Ислам и Веды. Опыт сравнительного изучения суфийской и вайшнавской религиозных традиций Айтжанова Асель

И в ведической, и в мусульманской традициях мы находим образ одноглазого лжеучителя.

Одноглазый учитель демонов в Ведах

В ведической литературе помимо человеческих существ и полубогов упоминаются демонические силы, называемые асуры, данавы, дайтьи и ракшасы. Они описываются как силы зла, постоянно соперничающие с полубогами и отличающиеся ненавистью к Богу. Особенно интересна личность Шукрачарьи – одноглазого учителя демонов, который искусен в науке чувственных наслаждений. Само его имя – Шукра – переводится с санскрита как «семя» или «половые наслаждения». Кали-юга – современная эпоха по ведическому летоисчислению – описывается как время, в которое правит одноглазый гуру, учитель, пропагандирующий материалистическое знание, в корне отличное от знания духовного. В этом смысле можно провести параллель с одним из народных названий телевизора – «одноглазый гуру».

Одноглазый даджаль в исламской традиции

В Исламе аль-Масих ад-Даджаль («ложный мессия») – аналог христианского антихриста, лжепророка.

В хадисе Ибн ‘Умара приводятся слова Мухаммеда: «Аллах не одноглазый. Но ложный мессия (аль-масих ад-даджаль) является одноглазым, слепым или с дефектом правого глаза, его глаз похож на виноград» [54].

Согласно хадису от Анаса, Пророк Мухаммед сказал: «Не было послано пророка, чтобы он не предупредил своих людей об одноглазом лжеце. Он является одноглазым, но ваш Господь не является одноглазым, и между его глазами будет написано кафир» [55]. Исламские теологи утверждают, что задача даджаля – развращать человеческое общество, пропагандировать атеистические идеи.

Богопознание – это самый важный раздел любой религиозной системы. Сравнительный анализ представлений о Боге в Ведах и Коране является наиболее важным для того, чтобы понять, возможен ли диалог между этими религиями. При поверхностном взгляде на мусульманскую и ведическую религии возникает впечатление, что их представления о Боге не слишком похожи. Например, бытует точка зрения, что Веды проповедуют политеизм, что в них нет понимания единого Бога и что Бог описывается антропоморфно. А Ислам, напротив, воспринимается как строго теистическая религия с безличным описанием Бога. Однако сравнение уровней богопознания в ведической и мусульманской эзотерике помогает увидеть существенное сходство в этом вопросе. Основная задача любой религиозной системы – определить, что же собой представляет Бог? Как правило, на этот вопрос существует два варианта ответов. Согласно первому, Бог – это некая сила, свет или любовь, не имеющая личностной природы и определенной формы. Это направление в религиозной философии носит название имперсонализма (описания безличностной природы Бога). Второй вариант описания Бога – это описание Верховного Господа, у которого есть Своя индивидуальность, конкретная форма и возможность для личных отношений с другими. Это направление называется персонализм (Бог – персона, личность). В зависимости от того, как то или иное религиозное направление описывает Бога, можно говорить о сходстве или отличиях.

Описание Бога и Его аспектов в ведической (вайшнавской) теологии

Ведические мудрецы описывают три аспекта Бога. В Шримад-Бхагаватам (1.2.12) говорится: «Сведущие трансценденталисты, познавшие Абсолютную Истину, называют эту недвойственную субстанцию Брахманом, Параматмой и Бхагаваном» [56]. Согласно Ведам, Абсолютная Истина, или Бог, проявляется в трех аспектах: Брахман – безличный свет, Параматма – Сверхдуша в сердце каждого и Бхагаван – Верховная Божественная Личность.

В Ведах утверждается, что Бог проявляется по-разному в зависимости от степени Его контакта с миром. Как уже говорилось, духовный мир, Вайкунтха, – это собственная обитель Бога, в которой Он присутствует непосредственно как высшая личность, наделенная сверхъестественными достояниями. Веды описывают Бога как Бхагавана – Верховную Божественную Личность. Он описывается как изначальная Личность – Пуруша – самый прекрасный, самый знающий, самый отрешенный, самый могущественный, источник всех миров, способный на самую чистую, возвышенную любовь. В «Шветашватара-упанишад» (1.54.6) говорится: «Нет никого равного Ему. Нет ничего, что было бы меньше или больше Его. Он – единственное, высшее, индивидуальное Существо (Пуруша), в совершенстве создавший всё сущее» [57].

Далее «Шветашватара-упанишад» утверждает: «Я знаю эту Верховную Личность как трансцендентную к материальной природе. Познавая Его, душа обретает бессмертие, и нет другого способа преодолеть смерть» (3.8.16). «Трансцендентную красоту Его формы невозможно постичь материальными чувствами. Никто не способен увидеть Его материальными глазами. Только те, кто с помощью глубокой, искренней медитации осознал эту Верховную Личность, которая пребывает в сердце каждого, достойны освобождения» [58](4.20).

Ведический трактат «Брахма-самхита» описывает Личность Бога следующим образом: «Кришна, известный как Говинда, – Верховный Господь, Абсолютная Истина. Он вечен и полон блаженства, а тело Его духовно. Безначальный, Он Сам – начало всего сущего и Причина всех причин» [59]. Согласно ведической традиции, Бог имеет форму вечно юного прекрасного юноши, чье тело трансцендентно (то есть состоит не из крови и плоти, а из чистого духа) и кто является источником всех материальных и духовных миров. В другом тексте «Брахма-самхиты» говорится:

«Я поклоняюсь Верховной Личности Бога, Говинде, который является источником всего сущего – недвойственным, непогрешимым и не имеющим начала. Хотя Он распространяет Себя в бесчисленные формы, Он остается изначальной личностью, и, хотя Он старше всех, Он всегда выглядит цветущим юношей» (5.33).

В материальном мире – месте, где Бог скрывает Себя от мятежных душ, – Он проявлен как Параматма. Параматма – это экспансия Бога, присутствующая в каждом атоме и в каждом живом существе. Согласно Ведам, в этом Своем проявлении Бог живет в сердце рядом с индивидуальной душой и направляет ее как голос совести, или интуиция. В «Катха-упанишад» о Параматме говорится так:

«Обе они – и Сверхдуша (Параматма), и душа (джива-атма) – располагаются на одном и том же дереве тела, в сердце живого существа. Только тот, кто освободился от всех материальных желаний, равно как и от всей скорби, может по милости Всевышнего постичь величие души» [60](Катха-упанишад, 1.2.20).

Третье проявление Бога – это Брахман, вездесущий, всепроникающий божественный свет, исходящий от трансцендентного тела Бога. На Брахмане, согласно ведической философии, покоится всё бытие.

В «Мундака-упанишад» (2.2.10–12) свет Брахмана описывается следующим образом:

«Он – лучезарный, свет светов, то, что воистину знают постигшие душу! Солнце, луна и звезды меркнут перед Ним, вспышки молнии тусклы – куда земному огню! Сияние всего – только отблеск Его света, светом Его озарен весь этот мир, спереди, сзади, справа и слева, снизу и сверху – всюду Он!»

В «Катха-упанишад» (2.2.15) говорится следующее: «Брахман нельзя увидеть ни с помощью света солнца, луны или звезд, ни с помощью огня, ибо Он – трансцендентный и безграничный. Более того, это Он, самопроявленный Господь, создает Солнце, Луну, звезды и все творение. Даже нескончаемый поток слов не способен описать его полностью» [61].

В «Брахма-самхите» (5.40) свет безличного Брахмана описывается как сияние трансцендентного тела Бога: «Я поклоняюсь Говинде, изначальному Господу, наделенному абсолютным могуществом. Ослепительное сияние Его трансцендентной формы – это безличный Брахман, абсолютный и безграничный, проявляющий в миллионах вселенных великое разнообразие бесчисленных планет со всеми их богатствами» [62].

Веды гласят, что стандартный путь богопознания начинается с понимания Брахмана и достигает своей вершины в отношениях с трансцендентной личностью, Бхагаваном.

Зависть и невежество – это две главные причины, которые скрывают Личность Бога от новичка на духовном пути. В Шримад-Бхагаватам (3.4.34) утверждается: «Тем, кто не предан Богу, чрезвычайно трудно понять, каким образом Он принимает различные трансцендентные формы, являясь в этом бренном мире». Продвигаясь по духовному пути, человек должен осознать всепроникающую природу Бога: «Во всем сущем йог должен видеть одну и ту же душу, ибо во всем мире нет ничего, кроме различных проявлений энергий Всевышнего. Йог должен видеть единую природу всех живых существ. Подобное видение называют осознанием Высшей души» [63](Шримад-Бхагаватам, 3.28.42).

По мере продвижения человека по духовному пути сердце его очищается от грязи, и он обретает способность увидеть в своем сердце другой аспект Бога – Параматму. Но Веды предупреждают об одной опасности на этом уровне. Если йог занимается медитацией без должного руководства, то, увидев прекрасный облик Сверхдуши, он может по ошибке подумать, что видит себя. Это отождествление себя с Богом описывается в Ведах как последняя ловушка иллюзии (майи), задача которой – препятствовать возвращению души в духовный мир.

Третий уровень богопознания доступен только тем, чье сердце абсолютно свободно от зависти. Восприятие Бога как Верховной Личности считается в Ведах вершиной духовного знания. Человек, который достоин получить это знание, должен хотя бы теоретически понимать отличие тела от души и не питать зависти к Богу. Если человек еще не различает тело и душу, он будет считать, что духовное тело Бога сродни его материальному. И если человек не избавился от зависти и материальных желаний, то личностный образ Бога будет в лучшем случае источником исполнения его корыстных желаний. Таким образом, раскрытие личностного аспекта Бога допускалось после определенной подготовки под руководством духовного учителя.

Согласно Ведам, человек, возродивший свою бескорыстную любовь к Богу, испытывающий полное смирение, получает даршан – видение Божественной Личности – и возвращается в духовную обитель Бога. Процесс осознания Божественной Личности описывается в «Ишопанишад» в виде молитвы:

«О мой Господь, поддерживающий все живое! Твой истинный лик скрыт Твоим ослепительным сиянием. Удали же этот покров и яви Себя Твоему чистому преданному. О мой Господь, о изначальный философ, хранитель вселенной, пожалуйста, удали сияние Своих ослепительных трансцендентных лучей, чтобы я смог увидеть Твою исполненную блаженства форму. Ты – вечная Верховная Личность Бога, подобная солнцу, как и я» [64].

Отношение традиционного Ислама к аятам Корана, в которых объясняется личностная природа Бога

Бытие Аллаха является одним из самых важных вопросов мусульманской теологии.

Коран не содержит конкретного описания Аллаха, но частично, так же как и Веды, указывает как на личностное, так и на безличное начало. Например, сура Корана (24:35) «Аллах – свет небес и земли» определяет Бога как безличный свет. Взяв на вооружение этот тезис, многие современные мусульмане отрицают личностный образ Бога и называют тех, кто признаёт его, мушабихитами, «уподобителями». С их точки зрения, наделять Бога человеческими чертами – значит оскорблять и принижать Его, поскольку Бог нематериален, а потому не может обладать характеристиками сотворенного существа.

При этом слова «Лик Аллаха» (ваджх) 11 раз встречаются на страницах Корана, «око Аллаха» (айн) – 5 раз, «рука Аллаха» (йад) – 12 раз. Также по одному разу упоминаются пригоршня Аллаха (кабда) и десница (йамин). Помимо этого в Коране упоминается Трон Аллаха. Таким образом, Коран одновременно содержит не только безличное, но также и личностное представление о Боге.

Аяты, где рассказывается о личностных характеристиках Аллаха, Его голени, глазах, лике, руках, а также о Его восхождении на небо, – это одна из самых дискуссионных тем в Исламе. Многие мусульманские теологи называют их муташаби аятами, текстами, которые надо понимать аллегорически. Интересна, на наш взгляд, история комментирования этих аятов. Современный ученый-исламовед Ибрагим Тауфик выделяет несколько позиций по отношению к ним внутри Ислама:

Первая позиция – мнение, что эти аяты следует принимать буквально. И что, раз это говорится в Коране, у Аллаха есть и руки, и глаза, и лик и т. д. Мусульманских теологов, придерживающихся этого мнения, называют буквалистами, то есть теми, кто принимает Коран буквально. Буквалистами были теологи-сунниты раннего Ислама (VIII в.): Мудар, Кахмас и аль-Худжайми. Они считали возможными визиты людей к Богу, объятия и рукопожатия с Ним. Их современник, видный толкователь Корана Мукатиль ибн-Суляйман (умер в 767 г.), описывал Бога с человекоподобным телом, с подобающими органами – головой, глазами, руками и ногами; рост Его, как и рост человека, равен семи собственным пядям; вместе с тем Он не похож на других, а другие не похожи на Него. Буквально понимал Коран в вопросе о личности Аллаха и Мухаммад ибн-Каррам (умер в 869 г.), основатель эпоним-каррамизма [65]. Крайние шииты также утверждали, что эти аяты следует принимать буквально и что Аллах обладает личностной природой.

Вторая позиция в подходе к аятам о личностных атрибутах Аллаха заключается в том, что их нужно воспринимать как аллегорию и что на самом деле у Аллаха не может быть личностных черт. Эта позиция стала преобладающей в большинстве современных направлений Ислама. Согласно ей, у Аллаха на самом деле нет ни лица, ни рук, ни глаз, и упомянуты они на страницах Корана как образное выражение. В средние века этой позиции придерживались мутазилиты и некоторые шииты, а впоследствии – «поздние» мутакаллимы.

Третья позиция в Исламе – компромиссная. Согласно ей, аяты, где говорится о личностных чертах Аллаха, надо принимать буквально, поскольку Коран нельзя искажать. Соответственно, Аллах обладает качествами личности, но то, как Он обладает ими, человеку не дано понять. Представители этой позиции утверждают, что Аллах одновременно и свет, и обладатель рук, лица, трона и т. п., но ограниченный разум человека не способен понять этого. Этой позиции придерживались самые авторитетные теологи Ислама – основатели четырех школ (мазхабов) в суннизме: Абу Ханифа, аш-Шафия, Малик Анас, Ахмад бин-Ханбаль.

Имам Абу Ханифа считал, что, согласно Корану, у Аллаха есть рука (йад), лик (ваджх), Аллах спускается на ближнее небо (ан-нузуль), восседает на Троне (аль-’арш) на небе. По мнению имама аш-Шафии, у Аллаха есть правая рука, лик, стопа, пальцы, Аллах улыбается, не является одноглазым (а’уар), также спускается ночью на ближнее небо. Имамы Малик бин-Анаса и Ахмад бин-Ханбаль тоже признают руки, лик, стопы, Трон, восседание, хождение по небу. Вышеупомянутые имамы являются основателями суннитской теологии. Все они – самые авторитетные теологи и признанные святые для всех последующих поколений мусульман-суннитов. И все они считали, что аяты о руках, лике, глазах Аллаха надо принимать прямо и при этом осознавать свою неспособность разумом оценить природу Аллаха. Эта позиция получила в Исламе название балькафа – «непостижимость Аллаха».

Постепенно в Исламе начала преобладать точка зрения тех, кто считал аяты о личностных чертах Аллаха аллегорическими. Большинство современных школ Ислама считают ее единственно верной. Однако, признавая право мусульманских теологов придерживаться этого мнения, так же хотелось бы напомнить, что в раннем Исламе, а также в суфизме существовали и другие подходы.

Личностные описания в хадисах

Помимо аятов Корана, личностные представления о Боге содержат некоторые хадисы, принадлежащие Пророку Мухаммеду:

«Аллах создал Адама по Своему подобию, в Его образе», «Я видел Господа в самой прекрасной из Его форм», «Я видел Господа в форме прекрасного юноши в шапке набекрень» [66].

Хадис Пророка Мухаммеда «Аллах создал Адама по Своему подобию, в Его образе» сводит на нет обвинения в адрес мушабихитов. Противники мушабихитов говорили, что, уподобляя Аллаха человеку, они оскорбляют Его, поскольку приписывают Ему человеческий образ. Однако в данном случае говорится, что человек создан по образу Аллаха, а не Аллах по образу человека. Соответственно, речи нет об антропоморфизме Аллаха; скорее, следует говорить о теоморфизме человека.

Сторонники безличного описания Аллаха, комментируя этот хадис, утверждают, что Адам был подобен Аллаху не внешним образом, а качествами. Они считают, что у Аллаха есть 99 качеств-имен, и этими же качествами может обладать человек. Подобие Адама Аллаху, по их мнению, заключается именно в сходстве качеств, а не облика. Однако этот хадис необходимо рассмотреть в контексте истории его появления. Согласно преданию, Пророк Мухаммед сказал этот хадис, когда увидел, что один человек бьет другого по лицу. Пророк запретил бить по лицу и сказал, что Адам был создан по подобию Аллаха. Поэтому логично предположить, что данный хадис был произнесен именно как указание на лицо Адама, созданное по образу Лика Аллаха. Таким образом, сам Пророк говорил о подобии формы человека форме Аллаха, из-за чего было запрещено бить по лицу.

В другом хадисе от Саубана говорится: «Посланник Аллаха после утренней молитвы вышел к нам и сказал: „Сегодня ночью ко мне пришел мой Господь в самом прекраснейшем образе и сказал: ‚О Мухаммед, о чем спорят обитатели возвышенной обители?‘ Я ответил: ‚Я не знаю, о мой Господь‘. Тогда он возложил Свою кисть между моими плечами, я ощутил прохладу Его пальцев в груди и на меня снизошло то, что в небесах и на земле“».

Ханбалитский теолог Абу Ягли передает этот хадис со следующим описанием Аллаха: «Молодой, безбородый, с вьющимися волосами, с подстилкой (или завесой), с туфлями, коронованный». После этого он пишет: «Однако наш разум не способен познать эти атрибуты». Таким образом, Абу Ягли придерживался той же позиции балькафа, что и основатели четырех мазхабов.

Сторонники аллегорического восприятия возражают против этих хадисов: «Разве допустимо приписывать Аллаху атрибуты на основе сна?» Противник личностного понимания Аллаха ибн-Гакил по этому поводу утверждал: «Этот хадис ложный. Несмотря на то, что его передатчики – надежные люди, мы не можем принять его из-за недопустимости смысла. Разве вы поверили бы надежному человеку, если бы он пришел к вам и сообщил, что видел, как верблюд прошел через игольное ушко». Ибн-Гакил замечает, что, несмотря на авторитетность рассказчиков хадиса, он не может быть истинным, так как не соответствует логике и разуму. Однако религиозные традиции не всегда считают рационализм достаточным для постижения величия Бога.

Аргумент ибн-Гакила о верблюде, проходящем через игольное ушко, интересно проанализировать в свете ведической истории о мудреце Нараде. Мудрец Нарада в ведической литературе схож с образом Пророка Хызра в суфизме: он свободно путешествует по всему миру и дает уроки людям. Однажды Нарада Муни направлялся в духовный мир к Богу давать отчет о проделанном служении, как вдруг повстречал на пути почтенного брахмана. Узнав, куда направляется Нарада Муни, брахман попросил спросить Кришну, сколько же ему еще маяться в этом материальном мире и когда Кришна заберет его к Себе. Также его очень интересовало, чем же занимается Господь в свободное время? Вскоре Нарада повстречал бедного сапожника, который, выразив ему свое почтение, попросил его узнать о том же.

Когда Нарада достиг своей цели, он передал просьбу брахмана и сапожника. Он спросил Господа, что им ответить. Господь подумал немного и сказал:

– Не могу сосчитать, очень много жизней предстоит прожить брахману.

– Почему, мой Господь, ведь он серьезно изучает Веды?

– Ты сам всё поймешь. Просто скажи, что ему осталось жить две жизни. А сапожнику скажи, что Я заберу его после стольких жизней, сколько листьев на дереве, под которым он сидит. И передай им, что Я занимаюсь тем, что продеваю слона в игольное ушко, то туда, то обратно.

– Ты действительно так проводишь свое время? – удивился Нарада, никогда не видевший такого занятия Господа.

– Просто передай им это, и ты многое поймешь.

Озадаченный Нарада поспешил исполнять поручение Господа. Прибыв к брахману, он рассказал ему всё, что слышал.

– Как две жизни?! Мне еще торчать в этом мире две жизни! И это несмотря на то, что я не ем и не сплю, совершаю аскезы, читаю все эти книги? Где справедливость? Куда смотрит Господь? Я тут кое-как эту одну жизнь доживаю. За что мне такое наказание?

– Также Он просил передать, чем Он занимается, – сказал с улыбкой Нарада. – Он в свободное время продевает слона в игольное ушко.

– Да не может этого быть! Всё это ложь! Да как это вообще возможно – продеть слона в игольное ушко?

Распрощавшись с брахманом, Нарада отправился к сапожнику и рассказал ему, чем занимается его Господь. Сапожник изумился:

– Ну надо же! Как велик Господь! Это ведь так сложно, но Он все равно делает это!

– Ты действительно веришь в это? – спросил Нарада.

– Да, – сказал сапожник, – никто не способен подражать деяниям Господа. Только Он обладает безграничным могуществом и силой. Возможно ли поместить огромное дерево баньян в маленькое семечко? Нет! Но Господь делает это очень легко, посмотри. – И он показал на огромное дерево, под которым сидел.

– Но Он просил также тебе передать, что тебе жить в этом мире еще столько жизней, сколько листьев на этом дереве, – сказал Нарада.

– Какая удача! – закричал в восторге сапожник, вскочив и подняв руки. – Я вообще не достоин освобождения из этого мира, а ты принес мне эту удивительную новость. Я вернусь к моему Господу всего лишь за несколько тысяч жизней! Какая милость!

И как только он это произнес, все листья с этого дерева сразу же осыпались. Это была его последняя жизнь.

Смысл этой притчи в том, что настоящая, глубокая вера способна победить сухой рационализм. Великий суфийский учитель аль-Хамадани писал по этому поводу: «Очевидно, что разум бессилен распознать многие чувственные вещи с тем, чтобы достичь сущности. Кто хочет увидеть степень ограниченности своего разума, пусть посмотрит в зеркало, которое лучше всего ему покажет несостоятельность его притязаний на постижение божественных истин. Я не отрицаю, что разум сотворен, чтобы постигать необходимые естественные явления, но не люблю, чтобы его насильственно расширяли за границы естественного».

В чем же психологическая причина борьбы личностного и безличного понимания Аллаха в Исламе? Возможно, проблема в том, что духовно неразвитые люди могли посчитать образ Аллаха подобным человеческому, то есть состоящим из плоти и крови, подверженным старости, болезням, материальным желаниям и т. д. Исламские теологи, как и ведические, предупреждали, что такое понимание формы Бога оскорбительно. Исламская теология утверждает, что, поскольку тело Аллаха нематериально, увидеть Его возможно будет в мире ином. В Коране по этому поводу говорится: «Одни лица в тот день будут сиять и взирать на своего Господа» [67](Коран, 75:22–23). Мулла Алиуль Кари Ханафи писал: «В Судный день Аллаха будут видеть глазами, находящимися на лице. Потому что Аллах сказал: „Одни лица в тот день будут сиять и взирать на своего Господа“, и Он сказал: „В тот день они будут отделены от своего Господа завесой“». Они приближены к Господу, и им позволено лицезреть Аллаха. Описание лицезрения Аллаха содержится также в хадисах Пророка Мухаммеда. Например, в сборнике хадисов имама ан-Навави «Сады праведных» (глава 372, хадис 1895) говорится: «Однажды в ночь полнолуния, когда мы находились у Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует, он посмотрел на полную луну и сказал: „Поистине вы увидите Господа вашего воочию, как видите луну, и не будете вы обижены в том, что касается лицезрения Его“».

«Когда обитатели Рая войдут в Рай, Всеблагой и Всевышний Аллах спросит: „Хотите ли вы, чтобы Я даровал вам что-нибудь еще?“ Они скажут: „Разве Ты не сделал наши лица белыми? Разве Ты не ввел нас в Рай и не спас нас от Огня?!“ – [после чего] Аллах уберет преграду, и из всего дарованного Им самым дорогим для них станет возможность взирать на их Господа». Этот хадис Пророк Мухаммед сказал к аяту Корана: «Тем, которые творили добро, уготовано Наилучшее [Рай] и добавка [возможность взглянуть на Лик Аллаха]. Не будет на их лицах ни праха, ни унижения. Они – обитатели Рая, в котором они пребудут вечно. Аллах Всевышний, будучи далеким от места, не будучи подобным ничему другому, без качества, будет увиден в Судный день» [68].

Личностное описание Аллаха в суфизме

Особую роль хадисы, описывающие прекрасную форму Аллаха, играли в учении суфиев, считавших личностный облик Бога высшей целью религии. Красота божественного Возлюбленного была одной из главных тем суфийской поэзии. Одним из наиболее ярких примеров любви к Богу является поэзия знаменитой мусульманской святой Рабии Адавии (713 (или 714) – 801).

Рабия родилась в Басре в бедной семье и рано осталась сиротой. По преданию, она была продана разбойниками в рабство. Однако ее хозяин, тронутый благочестием и чистотой Рабии, подарил ей свободу. Получив свободу, Рабия посвятила свою жизнь духовной практике и провела всю свою жизнь в затворничестве. Монашеская жизнь для женщин не приветствуется в Исламе, поскольку считается, что женщина должна быть под защитой. Поэтому на протяжении долгого времени ей делали предложение многие благочестивые мусульмане. Слава о святости Рабии была столь велика, что к ней – бывшей рабыне – сватался даже правитель Басры Мухаммед бин-Сулейман. Среди желающих жениться на Рабии был и выдающийся суфийский учитель Хасан аль-Басри, считавшийся ее наставником. Однако Рабия считала своим возлюбленным и мужем одного только Аллаха. И потому никакие лестные в материальном или духовном плане предложения не могли поколебать ее решимости посвятить всю свою жизнь Богу.

Бескорыстная, ничем не мотивированная любовь к Богу была главной темой поэзии Рабии. Рабия являет собой пример суфия, в сердце которого не осталось никаких других объектов любви, кроме Бога. Ее поэзия посвящена высшей цели человеческой жизни – абсолютной преданности Богу:

В этих стихах Бог предстает как вечный возлюбленный, а человек – как вечный влюбленный. В поэзии Рабии Бог – это трансцендентная личность, обладающая непостижимой красотой. Аттар в своем «Тазкират улавлие» приводит рассказ, где Рабия просила Бога, чтобы Он «не запрещал ей смотреть на Его благородное лицо и любоваться Его вечной красотой» [70].

Рабия Адавия является учителем мистической любви для многих последующих поколений суфиев. Ее поэзия была для них примером чистой молитвы.

Вот пример молитвы Рабии: «Мое единственное тружение, мое единственное желание в этом мире – помнить Тебя, а в мире ином – видеть Твой лик. Вот и всё, что потребно мне, теперь же поступай по изволению Своему. Даруй сердцу моему Свое присутствие или прими молитвенную опустошенность моего сердца» [71].

Н.Л. Сейтахметова, анализируя суфизм, приходит к выводу: «Против же пантеизма [72]в суфийских концепциях говорит то, что пантеистическое понимание о Боге сводится к пониманию обезличенного Бога, которого невозможно представить образно. Суфии же при непосредственном контакте с Богом видят „сияющий лик Господа“. И кроме того, суфии под Богом понимали личность, абсолют, возвышающийся над миром и человеком» [73].

Багдадский святой Сари ас-Сакати (умер в 867 г.) произнес следующую молитву: «Таков обычай Бога – позволять сердцам тех, кто любит Его, всегда видеть Его, чтобы восторг от этого давал им силы выдержать любое бедствие. И они говорят в своих молитвах: „Мы почитаем любую муку более желанной, чем быть отделенными от Тебя завесой.

Когда Твоя красота открывается нашим сердцам, мы больше не помышляем о горестях“» [74].

Суфийский святой Мухаммад ибн-Салим (умер в 909 г.) утверждал, что Бог обладает тайной (ас-сирр); если Он раскроет ее, божественный миропорядок (тадбир) прекратит существование (батал), и что у пророков также есть тайна, раскрытие которой привело бы к недействительности пророчества, эта же тайна свойственна и носителям религиозных знаний (улама). Он также говорил, что в День воскресения Бог предстанет в образе человека, подобного Пророку Мухаммеду [75].

Интересна в свете персональной традиции в Исламе легенда об уходе великого тюркского святого Ходжи Ахмеда Яссави. Всю свою жизнь Ходжа Ахмед Яссави желал увидеть божественный Лик Аллаха. В возрасте 63 лет Яссави принял затворнический образ жизни под землей, потому что не хотел жить на земле больше, чем Пророк Мухаммед. Много десятилетий провел он в уединенной молитвев своей келье, однако незадолго до своей смерти он стал выходить из нее и подолгу смотреть в степь. Ученики спросили святого, что он пытается там увидеть. Ответ Яссави поразил их: «Я смотрю, не идет ли Аллах за мной». Ученики подумали, что с их учителем что-то случилось. Ведь не может же Аллах ходить. И вот в один из дней Яссави уже не смотрел в степь, а просто пошел в нее. Ученики обеспокоились и последовали за ним – как бы не случилось чего плохого. Их опасения были не напрасны: в этот день в степи их учитель ушел из этого мира, и его последние слова были: «Какой же Ты красивый!»

Отрывки «Хикметов», сохранившиеся до наших дней, повествуют о горячем желании Яссави увидеть Лик Аллаха.

Бог и Его свет

Суфийское понимание личности Бога и божественного света соответствует ведическому описанию света Брахмана как лучей, исходящих от тела Бхагавана. Так, средневековый подвижник и святой аль-Хамадани утверждал: «Бытие Бога есть субстанция, а свет есть внешнее проявление» [77].

Подобно тому, как в ведической литературе свет Брахмана считается покровом, скрывающим Личность Бога, суфии нередко рассматривали свет как завесу, скрывающую Лик Аллаха. Аль-Газали приводил хадис: «У Бога – семьдесят тысяч завес света и тьмы; если их убрать, сияние Его Лика сожжет всё, что в состоянии узреть сотворенные существа».

Бог в сердце

Описание Бога в сердце, схожее с ведической концепцией Сверхдуши, также встречается в Исламе.

Аль-Хамадани (1048–1140) утверждал: «О друг, сердце есть наблюдательный пункт Бога» [78].

Основатель суфийского ордена Накшбандия святой Бахауддин Накшбанди говорил о Боге в сердце так: «Если ты любишь своего Бога, то знай, что твое сердце есть зеркало Его Лица. Когда ты смотришь в сердце свое, безусловно, видишь Его Лик. Твой царь находится во дворце твоего тела, и ты не удивляйся, если увидишь престол Бога в частице своего сердца» [79].

Суфийский учитель Абу Саид Аби-л-Хэйр также говорил о том, что Бог находится в сердце: «Если ты жаждешь приблизиться к Богу, тебе следует искать Его в сердцах людей».

Таким образом, мы видим, что общим для ведического и суфийского понимания Бога является наличие личностного и безличного описаний, которые не противоречат один другому, а дополняют друг друга. Причем открываются они человеку, идущему духовным путем, в той степени, в которой он продвинулся на этом пути.

Отклонения в суфизме

Сходство между ведическим и суфийским путями обнаруживается и в том, что на обоих из них человек может попасть в похожие ловушки. В ведической традиции последней ловушкой иллюзии считается желание во всем сравняться с Богом. Йог, достигший высокого уровня и даже увидевший в своем сердце образ Бога, из-за гордыни может отождествить себя с Ним и возомнить себя Богом. Такой йог называется ку-йогом – «йогом-неудачником». Гордыня – это основная причина падения на духовном пути.

Лжегуру, объявлявшие себя Богом и обещавшие своим ученикам, что они также станут Богом, в свое время дискредитировали всю ведическую традицию. Именно из-за их деятельности религия Вед зачастую превратно воспринимается на Западе как безбожное учение, уравнивающее человека и Бога.

Подобные случаи встречались и в истории суфизма. Например, знаменитый персидский суфий Байазид Бистами говорил: «Я сбросил самого себя, как змея сбрасывает кожу. Я заглянул в свою суть и… О! Я стал Им» [80].

Иранский суфий аль-Халладж был еще одним, кто заявил: «Я – Бог!» И если в ведической традиции йог, возомнивший себя Богом, всего лишь попадал под огонь интеллектуальной критики, то с мусульманской ортодоксией такие шутки были плохи: аль-Халладжа взяли под стражу и попросту казнили.

Однако с течением времени в суфизме, как и в суннитском Исламе, концепция безличного понимания Бога стала главенствовать. Эта победа имперсонализма обусловлена некоторыми историческими событиями.

С течением времени быть суфием стало популярно и выгодно. Суфийские святые заслужили глубокое уважение среди простого народа, и уважение это распространялось на всех, кто просто носил хирку [81]. И как это часто бывает, в суфийские монастыри (ханаки) стали приходить не только истинные богоискатели. Иногда суфиями становились люди, далекие от аскетических идеалов суфизма. Много среди них было людей, уклонявшихся от честного труда и желавших жить праздно за счет пожертвований. Такая подмена мотивов привела к снижению моральных стандартов многих суфийских монастырей. И чем более популярным становился суфизм, тем больше в общинах суфиев начинало появляться карьеристов и бездельников. Однако монашеский образ жизни подходил только искренним людям, следующим суфийскому пути. Для лицемеров и бездельников отсутствие сексуальных контактов было тяжелым испытанием. В исламской культуре целомудрие женщин строго охраняется, и лжесуфии не могли найти лазеек для общения с женщинами. Поэтому кто-то из них изобрел идею «любви к безбородым юношам». Для оправдания своих действий они использовали вышеуказанные хадисы о том, что Аллах имеет образ прекрасного юноши. Логика была такова: «Если Аллах – это прекрасный юноша, тогда каждый прекрасный юноша – это проявление Аллаха. Соответственно, любовь к Аллаху может выражаться в любви к прекрасным юношам».

Немецкий религиовед, крупнейшая исследовательница суфизма А. Шиммель пишет по этому поводу: «Многие учителя суфизма были серьезно обеспокоены появлением этой тенденции. Так, в конце IX в. Харраз даже видел во сне, что Сатана радостно похвалялся, будто у него, наконец, появилась ловушка для суфиев – „любовь к безбородым“. Это чувство опасности ни в коей мере не было присуще одному лишь Харразу. Худжвири посвящает солидный пассаж практике назар ила-л-ахдас, „созерцания юношей“: „Созерцание юношей и присоединение к ним запретно, и всякий, кто говорит, будто это дозволено, – неверный. Предания, на которые ссылаются в этом случае, пустые и глупые. Мне встречались невежественные люди, подозревавшие всех суфиев в преступном поведении такого рода и потому взиравшие на них с отвращением; но я заметил, что некоторые суфии действительно сделали это чуть ли не правилом религии. Однако все суфийские шейхи признают порочность такого поведения; те же, кому оно свойственно, – приверженцы воплощения (хулулийат), да покарает их Господь, – превратились в язву на святости людей божьих и прочих стремящихся к суфизму“» [82].

Вышеописанные события показывают, что духовные тайны, открытые материалистичным людям, могут использоваться ими для оправдания собственных слабостей. Поэтому концепция безличного Бога стала более практична для средневекового общества.

Для того чтобы защитить чистоту своего пути, суфийские учителя перестали использовать хадисы о личностном образе Аллаха. Возможно, поэтому в последующие века именно безличное описание Аллаха стало доминирующим. Исторический взгляд на суфизм показывает, что в первые века его существования суфийские святые стремились к встрече с Возлюбленным и молили Его убрать скрывающую завесу света. А в последующие века в суфизме стало преобладать безличное понимание Аллаха и стремление к слиянию с Ним.

Однако если суфизм, как и Веды, признаёт наличие у Бога трансцендентного Лика, который Он открывает наиболее продвинутым душам, то Веды идут еще дальше, утверждая, что в некоторые эпохи Бог приходит в материальный мир для восстановления религии. Такое воплощение называется на санскрите аватара («тот, кто нисходит»). Концепция аватар стала темой жарких споров между индусами и мусульманами в средние века. Мусульманские улемы утверждали, что Бог не нуждается в этом, так как у Него бесчисленное множество ангелов, посланников и преданных Ему рабов, которых Он может послать на Землю. В средневековой Индии, где во времена правления императора Акбара индусы и мусульмане практически не враждовали, такие вопросы обсуждались мирным путем.

Однажды Акбар задал своему министру-индусу Бирбалу следующие четыре вопроса:

1. Где живет Бог?

2. Каковы Его обязанности?

3. Что Он ест?

4. Почему Он принимает человеческую форму, хотя может делать всё что угодно, стоит Ему лишь пожелать?

Бирбал ответил:

1. Бог – вездесущ. Он появляется перед святыми в их сердцах. Человек может увидеть Его в своем сердце.

2. Он сбивает спесь с тех, кто забрался на вершину, и возвышает тех, кто упал. Это Его обязанность – вызывать постоянные перемены.

3. Он поедает эгоизм индивидуальных душ.

Затем Бирбал попросил Акбара дать ему немного времени, чтобы найти подходящий ответ на последний вопрос. Бирбал отправился к няне, которая ухаживала за ребенком Акбара, и сказал ей: «Ты должна помочь мне сегодня в одном деле. Я должен дать подобающий ответ на один из философских вопросов Акбара. Когда Акбар придет и усядется на край бассейна, чтобы поиграть с ребенком, где-нибудь спрячь дитя и принеси куклу. Притворись, что ты поскользнулась, и брось ее в бассейн. Тогда ты увидишь нечто интересное. Ловко устрой все это. Я знаю, что ты сможешь это сделать».

Он дал ей в подарок десять рупий. Няня была в восторге и сразу согласилась сделать то, что он просил. Акбар вернулся после своей вечерней прогулки и уселся на скамейке у края бассейна. Затем он попросил служанку принести ребенка. Няня медленно подошла к краю бассейна, притворилась, что поскользнулась, и уронила куклу-ребенка в бассейн. Акбар сразу же вскочил и без долгих размышлений прыгнул в воду, пытаясь спасти младенца. Бирбал вмешался и сказал: «Вот твое дитя. Не спеши». Акбар пришел в ярость. За дерзкое поведение Бирбала император приказал наказать его и выгнать вон. Но Бирбал сказал: «Я дал тебе сейчас практический ответ на твой четвертый вопрос. Почему ты сердишься на меня? Несмотря на то, что здесь было множество слуг, которые могли спасти ребенка, из-за привязанности к нему ты сам захотел прыгнуть в воду. Точно так же, хотя Бог может совершить всё по Своему желанию, Он приходит в этот мир Сам из любви к Своим преданным. Теперь ты понимаешь, в чем дело?»

Акбару это очень понравилось, и он подарил Бирбалу бриллиантовое кольцо и шаль.

БЕЗЛИЧНЫЙ БОГ (СВЕТ)

СВЕТ КАК ЗАВЕСА БОГА

БОГ В СЕРДЦЕ

ЛИЧНОСТЬ БОГА

Подведение итогов

Можно отметить, что ведическое и исламское (суфийское) понимание мира имеет следующие сходства:

1. Существует два мира: материальный (видимый) и трансцендентный (вайкунтха, джабарут), где живет Бог.

2. Материальный мир делится на три сферы: адские миры, Земля и райские планеты.

3. Райские миры делятся на семь сфер или планетных систем.

4. В раю обитают существа, управляющие материальным миром: ангелы или девы. Главных из них 33.

5. Рай описывается как прекрасные сады, реки, горы, населенные обольстительными девами (пери, апсарами). 6. Ад, находящийся ниже Земли, описывается как огненная геенна, населенная жестокими существами, где растет огненное дерево и в котором грешников заставляют пить нечистоты.

7. Изначальная природа – это душа (джива, рух). Она находится в области сердца (хритпадме, калб), она вечная, ее существование не прерывается после смерти тела.

8. Реинкарнация. Переселение души из одной формы жизни в другую называется в Ведах колесом самсары, в суфизме – танасукх.

9. Веды и Ислам утверждают, что во вселенной существуют демонические силы. Учитель демонов, или лжеучитель, описывается одноглазым (Шукрачарья, Даджаль).

10. Веды и Ислам описывают Бога и в Его личностном, и в безличном аспектах.

11. Безличная природа Бога описывается Ведами и Кораном как свет (Брахман, нур).

12. Бог в Его личностном аспекте описывается пуранами и хадисами как прекрасный вечный юноша.

13. Обитель Бога описывается в Ведах и Исламе как существующая над водами выше семи небес (райских планет).

14. Граница между материальным миром и бытием Бога в Ведах и Исламе описывается как гигантский золотой лотос предела.

Разумеется, между ведической и исламской философией существуют значительные различия, однако понимание сходств может служить надежным фундаментом для взаимоуважения и толерантности, а глубокое изучение обеих традиций позволяет говорить о единстве духовного знания.