.

Все еще кашляя, телохранитель отошел на расстояние, откуда уже не мог слышать разговор. Тамас встал под тентом рядом с Сабоном, вытащил из кармана конверт и передал другу:

– Твое новое задание.

– Что это? – Сабон принял конверт.

– Я приказал Андрийе и Вадалслав заняться поисками новых пороховых магов. Теперь, когда Королевский совет уничтожен, они станут играть главную роль. Не говоря уже о плате, которую им предложат. Андрийя и Вадалслав открыли контору за городом, около университета, и скоро отправятся в Делив, Нови и Уник вербовать новых магов. Я хочу, чтобы ты помог им.

– Нет. – Сабон попытался вернуть конверт.

– Я твой командир. Ты не можешь отказаться.

– Я могу отказать своему старому другу.

– Почему?

– Андрийя и Вадалслав сами справятся с новобранцами, – проворчал Сабон. – Ты уже отправил несколько человек к Воротам Васаля. Таниэль до сих пор гоняется за призраком по всему городу. Правда, ты взял к себе Влору, но все еще слишком сердит на нее, чтобы хотя бы спокойно поговорить с ней. Я не хочу, чтобы ты остался без пороховых магов. – Он указал на баррикады. – Через неделю прибудут послы Кеза, а мы еще не подавили мятеж. Можешь ли ты быть уверен, что хотя бы Брадобреи добьются успеха?

– Ты боишься за меня? – уточнил Тамас. – И это единственная причина?

– Я боюсь, что ты наломаешь дров. И кто-то должен быть рядом, чтобы прибрать за тобой. – Сабон замолчал, услышав крики из-за баррикады. – Может быть, имеет смысл помочь им.

– Пусть эти проклятые Брадобреи справляются сами, – отрезал Тамас. – Я не огорчусь, даже если они перебьют друг друга. Не пытайся уйти от разговора. Вадалслав говорит, что уже нашлись семь кандидатов с определенными способностями. И у троих из них неплохой потенциал.

– Потребуются годы, чтобы превратить их в настоящих пороховых магов, – не желал отступать Сабон. – Им нужно научиться управлять своими способностями, оставаясь при этом дисциплинированным солдатом.

– Именно поэтому я и хочу, чтобы ты был с ними, – продолжал гнуть свое Тамас. – Ты практически в одиночку обучал Таниэля и Влору. И теперь Таниэль – лучший стрелок во всем мире. А Влора способна поджечь пороховой бочонок с расстояния в полмили.

– Это совсем другое дело, и ты сам все прекрасно понимаешь. – Сабон начал сердиться, его глаза угрожающе сверкнули. – Таниэль стреляет с тех пор, как только смог держать в руках ружье. А Влора… Ну хорошо, Влора – действительно чудо.

– Ты не будешь заниматься вербовкой, – уговаривал деливца Тамас. – Я хочу, чтобы ты взял на себя обучение. Я по-прежнему тебе полностью доверяю, ты можешь высказывать свое мнение по любому поводу. И ты всегда будешь в нескольких часах езды от меня. Как только мне понадобится помощь, я сразу пошлю за тобой.

– Даешь слово? – потребовал Сабон.

– Даю.

Деливец опустил конверт в карман:

– Я хочу быть здесь, когда приедут послы Кеза.

– Разумеется.

– И не ухмыляйся так самодовольно.

Тамас погасил улыбку.

– Сэр! – произнес вернувшийся Олем и указал на баррикаду.

По ней медленно двигался человек. Он спустился и начал пробираться между кучами битого кирпича и камней, оставшимися после землетрясения. Поверх белой сорочки и черных брюк на нем был белый фартук, испачканный чем-то красным.

Человек в фартуке направлялся прямо к ним. Он держал в руке бритву, лезвие которой поблескивало на солнце.

– Тиф, Брадобрей, сэр, – представился он. – Баррикады ваши.

– Лидеры мятежников?

– Убиты или взяты в плен. Но по большей части убиты.

Тамас недовольно фыркнул:

– Женщины и дети?

Брадобрей щелчком закрыл бритву. Затем открыл снова и выразительно провел плоской частью лезвия по своему горлу.

– Э-э-э… Произошло несколько несчастных случаев. Некоторым моим ребятам сложно держать себя в руках. А я… э-э-э… не могу уследить за всеми.

Тамас сжал кулаки. Это было очень скверно.

– А генерал Вестевен?

– Он умер еще раньше, сэр. Как вы и предполагали.

Тамас надеялся, что рана, полученная Вестевеном в короткой схватке после срыва переговоров, окажется излечимой. Но генерал был уже стар, силы давно оставили его. И он не был пороховым магом.

– Олем, проследите, чтобы Брадобреев собрали в одном месте и не спускали с них глаз, пока мы не найдем возможности заплатить им.

– Нет, послушайте, заплатите сейчас.

Тиф шагнул к Тамасу, но Олем тут же возник между ними. Острие штыка остановилось на волосок от окровавленного передника Брадобрея. Тиф нервно сглотнул. Тамас жестом подозвал ближайшего капитана наемников.

– Не беспокойтесь, Тиф, – сказал фельдмаршал. – Раз уж вы выполнили свою часть соглашения, я выполню свою. Больше всего мне хотелось бы бросить вас в Вороненую башню, но я человек слова. К тому же… вы можете еще пригодиться в будущем.

Тамас оставил Тифа и отправился к баррикаде вместе с Сабоном, Олемом и целой ротой наемников. Он потянулся вперед своим чутьем, выискивая пороховые заряды, но обнаружил только небольшую кучу патронов и рассыпанный по мостовой отсыревший порох. Тамас поднялся на баррикаду и осмотрелся. По захваченным прежде позициям фельдмаршал мог представить, что его здесь встретит: подобие армейского лагеря, очищенные от обломков улицы, самодельные флаги над дверями домов и магазинов, превращенных в казармы.

Однако Тамас не ожидал увидеть столько людей. Сотни женщин и детей, мужчин значительно меньше. Их лица выражали ужас и скорбь. Лица людей, обнаруживших этим утром, что их мужьям и отцам, друзьям и командирам перерезали горло прямо в постели. После такого зрелища ни у кого не осталось воли к сопротивлению.

Каждую группу пленников сопровождал Брадобрей, вооруженный пистолетом или кнутом, а иногда одной лишь раскрытой бритвой. Этого было более чем достаточно.

– Бригадир Сабастениен! – позвал Тамас.

Молодой человек поднялся на баррикаду и встал рядом с ним:

– Сэр?

– Распорядитесь, чтобы ваши люди сменили Брадобреев. Начните выводить пленников из-за баррикад.

– В Вороненую башню, сэр?

– Нет. – Тамас еще раз взглянул на их лица. – Подозреваю, что все организаторы мятежа уже встретили свою участь. Я хочу, чтобы оставшихся в живых отвели к Центральному суду. Разоружите их, а потом накормите и предоставьте каждому место для ночлега. Раненых пусть осмотрят врачи. Они больше не мятежники. Они граждане Адро, наши соотечественники.

– Мы солдаты, а не няньки, сэр.

– Теперь станете няньками. Можете идти.

Тамас видел, как наемники спустились к пленным роялистам. Голоса звучали тихо и сдержанно, большая часть пленников подчинилась без возражений. Солдаты уже начали разбирать баррикады. Время от времени кто-то поворачивал голову, заслышав отзвуки орудийной стрельбы далеко на юге.

– Сабон, отправь бригадиру Ризе сообщение, что мы взяли главную баррикаду. Пусть предложит роялистам перемирие и пообещает амнистию всем, кроме аристократов. Полагаю, предложение будет принято, как только мятежники узнают, что Брадобреи натворили в их главном лагере.

– Вы собираетесь простить всех мятежников, сэр? – спросил Олем.

– Если я буду обращаться с ними как со скотом или как с преступниками, то очень скоро дождусь нового мятежа. Будет куда лучше, если я позволю им вернуться домой и снова стать обычными горожанами. Не хочу еще раз устраивать массовые казни.

– Пожалуй, это мудрое решение, сэр.

Тамас внимательно посмотрел на телохранителя:

– Я рад, что ты его одобряешь.

– Даже если бы вы предложили месячный заработок, сэр, все равно никто не согласился бы снова очищать площадь Выбора. Камни на мостовой сделались бурыми от крови. Говорят, она пропитала землю на полфута вглубь. Не хотелось бы добавлять еще.

– Площадь Выбора?

– Бывшая площадь Королевский Сад, сэр. Теперь ее называют так.

– Я не слышал.

– Вы были очень заняты баррикадами и всем прочим.

– Почему ее назвали площадью Выбора?

– Что-то вроде черного юмора. – Олем усмехнулся. – Понимаете, люди восприняли эту казнь как своего рода выбор.

– Но ведь никакого голосования не было.

– Думаю, оно было, когда народ разорвал гвардейцев в клочья.

Солдат-наемник пробился сквозь выстроенных в колонну пленников, покидающих баррикаду. Он подбежал к Тамасу и отсалютовал:

– Сэр, бригадир Сабастениен приказал передать вам: мы нашли тело генерала Вестевена.

На этой площади совсем недавно размещался вещевой рынок. Комната, в которой нашли генерала, была холодной и сырой. Она казалась слишком маленькой для этого великого человека. Тамасу пришлось пригнуться, чтобы пройти в дверь.

Вестевен лежал на кушетке лицом вверх. Его скудное имущество было разбросано на туалетном столике, единственном здесь предмете мебели, кроме кушетки: миниатюрный портрет покойной жены генерала, гурланский охотничий нож с сильно потертй рукоятью, туземный амулет из бусинок, очки и аккуратно свернутый носовой платок.

Тамас бросил хмурый взгляд на тело. Покойный лежал под тонким одеялом, слишком коротким для его роста. Ноги в чулках выглядывали наружу. Тело генерала обмыли, но ожоги все равно оставались заметны. Глаза были закрыты. Здоровая рука даже после смерти сжимала древнюю книгу в кожаном переплете. Старческие пальцы скрючились от ревматизма. Вторую руку генерал, вероятно, потерял в той самой схватке и прожил после этого не больше двух часов.

Тамас склонил голову и прочитал название книги в руке генерала: «Эпоха Кресимира». Он и не знал, что Вестевен был религиозен.

Тамас взял со стола гурланский охотничий нож и амулет.

– Бригадир… – негромко произнес он.

Сабастениен вошел, пригнувшись, и встал рядом. В комнате едва хватило места для двух взрослых мужчин.

– Отправьте тело генерала его семье.

Сабастениен снял шляпу:

– Сомневаюсь, что у генерала остались живые родственники.

Тамас проглотил ком в горле. Справившись с собой, он продолжил:

– Тогда тело заберу я. Пошлите сообщение городскому ревизору. Я хочу, чтобы генерала похоронили со всеми почестями, как национального героя. Пусть не жалеют денег. В случае необходимости я оплачу похороны из своего кармана.

Сабастениен не ответил. Тамас обернулся и увидел слезы в глазах молодого бригадира.

– Сэр, – обратился к нему Сабастениен, – я официально прошу, чтобы генерал Вестевен был похоронен на кладбище «Крыльев Адома». Уверен, что леди Винсеслав не станет возражать.

Тамас положил руку на плечо Сабастениена.

– Спасибо, – сказал он.

Это была большая честь. Живому человеку нелегко попасть в ряды «Крыльев Адома», но мертвому – еще труднее.

Сабастениен оставил фельдмаршала наедине с телом Вестевена. Тамас положил свою шляпу на грудь покойному и глубоко вздохнул.

– Не лучшее время, чтобы выйти в отставку, – прошептал Тамас. – Сожалею, друг мой. И все же ты погиб, сражаясь за то, во что искренне верил. Теперь мне предстоит разбираться с Кезом, и очень жаль, что в этот момент ты не будешь рядом со мной.

13

Страницы: «« « ... 7891011121314 » ... »»