Блондинка в футляре Луганцева Татьяна
– А дальше… что? – спросил он.
– Вас огрели по голове, вы потеряли сознание, я кинулась на помощь…
– Тоже мне помощница, – усмехнулся Леня.
– Я не лгу! – обиделась женщина. – Вас бы забили сапогами и тяжелыми ботинками насмерть.
– И чем же вы мне помогли? – удивился Леня, чувствуя себя персонажем дурацкой истории.
– Я не знаю… У меня кетчуп был… Упаковка разорвалась, кетчуп пролился, и мужики решили, что это кровь. Тогда один из них зловеще прошептал: «Остановитесь, козлы. Мы, кажется, замочили обоих… что делать?»
– И что?
– Это известие как-то остудило их пыл, я прикинулась мертвой, так как поняла, что только в этом наш путь к спасению. Они быстро разогнали зевак, сказали, что вызвали «Скорую помощь», а сами отнесли нас в грузовик, вывезли на помойку и свалили здесь как мусор.
– А ребенок? – внезапно похолодел Леня.
– Мальчишка убежал… отделался синяками, – ответила женщина с довольным видом, что их жертва не была напрасной.
– Они совершили одну ошибку… – процедил сквозь зубы Леонид, пытаясь встать.
– Какую? – быстро отреагировала женщина.
– Не удостоверились, что мы мертвы… Ну, дайте мне только выбраться, я им устрою! Черт, ничего не помню. Надеюсь, вы запомнили их лица? Кто во всем этом участвовал? – спросил он у женщины в его свитере.
– Нет… знаете, я никого не опознаю. Они все были для меня на одно лицо и все в темной одежде…
– Я тогда весь этот рынок разнесу в пух и прах! – продолжал горячиться Леонид.
– Вы для начала выйдите отсюда живым и, желательно, меня тоже не забудьте, – откликнулась женщина.
– Тебя как зовут? – спросил он ее, переходя.
– Варвара.
– Шутишь? Эта та, у которой длинный нос?
– Мне не до шуток… и нос у меня не длинный, а курносый.
– Ладно! Меня зовут Леонид… ну что, Варя, боевая подруга, помоги своему командиру подняться на ноги.
Ее не пришлось просить дважды, она наконец-то разогнула свои сложенные конечности и ткнулась ему под мышку, словно худой и нескладный костыль.
Леонид поморщился, но промолчал, только подумал:
«Вот ведь бог дал фигуру… зацепиться не за что ни взглядом, ни рукой в нужную минуту».
Они шли очень медленно по утрамбованному мусору, кое-где ощущая мягкость под ногами.
– Сколько же здесь метров мусора под нами? – пыхтела девушка, тыкаясь в него острым плечом.
– Не знаю… но ощущение, что километры, – ответил Леонид.
– Не провалиться бы… идите осторожно, – сказала ему женщина.
– А куда мы идем? – спросил он. – Со всех сторон сплошной мусор.
– Я видела, куда уехала машина, после того как нас здесь бросили, вон две полоски от шин грузовика. Значит, если мы пойдем по их следу, тоже выйдем отсюда.
– Логично, – согласился Леонид, трогая затылок и стараясь не вдаваться в подробности, что за липкая жидкость ощущалась под его ладонью.
– Сколько мусора! – выдохнула женщина.
– А что бы ты хотела? Это не единственная свалка… Москва – город-монстр. Из каждой квартиры один-два раза в день выносят мусор… А сколько отходов от предприятий, магазинов, различных производств и ресторанов?
– Похоже, что вы говорите со знанием дела, – стрельнула на него снизу вверх голубыми глазами Варвара.
– Да, я известный производитель мусора! – засмеялся Леонид. – Если взять все мои предприятия, то от меня вывозят тонны мусора и, чтобы их вывезти, я трачу большие средства.
– Ага… научились бы еще все это утилизировать, – фыркнула Варя, чувствуя себя под его мощным торсом просто спичкой, которую можно сломать одним неосторожным движением.
– Мэр уже построил мусороперерабатывающий завод, теперь будет строить второй, но этого все равно мало, – сказал Леонид.
– А я слышала, что мусорные свалки заняли столько квадратных километров площади, что это уже становится угрожающим для экологии. Поэтому машины теперь не сваливают мусор по краям свалки, а едут в центр, утрамбовывая все эти отходы. Водители даже бастовали, требовали повышения зарплаты за то, что вдыхают, пока едут по свалке, вредные испарения. Но из этой затеи ничего хорошего не вышло, потому что – это знает каждая хозяйка – если льешь густой соус или сметану в центр, то она все равно расползается к краям, занимая все больший периметр, – бухтела женщина.
– Откуда ты все это знаешь? Как будто сама провела на помойке всю жизнь? – улыбнулся Леонид.
– Я? Нет… читала, смотрела…
– Не журналистка?
– Не-а, учительница, – сопела Варя.
– Ой! Самая ужасная категория населения, я имею в виду женского, это учителя!
– Это еще почему? – удивилась она, считая свою профессию лучшей в мире.
– Все знают, упрямые, как ослицы, настаивающие на своем. Ни в чем невозможно их переубедить… Хуже только черти в табакерке.
– Знаешь, друг, посиди-ка ты здесь, а я одна быстрее добегу до помощи и направлю к тебе, а то мне что-то совсем тяжело стало тащить такого крупного мужчину и вдобавок такого умного.
– А вот чувства юмора у тебя нет, – покосился на нее Леня, – не хотел бы я остаться здесь посреди свалки в гордом одиночестве.
– Вот и правильно, не думайте, что я так рада вашему обществу. Не бросила только потому, что вы совершили благородный поступок, заступились за нас с мальчиком на рынке. Я чувствую, что в долгу перед вами. Вот выведу вас отсюда, и мы квиты.
Они замолчали на некоторое время, переваривая каждый свои мысли.
«Знаю я такую категорию людей. Самодовольный самец, бабник, красив, холен… Смотрит на меня, как на прыщ на чужой заднице, ой… что это я такие выражения допускаю в своих мыслях? Тоже мне – учительница! А как он, кстати, об учителях негативно отозвался?! Ух, как его это задело! Прямо затрясся весь! Понятно, это комплексы! Мальчика не должна учить какая-то тетка, мальчик использует этих теток. Женщина для таких существует исключительно в одном ракурсе – в сексуальном. Просто удивительно, как это такой типчик пришел нам на помощь…» – думала Варвара.
«Терпеть не могу таких баб. Всезнайка! Такая интеллигентная, тьфу ты! Везде им все надо, все они знают, и нос свой во все суют. Мужики для них – самцы и похотливые кобели, а женщины, свободно живущие с мужчинами, вступающие в сексуальные отношения с несколькими сексуальными партнерами, для таких вот пуритански настроенных дамочек – развратные стервы. При слове „секс“ они закатывают глаза и цокают языком, мол, куда катится мир?! Вот идет, сопит и все грудь руками прикрывает. Господи, да на что там смотреть? Уж расслабилась бы! Закомплексованная училка!» – думал Леонид.
«За такими экземплярами идет настоящая охота, каждая думает, что она сможет его взять и будет лучшей. А он с самодовольно-снисходительной улыбкой хозяина жизни наблюдает за их возней у его ширинки. Да! Только у любовницы с богатой фантазией есть шанс – это несомненно», – продолжала накручивать себя Варя.
«Видел я достаточно таких зажатых, закомплексованных женщин с лицом ученой крысы, а в глазах такая тоска по простому бабьему счастью… Думаю, что она старая дева».
«Наверняка еще и женат, и любовниц имеет, и думает, что любая баба – его».
– Чего молчишь, Варвара? – спросил Леонид, решив прервать затянувшееся молчание.
– Да вот думаю, что это за подонки такие, бросить двух людей, один из которых сильно ранен, просто так на улице умирать? – ответила она.
– А ты еще не поняла, как несправедлив мир?
– Не знала, что настолько… Это же фактически – убийство! – возмутилась она.
– Ну это ты брось! Мы им такой радости не доставим. Я уже даже вижу дорогу, – подбодрил ее Леня.
– Да? А я что-то нет… – вытянула худую шею Варвара.
– А я просто выше, вот дальше и вижу, – ответил он.
– Опять вы шутите! – обиженно поджала губы Варя.
– Да нет… там правда что-то виднеется… какой-то ларек.
Варвара посмотрела на Леонида и рассмеялась.
– Чего смешного?
– Не знаю… Мы как из книжки «Принц и нищий» Марка Твена. Бродяги со двора объедков.
– Похоже… – усмехнулся Леня.
До конца этой мусорной дороги им так и не удалось дойти, навстречу им вырулила мусорная машина. Водитель хотел проехать мимо, но Леня остановил его, фактически преградив путь.
– Ты что, идиот?! – высунулся из машины грозного вида мужик с плохо выбритым лицом. – Совсем от вас, бомжей, житья не стало!
– Мы не бомжи! – выкрикнул Леня.
– Бомжи – не мы! – вторила ему Варвара, воспринимая это недружелюбное лицо за лик ангела с небес, потому что идти по колкому мусору почти раздетой и под такой тяжестью она больше уже не могла.
– Что же вы тут все рыщете? – продолжал ругаться водитель, и Леониду пришлось объяснить, почему они здесь оказались.
– И если вы нам не поможете, то будете отвечать перед законом за неоказание помощи, – напугал он водителя напоследок.
Водитель скинул весь мусор, не доехав до центра свалки, и запустил их в машину. Варвара подавила приступ тошноты от накатившего запаха растревоженного мусора и с блаженством свернулась в кабине. Во-первых, было мягко, во-вторых, тепло. С двух сторон ее подперли двое мужчин, и мусоровоз, развернувшись, направил свои колеса в город.
– У меня сегодня такое событие! – вздохнул Леонид, – день рождения самого важного для меня человека, а я в таком виде, цветы потерял, деньги вытащили…
– Что вы за человек такой?! Думаете только о себе! Может, у меня тоже были свои планы, и на тебе! Я прямо мечтала оказаться на помойке!
– Какой же у тебя противный голос, – поморщился Леонид.
– У меня профессиональное несмыкание связок!
– Много болтаешь?
– Типа того! Я должна общаться с детьми! Если я буду молчать, я им ничего не объясню. А моим ученикам приходится объяснять одно и то же по многу раз.
– Почему? – удивился Леонид, – дети сейчас весьма сообразительные.
– Мои дети отстают в развитии, они особенные, – поджала колени Варя, – я педагог-дефектолог.
– Это всяких там даунов лечите? – спросил шофер.
– И детей с синдромом Дауна в том числе, – уверенно ответила Варвара.
– А я бы их всех перестрелял, вернее, убил бы в младенчестве, – спокойно заявил человек за рулем мусоровоза.
– Как убил? – оторопела Варвара.
– А так… Для чего растут эти уроды? Они и тупые, и слабые, и больные, сколько на них государство денег тратит? А отдача какая? Ноль! Так пусть лучше деньги на здоровых детей пойдут, на учебу, на отдых там… Или вылечить тех, кого можно вылечить, может, сердце пересадить или почку. Говорят, это дорого стоит. А всех тупых «овощей» нужно уничтожать. – Спокойно пояснил водитель, мирно крутя баранку.
– Да как вы можете так говорить! – закричала девушка. – Уничтожать детей! Да они такие же, как и мы, только более беззащитные! Они добрые! Они талантливые! Да видели бы вы, какие прекрасные картины рисует одна моя ученица! Да она талантливее вас! И вы не смеете так говорить! Не вам решать!
– Замолкни! Что думаю, то и говорю!
– Кто-то уже говорил так и плохо кончил, – подал голос Леонид, – самая лучшая раса людей на земле – арийская, все остальные – рабы, еврейской нации вообще не должно быть. Рожать детей надо только здоровых, а всех больных уничтожать сразу же. Государство не должно лечить то, что отбраковала природа.
– И кто же это был такой умный? – им в лицо пахнуло несвежим дыханием водителя.
– Гитлер! – закричала Варя.
– Что? Ах вы извращенцы проклятые, меня с Гитлером сравниваете?! Ты – сучка… – возмутился водитель.
– Не смей на нее кричать! – заступился за Варю Леонид.
Водитель грязно заматерился и резко остановился.
– А ну-ка проваливайте!
– Мы никуда не пойдем, мы там замерзнем и умрем, – спокойно сказал Леня.
– А мне наплевать! – рявкнул он.
– Варя, нагнись, – резко сказал Леонид и вмазал водителю по лицу. Тот ударился затылком о стенку кабины и затих. Леонид вылез из кабины и открыл дверь с другой стороны, крикнув Варе: – Подвинься!
Девушка, сильно испугавшись, подчинилась. Леня спихнул оглушенного водителя на срединное место и сам сел за руль.
– Что с ним? – покосилась на водителя Варя.
– Вас, баб, не поймешь. Ты только что была готова убить водителя за его расистские взгляды.
– Убить я не хотела бы никого, даже тебя, – ответила Варвара.
– Все-таки ты – несносна, – Леонид завел мотор и сдвинулся с места, – ничего не будет с твоим «водилой».
– У тебя очень мощный удар, – отметила она, – и похоже, что ты часто пускаешь кулаки вход. Я знаю тебя совсем недавно, а из драк мы фактически не вылезаем.
– Вот и молчи, – подмигнул ей Леня, лихо крутя руль.
– Ты боксер? – спросила Варвара.
– Любитель… но кандидата в мастера заслужил! Когда меня избили и я вышел из реанимации, моя мама сразу же определила меня к своему знакомому в секцию бокса и заявила, чтобы я не думал пропускать занятия и мухлевать на тренировках.
– Твоя мама жестких правил.
– Она справедливая.
– И сейчас ей надо сказать спасибо. Если бы не твой удар с правой руки, он высадил бы нас, и мы «куковали» бы на улице, и тогда бы точно замерзли.
– Я бы этого не допустил, – усмехнулся Леонид.
Мусоровоз наконец-то выехал на дорогу и помчался в сторону Москвы.
– А ты неплохо водишь такую большую машину, – отметила Варвара.
– Я вообще хороший парень, – снова усмехнулся Леня.
– А вот в этом я уже не так уверена, – сказала Варя. – Тебе бы в больницу… Кстати, а куда мы едем?
– В милицию, конечно! – ответил Леня.
– Что мы там будем делать? – продолжала вести светскую беседу Варвара.
– Ты забыла, что нас чуть не убили? Ах да, какие глупости! Ведь не убили же! Какая ерунда! Мы сейчас припудрим носик и пойдем учить своих учеников. Мы привыкли глотать все, что нам преподносит судьба!
– Что ты несешь?! – возмутилась Варя и толкнула сидящего между ними водителя, тот мешком навалился на Леонида.
– Ты что делаешь?! – и Леня пихнул его обратно на Варвару.
Она так просто сдаваться не собиралась.
– Ах ты негодяй!
Тело водителя полетело на Леонида, машина резко вильнула вправо.
– Ты что, истеричка?! Мы сейчас попадем в аварию!
– Идиот!
– Я – идиот?! Да, я идиот! Вместо того, чтобы быть на дне рождения у своей матери, я оказался на помойке с Бабой-ягой!
– Так тебе и надо! – показала ему язык Варвара, израсходовав все свои силы и перестав сопротивляться.
Водитель открыл глаза.
– Вы куда едете, черти? Угнали «мусорку»? Остановился я на свою шею… я вас в милицию сдам.
– Мы туда и едем, – хмуро ответил Леня.
– Да? – удивился водитель, удрученно вздыхая.
Глава 6
Следователь Артем Иванович Корейко оторопело смотрел на парочку страшных молодых людей – полураздетых, грязных, в крови, которых ему доставили из отделения милиции. Там, решив, что то, что они рассказывают, слишком сложно и запутанно, отправили их сразу в убойный отдел.
Варвара с Леонидом уже рассказали ему все, что с ними произошло, все было занесено в протокол.
– Выехала группа захвата? – спросил Леонид.
– Куда? – следователь был очень спокоен.
– Как куда? Вы что – издеваетесь?! На рынок, конечно! Нас чуть не убили!
– Успокойтесь, не убили же… – ответил Артем Иванович.
– Да вы что, в самом деле?! Да вы знаете, кто я?! Хорошо же вы работаете! Мы тут спешим, чтоб их всех взяли по горячим следам, а вам все равно?!
– Он всегда такой горячий или это последствия перенесенного стресса? – обратился к Варе следователь, спрашивая о Леониде в третьем лице.
– Я его вообще не знаю! – резко ответила Варвара. – Но думаю, что просто псих!
– Истеричка!
– Хам!
– Сердобольная дура!
– Самовлюбленный осел!
У следователя глаза на лоб полезли.
– Может, вы прекратите?! Оба хороши! Еще пререкаетесь в кабинете у следователя. Наши люди работают на рынке, не волнуйтесь… Меня больше другое интересует…
Следователь изобразил на лице глубокую работу мысли, глядя на какие-то бумаги, которые ему занесла в кабинет молодая девушка.
– Скажите, Варвара Викторовна…
– Да? – с готовностью откликнулась та.
– А он приставал к вам?
– Кто? – оторопела Варя.
– Леонид Владленович Тихонов, – ответил следователь. – И сейчас вы должны сказать мне правду! Ничего не бойтесь. Он пытался изнасиловать вас? Или изнасиловал? Не выгораживайте его… не думайте, что он откупится от такого преступления. Только ваше слово, и этот насильник не выйдет отсюда без наручников. Это я вам обещаю.
После минутного замешательства, в течение которого Варя и Леонид смотрели в глаза друг другу, Варвара честно ответила:
– Никакого изнасилования не было. – Хотя душа ее скандировала: «Вот так вот! Я всегда знала, что он маньяк, идиот и псих! Не одна я так подумала!»
– Ну что ж… – разочарованно протянул следователь, – может быть, вы еще передумаете…
– Может, вы объясните, в чем дело? – подал несколько охрипший голос Леонид. – У меня достаточно женщин, чтобы у меня не возникала необходимость кого-то насиловать, тем более… – он покосился на Варю.
Она сжалась, ожидая услышать его хлесткое: такую, как эта!
Но не услышала.
Следователь снова углубился в бумаги.
– Леонид Владленович, здесь у меня на вас сводка. Интересное дело, Леонид Владленович, вы объявлены в розыск, а к нам явились сами. Может, тогда уж и явку с повинной оформим? Пару лет скостят.
Ни один мускул не дрогнул на лице у Леонида.
– В чем меня обвиняют?
– А сами, значит, не знаете?
– Даже и не догадываюсь. Я знаю одно – я не сделал ничего криминального.
– Всего лишь изнасиловали и избили молоденькую девушку, – сказал следователь, наблюдая за реакцией Леонида.
Конечно, такое обвинение не могло не произвести на него впечатления.
– Я уверен, что это – ошибка. Я не знаю, чего вы добиваетесь и чего хотите, – ответил Леня.
Варвару раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, она была ошарашена таким заявлением следователя, напугана и уничтожена. Где-то противное внутреннее «я» просто-таки ликовало:
«Я так и знала! Я чувствовала, что этот несносный красавец окажется каким-нибудь маньяком! Просто урод! Изнасиловал девушку! А что с него еще взять?»
С другой стороны, она не могла в это поверить. Что-то противилось той информации, которую она получила. Где-то проскальзывала нестыковка. Она не ощутила на себе ни одного похотливого взгляда, не было ни намека на сексуальное домогательство. А уж она знала, что обладает внешностью, может быть, и не сногсшибательной, но все же весьма привлекательной. Сколько раз она ловила на себе мужские взгляды определенного толка. Не могла она поверить, что единственный человек, кинувшийся ей на помощь, когда их чуть не забили с ребенком на рынке до смерти, оказался насильником. Не пошел бы он сам и в милицию. Или уже забыл, что сделал? Нет, на сумасшедшего Леонид тоже не был похож. Как бы они ни ссорились, но свой свитер он ей отдал, а ведь он тоже изрядно замерз. Да и если уж быть до конца честной…
– Посмотрите на него! – воскликнула Варвара. – Он не мог этого сделать!
– Почему? – спросил следователь.
– Ему и так все дадут! – выдала она, и Артем Иванович рассмеялся.
– Это, конечно, аргумент!
– Спасибо за скромную оценку моих возможностей, – усмехнулся Леонид.
– Зря улыбаетесь, гражданин Тихонов, – обратился к нему следователь. – Вы, гражданочка, свободны. В вашем состоянии я бы обратился в больницу, а вот вы, Тихонов, имеете право на один телефонный звонок. На вашем месте я бы позвонил адвокату, – перевел он взгляд на Леонида.
Глава 7
Варвара вышла из следственного управления тогда, когда дежурный в бюро пропусков стал косо на нее смотреть.
Задерживать ее он не имел права, так как у нее был пропуск, подписанный следователем, и ничего плохого не делала, просто сидела в тепле. Она уже видела адвоката, который приехал по звонку Леонида. Это был очень высокий и худой мужчина с длинным носом и близоруко щурящимися глазами даже в очках. Он был в кашемировом пальто цвета кофе с молоком, в черном костюме, светло-бежевой рубашке с ярким галстуком и дорогих ботинках. Он мог бы и не представляться. Ежу было понятно, что это адвокат, причем не из дешевых. Но он подошел к бюро пропусков широким, размашистым шагом и представился:
– Здравствуйте. Я – адвокат Прохор Витальевич…
– Шаляпин? – дежурный «гоготнул», по всей видимости, он не любил адвокатов.
– Шляпин, – поправил его высокий лысеющий брюнет. – Меня вызвал мой клиент Леонид…
– Да знаю я, – прервал его дежурный, – проходите! Комната 224.
Мужчина с кожаным портфелем рванул по коридору.
Варвара вышла на улицу и поежилась. Она все еще была в грязи, в засохшей крови Леонида; вся в синяках, в разорванной одежде. Из теплых вещей на ней был только свитер Леонида. К ногам Варвары словно подвязали гири, уходить она не хотела, как будто этим она могла предать того, с кем вошла в это здание.
«Какую-то я чушь несу… Почему я должна его ждать? Я его совершенно не знаю и ничем не обязана… А вдруг Леонид виновен? Мало ли что мне кажется… Я замерзну, к чертовой матери! А уйти все равно не могу… Нет, придется дождаться адвоката».
Варвара присела на ступеньку здания напротив и, сжавшись в комок, приготовилась ждать. Мимо проходили люди в пуховиках, шапках, вечно спешащие куда-то. Худая симпатичная женщина в грязной одежде вызывала у некоторых только слегка рассеянный взгляд и ощущение того, что кому-то еще хуже, чем ему. Из задумчивости Варвару вывел звон монеток, которые ей под ноги кинул один парень. Сначала она захотела крикнуть: «Молодой человек, вы обронили!» Но затем слова застряли у нее в горле, так как Варвара поняла, что ей подают милостыню. От ощущения позора ее бросило в жар, она растерянно подобрала мелочь.
«Дождалась! Какой ужас! Приняли за бомжа!»
– Не знал, что этим промышляете, – услышала она насмешливый голос у себя над головой.
Варя вздрогнула и подняла глаза. Перед ней стоял следователь и, прищурив глаза, рассматривал ее с легким оттенком интереса.
– А говорите, что учительница… Как там? Де… дефек… фектолог? Так это дети с дефектом или вы сами?
– Сами вы с дефектом! – огрызнулась Варвара.
– Ладно, не обижайтесь! Что вы тут высиживаете? У вас уже губы синие. Я же вам велел обратиться в больницу!
– Я жду… – ответила она, осознавая, что следователь прав.
– Не выйдет ваш принц сегодня, – ответил следователь, отводя глаза и шаря по карманам своей куртки, явно в поисках сигарет.
– Как? А что? Кстати, к вам же пошел адвокат! – воскликнула Варя.
Следователь наконец достал что искал, и этим предметом оказался ингалятор. Он сделал два шумных вдоха с лекарством и продолжил:
– Извините, астма. Обостряется, собака, в такую ветреную погоду. Адвокат пришел не ко мне, мне адвокат не нужен. Они сейчас общаются, Леонид ни в чем не сознается, но его это не спасет. Все улики против него… даже адвокат его не вытащит под залог, это я вам говорю. Можете идти… хотя куда же вы в таком состоянии? Жалко, но у нас в органах не предусмотрена услуга доставки свидетелей и пострадавших по домам. Дать вам на такси? – Сжалился следователь.
Читать бесплатно другие книги:
