Люди Радуги Елис Сергей

Зеленый

Прошел почти месяц с того момента, как Номин припугнул рабочих, которые подчинялись меркантильным людям, возжелавшим получить не принадлежащее им. Взять в свои руки неизведанное и, отринув опыт и знания монахов, сотнями лет живших на этой земле, разрушить их наследие. А всё ради иллюзорного желания познать непознаваемое. Но Изумруд остановил их. Выбрав пусть и не высокоморальный путь, но более действенный, чем долгие разговоры, так и не приведшие ни к чему. И его, скорее даже, психологическая атака привела к нужному результату. Всё отказывались работать возле храма, отталкиваемые суевериями и страхом, после ночного происшествия. Воцарилось равновесие. Шаткое и временное, но спокойствие. Это был момент, когда Номин мог жить, как и раньше, в единении с собой и вселенной. Но всему рано или поздно приходит конец. И этот момент наступил, когда странные люди приехали, чтобы поговорить с ним. Настоятель монастыря сам был удивлен этим неожиданным визитом. Но, по его мнению, ожидать плохого от этой беседы не стоило. А Изумруд привык доверять словам своего учителя. Поэтому он с легким сердцем согласился побеседовать с приезжими. Разговор проходил во внутреннем дворе храма, где были поставлены стол и несколько стульев. Так же монахи принесли легкие закуски и прохладные напитки из местных фруктов. Всё это делалось в знак уважения и гостеприимства к пришедшим. Пусть и посетивших храм с не совсем понятной целью. Присев на свободное место, Номин оглядел присутствующих. Кроме него и настоятеля, здесь было пятеро гостей. Но после первого взгляда становилось понятно, что главный здесь один. Это был светловолосый молодой человек, с нагловатым прищуром и симпатичным лицом, так по крайне мере должны были считать девушки. Одет он был в одежду свободного покроя, предпочитая универсальные джинсы и обычные кроссовки. А вот его сопровождающие, скорее всего, были просто охранниками. Одинаковые, словно однояйцевые близнецы, в темных представительных костюмах с топорщащимися кобурами у подмышек. Их роль в предстоящей беседе была лишь оценивать уровень окружающей угрозы, для всего остального их мозг был неприспособлен. Но это и было их плюсом. Так сказать, профессионализм в первозданном виде. Пока Номин составлял своё мнение о посетителях, их хозяин блондин начал разговор. Вот тут и оказалось, что один из охранников играет и вторую роль в этой поездке. Как только парень закончил последнее предложение, сидевший ближе всего к нему неприметный помощник на чистейшем тибетском с использованием всех диалектических оборотов перевел его фразу.

— Мой руководитель рад приветствовать вас в этом прекрасном и старинном месте. Целью его визита является небольшая беседа с тем из вас, кого здесь зовут Номин.

Изумруд на секунду задумался. Нечасто сюда приезжали специально для общения с его персоной. Прямо сказать, он не был избалован общением. Всё больше монахи и настоятель. Изредка он помогал местным крестьянам. Конечно, несколько лет здесь какое-то время проживал один невнятный субъект. Но он быстро понял, что здесь не любят любопытных личностей. Так что, помотавшись вокруг и около храма, и надоев своим присутствием настоятелю Трипу, скоропостижно ретировался в неизвестном направлении. На этом список круга знакомств Номина и исчерпывался. Так что, можно было откровенно сказать, что он был удивлен столь необычным вниманием к себе. Но врожденная вежливость и гостеприимность, привитая жизнью в монастыре, не позволила ему перечить желанию гостя.

— Вы можете лицезреть его в моём лице, — учтиво ответил он.

Переводчик быстро передал слова Изумруда своему хозяину. Тот, помолчав какое-то время и оценивающе оглядывая Номина, наконец, произнес.

— Удивительно, что мне повезло сразу же встретить вас. Рад познакомится, меня зовут Кристоф. И если честно, то я ожидал больше трудностей на своём пути. Но всё же…Моё появление здесь обусловлено словами одного человека, который утверждал, что вы владеете некой силой. Необычной способностью так сказать. Я бы очень хотел узнать так ли это.

Эти слова ошарашили монаха, и он попытался вновь вернуться в состояние привычного спокойствия. Медитативные практики дали о себе знать и спустя миг он, как ни в чем не бывало, продолжил беседу. Вот только теперь приходилось тщательно подбирать слова, ведь этот неожиданный гость знал то, что ему знать, совсем не следовало.

— Интересное предположение. Я, конечно, польщен столь сильным вниманием к моей персоне, но, к сожалению, единственная моя уникальная способность это готовить вкуснейшие рисовые лепешки, — с легкой улыбкой ответил Номин.

Подождав перевода, Кристоф ответил понимающей ухмылкой на слова монаха.

— Что ж, я и не ожидал столь быстрого раскрытия вашего секрета. Думаю, на вашем месте я бы так же скрывал свои умения. Но, все-таки не желая оскорбить вас, не будете ли вы против, если я и мои люди немного погостят тут. Так сказать ознакомятся с местными достопримечательностями?

На секунду задумавшись, Изумруд решил, что ничего плохого не будет, если эти люди какое-то время поживут здесь. Свои способности он все равно применял с оглядкой и не слишком часто. Как, например, для решения недавней проблемы. Так что, проявив достойное гостеприимство, можно будет не опасаться за раскрытие своей тайны.

— Естественно я и каждый в нашем храме будем рады дать вам кров и пищу. Надеюсь, вы ответите дружелюбием и пониманием некоторых наших традиций, — с достоинством ответил Номин.

— Ну что ж, мы не будем обременять вас своим постоянным присутствием. У нас с собой есть довольно комфортабельные палатки, и мы уже присмотрели место для лагеря. Так что, думаю, мы можем продолжить нашу беседу вечером, а сейчас мы поедем обустраиваться.

Закончив разговор на дружелюбной ноте, гости удалились. Оставив монаха наедине со своими мыслями. Но не успел Изумруд как следует погрузиться в спокойное течение своих дум, как его потревожил настоятель. Сохранявший молчание во время всей беседы Номина с приезжими, сейчас он решил поговорить с ним наедине.

— Скажи, зачем ты разрешил им остаться? — начал Трип.

— Все очень просто. Я помню ваши уроки. И сейчас пришло самое время использовать всё то, чему вы меня научили. Если это враги, то лучше держать их близко и под постоянным надзором. Зная, что они задумали и быть готовыми дать отпор. Поэтому я и разрешил им поселиться рядом с монастырем. Ведь они могли сделать вид, что уехали, а после уже скрытно шпионить за мной. Да и кто знает, что у них на уме. Быть может это еще одни посланцы от тех людей, кто хочет завладеть секретом нашего храма. И тогда нужно быть осторожными вдвойне. Ну а если это все-таки друзья, то ничего опасного в том, что они воспользуются нашим гостеприимством, не будет, — ответил Номин.

— Поражаюсь, насколько твой разум повзрослел и возмужал. Поистине, твои слова и предвидение достойны восхищения, — восторженно произнес настоятель.

— Что ж тогда я оставлю тебя. Накопилось много дел. Но все же будь осторожен с этими пришельцами с Запада, — коротко попрощавшись, сказал учитель.

Восприняв совет Трипа со всей серьезностью, Номин решил прямо сейчас наведаться в лагерь приезжих. Чтобы так сказать со стороны понаблюдать за их обустройством. Кто знает вдруг понадобиться его помощь…

Небесное море

Сяомин еще долго не могла понять, что же с ней случилось. Образы, кадры из памяти мелькали перед глазами и вызывали нервную дрожь. И, несмотря на то, что она была девушкой с сильным характером, но здесь и она ощутила предательскую трещину в собственной психике. Пытаясь загнать пережитое как можно дальше в глубины воспоминаний, она всецело отдалась работе. И сейчас, спустя почти два месяца она стала немного приходить в норму. Прошлые события уже не так ярко вставали перед ней, и новая жизнь потихоньку затмевала собой пережитое. Да и в её жизни появился молодой человек, который стал наполнять повседневную научную суету кусочками нежности и романтики. Признаваясь сама себе в том, что она не ощущает столько сильных чувств, как он к ней, Сяомин тем не менее принимала все его знаки внимания и ухаживания. Возможно, причиной этому было желание получить необходимые ей так сейчас тепло и ласку. Кто знает.… Но теперь можно было видеть милый румянец на её щеках или слышать, как она заразительно смеется. Всё это вытаскивало девушку из омута того ужаса, что случился с ней во время этого странного шторма. Вот и сейчас, сидя в небольшом кафе под названием «Голубая лилия», она с Лей-Вэном пила удивительно вкусный горячий шоколад и наслаждалась неспешной беседой. Сегодня она планировала сделать следующий шаг в их отношениях и дать ему немного больше свободы. Пора поцелуев и объятий прошла, и теперь можно было позволить себе чуточку пошлости. Так что вечер обещал быть с приятным окончанием.

— Ох… Сяомин ты сегодня просто сияешь. Буду надеяться это вызвано чем-то связанным со мной. Ну, или может, ты так реагирешь на этот шоколад, — мило пошутил Лей-Вэн.

Он вообще был приятным парнем, с легким чувством юмора, удивительно тактичный, да и с внешностью ему повезло. Просто идеал для некоторых девушек. Так что, можно сказать, что счастье само шло Сяомин в руки. И она, не стесняясь, брала его полностью.

— Спасибо. Это всё просто хороший вечер, ну и конечно твоя приятная компания, — с улыбкой ответила девушка.

— Тогда, быть может, устроим продолжение у меня дома. Я приготовил для тебя небольшой сюрприз и готов показать своё умение делать отличный массаж. Ну как тебе такое предложение?

— Ты знаешь, чем можно заманить девушку в ловушку. Хотя, возможно, это будет приятно. Как ты считаешь? — игриво произнесла Сяомин.

— Восхитительно и незабываемо! Обещаю и торжественно клянусь, — шутливо отдав, приложив ладонь к сердцу, сказал Лей-Вэн.

Поднявшись из-за столика, они, оставив оплаченный счет, направились на улицу. Там их ждал приятный свежий ветерок и почти полная луна, висевшая, казалось, прямо над головой. Прижавшись к Лей-Вэну покрепче, Сяомин на секунду замерла, наслаждаясь моментом.

— Эй, ребята смотрите! У нас тут, похоже, парочка влюбленных голубков. Смотрите, какие милашки, — внезапно услышала девушка за своей спиной глумливый голос.

Обернувшись вместе с ним, она увидела нескольких парней наглого вида, которые презрительно таращились на них. Похоже было, что это местное отребье решило повеселиться в темное время суток. А Сяомин и Лей-Вэна угораздило попасть на их охотничью территорию. И, несмотря на то, что в городе довольно хорошо работали силы правопорядка, они тоже не были всемогущими. И иногда банально не успевали на место преступления. Тем более, здесь в относительно благополучном районе, такое происшествие просто не должно было произойти. Тем не менее, вот они, городские шакалы в количестве пятерых штук стояли прямо перед ними и собирались серьезно позабавиться. Сомневаясь в бойцовских качествах Лей-Вэна, да и в своих собственно тоже, Сяомин выбрала единственный вариант спасения. А именно бегство. Пусть не такое отважное, как возможная драка или изнасилование, но все же дающее больше шансов выжить. Вот только нужно было, как-то отвлечь внимание этих диких псов каменных джунглей.

— Послушайте, парни нам не нужны проблемы, думаю, как и вам. Так что мы пойдем, и вы идите по своим делам, — неожиданно вступил в беседу Лей-Вэн.

Видимо он не поддерживал мысль Сяомин о бегстве, хотя, скорее всего, не хотел просто ударить перед ней лицом в грязь. Но, тем не менее, вся идея девушки об отвлечении внимания и последующем побеге благополучно провалилась, так и не успев развиться в реальность.

— Послушай дружок, ты, наверное, не понимаешь. У нас нет никаких проблем. Проблемы у вас. Мы просто хотим повеселиться, а кое-кто сейчас нам в этом поможет, — с усмешкой произнес главный из стаи, угрожающее надвигаясь на них.

Сяомин на секунду замерла, не зная, что предпринять. Но всё уже было предрешено, в таких ситуациях слова являются лишь легкой прелюдией к последующим насильственным бесчинствам. И не смотря на грозный вид Лей-Вэн закрывшего грудью девушку и выставившего сжатые кулаки, было понятно, чем закончится эта потасовка. Тем временем представители вида городских гиен взяли их в кольцо, так что сейчас даже малейшая попытка бегства была невозможна.

— Эй, малыш скажи-ка, ты все еще не хочешь проблем? Может, тогда сделаешь мне и моим друзьям приятно? Или пусть твоя подружка начнет, а ты продолжишь. Ну как тебе такая идея?

Окружающие их ублюдки мерзко захихикали в ответ на тупую шутку их вожака. А он уже тянул свои лапы, чтобы схватить Сяомин. И путь ему преграждала только храбрость Лей-Вэна и его кулаки. Раздался звук удара, и, ничего не успевший сделать, Лей-Вэн падает на землю. На него напали сбоку, один из шакалов просто сделал шаг вперед и, оттолкнув Сяомин, ударил его в висок. Потерявший на секунду сознание, парень мешком осел на землю и банда, мгновенно разделившись, стала обрабатывать его ногами. Главарь же вместе с еще одним подонком, похотливо улыбаясь, схватили девушку и потащили в соседнюю подворотню. Поняв, что с ней только что произошло и что ждёт в будущем, Сяомин закричала. Но этот рвущий пространство визг лишь принес ей несколько оглушительных пощечин и хриплый приказ молчать, иначе её симпатичное личико слегка попортят. Всё еще упираясь ногами и руками, Сяомин пыталась хоть как-то оттянуть неизбежное. Из последних сил надеясь на спасение. Неважно откуда и как, но спасение. И надежда горела в ней неугасимым огнем. И помощь пришла.…Вот только с очень неожиданной стороны. С тихим шипением вывеска «Голубой Лилии» отделилась от креплений и, немного повисев в воздухе, обрушилась на головы бандитов, избивавших Лей-Вэна. Обернувшись на возникший грохот, главарь и его приспешник опешили. Погребенные под обломками вывески, шакалы молчали. Были ли они мертвы или просто без сознания, неизвестно. Сяомин же, воспользовавшись моментом, вырвалась из лап ошарашенных ублюдков и бросилась бежать. Ветер рвал на ней одежду и крал крик из самого горла. Слезы на лице жгли и холодили одновременно. Она бежала и бежала, всё ожидая окрика в спину или еще страшнее тяжелой руки на плече. Но ничего этого не было. И когда она, уже без сил, упала на траву в небольшом парке на окраине города, то с трудом могла просто дышать. Но спустя секунду электрический разряд мысли о Лей-Вэне подкинул её тело обратно в вертикальное положение. Что же с ним?! Она бросила его! Как могла! Трусиха, дрянь, идиотка!!! Вот только…. что она могла сделать? Тело само помчалось от этого ужаса. И мозг словно бы отключился. И теперь она спаслась. А он… Она не знала. И, возможно, это было ужасней всего. В этот момент в голове что-то щелкнуло и она, как будто, на секунду потеряла сознание. Этого мгновения хватило, чтобы она осознала, по чьей вине упала вывеска. Жгучее желание спастись, отвлечь от себя внимание и сбежать материализовалось в реальность. Сяомин, словно собственными руками, ставшими неожиданно чудовищно сильными, вырвала эту вывеску и бросила на бандитов. Понимая, что каким-то чудом она смогла это сделать, но, не понимая как, в мыслях у девушки царил полный разброд. Это суперспособность или всего лишь единоличный выплеск какой-то неизвестной энергии? Пытливый ум ученого пересилил шок от произошедшего насилия и теперь был направлен на решение новой загадки. Если возможность передвигать предметы силой мысли возникает только при экстремальных ситуациях, то почему раньше такого не происходило? Возможно всё дело в возрасте. Так сказать, пик развития. Но тогда стоило провести простейший опыт и сдвинуть хотя бы вот тот камень. Размером не больше детского кулачка, одинокий булыжник стал негаданным участником научного эксперимента. Сяомин, сосредоточившись усилием воли, пыталась поднять этот камень над землей. Ярко представив, как сжимает его в руке и, напрягая мышцы, поднимает вверх. Но ничего не происходило. Осколок неизвестной горной породы продолжал неподвижно лежать на земле. Тогда Сяомин решила изменить тактику. Закрыв глаза, она постаралась ощутить себя везде. Стать самим воздухом, окружающим как можно большее пространство. А затем сделать всё, чего она касается невесомым. Стараясь поддерживать это состояние, она открыла глаза. Каково же было её удивление, когда прямо перед ней в воздухе парила небольшая лавочка темно-синего цвета, которых было расставлено великое множество по всему парку. Были сделаны они из дешевого пластика и весили всего ничего. Но, тем не менее, она заставила этот предмет подчиниться своей силе воле и подняться вверх. Это удивило и воодушевило девушку одновременно. Значит, в какой-то степени, она могла уже контролировать свою способность. Осталось вычислить границы её воздействия, силу и возможность увеличения мощи. Для всего этого следовало найти удобное место с надлежащими техническими условиями и высоким уровнем безопасности. Прекрасно сознавая, что может принести обладание её даром не очень хорошим людям и как это можно использовать, Сяомин не строила иллюзий. Так что, прежде всего, стоило озаботиться полной секретностью. А для этого стоило бы удалить ненужных личностей, наблюдавших первое проявление её дара. А именно тех нелепых бандитов. Конечно, сейчас смысла возвращаться нет. Но без труда воскресив их лица в своей памяти, Сяомин была уверена, что при личной встрече обязательно их узнает. На секунду освежив воспоминания, она внутренне содрогнулась. Все-таки она была человеком, да еще и чувствительным, а не просто вычислительным роботом. И хотя сила воли помогала ей сдерживаться, но нужно было время, чтобы внутри всё неприятное улеглось. Поэтому она решила сегодня больше не экспериментировать, а пойти домой. И там принять теплую расслабляющую ванну с какими-нибудь успокаивающими маслами и солями. Затем немного почитать и лечь спать. Построив таким образом план на вечер, она ни секунды не медля, направилась к ближайшей станции метро. По пути с ней не случилось никаких происшествий. Видимо, на сегодня темная полоса невезения исчерпала себя. И оказавшись спустя полчаса дома, она с удовольствием принялась за исполнение первого пункта своего плана. Мягкие пушистые волны пены приняли её уставшее тело, а умиротворяющий аромат унёс разум в далекие дали мечтаний.

Фиолетовый

— Ну что вы от меня еще хотите? Все что помнил, рассказал. Такое ощущение, что это я преступление совершил, а не те, кто меня ограбил.

— Вы мужчина не дерзите. Мы вам пытаемся помочь, так что вы должны идти нам навстречу. Так что лучше еще раз, не упуская ни одной подробности, расскажите, как всё произошло.

Вот уже второй час Вячеслав находился в полицейском отделе, давая показания по своему происшествию. Обнаружили его бессознательное тело случайно, а то пришлось бы видимо так и проваляться до вечера. Мимо проходящая сердобольная старушка, мигом вызвала скорую и попыталась оказать первую помощь, так как была военной медсестрой в молодости. Навыки и рефлексы взяли своё и спустя пару минут, Вячеслав уже был в сознании, пытаясь привести свои растрепанные мысли в подобие стабильности. Тем временем, всё та же старушка, узнав о том, что же произошло, настоятельно советовала обратиться в органы правопорядка. Что и сделал пожилой пианист, доверившись несгибаемой логике бравой медсестры. Вот только сейчас он уже раскаивался в столь поспешном решении. Полицейский, опрашивающий его, старался скорее разуверить Вячеслава в том, что преступление вообще произошло. Эта фантасмагорическая беседа уже порядком утомила его, когда назойливо вежливый оперуполномоченный, наконец, сжалился и, заставив напоследок поставить несколько подписей, отпустил его. Правда и здесь уже в спину послышалась, казенным тоном сказанная, фраза, сильно огорчившая Вячеслава.

— Вы, гражданин, особо не надейтесь на то, что тех, кто, возможно вас ограбил, найдут. Тут у нас такое сплошь и рядом. Так что, просто впредь будьте бдительней.

Зачем тогда была вся эта бюрократическая пытка, спрашивал сам себя пианист. Для проформы что ли? Везде эти нелепости и глупости. Люди лишь создают иллюзию работы или какого-либо созидательного труда. И Вячеслав, хоть и прожив на свете уже немало лет, все никак не мог смириться с лицемерием окружающего мира. Вернее, конечно, сказать людской её составляющей. Это несказанно расстраивало его и заставляло искать решение этой проблемы. Но, как и сотни лет до его рождения, ответ не был найден. Возможно, причина в самом естестве человека. В его изначальной духовной загрязненности. И даже если он старается быть чистым и светлым духом и разумом, общество не допустит столь «белой овцы» в своих рядах. Вот и приходится маскироваться и не выделяться. А то сожрут с потрохами. С такими невеселыми думами Вячеслав, аккуратно ощупывая перед собой пространство своей тростью, продвигался к выходу из участка. Там он рассчитывал попросить дежурного вызвать ему такси. До дома путь не близкий и, подвезшая его к отделу, «скорая» не оставила подробную карту обратного маршрута. Что в его положении было равносильно попасть в другую страну. Город, хоть и знакомый с детства, чудовищно меняется, когда ты теряешь своё зрение. И вот, спустя почти час и потратив кучу нервов на общение с глупыми людьми, Вячеслав был дома. Конечно, сегодняшняя эскапада существенно подорвала его финансовое положение, но, наученный горьким жизненным опытом, он никогда не хранил все наличные средства в одном месте. И даже сейчас у него была в скрытом кармане небольшая сумма денег, откуда он собственно и взял наличности на такси. В квартире еще была пара тайников, но это уже на совсем крайний случай. А пока стоило лишь себя ужать в некоторых мелочах. Например, сладости. О да, Вячеслав обожал это запретное удовольствие. Вредно для его немолодого организма, да и развращает. Но как побороть в себе это желание вкусить столь разных и столь влекущих лакомств. А теперь на ближайшие пару недель придется обойтись печеньем и вареньем. Но ничто не закаляет дух, как суровые лишения. А сейчас вообще стоит немного расслабиться после всех этих житейских передряг. Выпить горячего терпкого и сладкого чаю и почитать какую-нибудь книгу, благо азбуку Брайля Вячеслав изучил в первые годы своей слепоты. Но его наполеоновские планы были нарушены пронзительным звоном домашнего телефона. С усталым кряхтением он, сбросив уличную одежду, не спеша, подошел к трубке втайне надеясь, что нежданный абонент устанет ждать ответа. Но назойливый перезвон продолжался, похоже на другом конце провода был очень упорный человек. Так что, со вздохом взяв все-таки трубку, Вячеслав вежливо произнес.

— Алло, я вас слушаю.

— Здравствуйте, вас беспокоят из седьмого полицейского отдела, вы сегодня давали показания. По горячим следам были задержаны несколько подозреваемых. Вы должны явиться завтра в 9.00. Дежурному представитесь, он вас проводит, — сухим казенным тоном произнесли в трубке.

— Постойте, так быстро?

— А вы что хотели, чтобы мы их еще пару недель подержали? — язвенно ответили на другом конце провода.

— Да нет, я не об этом. Просто сегодня тот полицейский, что брал у меня показания, намекал так прозрачно, что надеяться на раскрытие не стоит. А тут уже через пару часов есть подозреваемые, — скептически промолвил Вячеслав.

— Это вам какой-то неправильный оперуполномоченный попался и говорил он неправильные вещи. Завтра обязательно разберемся с таким негативно настроенным представителем закона. А пока ждем вас в 9.00. До свидания, — как-то странно пошутив, сухо закончил беседу абонент.

Немного опешивший от столько странного развития событий, Вячеслав еще долго держал трубку у уха, словно надеясь услышать еще что-то из пластиковой мембраны. Наконец он, раздосадовано пожав плечами, отправился на кухню пить чай.

Утро встретило его хмуростью в душе и ломотой в теле. Наскоро позавтракав и приведя себя в порядок он, взяв такси, отправился в участок. Так, представившись дежурному, он уже по памяти направился на второй этаж, где его встретил вчерашний полицейский. Вот только тон его и манера общения существенно поменялись. Причем в более вежливую сторону.

— Вот проходите сюда. Позвольте я вам помогу. А вот тут присесть можно. Вам чай, кофе, просто водички?

— Нет, спасибо, ничего не нужно. Я пришел заниматься делом, а не чаи распивать. Тем более это опознание задевает меня и мою честь. Так что, давайте уже начнем, — немного грубовато ответил Вячеслав.

Его уже порядком начинала раздражать «учтивость» полицейского. Причем настолько фальшивая и неискренняя, что на зубах скрипело.

— Да, да, конечно. Только с вами немного поговорит один человек. Он очень добивался встречи с вами.

— Послушайте, я не для того менял свой распорядок дня, чтобы болтать с всякими людьми. Лекции я в университете веду, — раздраженно произнес пианист.

— Не нужно столько негативных эмоций гражданин. Наша беседа займет несколько минут. Учитывая то, что мы уже поймали нападавших на вас и вернули ваши вещи, думаю, стоит пойти нам на встречу, — услышал Вячеслав новый голос.

Обладатель его был человеком, обличенным властью, это слышалось в его тоне, но в тоже время он был спокойным и рассудительным. Научившись определять, причем довольно точно психотип человека по его голосу, Вячеслав многое мог сказать о его личности.

— То есть вся эта ситуация с опознанием надуманна? И всё было сделано, чтобы заманить меня сюда? Да уж, низко пали наши секретные службы, — с саркастичной горечью ответил пианист.

— Хм… вы конечно немного утрируете, но для нас обоснованы любые пути для достижения цели. В данном случае это встреча с вами. И для начала, хотелось бы узнать, как вы догадались, что представляю некую секретную службу?

— Прям запахло «кгбшными» тонкостями, — иронично подметил Вячеслав, — а с вами все просто. Встреча с важным человеком, тем более в участке. Полицейским чинам такое незачем, а вот «секретуткам» самое то. Страху там нагнать, да и вообще показать свою власть и могущество. А теперь говорите, какие претензии к моей персоне. Вроде государственных секретов не продавал за границу, подрывной деятельности не вел.

— Сколько стереотипов сразу всплыло на поверхность. Но не будем обсуждать все эти эмоционально-социальные тонкости. Я даже пропущу выше сказанное умышленное оскорбление. И сразу перейду к сути. Для начала, впрочем, разъясню, что претензий к вам никаких нет. А есть предложение к сотрудничеству, — удивительно спокойно ответил его собеседник.

— Ого! Вот это удивительно! Может, еще для начала представитесь? — не унимался Вячеслав.

Он решил твердо держаться этой линии поведения. Ведь на протяжении всей его жизни контакты с органами власти были неприятны и довольно скоротечны. Конечно, всё это является результатом общения с «грязной пеной» государственных структур.

Но будучи «рожденным в СССР» и воспитанный в «великой и могучей», Вячеслав волей не волей перенял парадигму двойственного поведения. То есть, или рабски подчиняться или биться до последнего. Как-то так получилось, что второй вариант прельщал его гораздо больше. Правда, окружающее общество не очень любило таких индивидуумов, тем более с яркими личностными характеристиками. Поэтому жизнь, конечно, потрепала пианиста. Но не сломила. Так что сейчас он мог себе позволить поёрничать с этим «тайным агентом».

— Меня зовут Владимир Владимирович, но думаю, мы обойдемся без этих ненужных формальностей. Как-никак разница в возрасте у нас небольшая, да и я, что называется, служу народу. А в данном случае, народ это вы.

— Не скажу, что приятно познакомиться, Владимир. Но все же, ваша расположенность ко мне заставляет подозревать какой-то подвох. Так зачем же я вам нужен?

— Если начать издалека, то в вашем лице мы заметили страннейшую физическую аномалию. Все началось с того, что в этом городе проводился стандартный замер различных фоновых излучений. От электромагнитных и радиационных, до тех название, которых вам ничего не скажет. И обнаружилась одна интересная вещь. Чудовищные энергетические всплески происходили именно в том районе, где проживает ваша персона. Установив, что проявление этой аномалии неравномерное по временному интервалу, мы стали ожидать дальнейшего развития событий. И, спустя несколько месяцев, зафиксировали еще один всплеск. Нам удалось зафиксировать еще более точное местонахождение объекта. Ну, как вы понимаете, остальное дело техники. Вернее технологии. Кстати, совершенно засекреченной. И вот теперь мне интересно лично поговорить с человеком, который ставит в тупик лучших ученых нашей страны, — нахмурившись, закончил своё повествование Владимир Владимирович.

На секунду замерший, Вячеслав обдумывал сказанное представителем секретных служб. Конечно бред полный! Но почему именно он? Быть может это какая-то операция с двойным или тройным слоем информированности. И этот В.В. сам не знает зачем приглашает к сотрудничеству старого слепого пианиста. В любом случае версия, что сам Вячеслав является источником каких-либо физических аномалий, больше похожа на сюжет какого-то второсортного фантастического фильма. Остается правда вариант, что есть скрытый фактор. Поэтому нужно действовать осторожно.

— Это, конечно, всё очень интересно. И можно даже представить, что я во всё это поверил. Теперь вот назревает вопрос, что требуется от меня?

— Вячеслав, пусть вы и настроены очень скептически, поверьте, я сам видел все отчеты и материалы по вашему делу. Это действительно правда. Наука не может лгать, — спокойно ответил Владимир Владимирович.

— Конечно, лгать она не может. Зато у её величества Науки прекрасно получается заблуждаться, ошибаться, идти по неверному пути, неправильно истолковывать факты, проводить опасные эксперименты, ну и дальше можете продолжить сами, — не выдержав, язвительно заметил Вячеслав.

— Не буду с вами спорить, действительно от темных времен и до сегодняшнего дня наука прошла долгий и сложный путь. Но все же. Нам требуется ваше согласие.

— Согласие в чём? — насторожился пианист.

— Разве я вам не разъяснил? Вы представляете огромный интерес для наших ученых. И, конечно, для безопасности страны ценность наших исследований неоспорима, — удивившись, ответил В.В.

— Я не собираюсь быть лабораторной мышью для ваших экспериментов. Если вы об этом, — сухо проговорил Вячеслав.

— Ну что же вы опять утрируете. У вас что травма, связанная с представителями власти? Вы так негативно настроены. Тем более, мы не собираемся проводить никаких опытов. Это скорее глубокое обследование. Заодно подлечим вас. Есть кстати методики, которые могут дать шанс вернуть вам зрение.

Вот гад! По больному бьёт! Знает, что говорить и в какой ситуации. Надежду дает, возможность вернуться в видимую жизнь. И хочется с одной стороны вот так по-простецки в морду ему дать, а с другой, может есть и доля правды в его словах. Да только от драки ничего не изменится, а вот еще одной возможности вернуть зрение может и не предвидится. Эх, отличная дилемма прямо. Броситься что ли в омут с головой? Но для приличия стоит немного «поломаться», чтобы тоже знали, с кем имеют дело.

— Вы конечно знаете, с какой стороны подойти, да вот только не купить меня на столь банальную приманку. Где гарантии, что я могу вновь обрести зрение? — осторожно начал Вячеслав.

— Да гарантий собственно мы не можем дать никаких. Методика восстановления глазного нерва еще нова и не отточена, как следует. Но, по крайне мере, хуже не сделаем. А вообще более полную консультацию вам наши врачи только дать могут. Я тут скорее посредник, так сказать парламентер. Но со своей стороны могу с полной уверенностью сказать, что я лично сделаю всё от меня зависящее, чтобы вы вновь могли видеть. И позвольте заметить, мы не просто покупаем вас на призрачную надежду, а приглашаем помочь Родине. Да-да! Именно так с большой буквы. Возможно, ваше имя останется в истории. Кто знает.… А всё что нужно это лишь довериться нашим ребятам в белых халатах.

Да,… похоже, Владимир Владимирович мог, когда нужно задействовать своё искусство красноречия. Слова его были ярки и точны. Внушая доверие и уважение, он фактически подошел к капитуляции Вячеслава. Вот только тот и сам хотел выбросить белый флаг и схватиться за иллюзорный хвост последнего шанса.

— Звучит, конечно, заманчиво, но все же мне нужно время подумать. Такая возможность, надеюсь, у меня есть? — выразительно потягиваясь, спросил пианист.

— Конечно, мы никуда не торопим. Это действительно серьезное решение. Я просто оставлю вам телефон, и когда вы что-то надумаете сразу набирайте. В любое время суток. Там, кстати, одна клавиша вызова, так что вам думаю, будет удобно. А сейчас, в жест нашей доброй воли, мы возвращаем вам ваши украденные вещи, и предлагаем подвезти домой, — положив на стол, судя по звуку сотовый и бумажник Вячеслава, Владимир Владимирович поднялся из-за стола.

— За возврат моего бумажника, конечно, спасибо, но доберусь до дома я сам. А вот насчет телефона…. Надеюсь, он не с какой-нибудь хитрой системой прослушки. Это меня бы несказанно расстроило, — подозрительно произнес пианист.

— Как пожелаете, конечно. А про телефон, ну не держите нас вообще за КГБ какое-то. Мы цивилизованные люди и уважаем ваше право на личную жизнь. Впрочем, вы все равно можете держать его выключенным и только при необходимости воспользоваться, — спокойно ответил В.В.

— Это обнадеживает. Ну что ж, тогда я пойду. До свидания, — закончил беседу Вячеслав и вышел за дверь.

Дальше он двинулся, ориентируясь по памяти, но все же выставив перед собой на всякий случай свою трость. Вызвав такси, так же как и в прошлый раз при помощи дежурного, он, уже сидя в машине, обдумывал сложившуюся ситуацию. Конечно, сразу бросаться на наживку в виде возвращения зрения не стоило, но и что он терял, если решит попробовать. В конце концов, это же действительно не помесь гестапо с КГБ. Да и времена нынче другие. Быть может этот Владимир Владимирович по-настоящему честный человек. По голосу ведь он показался Вячеславу довольно волевым и сильным мужчиной. А это что-нибудь да стоило, ведь пианист привык доверять своим обострившимся чувствам. Так что, возможно стоило дать шанс этому представителю секретных государственных служб. Но поразмыслить над деталями все равно стоило. Только уже дома в более спокойной и уютной обстановке.

Красный

Услышав звуки еще одной автоматной очереди над своей головой, Санги решил, что пора заканчивать этот балаган. Он итак дал этим приспешникам Белых баронов время, чтобы одуматься. Даже пожертвовал роскошной обстановкой своего второго особняка. Но, видимо, эти идиоты не знали, когда нужно остановиться. Пули продолжали свистеть и нападающие, уже совсем осмелев, стали, громко переговариваясь между собой, подниматься во весь рост и короткими перебежками продвигаться дальше. Основная масса людей Птицееда обороняла главный склад наркотиков и оружия, расположенный неподалеку в горах. При себе же он оставил лишь несколько верных бойцов. Кто же знал, что Белые бароны объединятся с полицией и решат сломить монархию Тарантулас. И теперь атака шла сразу с двух направлений. Но не так прост был Птицеед по имени Санги Джи Деус, чтобы просто отдать бразды своего правления. Поэтому сейчас, после пары последних предупреждений, всем валить пока он не рассердился, придется немного побесчинствовать. Знакомая красная пелена начала заволакивать все перед глазами. Пульсирующие жилки забились в висках, ускоряясь вместе с ритмом сердца. Все вокруг словно утонуло в багрово-вишневом тумане, постепенно замедляясь, словно превращаясь в сон. Сон, которым управлял Санги. И вот, поднявшись и подставив грудь уже готовящимся вылететь из стволов сотням пуль, он, воздев руки, словно какой-то священник, закричал. Конечно, главное его оружие был не крик, а его желание «окрасить». Так он называл своё ощущение тока крови в теле человека и последующее расширение в размерах этой субстанции жизни. Так до конца и не поняв пределы своего умения, Санги каким-то далеким чувством лишь направлял ту энергию, что исходила из него. Конечно, он тренировался, уничтожив сотни мышей, куриц и другой живности покрупнее. Но все чего он достиг это только контроль мощности и радиуса «окрашивания». Понимание и осознание своего дара было же еще где-то далеко в его сфере восприятия. Правда, сейчас эти научно-философские думы были не важны, он предавался таким размышлениям в минуты вынужденного одиночества. Сейчас же было время действия. И он, на секунду прикрыв глаза, «окрасил» почти полсотни человек. Выглядело это так, будто у каждого из них внутри было спрятано по паре килограмм тротила. И в один миг, создав взрывную реакцию, плоть этих людей разметало по всей территории его особняка. Словно безумный художник решил все залить красным цветом и не пожалел для этого пару десятков тонн тягучей краски. Несколько ошалевших охранников Птицееда с ужасом взирали на весь этот кошмар. И хотя они был в курсе способностей своего хозяина, но считали это своего рода суеверием и преувеличенными слухами. А теперь, вплотную столкнувшись с реальностью происходящего, многие из них, закаленных в городских боях парней, банально впали в шоковый ступор.

— Ну что замерли, как мартышки перед телевизором, руки в ноги и быстро прочесать всё вокруг, проверить оставшихся и добить. Или я не ясно выражаюсь?! — резко крикнул Санги.

Он знал, что сейчас парням нельзя давать думать и осмысливать произошедшее. Нужно напрячь их работой, пусть бессмысленной, но главное занять. Конечно, он знал, что в радиусе километра кроме его людей ни осталось ничего живого, так что проверка была лишь фикцией. Но его люди этого не знали и быстро кинулись выполнять приказ. Он же, заложив немного дрожащие руки за спину, медленно направился в сторону океана. Оставляя за собой кровавые следы на белоснежном песке, Птицеед шел вниз к пляжу, пытаясь успокоить всё еще бьющиеся жилки в висках. Он редко пользовался своей силой в таких масштабах. В большинстве случаев хватало небольшой показательной казни, чтобы люди понимали, с кем имеют дело. Но вот в его, вроде бы, монолитной империи Тарантулас произошел раскол. Он узнал о предательстве Пабло и нескольких особо приближенных буквально за несколько часов до нападения. Что же подвигло этих людей на такой поступок? Они знали, что им грозит в случае провала. Это была не просто смерть, а жестокая и ужасная. Но, тем не менее, они решились пойти на такое. Что им не нравилось? У них были деньги, женщины, власть. Быть может они хотели большего? Он никогда не мог понять поступки некоторых людей. Они словно были уверены, что у них как у кошки, по крайне мере, 9 жизней, так безрассудно себя вели. Так и не распутав поведенческих мотивов предательства, Санги подошел к кромке прибоя. Ленивые волны неспешно накатывали, облизывая концы его дорогих туфель. Он сбросил с себя забрызганную красным одежду и освободился от оков неудобной обуви. Теперь он, прикрытый лишь нижним бельем, взирал на волнующуюся мощь океана. Как и несколько лет назад он ощущал себя лишь мельчайшей песчинкой перед громадой водной стихией. И хотя теперь он сам изменился, внутренний мальчишка продолжал трепетать и восхищаться чудесами окружающего мира.

— Босс? Извините, что отрываю вас, но пришло сообщение от ребят со склада. Они отбились, хотя и потеряли много людей. Что-нибудь передать им? — прервал размышления Птицееда один из преданных ему бойцов.

Секунду помолчав и перестраиваясь на рабочий лад, Санги ответил.

— Пусть уберут следы, отправят раненных в больницу и готовятся к еще одной возможной атаке. Уверен, что Белые бароны просто так не отстанут.

— Как скажите. Значит ли это, что нам тоже нужно собрать оставшихся людей и провести дополнительный инструктаж? — словно прочитав мысли, продолжил боец.

Удивленно взглянув на него, Птицеед утвердительно кивнул головой и спросил.

— Марсио, тебя же так зовут? Мне кажется ты сметливый парень. И мне особенно сейчас нужны такие. Так что с этого момента ты будешь главным над моей личной охраной.

— Да, босс. Спасибо. Я не подведу! — улыбнувшись, ответил он.

Затем, развернувшись, легкой трусцой направился выполнять полученные указания. Опять оставшись один, Санги вновь вернулся к прерванным мыслям. Что же такое с этими людьми? Вот и сейчас, вроде незаметный парень, а последние события изменили его. Причем в лучшую сторону. Теперь можно положиться на него. А получал он вроде не так много денег и не был особо приближен к Птицееду. Так почему готов подставить свою грудь на защиту своего хозяина? Вопросы, кругом одни вопросы. Но все это остается пока на грани философствования, сейчас нужно думать о том, как защититься от нападок Белых баронов и сохранить свою власть и могущество. И как говорят лучшая защита это нападение. Значит, стоит прямо сейчас, пока можно застать врасплох, готовить контратаку. Сил конечно маловато. Но не стоит забывать, что сам Птицеед может разметать всех этих ублюдков в мясной фарш за пару секунд. Теперь у него есть полное право так и поступить. Он давал шанс им повернуть назад и отступить. Так что, сейчас пришло время раз и навсегда решить эту проблему. Полный решимости Санги, так и оставив одежду на песке, резко развернувшись, направился обратно к своему особняку. Через пару минут взбежав по лестнице, он распорядился, чтобы ему принесли бронежилет и защитный костюм местного спецназа. Рисковать своей драгоценной шкурой из-за шальной пули ему совсем не хотелось. Отдав еще несколько приказов и связавшись с бойцами со склада, он, назначив место встречи, направился к своему джипу. Зная, что сейчас Белые бароны находятся, скорее всего, в местной мэрии от одного из своих информаторов, Санги одним ударом хотел прихлопнуть сразу двух зайцев. Конечно, был шанс, что его противников там не окажется или вся эта заварушка может привлечь внимание правительственных войск. Но игра стоила свеч. Да и он не зря «подмазывал» долгое время всяких генералов и министров, чтобы они закрывали глаза на его дела. И сейчас, сбросив пару электронных писем по пути на разборку, он был почти на 100 % уверен, что вся эта кутерьма останется на местном уровне. Как-никак никому не хочется терять курицу, несущую золотые яйца. Поэтому, координируя свои «войска», Птицеед решил не мелочиться, а под корень уничтожить этот сорняк из мешающих ему жить людей. Осиное гнездо стоит выжигать полностью, так говорили старики в его районе. И сейчас он до конца осознал эту поговорку.

— Марсио, вы заходите с севера, вторая бригада идет с юга, я пойду «в лоб» и отвлеку их разговором. Ваша задача успеть напасть пока они заняты моей болтовней. Ну и, если что, я поддержу вас своими силами. Через пять минут начинаем. Вы выезжайте прямо сейчас. Сигналом к атаке будут мои слова «Обратно пути нет», — произнес он на общей волне своих бойцов.

Затем отложив рацию, прикрыл глаза и попытался настроиться. Сейчас не нужно было поголовное «окрашивание», а скорее точечные удары. Он не хотел задеть своих ребят. Так что, нужна снайперская меткость. Главное не дать багровому туману завладеть собой. А это сейчас сделать очень трудно. Сильные эмоции переполняли Птицееда. Злость, почти ненависть, раздражение, задетая гордость и многое другое. Но все темное и ядовитое. Это отравляло его душу, но он не замечал этого. Ведь, в данном случае, небольшая порция яда была словно лекарство от предательства. И открыв глаза, он был готов к битве.

— Едем, — кратко указал он водителю.

Тот, газанув с места, быстро промчался по странно опустевшему шоссе. Несмотря на час пик, дорога была пустынна. Но Санги не предал этому значения, в его голове сейчас жила и рвалась лишь одна мысль. Месть! И он не хотел вкушать это блюдо холодным. Лучше с ярким огнем и безумно острым перцем чили. Вот из-за поворота показалось здание мэрии, наляпистое и нагло роскошное посреди окружающей городской нищеты. Именно здесь собрались те, кто пил кровь простых людей. И хотя Птицеед был ничуть не лучше этих ублюдков, но в нем горела жажда справедливости, которая затмевала все адекватные оценки происходящего.

— Эй, господа, я вот прибыл спросить, вы что-то хотели от меня? А то ваши посланники так и не донесли ваши мысли до меня, — дерзким тоном прокричал Санги, выйдя из машины и опираясь о её капот.

В ответ лишь тишина.

— Может мне самому войти внутрь и спросить лично у каждого из вас? — продолжил он.

И вновь лишь тягучая духота и безмолвие.

— Раз вы такие трусы, то я сам иду к вам! — напоследок прокричал Птицеед и, не спеша, двинулся к входу в мэрию.

Он понимал, что это, скорее всего, какая-то ловушка, но другого варианта не было. Пусть пока всё внимание будет сосредоточено на нём. Тогда его люди смогут незаметно подобраться как можно ближе.

— Я вхожу! Кто-нибудь вообще собирается встречать важного гостя, а?! — толкая дверь, громко молвил Санги.

Холл встретил его звенящей пустотой. Сделав несколько шагов, он решил не рисковать и, коротко бросив в рацию «Двое ко мне», застыл на месте. Спустя минуту, услышав позади топот ног, он посторонился и кивком головы указал бойцам быстро проверить здание. Еще через пять минут оба парня вернулись и, коротко произнеся «чисто», застыли возле него. Что ж…похоже, кто-то из стана противника оказался такой же умный как и он. Сбежавшие Белые бароны вместе с остатками местной администрации затаились где-то неподалеку. Убежать они на большое расстояние не могли. Вот только что это им даст? Если только они ждут подкрепление в боевой силе или у них есть какой-то план. В любом случае стоит поразмыслить над этим и, конечно же, объявить награду за любую информацию о его противниках. А местный люд ох как любит получать деньги, да еще и мстить своим кровопийцам.

— Едем обратно! И вызовите ко мне Марсио и еще пару надежных ребят, — бросил он бойцам, выходя из мэрии.

Выйдя на ступеньки и сморщившись, взглянув на яркое полуденное солнце, Птицеед заметил странную точку, двигающуюся удивительно быстро, даже для самолета. Неопознанный объект словно бы пикировал сверху на город, всё увеличиваясь в размерах, пока не стало понятно, что это ракета. Ракета?! Какого черта!!? Кто-то сошел с ума? Времени думать не было, еще немного и будет поздно. Было, конечно, неизвестно, что за начинка в этом, уже опознанном, объекте. Но даже если там и нет мощной взрывчатки, то центру города придется очень несладко. И мало кто спасется. В том числе и сам Санги. И как это бывало с ним раньше, время растянулось и обратилось в пыльно-кровавый туман. Угасшая было, ненависть и злоба вспыхнули с новой силой. Вот только куда приложить его мощь, чтобы остановить, падающую с небес, смерть. Мозг не мог дать ответ и решить эту проблему. Тогда в дело вступило шестое чувство, интуиция, третий глаз, называйте это как хотите. Но в этот миг Птицеед перестал быть разумным существом, а вернулся в дикое животное прошлое. Когда не было оков морали и этики, а была лишь борьба за выживание. Выплеснувшийся наружу инстинкт самосохранения, подпитываясь скрытыми способностями Санги, нашел выход. Не видя, не слыша и не ощущая ничего вокруг себя, он, тем не менее, точно нашел каждое живое существо вокруг на расстоянии почти километра. И из каких-то остатков человеческого смог отделить людей от бессловесных тварей. В ту же секунду вся городская живность от мельчайшей крысы до последней дворняги, вместе со всевозможными птицами и другими мелким животными обратились в парящие в воздухе сгустки крови. Дрожа и переливаясь на свету, эти чудовищные остатки жизни, сохраняли форму непонятных клякс. Каждый, кто увидел эти странные пертурбации, подумал бы, что он сошел с ума. Но в это время дня все старались переждать жару под любым подобием тени. Тем временем, все багровые медузы поднялись ввысь и, набирая скорость, устремились к, мчавшейся на город, ракете. Мгновение и вся её металлическая поверхность была покрыта тонким слоем крови. Продолжая дрожать, это вещество жизни увеличивало ритм вибрации, пока не стало понятно, что с ракетой что-то происходит. Она, словно под влиянием неизвестной силы, стала менять курс, по плавной дуге уходя в океан. Все это безумное представление продолжалось не более нескольких секунд, хотя по субъективному ощущению времени Санги прошло не меньше часа. И вот, открыв глаза, он увидел, что, скрывшись за одним из домов, ракета перестала угрожать городу. Как и благодаря чему он это сделал, Птицеед не знал. Лишь где-то в уголке сознания продолжал гореть огонек животного сумасшествия, сохраняя память о прыжках в прошлое разума для сохранения жизни. Сейчас же дикая усталость нахлынула на него и, почти теряя сознание, он на покачивающихся ногах двинулся к автомобилю. Откуда уже спешили к нему на помощь его люди. Еще не осознавая, что произошло, они интуитивно понимали, что их босс только что сделал, что чудовищно сложно и спас этим их жизни. Подхватив его под подмышки, они отнесли в прохладу, кондиционируемого салона машины. И уже распластавшись на кожаных подушках, мчась в свой особняк, Птицеед, наконец, позволил себе потерять сознание.

Оранжево-желтый

Уже второй месяц шли тренировки Жана. И, несмотря на очевидный прогресс, он не слишком доверял пройдохе, что обучал его. Конечно, различные практики, применяемые на занятиях, давали результат. Но, всё что говорил Руи, было знакомо. Все эти вещи о концентрации, силе воли и внутренней дисциплине. Начиная от буддизма и заканчивая шаманами Южной Америки, все сплелось в единый клубок философии и религии. Подавая всё это под соусом суеверия и легкого безумия, Руи Сон Валентайн внушал Дьору его исключительность и причастность к чему-то высшему. Толком не в силах объяснить, что же он хочет сказать, этот странный человек, тем не менее, успешно пудрил мозги Жану довольно долгое время. И Дьору это уже начинало надоедать. Все, что мог, он уже получил от их общения. А продолжать бесполезные душещипательные беседы смысла он не видел. Так что, похоже, сегодняшняя тренировка была последней.

Так, сидя в уютном кожаном кресле и попивая красное бургундское, размышлял владелец одной из крупнейших транснациональных корпораций в мире. И по совместительству человек, способный управлять определенными видами материи. Можно сказать, прообраз полубога. Хотя этот штамп уже был навязан Руи. Сам же Жан предпочитал называть себя «апгрейженной версией хомо сапиенс». Уже немного разобравшись в своём даре, он понял, что ему подчиняется любой материал определенного цвета. Это была довольно специфичная вариация от темно-оранжевого до ярко-желтого. Чем был вызван именно этот участок цветового спектра, он не знал. Да и вообще он еще многого не знал. Как? Почему? И откуда? Например. Но, будучи человеком практичным, Дьор вначале решил разобраться с границами своих возможностей. И составив для себя некую шкалу воздействия, понял, что его уровень мощи находится где-то на 5 баллах, то есть посередине. Если взять за единицу возможность управлять небольшими кусками материи, не больше пары десятков килограммов, и на десяти баллах двигать материки и менять орбиту планеты. Конечно, уверенность в том, что он сможет увеличить свою силу, была более чем вероятна. Но так же требовалась еще и точность. Учась чуть ли не с микроскопической точностью манипулировать материей, Жан немало попотел. Но теперь его мастерство владения своими сверхспособностями существенно возросло. Часто размышляя над вариациями применения своего дара, Дьор останавливал свои, далеко идущие, мечты лишь врожденным чувством этики и морали. Естественно, он мог стать чуть ли не властелином мира. Чего проще собрать золотые запасы всех крупных держав. Но всё это непременно вызвало бы резонанс и ненужное внимание, а возможно и войну. Это как раз то, что ему совершенно было не нужно. Да и сейчас интересней было учиться применять свой дар, а не склонять мир на колени. Пусть это останется для мечтаний какого-нибудь задрипанного тирана из стран третьего мира. Сегодня, кстати, у него как раз назначена встреча с таким. Конечно, еще не тираном, но уже начинающим деспотом. Поэтому стоило держать с ним ухо востро. А темой их беседы была установка термоядерных реакторов полного синтеза на территории государства этого правителя. Дьор понимал, что тот запросит баснословную сумму, но уже заранее был готов заплатить сколько нужно. В конце концов, дешевая энергия может в корне поменять существующий баланс в мире. И тогда, возможно, само понятие денег потеряет свою актуальность. Но пока стоило уговорить этого президента-монарха, как он сам себя называл. Встреча была назначена на послеобеденное время в одном из самых дорогих ресторанов города. Кабинет для особо важных персон уже ждал своих гостей, так что стоило сменить деловой костюм на что-то более подобающее случаю и, не спеша, выдвигаться.

Спустя час, готовый не только сдвигать горы, но и создавать новые, во всех смыслах, Жан мчался в своем комфортабельном личном авто на встречу. Проиграв в голове предстоящий план действий, он был почти полностью уверен, что всё будет, так как хочет он.

— Сэр, позволю себе дать вам ссылку на последние новости. Думаю, вам это будет интересно, — неожиданно подала голос Джессика, сидевшая напротив.

Теперь она сопровождала его практически на всех его поездках. Стремясь не только загладить свою внутреннюю вину с ситуацией похищения Кристофа, но и поддерживать его во всех начинаниях. Конечно, Дьор очень внимательно следил, чтобы их отношения не переходили на более личный уровень, но это становилось делать всё трудней и трудней. Джесс влюблялась в него ясно и безоговорочно, это было очевидно. Но терять такого отличного секретаря, охранника и просто друга Жану совсем не хотелось. А уж он как никто другой знал, как может повлиять интимная и духовная близость в совокупности на их общение и рабочие моменты. Так что стоило придумать что-то и срочно.

— Хм…сейчас посмотрю. Почему ты уверена, что мне это сейчас важно? — в свою очередь, спросил он.

— Так как здесь содержится информация о начале беспорядков на улицах нескольких городов страны, правителем которой является ваш сегодняшний визави.

А ведь точно подметила. Вот что б я без неё делал, подумал про себя Дьор. Вслух же он только утвердительно хмыкнул и погрузился в мерцающий экран планшета.

Да, несомненно, Джессика была права. Начинающийся народный бунт был на лицо. Похоже, что теперь этот недо-диктатор будет посговорчивей. Тем более у Жана были кое-какие рычаги давления в международных организациях, и он мог многое сделать. Начиная от ввода миротворческих сил, заканчивая посылками с неба в различных вариациях. Либо немного полезной взрывчатки или гуманитарной бесполезной помощи. Звучит, конечно, очень зло. Но Дьор был уверен, что иногда ребенка нужно наказать и это даст больше пользы, чем закармливать его конфетами. Можно было бы, конечно, долго спорить на эту тему. Причем с самим собой, но автомобиль остановился у входа в ресторан, и пора было идти.

Прошествовав по прохладным анфиладам внутренних помещений, он вместе с Джесс, сопровождаемые услужливым метрдотелем, оказались у дверей вип-кабинета.

— Извините, монсеньор, но господин Ферронтино попросил встречу без дополнительных лиц. Поэтому вашей даме придется остаться. Но мы с удовольствием обеспечим её прохладительными напитками и всевозможными удобствами, — потупив взгляд, вдруг произнес их сопровождающий.

Пренебрежительно взглянув на него, Дьор холодным тоном возвестил, что это неприемлемо, и для начала он хотел бы увидеть господина Ферронтино лично. Отодвинув плечом застывшего метрдотеля, Джесс открыв дверь, пропустила вперед Жана. Тот, не мешкая, прошествовал в кабинет. Там его встретил, накрытый белоснежной скатертью, стол с послеобеденным бренди, кофе и сигарами, а так же дородный господин Ферронтино. Возле его стула по стойке смирно стоял яркий представитель военной династии. Это было видно по его великолепной выправке и стальному блеску в глазах. Так, что никакой костюм европейского денди не мог этого скрыть.

Ну что ж, если и он здесь с охраной, значит, проблем не возникнет, подумал Жан, присаживаясь на свободное место. Рядом с его плечом каменным изваянием застыла Джесс. Секунду оба оппонента Дьор и Ферронтино разглядывали друг друга, словно оценивая силу соперника. Первым голос подал Жан, его эти детские ломания взглядами стали уже порядком раздражать.

— Ну что ж, думаю, мы оба знаем, зачем здесь собрались, так что я перейду сразу к сути. Технология, которую мы хотим у вас опробовать, полностью безвредна при надлежащих мерах безопасности. Конечно, лидеры других стран всегда излишне осторожны. Но здесь замешана не только прибыль и практически дармовая энергия, но еще и огромный скачок для всего человечества. И, возможно, ваше имя, как и мое, останется в истории предвестниками новой эры. Итак, ваше мнение?

Дьор знал, что смысла скрывать от его визави особенности проекта «Посейдон» нет. Так как человек такого уровня 100 % уже собрал всю возможную информацию о предстоящей сделке. В конце концов, глупые люди не сидят на вершинах власти. Злые, бесчестные, лицемерные, да какие угодно. Но не глупые. И сейчас магнат шел ва-банк.

— Рад, что вы сразу перешли к главному. Конечно, я понимаю ваше желание и вижу все плюсы и минусы. Даже те, о которых вы сами, возможно, не знаете. Поэтому, взвесив все за и против, я уже вынес решение. Вот только оно может измениться, в зависимости от вашего контрпредложения. Итак, учитывая перспективность вашего проекта, я думаю, будет честно мне как лицу, обременённому властью, получать 30 % со всех ваших доходов, связанных с термоядом, — приподняв уголки губ и хитро взглянув на Жана, ответил Ферронтино.

Вот ублюдок! Как он вообще смеет заикаться о таких диких ставках! Его задача выделить территорию, а не становиться равноценным партнером. Вернее, конечно, паразитом. В этой ситуации дело даже не в деньгах, а в будущем развитии. Бумажки могут и стать пылью, а вот энергия, как и пища нужны будут всегда. И кто владеет дешевыми производителями энергии, скоро сможет править целым миром, без оглядки на кого-либо. Так что, этот мелкий тиран много на себя берет. Вот только он не знает, что Дьору тоже есть чем на него надавить. И сейчас он получит ответный ход. Острый и опасный. Возможно, даже ведущий к шаху и мату.

— Я, конечно, немного ошарашен вашим довольно наглым предложением. Ведь вы сами понимаете, что это неприемлемо. Фактически, вы становитесь моим долгосрочным партнером. Это меня абсолютно не устраивает. Но я могу предложить вам практически любую сумму единоразово. В разумных пределах естественно.

— Выбирайте выражения господин Дьор. С вами тут не ваши менеджеры на совещании. Я представитель суверенной республики с монархической системой правления, так что, не забывайте про уважение. Иначе, и у вас будут проблемы, — нахмурив брови, с чуть сдерживаемой злобой, проронил начинающий деспот.

Его телохранитель так же заметно напрягся и угрожающе сверкнул глазами на Джесс. Та же, искусно проигнорировав столь наглый намек в свою сторону, хладнокровно достала пилочку для ногтей и стала доводить до совершенства и без того идеальный маникюр.

— Давайте без угроз. Думаю, и у меня есть чем вам ответить. Начнем с того, что ваше положение на вершине пирамиды власти не так уж и стабильно. Последние новости говорят о начале чуть ли не гражданской войны в вашей стране. Так что, может быть, через какое-то время, я буду решать свои вопросы с вашим приемником, — продолжая подливать масла в огонь, произнес Жан.

На секунду замерший, Ферронтино полностью выдал себя. Теперь было понятно, что происходящее в его стране не просто очередной бунт наглых бандитов или что-то подобное. А крупномасштабная акция, угрожающая его правлению. Так что, теперь стоило додавливать.

— Но я вижу и решение вашей проблемы. Конечно, дело не обойдется без применения физического насилия и, конечно же, человеческих жертв. Хотя, думаю там и так уже трупов достаточно. В общем, у меня есть влиятельные друзья в нескольких мировых сообществах. И они могут поддержать существующий политический строй, то есть вас, вводом миротворческих военных сил. А со своей стороны я могу обеспечить мощнейшее финансовое вливание в вашу хрупкую экономику. Думаю, вы сами решите, куда потом направить эти средства. И, естественно, информационная подоплека всего происходящего в вашей стране будет показывать вас как мудрого и сильного правителя, помогающего простому народу подняться с колен. Так что, все карты вам в руки. Теперь вы решайте, — закончил свою речь Дьор, внутренне ощущая, что стоит на пороге победы в этой битве красноречия и реальности.

— Вижу, и вы хорошо подготовились к нашей встрече. Спорить сейчас смысла нет, но и идти у вас на поводу я тоже не изъявляю большого желания. Ситуация в моей стране не такая уж критичная, как вы описываете. Так что, думаю, на сегодня наше общение закончено. До свидания, — мрачно закончил Ферронтино.

Разочарованный Дьор понял, что аудиенция подошла к концу. Причем не с столь благоприятными результатами, как он рассчитывал. Но сейчас действительно нужно дать передышку, причем больше для того, чтобы этот «правитель» осознал всю тяжесть проблемы в своём государстве.

— Ну что ж, не буду навязываться. Уверен, что вы потом сами захотите продолжить нашу беседу, — немного пренебрежительно произнес Жан и, коротко кивнув, вышел из кабинета.

Уже на улице в машине он обдумывал сложившиеся обстоятельства и искал возможные пути решения. Как вдруг, сидевшая напротив, Джесс вздрогнула, и сразу же раздался дикий грохот, а пол и крыша автомобиля поменялись местами. Эта эскапада повторилась еще несколько раз, пока Дьор не понял, что их машина банально кувыркается, вследствие какой-то аварии. Конечно, в следующую секунду сработали подушки безопасности, да и бронированное покрытие внешней оболочки сделало своё дело. Но все же, какое-то время Жан прибывал в дезориентированном состоянии. Пока не ощутил, что его кто-то в буквальном смысле вытаскивает за шиворот из машины. Мутность из зрения ушла и звон в голове, почти рассеялся, когда он понял, что сидит, привалившись спиной к помятому крылу своего личного автомобиля. А рядом, пригнувшись и паля из огромного пистолета, находится Джессика. На его немой вопрос, она лишь знаком показала никуда не дергаться. Похоже, они попали в какую-то засаду. Что само по себе было удивительно, так как это был центр Парижа. А значит, сюда уже мчится, как минимум вся полиция города. Да и личная охрана Жана должна быть неподалеку. Повернув голову, он увидел джип своих парней. Правда, это скорее было то, что от него осталось. Месиво из металла и человеческой плоти в языках пламени в нескольких десятках метров от него. Вот тогда Дьора и пронзил ужас происходящего. Помесь шока и зарождающейся паники были оборваны несколькими пощечинами от Джесс. Она заметила, что у шефа начинается приступ истерии и разрешила эту психологическую проблему простым физическим воздействием. Тем более сейчас было совсем не то время, чтобы предаваться эмоциональным слабостям. Их продолжали обстреливать из чего-то крупного, так как даже на бронированной «шкуре» автомобиля оставались отметины. Собравшись с мыслями и несколько раз вздохнув, Жан, решил, что стоит тоже принять участие в защите собственной персоны. Тем более многодневные тренировки своих способностей требовали применения их в реальной ситуации для закрепления на практике. И, не смотря на остерегающие знаки Джесс, он огляделся вокруг в поисках любого материала нужной ему части цветового спектра. В глаза бросился перевернутый хэтчбэк канареечного цвета, видимо, принадлежавший какой-то девушке. Решив, что этот автомобиль вполне сойдет вместо метательного камня в его придуманной катапульте, Жан усилием воли поднял его в воздух. Затем, немного побалансировав и слегка напрягшись, метнул в сторону, где находились предполагаемые противники. Раздался дикий грохот и пронзительные крики. Дьор мог только надеяться, что он не задел невинных. Хотя любой здравомыслящий человек, услышав и увидев происходящее, должен был убраться с места происшествия как можно скорее. Джесс же, восприняв бросок машины, как сигнал к атаке, сразу же бросилась добивать деморализованных врагов. Вот только, выскочив из своего импровизированного укрытия, она чуть не получила несколько пуль прямо в голову. Похоже, не так просто, оказалось, напугать нападающих. Переведя дыхание, она вопросительно взглянула на шефа. Тот лишь мог пожать плечами, атаковать еще раз смысла не было. Нужно обороняться до приезда полиции. Как-никак не могут же силы правопорядка добираться вечно. О том, что блюстителей закона могли и подкупить, чтобы они не приехали вообще, Дьор не подумал. И как оказалось зря. Спустя еще 10 минут, когда мощность огня по ним существенно возросла, и укрытие превратилось почти в полное решето, он осознал всю тяжесть ситуации. Нужно было предпринимать что-то прямо сейчас. Еще раз, оглянувшись, он увидел лишь несколько желтых пляжных зонтиков, вывалившихся из разбитой витрины. Больше в поле зрения не было ничего подходящего цвета. Значит, придется импровизировать. Перевернувшись, чтобы занять более удобное положение для рывка, Жан знаками показал, чтобы Джесс следовала за ним. Выбрав первую точку их маршрута, как внутренности ближайшей забегаловки, Дьор на секунду замер, пытаясь сосредоточиться. И словно сотни мельчайших звезд, он ощутил искры своего будущего спасения. Это были монеты. Да-да. Обычная мелочь, которая иногда странным образом собирается в наших карманах и кошельках. Вот только сейчас Жан мог видеть каждого человека, у которого была при себе хотя бы одна монетка. К сожалению, он не мог определить только одного, кто из них враг, а кто просто прохожий, попавший в неожиданную западню. Так что, придется пожертвовать чей-то сгоревшей плотью ради своего спасения. Открыв глаза, он показал пять пальцев Джессике и стал загибать по очереди каждый из них. Сразу же поняв его, она приготовилась к рывку. Когда Дьор сжал кулак, тем самым закончив отсчет, по всему радиусу от него раздались дикие крики. Время бежать! Вместе с Джесс он рванулся в забегаловку, по пути не забывая оглядывать пространство вокруг. Несколько секунд и они оказались под защитой здания. Теперь стоило поискать черный вход. Шансы сбежать стали действительно велики. Пока на улице продолжалась суматоха, Жан увидел дверь, ведущую, видимо, в переулок за забегаловкой. Рванувшись туда и пробежав по короткому коридору, они с Джесс оказались за пределами видимости атакующих. Теперь следовало увеличить разрыв в расстоянии и времени. На секунду переведя дыхание, они словно заправские беглецы, помчались в сторону ближайшего полицейского участка. Правда, на полпути разум Жана озарился догадкой, что если уже полиция не приехала на место такого бедлама, значит и сейчас искать там спасения, смысла нет. Ну что ж, видимо, пришло время восстановить старые связи, переплетенные с не всегда законными сделками. А уж личности, их совершавшие, были совершенно ярые криминальные элементы. Тем не менее, именно они могли сейчас помочь магнату. Поэтому, удалившись от места нападения, они поймали такси и направились в загородный особняк, который обладал достаточной защитой для отражения атаки хоть целой роты бандитов. И уже там, немного расслабившись и проведя более глубокий анализ случившегося, Жан понял, кого стоит винить в нападении на них. Конечно, первоначальный вариант был, что Ферронтино решил таким образом наказать за излишнюю строптивость и наглость. Чтобы затем на более удобных для себя условиях заключить сделку. Но почти сразу же Дьор отверг это предположение, за неимением доказательств и просто по логике вещей, это было бы слишком предсказуемо и глупо. Так что, нападение подготовил кто-то, уже знакомый с системой охраны Жана и графиком его передвижений. Кто-то, кто уже сталкивался с ним в делах. И этот человек, видимо, настолько сильно ненавидел его, что решил подкупить всю городскую полицию, а для этого нужны очень «длинные руки». Да и в стане Дьора, похоже, завелась «крыса», так как о сегодняшней встрече знали только Джесс и начальник охраны. Значит нужно собрать больше информации и запустить пару новых профилей повышенной безопасности в его корпорации. И вернуть его привычную параноидальную сосредоточенность. А то расслабился что-то он со всеми этими способностями, духовными практиками и тому подобными вещами. Вот только если Жан будет с температурой тела на десяток градусов ниже и без пламенного мотора-сердца, да еще и с дырой в голове, то этим он уж точно не сделает себе лучше. Поэтому дисциплина, аккуратность и аналитический подход к его проблеме. Раз ему объявили войну, пусть и такую примитивную, теперь его ход. И он уж ответит так, что тайному врагу не поздоровится по полной. Будьте уверены. Не будь он, Жан Дьор Батист Луисон, урожденный аристократ дома Луисонов!

Зеленый

Монах смотрел на повседневную суету храма, сидя в позе лотоса на одной из высоких террас, причудливо созданных природой. Люди молились, выполняли дневную работу, отдыхали, общались. Все это было, с одной стороны, хаотично, но в то же время наполнено порядком. Словно муравьи, они предавались своим заботам, не замечая ока Номина, приглядывающего за ними. Конечно, такие мысли были немного крамольны, но Изумруд не придавал им негативного оттенка власти. Скажем так, он считал себя другом, просто немного на другой ступени посвящения. Разговаривая недавно об этих мыслях с настоятелем, Номин поделился своими опасениями. На эти терзания глава монастыря Трип ответил очень просто.

— Если твой дух в смятении, то это уже хорошо. Ведь в споре, даже самим с собой рождается истина. А твои сомнения о правильности отношения к окружающим тебя выдают стремление к справедливости. Какой бы она ни была. Ощущая себя старшим братом-другом, ты ни капли не умоляешь достоинства остальных людей, а лишь берешь на себя большую ответственность. Поэтому умей держать себя на грани этих двух состояний. Как лист дерева, упавший в воду, находится сразу в двух мирах. Водном и воздушном. Но и он может намокнуть и утонуть. Так что будь настороже.

Эти слова Номин запомнил, не только потому, что они успокоили его разум, но запали в сердце. Теперь, погруженный в стабильность, он вернулся к созерцанию, проходящей перед его глазами, жизни. Переведя взгляд чуть в сторону, он обратил внимание на лагерь гостей, разбитый в нескольких сотнях метров неподалеку. Там была более размеренная суета. Так сказать, распланированная. Каждый знал своё место и обязанности. Но все вертелось вокруг главного представителя этой группы. Кристоф. Человек приехавший узнать тайну Номина. Вот только еще непонятно с какой целью. И, несмотря на то, что прошел уже почти целый месяц, Изумруд ни на йоту не приблизился к разгадке этой тайны. Наполненный вроде бы благими побуждениями, Кристоф желал общения и знаний. Но Номин, как никто другой знал, как может быть обманчиво это отношение. И в секунду, открывший свою истинную суть, человек резко меняется. Причем не всегда в положительную сторону. Так что здесь стоит быть настороже. А с этими людьми вдвойне. Европейцы и люди не из их страны пока показывали себя почти всегда не негативном аспекте. С чем это было связанно, Изумруд пока не мог понять. Но всеми силами пытался. И пока все, что приходило ему на ум это отсутствие истинной веры во что-либо. Проблема большей части мира, если сказать честно. Причем не обязательно в какое-то божество, а простой веры в себя, окружающий мир, свои идеи, стремления. Эта пустота заполнялась фиктивными постулатами об уважении и отношении других людей и банальным стремлением к материальным благам. Истинные же пути оказывались забыты и искажены. Вот и сейчас связанные душащими обязательствами люди из прибывших гостей, словно невидимыми нитями паутины были прилеплены к своим местам в жизни. Но хотели ли они этого сами или уже не мыслят себя в другой ипостаси? Этого Номин не знал. Внезапно ход его мыслей был прерван тихими шагами за спиной. Еще не повернувшись, он знал, что это Кристоф. Каждый день он старался, словно бы невзначай, оказаться рядом с Изумрудом, словно бы для случайной беседы. Мотивы его были понятны. Вот только дорогу к тайне он выбрал не ту. Открытость и честность, вот правильный путь. Но привыкший к извилистым тропам лжи и лицемерия, Кристоф не мог понять простой вещи. Иногда стоит зайти с другой стороны.

— Здравствуй, Номин. Как проходит твой день?

— Приветствую и тебя, Кристоф. Все хорошо, медитировал, пока ты не появился, — спокойно ответил монах.

— Извиняюсь, что прервал твоё занятие. Но дело в том, что у меня произошла чрезвычайная ситуация. И завтра мы с моей командой вылетаем обратно во Францию. Так что, сегодня наша последняя с тобой беседа.

— Прискорбно такое слышать, мне нравилось общение с тобой. Естественно, когда оно не касалось раскрытия всевозможных таинственных способностей моей персоны, — чуть язвительно ответил Номин.

— Если бы ты не скрывал их, нам обоим было бы легче. А так, я себя чувствую настоящим шпионом в стане врага.

— Скажи, ты прячешь своё знание как минимум 3 языков? Умение плавать? Способность по запаху и вкусу определять достойное ли вино ты пьешь?

— Это уже философские витиеватости! Ты знаешь, что мне нужно, но упорно не хочешь поделиться секретом! — опять начинал раздражаться Кристоф.

— Пусть, я соглашусь с тобой и назову это СЕКРЕТОМ или ТАЙНОЙ. Но знай, что выпрашивая у меня истину, сам ты не делишься своей подноготной. А если говорить реалиями вашего цивилизованного мира, то обмен должен быть равноценный. Вот и я прошу лишь честность с твоей стороны, — все так же, не повышая интонацию, произнес Изумруд.

— Ты знаешь, у меня осталось несколько часов до отъезда и возвращаться без результата не очень хочется. Так что сейчас я полностью открыт и готов рассказать тебе всё, что ты захочешь. При том я, конечно, понимаю, что ты поймешь, где будет ложь. Поэтому давай сделаем этот день, днём откровенности, — успокоившись, ответил Кристоф.

— Насчет ощущения лжи ты прав. Но самое главное, что меня интересует, для чего тебе эти знания. Как ты собираешься их использовать?

— Это очень странная история. И началась она с моей глупости. А закончилась героизмом моего отца. Суть в том, что возможно он обладает той же силой, что и ты. Вот только не так искусно. И, несмотря на то, что он очень богат и влиятелен, человек он хороший. Поэтому хочет своими способностями делиться с человечеством во благо. И тут появляется один пройдоха, который утверждает, что может научить моего отца всем тонкостям искусства управления своим даром. Естественно, я не повелся на эти бредни, но этот хитрец поведал мне о тебе, сказав, что ты владеешь силой в полной мере. Вот я и наведался в ваш храм в поисках некого Номина-Изумруда, — прикрыв глаза, молвил Кристоф.

— Это очень интересная цепочка событий, приведшая тебя ко мне. Но все же, как я могу быть уверен в твоих словах, лично не пообщавшись с твоим отцом?

— Значит в этом всё дело. Оказывается, было проще, чем я думал. Так вот! Могу предложить тогда организовать вашу встречу без особых проблем.

— То есть ты предлагаешь завтра лететь с тобой?

— Да. И если тебя беспокоит сохранность твоего храма, то мои люди останутся здесь и будут защищать его как меня. Всё это будет подкреплено не только обычным оружием, но и буквой закона. Признаюсь честно, чтобы втереться к вам в доверие, я заключил с правительством вашей страны сделку. Мы поставляем им небольшие финансовые вливания, а территория твоего монастыря становится объектом мировой культуры. Так что, здесь можешь не беспокоиться, — радостно закончил Кристоф.

— Заманчивое предложение. И если всё, как ты говоришь, то я готов. Мне лишь нужно кое-что обсудить с настоятелем и можем выдвигаться, — подытожил Номин.

Коротко кивнув, Кристоф продолжать подготовку к отъезду. Монах же остался на своём месте, зная, что через какое-то время сюда придет Трип. Так и случилось.

— Приветствую тебя Зеленый Глас, — коротко поздоровался он.

— И я тебя рад видеть, — ответил Номин.

— Вижу ты, как всегда, знаешь, когда я отправляюсь на прогулку. Что ж, видимо, возраст делает меня предсказуемым. Ну а теперь говори то, что ты решил, — произнес Трип. — Учитель, ты всегда ощущает суть. Да, только что после разговора с Кристофом я решил отправиться с ним в путешествие. Думаю, мотивы тебе известны. Но перед отъездом я хотел бы сказать, что обязательно вернусь в стены монастыря и, где бы я не находился, ты и любой живущий здесь могут рассчитывать на мою помощь и защиту.

— Не стоит так безапелляционно заявлять. Жизнь может многое поменять. Но слышать такое, конечно, приятно. Так что, отпускаю тебя с миром и даю своё напутственное благословение, — сказал настоятель и, сложив пальцы особым знаком, коснулся лба Номина.

— Отправляйся в путь и твори добро, — закончил он и, развернувшись, пошел обратно к монастырю.

Трип не любил долгих и бесполезных прощаний, поэтому Изумруд лишь слегка поклонился уходящему учителю и сам направился собирать свой скудный скарб.

Через полчаса, придерживая небольшую сумку на своём боку, настоятель, в кондиционируемом удобстве одного из роскошных автомобилей Кристофа, мчался в ближайший аэропорт. В голове мелькали обрывки мыслей и думать было трудно. Впервые, покидая свой дом и место, где он провел всю жизнь, Номин чувствовал себя немного оторванным от действительности. Нужно было адаптироваться и заняться медитацией. Но всё это подождет, пока он не прибудет и не узнает, что же действительно умеет и желает отец этого молодого человека. А пока стоит максимально расслабиться и получить удовольствие от столь неожиданного путешествия. Конечно, трудно это сделать если всю жизнь провел на одной и той же местности, но инстинкт любопытства потихоньку начинал перевешивать. И когда они уже грузились в личный самолет Кристофа, Номин, с гораздо большим интересом, оглядывал всё вокруг. А уж в небесах он не отлипал от иллюминатора, буквально впитывая каждый оттенок прекрасного вида облачного моря, раскинувшегося под крыльями железной птицы, несущей его к новому и неизведанному.

Небесное море

— Да что ж это такое! — в сердцах выкрикнула Сяомин.

Уже который час она пыталась вывести экспоненциальную кривую расстояния от мощности своих способностей. Но получилась какая-то чертовщина. Иногда, на километр, отойдя от цели, она могла ощущать и изменять материю, но бывали моменты, когда через пару десятков метров силы будто покидали её. Причем размер и форма объекта были одинаковы. Возможно, конечно влияла концентрация. Но Сяомин постоянно пыталась держать себя в напряжении. В общем, ни пойми что творилось! Решив сделать перерыв, она, взглянув на часы, направилась в ближайшую круглосуточную кофейню. Время близилось к 6 утра и скоро должны появиться люди, спешащие на работу, бегуны, да и просто праздношатающиеся. А лишнее внимание к своей деятельности Сяомин привлекать не хотела. Выбрав для экспериментальных тренировок городской парк в момент, когда ночь еще толком не закончилась, а утро не началось, она была максимально ограждена от присутствия посторонних личностей.

Прошло уже больше месяца с первого инцидента, когда она поняла, что отличается от других людей. Момент, который расставил всё по своим местам и открыл её дар. В том, что это был именно он, она не сомневалась. И, конечно, психологическая травма была еще свежа, Сяомин отложила мысли о мести тем подонкам в долгий ящик. Наказание должно прийти свыше, хотя она не была особо верующей. А скорее даже убежденной атеисткой. Произошедшее с ней, заставило немного пересмотреть свои взгляды на привычный мир. И сейчас, благодаря научному подходу, она исследовала свои появившиеся способности, одновременно учась обращаться и использовать их в полную силу. Несомненно, что дальнейшее применение её дара должно быть только в мирных целях и на благо всего человечества. Так идеалистично мыслила ученая, не зная, что реальная жизнь может все изменить. Причем не всегда, как хотелось бы. Тем не менее, в данный момент все складывалось как нельзя лучше. И пусть все эти мелочи не отвлекают Сяомин от истинной цели.

— Девушка, вы, наверное, спортсменка? — прервал её мысли приятный мужской голос из-за спины.

Обернувшись, она лицезрела молодого человека европейской внешности, мило улыбающегося ей.

— С чего вы взяли? — немного грубовато ответила она.

Осторожность, иногда перемешиваясь с легкой паранойей, теперь преследовали её.

— Ну, кто еще будет в такое время здесь находиться. Так что, или вы случайно забрели, или заботитесь о своём здоровье, — мило продолжил он.

Хм, похоже, этот парень по-настоящему искренен с ней. Или может, сказывается нехватка тепла и заботы. Ведь после ухода Лей-Вэна она была одинока. Конечно, не следует бросаться любому встречному сразу в объятья, но немного флирта еще никому не повредило. Так что она, без задней мысли, решила продолжить их разговор.

— Вы почти угадали. И, кстати, может, представитесь?

— Меня зовут Денис, я родом из России, — ответил он ей, вновь улыбнувшись.

— Неожиданно. Что же занесло вас так далеко от дома? — удивилась Сяомин.

— Работа, работа и еще раз работа. Но вот иногда и она сопряжена с приятностями. Как-никак вас то я встретил.

— На самом деле не такая я уж и приятная. Узнав меня поближе, вы поймете, какой ученый сухарь во мне скрывается, — поправив волосы, произнесла она.

— Думаю любой сухарь, если размочить его в молоке, можно сделать мягким и вкусным. А еще не стоит забывать про изюминки. Вот почему-то уверен, у вас их просто целое море, — сказал Денис, подойдя чуть ближе.

Он, словно бы случайно, коснулся своей рукой её запястья и, чуть сощурившись от яркого солнца, продолжил.