Передайте в Центр (сборник) Котов Алексей

– Сколько ты хочешь наличными, Энтони?

– Речь не о деньгах. Я говорю, что…

– Меня интересует только то, сколько ты сейчас стоишь, малыш Энтони, – снова перебила Бонни.

В разгоряченном мозгу Энтони вспыхнул красный шар.

«Ах, ты сволочь! – мысль резала как нож по живому. – За дешевку меня принимаешь?!»

Энтони все-таки протянул вперед свою огромную руку. Удар ногой в поврежденное колено как раскаленная игла пронзил болью все его огромное тело. Боль превратилась в судорогу и Энтони осел на асфальт. Красный шар в его голове озарялся вспышками зеленых молний…

– Я тебя предупреждала, малыш Энтони.

Как ушла Бонни Вайсер, Энтони уже не видел.

Вечером Элоиз Хартли получил донесение о поимке русской беглянки из Вены. Потом, через полчаса, такая же новость пришла из Праги. Потом из Будапешта. Все пойманные девушки утверждали, что их зовут Таня, и что они хотят лично встретиться с доктором Элоизом Хартли.

– Среди них может быть настоящая… – неуверенно сказал Гарри Сигал.

Он не покидал кабинет своего шефа. Очередное задание – срочный вылет за рубеж – могло созреть в любой момент.

– Кто знает, Гарри? – улыбаясь, спросил доктор Хартли. – Вполне может быть и такое… Если сеть основательно забита рыбой, это еще не значит, что сеть не сможет поймать Золотую рыбку. Что русские посольства?

– Пока молчат.

– То есть посольства пока не выражают своего протеста по поводу беспричинного ареста российских туристок?

– Да, шеф.

– Но я уверен, что они закричат, как только девушки прибудут в Лондон. Что мы будем иметь в итоге, Гарри? Довольно забавную ситуацию: доктор Элоиз Хартли допрашивает наивных русских туристок, – он засмеялся. – И это на фоне шпионской истерии, которую раздули наши газеты. Гарри, тебе не кажется, что генерал Кошкин хочет поставить мою карьеру под прямую и явную угрозу?

Гарри Сигал пожал плечами. Доктор Хартли откинулся на спинку кресла и принялся барабанить пальцами по столу.

– Кстати, как поживает наш подопечный Эндрю Макферсон, он же Андрей Трофимов?

– Его завалили текущими делами, шеф… В сущности, Эндрю отличный работник. Помните, шеф, ведь это именно он первым вышел на структуру «Януса» в Стамбуле.

Доктор кивнул.

– «Колпак», под которым он сидит, ему не мешает?

– Не думаю.

– Хорошо, – доктор снова кивнул. – У Макферсона наверняка накопилось много материала за то время, пока он сидит без связи. Это может быть микропленка, а может быть и простая «флешка» с компьютерными данными. Как вы думаете, где Макферсон ее прячет?

– Я не знаю… Но догадываюсь, что не у себя в рабочем кабинете или дома.

– Я тоже так думаю. Именно поэтому, когда к Макферсону прибудет связной, я уверен, что все его материалы будут при нем.

На столе зазвонил телефон. Гарри посмотрел на доктора и тот кивнул.

Гарри снял трубку.

– Да?..

В трубке что-то громко заговорил возбужденный голос. Гарри чуть отстранил трубку от уха, чтобы звук не так сильно бил по барабанной перепонке.

– Ну, что там у них стряслось, Гарри? – без особого интереса спросил доктор.

Гарри положил трубку.

– Ребята поймали еще двух русских шпионок, шеф.

– Где?

– В Риме и Мадриде…

– Значит, сцапали всего двух? – весело удивился доктор. – Вы могли бы сказать им, Гарри, что служба европейской безопасности плохо работает. Я не сомневаюсь, что генерал Кошкин наводнил всю Европу своими очаровательными шпионками. Скоро мы начнем их ловить десятками. И более того, я не сомневаюсь, что девушки сами начнут приходить в контрразведку и прямо с порога громко заявлять: «Здравствуйте, господа! Я русская шпионка и я хочу поговорить с доктором Хартли!»

– Идите к черту и дайте мне простой наркотик!

Энтони привязали к носилкам еще в машине «скорой помощи». Потом эти носилки, под нескончаемые вопли Клингера, доставили в больницу.

– Поймите, я же сейчас сдохну от боли!

– Наркотики слишком дорого стоят… – врач усмехнулся.

Конечно же, он шутил, но Энтони не хотел понимать шуток.

– Сколько?

Врач посмотрел на медсестру. Та стояла совершенно неподвижно и держала в руках шприц. Она была похожа на куклу Барби в детском, игрушечном домике.

– Сколько? – повторил Энтони.

– Сначала мне нужно осмотреть ваше колено, – сказал врач.

– Сначала укол! – взвыл Энтони. – Сделайте укол и развяжите меня.

Все-таки врач настоял на своем. Громиле Энтони пообещали укол «настоящего лекарства» и врач осмотрел его колено.

– Словно кто-то бил по нему молотком, – сказал врач. – И не один раз. Вас что, пытали?

– Нет, – легко соврал Энтони.

Он жадно смотрел на медсестру. Та пожала плечами и подошла к столику с ампулами и шприцами.

– Обычный морфий, – предупредил ее врач. – Ему действительно очень больно.

Медсестра кивнула.

– У вас очень сильный ушиб, – сказал Энтони врач. Он отвернулся от пациента и потерял к нему всякий интерес. – И ушиб явно неоднократный. Возможны неприятные последствия. Вы должны постоянно находиться под присмотром хорошего доктора.

«Я и так всегда под присмотром», – не без иронии подумал Энтони.

Через минуту после укола боль растворилась… Врач ушел.

Энтони протянул медсестре две купюры по сто евро.

Медсестра улыбнулась и охотно взяла деньги.

– Что-нибудь еще? – чарующе улыбнулась она.

У нее была замечательная фигурка и хорошо поставленная улыбка, а у Энтони уже неделю не было женщины… Но вдруг он поймал себя на мысли, что ненавидит всех красавиц.

– Спасибо, а теперь бы я хотел остаться один. Через четыре часа вы сделаете мне еще один укол.

– Понимаю… – у двери медсестра оглянулась и посмотрела на Энтони. – Но вы можете вызвать меня раньше.

«У них хороший сервис», – подумал Энтони.

Наркотический туман в его голове становился все сильнее. Но Энтони думал…

«Выход все-таки есть, – решил он. – Он единственный и, если быть честным до конца, это мой последний шанс».

Маленький сотовый телефон лежал в боковом карманчике трусов. «Телефон последней надежды…» Энтони не расставался с ним даже в душе. Он набрал номер.

– Арни, это ты?.. – тихо спросил он.

– Да, – голос был безликим, почти механическим. – Я слушаю тебя, Энтони.

– Арни, я в больнице «скорой помощи»… Мне нужно срочно увидеть тебя.

– Я ждал твоего звонка, Энтони. Но я рассчитывал, что ты позвонишь раньше.

– У меня было много дел.

– Много работать вредно для здоровья. Точнее говоря, для жизни.

– Арни, я жду тебя, – уже громче сказал Энтони. – Жду прямо сейчас!

Трубка немного помолчала.

– Хорошо, я скоро буду…

Энтони свалился лицом на подушку и, ерзая им, вытер пот. Боль в колене полностью прошла… Энтони лег на бок и целую минуту рассматривал телефон. Пальцы нерешительно набрали хорошо знакомый номер.

«Или не надо?.. – Энтони долго колебался, прежде чем нажать кнопку вызова. – Впрочем, мне любопытно, какая будет у него реакция. Не исключено, что он сам догадался обо всем раньше меня. Он же умный, как дьявол!»

В трубке раздались длинные гудки.

– Слушаю…

– Мистер Арланди? Это я…

– Ты все-таки еще жив, Энтони? – пошутил шеф.

Но в его голосе не было слышно прежней, хорошо знакомой иронии. Голос мистера Арланди прозвучал сухо и резко.

– Сегодня ночью девчонка умрет, – твердо пообещал Энтони.

– Что еще ты мне пообещаешь или скажешь?

Энтони немного помолчал.

– Бонни Вайсер – русская шпионка, босс, – твердо сказал он.

Его голос все-таки дрогнул, но только в самом конце.

– Энтони, ты сошел с ума?! – удивление мистера Арланди было самым искренним.

– Нет. Понимаете, босс, Бонни ударила меня в то же колено…

– Ну и что?!

Энтони вдруг понял, что зря заговорил о Бонни Вайсер.

«Чертов укол, совсем мозги поплыли!»

– Шеф, я поговорю с вами о Бонни Вайсер позже. Сначала я найду девчонку, а потом…

– Ты прав, Энтони, – перебил мистер Арланди. – Иначе я не дам за твою жизнь и ломаного гроша. – До скорого, Энтони.

Клингер положил телефон в карман.

Через час к нему пришел посетитель. Это был полный маленький человек с невыразительным лицом. Он сел рядом с постелью и долго смотрел на Энтони.

– Я помню тебя другим, – наконец, сказал посетитель. – Ты теряешь форму.

– Когда человека постоянно бьют в одно и тоже место, он может попросту сойти с ума! – огрызнулся Энтони.

– Если человека бьют в одно и тоже место, он может легко защититься от удара.

– Ты всегда был умником, Арни Фокс! – во взгляде Энтони блеснула злость. – Именно поэтому ты и оказался на первых ролях у Бонни Вайсер, а я всего лишь телохранителем у Арланди. Но ты слишком много знаешь о Бонни, а такие люди долго не живут. Поэтому ты боишься ее до холодного пота и дрожи в коленях. А ведь раньше ты не побоялся даже Андриано Макаронника. У него было шестеро здоровенных телохранителей. Помнишь?.. Но ты прошел их всех и прикончил старого мафиози в его собственной ванне.

– Тогда я был еще молод, Энтони… И мы были друзьями.

– Нам пора вспомнить о нашей старой дружбе, Арни.

Арни Фокс опустил глаза.

– Я знаю, как Бонни разделалась с «Кликушей», – глухо сказал он. – Мы оба, ты и я, Энтони, не годимся ей на подметки.

– Если ты поможешь найти сбежавшую от Арланди девчонку, я помогу тебе.

– Как?.. Отправишься в могилу вместе со мной?

– Нет. Я докажу, что Бонни помогала беглянке… Более того, я абсолютно уверен, что она прикрывает ее бегство. Иначе просто нечем объяснить неуловимость русской шпионки.

Арни вдруг рассмеялся.

– Что-что?!.. Бонни тоже русская шпионка?

Энтони поморщился как от зубной боли.

– Что ж, на твоем месте, я бы тоже не поверил… Но, я повторяю вопрос, почему русская девчонка так неуловима?!

– Потому что ее долго учили.

– Нет, Арни, просто ей помогает кто-то из наших. Но даже если нет, то кто помешает доказать мне, что ей помогала Бонни Вайсер?

– Только один человек – сама Бонни Вайсер.

Арни Фокс внимательно посмотрел в глаза Энтони. В его взгляде легко угадывалось и заинтересованность и любопытство.

– Ну, вот видишь! – Энтони криво усмехнулся. – Мы отлично понимаем друг друга. Если мне удастся доказать то, о чем я только что сказал, ты, Арни, будешь жить.

В огромном супермаркете Таня купила черные очки и темную косынку. Она почти не знала немецкого языка.

– Что вы хотите?

Таня догадалась, о чем спросила у нее молоденькая продавщица.

Она показала на очки и на косынку и очень тихо сказала:

– Домен ва бист, бите…

«Бите» означало, пожалуйста. «Домен вас бист» было случайным набором букв. Тихая фраза прозвучала крайне неразборчиво.

– Что?

Но продавщица правильно поняла жест немного странной покупательницы. Она еще смотрела на девушку, но ее руки уже потянулись к тем вещам, на которые показывала Таня.

– Данке. (Спасибо)

На улице Таня надела очки и повязала косынку. Она давно устала улыбаться и у нее болело лицо. В кафе она купила мороженое и чашечку кофе. Это были ее последние деньги.

Пока Таня ела мороженное, на нее смотрели молодые люди за соседним столиком.

– Эта девушка удивительно похожа на шпионку, – сказал своим спутникам тот, что выглядел постарше других.

– Действительно, поразительное сходство, – согласился другой. – В ней есть что-то очень привлекательное и одновременно странное. Именно так выглядят шпионки в кино.

– А не слишком ли шаблонно это сходство, Макс?

– Скорее это гротеск, при чем умелый и удивительно точный. Кроме того, в этой милой незнакомке есть нерв и живое переживание чего-то… Она потрясающе обаятельна в своем страдании.

– Я тоже так могу, Макс! – громко сказала рыжеволосая девушка рядом с молодым человеком. Она положила руку на руку спутника. – Хочешь, поспорим?

– Нет, Агнета, это не твоя роль.

– Почему?

– Прости, но я не вижу в тебе живого переживания трагедии.

Таня не понимала, о чем говорят молодые люди за соседним столиком. Один из них, тот, которого называли Максом, встал и подошел к Тане.

– Извините…

У незнакомца было умное лицо и внимательные глаза. Таня сняла очки.

– Меня зовут Макс Линден, – представился незнакомец.

Таня поняла фразу. Макс Линден сел напротив девушки.

– Простите еще раз, но профессиональный долг прежде всего. Я кинорежиссер и сейчас снимаю фильм о русских шпионах… Вы, наверное, знаете о газетной шумихе «Русские идут!»?

Таня поняла слова «кинорежиссер», «фильм» и «Русские идут!» Последнюю фразу она часто видела в газетах и могла понимать ее не только на немецком.

– … Возможно, эту идею мне подсказала именно газетная шумиха, – продолжал Макс Линден. – Меня не интересует кто вы, но я хотел бы предложить вам маленькую роль коварной русской шпионки. Если вы удачно справитесь с ней, роль может стать больше.

Одна из девушек в компании Макса – та, которую звали Агнета – вдруг покраснела и громко сказала:

– Макс, нам пора домой!

Макс отмахнулся. Таня сняла темную косынку. Она поняла, о чем говорит молодой человек… И она улыбнулась ему.

– А вот сейчас вы вдруг стали похожи на вполне обычную немку! – Макс был в восторге. – Ваше преображение просто удивительно.

– Макс нам пора домой! – повторила рыжеволосая.

Таня встала.

– Извините… Я спешу.

Она говорила очень тихо, чтобы нельзя было услышать акцент.

Макс Линден протянул руку:

– Моя визитная карточка… Думаю, она вам пригодится.

Таня взяла карточку.

– Обязательно позвоните мне, – Макс перешел на шепот. – Я уверен, что вы согласитесь. Не обращайте внимания на Агнету. Она просто ревнивая дура.

В ближайшем парке Таня поспешила избавиться от черных очков и косынки. Она снова улыбалась… И ей ужасно хотелось есть.

В кабинете доктора Элоиза Хартли сидели четыре русские девушки. По некоему странному стечению обстоятельств у них были одинаковые имена, а кроме того они были в большей или меньшей степени похожи на фоторобот, который лежал на столе доктора Хартли.

– Работа в разведке удивительно тяжелый труд, в котором нет ни грамма романтики, – нравоучительно рассуждал вслух доктор Хартли. – Разведчик должен быть всем и ничем одновременно. Попробуйте на минуточку представить себе, как человек с классическим умом разыгрывает из себя обыкновенного хама или пижона. Это трудно?.. Нет, это практически невозможно. Но у разведчика всегда куда более сложные роли. У него нет дубля и никто не крикнет: «Стоп, камера!» Между тем любая ошибка может стоить очень и очень дорого… – доктора Хартли встал и принялся расхаживать по кабинету. Он вдруг стал похож на добродушного профессора, который читает лекцию студентам. – Любой провал означает конец карьеры, а иногда и жизни. От этого не застрахован никто. Более того, это происходит довольно часто… Вы понимаете меня?

Доктор Хартли посмотрел на девушек.

Одна из них щелкнула зажигалкой и закурила.

– Допустим, уважаемый доктор, – сказала она. – А что из этого следует?

– Следует самое главное, – строго сказал доктор Хартли. – Для разведчика имеет большое значение не только та страна, где он работает, но и та, на которую он работает. Например, если вы провалитесь в Арабских Эмиратах, вас пошлют на эшафот. И я не думаю, что генерал Кошкин сумеет вас спасти.

– А вы сможете? – спросила девушка с сигаретой.

– Да, смогу. Даже если вы провалитесь в Ливии, мы постараемся вытащить вас оттуда любой ценой.

– Очень тонкий намек, – сказала девушка с сигаретой.

– Это не намек, – доктор Хартли мягко улыбнулся. – Я просто пытаюсь разрушить те стереотипы, которые слишком долго вдалбливали в ваши головы. Вы еще слишком молоды и наивны. А теперь я хотел бы пригласить вас на небольшую экскурсию по нашей контрразведке. Я хочу, чтобы вы увидели, что у нас работают самые обычные люди, а не хмурые иезуиты от демократии. Уважение к стране начинается с уважения к ее контрразведке.

– А секретные досье смотреть будем? – спросила одна из девушек.

– Это уже без меня, – доктор Хартли встал. – И только если вам удастся пробраться сюда как-нибудь дождливой ночью с кучей отмычек для сейфов.

В коридоре к импровизированной экскурсии из четырех девушек присоединились еще две. Гарри Сигал только что привез их из аэропорта Хитроу.

– Шеф, французы сели пить кофе, а немцы откупорили пивные бутылки, – шепнул он доктору Хартли.

– Они считают, что им удалось поймать всех русских шпионок? – так же тихо спросил доктор Хартли.

– Да, шеф.

– Попробуйте убедить их в обратном.

– Я не думаю, что это у меня получится. Русские «туристки» отличные актрисы, но они вдруг исчезли все как одна.

– Что ж, генерал Кошкин разработал отличную операцию прикрытия. И все-таки постарайтесь, Гарри.

Гарри Сигал вздохнул.

– Хорошо, шеф…

Доктор Хартли направился к ожидающей его группе девушек. Гарри поплелся к выходу из контрразведки. В его кармане зазвонил сотовый телефон.

– Еще две?! – рявкнул он в телефонную трубку. – Откуда?.. Из Турции? При чем тут Турция?!..

Гарри дал отбой. Он сунул телефон в карман, но тот тотчас зазвонил снова.

– Чертов генерал Кошкин! – простонал Гарри. – Кажется, пошла вторая волна атаки…

Он ударил по телефону кулаком и тот послушно умолк. Шпионская истерика стихла в самом центре старой Европы, но еще только накатывала на ее окраины.

Агенты немецкой контрразведки Курт Хюбнер и Отто Гам пили пиво. Скамейка в небольшом парке, на которой сидели агенты, располагалась рядом со старой липой. Косые солнечные лучи чертили замысловатый узор из веток с поредевшей листвой на асфальте.

– Хорошо! – сказал Курт.

Он отхлебнул пива и блаженно прищурился.

– Хорошо, – легко согласился Отто. – Я что-то не припомню такого теплого ноября. Правда, в нашем городе вдруг появилось много итальянцев и я не думаю, что это как-то связано с погодой. У этих итальяшек тупые лица, рыскающие глаза и широкие плечи…

– При чем тут итальянцы, Курт? Мы уже нашли ту девушку…

– Шеф говорит, что это не она.

– А сколько их всего было, Отто?

– Настоящая – одна.

– Ну, одну мы уже наверняка сцапали, дружище.

Отто ничего не ответил и оглянулся по сторонам.

– Слушай, Курт, я тебе уже говорил об итальянцах? Теперь у меня какое-то странное ощущение, что они все собрались в этом парке.

– Что?.. – Курт поднес было банку с пивом ко рту и замер.

– Оглянись по сторонам. Мне это не нравится.

Курт послушно оглянулся. По парковым дорожкам прогуливались широкоплечие мужчины в шляпах. Их было не меньше двух десятков. Они предпочитали держаться группами по два-три человека.

– Те, что справа, люди Алекса «Когтя», а те, что слева – громилы Бонни Вайсер, – тихо шепнул другу Отто. – Я хорошо знаю и тех и других, потому что год назад работал в Италии.

– А что они тут делают?

– Ты думаешь, я знаю?! – Отто против воли повысил голос. – Но мне это не нравится…

Наверное, мрачные типы в шляпах не понравилось и немногочисленным посетителям парка. Люди вставали с лавочек и спешили к выходу из парка.

У Отто кончилось пиво.

– Наверное, будет гроза, – сказал Курт. – Как-то странно душно…