Спецназ против пиратов Негривода Андрей

– Скорпион – Кондору... Скорпион – Кондору... – колдовал Андрей над микрофоном своей рации.

Они пришли на точку встречи. Весь его отряд. Вернее, «обоз» – отряд прошел бы этот путь легче.

И было тяжело! Тяжело... Тяжело было идти даже подготовленным бойцам. В джунглях, где влажность до ста процентов... При околоэкваторной температуре, добегающей до полусотни... Им было тяжело пройти этих семьдесят два кэмэ. По двадцать четыре километра в сутки. Двадцать четыре!!! В непроходимых джунглях! Нонсенс!!! Но они это сделали...

Весь этот путь Филин шел первым. Это было против всех армейских канонов. Командир – персона наиболее охраняемая, а потому всегда идет в середине основной группы... Но... Он так решил... Потому что единственным опытным человеком, понимающим в разминировании, был он сам, ибо Водяной выполнял свою задачу... Своим «вторым номером» он назначил Задиру... Нет, конечно, и Вайпер, и Стар, и Джамп, и даже юный Гранд могли бы быть «вторыми», но... Клим Белоконь был «проверенным воспоминанием из прошлой жизни»... И это «воспоминание» сумело сохранить свою былую форму. Кому же еще было идти на «острие бритвы», как не этим двоим?! Два бывших капитана, два друга ушли в головной разведдозор, чтобы вывести весь отряд... А старшим в «обозе» был назначен бывший майор Стар... И она оправдала себя, эта тактика, – четыре растяжки... Всего-то четыре на семьдесят два километра! Но они были!.. И они могли бы сыграть свою роковую роль – оборонительная граната с разогнутыми усиками чеки и проволокой или леской, пропущенной сквозь кольцо и прикрепленной к стволу дерева или куста в нескольких метрах, – это та же противопехотная мина, которая... Сколько же было у Филина таких воспоминаний, когда недели, а иногда и месяцы титанических усилий перечеркивала одна-единственная противопехотка...

Они, эти два кэпа, прорубались в африканских дебрях, вытаскивая заложников из-под зеленого свода на свет божий, забирая на восток, ближе к Камерунскому плато, и в конце концов у них это получилось. И двое старых друзей радовались, как дети. Радовались тому, что им удалось...

А как же, наверное, было тяжело всем тем, другим, которые никогда в своей жизни даже и не догадывались о том, что в этой жизни надо уметь «еще и выживать»? Всем этим гражданским, не подготовленным к таким испытаниям людям... Как же было тяжело его «обозу»! Но они тоже прониклись... Прониклись тем, что эта маленькая кучка военных профессионалов пытается их спасти. Изо всех сил... По-честному... И помогали, как могли...

И сколько было за эти долгие семьдесят два часа ситуаций, когда от непоправимой беды их выручали умение и выдержка бойцов Кондора, а иногда и попросту Удача. Взять хотя бы ту вторую растяжку, которую они разминировали на второе утро...

...Обильный пот заливал глаза Андрею, но он упорно удерживал пальцами готовую в любую секунду соскочить чеку гранаты.

– Давай, Клим! – прохрипел он сквозь зубы. – Давай, бля! Ищи ее, с-суку!

Все произошло менее трех минут назад, в 5.30 утра.

А два часа назад, в 3.45 утра, когда чернильная африканская ночь уже начала понемногу превращаться в темно-серую, Кондор объявил привал всему отряду. И не из тактических соображений, а потому, что у людей попросту не осталось сил. Для того чтобы выиграть еще немного времени, капрал гнал свой отряд без остановки весь день и почти всю ночь. Он и еще, наверное, смог бы идти до полудня или дольше, но в его наушнике прохрипел голос Стара:

– Кондор.

– На приеме.

– Это Стар. Пора делать привал...

– Что-то случилось?

– Пока еще нет, слава богу, но мы идем уже шестнадцать часов без передышки... Мне бы все ничего, но вот наши «пиджаки», особенно девки...

– Что?

– Падают. Последние полчаса они падают через каждые пять-шесть метров, кэп... Не готовы они к таким прогулкам. Как бы не «потерять» кого...

– Принял. – Он остановился сам и отсемафорил Задире, а потом посмотрел на свои «Командирские» и заговорил в микрофон своего «Фалькона»: – Всем! Привал. Отдыхать до 5.30... Вайпер!

– На приеме!

– Слушай, майор... Надо организовать «круговую».

– Ясно, пан капрал...

– Идешь в дозор в арьергарде. До 4.30. Потом тебя сменит Стар.

– Есть, пан капрал!

– Есть!

– С севера в дозор заступит Кондор... В 4.30 его сменит Задира. Вопросы?

– Так точно, месье капрал! – раздался голос Джампа в наушнике.

– Слушаю, солдат.

– Прошу разрешения заступить в дозор с севера! Командир, вы шестнадцать часов шли в головном дозоре с Задирой! Завтра наверняка все повторится... А мы с Грандом устали меньше. Разрешите?!

– Отставить, солдат! Отдыхай, Кито! Спасибо... Отбой!

– Хороший «молодняк» у тебя, Андрюха, – прокомментировал Задира.

– Хороший, – согласился Кондор. – Отдыхай, братишка...

В 5.30 был подъем, все, как и наметил Андрей. Не учел он только одного...

– Ну что, кэп, поехали дальше? – Задира уже успел надеть рюкзак и вскинул на плечо старенький «АКМ-47». – Пора в путь-дорожку!..

Он успел сделать полтора десятка шагов, когда...

Андрей шел вслед за ним в трех метрах, и именно это обстоятельство и спасло всех.

– З-з-зынь-ь!!! – Что-то со звоном порванной струны лопнуло под ногой Клима.

– Л-ложись!!! – И бросился мощным прыжком вперед.

Нет. Это было отнюдь не геройство – сработал простейший инстинкт самосохранения, усугубленный опытом. Каким-то чудом Филин заметил, что туго натянутая проволока удерживала довольно увесистую деревянную колоду, которая теперь и летела вниз с веток. И поблескивала двумя тонкими проводками, уходящими в листву. Ближайший к Андрею уже почти было натянулся, да и второй был на грани... Простейшая мина-ловушка, но по-африкански коварная – освобождаешь натянутую проволоку, и... Вроде бы все, ан нет! Она удерживает всего-то груз... Груз идет вниз и взводит настоящую мину. Или две. Или три... Да сколько угодно!.. Здесь было всего две...

Кондор каким-то невероятным прыжком бросился к тому месту, где у основания дерева в траве блеснула проволока, и сумел дотянуться, схватить пальцами уже почти полностью натянувшуюся проволоку. До взрыва оставалось буквально два сантиметра... А потом был рывок и...

– Клим! Ищи ее! Ищи вторую!

Срезать колоду было нельзя – она потянула бы к взрыву вторую мину.

– Ищи, мать твою, Клим! Я не удержу долго!

И это было так. Тонкая проволока уже успела изрезать в кровь его пальцы, но Андрей держал, сцепив зубы так, что едва не обсыпалась эмаль. Держал, моля всех всевышних о том, чтобы Задира поскорее нашел вторую мину. И проклинал все на свете одновременно.

– Ищи... Ищи, братка... Ищи, потому что я уже почти дошел... Давай, Клим, давай!!! – хрипел Андрей, от усилий уже не могший говорить даже громким шепотом. – Давай, кэп!!!

– Держи, Андрюха! Мать твою за ногу!.. Я сейчас! Сейчас я!..

Задира, словно троллейбус, держась рукой за натянутую проволоку, «ушел» в кусты и тут же остановился:

– Есть! Есть, братишка! Держись – это простое «яблочко» – я сейчас!

Он уже наклонился и заколдовал что-то над миной-ловушкой, а Андрей понял в какую-то секунду, что Клим не успеет – у Андрея попросту не хватит сил удержать те миллиметры одной рукой. Сил действительно не хватало – тонкая медная проволока уже успела распороть до кости пальцы, а дотянуться до гранаты второй рукой катастрофически не хватало времени – тяжелый рюкзак, повинуясь законам физики, соскочил по инерции с плеча и привалил правую руку. И не поделать ничего – нет времени, и для маневра всего-то пара миллиметров...

– Клим! – прохрипел Филин, чувствуя, что пальцы сводит судорога и они теряют силу. – Клим!

– Все, братка! Иду к тебе, держись!!!

– Ложись!!! Лежать, десант!!!

И в эту секунду пришло необычайное, неземное облегчение и натяжение проволоки ослабело настолько, что она провисла.

– А че там «ложись!»? Иди, давай, разминируй командира!

В двух метрах от Кондора возвышалась человеческая глыба, носившая позывной Гранд. Алексей стоял посредине этой злосчастной полянки и держал в руках... Колоду! Он ее попросту обнял, как «самую родную», да и приподнял сантиметров на двадцать. Да так и стоял с ней, обнявшись...

– Ну, че замер?! Давай да побыстрее – чай, не пять кило...

Откусить проволоку и освободить Кондора заняло у Клима не более трех секунд. И тут же с глухим стуком полетела на землю деревянная колода-«взрыватель».

– Ф-фу-уф-ф! – громко выдохнул Гранд. – Тяжела минешка... Как ты ее держал-то одними пальцами, командир?

– Да так уж... На матерых словах...

Андрей поднял к своему лицу скрюченные судорогой, окровавленные, изрезанные пальцы:

– Хорошо – левая...

– Подожди, братка! – К нему бросился Клим. – Подожди секунду!

Он вытащил из нарукавного кармана СИП (то бишь «Специальный индивидуальный пакет (первой помощи)») и стал накладывать витки бинта на обильно кровоточащие пальцы своего друга:

– Прости, Андрюха! Бля буду – не видел я эту растяжку-суку! Не заметил! Твою мать!.. А ведь все лечь могли – грамотная минка, бля. Осколочные гранатки, типа нашей «Ф-1» с разлетом в двести метров, да дуплетом в радиусе десяти метров... Каша была бы гарантированная... Как же это я так? А, спец? Я ж тоже в спецах ходил! А, Андрюха?!

После пережитых треволнений Андрей находился в том состоянии, которое боксеры называют «грогги», и соображал как-то вяло... Но тем не менее ясно:

– Устал ты, кэп... Просто устал... Да и вы, спецы от ВДВ, не то что мы, Краповые... Вы же штурмовики, а мы...

– Эт-точно... – согласился Задира.

– Идешь в основной группе. Со мной Гранд...

– Не обижай меня, командир, – такой лажи больше не будет!

– Клим. – Андрей взглянул на своего боевого побратима. – Не разочаровывай меня – ты же кадровый офицер и сам все знаешь...

– Знаю... Усталость и «замыленный глаз»... И выполнение задачи... Гранд шел в «обозе» – теперь его время тащить на себе отряд в дозоре...

– И это приказ, Задира, – это приказ...

– Есть, кэп!

– Есть, командир! – Гранд был «на подъеме» оттого, что его наконец-то «пропустили вперед»...

Ближе к вечеру все того же второго дня этого безумного марша Гранду опять представилась возможность отличиться. Теперь уже благодаря своим, заложенным в него с детства, как в будущего охотника, знаниям повадок хищной фауны...

...Они опять шли целый день. Филину пришлось разминировать еще одну растяжку, правда, она была установлена и замаскирована совершенно по-дилетантски, не чета той, второй, но она все же «имела место быть», как говорят англичане. А когда ярко-синее раскаленное африканское небо стало понемногу сереть, а безумно яркий солнечный диск приобрел оранжево-красный оттенок и уже вот-вот собирался уйти на ночной покой, уступив место такой же безумно огромной и яркой луне, Андрей почувствовал, что смертельно устал. Практически без отдыха, на пределе физических (знающие люди понимают, как это сложно – вести свой отряд в головном дозоре по местности, с которой знаком только по карте, по азимуту, и уж тем более почти двое суток кряду!) и почти на срыве моральных сил. Андрей ощущал полное опустошение.

Припав на одно колено и подав сигнал «Всем стой!», он склонил голову над картой, пытаясь разглядеть что-то в серых сумерках и сориентироваться, когда на его плечо легла тяжелая ладонь Гранда и неумолимая сила стала давить тело Кондора к земле:

– Не шевелись, командир! – раздался взволнованный шепот в наушнике. – Замри!

И тут же Алексей спонтанно взял командование отрядом на себя:

– Всем замереть! Соблюдать полную тишину! Готовность к бою «номер один»!

Он очень плавно, медленно опустился на колено. На полшага впереди Андрея...

– Гранд? – Кондор так же медленно и плавно поднял голову и посмотрел на своего солдата.

Он не был удивлен. Как говорится: «И на старуху бывает проруха...» – а уж с устатку-то каких только глупостей не случалось! Поэтому-то и родилась такая привычка – полное доверие любому члену боевой группы, а следовательно, и полное подчинение, если таковые условия диктует ситуация.

– «На триста»[98]в кустах... Только тихо и плавно! – последовал ответ в наушнике.

Кондор скосил взгляд влево, туда, куда указывал Гранд, и... Оцепенел...

Теперь и ему стало понятно поведение Алексея...

Это были настолько уже привычные и успевшие «достать до изжоги», обыденные хитросплетения лиан, кустов, буйной зелени и еще чего-то – обычная зеленая стена. «Зеленка»... И из этой стены...

Нет! У вашего покорного слуги просто не хватит слов описать те ощущения, которые посетили Филина в этот момент!..

Это были два огромнейших куста, стоящих друг от друга в непосредственной близости. Так близко, что их ветви сплелись в единое целое. И из этого смешения листьев и веток...

Как много вы знаете о повадках представителей кошачьих? Думаете, достаточно?! Глубокая, а иногда и смертельно опасная ошибка!

На полянку, метров в шесть-семь в диаметре, медленно и грациозно «выплыло» тело здоровенного леопарда... От Кондора и Гранда его отделяли считаные метры... Именно в эти секунды Андрей и понял, почему Алексей, этот «неоперившийся птенец», попал в отряд Паука... Гранд медленно, почти невесомо, занес правую руку назад, на семьдесят, и, нащупав рукоятку, высвободил свой боевой нож из ножен. Да так и остался в этом положении...

«Ах ты, бесенок в омуте! – мелькнула молния мысли в мозгу Кондора. – Достал нож, а руку оставил за спиной! Теперь тебе и замахиваться-то не надо – сразу на „полный рычаг“ сработаешь при фронтальной атаке!.. Ах ты, засранец малолетний! Ну-ну!.. И командира прикрыл!..»

Производя движения со своим ножом, Гранд совсем немного сместился вправо и, как бы ненавязчиво, на половину корпуса перекрыл Кондора.

Котяра фыркнул недовольно, встряхнул передней лапой и... Подняв хвост, брызнул на ближайшее дерево аммиачно-вонючей струей... И презрительно, с неким природным превосходством взглянув на этих «млекопитающих», вальяжно продефилировал несколько метров по прогалине, проломился в плотную стену кустов и исчез в джунглях на пятнадцать градусов...

– Отбой... – прошептал Гранд в наушники своих собратьев через десять минут ожидания.

– Спасибо. – Кондор был немногословен.

– Не за что, ком.

– Есть за что! И это будет отмечено в моем рапорте в самом конце...

– Это моя служба...

– Правильно!!! Именно это и есть твоя служба, Леша...

– Так точно, мон коммандер!

– Все! Закончили... Отдыхай.

Дальше, до самой «точки рандеву» с Водяным, вторым дозорным шел Джамп...

...Кстати, и этому по-восточному спокойному японцу удалось проявить себя с наилучшей стороны, предоставив возможность Кондору лицезреть молниеносную реакцию и хладнокровие в смертельно опасной ситуации...

Это случилось уже на третий день их марша к «точке встречи». За два часа до этого самого места...

...«Black mamba». «Черная мамба», в переводе на русский. Слышали, небось? А если нет, то тогда...

Есть такая змейка ядонесущая. Черная мамба. Ареал обитания – саванна центральной Африки. С виду – абсолютно ничем не примечательная рептилия, каких на нашем шарике Земля превеликое множество. Ну, ядовитая, ну, змея, и что с того?! Их специально обучали не просто избегать таких «ранений», но еще и охотиться на этих ровесников динозавров. Подумаешь, большое дело!.. А уж у Филина-то такого опыта было сверх всяких норм – спасибо его таджику, Абдулло Эргашалиеву, который Мулла и потомственный змеелов в бог знает каком поколении, а по совместительству со службой в группе Андрея еще и инструктор по выживанию в отряде... Бояться ядовитых змей было не в привычках и не в воспитании элитных бойцов. Но...

Этот «шланг» особый.

Местные жители эту змею называют Blonde Death – «Рыжая смерть». Да-да! Она рыжая, вернее, светло-песочного цвета с редкими, едва различимыми черными пятнышками – идеальная маскировка в песочно-каменистой саванне с редкой растительностью. И, понятное дело, возникает закономерный вопрос – почему черная мамба? Все очень просто... Пасть этой гадины не розовая или ярко-красная, как у всех ее близких сородичей, а абсолютно черная...

Эту змею называют в серпентарийных кулуарах Змеиным Гепардом. И это абсолютно соответствует действительности! Гепард – самый быстрый и молниеносный хищник не только в саванне, но и вообще среди всех четвероногих существ, могущий развить скорость до 110 кэмэ в час... Эта змея может передвигаться со скоростью до 50 кэмэ!!! Нонсенс, но это именно так!.. И еще... У всех разновидностей кобр, каковых немало, опасная зона для удара абсолютно пропорциональна высоте поднятой головы. А голову она может поднять на одну треть длины своего тела, и это-то и является секретом индийских факиров, бесстрашно манипулирующих ядовитыми гадами, – кобра может «выстрелить» только на размер «плеча». А вот мамба – создание уникальное... Строение ее скелета таково, что она, будучи длиной метра в два, может «встать в стойку» на полтора метра! Но и это не самое уникальное!.. Мамба может охотиться на птиц. На пролетающих мимо нее птиц!!! Мамба – единственная ныне существующая змея, которая может «выстрелить» своим телом! Выстрелить до десяти метров!!! И поймать летящую птицу!.. Живой, совершенный в своей неотвратимости ПЗРК, вернее, самодвижущийся зенитно-ракетный комплекс, СЗРК... Но самое страшное ее оружие – яд. Самый мощный из всех ныне существующих природных биологических ядов. И это – неоспоримый факт. Укус индийской очковой кобры человек «держит» до суток и более, если не бежать и не нервничать, то бишь не повышать кровоток, – это для сравнения. Пятнадцать миллиграммов яда черной мамбы при укусе в любую из конечностей приводят человека к смерти через двадцать минут, максимум полчаса, если тут же не ввести противоядие и не попытаться «слить» из места укуса зараженную кровь. Если же укус придется в область сердца или лицо... Пять минут – это максимум... И это пятнадцать миллиграммов, всего-то!!! Мамба же при одном укусе выделяет от ста двадцати до ста пятидесяти миллиграммов... Этого количества совершенно реально хватило бы, чтобы умертвить бегемота или слона, если бы эта гадина на них охотилась...

Вот вам и вся песня. Черная мамба – совершенное, созданное матушкой природой, безжалостное и неотвратимое оружие. Биологический киборг-убийца без страха и упрека...

Еще с ночи непроходимые джунгли поредели и стали похожи на обычный лес средней полосы России. Идти стало намного легче. Но и намного опаснее. В джунглях, при внезапном нападении, есть возможность спрятаться в кустах, по крайней мере, или достойно встретить противника. Здесь же сложнее. В обычном лесу, который просматривается вдоль и поперек больше чем на «полкило», спрятаться на порядок труднее – это понятно любому «пиджаку» и без спецподготовки. В общем, уставшему донельзя Кондору пришлось взять себя в ежовые рукавицы и напрячь все свои инстинкты и рефлексы до состояния натянутой струны. К утру они стали постепенно вытягиваться в редколесье, где кроны деревьев уже не нависали над отрядом сплошным зеленым потолком и прогалины и полянки становились все больше и больше, да и количество их увеличилось многократно.

«Похоже, через пару-тройку часов совсем из „зеленки“ выйдем...» – подумал Андрей.

– Скоро в саванну выйдем, месье капрал. – Его наушник проговорил голосом Джампа.

– Читаешь мысли, солдат... Да, похоже на то. До места встречи еще два часа и километров пять-шесть. – Кондор размышлял вслух. – Если все будет хорошо – мы будем ждать наших два часа, потом пойдем дальше. Если все будет хорошо...

– Или придется уходить очень быстро... А люди устали...

– Правильно, Кито. – У Кондора от усталости уже и язык еле ворочался. – Всем! Привал... Всем отдыхать, кроме боевого охранения. Продолжать движение в 11.00... Прием!

– Есть!

– Принял.

– Понятно!