Шторм Времени Корчевский Юрий

– Ай, узнаю запах! Как цветами запахло! Сколько?

Михаил посмотрел на Пафнутия. Тот кашлянул и назвал цену вдвое большую, чем ту, по которой покупал.

– Сколько у вас бочек и какими деньгами берете? – деловито осведомился перс. – Меня Юзефом звать.

– У меня двенадцать бочек, – сказал Михаил.

– И у меня шестнадцать, – добавил Пафнутий.

– Я заберу все, никому не отдавайте. С утра будут повозки и деньги, – Юзеф поклонился и тут же ушел.

– Как думаешь, не продешевили? – потеребил бороду Пафнутий.

– Кто его знает, может и поторопились. Воска на базаре нет, как узнать?

После Юзефа заявился второй визитер. Он понюхал воск, отколупнул ногтем кусочек, пожевал, спросил о цене.

– Мы уже договорились о продаже, – заявил Пафнутий.

– У вас был кривой Юзеф?

– Он самый.

– Он не даст настоящей цены! – заявил перс. – Продайте мне!

– Разговаривай с ним сам, если ты его знаешь.

Посетитель поморщился, как будто кислый лимон попробовал.

– Юзеф берет все?

– Да.

– Иблис поганый! – пробормотав что-то еще, визитер ушел.

– Странный он какой-то, вроде не в себе маленько, – задумчиво молвил Пафнутий.

– Тебе-то что? Лишь бы товар купили.

Утром команды были разбужены скрипом колес. На причал въехали несколько арб с высоченными колесами, запряженных волами. С одной арбы спрыгнул Юзеф.

– Доброе утро, уважаемые! – Юзеф слегка поклонился. – Хвала Аллаху, сегодня будет хороший день. Считайте деньги.

Юзеф протянул Пафнутию мешочек с монетами. На них была арабская вязь.

– Э, погоди! Надо серебро взвесить, я в ваших деньгах не разбираюсь.

Пафнутий достал весы – они были у всех купцов. Медные монеты везде шли по обозначенному номиналу, а серебро и золото взвешивались.

Пафнутий не спеша взвесил серебро. Михаил и Юзеф внимательно наблюдали за купцом. Наконец Пафнутий важно кивнул – вес серебра сходился. Купец попробовал одну из монет на зуб.

– Скажи персу, пусть забирает товар.

Команды обоих судов вытащили из трюмов бочонки с воском. Погонщики живо уложили их на арбы.

Однако представление только начиналось.

На площадку причала въехали еще несколько арб. С одной соскочил вчерашний визитер. Увидев Юзефа с грузом воска, он начал ругаться, ударил Юзефа палкой. На помощь Юзефу кинулись погонщики волов, тут же в драку бросились погонщики визитера. Что тут началось! Стороны награждали друг друга тумаками, кричали, валялись в пыли.

Команды судов следили за бесплатным представлением с большим интересом – не часто увидишь массовую драку.

Через некоторое время прибежали портовые служащие. Не разбираясь, кто зачинщик, кто пострадавший, кто прав, а кто виноват, они стали с обеих сторон налево и направо бить персов деревянными палками. Досталось всем.

Драчуны утихомирились. Потирая ушибленные места, они уселись на арбы и уехали.

Корабелы вздыхали:

– Больно быстро разогнали, я бы не прочь еще поглядеть, – сказал Митяй.

Купцы же решили вести себя осторожно и сначала узнавать цену на похожий товар – ведь они должны были еще продать другие товары.

Немецкие сукна в рулонах продавались, но вяло, в день уходило всего несколько аршин. Брали бы побольше, но оба купца прогадали с цветом. Мужчины ходили в одинаковых черно-белых одеяниях – белая рубашка, черная или темно-синяя безрукавка и черные штаны.

Михаил же набрал тканей самых разных расцветок – от зеленого до красного. И подсказать вовремя было некому – из России в Персию ходили немногие купцы, слишком опасной была дорога, слишком долгим выходило плавание.

Месяц они продавали ткани, разную мелочь, но все же продали. Михаил перекрестился, когда продал последний аршин зеленого сукна.

Но время не прошло даром. Он освоился на базаре, стал говорить чисто, как перс, завел знакомых.

Пора было подыскивать перец. Трюмы судов были пусты, а кошельки распухли от серебра. Пряности на базаре были, но купцов не устраивало количество. Один торговец предлагал только кувшин перца и по паре пригоршней имбиря, мускатного ореха, называемого здесь моцисом, да корицы. Другой имел полмешка перца да по кувшину шафрана и ванили. А купцы рассчитывали найти крупного торговца – ведь покупка оптом всегда выходила дешевле.

Случайно Михаилу попался на глаза Юзеф.

– Приветствую тебя, уважаемый! – отвесил поклон Михаил.

Юзеф обрадовался встрече.

– Вы еще здесь?

– Никак не можем найти крупную партию пряностей.

– О! В Реште в это время вы уже не найдете много пряностей. Так, на каждый день покушать. Вам надо идти в Исфахан. Но там нет моря, а караваном через горы – десять дней пути. Или плыть в Баболь.

– Это где?

– Вдоль побережья. Думаю, за два-три дня доберетесь.

– Пожалуй, подходит.

– Я даже скажу, к кому можно обратиться. На базаре найдете Мирзу-оглы из Мешхеда и передадите ему привет от Юзефа. Мы с ним давно знакомы.

– Благодарю, Юзеф!

– Надеюсь, что мы встретимся еще не раз.

Михаил рассказал о ситуации Пафнутию.

– Чертовы персы! Сказали бы сразу! – взбеленился Пафнутий. – Отплываем!

– Что, прямо сейчас?

– Надоели эти мазанки, еда здешняя! От баранины меня уже воротит, впрочем, как и от ихнего овечьего сыра.

Голому собраться – только подпоясаться.

Суда вышли в море, и к исходу третьего дня они пришвартовались в Баболе. Оба купца сразу же отправились на городской базар – искать знакомого Юзефа.

Торговец уже запирал свою лавку – время было позднее, и когда Михаил передал ему привет от Юзефа, Мирза-оглы оживился.

– Пойдемте ко мне домой, там и обсудим все дела, – радушно пригласил он.

Купцы согласились.

Они прошли немного по узкой и кривой улице. С обеих сторон тянулись высокие глинобитные заборы, глухие – только с калитками.

– Как они находят свой дом? – удивился Пафнутий.

Мирза-оглы распахнул перед ними калитку и завел купцов во внутренний двор. Он был чисто подметен, в середине двора – круглый бассейн с рыбками.

Навстречу Мирзе-оглы тут же выбежал подросток.

– Мой сын, – с гордостью сказал перс. – Пойдемте в дом.

Дом у него, как и у всех персов, делился на две половины – мужскую и женскую. Для отопления в холодное время года использовались жаровни и печи.

В комнате Мирза-оглы усадил гостей на подушки. Сын его начал носить и ставить на ковер угощение – свежие лепешки, сушеные и свежие фрукты, горячий шербет.

Сидеть с подогнутыми ногами и при этом брать с ковра еду было непривычно и неудобно. Но купцы были голодны и отведали все кушанья.

Когда все насытились, Мирза-оглы хлопнул в ладоши, и сын убрал с ковра посуду и еду.

– Слушаю вас, уважаемые гости. Что привело вас ко мне?

– Мы из дальней северной страны – иногда ее называют Гардарикой.

– Слышал, – кивнул головой Мирза, – но жителей ее вижу в первый раз. Ты уже бывал в нашей стране? – обратился Мирза к Михаилу.

– Нет.

– Язык наш хорошо знаешь. Так что вас интересует?

– Пряности, в первую очередь – перец.

– О, вы обратились по адресу. У меня есть хороший перец, вам понравится. Сколько надо?

– Много. Вопрос в цене.

– Дешевле чем у меня, вам ни у кого не найти. Два серебряных дирхема за мешок.

– Нам бы хотелось посмотреть на товар.

– Непременно, кто же из солидных купцов купит товар не глядя? Предлагаю завтра пожаловать ко мне в лавку.

Переговоры на том закончились. Купцы откланялись, и, поплутав немного, вышли в порт. Переночевав на корабле, они утром направились на базар.

Солнце едва встало, а базар уже шумел, шла бойкая торговля. Тянулся дымок от печей, в тандырах пеклись длинные лепешки.

Мирза-оглы встретил купцов как старых знакомых. Он поинтересовался, как почивалось, и провел через дверь в заднюю часть лавки, где было хранилище товара. От резкого запаха пряностей, витавшего в воздухе, оба купца начали чихать.

Мирза-оглы подтянул к себе мешок и развязал горловину.

– Оцените, каков перец!

Михаил и Пафнутий подошли, взяли по щепотке черного молотого перца, потерли его между пальцами, понюхали, попробовали на язык. Перец был настолько острым, что на глазах выступили слезы.

– Ядреный! – охнул Пафнутий. – Попроси его, пусть даст воды!

Михаил перевел. Мирза из кувшина плеснул в кружку воды и подал Пафнутию. Тот жадно сделал несколько глотков.

– Берем все, – сказал он Мирзе.

– У меня пять десятков мешков, – важно сказал Мирза. – Сколько будете брать?

– Все. Нам даже мало будет, у нас два корабля.

На какой-то миг Мирза потерял самообладание.

Глаза его, дотоле учтиво-спокойные, остро блеснули. Слегка охрипшим голосом он сказал:

– Сколько еще надо?

– Столько же.

Михаил приподнял мешок. С виду большой, как обычный мешок для зерна на Руси, он был легким – от силы полпуда будет, а то, пожалуй что, и поменьше.

Мирза, предвкушая хороший куш, засуетился.

– Все, что у меня есть, сегодня же доставлю к кораблям на причал.

– Там и рассчитаемся. Только учти, Мирза, я сам проверю каждый мешок, – сказал Пафнутий. – Ты думай, как еще столько же привезти.

Купцы направились к кораблям, куда вскоре вместе с гружеными арбами прибыл Мирза. Погонщики сгрузили мешки на причал.

Купцы открывали мешки, проверяли перец. Один мешок попался с перцем «горошком».

– Мы так не договаривались! – обиделся Пафнутий.

– Этот мешок случайно попался, уважаемый! Не хочешь – не бери, а заберешь – в половину цены отдам.

– За один дирхем? – уточнил купец.

– Именно так.

Перец «горошком» весил меньше из-за меньшей плотности. Взяли и его.

Пока команда носила и укладывала мешки в трюмы кораблей, купцы приступили к расчету. Собственно, Михаил уже все посчитал в уме: сорок девять мешков по два дирхема и один мешок – дирхем. Получалось – девяносто девять дирхемов. Купцы же считали на восковой табличке. Когда суммы сошлись, оба удивленно уставились на Михаила:

– Ты как смог так быстро посчитать?

– В уме.

– Вах! Тебе надо быть визирем или советником у нашего шаха!

Купцы расплатились. В ход пошли всевозможные серебряные монеты разных стран – все взвешивали. Причем как Пафнутий, так и Мирза-оглы – на своих весах.

Мирза расчетом остался доволен, ссыпал монеты в мешочек.

– Мирза-оглы, нам этого мало, надо еще столько же.

– Я постараюсь доставить товар как можно скорее.

– Ладно, мы подождем. Сколько ждать – день, два, три?

– Не волнуйтесь, я приложу все усилия! – клятвенно заверил Мирза.

Несколько раз поклонившись и заверяя в своем почтении к чужеземным купцам, Мирза удалился, не в силах скрыть довольной улыбки.

– Ох и жулик! – сказал Пафнутий.

– Почему? Ведь он все привез, как и договаривались.

– Кажется мне, что перца у него больше нет. Но этот мошенник купит перец у других купцов и попытается нам всучить.

– Какая разница, если товар будет качественным и цена прежней, – отмахнулся Михаил. – Я бы еще пряностей прикупил – того же имбиря или корицы. Хотя бы для пробы – по мешку.

– Бери, кто тебе не дает? Ты хозяин, деньги твои.

И Михаил отправился на базар. Там он не спеша выбрал по мешку корня имбиря, кардамона в стручках с нежным ароматом, шафрана. Сушеные рыльца шафрана издавали приятный и тонкий аромат, но на вкус были необычные – сладко-горькие, и пачкали оранжевым цветом пальцы.

Прислуга купцов донесла мешки до корабля.

Пафнутий осмотрел покупки, понюхал, попробовал на язык.

– Думаешь, купят?

– Не хозяйки, так лекари.

– Хм, ну-ну.

Прошел день, за ним – второй и третий. Устав ждать, купцы отправились в лавку к Мирзе, которая оказалась закрытой. Соседский лавочник объяснил им, что еще третьего дня уважаемый Мирза-оглы запер лавку и уехал на арбе. Куда – неизвестно, но только его никто не видел.

– Я же говорил – жулик! – кипятился Пафнутий. – Надо искать товар у других.

– Давай подождем еще немного. Где три дня, там и седмица. У нас все равно зима, реки подо льдом уже, не пробьемся.

– Пошли по базару, все равно делать нечего. Может, перец найдем?

Михаил согласился, тем более что нужно было покупать провизию на обратный путь. Про гречку здесь слыхом не слыхивали, потому Михаил решил купить по мешку риса, гороха и сушеного мяса. А главное – хлеба в виде пресных местных лепешек. Засушенные, они вполне могли сойти вместо сухарей.

Случайно они забрели в дальний угол, где располагался невольничий рынок.

Михаил видел рабов впервые. В его времени – дикость, варварство, а в средневековой Персии – обычное дело.

Под навесом, защищающим от солнца, стояли полуобнаженные, а то и вовсе нагие люди. Вокруг не спеша бродили немногочисленные покупатели.

Михаил поглазел немного и уже собирался идти дальше, как вдруг услышал русскую речь. Он заинтересовался – неужели русский покупатель? – и подошел поближе.

Вокруг нескольких юношей и девушек расхаживал перс в богатых одеждах. Продавец живого товара угодливо вертелся перед ним. За рабами стоял устрашающего вида надсмотрщик с бичом в руке.

Покупатель сморщил нос, явно чем-то недовольный, и отошел к другим продавцам.

Михаил спросил по-русски:

– Кто из Гардарики?

– Я, господин! – отозвалась одна из девушек. – Купи меня. Век рабой буду, только не бросай меня здесь!

Девушка была хороша собой: правильный овал лица, прямой греческий нос, хорошая фигура.

Продавец, заметив, что его товаром заинтересовались, подошел ближе.

– Смотри, какая красавица! Ну-ка, открой рот! Господин, посмотри зубы – как жемчужины!

– Ты откуда? Из каких земель? – спросил Михаил по-русски.

– Псковская я.

– А сюда как попала?

– Выкрали меня. В прошлом году, на Янку-купа-лу, прямо у реки.

– Михаил, – вмешался Пафнутий, – зачем она тебе? Только деньги зря тратить!

Услышав эти слова, девушка упала на колени. По ее лицу потекли слезы.

– Встать, мерзавка! – рявкнул надсмотрщик.

– Ты бы заткнулся, пес, пока я товар выбираю, – процедил Михаил сквозь зубы.

Продавец метнул на надсмотрщика злобный взгляд.

– Сколько просишь за нее? – спросил его Михаил. Ему просто было жаль девушку – не привык он еще видеть русских в плену, иное воспитание сказывалось.

– Три серебряных дирхема, – угодливо улыбнулся продавец и показал три пальца.

– Три дирхема? – удивился Пафнутий. – Это же полтора мешка перца! Тебе что, Михаил, деньги девать некуда? Так отдай их мне!

– Купить ее хочу, – отозвался Михаил.

– На Руси для утех дешевле возьмешь.

– Я не наложницу себе ищу. Дом у меня теперь есть, служанка мне нужна.

– Ну, коли так… – Пафнутий был прагматиком до мозга костей и принимал только ему понятные доводы.

– Переведи этому… Девчонка невинна ли?

– К чему это?

– Ты что, не знаешь? Нетронутая дороже стоит. Надо торговаться.

Девушка разговор услышала, и из глаз ее вновь полились слезы. Она понимала, что вернуться на родину сможет, если ее купит молодой купец. Это ее единственный шанс, другого может не быть. Останется в Персии – будет днем работать на плантациях винограда или ухаживать в хлеву за хозяйскими животными, а ночью ее будет насиловать хозяин или его сынки.

– Порченая я! – сквозь рыдания выдавила она.

– Вот видишь! Торгуйся с персом!

Пафнутий и Михаил начали торг. В пылу перс сорвал с девушки одежду.

– Ну, смотри, чужеземец, разве она не хороша?

– Ты просишь дорого за подпорченный товар!

Спор продолжился. Пафнутий напирал на то, что невольница ничего не умеет, ткачиха или другая мастерица стоила дороже.

Сошлись на двух дирхемах.

Михаил отдал деньги. Продавец делано вздыхал, бесконечно повторяя, что с такой торговлей он скоро разорится, но по его губам иногда пробегала довольная улыбка. Цена и в самом деле была велика, на Руси за такие деньги можно было купить десять коров.

– Ты хоть надень на нее что-нибудь, – попросил Михаил.

Обрывки одежды, сорванные персом в пылу торга, валялись у ног девушки. А она и в самом деле была хороша. Налитая грудь, узкая талия, широкие бедра.

Недолго думая, торговец снял одежду с соседней девушки и отдал ее бывшей рабыне.

– Иди с ним, это твой новый хозяин.

Девушка натянула чужую рубашку.

– Господин, у меня есть хороший раб, молодой и сильный. Хочешь посмотреть?

– Нет, с меня довольно и ее.

В соседних рядах Михаил купил бывшей невольнице халат и тряпичные чувяки с загнутыми носками.

– Надевай, а то как чучело!

Пафнутий только крякнул – ему явно было жалко денег Михаила. Ведь за два дирхема можно было взять целый мешок перца, а в Москве выручить за него… Пафнутий не хотел загадывать, примета плохая.

Михаил отвел девушку на корабль.

– Это мое судно, будь здесь, как дома. И ни шагу с корабля, если не хочешь снова оказаться невольницей.

– Да, господин.

– Меня Михаилом зовут, а тебя?

– Машей.

– Ну, вот и познакомились. Григорий, скажи своим, чтобы накормили Машу. Она плывет с нами, в мой московский дом.

– Хозяин, дело твое, но это примета плохая. Баба на корабле – к несчастью.

– Так что мне ее теперь – за борт выбросить? Она денег стоит!

Григорий скривился, но перечить не посмел.