Вирус Гатаулин Сергей

   - То есть, как почему? Мы же... Нет! Ты не можешь так поступить! - удивленный профессор смотрел на Потемкина осуждающим взглядом.

   Смутившийся Дмитрий поспешил исправить ситуацию:

   - Простите профессор, задумался. Вы очень мне помогли. И вам спасибо, Юрий Николаевич. Если бы не вы, неизвестно, чем бы все закончилось.

   Заметив, что Дмитрий оглядывается на стоящих у дверей телохранителей, Юрий Николаевич громко объявил:

   - Ребятки, всем на выход. Ждать в машинах! Никто не должен нас тревожить - пока я не позволю!

   Проводив охранников до дверей, он задержал уходившего последним Анатолия:

   - Толик, позвони Светику. Скажи, что у нас все в порядке. Пусть не беспокоится.

   Подтолкнув водителя к выходу, он громко хлопнул дверью.

   - Ну, братцы-кролики, теперь нам никто не мешает. Будем делиться информацией. Кто имеет что сказать? - улыбнулся Юрий Николаевич. И дурашливо пропищал детским голосом:

   - Чур, я последний!

   Одной простенькой глуповатой фразой он сумел разрушить царившее в лаборатории напряжение. Редкое, филигранное умение направлять чахлый ручеек беседы в нужное русло.

   - Наша лаборатория в течение многих лет разрабатывала компьютерный комплекс под названием «Синарион», - заговорил профессор, видимо решив, что начинать должен именно он, чтобы не нарушить хронологию событий.

   Дмитрий задумался. Голос Медведева, удаляясь, затих, растворился в потусторонних звуках. Перед глазами вновь возникла знакомая пещера.

   Озираясь по сторонам, он попытался обнаружить Тромба, но поиски не дали результата. Везде, куда падал взгляд, бурлила пенящаяся масса. Расширяясь, она быстро заполняла пещеру. Еще мгновение - и мерзостная жидкость накроет его. Прыжок - и он оказался на одиноком валуне, возвышающемся в центре каменного мешка.

   Подобравшись к его ногам, пена коснулась ботинок, поднялась до щиколоток, дошла до пояса. От прикосновения пузырящейся массы закружилась голова.

   Дмитрий опустил руку- и вздрогнул от неожиданности, когда по ней поползли серые веревки. Он судорожно затряс руками, пытаясь стряхнуть стремящиеся к голове жгуты, но не тут-то было. Упругие щупальца растягивались, словно резиновые.

   «Попала муха в паутину», - мелькнула мысль.

   И в тот же миг в голове загудел клокочущий голос Тромба:

   - Ты не должен быть здесь. Уходи немедленно!

   - Но я хочу помочь, - запротестовал Дмитрий, нелепо дергая руками.

   - Переход не завершен, идет распаковка информации, - голос смолк и затем вновь зазвучал, но теперь это уже был стон умирающего, прорывающийся сквозь адскую боль:

   - Вирусы!.. Не успеваю... Уходи!

   Дмитрий напрягся, рванулся вверх.

   - С тобой все в порядке? - тяжелая рука опустилась на его плечо.

   Рядом стоял Медведев.

   - Вы не обратили внимания, сколько времени прошло с момента вашего прихода? - Дмитрий глянул на свои руки. - Я имею в виду: до отключения компьютеров, - уточнил он.

   Профессор думал секунду.

   - С поправкой на ветер не более получаса.

   Посмотрел на часы. Покачав головой, добавил, убеждая себя:

   - Ну да. Плюс-минус пять минут.

   «Вот почему переход не завершен полностью - времени не хватило», - подумал Дмитрий.

   Стараясь не углубляться в подробности, он рассказал о воине и происшествиях последних дней.

   - Мне очень жаль, профессор, но для успешного переноса Синариона-Тромба на мой носитель, - Потемкин ткнул указательным в висок и устало выдохнул, - нужен был час.

   - Черт! Черт! Черт! - забормотал профессор, меряя лабораторию широкими шагами. - Знал бы - костьми лег, но не дал бы отключить систему, - чуть не плакал он.

   На что Юрий Николаевич успокаивающе заметил:

   - Вы и так костьми легли. Если бы не я, то они, - он махнул рукой, указывая на пол, - там бы и остались.

   - Неужели вы не понимаете? Такого шанса больше не будет! - возмутился профессор. - Создавая «Синарион», мы предполагали лишь приблизить возможности компьютера к человеческому разуму. Но создать разумную систему в чистом виде...

   Медведев на мгновение замолчал, задохнувшись от исчезающих перспектив.

   - Даже мечтать не могли!

   - Слишком много неучтенных случайных факторов, внешних воздействий, - резко встряхнув головой, продолжил профессор, разговаривая с собой. - Повторить всю цепочку будет невозможно.

   Дима! Может, все-таки он успел? Ведь половина информации прошла, - прижимая сжатые кулаки к груди, умоляюще протянул ученый.

   - Профессор, вы должны знать, что половина разумного - это даже не идиот, это набор символов. Мусор! - Дмитрий отрицательно покачал головой.

   - Ну не знаю, - засомневался Медведев. - Конечно, нельзя прочитать книгу, вырвав из нее половину страниц. Но если убрать каждую вторую букву?

   Потемкин едва не кивнул. Вспомнилась пещера. Перед глазами встало изломанное тело Тромба.

   «Что будет, если боец не сумеет одолеть проскользнувшие следом за ним вирусы? - мысленно взвыл Потемкин. - Пещера - условная граница. Созданная больным Тромбом каменная стена может в любой момент развалиться, и тогда... Нет! Остановись! - Дмитрий затряс головой, словно хотел прогнать непроизвольно рождающиеся мысли. - Спокойно, - мысленно успокоил он себя. - Не всё так плохо. Ведь создал же он пещеру - защитил сознание.»

   И вслух прошептал, обращаясь к невидимому собеседнику:

   - Держись, дружище.

   - Кажется, и мне пора исповедоваться, - Юрий Николаевич вздохнул, виновато опустил голову, пожевал губами и обреченно махнул рукой.

   - Друзья мои, должен признаться, что все перенесенное вами - это следствие моей непреодолимой тупости, - заглянув в глаза слушателям, он сжал губы в полоску и утвердительно закивал.

   - Да! Да! Ваше компьютерное чудо, профессор, напугало все наше управление. И не только его! Именно я дал поручение подчиненным разобраться с ситуацией. Соответственно, они нашли наиболее подходящих оперативников и все переложили на их плечи. Я, конечно, должен был предвидеть, что мое распоряжение, опустившись до исполнителей, будет интерпретировано подобным образом. К тому же исполнители попались больно ретивые. Теперь буду знать, как наши сотрудники работают на месте, и учитывать их старательность при постановке задач. Но ... Что сделано - то сделано.

   Юрий Николаевич покосился на возмущенного профессора и, оправдываясь, пробурчал:

   - Вы должны меня понять. Такой скандал вокруг вашей лаборатории. Караул! Шпионы! Хакеры взламывают компьютерные сети! Кто только не жаловался: дипломатические ведомства дружеских и не совсем дружеских стран, банкиры, разведчики... Церковь - и та не осталась в стороне. И у них, оказывается, есть секреты, которые простым смертным знать не положено.

   - Да и про твое участие в этом деле я не знал, - Юрий Николаевич повернулся к Потемкину, - иначе нашел бы способ поговорить. Хорошо, девочка сообразила послать с тобой Анатолия, а сама позвонила мне. Так что не обессудь. Теперь возьму эту проблему под личный контроль. К тому же, если я правильно вас понял, проблемы больше нет, ибо нет источника всех бед. - генерал внимательно посмотрел на вздрогнувшего Дмитрия.

   Затем загадочно улыбнулся:

   - А на нет - и суда нет. Правильно, Димчик?

   Затем, повернувшись к Медведеву и чеканя каждое слово, словно вбивая гвозди в доску, продолжил:

   - Профессор, занимаясь наукой, не забывайте о безопасности своей страны. Вы не думали, что Виртуальный умник, которого вы создали, способен стать серьезным оружием? Создавая оружие, нужно быть уверенным, что им не воспользуется противник.

   - Безопасность страны! Противник! Дай вам волю - все возьмете под контроль, прикрываясь безопасностью страны, - пробурчал профессор и снова заходил из угла в угол.

   Он был зол. Возбужденный взгляд ни на секунду не останавливаясь, скользил по пустым столам.

   - Чем маленький мальчишка мог угрожать этой вашей безопасности? В чем виновата перед страной его мать? За что ваше ведомство держит под арестом семейство Пугачевых? - взорвался Медведев, переходя на крик.

   Дмитрий вздрогнул и резко повернулся к профессору.

   - Откуда вы знаете? - только и смог пролепетать он.

   Ему стало стыдно. Стыдно за то, что в этой кутерьме он совсем забыл о маленьком друге.

   «Как я мог стоять здесь и размышлять о своем бедственном положении? Бояться того, что только может произойти! Хорош друг.

   Профессор не услышал вопроса, продолжая метаться по «берлоге».

   - Какой мальчишка? Какие Пугачевы? Что вы несете? - раздраженно рявкнул Юрий Николаевич.

   - Пугачевы - это Славка с матерью. Наш Славка - «Солнышко», как зовет его ваша дочь. Видимо, профессор имеет в виду, что они у вас в конторе, - вмешался Потемкин.

   - И Славик туда же? - преувеличенно удивился генерал.

   После чего тут же иронично поинтересовался:

   - Кто вам сказал, что Пугачевы в конторе?

   Профессор наконец-то совладал с чувствами - успокоился.

   - Полковник, - устало произнес он.

   - Идиот, - беззвучно прошептал Юрий Николаевич.

   И тут же продолжил - громче и спокойнее:

   - Друзья мои. Наше ведомство давно не практикует похищение людей, мы никого не держим у себя без причины. Я разберусь с этим и в самое ближайшее время сразу сообщу вам. Ну а сейчас, думаю, всем пора отдохнуть.

   Юрий Николаевич вновь превратился в доброго и заботливого родителя.

   - Дима, ты уж меня извини, но оставить тебя без присмотра не могу. Светик меня живьем съест, если с тобой что-нибудь случится, - словно оправдываясь, произнес он. - Поэтому отдаю тебе Анатолия. Во временное пользование. Отправляйся домой, отдохни, успокой мать, а завтра Толик отвезет тебя на квартиру, где вы побудете некоторое время. До тех пор пока мы не убедим всех в том, что ты безопасен.

   Холодный туман, отступая, рассеялся. Лишь в темных углах, он просочился в расщелины между камнями - откуда как по команде выползли, выпрыгнули, выкатились полчища разнообразных жутких тварей. Извивающиеся скользкие черви; шуршащие сочленениями пауки; аморфные амебы - вся эта кошмарная компания двинулась в центр пещеры, к высокому светловолосому мужчине.

   Длинные ноги, мускулатура рельефно обрисовывающая атлетическую фигуру. Как минимум, мифологический герой.

   Большой добродушный пес прижался к бедру подставляя крепкую голову под вздрагивающую от напряжения руку.

   Дмитрий перевел взгляд на копошащийся под ногами комок. С трудом сдерживая рвотные спазмы, зажал рот руками. Из-под камня выполз отвратительный фиолетовый слизняк. Быстро скользнув вверх, метровая пиявка слепо уткнулась в ботинок и, почувствовав пищу, стала распадаться на множество мелких безобразных копий. Забыв о тошноте, Дмитрий исполнил истерическую чечетку. Он топтал наползающую мерзость до тех пор, пока последняя тварь не превратилась в мокрое пятно на камне.

   Пока он вел свою маленькую персональную войну, пес вышел вперед, хищно оскалился, демонстрируя большие треугольные клыки, - и вдруг весело подмигнул. Длинная шерсть встала дыбом, заискрилась.

   Изящно прогнувшись - движением, более присущим семейству кошачьих, - сенбернар без подготовки прыгнул в самый центр отвратительного месива. Его встретил частокол клацающих зубов. Мелькающие клешни вцепились в шерсть. Извивающие щупальца потянулись к телу.

   «Они же разорвут его на куски!» - хотел закричать Дмитрий, но голос предательски дрогнул, и вместо крика наружу вырвался то ли писк, то ли хрип.

   - Не суетись, напарник! Цербер - мастер своего дела.

   Холодный ветер прошелестел в голове, оставляя ощущение чужого присутствия. Незнакомец посмотрел прямо в глаза изумленного Димки.

   - Неужели не узнал старого бойца Тромба? - сжатые губы не шелохнулись, но уставший голос мужчины ясно прозвучал в голове. - Не удивляйся. Ты не читаешь мысли, но из-за того, что мы вынуждены пользоваться одним носителем, появляются определенные накладки. Все, что ты видишь вокруг, - Тромб обвел взглядом пространство пещеры, - лишь ассоциации с известными тебе образами, которые создает твой мозг, пока ты спишь.

   Потемкин тряхнул головой, желая избавиться от наваждения.

   - Я сказал - спишь, а не бредишь, - пояснил Тромб, видя недоумение на лице молодого человека. - Как только разберемся со вирусами, я смогу открыть для тебя доступ к моим базам данных, а пока постарайся ничему не удивляться. Иногда мои знания будут накладываться на твои. И может возникать ощущение галлюцинаций.

   Тромб, махнув рукой в сторону, замер, разглядывая место, где до этого находился Цербер.

   Груда наползающих друг на друга мерзких тварей полностью поглотила вздрагивающую собаку, разрастаясь и вширь и в высь. Когда до потолка пещеры осталось несколько сантиметров, отвратительная куча дрогнула и начал быстро оседать. Склизкая масса покрылась дымкой, теряя очертания, закипела, вздуваясь громадными черными пузырями, и взорвалась с громким хлопком.

   Дмитрий инстинктивно присел, закрыл лицо руками, защищаясь от летящих во все стороны кусков дымящейся плоти.

   - Что за дрянь,- пробормотал он, встряхивая рукой, к которой прилипла исторгающая зловоние, скользкая, бурая масса.

   - Один вид из ста пятидесяти тысяч, созданных человечеством. Вирус, - зазвенел в голове голос Тромба. - Вернее, набор ощущений, данный тебе твоим мозгом для наиболее точного восприятия смертоносной программы.

   Дмитрий непонимающе покачал головой.

   - Стоп! - раздраженно процедил он. - Проще нельзя? Мозги закипают.

   - Человеческий мозг, сталкиваясь с неизвестной информацией, опирается на уже знакомые ему образы, - пояснил Тромб. - Он находит среди них наиболее подходящий тому ощущению, которое испытывает, видоизменяет его - и вот перед вами...

   - Стоп! Стоп!

   Дмитрий прервал заумный мысленный монолог Тромба и с сомнением поинтересовался:

   - И ты хочешь сказать, что я буду все это знать, как только ты откроешь доступ к базам данных? Буду знать все, что знаешь ты?

   - Естественно, - прошелестело в голове.

   - Обалдеть, - восхищенно пробормотал Дмитрий, с трудом сдерживая идиотскую улыбку.

   За спиной раздалось довольное урчание, и из темноты, гордо задрав хвост, выскочил Цербер - на ходу подхватив зубами очередную тварь, перекусил ее, подбежал к Тромбу.

   - Дело сделано, - прорычал пес и вдруг вспыхнул, моментально превратившись в яркий факел.

   Пламя тут же переместилось на стоящего рядом бойца и так же неожиданно погасло, оставив после себя светящуюся пленку, покрывающую тело. Через несколько секунд она угасая, превратилась в броню с торчащими со всех сторон шипами, лезвиями и обтекаемыми щитками.

   Внезапно пещера вздрогнула, очертания окружающих предметов, расплываясь, начали исчезать.

   Перед глазами появлялся бесконечный коридор с железными стенами и толстой решеткой вместо пола. Внизу - бассейн, под завязку заполненный светящимся расплавленным металлом.

   Багровые отблески гуляли по стенам, истерически ревела сирена.

   Бегущий впереди боец свернул направо. Дмитрий метнулся следом, едва не рухнув на ползущую под ногами ленту старого конвейера.

   «Чертова игра! Теперь и моя голова- арену сражения», - возмутился Дмитрий.

   Стены вздрогнули, и металлический голос монотонно забубнил: «Сбой программы. Опасность уничтожения. Сбой программы».

   Дмитрий посмотрел на Тромба и вздрогнул - от такого зрелища можно было сойти с ума. Фигура воина медленно разваливалась на куски.

   Новый толчок ускорил процесс разрушения бойца.

   Дмитрий на мгновенье представил себя на месте Тромба, ощутив чужую боль, закричал и проснулся.

   В прихожей громко хлопнула дверь. Лица коснулся прохладный ветерок.

   - Кто рано встает, тому бог подает! - загремело над головой.

   Одеяло, приятно согревающее тело, вдруг куда-то поползло.

   - Мог бы спать и дальше: я по средам не подаю, - пробормотал Дмитрий, цепляясь за ускользающий край пододеяльника.

   - Шутка с утра заменяет пять минут зарядки, - живо парировал телохранитель, отскакивая в сторону, - или стакан сметаны.

   - Тогда ты уже наверняка и наелся и размялся, - улыбнулся Дмитрий, нехотя покидая теплую постель. - А вот я есть хочу, аж ноги сводит.

   - Димыч, живо собирайся. Поедем. По пути заскочим в одну приличную едальню - там и подкрепишься. Босс просил не задерживаться дома - это небезопасно.

   Пресекая дальнейший протесты, Анатолий добавил:

   - Твоя мама сказала, что ты никогда не завтракаешь, да и в холодильнике у вас шаром покати. Так что не кривись - чем быстрей соберешься, тем скорее поешь. Кстати я предупредил Маргариту Петровну, что тебя некоторое время не будет.

   Дмитрий удивленно глянул на телохранителя.

   - Я ей сказал, что ты будешь в санатории, - поспешил пояснить тот. - Бесплатная путевка... ну и все такое...

   Дмитрий не стал уточнять, что наговорил Анатолий матери; быстро умылся и, став посреди комнаты, задумался: « Может плюнуть на все и в школу?»

   - Ну что остановился? - Одетый Анатолий ждал на пороге. - Трусы, майка, фуфайка и с вещами на выход!

   «Похоже пути назад нет», - вздохнул Дмитрий и стал одеваться.

   Бухнула дверь, щелкнул, закрываясь, замок, пыльный подъезд дохнул в лицо табачным дымом.

   Дмитрий, почувствовав опасность, напрягся, неторопливо двинулся по заваленной окурками лестнице. Чувство тревоги нарастало с каждой секундой.

   На площадке третьего этажа, возле Славкиной двери, стоял мужчина неопределенного возраста - с длинной бородой. Тяжелый взгляд незнакомца бесцеремонно скользнул по телу Анатолия, остановился на Димкином лице. В глазах мелькнула искорка узнавания.

   - Вы кого-то ищете? - грубо спросил телохранитель, толкнув Потемкина вперед так, чтобы оказаться между ним и чужаком.

   Стрельнув колючим взглядом из-под лохматых бровей, бородач пробасил:

   - Пугачев Вячеслав здесь проживает?

   Вытянув шею и не замечая стоящего перед ним Анатолия, незнакомец разглядывал Дмитрия - будто знал, что ответит именно он.

   - Какого лешего вам нужно от Славки? - поинтересовался Дмитрий, нисколько не смущаясь грубого тона.

   Внутренний голос вопил, предупреждая об опасности, заставляя мышцы вибрировать от напряжения. В ушах гулко стучала кровь, по телу катилась горячая волна, застилая глаза багровой пеленой.

   - А вы, стало быть, Дмитрий? - пропел бородатый и как бы невзначай бросил взгляд за его спину.

   «Бейся, бот, или умри!» - взорвалось в голове.

   Окружающие предметы прыгнули, набирая скорость, понеслись вперед, уменьшились, сжавшись в точку у горизонта.

   Придя в себя, Дмитрий осмотрелся по сторонам и понял, что до состояния просветления ему, в отличие от индийских брахманов, неимоверно далеко.

   Вокруг - серый клубящийся туман, только с одной стороны, где-то вдали, виднеется светящееся пятнышко. Парень напряг глаза, и ему показалось, что свет приблизился. Сначала он подумал, что это возвращается убежавший реальный мир, но, увеличиваясь с каждой секундой, светящаяся точка превратилась в огненную стену. Взглянув вниз, Потемкин чуть было не закричал, не увидев ни ног, ни собственного тела, ни земли под ногами: вокруг - лишь густой туман. Только туман - и наступающая огненная стена.

   Внезапно молочная дымка озарилась алыми вспышками и исчезла, уступив место фантастической огненной феерии, полыхающей со всех сторон.

   Впервые в жизни Дмитрий так наглядно ощутил насколько ученье может быть светом, а неученье - тьмой, вернее мглой или туманом.

   Ассоциация неизвестной информации со знакомыми образами - так, кажется, говорил Тромб.

   Дмитрий прикрыл глаза, но полыхающее безумие не исчезло: свет был внутри него. Тысячи, миллионы, миллиарды картинок и голосов сплелись в один огненный поток, хлынувший в сознание молодого человека. Цифры, слова, символы переплетались со схемами, формулами, таблицами, образуя сияющие жидкие кристаллы, растущие и взрывающиеся в голове. Еще мгновение - и он потеряет ощущение собственного «я», слившись с бушующим, огненным, потоком, станет его частью, растворяясь в нем без остатка.

   Он знал ответы на все вопросы, рождающиеся в голове.

   То есть: он либо узнал все и сразу, либо не мог пока сформулировать по-настоящему сложный вопрос, на который бы не нашел ответа.

   Дмитрий чувствовал приближающееся перенасыщение, и в тот момент, когда греющий душу свет готов был превратиться в сжигающий разум жар, ему стало хорошо. Спокойствие пришло неожиданно - в беспамятстве.

   - Очнись, братишка, - прошелестело над головой. С трудом открыв глаза и ощущая бесконечную усталость, Дмитрий поднялся на ноги.

   Анатолий стоял рядом, ощупывая голову, словно проверял, на месте ли она.

   - Однако, батюшка без принципов: стоило отвернуться - чуть мозги не вышиб, - пробормотал он сморщился, сжимая губы в злобную полоску.

   Затем как-то странно - то ли с испугом, то ли с удивлением - добавил:

   - А ты, брат, боец! Надо же так: не глядя - ногой в челюсть!

   - Кому в челюсть? - удивленно просипел Дмитрий, ощущая стягивающую горло горечь.

   - Димыч, ты в порядке? - испуганно озираясь, спросил Анатолий.

   Не дожидаясь ответа, телохранитель возбужденно и торопливо заговорил:

   - Я пока опекал батюшку, проворонил второго - который по лестнице поднимался. Здоровый, сволочь.

   - Ничего не помню... - устало прошептал Дмитрий и покачнулся, хватаясь руками за перила, чтобы не упасть. Накатившая слабость обездвижила тело, ватные ноги предательски подогнулись - и если бы не Анатолий, подхвативший провалившийся в пустоту локоть Димки, лежать бы ему на ступеньках, с которых совсем недавно поднялся.

   - Постарайся не отключаться - не дотащу. Тяжел ты, брат, однако, - пробормотал Анатолий, двигаясь вниз по лестнице.

   Как только выбрались из подъезда, Дмитрий почувствовал себя лучше. Вдохнув полной грудью свежий морозный воздух, он ощутил, как голова проясняется, а боль в висках прекращает выстукивать барабанную дробь.

   - Теперь я сам! - Потемкин решительно оттолкнул Анатолия и, обернувшись, заметил распростертое на тротуаре тело.

   Страх мгновенно сковал душу, мысли рванулись с поводка - словно стая борзых, спотыкаясь и сталкиваясь, понеслись наперегонки друг с другом.

   - Кто его так? - с дрожью в голосе спросил Дмитрий, не отрывая взгляда от неподвижного тела.

   Лежащий на земле, двухметровый верзила неестественно вывернул шею.

   - Я же тебе говорю: этого... - Анатолий кивнул на трупа и вновь, как в подъезде, опасливо оглянулся по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, повернулся к Димке. - Этого, - повторил телохранитель, - ты одним ударом вынес через лестничный пролет в окно.

   Анатолий пожал плечами, словно хотел показать, что и сам не верит, будто такого здоровяка можно поднять в воздух ударом. Вытянув голову, он указал на зияющий пустотой оконный проем:

   - Видишь, рама без стекла? Оттуда он, милый, и спланировал.

   Милый... спланировал... слова битым стеклом врезались в испуганный мозг.

   - Кончай кривляться! - зло зашипел Дмитрий. Его мутило и хотелось плакать.

   - У нас труп, а он веселится, - продолжил он.

   - «Не у нас, а у вас», как сказал Балбес в известном кинофильме, - парировал Анатолий весело.

   Но, заметив растерянный и вместе с тем испуганный взгляд, быстро зашептал:

   - Прости, друг. Это я для разрядки шучу, чтобы тебя отвлечь: знаю, как тяжко кровь впервые на себя брать. Давай живенько к машине! Пока еще кого-нибудь бог не послал.

   Телохранитель вновь попытался подхватить Димку под локоть, но тот вдруг затрясся, вскинулся, шумно втягивая воздух, замер и, сломавшись пополам, изверг содержимое желудка себе под ноги.

   - А где же второй божий человек? - поинтересовался обессиленный Потемкин, падая в распахнутую дверь «мерседеса».

   - Ты тоже думаешь, что эти ребята имеют отношение к церкви? - спросил Анатолий и после небольшой паузы продолжил. - А как же «не убий»?..

   Машина выехала на проезжую часть, и водитель замолчал, сосредотачиваясь на управлении автомобилем.

   - А он и не убивал! - выкрикнул Дмитрий. - Это я его... - сжался и через минуту продолжил.

   - Тот, кто интересовался Славкой - Дробышев Никита Сергеевич.

   Анатолий удивленно вскинул брови.

   - Возглавляет службу безопасности местного храма, - Дмитрий испуганно замолчал, осознавая, что говорит то, чего знать по определению не мог.

   Афишировать свою необъяснимую осведомленность дальше Потемкин не решился. Да и не смог бы, не открывая присутствия Тромба в своей голове.

   «И так сболтнул лишнего», - подумал он.

   Вспомнилось бородатое лицо уткнувшееся в снег. Сердце встрепенулось. Воздух загустел, комком застревая в груди. Дмитрий сглотнул, с трудом останавливая поднимающуюся от желудка волну тошноты.

   Анатолий обиженно замолчал. Закусив верхнюю губу, он сосредоточенно рулил. Железный зверь послушно лавировал в бесконечной веренице едва не касающихся друг друга четырехколесных собратьев.

   Телохранитель уступил место профессиональному водителю. Он периодически взрывался, выплевывая ругательства в адрес проносившихся мимо машин.

   Дмитрий физически ощущал повисшее в салоне напряжение. В раздражении спутника, он винил себя, но ничего поделать не мог.

   На дороге тем временем продолжалась непрекращающаяся схватка. Синяя «девятка», из второй полосы, попыталась перестроиться, выруливая вправо; наивный водитель ожидал, что Анатолий притормозит и пропустит его перед собой - но не тут-то было.

   - Куда прешь?! - заорал тот и, вжимая педаль газа в пол, высунул в окно руку с полусогнутым пальцем.

   - Ну обогнал бы он меня, так впереди ж бензовоз! - проворчал он.

   Дмитрий вздрогнул, ощутив резкую боль в висках. Сердце учащенно забилось, качая к подрагивающим мускулам обогащенную кислородом кровь. Убиенный «попович» исчез из головы, словно его никогда и не было. Ощущение опасности навалилось неожиданно, заставляя вибрировать каждую клетку, ставшего чужим, тела.

   - Ладно, братишка, расслабься, - неожиданно улыбнулся Анатолий.

   - У каждого человека свои скелеты в шкафу. Посчитаешь нужным - расскажешь, откуда ты все знаешь, - продолжал он, но Потемкин ничего не слышал.

   Время неожиданно замедлило ход. Пространство вывернулось наизнанку. Вытесненный из действительности, он наблюдал за кренящимся, словно в замедленной съемке, железобетонным столбом.

   Многометровый штырь решил рухнуть на дорогу именно в тот момент, когда под ним оказался «мерседес» с Дмитрием Потемкиным на борту. На секунду отведя взгляд от карающего перста судьбы, юноша обнаружил, что сжимает руль. Нависая над коленями Анатолия, он смотрел на мелькающие перед глазами руки: его собственные руки, крутящие баранку. Ему вдруг показалось, что они не имеют к нему никакого отношения, будто живут своей жизнью.

   Машина, прыгнув вправо, вылетела на тротуар, вильнула из стороны в сторону, словно взбрыкивающая лошадь, - и неожиданно остановилась, противно завизжав тормозами.

   Где-то позади - словно эхо - резина по асфальту, глухой удар, скрип металла и оглушающий взрыв. Громыхнуло так, что завопили сигнализации стоящих на обочине автомобилей.

   Время ускорило ход, вернуло привычное ощущение собственного тела; вместе с ним пришла боль. Мышцы завопили от перенапряжения. Тело взвыло от усталости.

   - Как вы живете в столь несовершенном теле? - прошелестел в голове удаляющийся голос. - Требуется другой уровень энергетики.