Я – твой сон Грановский Антон

– Ничего. Так, все вещи взяли? Топор, фонари?

– Да, вроде.

– Ну, поехали.

Егор завел мотор и тронул «уазик» с места.

В лесу было темно и жутковато. Егор шел впереди, освещая дорогу фонариком. Фрол следовал за ним. Замыкал шествие Суслик, едва удерживавший на веревке поскуливающего и пытающегося удрать Рекса.

– Какого черта ты его с собой потащил? – ворчал Фрол. – Толку от него – ноль.

Луч фонарика выхватывал из темноты толстые корни, поваленные деревья, черные стволы.

– Вон он, заброшенный рудник! – приглушенно произнес Егор и посветил в сторону черного провала шахты.

Парни остановились. Внезапный порыв ветра прошуршал по листьям деревьев, пригнул к земле редкую высокую траву. От этого холодного вздоха черного леса всем троим стало немного не по себе. Вдруг Рекс, отчаянно взвыв, дернулся вперед, вырвал веревку из рук Суслика и бросился Фролу в ноги. Фрол вскрикнул от неожиданности. Потом попытался пнуть пса, но тот отбежал в сторону. Тогда Фрол нагнулся, подхватил с земли камень и, размахнувшись, с силой метнул в собаку. Камень угодил Рексу в голову. Пес пронзительно заскулил, зашатался и неловко, боком повалился в траву.

– Ты чего?! – сипло воскликнул Суслик. – Что он тебе сделал?

Фрол нахмурился и огрызнулся:

– Я ж не знал, что попаду.

– Садист!

Суслик шагнул было к собаке, но Егор окриком остановил его:

– Оставь его! Мы сюда не собачек лечить пришли! Идем за бабками! Вон он – разбитый молнией дуб!

И Егор направил луч фонаря на двухметровый обрубок дерева, обугленный, расщепленный посередине ударом молнии. Егор и Фрол, тут же потеряв интерес к Суслику и его собаке, зашагали к дубу.

Суслик несколько секунд стоял неподвижно, но оставаться одному посреди леса было страшно, и он послушно двинулся за приятелями, то и дело оборачиваясь и пытаясь рассмотреть в ночном сумраке зашибленного пса, тихо скулящего в траве.

Егор первым подошел к дубу. Сперва осмотрел его снаружи, потом посветил фонариком в расщелину, пошарил там рукой.

– Ну? – нетерпеливо спросил Фрол.

Егор еще раз хорошенько обшарил расщелину. Потом растерянно повернулся к Фролу:

– Ничего.

– Да ладно… – Недоверчиво глядя на друга, Фрол приблизился к дереву и сам его тщательно обшарил.

– Черт, – с досадой проговорил он. – Соболь, тут пусто!

– Сам вижу.

– Что будем дел…

– Погоди-ка, – перебил Егор.

Он осветил фонариком ствол дерева, а затем траву между его корнями.

– Пацаны, смотрите, – негромко сказал он. – Тут трава примята. И кровь. Видите? Вот тут… – он осветил лужицу крови. – И вон там! – Лучик фонарика сдвинулся. – Видите?

– Черт, это ж деньги!

Фрол на пару шагов отошел от дуба, нагнулся и поднял с травы окровавленную пятитысячную купюру. Егор приблизился к нему и осветил лучом фонарика окрестности.

– Здесь кто-то полз, – сказал он. – И волок за собой сумку.

– И куда он полз? – испуганно спросил подошедший Суслик.

Егор посветил фонариком в направлении заброшенного рудника.

– Туда.

Фрол и Суслик уставились на черный провал шахты. Несколько секунд парни молчали, потом Фрол тихо проговорил:

– Это что же получается? Мы заперли грабителя в амбаре. Он нам наплел про дерево. И про то, что его подельник утонул в болоте. А пока мы сюда добирались, этот подельник забрал деньги и уполз с ними в шахту?

Егор при свете фонарика тщательно осмотрел примятую траву и лужицы крови.

– Думаю, у них тут были разборки, – заметил он. – Подельник получил перо в бок, но выжил. Он видел, как наш амбарный урка прячет деньги в дерево. И когда тот ушел, вытащил их.

– Но зачем он утащил деньги в шахту? – недоуменно спросил Суслик.

– Кто его знает? Может, хотел отлежаться в безопасном месте. В лесу полно зверья. А шахта – типа укрытие, – предположил Егор.

– Ненадежное укрытие, – заметил Фрол.

– Другого тут нет.

Егор снова посветил в сторону шахты.

– Отец сказал, что грабители взяли у инкассаторов миллиона два или три, – тихо проговорил он. – Получается по миллиону на каждого.

– Это если достать деньги, – хмуро возразил Фрол. – Но как их оттуда достанешь?

– Кому-то нужно спуститься в шахту, – сказал Егор. – А двум другим контролировать сверху. Чтобы, если что-то случится, быстро достать его.

– В шахту? – хмыкнул Фрол. – Соболь, ты серьезно?

– Давайте так. Тот, кто спустится за деньгами в шахту, возьмет себе пятьдесят процентов. Остальные – по двадцать пять.

– Ты серьезно? – приподнял брови Фрол. – Но…

– Я полезу, – выпалил вдруг Суслик.

Егор и Фрол удивленно на него уставились.

– Ну… Вообще-то я сам собирался, – неопределенно проговорил Егор.

– Ты собирался, а я вызвался, – возразил Суслик. – Первым.

Фрол хмыкнул:

– Я и не знал, что ты так сильно любишь деньги, Суслик.

– Мне надоело жить с теткой Матвеевной! Хочу слинять отсюда в большой город!

– Зачем?

– Чтобы жить. По-настоящему жить!

Фрол взглянул на Егора:

– Соболь, он и правда первым вызвался.

– Да ради бога, – пожал плечами Егор. – Пусть лезет.

– Тогда чего мы ждем? Суслик, пошли!

На этот раз вперед выдвинулся Фрол. Суслик засеменил за ним. Егор с сомнением посмотрел им вслед. Он совершенно не знал, как поступить. Лезть в шахту, разумеется, не хотелось. Но и отдавать Суслику пятьдесят процентов бабла, если, конечно, он достанет сумку, тоже было нельзя. Егору требовалось все. Лишь так можно начать свой бизнес.

Размышляя об этом, Егор подошел к черному зеву шахты и встал рядом с приятелями. Фрол посветил фонариком вниз.

– Здесь крутой спуск, – сказал он. – Почти обрыв.

– Размыв от воды, – пояснил Егор. – После затопления грунтовыми водами. Глубина – метров шесть-семь, не больше.

Суслик поежился.

– А если тот, второй, начнет в нас стрелять? – робко спросил он.

– Не начнет, – убежденно сказал Фрол. – Скорей всего, он уже истек кровью. Видел, сколько ее вокруг? Литра четыре, не меньше.

– А если он еще в сознании?

– Короче, – сухо проговорил Егор. – Не хочешь лезть – не надо. Я сам все проверну.

– Нет, – поспешно возразил Суслик. – Я спущусь.

– Тогда давайте поскорее, я уже начал замерзать. Фрол, разматывай веревку.

Вскоре Егор и Фрол уже осторожно спускали Юру Суслова в шахту.

– Осторожнее! – напряженным голосом проговорил Суслик, болтаясь на веревке и освещая фонариком старые, замшелые каменные стены. – Там внизу острые камни!

– Мы и так осторожно! – отозвался сверху Егор. – Фрол, давай поаккуратнее, а то он расплачется.

Они продолжили осторожно травить веревку.

– Зря мы взяли всего один фонарик, – зябко поежился Фрол. – Темнотища. Ни фига не видно.

– Мобилу включи, – посоветовал Егор.

– У меня нет мобилы.

– Че, прикалываешься?

– Я свою разбил неделю назад, ты же видел.

– Я думал, ты уже новую купил.

– Ага, купил. На какие шиши?

Егор сунул руку в карман джинсов, достал новенькую «Моторолу» с цветным экраном и алюминиевым корпусом и протянул Фролу:

– Держи, терпила.

– Сам ты терпила, – Фрол взял мобильник и включил экран.

– Я внизу! – раздался из шахты приглушенный голос Суслика.

Потом последовала пауза. И вдруг – резкий вскрик.

– Суслик?! – окликнул Фрол, пытаясь осветить черное жерло мобильником. – Суслик, что там?

– Тут мертвец! – в панике отозвался Суслик.

– Это, наверное, второй грабитель! – крикнул Егор. – Сумка с деньгами там?

Ответа не последовало.

– Суслик! – снова позвал Егор.

– Тут что-то есть! – донесся из черной глубины шахты приглушенный голос Суслика.

– Что там? – голос Фрола сорвался. – Суслик, что там, а?!

– Твою мать! – гаркнул вдруг снизу Суслик. – Тяните!

– Что там?! – снова глупо спросил Фрол.

– Тяните! – заорал снизу Суслик, и на этот раз в голосе его было столько ужаса, что Егор поспешно схватился за веревку и потащил ее на себя. Фрол сунул мобильник в зубы и тоже ухватился за веревку.

Еще и еще… И вот наконец внизу показалась голова Суслика.

– Твою мать! – с ужасом вскрикнул Егор.

А Фрол, держа в зубах мобильник, лишь вытаращил глаза. Оба смотрели на Суслика. Его волосы, прежде рыжевато-каштановые, теперь были белы как снег.

И вдруг веревка резко дернулась, словно кто-то рванул Суслика за ноги вниз.

– Держи веревку! – крикнул Фрол. Мобильник вылетел у него изо рта и упал в шахту.

А в следующую секунду новый мощный рывок вырвал веревку из пальцев Егора и Фрола. Суслик полетел вниз. Судорожным движением Фрол успел схватить конец ускользающей веревки. И тут Суслик внизу закричал – бесконечно-долгим, безумным, бессмысленным криком, словно это кричал не человек, а сама тьма, захватившая его душу.

– Тяни! – закричал Фрол.

Егор схватился за веревку, и они вдвоем потянули ее на себя, но тут ощущение тяжелого груза на другом ее конце исчезло, и Егор с Фролом едва не рухнули на землю. Фрол быстро вытянул веревку из шахты и изумленно уставился на ее конец.

– Оборвана, – потерянным голосом проговорил он. – Будто ее жевали. Посмотри, Соболь!

Он сунул обжеванный край веревки Егору под нос. Тот отшатнулся:

– Убери ее от меня!

Из глубины шахты донесся странный приглушенный шум, не то ворчание, не то шорох чего-то тяжелого, волочащегося по каменным выступам пола.

– Надо валить, – хрипло произнес Егор.

– А как же Суслик? – упавшим голосом спросил Фрол.

– Нет больше Суслика! – отрезал Егор. – До машины три километра! Ходу!

И первым бросился бежать. Фрол, секунду помедлив, рванул за ним.

Утро выдалось прохладным, но безветренным. Аня Родимова набрала второе ведро почти доверху, выпустила рычаг колонки, затем подхватила оба ведра и понесла к дому. Но не успела она пройти и десяти метров, как путь ей заступил незнакомый молодой парень.

– О, что я вижу! – с улыбкой глядя на Аню, воскликнул он. – Неужто сам ангел спустился в наш грешный мир с горних высот? Привет тебе, прекрасное создание!

– Здравствуйте, – тихо ответила Аня.

И попыталась пройти мимо. Но парень снова встал у нее на пути. Он был высок и красив. Густые темные волосы, серые глаза, чувственные губы и белоснежная улыбка. Одет он был в модную куртку и блестящие туфли, которые не очень-то подходили для поселковой грунтовки.

– Тяжелые небось ведра? – с улыбкой спросил красавец. – А ну-ка, дай помогу.

– Не надо… – попробовала протестовать Аня, но парень уже забрал у нее ведра.

– Ну вот, расплескали, – упрекнула его Аня, покраснев.

– Простите меня, сударыня, – с улыбкой сказал парень. – Я был неловок, но больше это не повторится. Куда нести?

– Вон мой дом, – Аня кивнула в сторону избы с белым заборчиком. – Но я могла бы и сама…

– Вперед! – и парень зашагал к дому бодрой, пружинистой походкой.

Аня засеменила рядом. Незнакомец покосился на нее и весело произнес:

– Я, кажется, забыл спросить: как вас зовут, принцесса?

– Я не принцесса, – смутилась она. – А зовут меня Аня.

– Аня?! – парень округлил глаза. – Не может быть!

– Почему? – удивилась Аня.

– Десять лет назад гадалка нагадала мне, что главной любовью всей моей жизни будет прекрасная девушка по имени Анна!

Аня отвела взгляд и покраснела еще больше.

– Скажете тоже… – Она пожала плечами. – Вокруг полным-полно Ань.

– Да, но не у каждой из них зеленые глаза.

– А ваша гадалка сказала, что у Анны будут зеленые глаза?

– Да. И светлые волосы, – парень блеснул белыми зубами. – Вот такие, как у тебя. Кстати, меня зовут Максим. Как моего далекого предка – Максима Горького.

Аня посмотрела на него с сомнением.

– Вы что, потомок Максима Горького?

– Ну да. Разве не похож?

– Не очень, – честно призналась она.

Максим засмеялся.

– Ты меня раскусила. Так чья ты, красавица?

– Ничья.

– Вот как? Неужели так бывает? Ну, жених-то у тебя точно есть. Ведь есть?

– Нет.

– Не верю. За такими красавицами всегда ходят толпы поклонников. Но знай: я тебя у них отобью!

У Ани от смущения задрожали ресницы.

– Скажете тоже…

Максим улыбнулся, блеснув полоской белоснежных зубов, но потом взглянул на Аню нежным взглядом и проговорил, негромко и чувственно:

– Это Пушкин? – спросила Аня.

Парень улыбнулся:

– Почти. Понравилось?

– Неплохо.

– Я это сам сочинил.

– Шутите?

– Нисколько.

– Мы уже пришли, – сообщила Аня, останавливаясь возле калитки.

Максим поставил ведра на землю. Калитка соседнего дома распахнулась, и на улицу вышла тетя Клава, женщина лет сорока с небольшим, моложавая, красивая и статная.

– А, Нюра! – улыбнулась она, увидев Аню и Максима. – Уже познакомилась с моим племянником?

Аня растерянно моргнула.

– Ваш племянник?

Только сейчас она заметила, как сильно они похожи – Максим и тетя Клава. Те же брови вразлет, те же чувственные губы, те же искрящиеся глаза.

– Мы познакомились, тетя, – сказал Максим, глядя Ане в глаза. – И провели вместе пять незабываемых минут.

Аня снова покраснела.

– Не обращай на него внимания, – засмеялась тетя Клава, видя смущение Ани. – Они в Москве все такие. Болтуны! Максик, я тебе чаю налила. Иди, а то остынет.

– Чай – это святое! – Максим улыбнулся Ане и, подмигнув, сказал: – Еще увидимся, принцесса!

Он вошел во двор дома тети Клавы и скрылся из виду. Тетя Клава проводила его взглядом, потом глянула на Аню и сказала:

– Красивый у меня племянник, правда?

– Правда, – согласилась Аня. – Похож на актера.

– Угадала, – тетя Клава улыбнулась. – Он и есть актер. Правда, начинающий.

Глаза Ани расширились.

– Но в фильме уже снимался, – добавила тетя Клава, и в ее голосе прозвучала гордость за племянника.

– А в каком фильме?

– Он еще не вышел. Называется «Белая акация». Максик там в эпизоде, – тетя Клава вздохнула. – Если, конечно, не вырежут. Он говорит, их там из фильмов вырезают сплошь и рядом.

– Почему? – удивилась Аня.

Соседка пожала плечами:

– Да по-разному. Иногда слишком длинно получается. Иногда… еще почему-нибудь.

– Может, все-таки не вырежут? – с надеждой проговорила Аня.

– Может, и не вырежут. Ну, пока, Нюр!

Тетя Клава скрылась во дворе. Аня пару секунд постояла неподвижно, о чем-то раздумывая и улыбаясь своим мыслям. Потом стерла улыбку с лица, словно испугавшись этих мыслей, подхватила с земли ведра с водой, толкнула сапожком калитку и поспешила к дому.

Фрол, ссутулившийся, всклокоченный, с темными кругами под глазами, остановился возле высокого бетонного забора с железной дверью. Вынул из кармана куртки руку и нажал на кнопку звонка. Потом еще раз. Опустил руку и стал ждать.

Минувшей ночью он не сомкнул глаз. А когда под утро все же задремал, ему приснился кошмарный сон, в котором Юрка Суслов стоял под окном его дома и жалобно просил впустить его внутрь.

Вскочил Фрол в десять часов утра, вспотевший от ужаса. Не умывшись, оделся и отправился к Егору. И пока шел, ему все время казалось, что Суслик незримо плетется следом, и Фрол боялся обернуться, чтобы не увидеть его бледное мертвое лицо.

…Щелкнул замок. Железная дверца приоткрылась, и Фрол увидел крепкого охранника в черной униформе с нашивкой «Гриф» на рукаве.

– Тебе чего? – грубо спросил он.

– Я… друг Егора Соболева, – сипло ответил Фрол. – Мы договорились встретиться. Вот я и пришел.

– К Егору? – охранник ухмыльнулся. – Зайди через пару часов.

– Я… не могу через пару. Мне надо сейчас. Дело срочное.

Охранник хмыкнул и покачал головой:

– Не получится. Егор в отрубе.

На лице Фрола отразилось замешательство.

– В отрубе? – недоуменно переспросил он. – В каком отрубе?

– В обычном. Выпил за ночь две бутылки коллекционного коньяка и отрубился.

– Коньяка? – тупо переспросил Фрол.

– Угу, – иронично прокомментировал охранник. – Украл из бара Игната Борисовича. Босс ждет не дождется, пока сынуля придет в себя. – Он усмехнулся. – На месте твоего друга я бы лучше не просыпался. Бывай!

Охранник закрыл железную калитку перед носом Фролова. Оставшись на улице один, тот с минуту или даже больше не двигался с места, стараясь сообразить, что же делать дальше. Ему было страшно и одиноко. Душу охватила тоска. Нужен был друг, с которым можно посоветоваться, у которого можно попросить помощи.

А такой друг у Фрола остался один.

– Кореец, – тихо выдохнул он и сдвинулся наконец с места.

Через пять минут он был возле дома Витьки Кима. Калитка оказалась не заперта. Фрол вошел во двор, протопал к крыльцу, и в этот момент дверь дома открылась, и на крыльце появился сам Кореец.

– Фрол? – удивился он. – Здоров!