Пансион благородных убийц Митчелл Мередит

«Только этого не хватало! – сердясь на себя, подумала Эмили. – Я готова приписать бедняжке один грех за другим только потому, что подруга-воровка нашла ее письма. Полли даже не сказала, что читала их, может быть, Бланш писала Расселу по чьей-то просьбе, или есть веские причины для этой переписки. А я уже вообразила бог знает что! Надо немедленно поговорить с ней, пока нездоровое воображение не подсказало мне, что мисс Гунтер замышляет покушение на королеву или по меньшей мере поджог новой торнвудской больницы!»

Предоставленные самим себе, дамы устроились в гостиной со всем возможным удобством. Леди Боффарт и Джейн снова заговорили о поездках на континент, миссис Рэйвенси подсела к ним поближе с шитьем. Диана торопилась дочитать роман мистера Мартинса, который леди Гренвилл позволила ей прочесть, не обращая внимания на неодобрение директрисы. Не зная, чем себя занять, Бланш сперва присела к столу, но леди Гренвилл приказала подать чай попозже, и Хетти с подносом еще не появлялась. Тогда мисс Гунтер сказала, обращаясь ко всем сразу, что сходит в свою спальню за рукодельем и тотчас вернется.

Эмили подумала, что лучшей возможности увести Бланш в другую комнату ей не представится. Оставалось только выйти в коридор и дожидаться, пока мисс Гунтер пойдет обратно. Девушка двигалась быстро – леди Гренвилл едва успела дойти до лестницы, а Бланш уже сбегала по ней вниз, держа в руках корзинку с шитьем.

– Леди Гренвилл! Я могу вам помочь? – Очевидно, девушка решила, что Эмили хочет подняться на второй этаж, но опасается, что путь окажется слишком тяжел для ее больной ноги.

– Я бы хотела немного побеседовать с вами, мисс Гунтер. – Эмили с трудом далась приветливая улыбка, уж очень сильно она была взволнована.

– Да, конечно… – Бланш растерялась.

– Пройдемте в музыкальный салон, и нам не потребуется далеко идти. – Леди Гренвилл нарочно выбрала эту комнату, так как она находилась довольно далеко от ее гостиной.

В просторном салоне с рядами мягких стульев для гостей, которые иногда приезжали в Гренвилл-парк послушать приглашенных музыкантов, горело лишь несколько ламп – Эмили загодя распорядилась зажечь их. Прихрамывая, она прошла в дальнюю от двери часть комнаты и присела на небольшую софу, обитую темно-голубым атласом в кремовую полоску – любимое сочетание покойной матери лорда Гренвилла.

Бланш присела на ближайший к леди Гренвилл стул и с показной скромностью ждала, когда с ней заговорят. Девушка выглядела чуть обеспокоенной, но ненапуганной. Навряд ли она могла представить себе, что ей предстоит услышать.

– Мисс Гунтер, простите меня за бестактность, которую вы можете счесть недопустимой, но я должна спросить у вас: мистер Рассел – ваш любовник? – Последний час Эмили мучительно раздумывала, как же лучше начать разговор, и решила выбрать прямоту. Как она успела заметить утром, прямота леди Боффарт могла привести к весьма неожиданным результатам, и решила позаимствовать манеру своей тетушки.

Узкое лицо Бланш вспыхнуло, она резко отпрянула на спинку стула, как будто леди Гренвилл дала ей пощечину.

– О, конечно, нет! – воскликнула она возмущенно, но это возмущение показалось Эмили чрезмерным. – Я даже никогда с ним не говорила!

– Ваша подруга, мисс Клифтон, утверждает обратное. – Эмили не сочла нужным скрывать от Бланш источник, в котором она почерпнула эти сведения.

– Гадкая, лживая… Вы не должны слушать ее! – Глаза мисс Гунтер прищурились от гнева, пальцы сложенных на коленях рук скрючились, словно она уже сжимала шею бессовестной сплетницы.

– Почему же, мисс Гунтер? Вы находитесь на попечении директрисы и должны вести себя, как подобает ученице пансиона. Недопустимо, чтобы поведение одной из девушек бросало тень на всех остальных, достаточно и того, что мисс Вернон и Бет стали жертвами неизвестного убийцы! – Леди Гренвилл читала эту проповедь, давая себе время присмотреться к Бланш, постараться заглянуть ей в душу.

– Это неправда! Я не встречаюсь с мужчинами, ни с мистером Расселом, ни с кем-то другим! – У мисс Гунтер тоже были эти мгновения, чтобы справиться с ненужными эмоциями и оставить только праведное возмущение. – А Полли – злоязычная, коварная предательница! И я считала ее своей подругой!

– Мисс Клифтон говорила, что вы переписываетесь с мистером Расселом. Она видела ваши письма и видела, кому они адресованы. – «Неужели девушка не лжет? Тогда Полли наговорила все это, чтобы напоследок очернить кого-то еще, и выбрала своей жертвой Бланш».

Но теперь даже маленький Лори понял бы, что мисс Гунтер испугалась до дрожи. От недавного румянца не осталось и следа, лицо ее побледнело и вместо смуглого стало желтоватым, словно она перенесла тропическую лихорадку. Девушка посмотрела на леди Гренвилл и тут же отвела взгляд.

– Она лжет, – почти шепотом ответила Бланш после паузы. – Поверьте, мистер Рассел – не мой любовник.

– Тогда как вы объясните эти письма? – Эмили не собиралась отпускать девушку, пока не выяснит все до конца. – Мисс Клифтон не стала бы лгать так безрассудно, если бы они не лежали сейчас среди ваших вещей.

– Я не стану ничего объяснять! – Мисс Гунтер сочла, что достаточно оправдывалась. – Полли не смела брать в руки мои письма и рассказывать о них кому-то! Мои дела касаются только меня!

– Что ж, тогда мне придется поговорить с мистером Расселом. – Леди Гренвилл даже кивнула, словно соглашаясь с тем, что Бланш имеет право хранить молчание.

– Как вы можете вмешиваться в мою жизнь? Я не ваша дочь и не ваша служанка!

Эмили подумалось, что мисс Гунтер сейчас напоминает ей разгневанную, полубезумную Кэтрин Рис-Джонс. Надо понимать, Бланш в отчаянии. А значит, нужно узнать причину.

– Миссис Рэйвенси отвечает за вас. Она также доверяет мне и знает, что моя семья знакома с Расселами, поэтому предоставила мне возможность призвать вас к благоразумию. К тому же мы подумали, что вам легче будет разговаривать с посторонним человеком, которого не придется видеть часто, значит, не придется и стыдиться.

– Полли рассказала свою гнусную историю при миссис Рэйвенси? – Ужас в глазах мисс Гунтер побеждал гнев.

– В комнате были и другие леди. У нас с мисс Клифтон сегодня состоялся не слишком приятный разговор, и она под влиянием сильных эмоций упомянула о вашей связи с Расселом.

– Она лжет, говорю же вам! – Бланш забыла, что должна говорить с леди Гренвилл почтительно.

– Я так не думаю, ведь это легко проверить, – невозмутимо ответила Эмили.

– Прикажете слугам искать письма среди моих вещей?

– Это унизило бы меня и вас, подобное занятие подходит скорее суперинтенденту Миллзу и его подчиненным, – отмахнулась Эмили и продолжила: – Я уже сказала, что поговорю с мистером Расселом. Поверьте, он – дурной человек, и, если он воспользовался вашей молодостью и доверчивостью, он должен быть наказан за это! Ему придется каким-то образом компенсировать нанесенный вам ущерб, нужно лишь придумать, как именно…

– Боже мой, нет! Не говорите ему обо мне! Иначе я погибну! – Бланш соскользнула со стула и упала на колени перед леди Гренвилл. – Умоляю, если у вас есть сердце, вы ничего ему не скажете!

– Встаньте, Бланш, пожалуйста. – Эмили не ожидала такого порыва и растерянно смотрела на девушку. – Вам нечего бояться его, мы с Агнесс защитим вас…

– Нет, не защитите! Он убьет меня так же, как Бет и мисс Вернон!

– Мистер Рассел – убийца Бет и мисс Вернон? – Что бы ни ожидала услышать Эмили, ответ Бланш все равно поразил ее.

Мисс Гунтер трясло от страха, но она не торопилась отвечать. Скорее всего она уже пожалела о сказанном, но была слишком взволнована, чтобы быстро придумать какую-нибудь отговорку.

– Ты немедленно мне все расскажешь! – Леди Гренвилл чувствовала, что еще немного – и момент будет упущен.

– Пожалуйста, оставьте меня в покое! Вас все это не касается! – Бланш прибегла к излюбленному средству каждой женщины – слезам, но Эмили уже довольно насмотрелась на слезы юных леди, которые таким образом пытались вызвать жалость к себе и отвлечь от того, что им хотелось бы скрыть.

– Ты расскажешь, – с нажимом повторила Эмили. – Утром здесь будет суперинтендент Миллз и его констебли, и он не пощадит тебя, когда узнает, что тебе известно что-то об убийце двух невинных девушек, но все это время ты покрывала его!

– Я не могу, я боюсь! – Теперь Бланш уже плакала по-настоящему. – Я не думала, что случится весь этот кошмар!

– Если хочешь, чтобы тебе помогли, ты начнешь говорить правду сейчас же. Если же будешь продолжать упрямиться, тебе придется отвечать перед Миллзом, и не забудь о родителях мисс Вернон и мисс Флинн, которые проклянут тебя за то, что ты скрывала от правосудия имя этого человека!

Леди Гренвилл чувствовала, что хочет быть жестокой с этой девушкой. Ей не особенно нравилась Бланш и прежде, а сейчас острая жалость к Бет и мисс Вернон вызывала у нее желание заставить мисс Гунтер страдать так же, как страдали родные и друзья погибших, вынужденные переживать ужасную трагедию.

Наверное, Бланш поняла, что от обычной доброты леди Гренвилл не осталось и следа и будет только хуже, если она продолжит упорствовать.

– Все началось с записок старой женщины… – начала она, но тут же остановилась, чтобы вытащить платок и утереть нос.

– Дневник миссис Чемберс? Тот, что нашли мисс Вернон и Бет в комнате Элис? – быстро спросила Эмили, чувствуя, как ее охватывает суеверный страх – неужели все случайности в мире взаимосвязаны и жизнь порой зависит от их переплетений? Волен ли хоть кто-нибудь избежать этой паутины?

Бланш, всхлипывая, смотрела на сидящую перед ней женщину с не меньшим ужасом – леди Гренвилл пугала ее все больше и больше.

– Вы знаете об этой находке? Полли сказала вам? – прошептала она с надеждой на то, что это знание объясняется естественными причинами, а леди Гренвилл вовсе не умеет читать мысли.

– Нет, я узнала о записках экономки не от мисс Клифтон. – Эмили указала рукой на покинутый мисс Гунтер стул.

– Вернись на свое место и продолжай. Что было в той тетради, кроме записи рецептов и списков гостей? – Эмили уже догадывалась, что спрятанный дневник мог стать причиной смерти двух девушек, и это наполняло ее душу горечью и досадой. Что, если бы тетрадь не была найдена?

– Миссис Чемберс была экономкой в доме мистера Рассела… – Бланш послушалась и села, ее платье помялось, а нос покраснел. – Она записывала в эту тетрадь рецепты и делала какие-то пометки, которые были понятны только ей одной, но несколько страниц в дневнике она посвятила рассказу о преступлении мистера Рассела… Это так ужасно!

– Мистер Рассел убил своего отца. – Как ни странно, леди Гренвилл совсем не чувствовала удивления, видимо, после всех открытий сегодняшнего дня последнее уже не воспринималось ею так же ярко. Или же она не была изумлена потому, что слова Бланш лишь подтверждали то, о чем она сама думала некоторое время назад.

– Вы и это знаете? – ахнула девушка. – Зачем же тогда…

– Я не могла знать этого наверняка, иначе злодей уже был бы передан в руки правосудия. Но смерть старшего мистера Рассела случилась очень вовремя… Впрочем, продолжай! Из-за чего погибли мисс Вернон и Бет? Они прочли эту запись?

– Нет… – видно было, что Бланш хочется солгать, но она не решается – леди Гренвилл казалась ей едва ли не ангелом мщения. Или демоном, это уж как посмотреть. – Мисс Вернон попросила Бет отнести тетрадь в аптеку, вернуть ее мистеру Чемберсу. Должно быть, она полистала записи и не заметила в них ничего необычного. Бет тоже не интересовалась записками старухи и оставила тетрадь в спальне, чтобы выполнить поручение на следующее утро. Я как раз была там в это время, занималась шитьем, но вскоре устала и захотела передохнуть четверть часа, прежде чем продолжить. От скуки я полистала дневник…

– …и наткнулась на записи об убийстве, – продолжила Эмили, когда девушка сделала паузу и вновь поднесла к лицу платочек.

– Да… Я глазам своим не верила, когда читала их! – Бланш немного оживилась. – Оказывается, мистер Рассел…

– Я прочту эти записи потом, – перебила ее леди Гренвилл. – Ты принесешь их мне, а я передам Миллзу. Сейчас я хочу знать, что ты сделала.

– Если бы я спрятала всю тетрадь, Бет принялась бы искать ее, позвала мисс Вернон… – Девушка говорила неохотно, но не без оснований подозревала, что ей не удастся увильнуть от исповеди, так или иначе леди Гренвилл заставит ее говорить. – Поэтому я вырвала из дневника миссис Чемберс эти несколько листков, а тетрадь положила на прежнее место. На следующее утро Бет отнесла дневник в аптеку…

– Что же было дальше? – Эмили напряженно слушала, хотя и знала уже, что услышанное принесет ей боль и огорчение.

– Я подумала, что мистер Рассел должен был искать эту тетрадь после смерти экономки, ведь эти записи могут погубить его и его помощника… Эта женщина не стала скрывать от своего хозяина, что ей все известно, и за свое молчание получила четыре тысячи фунтов.

– У него был помощник? – Эмили подумала, что теперь понятно, откуда взялось внушительное наследство, оставленное старушкой своим племянникам.

– Из слов миссис Чемберс следовало, что мистер Рассел не смог бы совершить преступление, если бы ему не помогали.

– Я полагаю, сумма в четыре тысячи фунтов вскружила тебе голову, и ты решила повторить успешную затею экономки мистера Рассела и заняться шантажом. – Презрительный тон леди Гренвилл заставил мисс Гунтер низко наклонить голову, пряча глаза.

Девушка не ответила. Ее собеседница почувствовала, что после тяжелого разговора с Полли она уже не в силах возмущаться низостью натуры мисс Гунтер и читать ей мораль. К тому же в этой истории шантаж был не главным и не самым страшным преступлением.

– Ты вступила с ним в переписку, и твоя подруга заметила письма.

– Полли ничего не говорила мне! Если бы она спросила, я бы придумала что-нибудь или поделилась с ней своей тайной, и она не предала бы меня сегодня! – Кажется, до Бланш тоже начала доходить мысль о том, как часто мелкая случайность ломает все, что было выстроено с таким трудом и терпением, а подчас и риском.

– Ответь мне наконец, из-за чего погибли мисс Вернон и Бет? – Оттягивать момент открытия истины было уже просто невыносимо для Эмили.

– Мистер Рассел, должно быть, решил, что кто-то из них требует у него денег… – прошептала мисс Гунтер, все так же не поднимая глаз – ее страх перед леди Гренвилл вернулся, ведь в случившемся была только ее вина, которую невозможно простить или искупить.

– Потому что Бет принесла тетрадь в аптеку и, должно быть, сказала, что ее нашла мисс Вернон. Так, значит, мистер Чемберс и был…

– Нет, это не мистер Чемберс! – перебила Бланш. – Думаю, он ничего не знал о поступке своей сестры и просто был счастлив, когда узнал, что она завещала его детям так много денег.

– Почему же Рассел и этот человек не убили ее еще тогда, вместо того чтобы платить ей?

– В дневнике говорилось, что она обещала молчать до самой смерти, но, если бы эта смерть случилась слишком рано, ее поверенный должен был передать ее записи полицейским. Эта угроза останавливала их…

– Но не остановила, когда они решили убить того, кто снова стал их шантажировать! Убить тебя! – Эмили с трудом сдерживалась, чтобы не закричать на девушку. – Ты понимаешь, что их обеих убили из-за твоей жадности, из-за желания разбогатеть, шантажируя убийцу?!

– Сперва я думала, что мисс Вернон убил грабитель, – тихо ответила Бланш. – И только когда убили Бет, поняла, что смерть мисс Вернон не была случайностью.

– Даже несмотря на два чудовищных преступления, совершенных этими людьми, ты ничего не рассказала констеблям, когда они приезжали сюда после смерти мисс Флинн. Я не стану говорить тебе о том, как отвратительно ты поступила, решившись на шантаж и сокрытие убийц нескольких невинных людей. Человек, который делает это, должен иметь определенный склад характера, и наивно полагать, что он тотчас раскается, стоит лишь воззвать к его совести. Я думаю, вы с мистером Расселом и его сообщником заслуживаете самой суровой кары за эти три убийства. А теперь принеси мне записи миссис Чемберс. Или нет, подожди, я попрошу свою горничную сходить с тобой. – Эмили вдруг испугалась, что Бланш сожжет страницы из дневника старухи, и мистер Рассел и второй убийца останутся безнаказанными.

– Я виновна только в том, что поступила, как миссис Чемберс! Я и представить не могла, что эти люди начнут убивать тех, кого подозревали в вымогательстве! Я думала, мистер Рассел оставит мне деньги, и я смогу уехать из Торнвуда! – воскликнула мисс Гунтер. – Вы не понимаете, что значит совсем не иметь денег, всю жизнь провести в бедности и терпеть постоянные унижения! Большинство девочек в нашем пансионе на моем месте поступили бы точно так же!

– Надеюсь, что ты ошибаешься, – устало ответила леди Гренвилл, а про себя подумала: «Но Полли уж точно постаралась бы извлечь выгоду из этого дневника». – Что касается твоей вины… Ты все равно что сама вонзила нож в сердце каждой из этих девушек. Если бы ты хотя бы не скрывала от Рассела свое имя, они сейчас были бы с нами!

– Я поняла вас, вы считаете, что лучше было погибнуть мне, чем вашей любимице, этой любопытной, несносной девчонке! – Страх подтолкнул Бланш к нападению на свою разоблачительницу, ее речь стала дерзкой, а взгляд – вызывающим.

– Что ж, если ты поставила вопрос таким образом… Да, лучше было бы, если бы жертвой стала ты, ведь ты это заслужила. А мисс Вернон и мисс Флинн так и не поняли, за что смерть настигла их. К тому же, если бы ты поступила подобно миссис Чемберс и пригрозила Расселу, что твоя находка передана поверенному твоей семьи, он не посмел бы причинить тебе вред!

– В конце концов я так и сделала, – с горькой усмешкой ответила Бланш.

– Неужели? – Как же была противна Эмили эта девушка, чья юная душа оказалась такой темной, а помыслы – гнусными и лицемерными.

– В своем последнем письме я пригрозила ему разоблачением и сообщила, что передала копию записей миссис Чемберс поверенному моей семьи.

– Он ответил тебе? – быстро спросила леди Гренвилл. В голову Эмили пришла мысль о том, что одного лишь рассказа мисс Гунтер может оказаться недостаточно, чтобы обвинить Рассела и его помощника. Другое дело, если девушка покажет письмо, в котором отцеубийца согласен заплатить вымогательнице за молчание.

– Он написал, что согласен заплатить тысячу фунтов, если я навсегда оставлю его в покое. И если я еще раз попытаюсь требовать у него денег, он не станет платить, так как не боится моих разоблачений. Мистеру Миллзу он сможет доказать, что записи миссис Чемберс – поддельные и все это придумано для того, чтобы очернить добропорядочного джентльмена.

– Как видно, он все же немного боится, раз не отказывается дать тебе денег. Тысячу фунтов… А сколько же требовала ты?

– Три тысячи.

– И эта тысяча фунтов уже у тебя?

– Он прислал чек. – Бланш, кажется, встревожилась из-за того, что потеряет эти деньги. Неужели ее больше ничего не волнует?

– Пожалуй, нам пора закончить на этом. Мне больше нечего сказать тебе. – Эмили дотянулась до звонка и позвала горничную.

– Вы поможете мне с суперинтендентом Миллзом? – после всего сказанного сегодня эта девушка еще осмеливается просить помощи.

– Единственное, что я могу сделать, это постараться смягчить его, объяснив, что страх смерти заставлял тебя молчать все это время. И даже этого ты не заслуживаешь! – Кражи мисс Клифтон теперь казались леди Гренвилл едва ли не детской шалостью по сравнению с поведением Бланш.

В музыкальный салон заглянула Хетти.

– Вы звали меня, миледи? – Горничная с интересом посмотрела на мисс Гунтер, выглядевшую довольно жалко.

– Этой юной леди нужно помочь найти некие бумаги, несколько вырванных из тетради листков, а также письмо. Вы пройдете с ней в ее комнату, Хетти, поможете с поисками и проводите мисс Гунтер ко мне.

Горничная кивнула, не подавая виду, что поручение удивило ее. После наблюдения за мисс Клифтон она уже могла ожидать от леди из пансиона чего угодно. Если госпожа требует проследить за тем, чтобы мисс Гунтер отдала ей бумаги, Хетти глаз не спустит с девушки.

Бланш, не говоря ни слова, поднялась со своего стула и вышла из комнаты, Хетти так же молча направилась следом.

Эмили потерла виски. Ей хотелось плакать, но еще было не время для слез. Вообще-то она должна была испытывать облегчение от того, что эта кошмарная история скоро закончится. Убийцы будут разоблачены и понесут наказание, во всяком случае, она надеялась, что мистеру Расселу не удастся переложить вину на своего сообщника и выйти сухим из воды. Бедная Диана сможет успокоиться, когда узнает, что в убийствах не следует винить призрак ее тетушки. Репутация Гренвилл-парка хотя бы отчасти восстановится, ведь смерть Бет не связана с приглашением леди Гренвилл погостить в ее доме, так что Уильям может перестать хмуриться. А еще хозяевам Гренвилл-парка стоит озаботиться вопросом, как убийца проник в дом и спрятался в комнате своей жертвы.

– Наверняка это помощник мистера Рассела. Если бы к нам пожаловал сам Рассел, его появление не осталось бы незамеченным, – пробормотала Эмили. – Выходит, это кто-то из его слуг или жителей Торнвуда, кто мог бы запросто приехать в Гренвилл-парк по какой-то надобности и не вызвать подозрения у прислуги. Лавочник, посыльный… Надеюсь, из дневника миссис Чемберс я узнаю его имя.

Пока она так размышляла, вернулась мисс Гунтер в сопровождении верной Хетти. Эмили попросила горничную позвать экономку, позже она собиралась запереть Бланш так же, как до этого заперли Полли.

Хмурая Бланш протянула леди Гренвилл письмо Рассела и несколько листков, небрежно вырванных из тетради. На коричневатой дешевой бумаге крупным неровным почерком была описана история отцеубийцы, из-за которой погибли еще два человека. Эмили содрогнулась, принимая записи миссис Чемберс из рук Бланш, чья жадность и коварство и привели к трагедии. Шантажист должен быть наказан за свои подлые дела, но в данном случае наказание понесли совсем другие люди, а мисс Гунтер скорее всего отделается лишь строгой отповедью суперинтендента Миллза и отчислением из пансиона. Благое намерение принимать в школу всех желающих оборачивалось неожиданными и серьезными проблемами. Сколько еще учениц миссис Рэйвенси вынашивают тайные замыслы быстрого обогащения? Хорошо бы только Полли и Бланш, но Эмили уже не могла верить в это.

– Сейчас ты вернешься в свою комнату и будешь дожидаться там решения своей участи. Все зависит теперь от суперинтендента Миллза. Если он посчитает твое поведение преступным, ты будешь наказана. Но я полагаю, он закроет глаза на вымогательство, раз уж в его руки попадут двое убийц. Ты не хочешь попросить у миссис Рэйвенси прощения за то, что по твоей вине пансион лишился двоих милых девушек? Я могу попросить ее позже подняться к тебе.

Бланш покачала головой.

– Миссис Рэйвенси не станет проявлять доброту, когда вы ей все расскажете. И я не хочу слушать ее упреки! Достанься эти записи ей, еще неизвестно, что бы сделала она!

– Довольно! – гневно воскликнула Эмили. – Неужели не достаточно того, что ты уже сделала, надо еще очернить кого-то?

При этих словах вошла миссис Даррем. Полная экономка запыхалась, должно быть, торопилась узнать, что еще произошло, объяснения Хетти могли только вызвать ее недоумение.

– Миссис Даррем, пожалуйста, проследите, чтобы мисс Гунтер оставалась в своей комнате до утра. Я думаю, лучше будет, если один из лакеев постережет в коридоре, а двое других проведут эту ночь, прогуливаясь под окнами. Я попрошу лорда Гренвилла с самого утра послать за суперинтендентом Миллзом, мисс Гунтер знает нечто такое, что поможет ему арестовать убийцу мисс Флинн.

За спиной экономки Хетти ахнула, миссис Даррем посмотрела на Бланш так же, как несколькими часами ранее она смотрела на Полли Клифтон.

– Я все сделаю, как вы сказали, миледи, – коротко ответила она. Пожилая женщина не сомневалась, что позже она обо всем узнает, и не стала задавать ненужных вопросов. – Пойдемте, мисс Гунтер. Хетти, ступайте к Роббену и попросите его прийти на второй этаж с тремя лакеями.

Бланш на прощание одарила Эмили взглядом, полным ненависти. Скорее всего эта девушка никогда не простит потери своей тысячи фунтов, а ведь, вполне возможно, леди Гренвилл спасла ей жизнь. Мистер Рассел мог попытаться найти вымогателя, и одна из его попыток избавиться от шантажиста рано или поздно оказалась бы успешной.

29

Оставшись одна, Эмили отложила письмо мистера Рассела, она не собиралась заглядывать в него, это дело Миллза. А вот дневник миссис Чемберс она прочитает. До сих пор у нее не было времени подумать о том, как отвратительно повела себя экономка, узнав об убийстве своего старого хозяина. Его вдова вынуждена страдать от дурного обращения сына и его жены, а ведь ее супруг мог бы быть жив до сих пор и устраивать свои обеды и празднества, на радость соседям! Жадность и желание поскорее завладеть наследством превратили молодого Рассела в убийцу, но на этом он не остановился!

– Мерзавец! Подлый негодяй! – прошипела Эмили, приступая к чтению. – И миссис Чемберс ничуть не лучше! Так отплатить старому хозяину за его доброту! Оставить его убийцу на свободе! Что ж, посмотрим, что она пишет.

«Сегодня Сэм, этот бестолковый лакей, сказал мне кое-что, что заставило меня призадуматься. Конечно же, болван не догадался, сколь важным оказалось то, что он мне сообщил, да и я сама, признаться, поняла это намного позже, когда вспомнила, что мистер Динклейк заходил к нам накануне смерти старого хозяина. Я сама видела, как он прошел наверх, объяснив дворецкому, что принес капли от головной боли для молодой миссис Рассел. Если бы это было так, он не вышел бы четверть часа спустя из кабинета молодого джентльмена! Я совершенно уверена, что он принес яд, от которого умер старик!

Мы все знаем, что сказал доктор – мистер Рассел умер от несварения желудка, после того как переел грибного соуса. По словам доктора, грибы тяжело переносятся организмом, особенно если человек не молод и склонен к чревоугодию. Подобной ерунды я прежде никогда не слышала! Всю свою жизнь люди едят грибы и грибные соусы, и только один мистер Рассел умер из-за этого! Мне это показалось странным еще тогда, но я смолчала. Доктор ведь долго учился, прежде чем начать лечить людей, может быть, в чем-то он и прав, только вот Сэм-то вдруг сказал, что хозяин не ел соус! Якобы соус оказался пересоленным, и старый хозяин отодвинул его, едва только попробовав.

В пятницу отец и сын Расселы обедали вдвоем, леди уехали навестить подругу молодой миссис Рассел, у которой недавно родилась двойня. За столом прислуживал один лишь Сэм. Все шло хорошо, как вдруг мистеру Расселу-старшему неожиданно становится плохо, а к утру субботы он умирает! Какая удача для молодого хозяина, теперь он не станет сетовать на то, что отец проедает свое состояние! Он уже распорядился урезать расходы на обеды и не подавать к завтраку жаркое, а что ждет нас дальше! Должно быть, он уменьшит жалованье слугам и уволит кого-нибудь. Ну и подлая же душа у этого молодого джентльмена!

И старая леди Пламсбери получит теперь свой рудник и прилагающиеся к нему угодья! Все слуги слышали уже не раз, как отец и сын ругались из-за этой земли. Младший Рассел был готов продать ее, но его отец и слышать не желал об этом».

Здесь Эмили прервала чтение. Она не была уверена, что хочет дочитать все до конца. Ее подозрения насчет мистера Рассела-младшего подтвердились, и имя его сообщника теперь было ей известно – мистер Динклейк, помощник аптекаря. Этот молодой человек проживал в одном доме с Чемберсами и работал в аптеке. С его возможностями и знаниями было несложно приготовить ядовитое средство, отравление которым можно выдать за действие грибного соуса. Как жаль, что лакей Расселов оказался не столь сообразителен, как их экономка! Стоило парню обратить внимание доктора на то, что старый Рассел не ел соус, все могло бы сложиться иначе, убийцу разоблачили бы и он понес наказание. А экономка не нашла бы повода для вымогательства, не спрятала бы тетрадь в своей комнате… И не случилось бы все то, о чем еще долго нельзя будет думать без гнева и сожаления!

Откровения Бланш позволили леди Гренвилл добраться до истины. Но оставался еще один вопрос, который ей предстоит разрешить самой.

Вздохнув, Эмили продолжила чтение. Она знала, что дамы в гостиной изнывают от нетерпения, но им придется подождать еще немного.

Судя по дате, запись была сделана два дня спустя. Миссис Чемберс явно гордилась своей предпримчивостью, самодовольство сквозило в каждой строчке.

«Разумеется, мистер Рассел принялся обвинять меня в том, что я выжила из ума. Это я-то! Но я быстро осадила его, когда рассказала, что была вчера в гостях у брата и как бы случайно заговорила об отравлениях. Он подтвердил, что некоторые яды действуют так, будто человек умер от несварения желудка. Хорошо, что Динклейк не присутствовал при нашем разговоре, иначе он бы тотчас догадался, кого я имею в виду. И когда Рассел узнал, что я видела, как помощник моего брата выходит из его кабинета накануне смерти старого хозяина, отпираться ему стало тяжеловато. Он угрожал мне увольнением, но я была спокойна. Мое спокойствие и заставило его в конце концов сдаться. Он согласился уплатить мне четыре тысячи фунтов, а я пообещала сохранить его тайну до самой смерти. Теперь у детей моего брата будет хорошее наследство! И они даже не узнают, кого нужно благодарить за это!

Конечно, я предупредила молодого хозяина, что собираюсь умереть от старости в доме своего брата, после того как выйду на покой. Если же гибель настигнет меня раньше, в моем завещании поверенный найдет конверт, в который я вложила описание недавних событий. Тогда уж нашему отцеубийце не поздоровится! Как бы он ни скрежетал зубами, от меня ему не избавиться так легко, как от своего отца!

Надо бы посоветовать брату прогнать Динклейка, но уж очень он ценит этого парня за сообразительность и расторопность. Я попросила мистера Рассела предупредить своего сообщника, чтобы не вздумал замышлять что-то против моего брата, аптеки ему не видать!

Жаль, конечно, старую миссис Рассел, да и молодую тоже. Теперь в нашем доме заведутся совсем другие порядки, но что поделаешь… Рано или поздно старый хозяин умер бы от обжорства, и яд Динклейка только приблизил неизбежное – так сказал мне его сын, и, может, был прав. Но Господь накажет его за преступление, не мне судить его».

На этом записи об отравлении старого мистера Рассела заканчивались. На обороте страницы был составлен список блюд к обеду, на который ждали гостей. Эмили рассеянно пробежала его глазами и поняла, о чем говорила экономка – молодой наследник не собирался следовать традициям своего отца и устраивать празднества на широкую ногу. Список был весьма краток, а дата обеда отстояла от предыдущей записи на целых три месяца.

– В чем я должна согласиться с отвратительной старухой, так это в том, что обе миссис Рассел заслуживают сочувствия. Их ждет много горя после того, как преступления мистера Рассела будут преданы огласке, но нельзя оставлять его безнаказанным! – Леди Гренвилл вспомнила о том, какие страдания довелось пережить леди Мортем, когда ее сына обвинили в убийстве, и почувствовала, что вот-вот расплачется.

Дольше оставаться в музыкальном салоне не имело смысла, и Эмили покинула комнату, но направилась не в гостиную, где ее тетушка и подруги никак не могли дождаться ее, а в кабинет лорда Гренвилла.

Она постучалась и после приглашения войти, в котором прозвучало раздражение, медленно прошла внутрь. Уильям сидел в старом отцовском кресле с книгой в руках, увидев жену, он поднялся на ноги, – Эмили слишком редко заходила сюда, и всякий раз у нее была веская причина. И уж меньше всего он ожидал увидеть ее сегодня вечером, после неприятного для обоих утреннего разговора.

– Что-нибудь произошло? – за холодностью лорд Гренвилл умело скрывал тревогу.

– О, много чего! – притворно-легкомысленным тоном ответила леди Гренвилл и направилась к мужу, стараясь не замечать большого портрета Луизы над камином.

– Прошу тебя, выражайся яснее! – Досада и нетерпение уже явственно читались на его лице.

– Во-первых, одна из учениц пансиона оказалась воровкой, на протяжении всех этих недель грабившей наш дом, чтобы помочь своей матери прокормить других детей. – Эмили сперва хотела скрыть от мужа историю Полли, но потом решила не делать этого. Если он узнает правду не от нее, между ними может возникнуть еще большее непонимание.

– Нам следовало ожидать чего-то подобного, учитывая, как мало сведений о себе предоставили ученицы при поступлении в школу. Что пропало? Надеюсь, твои драгоценности и старинные книги из библиотеки на месте?

– Эта девушка польстилась на безделушки, украшавшие столики и каминные полки в спальнях для гостей. Мы с миссис Рэйвенси решили, что не будем поднимать шум, это повредит репутации пансиона.

– Вернее, ее остаткам, – насмешливо поправил лорд Гренвилл. – Жаль, что одна из учениц пансиона оказалась воровкой, но, раз уж вы решили, что это сойдет ей с рук, так тому и быть. Что-то еще?

– Если ты позволишь, я бы присела, – теперь тон Эмили холодностью не уступал голосу ее супруга.

– О, конечно же, прости меня! – быстро сказал Уильям и подвинул жене кресло. Он разозлился на себя за эту оплошность и готов был сорвать свою злость на Эмили, ведь это она вторглась в его владения, где продолжала царить его покойная первая супруга. – Итак, если это не все новости, я хочу услышать продолжение.

– Я знаю, кто убил мисс Вернон и маленькую Бет. – Молодая женщина уселась и сложила на коленях руки с зажатыми в пальцах листками. – И мне известно, почему они это сделали.

– Они? Значит, убийц несколько? – Лорд Гренвилл уже собрался вернуться в свое кресло, но от изумления замер, нелепо наклонившись и вытянув руки, чтобы опереться о подлокотники.

– Их двое. Мистер Рассел и помощник торнвудского аптекаря, мистер Динклейк. – Если Эмили и собиралась преподнести свои новости постепенно, холодный прием лишил ее желания быть тактичной.

– Рассел? Но почему? Я всегда считал его бесчестным человеком, но убийство! И при чем здесь помощник аптекаря? – Во взгляде Уильяма недоумение сменялось беспокойством: что, если услышанное им лишь плод неуемной фантазии жены, в последние два года пристрастившейся к историям о преступлениях?

– Рассел при помощи этого Динклейка отравил своего отца. – Эмили не хотела пока говорить мужу о том, кто еще был заинтересован в переходе старого мистера Рассела в мир иной.

– Быть не может! – Лорд Гренвилл все же уселся в кресло, но при этих словах супруги вновь подался вперед, словно новость не давала ему усидеть на месте. – Отвратительный мерзавец! Но как ты узнала?

– Экономка Расселов, миссис Чемберс, сопоставила кое-какие факты и выяснила правду. Она записала все это в своей тетради. – Эмили потрясла в воздухе листками из дневника старухи. – Вместо того чтобы обвинить убийц, она шантажировала младшего Рассела и получила от него достойную плату за свое молчание.

– Тогда она ничем не лучше их!

– Именно так. Из-за ее молчания преступники совершили еще два убийства!

– Но, постой, ведь экономка уже умерла! За это лето я столько раз слышал о том, что после ее смерти Чемберс и решил продать свой дом пансиону миссис Рэйвенси!

– Ты прав, и последующие трагедии произошли как раз из-за переезда школы на Кинг-стрит. Мисс Вернон и Бет нашли тайник, в котором миссис Чемберс прятала свое оружие против Рассела.

– Они прочли его, и это стоило им жизни? – начал догадываться Уильям.

– Увы, его прочла совсем другая персона, Бланш Гунтер.

– Она передала тебе эти записи? – Лорд Гренвилл кивнул на бумаги в руках Эмили. – Почему она сделала это так поздно? Убийцы давно должны были оказаться в тюрьме!

– Девушка захотела разбогатеть на этой жуткой тайне и потребовала у Рассела денег. Она спрятала часть дневника, а саму тетрадь мисс Флинн отнесла в аптеку Чемберса. Должно быть, его помощник взял дневник и обнаружил, что самых важных страниц недостает. Скорее всего он немедленно известил мистера Рассела, и они сговорились, как избавиться от угрозы. А Бланш молчала из страха и корыстных побуждений. Если бы другая девушка не выдала ее переписку с Расселом, мисс Гунтер продолжала бы молчать. Это я вынудила ее сознаться и отдать записи и письмо Рассела.

– Значит, Рассел решил, что это мисс Флинн и мисс Вернон шантажировали его. Совершив убийство однажды, он без труда решился на второе и третье… А ваша мисс Гунтер представляется мне жестокой и беспринципной особой, ответственность за смерть учительницы и мисс Флинн в конечном итоге лежит на ней!

– Так оно и есть. А еще на покойной миссис Чемберс. – Леди Гренвилл грустно улыбнулась. – Поверить не могу, что весь этот кошмар разворачивался у нас на глазах, а мы ничего не замечали!

– Откуда тебе было знать? Даже не думай обвинять себя в том, что случилось! Мисс Флинн погибла бы, даже если бы не приехала в Гренвилл-парк, раз уж убийцы сочли ее опасной для себя! – Уильям словно только сейчас заметил, какой несчастной выглядит Эмили. – И этот человек был здесь! В нашем доме! Скорее всего это Динклейк.

– Я тоже так считаю. Завтра я попрошу миссис Даррем узнать у служанок, не приходил ли помощник аптекаря накануне смерти Бет. Скорее всего кто-нибудь вспомнит, что он приносил лекарство или заходил справиться о здоровье кого-нибудь из слуг.

– Тебе больше не надо беспокоиться из-за этого, теперь в игру должен вступить суперинтендент Миллз. Ты и так сделала за него всю работу! – Лорд Гренвилл поднялся на ноги и прошелся по кабинету. – Надо послать за ним с самого утра!

– Именно за этим я и пришла к тебе. – Эмили тоже встала, пора было сообщить новости дамам в гостиной. – И еще я хотела бы попросить тебя спрятать эти бумаги в сейф, они слишком ценны, чтобы оставлять их без присмотра.

– Ну конечно! – Уильям взял записи миссис Чемберс и письмо из рук жены и тут же убрал их в небольшой сейф, устроенный в книжном шкафу.

К радости Эмили, лорд Гренвилл не изъявил желания прочесть дневник экономки. Ни к чему Уильяму натыкаться на упоминания о своей алчной до чужих земель бабушке!

– Спасибо. – Леди Гренвилл повернулась, чтобы уйти и оставить супруга наедине с портретом Луизы и своими мыслями.

– Постой… – Уильям задержал ее, но тут же сам пожалел об этом. – Тот разговор утром… Ты и в самом деле хотела бы…

– Сейчас не время, Уильям. Спокойной ночи. – Не оборачиваясь, леди Гренвилл вышла из кабинета.

30

В гостиной три леди и мисс Кроу тщетно пытались придумать тему для беседы, которая могла бы завладеть ими настолько, чтобы ее хватило до возвращения леди Гренвилл и Бланш.

Диана не понимала, что происходит, но по напряженному взгляду миссис Рэйвенси и нетерпеливым вздохам леди Боффарт могла догадаться – дамы ждут какого-то известия.

Когда Эмили наконец вошла в комнату, леди Боффарт вскочила ей навстречу, а Агнесс и Джейн дружно вытянули шеи вперед, чтобы лучше разглядеть выражение ее лица.

– Как долго тебя не было! – укоризненно заметила леди Боффарт. – Хетти сказала нам, что мисс Гунтер прошла к себе в комнату, а ты направилась к лорду Гренвиллу. А мы здесь должны изнывать от беспокойства!

– Прошу простить меня за задержку, но я должна была кое-что сделать. – Эмили присела у стола. – Обещаю, я немедленно рассею ваше неведение.

– Мисс Кроу, я думаю, лучше пойти спать. Уже довольно поздно, а завтра мы отправляемся в Торнвуд рано утром, – быстро сказала Агнесс.

– Пусть мисс Кроу ненадолго задержится. Страх, который владеет ею с того самого дня, когда она с подругами опрометчиво решилась вызывать духов, я сегодня могу рассеясть, и мисс Кроу уснет спокойно.

– Что вы говорите, миледи? – Диана растерянно переводила взгляд с директрисы на леди Гренвилл.

– Я хочу сказать, что при помощи мисс Гунтер мне удалось раскрыть тайну гибели мисс Флинн и вашей учительницы, – как можно мягче ответила Эмили. – Ваша покойная тетушка Пруденс здесь ни при чем!

Диана ахнула, недоверие в ее глазах медленно сменилось облегчением.

– Их убил один и тот же человек? – быстро спросила леди Боффарт.

– Не тяни, Эмили, ты обещала, что расскажешь все тотчас, – прибавила Джейн с укоризной.

– Мистер Рассел отравил своего отца при помощи средства, изготовленного помощником аптекаря Динклейком, а затем… – Леди Гренвилл, прерываемая изумленными и гневными возгласами, повторила историю, рассказанную ею только что своему супругу.

Эту же историю ей пришлось снова рассказывать утром, когда суперинтендент Миллз явился в Гренвилл-парк, даже не позавтракав, и был вознагражден обильно накрытым столом и повествованием о трех преступлениях, совершенных двумя людьми.

К удивлению Эмили и Джейн, Миллз искренне поблагодарил леди Гренвилл за помощь. Его попытки найти верное направление для расследования не увенчались ничем, и лондонское начальство не похвалило бы его за отсутствие успехов, так что вмешательство леди Гренвилл и ее подруг оказалось весьма своевременным.

Миссис Рэйвенси не стала просить Миллза отнестись к Бланш с сочувствием, она была слишком зла на обеих учениц, запятнавших репутацию ее пансиона и не оправдавших ее доверия. Эмили пришлось уговаривать суперинтендента вместо директрисы, и Миллз пообещал, что мисс Гунтер избежит наказания за вымогательство, но сокрытие ужасных преступлений в его глазах выглядело непростительным.

После того как двое слуг рассказали констеблю Катлеру, что видели мистера Динклейка в Гренвилл-парке примерно в те дни, когда была убита Бет Флинн, его вину можно было считать доказанной. Оказывается, он уже некоторое время ухаживал за помощницей кухарки, помогал ей поднести продукты с торнвудского рынка, и появление его на кухне не вызывало подозрений.

Увы, как и предполагала Эмили, слуги не обращали внимания и на других людей, появлявшихся в особняке, чтобы выполнить то или иное поручение, доставить провизию и почту. Скорее всего Динклейк спрятался в спальне Бет, когда распрощался со своей пассией, и дожидался там, пока девочка не уснет.

Дворецкому и экономке лорд Гренвилл приказал отныне тщательно следить за всеми чужаками и выпроваживать их из дома, как только дело, с которым они явились, будет закончено.

Суперинтендент Миллз уехал и увез с собой драгоценные бумаги и Бланш Гунтер. Полли, невольно поспособствовавшая разоблачению убийц, в коляске лорда Гренвилла отправилась в Торнвуд, чтобы захватить остававшиеся в школе вещи, а затем кучер отвез ее в Эппинг к дилижансу.

Из-за визита Миллза миссис Рэйвенси задержалась с отъездом, но не пожелала проститься ни с Бланш, ни с мисс Клифтон. Остававшаяся с директрисой Диана плакала, когда обнимала Полли, о проступках которой ей не суждено было узнать, а на Бланш едва не набросилась с кулаками, без стеснения обвиняя ее в смерти Бет и милой мисс Вернон.

Наблюдая эту сцену, Джейн Соммерсвиль осуждающе покачала головой:

– Да это не пансион благородных девиц…

– …а пансион благородных убийц, – подхватила леди Боффарт. – Дай ей такую возможность, скромница мисс Кроу отомстила бы за смерть подруги и любимой учительницы. Надеюсь, со временем девочка успокоится, ей хотя бы не нужно больше бояться призрака своей тетушки.

Эмили согласно кивнула. Нужно было увидеть хоть что-то хорошее в этой мрачной истории.

– Скоро обо всем узнают в Торнвуде, и новым ученицам можно будет не бояться, что в школе их настигнет убийца, будь он призрак или человек. К Рождеству все забудется, и пансион начнет процветать. Весной, я надеюсь, у ваших дверей будет стоять очередь из новеньких.

– Хотелось бы надеяться, – вздохнула Агнесс. – Мне надо подумать, как узнавать о каждой из них как можно больше. Нельзя допустить, чтобы в школе появилась новая мисс Гунтер или мисс Клифтон.

– А мне хотелось бы надеяться, что негодяй Рассел не избежит наказания, – прибавила леди Боффарт, чье сочувствие к своей подруге, миссис Рассел, только возросло. – Что, если он переложит вину за убийство мисс Флинн на Динклейка, а сам выйдет сухим из воды? Доказать, что Динклейк или Рассел убили мисс Вернон, должно быть, не удастся. Миллзу не удалось найти никого, кто видел бы нападение на бедную девушку.

– Записи экономки и полученные ею деньги являются достаточным доказательством, чтобы обвинить Рассела в убийстве своего отца. А еще у Миллза теперь есть письмо этого негодяя к мисс Гунтер, в котором он согласен заплатить ей за молчание.

– Он наверняка изменил почерк! – заметила Джейн, которой в свое время пришлось столкнуться с вымогательством.

– Пусть этим занимаются люди, разбирающиеся в таких вопросах, – откликнулась миссис Рэйвенси. – Нам с вами уже все ясно, и, чем бы ни закончилось разбирательство для Рассела, отныне он будет считаться преступником в глазах всех знакомых и не посмеет показаться им на глаза.

– Все же он должен понести заслуженную кару! Как и Динклейк!

– Они могут заявить, что вовсе не были знакомы, – с сожалением сказала леди Гренвилл. – Да еще и наша служанка так опрометчиво позволила Динклейку ухаживать за ней…

– Этот парень, конечно же, заявит, что приходил в Гренвилл-парк на свидание, – согласилась тетушка Розалин. – Неужели он так хорош собой, что девушка так быстро потеряла голову?

– Пожалуй. Я слышала, он имеет успех в Торнвуде не только у служанок и продавщиц, но и у их хозяек. Он неплохо сложен, пусть и не так уж высок, темно-рыжие волосы и яркие глаза выдают в нем шотландские корни, – пояснила миссис Рэйвенси.

– И смотрит он так дерзко, как будто имеет право находиться где угодно и когда угодно, – неожиданно подхватила леди Боффарт. – Так вот что я скажу вам, я видела этого вашего Динклейка в доме у Расселов, когда гостила у своей подруги! Меня еще удивило, что так небрежно одетый парень поднимается по парадной лестнице с самым независимым видом!

– О, тетушка, вы можете оказать еще одну услугу суперинтенденту Миллзу! – обрадовалась Эмили. – Ваше свидетельство не позволит Расселу отказаться от знакомства с помощником аптекаря, даже если он и станет утверждать, что приносил капли для молодой миссис Рассел.

– Я буду рада помочь расследованию, – скромно ответила тетушка Розалин, но глаза ее восторженно блеснули – теперь ей не надо самой придумывать концовку нового романа, объяснять причины убийств молодых леди и решать, кого в них обвинить. История получила свое завершение, все тайны раскрыты, а отравление джентльменом своего отца, успешно разоблаченное, призовет некоторых чересчур нетерпеливых наследников к благоразумию.

Страницы: «« 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

Как невообразимо и страшно переплетаются иногда судьбы, словно рок намеренно сталкивает интересные д...
В ЭТОТ МИР НЕСУЩИЙ КРАСОТУ…Поэт-песенник Александр Филимонов… Вы ещё не знаете этого имени и его тво...
Предлагаем вашему вниманию книгу, в которой мы рассмотрим не только способы применение и рецепты при...
2003 год. Большой миллионный город накануне выборов мэра. Независимая радиостанция «Пилот», испытыва...
Настоящие издание бессмертных произведений Уильяма Шекспира является по своему уникальным в современ...