Спецназ против пиратов Негривода Андрей
– Запомню... На всю жизнь!..
– Ты сам виноват...
– Знаю!!! Ладно... Иди, капитан...
– Будь здоров, Илья! Будь здоров, богатырь! И... Рук не опускать – это приказ!!! Сердце – это мышца. Его тоже можно накачать!.. Разведка! Тебя как звали на «боевых»?
– Так и звали – Мороз... Я был старшим разведчиком.
– Старшина?
– Так точно!
– Я тебя буду помнить, Мороз!
– И я тебя, капитан...
– И... Прости меня, Илюша... Братишка... Будь здоров, богатырь! – Филин потрепал растроганного Илью по короткому «ежику» и ушел...
– Присаживайтесь, господин Проценко!
Через три недели «обучения» сержант Дворжецки приказал Андрею прекратить практические занятия по стрелковой подготовке и рукопашному бою и засадил на неделю за парту – изучать карты африканских государств... 10 апреля ему передали через посыльного приказ явиться в штаб к командиру учебного батальона...
В кабинете находились трое: сержант Дворжецки, майор Брожек и незнакомый пока Андрею полковник.
– Присаживайтесь, месье курсант, – это приказ! – Полковник был строг.
– Да, месье полковник! – отозвался по-уставному Андрей и опустился на жесткий стул.
– Я – полковник Мюррей, командир учебного батальона! Вас я еще не знаю, но наслышан от сержанта и майора... И, кстати, имел удовольствие наблюдать вас в «почетном карауле» у бочки... Нам предстоит длинный разговор, и результатом его должно стать решение... Ваше решение, месье курсант! От которого будет зависеть ваша дальнейшая судьба и, может быть, карьера в легионе... А пока ответьте на один вопрос...
– Да, месье полковник!
– Сегодня вы звонили в Россию. Куда и зачем?
Филин едва заметно улыбнулся, и глаза его потеплели:
– Сегодня день рождения моей матери. Ей сегодня шестьдесят... Юбилей...
– Кхы-кхы-м-м... – прокашлялись одновременно смущенно Дворжецки и Брожек.
– Кхы-м, – не отстал от них и Мюррей. – М-да!.. Уважительная причина... Поздравляю!
– Благодарю!
– Вы сообщили ей, где находитесь?
– Мама знает, что я живу в Натании и работаю на заводе... Достаточно было ей нервничать еще тогда, по поводу еще той армии...
– Ну, что ж! Разумно, разумно...
Полковник встал из-за своего стола и жестом пресек попытку подняться всех остальных. Он стал в задумчивости мерить шагами свой кабинет.
– Скажите, курсант, как вы видите свое будущее? Вы планируете сделать карьеру на службе в легионе? Начинать в тридцать лет – это... Хотя, судя по отзывам ваших непосредственных начальников, ваших данных вполне достаточно для того, чтобы через десять-двенадцать лет занять мое место... Так как?
– Я никогда не был карьеристом, месье полковник, – это обязывает! А я всегда хотел иметь возможность сказать человеку в лицо, что он подонок, если он того заслуживает, пусть даже он намного выше меня по званию. Было дело, сорвал с одного генерала погоны и набил морду... И я не амбициозен, месье полковник!
– Ну, что ж... Именно этого ответа я от вас и ожидал, судя по докладам сержанта Дворжецки!.. Он же, кстати, и рекомендовал вас на капрала. И его поддержал майор Брожек... Я полагаюсь на их мнение – это проверенные и опытные офицеры. Сегодня же нашьете капральскую нашивку!
– Благодарю, месье полковник! – вскочил со стула Андрей.
– Сядьте, месье капрал! Это еще не все...
Полковник опять заходил по своему кабинету.
– Скажите, капрал... Вам нужны деньги?
– Не понимаю, месье полковник!
– Вы знаете, какое денежное довольствие получают легионеры?
– Да.
– И оно вас устраивает?
Андрей не ожидал такого поворота и потому задумался:
– Ну... Пятьсот долларов, которые получают курсанты, – это, конечно, меньше, чем я зарабатывал в Израиле... Но я слышал, что после экзамена легионеры получают вдвое больше! А если получить службу в стране присутствия, то – втрое. Это уже кое-что! Сколько получают офицеры, я не знаю.
– Как капрал, вы будете зарабатывать около тысячи... Все остальное – соответственно сказанной вами же формуле.
– Отлично! – не сдержался Андрей.
– У вас пожилые родители и дочь в Израиле. Вы считаете, что этих денег достаточно, чтобы обеспечить им достойную старость, а дочери – обеспеченное будущее?
– Нет, конечно, месье полковник... Если бы я был один, а так... Но вы сами сказали, что у меня хорошие перспективы. Возможно, через какое-то время я и сумею осуществить свои мечты...
– Значит, вас, месье капрал, интересует карьера на службе в легионе только в контексте с деньгами?
– Это очень утрированно!
– Но это так! Причем из того, что я услышал, я делаю вывод, что лично вас деньги не интересуют?
– Мне много не надо.
– Русский офицер!.. Удивительные люди!.. Хорошо, капрал! Скажите, хотели бы вы получать, ну, скажем, вдвое, а то и втрое больше от той суммы, которая следует из «вашей формулы»?
– А на какой срок я должен «жениться на легионе»?
Все присутствующие улыбнулись.
– Чувствуется «школа»... Существуют два вида контрактов – на три года и на пять лет. Первый вариант – тот, о котором мы говорили только что, но с некоторыми существенными оговорками, и второй – обычный, стандартный.
В этот момент в голове Филина «включилась» простая арифметика:
«...Даже если по шесть „штук“ в месяц – за год это семьдесят две. А на выходе из контракта – больше двухсот!.. А по второму варианту – за год тридцать шесть, а в конце – около ста восьмидесяти. Тоже неплохо, но меньше и на два года больше... Разница в тридцать „штук“ и два года. И это по минимуму! Не-е! Не пойдет – здоровье уже не то!..»
– А что это за оговорки?
Все трое многозначительно переглянулись.
– И это тоже был ожидаемый ответ... – произнес полковник Мюррей. – Хорошо! Перейдем к самой главной части нашего разговора! Ради этого, собственно, все здесь и собрались... Вы слышали когда-нибудь выражение «Дикие гуси» в приложении к армии?
– Наемники... – ответил Филин. – Военные профи без национальности, страха и упрека...
– Знаете!.. В легионе существует батальон наших собственных организованных «Диких гусей»... Командует им бригадный генерал Жерарди...
– Генерал командует батальоном?!
– Это очень заслуженный человек, боевой генерал, легенда всего легиона! Он вырос до генерала с самых низов! Тридцать лет в «Диких гусях»!.. В свои пятьдесят он еще очень многим молодым может дать фору!..
– Дела...
– Тем гонорарам, которые получают наши «Дикие гуси», они обязаны лично Жерарди... Но... Они адекватны тому риску, которому подвергаются эти парни, – Легион не всегда может афишировать свои действия для мировой общественности... Вы понимаете?
– Не впервой...
– Официально – они не легионеры... Потому этой когортой и командует генерал... И они лишены почти всех наших привилегий и социальных защит...
– И что?
– Если вы будете ранены, лечиться вам, капрал, придется за свой счет – вы не существуете для нас! Но... Если вам придется все же покинуть армию по состоянию здоровья вследствие выполнения определенного задания, а не по окончании контракта, то вы перейдете в статус «пенсионер легиона» – это, смею вас уверить, очень серьезно и значительно... Если же вы погибнете на задании – вы человек военный и должны понимать, что такой риск в нашей с вами профессии присутствует всегда...
Андрей кивнул согласно.
– ...На этот случай существует определенная процедура... Вы будете похоронены в той стране и в том месте, которое вы, капрал, укажете в своем контракте, – это гарантирует Легион... Кроме того! Легион гарантирует вашим наследникам, имена которых вы также укажете в контракте, получение единовременной денежной компенсации в размере пяти ваших годовых окладов... В процентном соотношении, естественно, по отношению к каждому из «наследников» – этим занимается наша юридическая служба... Это и есть те «оговорки», о которых я говорил ранее... Батальон – наша «пятая колонна», которой нет во Французской армии, но... Легион очень ценит достойных солдат... Кстати! Ваш друг, сержант Рано, служил именно там...
– Ясно... Я согласен!
– Вы твердо обдумали свое решение?
– Да, месье полковник!
– Хорошо, капрал... Завтра вы познакомитесь с генералом – он желает знать лично каждого из своих «птичек»... А теперь вы свободны, капрал!
– Да, месье полковник!..
С этого дня капрал Проценко стал Soldier of fortune, «солдат удачи», «Дикий гусь»...
Попрощаться с Франтишеком Дворжецки Андрею так и не удалось по одной простой причине – сержант тоже служил у Жерарди... Уже три года... Весь контракт... И это именно он сосватал Филина к генералу-легенде, усмотрев своим «набитым» глазом... Ну, что он там усмотрел, покрыто мраком тайны, конечно, но слово бывшего майора Войска польского в прошлой жизни имело свой вес...
И... Именно с этого дня Франтишек в моменты приветствия стал подавать Андрею руку...
...Дальнейшее обучение Филина было на порядок серьезнее. В какие-то моменты ему казалось, что он вернулся к своим старым инструкторам в отряде. А кое-что для него было и вовсе внове... И много тяжелее... Особенно «спецполоса препятствий» и изучение карт...
«Эту полосу придумали для Ван-Даммов и Лундгренов, бля!» – пыхтел Андрей, выбиваясь из последних сил, но... Ни разу не «выскочил» за установленные нормативы.
Другое дело – стрельба и рукопашный бой – тут Филин был «на своем коне»...
Время шло быстро... Намного быстрее, чем оно текло на «гражданке»... Парадокс! Но!.. Ничего необычного! В любой армии всегда совмещались две несовместимые вещи – пространство и время – «от казармы до обеда», «от обеда до казармы»...
...29 мая Филина вызвали в штаб батальона к генералу Жерарди.
Всего второй раз он переступал порог этого кабинета и чувствовал, надо признаться, какой-то животный страх...
Бригадный генерал Жерарди.
Чем-то магически-неуловимым, но он напоминал Андрею его Батю, полковника, командира отряда... Такой же мощный, суровый и непреклонный, тоже абсолютно седой, но... Главное – это глаза! Глаза человека знавшего, видевшего что-то такое, что и делало его боевым генералом... Они действительно были похожи, видимо, профессия и груз ответственности накладывают на лица людей свой отпечаток...
Да. Глаза генерала Жерарди.
Он оказался одним из тех немногих людей, чей взгляд Филин выдержать не мог. Ни в первый раз, ни позже...
– Прошу разрешения, мон жэнэраль! – Андрей постучал в дверь кабинета.
– Входите, капрал!
В кабинете присутствовали сержант Дворжецки и какой-то капитан, под погоном которого красовался берет светло-серого цвета.
«Белый берет... – подумал тогда Филин. – Этот капитан не наш[65] , не легионер – значит, меня вызвали к генералу не для очередного «раздолбона». Это уже хорошо!»
Филин стоял по стойке «смирно» посреди генеральского кабинета, а в голове его продолжала работать «счетная машина», оценивающая по давно сложившейся привычке окружающую обстановку и шансы на выживание в этой обстановке.
«Очередным наказанием не грозит – Жерарди никогда не выносит сор из избы, значит, есть работа. Ну, вот и отлично! Будет время развеяться где-нибудь... В Кении, скажем, на сафари...»
– Присаживайтесь, капрал! – произнес Жерарди и улыбнулся. Как-то странно улыбнулся. – У нас тут появилась возможность отправить одного из наших лучших «гусят» на небольшое сафари в Африку. Сержант рекомендовал вас, месье Проценко...
«Точно, бля, владеет телепатией! – опешил от услышанного Филин. – Прогулка... Мать твою, капитан! Сам накликал...»
– Кстати, капрал... – Генерал задумался на секунду и продолжил: – У нас бытует некая практика... Очень многие по разным соображениям меняют свое имя на французское... Ваша фамилия, капрал, звучит несколько, кхм-м... Необычно для француза... Я рекомендовал бы вам воспользоваться предоставляемой возможностью и обрести новое имя, более удобоваримое для французского уха.
– Я не задумывался над этим, мон женераль! – ответил Андрей. – Но готов последовать вашему совету. Если это поможет делу...
– Это поможет простоте общения – а значит, делу! Как вы отнесетесь к имени Alen Ferry?
– Это что-то означает?
– Нет. Хотя... Это некий французский вариант от латинского «ferrum».
– «Железо»?
– Почему нет, капрал? Думаю, вы сумеете соответствовать.
– Мне все равно, мон женераль... Пусть будет Ален Ферри... Хотя мое имя Андрей и логичнее было бы Андре... Ну, да это не столь важно!
– Хорошо, капрал! Этот вопрос вы решите в рабочем порядке позже, под патронажем сержанта, а сейчас перейдем к делу!.. Капитан! Попрошу вас довести до моих офицеров суть дела.
– Да, месье генерал! – «Пришлый» капитан поднялся со своего места и подошел к большой карте, висевшей на стене. – Господа офицеры! Сержант, капрал!.. Нам с вами предстоит очень ответственная и сложная миссия – спасательная операция...
То, о чем говорил Белый Берет, было неожиданным не только для Андрея, но и для сержанта Дворжецки.
– ...Несколько дней назад в Гвинейском заливе в нейтральных водах было подвергнуто нападению, пиратскому нападению, пассажирское судно, шедшее под португальским флагом. – Капитан был очень серьезен, даже суров. – Это судно было зафрахтовано Португалией в России для совершения дорогостоящих туристических круизов из Европы в Индию и Таиланд...
Что-то щелкнуло в голове Филина, словно невидимый электромонтер, сидевший доселе внутри его мозга, тихо включил большой рубильник, и заработала, завращала свои шестеренки машина, вырабатывающая тревогу и плохие предчувствия:
– Прошу прощения, месье капитан! Как называется это судно?
Белый Берет взглянул вопрошающе на генерала и, получив в ответ кивок головы, сказал:
– «Дмитрий Шостакович»...
– «Дмитрий Шостакович»... – повторил задумчиво Андрей, тревога нарастала с сумасшедшей скоростью. – Порт приписки – Одесса. ЧМП[66] ... Это не Россия, месье капитан, – это Украина.
– Возможно, капрал, но судно уже около десяти лет ходит под португальским флагом, так что такие ошибки возможны...
– Кхм-кхм! – прокашлялся Жерарди.
– Прошу прощения, месье генерал! – живо отреагировал капитан и продолжил: —...Так вот, господа офицеры! Ситуация следующая... Экипаж судна смешанный, есть в его составе также и ваши соотечественники, месье капрал. Что же касается пассажиров, то это абсолютно разномастная публика со всей Европы, но достаточно состоятельная – круиз до Таиланда довольно дорогостоящее развлечение, а именно этот рейс они и совершали. Во время захвата судна погибло шесть человек, члены команды. В том числе трое французов, двое португальцев и болгарин... Капитан судна француз, и именно поэтому он обратился не только в свою компанию, но и к правительству Франции за помощью. По счастливой случайности, в Гвинейском заливе находится на боевом патрулировании авианосец Французских Военно-морских сил, который и прибыл к месту нападения спустя пять с половиной часов. Слишком поздно, к сожалению, – пираты к тому времени скрылись...
– Где сейчас находится «Дмитрий Шостакович», месье капитан? – Голова Филина готова была разорваться на сотни, тысячи мелких осколков от рокота тревожного набата, который звонил во всю мощь.
– Судно было отконвоировано в порт Лагос, где и находится до сей минуты. Капитан шестой день производит на судне возможный в такой ситуации ремонт и ждет прибытия самолетом новых членов команды – его компания не заинтересована в оплате неустоек пассажирам, поэтому круиз будет продолжен...
– Чем же мы можем помочь?
– Пиратами, месье капрал, были захвачены заложники... Девятнадцать человек... По большей части – это молодые преуспевающие бизнесмены, но среди них есть и шесть членов экипажа – молодые девушки-стюардессы. Ваши соотечественницы...
«Кошка!!!» – взорвалось в голове Филина.
– Кошка... – прошептал он тихо.
Почему Андрею в тот момент пришла в голову эта мысль, он так никогда и не понял. Но именно она и оказалась правильной, к сожалению...
– Вы что-то сказали, капрал?
– Нет, простите, месье капитан...
– Да! Так вот, господа офицеры!.. В этом регионе, я имею в виду Гвинейский залив, существует только одна так называемая горячая точка...
– Нигерия, – подал голос сержант Дворжецки.
– Вы правы, месье сержант, – это действительно Нигерия, – подтвердил его догадку капитан. – И именно поэтому судно отконвоировано в самый крупный нигерийский порт Лагос, международный перевалочный пункт, и он, по крайней мере, охраняется правительственными войсками достаточно надежно... Хотя... Что значит «надежно» в государстве, которое уже столько лет находится в состоянии гражданской войны?.. Официально правительство Нигерии не просило помощи у ООН по поводу урегулирования своего давнишнего внутреннего конфликта, но Лагос – это огромный «перекресток» в Атлантике, поэтому в Гвинейском заливе постоянно присутствуют боевые корабли НАТО. В данный момент этим кораблем оказался французский авианосец...
– Общая диспозиция сил, я думаю, нам ясна, месье капитан. Стратегия, так сказать... – произнес генерал Жерарди. – Теперь хотелось бы, чтобы вы пояснили моим людям тактику. И попросил бы быть вас максимально откровенным, капитан, – вы наверняка слышали, кто такой «Дикий гусь Жерарди», а раз так, то знаете и то, что я никогда не пошлю своих людей в заведомую мясорубку, не понимая полностью их миссии! И раз уж вам пришлось за помощью обратиться ко мне, то...
– Я понял, месье генерал... – Белый Берет на секунду стушевался было, но тут же взял себя в руки и продолжил: – Наша проблема заключается в наших «связанных руках»... Официально мы не имеем права проводить какие-либо военные или как в данном случае спасательные операции силами военных на территории Нигерии – это будет расценено как вооруженное вторжение или экспансия... Правительство этого государства поддерживает негласную политику невмешательства в действия повстанцев-революционеров. А те в свою очередь только декларируют свою нетерпимость к этому правительству словесно, но не предпринимают никаких активных действий для того, чтобы его свергнуть. Хотя... Существуют достоверные данные о том, что армия повстанцев примерно в полтора раза превышает армию правительственную...
– Та-ак!.. – проговорил генерал и взглянул на Андрея и Франтишека. – Что-то начинает проясняться...
А те, совершенно не сговариваясь, повторили жест современных тинейджеров – сержант подставил ладонь, а капрал шлепнул по ней сверху своей!.. «Есть работа!» – в смысле... Наверное, именно в тот момент Филин и понял, кто такой Франтишек. Как там было у Маугли? «Мы с тобой одной крови – ты и я!»?..
Этот жест не остался не замеченным, конечно же, генералом, и он скупо улыбнулся – он тоже был с ними «одной крови»...
– Хорошо, капитан... – Жерарди взял инициативу в свои руки по праву старшинства. – Из всего вами вышесказанного следует понимать то, что наше правительство заинтересовано в проведении некой тайной спецоперации по освобождению заложников, в которой не было бы официально замешано правительство Франции. Я прав?
– Кхм-м... – Капитан стушевался, и это было видно – он не привык брать быка за рога таким прямым текстом. – Да, месье генерал... В распоряжении группы или групп, которые будут совершать эту миссию, будут возможности нашего авианесущего крейсера, а они не малые! И... Группа военно-морского спецназа, которую буду возглавлять лично я! В полном распоряжении!.. И дело тут не в званиях, месье генерал! В заложниках оказался племянник оч-чень высокопоставленных людей!.. И... Это не моя просьба! Лучше для всех не выяснять ничьих имен...
– Опять какое-то личное говно!.. – не сдержался Жерарди и со всего маху хряснул ладонью по столу. – Ладно! Что еще, капитан?
– Вашим людям, месье генерал, необходимо прибыть в Абуджу тайно и...
– Абуджа находится на удалении более пятисот километров от побережья и подконтрольна повстанцам! У вас есть конкретные предложения по поводу интрадиции моих людей в этот город?!
– Командование понимает, что официальная столица Нигерии Абуджа находится под контролем повстанческих сил и то, что она находится на значительном удалении от фактической столицы Нигерии Лагоса... Месье генерал... Именно поэтому мы и обратились к вам... И надеемся на профессионализм и высокую выучку ваших «гусей»...
– Ясно, капитан! Хорошо! Можете доложить своему командованию о том, что мои люди будут готовы через четверо суток...
– Да, месье генерал!
– Разработку всей операции я поручу своему штабу. По вопросам контактирования с моими людьми ваше командование будет информировано.
– Да, месье генерал!
– Теперь, капитан, вы можете возвращаться к своим людям. Далее эта спасательная операция переходит ко мне!
– Да, месье генерал!..
Часть третья
Кошка, или Нигерийское сафари...
Июнь 1998 г. Спасательная операция
В Абуджу, столицу Нигерии, спасателей генерала Жерарди отправлять не стали. Таково было решение штаба – «гусям» там попросту нечего было делать – неизвестно уж из каких источников, но стало известно, что «штаб» повстанческих пиратов базируется в прибрежных джунглях Нигера. А если уж еще точнее, то в излучине впадавшей в огромный и широкий Нигер более скромной по размерам реки Бенуэ, бравшей свое начало где-то в соседнем Камеруне в скалистых отрогах Адамавуа.
Спасательная операция разрабатывалась с учетом того, что Революционная армия повстанцев успела к тому времени выдвинуть ультиматум официальному правительству Нигерии, потребовав его отставки в обмен на жизни заложников...
Штабу Жерарди пришлось принимать в расчет не только жестокость и фанатизм революционеров, известные чуть ли не половине мира, но также и их высокую военную выучку, и опыт, а главное, хитрость и коварство. Поэтому было принято решение расценивать эту операцию как боевые действия, тем более что и природа никак не способствовала ее облегчению.
Да что там! Кишащий свирепыми и прожорливыми крокодилами Нигер, в который по весне не решаются входить даже местные аборигены. Совершенно непролазные прибрежные джунгли, которые еще более опасны, чем река, так как от травы до самых верхних зеленых ярусов населены самыми разнообразными насекомыми, ползучими и млекопитающими гадами, у которых тоже сезон спаривания, а потому особо кровожадная агрессивность – того и гляди, выскочишь ненароком на какую-нибудь «объясняющуюся в любви» парочку леопардов или заденешь своей дурной башкой свисающий с ветки хвост какого-нибудь серо-буро-малинового аспида, укус которого дает человеку шанс спасти свою жизнь в течение всего-то одного часа, а потом можно спасти только душу, прочитав молитву... Да плюс ко всему этому сама природа!.. Нигерия – практически экваториальная страна. Ну, подумаешь – всего-то пятьсот кэмэ или четыре градуса широты к северу от экватора! В июне – это 45—50 по Цельсию... Да влажность в джунглях до 95 процентов... Миазмы испарений гниющей флоры... Да ко всем «радостям» нехватка кислорода[67]– вот он, величественно возвышается над всей этой красотой четырехтысячник[68] , вулкан Камерун, а дальше тянутся нескончаемой грядой скалы Адамавуа. В общем...
«Прогулочка» «гусям» предстояла серьезная, что и говорить. И поэтому провести ее решили двумя группами. Первую, основную, в составе пятнадцати «гусей», возглавил сержант Франтишек Дворжецки, или по старой, укоренившейся традиции, Скорпион. Вторую же вспомогательную снайперскую группу прикрытия (постоять на «стреме» с оптическим прицелом, пока «взрослые дяди» сделают дело) общим числом в шесть бойцов возглавил капрал Андрей Проценко... Вернее, теперь уже Ален Ферри, или Кондор. (Это, конечно же, звучало довольно помпезно, но «окрестил» его, опять же, сам генерал Жерарди... И... Этот пернатый в природе тоже был хищником... Андрей даже посмеялся было в душе: «Вот филин и вырос до большущего кондора! М-да... Все повторяется. Ну-ну... Придется соответствовать...»)
Ну а прибыли... Да уж! Прибыли! Одно название...
На авианосец их всех доставили спасательным катером, подобрав в нейтральных водах после высотного десантирования с огромного транспортника С-17. Крейсер к тому времени дрейфовал по краю территориальных вод Нигерии на траверзе порта Лагос. Ну и естественно, что прибытие групп «Диких гусей» осталось не замеченным для катеров пограничной охраны – нейтральные воды не их сфера влияния. Ну, дальше...
А дальше... Дальше началась настолько запутанная совместная игра двух спецслужб, что Андрей[69] , не посвященный в их кулуарные махинации, назвал все эти «телодвижения», не мудрствуя лукаво – «это просто песня, бля!»...
Представитель нигерийской стороны сообщил буквально следующее:
– Нашему правительству известно то, что в числе заложников находится родственник одного из очень высокопоставленных лиц вашего государства, а также и то, что для проведения операции по их освобождению вами задействованы лучшие силы Французского легиона. Но есть одно большое «но»... Наше правительство тоже неоднородно, и, к сожалению, по поводу захваченных заложников получило поддержку мнение оппозиции, а оно таково – «у государства Нигерия достаточно своих сил, чтобы обеспечить освобождение захваченных революционерами людей без привлечения спецподразделений со стороны»...
– Это какими же надо быть амбициозными придурками, чтобы не понимать того, что такая задача им не по силам – на своих местах усидеть бы!.. – произнес в сердцах Жерарди.
Генерал посчитал, что эта операция настолько не проста, что координирование и командование группами он должен взять на себя лично. А может быть, ему просто захотелось в очередной раз впрыснуть в свои вены добрую порцию адреналина? Кто знает об том? Да и, по совести сказать, кому, как не старому «дикому гусю Жерарди» было командовать своими питомцами в этой ситуации?
– Так что же вы предлагаете, господин полковник? – обратился он к представителю Нигерийской национальной безопасности.
– Наша служба, так же как и пограничная, не относится к оппозиции. В отличие от министра обороны, к сожалению... Поэтому... Если в одну из ближайших ночей в наши территориальные воды войдут несколько легких катеров типа «Зодиак»[70] ... Ну, скажем, три... И обменяются при этом условными сигналами с патрульными катерами, то... – Нигерийский полковник не пользовался четкими определениями, как и все контрразведчики всего мира, наверное, но говорил так «прозрачно», что лишних вопросов задавать не было необходимости. – Морские пограничники «не заметят» того, что эти катера войдут в устье Нигера, а в случае необходимости и сопроводят... А пограничники сухопутные «не найдут» некую тайную базу, если необходимость в таковой появится...
– Ясно! Это немного облегчит миссию моих людей! – произнес генерал.
– Должен сообщить вам еще некоторые подробности, господин генерал... Наш министр обороны находится в глубокой оппозиции к премьер-министру – генерал уже давно мечтает сам встать во главе правительства... Но в его министерстве все далеко не так спокойно, как ему того хотелось бы... Командующий сухопутными войсками – его племянник...
– Пехота будет против нас... – произнес с пониманием Жерарди.
– Да, господин генерал. Далее... То же самое можно сказать и о командующем Военно-морскими силами – тот зять...
– Значит, и моряки тоже...
– Не все! Есть еще и Речной флот, а это четыре флотилии по десятку патрульных катеров и канонерок. Не бог весть что, конечно, но командор, возглавляющий речников, был разжалован министром из адмиралов и понижен в должности – нужно было освобождать место зятю...
– А вот это, полковник, хорошая новость – мои «птички», насколько я в курсе операции, будут действовать на реках в основном. И если ваш речной Посейдон...
– Наш речной Посейдон не будет вас замечать, предоставив вам возможность решать свои проблемы самим...
– И на том спасибо.
– И последний, немаловажный момент! Полковник, командующий Противовоздушной обороной, очень хочет получить генерала наконец-то и уйти на генеральскую же пенсию. Но! Этот человек большую часть жизни отдал армии и, как это ни странно, сохранил некое подобие офицерской чести... В общем... Если некие вертолеты, без опознавательных знаков(!), не заметят радары моряков, то радары ПВО будут «слепы». Если же полковнику зададут из министерства вопрос о том, знает ли он о нарушителях, – он вас «увидит» и «отдаст»...
– Ясно!..
– Ну и моя служба... В полном вашем распоряжении! Если помощь наша потребуется...
– Спасибо, полковник! – произнес Жерарди. – Вы, поверьте на слово боевому генералу, очень помогли нам, предоставив эту информацию.
– Я патриот своей страны и своего народа. И именно поэтому я не имею ни малейшего желания, чтобы вследствие чьих-либо политических ошибок, замешенных на амбициозности и глупости, в Нигерию были направлены «Голубые каски»[71]– мы предпочитаем сами решать свои проблемы... А кто такой Жерарди, я помню еще по Конго... Правда, тогда это был майор Жерарди...
При этих словах ноздри генерала стали хищно раздуваться, а глаза сузились до щелок – видимо, было что вспомнить про «ту» Конго, еще не развалившуюся на две: «просто» Конго и Демократическую Республику Конго...
– Хорошо, полковник! Мы поняли друг друга!.. Благодарю за помощь!..
...Темная, хоть глаз выколи! экваториальная ночь (обычная для этих широт) скрывала даже буруны на воде, оставляемые тремя черными, как вороново крыло, надувными «Зодиаками». Эти три, даже не сказать катера, а просто тени на воде, фантома несли на своих «спинах» физическое воплощение надежд заложников на освобождение. И не просто физическое, а абсолютно профессиональное и бескомпромиссное! И для этого «воплощения» просто по определению не существовало возможности другого исхода миссии – в операцию шли «Дикие гуси» генерала Жерарди!..
В точке «рандеву» был дан оговоренный световой сигнал патрульному пограничному кораблю. Тонким, «карандашным», узконаправленным фонарем синего цвета... Пароль приняли, отсемафорили в ответ и... Взбурлив винтами черную воду залива, пограничный корабль ушел нести свою службу дальше, развернувшись при этом к «теням» своей кормой...
Три «Зодиака» бодро, с какой-то неотвратимостью – «светиться» на воде залива не было ни времени, ни смысла, – а главное, скрытно, приближались к устью Нигера. Время интрадиции групп на территорию выбрали не случайно – все же профи такого уровня знают свое дело. А все очень просто. Океан дает побережьям, которые он омывает, приливы и отливы. Причем очень мощные!..
Отлив... Подарок для спецназа, вторгающегося на сушу с воды! Если правильно его использовать!.. Атлантический отлив в Гвинейском заливе – это около двухсот метров голого, без кустов, годных для засад и заранее расставленных минных полей, белого песка (этот песок – остатки коралловых отложений). Есть где сориентироваться и перегруппироваться... А уже через пару-тройку часов океанский прилив скроет любые следы...
Группе Скорпиона (Франтишек был старшим по званию и опыту) высадка была не нужна – до какого-то времени им необходимо было быть «водоплавающими»... Именно поэтому ощетинившиеся стволами «Зодиаки» стремительно миновали прибрежную зону и, войдя в устье реки, резко сбавив ход, стали пробираться в глубь Африки...
Двадцать один человек. Человек?.. Скорее – двадцать один робот...
Эти лица были суровы и целенаправленны... Кондор, конечно же, не мог видеть своего лица (нет, маленькие зеркальца у них, конечно же, были у каждого, для выполнения спецприемов), но подозревал, что выглядит со стороны точно так же...
И еще... Андрюху поразила сама системы маскировки. «Гуси» стали маскироваться еще до погрузки в «Геркулес» – установка штаба была предельно проста: «Ни в коем случае не дать противнику определить национальную принадлежность спасателей!», так как это может привести к международному скандалу. Каждому предоставили возможность подобрать для себя оружие и экипировку в соответствии со своими привычками и личными симпатиями...
Кондор был одет в стандартный натовский камуфляж и берцы английских десантников из эластичной толстой кожи и на толстой же каучуковой подошве (он никогда не был фанатичным славянофилом, а потому выбирал свою экипировку, исходя только лишь из соображений удобства и практичности в боевой обстановке). А вот разгрузочный жилет, как и старенький РД[72] , он взял родные, от советского ВПК.
С оружием же пришлось немного повозиться.
Его снайперская группа из шести человек (а именно эту, снайперскую, функцию она и должна была выполнять) состояла из двух снайперов, один из которых, естественно, сам Кондор, двух разведчиков-корректировщиков и двоих стрелков-охранников. Собственно, эти шестеро тоже делились на две группы. И их огневая мощь должна была соответствовать задаче. Андрей пошел по проторенной тропе, как сделал это еще в 88-м, собираясь в «командировку» в Афган. Практически все «революционеры» во всем мире пользовались в основном советским оружием – «АКМ», «СВД», «АПС» (автомат – это понятно, снайперская винтовка Драгунова и старый добрый автоматический пистолет Стечкина), и куча боеприпасов чуть ли не под каждым кустом... Ну, автомат ему был не нужен, пока... А вот по поводу остального у него со Скорпионом разгорелась настоящая баталия – Франтишек был фанатичным приверженцем, почти адептом, американского и немецкого оружия. Они почти полдня с пеной у рта проспорили о выборе Кондора, но он настоял все же на своем. Правда, с некоторыми нюансами – это была не «СВД», а ее более новая младшая сестра – «СВДС», чему Андрей был даже рад. «СВДС» – это та же «драгуновка», только «усовершенствованная» и модернизированная, с системой бесшумной и беспламенной стрельбы, чего не было на ее предшественнице, и складывающимся прикладом. А прицел на нее установили английский, двадцатикратный(!), с просветленной оптикой и антибликовым покрытием. И это было просто отлично! Блик солнца, отбрасываемый от линзы оптического прицела, сослужил дурную, смертельную службу не одному опытнейшему снайперу, потому что абсолютно всего в динамике боя предугадать невозможно, особенно солнца, внезапно выглянувшего из-за тучки... А вот от старого, надежного и такого грозного «стечкина» Кондора отговорить не смог никто. Его обойма на двадцать тяжелых, девятимиллиметровых патронов давала этому патриарху огромное преимущество перед всеми остальными. Как и возможность вести стрельбу не только одиночными выстрелами, но и очередями. А если пристегнуть к рукояти пластиковую кобуру, то уже получался легкий автомат... Ну и уж на всякий случай Андрей положил в нагрудный карман своего жилета самую «младшую сестричку» из фамилии «beretta» – изящный пистолетик с обоймой на восемь патронов и калибром 7,65 – как «последний аргумент», если случится... С ножом было немного сложнее, но и тут долгих раздумий не было. Кондор, конечно же, предпочел бы проверенный НРС-2, но... Из всего выбора «в глаз упал» бельгийский «komando», который был, по сути, «боевым ножом Боуи», но очень усовершенствованным и доведенным почти до идеала, – это было произведение искусства боевого холодного оружия. А в потайной кармашек улегся маленький, неказистый, но такой родной и незаменимый «леший-2». Какими путями эта, секретная, кстати говоря, по сей день, разработка советского ВПК попала в легион, было покрыто тайной. Но факт – здесь толком пользоваться этим ножом не умел никто! А в «Витязе» это было стандартное вооружение любой диверсионной группы – «нож выживания»! На его восьми лезвиях уместилось все, что нужно настоящему диверсанту. Даже компасная градуировка!.. Ну и еще... Настоящее бразильское мачете. Другие вооружались почти по такому же принципу...
...И вот они, мрачные, сосредоточенные и целеустремленные, сидели, пригнувшись, на покатых бортах «Зодиака», ожидая встречи с неизвестностью... Кондор всматривался до боли в глазах в надвигающиеся неотвратимой стеной африканские джунгли, поглядывал исподволь на своих бойцов и думал: «Ну, че, капитан, тряхнем стариной? Только бы „старина“ не отвалился – с последней подобной работенки семь с половиной лет прошло, а это в нашем деле срок! И не малый... Парнишки-то твои, вон, все „молодняк“, а опыту не занимать... Ладно! На хер эти мысли!!! Дело надо делать – там простые люди „парятся“... И еще, возможно, Кошка... Хорошая баба, что и говорить! Вот найду, достану из джунглей и женюсь на ней! А чего?! И плевать на все разговоры! Да!»
И Кондор улыбнулся...
Первые сутки их миссии прошли относительно спокойно. Хотя был один момент, когда пришлось немного понервничать. На рассвете, когда все три катера причалили к недружелюбному берегу на дневку, пройдя по реке что-то около пятидесяти километров, пришел сигнал тревоги от сторожевого дозора, выдвинутого на пятьсот метров вперед от лагеря. Каждый знал, что ему нужно делать – все же здесь были собраны настоящие профи, – поэтому круговая оборона была занята быстро, без суеты и спешки. «Гуси» залегли за ранее выбранными укрытиями и замерли, а Скорпион и Кондор «приросли» к наглазникам своих биноклей. Через две минуты над гладкой поверхностью Нигера стал раздаваться довольно громкий стрекот старенького двигателя, и появилась допотопная патрульная канонерка.[73]
Они переглянулись с пониманием, и Франтишек рукой подал бойцам сигнал «Себя не раскрывать! Огонь не открывать! Соблюдать маскировку! Полное внимание!» – о том, что Речной флот Нигерии находится в статусе союзника, рядовые бойцы группы не знали, – обычная практика в любой армии, когда каждый знает только свою задачу...
Патрульная посудина шла по реке медленно и солидно, а из крохотной рубки время от времени поблескивали на раннем солнце линзы обычного, да и откуда же было бы взять простым африканским морякам современные технологии, бинокля – офицер лично осматривал берега. И он-то как раз и заметил один небрежно замаскированный «Зодиак» – «солнечные зайцы», отбрасываемые его биноклем, «зависли» на полторы минуты в направлении «гусей»... И... Канонерка величаво проследовала дальше. А через полчаса Скорпионом был назначен «вечный маскировальщик» – именно тот, кто набрасывал масксеть на обнаруженный «Зодиак» и не закрепил ее на дне, а просто подоткнул под днище. Теперь этот провинившийся «гусь» будет «тренироваться» в настоящей, боевой обстановке до самого окончания миссии, а после нее отстоит на «посту у бочки» несколько часов, если выживет, конечно, – профи не имеет права на такие ошибки, потому что они могут стоить жизни всей группе...
...А еще через сутки «гуси» рассыпались на две автономные группы, как то и было задумано с самого начала. Скорпион повел свои два катера выше по течению, а Кондор начал пеший путь, притопив катер в надежно замаскированном и обозначенном месте, – к предполагаемому месту базы пиратов, а значит, и предполагаемого места содержания захваченных заложников, основная и вспомогательная группы должны были выйти с разных сторон...
Скорпион, следуя течению Нигера, удалялся от этой базы к западу и должен был организовать свою собственную скрытую базу где-то в месте слияния с Бенуэ. Туда же должны были быть выведены и спасенные заложники. В больших прорезиненных мешках покоились, до времени, две большие резиновые лодки на десять человек экипажа, в которых и предполагалось эвакуировать спасенных, отбуксировав их «Зодиаками» в Гвинейский залив к авианосцу.
А протопать по непролазным джунглям им предстояло более семидесяти километров. «Протопать»!.. Хорошая намечалась прогулочка... Хотя... Ему ли, Филину, было сетовать на тяжесть и «несправедливость» задания?! С ним были очень неплохие бойцы, и выбирал он их сам.
«Хорошие ребята, – думал Андрей-Ален, продираясь сквозь джунгли к основной цели операции. – Молодые, правда. Может выдержки не хватить в пиковой ситуации – их „боевой“ опыт – всего-то тренировки на полигонах... Но профи отличные! Вот хотя бы Джамп!» Кондор посмотрел в короткостриженый затылок единственного в его группе японца.
Кито Джамп. Японец. В группу Кондора он попал за фантастическое владение не только своим телом, но и всем тем разнообразнейшим оружием, которое традиционно приписывается к восточным боевым искусствам. Шутка ли сказать, но этот маленький японец в свои двадцать два уже девятнадцать лет занимался именно этим делом и был мастером, гордо носившим четвертый дан в будо(!!!). Владел искусством!.. Возможно, именно из-за того, что по семейной традиции состоял в якудза, в клане «Тигров» (о чем очень красноречиво говорила его цветная татуировка во все тело), и готовился стать штатным палачом клана. Чего, собственно говоря, и не скрывал. Единственное, чего не знал никто, так это то, почему он бросил свои острова и бежал в легион... А имя Джамп родилось не от Japan, что было бы естественно, а от Jump (прыжок по-русски) – Кито на тренировках напоминал неуловимый прыгающий мячик... Джамп в группу Кондора был включен как стрелок-охранник и штатный радист. Кроме родного, мог довольно сносно общаться по-английски...
«Или Гот... Смешной он немного, этот Мартин! Носится со своей маниакальной идеей о том, что его немецкие корни берут начало еще от древних воюющих кочевников – готов... Ну и пусть его! Главное то, что он мастер своего дела и по-немецки флегматичен...»
Мартин Гот. Немец. Этот двадцатичетырехлетний парень был настоящим Голиафом – 210 см роста и 130 кэгэ тренированных, стальных, молодых мышц! И мощь! Кондор видел, как этот «мальчуган» свернул в петлю стальной лом, руками! Андрей подумал еще тогда, что по силе он мог бы сравниться не только с Медведем, но даже, наверное, и с Бандерой!.. И еще. Гот хоть и уступал всем остальным в стрельбе и рукопашке, но зато обладал уникальнейшим глазомером – на сложном рельефе при слепящем солнце он мог без приборов определить дальность до цели с погрешностью до полуметра(!). Удивительные глаза! В группе он был разведчиком-корректировщиком Кондора. А кроме немецкого, владел английским и испанским.
Читать бесплатно другие книги:
