Операция «Единая Россия». Неизвестная история партии власти Романова Людмила

Своя правда

Как работали с телевидением и социологами

Партии, придуманной и созданной властью, непросто подружиться со своими избирателями. «Единой России» в каком-то смысле повезло. Уставшее от «лихих 90-х» общество ленилось разбираться в поступках чиновников. По данным Минтруда, на конец 2002 года в России за чертой бедности проживало около 30 % избирателей. Какие там права и свободы? Выплата своей же зарплаты в срок, по сути, была их главным требованием к власти. Власти же в 2003 году улыбнулась конъюнктура: высокие цены на нефть и внутренний экономический рост делали ее в глазах избирателей эффективной. В год парламентской кампании пенсионеры, на которых приходится 35 % избирателей, получили от государства подарки – индексацию пенсии, а за пару месяцев до выборов и увеличение ее базового размера. Тогда же на треть выросла и зарплата бюджетников – около 10 % электората. Если это и было похоже на политику с элементами подкупа избирателей, то «продать» свой голос на таких условиях соглашались многие. На думских выборах 2003 года «Единая Россия» набрала 37,57 % голосов.

Отношения «Единой России» и общества с самого начала сложно было назвать дружескими. А с 2003 года в них все ярче просматривалось принуждение к сотрудничеству. «Единая Россия» – партия Путина. Любая критика бьет по партийному рейтингу и в конечном счете ослабляет позиции лидера страны. К тому же думские и президентские выборы проводятся с разницей в 4 месяца, а это значит, что популярность главы государства очень сильно зависит от рейтинга «медведей». Гораздо сильнее, чем хотелось кремлевским политтехнологам. Чтобы удерживать всю эту конструкцию на плаву, им приходилось проводить «зачистки».

Начали с главного – шлифовки общественного мнения.

В середине 2003 года основателя Всероссийского центра общественного мнения (ВЦИОМ) Юрия Леваду отстранили от руководства этим лучшим в России социологическим институтом. «Его вызвали наверх и объявили: он слишком стар для такой работы, ему нужен молодой заместитель, который через несколько месяцев войдет в курс дела и возьмет руководство центром на себя», – вспоминает Лев Гудков, работавший тогда во ВЦИОМе, а позже возглавивший «Левада-Центр». «Молодым заместителем» оказался Валерий Федоров. Выпускник философского факультета МГУ, Федоров не имел никакого отношения к социологии. Он возглавлял Центр политической конъюнктуры (ЦПКР), работавший на «Единую Россию». Прежний глава и фактический хозяин ЦПКР Алексей Чеснаков после выборов 1999 года стал сначала советником Суркова, потом главой отдела, а затем и замом главы внутриполитического управления администрации президента. Именно его партнером и протеже был Федоров.

Левада раздражал Кремль. Опросы ВЦИОМа показывали двукратное снижение рейтинга «Единой России» (с 27 до 14 %) после смены ее публичного лидера: в конце 2002 года место героя-спасателя Сергея Шойгу занял министр-милиционер Борис Грызлов. Центр Левады говорил и о непопулярности развернутой Путиным войны в Чечне: за мирные переговоры высказывались вдвое больше опрошенных, чем за продолжение силовой операции. «Все это вызывало резкую реакцию со стороны власти», – вспоминает Гудков. Сама публикация таких опросов была провокационной, ведь они заставляли задумываться даже тех, кому до тех пор было все равно. И это в год думских выборов!

Сначала Левада, по словам Гудкова, отказался брать к себе в заместители ставленника президентской администрации. В результате в течение лета во ВЦИОМ пришло 8 проверок, рассказывает Гудков. К чему идет дело, сотрудникам центра было понятно без пояснений. Тогда Левада создал альтернативный центр, куда с ним ушли все социологи ВЦИОМа. Кремль получил пустышку, но чиновников это, похоже, устраивало. Прокремлевский философ Федоров публично объявил о своих претензиях к качеству и методике опросов ведущего российского социолога. Фактическим заказчиком «новой социологии» стала администрация президента. «Федоров лично согласует с Чеснаковым (на тот момент замначальника управления внутренней политики администрации президента. – Авт.) все вопросы анкет для еженедельных всероссийских экспресс-опросов общественного мнения. Каждую пятницу в президентской администрации заранее утверждают и пресс-выпуски ВЦИОМа, которые готовятся к выходу на следующей неделе», – писала в 2007 году корреспондент журнала The New Times Наталья Морарь, позже оказавшаяся в России персоной нон грата [8]. По ее информации, с подачи Чеснакова ВЦИОМ включал в анкеты вопросы, формирующие негативное отношение, в частности, к СПС и «Справедливой России». Когда ВЦИОМ судился с Морарь, эти тезисы он не стал даже оспаривать.

В 2003 году в публичном пространстве еще оставалась кое-какая «информация к размышлению», с точки зрения Кремля, лишняя для избирателей. «Отсебятину» порой лепили даже корреспонденты государственного телевидения. Исправить эту оплошность помог продукт, запущенный на ОРТ тогдашним главой аналитической дирекции канала прокремлевским политтехнологом и галеристом Маратом Гельманом. Эта технология – «темники»: сборник главных политических тем недели, рекомендованных к освещению каналом. В них приводилась краткая история по каждому вопросу, список компетентных комментаторов и позиция канала – как рассказывать. С партийной жизнью все было просто. Про «Единую Россию» и поддерживающие ее проекты – хорошо, про остальных – плохо или ничего.

По результатам мониторинга Transparency International (международной неправительственной организации по борьбе с коррупцией), в 2003 году из 479 случаев упоминания партий и кандидатов в телепрограммах 221 приходился на ЕР, 85 – на КПРФ, причем практически во всех случаях они носили негативный характер, 33 – на ЛДПР, 32 – на «Родину», 34 – на СПС и 17 – на «Яблоко». После выборов 2003 года Гельман ушел с ОРТ, но привнесенная им технология прижилась. Законодатели же пошли еще дальше – к следующему парламентскому циклу они просто запретили критиковать оппонентов в телеэфире [9].

Правда, в 2003 году даже однобокого освещения удостаивались не все партии. Для СПС, например, предвыборная кампания шла нормально до 25 октября 2003 года – дня ареста Ходорковского.

– Мы были единственной партией, кто не побоялся заступиться за экс-главу ЮКОСа, – вспоминает лидер списка СПС Борис Немцов.

В ответ Владимир Путин посоветовал встревоженным бизнесу и общественности «истерику прекратить». Для СПС этот совет оказался приговором.

– Нас полностью отлучили от эфира, – вспоминает Немцов, – причем не только от информационного, но и того времени, что было заранее проплачено. Безоговорочно и без объяснения причин. В разгар избирательной кампании. В итоге СПС набрал 4 %, не преодолев 5-процентный барьер прохождения в Госдуму.

«И где мне нужно расписаться кровью?» – в прошлом опальный политолог так отреагировал на предложение кремлевского чиновника включить его имя в списки экспертов, рекомендованных к выступлению на телевидении. «Да в общем-то нигде…» – лукавил чиновник. Неписаные правила игры слишком хорошо известны, чтобы их обсуждать. Помимо фамилий «правильных» экспертов на столах руководителей телеподразделений есть и другие списки – политиков, запрещенных к показу – Борис Немцов, Гарри Каспаров, – или, напротив, запрещенных для критики. На РЕН-ТВ, принадлежащем другу Путина Юрию Ковальчуку, рассказывают, что в начале 2008 года к числу последних относились лишь президент и премьер, однако уже через несколько месяцев список «неприкасаемых» разросся до полусотни фамилий. Помимо глав крупных госкомпаний, таких как РЖД и «Газпром», в их числе оказалась и вся верхушка «Единой России».

И что с того? Речь же идет о политической стабильности! Если верить телевидению, партия власти – идеальный проводник и защитник общественных интересов. Именно за таких людей голосует избиратель. «Единая Россия» займется проблемами обманутых дольщиков – пообещает вам государственное телевидение, но не скажет ни слова о жестком разгоне пикета этих самых дольщиков возле стен Госдумы. Не скажут потому, что побитые дольщики были обмануты строительной компанией «Дружба-2», не достроившей дом в Подмосковье, которую контролирует депутат Госдумы, член «Единой России» Марина Игнатова [10]. Это глава «Социальной инициативы» Николай Карасев пусть сидит в тюрьме – он больше дольщиков обидел, а Марина Игнатова пусть сидит в думском комитете по экономической политике и предпринимательству.

«Единая Россия» борется с педофилами!» – скажут вам с голубого экрана, но умолчат о том, что бывший депутат заксобрания Пермского края Игорь Пастухов, осужденный в 2006 году за педофилию, был «единороссом». Оно и понятно. Разве вы согласитесь с тем, чтобы вами правил извращенец? Не расскажут и о том, что приговоренный за насилие над ребенком к 6 годам тюрьмы депутат-«единоросс» уже год спустя был переведен в колонию-поселение, куда приезжал раз в неделю на 10–15 минут на своем Land Rover – отметиться у начальства [11]. А в 2009-м и вовсе получил условно-досрочное освобождение: примерно тогда же, когда Путин с Медведевым публично требовали ужесточить наказание за педофилию.

Или, может быть, вы знаете из теленовостей, что пьяный ростовский депутат на Porsche, протаранивший этим летом 4 машины и убивший человека, тоже из «Единой России»? Дмитрий Островенко – 38-летний начальник комиссии по городскому бюджету и налогам [12]. А уж сколько «единороссовских» мэров и вице-губернаторов по всей стране попалось на взятках – и не сосчитать. Это к вопросу о том, какая партия в России – главный борец с коррупцией.

«Звезды» на флагах

Зачем Анастасии Волочковой была нужна «Единая Россия»?

Вместо правдивых новостей избиратели получили «яркие лица», за которые приятно было бы проголосовать. В 2003 году «Единая Россия» завлекает в свои ряды народных любимцев – звезд всех мастей. «Приходите сами и приводите своих друзей!» – умоляли партийные агитаторы. Кампания получилась массовой. К ее исполнению между делом подключались даже кремлевские чиновники. Правда, после общения с ними некоторым деятелям культуры становилось не до творчества. «Как-то в разговоре с Константином Хабенским я упомянул о том, что в ”Единую Россию” вступают многие актеры. Может, и ему подумать о том же», – рассказывает бывший сотрудник администрации президента, занимавшийся связями с представителями гражданского общества. Через несколько дней знакомые актера интересовались у кремлевского служащего: почему это у Хабенского такой вид, будто он собирается на Колыму?

К 2006 году в «Единой России» состояло уже около сотни звезд эстрады, а также актеров театра и кино. Многие из них параллельно с вступлением в партию власти существенно улучшали свою материальную базу. Например, Наташа Королева получила студию, Надежда Бабкина, недавно признавшаяся, что ее возбуждает само словосочетание «Единая Россия», – целый театр. Борис Моисеев в разговорах с друзьями, по их рассказам, недоумевал, что после получения партбилета у него увеличилось число концертов. Может, совпадение?

Конечно, не «Единая России» раздает артистам театры и организует концерты. Просто с ее партбилетом дела зачастую идут быстрее, хотя без личной инициативы здесь не обойтись. Однако и сама партия не прочь воспользоваться чужими успехами. «Везде говорят, что я – член “Единой России”, но я не член этой партии», – возмущался в 2007 году Олег Газманов после того как случайно обнаружил свою фамилию в партийных списках для предварительного голосования. Не успел дать своего согласия на включение в списки и тележурналист Михаил Леонтьев.

«Нам нужны успешные люди, чтобы на их примере показать избирателю, что каждый может стать известным и богатым», – примерно такими словами зазывали в «Единую Россию» балерину Анастасию Волочкову в 2003 году. История ее отношений с партией очень показательна и достойна детального описания. Начать с того, что к артистам партийные агитаторы относились как к массовке, которая может поднять «медвежий» рейтинг; биографии же самих звездных «кандидатов» отслеживались, мягко говоря, кое-как. Для Волочковой 2003 год был черной полосой: разрыв с олигархом Сулейманом Керимовым, инициировавшим ее изгнание из Большого театра, никак не состыковался с желаемой «успешностью». Балерина честно рассказала свою историю Борису Грызлову, тот настаивал, что партии она нужна. Волочкова согласилась. Но заступаться за своего нового члена «единороссы» не стали. «Мне было неловко напрямую обратиться за помощью к лидерам партии. Через своих знакомых я намекнула, что мне хотелось бы, чтобы меня как-то поддержали, но никто не помог», – рассказывает Волочкова. Тогда в сердцах она обратилась к Любови Слиске, тогдашнему вице-спикеру Думы:

– Ну вы можете меня хотя бы понять?

– Настенька, понять – могу, но я ничего не могу сделать! – честно ответила та.

Поняла «единороссов» и балерина, самостоятельно оспаривавшая в судах свое увольнение из Большого театра. «Все ждали. Если я выиграю, они придут и скажут: это мы тебе помогли, если проиграю – отвернутся: знать такую не знаем», – вспоминает она. Так и получилось. Через пару месяцев после победы в суде Волочкова выступала в Кремлевском дворце. Перед первым же концертом, который проходил в разгар предвыборной кампании в Госдуму, на сцене появилась все та же понимающая Слиска – с хороводом детей и флагом «Единой России».

Чуть позже балерина узнала, что «партии реальных дел» не нужны и инициативы ее собственных членов. Какие уж там проекты со стороны! Работают только приказы сверху. «Сеть творческих школ Анастасии Волочковой в российских регионах» – с этим проектом она получила степень МВА в Высшей школе экономики. В его основе – идея совместить 4 предмета: танец, вокал, актерское мастерство и эстетику-этикет. Здесь могло найтись место и национальным традициям, и проблемам дресс-кода, и риторике. «Любое движение могло бы поднять на свое знамя эту идею», – уверена Волочкова. Она не просила о финансовой поддержке. Нужен был просто звонок губернатору: посодействуйте проекту. Но «Единая Россия» заинтересовалась идеей лишь на словах. «Я оббивала пороги лидеров партии, ходила к помощнику Грызлова. Все говорят: да, шикарно, но мы ничего не решаем», – негодует балерина. В рамках своих гастролей она могла бы устраивать и бесплатные мастер-классы для детей: приглашать их за 3 часа до концерта, чтобы они посмотрели, как выставляется свет, развешивают декорации, как репетируют артисты. Думский комитет по культуре не заинтересовался этим предложением или просто поленился собирать детей на такие мероприятия – это единственное, что требовалось для реализации проекта. «Им не нужны были никакие дела – только имена на знамени», – заключает Волочкова. Как видим, избиратели голосуют за имена, но в партии эти имена ровным счетом ничего не решают.

Жаловаться в Кремль на безответных коллег Волочкова не стала. С властью она решила говорить «о личном». В Большом театре она восстановилась, когда была уже на 9 месяце беременности. О выходе на сцену не могло быть и речи, и театр хотел забрать у нее «келью-гримерку», которой балерина очень дорожила. С просьбой сохранить за собой эту комнатку она и пришла к Суркову. А могла бы и студию попросить.

Куратор «единороссов» был вежлив и обходителен:

– Здравствуйте, Анастасия, большое спасибо за то, что вы делаете для «Единой России», – произнес он, едва Волочкова переступила порог его кабинета.

– Да я ничего не делаю, – удивилась она. – Хочу, но мне не дают… – и перешла к делу.

Гримерка за Волочковой числится по сей день, поскольку по трудовой книжке она до сих пор балерина Большого театра. Правда, через год там уже сидела другая девушка. Не пропадать же помещению.

В 2009 году Волочкова выдвигается кандидатом на выборах мэра Сочи. Хотя кандидатом «Единой России» был Анатолий Пахомов, партийных санкций, вопреки обыкновению, не последовало. «Вы что же думаете, я ни с кем не посоветовалась?» – удивляется Волочкова, популярность которой составляла 13 %. «Ее участие в выборах маргинализировало кампанию и могло оттянуть голоса у оппозиционных кандидатов, что было на руку партии власти», – объясняет директор фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов. Но нашла коса на камень: участие Волочковой в выборах не было согласовано с краснодарским губернатором Александром Ткачевым, видным функционером «Единой России», видимо, усмотревшим в происходящем угрозу своему авторитету. К выборам ее не допустили – на квитанции о вносе избирательного залога не было даты ее рождения, концерт отменили из-за подготовки инаугурации Пахомова – за неделю до конца выборов, а в Краснодарском крае Волочкова стала персоной нон грата. На этом этапе политика стала мешать творчеству. Такое, впрочем, могло случиться и без всяких выборов. «Приезжаю в Сибирь, а мне говорят: Анастасия, извините, у вас концерта не будет: сегодня здесь проходит съезд “Единой России”. А зрителей, купивших билеты, посылают на х…» – жалуется балерина.

«Ну зачем мне быть в партии, которая превращает мою жизнь в кошмар», – рассудила Волочкова. В начале 2011 года она снова просит о встрече с Сурковым – для обсуждения своего выхода из «Единой России». Через клерков балерине передали сурковское: считаю, что встречаться еще не время. «Не приползла, значит, или не пригодилась, как пешка», – интерпретирует Волочкова. Следующий звонок – Воробьеву.

– Анастасия Юрьевна, не надо суетиться и совершать преждевременные телодвижения, – услышала она голос из трубки. Главному партийному администратору не может быть безразличен рейтинг партии. Но встречаться с Волочковой не стал и он – спустил скандалистку на уровень сурковского клерка в администрации президента.

В приемную на Старой площади сбежались обитатели соседних кабинетов – посмотреть на живую Волочкову:

– Мне сказали, что вы здесь. Ну, я с документиками-то и зашел. И с вами сфотографироваться. Не возражаете? – заискивали чиновники. Между звонком Суркову и визитом на Старую площадь два человека попросили у Волочковой взятку – за организацию встречи с главным куратором «единороссов». «Я обращалась к ним, советовалась: может, вы донесете мою позицию, а они сразу деньги просить», – сетует балерина. Сколько просили, не говорит, но порядок сумм представить несложно. В начале 2011 года пользователь Twitter жаловался Дмитрию Медведеву: «За встречу с Сурковым с меня $300 т. просят:) а идеи гос. значения».

Визит Волочковой на Старую площадь также ничего не решил, и она приняла решение о выходе. 2 февраля 2011 года балерина вывесила в своем блоге информацию и написала sms-ку Воробьеву: «Я вышла из партии, написала об этом в своем дневнике. Надеюсь, это не повлияет на наши с Вами человеческие отношения». После этого балерина с легким сердцем пошла париться в баню. В парилку приходит ответ: «Только, пожалуйста, можно без шума?»

Шуметь Волочкова и не собиралась, тем более что на следующий день у нее начинались гастроли, но без грандиозного скандала все равно не обошлось. По словам балерины, желая объяснить свою позицию о выходе из «Единой России», она дала очень эмоциональное интервью партийному сайту и попросила его согласовать. Но корреспондент портала ЕР не только опубликовал несогласованный текст, но и передал аудиозапись радиостанции «Свобода», которая, как утверждает Волочкова, смонтировала из нее свое интервью. Хотела балерина или нет, но ее эмоции стали достоянием общественности. Партию Волочкова назвала «г**ном», а отвечая на вопрос о том, зачем она пять лет назад подписалась под обращением против Михаила Ходорковского, заявила, что самого текста обращения ей не показали – партбоссы ее обманули, «и, может быть, это та причина, кстати, по которой я хочу сейчас выйти из этой с**чей партии».

Приехав на гастроли в Тольятти, она узнает, что из федерального эфира убрали ее программу «Пусть говорят», в которой снялись также ее мама и дочь. «Малахов пытался сохранить выпуск, но ему сказали: не вмешивайся, это большая политика! А о политике в программе не было ни слова!» – вспоминает она. Суть политики заключалась в том, что приказ исходил от Владислава Суркова, – так сказали на телевидении директору Волочковой. В тот же вечер с эфира сняли и другую программу с ее участием: «НТВшники» – про дресс-код.

– Анастасия, как вы себя чувствуете? – в тот же вечер послышался в трубке вежливый голос Воробьева.

Прервав массаж, Волочкова отвечала, что волноваться о ее самочувствии не стоит, хотя она и не ожидала, что правящая партия будет сражаться с балериной такими странными методами.

– А вы знаете, вам с властью ругаться и ссориться невыгодно, – послышалось в ответ философское замечание бывшего рыботорговца.

Такой вот обмен любезностями. То есть выпрашивать у власти студии и театры – занятие позволительное и полезное для творчества, а выходить из партии – себе дороже.

В «Единой России», как и в КПСС, партийное, вопреки человеческим инстинктам, ставится выше личного. Подтверждение этому опальная балерина получила на Дальнем Востоке. Первым, кому позвонила продолжившая гастрольный тур во Владивостоке Волочкова, был приморский губернатор Сергей Дарькин – ее давний друг и поклонник. Несколько лет «он обрывал мои телефоны, когда хотел пригласить на свидание в Москве», вспоминает Волочкова. Она же была причиной отнюдь не политического соперничества приморского губернатора с тогдашним мэром Владивостока Владимиром Николаевым, который сейчас осужден условно на 4 года. «Они ставили рядом две яхты и спорили, на чьей и к кому домой я поеду», – рассказывает балерина. Шампанское она тогда пила с Дарькиным: «Ему было все равно, состою я в “Единой России” или нет. Для него я была просто красивой женщиной. Мы дружили много лет».

Но политическая конъюнктура поменяла губернаторские настроения. Дарькин не ответил на звонок Волочковой. Та позвонила в приемную и передала через секретаря, что готова выпить с губернатором бокал шампанского в любое удобное для него время. Тем же вечером после концерта стало понятно, что здесь Волочковой шампанского не нальют. Пришедшие к ней в гримерную журналисты рассказали об указании приморской администрации сделать так, чтобы ее тур прошел незамеченным. Так партийный губернатор стер со своего личного флага портрет опальной балерины.

– Член партии «Единая Россия». Тоже обосрался, – вздыхает Волочкова.

Главный закон корпорации

Всегда ли помогает законодательство, написанное под одну партию?

Если вам не нравится, какой хлеб продают в ближайшем магазине, зайдите в соседний. Возможно, там есть то, что вам нужно. У вас есть претензии к тому, как убирают ваш двор или чистят с крыш сосульки? Поговорите с соседями: созовите собрание жильцов и смените управляющую компанию. Очередь на место в детском саду растянулась до школы, а состояние дорог угрожает безопасности вашего автомобиля, а заодно и жизни? А вы ведь исправно платите стремительно растущий дорожный налог. Может быть, пора подумать о переизбрании мэра? Если еще не поздно…

Прямые выборы мэров сохранились лишь в половине крупных российских городов. Пока. Скоро не будет и этого. Весной 2011 года дальневосточный полпред президента Виктор Ишаев вслух сказал то, о чем уже давно перешептываются на Старой площади и в Кремле: а хорошо бы и вовсе отказаться от мэрских выборов. Избранный мэр – главный враг губернатора. Больше 70 из 83 глав регионов – «единороссы», и «конструктивных» контрагентов они предпочитают назначать сами, в крайнем случае – выбирать из числа местных парламентариев. Во всех заксобраниях большинство также у «Единой России». У народа, с их точки зрения, с мэрами получается хуже: то оппозиционера выберут, то за крепкого хозяйственника проголосуют.

Так что же все-таки делать, если дороги плохие, если местные власти не находят денег на реставрацию больниц и домов престарелых, а сменить их может только губернатор? Писать ему? Но бюрократы редко слышат инициативы снизу – не приспособлена для этого вертикаль. Менять губернатора? Но его назначает президент, а свои кандидатуры ему предлагает все та же победившая на местных выборах партия – 37 губернаторов в 2010 году. И что же: менять президента, чтобы получить место в детском саду и выйти на работу по истечении отведенного законом трехлетнего отпуска по уходу за ребенком? Из пушки по воробьям! Получается замкнутый круг. Власть на местах не реагирует на повседневные нужды общества, а сменить ее цивилизованно – на выборах – сейчас почти невозможно.

Сегодня переизбрать мы можем президента, Государственную Думу и депутатов местных парламентов. Результат президентских выборов в России очень сильно зависит от итогов думской кампании: если побеждает «Единая Россия», почти автоматически побеждает и ее кандидат. Похожая привязка действует и на региональном уровне: партия-победитель советует президенту, кого назначить губернатором. «Единая Россия» – основа вертикали власти. Именно под ее мерки и нужды с 2003 года в России перекраивается избирательное и партийное законодательство. Автором проекта можно назвать тогдашнего главу государства Путина, исполнителями – Центризбирком совместно с экспертами администрации президента. Не удивительно, что теперь переизбрать партию власти, а значит, и саму власть стало куда сложнее, чем пять лет назад.

Строго говоря, партии не должны сильно отличаться от управляющих компаний. И то, и другое – общественный сервис, точнее – поставщик кадров, умеющих обеспечить комфортный быт. Управляющая компания предлагает услуги дворников и мастеров, партия – законодателей. И здесь важны два момента: возможность уволить зазнавшегося лентяя и ассортимент предлагаемой продукции – будет ли из кого выбрать замену.

Получив абсолютное большинство в Госдуме, «Единая Россия» учла и то и другое. С политической карты России «медведи» стирали конкурентов, как ластик карандашные каракули. В конце 2003 года в России действовало 44 партии, в конце 2007 – уже 15, а весной 2009 – только 7.

В Кремле решили, что партии в России должны быть крупными и их должно быть мало – так легче управлять. Да и зачем обрекать избирателей на мучительный выбор, если большая их часть полжизни выбирала между сыром «Пошехонский» и сыром «Советский»? «Медведи» взяли под козырек и проголосовали за увеличение минимальной численности партий в пять раз: с 10 до 50 тысяч членов. «Единороссы» знали, что делают: кроме них и коммунистов в подавляющем большинстве партий и 10 тысяч членов насчитывалось с трудом. На обретение массовости конкурентам отвели год, тех, кто не уложится, с 1 января 2007 (года парламентских выборов) ожидала ликвидация. На этом этапе «отсеялось» 29 партий.

Еще меньше игроков стало после парламентских выборов 2007 года. Всем допущенным к выборам партиям выделялось бесплатное эфирное время и место на газетных страницах, чтобы рассказать о себе избирателям. Но по новому закону для партий, не набравших 3 % голосов, бесплатные эфиры и публикации автоматически превращались в платные, и за них надо было рассчитаться после выборов. По данным ЦИКа, за выборы 2007 года партии задолжали каналам и газетам 1132 млрд руб. Долги «Яблока», к примеру, составили 170 млн рублей, и при среднем годовом бюджете партии 40–50 млн рублей выплатить эту сумму было непросто. Такое вот наказание для неудачников. Они оказались фактическими банкротами, и многие, как например, Аграрная партия (ее долг составлял 161 млн рублей), прекратили свое существование. Так в России осталось 7 партий: 4 парламентские («Единая Россия», КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия») и еще 3, устраивающие Кремль или не очень ему мешающие («Яблоко», «Патриоты России» и «Правое дело», унаследовавшее базу СПС). Все. Больше выбирать сегодня не из кого.

Но даже оставшимся партиям принять участие в выборах теперь гораздо сложнее. Ведь чем больше выборов проходит в разных регионах страны в одно и то же время, тем сложнее принять участие во всех, а чем меньше кандидатов борется за власть, тем легче вести кампанию. Такова нехитрая логика введения в России с 2006 года «единых дней голосования» – два дня в году вместо любого воскресенья любого месяца. Одно дело продвигать свою партию в 2–3 регионах одновременно, как это было в 2005 году, когда выборы в заксобрания проходили в среднем раз в месяц, и совсем другое в 8–9, как в 2006 году, а то и в 12, как в марте 2011 года. Позволить себе такое могут только очень крупные и состоятельные партии. По оценкам директора Международного института политической экспертизы Евгения Минченко, после введения единого дня голосования стоимость услуг политтехнологов подскочила в зависимости от регионов в 3–10 раз.

– Мы стараемся охватить все регионы, – говорит главный юрист КПРФ Вадим Соловьев, – но наше представительство снизилось где-то на 15 %.

И речь идет о второй после ЕР партии! Что уж говорить о более мелких.

*Источник: данные ЦИК, расчеты авторов.

Дело, конечно, не только в подорожавшем политическом процессе и в том, что очень большие деньги партиям теперь приходится собирать в рекордно короткие сроки. Кто не «отсеется» сам, тому в этом помогут чиновники. Поставить результаты выборов в зависимость от их воли – самый верный способ сделать избирательную кампанию предсказуемой. Такие законы и штамповала «Единая Россия». Хотя у каждой поправки была своя предыстория.

В 2003 году СПС включил в список скандально известного бизнесмена, президента группы компаний SPI Юрия Шефлера, который «увел» у государства такие известные во всем мире водочные марки, как Stolichnaya и Moskovskaya [13].

Через некоторое время лидеру СПС Борису Немцову позвонил глава Центризбиркома Александр Вешняков:

– Если не вычеркнете Шефлера, мы вас снимем с выборов! – пообещал чиновник открытым текстом.

– Да как снимете-то? – удивился Немцов. По действовавшим тогда законам снять с выборов зарегистрированную партию мог только суд, и то если будет доказано, что она представляет угрозу конституционному строю.

– А никак! – не удостоил Вешняков собеседника ответом и положил трубку.

Шефлер в списке остался, с выборов СПС не сняли. Но на будущее вывод сделали, уверен Немцов. И действительно, совсем скоро в законе появились поправки, позволяющие отстранять партии от выборов без решения суда – по воле Центризбиркома.

В 2006 году свежий закон уже вовсю обкатывался на практике. В первый единый день голосования партию «Родина», набиравшую опасно большой процент на разыгрывании околонационалистических лозунгов, сняли с выборов в 7 из 8 регионов. Исключением стал республиканский парламент Алтая, где «родинцы» в итоге заняли второе после «Единой России» место – 10,5 % против 27,2 %. Снятие с выборов оказалось очень эффективным методом борьбы с политическими конкурентами.

Чиновникам было где разгуляться. Одним из самых популярных оснований для отсева конкурентов на старте стали претензии к качеству подписей избирателей. Прежде чем идти на выборы, партии надо собрать определенное число подписей в свою поддержку – в доказательство того, что она хотя бы кому-то интересна. Подписи проверяют эксперты, и если процент «брака» превышает допустимый предел, партия до выборов не допускается. До лета 2005 года доля «бракованных» подписей могла составлять 25 % от общего количества собранных, однако «единороссы» настояли на снижении этого порога до 10 % на региональных и до 5 % – на федеральных выборах. Чем ниже порог, тем больше шансов забраковать неугодных власти кандидатов. Ведь «бракованные» подписи – это совсем не обязательно поддельные. В данном случае важна не только чистота помыслов сборщиков подписей, но и честность проверяющих их госструктур, управляемых и заточенных против оппозиции.

«Медведи» от своей инициативы только выиграли. Парламентским партиям не нужно доказывать свою привлекательность, они допускаются к выборам, минуя «подписной» ценз. Зато не прошедшие в Думу партии оценили эту «медвежью услугу» по полной программе.

– У вас год указан не полностью: почему только ‘06 вместо 2006?! – обнаружил брак в подписных листах «Родины» калининградский избирком, снявший партию с выборов. Были, конечно, и другие огрехи. Например, неверно указанное подписантами место жительства: «г. Калининград» вместо «Калининградская область, г. Калининград».

– Адресов, которые указаны в ваших подписных листах, не существует! – открещивались в столичном избиркоме от Бориса Надеждина из «Правого дела».

– Как же нет? Вот же эти дома! – возражал чиновникам в 2009 году кандидат в Мосгордуму со столичной картой в руках.

– А вот в нашей базе таких адресов нет, – обрывали разговор избиркомовцы и переходили в контратаку:

– А почему у вас сборщики подписей и подписанты расписывались ручками разного цвета?

Понятно, что ни в одном законе о цвете ручки, которым гражданин должен расписаться в поддержку партии, нет ни слова. Но Надеждина все равно не зарегистрировали.

– А что это у нас за «улица Островского» такая? – каверзничали проверяющие. – Она называется улица «Н. Островского». – 20 % подписей, отданных за Романа Доброхотова, отправлены в корзину. Вместе с ними забракованным оказался и сам кандидат, также шедший в 2009 году в Мосгордуму.

В 2007 году с выборов парламента Санкт-Петербурга был снят список «Яблока»: 11,97 % подписей были признаны бракованными – для регистрации не хватило 157 автографов. Проверку подписей проводило управление ФМС и почерковеды из ГУВД. Позже партия выяснила, что ФМС, проверявшая правильность паспортных данных, пользовалась устаревшими базами данных, а у экспертов ГУВД, проверявших, не одной ли рукой поставлены подписи, на проверку каждого автографа было 30–40 секунд, тогда как графологическая экспертиза занимает часы. Проведенная партией независимая графологическая проверка показала, что с подписями все в порядке, но ее результаты не устроили избирком – экспертиза-то была проведена не государственная.

До недавнего времени у независимых кандидатов сохранялся страховочный вариант. Не связываться со сбором подписей, а просто внести избирательный залог. Эта возможность раздражала власти, боровшиеся с ней ответными уловками. На выборах заксобрания Санкт-Петербурга в 2007 году залог составил 90 млн рублей – в полтора раза выше, чем требовался на думских выборах (60 млн). Впрочем, и залог срабатывал не всегда. Например, Анастасии Волочковой, еще в бытность ее «единоросской», воспользоваться им для регистрации на выборах мэра Сочи не удалось. Избирком решил, что отсутствие на платежном поручении «Сбербанка» даты рождения балерины – достаточное нарушение для отказа в регистрации. А в 2008 году по инициативе президента залоги и вовсе были отменены. Юристы не любят избирательности в законодательстве.

А может ли партия, преодолевшая процентный барьер, не попасть в региональный парламент? Запросто! Дело в том, что теперь местные власти сами решают, какой метод распределения мандатов использовать. С 2007 года все как по команде стали переходить на так называемый метод «империали», по которому партия, набравшая большинство голосов, получает непропорционально больше мандатов, чем все остальные. В 2009 году, говорит юрист партии Алла Алексеева, это, например, привело к тому, что «Справедливая Россия» не попала ни в городской совет Нарьян-Мара (набрала 10,79 %), ни в совет «Заполярного района» Ненецкого автономного округа (13,12 %), и это при 7-процентном барьере.

Система заработала. Как подсчитал Аркадий Любарев из ассоциации «Голос», занимающейся мониторингом выборов, из 77 региональных выборов, прошедших с декабря 2003 по апрель 2007 года, «Единая Россия» уступила лидерство лишь в 6. Однако с декабря 2007 по октябрь 2010 года «медведи» не уступили ни в одном регионе из 51. Наименьший разрыв между «единороссами» и партией, занявшей второе место, составил 16 %, в большинстве же случаев он превышал 30 %.

Большинство «Единой России» во всех местных парламентах было частью плана Кремля по сковыванию страны волей федерального центра. Видимо, Путин боялся региональных демаршей и стал отбирать у субъектов Федерации власть не только финансовую, но и политическую. Так Россия попрощалась с губернаторскими выборами – теперь их назначает президент. Следующим шагом стал переход к выборам парламентов по партийным спискам (пропорциональная система) и отказу от одномандатников (мажоритарные округа). До середины 2000-х годов именно из одномандатников целиком состояли региональные парламенты и половина Госдумы – другая половина выбиралась по спискам.

В чем разница? Партийный список формируется целиком в Москве – его составляют партаппаратчики и «шлифует» Кремль. Именно так теперь формируется вся Дума и подавляющее большинство региональных парламентов. К тому же список – это в определенном смысле кот в мешке. В 2007 году вы могли голосовать за «Единую Россию» только потому, что лидером ее списка был Путин. Но Путин не пошел работать в Государственную Думу. Его мандат перешел в магаданскую группу и достался бывшему политтехнологу Сергею Капкову, прославившемуся в роли потенциального жениха Ксении Собчак. Когда-то он помогал Роману Абрамовичу избираться на Чукотке, а затем стал вице-президентом созданного олигархом Российского футбольного союза. Капков был хорошим политтехнологом, но голосовали ли вы именно за него, выбирая «Единую Россию»? Даже если так, Капкова в Думе уже нет – он возглавил столичный парк им. Горького, а свой мандат передал ткачихе из Ивановской области. Всего же по итогам выборов в Госдуму 2007 года от мандатов отказался 101 «единоросс», практически каждый третий. И почти все они были лидерами региональных списков, так называемыми «паровозами», которые тянули партию к победе. Кстати, норма, запрещающая использование «паровозов», исчезла из закона тоже аккурат перед кампанией 2007 года.

В отличие от списочников, одномандатник – это всегда личная работа, такой депутат действительно зависит от избирателя. Зачастую, конечно, не только от него, но и от губернаторов, и от местного бизнеса, что сильно не нравилось Кремлю. Одномандатник не связан партийной дисциплиной, а это сказывается на том, что он говорит и как голосует. Настоящая головная боль для системы. Одним из тех, кто изрядно попортил нервы кремлевским политтехнологам, стал Владимир Рыжков – тот самый, который в 2000 году отказался от финансовых услуг Суркова и перешел в «Единство» по доброй воле – на несколько месяцев. Затем он был исключен за несогласие с позицией фракции и стал вести себя как настоящий одномандатник, не подконтрольный ни Кремлю, ни его партии. Столичные политологи уверены, что личная неприязнь Путина к этому политику стала дополнительным фактором для отказа от системы одномандатников. Рыжков эту версию не исключает:

– Власть действительно очень сильно раздражало, что один человек может так резко ставить вопросы, – вспоминает одномандатник с 7-летним стажем, выступавший и по коррупции в высших эшелонах власти, и по Беслану, и против централизации власти.

Что-то личное здесь, похоже, и правда было. Не случайно же Кремль запретил включать Рыжкова в партийные списки, а никаким другим способом в Госдуму ему не попасть.

Летом 2007 года в одном из московских ресторанов Владислав Сурков и Борис Немцов обсуждали перспективы «правых» на ближайших думских выборах. СПС хотел включить в свой список Владимира Рыжкова и Ирину Ясину, долгое время работавшую в «Открытой России» Ходорковского, рассказывает Немцов. Главный кремлевский политтехнолог объяснил ему, какие это повлечет последствия. «Включение Рыжкова будет означать снятие СПС с выборов. И никакой суд вам не поможет. Для Ясиной же это будет означать арест», – пересказывает слова своего собеседника Борис Немцов. Вот так вход во власть был перекрыт одному из самых ярких российских политиков. И еще десятку ему подобных. Система не подстраивается под меньшинство.

И все же именно возможность возвращения одномандатников сейчас активно обсуждается как в аппарате «Единой России», так и в Кремле. В чем дело? Оказывается, вычеркивание из российской политики ярких личностей сыграло с «медведями» злую шутку: начал падать их собственный рейтинг. В 2007 году к победе «Единую Россию» толкал 101 «паровоз» во главе с «бронепоездом» Путиным. Отсюда и результат – 64 %. Большинство «паровозов» были губернаторами (65 из 85), в основном еще теми, которых избирал народ, то есть популярными губернаторами. Однако после 2007 года губернаторский корпус радикально поменялся. Сможете назвать навскидку десяток имен президентских назначенцев? Почет вам и уважение. В любом случае их популярность будет далека от той, на которую опирались их предшественники. И дело здесь далеко не только в финансовом кризисе.

Что же в итоге? «Деперсонификация политики приводит к символическому голосованию. Если раньше вы спрашивали себя, нравится ли вам тот или иной деятель, то теперь вопрос звучит иначе: “за” власть или “против”», – объясняет руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики Александр Кынев. Говоря о том, как отдельный политик может изменить общие настроения в регионе, он приводит в пример того же Рыжкова, исповедующего «правые» взгляды и при этом избиравшегося в «левом» Алтайском крае. У «Единой России» таких громоотводов сейчас нет, а это значит, что протест может сконцентрироваться вокруг кого угодно. Пытаясь построить управляемую демократию, власть теряет контроль даже над популярностью собственной партии. Верно и обратное: пытаясь сохранить собственную власть, обитатели политического Олимпа теряют контроль над страной.

В отказе от одномандатников для «Единой России» был и чисто тактический минус – именно за счет них в 2003 году она получила конституционное большинство в Госдуме. В 2007 году для сохранения статуса-кво пришлось поднимать проходной барьер с 5 до 7 % (чем меньше партий в парламенте, тем проще победителю получить большинство), отменять голосование «против всех» (эти голоса работали на всех кандидатов и увеличивали число партий, имеющих шансы прохождения в Госдуму, плюс привлекали на избирательные участки противников «Единой России»), а заодно и отменить минимальную явку на выборы, при которой голосование признается состоявшимся (на случай, если протест выразится в неявке). Теперь же президент Медведев в интервью FT вздыхает: «Может быть, это и правильно было – поднять порог прохождения в Думу с 5 до 7 %, но в какой-то момент нам придется принять другое решение и опустить эту планку, для того чтобы была лучшая политическая конкуренция». До 5, а может, и до 3 %. И возвращения губернаторских выборов Медведев не исключил – не сейчас, конечно, но уже и не через «100 лет». То есть и президент фактически признает, что законы писались «сообразно моменту».

Криминальное чтиво

Технология работы админресурса

Итак, на «Единую Россию» работают социологи, телевидение, звезды, чиновники всех мастей и калибров, закон. Что еще нужно партии для того, чтобы выиграть выборы? Подкуп избирателей, вброс бюллетеней и подделка протоколов с результатами голосования. Как ни странно, «Единая Россия» продолжает пользоваться этими крайне сомнительными методами с большим размахом.

В единый день голосования 13 марта 2011 года с 8 утра, когда во многих регионах открылись избирательные участки, на закрытой территории Тамбовского государственного технического университета в спортзале началась раздача пачек уже заполненных избирательных бюллетеней – за «Единую Россию». На входе в зал процессом рулил помощник ректора, куратор от партии власти Олег Иванов. Входящие в зал получали синюю папку с 15–20 бюллетенями и «маршрутный лист» с фамилиями «нужных» членов участковых комиссий и номерами их мобильных телефонов. Куратор объяснял, что надо объехать все указанные в маршрутном листе участки и вместо выданных там бюллетеней вбросить в урну для голосования те, что были получены в спортзале, – уже заполненные за «Единую Россию». На каждом участке нужно было вбросить по 2–3 бюллетеня, а чистые забрать с собой.

Это – рассказ участника мероприятия, который содержится в экспертном докладе по итогам тамбовских выборов, подготовленном лидером Объединенного демократического блока, профессором Николаем Воробьевым [14]. «Бюллетени на участках мы получали от уже предупрежденных о нашем появлении секретарей и членов комиссий, которые сидели в определенных местах за соответствующими столами… То есть нам было сказано, на каких улицах мы якобы «проживаем», и мы подходили к столам с членами комиссий, которые “работали” по этим самым улицам», – рассказывает участник тех событий. А чтобы «нужный» избиркомовец мог безошибочно узнать «своих избирателей», в паспорта они вкладывали календарик донора – тоже из синей папки. Надпись на календарике гласила: «Служба крови. Государственная программа развития добровольного донорства. Больше доноров – больше жизни». По словам участника акции, в ней были задействованы около 1300 человек – так ему сказали организаторы. Причем за синими папками они возвращались неоднократно. Получается, что за «Единую Россию» вполне могло быть вброшено около 20 000 бюллетеней – из официально признанных 303 000, что теоретически позволило бы партии приписать себе около 7 %.

Все это – не бред душевнобольного и не клевета оппозиции, а данные о нарушениях, зафиксированные оперативниками и переданные в прокуратуру: сначала на районный, затем на городской, а позже и на областной уровень. Впрочем, в течение 2,5 месяцев (на момент написания книги) следователи не только не возбудили уголовных дел, но и, как отмечает Воробьев, даже не провели тщательной проверки фактов.

Откуда могло взяться столько «лишних» бюллетеней? Ответ на этот вопрос можно найти в другом регионе. Башкирия, 2003 год. Выборы республиканского президента. Холодной декабрьской ночью сотрудники штаба оппозиционного кандидата наблюдали парадоксальную картину: горящее здание республиканской типографии было оцеплено сотрудниками милиции, не пускавшими пожарных потушить огонь, вспоминает политтехнолог Bakster Group Дмитрий Гусев. Дело в том, что в этой типографии горели улики – отпечатанные здесь же фальшивые избирательные бюллетени. В итоге было обнаружено 350 тыс. экземпляров, хотя, по информации следствия, заказ был сделан на 800 тыс. И это на 3 млн башкирских избирателей, из которых до участков в лучшем случае добрались бы 2. Таким образом, эффективность фальшивок для переизбравшегося в итоге Муртазы Рахимова – члена Высшего совета «Единой России» – вполне могла составить 40 %.

Конечно, не во всех регионах дело было поставлено с таким размахом. Сложнее всего приходилось там, где губернатор не был лоялен партии власти. Например, на выборах мэра Мурманска в 2009 году, где губернатор не поддержал кандидата «единороссов», партийцам пришлось оперировать «твердой валютой»: раздавать избирателям бутылки водки. Причем «Пшеничная» доставалась не только тем, кто шел на выборы поддержать Михаила Савченко, но и уже проголосовавшим. Правда, за бутылку нужно было сказать «единороссам» свой адрес и данные, ведь предстоял еще второй тур, а перед ним лояльным избирателям тоже полагался аналогичный презент. Милиция рискнула схватить партийцев за руку только после губернаторской критики. В итоге Савченко проиграл во втором туре вице-губернатору: 35,2 против 60,8 %.

Исполнительная власть играет на выборах сразу три роли – организатора, непосредственного участника и судьи. Такой вывод содержится в исследовании под названием «Преступление без наказания» о подтасовках результатов выборов 2007 года в Госдуму, составленном кандидатами юридических наук Андреем Бузиным и Аркадием Любаревым [15].

В роли организаторов выборов выступают избирательные комиссии. Тон здесь задает председатель Центризбиркома Владимир Чуров, по признанию которого, его личное правило № 1 звучит так: «Путин всегда прав!» В региональных избиркомах, которые формируются наполовину администрацией, наполовину заксобранием, эту линию проводят «единороссы».

В 2011 году истекает срок полномочий у членов 63 региональных избиркомов. Кто займет в них большинство и чьим ставленником окажется председатель, гадать не приходится. Например, в Тамбовской области, где на мартовских региональных выборах «медведи» набрали 65,10 %, глава избиркома остался на своем месте, а вот в Оренбуржье, отдавшем за «единороссов» лишь 41,54 % голосов, – сменился. Думаем, такая же судьба ждет и его кировского коллегу, «показавшего» партии власти худшие результаты в марте 2011 года – 36,69 %. Логика проста: главы избиркомов переизбираются на новый срок там, где «Единая Россия» убедительно побеждает, и сменяются, если не могут обеспечить «правильное» голосование. То же самое происходит и в нижестоящих комиссиях, которые назначаются членами вышестоящих. «На Ямале завершилось формирование территориальных избирательных комиссий. Все председатели избиркомов – единороссы!» – рапортовал в конце 2010 г. партийный сайт.

Почему все это важно? А кто же, по-вашему, выдает лжедонорам по 2–3 бюллетеня в одни руки и, обманывая избирателей, работает на победу «Единой России»? Или еще пример. Расположение партий в избирательном бюллетене определяется жеребьевкой, которую проводят избиркомы. Социологи считают, что первый номер в списке может принести дополнительно 2–3 % голосов. В марте 2007 года из 14 регионов, где проходили выборы, первое место «единороссам» досталось в 8. Вероятность такого везения – меньше 0,01 %. Это как если 13 раз подбросить монетку и все 13 раз выпадет «орел». Получается, дело в ловкости рук? В половине «победных» для ЕР регионов конверты с номерами мешали на глазах партий. В Самаре их аккуратно разложили справа налево – в крайнем правом оказался заветный № 1. «Тяни из середины!» – шутя крикнул один из членов псковского избиркома в тот момент, когда «единоросс» Дмитрий Хритоненков подходил к столу с конвертами. Тот так и поступил. И не ошибся – представители других партий лишь посмеялись.

В пользу «Единой России» на выборах приписывается до 30 %, утверждал в эфире радиостанции «Эхо Москвы» экс-глава Совета Федерации Сергей Миронов, ссылаясь на свою информацию. Но получается и это – средняя температура по больнице. Например, в 2007 году в самом центре Москвы наблюдатели от КПРФ, СПС и «Яблока» поймали за руку председателя участковой комиссии, который приписал «единороссам» 120 % (812 голосов, отобрав их у остальных партий и проголосовав за неявившихся избирателей) [16]. Уголовная статья, между прочим. Как это делается? После подсчета голосов на участке составляют протокол, с которого наблюдатели могут снять копию, и увозят его в вышестоящую территориальную комиссию. Здесь-то, обычно после консультаций главы избиркома с начальством, и происходят странные вещи – данные протоколов просто переписываются и выдаются за оригиналы, а не дубликаты. На этих уровнях с данными вообще творятся чудеса. Например, в Мордовии на некоторых участках за «медведей» голосовало до 109 % избирателей [17]. Выборы – честнее не придумаешь.

«Я категорически возражаю против финансирования из-за рубежа политической деятельности»! – стучал кулаком по столу Екатерининского зала Кремля Владимир Путин на первой встрече с членами президентского совета по правам человека в 2005 году. Тогда шлейф истории Ходорковского наложился на заявление конгресса США о выделении $85 млн на «программы содействия демократии и экономическим реформам в России», из которых 5 млн предназначались для «поддержки программ по развитию политических партий». Именно на той встрече прозвучал ультиматум: государство само позаботится о финансовой состоятельности партий. «Кто платит, тот и заказывает музыку», – резюмировал тогдашний президент. Госфинансирование партий и в самом деле было увеличено. К примеру, в 2010 году «бюджетная составляющая» в партийных кассах оценивалась ЦИКом в 35,1 % – 1,2 млрд рублей, на порядок больше «гуманитарной помощи» из США.

Правда, за добродетель государства партиям пришлось расплачиваться – смириться с непомерным ужесточением финансовой отчетности.

– И кому все это нужно?! – негодует Вадим Соловьев из КПРФ, рассказывая о том, как используются государством персональные данные о жертвователях партии, предоставлять которые теперь обязательно.

Это «Единую Россию» поддерживает крупный бизнес. А у коммунистов чек на 30 тысяч рублей от мелкого предпринимателя уже считается большой удачей. Случается, что к этим спонсорам заглядывают наряды милиции и начинают задавать вопросы: «А это действительно вы перечисляли КПРФ деньги? А они вам что, нравятся?» – рассказывает Соловьев. После такого не каждый жертвователь продолжит финансовые отношения с оппозицией.

Впрочем, бюджетными поступлениями, за которые приходится расплачиваться таким образом, финансовая опека государства над партиями не ограничивается. «Кэш в спортивных сумках» – вот как описывала основной источник предвыборного финансирования всех политических партий в 2007 году Наталья Морарь в журнале The New Times [18]. По ее информации, летом 2007 года, когда утверждались предвыборные бюджеты на думские выборы, партии столкнулись с неожиданным требованием Кремля: представить бюджет избирательной кампании и список спонсоров. После за дело взялась администрация президента. «Все суммы от наших спонсоров наличными заносились сначала на Старую площадь, либо по ее указанию сразу во Внешэкономбанк или Сбербанк… Далее по ранее согласованному графику, например раз в две недели, осуществлялись выплаты. Партиям выделяли деньги уже непосредственно из администрации. Так происходило со всеми партиями, которые могли претендовать на крупные бюджеты», – цитировала Морарь своего собеседника в одной из партий.

Так Кремль замкнул на себя основные предвыборные финансы партий. Зачем? Чтобы в нужный момент черная бухгалтерия дала сбой. The New Times, со ссылкой на источник в руководстве СПС, приводит следующий пример. Согласованную сумму на выборы – $150 млн – партия внесла в «черную кассу Кремля» еще летом 2007 года. «Когда на наших счетах не оказалось первого из оговоренных по конкретным суммам и датам транша, мы обратились к Владиславу Суркову. «Я своим ребятам команду уже дал, но Серега (Сергей Собянин – нынешний мэр Москвы, тогда – руководитель администрации президента. – Авт.) пока задерживает», – говорил Сурков. Так нас кормили обещаниями несколько недель, а потом, уже в октябре, сказали, что денег не будет», – цитирует Морарь «связного» от СПС. Эти факты в суде Кремль оспаривать не стал, но через неделю после публикации этой статьи ФСБ закрыло гражданке Молдавии Наталье Морарь въезд в Россию. Можно ли это считать подтверждением собранных ею фактов? Во всяком случае, судиться с ней Кремль не рискнул.

Кстати, «черные кассы» существуют и в «мирное время» – между избирательными кампаниями, причем на всех уровнях вертикали. «Сильные мэры поставили на поток поборы с мелких и средних предпринимателей. Администрация и правительство давно уже договариваются с крупным бизнесом», – рассказывает политтехнолог, работающий на «Единую Россию». Причем в данном случае главным фандрайзером выступает не глава фонда поддержки «Единой России», а люди типа Володина и Суркова. Разговор с условным олигархом строится примерно так: «Миша, нам нужно столько-то!». Заносят без вопросов – утверждает наш собеседник, тем более что это позволяет обсуждать и свои вопросы по бизнесу, искать способы их решений. Догадайтесь, у какой партии в России не возникает проблем с финансированием?

«Не любишь олигархов – не ешь!»

Оппозиция – силиконовая и настоящая

«Не любишь олигархов – не ешь!» Этот дружеский совет Дмитрия Рогозина Сергею Глазьеву прозвучал на всю страну в предвыборном ролике блока «Родина» осенью 2003 года. Людоедский диалог доктора философских наук с доктором наук экономических, снятый в буфете, был спродюсирован Маратом Гельманом. Ролик воспринимался «на ура», особенно в сочетании с новостями об аресте Михаила Ходорковского, и обеспечил раскрутку нового кремлевского проекта.

«Родина», как и новая кремлевская социология, и гельмановские же «темники», и звезды на флаге партии власти, должна была в конечном счете работать на победу «Единой России». Накануне парламентских выборов главным врагом «медведей» были коммунисты. В марте 2003 года, по данным «Левада-центра», рейтинг КПРФ составлял 31 %, ЕР – 21 %. Новый патриотический проект «Родина» должен был «отъедать» голоса у коммунистов. На практике «родинцы» отобрали у всех понемногу, но в целом с поставленной задачей справились. Как показывал ноябрьский опрос ВЦИОМа, за «Родину» собирались голосовать 4 % прежних избирателей «Единства», 5 % – «Отечества», 6 % – КПРФ и 9 % – СПС. И хотя «медведям» пришлось поделиться своими избирателями с «едоками олигархов», эти экзотические союзники оправдали свое существование. По итогам выборов 2003 года КПРФ получила всего 12,6 %, ухудшив свой предыдущий результат на 11 %, а «Родина», набравшая 9 % голосов, еще и перекрыла путь в Думу вольнодумцам из «Яблока» и СПС, не прошедшим 5-процентный барьер.

Такие проекты, как «Родина», политологи называют «спойлерами», в переводе с английского – «пакостниками». Это искусственные партии, созданные с одной целью – отобрать голоса у сильнейшего или у его конкурентов. Позже, когда «Родина» выйдет из-под контроля и начнет разыгрывать опасную националистическую карту, Кремль спишет ее со счетов, а роль раскольника коммунистических рядов отойдет «Патриотам России». В 2007 году пакостить старым либералам будут «Гражданская сила» и Демократическая партия России, во главе которой окажется Андрей Богданов, тот самый, что пятью годами ранее сколачивал аппарат «Единой России». Хотя власти на каждом углу твердили, что выступают за укрупнение партий, «полезные карлики» пользовались их покровительством. Подтасовкой результатов выборов это вроде и не назовешь, но работает такая технология даже лучше, чем прямой вброс бюллетеней.

2003 год был расцветом подобного политического пиратства. Если на федеральном уровне это еще выглядело хоть сколь-нибудь прилично, то в регионах административный креатив был за гранью добра и зла. Дошло до того, что в Рязанской области, входившей тогда в коммунистический «красный пояс», в обоих мажоритарных округах (там соревновались не партийные списки, а кандидаты) выдвинули мужчину и женщину с фамилиями Кпрф. Представьте себе добропорядочного избирателя, который приходит на избирательный участок и видит в бюллетене такое непотребство. Первая мысль: «Меня хотят надуть! Ну, получите!» Так коммунисты теряли голос за голосом, а кандидаты, поддержанные «единороссами», обходили левых. И невдомек избирателю, что за него выбор давно уже сделали политтехнологи, а он, честный гражданин, остался в дураках.

Дело было за полночь. Один из авторов этой книги сидел в ресторане во дворе ставропольской гостиницы «Интурист». В Ставрополь корреспондента SmartMoney занесло небывалое событие – «Единая Россия» в результате выборов в региональный парламент утратила не только монополию на власть в регионе, но и всякое отношение к власти. Напротив сидел замотанный сутуловатый человек по имени Анатолий Воропаев. Еще днем он был в Москве, куда ездил на разведку – узнавать, какие мнения насчет Ставрополья циркулируют на самом верху. Оставшийся за губернатора Воропаев ничего не ел и держался так, словно каждую секунду ждал подвоха. На встречу он приехал прямиком от шефа, которому докладывал об обстановке в столице. Губернатор Александр Черногоров был уже месяц как в отпуске, но ему было не до отдыха – руководить правительством приходилось из подполья.

Волноваться было о чем. Краевая дума перешла под полный контроль «Справедливой России», после чего эта всеядная, хотя в большинстве регионов беззубая партия показала, что у нее могут быть очень острые клыки. За провал работы с избирателями Черногоров потерял партбилет «Единой России» и почти потерял власть. «Эсерская» дума заставляет его согласовывать с парламентом не только кандидатуры на посты руководителей краевого правительства, но и структуру самого правительства. «Какая структура, кто под кем, кто чем будет управлять, кто за что отвечать – это не их функция! – возмущается Воропаев, чью должность вице-губернатора парламент вообще упразднил. – Они пытаются подменить собой исполнительную власть».

Если Рогозин генеральному менеджеру «Единой России» нравился, то к Сергею Миронову у Владислава Суркова с самого начала было отношение более чем прохладное. Как рассказывает политолог Михаил Тульский из исследовательского центра «Политическая аналитика», изначально Миронов досадил Суркову в Совете Федерации. Сурков готовил на смену уходящему на пенсию Егору Строеву своего человека, и кандидатура Миронова буквально свалилась ему на голову. Его спустил сверху Путин: Миронов оставался верным Собчаку и после его отставки; для президента, обладающего невероятным нюхом на предателей, лучшей рекомендации не могло быть. Сурков же к тому времени уже создал группу из сенаторов, которую Миронов, как только стал спикером, тут же разогнал.

Проект «Российская партия жизни» тоже создавался с одобрения Кремля, но опять же через голову Суркова. Корпорация затрещала по швам. Сурков, с одной стороны, хотел задавить Миронова, а с другой – использовать все методы не позволяло начальство. В итоге в первую кампанию «Российская партия жизни» провалилась, зато к следующим выборам она набрала сил. Понасобирав по сусекам остатки «силиконовых» оппозиционных партий, хорошо показавших себя в региональных кампаниях, – «Партии пенсионеров» и «Родины», «Справедливая Россия» двинулась в атаку на «Единую». Драка двух «Россий» ничего хорошего не сулила. Сурков долго и целенаправленно выстраивал политическую систему под одну партию, и вдруг у системы появилась «вторая нога».

Конечно, по федеральным меркам оппозиционный запал был невелик. Харизмы у Миронова попросту не было, а лавировать между оппозиционными лозунгами и поддержкой президента мастерски получается только у Владимира Жириновского. Миронов же постоянно попадал в неловкое положение. Тем не менее освобожденная от советской риторики программа коммунистов и курс на социализм XXI века привлекли людей, уставших от Зюганова. С успехом прогремев и отточив зубы на региональных выборах в декабре 2007 года, партия, в отличие от «Яблока» и СПС, успешно преодолела 7 %-ный барьер на федеральных, набрав 7,74 % и проведя в новую Думу 38 депутатов. Хоть партия так и не стала «второй ногой» «Единой России» ввиду малочисленности ее электората, она привлекала чиновников и бизнесменов, желающих быть во власти, но не сумевших найти общий язык с «единороссами». На региональных выборах наиболее самостоятельные из них не раз успели попортить нервы «Единой России». И как же себя вела неповоротливая партия власти, когда ее жизнь заставляла поработать на завоевание авторитета?

Въезжающих в Ставрополь встречала молодежь в противогазах и с оранжевыми повязками на лбу. Они держали плакат: «Внимание, опасность. Ставрополь заражен. Коррупция!». Это «единороссы». Но здесь они выглядели явно не хозяевами. Их самодельные плакаты с надписями типа «Телеграмма. Москва Путин тчк уберите Кузьмина» так и норовили загородить улыбчивые юноши с белыми флагами «Справедливой России». Другие молодые люди держат перетяжку «Нищий край – твоя заслуга». Поди пойми, о ком идет речь.

Городские власти запретили «единороссам» проводить пикет, а когда он получил-таки разрешение от краевой администрации – на место выехала «эсерская» молодежь. Фамилию Кузьмина «эсеры» прикрыли флагами. Милиция в происходящее не вмешивается: в регионе демократия.

Получив большинство в думе, «эсеры» мешкать не стали. На первом же заседании случился скандал. Когда «единороссы» поняли, что им не достается никаких постов, и в знак протеста вышли из зала, старейшина закрыл заседание, но «эсеров» это не остановило: без кворума, зато абсолютным большинством они выбрали спикера. Но «единороссы» не сумели организовать эффективный бойкот заседаний, и после их возвращения к работе Дума голосует с редким единодушием. Во фракции Рязанцева осталось всего 10 депутатов. Остальные 36 – это сплоченная оппозиция, ставшая властью.

После того как Дума добралась до прерогатив исполнительной власти, обязав Черногорова утверждать заместителей председателя правительства в парламенте и упразднив должность вице-губернатора, глава региона объявил забастовку и перестал подписывать принимаемые депутатами законы. В ответ местный суд обязал Воропаева, заменяющего губернатора на хозяйстве, подписать четыре закона, и оштрафовал чиновника на 40 000 руб. Полное уничтожение власти? Так и есть, только не власти, а партии власти.

По большому счету, «Единая Россия» в крае фактически прекратила бы существование, если бы не крайние силовые меры. Осенью в регион разбираться прибыл уже сам Сергей Шойгу с целым десантом силовиков. За неделю до декабрьских выборов мэра Дмитрия Кузьмина из «Справедливой России» отстранили от должности, также как и спикера, в связи с возбужденными на них уголовными делами. Мэра обвинили в незаконном распоряжении муниципальным жилищным фондом и приобретении жилого дома с земельным участком стоимостью около 5 млн рублей. А взамен Кузьмин якобы отдал свою квартиру на проспекте Октябрьской революции меньшей площади и стоимости. Разница – $30 000, в краже которых и обвинили Кузьмина. Превышение должностных полномочий инкриминировали и лидеру «справедливороссов» спикеру Уткину. Через месяц его арестовали. «Мы слишком заигрались, – грустно говорил арестованный Уткин. – Ну ее к черту, эту политику! Знал бы я, чем все закончится…»

Черногорова потом тоже тихо уволили с поста губернатора, как не справившегося с оппозицией. Но факт остается фактом: «Единая Россия» потерпела в Ставрополье полное поражение и смогла восстановить статус-кво только «с помощью штыков» [19].

Веселее себя вела партия, попав волей судеб в оппозицию в Самаре. В свое время «Единая Россия» недальновидно поставила на мэра Георгия Лиманского, которого народ очень не любил. В итоге мэром стал Виктор Тархов, не скрывавший своей нелюбви к «единороссам». И на следующих выборах в региональный парламент «Единой России» пришлось полагаться только на свои силы. Административный ресурс в Самаре принадлежал «Справедливой России», поэтому на огромных плакатах, развешанных к мартовским выборам в областную думу, не было ни слова о президенте. Вместо этого – обещания повысить пенсию до 10 000 руб., а зарплату – до 25 000 руб. Социальные лозунги «единороссов» дополнялись свободным творчеством политтехнологов. На местных телеканалах крутят мультфильмы с веселыми медведями и слоганом: «Кто тянет, тот и рулит», а эфиры в маршрутках заполнил местный гимн партии на мотив песни «Березовый сок»: «Мы все еще трудно с тобою живем, / Но жизнь наполняется смыслом и силой, / Ведь наша отчизна пошла на подъем / С «Единой Россией», с «Единой Россией». Для обычных радиостанций ролик записали местные «Песняры» – ВИА «Синяя птица», а для радио «Шансон» сделали версию с голосом брутального шансонье. Слоган «Единая Россия» – партия реальных дел» раз от разу наполняется новым смыслом и силой. Оба варианта буквально на коленке написал главный технолог штаба «единороссов», кандидат философских наук Виктор Кузнецов. «Это не стихи, четыре строчки написать не проблема», – скромничал философ в разговоре с одним из авторов книги.

«Единороссы» искусно использовали против Тархова повышение тарифов ЖКХ с нового года на 18 %. Решение в принципе было принято еще при прежнем мэре, но ведь на окончательном распоряжении стояла подпись уже мэра нового. «Единая Россия» возглавила народный гнев. В прямых эфирах всех телекомпаний «единороссы» задавали неудобные вопросы власти: почему, когда тарифы можно было повысить по минимальной ставке, Тархов повысил по максимальной? «Это как айкидо. Они сильные стороны оппонента – Тархов стал мэром – превращают в его слабые стороны. Поэтому сегодня “Единая Россия” – партия защиты обездоленных», – говорит технолог Павлючков.

Соревновались также и админресурсами. На телемост, посвященный теме ЖКХ, пригласили городскую власть объясниться, однако приехавшего вице-мэра Дмитрия Азарова в студию на эфир не пустили. Узнав об этом, Тархов сам прибыл на площадь, где были установлены камеры. Но как только на экране возник мэр и стал общаться с жителями, в эфире пропал звук, а потом и картинка. Кто виноват? Единороссы пеняли на город – мол, после того как люди начали задавать неудобные вопросы мэру, отключили от электричества передвижную телевизионную станцию. У оппонентов другая версия – мэру не дали слова потому, что глава ГТРК «Самара» – член политсовета «Единой России».

Как бы то ни было, в Самаре «единороссам» удалось победить без применения грубой силы. «Единая Россия» стала первой на региональных выборах, а спустя три года отделившийся от Тархова Азаров стал «единороссом» и с легкостью победил погрязшего в городских проблемах бывшего шефа.

Но бывает, что «единороссы», проиграв, переманивают на свою сторону победителя. Всем жить с нынешней властью, и, обыграв конкурента из «Единой России», мэр Иркутска Виктор Кондрашов предпочел расстаться с выдвинувшей его КПРФ и вступить в «Единую Россию». Пока «Единая Россия» прочно будет ассоциироваться с властью, а власть – с дотациями, ей можно даже иногда проигрывать. Неудачу можно компенсировать сделкой с «раскаявшимся» оппозиционером.

«Деловая сотня»

Зачем бизнесменам идти в депутаты?

Золотые интерьеры московской гостиницы «Националь», расположенной прямо напротив Кремля, притягивают к себе большие деньги. Здесь объявляют о сделках ценой в $6 млрд, таких как слияние активов нефтяных компаний ТНК и ВР в 2003 году. Здесь же продают проходные места в списке «Единой России» на предстоящих осенью думских выборах. Последняя цена, которую успел зафиксировать Следственный комитет России, была 7,5 млн евро. Правда, платить такие деньги соглашаются не все. Некто А. Г. Черников, собиравшийся стать депутатом за деньги, узнав о цене вопроса, передумал и написал заявление в ФСБ. Благодаря ему один из торговцев мандатами «Единой России» и был задержан в «Национале» 7 июля 2011 года после получения части требуемой суммы – 66 млн руб.

Из этой истории складывается впечатление, что местами в списках «Единой России» торгуют буквально все, кому не лень. У задержанного Владимира Мясина было найдено подлинное удостоверение помощника депутата Константина Бесчетного, хотя тот утверждает, что знать не знает такого помощника. Другой посредник – Леонид Карагод, успевший скрыться от правохранительных органов – действительно был помощником Александра Буркова, но, по словам депутата, уволился за неделю до скандала. Еще в 2010 году оба «торговца мандатами» работали на «Справедливую Россию» в качестве политтехнологов. Схема посредничества заслуживает отдельного описания. Как заявил задержанный Мясин, полученные деньги посредники должны были передать депутату-коммунисту Константину Ширшову, чтобы тот отнес их в администрацию президента и решил вопрос о включении плательщика в списки «Единой России» на проходное место. По данным депутата-журналиста от ЕР Александра Хинштейна, коммунист Ширшов также присутствовал в «Национале» в момент передачи денег, но задержать его следователи не смогли – спас депутатский иммунитет.

А. Г. Черников вряд ли стал бы депутатом от «Единой России». Посредники не те. Но сумма похожа на правду. Только платить ее нужно было в другом месте и в другое время. Раньше это было достаточно просто. Через посредников можно было выходить на людей, принимающих решения. Но сейчас времена изменились. Большинство опрошенных нами политтехнологов, сотрудничающих с администрацией президента и работающих на «единороссов», утверждают: текущая думская кампания отличается от двух предыдущих как раз тем, что попасть в предвыборные списки «Единой России», да еще на проходное место, человеку, который ранее не сотрудничал с партией власти, практически невозможно.

Причина банальна: с финансами у «медведей» дела сейчас обстоят гораздо лучше, чем с популярностью. В качестве «паровозов» на этот раз правящая элита рекрутирует уже не только губернаторов, но и членов правительства – от министров до первых вице-премьеров. Благодаря «Народному фронту» Путина, затеянному отчасти как предвыборный ребрендинг партии власти, в кандидатских рядах ЕР станет еще теснее, чем раньше, – «фронтовики» займут не менее четверти списочных мест. Тут уже не до сверхприбыли за счет новичков – отстоять бы своих, проверенных временем.

Однако не стоит думать, что на этот раз в Госдуму от «Единой России» пойдут одни бессребреники. Предпринимателям, уже имеющим историю отношений с партией власти, путь в ее списки отнюдь не заказан, но раскошелиться им все равно придется. И несут они свои деньги не посредникам, а напрямую в фонды партии власти: официальные или теневые, при центральном аппарате или окологубернаторские, в зависимости от того, кто лоббирует попадание кандидата в список.

Но за красивые глаза места давно перестали давать. «Бесплатно ставили только звезд или влиятельных [в партии] людей, – рассказывает одному из авторов книги технолог, наблюдавший за процессом составления списков. – Остальным, даже прежним депутатам, скидок не было: либо он платит сам, либо находит того, кто платит за него». Деньги вносились в официальные партийные фонды на местах или во внебюджетные фонды при губернаторах. Средства из таких фондов направляются на проекты, имеющие хороший пропагандистский потенциал: строительство больниц, дорог, помощь малоимущим. Еще один способ финансирования кампании – предоплата услуг социологических или рекламных агентств, которые будут задействованы в федеральной кампании.

К 2003 году процесс составления списка партийных кандидатов был более-менее отлажен. Сведением и шлифовкой черновиков занимается Кремль, персонально – Владислав Сурков. За несколько месяцев до старта избирательной кампании к нему съезжаются региональные делегации: губернатор (большинство глав регионов встроено в «единороссовскую» вертикаль), его заместитель по политике, глава партячейки, руководитель избирательного штаба – 3–5 человек. Здесь обсуждаются самые предварительные наброски первых троек. Кто-то, чувствуя раздрай в элитах, просит прислать им на помощь федерального «тяжеловеса», кто-то аргументирует, что справится своими силами. Свои предложения вносят и полпреды, и партбоссы в центре (Володин, Воробьев, Грызлов, Шойгу – в 2007 году каждый из них мог рассчитывать на включение в список условно по 5 «своих» кандидатур), и собственно Кремль. «Торговцы мандатами» могут найтись в любой из этих инстанций.

Покупать входные билеты в список кандидатов «Единой России» придется не всем. Две категории пройдут «по пригласительным». Во-первых, верхушка партийного и политического бомонда, которая занимается фандрайзингом для партии в целом. Во-вторых, публичные персоны и celebrities, которые вкладываются в капитал кампании личной популярностью. «Остальным, даже прежним депутатам, скидки делают редко. Как правило, либо они платят сами, либо находят тех, кто заплатит за них, возможно, в рассрочку», – рассказывает входивший в предвыборный штаб «единороссов» в 2007 году сотрудник администрации президента.