Вирус Гатаулин Сергей

   «День открытых дверей и неприятных звонков», подумал он и, повернувшись, встретился взглядом с Потемкиным.

   - Славка? - одними губами спросил молодой человек..

   Профессор утвердительно кивнул и громко продекламировал:

   - Оставив думы на потом, сегодня будем веселиться.

   Минуту подумал и добавил удрученно:

   - Поэт из меня всегда был никудышный. Нет рифмы - хоть разбейся.

   - Поэтом можешь ты не быть - ведь программистом быть доходней, - засмеялся Бейрут.

   Молодежь с шумом пробиралась на кухню.

   - Чай - это хорошо, - пробасил Жора. - Кусочка хлебушка не найдется? А то масло намазать не на что...

   - Мы сегодня не завтракали, - оправдывался Бейрут, усаживаясь за стол.

   - И вчера не обедали, - вторил Жора.

   Медведев быстро накидал на стол все, что смог найти в холодильнике, - благо, там оставались кой-какие продукты: сыр, колбаса, масло. Расставил кружки и, когда чайник закипел, позвал всех к столу.

   Кухня профессора была великолепной по старым социалистическим меркам и вполне приличной применительно к сегодняшнему дню. Не «шик-модерн», но просторная.

   Разместились все, и даже громадному телу Ванькина нашлось место в уголке.

   - Друзья мои, - слегка торжественно начал полковник.

   Жорка хихикнул.

   Коваль шумно вздохнул и уже без пафоса, но с легким укором продолжил:

   - Да! Друзья! Поймите вы! Мы все сейчас в одной упряжке. Я, конечно, понимаю, что методы, которыми пользуется наша контора, не всем по нраву, но они, поверьте мне, опробованы делами и годами. И они, как правило, приносят результаты. Безопасность страны - вот наша задача!

   - Ему бы на митингах выступать, - прошептал Жорка.

   - О каких методах вы говорите? - прервал профессор, распаляясь.

   - Какие результаты? Где безопасность и где эти мальчишки, которым промывают мозги, гоняют по улицам с оружием в руках? Вы уж поясните, любезный! Чья безопасность под угрозой? - уже не сдерживая эмоции, чеканил слова Медведев. - Ваша? Моя? Страны?

   Полковник прижал руки к груди - ладонями вперед, как бы защищаясь.

   - Помилуйте, Дмитрий Степанович, - быстро зачастил он, - я, конечно, понимаю, что наши методы не совсем, как бы это сказать, корректны, но мы не...

   Какой аргумент полковник собирался привести в свою защиту, собравшиеся так и не узнали - на этом месте оправдательную речь прервала требовательная трель дверного звонка.

   Медведев тяжело вздохнул. Позвонили еще раз - и тут же, не дожидаясь хозяйского разрешения, в квартиру ворвался возбужденный генерал. Хлопнув дверью, он с порога закричал:

   - Дмитрий, Анатолий! Вы живы!

   Удивленно оглядев присутствующих, Юрий Николаевич расслабился.

   И только тут до профессора дошло то, что тревожило его все это время.

   - Метеорит! Мама дорогая! - простонал он.

   - А почему они должны быть...- попытался вставить Бейрут, но Медведев грубо перебил его.

   - Рассказывай, - потребовал он, обращаясь к Потемкину.

   - Да рассказывать-то особо нечего, - протянул Дмитрий, - упал метеорит. Прямо на дом, в котором мы жили.

   - Там воронка метров двадцать в диаметре, - отрешенно побормотал Юрий Николаевич. - И сотня метров вспаханной земли. Я только что оттуда.

   - А как вы нас нашли? - неожиданно резко спросил Потемкин. - Следите?

   - Работаю! - обиделся Юрий Николаевич.

   Он смотрел на Димку и что-то бормотал о разбитой заднице «мерседеса», о невозможно низкой вероятности и еще много о чем, но в глазах плескался страх.

   «Я не понимаю тебя. А значит, я тебя боюсь!» - кричали они в то время, как язык рисовал волнующую картину переживаний за жизнь приятелей.

   Медведев смотрел и удивлялся: насколько слова могут не совпадать с эмоциями.

   И тут Юрий Николаевич удивил его еще больше.

   - Так как все здесь присутствующие неким образом причастны ко всему, что происходит в последнее время, решено...- задумался генерал и тут же продолжил, - ввести вас всех в курс дела и совместными усилиями выработать стратегию нашего поведения и тактику нашей борьбы.

   - Тьфу ты, - шумно выругался Бейрут, - попили чайку, называется. У вас все или как на партсобрании, или, как в церкви, у батюшки, - возмутился он. - Без проблем никак не обойтись.

   - И ты про церковь. Взяли моду церковь хаять, - вступил в разговор Жора. - Ты же не шаришь в данном вопросе?

   Бейрут взорвался, словно перегретый самовар:

   - А ты думаешь, остальные - те, которые в церковь как на работу с утра захаживают, шарят?

   Бейрут возбужденно жестикулировал, ни на кого не обращая внимания.

   - Я им про войну - они мне про попа. Может, послушаете меня? - возопил генерал, вглядываясь в глаза молодого человека, отчего тот сразу сник и замолчал.

   - Диспозиция в настоящий момент такова. Наши аналитики, изучив последние достижения в науке, прибавив к этому анализ международной ситуации...

   - Короче нельзя? - застонал Бейрут.

   - Хорошо, короче так короче, - согласился генерал. - Короче... теория вероятности в последнее время решила отдохнуть на отдельных людях, и этот факт очень сильно тревожит наших специалистов. Очень сильно!

   - Кто у нас сегодня за Бога? - поинтересовался Бейрут и, заметив осуждающий взгляд полковника, добавил. - Удивил попа крестом.

   Юрий Николаевич вопросительно посмотрел в сторону Потемкина.

   - Нашему другу есть, что сказать?

   - Нуу, - протянул Дмитрий. - Вчера ночью свет отключили.

   Все, за исключением генерала, засмеялись.

   - Вам смешно? - Дмитрий покачал головой. - Я бы тоже посмеялся, если бы не три кабеля, подведенных к дому от различных подстанций, автономная электростанция с батареями на восемь часов работы и много всякой сверхсовременной требухи, которая обязана давать свет даже в случае атомной войны. Аккумулятор ноутбука также сдохли.

   - Как же это возможно? - удивился Медведев.

   - Главное - не как, а зачем... - проворчал Бейрут, - и кто это делает?

   Дмитрий удивленно взглянул на хакера:

   - Кто? - шепнули губы. - Полагаю, я приблизился к чему-то важному. Вот только к чему?

   Недоуменно развел руками:

   - Это, конечно, не падение метеорита прямо на голову, но если бы я работал...

   В дверь снова позвонили: один, другой, третий раз.

   Медведев, уже не удивлялся популярности, которой стала пользоваться его квартира. Пожав плечами под вопросительными взглядами собравшихся побрел открывать.

   - Заседаете, - проворчал Пугачев, входя в переполненную кухню.

   - Вы же в мировой сети, как пауки, сутками просиживаете, чужую информацию воруете, - продолжил Юрий Николаевич, когда Иван, получив чашку чая, разместился за столом.

   - Должны были чужие следы заметить.

   - Чужие! Это как в том кино: зубы, зубы и еще раз зубы, - неожиданно для всех подал голос Ванькин.

   - Не про попов, так про инопланетян, - сыронизировал Бейрут.

   - Какие обидные слова: «пауки», «воруете». Если бы не наши братья, вы до сих пор кроме тетриса ничего не пользовали бы, - обиженно пробурчал Жора.

   - А «чужая» инфа кучею в Инет валится, - вдруг добавил он.

   - Только вы... - продолжал Бейрут, упираясь взглядом в полковника, - за всю жизнь ни килобайта не заметите.

   - Он знает. - Парень ткнул пальцем в сторону Потемкина. - Только не анализировал пока.

   - Анализирую, - отрешенно произнес Дмитрий.

   - И как? - улыбнулся Жора.

   Трудно было понять, с кем общается Потемкин. Глаза закрыты, лицо расслабленно - блаженный, да и только.

   - Что здесь вообще происходит? - зарычал полковник и попытался схватить Димку за плечо.

   - Не сметь, - шепнул Медведев, перехватывая руку. Почувствовал, как напряглись железные мышцы под костюмом Коваля, но не уступил.

   Зашевелился Ванькин, глядя на генерала.

   Юрий Николаевич, раздраженно рявкнул:

   - Прекратите собачиться, мы должны играть в одной команде!

   Что-то в этой фразе взволновало Медведева. Показалось очень важным, но анализировать ситуацию ему не позволил Бейрут.

   - Компьютер, профессор, - с придыханием, словно боялся кого-то напугать, спросил он. - Чем занят ваш компьютер?

   Медведев взглянул на полку, где валялся ноутбук и с удивлением присвистнул.

   - Качает из Инета инфу, - пробормотал он, не замечая, что перешел на сленг Бейрута и Жоры.

   - Все именно так, как ты сказал: двести пятьдесят проникновений за последний год, - произнес Дмитрий, не открывая глаз.

   - Он не с богом разговаривает? - восторженно прошептал Бейрут.

   - Он сам - бог! - так же шепотом закончил Жора.

   - Он в сети, - выдохнул Медведев, обращаясь к некомпьютерной части их спонтанно образовавшегося товарищества, которая, по всей видимости, и после этого ничего не поняла.

   Первым осознал смысл сказанного Юрий Николаевич. Он расслабился, облегченно вздохнул, словно давно ждал этого момента.

   - Я так и знал. Все обман, - радостно прошептал он.

   Дмитрий открыл глаза, посмотрел по сторонам и шумно вздохнул.

   - Черт! Все гораздо хуже, чем можно было предположить. Времени почти не осталось.

   - Если мы одна команда, то не хотите ли вы поделиться с остальными, чего нам ждать? - спросил профессор.

   Дмитрий повернулся к Медведеву и вдруг нервно задрожал.

   «Внимание!» - ударило по ушам.

   Воздух в комнате сгустился, вздрогнул, обдал горячей волной и выплеснул из ниоткуда молодого светловолосого человека с пронзительно голубыми глазами.

   - Никогда не привыкну. Бррр! - повел он широкими плечами. Повернулся к замершему с открытым ртом и выпученными глазами Потемкину, резко выдохнул:

   - Уводи свою команду!

   В голове завыла запоздавшая сирена: ощущение опасности пришло только сейчас. Дмитрий дурным голосом заорал:

   - Всем на пол!

   Народ подобрался бывалый: звон стекла застал всю честную компанию лежащей на паркете.

   «Опять зритель!» - взвыл он, чувствуя, как ускользает ощущение собственного тела, а мышцы перестают подчиняться приказам мозга.

   Время замедлило ход. Тупорылая болванка реактивного снаряда, неторопливо пролетела через кухню. Перед лицом мелькнули руки. Толчок - ухнула деревянная дверь, громко впечатываясь в косяк. Пальцы, разрывая тонкий лист, вцепились в стальной бок холодильника, - легко, словно картонную коробку, толкнули к двери.

   «Успел!» - подумал он и в тот момент, когда в прихожей рвануло, прыгнул, на лету опрокинул дубовый стол, закрывая им сжавшихся на полу людей.

   Взрывная волна, качнула стены, ударила в кисти, заложила уши.

   «Тромб, не уходи, ты мне нужен!» - взвизгнул Дмитрий, замечая возвращающееся ощущение тела: заныли руки сжимающие толстую столешницу.

   «Неплохой агрегат, только нужно уметь его пользовать. - мелькнуло в голове. - Вирус, ухожу».

   Дубовая доска в последний раз вздрогнула, принимая на себя удары деревянных осколков и обломков холодильника. Вырванные щепки впились в кожу и, потеряв смертоносную энергию, застряли в ней.

   «Неплохой дуршлаг получится», - пошутил Дмитрий и с удивлением отметил, что боль внезапно ослабла. Он подождал, пока клекот шрапнели стихнет и открыл глаза.

   - Интересно, чем занимается толпа закамуфлированных бездельников, засевшая вокруг дома?! - заорал оглушенный Юрий Николаевич.

   Медведев не торопился вставать. Уставившись в потолок, он думал: «Неужели может быть еще хуже?»

   Испуганные гости поднимались с пола, стряхивая с себя осколки чайного сервиза, оконного стекла и бетонной пыли.

   Генерал, кряхтя, упал на уцелевший табурет, поворачиваясь к полковнику, рыкнул:

   - Работнички!

   - Гоните вы его в шею! - ввернул Бейрут. - Безопасность страны! Себя защитить не можешь! - плюнув ядом, отвернулся.

   Потемкин, не скрывая раздражения, посмотрел Ковалю в глаза и четко, выговаривая каждую букву, спросил:

   - Что со Славкой?

   - Ты думаешь этот парень? - вызывающе начал полковник.

   - Что с ним?

   - Этот мужик не может быть Пугачевым. Слишком взрослый и... большой, - стушевался Коваль. Видимо испугался, ну судя по взглядом, которые он бросал на генерала, боялся он не появления Славки.

   - Если ты о Пугачеве, то мы шли по твоему пути, - вступил в разговор Жора. - Там, в институте. Кабинет 201.

   Дмитрий удивленно вскинул брови, Жора пояснил:

   - Затем мы подключили твоего друга к «Синариону» - или тому, что от него осталось. Ну и залили весь программный хлам ему в голову. А может не залили? Кто его знает.

   - Мы предупреждали этих кретинов, - Бейрут выразительно кивнул в сторону полковника, - что внутри этих компьютеров. Но видимо, все службисты в душе садисты.

   - Ни окон, ни вентиляционных шахт - деться некуда. Клиент, то бишь Пугачев, прикован к медкомплексу кожаными ремнями и... - Бейрут расплылся в улыбке до ушей. - И исчез!

   - Как - исчез?! Почему?!

   - Исчез ваш друг точно так же, как и сегодня. Один в один. Только кожаные ремни прошуршали, вздрогнул воздух, заискрился - и нет его.

   Это уже к утру было. Поэтому я вначале подумал, что глюк поймал. Глазами похлопал, головой потряс - картинка не фокусируется. Ну, думаю, крыша поехала, пора спать. Вышел в соседнюю комнату и уснул. Все! - развел руками Бейрут, глядя на слушателей.

   - Садисты - не службисты, садисты - программисты, - пропел Анатолий. Он устроился на корточках возле окна. Повернувшись к Дмитрию, телохранитель добавил:

   - Мне кажется, я знаю, где видел все эти эффекты, - насупившись, он с глубокомысленным видом нелепо замахал руками, изображая нечто круглое.

   - На дороге, когда перед нами появился нетрезвеющий свидетель Кудников.

   - Теперь все понятно, - пробормотал Потемкин и, натолкнувшись на умоляющий взгляд Анатолия, добавил:

   - Когда должен был рвануть бензовоз, мы прыгнули туда... едва не угодив под столб, нырнули обратно, а Кудников на своей развалюхе появился в момент нашего возвращения оттуда.

   - А можно для не особо сообразительных телохранителей еще раз? - Анатолий криво улыбнулся. - Туда - это, извиняюсь, куда?

   - Называй, как хочешь: другой мир, иная реальность, параллельная Вселенная, соседняя ветвь древа времен...

   - Стоп, стоп, стоп! - завопил Анатолий, поднимая руки. - Оглянись вокруг!

   Дмитрий повертел головой и понял, что телохранитель прав. Развороченная взрывом прихожая, заваленная обломками мебели. Остатки одежды перемешаны с кусками бетона, вырванными из стены. Место действительно не располагающее к обсуждению научных теорий.

   Сочувственно взглянув на хозяина квартиры и не придумав ничего лучшего, Потемкин махнул рукой:

   - Живы будем, не помрем!

   Медведев улыбнулся и в той же тональности ответил:

   - А то!

   Потемкин хлопнул глазами. Не понимая, осмотрелся. Он вдруг обнаружил, что непонятным образом может воспринимать не только обозримое взглядом пространство, но и соседнюю комнату. Пытаясь прочувствовать и зафиксировать сопровождающие этот феномен ощущения, он сосредоточился. Картинка тут же исчезла. Тогда он вновь расслабился, закрыл глаза - и тут же появился подъезд с испуганными жильцами.

   - Профессор, успокойте соседей, а то они... - произнес он, выглядывая за пределы подъезда, и замолк.

   Белый, только что выпавший снежок покрыл землю, маскируя мусор.

   Пятнистые комбинезоны, пытаясь оставаться незамеченными, мелькали среди деревьев.

   Дмитрий с волнением, пытаясь нащупать предел возможностей, устремил взгляд еще дальше.

   В поле зрения попал соседний дом, множество людей, прильнувших к окнам. Сквозь поверхность стекол сочится страх вперемешку с любопытством. На верхнем этаже открылось окно - дневной свет, отразился в оптическом прицеле.

   - Да что же это такое! Неужели опять? - застонал Дмитрий, присматриваясь к бородатой физиономии. Спокойный взгляд - без эмоций.

   С чувством, с толком, с расстановкой (как в тире) стрелок вышел на позицию. Будучи уверенным, что клиент не может его видеть, он не торопился.

   Не открывая глаз от пальца лежащего на курке, Потемкин спокойно, но достаточно громко, произнес:

   - Всем без спешки отойти от окна! Стрелок в доме напротив. Последний этаж... окно открыто.

   Ощутив резкое движение справа, Дмитрий жестко добавил:

   - Ванькин, не дергайтесь! Он целит в меня, но может и промахнуться.

   Полковника, непонятно когда оказался на полу и раздавал указания:

   - Да, живым! Последний этаж!

   Всклоченная борода, цепкие глазки, пухлые щеки, верхняя губа медленно накрывает нижнюю, палец тянет курок. Выстрел!

   Время словно остановилось, став густым и тягучим, как сироп. Мгновения летят - пуля все ближе, но Тромба нет.

   Ощущение тела не исчезает, оно сковано страхом. Тромба все нет! Еще мгновенье...

   Комната теряет очертания, предметы плывут перед глазами, удаляются и исчезают. Дмитрия куда-то несет, выворачивая на ходу, разбрасывая на молекулы. У него нет чувств - они исчезли вместе с превратившимся в цепочку атомов телом. Вместо привычных ощущений - вывернутая наизнанку Вселенная и темнота.

   Тьма вдруг сменилась ярким светом. Шаг - и он за белоснежной колонной.

   Иконы на стенах, изображения святых на потолке, свечи и тихий шепоток верующих. Крестятся, беззвучно шевеля губами; крестятся, ставя свечи; крестятся, покорно склонив голову; крестятся, задрав ее к потолку.

   Хочешь отправить письмо на тот свет - пожалуйста, только дождись, пока бородатый батюшка или степенная матушка хлопнет печатью. Затем - в другую очередь: еще печать, и корреспонденция оприходована.

   Духовный конвейер ползет, вращая малыми шестернями: здесь - свечку, там - иконку. Бухгалтерия работает четко, без сбоев, как часовой механизм. Помогает многовековая практика.

   Дмитрий осмотрелся, ошеломленный мгновенным перемещением, вспомнил Пугачева.

   Откуда-то сбоку, неслышно ступая по мраморному полу, появился молодой человек крепкого сложения. Большой, нескладный, безбородый детина. Борода не выросла еще - годы не те.

   Черная ряса, несмотря на немалый рост хозяина, касаясь пола, путается под ногами. Кажется, парень еще не привык к своему одеянию - или одеяние не привыкло к нему.

   Увалень, одним словом.

   Выглядит вольно: нет в его взгляде напускного смирения, характеризующего кротость нрава.

   - Отец Михаил ждет вас, - пропел подросток-переросток, глядя прямо в глаза Потемкину. - Прошу за мной.

   Дмитрий взглянул в глаза молодого человека и понял, что тот не так молод, как показалось вначале: взгляд задумчивый - непростой.

   - Меня ли, батюшка? - удивился Потемкин, подражая встречающему его божьему человеку.

   - Тебя, Дмитрий, сын мой, тебя! Давно ждем.

   Искорка, мелькнувшая где-то в глубине темных глаз, быстро разгорелась, осветила радостное лицо, и монах весело подмигнул изумленному Димке.

   - Осторожнее на лестнице, - прошептал крепыш, опуская глаза.

   Монашек спрятал взгляд, повернулся и, не оглядываясь, двинулся в сторону дубовой двери. Массивные створки со скрипом разошлись, пропуская вошедших молодых людей на лестницу, ведущую к кабинетам второго этажа.

   Здесь, по-видимому, располагались кельи священников, занимавших более высокое положение.

   Когда-нибудь простые монахи, подметающие скромными рясами мраморный пол, смогут занять особые комнаты. Когда-нибудь, но не сейчас. Пока благодати не хватает.

   В одну из таких «скромных келий» загадочно улыбающийся крупногабаритный монашек и провел Потемкина.

   На пороге Дмитрий внимательно огляделся. Массивный стол, стоящий посреди комнаты, терпел на себе многочисленные распятия, иконы и иконки, ворох предметов непонятного назначения. Терпел и не прогибался от старости, ибо старость его была благородная - по-настоящему дубовая. Всенепременное Евангелие в добротном, тисненом золотом переплете лежало в центре стола, за которым восседал почтенный, седой как лунь старец.

   Длинные белоснежные, отсвечивающие серебром волосы, ниспадающие на хрупкие плечи, туманной дымкой окутывали голову батюшки. Доброе лицо, внимательные глаза - прямо Дедушка Мороз перед вручением новогодних подарков.

   Посмотрев в глаза вошедшему Потемкину, старичок приветливо кивнул, ласково поздоровался. Дмитрий поежился.

   - Сын мой Дмитрий, не стану лукавить: мы ждали тебя, - пропел святой отец и как бы невзначай качнул пальцем стеклянный стержень метронома, затерявшегося среди церковных безделушек, живущих на большом столе.

   «Тук-тук!» - раздалось в сухом воздухе.

   - Скажу даже более, - продолжал старичок, вплетая слова в завораживающий стук метронома, - мы сделали все для того, чтобы ты пришел к нам. Мне не хотелось бы произносить это слово, но мы тебя вынудили прийти к нам.

   «Тук-тук, тук-тук».

   - То есть вы меня загоняли, как волка на охоте: с флажками и трубами, - возмутился Дмитрий, но его желание рассердиться мгновенно разбилось о добрейшую физиономию милого старика.

   В голове возникли слова, просящиеся наружу. Хотелось пожаловаться умудренному опытом, пожилому человеку на все несчастья последних дней.

   Усталость потянула голову к столу, налившиеся свинцом веки дрогнули, поползли вниз. Еще мгновение, и...

   «Тук-тук! Тук-тук» - стучит молоточек, не желая останавливаться.

   - Как хочется спать... спать..

   «Бум-бум-бум!» - гремят удары, отдаваясь болью в голове. Выталкивая сладкую дрёму, боль заполняет голову.

   «Черт! Старичок гипнотизировал меня», - Дмитрий затряс головой, пока мозги не прояснилась, а мысли не вернулись в прежнее русло. Пришедшая злость, вцепилась острыми зубами, разрывая на части остатки идиотского добродушия.

   - Получается, батюшка, что вся эта кутерьма - приманка? - яростно бросился в бой Дмитрий. - Встреча в подъезде, мертвый верзила на асфальте, взрыв ракеты в квартире, выстрел снайпера - все это нужно было для загона матерого?

   - Великие дела, как правило, не обходятся без жертв, но ракета... - Батюшка удивленно вздернув брови.

   Выдохнул и уверенно, без тени сомнения, продолжил:

   - Никаких ракет! Нам только нужно было уточнить ваши возможности молодой человек, узнать насколько далеко вы зашли в своем перерождении.

   Батюшка замолчал, качнул головой. Белоснежная шевелюра на мгновение вспыхнула сияющим нимбом.

   - Ты ведь не первый и не последний. Вопрос только в том, как ты распорядишься тем, что получил?

   - О чем это вы? Что получил? - пришло время удивляться Димке.

   - А вы крепкий орешек, Дмитрий Потемкин, несмотря на вашу молодость, - уводя разговор в сторону, уважительно продолжил отец Михаил и остановил метроном. - Думаю, физически вас уничтожить уже невозможно. Пси-коррекции вы не поддаетесь.