РАГНАРЕК. Первая встреча Коробов Николай

– Зачем так. Вдруг кто что подумает? – шепнула сквозь полудрем, но вопреки своим же словам лишь крепче прижалась к нему.

Домик, выделенный им, оказался рассчитан на шестерых человек, две спальни по три койки в каждой, маленький зал, и он же по совместительству кухня, судя по установленной в углу печке и стоящего рядом грубо сколоченного, но прочного даже с виду стола, заставленного кастрюлями и горшками. В прихожей стоит большая металлическая бочка с водой, над которой на ржавом гвозде висит кусок ткани, местный аналог полотенца, тут и гадать нечего.

Уложив Кристину на кровать, Тиграш умылся из бочки, и присев на один из трех табуретов в зале, стянул ботинок. Разбинтовав щиколотку, внимательно осмотрел рану. Выглядела она много лучше чем он ожидал, но все равно достаточно отвратительно. За четыре дня проколы воспалились, превратившись в мокрые сочащиеся сукровицей язвочки.

– Не хватает еще гангрену подхватить, – рассматривая синие кружки, прошипел Роман. Запоздало подумав, что надо было проконсультироваться с тропошником Айболитом. Глядишь, удалось бы выменять какую-нибудь чудо мазь или антибиотики приобрести. Ладно, лопухнулся, значит лопухнулся, Тигренко поднялся, взял со стола кастрюлю и вышел в сенцы. Набрав воды, поставил посуду на плиту. Огонь разгорелся быстро, и, дожидаясь пока закипит вода, он принялся полосовать ножом одно из льняных полотенец.

Когда он уже заканчивал мытье воспаленных ранок, в комнату зашел Шланг.

– А я блин думаю, куда все… не фига себе? – он уставился на рану. – Слышь, военный, тебе бы к врачу надо, хреновато выглядит эта байда.

– Тихо ты, – шикнул на него Роман, – Кристина спит. А на счет врача, где ж я его возьму, дома – залатают.

– Ага, только ты с такой ходулей до дома можешь не дойти.

Шланг присел на табурет, наблюдая как перебинтовывает ногу Тиграш.

– У нас при Баре хороший медпункт есть, шесть человек работает, два настоящих врача, терапевт и хирург… может к нам, а?

– Ага, уже… сколько до вас?

– Сто восемьдесят километров, за день довезу.

– Ну вот, день туда, день назад, да и там еще неизвестно насколько доктора займут, итого минимум три дня. Не могу, в общем, у меня задание, и мало времени. Я и так непростительно долго шалындаюсь тут.

– Ну, у Князя Игоря тоже лекари есть, правда у нас все же получше, но все равно, хоть ногу свою у них зацени. А то доведешь и отпилят ее тебе по самые гланды.

– Не каркай, – Роман закончил бинтование, затянул потуже узел. – Кстати, почему Князь?

– Да там вообще смех. Ну, это эти толкинъеры какие-то. – И видя, что Тиграш его абсолютно не понимает, принялся разъяснять. – Ну, когда Торнадо второй волной пронесся, они в лесу какой-то сбор устраивали, ну, там лошади, рыцари, доспехи старинные. Их, правда, мало было, ну меньше чем нас, человек наверное триста, ну может пятьсот, максимум. Сейчас, правда расстроились, Град отгрохали, это у них так крепость зовется, да и народ у них набрался. Ну вот, а руководит ими Игорь, вернее – Князь Игорь, нормальный, правильный мужик. Где-то через год, после катастрофы, мы на них наткнулись, даже стычки были, а потом Саблезуб с этим Игорем встретились, потрещали за жизнь и теперь у нас: мир, дружба, жвачка. Ребята здравые, со своими загонами конечно, но в целом молодцы, перевал мы совместно с ними держим. Да и в конфликте с Железкой они нам неплохо помогли.

– Оп, я уже слышал это название, расскажи-ка, что за Железка, вообще что это? Или кто это? На карте нарисуешь, где она есть?

– Свободно, давай карту, – Шланг принял карту из рук капитана, развернул. Несколько секунд рассматривал, прикидывая что-то, затем, уверенно поставил изъятой из пенала ручкой жирную точку. – Вот тут. Настоящий город, уже после Торнадо отстроенный, помойка страшная. Власти никакой, постоянно кто-то с кем-то на ножах, живет там, кстати, больше десяти тысяч людей. Из достопримечательностей наверное только базар следует отметить, едва ли не вся Железку занимает, даже скорее вся Железка и есть один большой базар. Караваны тропошников там десятками толпятся, несмотря на то, что место крайне хреновое, фонит там дай дороги. От них в паре десятков километров ожог находится, потому мутантов там хоть жопой жуй. На сегодня там три клана в основном все контролируют: горцы Вагиза, восточники под предводительством Мандарина Чо и люди Грозы. Самый многочисленный клан Вагиза, самый сильный у Грозы. Плюс ко всему, бандитов и прочих любителей приключений там тоже в избытке. Сам понимаешь, при таком раскладе кровь там едва не каждый день льется, настоящий Дикий Запад нашего времени.

– Не понимаю, а чего они именно там обосновались, если ты говоришь там фон сильный?

– Сильный, – кивнул байкер, – только там три водокачки на артезианских скважинах стоят, и вода, как не странно вовсе не радиоактивная. Теперь думаю, понятно почему и верховных кланов три, ну по одной водокачке на клан.

– А почему название такое, Железка?

– Да там сплошь и рядом одно железо, живут в цистернах, в остовах автомобилей и автобусов, вагончики и просто обитые жестью сараи служат и жильем, и мастерскими, и магазины так же обустраивают. Одна большая свалка металла, в общем, потому и Железка. Ну как, удовлетворил твое любопытство?

– Вполне, – Тиграш бережно сложил карту. – Если ты не против пойду тоже прилягу.

– Конечно, капитан, отдыхай. Я тогда вечерком зайду, перед ужином, тогда и поговорим, – Тимка поднялся и, кивнув Роману, вышел, аккуратно прикрыв дверь.

Несмотря на стоящую жару на улице, внутри дома было довольно прохладно, градусов пятнадцать-семнадцать, но не долго думая Тиграш скинул комбинезон, оставшись в одних подштанниках, двинулся к бочке. С удовольствием умылся, потом намочив полотенце, обтер тело, и лишь после этого двинулся в спальню. Рысь видно просыпалась, пока он разговаривал со Шлангом, ее вещи бесформенным кулем валялись рядом с кроватью, сама она спала, укрывшись серой простыней, черные кудряшки разметались по подушке. Тиграш несколько секунд постоял, любуясь, потом улыбаясь, поднял ее вещи, аккуратно развесил на спинке. Лег на соседнюю кровать, положив рядом на пол автомат, продолжая любоваться девушкой. Кристина шевельнулась, край простыни сполз, приоткрыв часть бедра. Тиграш с явным усилием оторвал взгляд, успокаивая враз потяжелевшее дыхание, перевернулся на другой бок. Закрыл глаза, переводя себя в состояние самогипноза, и через минуту уже провалился в сон. Ему снилось, что он стал великаном, настолько огромным, что парит в космосе, играясь планетами. Вдруг одна из планет взорвалась, но он не дал ей развалиться, подхватил разлетающиеся куски, едва ли не нежно, сложил их как пазлы, вновь объединив в одно целое. Ладони вдруг окрасились кровью, но это не испугало его, напротив, он стал вливать кровь в промежутки между кусочков, и они странным образом стали срастаться, он засмеялся. Рядом появился Кастанеда, покачал головой не то осуждающе, не то недоверчиво, затем протянул руку к нему, щелкнул по лбу. Он дернулся и… сел на кровати, в вечернем полумраке разлившемся по комнате, с трудом различил могучую фигуру, перед ним, слегка покачиваясь, стоял Дубов и судя по запаху уже изрядно захмелевший. Запрокинув голову вверх, сержант с удовольствием почесал заросший буйной порослью подбородок.

– Подъем, капитан, пора на трапезу… ик… там это, кстати, наливку ребята привезли классную. Да и поговорить с тобой хотят.

– Олег, ты пьяный что ли?

– Ага, – раздался из темноты голос Кристины, – акахоолик он, ты сам же говорил.

– Ал-ко-го-лик, – машинально поправил Тигренко, – Блин, сержант, ты завтра ехать-то сгодишься?

– Все будет тип-топ, Ромыч, не переживай.

– Да уж, – вздохнул Тигренко, поднимаясь с кровати.

Темнота принесла вместе с собой прохладу, за окном весело пересвистывались сверчки. Где-то вдалеке рокотал мотор, доносились голоса нескольких байкеров споривших о чем-то. Тигренко оделся, вытолкал из комнаты сержанта, позволяя Кристине одеться.

На столе в зале горел масляный фонарь, Дубов сел на табурет, покрутил в руках невесть откуда взятую сигарету. Крякнув каким-то своим мыслям, прикурил ее от огонька в фонаре, пуст в потолок сизую струю дыма.

– Ромыч, кайфово тут, я вот думаю-думаю… я-то как-то не так жил, как-то испуганно, что ли после этого гребаного Торнадо. А они тут живут правильно… интересно живут. Вот и меня к себе зовут, да…

– Понятно, – зевнул Тигренко, с удовольствием потянулся, сон не прошел даром, сейчас он чувствовал себя намного лучше, – решил остаться что ли?

– Нет, Ромыч, ты не подумай, что я соскочить решил, просто… просто нравится мне тут, и с Катериной мы хорошо общаемся… – Корявень затушил сигарету, размял пальцами окурок, хмель казалось почти выветрился из него. – В общем, доведу я тебя до базы, это по любому, а потом, наверное, вернусь. Катюша, говорит, что будет ждать. Не серчай, капитан.

– Да я не думаю ничего, – улыбнулся Тигренко, – если чувствуешь что это твое, то какие могут быть обиды, только рад буду за тебя.

– Чего, леший, остаться удумал? – Хмыкнула, выходя из спальни Рысь, – А чего, правильно, она вон какая видная девка, не понятно правда чего она в тебе нашла, но веник свой все же сбрей, от греха подальше.

– Коза, ты все-таки, – улыбнулся Дубов, – но если с Катюшей поженимся, первенца в твою честь назову.

– Козой что ли? – Хохотнула Кристина.

– Дурой, – обиделся Дубов.

– Да ладно тебе, Олег, извини. Я польщена. А теперь, веди, давай, нас на обещанную трапезу под совершенно здоровскую наливку.

– Это мы мигом, – поднимаясь, улыбнулся сержант.

Харчевня была забита под завязку, не менее пятидесяти человек, почитай все кто не стоял в карауле, тут собрались. Все столы, освещены свисающими с потолка лампадками, свет которых создает впечатление какой-то сказочной уютности. Утренние прогнозы Тигренко, оказались не совсем верными, помимо Рыси и Кузьмича, тут оказалось еще с дюжину представительниц прекрасного пола. Почти все молодые девчонки, ровесницы Кристины, кроме одной, увидев ее Тигренко даже замер на мгновение. Высокая, не толстая, но и явно далекая от прославляемых до Торнадо стандартов красоты, негритянка сидела за барной стойкой и о чем-то живо спорила с Кошкодавом. Годков негритянке явно было за тридцать, но вот насколько он гадать не взялся бы. Перехватив его взгляд, Рысь на секунду смешалась, но тут же фыркнула, словно рассерженная кошка:

– Что, тоже себе избранницу приглядел, а? – ширнула она локтем в бок Тиграша.

– Ты о чем? – болезненно сморщился Роман.

– Ни о чем, – обиженно отвернулась Кристина.

– Нам туда, – не заметив их перепалку, махнул рукой Дубов в сторону бара.

Едва они подошли, как Кошкодав вскочил, и, ткнув пальцем в грудь Тиграшу, рыкнул чернокожей, явно на что-то сильно разозленный:

– Вот он, смотри!

Негритянка легким кивком приветствовала их, внимательно рассматривая Романа. Он так же, молча, изучал внешность новой знакомой. С виду, все же, лет под сорок, крупная, про таких говорят: «в теле». Коротко остриженные волосы кудрявой шапкой обрамляют лицо. Крупный нос и пухлые губы, большие, слегка навыкате глаза, по отдельности все черты лица выглядели некрасиво, но собранные богом в одно целое, смотрятся вполне гармонично. На шее красный платок-бандана, на плечах косуха, с нашивкой на правом рукаве «ВА», черная майка натянулась на огромной груди. Ноги обтянуты черными штанами, военного кроя, а вот сапоги оказались необычными, бардовые, модельные, на высокой шпильке. Но что еще больше удивило, так это висящий за плечом автомат, один в один автомат Дубова.

– Мне сказали, что вы военный, причем не в прошлом, а и сейчас, это правда?

– Правда, – кивнул Роман, – а что, что-то не так?

Негритянка улыбнулась, показав крупные слегка пожелтевшие зубы.

– Меня зовут Василиса, я комиссар безопасности и снабжения. Тимофей сказал мне, что вы военный, это же подтвердил Ваш друг, – Она кивнула на Корявна, – а я в этом сомневаюсь.

Махнув рукой, на собравшегося вклиниться в разговор Кошкодава, продолжила:

– Так вот, я сомневаюсь. Мы, так или иначе, контролируем большую площадь, отъезжали и за триста километров. Ведем торговлю в Железке, общаемся с тропошниками, и никто не упоминал, что где-то осталась действующая часть военных. Даже мимолетно, никто и никогда не говорил о вас, и что же получается? Получается вы сознательно нам врете? Я как старший из здесь присутствующих руководителей Всадников, честно говоря, склоняюсь к решению о вашем аресте.

Она, все так же улыбаясь, внимательно наблюдала за ним, будто отслеживая реакцию. Тигренко заметил, что пространство вокруг них, за время этой кратковременной беседы, освободилось, и теперь они стоят в окружении четырех бугаев, в руках у каждого по обрезу. Машинально отметил про себя, что не самый грамотный вариант вооружать группу захвата таким оружием, особенно если заряжены ружья картечью. Заварись сейчас чего здесь и их оружие будет представлять большую угрозу для своих же.

– Что Вы молчите? – вновь заговорила Василиса.

– А что я могу сказать? – пожал плечами Тиграш, – Или Вы ждете, что я начну на себе одежду драть, слезно умоляя мне верить. Могу сказать лишь одно, я военный и я на задании. Это очень серьезное задание, и если потребуется я готов убивать и быть убитым. Слишком многое от его выполнения зависит.

– Кого это ты собрался убивать, щегол? – пробасил один из владельцев обреза.

– Тихо, – произнесла негритянка, и не глядя, протянула руку, в которую стоящий позади нее байкер тут же вложил небольшую пластиковую коробку с торчащими из нее проводами.

– Знаешь что это, военный? – Василиса кивнула на коробку.

– Полиграф, модель вряд ли назову, кустарщина какая-то, – Роман едва заметно качнул головой, видя как напряженна Рысь, как она нервно теребит ремень, на котором весит ее пистолет-пулемет.

Василиса удивленно вздернула бровь, и будто только сейчас заметила стоящую позади капитана Кристину, перевела на нее взгляд.

– Он прав, девушка, не стоит трогать пистолетик, и уж тем более думать, как ним воспользоваться. Кстати, прав и в том, что это полиграф, знаешь, что это такое?

Кристина, набычившись, помотала головой, но руки от ремня с оружием убрала.

– Не знаешь, значит, – не переставая улыбаться, продолжила комендантша, – а все очень просто, одеваешь вот это колечко на палец, вот эту присоску на височек, и задаешь вопросы. А вот эти лампочки на коробочке, показывают, врет ли человек нам или нет. Не хочешь проверить?

– Нет, не хочу, – довольно грубо ответила Рысь.

– А придется, – неизменно улыбаясь, проворковала Василиса.

Она небрежно сдвинула тарелку с вяленым мясом и кружки, освобождая место на барной стойке, установила аппарат.

– Ну, давайте, военный, давайте свою ручку, посмотрим, все как на духу скажу, где правда, где нет, почище иной гадалки. Или, может и вправду, с вашей девочки начнем?

– А что без этого никак? – попытался, было протиснуться к ним Дубов.

– Куда прешь, баран, – зашипел на него один из охранников, но его перебила Василиса.

– Давайте его сюда, тоже пусть проверку пройдет, – она перестала улыбаться, взгляд стал холодным, злым. – Военный, давай руку, надоело мне комедию перед вами разыгрывать.

– Ну-ка, руку убери, урод, – раздался из-за спины комендантши зычный рык Дубова, – Сам дойду, да убери ты клешню, отор-р-рву!

Сержанта кто-то пихнул, он не глядя, рубанул за спину локтем, кто-то охнул и, наконец, Корявень встал перед грозно сощурившейся Василисой. Протянул руку, и бесстрашно рыгнув перегаром прямо ей в лицо, произнес:

– Давай-ка я первый, а капитан, опосля меня будет.

Около минуты негритянка сверлила его взглядом, наконец произнесла:

– Капитан, значит, если меня память не подводит офицерское звание, и не из последних в иерархии военных.

– Не подводит, – Дубов окончательно закрыл своей широченной спиной Тигренко с Кристиной. – Давай, цепляй свои проводки, нечего меня глазищами своими бурить, не боюсь я.

– Егор Владимирович, это не за этого ли хама, ты мне говорил? – спросила комендантша, ловко закрепив датчики на сержанте.

– Про него и говорил, а чего, нормальный мужик. Чего ты вообще к ним прицепилась? – возмутился местный глава, но никаких попыток вмешаться не сделал. Судя по всему чернокожая имела много больше власти в братстве, раз даже на «своем поле» Кошкодав пасовал перед ней.

– Цепляется клещ, Егор Владимирович, или фекалии за башмак, а я проверяю.

Черный палец щелкнул по тумблеру, в коробочке что-то тихо зажужжало, перемигнулись диоды на панели, пикнул пару раз зуммер.

– Итак, начнем, – Василиса глянула на прибор, – как зовут?

– Корявном.

– Полное имя, род занятий?

– Дубов Олег, бродяга, кличут Корявном.

– Откуда знаете этого военного?

– Познакомились.

– Как давно?

– Пять дней назад.

– А его спутница, с ней знаком?

– Знаком.

– Как оказались здесь?

– Да вон, Шланг привел.

– Какой еще Шланг?

– Ну, Тимка, парламентер ваш или кто он тут вообще.

– Ясно, куда собирались дальше?

– На базу к капитану, правда, сначала к князю какому-то что-ли…

– Ясно, а почему изъявил желание остаться тут?

– Да понравилось… сначала… до знакомства кое с кем…

– Понятно, – Василиса холодно улыбнулась, – ладно, свободен пока, Ко-ря-вень. И вправду, прям весь из сучков и задоринок.

Допрос Тигренко она проводила более тщательно, многократно возвращаясь к уже спрошенному, пытаясь подловить на противоречиях, но в итоге все же закончила проверку, безапиляционно щелкнув тумблером, выключила детектор лжи. Побарабанила пальцами по полированным доскам стойки. Затем поднявшись со стула, протянула руку Тигренко.

– Я рада, что оказалась неправа, что ж, капитан, будем знакомы.

Тигренко пожал, оказавшуюся вопреки ожиданиям, не по-женски крепкую ладонь комиссарши, и словно ветер пронесся по залу харчевни, снося напряжение последнего часа. За дальними столами кто-то в голос заржал, из другого угла зала, послышался тост, что-то про дружбу меж солдатами и королями дорог. Кто-то, гогоча, добавил, что надо бы не забыть выпить за сиськи, потому как все это прекрасно, но без женских округлостей украшенных молочными железами мужику жизнь – не жизнь.

– Надеюсь без обид, капитан? Сегодня я угощаю, – Василиса подвинула ему и Рыси выставленные Кузьмичом пивные кружки.

– Без обид, – кивнул, принимая пиво Тигренко, передал одну из кружек, Кристине, – правда, у меня возникло пару вопросов.

– Задавай, – махнула рукой негритянка, аккуратно сматывая провода полиграфа. Глянув ему за спину, улыбнулась. Тиграш обернулся, метрах в двух позади, сидел хмурый Олег, опорожняющий очередную кружку, Кузьмич стояла позади него, гладила по голове и что-то тихо говорила, он периодически кивал.

– Ну, во-первых, кого вы боитесь? Во-вторых, как Вы, женщина, да к тому же чернокожая, оказались среди байкеров, и заняли явно не маленький пост, ну и последние, что за автомат у Вас на плече, у сержанта такой же, да все спросить забывал?

– А с чего ты решил, что мы кого-то боимся? – Вскинула Василиса бровь.

– Ну, может, не боитесь, но опасаетесь, причем этот враг появился явно не давно, тут как я понимаю, о нем мало кто подозревает. Так все-таки, кого?

– Отличные аналитические выводы, я серьезно, капитан. Ну, что ж, отвечу по порядку. Мы действительно опасаемся, кого? Да мы и сами не знаем, пропало две наших разведгруппы, плюс тропошники недавно принесли страшную, но необъяснимую новость, исчезла одна из деревушек, находящаяся на пути к нам, просто стерта с лица земли, подчистую. Второе, я бывшая студентка, оказавшаяся на момент Торнадо по обмену в России, ну, а тут, я оказалась, как и все остальные. Нет, я не байкер, – она захохотала, видя удивленное лицо Тиграша, – я – метелка Виктора, потому и занимаю довольно высокое положение, как ты правильно заметил.

– А кто такой этот Виктор? – Удивилась из-за спины Романа Кристина.

– Виктор или, если полностью, Виктор Александрович Косов, это просто, он – Глава Всадников Апокалипсиса или как его чаще называют, Саблезуб.

– Ого, – не сдержавшись, удивилась Рысь, и мысленно Тиграш ее поддержал, действительно «Ого!», их оказывается едва ли не второй человек местного братства допрашивал. Конечно, если он правильно понимал принципы байкеров, они по большей части анархисты, но все же.

Метелка Саблезуба, с улыбкой наблюдала за ними, Тиграш подумал, что, наверное, и сам не смог бы смотреть на себя без улыбки сейчас, уж больно у него сейчас должно быть ошарашенный вид.

– А вот на счет автомата, это все же лучше у Олега спроси, я, вряд ли отвечу.

– Хеклер Кох МП 77, – буркнул со своего места Дубов, который, оказывается, слушал не только Кузьмича, но и их диалог с Василисой.

– Ну, вот видите, Роман, на все Ваши вопросы я ответила, так или иначе, так что теперь, надеюсь, никаких неясностей между нами не осталось.

– Не осталось, – Тигренко сделал глоток пива, покатал напиток по языку, – а Вы не думали, что я мог бы просто обмануть вашу машинку?

– Думала, но решила рискнуть, – Она махнула рукой Корявну, – Олег, прекращайте дуться, идите сюда, Вы ж без пяти минут наш.

– Спасибо, обойдусь, – буркнул Дубов.

– Ой. Ну, перестаньте вести себя как ребенок, право слово, Роман, ну скажите ему.

– Сержант, прекращай обиды, люди серьезно относятся к своей работе и к своей безопасности, это не повод для злости.

Кузьмич, что-то шепнула ему на ухо, звонко рассмеялась и упорхнула за стойку, наливать очередным желающим покрепче подружиться с зеленым гадом.

К ним покачиваясь, подошел Кошкодав, глаза его лихорадочно блестели, он уже явно пребывал в сильном опьянении.

– Василиса, змея! Чего ты людям спокойно жить не даешь? Я ж тебе сразу сказал, ребята здравые, так нет же, тебе все равно надо со своими дуболомами в ковбоев поиграть.

Негритянка улыбнулась, хлопнула толстяка по плечу, едва не свалив его при этом, но подошедший в этот же момент Дубов, ловко перехватив местного главу, посадил на стул. Столь быстрые пространственные изменения, выполненные без его воли, но с его участием, ввели Кошкодава в некий ступор. Он пару раз открыл и закрыл рот, зажмурился, помотал головой и продолжил, абсолютно не в тему:

– Так вот, давайте выпьем, что ли, за дружбу народов и родоначальника всех коммунистов Карла Маркса!

Дубов захохотал, опрокинув на себя остатки пива, Тиграш с Василисой тоже рассмеялись, лишь Кристина не поняла, что в словах байкера смешного, и немного смущенно улыбнулась.

– Отличный тост, Егор Владимирович, – Василиса подняла кружку, ее примеру последовали остальные.

– Ну, дык, а то, – лихо согласился толстяк, подняв початую бутылку самогона, судя по всему местный глава, не признавал ничего кроме «горючей воды».

– А кто такой Карла Маркса? – робко поинтересовалась Кристина.

– А это, да будет тебе известно, величайший мыслитель прошлого, да… а еще у него был не то брат, не то друг Фридрих Энгельс. И вот, вдвоем, они написали труд «Капитал». А вот о чем он, я не знаю… хотя я даже не знаю, откуда я вообще про них знаю.

– Мастак, Вы, Егор Владимирович, объяснять все толково и предельно понятно, – улыбнулась Василиса, – после Ваших объяснении и знающий растеряется, куда уж не знающим разобраться.

– Точно, без бутылки не разберешься, – солидно согласился Кошкодав, и крикнул, – Катерина, давай-ка нам еще литр твоей настойки чудесной, Василиса платит.

– Прохвост, – беззлобно нахмурилась комиссарша, – пару ящиков тушенки уже выпросил, и сейчас за счет дамы глаза решил залить, прохвост.

Выставленная литровая бутыль самогона, настоянного на землянике и дубовой коре, враз разрядила обстановку, убрав напряжение у Рыси и обиженность у Корявна, расслабив Тигренко и Василису, а Кошкодав опрокинувший дуплетом пару стаканов, уронил голову на руки, и уже вовсю храпел. Ближе к полуночи, когда уже кончилась вторая бутылка, а разговоры стали утрачивать логичность, Тигренко поблагодарил за гостеприимство и угощение, и, подхватив кимарившую Кристину под руку, попрощался со всеми. Дубов уходить не спешил, остался с присоединившимся к их столу Шлангом и парой байкеров, имен которых Тигренко уже не помнил, заверив, что беспокоиться не о чем, и завтра он будет как огурчик, на что не преминула съязвить уже порядком захмелевшая Рысь, отметившая что огурцы они разные бывают. Олег по-доброму от нее отмахнулся, дескать, чего слушать глупую бабу, а тем более девчонку, что понятно еще хуже, за что и получил толчок под локоть, опрокинув из-за этого самогон не в рот, а на лицо. Роман, не дожидаясь реакции сержанта, покинул Харчевню, вытащив за следом упирающуюся Кристину. Вместе с ними, покинула сие увеселительное заведение и Василиса в сопровождении своих телохранителей.

Дальнейшая ночь прошла спокойно, Кристина умаявшиеся за последние две недели и разморенная алкоголем, мирно посапывала, обняв подушку. Тигренко тоже впервые за все время, с начала своего задания, уснул абсолютно спокойно, даже раненная нога не принесла в этот раз никаких беспокойств. Несколько минут, перед тем как провалиться в объятья Морфея, он прокручивал разговор с Василисой и Шлангом, и остался абсолютно довольным. Союз между их базой и братством байкеров, и в самом деле не столь уж невозможен, а выгоды сулит явные обеим сторонам, что ж, может основное задание еще и не выполнено даже на половину, но он нашел союзников, мощных нужно признать союзников. Плюс ко всему, и Василиса, и Тимка, пообещали посодействовать, если будет такая необходимость, в заключение «теплых» отношений с Князем. «Все будет хорошо…» – было последней его мыслью в этот день, и впервые, за последние несколько лет, он уснул с блаженной улыбкой на лице.