Работа для героев Калинин Михаил
Мантия старшего мэтра подалась легко, как и нижняя рубаха. Паки предусмотрительные големы вытряхнули из кольчуги заранее, так что с поддоспешником проблем не возникло. Сняв остатки кожаной брони с эльфийки, младший мэтр разрезал одежду, невзначай коснулся крепкой груди и не почувствовал по этому поводу ничего, кроме стыда.
– П-прости, – тихо выдавил он.
Эльфийка отвернулась.
Пока Джошуа расправлялся с одеждой бывших соратников, колдун склонился над четвертым алтарем. В руке у него была одна из бутылей Грейна с драконьей кровью. Щедро поливая указательный палец, он что-то чертил на алтаре.
Закончив, подошел к Паки.
Тот дернулся. Колдун недовольно поморщился и что-то прошептал. Кандалы зазвенели, вкручиваясь в камень, лишая парня возможности извиваться, стягивая тело неразрывным хватом.
Немного подумав, колдун взглянул на остальных пленников и повторил заклинание. Майриэль тихо вскрикнула, когда каменные кольца больно сжали ее запястья.
– Самое забавное, – сказал колдун, вычерчивая на Паки символы, – что пророчество, которое я подкинул Грейну и компании, было истинным. Ты был прав, Рамил, любая великая формула нуждается в противовесе, иначе погибнет от собственных противоречий. Но она же является и фундаментом нашего плана. Знаешь почему? Потому что вы, носители крови, должны войти под своды башни добровольно. Такая маленькая деталь, а как много от нее зависит.
– Ты рассчитал все с самого начала, – пробормотал мэтр Гаренцворт.
– Именно. Я позволил этим глупцам плести свои интриги за моей спиной. Но я всегда был среди них и контролировал почти все их действия. Дареная сила – это древо о двух корнях, и во втором корне таилась открытость их замыслов моей воле. Противовес был прост. Вы должны войти в башню как мои враги или как мои союзники – это не важно. Важно, чтобы сделано это было добровольно. Вижу, ты хотел что-то сказать, но промолчал. Наверное, решил, я не учел чего-то. Дракона? Думаешь, раз дракон отдал свою кровь под чарами, то это разрушит мой замысел? Ошибаешься. Дракон отдал кровь без принуждения, это же был путь к его спасению. Да и с чего ты взял, что он не в курсе моих настоящих планов? Думаешь, засилье людей ему по нраву?
– Не думаю.
– И правильно делаешь. – Колдун подошел к Рамилу, откупоривая вторую бутылочку с серебряной кровью. – Замечательная вещь, совсем не сворачивается. В ней столько волшебства! Даже мне трудно представить. Пока трудно… Так вот. Тебе сложно это увидеть, поэтому поверь на слово. Мои знаки на вашей коже – это те же знаки, что хотели использовать вы, но перевернутые. Правда элегантно?
– Ваш план безумен.
– Что же заставляет тебя так думать?
– Нельзя так сильно изменять природу мироздания и не ждать ответной реакции.
– Знакомые слова. Среди нас были такие же идеалисты. Они считали, что нам лучше сгинуть, чем так рисковать. Знаешь, что мы с ними сделали? Мы разрезали их тела и заставили плясать в огне, пока их головы, подпитываемые чарами, чтобы сохранить сознание, смотрели на это.
– Жаль, что ваше безумие победило.
– Вы каждый день вашей магией меняете мир под себя. Телепорты. Боевые чары. Думаешь, это не вредит твоему любимому мирозданию, потомок? Еще как вредит. Но вас ведь последствия не сильно волнуют. А мы лишь идем дальше. Выше. Задирая планку, до которой вы никогда не доберетесь. Лучше уж тебе понять это. Принять. Ведь коли ты будешь мне бесполезен, то, даже если выживешь, в моем мире тебе места может и не найтись.
Закончив со старшим чародеем, он подошел к Майриэль. Эльфийка брезгливо дернулась под его прикосновениями.
– Женское тело. – Колдун провел пальцами по ее груди. – Я ведь скучал по нему эту тысячу лет. У меня были сотни наложниц в свое время, но от них пришлось отказаться ради высшей цели. – С сожалением оставив прелести эльфийки, он приступил к начертанию руны. – Но ничего, вскоре я возьму свое сполна.
– С рисунками я закончил, – весело отрапортовал Ассантэ. – У кого-нибудь есть вопросы? Возражения?
– Твоя цель абсурдна, – сказал Рамил. – Ты не только не достигнешь успеха, но и вызовешь катастрофические последствия.
– И с каких пор ты стал экспертом в тайных знаниях ушедших, потомок?
– Общая толика крови подсказала мне.
– Странно, что приходится учить тебя основам, – пожал плечами колдун – Никогда не доверяй крови слишком сильно.
– Ты…
– Достаточно, меня утомили наши пустые споры. Нам с Джошуа пора. А вы пока лежите смирно и тихо. А чтоб вам было легче так поступить… – Он щелкнул пальцами, и обрывки разрезанной одежды поднялись с пола и кляпами закрыли пленникам рты. – Так-то лучше. Не скучайте, скоро мы увидимся вновь. Если вам повезет.
Они поднимались наверх.
Из зала с алтарями шла еще одна лестница, также прижимающаяся к стене, но узкая и без перил.
– Не стоит принимать слова старины Рамила за чистую монету, – поучал Ассантэ. – Он вполне хорош как маг. Особенно если учесть, что до истинного волшебства он шел исключительно своим путем. Вот только он не знает и десятой доли того, что известно мне. А мне известно, что все в этой Вселенной можно изменить. Если иметь желание и нужный инструмент. Понимаешь?
– Да, хозяин.
– Порой этот метод раздражает. Но эффективней ученика, который подчинен тебе полностью, все равно не найдешь. Знаешь почему? Потому что раньше чары были действительно могучими, не то что ваши фокусы, и ошибка, своеволие или исследование своих юношеских проблем приводили к гибели и искателя, и его наставника. Следишь за мыслью?
– Слежу, хозяин.
– Эх, ладно, дозволяю тебе говорить свободно. Даже если ты все еще противишься моей воле. Задавай вопросы, если они есть, – махнул рукой колдун.
Незримые цепи, сковывающие язык, мигом пропали.
– Зачем я нужен вам? – спросил Джошуа. – Ваш план уже выполнен.
– Правильный вопрос, – похвалил Ассантэ. – Самый главный вопрос, который должен тебя волновать. Вопрос твоей судьбы. Молодец. Из тебя еще может выйти толк. Да, мой план близок к исполнению, а тебе спасибо, что ты был моими глазами и ушами во время ваших веселых приключений. Честно, не верил, что вы справитесь с Первым проклятием. Какое вычурное название! Мы называли его просто «неустойчивым прорывом», такие часто случались у нерадивых практиков. Но теперь, когда все, что мне было нужно, исполнено, тебя можно пустить в расход. Так ты думаешь?
– Если только я не пригожусь вам еще в чем-то.
– В точку. Пригодишься. Еще как. Если, конечно, не будешь дураком. Ты ведь не хочешь быть дураком, Джошуа Валладис?
– Не хочу.
– Почти искренне. Тогда смотри.
Лестница вывела их на крышу.
Центр ее занимал огромный алтарь, он расходился далеко за пределы вершины острыми черными когтями исполинских размеров. Весь алтарь был исписан алыми рунами, расположенными по закручивающейся под ногами спирали.
В ее центре застыла скорчившаяся фигура в изумрудном платье.
Джошуа почти смог дернуться. Но тело словно посчитало это угрозой хозяину и не позволило.
– Джулия!
Она не ответила, не подняла голову.
– Не бойся, – успокоил колдун. – Она в трансе. Расслабляющий и бережный стазис. Никакого урона и увечий. Она нужна нам живой и здоровой.
– Чтобы остановить ритуал?
– Чтобы усилить победу. Когда наша троица исполнит мое пророчество, принцессе останется лишь укрепить мою власть. Ты что, забыл? Обратная сторона любого могучего волшебства? Если она может остановить меня согласно изначальному договору, то может и усилить меня, отдав Римайн под мое владычество.
– Вряд ли вам нужна ее корона.
– Не смеши. Кому в наше время нужна корона для того, чтобы править? Вскоре вернутся такие времена, что нынешние правители выстроятся в очередь, предлагая мне и моим слугам свои короны. Но тут случай особый. В крови римайнских владык течет сила предназначения, нам понадобится их добровольное согласие. От чистого сердца.
– И тут вступаю я.
– Именно. И знаешь, что еще забавнее?
– Что?
– Ты тоже сделаешь это добровольно.
– Уверены?
– Конечно, мальчик, ведь я был в твоей голове, забыл? Я знаю, как ты мыслишь. Как чувствуешь. О чем больше всего мечтаешь. О ней. О фиалке Римайна. – Он положил руку на плечо Джошуа. – А я предлагаю ее тебе на блюдечке. Уговори и поддержи ее в этом решении. Правь Римайном рядом с ней. Никто не сможет поднять голову и воспротивиться тебе. Ведь ты будешь учеником нового Владыки. Эта земля в любом случае станет плацдармом нашего возвращения. Добиться моих целей можно не только уговорами. Но я считаю добровольность самым благим из мотивов. Так что решай, мальчик, быть счастливым и могучим чародеем, первым среди живых, или мертвым человечком, забытым навеки.
Колдун пристально взглянул в лицо Джошуа.
– Вы хотите, чтобы я решил сейчас?
– А что тянуть? Чем больше ты тянешь, тем дольше сопротивляешься сети. Тем сильнее повреждения твоей нервной системы.
– Но я…
Колдун рассмеялся.
– Не бойся. Я пошутил. Ни одно решение не следует принимать второпях. Я свое вынашивал лет двести, пока не совпали все факторы. Нужные чародеи, нужные принцессы, нужные младшие мэтры. У тебя есть время подумать. Я буду так щедр, что дам тебе несколько часов.
– Благодарю. Можно вопрос?
– Валяй.
– Вы правда возьмете меня учеником?
– Если захочешь. Такого могущества ты больше нигде не достигнешь.
– Но что во мне особенного? У вас были Грейн, Гуж, Курт, Райн, а вы выбросили их, как шелуху, когда использовали. Не ждет ли меня такая же участь?
– Откровенный вопрос – это всегда хорошо, – похвалил Ассантэ. – Раз ты набрался смелости спросить, получай откровенный ответ. Все они и были шелухой. Слабые и ни на что не годные. Признаюсь, на Гужа я возлагал особые надежды. Он долго сопротивлялся мне – для ученика. Но оказался слишком слаб для моих нужд. Когда я покинул его тело, он не смог даже подняться на ноги и залечить собственные раны. Но ты не такой. Ты смог подчинить полученную в дар мощь почти сразу. Твоему Грейну на это понадобилось несколько месяцев. У тебя есть потенциал, мальчик, и лишь в твоих силах использовать его.
– Спасибо за откровенность.
– Сейчас я начну медитацию, мне понадобится несколько часов, а твое присутствие будет мешать. В тебе слишком много чужеродной мне магии. Пока что – надеюсь. Так что теперь ступай. И побыстрее покинь башню. Вели Горму послать все силы в город и наконец разобраться с этой надоедливой швалью. Потом можешь побродить по замку и подумать. Я же, пожалуй, перееду куда-нибудь повыше. Хочу быть ближе к небу, когда все начнется.
– Как скажете, – бросив последний взгляд на Джулию, Джошуа покинул крышу.
Повинуясь приказу, он почти бегом спустился на второй этаж и, не глядя на бывших соратников, добрался до следующей лестницы.
Джошуа успел преодолеть половину пути, когда башня дрогнула. Да так, что чуть не перекинула его через перила. Он ускорил темп, но наружу пришлось выпрыгивать уже с высоты почти двух ярдов.
Оглянувшись, он увидел, как черная башня неторопливо отрывается от земли и поднимается все выше. Она поднялась над замковыми стенами и поплыла по направлению к центральному донжону. Нависнув над ним, башня сделала полуоборот и опустилась, сминая верх постройки. Многовековая кладка просто рассыпалась под ней, хотя черные стены даже не касались ее.
Наконец башня остановилась. К широкому провалу входа теперь вела внутренняя стена, внезапно ставшая мостом в главное здание замка.
– Проклятый фокусник! – восхищенно прогудел над ухом Горм. – С каждым днем я все больше убеждаюсь, что выбрал правильную сторону.
Глава 21
Выбор Джошуа
Над дворцом Накрамис царила тишина.
Почти всех, кто был здесь – несколько сотен гоблинов, полдюжины огров и целое скопище иных тварей, о которых Джошуа не имел никакого понятия, – Горм отправил в город.
Младший мэтр сам, давясь и заикаясь, поведал ему, где и как найти армию Деверо. После Горм признался, что и так это знал, но отказать себе в удовольствии поставить на место чародея не сумел.
Не поленился гигант рассказать и о том, как они отбили ворота и что сделали с теми, кому не повезло попасться к ним в руки живыми. В красочных и ненужных подробностях.
Сам Горм против ожидания в город не отправился. Вместо этого он со своими людьми и частью шаранхайзерских бандитов устроил небольшой пир в одной из башен. Шрамолицый полуэльф, которого такое братание не очень радовало, пытался напомнить своим молодцам, кто тут главный, но понимания не встретил и, удрученный, скрылся где-то в недрах замка.
Горм, наверное, по доброте душевной звал младшего мэтра с собой, и грубый отказ не смутил его.
– Не дуйся, парень! – смеялся он. – Обиделся, что назвал тебя марионеткой? Чего на правду-то обижаться? Пошли, выпьем. Нам еще столько предстоит сделать вместе. Ты даже не представляешь. А выпивка – вещь такая, снимает и сглаживает все разногласия.
– Катись в Бездну, Горм.
– Ну как знаешь.
Джошуа остался один в пустом дворе, предоставленный самому себе.
Он подошел к яме, возле которой были казнены его соратники. Взглянул вниз, но увидел лишь уходящие в темноту неровные земляные стены. На дне что-то чернело, но что именно, увидеть было невозможно.
Он запустил Сферу Лампы, но и она особо не помогла.
Рассеяв заклинание, взглянул на небо.
Густые тучи, господствовавшие все это время наверху, понемногу редели. В некоторых местах наметились небольшие просветы – впрочем, слишком уж маленькие, чтобы увидеть солнце.
Тяжелые мысли не давали покоя.
Слова Ассантэ упали на благодатную почву. В конце концов, что ждет его теперь? Он предал товарищей, не спас их и даже способствовал их гибели. Кай из Герденберга теперь лежит в глубине ямы – если каким-то чудом не умер от стрелы в сердце, то наверняка разбился при падении. Целители, его случайные ученики, пали от его рук. А десятки воинов, оказавшихся под яростью чар, пока он устранял магическую угрозу?
Его имя опозорено. «Валладис»! То, над чем отец так долго и упорно трудился. Годы верной службы, лишений. Меч, коснувшийся плеч и сделавший их семью уважаемой, давший ее представителям хорошие перспективы – и тем, кто пошел стезей чар, и тем, кто отправился искать лучшей доли в дальних землях…
Все это сегодня пошло прахом. Потому что отныне и впредь «Валладис» будет именем предателя и убийцы.
Все пошло прахом.
Хотя чего горевать? Ведь вскоре все рухнет. Исчезнет. Эти люди, их мысли и мнения сгинут вместе с ними в наступающей мгле.
Невозможно противостоять такой мощи. Невозможно сопротивляться ей. Невозможно быть сильнее нее.
Разумнее смириться, оставить бесплодные попытки и не противиться своей судьбе. Разве не голос судьбы раздавался сегодня со стен?
В конце концов, все не так уж и плохо. Он жив. Наделен силой, которая раньше и не снилась. У него по-прежнему хорошие перспективы – насколько могут быть хорошими перспективы сейчас, когда мир на краю гибели. Самый могущественнейший из нынешних колдунов предлагает ему ученичество и будущую власть. Возможность достичь высот, о которых и не мечталось…
Предлагает встать рядом. Стать первым в его будущей армии. Правой рукой Владыки. А кому, как не первому из соратников, будет больше всего доверия? Не Горму же с его глупостью и звериной силой. Нет. Он просто инструмент. Доверие может заслужить лишь равный – тот, кто может со временем стать равным, постигнув могущество и величие древних сил. В конце концов, правая рука – это ведь и преемник.
Но не это главное.
Джулия.
Она наконец-то будет принадлежать ему.
Никто не посмеет отнять ее. Никто не посмеет разлучить их. Диктовать, что они могут делать и что не могут.
Вместе навсегда.
Где-то на краю сознания шевельнулся Призрак. Довольно кивнул соглашаясь:
«Все правильно».
Все правильно.
Каждый должен принять свою судьбу. Кому-то уготовано сгинуть в безвестности, а кому-то – возвыситься. Кто-то надорвется, пытаясь чего-то достичь, а кто-то добьется своей цели, сорвет покров тайны и объединится со своей сутью.
Все правильно.
Бороться не нужно. Нужно принять все как есть.
Руки расслабились, сжимая верный посох. Тепло дерева приятно грело, придавая уверенность. Гордый дуб под руками стал чуть извиваться, меняя форму, приобретая все большую схожесть с орудием хозяина.
Все правильно.
Что толку слушать Гаренцворта? Этот хваленый мэтр не выстоял перед хозяином и секунды. Пал, сраженный собственной гордыней, стал слепой марионеткой в руках будущего Владыки. «Измени свое отношение». Легко сказать! От чего отталкиваться, интересно? Хозяин прав: когда нечего сказать, начинаешь говорить загадками, чтобы продолжать казаться умным.
Вот только…
Тот Джошуа, что еще хотел сопротивляться, скептически улыбнулся.
Можно ли верить хозяину?
Что он обещал своим прежним слугам? Курту, Райну, Гужу, Ассантэ? Может, он и не подчинял их? Может, уверил, что они уникальны и полезны? Что у них большой, прямо-таки огромный потенциал? Что они могут стать равными ему?
И они поддались. Сломали собственное сопротивление и выкинули белый флаг.
А потом безмолвными куклами упали под его сапоги.
Как глупый и самоуверенный Валладис, например.
В конце концов, зачем нужен равный приспешник? Не лучше ли собрать под знамена слабых и готовых подчиняться? Ведь потом, когда прочие падут перед призванными силами, они, эти слабые и испуганные, назовут тебя не просто своим Владыкой – признают богом. Будут почитать и поклоняться, отдавая без слова ропота свои жертвы истинным ритуалам крови.
«Как мило», – сказала бы Майриэль. Только сейчас она не может ничего сказать, потому что прикована к древнему алтарю в высокой черной башне, во рту кляп, и жизнь ее висит на волоске. Как и жизни остальных.
Как жизнь Джулии. Такой полезной и важной. Такой беспомощной и стойкой. Пребывающей в полной и безоговорочной власти Призрака.
Посох задрожал. Недовольно занозил ладонь. Начал принимать прежнюю форму.
Сеть сжимала крепко. Биться в ней бесполезно, что же делать?
Он не заметил, как произнес это вслух.
И не сразу понял, что новая мысль – это чей-то ответ.
– Ты хотеть разорвать цепь? В коридорах есть ответ на твой вопрос.
Он был невысокого роста – выше, чем обычный гоблин, но ниже самого среднего дворфа. Худой и сутулый, со впалой грудью, Там, где отступала клочковатая борода, безобразное лицо покрывали бородавки. Одеяние его пошили из кусков разного цвета и фактуры. В руках была зажата небольшая палка с короткой, увенчанной тремя костяными клыками веревкой на конце.
Вот, значит, как выглядят гоблинские шаманы – пугающие ловчих и бродячих рыцарей духовные лидеры проклятых автохтонов. Ни разу еще не попадавшиеся в руки римайнцев живыми.
– Рах-кар видеть, ты хотеть разорвать сеть, – проклекотал шаман.
– Ты знаешь всеобщий?
– Дурной язык. Много мусор-слов, – буркнул гоблин.
– Впервые вижу гоблина, который говорит на всеобщем.
– А Рах-кар впервые видеть гладкомордый, который мочь сопротивляйся Дурной Дух.
– Дурной Дух? Ты говоришь про Призрака Прошлого?
– Да, – гоблин показал на стены, – в глупой пещере-горе остаться пять раз по десять мой воины. Они стоят на стены. Другие гладкоморды пить и веселиться, не подслушать. Дурной Дух сейчас спит-думает, не слышит твой мысли. Говорить свободно.
– Но о чем нам говорить, Рах-кар?
– Говорить можно только о свобода. Только она быть нужна мой народ. И тебе.
– Я не понимаю.
– Рах-кар быть старейшина. Дурной Дух прийти к нам в горы и сказать: «Дай мне воинов, Рах-кар, и будет много еды и костей». Рах-кар спросить: «С кого?» Дух сказать: «С гладкоморды». Но Рах-кар знать: вы сильны, а мы слабы. Рах-кар отказать. Тогда Дух покорить головы воинов Рах-кар и его сам, и всех старейшин. Мы убивать по его воле. Быть много еды и костей, но мы терять много свои и не мочь уйти.
– Значит, я не ошибся. Вас подчинил себе Призрак и заставил сражаться с нами.
– Гладкоморды – мой враг. Но Дурной Дух хуже. Рах-кар всегда держать воинов в кулак, но ярость и воля их не принадлежать им теперь. Помоги Рах-кар убить Дух, и воины мой уйти.
– Как я смогу помочь тебе?
– Под глупой пещерой быть ходы. По ним гулять вожди той страна долгие зимы. Это не просто ходы. Там живет ответ, он помогать побороть слово Духа в твой голова.
– Ходы… Ты про тайные лабиринты, которыми Накрамисы пробирались к алтарю? Блуждая по ним, я смогу избавиться от контроля?
– Не избавиться. Приглушить. Потом ты подобраться к телу Дух и убить его, пока он спит-думает. Рах-кар не смочь, черные вещи убить его раньше, а тебя они пропустить, потому что в тебе сила Дух.
– Ты городишь какую-то нелепицу, Рах-кар, – покачал головой Джошуа. – Как лабиринт Накрамис поможет мне?
– Все вокруг – нелепица. Я говорить с тобой, а не расколоть твой череп. Мне тоже непривычно, – резонно возразил гоблин. – Сам смотреть. Ты говорить про ходы и даже не дергаться, чтобы бежать к хозяин и доложить. Ходы в голове даже давать твой мозги силы сопротивляться.
Изменить отношение.
– А знаешь, шаман, чем, собственно, я рискую? Только жизнью. Веди.
Глядя в узкую спину Рах-кара, Джошуа думал о разном.
Например, о превратностях судьбы. Той самой, на которую пенял совсем недавно и чьему течению готов был отдаться.
Потом о том, что гоблинам, существам озлобленным и, если верить ловчим, не брезгающим человечиной, верить нельзя. Что все это может оказаться очередной шуткой Призрака, уже показавшего себя неплохим мастером по сюрпризам и розыгрышам. Что нет ничего глупее, чем бродить по забытому лабиринту, пытаясь сорвать с себя сеть подчинения.
Что когда нет идей и возможностей, даже соломинка может показаться привлекательным вариантом. Даже если эта соломинка зеленокожая, сутулая и дурно говорит на всеобщем.
Гоблин шел быстрым, уверенным шагом. Несмотря на почти двукратное превосходство в длине ног, младший мэтр еле поспевал за ним.
Поначалу Джошуа думал, что путь в тайные ходы будет вести из покоев принцессы. Потом он вспомнил, что эти покои вместе с жилыми комнатами короля были уничтожены летающей башней.
Впрочем, Рах-кар и не собирался вести их наверх. Наоборот, строго вниз.
В королевской тюрьме Джошуа довелось побывать всего пару раз. Исключительно по воле долга. Он исследовал найденные Деверо потайные двери.
Тогда вид изможденных преступников и стоны из-за плотно закрытых дверей произвели на младшего мэтра тягостное впечатление. Король Арчибальд являлся сторонником извлечения пользы из заключенных. Преступников редко казнили, выгоднее было отправлять их в кабалу на несколько лет, чтобы своим трудом они искупали вину перед обществом. Но некоторые, особенно сильно разозлившие короля, могли провести в застенках многие годы.
Сейчас в темных коридорах царила благостная тишина, заключенных, судя по раскрытым дверям, отпустили. Некоторых на волю, некоторых – младший мэтр споткнулся о чью-то руку – в лучший мир.
Он представил, что принцессе приходилось проходить этой дорогой как минимум несколько раз, и ему стало не по себе. Проделать ход к алтарю, спасающему страну, через место, где страдание и отчаяние достигали высшей точки, – это было слишком жестоко. Поучительно, но жестоко.
Рах-кар остановился без предупреждения, не пройдя и половины длинного коридора на нижнем уровне. Единственным источником света тут оказался прихваченный им факел. Тени плясали по стенам неверными силуэтами. Джошуа все время казалось, что за ними наблюдают.
Желание зажечь сферу было нестерпимым, но шаман запретил:
– Чем больше ты колдовать палочкой, тем лучше тебя слушать Дурной Дух.
Невозможность самых простых чар и темнота действовали угнетающе, тем более что лишенное визуальных возможностей сознание щедро рисовало опасности и засады.
Гоблин деловито ощупывал сегмент стены, ничем не отличающийся от прочих участков. Ни знака, ни особого рисунка Джошуа не заметил. Прошел бы мимо, не сбавив шага, даже если бы тут было светло как днем.
Чтобы достать нужную панель, шаману пришлось подпрыгнуть. От помощи он гордо отказался.
Часть стены отошла неслышно. Механизм или хорошо смазали, или укрепили стабилизационными чарами.
Гоблин обернулся, кивнул, приглашая.
– Хочешь, чтобы я зашел первым? – усомнился в его намерениях Джошуа.
– Это твой путь.
– Что-то я сомневаюсь.
– Как хотеть. Я пойти первый, – не стал спорить шаман и двинулся во тьму.
Дверь закрывать он не стал, а Джошуа не стал настаивать.
Лабиринт Накрамис состоял из высоких и широких коридоров – почти три ярда в высоту и столько же в ширину. На стенах, извиваясь тайной вязью, бежали руны забытого языка. Часть стен, поддавшись времени, осыпалась, тут и там виднелись провалы и проломы.
Ситуацию усугубляли постоянно поворачивающие коридоры. Вскоре младший мэтр совершенно перестал ориентироваться. Полагаться приходилось исключительно на добросовестность гоблина, что не могло сильно радовать.
– Непростые ходы, – наставлял его Рах-кар. – Хозяева Дурной Дух делать их много зим назад.
– Я думал, их построил Нйамир.
– Первый обманщик не строить их. Найти и улучшить.
– Первый обманщик?
– Тот, что сказать шаману Гар-нагу, что он друг, а потом насадить его глупая башка на копье.
– Никогда не слышал такую версию событий.
– Про подчинение Дурному Духу ты тоже не слышать, и как? Оно пропасть от это?
– Нет.
– То-то же. Не задавать лишние вопросы. Они отвлекать.
– Чего же ты хочешь от меня? Что мне, по-твоему, делать?
– А что ты хотеть?
– Свободы. Не быть проклятой марионеткой!
– Тогда все быть просто, – подбодрил его шаман. – Если ты правда хотеть, то все получится.
Плавным движением он бросил факел Джошуа. Младший мэтр, подчиняясь рефлексу, поймал разбросавший сноп искр снаряд.
– Что ты… – никого рядом не было. Шаман пропал, будто провалился сквозь каменный пол.
Джошуа поводил факелом по сторонам, надеясь, что Рах-кар просто решил постоять в темноте и подумать о своем. Безрезультатно.
– И что теперь?
Ответа не было.
Читать бесплатно другие книги:
