Подвиг в прайс не забьешь Негривода Андрей

...Андрей посмотрел на часы и улыбнулся: стрелки показывали 15.20...

«...Молодцы мы! Отмахать „тридцатник“ за двенадцать часов в такой „зеленке“!..»

– Так, мужики! Теперь идем на цыпочках! Так, чтобы ни одна травинка не шелохнулась и ни одна обезьяна крик не подняла! С этого момента мы тени!

Он посмотрел на усталые лица, на вздувшиеся вены на шеях и подумал:

«...Надо отдохнуть! Всем! Устали мужики... Да и я сам тоже... Еще эта нога!.. Перекурим, перекусим и пойдем... Успеем осмотреться – солнце зайдет часов в девять вечера, так что время еще есть... Время пока терпит...»

– Делаем так... Сейчас пожуем и отдохнем маленько... Выходим в 16.00! За это время распаковаться, снаряжение на себя, всем к началу движения надеть «Леших»[5] ! Прогулки по лесу закончились, мужики! Начинаем работать! Все лишнее маскируем и оставляем здесь... Все! Отдыхать всем!

Он повалился, где стоял, у ствола какого-то местного исполина, прикрыл глаза и тут же провалился в сон...

Помните, как это было в знаменитых «Семнадцати мгновениях весны»? «Так он проспит ровно двадцать минут, а потом проснется и поедет дальше... Эта привычка вырабатывалась в нем годами...» Кто-то в это верит, а кто-то нет, но!.. Для того чтобы понять, что это абсолютная правда, надо попробовать пожить жизнью разведчика или диверсанта, походить ежесекундно по лезвию бритвы, зная, что любой неверный или необдуманный шаг может стоить тебе головы!.. Вот только тогда внутри твоей головы и «родится» тот секундомер, который и будет отсчитывать заложенное в него тобой самим время... Думайте, что хотите, про кино, про то, сколько во всем этом режиссерского и авторского вымысла, но то, что происходило со штандартенфюрером Штирлицем, или полковником Исаевым, кому как угодно, было АБСОЛЮТНОЙ правдой!

Андрей заснул тут же, зная, что кто-то из его бойцов обязательно останется в охранении – «повальная спячка» вообще не принята в их среде и считается верхом дилетантства, дурным тоном и карается на первых порах инструкторами самым нещадным образом. Проснулся Андрей ровно через полчаса... Одновременно со всеми... Хотя... Гранд, видимо, «задал самому себе программу» на двадцать пять минут, потому что, открыв глаза, Андрей увидел его рядом с собой распаковывавшим ИПП (индивидуальный перевязочный пакет)...

Сохраняя полное молчание, Лешка расшнуровал берц Андрея и принялся за перевязку. Конечно, при таких травмах считается, что шину трогать нельзя, по крайней мере неделю или даже две, и соблюдать полный покой. Тогда связки восстановятся... Только вот самое главное, второе условие, про покой, не было соблюдено с самого начала. А за двенадцать часов пути та повязка, которую Гранд делал ночью, практически на ощупь, растрепалась и потеряла свою жесткость. Так что теперь, в относительно спокойных условиях, без особой спешки и при свете дня, ему пришлось делать все заново...

Через несколько минут, когда перевязка была закончена, Комар начал готовиться к маршу, надев «Лешего» и обмотав такой же пятнистой, кудлатой лентой свою винтовку от ствола до приклада. Винтовка эта заслуживала особого внимания...

Чего греха таить, но этот «Heckler und Koch PSG-1» был, наверное, самой лучшей снайперской винтовкой на то время из всех придуманных. Надежнейшее, мощное оружие, с очень точным боем и прекрасно отлаженной механикой, калибра 7.62 миллиметра, магазином на двадцать патронов и штатным десятикратным оптическим прицелом, винтовка была предназначена для стрельбы на средние дистанции от 100 до 700 метров. Но к этой операции, заранее предвидя трудности, Андрей попросил «технарей» немного модернизировать его «основной аргумент». И надо сказать, что за трое суток они прекрасно справились со своей задачей!.. На съемный ствол по всей его длине был интегрирован мощный глушитель, примерно в сервелат толщиной, и заменена сама «оптика» – длинная труба двадцатипятикратного электронного прицела была чуть ли не в половину длины всей винтовки!.. Конечно, «Хеклер» потяжелел килограмма на два, но!.. Теперь, при такой оснастке, Андрей мог «работать» по цели с полутора километров, а это уже значительно облегчало задачу! Ну, если и не облегчало, то уж, во всяком случае, расширяло возможности...

Но Андрей на этом не остановился: точно таким же переделкам-модернизациям подверглась и любимая Вайпером, и проверенная им не единожды «Ческа Збройовка» CZ 700 Sniper M1»...

...Теперь эти винтовки, которые помимо модернизации были покрашены в камуфляжные цвета, как и все оружие группы, и обмотаны камуфляжной лентой из комплекта «Лешего», были похожи со стороны на деревянные сучки с зелеными ленточками-листочками.

В 16.00 Комар встал и посмотрел на свою группу придирчивым взглядом – перед ним стояли четыре кудлатых куста. Да и сам он, наверное, был похож со стороны на точно такой же куст.

«...Ну... Нормально вроде бы!.. По крайней мере, с пяти метров, если без собак, то хрен ты нас увидишь! Да и с собаками тоже!.. Репеллент на себя все распылили...»

– Так!.. Слушай приказ!.. Начинаем движение двумя группами. Первая: Комар, Гот, Оса! Вторая: Вайпер, Гранд! Двигаемся к объекту на удалении триста метров. Рации только на приеме, мужики!.. Задача – выйти к объекту, определить возможные подходы, организовать наблюдение, выявить возможные скрытые посты, определить систему охраны, режим прохождения патрулей и их смены и определить места «лежек» для себя. В общем... Играем по-взрослому! Вопросы?

Их не последовало: каждому была ясна его задача и без них.

– Добро... Вайпер! Контрольная связь в 19.00. Начинаем!..

Пять живых кустов ровно через секунду слились с зеленью джунглей...

...Они потратили примерно час на то, чтобы пройти около двух или чуть-чуть больше километров, когда пробиравшийся метрах в десяти впереди Гот присел на одно колено и поднял на уровень плеча сжатый кулак – сигнал «Внимание!». Андрей, а за ним и Оса замерли в тех позах, в которых застал их этот жест. И ничего лишнего!..

Для «наметанного» глаза в лесу или в джунглях заметно любое движение. Любое!!! А любое движение обязательно сопровождается звуком, пусть даже самым слабым, но он обязательно есть!.. Если командир подразделения, будь то группа, взвод или отряд, имеет специальную подготовку и ему приходилось воевать в лесу, устраивать засады, то своих разведчиков-следопытов он обязательно научит видеть и слышать все постороннее. В составе головного дозора у него обязательно будет пара парней, работающих по принципу «смотреть-слушать». То есть один из них максимально концентрируется на «органах зрения» – он мало что слышит, но все видит, а второй – на «органах слуха»: этот обычно смотрит не по сторонам, а себе под ноги, но зато слышит абсолютно все звуки вокруг!.. Этому сложно научиться, отключать во время «работы» другие органы, но зато очень эффективно и надежно: один человек никогда не сумеет заметить или услышать то, что могут двое, потому что его внимание рассеяно!..

Кто и с какой подготовкой будет противостоять его группе, Андрей еще не знал, но уже одно то, что еще никому не удалось добраться до дона Алесандро, а групп было заслано множество, говорило само за себя. Поэтому Комар с самого начала решил относиться к Кайману и его командос, как к подразделению спецназа с соответствующей подготовкой...

Гот чего-то ждал, всматриваясь сквозь зеленую стену, а Комар и Оса ждали его... Наконец он показал два пальца и опустил руку к земле – это означало, что вся их маленькая группа должна была теперь собраться вместе...

– Что? – спросил Андрей шепотом, приблизившись к Мартину.

Гот только махнул головой, указывая направление.

Плотная зеленая стена листвы только на расстоянии казалась «монолитом», на самом же деле прямо за тем кустом, перед которым приостановился большой немец, начиналось редколесье. Искусственно созданное редколесье...

В метре от куста начиналась «граница государства семьи Моралес Айма».

Все кусты были безжалостно срублены, так же, как и ветки деревьев, росшие на стволах ниже двух с половиной метров. На этой высоте между деревьями были натянуты восемь рядов колючей проволоки. Это, конечно, ни в коем разе не могло бы стать серьезным препятствием для группы, если бы не то, что было дальше, за «колючкой»... В траве, поблескивая кое-где в лучах вечернего солнца, лежала густая паутина колец противопехотного заграждения «Топтун»...

«Топтун» – это именно тот случай, когда все гениальное просто. Но тот гениальный ум, который придумал это заграждение, был еще и садистом, не иначе... Тонюсенькая, в полтора-два микрона сталистая проволока элементарно разбрасывалась по земле целыми «пучками» и слоями. Правда, просто? Эта проволока толщиной в человеческий волос была на удивление прочной и неэластичной! Любое живое существо, по глупости своей влезшее в эту паутину, так там и оставалось. По принципу «Увяз коготок – всей птичке кирдык!» Она запутывалась на твоей ноге в одну секунду, да так надежно, словно человек попал в медвежий капкан! И если только ты хоть немного задергаешься, а еще, того хуже, полезешь туда рукой, то и она запутается и ты рискуешь остаться и без руки, и без ноги! «Топтун» врезался даже в дерево, что уж говорить о живой плоти... А любой медик, связанный с травмами, подтвердит, что тонкие, глубокие порезы намного опаснее даже больших рваных ран – они и заживают тяжелее и дольше, и шансов истечь кровью от них намного больше... В общем... Не прилагая особенных усилий, можно создать идеальную, практически непреодолимую преграду не только для живой силы, но и для легкой техники!.. И именно такие «Топтуны» сейчас защищают границы всех развитых государств!.. Разведчики Андрея, конечно же, тренировались преодолевать и эту преграду, но... «Упражнение № 112/7» подразумевало преодоление такого заграждения только при пересечении границы, где от «колючки» до «колючки» метров пять-шесть, да и то этот способ в кулуарах называли «по-наглому». На «Топтуна» сверху набрасывали либо толстую трехметровую доску, либо сбитый заранее помост, а за ним второй, перебирались на «ту» сторону и «ноги в руки» и галопом подальше от того места! Потому что выдернуть из «Топтуна» этот мостик уже нереально!.. Эта зараза даже похуже самой гиблой болотной топи или трясины – там при предельном внимании хоть и призрачный, но шанс спастись есть – «Топтун» такого шанса не давал никому!..

Вот такой он, этот «Топтун», который сейчас поблескивал на солнышке перед глазами Андрея полосой метров в двадцать!!! Непрерывной полосой! Что влево, что вправо – сколько хватало взгляда!..

Андрей медленно повел головой слева направо, рассматривая тех, кто стали жертвой этой страшной ловушки. Здесь было несколько птиц, позарившихся на какой-то корм, что-то очень похожее на большую крысу и даже какая-то небольшая обезьянка, иссохший трупик которой застыл навсегда где-то посредине – доставать отсюда «добычу» мог додуматься только абсолютный даун...

Лейтенант обернулся по сторонам и встретился с обалдевшим взглядом Осы. Не говоря ни слова, он жестами отдал приказ «откатить» на несколько десятков метров назад.

– Мысли? – было его первым вопросом.

Бывший капитан пограничного спецназа Сергей Кузнецов, некогда служивший на таджикско-афганской границе, произнес с легким восторгом:

– Вот бы нам такую штуку тогда!.. Мне бы и делать было нечего!..

– А без эмоций?

– Хрен пройдешь! И по деревьям не получится – нас ни в макаки, ни в Тарзаны не готовили!..

– Мартин?

– Надо попробовать идти вдоль полосы... – Гот был «очарован» этой «границей» не меньше Осы. – Где-то должен быть разрыв...

– Правильно! Не сидят же они безвылазно в этом «бассейне», – согласился Андрей. – Иногда и в джунгли выползают! И не пешком, надо думать, а на колесах. Значит, должна быть дорога.

– И не одна, надо думать... – подтвердил Оса.

– Что еще видели?

– За «Топтуном» видел в одном месте небольшую воронку и срезанные осколками ветки... – У Мартина даже шепот был какой-то очень внушительный, словно ворочался и ворчал в своей берлоге просыпавшийся по весне медведь. – И воронка и сучья, оставшиеся от веток, старые, не меньше года...

– А это значит... – Андрей смотрел на своих бойцов в упор. – Что за «Топтуном» есть еще и минные поля... И в последний раз на них попадали год назад...

– М-да... Гостей здесь не ждут никогда, и они здесь, надо понимать, совсем нечастое явление... – проговорил Сергей.

– Значит, что?.. – Лейтенант задумался на секунду. – Значит, будем идти вдоль «колючки»?..

Вопрос был глупым, потому что неизвестно, какой была ширина «внутренних» МВЗ[6]за «Топтуном», но на внешней стороне периметра, в непосредственной близости к «колючке», тоже могли быть разбросаны «сюрпризы»... Идти вдоль «границы» было более или менее безопасно на удалении метров в двести, если не больше... Но Андрей уже почувствовал, что они где-то на подходах – в ста метрах от «колючки» явно просматривалась автомобильная колея, а за ней ровные, словно по линейке высаженные ряды кустов коки – здесь уже шли плантации, а значит, начиналась территория гасиенды... Уходить в джунгли теперь лейтенанту не хотелось, но и не хотелось нарваться на замаскированный в траве «сюрприз»... Задавая этот вопрос, Андрей искал в своей голове ту грань между разумным риском и глупостью и хотел подтвердить свои личные сомнения мнениями профессионалов.

– Здесь нельзя! Надо уходить в джунгли! – Гот был категоричен.

– Можно попробовать! Если осторожно! – проговорил Оса. – Я с такими штуками встречался, ком! А система охраны периметра почти везде и у всех одинаковая... Ты возьми станцию, ком, а я прогуляюсь в головном, посмотрю, что в травке лежит... Да и Мартину уже пора передохнуть – ему еще для тебя «дальность давать», а у него уже глаз замылен!..

– Согласен... – прогудел Гот.

Ситуация, если честно, была довольно скандальная... Не кто иной, как Гот, уже будучи капралом-инструктором, отбирал пополнение во взвод Андрея почти два года назад, и Оса был одним из тех новобранцев. Не кто иной, как Мартин, учил их всем премудростям разведки и переживал за них... И... Кто, как не немец со своей ментальностью рационалиста, смог бы подойти к вопросу столь философски: «Воспитай ученика, чтобы потом было, у кого учиться!»...

– Вдоль «полосы», с нашей стороны, могут быть и МВЗ, и просто «растяжки», Гот... – Сергею, русскому до корней волос, было все же не понять немца – его начинало мучить чувство вины, и он начал оправдываться. – Ты почти полсуток рубил «зеленку», Мартин... Я свежее тебя...

– Я же сказал, что согласен, Сергей...

– Закончили!.. – прекратил эти разговоры Андрей. – Серега! Ты пойдешь в «голове»... Идем вдоль «колючки» и ищем щель... Вперед!

Три мохнатых куста двинулись на запад в поисках прохода через «границу», внутрь гасиенды...

Двигаясь вдоль «колючки» метрах в десяти, они пробирались сквозь джунгли очень медленно и осторожно. Потому, что... Сергей оказался абсолютно прав: за полтора часа ему уже дважды приходилось останавливать всю группу, становиться на колени и обезвреживать «растяжки»!.. И в обоих случаях покрытые налетом ржавчины ребристые бока оборонительных гранат с разлетом осколков при взрыве до 200 метров, как и у нашей «Ф-1», говорили о том, что они поджидали здесь своего часа не меньше года.

За эти полтора часа при всей осторожности они сумели пройти километра четыре до того момента, когда Оса, так же как и Гот, остановил группу, подав знак «Внимание!», и не меньше трех минут всматривался куда-то, глядя сквозь кусты. А затем подозвал к себе Андрея и Мартина.

– Что?

– Кажется, пришли. – Сергей мотнул головой, указывая направление.

Теперь они втроем оценивали то, что открывалось их взглядам.

В пяти метрах впереди начинался пологий спуск в неглубокий овражек, так, всего-то метра три вниз, а за ним начинался довольно крутой подъем на холм, который верблюжьим горбом возвышался над всей этой территорией. А вот по дну оврага, из гасиенды в глубь джунглей пробегала основательно наезженная дорога. Было видно, что дорогой пользовались часто.

– Вокруг вроде бы тихо... Надо переходить... – проговорил шепотом Оса. – Только придурков отвлечь бы чем-нибудь...

Андрей кивнул.

Теперь предстояло поломать голову, как пересечь не замеченными никем эти несколько десятков метров – десяток до дороги, сама дорога метров пять и вверх по холму до ближайших густых кустов метров двадцать с небольшим. В сущности если разогнаться вниз по склону, то по инерции тебя вынесет на ту сторону за считаные секунды. Ничего особенного, в общем-то, только была здесь одна закавыка.

Сложность заключалась в том, что это место по всем военным канонам было «обязательным» местом для засады или, по крайней мере, для «секрета»[7] , потому что это было единственным пока найденным местом разрыва в сплошном ковре «Топтуна». Сюда, что называется, сам бог велел нацеливаться всяческим татям, возжелавшим проникнуть на плантации без особого на то приглашения... И он был, этот «секрет»...

«...И сковырнуть вас оттуда нельзя! Кто его знает, когда у вас смена и как вы вообще свою службу несете! А тревога нам сейчас совсем уж ни к чему! У з-з-араза, мать вашу!.. А переходить надо сейчас – время уходит...»

Он рассматривал в свой мощнейший прицел лица двоих командос. Он даже видел прыщи над губой одного и желтые, прокуренные зубы другого...

Примерно посредине, между «колючкой» и тем местом, где обрывались джунгли и начинались плантации коки, а от группы Андрея примерно метрах в семидесяти, прямо посредине дороги стоял древний, запыленный «Land Rover Defender» – самый любимый автомобиль у всяческого рода любителей охоты, сафари и тому подобного экстрима. Этих проверенных и очень надежных джипов полным-полно и в Австралии, и в Африке, и, конечно же, здесь, в Южной Америке. И вы ошибаетесь, если подумаете, что этот дедушка английского машиностроения развалюха! Эти «агрегаты» были чудом человеческого гения! Неприхотливые, мощные, они годами, десятилетиями служили своим хозяевам, при минимальном за ними уходе. И... Они идеально подходили на роль транспорта для патрулирования и преследования по пересеченной местности... Андрею, да и его друзьям уже приходилось сталкиваться в Нигерии с погоней, которая разъезжала на этих «крокодилах», и они в полной мере узнали возможности этих машин...

– Надо отходить... – прошептал на ухо Гот.

Он был прав. Надо было отойти вдоль дороги в глубь джунглей метров на четыреста-пятьсот, а может, и того дальше и уже там пересечь ее без риска попасть на глаза командос. Но... Времени на эти передвижения уже не было. Через четверть часа был оговоренный сеанс связи с Вайпером, да и солнце начало как-то уж очень активно приближаться к горизонту. По расчетам примерно через час уже должно было стемнеть. А это как раз то время, которое требовалось, чтобы пересечь дорогу так, как предлагал Мартин, и вернуться практически на исходные позиции, только уже на той стороне, на склоне холма. И что тогда? Опять блуждать в джунглях в темноте? Но здесь такие прогулки уже были реальной опасностью! И «растяжки», найденные Сергеем в траве, – это только подтверждали. Значит, переходить дорогу надо было здесь и сейчас и долго при этом не раздумывать! Только вот как отвлечь двух часовых этого «секрета» так, чтобы не раскрыть присутствия группы, в голову почему-то никак не приходило...

И вот тут им на помощь пришла сама природа.

Пекари!..

Довольно крупную глупую «свинку» заметил боковым зрением Комар. Она беззаботно выбралась из джунглей на дорогу и трусцой направилась в сторону плантации. Дыхание затаили все, даже командос, сидевшие в джипе, – Андрей видел это в мощную оптику своего прицела... А пекари, ничего не подозревая, трусила себе по дороге, нагло и беззаботно приближаясь к автомобилю.

«...Кайфануть, видать, решило порося... Листочками коки закусить... Вот же дура! Сейчас тебе вечеринку устроят, не сомневайся!.. Только ты уж, пожалуйста, беги дальше, как бежишь, дурочка! Беги и не сворачивай!..»

Нервы не выдержали у одного из постовых тогда, когда от джипа до животного оставалось метров десять. Он высунул из салона авто левую руку с американской «М-16» и нажал на спусковой крючок:

Ду-ду-ду-х! – рявкнула винтовка короткой очередью.

Только вот тяжелая и с довольно сильной отдачей, эта штурмовая винтовка никак не была предназначена для стрельбы одной рукой. Пули легли далеко за спиной животного, и джунгли тут же огласились истошным визгом:

– Ви-и-и-и-и-и!!! Ви-ви-ви-и-и-и-и-и!!!

Пекари действительно бежит туда, куда повернуто ее рыло! И бежит, надо сказать, с приличной скоростью!

Стартанув с места так, что из-под ее маленьких копыт, или что у нее там, пыль взвилась столбом, она вихрем пронеслась мимо джипа и помчалась дальше по дороге, истошно визжа:

– Ви-ви-ви-и-и-иви-ви-и-и-и!!!

Хлопнули дверцы, и двое командос, гогоча во все горло, как придурковатые гуси, стали стрелять вслед ополоумевшей свинье, не целясь, от бедра:

Ду-ду-х ду-ду-х! Ах-ха-ха-ха-ха!!! Ду-ду-ду-х! Ду-ду-х ду-ду-ду-х! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!!

Они стояли спиной к «колючке», наплевав на свой пост, и упражнялись в спортивной стрельбе «Бегущий кабан», принимая при этом дурацкие позы! Такой шанс упускать было глупо и обидно, и Андрей скомандовал:

– Резко! Все!

Три лохматых куста сбежали вниз, перелетели дорогу и, не сбавляя скорости, бросились вверх по холму к ближайшим кустам. Десять секунд...

Ду-ду-ду-х! Ви-и-и-и! Ye-e-e-s! – раздался за спиной лейтенанта сложный набор звуков в тот момент, когда он уже нырнул в густой зеленый куст.

– Завалили свинку, суки! – прошептал где-то рядом Оса. – Теперь на шашлык пойдет...

– Время, мужики! Бог с ней, со свинкой! Такая у нее, видать, судьба...

Они стали взбираться на довольно высокий холм, чтобы осмотреть наконец-то ближайшие окрестности...

Холм, вернее, даже сопка возвышалась над джунглями метров на сто! Идеальное место!

Нет, не зря рисковал Андрей собой и своими людьми, стараясь переправиться через дорогу и взобраться на эту высотку еще засветло – риск этот, как оказалось, был абсолютно оправдан!

С высоты холма в лучах ярко-красного, заходящего солнца открывался вид на всю округу. Сверху, по прореженным джунглям, угадывалось место, где проходила «граница», а дальше, еще метров через сто, джунгли резко заканчивались и начинались стройные ряды плантаций. Словно какой-то чертежник-великан бросил на землю огромный лист ватмана и такой же огромной линейкой прочертил на нем линии, а потом людишки-муравьи высадили по этим линиям свои посевы. Эх!.. Знал бы тот великан, подо что приспособят его труды, может быть, и не старался бы так... Кусты коки тянулись с юга на север, насколько хватало глаз. «Вторым этажом» этой долины были кроны высоких, раскидистых каучуковых деревьев и пальм, отбрасывавшие редкую тень на посадки плантации, – кока не очень любит прямые лучи солнца. Деревья были очень умело и грамотно прорежены каким-то «агрономом», и не иначе под руководством человека, занимавшегося охраной всего этого хозяйства, – спрятаться здесь было довольно сложно, а уж убегать от охраны и того сложнее, если захотел бы кто попробовать проникнуть тайно на эту территорию... И только вдалеке, в предвечерней туманной дымке угадывались несколько сизых горбов сопок. Вообще, это место можно было назвать долиной, окруженной сопками со всех сторон. И долина эта, или низина, была довольно большой – встроенный в прицел электронный дальномер показывал отсюда, с вершины холма, до противоположных холмов 7630 метров. Примерно столько же было и до сопок, возвышавшихся на западе. До реки на востоке, Андрей это уже знал, потому что они это расстояние отмерили собственными ногами, было около пяти с половиной километров. И имела эта долина форму почти правильного прямоугольника со слегка закругленными углами...

Лейтенант стал прикидывать в уме:

«...Так! От реки до западных холмов примерно тринадцать километров. До северных – семь с половиной. Итого... Эта полянка в джунглях занимает около сотни квадратных километров, девяносто семь с половиной, если точно... Примерно треть этой площади, насколько я вижу, занято „семейным гнездом братьев Моралес“... Домик они себе здесь построили неплохой, мать вашу!.. Остальная территория занята всяческими второстепенными постройками, небольшим аэродромом для легких „грузовичков“, вон, кстати говоря, две задрипанные „Сессны“ стоят, какие-то ангары, сам заводик не иначе... Но две трети „поляны“ занимают плантации! Это что ж получается? Около шести тысяч гектаров плантации кустов коки?!! М-мать моя – женщина!!! Шестьдесят квадратных километров наркоты?!! – Он обернулся на Осу, на Гота, чтобы увидеть их реакцию, они тоже были поражены. – А ведь кока ко всему прочему растение „вечнозеленое“... Знаменитая на всю Среднюю Азию Чуйская долина в горах Таджикистана – это просто песочница во дворе старой „хрущевки“!.. Кто там, когда искал загадочную страну Эльдорадо, в которой ничего не надо делать, и деньги при этом льются полноводной рекой в твои карманы? Вот же дурачье!!! Вот она – страна Эльдорадо! Только успевай сбагривать самолетами уже готовый „кокс“ – и все!.. Мама дорогая... Да тут сотни миллионов баксов на веточках висят!.. И охраняют их, надо думать, соответственно!.. Вот это да!»

Андрей нажал на тумблер своего «Фалькона» и проговорил:

– Третий – Первому!

– Слухаю!

– Наблюдаешь?

– Пся крэв!!! – рявкнул Вайпер, и по этому возгласу Андрей понял, что подсчеты произвел и поляк.

– Ты где?

– На швертом горбе од реки! (На четвертом холме от реки!)

«...Ни хрена себе пробежались пацаны! – удивился Андрей. – За три часа километров пятнадцать отмахали! Не то что мы...»

Тут лейтенант, конечно, занижал результаты своей группы – Вайпер и Гранд двигались джунглями, не обремененные хромым командиром, и не вдоль «колючки», боясь нарваться на «растяжку». Их задача сама по себе изначально ставилась по-другому – отойти как можно дальше, чтобы осмотреться с другой точки. Теперь они находились километрах в пяти – об этом говорили и электроника дальномера, и хрипы, и потрескивания в радиоэфире – «Фальконы» работали на своих «предельных дальностях».

– Добро... Жди нас... Контрольная связь в 21.00... Отбой!

Он посмотрел на своих обалдевших бойцов:

– Что, пацаны? Не ожидали?

И Сергей, и Мартин все еще пребывали в изумлении от увиденного:

– Слушай, ком! – заговорил Оса. – Я, конечно, не зеленый пацан и видел наркоту мешками... Но то был опийный мак!.. Ну, хапнули мы пару раз караваны с готовым опием... Так тогда все «лампасники» были рады, что перехватили огромную партию наркоты! Звания всем раздали, ордена-медали на кители развесили... Так в тех партиях, что удалось взять, было-то кило по сто – сто двадцать весу, и то говорили, что чуть не за «лимон» зеленых американских рублей! А ведь опий намного дешевле кокаина, ком!.. Эта дурь только для утонченных «гурманов» с очень толстыми кошельками!.. Сколько может взять веса на борт вот такая «Сессна»? – Сергей кивнул в сторону гасиенды.

– Полтонны, Серега, – ответил Комар.

– Твою мать!!! – Оса с силой хлопнул ладонью по своей ляжке. – Полтонны «кокса»!!! То есть «лимонов» на десять, и это по «оптовой цене производителя»... Сколько же у них бабла на самом деле, Андрюха, если это семейный бизнес и они им занимаются полвека, не меньше?!! Да этот хваленый Бил Гейтс – просто сопливый пацан против них со своими миллиардами!!!

– Тебя беспокоят их деньги, капрал? – спросил Гот и сдвинул на переносице брови.

– Меня беспокоит то, месье сержант-шеф, кого можно нанять в охрану всей этой богадельни, обладая такими деньгами! Меня беспокоит то, с кем нам придется иметь дело! – справедливо огрызнулся Оса.

Ответ был настолько резким, что Мартин, этот «железный робот без чувств», даже смутился немного и прогудел утробно:

– Ладно... Без обид...

Андрей смотрел на этих двоих и понимал, что между ними, между «учителем» и «учеником», зарождается настоящая мужская солдатская дружба! Это что-то, что имеет под собой такие ценности, которые не понять никогда человеку, не знавшему войны... И великое счастье, на самом деле, нашли те мужики, которые подобрали себе таких жен, которые понимают своих мужей, срывающихся из дому посреди ночи по телефонному звонку друга, которому срочно нужна твоя помощь!.. Потому что для людей ратных такая дружба бывает порой дороже всего остального на свете...

– Так, мужики!.. – Андрей посмотрел на часы. – 19.05... «Туристический» обзор местности закончен!.. Сейчас берем ноги в руки и галопом во-он на тот, четвертый холм!..

– Четыре километра четыреста семьдесят метров... – определил расстояние Гот.

Уникальный в своем роде глазомер Мартина всегда, раз за разом удивлял и приводил в состояние легкого шока всех тех, кто сталкивался с ним впервые. Огромный, с накачанными до безобразия в спортивных залах всяческим «железом» мышцами и обладавший недюжинной силой, Мартин Хейнкель, штатным оружием которого всегда был тяжелый пулемет «FN MAG/M240G», обладал уникальнейшим глазомером! Он мог с точностью до одного метра определять любые расстояния!.. Именно за это качество, за свои уникальные глаза Мартин и стал «вторым номером», корректировщиком-дальномерщиком, у Андрея...

Да... Мартин Хейнкель...

Хотите – верьте, хотите – нет!.. Хотите – смейтесь, хотите – нет!.. Но этот парень на самом деле был потомком этой легендарной немецкой фамилии!.. А если быть точным, то прямым потомком, правнуком Эрнста Хейнкеля, знаменитого германского авиаконструктора, который создал свой первый самолет еще в 1918 году... Беда, а может, и нет, кто знает, была в том, что Мартин очень тяготился тем шлейфом славы, который тянулся за ним, да и не только за ним, еще от его легендарного прадеда... Авиаконструктора Третьего рейха... Эрнст Хейнкель создавал и строил в основном тяжелые дальние бомбардировщики, но... Истребители «Не-219», появившиеся в небе только к октябрю 43-го, а затем и два первых в мире реактивных истребителя: «Не-280» в 44-м и «Не-162» в 45-м, значительно превосходивших и в скорости и в вооружении не только своих соотечественников «Мессершмиттов» и «Фокке-Вульфов», но и всех остальных истребителей тех лет, могли бы, если честно, координально повернуть исход Великой Отечественной, появись они хоть немного раньше!.. Не говоря уже о том, что самый первый легкий штурмовой бомбардировщик, а попросту «штурмовик», был не «Ла-5», придуманный и созданный конструктором Лавочкиным, как это принято считать, а «Не-111» – детище фирмы «Хейнкель», который поднялся в небо еще в 1931 году!..

– Часа полтора ходу или немного больше... – проговорил Оса.

– У нас есть два до встречи с ребятами. Так что... Ходу!..

Пять живых кустов лежали на вершине сопки и всматривались сквозь вечерние сумерки и белесый туман в виллу семьи Моралесов.

– Ни хрена себе лесная избушка на отшибе, командир! – Это было первое, что сказал Гранд, когда эти пятеро вновь собрались вместе. – В такой жить можно!

Алексей был прав, потому что ничего, кроме удивления и даже некоторого восхищения от первого взгляда на этом дом, в голову не приходило. Эдакий легкий шок от увиденного. Точно такие же эмоции от «избушки» были и у остальных...

Большой трехэтажный дом был похож на айсберг. Нет, не потому, что был грубый и несуразный. Как раз наоборот! Белоснежный, с резными колоннами, с множеством аккуратненьких балкончиков и огромной террасой над самым входом, он на фоне всей остальной зелени выглядел как совершеннейшее творение архитектуры. Дом этот был построен в итальянском стиле. В нем имелся внутренний дворик, патио – несколько деревьев, которые, казалось, росли прямо изнутри самого дома, явственно говорили об этом. Вилла была огромной, но благодаря искусству архитектора не казалась массивной и тяжеловесной. Просто вот упал с неба в зеленые джунгли белый кусок льда, над которым основательно потрудился резец художника...

Были тут и другие постройки, и маленькие домики, и даже конюшня! А к главному входу гасиенды подходила ровная утрамбованная до крепости бетона дорога шириной метров в десять, если не больше. Вернее, это была и не дорога даже... Прямо от «айсберга» начиналась ровная как стрела взлетная полоса!

«...Не любят, видать, эти доны ножками ходить! Самолетик их персональный, когда приземляется, подкатывает, судя по всему, к самому входу! И хозяину остается пройтись всего-то метров пятнадцать... Хреново! „Работать“ придется, судя по всему, именно на этом промежутке, потому что на плантации он вообще не выбирается – это уж к гадалке не ходить!.. А ждать, пока он появится на одном из балконов... Так на них он тоже может и не выходить... Такая вот диспозиция!..»

Андрей обернулся к Вайперу:

– Слушаю тебя, Збигнев. Что увидел, что понял?

Поляк улегся на один бок и заговорил задумчиво по-английски, что уже само по себе говорило о его глубокой озабоченности:

– На этот момент, командир, наша цель неуязвима... До дома, судя по показаниям дальномера, три с половиной километра...

– Три километра шестьсот семьдесят метров, – поправил его дотошный Гот, чем на одну секунду вызвал легкие ухмылки на лицах.

– ...Да, Мартин, «три шестьсот семьдесят»... На такой «дальности» нельзя работать даже с «тяжелой» «Гекатой Второй», с которой ходил наш Питон, не говоря уже о наших с тобой винтовках. Не достаем мы их отсюда...

«...М-да... Не достаем мы отсюда до домика, – подумал Андрей. – Никак не достаем!.. Прав Збигнев...»

А вслух сказал:

– Значит, надо как-то эту дистанцию сокращать...

– Надо, Анджей... – согласился поляк. – Только пока я не знаю, как это сделать.

– Будем думать... Что у нас с охраной?

Теперь было слово за двумя корректировщиками.

– Из того, что удалось увидеть... – заговорил Гранд. – Дальняя, северная часть долины не просматривается из-за тумана, но она, скорее всего, нам и не нужна... С нашей стороны в секторе девять довольно высоких сопок – от ста до двухсот пятидесяти метров. В распадках между ними, в каждом распадке, командир, есть дороги... Выезды с этой лесной дачи в джунгли... Они, скорее всего, есть и на северной стороне, но...

– Ясно, Леша... Что дальше?

– Мы тут с Вайпером понаблюдали за ними пару часов... Охрана здесь поставлена грамотно и очень серьезно! – Гранд задумался на несколько секунд. – По всему периметру катаются несколько джипов. Именно катаются, командир! С запада и до реки, эти тринадцать километров, одна машина проходит примерно за час. Машины две ездят на встречных курсах – за два часа они встретились два раза, причем в разных местах. Несколько джипов патрулируют сами плантации – у них там через каждые сто метров есть дорога, или «просека», если точнее, как в лесу, скорее всего, для вывоза «сырья»...

– Сколько машин ездит по этой поляне?

– Засек три, но, может, и больше... Графика движения у них нет, а если и есть, то очень мудреный: они то стоят, то срываются с места... Короче, хрен поймешь!

– Сколько народу в машинах?