В компании милых дам Макколл Смит Александр

Глава 19

Тяжкий труд

Мистер Полопетси стоял под безоблачным небом, рядом с проселочной дорогой и полумертвыми деревьями акации. Его возбуждение стало проявляться физически: пульс участился, по шее сзади бегали мурашки. Он смотрел, как грузовик мистера Матекони ползет по ухабам к шоссе, поднимая облако пыли, когда его толстые шины соприкасаются с землей. Наконец он исчез из виду, и мистер Полопетси остался один среди буша, глядя на масляное пятно, оставленное на дороге фургончиком мма Рамотсве. Он улыбнулся. Если бы сейчас его видел отец, он бы гордился им. Конечно, он не мог себе представить, что навыки, которым он обучил сына, будут использованы подобным образом, как не мог он представить себе того, что сын его окажется в тюрьме, будет работать механиком в «Быстрых моторах на Тлоквенг-роуд» и, если немного помечтать, помощником частного детектива в «Женском детективном агентстве № 1». Разумеется, пока он еще не находится в этой должности, но, если бы ему дали шанс проявить себя, он мог бы оказаться таким же компетентным, как мма Макутси. Он не мечтал о том, чтобы стать второй мма Рамотсве — это никому не под силу, — но он, по крайней мере, мог бы выполнять ту же работу, что и мма Макутси, с ее девяносто семью процентами баллов.

Отец мистера Полопетси, Эрнест Полопетси, был мелким фермером и в свободное время промышлял охотой. Но стрелял он редко. У него не было ружья, и в стрельбе он полагался на других, но он мастерски выслеживал зверя по следу и обучил этому искусству сына. Он показывал ему отпечатки лап разных животных: виверры, южноафриканской антилопы, горного кролика — и учил разбираться в том, когда они здесь прошли. Ветер наносил песчинки на отпечатки лап или копыт, дождь их смывал, а солнце иссушало почву. Примятая трава постепенно распрямлялась, и по ней можно было, как по часам, определить время. Мистер Полопетси приобрел эти знания в детстве, и теперь ему неожиданно представился шанс их применить.

Он посмотрел на землю и стал изучать следы. Часть из них можно было отбросить с самого начала, в том числе его собственные или плоские отпечатки мягких резиновых подошв башмаков из сыромятной кожи, принадлежавших мистеру Матекони, а также следы мма Рамотсве. Некоторые из них были более старыми, потому что женщина ходила вокруг фургончика еще ночью, сразу после того, как он сломался. Были и другие отпечатки — пары башмаков, принадлежащих человеку, вышедшему на дорогу с тропинки, в сопровождении кого-то с маленькими босыми ногами, вероятно, ребенка или маленькой женщины. Эти люди ходили вокруг машины, потом остановились и что-то делали возле масляного пятна. Затем ушли, но потом вернулись еще с кем-то. Мистер Полопетси наклонился и стал разглядывать путаницу следов: башмаки, отпечатки покрышек (маленьких покрышек белого фургончика) и, несомненно, следы ослиных копыт. «Вот оно! — подумал мистер Полопетси. А потом снова: — Вот оно!»

Он встал и распрямился. Стоять согнувшись было неудобно, но, когда идешь по следу, это неизбежно. Нужно наклоняться очень низко, чтобы видеть каждую песчинку и каждый стебелек травы. Там, внизу, совсем другой мир, мир муравьев и крошечных бугорков земли, которые подобны горным хребтам, и этот мир способен многое рассказать о мире в нескольких футах наверху. Стоит только попросить.

Мистер Полопетси снова наклонился и пошел по ослиному следу. Сначала вдоль дороги, но вскоре следы свернули вправо, туда же, откуда шла тропинка с сохранившимися следами башмаков. На земле между кустами следы выделялись гораздо яснее. На дороге кипела жизнь, теперь же ослы, запряженные в белый фургончик, тянули его по нетронутой земле, и следы рассказывали все. Ослов — а их было четыре, как заключил мистер Полопетси, — погонял и, несомненно, бил кнутом человек в башмаках, за ними двигался, стирая некоторые следы, сам белый фургончик. Еще один человек сидел за рулем, направляя машину, пока ее тянули ослы. Тот, что был босиком, наверняка мальчик. Да, мальчик управлял машиной, а отец погонял ослов. Вот как было дело.

Потом все пошло легко. Около полумили мистер Полопетси шел по следу по девственной земле, пока не увидел группу традиционных однокомнатных домов с загонами из хвороста. Он медлил. Он был уверен, что белый фургончик здесь, возможно, его спрятали под слоем хвороста и листьев, но, тем не менее, он здесь.

Что ему делать? Во-первых, можно вернуться на проселочную дорогу, а оттуда выйти на шоссе. Через пару часов он доберется до Габороне, где сможет обратиться в полицию. Однако за это время фургончик может бесследно исчезнуть.

Пока мистер Полопетси стоял и думал, он заметил мальчика, смотревшего на него из дверного проема хижины. Это решило все. Теперь ему нельзя уходить. Заметив его, похитители сделают все, чтобы избавиться от фургончика.

Мистер Полопетси направился к ближайшему из четырех домов и рядом с ним увидел белый фургончик, наполовину покрытый старым брезентом. Это зрелище наполнило его негодованием. Он никогда не мог понять, как можно быть нечестным человеком, а перед ним был вопиющий пример бесстыжего воровства. Знают ли эти люди — эти никчемные люди, — у кого они украли машину? Худшие люди Ботсваны украли машину у лучшей из женщин. Это было ясно как день.

Когда мистер Полопетси приблизился, из дома вышел мужчина в защитной рубашке и брюках. Он подошел к мистеру Полопетси и поздоровался с ним.

— Вы заблудились, рра? — безмятежно спросил он.

Сердце мистера Полопетси гулко забилось.

— Нет, я не заблудился, — ответил он. — Я пришел забрать машину моего босса.

Он показал на полуприкрытый брезентом фургончик, и мужчина посмотрел туда же.

— Вы владелец этой машины? — спросил мужчина.

— Нет, — ответил мистер Полопетси. — Я вам уже сказал, что это машина моего босса. Я пришел ее забрать.

Мужчина отвел глаза и задумался. Мистер Полопетси наблюдал за ним. Ему трудно будет объяснить, как машина оказалась рядом с его домом.

Мистер Полопетси решил действовать открыто.

— Вы украли эту машину, — заявил он. — Вы не имели на это права.

Мужчина посмотрел на него и прищурился:

— Я не крал машину, рра. Послушайте, что я скажу. Я просто привез ее сюда, чтобы с ней ничего не случилось. Нельзя бросать машину в буше.

Мистер Полопетси втянул в себя воздух. Он был поражен неприкрытой наглостью объяснения. Неужели этот человек думает, что он ему поверит?

— Но как мы могли узнать, что вы решили присмотреть за нашей машиной? — язвительно спросил он. — Вы что, оставили нам записку, которой мы не заметили?

Мужчина пожал плечами.

— Я не стану это с вами обсуждать, — сказал он. — Заберите эту машину. Она захламляет мой двор.

Мистер Полопетси смотрел на этого человека, борясь с негодованием.

— А теперь слушайте меня, рра, — сказал он. — Слушайте очень внимательно. Вы совершили большую ошибку, забрав этот фургончик. Очень большую.

Мужчина рассмеялся.

— Неужели? — спросил он. — Дайте мне подумать. Она принадлежит президенту? Или, может быть, Яну Кхаме, или главному судье, или кому-нибудь еще из важных персон? Ох, какую ужасную ошибку я сделал!

Мистер Полопетси покачал головой.

— Этот фургончик не принадлежит никому из них, — спокойно сказал он. — Он принадлежит мма Рамотсве, старшему детективу Габороне. Вы слышали о криминальной полиции, рра? Вам что-нибудь известно о детективах? Это главные полисмены в штатском. Вы знаете об этом, рра?

Мистер Полопетси увидел, что его слова произвели желаемый эффект. Поведение мужчины изменилось, его развязность исчезла.

— Я говорю правду, рра, — заскулил он. — Я просто хотел присмотреть за машиной. Я не вор. Поверьте мне, рра. Это правда.

Мистер Полопетси понимал, что никакая это не правда, но решил сменить тактику.

— Я готов забыть об этом, — сказал он. — Но только пусть ваши ослы отволокут фургончик на шоссе, а там мы возьмем ее на буксир.

Мужчина нахмурился:

— До самого шоссе? Это займет много времени.

— Не сомневаюсь, что оно у вас есть, — сказал мистер Полопетси. — Конечно, если вы не хотите провести часть этого времени в тюрьме.

Мужчина промолчал. Потом повернулся и подозвал мальчика, наблюдавшего за ними издалека.

— Пригони ослов, — крикнул он. — Мы дотащим фургон до шоссе.

Мистер Полопетси улыбнулся:

— Вот это другое дело. Детективу, точнее, старшему детективу пришлось потратить уйму времени на поездку за своим фургоном, который, как оказалось, исчез. Я видел, что у вас растут прекрасные тыквы. Я предлагаю вам погрузить четыре лучшие тыквы на заднее сиденье. Это компенсирует напрасную трату времени.

Мужчина открыл было рот, чтобы возразить, но передумал и мрачно поплелся за тыквами. Потом в белый фургончик с драгоценным грузом на заднем сиденье запрягли ослов, и путешествие началось. Мистер Полопетси сначала шел рядом, но потом решил провести остаток путешествия в машине, с тыквами. Было удобно лежать на старой мешковине, смотреть на небо и думать о том, как обрадуется мма Рамотсве, когда он скажет ей, что белый фургончик цел, вызволен из гнусного плена и готов выполнять свои обязанности — разумеется, после некоторого ремонта.

Глава 20

Ноте

Следующий день после возвращения белого фургончика, который мистер Матекони нашел на обочине шоссе на Лобаце и вместе с учеником, сидевшим за рулем, отбуксировал в гараж, был днем принятия решений. Мистер Матекони должен был решить, что делать с фургончиком, мотор которого, как он и опасался, вышел из строя. Чутье подсказывало ему, что фургончик надо выкинуть на свалку и объяснить мма Рамотсве, что глупо тратить деньги на такую старую машину, но он предвидел реакцию, которая последует за этим заявлением, и потому постарался прикинуть, что надо будет сделать и сколько на это потребуется времени. Мистер Полопетси заслуженно гордился собой. Он рассказал внимательной аудитории, состоявшей из мма Рамотсве и мма Макутси, как он шел по следам через буш и как напугал вора упоминанием о старшем детективе. При этом мма Рамотсве улыбнулась.

— Наверное, я и вправду старший детектив, — сказала она. — Во всяком случае, в определенном смысле. Поэтому, строго говоря, вы не погрешили против истины.

Похоже, ситуация, в которой находилась мма Рамотсве, быстро улучшалась. Еще недавно она была довольно плачевной — с исчезновением фургончика, отсутствием какого-либо прогресса в деле замбийца и наглыми требованиями Ноте. Теперь вернувшийся фургончик находился в умелых руках мистера Матекони, в деле с замбийцем можно было говорить о некоторых успехах, и мма Рамотсве с оптимизмом ждала встречи с Ноте, располагая информацией, полученной от его матери.

Теперь ей было все равно, придет ли Ноте в офис или к ней домой. Ей нечего скрывать от мистера Матекони: она не была замужем за Ноте, и брачный обряд, который совершил преподобный Тревор Мвамба под деревом в сиротском приюте, абсолютно законен. Она поняла, что если Ноте, женившись на ней, уже был женат, то их брак не имел законной силы, и это означало, что Ноте никогда не был ее мужем. Эта мысль, принеся мма Рамотсве освобождение, оказала любопытное действие на ее чувства к Ноте. Она перестала его бояться. Он никогда не был ее мужем. Она освободилась от него, освободилась до конца.

Ноте появился днем, и она была готова к встрече с ним. Мистер Матекони, который столкнулся с ним во дворе, вошел в офис, чтобы предупредить жену о приходе Ноте.

— Если хочешь, я его прогоню, — шепнул он. — Скажу, чтобы он уходил. Хочешь?

Возбужденная мма Макутси наблюдала за ними со своего места, делая вид, что ее это не слишком интересует. Она с удовольствием разделалась бы с Ноте самым решительным образом, стоит ее только попросить.

Мма Рамотсве встала со стула.

— Нет, — сказала она. — Я хочу поговорить с ним. Хочу ему кое-что сказать.

— Хочешь, я буду рядом? — спросил мистер Матекони.

Мма Рамотсве покачала головой:

— Я хочу сделать это сама.

И по ее тону мистер Матекони понял, что она полна решимости. Ноте будет непросто противостоять мма Рамотсве в таком расположении духа. Он посмотрел на мма Макутси. Та, подняв брови, медленно провела рукой по горлу. Она тоже понимала, какому риску подвергается Ноте.

Выйдя из офиса, мма Рамотсве увидела Ноте, стоявшего рядом с машиной клиента.

— Хорошая машина, — сказал он, проводя рукой по тщательно отполированной поверхности. — Жители города разбогатели. Сейчас появилось много таких машин.

— Не трогай машину, — сказала мма Рамотсве. — Ученик полировал ее несколько часов.

Ноте удивленно посмотрел на нее. Не успел он ответить, как мма Рамотсве кинулась в атаку.

— Я виделась с твоей матерью, — сказала она. — Я была у вас вчера вечером. Она тебе сказала?

Ноте покачал головой:

— Я несколько дней там не был.

— Бедная женщина, — сказала мма Рамотсве. — Должно быть, ей очень стыдно за тебя.

Ноте широко открыл глаза.

— Занимайся своими делами, — рявкнул он. — И держись от нее подальше.

— Я не собираюсь туда возвращаться, — ответила мма Рамотсве. — И тебя я тоже больше не хочу видеть.

Ноте ухмыльнулся:

— Ты, кажется, стала дерзить? Тебе известно, что я делаю с дерзкими женщинами?

Мма Рамотсве зажмурилась, но тут же открыла глаза. Она помнила его побои, но больше не испытывала страха.

— Слушай меня, — сказала она. — Если ты пришел за деньгами, то я скажу, что не дам тебе ни одного тхебе, ни единого. Потому что я никогда не была твоей женой и ничего тебе не должна. Ничего.

Ноте медленно двинулся к ней:

— Ты говоришь, что не была моей женой? Почему ты это говоришь?

— Потому что ты был уже женат, когда женился на мне, — сказала мма Рамотсве. — Значит, двоеженец ты. В полицию надо сообщить не обо мне, а о тебе. Ты двоеженец. Ты был женат на другой женщине и имел от нее ребенка, верно? Теперь я это знаю.

Ноте остановился. Губы у него задрожали, а пальцы странно задвигались, как будто он играл на тромбоне. На какой-то миг мма Рамотсве показалось, что он ударит ее, как много лет назад, но потом она решила, что нет. За ее спиной раздались покашливание мистера Матекони и громкий стук гаечного ключа — он давал ей знать, что он рядом и в случае необходимости готов вмешаться. И еще был мистер Полопетси, он стоял у входа в мастерскую и делал вид, что подметает пол, но зорко следил за происходящим. Эти два человека были так не похожи на Ноте. Ее муж, ее настоящий муж, и добрый, услужливый мистер Полопетси были рядом, готовые прийти к ней на помощь. Рядом с ними Ноте был ей не страшен, жестокость осуществляется в сумерках, в укромных местах, она невозможна на глазах таких людей, как мистер Матекони и мистер Полопетси.

Ноте посмотрел на нее, в его взгляде застыла неприкрытая ненависть, и на секунду мма Рамотсве снова охватил страх, но она взяла себя в руки и, сделав глубокий вдох, шагнула к нему. Теперь они стояли лицом к лицу, и когда мма Рамотсве заговорила, ей не пришлось говорить громко.

— Я любила тебя, — сказала она так, чтобы он слышал каждое ее слово. — Но ты не был добр ко мне. Теперь все прошло. Я не испытываю к тебе ненависти, Ноте Мокоти, и я… — Она замолчала. Это было трудно произнести, но она должна была это сделать. — Я хочу, чтобы ты ушел с миром. Это все. — Она произнесла на сетсвана эти два простых слова, означавшие: «Иди с миром. Иди медленно».

Потом она достала из кармана юбки маленький конверт. В нем были деньги. Конечно не десять тысяч пула, но кое-что, чтобы ему помочь.

— Я не испытываю к тебе ненависти, Ноте Мокоти, — повторила она. — Это мой подарок. Чтобы тебе помочь. А теперь иди с миром.

Ноте посмотрел на конверт в ее руке. Несколько секунд он колебался, но потом взял его и посмотрел на нее.

— Спасибо, — сказал он, а потом повернулся и пошел прочь.

Но через несколько шагов остановился и оглянулся. Ей показалось, что он хочет что-то сказать — ей хотелось бы услышать от него какие-то слова, — но он ничего не сказал, оставив ее стоять у гаража под ярким солнцем. Она повернулась и увидела, что к ней идет мистер Матекони, вытирающий руки о ветошь, а также мистер Полопетси с метлой, притворяющийся, что поглощен работой. И женщине захотелось заплакать, но слез почему-то не было. Они были пролиты много лет назад, а теперь эта часть ее жизни и эти чувства не заслуживали слез. Да, мма Рамотсве могла плакать из-за белого фургончика и его злоключений, но не из-за человека, с которым она теперь окончательно рассталась.

— Ну вот, — сказала мма Рамотсве, поднося к губам чашку ройбуша. — С этим покончено. С Ноте Мокоти и с поисками нашего друга из Замбии. Все уладилось. Осталась всего одна проблема.

— Какая проблема, мма? — спросила мма Макутси.

— Чарли, — ответила мма Рамотсве. — Что нам делать с Чарли?

Мма Макутси взяла свою чашку и посмотрела поверх нее на мма Рамотсве.

— А почему вы думаете, что это дело не улажено? — спросила она.

— Чарли здесь нет, — ответила мма Рамотсве. — Он не вернулся на работу. Наверное, он по-прежнему с этой женщиной.

Мма Макутси поставила чашку на стол и посмотрела на свои ногти.

— Чарли очень скоро появится, — сказала она. — Завтра или в начале следующей недели. Я занялась этим сама, так как решила, что у вас и без того дел достаточно.

Мма Рамотсве нахмурилась. Методы мма Макутси иногда казались ей довольно необычными. Интересно, к каким мерам она прибегла на этот раз с Чарли?

— Не беспокойтесь, — сказала мма Макутси, почувствовав озабоченность своей работодательницы. — Я действовала очень тактично. И думаю, что он вернется, как только бросит эту вульгарную даму, а это, по-моему, случится очень скоро.

Мма Рамотсве рассмеялась:

— Откуда вы знаете, что он ее бросит? Вы уверены, что это не пустые ожидания, что он действительно возьмется за ум?

— На это у него ума не хватит, — ответила мма Макутси. — Но я думаю, что очень скоро вернется муж этой женщины, который наставит его на путь истинный. Видите ли, я ему позвонила. Мне удалось узнать его номер у хозяйки притона, которая живет в доме мистера Матекони. Потом я позвонила мужу этой дамы в Йоханнесбург и сказала, что, по-моему, он должен знать о том, что его жена встречается с одним молодым человеком. Он ответил, что приедет в Габороне и разберется с ним. Я сказала, чтобы он не трогал Чарли, а просто пригрозил ему и велел вернуться на работу. Сначала он не соглашался, но я сказала, что, если он этого не сделает, ему придется искать себе другую жену. Сказала, что, если он пообещает не трогать Чарли, я позабочусь о том, чтобы Чарли больше не встречался с его женой.

Мма Рамотсве казалась озадаченной.

— Да, — продолжала мма Макутси. — Я сказала, что его жена готова бежать с этим молодым человеком. Ее может остановить только одно: если этот молодой человек сам ее оставит.

— Но как это сделать? — спросила мма Рамотсве.

Она знала, каким упрямым бывает Чарли, и не могла себе представить, чтобы в этом вопросе он последовал совету мма Макутси или кого-нибудь еще.

— Потом я связалась с Чарли и сказала ему, что я слышала, что муж этой женщины собирается расправиться с ним. Он очень испугался и спросил меня, откуда я это знаю. Тут мне пришлось прибегнуть к небольшой лжи, хотя эта ложь была во спасение Чарли. Я сказала, что у меня есть двоюродный брат в полиции и он мне сказал, что этот человек подозревается в том, что он расправился с другим любовником своей жены. Они не сумели это доказать, но думают, что это его рук дело.

— Это не очень большая ложь, — заметила мма Рамотсве. — Возможно, это даже правда.

— Вполне возможно, — согласилась мма Макутси. — Этот человек говорил о Чарли в очень угрожающей манере.

— И Чарли испугался? — спросила мма Рамотсве.

— Да, — ответила мма Макутси. — И спросил меня, не возьмет ли мистер Матекони его назад? Я сказала, что, наверное, возьмет, если он пообещает усердно трудиться и не заглядываться на девушек.

— И что он вам сказал?

— Он сказал, что всегда усердно трудился и что теперь он немного устал от женщин. Вероятно, эта женщина с «мерседесом» довольно требовательна. Она хочет, чтобы ей уделяли много внимания.

— Я всегда думала, что люди, разъезжающие на дорогих автомобилях, требовательны. Чего не скажешь о женщинах, ездящих в фургонах.

Мма Рамотсве и мма Макутси рассмеялись и налили себе еще по чашке чая.

Глава 21

Визит отца мистера Пхути Радипхути, старшего мистера Радипхути

В последующие дни жизнь в «Женском детективном агентстве № 1» и «Быстрых моторах на Тлоквенг-роуд» вернулась в привычную колею.

— С меня довольно, — призналась мма Рамотсве своей помощнице. — Сначала этот ужасный случай с Ноте, потом несчастье с белым фургончиком и еще эта скандальная история с Чарли. Я больше не выдержу.

— Вы правы, мма, — согласилась мма Макутси. — С нами никогда не случалось столько всего одновременно. Пусть лучше что-то происходит по отдельности. Я всегда так говорю. — Немного помолчав, она добавила: — В Ботсванском колледже делопроизводства нас учили делать каждый раз что-то одно. Вот что нам говорили: «Делайте что-нибудь одно».

Мма Рамотсве кивнула.

— Это правильно, — согласилась она.

Она не была уверена, что все, что мма Макутси приписывала Ботсванскому колледжу делопроизводства, действительно преподавалось там. В конце концов, там наверняка учили не только афоризмам. А мма Макутси, в свою очередь, одолевали сомнения относительно изречений, которые мма Рамотсве приписывала Серетсе Кхаме. Однако ни одна из них, в соответствии с требованиями вежливости, не выражала своих сомнений открыто.

И впрямь на них обрушилось слишком много событий. И теперь мма Рамотсве и мма Макутси с удовольствием ожидали наступления периода стабильности и покоя. Не то чтобы они возражали против появления интересного клиента с интригующей проблемой, таким клиентам здесь всегда были рады, без них не обойтись, но было бы неплохо, если бы такой человек появился недели через две.

Мма Рамотсве была уверена, что мистер Матекони в данном случае разделяет ее взгляды. Он несколько дней занимался ремонтом ее белого фургончика, и теперь она снова была за рулем любимого автомобиля.

— Этот фургон не будет ездить вечно, — предупредил ее мистер Матекони. — Надеюсь, ты это понимаешь?

Мма Рамотсве с ним согласилась, как делала во многих случаях.

— Несколько лет он прослужит, — сказала она. — Лет пять или, может быть, шесть. И тогда я с ним распрощаюсь.

— Пять или шесть лет? — повторил мистер Матекони. — О, нет! Нет. Это слишком долго. На это нельзя надеяться. Машины — как люди. Они устают.

— Посмотрим, — сказала мма Рамотсве. — Как знать? Некоторые очень старые машины ездят до сих пор. Я видела машины постарее моего фургончика.

Они прекратили обсуждение, так как мистера Матекони ждали другие дела. Вернулся Чарли и, как опасался мистер Полопетси, попросил взять его на работу. Мма Макутси наблюдала за этой сценой из дверей офиса. Она стояла достаточно далеко, чтобы ее не видел раскаявшийся ученик, но все же достаточно близко, чтобы слышать разговор. Позже она с нескрываемым удовольствием рассказала об этом мма Рамотсве:

— Надо было видеть его лицо, мма. — Она улыбнулась при воспоминании об этой сцене. — Он выглядел вот так. — Она опустила уголки рта и мрачно уставилась в пол.

Мма Рамотсве засмеялась. Она не получала удовольствия от унижения молодого человека, но есть уроки, которые нужно усвоить, и в том, что произошло, есть некоторая справедливость.

— Он переминался с ноги на ногу, — продолжала мма Макутси. — Вот так. А мистер Матекони стоял вот так, уперев руки в бедра, как учитель, говорящий с непослушным мальчиком.

— Что он сказал? — спросила мма Рамотсве.

— Я слышала каждое слово, — ответила мма Макутси. — Чарли сказал: «Вот я и вернулся, босс. Меня не было несколько дней. Небольшой отпуск. А теперь я вернулся». Мистер Матекони спросил: «Отпуск? Кажется, ты сказал, что бросаешь работу. Кажется, ты сказал, что больше не будешь работать. Разве ты этого не говорил?» И тогда Чарли признался в том, что это была ошибка. Сказал, что пошутил, когда сказал, что больше не будет работать у мистера Матекони. Сказал, что он имел в виду отпуск.

Мма Рамотсве вздохнула:

— Этот парень не научился ничему. Неужели он на самом деле ожидал, что мистер Матекони поверит этой чепухе?

— Мне кажется, да, — сказала мма Макутси. — Вы же знаете Чарли. Нельзя сказать, что у него первоклассные мозги. В лучшем случае он тянет на сорок два балла. Такую оценку он получил бы на экзаменах. Сорок два балла. Я уверена, мма.

Взгляд мма Рамотсве на секунду задержался на аттестате, висевшем на стене над головой мма Макутси. Это был аттестат Ботсванского колледжа делопроизводства в красивой рамке с девизом колледжа, который был напечатан крупными буквами под его названием: «Будьте аккуратны». А под ним выдающийся результат, вписанный рукой, которая, должно быть, застыла от изумления, выводя удивительные цифры: 97 баллов.

— Во всяком случае, — продолжала мма Макутси, — мистер Матекони, выслушав это, наклонился и погрозил Чарли пальцем, как в тот день, когда Чарли накричал на меня и обозвал нехорошим словом.

«Бородавчатой свиньей, — подумала мма Рамотсве. — Да, он назвал ее свиньей, и, по-моему, она обозвала его так же, если я все верно помню». Вспомнив об этом, она постаралась скрыть улыбку, и на какой-то миг в ее голове мелькнул образ бородавчатой свиньи в круглых больших очках. В круглых больших очках и зеленых туфлях с голубой подкладкой.

— Мистер Матекони назвал его очень глупым парнем, — продолжала мма Макутси. — Он сказал, что молодые парни не должны ухаживать за женщинами гораздо старше их. Сказал, что они нарываются на неприятности. Он также сказал, что Чарли должен вести себя более ответственно и найти себе хорошую девушку своего возраста, на которой он мог бы жениться. Сказал, что правительство рекомендует мужчинам поступать именно так и Чарли следует прислушаться к рекомендациям правительства. И все это время Чарли стоял потупившись и ломая пальцы, вот так. Мне даже стало его немного жаль. Да, в самом деле жаль, хотя он сам на это напросился и сам во всем виноват. А потом я услышала, что он обещал мистеру Матекони исправиться, говорил, что вел себя очень глупо и в будущем это не повторится. Вот его собственные слова, мма, я записала их на листе бумаги, мы сохраним его и в случае необходимости будем размахивать этим листком перед его носом.

Мма Рамотсве поглядела на листок бумаги, который показала ей мма Макутси. Да, это может быть полезным, но не стоит забывать, что Чарли молодой человек, а молодые люди склонны делать глупости и, вероятно, всем им приходится учиться на собственном опыте. Мма Макутси была на этот счет другого мнения, но в конце концов признала, что Чарли пострадал достаточно и ему можно дать еще один шанс. Возможно, он встретит хорошую девушку и все изменится, хотя у нее есть на этот счет некоторые сомнения.