Красотки и оборотни Ночкин Виктор

Глава 7

Когда утро начинается с оглушительного стука в дверь – это бы еще ничего… Но если ночь длилась не больше трех с половиной часов… если этой ночи предшествовал веселый и продолжительный вечер… то стук превращается в нечто ужасное, сродни вселенской катастрофе. Просыпаться не хотелось… Вспоминать не хотелось…

Колдун Томен Пеко (обычно именующий себя Пекондором Великолепным) с трудом оторвал голову от подушки и задумался. Брага, выпитая вчера, все еще шумела и переливалась бурными морскими волнами в мозгах – поэтому думать было нелегко. Первая членораздельная мысль, пришедшая в нечесаную голову мага, могла быть сформулирована примерно так: «Это явились клиенты, больше так требовательно стучать, наверное, никто не стал бы». На смену первой явилась вторая мысль: «Нужно открыть дверь и поговорить с клиентом». И наконец, словно солнце, восходящее над бурным океаном вчерашнего хмеля, шумящего в голове, вспыхнула и засияла третья мысль: «Как хорошо, что я вчера не смог раздеться! Теперь одеваться не нужно!»

Томен с трудом приподнялся и оглядел себя. А что – вполне пристойный вид, подходящий, чтобы встретить гостя. Тот, кто является к магу в такую рань, не может быть слишком уж привередлив и наверняка не станет придираться к беспорядку в одежде колдуна и в его жилище… Чародей прохрипел:

– Да сейчас… Сейчас… Иду… – и сел в кровати.

Потом встал. Стучать перестали – услышали, значит… Томен, машинально одернув измятое одеяло («И постель вчера разобрать тоже так и не смог, это хорошо! Сегодня застилать не надо…»), поплелся встречать гостей. Пока он добрался до входной двери, успел прийти в себя настолько, что к концу пути уже практически не держался за стены. Ну разве что совсем чуть-чуть. Повозившись минуту с замком и запирающим заклинанием, распахнул дверь. На пороге топтался старый приятель Корель Лотрик, шкипер «Одады», а в двух шагах поодаль – некий незнакомец. Приезжий был довольно высок ростом, плотного сложения и одет, как подобает воину. Впрочем, перья его шляпу не украшали, а меч в ножнах показался Томену самым обыкновенным, ничуть не похожим на какое-нибудь родовое оружие – вероятно, перед магом был простолюдин. Внимание к мелочам во внешности предполагаемого клиента – одна из первых заповедей практикующего мага. Тем более, если живешь в маленьком городке, где все знают тебя с детства и не желают признать, что три года ученичества превратили вихрастого пацаненка в полноценного, так сказать, колдуна. Не верят земляки, что Томен – настоящий маг, а не прежний мальчишка. А ведь из детского возраста он явно вышел… Хотя, с другой стороны, вихры остались прежние… Да и то сказать – какие клиенты в родной Мирене? Если и перепадает иногда серьезный заказ, так от приезжего. Может, как раз сейчас Томену повезет.

Игнорируя Кореля, маг обратился к незнакомцу:

– Приветствую, почтеннейший мастер! Какие заботы, позвольте осведомиться, привели вас к моему скромному порогу? Нуждаетесь ли вы в услугах квалифицированного чародея?

Вместо ответа приезжий смерил Томена неуверенным взглядом и на всякий случай покосился на вывеску. Вывеска гласила: «ПЕКОНДОР ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ. Широкий спектр магических услуг. Высокое качество. Анонимность гарантирована». Оглядев снова Томена с ног до головы, незнакомец обернулся к Лотрику и спросил:

– Этот, что ли, и есть Великолепный?

– Он самый, – заверил его, ухмыляясь, шкипер, – не смотри, что неказист. Дело свое парень знает, не сомневайся.

– Ну… если так…

– Ручаюсь, – уверенно молвил Корель, – испробуй его – не пожалеешь. В конце концов, у тебя что – большой выбор?

Томен на всякий случай решил промолчать, ибо привык прятать гордость поглубже в карман, если дело касалось возможности подзаработать – а этот чужеземец явно больше полагался на слова шкипера, чем на любые похвальбы незнакомых колдунов.

– Ну ладно… – протянул незнакомец.

Энтузиазма в его голосе не прибавилось, но, видимо, подействовал аргумент Кореля насчет отсутствия выбора. Тут Томен решился наконец вставить слово:

– Не сомневайтесь, почтенный мастер, в округе вы не найдете мага, более знающего, нежели Пекондор Великолепный. Шкипер Корель подтвердит, что…

– Помолчи, Пекондор хренов, – с досадой бросил Лотрик, – «в округе»! Ясное дело, в нашей за…той округе ты – лучший маг, а я – лучший мореход… А Мирена – самый большой город. В округе-то… Господину Колю нужен в самом деле знающий маг.

– Ну так я же…

– Помолчи, говорю, – строгим голосом повторил шкипер, – приходи через полчасика в «Морскую птицу», там и поговорим. В порядок себя приведи и все такое…

С этими словами он удалился, увлекая за собой чужеземца. Томен поскреб в затылке и отправился «приводить себя в порядок». Дело есть дело.

Когда гости свернули за угол, Томен воровато огляделся и вышел за порог. Неподалеку от двери под водостоком стояла бочка для дождевой воды. Колдун с тяжелым вздохом перегнулся через борт, брезгливо разогнал ладонью замерших на черной поверхности жучков и несколько жухлых листьев… Зажмурился, вздохнул еще раз… и с размаху опустил голову в воду…

Ровно через полчаса Пекондор Великолепный переступил порог «Морской птицы». Оглядев пустой зал, колдун устремился в угол, где скучали его утренние гости. Томен старался держаться с достоинством. Темная мантия, испещренная едва заметными знаками, таинственно колыхалась вокруг долговязой тощей фигуры, отлетая на каждом шагу широкими волнами. Навершие посоха, на который опирался Великолепный, слабо светилось в полутьме… Лицо мага, таинственно бледное, могло с равным успехом свидетельствовать как о тяжком похмелье, так и о бессонных ночах, проведенных в чтении старинных манускриптов да в магических опытах…

– Хорош! – Одобрил внешний вид приятеля Лотрик и кивнул на свободный стул. – Садись!

Его спутник промолчал. Теперь, когда он снял шляпу, выяснилось, что приезжий обладает изрядной лысиной.

Едва Пекондор осторожно присел на предложенное место и отставил в сторону посох, шкипер помахал рукой, адресуя жест владельцу «Морской птицы», который, наверное, пребывал в меланхолическом настроении и задумчиво выводил пальцем узоры на полированной поверхности стойки, размазывая пролитые капли пива. Утром заведение, естественно, пустовало и у хозяина было достаточно времени для философских рассуждений. По знаку Лотрика кабатчик, в свою очередь, кивнул дочери, помогавшей ему в заведении. Та подхватила приготовленный заранее поднос и направилась к угловому столику, старательно покачивая попкой. На подносе красовалась небольшая глиняная чарочка – зная пристрастие молодого мага к вину, шкипер сделал заказ заранее. Выставив посуду перед Великолепным, девочка не сдержалась и, опустив поднос, нагнулась к посоху:

– Ух ты… Томен, он светится! А можно я потрогаю?

– Брысь! – Рявкнул на нее шкипер, затем обернулся к магу. – Значит так. Вот этого господина звать Коль Токит и он сержант стражи в славном городе Ливда.

Приезжий коротко кивнул, Томен вежливо склонил голову.

– Так вот, – продолжил шкипер, – мастер Коль ищет знающего мага. Я присоветовал ему тебя. Понял?..

– А что за дело? – спросил Великолепный, вертя в руках чарку, к которой так и не приложился.

– У нас в Ливде объявилась банда, – медленно, словно нехотя, начал рассказывать стражник, – грабят приезжих. Грабят часто. А поймать мы их не можем. Свое-то жулье все известно наперечет, а это какие-то пришлые. И никто не знает, кто они, откуда… Ни разу не попались, ни разу следов не оставили.

Токит умолк и поднес к губам кружку.

– Вот как? – вставил колдун, он ожидал продолжения, – совсем никаких следов?

– Да вот… – сержант запнулся, подыскивая слова. – Бывало, задержишь по подозрению кого… И – все.

– Что значит – «все»? – удивился Лотрик.

– А то и значит… – сержант отхлебнул, поставил кружку на стол и уставился на мага. – То говорят – отпустили, мол, не при чем твои арестанты были, то еще как… Наша забота – хватать и в каталажку тащить. Дальше – не моего ума дело. И выходит такой оборот, что я не могу поймать кого надо? – В голосе стражника была неподдельная обида. – Я? Да я в страже сколько лет! Двадцать лет без малого! В сержанты выслужился… В общем, решили мы, что дело-то нечисто. Что в банде есть очень сильный колдун. А тут уж нам не светит…

Стражник сокрушенно развел руками и снова взялся за кружку. Дальше слово взял моряк:

– Стражники к местным, ливдинским, магам обращались – без толку. Кто сразу отказался, кто на второй-третий день, мол, не хочу. Словно сговорились. Тогда наняли в Верне чародея.

– Хороший маг, знающий – все так говорили, – подтвердил сержант и снова уткнулся в кружку.

– И что?

– Мага звали Горек Дудочка, слыхал о таком? – бросил Лотрик.

– Это которого убили? – припомнил Томен.

– Вот именно, – веско промолвил Токит, – которого убили. Вместе с учеником. В Ливде. На второй день. Вернее, на второй день мы их мертвыми нашли. А убили их в первую же ночь.

За столом воцарилась тишина. Томен решился наконец отхлебнуть вина. Картина начинала проясняться. Местные ливдинские чародеи не решались заняться поисками неуловимой банды, а вернские…

– А что другие вернские маги? Они не хотят сквитаться за Горека? Или в Велинке кто? – Томен назвал другой крупный город, где, как он знал, практиковало несколько известных чародеев.

– Вернские боятся, – объяснил Коль, – Дудочка считался там одним из первых. А в Велинке… Тамошние маги уже прослышали про Горека.

– Тоже боятся?

– Нет, цену подняли. Вот мне Лотрик и посоветовал взять тебя.

Молодой маг перевел взгляд на шкипера.

– Ага, – кивнул тот, – я сержанту сказал, что ты знающий маг, толковый, шустрый. И что цену назовешь приличную, не станешь с ливдинцев три шкуры драть.

– Три шкуры не стану, – согласился Томен, – но если эти разбойники Горека Дудочку одолели… Горек был в самом деле хороший маг… Я даже не знаю… Сейчас-то у меня есть несколько выгодных заказов… Но я должен подумать о будущем. А сколько согласен выложить за поимку бандитов ваш магистрат?

– Граф, – поправил стражник, – у нас уже три месяца правит не магистрат, а граф. Его светлость Эрствин из Леверкоя. Тридцать келатов.

Колдун едва не подпрыгнул на стуле от удивления – сумма была громадной. Для жителя крошечной Мирены – громадной. Вообще-то Томен, рассуждая о якобы имеющихся у него «выгодных заказах», кривил душой. На самом деле он, как говорили у них на побережье, «крепко сидел на мели» и отчаянно нуждался в деньгах. Последнее дельце, поимка волка-оборотня в Гервике, позволила всего лишь наконец-то расплатиться со старыми долгами… Блефуя, маг собирался прощупать клиента. В общем, ему стоило немалого труда не показать, как он поражен размерами обещанного вознаграждения, и выдавить из себя:

– Ну… Я не знаю… Это, конечно, несколько больше, чем я потеряю, отказывая своим нынешним заказчикам… – чтобы выдержать паузу, колдун снова отхлебнул из чарки.

Разумеется, сержант воспринял ответ, как должное – то есть как начало торга:

– На самом деле граф согласен заплатить и больше, но он ждет, что я вернусь с более известным магом. Вряд ли он одобрит мой выбор.

– Однако в Верне и Велинке вам, мастер, все равно не удалось найти никого, – отпарировал Томен.

– Я мог бы отправиться в Гавань, – заметил сержант.

Гавань – еще один крупный город, расположенный куда дальше от Ливды, чем Верн.

– Но это займет много времени, – подхватил Томен, – а графу недосуг ждать. Поэтому я – более предпочтительный вариант.

– Ладно, – сдался Коль, – граф, вероятно, раскошелится и согласится… скажем, на тридцать пять… на сорок келатов…

Чародей молчал Многозначительная пауза затягивалась… Наконец стражник добавил, внимательно глядя на Томена:

– …Если Я ему объясню, как нам нужен именно этот маг. Тогда, вероятно, согласится и на сорок пять. Келатов.

– Энмарских? – уточнил маг. – В наше смутное время келаты чеканят все, кому не лень.

– Энмарских. Но десять келатов – мне. Или я поищу другого мага.

– И пять – мне, – вставил Лотрик, – или больше не жди, чтобы я приводил к тебе выгодных заказчиков. Крутись сам в этой за…той Мирене, как хочешь.

– Десять – многовато… – протянул Томен, игнорируя пока что Лотрика, – я же вижу, вы хотите нанять именно меня. Потому что сегодняшний день вы все равно потеряли. Нашу гавань без прилива покинуть не так-то просто, а прилив заканчивается. Значит, вы, мастер сержант, твердо решили иметь дело со мной… Десять – многовато!

– А сколько – не многовато?.. Твой приятель шкипер заверил меня, что ты порядочный и сговорчивый малый…

В результате переговоров, длившихся без малого полтора часа, Томен несколько увеличил предполагаемый гонорар, а заодно убедился, что его наниматель нервничает и боится отказа. Дело представлялось серьезным, но Томен согласился – награда, которую ему сулили, превышала, пожалуй, обычный годовой заработок чародея. Как тут не согласишься?

После того, как ударили с ливдинцем по рукам, Томен распрощался и отправился готовить свой магический арсенал. Отплытие было назначено на завтрашнее утро.

Глава 8

Утро выдалось неожиданно ненастное. Ночью прошел дождь, и в сером неверном утреннем свете вода в гавани выглядела даже более мутной и грязной, чем обычно. Томен, держась за перила, чтобы не потерять равновесие на осклизлых досках причала, поднялся на борт «Одады» – принадлежащего Лотрику судна. Хозяин приветствовал его хмурым кивком:

– Собрался? Барахло свое увязал? Снеси в каюту. Сейчас сержант появится, и пойдем…

– Грузиться, значит, не будем? – на всякий случай спросил колдун.

Он знал, что шкипер собирается везти в Ливду пшеницу. Даже с пассажирами на борту «Одада» не должна идти порожняком.

– С вечера загрузились…

Томен бросил мешок в предназначенной ему каюте и поднялся на крышу кормовой надстройки к шкиперу. Несколькими минутами позже появился ливдинский стражник. Такой же угрюмый, как и все, кто находился сейчас на борту «Одады», сержант пробурчал неразборчивое приветствие и спросил шкипера:

– Скоро отходим?

– Прямо сейчас, – ответил Лотрик, – из нашей гавани иначе и не выйдешь. Часом позже начнется отлив. Так что немедля и пойдем. Я уж и портовый взнос заранее уплатил, чтоб не задерживаться. К тому же бриз поймать надо…

Неуклюжие каботажные суда вроде «Одады» были не приспособлены к движению на веслах, так что для выхода из гавани им требовался или крепкий ветерок с суши, или буксир. За буксир нужно было платить, так что моряки предпочитали бриз, дующий, по гилфинговой милости, бесплатно.

– Вот поэтому ваш городишко не вырос за столько лет, – ни с того, ни с сего буркнул сержант, – что гавань неудобная. Мирена-то постарше Велинка будет, а?

– Верно, – согласился шкипер, – нет гавани, нет и оборота. Больше четырех-пяти барок зараз у причала и не встанут. Купцам неинтересно здесь причаливать – город не растет.

Лотрик послюнил палец и поднял его вверх. Приняв глубокомысленный вид, помолчал с минуту и рявкнул:

– Отдать концы. Живей, растяпы! Отчаливаем, с гилфинговой помощью… Гангмар вас всех забери… – и, обернувшись к башне на выходе из гавани, заорал. – Эй!!! Отворяй!!!

Из башни донесся скрип и скрежет. Запирающая гавань низко сидящая барка, увенчанная стеной с зубцами и бойницами, пошла в сторону, увлекаемая грохочущими цепями. Тем временем матросы Лотрика поставили парус. Тяжелая ткань с хлопками развернулась и наполнилась бризом. Шкипер навалился на рулевое весло, направляя судно в открывающийся проход. Что-то ворча себе под нос, сержант поднялся к магу и моряку.

Едва «Одада» миновала узкую горловину бухты, как собравшихся на кормовой надстройке у рулевого весла путешественников обдал порыв свежего ветра, несущего холодные брызги и солоноватый запах моря. Позади снова послышался грохот – судно-стену возвращали на место. Не лишняя предосторожность в нынешнее неспокойное время…

– Так, говорю, Ливда велика, – вернулся к прерванному разговору шкипер, – а прав у вашей общины нет. Вот вместо самоуправления – снова граф. А у нас в Мирене – хоть и небогато, зато свободно живем. Сами себе магистрат выбираем.

Барка тяжело развернулась, ложась на курс. Захлопал парус, надуваясь морским попутным ветром. Сержант поежился и плотнее надвинул шляпу. «Должно быть, лысина мерзнет» – подумал колдун. К удивлению Томена, стражника не обидели слова Лотрика.

– Ну и что толку в твоей «свободе»? – Спокойно возразил Коль. – Или тебе ваш миренский глава магистрата по душе?

– А тебе твой граф? – Слегка поворачивая весло, переспросил шкипер.

В долгом морском путешествии добрый спор в самый раз, поэтому оба охотно поддерживали беседу. Томен, не рискуя влезать в разговор, слушал с любопытством.

– А наш граф – он толковее любого магистрата. Молодой, наивный, да оно и к лучшему. Будь он постарше, так понял бы, что в Ливде порядка никогда не будет, да и сложил бы руки. Ну, раз все равно не выйдет-то… А наш Эрствин бьется… И, глядишь – нет-нет, да и получается что путное. По крайней мере, галеры стали в море выходить хоть изредка, так теперь моряки с нашими городскими не так часто морды друг дружке по кабакам бьют. Да и чище малость в Ливде стало.

Томена удивили теплые нотки в голосе стражника, когда тот говорил о графе. Обычно горожане не любили присланных из столицы правителей и предпочитали добиваться самоуправления. Так называемое «Вернское право», которым пользовалась миренская община, служило постоянным предметом гордости земляков чародея. Маг решился тоже задать вопрос:

– А как же вы графа-то приняли? И как вышло, что он молодой? Кто-то из дружков Алекиана?

– Вот уж нет! – Отрезал Коль. – Уж столичного хлыща мы б точно не приняли. Нет. А наш граф, хоть и молод, а успел городу послужить славно. Своей рукой сразил чудище из Семи Башен[1], слыхал о таком, чародей?

Томен кивнул – слухи об эльфе из Семи Башен дошли до Мирены, история была громкая. Можно даже сказать, невероятная история. Магу казалось, что легенда о «чудище из Семи Башен» – наивная ложь, пущенная специально кем-то из ливдинских сторонников Алекиана. Слишком уж нарочито гладко все выглядело – непобедимого эльфа, перебившего чуть ли не весь городской Совет, сразил юный дворянин, удивительно кстати оказавшийся в нужное время в нужном месте. И именно его впоследствии назначают графом в спасенный город – ясно же, что вся история шита белыми нитками. Сказочка, чтобы объяснить введение в городе имперского правления, да и ливдинцам не так обидно, что потеряли самоуправление.

– А я посчитал, это выдумки, что он чудище убил. Ну, чтобы как-то… Чтобы объяснить…

– Не, точно, – уверенно прервал его стражник. Я самолично там был. Точно, его светлость Эрствин – и есть победитель злого эльфа.

И мага снова удивило уважение, прозвучавшее в голосе ливдинца…

К полудню небо прояснилось, показалось солнце. На волнах, рассекаемых массивным носом «Одады», заиграли солнечные блики… Путешественники скинули плащи, один Томен ограничился тем, что отбросил капюшон. Плащ мага – всегда нечто большее, чем просто одежда, под полами просторного одеяния Пекондор Великолепный скрывал немало занятных штучек.

Беседа мало-помалу угасла, мореходы наслаждались покоем и теплом. Несмотря на улучшившуюся погоду, берег, медленно уплывающий за корму, производил унылое впечатление. Население оставило прибрежную полосу из-за постоянных набегов северных разбойников, и пейзаж носил явные следы разрухи и запустения. Кое-где виднелись остовы хижин, крытых сгнившей соломой, некоторые строения были сожжены и пятнали склоны холмов черными угольными грудами… А господствующую над берегом скальную гряду венчали руины замка, слепо взирающие на мир просвечивающими насквозь бойницами…

– Замок Ровек, – угрюмо бросил шкипер, – дольше всех держался. А в прошлом году и его захватили. Северяне, чтоб им утонуть всем… В нужнике чтоб утонуть…

– Ага, – отозвался сержант, – я и то дивлюсь, как ваша Мирена до сих пор-то…

– Народ у нас дружный, вот что, – объявил Лотрик, затем после паузы задумчиво добавил, – отбиваемся. А может, сами разбойники щадят город, чтобы судоходство не прекращалось… Им честные мореходы – добыча. Вы в сторону моря-то поглядывайте, не принесет ли Гангмар, неровен час, этих бандюг, ежа б им в портки…

Вопреки опасениям Лотрика, плаванье прошло гладко. Ветер дул ровно, и «Одада» мерно двигалась вдоль пустынного берега, переваливаясь с волны на волну, поскрипывая такелажем и похлопывая парусом…

На третий день шкипер ткнул пальцем в сторону берега, привлекая внимание пассажиров, и объявил:

– Семь Башен.

Томен послушно поглядел. Ничего особенного. Большого впечатления руины не производили, так себе местечко. Полуобвалившиеся стены, жалкие остовы башен… Кстати, как юный маг ни пересчитывал башни, семь у него не выходило – то пять, то шесть… Сержант длинно и грязно выругался.

– Ты чего это? – лениво переспросил шкипер. – Все эльфа вспоминаешь? Брось, дело прошлое.

– Прошлое… Ты б видел, чего эльф натворил в Большом Доме… Сорок человек на куски разделаны – представляешь? До смерти не забуду… Я в страже всякого повидал, уж таких, бывало, поганых головорезов встречал… Но в ту ночь… Эх… Да я сейчас не эльфа поминал. Гляди!

– Чего?

– Видишь вон башня? Левее гляди теперь.

– Дымок, что ли? – первым заметил Томен.

– Дымок… Гробокопатели, чтоб им сдохнуть. Сокровища ищут. Золото эльфов, Гангмар их забери…

– Думаешь, ваши? – предположил шкипер. – Ливдинские?

– Не-е, приезжие… Наши уже давно сгинули, кто туда отправился. Но все новых Гангмар несет. Все же есть что-то в этих развалинах. Эльфа его светлость в Ливде прикончил, а люди здесь пропадают. Живым из Семи Башен мало кто возвращается, факт, – сержант зябко поежился, хотя денек выдался теплый, – взял бы ты шкипер, мористее, что ли…

Лотрик внимательно поглядел на пассажира – не шутит ли? И, к удивлению Томена, потянул рулевое весло, направляя барку правее – подальше от гиблых руин…

В ливдинском порту Томена удивило сочетание лихорадочной суеты и общего впечатления заброшенности и разорения. Пристань и портовые строения были грязными, неухоженными – так, как будто их нарочно привели в такой убогий вид. Словно здешние моряки и портовая команда специально ломали и корежили сооружения порта, корабли, а заодно и засоряли воду в гавани. Бреши в стенах никто и не думал латать, облупленную краску не обновляли много лет, поверхность бухты покрывал густой слой отбросов и плавучего сора. И вонь стояла вполне соответствующая. Такая запущенная гавань просто обязана было оказаться обезлюдевшей – но, тем не менее, повсюду кипела работа. Несколько полуголых мастеров, потея, почесываясь и переругиваясь, смолили днище большого баркаса, поодаль толстый сержант в измызганном красно-желтом имперском плаще гонял среди поломанных ящиков и пустых бочек десятка полтора солдат – таких же оборванных и грязных, как и командир. Еще дальше на якоре стояла галера, вся увитая канатами и обвешанная мостками – вероятно, загорелые моряки, снующие, словно пауки, среди натянутых снастей, готовились красить облезлые борта судна.

Лысый ливдинский сержант кивнул в сторону галеры с явным удовлетворением:

– Глядите-ка, его светлость граф Эрствин имперских лодырей как расшевелил… Суетятся…

Тем временем «Одада» ткнулась бортом в пристань, матросы, спрыгнув на мостки, принялись крепить концы, подтягивая барку к причалу. Щекастый сержант, гонявший имперских солдат по порту, позволил своей оборванной команде передохнуть и подошел к сходням. Стражника он узнал и поприветствовал, по мнению Томена, довольно невежливо:

– А, Лысый… Все разъезжаешь?..

Томен подумал, что с назначением в Ливду графа вражда между прежней городской стражей и имперскими солдатами явно не уменьшилась.

– Привет, пузан, – в той же развязной манере ответил Коль, – а ты все из своих лоботрясов стараешься солдат сделать?.. Ну, что тут у вас? Грабят по-прежнему?

– Грабят, – кивнул толстяк, – а как же? Пока за порядком герои вроде тебя присматривают – чего ж не грабить?

– Посмотрел бы я, как ты, Сало, справился … – без энтузиазма парировал Лысый, – ничего, всех поймаю, вот увидишь.

– Гилфинг в помощь, хотя я это уже давно слышу, – имперец тоже не горел желанием продолжать подъелдыкивать стражника, – груз на борту есть?

– Есть груз, – ответил Лотрик, выступай вперед, – сейчас в контору зайду, отмечусь.

– Давай быстрее, – буркнул Коль, – если хочешь с нами к его светлости на прием попасть.

– О, – Лотрик оживился, – а можно?

– Быстрее давай, говорю, – хмуро повторил стражник. – Вообще-то, тебе там делать нечего… Но ежели ты с вроде как с нами, то я тебя проведу. Хочешь, небось, на нашего графа поглядеть?

– А то!

– Ну вот и поглядишь. Только помалкивай там, не разевай пасть… А то знаю я тебя, хайло бездонное…

Имперский сержант слушал совершенно безучастно. Убедившись, что Лотрик направляется в портовую таможню, толстяк пожал плечами и побрел к своим солдатам… Те хмуро поглядывали на приближающееся начальство, ожидая возобновления муштры…

Глава 9

Сходя с «Одады», Томен надвинул пониже капюшон плаща, колдуну не хотелось, чтобы его внешность запомнилась кому-либо из ливдинцев. Во время плавания у молодого мага было время поразмыслить, и он составил некий план расследования преступлений неуловимой банды. Этот план подразумевал трюки с переодеванием, изменением внешности и подобными занятными приключениями.

У Великолепного был богатый опыт ношения капюшона – его ученичество закончилось совсем недавно, и колдун не потерял навыков обращения с этой деталью туалета. Всем известно, что юноша, обладающий магическим даром, поступая в обучение к практикующему колдуну, должен отказаться от всего, что связывало его с прежней жизнью, в том числе и от собственной внешности. Кстати, не исключалось, что, пройдя ученичество, чародей изменится настолько, что его не смогут узнать прежние знакомцы. Традиция подразумевала ношение в течение всего срока ученичества пресловутого капюшона. У ученика не может быть собственного лица, потому что он уже не простой обыватель, но еще и не колдун. Он только ищет путь, ищет новое лицо… Томен был уверен, что почти не изменился за годы ученичества, но, став полноправным магом, заметил, что отношение к нему в родной Мирене изменилось. На первый взгляд он оставался для земляков прежним мальцом Томеном… но в интонации миренцев, когда они заговаривали с ним, молодому магу чудилось что-то незнакомое. Не страх, не, Гилфинг помилуй, почтение – скорее, отстраненная холодная осторожность…

По дороге в Большой дом, как именовали ливдинцы резиденцию правителя города, маг старательно вертел головой, смотрел и слушал. Огромный город поразил его неустроенностью, грязью на улицах, а также обилием всевозможных попрошаек и нищих, а также странствующих проповедников, выглядящих немногим лучше нищих и попрошаек. Обилие религиозных фанатиков, впрочем, было объяснимо – город недавно пережил совершенно удивительное приключение с чудесным явлением восставшего из Мрака легендарного князя эльфов, и с последующим – не менее чудесным – убиением этого призрака прошлого.

А Большой дом оказался в самом деле впечатляющим сооружением. Служившее первоначально городской цитаделью, возведенное на фундаменте разрушенной Белой Башни эльфийских князей, сооружение давно переросло прежние размеры и теперь представляло собой мрачную громаду, причем занимаемая им площадь была, пожалуй, не меньше, чем четверть всей Мирены. Да, впечатляет… Естественно, что в городах с такими зданиями и преступность соответствующая. Пекондору Великолепному приходилось заниматься расследованием преступлений и дома, но какие уголовники в крошечной Мирене? Правда, была еще пара занятных приключений в замках и деревнях по соседству с родным городком Томена… Но это все мелочи, мелочи…

У входа в Большой Дом стояла стража – четверо солдат в кольчугах, надраенных до блеска шлемах и красно-желтых плащах. Коль Лысый хмуро кивнул имперцам и бросил: «Эти двое со мной». Солдаты никак не отреагировали, но и не препятствовали пришельцам пройти внутрь. Лысый уверенно повел миренцев на второй этаж, там тоже стояла стража – на этот раз не в имперских плащах, а в сером и фиолетовом, Томен предположил, что это цвета самого сэра Эрствина, носившего, помимо графского, еще несколько титулов. С этими и стражник вел себя куда вежливее. Он назвал спутников по именам и пояснил причину их прибытия. Самого сержанта графская охрана, конечно, знала в лицо. Один из серо-фиолетовых кивнул:

– Подождите здесь. Я доложу его светлости. А зачем с вами шкипер?

Лотрик начал было надуваться, и Томен поспешил вставить:

– Мне потребуется его помощь в расследовании. За мой счет, разумеется.

Серо-фиолетовый еще раз кивнул и удалился. Его товарищ положил руку на эфес меча и не спускал взгляда с пришельцев. Лысый спустился на пару ступенек и облокотился о перила, миренцы последовали его примеру.

– Слышь, Пекондор, а чего это ты? Насчет моей помощи-то?

– Это насчет четырех келатов, которые я тебе обещал, – напомнил колдун, – будешь помогать, если хочешь их получить.

– Ты мне это брось! – Строго ответил шкипер. – Деньги ты заплатишь не за помощь, а за то, что без меня ты б вовсе этого заказа не получил. И не начинай заново! Зажмешь серебро – не приведу к тебе больше клиентов.

– А если я не найду злодеев, то ничего не получу и тебе ничего не обломится, – парировал Томен, он заранее продумал весь торг, – хочешь, чтобы я справился?

– Я не могу, «Одада» простаивать не должна.

– Ничего. В прошлом месяце ты пил беспробудно больше недели, а «Одада» спокойно простояла в порту, как миленькая. За четыре келата ты можешь уделить мне недельку своего драгоценного времени. Или ты думал, я стану разбираться здесь один – в чужом городе, ничего не зная?

– А я что, знаю? – из голоса шкипера исчезла уверенность, он уж не напирал, а отбивался.

– А что ж ты, врал, что ли, тогда у Ромгиля, будто знаешь в Ливде все ходы и выходы? – торжествующе заявил Великолепный.

– Хватит вам, потом сторгуетесь, – прервал их Лысый, – вон, зовут нас. Пора идти. Его светлость сэр Эрствин ждать не любит.

В самом деле, первый охранник возвратился и переминался с ноги на ногу в дверях.

Солдат в серо-фиолетовом жестом пригласил гостей идти за ним и первым шагнул в дверь. Следуя за провожатым, троица миновала короткий полутемный коридор и попала в небольшой зал, куда выходило несколько дверей. Томен обратил внимание на запущенность и грязь, царящие в Большом Доме. Должно быть, чистота новому графу не требовалась, правителя больше беспокоила собственная безопасность – судя по числу постов стражи на пути к его апартаментам.

В отличие от массивного портала у лестницы, двери, выходящие в зал, были низенькими и хлипкими – видимо, система охраны предполагала, что здесь опасаться некого. Тем не менее, в зале дежурил еще один серо-фиолетовый. Прежний сопровождающий кивнул ему и отправился обратно. Тот, что был в зале, постучал в одну из дверей, затем просунул голову внутрь и, видимо, получил позволение. Во всяком случае, солдат широко распахнул дверь и, сделал приглашающий жест. Первым в комнату шагнул Лысый, за ним – Томен и, наконец, Лотрик. Солдат вошел следом и, прикрыв дверь, остановился за спиной у посетителей, как бы невзначай опустив руку на эфес.

Томен мельком оглядел комнату – между узких, словно бойницы, окон в высоком кресле восседал человек в пестрой богатой одежде – правитель, больше некому. Затем, оглянувшись, чародей отметил напряженную позу охранника и решил, что вновь назначенный граф в самом деле не чувствует себя в безопасности, если меры предосторожности таковы. Затем только маг поглядел внимательнее на принимающего их вельможу – и едва не присвистнул. В кресле, напоминающем трон, сидел мальчишка. Лет двенадцати-тринадцати, пожалуй. Худенький, белобрысенький – обычный такой пацан… Одет, разумеется, пышно, при мече… Сперва колдун решил, что перед ними кто-то из родни или домочадцев графа, но Коль уверенно приветствовал мальчика с поклоном:

– Добрый день, ваша светлость.

И вот это дитя сразило злобного эльфа из Семи Башен? Эльфа, погубившего несколько десятков человек? М-да, бывают же чудеса на свете…

– Здравствуй, сержант, – вежливо откликнулся юнец, – привез мага?

– Да, – Лысый киком указал на Томена, – колдун не из знаменитых, но рекомендации у него прекрасные. Я взял на себя смелость пригласить его, ибо вернские маги заломили просто несусветные цены…

Томен отметил про себя заискивающие нотки в голосе стражника. Должно быть, мальчик тоже почувствовал фальшь – во всяком случае, его губы слегка скривились в брезгливой гримасе. Томен решил, что пришла пора его выхода – нужно было заявить о себе и заодно помешать сержанту наговорить лишнего. Колдун выдал самый грациозный поклон, на какой только был способен, и произнес:

– Позвольте, ваша светлость, засвидетельствовать свое глубокое почтение славному герою, сразившему величайшее чудовище, какое только знал Мир в нынешнем веке. Даже в нашем удаленном краю известие о вашем подвиге взволновало всех…

Томен был уверен, что мальчишка окажется падок на лесть, как подобает юнцу его возраста, и непременно выдаст свое тщеславие каким-нибудь жестом, выражением лица, улыбкой – ведь не сдержался же он, когда Коль упомянул вернцев, скривился. Граф молод и не научился владеть собой… Наверняка, есть при графе какой-нибудь соглядатай Алекиана, или кого-то из придворных… Кто-то здесь наверняка ведь крутит наивным пацаном… Узнать бы, кто… Но, вопреки ожиданиям колдуна, мальчишка при упоминании собственного славного подвига отвел глаза и даже немного покраснел. Вид его при этом выражал что угодно, но только не удовольствие. Томен почувствовал, что выстрел пропал зря, и поспешил продолжить:

– Позвольте назвать себя. Пекондор Великолепный, с позволения вашей светлости.

Юнец снова поднял взгляд и посмотрел на колдуна уже с большим любопытством:

– Пекондор Великолепный? Звучное имя… Странно, я думал, что помню всех выдающихся магов побережья.

– С позволения вашей светлости, я еще слишком молод, чтобы мое имя знали столь высокопоставленные особы, как ваша светлость. Однако в родном городе я набил руку именно на расследовании краж и прочих преступлений, так что, думаю, смогу и в Ливде…

– Да? – мальчик перебил Томена. – Ты так думаешь, маг? Сержант, была ли у тебя возможности проверить, каковы способности почтенного мастера Пекондора?

– Э… Я торопился… скорее вернуться с магом в Ливду… и…

– Ладно! – граф, разумеется, имеет полное право перебивать своих слуг на полуслове. – Скажите, мастер Пекондор, вы уже наметили какой-нибудь план действий?

– Да, – Томен еще раз поклонился с достоинством, – с позволения вашей светлости, я кое-что придумал. Я собираюсь сохранить свою внешность в тайне от города, ибо намерен действовать… э-э… под прикрытием.

Случайно Томен поймал на себе изумленный взгляд шкипера – Корель явно не знал этого выражения.

В отличие от моряка, юнец при упоминании «прикрытия» оживился. Он подался вперед (при этом пареньку пришлось сдвинуть в сторону слишком большой для него меч) и заинтересованно спросил:

– А в чем это будет заключаться?

– Ну-у… – Томен еще сам не вполне представлял порядок действий, по правде говоря, его план был составлен только в общих чертах, – я собираюсь побродить по рынку, послушать, что говорят между собой торговцы… Еще я бы хотел поговорить с потерпевшими – это возможно?

Граф тут же переадресовал вопрос Колю:

– Сержант, это удастся устроить?

– Не знаю, ваша светлость, – развел руками сержант, – я ведь только с корабля. Но, думаю, кого-нибудь найдем.

– Хорошо, – кивнул мальчишка, затем снова перевел взгляд на Томена, – Ну, а потом? Потом что?

– Потом, – Томен нахмурился, подыскивая ответ, – я переоденусь купцом. Постараюсь выглядеть удобной жертвой, выглядеть так, чтобы меня ограбили… ну и схвачу преступника на горячем.

Лысый, не удержавшись, хмыкнул.

– Что? – живо спросил мальчишка. – Что-то не так?

– Да, – стражник замялся, – странно как-то… Вот так просто…

– А раньше кто-то пытался это сделать? – поинтересовался Томен, несколько обиженный недоверчивостью сержанта.

– Нет.

– Ну а я попробую. По крайней мере, никто еще не потерпел неудачи, действуя именно таким образом.

– Отлично, – кивнул юный граф, – мне это нравится. Потребуется ли тебе, мастер… э… Пекондор, какая-либо помощь?

– Могу ли я рассчитывать на небольшой аванс? – осторожно начал Томен. – Я ведь должен изобразить богатого купца, ежели собираюсь привлечь внимание бандитов…

– Да, разумеется, – кивнул граф. – Я распоряжусь. Что-то еще?

– Не знаю пока… Возможно, позже потребуется еще что-то… Хотя, вот! Я попрошу вашу светлость распорядиться о том, чтобы никто не знал обо мне. Работа под прикрытием подразумевает…

– Само собой! – снова перебил чародея мальчишка. – Я не стану говорить об этом в Совете. Но я вот еще о чем хотел спросить. Этот прежний маг… Сержант, как его звали?

– Горек Дудочка, ваша светлость.

– Вот-вот. Этот Горек, как я слышал, сильный маг… был… Так вот, тайное расследование может оказаться опасным?

– Я приму меры предосторожности, – важно кивнул Томен. К тому же тайна станет самым надежным моим щитом. Если бандиты не будут знать обо мне, то и разделаться со мной не смогут. Даже пытаться не станут.

– Хорошо, – кивнул граф. – Подождите там… на лестнице. Я сейчас напишу записку казначею. Десять келатов для начала будет довольно?