Пластит Тополь Эдуард

И Сергей Цой, пресс-секретарь Лужкова, напомнил мэру, что ему тоже надо там присутствовать…

А из гостиницы «Турист» вышла десятилетняя Катя с отцом. Держа папу за руку, подошла к такси, отец, садясь в машину, сказал водителю:

– Большой театр.

– Пятьсот рублей, – не моргнув глазом объявил таксист.

Ахмед, оставшись и без телефона, и без денег, зашел в тесную будку старика сапожника у Курского вокзала, закрыл дверь.

– Добрый день. Ты чеченец? – сказал он сапожнику.

– Нет, молодой человек, я ингуш. А что?

– Откуда?

– Верхние Ачилуки.

– Дома все хорошо?

– Да, дорогой. А у тебя?

– Ачилуки – это недалеко от нас, наша зона. Мне нужна помощь – деньги на джихад, на святую борьбу с мунепаками.

Старик медленно поднялся со своей табуреточки. И оказался на две головы выше Ахмеда.

– Деньги, говоришь? – сказал он. – На борьбу? А работать ты умеешь? Или только убивать?

Ахмед, рыскнув взглядом по сторонам, схватил шило и воткнул его в грудь сапожника.

А спустя минуту вышел из будки с деньгами старика, плотно закрыл дверь и повесил потертую картонку-табличку: «БУДУ ЧЕРЕС 15 МИНУТ».

Оглядевшись, пересек поток прохожих, спешащих в метро, зашел в киоск по продаже мобильников, купил телефон и сим-карту. И, вставив сим-карту, тут же набрал номер Зары. Но вместо ее голоса услышал стандартное: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

Грязно выругавшись – черт подери, он потерял ее! – Ахмед бегом помчался в «Атриум», стал в поисках Зары носиться по торговым галереям и эскалаторам.

А по всему городу у входов в метро возникли усиленные патрули, они задерживали всех молодых женщин восточной наружности…

В АТЦ на Вернадского подполковник Климов, выйдя от руководства и направляясь к лестнице, первым делом набрал номер на мобильном:

– Алло! Лера, вы где?

В темном кинозале «Атриума», сидя с сынишкой среди детворы, упоенно глядящей диснеевскую мультяшку, его жена Лера прикрыла трубку ладошкой:

– Мы смотрим кино…

– Немедленно в такси и домой! – негромко приказал Климов.

– Зачем? – удивилась жена в кинозале.

– Это не обсуждается. Срочно! А где моя мама?

– Ну где? На рынке. У нас же вечером гости…

– Я знаю, что у нас вечером! А твоя где?

– Так они вместе…

– Значит, так! Слушай! Бросаешь малого в такси, и за любые деньги – домой! Срочно! И родителей запереть! Ты слышишь?

Климов вышел из коридора на лестницу и увидел, что здесь еще как минимум дюжина офицеров, отвернувшись друг от друга, названивают по мобильникам своим женам и детям.

А в «Атриуме», в кинозале, его жена Лера пожала плечами, дала отбой и, обняв сына, стала с не меньшим, чем сын, удовольствием смотреть дальше диснеевский мультфильм и есть поп-корн.

Метропоезд с грохотом ворвался на станцию и, кажется, летел прямо на Зару.

Отшатнувшись, она смотрела, как пассажиры заходят в вагоны.

И уже после всех осторожно шагнула к открытой двери.

Но в тот миг, когда в вагоне прозвучало «Осторожно, двери закрываются», с эскалатора ссыпалась шумная толпа подвыпивших футбольных фанатов, они буквально внесли Зару в вагон. При этом один стал враспор двери, задержал ее и впустил в вагон еще два десятка парней и девиц с пивными банками в руках, эта ватага протолкнула пассажиров (и Зару) еще глубже в проход и сдавила Зару со всех сторон так, что она – в панике за свой ранец со взрывчаткой – стала остервенело отталкивать кулаками этих парней.

– Девка, ты чё? Офуела? – изумился один из них.

– Блондинки – они вообще суки! Дай ей по рылу! – посоветовал второй.

Вагон дернулся, отправляясь, толпа покачнулась, Зара, не устояв, упала на какую-то девку с крашеными, как петушиный гребень, волосами. Та возмущенно пнула ее от себя кулаками в ранец.

– Сука, стой на своих гребаных!

От ее толчка Зара повалилась в другую сторону, и парни, забавляясь, стали пинать ее по кругу.

У Зары глаза налились бешенством, а рука потянулась к кнопке взрывателя, но от толчков со всех сторон Зара никак не могла попасть рукой в карман…

Тут поезд затормозил, голос по радио объявил: «Станция “Лубянка”», и компания футбольных фанатов, оставив Зару, устремилась к выходу.

Очумев от пережитого, Зара опустилась на освободившуюся скамью, откинула голову и опустошенно закрыла глаза.

– Дочка, ты их прости, – вдруг сказал ей пожилой сосед. – Козлы! Но пусть Господь их накажет, а ты не бери грех на душу, ладно?

Зара поглядела на него с изумлением и испугом.

Между тем город уже наполнился полнокровной жизнью:

потоки пешеходов запрудили центральные улицы…

потоки машин покатили по главным артериям…

мамаши выкатили коляски на аллеи Чистых прудов…

звезды эстрады – Кобзон, Пугачева, «Любэ», Жванецкий и прочие – прибывали в своих лимузинах к служебному входу в Большой…

и Катя с отцом приехали на такси к Театральной площади.

Одновременно ожили подмостки на центральных городских площадях, собирая вокруг себя огромные толпы детей и взрослых – на Пушкинской, на Триумфальной, на Манежной… На одной Газманов пел «Москва – златые купола», на другой дети хохотали от мимики трусливого клоуна на слоне, на третьей тысячная толпа хором пела с Митяевым: «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались…»

И в эту многотысячную празднично-шумную толпу прямо из-под земли возносилась на эскалаторе Зара с ее смертоносным грузом. Спрашивая дорогу к Большому театру, вышла из метро «Театральная».

Здесь, на площади перед Большим театром, тоже была толпа, детский танцевальный ансамбль на подмостках.

Зара остановилась в этой толпе, взвешивая, не взорваться ли прямо здесь, или все-таки идти в Большой. Но во-первых, она уже купила билет, а во-вторых, Большой – это звезды, это Кобзон, Пугачева…

Пробираясь сквозь толпу, Зара направилась к Большому и… наткнулась на милицейское металлическое ограждение площади перед театром.

Впрочем, в этом ограждении было два прохода, в них стояли молодые солдаты и менты, пропускали по билетам на праздничный концерт.

Зара остановилась, наблюдая.

Да, похоже, это для нее безопасно – люди предъявляют билеты и проходят к театру, никто их не обыскивает. Правда, из-за скопления публики в этих узких проходах уже давка…

Мысленно произнеся короткую молитву и вспомнив мотив песни Муцараева, Зара достала свой билет и решительно двинулась вперед. Но чем ближе к проходу, тем сильнее толпа сжимала Зару, и какой-то мужчина, прижатый грудью к ее ранцу, недовольно сказал:

– И чё у тебя в этом ранце гребаном? Кирпичи, что ли?

Извернувшись, Зара чуть высвободила ранец, протянула ментам свой билет и – прошла к театру.

– Мужик, это твой паспорт?

Ахмед опасливо посмотрел по сторонам.

Он стоял в офисе службы безопасности «Атриума», рядом на телеэкранах был весь торговый центр, и на одном из экранов, центральном, крутился, повторяясь, эпизод на эскалаторе – как пацаны, якобы случайно, толкнули Ахмеда и как Ахмед, сойдя с эскалатора, стал в панике хлопать себя по карманам.

Отказываться было нелепо, но Ахмед еще молчал.

Молодой конопатый парень, дежурный сотрудник службы безопасности, посмотрел в его в паспорт и прочел:

– Кадыров Ахмед… Тезка твой, что ли? Или родственник?

– Чей? – спросил Ахмед исподлобья.

– Ну чей! Кадырова.

– А-а. Ну да, родственник. Двоюродный брат.

Конопатый стал куда приветливей, даже перешел на вы:

– Значит, ваш паспорт?

– Мой.

– А чё ж не обращались? Мы что, сами должны и ворье ловить, и пострадавших? Держите свой паспорт и дуйте к ментам на Курском вокзале, в 37-е отделение. Мы эту шпану туда сдали. Со всем, что они у вас стырили. Много там денег было?

Ахмед, взяв паспорт, молчал.

– Ну, идите, – сказал парень. – Что ж вы стоите?

– Я могу идти? – недоверчиво переспросил Ахмед.

– А вы хотите остаться?

Поглядев конопатому в глаза, Ахмед повернулся и ушел.

Парень покрутил головой:

– Ну, люди! Ни спасибо…

За кулисами Большого театра ведущий администратор с программой обходил гримерные:

– Иосиф Давыдович, вы открываете!..

– Алла Борисовна, что вы исполните?..

– «Любэ», вы готовы? Десять минут до начала!..

Тем временем лимузины с правительственными мигалками швартовались у служебного входа Большого театра. Это прибыли мэр города, министры и другие высокие должностные лица…

В штабе «Перехват шахидки» все офицеры сидели на телефонах… работали «прослушки»… Но нервозность нарастала.

– Уже полдня шахидка в городе, а у нас никаких данных!..

Десятки ментов и особистов с собаками и переодетые в гражданское оперы «наружки» блокировали все ворота в ЦПКиО, где ни о чем не ведающая публика продолжала массовое гулянье, и модная «Фабрика звезд» зажигала с эстрады многотысячную толпу…

И то же самое – в Лужниках, где Андрей Макаревич с «Машиной времени» признавался многотысячной аудитории, что «маленький шрам на любимой попе – глубокая рана в моей душе»…

А в Торговой палате на Моховой подполковник Климов беседовал с группой московских чеченцев, выходцев из Шатайского района – молодых и пожилых, стильно одетых и ухоженных.

– Как ваш бизнес? В порядке?

– В порядке… Все в порядке… – заверяли его чеченцы.

– И налоговая служба не имеет к вам претензий?

– Нет, мы платим налоги! Все хорошо, слава Аллаху.

– Аллах акбар! – подтвердил Климов. – Но мы также знаем, что через посредников вы отправляете откупные в свой район, а точнее – тамошним бандитам, чтоб они там не трогали ваших родственников. – И, упреждая протесты, Климов поднял руку: – Нет, я вас не осуждаю, я сам только что оттуда, видел Кожлаева и других зверей. Но! Если вы хотите и дальше не иметь проблем с налоговой службой, нам срочно нужна информация обо всех, кто в последние дни появился оттуда в Москве. Любой новый человек – мужчина или женщина. И я честно предупреждаю: если потом выяснится, что эту информацию кто-то скрыл, не сообщил или скажет, что не придал значения…

На площади перед Большим театром Зара двигалась в толпе к колоннам главного входа… зашла под колонны…

Здесь перед дверью стояли охранники:

– Побыстрей!.. Приготовьте билеты!.. Все пройдут!.. Приготовьте билеты!..

Показав билет, Зара прошла и…

За дверью оказалась еще одна проверка: рама и ленточный транспортер аппарата «Шмель-90/К» для проверки-просвечивания на металл и взрывчатку.

А охранники торопили:

– Мобильные телефоны, ключи и сумочки – сюда! Проходите…

Зара остановилась, попятилась. Но ее подтолкнули.

– Девушка, ну что вы?

– Я… я это…

А ей нетерпеливо:

– Ну, вы идете? Нет?

И уже подошел охранник:

– В чем тут дело?

– Я это… Я билет уронила… – сказала она.

– Где?

– На улице, наверное…

– Ну, иди ищи. Только по-быстрому. Без билета не пустят.

Пятясь, Зара выбиралась наружу и облегченно перевела дух. О Аллах, как ей быть? Может, рвануть прямо здесь и дело с концом! Да, сейчас она так и сделает! Вон за ограждением на площади – тоже сцена и толпа. Пусть там нет Кобзона и Пугачевой, но все равно это центр Москвы, масса народу…

Тем временем поток зрителей двигался прямо на нее, и в этом потоке была Катя с отцом.

Зара сунула руку в карман.

И вдруг спохватилась – нужно позвонить Ахмеду и сказать, что сейчас она сделает это! Действительно, куда он пропал? И зачем он следил за ней, если не для того, чтобы снять на видео, как она сделает это? Ведь там, в горах, ей говорили, что весь мир увидит, как она сделает это. Так пусть он приготовится…

Зара достала мобильный, включила его, дождалась, пока он «пропишется» в сети, и набрала номер Ахмеда.

Однако зазвонил он вовсе не у Ахмеда, а в 37-м отделении милиции при Курском вокзале, в столе у дежурного подполковника. Но дежурный не слышал звонков – все отделение было забито молодыми кавказскими женщинами, у них проверяли и перепроверяли документы, их обыскивали, а они скандалили и возмущались. И дежурный был занят этими разборками.

– Спокойно! Не шуметь! Где вы прописаны?

– А где ваш паспорт? А почему без паспорта?

– За молоком она вышла! За молоком тоже с паспортом нужно ходить!..

Но телефон в столе продолжал звенеть, и дежурный наконец рывком выдернул ящик, схватил звенящий телефон и по привычке рявкнул стандартное:

– Милиция, дежурный Ковалев!.. Алло! Алло, говорите! – Услышал гудки отбоя и чертыхнулся: – Тьфу, это ж мобильный!

Швырнул телефон обратно в ящик и приказал:

– Сержант! Выпусти этих лопухов из обезьянника. И так места нет.

Сержант через сутолоку задержанных пробрался к КПЗ, выпустил четверых подростков в бейсболках «Найк» и куртках «МузТВ», дежурный вернул им украденные деньги. Подростки обнаглели:

– А телефон?

– А номер вспомнили? – сказал дежурный. – Нет? Ну и валите отсюда! Не до вас!.. – И дежурный удивленно посмотрел в окно – там невесть откуда хлынул проливной летний дождь.

Этот дождь – густой, крупный, чуть ли не с градом – хлынул и на площадь перед Большим театром. И Зара, пробираясь в толпе поближе к эстрадному помосту с юными артистами, испуганно дала отбой «дежурному Ковалеву» и растерянно оглянулась – люди вокруг нее буквально прыснули в разные стороны, бегом побежали, словно она уже взорвалась.

Но нет, это они от дождя – к метро, под козырьки и навесы. А дети-артисты – к автобусам.

Тут какой-то парень укрыл ее под своим зонтиком:

– Девушка, вы же промокнете! Бежим! Вам куда?

– Никуда. Отстань.

– Так ведь ливень! Вы уже мокрая! А если простудитесь?

Он явно кадрил ее, но она не понимала этого.

– Не твое дело!

– Как не мое? Я дежурный по ливням, спасаю блондинок. Побежали! – И он потянул ее за руку, да так, что рука, выскальзывая из кармана, чуть кнопку не нажала.

– Баран! – испугалась Зара. – Не трогай меня! Идиот!

Он смерил ее изумленным взглядом и, словно от дуры стоеросовой, тут же пошел прочь, высокомерно подняв под зонтом и плечи, и голову.

А она осталась одна под дождем.

И наугад пошла под ближайший матерчатый навес.

Там, на узком пространстве под стеной, стояли какие-то женщины, не меньше двух десятков. Увидев промокшую Зару, они без особой охоты, но все же чуть раздвинулись, впуская ее под укрытие.

А дождь все лил, лужи вскипали восклицательными знаками капель, и женщины стояли молча, глядя на это море воды вокруг.

Но две пожилые тетки в темном, небрежно глянув на подошедшую блондинку, продолжили свой разговор, и Зара вдруг с изумлением уловила, что говорят они по-чеченски. Думая, что никто вокруг их не понимает, чеченки говорили о своем ужасном положении в Москве.

– Слушай, каждый день хожу в мечеть молиться – не помогает. Зачем эта война? В Чечне все разрушено. Здесь на работу не берут, жить не на что. А эти басаевы учат наших детей ехать в Москву и взрывать себя, чтобы русские нас всех вообще тут вырезали. Еще пара таких взрывов, как в Тушино, и русские такой погром нам устроят! Клянусь Аллахом, моей внучке нужно операцию делать, но ни в одну больницу устроить не можем – боимся, а вдруг русский врач ее зарежет?

Зара с презрением посмотрела на этих женщин. И вдруг что-то внутри словно подхлестнуло ее.

– Вы, твари! – сказала она им по-чеченски. – За тарелку московской похлебки готовы тут всем ботинки лизать! А они, шакалы, этими ботинками родину вытоптали! Да я вас сейчас сама взорву!

Зара обвела взглядом ничего не понимающих русских, стоявших под карнизом, и автобус с детьми по соседству, и прохожих, бежавших мимо под проливным дождем. Да! Действительно! Зачем ждать? Вон их тут сколько!

– Аллах акбар! – выкрикнула Зара и решительно нажала кнопку взрывателя.

Треснуло и раскололось небо…

Здравствуй, Муса!

Пушечно громыхнуло…

Здравствуй, Муса!

Воем взвыли сирены припаркованных у тротуара машин, и мощный порыв ветра сорвал навес, под которым стояла толпа.

Все бросились врассыпную, в том числе и пожилые чеченки, и Зара осталась одна под ливневым дождем.

Слепо озираясь, она с трудом пришла в себя – это не она взорвалась, это московская гроза…

– Девушка, сюда! – кричали ей от метро.

«Пластит! – сообразила она. – Контакты промокли!»

Телефонный звонок. Второй. Третий.

Зара с недоумением достала из кармана звенящий мобильник. Номер, который высветился на экранчике, был ей не знаком. 789-43-42. Нет, такой номер она не знает.

– Алло, – сказала она осторожно.

И услышала голос Ахмеда:

– Это я. Ты где?

– О! – Она облегченно вздохнула. – Слава Аллаху! Ахмед, у меня все промокло! Все промокло, понимаете? Не работает…

– Я понял, сестра, я понял. Без паники, – прервал он ее. – Ты где?

– На месте. Возле Большого…

– Ясно! А ты мне звонила?

– Конечно, звонила. А попала…

– Стоп! Я знаю, куда ты попала. Но это ничего. Просто выброси этот телефон, прямо сейчас выброси. И сделай свое дело. Это приказ Мусы – он видит тебя и ждет. Он верит в тебя! Аллах акбар!

– Подождите, Ахмед! Я должна помолиться. Где тут мечеть?

Но гудки отбоя опередили эти слова. Зара посмотрела на свой телефон. Ладно, она выполнит приказ – выбросит его. Но перед этим…

Слава Аллаху, дождь кончается. И сразу солнце вышло. Как только она подумала о мечети, так солнце вышло. Это хороший знак. Это Муса постарался. Конечно, у нее потому и промокли контакты, что она перед восхождением не очистила душу.

Направляясь к метро, Зара набирала на телефоне «0633». Телефон тут же откликнулся:

– Справочная «Би Лайн». Звонок платный. Валерия слушает.

– А где в Москве мечеть? – спросила Зара.

– Мусульманская мечеть? – уточняет Валерия.

– А что? Бывает русская? – разозлилась Зара.

– Секундочку… В центре только одна мечеть, остальные шесть на Поклонной горе, в Отрадном, в Кунцеве… Вам какую?

– В центре.

– Пожалуйста. Главная мусульманская мечеть. Метро «Новокузнецкая», улица Большая Татарская, 28. Телефон 951-8448. С праздником вас.

– С каким праздником?

– С Днем России.

– А-а…

Зара дала отбой, бросила свой мобильный в мусорную урну и зашла в метро.

Там стоял милицейско-армейский патруль, проверял документы у двух брюнеток кавказской наружности, а блондинка Зара прошла мимо них без проблем.

И, спускаясь по эскалатору, услыхала объявление по радио:

– Граждане пассажиры! Во избежание террористических актов просьба при обнаружении подозрительных предметов или бесхозных вещей немедленно сообщать о них дежурному механику, а при наличии таких вещей в вагонах метрополитена – сотрудникам милиции или машинисту поезда…

Между тем в АТЦ, в штабе «Перехват шахидки» напряжение продолжало нарастать, поскольку:

по плану «Невод» десятки машин наружного наблюдения уже негласно барражировали по московским улицам…

десятки мобильных установок, пеленгующих телефонные разговоры, патрулировали во всех районах…

все информаторы во всех мусульманских общинах, крупных бизнесах и местах проживания чеченской диаспоры были оповещены о повышенной бдительности…

любой телефонный разговор подозрительного содержания и любой сигнал информаторов подвергались глубокой проверке по базе данных на этих абонентов, а затем срывали с места очередную дежурную бригаду оперов, которые на предельной скорости неслись по адресам подозрительных объектов, бесцеремонно врывались, производили допросы и обыски…

сотрудники оперативной службы при поддержке СОБРа и других «тяжелых» спецподразделений уже произвели десятки захватов и задержаний криминальных личностей, которые могли бы иметь контакты с чеченскими боевиками…

а патрульными службами «наружки» были задержаны и подвергнуты проверке сотни молодых кавказских женщин и мужчин…

И – никакого улова!

И впервые у руководства АТЦ возникает подозрение: а может быть, и нет никакой шахидки? Может быть, это дезинформация? Может быть, боевики отслеживают и проверяют нашу систему поиска террористов, чтобы ударить в другой раз? Или они надеялись, что мы объявим тревогу, и весь город опустеет, вся столица России попрячется по домам только потому, что, может быть, где-то по улице идет шахидка?