От Москвы до Твери. Речное путешествие Глушкова Вера

Преподобная Анна Кашинская

Он смело писал в Правительства СССР, потом – и России, ЦК КПСС об ошибках в экономической политике, трубил об обостряющихся демографических проблемах. Был с 2000 г. Председателем Президиума общественной Лиги борьбы с депопуляцией в России, Председателем Комиссии социальной географии, географии населения и поселений Московского центра Русского Географического общества (основано в 1845 г.), был профессором именно по специальности «экономика народонаселения и демография», в последние годы возглавлял Научно-аналитический центр, региональных, социально-экономических и демографических исследований и прогнозирования при Экономическом факультете МГУ. Являлся действительным членом Русского Географического общества, был академиком Академии социальных наук России (с 1994 г.), академиком Петровской академии наук и искусств (с 1995 г.), Российской народной академии (с 1999 г.). Его работы перепечатывались в зарубежных странах, где он многократно работал в командировках. Под его руководством или консультировании были защищены около 50 кандидатских и 11 докторских диссертаций. Б.С. Хореев внес яркий вклад как ученый в области экономической и социальной географии, региональной экономики, демографии, урбанистики, геоглобалистики, геополитики, экологии, проблем расселения. Его ученики посвятили его светлой памяти учебник для экономических вузов «Демография» (Коллектив авторов, под редакцией д.г.н., профессора В.Г. Глушковой. М.: Кнорус, 2005, 2006 гг.).

В 175 км к северо-востоку от Твери, на берегу Угличского водохранилища расположен город Калязин. В городе есть речная пристань, а также железнодорожная станция на линии Москва – Сонково – Санкт-Петербург, от Калязина начинается железнодорожная ветка на Углич. В наши дни Калязин – тихий маленький город (людностью немногим более 6 тыс. чел.) с очень скромной градообразующей базой, представленной всего несколькими промышленными предприятиями. Среди них фабрики: валяной обуви, швейная, обувная и заводы: спецавтоматики, механический, овощесушильный, льнообрабатывающий и др. Тем не менее Калязин как населенный пункт имеет давнюю девятивековую историю, ведь в ХII в. на его месте возникла слобода. В ХV в. на противоположном берегу р. Волги был основан Калязинский-Троицкий монастырь; его основал Макарий Калязинский, позже канонизированный Русской Православной Церковью. Матвей Кожин, тверской служилый человек из знатного рода кашинских бояр, после смерти жены принял в Кашинском Клобуком монастыре постриг с именем Макарий. При земной жизни Макарий Калязинский славился своей духовной поддержкой людей, способностью ослаблять или даже излечивать ряд недугов, особенно успешно он исцелял расслабленных и бесноватых. Этот монастырь стоял на землях их владельца Ивана Каляги (или Калязя), откуда слобода (значение которой существенно возросло с основанием монастыря) получила свое название. В Троицкий монастырь приезжали цари Иван Грозный (3 раза), Борис Годунов, Петр I, Екатерина II; здесь в начале ХVII в. спасались от моровой язвы семейство царя Алексея Михайловича Романова и патриарх Никон. Калязинская слобода вначале была собственностью монастыря. Ее жители занимались огородничеством и ремеслами, они были и известными мастерами валять валенки, шить сапоги. В 1775 г. слобода получила статус уездного города Тверского наместничества. В конце ХIХ в. в Калязине было 30 предприятий, среди них особенно выделялись ткацкая фабрика, заводы: крахмальный, кожевенные, кафельные. Кроме того, здесь мужчины строили суда, вели кузнечное дело, а женщины пряли, ткали, плели кружева. Калязин тогда считался богатым городом; значительная часть его жителей были зажиточными и богатыми людьми. Наивысшего расцвета Калязин достиг на рубеже ХIХ и ХХ вв. Важной предпосылкой для жизни и развития Калязина всегда было и остается его положение города-порта.

Исторический облик города был принципиально изменен при строительстве Угличского водохранилища. Тогда часть территории города была затоплена. В зоне затопления оказались и постройки Троицкого монастыря. Этот монастырь в 1920 г. закрыли, в 1940 г. он был взорван и разобран. Над зеркалом водохранилища возвышается многоярусная колокольня бывшего городского Никольского собора (1800). В сохранившейся исторической части города на холмах можно увидеть застройку 1 – 2-этажными домами ХVIII – ХIХ вв., Вознесенскую церковь (1787). Кроме того, интерес представляют палаты Шаховских и дом Пановых (ХVIII в.), а также ряд других построек.

Об истории Калязина рассказывает его краеведческий музей. В нем также представлены архитектурные, скульптурные и керамические фрагменты и росписи затопленного Троицкого монастыря, примеры декоративно-прикладного искусства ХVII – ХIХ вв.

Калязин стал местом, где какое-то время жили писатель-сатирик М.Е. Салтыков-Щедрин (1826–1889; см. с. 178–180), педагог К.Д. Ушинский (1824–1870/71), баснописец И.А. Крылов (1769–1844; см. с. 171–172); девятилетним мальчиком он служил именно здесь в должности подканцеляриста). М.Е Салтыков-Щедрин очень хорошо знал быт городов Верхнего Поволжья и изобразил его в своих произведениях «Пошехонская старина», «Благонамеренные речи» и др. В Калязинском уезде неоднократно приезжала в имение мужа и г. Калязин замечательная трагическая актриса М.Н. Ермолова (1853–1928).

Калязин обладает особой привлекательностью благодаря расположению на обширном Угличском водохранилище с живописными берегами. На этом водохранилище также расположен ряд сельских поселений и г. Кимры, находящиеся на юго-восточной окраине Тверской области, омываемой водами Угличского водохранилища.

Угличское водохранилище, созданное на р. Волге, было образовано плотиной Угличской ГЭС – первой построенной на этой реке (Угличская и Рыбинская ГЭС входят в Волжский каскад № 1). Угличское водохранилище было создано в 1939–1943 гг.; его площадь 249 кв. км, наибольшая ширина 5,5 км, длина 143 км, глубина до 23,2 м, объем 1, 25 куб. км. Это водохранилище создало глубоководный подход к каналу им. Москвы; оно осуществляет сезонное регулирование стока, обеспечивает круглогодичную работу ГЭС, имеет значение и как транспортная артерия. Водохранилище используется для целей водоснабжения, рыболовства, рекреации. Продолжительность купального сезона здесь до 90 дней.

Калязин. Колокольня Никольского собора

В 133 км на восток от Твери, на берегу Угличского водохранилища нахоится средней по людности г. Кимры (порядка 60 тыс. чел.). Кимры – это город – районный центр в Тверской области, расположенный на р. Волге при впадении в нее речки Кимерка. Напротив Кимр, на правом берегу Волги, на линии Москва – Калязин находится железнодорожная станция местного значения – Савелово. В городе на левом берегу Волги расположен порт. Кимры впервые упоминается в грамоте царя Ивана Грозного в 1546 г., так что это поселение имеет солидный возраст – чуть меньше полтысячи лет (459 лет в 2005 г.); статус города оно получило только в 1917 г., так что городу Кимры около 90 лет (88 лет в 2005 г.). Кимры имеют давнюю хозяйственную историю, с ХVII в. это поселение уже было известно как центр кожевенно-обувного промысла. В начале ХХ в. Кимры славились как одно из наиболее крупных и промышленных сел Тверской губернии, мало того – это был крупный, хорошо зарекомендовавший себя неординарный центр кожевенно-обувной промышленности. Жители Кимр шили надежные и красивые сапоги, чемоданы, кожаные сумки, изготовляли из кожи и некоторую другую продукцию. Но особенно славились сшитые здесь сапоги. Здесь шили сапоги для армии царя Петра I, в них русские солдаты разбили Наполеона, прошли Европу и с победой вступили в Париж. Традиция изготовления надежной обуви продолжилась в Кимрах и в более поздние времена; в советский и постсоветский периоды. Первая технически оснащенная фабрика в Кимрах была построена только в 1907 г., так что фабричное производство здесь развивается почти 100 лет (98 лет в 2005 г.). В 1901 г. вблизи Кимр была построена железная дорога. После строительства железнодорожной станции Савелово, на правом берегу Волги позже был построен машиностроительный завод и поселок при нем. В наши дни Савелово и возникший в 1960-е гг. на правом берегу Волги поселок Южный входят в состав города Кимры. Районы современного города Кимры находятся на левом и правом берегах р. Волги, их соединяет автомобильный мост.

Градообразующая база Кимр складывалась длительное время, ее основу составляют предприятия кожевенно-обувной промышленности, машиностроения (особое значение имеет станкостроительный завод), легкой промышленности (швейная и трикотажная фабрики), мебельной промышленности (фабрика).

В прошлом большие, значимые в масштабах всей России объемы производства кожевенно-обувной продукции в Кимрах обеспечивали относительно высокий уровень благосостояния местного населения. Еще в 1847 г. кимрская крестьянская община, – а это были, главным образом, отходники, занимавшиеся в основном кожевенным промыслом, – выкупилась из крепостной зависимости у графини Ю.П. Самойловой. Это удалось осуществить не только благодаря собранной крестьянами очень большой сумме денег, но и благодаря воззрениям этой неординарной русской аристократки (см. далее текст о Ю.П. Самойловой). (Как известно, в России крепостное право было отменено только в 1861 г.)

Расположенный на Волге город Кимры имеет линейную планировку; в нем сложилась прямоугольная сетка улиц. Наиболее давняя часть Кимр сохранила целый ряд исторических строений, представляющих определенный интерес с архитектурно-художественных позиций. Деловой центр Кимр сложился к началу ХХ в., рядом с соборной площадью, здесь были построены в псевдорусском стиле Гостиный двор, торговые лавки с аркадами, кирпичные дома в стиле модерн. В наши дни основную часть застройки этой части города составляют 1 – 2-этажные дома с мезонинами, балконами, навесами в виде широкой арки. Особый интерес представляют одноэтажные деревянные дома в стиле модерн, причем некоторые из них были построены в 1920-е гг. На правом берегу р. Кимерка сохранилась Вознесенская церковь с высокой колокольней (начало ХIХ в.).

Кимры, как поселение с долгой историей и насыщенным промышленным развитием, имеет и давние культурные традиции. В городе работают драматический театр и краеведческий музей. Музей имеет своего рода уникальную экспозицию. В нем можно увидеть удивительную коллекцию обуви, деревянную скульптуру местного мастера – самоучки М.П. Абаляева и многое другое.

Судьба ряда интересных русских людей связана с г. Кимры и его окрестностями. Это, кроме Ю.П. Самойловой, скульптор-самоучка М.П. Абаляев, художник А.К. Саврасов, драматург А.Н. Островский (последние двое некоторое время жили здесь), писатель А.А. Фадеев (родился в Кимрах), выдающийся авиаконструктор, академик АН СССР, генерал-полковник, трижды Герой Социалистического труда А.Н. Туполев, выдающийся ученый-географ И.А. Витвер и некоторые другие.

Графиня Юлия Павловна Самойлова (в девичестве графиня Пален, 1803–1875) считала, что главное в жизни – это свобода (тем более если сам можешь обеспечить ее, результативно использовать и сохранить), умение осознавать и ценить доступные, хотя и временные радости краткой земной жизни, способность помогать нуждающимся.

Она сочувствовала крепостным крестьянам в их несвободе, если видела в крестьянской общине силу и жизнеспособность, позволяла своим крестьянам выкупаться из крепостной зависимости (что произошло и с кимрской крестьянской общиной). Графиня Юлия Павловна приходила в крестьянские избы и бедные дома, щедро раздавала подарки, пособия, а также награды и пенсии, особенно она стремилась помогать одаренным, но нуждавшимся в помощи, финансовой и иной поддержке людям. Она стремилась к личной, неограниченной свободе в любви, в семье, не понимала необходимость разумных самоограничений и компромиссов. Расплатой за ее страстную необузданную натуру стали три неудачных замужества, сполна неудовлетворявшие ее отношения с менявшимися ею любовниками, отсутствие так желаемых ею родных детей (у нее были только две воспитанницы, которых она вырастила и выдала замуж с большим приданым). Ее жизнь является наглядным примером того, что свободолюбие, красота, богатство, щедрость, широта натуры без разумных самоограничений счастья не приносят.

Кимры. Деревянный особняк

Графиня Самойлова была, несомненно, неординарной личностью, редкой красоты женщиной, принадлежавшей к высшей аристократии России, обладательницей колоссального состояния. Она – единственная россиянка, облик которой запечатлел на своих полотнах великий живописец Карл Петрович Брюллов (1799–1852), влюбленный в нее (полотна «Графиня Ю.П. Самойлова с Джованиной Пачини и арапчонком», «Портрет удаляющейся с бала графини Ю.П. Самойловой с приемной дочерью Амацией Пачини», «Последний день Помпеи» – на последнем полотне она стала моделью для двух персонажей); кроме того, ее портреты писали многие другие известные портретисты.

Эта красавица была в родстве с императрицей Екатериной I (через ее мать – графиню М.П. Скавронскую), всесильным фаворитом императрицы Екатерины II – Г.А. Потемкиным, влиятельным петербургским генерал-губернатором графом П.А. Паленом.

В 22 года фрейлина императрицы графиня Юлия фон дер Пален стала женой молодого, симпатичного, но не влюбленного в нее флигель-адъютанта графа Н.А. Самойлова (он любил другую девушку). Уже тогда говорили, что невеста с миллионным приданым, но из рода Скавронских (где все женщины отличались неземной красотой, но были плохими женами), да еще и в роли навязанной жены счастья мужу не даст. Брак этот длился только один год. Самойлова была очень эмоциональной женщиной. Муж не был для нее единственным мужчиной; он не захотел прощать ее измены, а она не хотела быть нежеланной женой.

Расставшись с мужем, Самойлова поселилась в своем богатом имении Славянка под Петербургом, куда стала съезжаться вся молодая аристократия, где царили вольность и веселье. Императору Николаю I не нравилась растущая популярность Самойловой в Петербурге, он дал ей совет покинуть Славянку, поселиться в другом месте. Она ответила императору: «Ездят не в Славянку, а к графине Самойловой. И где бы она ни была, будут продолжать ездить к ней», – рассердилась и уехала в Италию, где открылась «Новая Славянка». Огромное состояние Самойловой еще более увеличилось после смерти воспитавших ее богатой бабушки (графиня Е.В. Энгельгард-Скавронская, племянница и одна из любовниц Г.А. Потемкина, вторым браком графиня Литта) и дедушки (богатый граф, итальянец Ю.П. Литта – отчим ее матери). У Ю.П. Литта в России в официальном браке детей не было, но были трое внебрачных детей, двое из них хорошо известны, а третьей возможно была именно Юлия (вот откуда типично итальянские черты в ее облике и положение единственной наследницы сиятельного итальянского графа). Так она стала одной из самых богатых женщин не только России, но и Италии, где ей достались дворцы и виллы в Милане и его окрестностях с их несметными богатствами и художественными сокровищами. Самойлова любила людей искусства: музыкантов, литераторов, художников. Она поддерживала людей одаренных, но придавленных нуждой; при ее колоссальным состоянии оказание им финансовой помощи было необременительным для нее делом в России и Италии.

Близким другом Ю.П. Самойловой стал великий русский живописец, дивный красавец со страстным, но тяжелым характером К.П. Брюллов, которого современники называли русским Микеланджело, Тицианом, Рафаэлем. Графиня Самойлова не скрывала, что она – любовница художника Брюллова. 20 лет сохранялись их отношения, хотя у каждого из них были и другие увлечения. Для Брюллова она навсегда стала Музой и главной привязанностью, а для Самойловой он оставался Гением живописи и прекрасным мужчиной, без общения с которым (даже через письма) она жить не могла. После сомнительной истории скоропалительной женитьбы почти 40-летнего Брюллова на очень молодой девушке со спорными качествами и через месяц разрыва его семейных отношений, клеветы в его адрес и травли в Петербурге, когда свет отвернулся от ранее прославляемого художника, только 36-летняя Самойлова поддержала его, открыто высказывала сочувствие, подтвердила свои любовь и восхищение им. Все это дало ему новые силы творить и побеждать. Верность свою она доказала и тем, что помогала ему деньгами, что давало ему возможность меньше думать о заботах жизни и сполна отдаваться творчеству. Были слухи, что они хотят пожениться, но они этого не сделали, понимая, что формальные семейные узы не заменят им любви и естественной привязанности. Она пережила его на 23 года.

В 38 лет Ю.П. Самойлова и ее муж Н.А. Самойлов (после 16 лет раздельной жизни) решили воссоединиться и вместе жить в Славянке, но он внезапно умер в 1842 г. После этого она уехала в Италию, поселилась на живописной вилле в Милане, где ее друзьями и поклонниками – как и в России – стали музыканты, художники, поэты. Среди них были Г. Доницетти, В. Беллини, Дж. Россини, Дж. Верди, а также ее соотечественники В.А. Жуковский, Ф.И. Тютчев, С.Ф. Щедрин, А.И. Тургенев и другие творческие личности, которым она всегда щедро помогала.

В 43 года Самойлова безумно влюбилась в простого итальянского провинциального оперного певца с романтической внешностью и дивным голосом тенора, вышла за него замуж, стала просто синьорой Перри. Вторичное замужество за границей и муж-иностранец лишили ее русского подданства и титула графини. Ей пришлось продать в России свои имения. Меньше года продолжалось это ее замужество: молодой муж умер в Венеции от чахотки (туберкулеза). Она похоронила его не на его родине в Италии, а в Париже и осталась жить во Франции. К этому времени она поняла, что потеря графского титула – оплошность, лишающая ее положения в обществе и ощутимых благ. В 60 лет она стала женой 64-летнего французского дипломата графа Карла Морнэ. Ей был нужен не полунищий муж, а его графский титул; она стала графиней дэ Морнэ. После венчания они разъехались, за полученный графский титул она выплатила новому мужу колоссальную денежную субсидию. Самойлова почти 40 лет провела в Италии и Франции, где у нее были имения, дворцы, дома. Затраты на ее последних двух мужей пробили ощутимую брешь в ее состоянии. Она называла себя, как раньше, графиней Самойловой (после того, как разошлась с последним мужем). Возраст и оскудевшее состояние заставили ее жить тише и скромнее. Она умерла в Париже в возрасте 72 лет, ее похоронили на кладбище Пер-Лашез в одном склепе с Перри, ее вторым мужем.

Александр Александрович Фадеев (1901–1956) – советский писатель и общественный деятель, внешне благополучный, красивый, обеспеченный и обласканный советской властью человек. Совсем немногие знают о его личной трагедии как творческой личности, обманутой ложными идеалами, прикормленной и постепенно приученной к получению благ от властьпредержащих взамен выполнения сомнительных поручений от них с последующими самоуничтожающими угрызениями совести, многолетним кошмаром душевно-нравственных мучений, приведших его к самоубийству в возрасте 55 лет.

А.А. Фадеев родился в селе Кимры, раннее детство провел в Вильно и Уфе, с 1908 г. с родителями переехал на Дальний Восток. В 1912–1919 гг. он учился во Владивостокском коммерческом училище, но ушел из него, не закончив 8-го класса. В годы Гражданской войны Фадеев активно участвовал в боевых действиях на Дальнем Востоке, в бою под Спасском был ранен. В 1921 г. он был делегатом Х съезда РКП(б), т. е. уже в 20 лет был убежденным большевиком-партийцем. Участвовал в подавлении, как тогда говорили и писали, Кронштадского мятежа, был снова ранен. Затем после лечения и демобилизации он остался в Москве, стал студентом Московской горной академии, но долго учиться там не смог, ушел со 2-го курса, решив посвятить себя литературной деятельности. Свою первую законченную повесть «Разлив» он написал в 1922–1923 гг., в 1925–1926 гг. работал над романом «Разгром». В годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.) Фадеев был корреспондентом газеты «Правда» и Совинформбюро. В 1943 г. он выезжал в освобожденный от фашистов Краснодон, собранный им там материал лег в основу его романа «Молодая гвардия», удостоенного Государственной премии СССР в 1946 г. Происхождение из исконной русской глубинки, события биографии А.А. Фадеева, его коммунистическая убежденность выделяли его в среде литераторов тех лет. Он в 1926–1932 гг. был одним из руководителей Российской ассоциации пролетарских писателей (РАПП), с 1934 г. был заместителем председателя оргкомитета Союза писателей, членом правления и президиума Союза писателей СССР, в 1939–1944 гг. – генеральным секретарем и председателем правления Союза писателей СССР, в 1954–1956 гг. – секретарем правления этого Союза. В советский период добиться членства и титулов в Союзе писателей России, дававшем солидные блага и льготы его членам, можно было, главным образом, ценой угодливой службы и прославления коммунистических идеалов и советских реалий. Фадеев с каждым годом упрочивал свои позиции на общественно-политическом поприще. В 1939 г. он стал членом Центрального Комитета КПСС, депутатом Верховного Совета СССР (с 1946 г.).

Административная карьера и творчество очень редко успешно сочетаются. Вот и получилось, что литературных трудов у Фадеева оказалось немного: роман «Разгром» (1927), роман «Молодая гвардия» (1945 г., новая редакция 1951 г.), роман «Последний из Удэге» (ч. 1–4, 1929–1940 гг., незакончен), роман «Черная металлургия» (незавершен), статьи о литературе. А.А. Фадеев не мог не выполнять указания, приказы советских и партийных лидеров, даже если он их осуждал и считал бесполезными, а то и порочными. (Он был вынужден служить «двум богам»: властям и народу, – что не всегда удачно сочеталось). Раздвоенность личности стала его личной трагедией. Он карал, наказывал, притеснял неугодных властям литераторов, но при этом умудрялся нередко и помогать им. Например, в 1939 г. Фадеев запретил публикацию стихов А.А. Ахматовой в Московском альманахе, но одновременно хлопотал для нее о жилье и персональной пенсии. В 1940 г. Фадеев решил выдвинуть книгу А.А. Ахматовой на Сталинскую премию, а в 1946 г. он обвинил ее в барском отношении к народу, тем не менее в 1956 г. он пытался помочь освобождению из тюрьмы Льва Гумилева – ее сына. Он вступился также за Оксмана, Заболоцкого, во время блокады Ленинграда благодаря его усилиям были вывезены из осажденного города погибавшие там Пантелеев, Габбе, Любарская (по Л.К. Чуковской и О. Мозговой).

Графиня Юлия Павловна Самойлова, удаляющаяся с бала с приемной дочерью Амацилией Паччини. Художник К.П. Брюллов. 1842 г.

Вероятно, Фадеев реально осознавал свои скромные литературные способности и в большой мере случайность вынесения его на гребень славы и попадания в номенклатурную колею, но расстаться с ними не смог. Год от года его душевные депрессии учащались и углублялись, он искал утешения в спиртном. Были многодневные пьяные загулы в сомнительных компаниях, особенно на даче и в злачных местах Переделкино и его окрестностей. Вечное душевное неспокойствие и неудовлетворенность собой, сознание своего зависимого положения от властьпредержащих, а также склонность к алкоголизму отрицательно сказались на его личной жизни. Он был очень красивым мужчиной, как говорили с гипнотизирующим обаянием, имел ошеломляющий успех у женщин. Его женой стала знаменитая красавица-актриса Ангелина Степанова, но их союз не мог быть и не стал счастливым. У Фадеева было много сердечных увлечений, были бурные романы на стороне, с которыми А. Степанова мириться не желала. Он при этом нередко месяцами пребывал в кремлевской больнице, где его выводили из запоев и лечили очередную депрессию. В 1956 г. он не смог победить очередную депрессию и застрелился. Первым его увидел мертвым сын Миша, что стало для него непоправимым горем. Внебрачная дочь Фадеева Маша от Марины Алигер, ставшая впоследствии по мужу, немецкому поэту, – Марией Энценсбергер, покончила с собой в Лондоне.

А.А. Фадеев

На территории современного Кимрского района, в царский период в Корчевском уезде в селе Ильино родился один из крупнейших российских экономико-географов.

Иван Александрович Витвер (1891–1966), основоположник отечественной научной школы экономической географии зарубежного мира и географии мирового хозяйства, создатель (1932) и первый заведующий (1934–1954) кафедрой экономической географии зарубежных стран Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, очень внешне красивый человек. Он был автором школьного учебника «Экономическая география зарубежных стран» (16 изданий, тираж более 13 млн. экз., 1935–1955 гг., Государственная премия 1951 г.). Важнейший труд его жизни – «Историко-географическое введение в экономическую географию зарубежных стран» (1945, 1963). И.В. Витвер в советский период благодаря своему трудолюбию, знаниям, упорству сделал яркую карьеру, но для него было важнее всего – доблестное служение его народу, стране, что он делал всю жизнь, не щадя себя, своего времени, сил. Витвер родился в семье мелкопоместного дворянина, учился в Московском университете по специальностям «география и антропология» и «история», окончил и Московскую консерваторию (в 25 лет), в 35 лет стал профессором, в 47 лет – доктором географических наук, в 70 лет – заслуженным деятелем науки РСФСР. Он работал в МГУ и в МГИМО, в редакции Большой советской энциклопедии, участвовал в создании «Атласа мира» и «Морского атласа» (1950–1958), был автором большого числа научных публикаций, учителем многочисленных и высокограмотных специалистов, в том числе кандидатов и докторов наук.

Выдающийся советский авиаконструктор Андрей Николаевич Туполев (1888–1972) родился в селе Пустомазово под Кимрами, окончил Тверскую мужскую гимназию, Московское высшее техническое училище (МВТУ), начал работать конструктором в 1922 г. В 1937–1941 гг. был репрессирован, но работал в конструкторском бюро НКВД. Под личным руководством А.Н. Туполева разработали более 100 типов самолетов, на которых было установлено 78 мировых рекордов, выполнено 28 уникальных перелетов. Лучшим фронтовым пикировщиком Второй мировой войны 1941–1945 гг. был Ту-2, впервые его использовали именно на Калининском фронте. Туполев был трижды Героем Социалистического труда, лауреатом Ленинской и многих Государственных премий, академиком АН СССР.

Поблизости от Кимр имеются интересные исторические населенные пункты. В относительно новом промышленном поселке Белый городок с населением около 3 тыс. чел., в устье р. Хотчи зимует флот Московского речного пароходства, здесь речники строят и ремонтируют суда (имеется небольшой судостроительно-ремонтный завод). В поселке сохранилась Входоиерусалимская церковь с колокольней, возведенные в стиле классицизма (1812–1825). Раньше около Белого городка находилась усадьба героя Отечественной войны 1812 г. – генерала И.Я. Шатилова; от нее сохранились только храм во имя Николая Чудотворца (1838 г.) и 3-ярусная колокольня, возведенные в стиле русского классицизма. Шатилов похоронен на местном кладбище села Белое. В этих местах родился еще один герой войны 1812 г. – генерал от инфантерии Д.С. Дохтуров (1756–1816). По одной из версий, в 2 км от Белого Городка, в бывшей усадьбе Боярино-Салтыково во владениях князя Салтыкова родился и часто бывал Борис Федорович Годунов.

Борис Федорович Годунов (1552–1605) оказался жертвой своего честолюбия, болезненного стремления к единоличной власти и по большому счету политической недальновидности. Вспоминая о его судьбе, неизбежно думаем о том, что за проступки, грехи рано или поздно, но непременно приходится отвечать, причем не только лично виновному человеку, но и его семье, в том числе детям. Судьбы царя Бориса Федоровича Годунова (царь с 1598 г.), его сына царя Федора (1589–1605, царствовал два месяца: апрель и май 1605 г.), дочери Ксении (1582–1622), жены Марии Годуновой (дочь опричника Малюты Скуратова) подтверждают это. Хотя Борис Годунов сказался ловким политиком, был хорошим, верным мужем и замечательным отцом (уделял большое внимание воспитанию и образованию детей), судьба его семьи оказалась грустной, род его пресекся.

Борис Годунов сполна ощутил горечь неудачливого монарха. Его трагедия – это трагедия правителя, от которого отвернулся собственный народ, поняв, что он его обманул и предал. Взойдя на трон, Борис Годунов обещал покончить с нищетой, а на деле – умножил ее. В начале своего правления он наводнил Боярскую думу своими родственниками и ставленниками, но они ничего полезного для России сделать не смогли и к 1605 г. сошли с политической сцены. Своим родственникам и ставленникам он отдал почти все значимые государственные посты; но их алчная на самом деле преданность Борису Годунову и цели их личного обогащения привели Россию к еще худшему экономическому состоянию. Царь Борис Годунов, по сути, не имел профессионально грамотных и честных помощников. В отчаянии он не только молился, но и обращался за помощью к колдунам и астрологам, то есть именно к тем людям, к которым Русская Православная Церковь запрещала и запрещает обращаться за советом и поддержкой.

Борис Годунов хорошо знал и сполна ощутил на себе, что борьба за власть и ее сохранение неизбежно связаны с компромиссами, а то и обманом, с заведомо ложными обещаниями, с непопулярными управленческими решениями, нередко с силовым давлением и открытой борьбой с кровавыми последствиями. Он всю жизнь рвался к власти, а получив ее, еще больше обогатил свою семью, но стал несчастным, больным человеком и обрек своих близких на постоянное пребывание в тревоге и страхе, на их осуждение соотечественниками и нежелание достойных людей породниться с ними. Путем лжи, притеснений, убийств он расчистил себе путь к царскому трону. Борис Годунов достиг своей политической цели – стал царем, но его род пресекся, династия не стала царствующей, он опозорил свой род, своими неумными действиями затормозил развитие России.

Борис Годунов после избрания его царем сделал своего подростка-сына Федора (в 1598 г. ему было девять лет, а в конце его царствования шестнадцать) соправителем государства, царевичем «всея Руси». В 1605 г. от апоплексического удара царь Борис Годунов умер, на престол вступил его юный сын Федор, но он был царем всего два месяца. Сторонники Лжедмитрия I (Ю.Б. Отрепьева, или бывшего монаха Григория; 1581–1606) убили (задушили) царя Федора Годунова и его мать – вдову Бориса Годунова, а народу сказали, что они отравились. Судьба любимой дочери Бориса Годунова оказалась еще хуже. Борис Годунов намеревался выдать замуж дочь-красавицу, умницу, доброго нрава Ксению непременно за иностранного князя, королевича, царя. Были разные варианты возможного замужества Ксении: с Максимилианом – братом императора Рудольфа II, с самим императором Рудольфом II, герцогом Густавом – сыном шведского короля Эрика XIV, эрцгерцогом Максимилианом-Эрнстом – братом польской королевы Анны, супруги короля Сигизмунда, с грузинским князем Хосроем и др., – все они отпадали, так как условия замужества царевны не устраивали то одну, то другую сторону. А когда шлезвич-голштинский герцог Иван (Ганс) – брат датского короля Христиана IV согласился со всеми условиями, в том числе и с принятием православия, приехал в Москву (1602) и даже понравился царевне Ксении, то чем-то здесь заразился и внезапно умер. Лжедмитрий I обрек Ксению Годунову на пятимесячное мучительное для нее сожительство с ним. А затем по требованию его будущего родственника – пана Юрия Мнишека – отца его невесты – Марины Мнишек (1588–1614), Ксению Годунову отправили в северный Горицкий монастырь на Белом озере, где в 23 года она стала монахиней Ольгой. В 1606 г., когда на царский трон сел Василий Иванович Шуйский, ей позволили вернуться в Москву. Затем она оказалась в Троице-Сергиевой лавре, где пережила все ужасы ее шестнадцатимесячной осады польскими войсками (осень 1608 г. – январь 1610 г.). При царе Михаиле Федоровиче Романове гонение на Ксению усилилось (вспомнили, как Борис Федорович Годунов притеснял Романовых, пресек их путь тогда к трону), ее выслали из Москвы во Владимир в Княгинин монастырь, а в 1616 г. – еще дальше – в более строгий Покровский девичий монастырь в Суздале, где она умерла в 1622 г. в возрасте сорока лет. Судьба царя Бориса Федоровича Годунова лишний раз напоминает о быстротечности земной жизни, главной целью которой на самом деле является достойное служение людям, Отечеству, а не корыстное стремление сделать карьеру, накопить богатства – себе, детям, внукам, получить власть, причем любой ценой, в том числе и греховным путем, но за все эти прегрешения рано или поздно придется отвечать перед Богом, судьбой, Россией, причем не только виновным, но и их детям, внукам, потомкам.

В 10 км на запад от Калязина, на правом берегу Волги расположено селение Ново-Окатово, связанное с Д.И. Фонвизиным (1744–1792), создателем русской социальной комедии («Бригадир», «Недоросль» и др.). Здесь была усадьба его отца – Сельцо Новое (Ново-Окатово), от которой уцелела только часть парка. Д.И. Фонвизин купил деревню Ново-Окатово в 1750 г., в ней будущий писатель Д.И. Фонвизин провел свое детство. В Ново-Окатово родился декабрист, герой Отечественной войны 1812 г. генерал-майор М.А. Фонвизин (1787–1854).

В южной части Тверской области, на окраине Валдайской возвышенности, на р. Волге и в 12 км от железнодорожной станции на линии Санкт-Петербург – Торжок – Ржев и в 77 км от г. Тверь расположен малый и редкостно живописный город Старица, славящийся своей древней историей, великолепными и уникальными архитектурно-художественными памятниками, действующим Успенским мужским монастырем, другими религиозными центрами. Поездка в Старицу – это и значимая паломническая акция. Ведь именно здесь родился и провел последние годы своей земной жизни первый Патриарх Московский и всея Руси Иов (1530–1607) – русский святой. Сейчас пока еще мало кто знает и помнит, что судьба и развитие России в конце ХVI – начале ХVII в., статус Русской Православной Церкви в ней, важность установления и укрепления Патриаршества в России в большой мере связаны именно с сильной личностью патриарха Иова, уроженца Старицы. (см. с. 412–416). Утопающая в зелени Старица с ее обилием красивейших архитектурных памятников и действующими религиозными центрами год от года привлекает все больше и больше гостей и туристов. Приезд сюда превращается и в плодоносную паломническую поездку, ведь жизнь Старицы связана с тремя русскими святыми – патриархом Иовом, князьями Дмитрием Донским и Андреем Боголюбским.

В наши дни в малом городе Старица живут порядка 9 тыс. человек. Трудно представить, что возраст этого поселения превышает 7 веков (705 лет – 2006 г.). Старица была основана в1297 г. как крепость Новый Городок (Городок на Старице, Высокий Городок), с конца ХIV в. селение стали называть Старица. В 1375 г. Старицу взяли войска московского великого князя Дмитрия Ивановича (будущего Донского после Куликовской битвы 1380 г., русского святого). Старица в составе Тверского княжества в 1485 г. была присоединена к Московскому великому княжеству. Во второй половине ХVI в. в Старицу несколько раз приезжал царь Иван Грозный; в 1561 г. здесь по его приказу построили 5-шатровый собор Бориса и Глеба (разобран из-за ветхости в 1803 г.). В начале ХVII в. Старица страдала от вражеских нападений; в 1609 г. ее захватили и разорили польско-литовские интервенты. С 1775 г. Старица была уездным городом Тверского наместничества (с 1790 г. – губернии).

Борис Годунов. Миниатюра из Титулярника. 1672 г.

В ХVIII – ХIХ вв. Старица имела значение крупной пристани на Волжско-Балтийском водном пути, результативно способствовала снабжению Петербурга продуктами и товарами. Славилась Старица и добычей рядом с ней известника, который тогда называли здесь старицкий камень. Добывавшийся в окрестностях Старицы камень в ХIХ в. использовался для строительства фундаментов, отделки домов, изготовления памятников (после 1917 г. старицкий камень добывали открытым способом, ныне его добыча прекращена).

В период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Старица была оккупирована немецко-фашисткими войсками с октября 1941 г. до января 1942 г. В результате оккупации и боевых действий город был сильно разрушен. В наши дни промышленное значение Старицы не велико. Ее основными предприятиями в послевоенный период стали швейная фабрика, заводы – электротехнический, пищевых концентратов, льнообрабатывающий, механический. Историческая, архитектурно-художественная, религиозная, рекреационно-туристическая значимость Старицы теперь затмевает ее промышленно-производственное развитие. В Старице работает очень интересный Архитектурно-художественный и археологический музей.

Большинство людей приезжают в Старицу, чтобы познакомиться с ее великолепными древними и многочисленными историко-архитектурными памятниками, побывать в действующем Успенском монастыре (где русский святой Патриарх Иов принял монашество, был игуменом и скончался в 1607 г.). Ансамбль Успенского монастыря (основан в ХII в.) включает: белокаменный, на подклете, 5-главый, 4-столпный, 3-апсидный Успенский собор (1530 г., частично перестроен); Троицкий собор (1819) с 4-колонным портиком на западном фасаде; 2-этажную трапезную с шатровой церковью Введения (1570); церковь Иоанна Богослова (1594) с шатровой 4-ярусной колокольней (1686); монашеские кельи (ХVI в., братский корпус перестроен в ХIХ в.), южные монастырские ворота (1885). На Городище с высокими земляными валами сохранились Борисоглебский собор (1820) и Спасская церковь-колокольня (1827), а на склоне этого Городища – Пятницкая церковь (1750) с приделами-ротондами (1825). Поблизости можно увидеть кузницы из местного белого камня (ХVIII в.). В городе также представляют интерес очень многие церкви, в том числе Ильинская (1803) и Никольская (ХVIII в.), а также многочисленные 2-этажные жилые белокаменные дома с каменными воротами и с аркой-входом в центре фасада (ХVIII – ХIХ вв.), а также другие постройки.

С конца ХХ – начала ХХI в. год от года все больше людей осознают исключительную историческую и религиозную значимость Старицы, главным религиозным центром которой снова является возрожденный Успенский мужской монастырь.

Успенский Старицкий мужской монастырь (ул. Володарского) поражает всех. Приезд в этот монастырь можно оценивать как паломническую поездку к местам земной жизни русских святых – князя Андрея Боголюбского и Патриарха Иова. Основания монастыря относят к середине ХII в. По преданию, в 1100 г. из киевских пещер пришли сюда иноки Трифон и Никанор, которые построили здесь келью и часовню, вокруг них стали селится иноки. В 70-х гг. ХII в. здесь был построен каменный храм Успения Пресвятой Богородицы, освященный в присутствии великого князя Суздальского Андрея Боголюбского. В конце ХIII в. монастырь сожгли ордынцы, перебившие всю братию. В первой половине ХVI в. монастырь возродился; произошло это по воле дяди царя Ивана Грозного – Старицкого князя Андрея Ивановича, который построил из белого камня и кирпича все главные сооружения обители. Тогда из монастыря к его княжескому дворцу был проложен под р. Волгой подземный ход. Были построены соборный храм Успения Пресвятой Богородицы с приделом Похвалы Пречистые (1530), надвратный храм святителя Василия Анкирского, каменные братский и игуменский корпуса, Введенский храм (1570 г., возведен по велению Ивана Грозного) и другие сооружения. Большинство этих древних строений сохранились до наших дней, хотя в середине ХVII в. монастырь разорили поляки, а в 1681 г. он сильно пострадал от пожара. В 1920-х гг. монастырь закрыли, но в 1996 г. он возродился. В наши дни большую не только духовную, но и архитектурно-художественную ценность имеют 4 каменных монастырских храма: Успенский (1530); Введенский (1570) с приделом во имя святого Арсения Тверского (1761); во имя святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова (1694); Троицкий (1819) с приделами во имя преподобного Сергия Радонежского и во имя преподобного Дионисия; в нижнем этаже – престол во имя святого Германа Казанского. В наши дни в Успенском Старицком монастыре живут игумен и более 5 человек братии.

Особой чертой этого монастыря является его тесная связь с земной жизнью русского святого – первого Патриарха Московского и Всея Руси Иова. Он мальчиком был отдан в этот монастырь, получил здесь хорошее образование, был его игуменом, провел именно здесь (уже в сане патриарха) последние годы своей земной жизни, здесь умер. До осенних событий 1917 г. в этом монастыре бережно хранилась рака, в которой пребывали мощи святителя Иова до их перенесения в Москву, а также вещи патриарха Иова.

Первый Патриарх Московский и всея Руси Иов (1530–1607, патриаршее служение с 1589 по 1605 г., родился в городе Старица, в миру его звали Иоанн. Постигать азы духовной мудрости он начал именно в Успенском старицком монастыре, где принял монашеский постриг. Вскоре он стал настоятелем Успенского монастыря. В 1571 г. архимандрита Иова перевели в Москву и поставили настоятелем Симонова Успенского монастыря, а затем – Новоспасского монастыря, в 1581 г. он стал Коломенским епископом, в 1586 г. – Ростовским архиепископом, а в 1587 г. был возведен в московские митрополиты.

Во имя возвышения авторитета России было необходимо московскую митрополию преобразовать в патриархат. Практические меры в этом плане начал в 1580-е гг. боярин Борис Федорович Годунов, хотя официально авторство этой идеи отдавалось царю Федору Ивановичу, сыну царя Ивана Грозного. В 1589 г. Церковный Собор выдвинул на должность Патриарха Московского и всея Руси три достойные кандидатуры, из которых царь Федор Иванович выбрал (и несомненно по совету своего шурина – мужа сестры – Бориса Годунова) святителя Иова.

Вид Старицы в конце XIX в.

Патриарх Иов уделял большое внимание изданию типографским способом богослужебных книг, содержание почти всех их он знал полностью на память. Были изданы (1589–1604) типографским способом Триодь постная, Триодь цветная, Октоих, Минея общая, Чиновник и впервые – Псалтырь, Апостол, Часослов. Особо важно подчеркнуть, что издавались эти книги в очень тяжелый для русского государства период – свирепствовал сильнейший опустошительный голод. И тем не менее церковная и государственная власти нашли средства для печатания этих достойных книг. Патриарх Иов и царь Борис Федорович Годунов понимали особую значимость духовного образования и укрепления духовного начала в людях в сложный период российской действительности.

Патриарх Иов понимал необходимость улучшения воспитания, образования, и прежде всего духовного. Он хотел создать сеть регулярных церковных школ, но реализовать этот план было трудно из-за отсутствия отечественных православных учителей. Патриарх считал, что не стоит спешить приглашать на Русь учителей с чужбины, а нужно учить и воспитывать своих, знающих реалии России. Он способствовал расширению почитания всего национального, в первую очередь истинно русского. Он ставил на первое место знание русской истории, в том числе жизни особо выдающихся сограждан, в первую очередь – канонизированных Церковью. При патриархе Иове иерархи церкви и государства стабильно понимали первоочередность патриотического, духовно-нравственного воспитания соотечественников, не мыслили допустить оболванивание их иностранными, чуждыми русскому духу идеями (решительно пресекали подобные недостойные действия).

Успенский Старицкий мужской монастырь

Сам Иов был талантливым церковным писателем, он оставил свое личное письменное наследие: «Утвержденная грамота об избрании на царство Бориса Годунова», «Повесть о честном житии царя Федора Ивановича», несколько посланий, канон и служба преподобному Иосифу Волоцкому (1591), духовная грамота. Он уделял огромное внимание строительству новых и развитию уже имевшихся монастырей, храмов, то есть действенных центров православной культуры, образования.

Патриарх Иов всегда был принципиальным защитником установления законным путем царской власти. Когда умер царь Федор Иванович, а его жена, царица Ирина Федоровна Годунова отказалась от власти, патриарх Иов оказался во главе государства. Патриарх Иов предложил Земскому Собору для избрания в цари кандидатуру боярина Бориса Федоровича Годунова, являвшегося фактическим правителем при здравствовавшем царе Федоре Ивановиче 14 лет. Именно патриарх Иов во главе крестного хода пришел к Годунову просить его принять царский венец. Когда в начале XVII в. на Руси объявился «чудом спасшийся царевич Димитрий», претендовавший на царский трон и призывавший к смещению царя Бориса Федоровича Годунова, патриарх Иов во все части страны разослал обличительные грамоты, в которых назвал истинное лицо самозванца – бывший монах Григорий (Юрий Богданович Отрепьев, 1580–1606).

Поддержка польской знати и изменническая позиция московских бояр все-таки возвели на русский трон Лжедмитрия I – Григория Отрепьева, который попытался через своих единомышленников привлечь патриарха Иова на свою сторону, но патриарх решительно отказался от контактов с мнимым царевичем и не присягнул ему. Патриарх Иов знал, что, не поддерживая мнимого царевича, он подвергает свою жизнь большой опасности. Даже вдова царя Ивана Грозного – Марфа Нагая под влиянием угроз быть убитой «признала» в объявившемся царевиче своего сына Дмитрия, якобы убитого в Угличе в 1591 г., но на самом деле спасшегося, что якобы 14 лет держалось в тайне. Многие бояре, в том числе знатный боярин Василий Иванович Шуйский (ставший впоследствии царем), «признали» царевича Дмитрия во имя сохранения жизней и приобретения его расположения. Только патриарх Иов непоколебимо утверждал, что явился самозванец. Лжедмитрий решил убрать его с патриаршего московского престола, причем убрать руками московских изменников – бояр. Когда патриарх Иов совершал божественную литургию в Успенском соборе московского Кремля в 1605 г., вооруженная толпа во главе с боярином П.Ф. Басмановым ворвалась в алтарь этого собора. С патриарха сорвали святительские священные одежды, таскали старца по храму, смеялись над ним и оскорбляли его, затем потащили к Лобному месту. Его заставили одеть черную одежду простого монаха и на телеге отправили в заточение в Успенский Старицкий монастырь. На якобы пустующий патриарший престол Лжедмитрий решил возвести послушного ему рязанского архиепископа Игнатия. Тот отправился в Старицу за благословением на патриаршее восшествие от святителя Иова. Но, несмотря на угрозы, святитель Иов не дал ему благословение.

Патриарх Иов. Рисунок XIX в.

В 1606 г. на русский царский трон сел боярин Василий Иванович Шуйский. Новый русский царь и представители духовенства просили патриарха Иова возвратиться на патриарший престол, но он отказался из-за своего возраста и болезней и благословил на патриаршее восшествие митрополита Казанского Гермогена. Позже по просьбе патриарха Гермогена святитель Иов в 1607 г. приехал в Москву для принятия всенародного покаяния о предательстве законных царей Бориса Федоровича и Федора Борисовича Годуновых, о поддержке лжецаря Димитрия. В Успенском соборе Московского Кремля архидиакон прочитал народу разрешительную грамоту святителя Иова, который прощал народ и сам просил у него прощения, призывал всех хранить верность православию и законным царям.

Было бы опрометчиво утверждать, что абсолютно вся жизнь патриарха Иова была бескомпромиссной. Так, хотя патриарх и не одобрял чрезмерно крутые меры царя Бориса Федоровича Годунова во второй половине его царствования, но он не всегда говорил царю об этом, не всегда пытался решительно защищать беспричинно гонимых и наказываемых царем людей. Он в основном молился за них и в молитвах просил благоразумия для царских мыслей и дел. В 1591 г. в качестве судьи по угличскому делу (о неожиданной смерти царевича Дмитрия в Угличе) он утвердил решение собрания о том, что царевич закололся, а не был убит, и о виновности бояр Нагих и жителей Углича в гибели царевича.

Через четыре месяца после принятия всенародного покаяния в июне 1607 г. 77-летний патриарх Иов умер в Успенском Старицком монастыре, где его похоронили в церкви Успения Божией Матери. В 1652 г. из Старицы останки святителя Иова были перенесены в Москву в Успенский собор в Кремле, где они почивают и в наши дни.

Среди других знаменитых уроженцев Старицы – механик самоучка Л.Ф. Собанин – изобретатель прибора для измерения корабельного хода, генерал-майор А.Т. Тутолмин и его семья – крупные благотворители города в его царский период. В окрестностях Старицы в деревне Войлово (тогда в Старицком уезде, теперь – Калининском районе) родился будущий прославленный советский военачальник, Маршал Советского Союза (1959 г.), дважды Герой СССР (1945, 1971 гг.) Матвей Васильевич Захаров (1898–1972). М.В. Захаров возглавлял ряд фронтовых штабов, в 1942–1943 гг. был начальником штаба Калининского фронта, внес важный вклад в освобождение Тверской земли от немецко-гитлеровских захватчиков, руководил и освобождением Старицы. Именем Захарова названа школа в селе Емельяново Старицкого района (в которой есть комната боевой славы, посвященная Захарову).

В окрестностях Старицы находятся многие бывшие усадьбы, среди них Павловское, Малинники, Берново, принадлежавшие Вульфам и посещавшиеся А.С. Пушкиным (в Бернево работает Музей А.С. Пушкина; замечателен и старый пруд, запечатленный на полотне И.И. Левитана «У омута»), а также целый ряд других усадеб с интересной историей и архитектурно-художественными памятниками.

К северо-востоку от Старицы можно увидеть бывшие усадебные комплексы Коноплино и Чукавино, которые в ХVII – ХVIII вв. составляли скорее всего единое владение в пределах Ефимьевской волости Старицкого уезда.

Усадьба Коноплино (теперь на территории Старицкого района) на правом берегу Волги в 7 км от Старицы, с 1770-х гг. принадлежащая казанским помещикам князьям Болховским, которые построили главный дом на рубеже ХVIII – ХIХ вв. В 1837 г. хозяином усадьбы стал 45-летний писатель Иван Иванович Лажечников (1792–1869, см. с. 176–177), понимавший, что это имение с экономических позиций маловыгодное, но для него было важнее его хорошее местоположение, живописные места, тишина и спокойствие в нем. Из усадьбы открывался и сохранился чудесный, завораживающий вид на р. Волгу. Здесь были идеальные условия для философствования, творческой работы, отдыха. Именно здесь И.И. Лажечников (живший тут в 1837–1853 гг.) завершил роман «Басурман» и написал драму в стихах «Опричник». Сюда приезжали В.Г. Белинский и Н.В. Станкевич. Когда Лажечников стал тверским вице-губернатором, то увлекся административной работой, отвлекавшей его от литературного творчества, и вскоре продал Коноплино сибирскому промышленнику Карташеву, который продал его Н.И. Лажкову, а он проиграл его в карты А.Ф. Шишмареву. Жена последнего М.Н. Шишмарева (умерла в 1901 г.) оценила достоинства этой усадьбы, ее особые преимущества для духовно насыщенной жизни. После смерти А.Ф. Шишмарева она приняла монашеский постриг, основала в Коноплино Марфо-Мариинский женский монастырь, стала его настоятельницей и оставалась в этом статусе до смерти. Это был редкий в русской истории прецедент превращения дворянского имения (причем полностью) в монастырскую обитель. Когда в Коноплино открылся монастырь, были произведены определенные переделки в главном доме, его стены расписали фресками на евангельские сюжеты (сейчас их остатки еще можно кое-где увидеть в разрушающемся и окончательно гибнущем доме). Мозаичные картины-витражи на цветных стеклах, выполненные немецкими мастерами ХVI – ХVII вв. еще в начале ХХ в. передали в Тверской музей (в советский период они исчезли). После событий 1917 г. Марфо-Мариинский монастырь стал ощущать притеснения, а в 1919 г. его закрыли и разместили вместо него в бывшей усадьбе Дом престарелых. До наших дней в деревне Коноплино сохранились остатки усадьбы Коноплино, в том числе пустующий и разрушающийся, но еще привлекательный по архитектуре главный усадебный дом, следы когда-то ухоженного и живописного парка, спускающегося к Волге, почти заросшие пруды, а также монастырская трапезная, фрагменты келий, надкладезная часовня.

В соседней деревне Чукавино, в 12 км к северу от Старицы, находится имение Чукавино, известное со второй половины ХVII в. как владения бояр Сытиных. В 1706 г. по желанию С.С. Сытина в усадьбе Чукавино построили деревянную церковь. В 30-х гг. ХVIII в. усадьба в качестве приданого за Н.Д. Сытиной, вышедшей замуж за П.Р. Чоглокова, перешла в род Чоглоковых. Они были влиятельными людьми при дворе императрицы Екатерины II, пользовались ее большим доверием. Они имели значительные средства, развернули в Чукавино строительство и перестройку многих зданий, в том числе и добротных, возведенных до них. В усадьбе в 1740–1746 гг. при Чоглоковых вместо деревянной церкви построили большую каменную Владимирскую церковь в стиле барокко, а также главный усадебный дом (частично перестроенный в 1901 г.), заложили пейзажный, спускающийся к Волге, с прудами парк.

Любопытный человеком был один из следующих владельцев усадьбы – Иван Ермолаевич Великопольский (1797–1868), в молодости гвардейский офицер, заядлый картежник, поэт, меценат, приятель А.С. Пушкина. Великопольский всю жизнь был жертвой двух страстей – карт и литературы, но ему неизменно не везло с ними. Те же страсти были и в жизни А.С. Пушкина, что сблизило их, сделало на какое-то время друзьями, есть версия, что поэт приезжал в Чукавино, они обменивались эпиграммами (из-за которых они в конце-концов и поссорились). На склоне лет Великопольский разорился, оставил свет, уехал из столицы и поселился в родовом имении Великопольских Чукавино. Здесь он занялся усовершенствованием имения, серьезно увлекся разработкой новых способов обработки льна, изобрел машины для этого, пытался пропагандировать, в том числе и в печати свои рационализаторские предложения. Мысли Великопольского в области новой агротехники успеха у его современников не имели. Великопольский сочувственно относился к крестьянам, по натуре он был добрым человеком и пытался облегчить их жизнь. Великопольский обучал своих крепостных грамоте и ремеслам, открыл для крестьянских детей школу и больницу для крестьян. Позже владелицей усадьбы была замужняя дочь Великопольского – Надежда Ивановна Чаплина, остававшаяся здесь хозяйкой до конца 1917 г.

Долгие годы именно в Чукавино хранился единственный и редкий по художественным качествам портрет А.С. Пушкина-ребенка, написанный в 1801–1802 гг. (когда будущему поэту было 2–3 года). Мать А.С. Пушкина – Н.О. Пушкина (в девичестве Осипова) подарила этот портрет С.М. Великопольской – дочери известного московского врача М.Я. Мудрова, лечившего семью Пушкиных (теперь этот портрет хранится в Москве в Музее А.С. Пушкина).

После 1917 г. пропали хранившиеся в усадьбе в царский период ценности и документы, в том числе письма А.С. Пушкина к И.Е. Великопольскому. В национализированной усадьбе открыли базу отдыха тверского завода «Центросвар», что спасло усадебные строения от разрушения. В 1990-е гг. усадьбу передали обществу бывших узников ГУЛАГа «Возвращение» для создания культурного центра и интерната для бывших узников-литераторов. В 1995 г. в Чукавино приезжал погостить И.А. Солженицын. До наших дней от усадебного комплекса Чукавино сохранились главный дом (ХVIII – начало ХХ в.), с дворянским гербом Чаплиных на его западном фасаде, флигель, Владимирская церковь (1746), на берегу Волги живописный парк с прудами и деревьями-великанами. Чукавино входит в экскурсионно-музейный маршрут «Пушкинское кольцо Верхневолжья».

И.И. Лажечников. Художник А.В. Тыранов. 1834 г.

К северо-западу в 30 км от Старицы на берегу р. Нашига лежит деревня Курово-Покровское, где в первой четверти ХIХ в. в Берновской волости Старицкого уезда была создана усадьба Курово-Покровское. В ХVIII – начале ХIХ в. здесь был хутор, принадлежавший Павлу Ивановичу Понофидину (1784–1869), женатому (с 1816 г.) на дочери И.П. Вульфа – Анне Ивановне, получившей Курово в качестве приданого. Род Понофидиных (Панафидиных со второй половины ХIХ в.) гордился своей историей, он был известен со времен царя Михаила Федоровича Романова), дал России 13 морских офицеров. С петровских времен (с конца ХVII в.) мужчины из рода Понафидиных служили на флоте. П.И. Понофидин рассказал о жизни и службе морских офицеров в России в ХVIII – начале ХIХ в. в его «Записках морского офицера» (1806–1809). Его брат и также морской офицер Захарий Иванович Понофидин открыл в 1820 г. остров к юго-востоку от Японии, который назвали островом Понофидина. 32-летние П.И. Понофидин и его жена А.И. Понофидина (Вульф) затеяли сразу после их свадьбы с 1816 г. строительство усадьбы на хуторе Курово, которое закончилось в 1826 г. В гостях у Понофидиных неоднократно бывал А.С. Пушкин. В 1829 г. в усадьбе Понофидиных Курово-Покровское поэт работал над 7-й главой «Евгения Онегина» (где повествуется, как тоскующая Татьяна посетила усадьбу Е. Онегина, описывая которую А.С. Пушкин представлял понофидиевскую усадьбу). А наши дни Курово-Покровское входит в «Пушкинское кольцо Верхневолжья».

Одним из владельцев усадьбы был Николай Павлович Панафидин (1819–1895), женатый на Инне Степановне Вревской, внучке Евпраксии Вульф (Зизи), с которой был особенно дружен А.С. Пушкин. В усадьбе Курово-Покровское прошло детство Лики Мизиновой, племянницы супруги Н.П. Панафидина. Ликой Мизиновой были увлечены писатель и врач А.П. Чехов, другой тогда известный писатель И.Н. Потапенко, художник И.И. Левитан, немало других мужчин, но она очень долго не могла найти достойного мужа.

Лидия Михайловна Мизинова (Лика, 1870–1937) умела разбираться в красоте природы и людях, вот почему она любила приезжать в Курово-Покровское, где она провела детство и где жила ее родная тетя Серафима Александровна Панафидина, жена Николая Павловича Панафидина – владельца усадьбы Курово-Покровское. Оба они были очень добрыми, гостеприимными, образованными людьми, умевшими сопереживать своим близким и друзьям. Они очень любили Лику, а она – их. Судьба Лики действительно сложилась непросто. Она была красивой, умной, имела веселый характер, в ней не было тщеславия, при ее остроумии ловко парировала словесные удары, была неплохой музыкантшей, пела. Лика была дочерью небогатого священника, мечтала о лучших финансовых условиях жизни, стремилась много работать, освоить разные специальности, ни от кого не зависеть. Она работала учительницей в той же гимназии, где служила сестра А.П. Чехова – Мария, которая была ее подругой. А.П. Чехов и Л.С. Мизинова полюбили друг друга, но он никак не решался жениться, в ней его особенно пугали феминистические стремления, мечты о карьере певицы или актрисы, а он хотел иметь жену с традиционными планами в жизни. Да, и она не решалась идти за него замуж, зная о его финансовых трудностях. В Лику был мучительно влюблен И.И. Левитан, он объяснился ей в любви, называл «божественной Ликой», но был почти бедным евреем, и в мужья ей не годился. Ликой был увлечен тогда популярный писатель Игнатий Николаевич Потапенко, человек представительный, имевший успех в обществе (он хорошо пел, играл на скрипке, блистательно острил, имел солидные гонорары), но был женат и обременен детьми. Лика влюбилась в него, стала его любовницей, забеременела, от позора уехала в Париж, где родила девочку (жена Потапенко предлагала отдать девочку, чтобы ее воспитывать с детьми отца, в их сохраненной семье), Лика отказалась, а болезненный ребенок вскоре умер. Лика училась музыке, пению, театральному искусству, пыталась играть на сцене, но ярких талантов у нее не было. В конце концов ей предложил выйти за него замуж благополучный театральный режиссер Санин, он оценил ее дивную красоту и желание иметь семью, но категорически потребовал расстаться со сценой, забыть феминистические мечты. Но все это происходило постепенно, а в 1891 г. прелестная молодая Лика летом жила в Курово-Покровском у своих родственников, писала письма в Москву, звала сюда – к природным красотам и добрым людям милого ее сердцу А.П. Чехова, его друзей и близких. Быстрее всех откликнулся И.И. Левитан, к нему присоединилась его ученица и подруга, не слишком молодая и совсем не красивая, но миловидная С.П. Кувшинникова. Они поселились рядом с усадьбой Курово-Покровское, в деревне Затишье. Левитан любовался «божественной Ликой», но был вынужден довольствоваться отношениями с Кувшинниковой, котоая была на 13 лет старше его, но по-своему интересной женщиной.

Софья Петровна Кувшинникова (1847–1907) была женой небогатого московского полицейского врача Дмитрия Павловича Кувшинникова.

Усадьба в Курово-Покровском

Они жили в скромной казенной квартире под каланчой одной из московских пожарных команд. Чтобы обеспечить достойную жизнь себе и жене, Д.П. Кувшинников с утра до позднего вечера работал, а С.П. Кувшинникова занималась живописью. Кувшинникова была уже не первой молодости, не особенно внешне привлекательной, но по-своему интересной. Она обладала безупречным вкусом, прекрасно одевалась (не имея много денег, умела из ничего сшить себе изящные туалеты), могла сделать уютным любое жилье, своим поведением и словами заставить обратить на нее внимание мужчин. На заработанные ее мужем деньги вечерами в их скромной квартире она устраивала своего рода «приемы» для художников, музыкантов, врачей, где всегда не забывала похвалить мужа, отметить его достоинства, в том числе, по ее словам, «выразительное, великолепное, благородное лицо». Она брала уроки живописи у Левитана, считалась вначале его ученицей, а затем – и близкой подругой. Ее муж, вероятно, об этом догадывался, но не подавал вида, молча переносил страдания. А.П. Чехов взял эти непростые отношения за основу рассказа «Попрыгунья» (1892), в котором публика узнала и Кувшинникову и Левитана. Левитан чуть было не вызвал Чехова из-за этого на дуэль, но друзья их помирили; так ими была предотвращена вторая из намечавшихся, но не состоявшихся дуэлей неотразимого художника-ловеласа. Кувшинникова умерла раньше мужа, а Левитан и после нее еще долго продолжал свои романы, всегда заканчивавшиеся непросто для него.

В окрестностях деревни Затишье и усадьбы Курово-Покровское И.И. Левитан и С.П. Кувшинникова рисовали на открытом воздухе, восхищались красотой мест, посещали усадьбу Курово-Покровское. В память об этих днях Левитан написал картину «На прогулке» (И.И. Левитан и С.П. Кувшинникова на прогулке в Курово-Покровском). 31-летний Левитан и 44-летняя Кувшинникова здесь приятно и полезно проводили время. В Тверской картинной галерее хранится написанный Кувшинниковой вид на Курово-Покровское. Когда С.П. Кувшинникова уехала в Москву, Панафидины предложили Левитану переселиться в их усадьбу Курово-Покровское. Он в их усадебном доме, в выделенной ему под мастерскую большой зале, написал картину «У омута», ставшую со временем знаменитой (ныне хранится в Государственной Третьяковской галерее в Москве), также написал портрет Н.П. Панафидина.

До наших дней от усадьбы Курово-Покровское сохранились перестроенный 2-этажный каменный с колоннами усадебный дом Панафидиных и старинный парк.

В 20 км к северо-западу от Старицы на берегу р. Хохольни находилась в Братковской волости Старицкого уезда усадьба Красное, теперь все знают это место просто как село Красное Старицкого района. Село Красное с середины ХVIII в. принадлежало Марку Федоровичу Полторацкому (1729–1795), жена которого Агафокла Александровна была женщиной с причудами, состоятельной, решительной. Именно по желанию А.А. Полторацкой в селе возвели удивившую (и восхищающую даже сейчас) людей церковь во имя Преображения Господня. Этот храм является полным повторением знаменитой Чесменской церкви в псевдоготическом стиле в Санкт-Петербурге, построенной в 1777–1780 гг. арх. Ю.М. Фельтеном. В селе Красное Преображенскую церковь построили в 1790 г., можно представить, как поражались тогда современники этой большой, каменной, в псевдоготическом стиле церкви в сельской глубинке Тверской земли. В 20-х гг. ХIХ в. владельцем села и усадьбы Красное стал внук М.Ф. Полторацкого – Александр Александрович Полторацкий (1792–1855), участник войны 1812 г., вышедший в отставку в чине капитана в 1821 г. в возрасте 29 лет. Его двоюродная сестра – А.П. Керн познакомила А.А. Полторацкого с А.С. Пушкиным. В 1834 г. 42-летний Полторацкий женился на 39-летней Екатерине Павловне Бакуниной (1795–1869), в которую был влюблен А.С. Пушкин, когда учился в Царскосельском лицее (окончил его в 1817 г.), к которой обращены его многие стихотворения 1815–1817 гг. Главный дом усадьбы Полторацких был перестроен во второй половине ХIХ в. В 1861 г. в Красном прошли массовые выступления крестьян против реформы 1861 г. (условий отмены крепостного права). Последний частный владелец усадьбы Красное – Б.Б. Краснов открыл здесь лесопильный завод. После 1917 г. усадьба была национализирована, в 1919 г. в ее строениях, прежде всего в главном доме – открыли госпиталь, позже – школу, которая сгорела в начале 1990-х гг. От пожара каменное здание сильно пострадало, но уцелело, школу из нее вывели, а здание не восстановили в должном виде, по сути – оставили его разрушаться и гибнуть. До наших дней от бывшей усадьбы Красное сохранились следы главного дома (ХIХ в.), остатки живописного, спускающегося к р. Холохольне пейзажного парка (ХIХ в.), Преображенская церковь (1790 г.). Село и остатки бывшей усадьбы Красное входят в «Пушкинское кольцо Верхневолжья».

Лика Мизинова. Фото конца XIX в.

В 25 км к северо-востоку от Старицы в Старицком районе, на берегу реки Тьмы расположено село Берново. Раньше это село, расположенное в Берновской волости Старицкого уезда, было многонаселенным и большим. Село Берново – очень древнее, оно существует пять веков, название получило по фамилии его владельцев в ХIV в. – бояр Берновых. Уже многие россияне знали об этом историческом селе в первой четверти ХIХ в., когда писатель и историк П.М. Карамзин (1766–1826) в его основном сочинении «История государства Российского» (т. 1 – 12, 1816–1829 гг.) рассказал, как в 1537 г. в Бернове князь Андрей Старицкий стоял с войском перед походом на Новгород.

И.И. Левитан и С.П. Кувшинникова на прогулке в Курово-Покровском

После 1569 г. Берново включили в состав опричнины. В ХVII в. владельцем Бернова был стольник А. Калитин, получивший его в приданое за П.А. Тарховой. При Калитиных в селе построили Успенскую церковь в конце ХVII – начале ХVIII в. В 1726 г. Берново и окружающие земли отобрали у их владельца А.И. Калитина, поскольку он растратил без толка казенные деньги, взятые им на строительство дороги «от речки Волхова до Москвы». В 1726 г. эти земли по указу императрицы Екатерины II поступили во владения Петра Гавриловича Вульфа, камер-юнкера, капитан-поручика лейб-гвардии Семеновского полка (впоследствии бригадира), старицкого уездного предводителя дворянства. Затем владельцем села был Иван Петрович Вульф (1741–1814), который одно время был орловским губернатором, а потом стал сенатором. В Бернове И.П. Вульф поселился в 1769 г., при нем построили сохранившийся до наших дней усадебный дом и разбили парк. У И.П. Вульфа было 6 детей, по наследству Берново досталось Ивану Ивановичу Вульфу (1776–1860), который в 1802 г. вышел в отставку в чине поручика и до смерти жил в этой усадьбе. У И.И. Вульфа воспитывалась в детстве его внучка Аня Полторацкая (в первом замужестве Керн, во-втором – Маркова-Виноградская). И.И. Вульф поначалу был довольно состоятельным человеком, особенно после женитьбы на богатой и внешне симпатичной девушке, но затем он своей безрассудной жизнью в Петербурге истощил свое состояние, что и ускорило его решение переехать жить в Берново. Здесь в усадьбе он ощутил себя снова хозяином, стал жить по местным меркам роскошно и вольно, установил чрезмерно длительную барщину, завел гарем из крепостных девушек и женщин, прижил более 10 детей и почти забыл о законной жене. Он стал жестким хозяином-крепостником, неудивительно, что в Берново в 1827 г. произошел крестьянский бунт, два его зачинщика в наказание были сосланы в Сибирь. И.И. Вульф был знакомым А.С. Пушкина, который неоднократно бывал в его усадьбе. В то время здесь была обширная, богатая ухоженная усадьба с просторным главным каменным домом – добротным 2-этажным домом в стиле ампир, где было не менее 30 комнат. Поэту отводили гостиную с балконом, выходящим в сад. А.С. Пушкин не любил И.И. Вульфа, но был в хороших отношениях с его дочерью – Анной (ей посвятил шутливое четверостишие), дружил и с его племянником – Алексеем Вульфом. А.С. Пушкин обычно проводил в Бернове один-два дня, много гулял по парку, бродил по окрестным селам и работал – писал стихи. Утром поэт, лежа в постели, положив бумагу на подогнутые колени, создавал свои стихотворения (но никогда здесь их не читал вслух для других), также в постели пил кофе.

Здесь в Бернове провела часть своего детства Анна Петровна Керн (урожденная Полторацкая). Трехлетнюю Анну привезли в Берново, где ее воспитывала англичанка – гувернантка из Лондона и учил студент Московского университета, но больше девочке нравились свадьбы дворовых людей, святочные крестьянские игры, жизнь соседнего цыганского табора, со временем она увлеклась и чтением. Но детство и юность ее быстро кончились, в 1817 г. 17-летнюю Анну выдали замуж за 52-летнего генерала Керна, человека богатого, ограниченного, подозрительного, ревнивого.

Преображенская церковь в усадьбе Красное

Рядом с Берново до наших дней сохранился омут, легенда о котором нашла отражение в драме А.С. Пушкина «Русалка». Якобы когда-то в этом омуте утопилась красавица – дочь мельника из этого имения, влюбленная в барского камердинера, отданного барином за какую-то провинность в солдаты (тогда это значило – на всю жизнь). Поэт начал работать над драмой «Русалка» в 1829 г. в этих местах.

Известен и другой омут на р. Тьме, он изображен на картине И.И. Левитана «У омута», находящейся в Государственной Третьяковской галерее в Москве. В 1891 г. художник приехал в эти живописные места по совету Л.С. Мизиновой, в начале поселился в деревне Затишье, затем переехал в село и усадьбу Курово-Покровское (принадлежавшее А.И. Панафидиной, урожденной Вульф). Первый этюд для этой картины художник сделал именно в имении баронессы Вульф – Бернове, на мельнице, во время пикника, тогда баронесса рассказала ему легенду о дочери мельника; потом в Бернове он сделал несколько других набросков для картины. Затем владельцы усадьбы Курово-Покровское – Панафидины пригласили его к ним, в зале главного дома он и завершил свою ставшую знаменитой картину. Последним частным владельцем Бернова был Николай Михайлович Вульф. В 1917 г. в национализированный усадьбе разместилась сельскохозяйственная артель, а с 1930 г. – школа. В 1971 г. в бывшем усадебном доме открыли Музей А.С. Пушкина. С 1971 г. здесь стали ежегодно проводить традиционные Праздники (дни) поэзии. С 1970 г. восстанавливают усадебный парк. Ожила усадебная Успенская церковь (1699), сохранились рядом с ней могилы владельцев прежних местных усадеб. Сохранился бывший господский дом. Для экскурсантов и туристов относительно недавно в Берново построили гостиницу. Берново входит в «Пушкинское кольцо Верхневолжья», является центром историко-природного заказника «Пушкинские места Тверской области» (с 1968 г.).

В 2 км от Бернова, в стороне от больших дорог, находится деревня Павловское. Здесь в первой половине ХIХ в. была скромная усадьба Павла Ивановича Вульфа и его супруги-немки из Гамбурга Фредерики Ивановны. А.С. Пушкин любил их семью и предпочитал гостить в их простом доме, а не в роскошном особняке брата П.И. Вульфа – И.И. Вульфа в Бернове. Хозяева Павловского были добрыми и гостеприимными людьми, жили скромно, но душа в душу. У них своих детей не было, они воспитывали Катю (Екатерину Евграфовну) Смирнову – сироту, отец которой был священником (ее шутливо иногда называли Поповна). В Павловском (куда в первый раз поэт приехал в 1828 г., затем в 1833 г.) он работал над «Евгением Онегиным», написал стихотворения «Зима. Что делать нам в деревне?» (своего рода стенограмма пребывания поэта в Павловском) и «Зимнее утро», а также над повестью «роман в письмах». В доме П.И. Вульфа одно время жила сирота Мария Васильевна Борисова, которой А.С. Пушкин слегка увлекался, но недлительный период. Воспоминания о ней помогли ему создать образ Маши Мироновой в романе «Капитанская дочка», в черновиках к этому произведению невесту Гринева он называл Машей Борисовой. Дом, в котором гостил А.С. Пушкин, не сохранился, на каком-то этапе его последние владельцы-дворяне продали его местному кулаку, а он разобрал дом на хозяйственные постройки. От усадебного дома Вульфов остались только следы фундамента.

Главный усадебный дом в Берново

В 27 км от Старицы, в Старицком районе, на берегу р. Тьмы находится деревня Малинники, где в начале ХIХ в. было имение хорошей знакомой А.С. Пушкина – Прасковьи Александровны Осиповой-Вульф (хозяйки и псковской усадьбы Тригорское, рядом с владением Пушкиных – усадьбой Михайловское, где поэт жил в ссылке), женщины образованной, властной, своенравной, которая смогла сразу оценить высочайший поэтический дар поэта и его добрые человеческие качества. Сын П.А. Осиповой-Вульф – студент Дерпского университета – Алексей Вульф был другом П.А. Пушкина, которому поэт написал немало писем и посвятил стихотворение. С 1828 по 1833 гг. А.С. Пушкин трижды приезжал к П.А. Осиповой-Вульф в ее имение Малинники, где написал стихотворения «Анчар», «Поэт и толпа», «Ответ Катенину», «Ответ А.И. Готовцевой», «Посвящение», работал над 7-й главой романа «Евгений Онегин». После Петербурга, где над А.С. Пушкиным был установлен решением Государственного совета секретный надзор, периодически открывались «дела» по поводу его жизни и «сомнительного» поведения (в 1828 г. царь приказал прекратить такое очередное «дело»), жизнь в усадьбе Малинники была полным праздником. Здесь поэт жил в атмосфере веселого досуга, когда хозяйка и ее дети (сын и дочери) искренне любили его, способствовали восстановлению его здоровья и душевного равновесия, создавали благоприятные условия для творчества. О жизни в Малинниках А.С. Пушкин писал: «… Здесь мне очень весело, ибо я деревенскую жизнь очень люблю» и всю жизнь повторял «Хоть малиной не корми, да в Малинники возьми». Наслаждение красотами природы, веселье с молодежью, балы с барышнями и гусарами, писание стихов в альбомы барышень и дам, наряду со знакомством с тяжелыми условиями жизни местных крепостных крестьян и отношением к ним разных помещиков создали фон, на котором он творил поэтические шедевры. Усадебный дом в Малинниках со временем обветшал, его в 1923 г. разобрали. Дом был одноэтажным, деревянным, уютным, с удобной и красивой мебелью столичной работы, с картинами на стенах, имел неплохую библиотеку. Приезжая в Малинники, А.С. Пушкин обычно жил в кабинете А.Н. Вульфа. Сохранились фотографии 1920-х гг., позволяющие представить интерьеры этого дома. До наших дней в Малинниках сохранились фундамент усадебного дома, остатки небольшого некогда ухоженного и живописного парка, надкладезная часовня (первая половина ХIХ в.). Малинники входят в «Пушкинское кольцо Верхневолжья».

Из других сельских селений бывшего Старицкого уезда мемориальное значение также имеет деревня Ивановское, где (тогда в сельце) родился и провел детские годы яркий русско-морской деятель, вице-адмирал (1852) – Владимир Алексеевич Корнилов (1804–1854). Он, окончив Морской кадетский корпус (1823), служил на Балтийском, затем Черноморском флоте. С 47 лет он фактически командовал Черноморским флотом, с 1849 г. был начальником его штаба. В ходе Крымской войны 1853–1856 гг. возглавлял оборону Севастополя, противостоящего атакам англо-французских и турецких войск. В.А. Корнилов был человеком огромной работоспособности, смелости, обладал деловой и военной хваткой, подавал всем пример во всем. В 1854 г. при объезде укреплений он был смертельно ранен ядром на Малаховом кургане, погиб в возрасте 50 лет, был похоронен в Севастополе. О жизни Корнилова рассказывает экспозиция в Тверском объединенном историко-архитектурном и литературном музее.

На территории современного Старицкого района, а в царский период – уезда Тверской губернии, на хуторе Власиха в семье многодетного лесника родился будущий известный русский архитектор, один из основоположников современной архитектуры И.И. Леонидов. Он окончил 4-х классную церковно-приходскую школу в соседнем селе Бабино, рано начал работать, подрабатывал сезонным рабочим в Петрограде, а летом помогал семье на хуторе на полевых работах. С детства он любил рисовать, даже попытался учиться у иконописца, но вскоре понял, что обучение живописи – дело непростое и трудное. После осенних событий 1917 г. Леонидов стал работать секретарем Бабинского волисполкома. В 1920 г. он поступил в Твери в Свободные государственные художественные мастерские, в 1921 г. перешел на живописное отделение московских Высших художественно-технических мастерских, затем продолжил образование на архитектурном отделении – в мастерской лидера архитектурного конструктивизма А.А. Веснина, перешел на архитектурный факультет.

Иван Ильич Леонидов (1902–1959) – стал крупным архитектором, одним из основоположников современной архитектуры, представителем отечественного конструктивизма. Зодчий с мировым именем Ле Корбюзье называл И.И. Леонидова «поэтом и надеждой русского конструктивизма». Леонидов искренне верил в возможности социализма, хотел своими способностями приблизить его торжество. Он говорил: «Надо верить в социализм, а тут не грех и пофантазировать». Но не все разобрались в его творческих стремлениях и новаторстве. В начале 1930-х гг. появились в печати в его адрес гнусные статьи, типа «Леонидовщина и ее вред», «О мелкобуржуазной направленности в архитектуре» («леонидовщина») и т. п., он переживал из-за них, но не связывался с их авторами – в творческом плане полными нулями, да еще и холуями административно-партийных лидеров. Леонидов продолжал работать, творить, учить новое поколение архитекторов, уважение к его творчеству с годами еще более упрочилось. Пришло осознание того, что Леонидов одним из первых в мировой архитектуре предложил архитектуру больших и правильных геометрических объемов, обширных ровных плоскостей, сплошных остеклений, чередования стекла и облицовки фасада (по А.А. Стригалеву). При этом Леонидов считал принципиально неприемлемым возврат к копированию исторических архитектурных форм в новых условиях ХХ в., видел перспективы в развитии традиционных принципов архитектурной композиции. Леонидов оказал значительное влияние на развитие конструктивизма в мире, СССР, России. В своих проектах он стремился максимально использовать выразительные возможности простых геометрических фигур, соединенных в смелые пространственные композиции. Леонидов разрабатывал также тогда новые градостроительные принципы: отделение производственной зоны от жилой, свободная планировка, максимальный учет природных условий и их выигрышное использование в градостроительстве, варьирование малоэтажной и многоэтажной застройки. В 1928–1930 гг. он преподавал в реорганизованном из ВХУТЕИНа Архитектурно-строительном институте в Москве, с 1931 г. начал работать в Государственном институте по проектированию городов (Гипрогород), в том числе участвовал в реконструкции и строительстве города-порта Игарка, позже разрабатывал проект-предложение по реконструкции Москвы, в 1932–1933 гг. возглавлял одну из мастерских Моспроекта. Леонидов был участником Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., в составе саперного батальона участвовал в тяжелых оборонительных боях под Воронежем. В послевоенный период Леонидов работал в Академии архитектуры и занимался оформлением выставок. Трудное детство, война, полная отдача сил творчеству во благо Родины, работа без мыслей о необходимости щадить свое здоровье укоротили его жизнь, он прожил всего 57 лет.

В 146 км к югу-западу от Твери между отрогами Бельской возвышенности и Смоленско-Московской возвышенностью, на р. Волге, при впадении в нее р. Вазузы, на железнодорожной линии Москва – Рига находится малый город Зубцов (население порядка 8 тыс. человек). Этот населенный пункт впервые упоминается в летописи в 1216 г., в 1238 г. был разрушен ордынцами, в 1245 г. разорен литовцами, в конце ХVI – начале ХVII в. несколько раз опустошался польско-литовскими интервентами. С начала ХVIII в. Зубцов стал важным перевалочным пунктом на водном пути в Петербург, в 1775 г. – уездным городом. В конце ХIХ в. Зубцов стал крупным центром торговли льном. Промышленное развитие города продолжалось в советский период, но его временная (октябрь 1941-го – август 1942 г.) оккупация немецко-фашистскими войсками нанесла ему большой ущерб, который удалось восполнить в послевоенный период. Среди основных промышленных предприятий Зубцова ряд заводов – ремонтно-механический, машиностроительный, а также льнозавод, молокозавод и др. В городе есть краеведческий музей. В историко-архитектурном плане представляют интерес фрагменты укрепленного городища (валы ХII – ХIII вв.), классический Успенский собор (1801 г.), бывшая городская усадьба Крымовых (конец ХIХ – начало ХХ в.) на набережной р. Вазузы. В 1977 г. поблизости от Зубцова на р. Вазузе была построена плотина (являющаяся одним из объектов Вазузской гидросистемы) и создано Вазузское водохранилище (площадь 106 кв. км, объем 539 млн. куб. м, его основное назначение – водоснабжение Москвы).

К юго-востоку от Твери, в 130 км от нее расположен город Ржев. Он находится на окраине Валдайской возвышенности, на высоких берегах реки Волги, является узлом железнодорожных линий (Москва – Рига и Санкт-Петербург – Брянск). Это средний по людности город, в нем живут менее 70 тыс. человек. Он входил в ХIХ в. в состав Смоленского княжества, был важным опорным пунктом на водном пути между Новгородом и Киевом. Первое письменное упоминание о нем в документальных источниках относится к 1216 г. Давнее название поселения до конца ХIV в. было Ржева Володимерова, что связано с князем Владимиром Андреевичем Серпуховским, владевшим им в 90-х гг. ХIV в. Со временем город стал называться короче и проще – Ржев. В ХIV – ХV вв. он был объектом борьбы за обладания им со стороны Смоленского княжества, великого княжества Литовского, Московского и Тверского княжеств. Много неприятностей Ржеву принесли поляки. В 1581 г. он был осажден польскими войсками Стефана Батория; в начале ХVII в. его разорили войска короля Речи Посполитой Сигизмунда III; в 1613 г. он выдержал осаду польских войск под командованием самого А. Лисовского. С 1775 г. Ржев стал уездным городом Тверского наместничества (с 1796 г. – губернии). В ХVIII в. Ржев приобрел репутацию видного центра раскольнического движении в Верхнем Поволжье. В ХVIII – начале ХIХ в. Ржев был известен как крупный торговый и промышленный центр в льноводческом районе. Главной отраслью промышленности в нем была обработка пеньки (производство пеньковой пряжи, веревок и др. товаров). Как заметный хозяйственный центр, Ржев получил градостроительный план; в 1777 г. был утвержден первый генеральный план Ржева, в соответствии с ним город получил регулярную планировку. Во второй половине ХIХ в. через Ржев проложили линию железной дороги, что усилило его позиции крупного центра торговли льном.

Малинники

В конце ХIХ – начале ХХ в. Ржев был уютным городом, утопавшим в зелени, с преобладанием 1 – 2-этажной деревянной застройки с палисадниками, обширными садами и огородами, его жители сполна вкушали прелести купания и катания на лодках в чистых тогда водах р. Волги. Хорошо я помню рассказы бабушек о прелестях и выгодах Ржева того периода. Тогда в ржевских состоятельных родах учиться, заводить нужные знакомства, связи, делать карьеру ехали в Петербург; выдавать дочерей замуж везли на своего рода «ярмарку невест» в Москву, в университет в нее посылали сыновей, а провинившихся, подгулявших мужчин отправляли в Варшаву – подальше от столичных соблазнов, тверских глаз и языков. А когда крупные семейные задачи были решены, то не уезжали в дома в других городах, а предпочитали дом в Ржеве, где стремились жить особенно в теплое время года, где было спокойно, удобно и недорого обитать всей большой семьей, растить детей, общаться с родственниками, принимать гостей из разных мест России, охотится в окрестностях, рыбачить и купаться в Волге.

В советский период хозяйственное развитие Ржева ускорилось, рядом с ним разместили военные части и большой военный аэродром, упрочилось значение его как крупного железнодорожного узла. В Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Ржев пережил страшные дни. Ржев и его окрестности имели важное стратегическое значение на подступах к Москве, вот почему здесь шли ожесточенные бои.

И.И. Леонидов

С октября 1941 г. до начала марта 1943 г. Ржев был оккупирован немецко-фашисткими войсками. В нем был установлен жесткий оккупационный режим, проводились облавы, массовые расстрелы жителей, был создан большой концлагерь (в нем в мае 1942 г. содержали 20 тыс. советских военнопленных, очень многие из них в нем погибли). За время оккупации Ржева и его окрестностей гитлеровцы уничтожили более 50 тыс. человек. Город был практически разрушен, уцелело (и то частично) менее 10 % его застройки. В военные годы в городе было создано и мужественно действовало Ржевское антифашиское подполье. В окрестностях Ржева происходили кровопролитные бои. В результате Ржевско-Сычевской операции 1942 г. и Ржевско-Вяземской операции 1942–1943 гг. в начале марта 1943 г. Ржев был освобожден от фашистов. В нем были разрушены все предприятия, из жилых домов остались в неповрежденном состоянии только 5 %. Ржев фактически пришлось строить заново; к 1950 г. промышленность города достигла довоенного уровня. С помощью государства люди геройски восстановили город и обеспечили его дальнейшее развитие. В послевоенный период ведущими предприятиями Ржева стали заводы автотранспортного электрооборудования, краностроительный, электромеханический, льнозавод (основан в 1925 г.), а также льночесальная фабрика, мебельный комбинат, предприятия пищевой промышленности. В Ржеве работает интересный краеведческий музей, Музей Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. (1983). Ржев в 1978 г. был награжден орденом Отечественной войны I степени. Теперь Ржев – крупный промышленный центр с типовой многоэтажной застройкой и немногочисленными историческими и религиозными постройками.

Как мы видим, история Ржева – это в большей мере борьба с завоевателями (русские хищники, а также польские, литовские, немецко-гитлеровские захватчики) и преодоление разрушений, хозяйственных трудностей. Все это жители Ржева смогли преодолеть в большой мере с помощью Православной Церкви, которая учит терпению, смиренному преодолению трудностей, верности высоким и достойным духовно-нравственным нормам. Неудивительно, что Тверская земля и особенно Ржев с его окрестностями, а также тогда село Кимры стали центрами раскольников – старообрядцев. Раскольническое движение – как религиозно-общественное движение зародилось в середине ХVII в. в связи с церковной реформой, начатой в 1653 г. патриархом Никоном. Старообрядцы выступали за сохранение привычных им церковных обрядов, против исправления богослужебных книг по греческим оригиналам, против ряда других нововведений, проводившихся сторонниками патриарха Никона насильственными методами, что вызвало протест многих православных людей. Со второй половины ХVIII в. Тверская губерния стала одним из мощных центров раскольнического движения. В Ржеве купцы-старообрядцы заправляли всеми событиями в хозяйственной и бытовой жизни города. В жеве жили главным образом старообрядцы – поповцы, а старообрядцы – беспоповцы расселились в сельской местности, в том числе в крупных промышленных селах, во главе с селом Кимры. В Тверской губернии в 1854 г. насчитывались 15 тыс. старообрядцев, в том числе 52 % поповцев (в основном купцы и мещане); а через 39 лет в 1893 г. в губернии число старообрядцев едва превышала 7 тыс. человек. Сейчас во Ржеве действует Покровская старообрядческая церковь (1908).

Недалеко от Ржева есть два особенно интересных места – историческое селение купцов Муравьево и остатки усадьбы Татево.

Изображение Ржева на открытке конца XIX в.

В 8 км к западу от Ржева расположена деревня Муравьево (Новоспасское, Хорошевский с/с Ржевского района, разъезд на железной дороге Ржев – Нелидово). Это село славится с ХVI в. как древний центр кузнечного ремесла. Еще в 1558–1583 гг. в ходе Ливонской войны царь Иван Грозный заказал изготовить именно здесь партию оружия. Позже местные мастера пользовались уважением, главным образом благодаря изготовлению прочных и относительно не дорогих инструментов, используемых в быту. Особенно славились сделанные местными кузнецами топоры, их даже отмечали золотыми и серебряными медалями на выставках (в Вене 1873 г. и Лондоне 1886, 1908 гг.). В 1883 г. в Муравьево было 40 кузниц, в них работали 112 человек. После 1917 г. местные кузнецы создали здесь кузнечную артель, которая с 1960 г. стала кузнечным цехом Ржевского комбината по производству скобяных изделий. Сейчас в Муравьево живут немногим более 200 человек. Жители села помнят, что в 1941–1943 гг. в этих местах шли ожесточенные бои с немецко-фашистскими захватчиками; в сельской братской могиле похоронено 486 советских воинов.

В окрестностях Ржева находится село Татево с остатками усадебного комплекса (Татевский с/с Оленинского района, в 12 км от Оленина на дороге Оленино – Белый), известное в прошлом добрыми делами его владельцев – дворян Рачинских. Род Рачинских известен в России с ХVII в., с тех времен начинается и история в давнем богатого и большого села Татево. Предание повествует о том, что у хозяев села и усадьбы Татево в 1759 г. около полугода прожил 20-летний и знаменитый в будущем государственный и военный деятель, фаворит императрицы Екатерины II Григорий Александрович Потемкин (1739–1791), который тогда здесь главным образом читал книги из богатейшей библиотеки Рачинских. Потемкины и Рачинские были родственниками. Антон Рачинский был женат на дочери одного из Потемкиных – Ольге. Александр Антонович Рачинский, участник Отечественной войны 1812 г., майор, был женат на Варваре Абрамовне Баратынский (1810–1891) – родной сестре известного поэта Евгения Абрамовича Баратынского. Могилы В.А. Баратынской и других обитателей усадьбы в Татево сохранились на местном кладбище у Троицкой церкви (ХVII в.). Особенно прославился Сергей Александрович Рачинский (1833–1902), замечательный подвижник-педагог и ученый (похоронен на местном кладбище). Он стал профессором Московского университета на кафедре биологии и ботаники, но в 1868 г. ушел из него в знак протеста против нарушений университетского устава со стороны руководства. С 1875 г. до конца своей жизни С.А. Рачинский полностью посвятил себя делу народного образования, работал а Татевской сельской школе, открывал новые школы в окрестных местах. Школа в Татеве была открыта в 1861 г. стараниями его сестры Варвары Александровны. Создавая школы в окрестностях Татево, Рачинский учитывал опыт школы в Ясной Поляне; он с 1862 г. переписывался с графом и писателем Л.Н. Толстым, но создавая школы шел сугубо своим путем. Открывая школы и совершенствуя учебный процесс в них, Рачинский много советовался с обер-прокурором Синода, влиятельным К.П. Победоносцевым, переписывался с ним, неоднократно принимал его у себя в Татеве. Школа в Татеве в 1875 г. получила статус 4-классной земской школы, среди ее выпускников были будущие российские знаменитости – художник Н.П. Богданов-Бельский, и врач член-корреспондент АМН И.Л. Богданов. Хозяева усадьбы Татево были радушными и гостеприимными людьми, радовались гостям. В начале ХХ в. в Татево часто приезжали гостить и работать художники, в том числе С.А. Коровин, А.П. Остроумова-Лебедева, Д.А. Шмаринов и др.; в одном из усадебных флигелей для художников была устроена мастерская. Н.П. Богданов-Бельский именно здесь в Татеве написал свое знаменитое полотно «Устный счет», на котором изображен эпизод из жизни Татевской школы. Художникам особенно нравился в Татево живописный с прудами парк, превращенный его хозяином – профессиональным ботаником в настоящий ботанический сад с почти 200 видами деревьев и кустарников. До наших дней сохранились только остатки усадебного комплекса в Татево, созданного в основном во 2-й половине ХVIII – начале ХIХ в. Можно увидеть остатки бывшего главного усадебного дома с флигелями (конец ХVIII – 2-я половина ХIХ в.), церковь Троицы (2-я половина ХVIII в.), остатки регулярного усадебного парка с редкими породами деревьев, древними гиганскими дубами и прудами, которым более двух веков. Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. главный усадебный дом был взорван немцами, но и его остатки живописны. Построенная Рачинским деревянная школа в начале ХХ в. была перестроена, на ее месте возвели каменное школьное здание, в котором и сейчас учатся дети. В период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. в районе Татево шли бои. В селе в 1980 г. открыли памятник выпускникам Татевской школы, павшим в боях Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. В братской могиле села Татево захоронены 77 советских воинов, погибших в боях за это село. Село Татево остается важным культурным центром, в нем, кроме средней школы, работают Дом культуры, Народный краеведческий музей.

Город Торопец находится в 332 км к западу от Твери, на Валдайской возвышенности при впадении р. Торопа в озеро Соломено. Расположен он на автомагистрали Москва – Рига; есть железнодорожная станция на линии Бологое – Великие Луки. В этом малом городе живут менее 17 тыс. жителей. Несмотря на свою видимую скромность, он имеет богатую и давнюю историю, внес свой достойный вклад в экономику и культуру. Город впервые упоминается в Лаврентьевской летописи под 1074 г. (В письменных источниках ХVII в. его называют другим именем: Кривит, Кривич, Кривитенск.) Торопец до ХII в. принадлежал Новгороду, затем был частью Смоленского княжества, а во 2-й половине ХII в. стал центром самостоятельного удельного княжества. Именно в Торопце в удельных владениях матери, которые он наследовал в 1232 г., венчался князь и будущий русский святой Александр Ярославич (будущий легендарный полководец Александр Невский; см. текст о нем на с. 219–222). В ХII – ХIII вв. город неоднократно опустошался литовскими захватчиками, с середины ХIV в. входил в состав Великого княжества Литовского, но в 1503 г. вошел в состав Московского государства, был образован Торопецкий уезд. В ХVI – ХVII вв. Торопец был крупным ремесленным центром и крепостью на западной границе Русского государства, страдал от бедствий и нападений врагов. В начале ХVII в. его захватили и разорили поляки, а в 1617 г. – украинские казаки, в 1634 и 1683 гг. случились сильнейшие пожары. Были в нем и внутренние политические конфликты. Так, в 1608 г. Торопец признал Лжедмитрия II; а в 1698 г. в Торопце взбунтовались 4 стрелецких полка, недовольных политикой царя Петра I (этот бунт был подавлен, 50 стрельцов казнили). С конца ХVII в. Торопец давал о себе знать главным образом как об одном из значительных торговых центров Русского государства. С ХVIII в. в нем усиленно развивались ремесла, особенно – выделка кож (во второй половине ХVIII в. в нем работали около 40 небольших кожевенных заводов), он стал значительным центром кожевенной промышленности. Развитию города сильно мешали пожары (1758, 1792, 1808 гг. и др.). В 1778 г. для Торопца был разработан первый градостроительный генеральный план, по которому он получил регулярную планировку.

В начале ХХ в. большинство жителей города были настроены в революционном духе, в 1917 г. установилась советская власть. Но в 1918 г. в Торопце вспыхнул антисоветский мятеж, подавленный прибывшими из Ржева красноармейцами. В период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Торопец в августе 1941-го – январе 1942 г. был оккупирован фашистами, в нем был установлен жесткий оккупационный режим, проводились облавы и расстрелы жителей, был создан концлагерь (в котором погибли около 200 советских военнопленных). В ходе Торопецко-Холмской операции 1942 г. Торопец был освобожден от немцев. Немецкая оккупация, налеты немецко-фашистской авиации очень сильно разрушили город; в послевоенный период он был полностью восстановлен.

Ржев. Напоминание о Великой Отечественной войне

Наибольшее хозяйственное значение в Торопце получили литейно-механический и авторемонтный заводы, мебельно-деревообрабатывающий комбинат, швейная и обувная фабрики, предприятия пищевой промышленности (мясокомбинат, маслозавод и др.). Торопец гордится Краеведческим музеем, Народным театром и Народным цирком. В Торопце сохранились ценные архитектурные памятники, главным образом ХVII – ХVIII вв. Сохранились на окраине города валы Высокого Малого городища и Большое Старое городище. Главными архитектурными памятниками Торопца остаются Корсунско-Богодицкий собор (1795–1804 гг., проект О. Спиркина); церкви: Богоявленская (1764), Никольская (1666–1669), Покровская (1777), Иоанна Предтечи (1703), Казанская (1698–1765), Спасо-Преображенская (конец ХVII – начало ХVIII в.), Рождества Богородицы (1742–1762); каменные купеческие дома ХVIII – ХIХ вв. В городе установлен (1974) памятник Учителю.

Тихий и спокойный Торопец, живописные окрестные места и озера Соломено, Уклейно, Кудинское издавна привлекают сюда людей на отдых и в творческие поездки. Так, в 1861–1863 гг. сюда часто приезжал великий русский композитор Модест Петрович Мусорский (139–1881). В наши дни Торопец является популярным туристическим центром. Для верующих людей визит в Торопец оценивается как паломническая поездка к местам земной жизни русского святого князя Александра Невского (см. с. 219–222) и места функционирования Небенского мужского монастыря (сохранялся до первых десятилетий ХХ в.).

В окрестностях Торопца можно увидеть остатки нескольких бывших дворянских усадеб, в том числе Подгороднее, Якшино, Хотилицы и некоторых других. Но все эти бывшие усадьбы находятся в руинизированном состоянии, поэтому нужно сильно напрячь фантазию, призвать на помощь знания, чтобы представить, как выглядели эти усадьбы и какой была в них жизнь в лучшее для них время.

В 2 км от Торопца в селе Подгороднее сохранились постройки усадьбы с тем же названием. В строениях усадьбы Подгороднее располагается дирекция совхоза, поэтому главный усадебный дом пребывает в сравнительно благополучном состоянии (не сохранился только один из двух флигелей). Первым владельцем и строителем этой усадьбы был один из самых богатых торопецких помещиков, уездный предводитель дворянства полковник Александр Михайлович Челищев. Усадьба была построена в начале ХIХ в. в стиле классицизма, спланирована по правилам регулярной застройки. Центром усадебной композиции являлся главный дом с мезонином в стиле зрелого классицизма, оба его фасада украшены портиками, два боковых флигеля были объединены с главным домом открытой колоннадой, был заложен парк с 3 каскадными прудами (от которого теперь почти ничего не сохранилось). В состав усадебного ансамбля также входили и 4 корпуса хозяйственных построек. Все усадебные здания – кирпичные, оштукатуренные, что способствовало их сохранению и облегчило их реставрацию в 1977–1982 гг.

В Торопецком районе, в 5 км к северо-западу от Торопца, расположена деревня Якшино с остатками бывшего усадебного комплекса графов Кушелевых. Владельцем усадьбы Якшино, построенной здесь в конце ХVIII в., был видный вельможа при императоре Павле I – граф И.И. Кушелев. В 1788 г. здесь построили Пятницкую церковь, чтобы усадьба имела гармоничный архитектурный вид, церковь возвели в стиле барокко, хотя к тому времени он уже считался не модным. Кушелевы были очень богатыми людьми, в Тверской губернии они владели большими по площади землями, имели несколько усадеб (Волок, Цветки, Хворостьево и др.). В роду Кушелевых были военные в высоких чинах, в том числе генералы, важные сановники, просто богатые помещики. Все они старались хорошо служить императору, а еще больше думали о своих личных интересах и выгодах, которые можно извлечь, будучи на «государевой службе». Их род дал и известную революционерку Елизавету Лукиничну Дмитриеву-Томановскую (урожденную Кушелеву, 1851 – после 1917 г.). После 1917 г. в национализированной усадьбе открыли школу, а когда она выехала в более удобное место, усадебный дом стал разрушаться. К концу 1990-х гг. в деревне Якшино не было уже постоянных жителей, поэтому, когда в 1988 г. в строениях бывшей усадьбы внезапно случился пожар, тушить его было некому. Так и стоят после пожара остатки толстых каменных стен некоторых построек бывшей усадьбы Якшино.

Современное село Хотилицы, раположенное в Андреапольском районе (в 30 км от г. Андреаполь) является одним из древних сел Тверской земли и бывшим родовым имением графов Голенищевых-Кутузовых – дальних родственников великого русского полководца М.И. Кутузова (Голенищева-Кутузова). Владельцы этих мест Голенищевы-Кутузовы в ХIV – ХVIII вв. служили стольниками, воеводами в Торопце; им были пожалованы в ХVII в. поместья, в том числе и Хотилицы. Один из владельцев этих земель – Михаил Иванович Голенищев-Кутузов заложил и построил здесь на берегу озера Лобно в 70-х гг. ХVIII в. усадьбу в стиле классицизма с регулярным усадебным парком. После графов Голенищевых-Кутузовых владельцами этой усадьбы стали купившие ее швейцарские выходцы по фамилии Ган. Усадьба была когда-то живописной, ухоженной, любимой ее владельцами. Теперь усадебная территория занята современными зданиями, огородами, а церковь Печерской Богоматери не сохранилась. В советский период длительное время в усадьбе размещалась больница, когда она выехала, главный усадебный дом и большинство других усадебных построек (как и большинство других иных брошенных за ненадобностью дворянских усадеб) стали разрушаться и гибнуть. В наши дни в Хотилицах сохранились остатки усадебного комплекса конца ХVIII – начала ХIХ в. с главным усадебным домом (конец ХVIII в.), бывшими хозяйственными постройками (середина ХIХ в., сохранились относительно хорошо) и следами регулярного усадебного парка (ХIХ в.). Село Хотилицы замечательно и тем, что в нем родился и провел детство Александр Петрович Александров (1906–1981), инженер-строитель, дважды Герой Социалистического труда (1952, 1961), заслуженный строитель РСФСР (1966). Этот выдающийся гидростроитель был начальником строительства Волжской ГЭС (ранее им. 22-го съезда КПСС), Волго-Донского канала (1948–1952), Цимлянского гидросооружения, главный советский эксперт (по сути, начальник) строительства Асуанской ГЭС (1962–1966) в Египте, с 1966 г. – заместитель министра энергетики и электрификации СССР.

Н.П. Богданов-Бельский. Устный счет. 1895 г.

Недалеко от Торопца в Торопецком районе находится село Клин, в котором родился выдающийся церковный деятель и русский святой – будущий Патриарх Тихон, сделавший исключительно много для Русской Православной Церкви и нашей страны в целом в очень сложный для нее исторический период развития, много полезного свершивший во благо Православной Церкви в Америке. Патриарху Тихону первому из церковных деятелей пришлось заниматься вопросом урегулирования отношений Церкви с советской властью. Он решительно протестовал против насильственного изъятия церковных ценностей, репрессий против священнослужителей, православных и других ни в чем неповинных людей, называл и обличал ошибочные действия представителей советской власти. Рождение будущего патриарха в селе Клин, где он провел свое детство, – т. е. ощутимую часть его земной жизни, – заставляет особо тщательно следить за развитием и благоустройством этого села, которое может быть целью паломнической поездки верующих людей и других сведущих людей в русской, в том числе церковной истории.

Торопец. Одна из улиц города

Патриарх Московский и всея Руси Тихон (в миру Василий Иванович Беллавин, 1865–1925) родился в семье сельского священника в селе Клин Торопецкого уезда Псковской губернии (теперь – Торопецкий район Тверской области). В 13 лет, в 1878 г., он окончил церковноприходскую школу, затем – Торопецкое духовное училище и поступил в Псковскую семинарию, в 19 лет он поступил в Петербургскую духовную академию. В 1888 г. он получил степень кандидата богословия. После окончания духовной академии в течение трех лет он был преподавателем в Псковской семинарии. В 26 лет (1891) Василий Беллавин принял монашеский постриг, при постриге ему дали имя Тихон – в честь святителя Тихона Задонского, отличавшегося редкой скромностью, добротой, кротостью. Затем иеромонаха Тихона перевели инспектором в Холмскую духовную семинарию, а затем ректором в Казанскую семинарию. В 1892 г. он был возведен в сан архимандрита и стал ректором небольшой Холмской духовной семинарии. Когда ему было 32 года, он был возведен в сан епископа Люблинского и назначен викарием Холмско-Варшавской епархии. Молодой архиерей был общим любимцем. Не только православные, но и католики, иудеи, мусульмане Холмщины уважительно относились к нему.

Умение расположить к себе людей разных национальностей, привить и углубить интерес к Православию определил назначение Тихона в 1898 г. в далекую Американскую епархию в сане епископа Алеутского. Девять лет он осуществлял епископское служение в Северной Америке. Он преобразовал Миссионерскую школу в Миннеаполисе в Духовную семинарию. Кафедра епископа Алеутского Тихона находилась в Сан-Франциско, а новые переселенцы в Северную Америку поселялись в основном в восточных штатах. Вот почему кафедра епископа была перенесена по его настоянию в Нью-Йорк. При его постоянном внимании открывались новые православные храмы. Епископ Тихон много сил и времени отдавал переводу на английский язык православной богослужебной литературы. В 1905 г. он был возведен в сан архиепископа Алеутского и Североамериканского. В 1907 г. по его инициативе был созван первый Православный собор Североамериканской Церкви, который состоялся в Майнфильде. На Соборе рассматривался и вопрос о юридическом статусе Православной Церкви в Америке. (В те годы Святейший Синод России не был готов дать ответ на этот вопрос; только 60 лет спустя в 1967 г. Православная Церковь в Америке получила самостоятельность, а святитель Тихон понимал это еще в начале ХХ в.).

Затем святителя Тихона отозвали в Россию, где он управлял Ярославской епархией, был архиепископом Ярославским и Ростовским. Ярославское светское общество избрало его почетным гражданином Ярославля. Владыка Тихон служил в Ярославской епархии с 1907 г. по 1913 г., он отстаивал вопросы церковной свободы, что не всегда устраивало государственную власть. Именно из-за конфликта епископа Тихона с ярославским губернатором 49-летнего святителя перевели в Литву, на литовскую кафедру (именно губернатор добился перевода неудобного для него архиерея).

Приехав в Вильно в 1914 г., владыка Тихон сделал очень много пожертвований в различные благотворительные учреждения. Это было не совсем обычным в литовском крае, где высоко ценили роскошь, пышность и в меньшей мере уделяли внимание благотворительной деятельности. Владыка Тихон не отступал от подобающего церковного великолепия на службах, в своей жизни оставался добрым и скромным человеком, в равной мере уважительно относился к людям разных национальностей.

Святительское служение в Литве было прервано начавшейся в 1914 г. Первой мировой войной. Архиепископу Тихону пришлось покинуть епархию в Литве. Вначале он поселился в Москве, а затем в Дисне, на окраине Литовской епархии.

В 1916 г. император Николай II пожаловал Владыке Тихону бриллиантовый крест для ношения на клобуке за его труды во славу Отечества. В Литовской епархии застали архиепископа Тихона события февральской революции в России в 1917 г. Когда был сформирован новый Синод, архиепископа Тихона пригласили в число его членов. В 1917 г. он стал Московским архиепископом, затем Московским митрополитом, был избран Председателем Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917–1918 гг. Этот Поместный Собор в 1917 г. принял историческое решение о восстановлении патриаршества в России. Участники Собора выражали тревогу за судьбу святынь Московского Кремля, подвергшегося обстрелу во время революционных событий. Митрополит Тихон во главе небольшой группы членов Собора отправился в Кремль. Это был еще один факт личного мужества владыки Тихона. Затем в работе Поместного Собора приступили к чрезвычайно важному делу – выбору нового Патриарха Московского и всея Руси.

Из-за сложной политической обстановки с большим трудом удалось добиться разрешения только на один день принести в Храм Христа Спасителя (где происходили выборы и определение патриарха) Владимирскую икону Божией Матери из Успенского собора Московского Кремля. 52-летний святитель Тихон стал одиннадцатым Российским патриархом и первым патриархом после восстановления патриаршества в России в 1917 г.

В одном из своих первых обращений к верующим – в «Новогоднем слове» по поводу начавшегося 1918 г. – патриарх Тихон, размышляя о событиях 1917 г., предупреждал, что бездумное, поспешное построение нового государства неминуемо принесет народу вред, разруху, колоссальные трудности, затяжные беды. Он предсказал, что это будет продолжаться до тех пор, пока не опомнится русский народ и низвергнет столпы неверия.

Патриарх оказался одним из немногих, кто осудил в 1918 г. расстрел царя Николая II и его семьи, организовал и провел публичную панихиду по убиенным императору, членам его семьи, их верным слугам, а затем служил заупокойную литургию, произнес грозную обличительную речь. Вскоре в Казанском соборе, рядом с Кремлем, он произнес по этому поводу проповедь, ставшую исторической. Патриарх говорил, что, как бы ни оценивать политику последнего Государя Российского, его убийство, совершенное после его добровольного отречения от престола и в условиях отсутствия с его стороны каких-либо попыток вернуться к власти, является, несомненно, ничем не оправданным преступлением. В своих проповедях, беседах, при личных встречах с людьми патриарх давал трезвую оценку происходившему в России, что вызывало враждебное отношение большевиков, их желание отделаться от него. Патриарх Тихон пытался также отстоять интересы ни в чем не повинных людей, гневно осудил массовый террор и убийства ни в чем не повинных людей, без причин обвиненных в возможном, но недоказанном соучастии в покушениях на жизнь представителей советской власти. Осудил патриарх Тихон решение Московского Совета о выселении из столицы в 1922 г. монашествующих.

Патриарх Тихон жил открыто, отличался удивительной доступностью, простотой, скромностью, любовью к людям. Патриарх регулярно служил в разных храмах Москвы, неизменно участвовал в крестных ходах. Депутация членов церковного Собора, после тайного заседания Соборного совета, посоветовала патриарху Тихону уехать за границу, чтобы обезопасить его жизнь; но патриарх отказался, он решил разделить судьбу своего народа.

Усадебный дом в Хотилицах

В 1918 г. патриарха Тихона заключили под домашний арест, приставленные к нему охранники оскорбляли его и хозяйничали в его помещениях, сотрудники Чрезвычайной комиссии почти ежедневно устраивали допросы. Советская власть наложила на него огромную контрибуцию, лишила продовольственного пайка, организовала травлю в прессе, всячески попыталась опорочить его имя, вскрывали его письма, узнавали адреса и наказывали людей, присылавших ему денежные переводы. Хотя советская власть осуждала патриарха Тихона и не приветствовала контакты с ним, люди по-прежнему любили и уважали его. Продавцы на московском Сухаревском рынке не брали плату за продукты для кухни патриарха, извозчики тоже отказывались брать плату за проезд с патриархом.

Патриарх Тихон, несмотря на притеснения от властей, не изменял своим обычным принципам и убеждениям. В своих пастырских посланиях он осуждал и практически предал анафеме советскую власть. Патриарх обличал и осуждал власть большевиков за принятие и реализацию так называемого «Декрета об отделении Церкви от государства и школы от Церкви» (1918), по которому Церковь лишалась прав юридического лица и имущества. Также он осудил постановление Народного комиссариата юстиции о вскрытии мощей (1919) и его реализацию, Декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей на нужды голодающих (1922) и его реализацию на местах, закрытие, осквернение и разрушение церквей и монастырей, закрытие духовных учебных заведений, прекращение преподавания Закона Божьего в школах, резко выступал против репрессий священнослужителей и убийства их.

С начала революционных событий в России в 1917 г., затем в последующие годы патриарх Тихон сожалел о внутренних распрях в России, о пролитой крови, потерянных многих жизнях в братоубийственной войне. В 1918 г. вышло Послание патриарха Тихона, предававшее анафеме всех, проливающих невинную кровь. В том же 1918 г. вышло Обращение патриарха Тихона к Совету Народных Комиссаров – в связи с первой годовщиной Октябрьской революции – с призывом прекратить братоубийство. В 1919 г. в разгар Гражданской войны патриарх написал послание с требованием к духовенству не вступать в политическую борьбу. Этим он выразил верность принципу невмешательства Церкви в политическую борьбу при сохранении своей внутренней свободы.

Исключительно сложной стала обстановка в стране в 1921 г.: Гражданская война, неумелая продовольственная политика, политические просчеты вызвали небывалый голод в России. Был создан Всероссийский Церковный комитет помощи голодающим под председательством патриарха Тихона, который был официально зарегистрирован, но функционировал чуть более месяца. Было напечатано 100-тысячным тиражом воззвание патриарха к верующим с просьбой помочь голодающим россиянам. Комитет и воззвание патриарха сделали доброе дело: Американская организация Помощи, мировая общественность во главе со знаменитым Ф. Нансеном включились в борьбу с голодом в России.

Патриарх Тихон в 1921 г. обратился с посланием к верующим и благословил добровольное пожертвование церковных ценностей, не имеющих богослужебного употребления, во имя борьбы с голодом. Однако, несмотря на это, по постановлению ВЦИК в начале 1922 г. изъятию из церквей и монастырей подлежали абсолютно все драгоценные предметы. Речь шла об изъятии церковной утвари, предметов, имеющих сакральный характер в Православной церкви, что по церковным канонам оценивалось как святотатство. Теперь известно, что многие конфискованные в те годы драгоценные предметы исчезли бесследно.

Патриарх Тихон осудил полное изъятие церковных ценностей, а верующие активно сопротивлялись этому процессу. К концу 1922 г. по делу об изъятии церковных ценностей были расстреляны и погибли более восьми тысяч человек. В марте 1922 г. в газете «Известия» был опубликован «Список врагов народа» и первым в нем был указан патриарх Тихон и церковный Собор. С каждым днем все большая и большая опасность угрожала патриарху Тихону.

Патриарх Тихон

На московском процессе в апреле 1922 г., окончившемся одиннадцатью смертными приговорами, патриарху Тихону были предъявлены два обвинения: препятствовал спасению жизней погибающих от голода и сочувствовал контрреволюционному движению в период Гражданской войны. Но все-таки власти испугались вынести патриарху смертный приговор: слишком велики были народная любовь, уважение, преклонение перед ним. Однако с лета 1922 г. по июнь 1923 г. патриарх был под арестом в тюрьме на Лубянке. А до этого он пребывал под домашним арестом в своем Троицком митрополичьем подворье на ул. Самотека.

Наряду с конфликтами с властями были у патриарха Тихона и другие серьезные тревоги. В новых исторических условиях в ущерб авторитету, силе и мощи Русской Православной Церкви в ней усиливалось движение «обновленцев». Они шли на компромиссные союзы с властями и стремились захватить Церковь в свои руки. В период обновленческого раскола патриарху и его сторонникам удалось сохранить истинную христианскую церковь.

Патриарха Тихона все-таки освободили из московской тюрьмы на Лубянке. Ему пришлось поселиться в Донском монастыре, так как дом, в котором он жил раньше, отдали другим жильцам.

В Донской монастырь к патриарху Тихону приезжали духовные и простые верующие не только со всей Москвы, но и из разных уголков страны. Доступ к нему был свободным. Из Донского монастыря патриарх выезжал служить в храмы Москвы, при этом он избегал пышных церемоний, ехал на извозчике в сопровождении келейника. При этом, пока он жил в монастыре, за ним велось постоянное наблюдений, его письма вскрывались, следили и за верными ему людьми. На патриарха Тихона было совершено два покушения. Первое произошло в 1919 г. при выходе из Храма Христа Спасителя, когда женщина ударила его ножом в бок, тогда патриарха спас кожаный пояс на подряснике под рясой, смягчивший удар ножа. Второе покушение на патриарха произошло в Донском монастыре в 1924 г. Неизвестные ворвались в его келью, раздалось пять выстрелов, но келейник патриарха – Я.А. Полозов – успел заслонить его, но сам был убит. Неизвестным удалось скрыться.

После освобождения из тюрьмы у патриарха время от времени случались обмороки, врачи обнаружили у него заболевание почек. Болезни обострялись. В 1925 г. его положили на лечение в частную лечебницу Бакуниных, рядом с Зачатьевским монастырем на Остоженке. Даже пребывая на лечении в больнице, он периодически выезжал на службу в храмы Москвы. В один из дней он почувствовал себя хуже и согласился для улучшения самочувствия сделать ему укол морфия. После этого через несколько часов он умер. Мало кто верил в его естественную смерть, ибо за годы советской власти неоднократно пытались совершить насилие над его телом и духом.

Отпевали патриарха в большом соборе московского Донского монастыря. Похоронили его в Донском монастыре в марте 1925 г. Даже после смерти он оставался опасным для правителей. Место его захоронения хотели постепенно стереть в памяти людей. В 1925 г. тело патриарха Тихона перезахоронили на Введенском кладбище (это само по себе крайнее невежество, – кладбище считалось иноверным, на нем хоронили в основном не православных людей, а католиков и протестантов; кладбище поэтому еще называли Немецким). В 1946 г. к приезду в Москву вселенских патриархов останки патриарха Тихона в одну ночь возвратили в отреставрированный Малый собор Донского монастыря.

Только в начале 1990-х гг., с благословения Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II (А.М. Ридигер), были начаты поиски останков патриарха Тихона. Осенью 1991 г. случился пожар в Донском монастыре, который ускорил ход работ. После снятия гробницы в Малом соборе Донского монастыря рабочие обнаружили плиту с надписью «Святейший Патриарх Тихон». В начале 1992 г. состоялось освидетельствование мощей. Патриарх Тихон был канонизирован в 1989 г. (а Русская Православная зарубежная Церковь осуществила канонизацию в 1981 г.). Его мощи покоятся в Донском монастыре.