Клевета на Победу. Как оболгали Красную Армию-освободительницу Верхотуров Дмитрий

Глава 5. Румыния: четырехдневный разгром

Первой страной, на территорию которой вступила Красная Армия, стала Румыния. Этому событию предшествовала победоносная наступательная Уманско-Ботошанская операция 5 марта – 17 апреля 1944 года. 2-й Украинский фронт под командованием Маршала Советского Союза И.В. Конева, в составе которого были 7 общевойсковых, 3 танковых и одна воздушная армия, общей численностью 691 тысяча человек, 670 танков и самоходных орудий, 8890 орудий и минометов, в первый же день операции прорвал фронт противника. В прорыв пошли 2-я и 5-я гвардейские танковые армии. Потом в бой была брошена 6-я танковая армия. Впервые за время войны фронт наступал сразу тремя танковыми армиями, поставленными на направление главного удара.

Наступающие советские войска с ходу брали города, форсировали крупные реки: Южный Буг, Днестр и Прут. 26 марта 1944 года части Красной Армии вышли к румынской границе на участке протяженностью 85 км севернее молдавского города Унген. Бои перешли на румынскую территорию.

Советское правительство 2 апреля 1944 года сделало заявление о вступлении на территорию Румынии, в котором подчеркивалось, что советские войска преследуют отступающего противника: «Советское правительство доводит до сведения, что наступающие части Красной Армии, преследуя германские армии и союзные с ними румынские войска, перешли на нескольких участках реку Прут и вступили на румынскую территорию. Верховным главнокомандованием Красной Армии дан приказ советским наступающим частям преследовать врага вплоть до его разгрома и капитуляции»[51]. Вскоре после этого заявления, 7 апреля 1944 года, Красная Армия взяла первый крупный румынский город – Ботошани, расположенный на северо-востоке Румынии.

Для немцев это был разгром. Из 22 дивизий 8-й и 6-й немецких армий, входящих в группу армий «Юг», 10 дивизий были разгромлены и потеряли от 50 до 75 % личного состава, почти все тяжелое вооружение и технику. Разбитые немецкие войска бежали в Румынию, попутно грабя местное население. Крестьяне села Фынтынешти Ботошанского уезда потом рассказали, что делали немцы в союзной им стране: «Немцы явились из-за Прута пешком. Они пришли с распухшими ногами, измученные, изорванные, многие шли с Украины босиком. Но отсюда они уехали в наших повозках, на наших лошадях, в нашем белье… Они пустили нас по миру за одну ночь»[52]. Между немецкими и румынскими солдатами участились ссоры и драки, вплоть до применения оружия. Командующий 3-й румынской армией генерал Петру Думитреску приказал сообщать ему лично о таких инцидентах не реже, чем раз в сутки. Отношения между союзниками и раньше были не особенно дружелюбными, поражение резко их обострило. При отступлении немецкие части старались первыми пройти переправы, из-за чего происходили вооруженные стычки с румынами. При отступлении за Днестр 25-й румынский пехотный полк столкнулся с немецкими частями. Чтобы проскочить переправу, немцы стали стрелять по своим союзникам. Тогда командир полка приказал своим солдатам отойти немного в сторону, занять позиции и открыть огонь по союзникам по всем правилам. Бой этот окончился в пользу немцев, поскольку им на помощь пришли танки[53].

Поражение стоило генерал-фельдмаршалу Эриху фон Манштейну поста. 31 марта он был снят с командования группы армий «Юг» и отправлен в отставку. Хотя в румынской армии не было громких отставок, тем не менее последствия Уманско-Ботошанской операции были куда серьзнее. Румыния чуть более чем за месяц утратила все, что приобрела в ходе войне – провинцию Транснистрия. Между немцами и румынами росло и крепло взаимное недоверие, немецкие офицеры проникались мыслью, что румынские войска ненадежные и могут их предать. Хотя, впрочем, война не была закончена. Немецкое командование, прекрасно понимая, что прорыв Красной Армии дальше на запад может лишить их румынской нефти и вообще привести к утрате всех Балкан, стали создавать в Румынии мощную систему укреплений. Главная линия обороны «Траян» имела три линии дотов, выстроенных в шахматном порядке, с промежутками по 200-400 метров по фронту и 50-100 метров в глубину. Доты вооружались пулеметами, противотанковыми пушками, 105-мм и 150-мм пушками, вокруг них строились окопы и проволочные заграждения[54]. Всего было построено 1700 дотов, и эта линия обороны прикрывала 80-км проход между Карпатами и Дунаем, более известный как «Фокшанские ворота» – наиболее удобный путь наступления в глубь Румынии. Общая глубина обороны на Ясском направлении составляла 80 км[55].

Советским войскам противостояла группа армий «Южная Украина» под командованием генерал-полковника Йоханнеса Фриснера, в которой были 6-я и 8-я немецкие армии, 17-й немецкий армейский корпус, 3-я и 4-я румынские армии, всего 25 немецких и 22 румынские дивизии общей численностью 900 тысяч человек при 7600 орудиях и минометах, 400 танков и самоходных орудий.

Советские войска после завершения Уманско-Ботошанской операции выдержали оперативную паузу. Дальнейшему продвижению войск мешали отставшие тылы, слабая пропускная способность дорог, потери и усталость войск. Стремительное наступление по Западной Украине шло в условиях распутицы, в грязи вязли танки, грузовики и орудия, так что солдаты вынуждены были нести снаряды и патроны на себе.

Появилась и новая задача. Поскольку советские войска действовали на территории иностранного государства, требовалось их ориентировать по поводу отношения к местному населению. 10 апреля 1944 года ГКО выпустил постановление, в котором подчеркивалось, что Красная Армия не преследует никаких иных целей, «кроме цели разгрома вражеских германских армий и уничтожения господства гитлеровской Германии в порабощенных ею странах»[56]. Это означало, что советское командование не рассматривает население страны, в которую вступили советские войска, как врага и не намеревается устанавливать там оккупационный режим. 14 апреля 1944 года Военный совет 2-го Украинского фронта выпустил воззвание к румынскому населению[57]. В нем говорилось: «Частная собственность граждан остается неприкосновенной и находится под охраной советских военных властей. Все местные органы власти и гражданского самоуправления, существовавшие до прихода Красной Армии, сохраняются». В таком же духе были даны директивы войскам: «К румынскому гражданскому населению относиться с советским достоинством, не допускать никаких самочинных и произвольных действий»[58].

Если сравнивать поведение Красной Армии и Вермахта на занятых иностранных территориях, то сразу видно разительное различие. Немцы вели себя как оккупанты, систематически грабившие и терроризировавшие местное население. Красноармейцы же не относились к мирному населению тех стран, куда армия вступала, как к врагам, даже если вступали на территорию гитлеровского союзника. Это было обусловлено несколькими факторами. Во-первых, Красная Армия воспитывалась в духе интернационализма. В 1944 году, перед вступлением в европейские страны, бойцам и командирам разъяснялось, что основная масса населения европейских стран сильно пострадала от немецких оккупантов и их пособников, задача Красной Армии состоит в их освобождении. Во-вторых, в 1944 году возникла и оформилась идеологическая концепция советского народа, в силу которой каждый красноармеец был представителем всего Советского Союза и всех населяющих его народов. Поэтому командование требовало от солдат и офицеров «советского достоинства». В-третьих, от самочинных действий в отношении местного населения красноармейцев постарались отучить еще на своей территории. Некоторое время это было проблемой, поскольку бывали случаи, когда солдаты чувствовали себя хозяевами и наносили ущерб и без того пострадавшему от войны населению. Например, войска 61-й армии, входившей в состав 2-го Белорусского фронта и воевавшей в Белоруссии, разбирали на дрова и стройматериал жилые и хозяйственные постройки, забирали фураж, скот и птицу. Командование армии несколько месяцев боролось с мародерством. Начальник тыла 61-й армии издал несколько приказов, в которых категорически запретил разборку жилых домов и построек, потребовав докладывать лично о каждом факте разборки жилых домов. Также было издано требование проверить все поголовье скота и лошадей, и весь незаконно приобретенный скот вернуть владельцам[59].

Нет никаких оснований представлять Красную Армию в виде «грабь-армии». Как раз документы говорят о систематической борьбе с мародерством во всех его формах еще до вступления на территорию европейских стран. Собственно, не для того освобождали, чтобы еще раз ограбить.

Решительная борьба с проявлениями мародерства тесно переплеталась с оказанием помощи местному населению, сильно пострадавшему от немецкой оккупации. Например, 3-я ударная армия 2-го Прибалтийского фронта, которая с марта по июль 1944 года находилась в обороне в районе Невеля, занималась помощью населению БССР. 13 марта 1944 года вышло постановление Военного совета этой армии об оказании конкретной помощи в посевной кампании: «Особенно важно не упустить весенний период, чтобы полностью и в срок провести весеннюю посевную кампанию, используя возможности и источники, ибо каждый добавочный гектар засеянной земли увеличивает пищевые ресурсы страны и укрепляет колхозы». Вот так был поставлен вопрос. Армия пойдет вперед, а засеянные поля останутся и обеспечат население зерном.

Весь свободный личный состав и лошади, которые не были заняты на передовой, были отправлены на сельхозработы. На различные армейские тыловые органы были возложены определенные планы по ремонту техники, сельхозинвентаря (например, было изготовлено и отремонтировано более 500 плугов), передачи инструментов, конской упряжи, запчастей. Дорожный отдел должен был вспахать 100 гектаров пашни, а трофейный отдел – вспахать и засеять 150 гектаров. 18-й армейский запасной стрелковый полк занимался также ремонтом и строительством жилых домов, школ, мостов[60].

Иными словами, Красную Армию еще в боях на советской территории приучали не брать у населения, а, наоборот, отдавать. Конечно, красноармейцы помогали местному населению и в порядке личной, низовой инициативы, во время стоянок, отдыха. Когда они видели выжженные дотла деревни, оборванных и голодных женщин, стариков и детей, встречающих на обочинах дорог армейские колонны, они не могли им не сочувствовать и использовали всякую возможность для посильной помощи. Советский солдат в этом смысле в корне отличался от немецкого. Однако, и это важно подчеркнуть, такого же мнения было и командование. Оно приказывало помогать местному населению, используя для этого относительно спокойные моменты и стояние в обороне, чем воспитывало именно освободительную армию. В целом к началу освобождения европейских стран советские солдаты и офицеры в массе своей разделяли убеждение, что их долг помочь освобожденному населению.

Конечно, со вступлением на территорию Румынии, забот у тылов только добавилось. Помимо своих прямых обязанностей по снабжению войск, им теперь предстояло выстраивать отношения с местными властями и местным населением. Здесь были свои многочисленные трудности, начиная от нехватки военнослужащих, знающих соответствующие языки, до учета капиталистических отношений, наличия частной собственности и торговли. В частности, тыловым органам пришлось серьезно заниматься финансами.

В занятых населенных пунктах создавались военные комендатуры, в функции которых входили и взаимоотношения с местными органами власти, в том числе связанные со снабжением советских войск. Как правило, для них закупалось продовольствие и некоторые промышленные товары широкого потребления по существующим ценам. В Румынии советское командование было вынуждено силами военных комендатур создать такие местные органы власти, поскольку прежние чиновники бежали вместе с отступающими войсками, и впервые прибегло к выпуску военных денег для расчета с местным населением.

Вообще предполагалось, что с переходом советской границы Красная Армия не будет использовать советские рубли. Денежное довольствие начислялось на специальные расчетные книжки, а часть его выдавалась на руки в местной валюте. Однако быстрое продвижение советских войск не позволило вовремя ввести эту систему, да и иностранной валюты было немного. Потому на территории Румынии, занятой частями Красной Армии, наряду с леями в обращении появились советские рубли, которые местное население охотно принимало. Вскоре советское командование выпустило военные леи, которые ходили наряду с рублями с апреля по сентябрь 1944 года. Впоследствии, уже после завершения боев в Румынии, советское командование целиком выкупило имеющиеся у населения рубли и военные леи на национальную валюту[61].

То, что Красная Армия в апреле 1944 года заняла сравнительно небольшую часть северо-восточной Румынии, было весьма позитивным фактором. Тыловые органы получили возможность лучше изучить новую для них обстановку несоветского тыла, подготовиться к решению возникающих проблем и даже в чем-то поэкспериментировать.

Война продолжалась, 2-й и 3-й Украинские фронты готовились к наступательной операции – Ясско-Кишиневской, которой было суждено резко изменить весь характер войны в Юго-Восточной Европе и на Балканах.

Немцы спешно строили укрепления, рассчитывая удержать Красную Армию в северо-восточной Румынии. Укрепления строили и войска 2-го Украинского фронта. За три месяца оперативной паузы была проведена колоссальная строительная программа: выкопано 7200 км траншей и ходов сообщений, построено 50 тысяч блиндажей, оборудовано 6700 командных пунктов, наведены десятки переправ, многие из которых были подводными и не вскрывались воздушной разведкой противника[62].

Но фронты не собирались обороняться. Эти укрепления предназначались для того, чтобы сконцентрировать силы на двух направлениях, в районе Ясс и в районе Тирасполя. Удары должны были прийтись на фланги, которые занимали румынские войска (4-я румынская армия – на северном фланге, 3-я – на южном). На этих флангах фронты сосредоточили по 240 орудий калибром 76 мм и выше и 30-50 танков на километр прорыва. Причем участки прорыва были разделены между собой расстоянием 200 км по фронту. Это не позволяло немцам перебрасывать подкрепления и сосредоточить силы для контрудара. Укрепления прикрывали фланги наступающих сил двух фронтов.

Немцы повторили ту же самую ошибку, что в Сталинградской битве, поставив на фланги союзные войска, которые сами же считали ненадежными, которые были хуже вооружены и экипированы, нежели немецкие. С учетом недовольства войной в Румынии и напряженных отношений между союзниками, дезертирства и даже торговли среди румынских солдат советскими листовками-пропусками в плен, это была очень серьезная ошибка генерала Фриснера, которая предопределила его скоротечное поражение. Так что он напрасно всю вину за свое поражение пытался свалить на предательство румын.

Однако нужно отметить, что в румынской армии накануне решающей битвы зрел заговор. 14 июня 1944 года был образован Военный комитет в составе генерала резерва Г. Михаила, корпусного генерала К. Василиу-Рышкану и начальника штаба Бухарестского гарнизона, полковника Д. Дэмэчану. У них было около 7 тысяч сторонников в войсках и 50 ударных групп численностью около 300 человек[63]. Но это не сыграло в поражении группы армий «Южная Украина» практически никакой роли, поскольку заговорщики понимали, что не могут открыто выступить против многочисленных и хорошо вооруженных немецких войск в Румынии и что надо дождаться, пока Красная Армия их разобьет.

Рано утром 20 августа 1944 года с хорошо знакомого немцам рева реактивных установок началась мощная артподготовка. С этим же ревом вступали в артподготовку артиллеристы, которые не имели связи со своими командирами. Солнечный день быстро превратился в сумрачный от пороховой гари и пыли. В 7.40 войска под прикрытием двойного огневого вала пошли в атаку. По узлам обороны наносила удары штурмовая авиация. Артиллерийский удар смял и разрушил вражескую оборону. Очевидец событий описывал прорыв так: «Когда мы двинулись вперед, то на глубину примерно десять километров местность была черной. Оборона противника практически была уничтожена. Вражеские траншеи, вырытые в полный рост, превратились в мелкие канавы глубиной не более чем по колено. Блиндажи были разрушены. Иногда попадались чудом уцелевшие блиндажи, но находившиеся в них солдаты противника были мертвы, хотя не видно было следов ранений. Смерть наступала от высокого давления воздуха после разрывов снарядов и удушья»[64].

Атака удалась. На северном фланге с ходу были прорваны первая и вторая полосы обороны. Уже вечером 20 августа 1944 года в прорыв вошла 6-я танковая армия. В течение 21 августа 1944 года была прорвана третья линия обороны на хребте Маре и в районе города Тыргу-Фрумос. Прорыв был 65 км по фронту и 40 км в глубину. На южном фланге наступавшие советские войска расчленили боевой порядок противника, оторвали 3-ю румынскую армию от 6-й немецкой армии, прижали ее к морю.

24 августа кольцо вокруг Кишиневской группировки было замкнуто. В нем оказалось 18 немецких дивизий. Всего за четыре дня боев почти миллионная группировка немецко-румынских войск была разбита, окружена и частью обращена в бегство. Немецкие войска, успевшие перейти Прут, в беспорядке отступали в западную часть Румынии, в Карпаты и дальше в Венгрию. Это было самое тяжелое поражение немецких войск со времени Сталинграда. В плен попало 208 тысяч солдат и офицеров, в том числе 25 генералов, уничтожено 490 и захвачено 390 танков, уничтожено 1500 и захвачено 2000 орудий, уничтожено 15 тысяч и захвачено 18 тысяч автомобилей. Немцы были вынуждены потопить весь свой флот на Черном море и Дунае – 70 единиц, включая подводные лодки, транспорты и баржи[65].

Для Румынии это был конец войны на стороне Германии. Поражение заставило заговорщиков действовать. Первоначально они запланировали выступление на 26 августа, но события разворачивались очень быстро, и вечером 23 августа 1944 года Ион Антонеску, прибывший для доклада к королю Михаю I о положении на фронте, был арестован и отрешен от власти. Антигитлеровский патриотический фронт и король уже договорились о смене правительства. Вместо арестованного Антонеску король назначил на пост премьер-министра генерала Константина Сэнэтеску, а боевые группы и сторонники заговорщиков захватили государственные учреждения, телеграфную и телефонную станции, отключили связь с Германией.

Собственно, война уже была проиграна, и дальше не имело никакого практического смысла держаться за союз с Германией. Тут не надо забывать, что именно Германия в 1940 году принудила Румынию к очень значительным территориальным уступкам. Северная Трансильвания была передана Венгрии. Венгерская граница входила клином на территорию Румынии, почти разделяя страну на две части. Были нарушены транспортные и экономические связи, потеряна значительная часть промышленности. Немцы пообещали румынам компенсировать уступки новыми территориями на востоке и действительно передали им Транснистрию. Однако после поражения весной – летом 1944 года ничего у Румынии от этого не осталось. Красная Армия за три дня проломила оборонительную линию «Траян», ворвавшись в центральную часть Румынии, две лучшие армии были блокированы: 4-я армия на севере в предгорьях Карпат, а 3-я армия прижата к Черному морю. Возможности для дальнейшего сопротивления уже не было.

Союзники еще 13 мая 1944 года предложили румынскому правительству порвать с Германией. В качестве веского аргумента приводилось то, что будет обеспечен возврат Северной Трансильвании. Эта тема поднималась не только на высоком политическом уровне, но и в повседневной пропаганде. Генерал Фриснер в своих мемуарах вспоминает о том, что в дни подготовки к решающей битве радио союзников каждый день обещало румынам возврат переданной Венгрии территории. Поражение в войне сделало переход на сторону антигитлеровской коалиции делом безальтернативным: Германия уже не могла ни оборонять Румынию, ни компенсировать ей территориальные потери, а полное поражение и захват всей территории страны Красной Армией был делом весьма недалекого будущего.

Так что, в сущности, смещение Антонеску 23 августа 1944 года – это признание поражения Румынии в войне.

Новое командование румынских вооруженных сил отдало приказ армиям с 24 августа 1944 года прекратить сопротивление Красной Армии, выйти из подчинения немецкого командования, а при попытке разоружения со стороны немцев оказывать им сопротивление. Не до всех командиров и частей дошел этот приказ, так что еще несколько дней некоторые румынские части вели бои с частями Красной Армии. Но это уже не меняло положения.

Зато практически сразу румыны стали воевать с немцами. Уже 24 августа 1944 года немецкая авиация по личному приказу Гитлера совершила налет и бомбардировку Бухареста. Немецкий гарнизон в столице был блокирован верными новому правительству румынскими частями, начались вооруженные стычки, поскольку немецкое командование предприняло попытку подавить выступление. В этот же день новое правительство Румынии объявило войну Германии. Ситуация развивалась так быстро и динамично, что союзникам не пришлось дожидаться, пока румынское правительство изменит ориентацию и вступит в войну с Германией. Советское правительство 25 августа 1944 года сделало специальное заявление, что если румынские войска вступят в борьбу с немецкой армией, то они не будут разоружены. Это склонило симпатии военных на советскую сторону, и вскоре после этого заявления некоторые части румынской армии перешли на сторону Красной Армии.

Уже 29-30 августа 1944 года части Красной Армии и румынской армии сражались вместе в районе Плоешти, где нефтепромыслы и нефтеперерабатывающие заводы охраняли около 25 тысяч немецких солдат. Совместными действиями советских 6-й танковой армии, 5-го гвардейского танкового корпуса, 3-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, а также румынских 18-й дивизии и 5-го территориального корпуса немцы были разбиты, и центр нефтедобычи перешел в руки Красной Армии[66].

В Бухаресте и вокруг столицы шли бои румын с немцами. С 24 по 29 августа 1944 года румынские войска потеряли 8,5 тысячи человек ранеными и убитыми, но уничтожили около 5 тысяч немецких солдат и взяли в плен около 7 тысяч, включая семь генералов. 29 августа бои кончились, через Бухарест прошла 46-я армия, двигавшаяся в Джурджу. 31 августа в столицу Румынии вступили части советской 53-й армии и 1-й румынской добровольческой дивизии им. Тудора Владимирэску.

Вскоре после вступления советских войск в Бухарест прибыли представители союзного командования, которые учредили Союзную контрольную комиссию под председательством Маршала Советского Союза Р.Я. Малиновского. По условиям перемирия Румыния обязалась выполнить следующие условия:

– разоружить и интернировать немецкие и венгерские войска на своей территории;

– передать союзникам в качестве военных трофеев вражеское вооружение и имущество;

– освободить советских и союзных военнопленных и интернированных лиц;

– вернуть имущество, вывезенное из СССР, и возместить товарами нанесенный Советскому Союзу ущерб в размере 300 млн долларов[67].

Советские требования были весьма умеренными, поскольку была затребована компенсация в размере пятой части от всего ущерба, оцениваемого в 1,5 млрд долларов, нанесенного румынскими войсками на советской территории.

Советское руководство больше интересовало немедленное вовлечение Румынии в войну против Германии. Хотя румынская армия потерпела поражение и понесла тяжелые потери, оставшиеся части и соединения могли быстро, в считаные дни, составить весомое пополнение частям Красной Армии на фронте. По условиям перемирия Румыния обязалась выставить на войну не менее 12 дивизий, но фактически 7 сентября 1944 года в оперативное подчинение 2-го Украинского фронта перешла 4-я румынская армия в составе 11 дивизий и 1-я армия в составе 5 дивизий.

Можно представить себе скоротечность событий в Румынии. Всего две с половиной недели прошло от начала Ясско-Кишиневской операции и до того момента, когда румынские войска были подчинены советскому командованию. За это время румыны сменили командование, союзников и цели войны. Теперь война для них стала не захватнической, а освободительной, за возврат Северной Трансильвании.

Конечно, подобный переворот создал для румынских солдат и офицеров немалые трудности, связанные и с политической позицией (не так-то просто в столь короткий срок перейти от войны против коммунистов к войне за коммунистов), и со снабжением армии, и с управлением войсками. Румынская армия была весьма плохо вооружена. В 20 румынских дивизиях, отправленных в сентябре 1944 года на фронт, было 138 тысяч человек, но при этом только 611 орудий, 1809 минометов и 10 танков[68]. Имелся некомплект стрелкового оружия. Так, в 4-м румынском армейском корпусе, оперативно подчиненном 75-му стрелковому корпусу 46-й армии, было 30 % положенной по штату артиллерии, а 25 % его личного состава не было вооружено.

Румыны, как правило, были оснащены вооружением немецкого образца, и время от времени советское командование помогало румынским частям из трофейных запасов. Также румынское командование попросило прислать советские уставы, поскольку своих уставов армия не имела, а воевала по немецким уставам.

Все эти трудности существенно понижали боеспособность румынских частей. Но вот в отличие от немцев советское командование никогда не жаловалось на то, что румыны якобы были плохими солдатами и ненадежными войсками. Несмотря на нехватку оружия, они показали себя в бою храбрыми и стойкими солдатами. Уже 23 сентября 1944 года командующий 53-й армией, вместе с которой воевала 1-я румынская армия, отметил в своем приказе боевые достижения румынских войск. Причем надо отметить, что это была далеко не лучшая часть прежней румынской армии, далеко не самая обученная и опытная. Лучшая ее часть полегла в степях под Сталинградом, в Крыму и под Одессой.

В чем же была разница? Разница была в характере войны. До сентября 1944 года румынские солдаты, набранные из крестьян, чья нищета поражала даже повидавших всякого людей, воевали за интересы правящей верхушки, которая свой народ ни во что не ставила. Потому и воевали без особого энтузиазма. Старались отличиться некоторые идейные сторонники Антонеску вроде «железногвардейцев», да еще некоторые солдаты и унтер-офицеры надеялись на трофеи и на землю за Днестром. Теперь же речь шла об освобождении части Румынии от оккупантов.

Патриотический подъем был весьма и весьма ощутим. Румыния к концу сентября 1944 года выставила на фронт 28 дивизий, гораздо больше, чем обязалась вначале. Румынские части отчаянно сражались против прекрасно вооруженных и превосходящих их числом немецких и венгерских войск. Например, 4-я румынская армия в начале сентября обороняла важные карпатские перевалы – Предял и Брашов, через которые немцы хотели отступить в Венгрию. 9-я румынская кавалерийская дивизия с 6 по 20 сентября бороняла город Тимишоара на западе Румынии. Этот город находился на дороге, по которой немецкие войска выходили из Югославии в Венгрию.

В сражении за Трансильванию иногда принимали участие простые крестьяне. Жители села Салва, уезда Нэсэуд, разоружили стоявших в селе немцев, захватили пулеметы, минометы и противотанковые пушки и открыли из них огонь по немецкой колонне, двигавшейся к их селу. Немцы отступили, решив, что деревня уже захвачена советскими войсками[69].

Сражение за Румынию было кровопролитным. Красная Армия потеряла в боях 286 тысяч человек, в том числе 69 тысяч человек убитыми, а румынские войска – 58,3 тысячи убитыми и ранеными[70]. Степень ожесточенности боев показывают потери техники. Красная Армия потеряла 2249 танков и самоходных орудий, 2083 орудия и миномета, 528 самолетов. 25 октября 1944 года вся Румыния была освобождена.

Однако, после того как война переместилась на территорию Венгрии, пыл румынского командования стал заметно угасать. Если солдаты и офицеры румынской армии по-прежнему сражались хорошо и нареканий не вызывали, то вот Верховное командование стало чинить препятствия.

Тут надо подчеркнуть, что немцы старались всеми силами разложить румын и снова перетянуть их на свою сторону. Велись пропагандистские передачи, десятками тысяч забрасывались агенты, диверсанты и шпионы, которые старались задействовать тех, кто еще симпатизировал Германии. За остаток 1944 года органы военной контрразведки задержали 13,3 тысячи человек[71].

Завершение освобождения Румынии и постоянная немецкая агитация изменили политическую обстановку в стране. 7 декабря 1944 года, король назначил премьер-министром генерала Николае Рэдеску, который до этого с сентября 1944 года занимал пост начальника Генерального штаба румынской армии. Рэдеску был до войны главой организации «Крестовый поход Румынизма», отколовшейся от «Железной гвардии», был антикоммунистом по мировоззрению. Очевидно, его назначение было вызвано тем, что политическое руководство Румынии сочло, что с освобождением страны сотрудничество с союзниками, и коммунистами в первую очередь, должно быть сведено к минимуму. Также этим назначением приближенные короля старались подавить рост влияния Компартии Румынии, которая в ноябре 1944 года начала чистку армии и низовых административных органов от фашистов и сторонников Германии. Делалось это так. В Галаце 28 октября 1944 года коммунисты собрали большую демонстрацию. Местная администрация в панике бежала, а коммунисты назначили новую администрацию. Начинание нашло широкий отклик, и уже к концу ноября в половине уездов Румынии местная власть сменилась.

Рэдеску стал готовиться к путчу и препятствовать участию румынской армии в войне с Германией. На фронт просто перестали отправлять пополнения. В частях из-за потерь рос некомплект личного состава, который достиг к 1 января 1945 года 51,8 тысячи человек, или 30 % всей численности войск, а к 10 февраля – 88,4 тысячи человек. На фронте было 120 тысяч солдат и офицеров.

Зато в одном Бухаресте Рэдеску сосредоточил 40 тысяч солдат и еще 12-15 тысяч человек в вооруженных командах. В столице находился 2-й танковый полк, в котором было 100 танков, тогда как на фронте имелось всего 8 исправных танков. Всего в тылу было 320 тысяч солдат и офицеров, которые намеренно не отправлялись на фронт.

Накапливалось оружие, чтобы можно было вооружить сторонников путча. Винтовки получил пожарный корпус, а ряд тыловых частей получили оружия и боеприпасов много сверх потребностей. Так, 4-й авторемонтный батальон, находившийся в Бухаресте, имел 732 человека личного состава, но при этом у него было 3216 винтовок, 15 ручных пулеметов, 6 минометов, 1016 пистолетов, 229,5 тысячи патронов. Более того, на ряде домов устанавливались пулеметные точки.

Коммунисты и их сторонники требовали отставки Рэдеску. 24 февраля 1945 года в Бухаресте, Брашове, Каракале и других городах прошли массовые демонстрации. Особенно многочисленной она была в столице – вышло 600 тысяч человек. По демонстрантам был открыт огонь. Момент был острым. Представители Союзной контрольной комиссии потребовали немедленного прекращения расстрелов демонстраций.

Из-за быстрого вмешательства союзников Рэдеску не решился на немедленный путч. Кроме того, его же собственная армия отказалась ему подчиняться. После прибытия в Бухарест заместителя наркома иностранных дел СССР А.Я. Вышинского 27 февраля Союзная контрольная комиссия выдвинула ультиматум с требованиями немедленного снятия огневых точек с домов, прекращения мобилизации без согласования с комиссией, а также разоружения части бухарестского гарнизона. Эти условия были выполнены.

Правительство Рэдеску пало. 6 марта 1945 года король Михай I назначил новое правительство во главе с доктором Петру Гроза. Несмотря на то что новый премьер-министр был помещиком и имел буржуазный вид, тем не менее он возглавлял крупнейшую крестьянскую организацию «Союз земледельцев» и симпатизировал коммунистическим идеям. За антифашистскую деятельность в 1942-1944 годах сидел в тюрьме.

При нем дела сразу сдвинулись с мертвой точки. На фронт незамедлительно пошло пополнение. С 6 по 28 марта 1945 года было отправлено 37 тысяч человек, что резко снизило некомплект личного состава[72]. Вопрос о дальнейшем участии румынской армии в боях отпал. Теперь румынская армия воевала наравне с Красной Армией и принимала участие в боях в Венгрии и Чехословакии. В пополнении фронтовых частей ему помог и ГКО. В апреле 1945 года была сформирована 2-я румынская добровольческая пехотная дивизия им. Хория, Клошки и Кришана, в которой было 20 тысяч человек. На их вооружение было передано 10,5 тысячи винтовок и карабинов, 4,9 тысячи автоматов, 1220 пулеметов, 540 орудий и минометов[73]. На формирование двух румынских дивизий было направлено имущества на сумму 12,2 млн рублей, а в апреле – мае румынским войскам было передано имущество на сумму 41,8 млн рублей[74].

Это, пожалуй, одно из наиболее удивительных событий во всей Второй мировой войне, когда армия целой страны за считаные недели превратилась из захватнической в освободительную. Об этом ревизионисты, выискивающие «преступления Красной Армии», предпочитают совершенно умолчать, словно бы Румынии вообще в этой войне не было. Но дело даже не только в изменении политической позиции, такое в истории Румынии случалось не раз. Наиболее интересно то, что румынская армия, став освободительной, быстро избавилась от клейма «второсортной армии», которым ее наградили немцы. Румынские солдаты и офицеры воевали наравне с красноармейцами в самых жестоких боях и не вызывали упреков. Во всей обширной литературе нельзя найти ни одного случая, когда бы освободительную румынскую армию называли нестойкой и ненадежной, хотя она воевала с некомплектом личного состава, весьма плохо вооруженная и с нехваткой боеприпасов.

Вот этот интересный факт ярко освещает влияние, которое Красная Армия оказывала на освобожденные европейские страны. Румыны воспряли духом. Например, об отношении к красноармейцам мирного населения говорит тот факт, что за сентябрь – декабрь 1944 года в Румынии, по данным советских военных комендатур, было совершено 47 преступлений против советских военнослужащих[75]. При этом один только 2-й Украинский фронт в ходе Бухарестско-Арадской операции имел 681,5 тысячи человек. Это показывает, что Красная Армия в Румынии после свержения Антонеску не встретила к себе враждебного отношения. Совершенно не встретила. Кто еще будет после этого сочинять сказки о «армии насильников»?

Красная Армия, помимо разгрома немецких и венгерских войск, освобождения всей территории Румынии, провернула огромную работу по восстановлению нормальной жизни. В Бухаресте сильных боев не было, и потому уже 5 сентября 1944 года начальник политотдела 53-й армии полковник Г. Мартынов сообщал: «В городе восстановилась нормальная жизнь. Улицы полны народа. Работают учреждения, магазины, столовые, рестораны. Выходят газеты. Нормально работают все культурно-бытовые предприятия и учреждения, водопроводная и электрическая сеть, трамваи…»[76]

В одном из бухарестских театров при большом стечении народа состоялся концерт красноармейской художественной самодеятельности. Политуправление 2-го Украинского фронта издавало и распространяло 13 раз в месяц тиражом 30 тысяч экземпляров газету «Грайул ноу» («Новый голос»). Советские газеты пользовались огромной популярностью, поскольку в них печатали сведения о мировом положении, о ходе войны, о союзнических соглашениях, о которых раньше практически ничего не говорилось. Конечно, огромное впечатление на румын произвели длинные колонны советских танков, самоходок, пушек, грузовиков и автомобилей – зримое выражение мощи Красной Армии.

Но зато в тех районах, где развернулись основные бои, Красная Армия проделала огромный объем работы. Командование 40-й армии 25 октября 1944 года сообщило Военному совету 2-го Украинского фронта после освобождения города Сату-Маре на самом северо-западе Румынии, что саперы армии восстановили 658 мостов, построили 1414 км дорог в горах, расчистили 1300 км дорог, сняли 31 тысячу фугасов, расчистили 9396 лесных завалов[77].

Экономическое положение в Румынии было крайне тяжелым. Война в корне подорвала хозяйство страны. Неотложные нужды восстановления заставили советское командование направить не участвовавшие в боях части Красной Армии на хозяйственные работы.

Первым делом – сев. Осенью 1944 года красноармейцы обработали 19 тысяч гектаров под озимые культуры. Весной 1945 года в Румынии началась земельная реформа и передел земли. 20 марта 1945 года Петру Гроза подписал закон о реформе, в соответствии с которым у помещиков было конфисковано 1,4 млн гектаров земли, из которых 1,1 млн гектаров было распределено между 918 тысячами хозяйств безземельных и малоземельных крестьян. Остальная земля была обращена в государственную собственность[78]. Советское командование выделило зерно и картофель для посева.

Но урожай в тот год был очень плохим из-за засухи. Румыния собрала всего 1,3 млн тонн зерновых при среднегодовом урожае в 3-4 млн тонн[79]. Мелкое крестьянское хозяйство имело серьезные проблемы с агротехникой, потому часть посевов просто не всходила. Эта проблема была очень серьезной. В 1949 году, уже в ходе выполнения первого годового плана, пришлось засеять 1,1 млн гектаров сверх плана из-за того, что часть озимых и яровых посевов не взошла[80].

В 1945 году у румынских крестьян не было возможности для таких трудовых подвигов. Потому советское командование выделило 150 тысяч тонн пшеницы и 150 тысяч тонн кукурузы, что позволило избежать голода. Вплоть до самого момента проведения коллективизации в 1949 году в Румынии не хватало продовольствия, и Советский Союз оказывал помощь: в 1946 году – 100 тысяч тонн, в 1947 году – 80 тысяч тонн зерна. Большую часть из этих зерновых займов Румыния не вернула.

Огромный вклад был сделан в восстановление промышленности и транспорта. После войны Плоешти превратился в груду развалин, его бомбила и советская, и американская авиация. В сентябре 1944 года на промыслах с большим трудом добывали около 1200 тонн нефти. С участием советских специалистов нефтепромыслы стали восстанавливаться, и в мае 1945 года добыча выросла до 4680 тонн[81]. Этого было мало, но начало было положено. Нефтепродукты были нужны и Красной Армии, и румынскому хозяйству. 8 мая 1945 года между СССР и Румынией было заключено соглашение об экономическом сотрудничестве, в котором важное место уделялось восстановлению нефтедобычи. Советский Союз предоставлял новейшее оборудование и технологии для геологоразведки, обучал румынских нефтяников, геологов и геофизиков.

17 июля 1945 года Румыния и СССР заключили соглашение об организации акционерного общества «Совромпетроль», которое занялось восстановлением и эксплуатацией нефтепромыслов. Дело сразу пошло в гору, и в 1945 году, по итогам года, было добыто 4,6 млн тонн нефти. Правда, в последующие годы добыча сокращалась: в 1946 году – 4,2 млн тонн, в 1947 году – 3,8 млн тонн[82]. Однако в это время советские геологи искали новые месторождения и бурили более 100 геологических структур. В 1949 году были открыты новые месторождения в районе Тырговиште и Мойнешти.

Немецкая армия бросила в Румынии огромное количество всякого имущества. Оно считалось трофейным и было советской собственностью. Однако на практике часть этого трофейного имущества, которое не могло использоваться в СССР, оставлялось и передавалось местным властям. Так, из этих трофеев Румынии было передано 23 торговых судна, 115 паровозов, 23 тысячи вагонов, 2 тысячи автомобилей и 2 тысячи тракторов[83]. За счет этой советской щедрости Румыния смогла быстро восстановить транспорт и существенно поднять механизацию в сельском хозяйстве. Две тысячи тракторов – это очень много. Для сравнения, в 1949 году в 102 машинно-тракторных станциях в Румынии насчитывалось 4850 тракторов и еще 2390 тракторов в государственных хозяйствах[84].

Без этой неотложной хозяйственной помощи, которую начала оказывать Красная Армия сразу же после завершения боев, Румынию ожидали бы голод и длительное разорение.

Вообще Советский Союз необычайно мягко отнесся к Румынии, несмотря на то что эта страна вступила в войну на стороне Германии, оккупировала часть советской территории, нанесла значительный ущерб и так далее и так далее. После свержения прогерманского правительства румынская армия воевала в одном строю с Красной Армией, Румынии была оказана разнообразная неотложная хозяйственная помощь. Даже репарационные платежи, первоначально установленные в размере одной пятой от реальной суммы ущерба, не были особенно тяжелы, а в 1945 году были вполовину сокращены из-за засухи и тяжелого хозяйственного положения. Лозунг о том, что Красная Армия не воюет с народом, в Румынии был выполнен точно и полностью.

Глава 6. Болгария: война без единого выстрела

Мы привыкли представлять себе Вторую мировую войну как войну ожесточенную, наполненную грохотом орудийных выстрелов и лязгом танков. Собственно, почти вся она такая и была. Однако в этой большой войне был эпизод, когда выстрелов не было. Красная Армия воевала с Болгарией без единого выстрела.

Болгария вступила во Вторую мировую войну на стороне Германии, главным образом исходя из стремления добиться реванша за поражение во Второй Балканской войне 1912-1913 годов, когда Болгария лишилась ряда территорий. Германия вооружала болгарскую армию, поставляя ей, в частности, вооружение, захваченное в Чехословакии. По итогам того же самого Венского арбитража, по которому Венгрия получила от Румынии Северную Трансильванию, Болгарии досталась Добруджа.

В конце 1940 года Болгария на стороне Германии и Италии приняла участие во вторжении в Грецию, предоставив свою территорию и порты для размещения немецких войск и военного флота. Хотя болгарский царь Борис III колебался, прогермански настроенное правительство во главе с премьер-министром Богданом Филовым развернуло активную деятельность по присоединию к Тройственному пакту и размещению немецких войск в Болгарии. После подписания документов о присоединии Болгарии к Тройственному пакту 1 марта 1941 года Болгария стала немецким плацдармом для войны против Югославии и Греции. 19-20 апреля 1941 года болгарские войска оккупировали часть Македонии и Северной Греции, а также вместе с итальянскими войсками часть Албании.

С нападением Германии на СССР немцы не раз требовали от болгарского правительства посылки частей на фронт. Царь уклонился от этого требования, опасаясь роста прорусских настроений в войсках, и потому болгарские войска в сражениях на Восточном фронте не участвовали, но были задействованы в качестве оккупационных войск в Югославии и Греции, высвободив немецкие дивизии. 13 декабря 1941 года Болгария объявила войну США и Великобритании.

Болгарское правительство не зря колебалось по поводу более активного участия в войне на стороне Германии, поскольку в стране были сильны просоветские настроения, была сильная и пользовавшаяся влиянием среди местного населения Компартия, и уже летом 1941 года в Болгарии возникло мощное антигитлеровское движение, которое в июне 1942 года создало Отечественный фронт во главе с лидером болгарских коммунистов Георгием Димитровым. У антифашистов еще в июне 1941 года появились партизанские отряды, быстро подчиненные единому командованию. В ноябре 1941 года была создана Центральная военная комиссия во главе с полковником Цвятко Радойновым, а политическое руководство осуществляло Политбюро Болгарской рабочей партии. В марте 1943 года партизанские отряды были объединены в Народно-освободительную повстанческую армию (НОПА). Центральная военная комиссия была реорганизована в Главный штаб, территория Болгарии была разделена на 12 оперативных зон. Болгарские партизаны отличались высокой степенью организации: летом 1944 года у них было 9 партизанских бригад, 35 батальонов и отрядов, 2 четы и несколько боевых групп, общей численностью около 9 тысяч человек. Против них действовало около 100 тысяч солдат болгарской армии и полицейских, но они достигали только локальных успехов.

Болгарская НОПА взаимодействовала с югославскими партизанами – НОАЮ и греческими партизанами – Народно-освободительной армией Греции. Таким образом, балканские партизаны, практически не имея поддержки извне, открыли второй фронт против гитлеровцев на Балканах.

Царь Борис III после того, как Германия потерпела ряд поражений от Красной Армии, попытался выйти из войны и порвать союз с Германией, но скоропостижно умер 28 августа 1943 года. Власть захватил Регентский совет, составленный принцем Кириллом, премьер-министром Филовым и генералом Николой Миховым, который стал править от имени шестилетнего сына умершего царя Симеона и проводил прогерманскую политику. Регентский совет назначил нового премьер-министра Добри Божилова.

После победоносного наступления и выхода Красной Армии на территорию Румынии СССР 18 мая 1944 года потребовал от Болгарии прекращения военной помощи Германии[85]. Требование выполнено не было. Однако положение Болгарии ухудшалось, и это вызвало шатания в правящих кругах Болгарии. Они стали искать способа выпутаться из войны с минимальными потерями. Поражения немецкой армии наглядно показывали им, что со вступлением Красной Армии в Болгарию слабая болгарская армия попадет между ней и партизанами и будет раздавлена. Божилов ушел в отставку.

Вместо него 1 июня 1944 года премьер-министром стал Иван Багрянов. Это правительство отчаянно маневрировало, пытаясь найти соглашение с антигитлеровской коалицией, с растущей внутренней оппозицией, то есть пыталось устоять в тех условиях, когда требовалось сделать решительный выбор. 12 августа 1944 года СССР второй раз потребовал от Болгарии прекращения оказания помощи немецким войскам.

Некоторое время болгарское правительство уклонялось от ответа. Но 20 августа 1944 года началась Ясско-Кишиневская операция и впечатляющий четырехдневный разгром немецко-румынских войск. Когда положение стало ясным, 26 августа Багрянов объявил о полном нейтралитете Болгарии и потребовал от Германии вывода войск. Немцы, которые весьма бесцеремонно относились к своим союзникам, не обратили на провозглашение нейтралитета никакого внимания. Отступавшие из Румынии немецкие войска прошли в Югославию, в болгарских портах скапливались немецкие суда. Немцы принялись топить в портах свой военный флот. С 26 по 30 августа было затоплено 74 военных корабля, в том числе 7 подводных лодок, 32 миноносца, 26 десантных барж и 4 крупных военных транспорта. Всему этому болгарская армия не препятствовала.

Правительство Багрянова вело переговоры о перемирии с представителями антигитлеровской коалиции, но от болгар требовали определиться наконец, на чьей они стороне. 30 августа советское правительство потребовало отказаться от нейтралитета и выступить на стороне антигитлеровской коалиции[86]. Переговоры не получились. Багрянов ушел в отставку, и 2 сентября 1944 года премьер-министром стал Константин Муравиев. Правительство объявило политическую амнистию, отправило в отставку регента Богдана Филова и даже 5 сентября решилось на объявление войны Германии. Но министр обороны генерал Иван Маринов настоял на том, чтобы отложить объявление об этом решении на 72 часа.

Советское правительство все это уже не устраивало, и в ноте от 5 сентября 1944 года оно объявило, что находится в состоянии войны с Болгарией.

Безусловно, и речи не было о том, чтобы пытаться отражать натиск Красной Армии. Болгарская армия была весьма многочисленной, в ней было 510,2 тысячи человек, но при этом плохо вооруженной. В армии имелось 347,6 тысячи винтовок и карабинов, 4,7 тысячи тяжелых и 8,9 тысячи легких пулеметов, 3,2 тысячи орудий, 135 танков и 566 самолетов[87]. Таким образом, треть армии не имела даже стрелкового оружия. Помимо этого, большая часть сил болгарской армии находилась в Югославии и Греции, против Красной Армии могли выступить лишь 4 дивизии и 2 бригады.

В составе 3-го Украинского фронта на момент войны с Болгарией было 3 общевойсковые армии, в которых было 28 дивизий и одна воздушная армия, а также части фронтового подчинения: 31-й гвардейский стрелковый корпус, 9-я артиллерийская дивизия прорыва, 4-й гвардейский механизированный корпус, ряд отдельных танковых, артиллерийских и мотоциклетных полков и даже три отдельных дивизиона бронепоездов. Общая численность – 258 тысяч человек, 5,5 тысячи орудий, 508 танков и САУ, 1026 самолетов.

Красная Армия имела полное превосходство. Уже этого было достаточно, чтобы быстро сломить сопротивление болгарской армии. Кроме этого, в Болгарии действовало около 30 тысяч партизан НОПА. В большинстве частей болгарской армии действовали комитеты Отечественного фронта, которые пропагандировали солдат и офицеров не участвовать в боях с Красной Армией.

Штаб 3-го Украинского фронта, учитывая сложившуюся в Болгарии ситуацию, принял необычное для войны решение: начать наступление без артподготовки, в походных колоннах. Цель наступления – захват портов Бургас и Варна, тогда как в Софию должны были вступить части НОПА. Утром 7 сентября 1944 года с самолетов были сброшены листовки с обращением командующего фронтом, Маршала Советского Союза Ф.И. Толбухина, в котором говорилось: «Красная Армия не имеет намерения воевать с болгарским народом и его армией, так как она считает болгарский народ братским народом… Красная Армия добивается того, чтобы немецкие солдаты и офицеры, нашедшие приют в Болгарии, немедленно были интернированы и переданы советским войскам как военнопленные»[88].

В 11.00 советские войска перешли болгарскую границу и начали продвижение в глубь страны. Действительность превзошла ожидания. Первоначально предполагалось, что болгарская армия не будет оказывать сопротивления, а на деле вступающим красноармейским частям был оказан самый восторженный прием. Болгарские части слагали оружие, местное население выходило встречать советские колонны с цветами и угощением. Политбюро Болгарской рабочей партии обратилось к населению: «Выходите на улицы и площади и встречайте витязей армии, которая несет свободу болгарскому народу. Ее путь нужно покрыть цветами!»[89]

Действительно, путь войск 3-го Украинского фронта был усыпан цветами, а наступавшие части занимались проведением митингов. 37-я армия только 8 сентября 1944 года провела 27 массовых митингов, в которых участвовали 80 тысяч человек. Политотдел 37-й армии сообщал: «Население Болгарии с большой радостью и ликованием встречало части Красной Армии. Из бесед с населением городов Варна и Добрич видно, что большинство ожидало прихода частей Красной Армии. Население считает, что война Германией уже проиграна»[90]. В этот день войска дошли до порта Варна. Начальник порта, капитан 2-го ранга Миларов доложил советскому командованию о находящихся в порту судах.

8 сентября 1944 года болгарское правительство объявило о войне с Германией, так что Болгария одновременно была в состоянии войны как с Германией, так и с союзниками антигитлеровской коалиции, вплоть до подписания с СССР, США и Великобританией соглашения о перемирии 28 октября 1944 года.

Впрочем, нельзя сказать, что марш Красной Армии в Болгарии был совсем без трудностей. Стояла жара, 38-40 градусов, а войска двигались на большие расстояния. Механизированные соединения делали по 120 км в день, пехотные – по 45 км. Часто ломалась техника, но на помощь тут же приходили местные жители. Начальник политотдела 57-й армии, полковник Г. Цинев докладывал, что отмечалось много фактов, когда болгары предлагали свой транспорт для перевозки солдат или имущества до следующей стоянки. Сломавшиеся мотоциклы разведывательных подразделений болгарские крестьяне тащили упряжками лошадей или волов. К исходу 9 сентября части 3-го Украинского фронта вступили в более чем 700 болгарских населенных пунктов и везде находили самый теплый прием. Болгары угощали красноармейцев, старались им во всем помочь, размещали на отдых, давали проводников.

Эта странная война без единого выстрела кончилась в 22.00 9 сентября 1944 года. Советские войска по приказу Ставки Верховного главнокомандования прекратили боевые действия. К этому моменту Отечественный фронт уже сверг прежнее правительство и сформировал свое, во главе с Кимоном Георгиевым. Георгиев сразу же отправил просьбу о перемирии.

Ревизионисты не преминули бросить комок грязи и в эту войну с Болгарией без единого выстрела. Владимир Бешанов в своей книге «1944 год – «победный», почему-то назвал вступление Красной Армии в Болгарию «оккупацией»[91]. Он не пожелал заметить восторженную встречу, которую болгарское население оказало частям Красной Армии, отразившуюся во всех без исключения изданиях по истории войны. Есть множество фотографий этих встреч, ликующих толп, среди которых двигались советские танки, автомобили и солдаты. Прогерманское болгарское правительство вело интенсивную пропаганду, повторяя вслед за Геббельсом, что якобы у Красной Армии не осталось ни танков, ни пушек. Войска 3-го Украинского фронта показали, что это не так. Болгары были, конечно, поражены красноармейской мощью. Ну а прогерманская пропагандистская литература еще до прихода Красной Армии, как сообщал политотдел 57-й армии, использовалась болгарскими крестьянами в качестве обоев[92]. Характерный штрих, демонстрирующий, как рядовые болгары ко всему этому относились.

Бешанов не только назвал болгарский поход «оккупацией», но и дальше последовал обычному приему фальсификаторов, выбросив из рассмотрения все то, что было после завершения этого победного марша. А после этого были весьма интересные события.

Дело в том, что немцы сразу же после свержения прогерманского правительства изготовились для вторжения в Болгарию. Была окружена и разоружена 15-я болгарская дивизия в районе города Метола, в Македонии, и 10-11 сентября 1944 года они начали наступление и захватили город Видин, вблизи болгарско-югославской границы. Это была обычная немецкая практика: если союзник выходил из войны, то его территория подвергалась оккупации. Но с Болгарией такой номер не прошел.

Новое болгарское правительство ввиду того, что собственных сил НОПА было явно недостаточно для отражения немецкого натиска, обратилось с просьбой создать Софийскую группу в составе 34-го стрелкового и 4-го гвардейского механизированного корпусов, 5-й гвардейской мотострелковой бригады, 2-й истребительно-противотанковой артиллерийской и 96-й танковой бригад, полков гвардейских минометов, ПВО и мотоциклетного. Также в Софию была переброшена авиация: 288-я истребительная авиадивизия и 306-я штурмовая авиадивизия из состава 17-й воздушной армии[93]. 16 сентября 1944 года советские войска вступили в Софию, а с 18 сентября болгарская армия была оперативно подчинена командованию 3-го Украинского фронта.

Правительство Отечественного фронта 10 сентября объявило о создании Болгарской Народной Армии (БНА), в которую были включены 30 тысяч бойцов НОПА и 40 тысяч добровольцев, и 19 сентября начало мобилизацию остального населения. На формирование БНА были обращены только что разоруженные части прежней болгарской армии. Разоруженная 9 сентября 4-я дивизионная противовоздушная эскадра 12 сентября была снова вооружена и вскоре отправлена на фронт[94].

Болгарские войска в Югославии перешли к боевым действиям. 28 сентября 1944 года 2-я болгарская армия начала наступление на города Лесковац и Ниш, а в середине октября части Красной Армии, БНА и НОАЮ разгромили в районе города Ниш 7-ю горную дивизию СС «Принц Ойген». 15 октября 4-я болгарская армия перешла в наступление в Македонии, разгромила 22-ю немецкую пехотную дивизию и заняла город Скопле. 22 октября 1944 года 2-я болгарская армия совместно с бригадой НОАЮ начала наступление на Косово Поле и Приштину. Особо отметим, что эти бои шли еще до подписания соглашения о перемирии между Болгарией и СССР. Кроме того, часть болгарской армии вместе с 37-й советской армией была размещена на границе с Турцией, и это заставило турецкое правительство отказаться от вторжения в Болгарию, хотя для этого уже была сосредоточена армейская группировка в составе 20 пехотных и одной мотомеханизированной дивизий, 3 кавалерийских и одной бронебригады[95].

Какая это интересная получается «оккупация», в которой войска якобы «оккупированной» страны принимают активное участие в боях на стороне «оккупировавшей» армии! Понятно, что все эти факты для Бешанова были как кость в горле, и он предпочел их замолчать.

В отличие от Румынии в Болгарии не было попыток прогерманского путча, поскольку все активные сторонники немецких нацистов сбежали в Югославию к своим покровителям. Из них немцы создали Болгарскую противотанковую бригаду войск СС численностью 700 человек. Отечественный фронт Болгарии разворачивал создание БНА, в которую вливались части, выведенные из Греции, а также вновь сформированные из добровольцев и мобилизованных. Всего в БНА за оставшиеся месяцы войны было набрано 250 тысяч человек. Мобилизация сдерживалась острой нехваткой вооружения и боеприпасов. Раньше болгарская армия снабжалась немецким вооружением и не могла быстро перейти на советское вооружение. Потому после подписания соглашения о перемирии ГКО выделил болгарской армии боеприпасы из захваченных трофеев: 50 млн винтовочных и 50 млн 9-мм патронов, 300 тысяч 81-мм мин, 100 тысяч винтовочных гранат, 800 тысяч выстрелов к 20-мм зенитной пушке, 1 млн выстрелов к 37-мм противотанковой пушке «Шкода», 500 тысяч выстрелов к 50-мм противотанковой пушке «Рейнметалл», 250 тысяч выстрелов к 75-мм пушке «Рейнметалл», 140 тысяч выстрелов к 105-мм пушке и другие боеприпасы[96].

Эти поставки позволили болгарской армии принять активное участие в сражениях на территории Югославии.

В дальнейшем болгарская армия принимала активное участие в сражениях в Венгрии. В это время она перевооружалась советским вооружением. До конца войны в БНА было передано 18,8 тысячи винтовок, 10,5 тысячи пистолетов-пулеметов, 2040 пулеметов, 310 минометов, 363 орудия, 9,4 млн винтпатронов, 58,8 млн пистолетных патронов, 151 тысячу гранат, 1,5 млн снарядов[97]. В апреле 1945 года БНА получила 344 самолета, в том числе 120 Як-9, 120 Ил-2, 96 Пе-2 со всем необходимым оборудованием и снаряжением. Болгарских летчиков обучали 23 советских инструктора. Болгарская армия получала от Красной Армии продовольствие и бензин.

Болгарские солдаты и офицеры, которых немцы считали второсортными войсками, вместе с Красной Армией быстро изменили свое лицо. Советская военная миссия в Болгарии отмечала в своем письме Сталину 5 марта 1945 года: «Болгарская армия сравнительно быстро изжила кризис, связанный с изменением политической и военной обстановки, и твердо пошла в ногу с Красной Армией. В настоящее время на болгарскую армию нужно смотреть больше, чем как на союзника Красной Армии»[98]. Боевые достижения БНА трижды отмечались в приказах Верховного главнокомандующего (всего за войну были издано 373 таких приказа), 360 болгарских солдат и офицеров были награждены советскими орденами. Таким образом, в Красной Армии никто не жаловался на то, что болгарские солдаты не умеют или не хотят воевать.

Как и в Румынии, Красная Армия в Болгарии и Югославии оказывала большую помощь в восстановлении народного хозяйства этих стран. Конечно, положение Болгарии было заметно лучше, поскольку боев практически не было, сражения затронули только небольшую часть вдоль границы с Югославией.

Однако и здесь были трудности, не хватало горючего. В октябре 1944 года 3-й Украинский фронт выделил 1000 тонн керосина и смазочных масел для проведения озимого сева[99]. Болгарский торговый флот также нуждался в топливе. В январе 1945 года болгарскому торговому флоту командованием 3-го Украинского фронта было выделено 1600 тонн газолина, 300 тонн мазута, 100 тонн бензина, 24 тонны нефти и 24 тонны дизель-моторного масла[100].

В конце 1944 года перед командованием Красной Армии стояла более важная задача – доставить зерно для продовольственного снабжения освобожденных городов Югославии, в особенности Белграда, в котором немцы практически не оставили продовольствия. Эта задача была решена силами тыловых органов 3-го Украинского фронта. 25 сентября 1944 года ГКО принял решение о поставке 50 тысяч тонн зерна. 13,4 тысячи тонн зерна были погружены в баржи в советских портах Измаил и Рени, которые потом поднимались по Дунаю до Белграда. Также для снабжения югославских городов использовалось захваченное у противника продовольствие – 25,7 тысячи тонн зерна. 22 декабря 1944 года начальник тыла 3-го Украинского фронта отчитался о проделанной работе и сообщил, что было отгружено 53 тысячи тонн зернопродуктов, в том числе 5 тысяч тонн муки[101]. Видимо, несколько тысяч тонн зерна и муки доставили также из Болгарии.

Однако в апреле – мае 1945 года советские войска провели в Болгарии широкую посевную кампанию. Война практически кончилась, и это позволило командованию направить большие силы на помощь болгарским крестьянам в Софийской, Старозагородской и Варненской областях. Красноармейцы весной 1945 года вспахали 150 тысяч гектаров и засеяли 45,4 тысячи гектаров земли в единоличных и кооперативных хозяйствах, передали во временное пользование 42 трактора, более 200 лошадей, сельскохозяйственный инвентарь, предоставили горючее и посевной материал[102]. Это была весьма существенная помощь. Однако и Болгарию в 1945 году поразила сильная засуха, так что в декабре 1945 года СССР, несмотря на собственные сильные продовольственные затруднения, поставил Болгарии 30 тысяч тонн кукурузы и 20 тысяч тонн пшеницы, а в начале 1946 года – еще 40 тысяч тонн зерна.

Помимо продовольствия, СССР поставил до конца 1945 года Болгарии большое количество промышленного сырья и товаров: 104,3 тысячи тонн нефтепродуктов, 45 тысяч тонн стальпроката, 11,8 тысячи тонн химического сырья, 22 тысячи тонн медикаментов и другую продукцию[103]. Если кто-то говорит об «оккупации» Болгарии, то тот должен вспомнить, что настоящие оккупанты – немецкие войска полей не пахали и не засевали, продовольствие и промышленную продукцию захватывали и вывозили. Красная Армия поступала в точности наоборот.

Советские войска покинули Болгарию 14 декабря 1947 года. После этого в Болгарии было составлено благодарственное письмо на имя председателя Совета министров СССР, под которым было собрано 1,8 млн подписей. Если вслед за Бешановым считать, что Красная Армия «оккупировала» Болгарию, то надо признать, что эта «оккупация» так понравилась «оккупированным», что они собрали множество подписей под благодарственным письмом.

Глава 7. Венгрия: принудительный союзник Гитлера

Что известно о сражениях в Венгрии? Если брать не специалистов по военной истории, знающих наизусть все операции и основные факты о них, а широкий круг читателей, то не так и много. Страна, в которой города носят неудобопроизносимые названия (появилась даже фронтовая шутка, что город Секешфехервар проще два раза взять, чем один раз назвать), тяжелые бои за Будапешт. Могут еще вспомнить немецкое контрнаступление у озера Балатон.

Однако это весьма однобокое представление об участии Венгрии в войне. Из всех гитлеровских союзников, с которыми сражалась Красная Армия в Европе, Венгрия занимала особое место хотя бы потому, что это был единственный союзник Германии, которого немцы до самого последнего момента принуждали к войне.

Из всех союзников Гитлера Венгрия обладала просто необычайным стремлением к территориальным захватам и еще до нападения на СССР успела поживиться территорией сразу в трех соседних странах. В ноябре 1938 года, после ликвидации Чехословакии, первый Венский арбитраж передал Венгрии часть территории Словакии и Закарпатскую Украину, территории площадью 11,9 тысячи кв. км, на которых проживало около 1 млн человек, из которых 86 % были венграми. Эти территории были известны как «Верхняя Венгрия» и до 1921 года входили в ее состав.

Захват этих территорий шел вооруженным путем. 14-17 марта 1939 года венгры оккупировали Закарпатскую Украину. На этой территории шла борьба между провенгерскими и прогерманскими лидерами, в которой победила прогерманская фракция, возглавляемая министром иностранных дел автономной земли Карпатская Украина Августином Волошиным, который соглашался на передачу территорий, населенных венграми, но был против присоединения к ней.

Вокруг этой небольшой территории в конце 1938 – начале 1939 года сложился интересный политический пасьянс, в котором Германия и Италия поначалу удерживали Венгрию от оккупации, а Польша, наоборот, поддерживала венгерские планы. Но с провозглашением независимости Словакии 14 марта 1939 года, что официально оформило распад Чехословакии, венгры начали действовать. Одновременно немцы захватили территорию Чехии, объявленной Гитлером немецким протекторатом Богемия и Моравия. Венгерские войска, сосредоточенные у границы, стали продвигаться в глубь Закарпатской Украины. 15 марта 1939 года Волошин провозгласил независимость Закарпатской Украины и обратился за помощью к Гитлеру, но получил указание не оказывать сопротивления венгерским войскам.

Сопротивление наспех созданной «Карпатской сечи» – отрядов самообороны было довольно быстро сломлено, хотя за города Хуст и Севлюш шли тяжелые бои. 18 марта 1939 года вся Закарпатская Украина была занята венгерскими войсками. Венгры сразу же установили жесткий оккупационный режим и до конца мая 1939 года угнали на работу 59,3 тысячи человек.

23 марта 1939 года венгерская армия напала на Словакию из Закарпатской Украины. Словацкая армия потерпела поражение и начала отступать. 26 марта по требованию Германии было подписано перемирие, по которому Венгрии отошла небольшая территория на самом востоке Словакии.

Затем, в сентябре 1940 года, второй Венский арбитраж передал Венгрии уже упомянутую Северную Трансильванию площадью 43,4 тысячи кв. км, на которой проживало 2,5 млн человек.

Наконец, Венгрия поживилась территорией Югославии в апреле 1941 года. Совместно с немецкими войсками, вторгшимися в Югославию, 3-я венгерская армия оккупировала Воеводину, северная часть которой вскоре была присоединена к Венгрии.

В общем, в начале войны Венгрия была своего рода мелким хищником, нацеленным на то, чтобы оторвать куски территории у более слабых соседей. Германия в общем и целом поддерживала такую политику Венгрии, поскольку для этого были весьма веские военно-хозяйственные причины. Во-первых, Венгрия обладала большими запасами бокситов, расположенными в горах Баконь и Вертеш, севернее озера Балатон. Сырье для производства алюминия имело хорошее качество и для Германии представляло большую ценность. Добыча бокситов началась в 1925 году, а к 1933 году составила 540 тысяч тонн[104]. В этом году в городе Мошонмадьяроваре был построен глиноземный завод, а с 1937 года в Чепеле (один из пригородов Будапешта), работал алюминиевый завод[105]. До момента оккупации Франции в мае 1940 года венгерские бокситы были главным источником сырья для производства алюминия в Германии. В 1941 году добыча бокситов возросла до 823 тысяч тонн. За время войны в Германию ушло 4,5 млн тонн венгерских бокситов.

Летом 1941 года в Венгрии был построен Дунайский авиационный завод, который стал выпускать самолеты для Германии. В 1943 году выпуск составил 640 истребителей, 273 бомбардировщика и 156 транспортных самолетов.

Помимо этого в Венгрии добывалась марганцевая руда – важнейший компонент для производства легированных сталей. В 1941 году Венгрия добывала 70,5 тысячи тонн марганца. Добывался и поставлялся в Германию магнезит – огнеупор, применявшийся в футеровке сталеплавильных печей. Также Венгрия была поставщиком нефти, добыча которой началась в 1937 году. К 1941 году ее добыча выросла до 423 тысяч тонн.

Но только лишь сырьем участие венгерской промышленности в вооружении германского Рейха не ограничивалось. Венгрия обладала неплохим комплексом металлургических и машиностроительных предприятий и в 1941 году производила 442 тысячи тонн чугуна и 781 тысячу тонн стали. Венгерское машиностроение также имело весьма неплохой уровень развития и могло самостоятельно производить танки. В 1939 году началось производство танков «Толди», лицензию на производство которых Венгрия приобрела в Швеции. Первые танки этого типа поучаствовали в оккупации Трансильвании и во вторжении в Югославию и в Советский Союз. В сентябре 1940 года четыре крупнейших венгерских машиностроительных предприятия начали освоение производства танков «Туран», созданных на основе чехословацкого танка Т-21, несколько образцов которых было захвачено в Словакии. До лета 1944 года было выпущено до 459 танков «Туран» всех модификаций. В 1943-1944 годах на основе шасси танка было выпущено 66 самоходных артиллерийских установок «Зриньи». Машиностроительный завод MVAG, помимо профильной продукции – паровозов и дизельных локомотивов, также производил артиллерийские орудия.

В общем, венгерское машиностроение работало на войну. Венгерские предприятия в конце 1940 года стали выполнять заказы для немецкой армии, в частности в производстве винтовок и пистолетов. До 60 % мощностей их работало на выполнение заказов Вермахта.

Военно-экономическое значение Венгрии для Германии было вполне очевидно и достаточно велико. Потому неудивительно, что Гитлер выполнял пожелания своих союзников по части территориальных приобретений, даже если дело касалось тех стран, которые втягивались в орбиту германского влияния, как Румыния или Словакия.

Однако, при всей агрессивности, венгерское руководство, впрочем, достаточно отчетливо понимало, что для большой войны у Венгрии нет ни мобилизационного потенциала, ни достаточных ресурсов. В 1941 году в стране было 9,3 млн человек населения, и призывной контингент составлял около 800 тысяч человек. Летом 1941 года в армии было 216 тысяч человек, то есть почти треть всего призывного контингента. В отличие от Германии, которая замещала немцев на производстве военнопленными и рабами, согнанными с оккупированных территорий, Венгрия не могла прибегать к этому способу в значительных масштабах. Далее, Венгрия зависела от ввоза нефти и угля, собственной добычи топлива было недостаточно для работы промышленности.

В силу этих причин венгерское руководство старалось по возможности уклониться от участия в войне, тем более что гитлеровские планы нападения на Советский Союз не обещали Венгрии каких-то существенных территориальных приобретений. Венгрия объявила войну СССР 27 июня 1941 года, после загадочной бомбардировки города Кошши (Кошице). До сих пор нет определенности в том, что тогда произошло, и высказываются версии, что это была немецкая или румынская провокация с целью втянуть Венгрию в войну с Советским Союзом.

Венгерские войска в составе «Карпатской группы», в составе двух бригад и одного механизированного корпуса, участвовали в боях на Карпатской Украине, в частности, в сражении за Умань и окружении войск 6-й и 12-й советских армий. Правда, воевать на советской территории для венгров было тяжело. В ноябре 1941 года механизированный корпус «Карпатской группы» был выведен из-под Донецка обратно в Венгрию. Поскольку он потерял 80 % своей техники, корпус был расформирован.

Весной 1942 года, после мобилизации, венгры отправили на Восточный фронт 2-ю венгерскую армию, численностью около 200 тысяч человек под командованием генерал-полковника Густава Яни. В составе армиибыла также бронетанковая бригада, вооруженная чехословацкими 38(t), немецкими Pz-III и Pz-IV, а также собственными танками «Толди». С июня по декабрь 1942 года венгерская армия вела оборонительные бои в районе Воронежа, в которых несла тяжелые потери. Венгерские солдаты в своих письмах и дневниках жаловались на мощный огонь советской артиллерии и на опустошительные атаки партизан, для которых венгерские гарнизоны стали излюбленной мишенью. Эти удары расшатывали дух венгерской армии, в которой увеличивалось дезертирство, столкновения с немецкими солдатами и даже продажа партизанам своего оружия с патронами, только чтобы не воевать.

А потом началось советское наступление под Сталинградом. Удар Красной Армии обратил венгерскую армию в бегство, которое командующий армией в своем приказе от 13 января 1943 года назвал «малодушным, бездумным и трусливым бегством». Венгры потеряли около 30 тысяч убитыми и замерзшими, 27,5 тысячи человек попали в плен. Отношения между венграми и немцами достигли высочайшего напряжения; немецкое командование даже выпустило приказ, предписывающий обращаться с венграми как с военнопленными, а немецкие солдаты грабили и разоружали венгерских солдат. После этого венгры стали сдаваться в плен целыми подразделениями.

По дороге бегства венгерской армией было брошено все тяжелое вооружение. Командующий армией был снят с поста, отдан под трибунал и расстрелян. После отзыва 2-й венгерской армии обратно в Венгрию, на Восточном фронте оставались только 8-й корпус в Белоруссии и 7-й корпус на Украине, которые должны были охранять коммуникации и бороться с партизанами. В Венгрии эти войска мрачно называли «Мертвой армией».

Сталинградское поражение надломило Венгрию так же, как Румынию. Уже после не слишком удачного похода к Донецку осенью 1941 года венгерские дипломаты стали прощупывать ходы к соглашению с Великобританией и США на предмет сепаратного мира и даже выступления против Германии, на условиях того, что Венгрии оставят все приобретенные ею территории. После сталинградского поражения и волны слухов, наводнивших страну, эти попытки только усилились, и теперь премьер-министр Миклош Каллаи стал вести переговоры о заключении перемирия. Это привело Гитлера к решению оккупировать Венгрию. 12 марта 1944 года немецкие войска оккупировали Венгрию в рамках операции «Маргарете». Хорти формально остался во главе государства, но в Венгрии уже распоряжались немцы. Немцы собирались также провести операцию «Маргарете-II» по оккупации Румынии и принуждению ее к войне в случае, если румынское правительство пожелает из нее выйти. Однако эта операция не была проведена из-за скоротечного четырехдневного разгрома немецко-румынских войск в августе 1944 года. В тех условиях было уже не до всяких операций, спасти хотя бы отступающие из Румынии войска.

Немцы изготовились к обороне Венгрии до самой последней возможности. Тут были и политические, и военно-хозяйственные расчеты. Венгрия была источником алюминия и бокситов, нефти и продовольствия, а кроме этого через территорию Венгрии можно было выйти в Австрию. Острие удара Красной Армии могло пройти от Будапешта на Дьор, Братиславу, Вену. Это уже территория Рейха. Если наступать дальше на запад от Вены на Линц, к границам собственно Германии, то советские войска могли бы оказаться в Мюнхене и Нюрнберге. Потому немцы возлагали на оборону Венгрии большие надежды. Надо сказать, что эти упорные бои не позволили Красной Армии пройти в Южную Германию, и эта часть Германии была оккупирована американскими и британскими войсками.

К тому моменту, когда в сентябре 1944 года советские войска перешли румынско-венгерскую границу, Хорти был уже настоящим заложником в руках немцев. 15 октября 1944 года он попытался было заключить перемирие с Советским Союзом, но эсэсовское подразделение похитило и взяло его младшего сына Миклоша Хорти в заложники и бросили его в концлагерь Маутхаузен, а потом в Дахау. Видимо, отец был сильно привязан к своим сыновьям, что согласился на требования немцев продолжать войну и передать власть идейному фашисту Ференцу Салаши.

Битва за Венгрию была жестокой и кровавой. В ней участвовали 2,5 млн солдат и офицеров Красной Армии, 140 тысяч из которых погибли. Вместе с советскими войсками в Венгрии сражались две румынские армии, одна болгарская армия, а также части НОАЮ. Они тоже понесли более чем ощутимые потери. Например, румынские войска, которых во время боев в Венгрии насчитывалось 175 тысяч человек, потеряли убитыми, ранеными и пропавшими 24 тысячи человек[106].

Венгрию, по сути, брали в клещи. В Западной Украине в июле – августе 1944 года 1-й Украинский фронт под командованием Маршала Советского Союза И.С. Конева провел Львовско-Сандомирскую операцию по прорыву немецкой обороны и выходу в Южную Польшу, чтобы взять важный промышленный район Верхней Силезии. В этих сражениях на стороне немцев воевала 1-я венгерская армия. После того как прорыв в Южную Польшу состоялся, советские части стали штурмовать Карпаты.

2-й Украинский фронт под командованием Маршала Советского Союза Р.Я. Малиновского после освобождения Румынии, начал Дебреценскую операцию по разгрому немецкой группы армий «Юг», подчиненных ей венгерских войск и созданию выгодного плацдарма для наступления на Будапешт.

Именно в ходе этих сражений в венгерском военном командовании произошел раскол. Часть высших офицеров решила, что с них хватит этой неудачной войны. 16 октября 1944 года командующий 1-й венгерской армией генерал-лейтенант Бела Миклош перешел на сторону Красной Армии. Его армия к этому времени уже убедилась в том, что натиск советских войск им не остановить. Она участвовала в сражении за Тыргу-Фрумос в Румынии в конце августа 1944 года и была отброшена с занимаемых позиций. Потом поражение в боях за Западную Украину против войск 1-го Украинского фронта. В августе 1944 года были сражения против войск 4-го Украинского фронта под командованием генерала армии И.Е. Петрова, наступавшего в Карпатах. Венгерская армия, занимая выгодные оборонительные рубежи, не смогла остановить и это наступление. Наконец, в сентябре – октябре 1944 года была Восточно-Карпатская операция, проведенная силами 1-го и 4-го Украинских фронтов. Здесь бои шли уже на территории Венгрии, точнее, на оккупированных ею территориях Закарпатской Украины.

Несколько месяцев постоянных поражений и отступлений побудили венгерского командующего перейти на сторону Красной Армии. Он очень пригодился, поскольку был на тот момент наиболее высокопоставленным венгерским представителем. 21-22 декабря 1944 года в освобожденном Красной Армией Дебрецене было сформировано коалиционное Временное правительство Венгрии, которое и возглавил Бела Миклош. В его заявлении говорилось: «Нельзя безучастно смотреть, как русская армия одна освобождает нашу родину от немецкого ига. Мы по-настоящему заслужим права на свободу, на независимость лишь тогда, когда и сами активно всеми силами примем участие в собственном освобождении: встанем на священную борьбу с немецкими угнетателями за освобождение нашей родины!» В это правительство вошли представители от венгерских коммунистов, от других партий и беспартийные. Оно уже 28 декабря 1944 года объявило войну Германии, а 20 января 1945 года подписало перемирие с СССР и западными союзниками по антигитлеровской коалиции.

Итак, мало того, что венгры воевали по принуждению немцев, с конца 1944 года добавился еще элемент гражданской войны. В Венгрии в эти несколько месяцев было два правительства: одно во главе с Ференцем Салаши, другое во главе с Бела Миклошем. Правда, у салашистов уже не было особых шансов. 2-я венгерская армия была полностью разгромлена, немецко-венгерский гарнизон Будапешта был полностью окружен, и на следующий день после объявления войны Германии Временным правительством Венгрии, 29 декабря 1944 года, советское командование выдвинуло окруженным войскам ультиматум о сдаче. Войскам обещали в случае сдачи сохранение формы, знаков отличия, имущества, питание и медицинскую помощь раненым и больным. Венгерским солдатам обещали роспуск по домам после регистрации и допроса[107]. Парламентеров с ультиматумом немцы расстреляли из пулеметов.

Стремление немцев оборонять во что бы то ни стало Будапешт было связано с тем, что город был частью оборонительной линии, пролегающей по Дунаю, который пересекает всю Венгрию с севера на юг, прикрывающей доступ к Братиславе и Вене, а также некоторые ключевые промышленные объекты, например, глиноземный завод в Мошонмадьяроваре, находившийся вблизи стыка венгерской, австрийской и словацкой границ. Будапешт был замком, закрывающим доступ на правобережье Дуная.

В ноябре 1944 года войска 2-го Украинского фронта подходили к внешнему оборонительному кольцу Будапешта – рубежу «Атилла», но войти в него не смогли. В начале декабря 1944 года Будапешт был охвачен с севера, а с юга войска 3-го Украинского фронта, которому была подчинения болгарская армия, при поддержке Дунайской военной флотилии форсировали Дунай и вышли к южным окраинам Будапешта. 57-я армия 3-го Украинского фронта прорвалась к южной оконечности озера Балатон, поставив под угрозу город Надьканижа, в котором находились нефтеперерабатывающие предприятия. После небольшой передышки и подготовки, 20-29 декабря 1944 года, советские войска осуществили операцию на окружение Будапешта.

Будапешт обороняло около 190 тысяч немецких и венгерских войск под командованием обергруппенфюрера СС Карла Пфеффера-Вильденбруха. Правда, командование немецкой группы армий «Юг» определяло численность защитников города в 50 тысяч немецких и 45 тысяч венгерских солдат. Венгерское командование определяло свои силы примерно в 55 тысяч человек по размеру котлового довольствия. Помимо немцев и венгров, тут был целый фашистский интернационал. В Венгрию отступили все потрепанные и разбитые национальные эсэсовские части с Восточного фронта и с Балкан. Тут были сербы, словаки, румыны, финны, шведы, испанцы, датчане, норвежцы, французы, хорваты, албанцы и даже поляки, украинцы и русские. Подобным сбродом была укомплектована 22-я кавалерийская дивизия СС «Мария-Терезия».

В начале осады у гарнизона осталось всего 450 тонн боеприпасов, 120 кубометров горючего и 300 тысяч пайков продовольствия. Некоторое облегчение положения составил забой на мясо 25 тысяч лошадей и также приличные запасы моркови[108]. Уже с 29 декабря 1944 года припасы доставлялись в Будапешт самолетами и планерами. Контейнеры с грузами иногда относило ветром на советские позиции, контейнеры с продовольствием собирало и разворовывало местное население, несмотря на угрозы расстрела. Иногда в контейнерах сбрасывали Железные кресты, а Рыцарский крест для командующего обороной города сбрасывали три раза.

Несмотря на отчаянное положение, немцы обороняли каждый дом и квартал в тщетной надежде дождаться операции по деблокированию Будапешта. Продвижение советских и румынских войск в глубь города давалось с большим трудом и было сопряжено с высокими потерями. Восточную часть города – Пешт оборонял не только рубеж «Атилла», но и семь оборонительных рубежей, которые шли почти параллельно и упирались в Дунай.

Это были жестокие бои посреди руин домов, бушующих пожаров, гор трупов и мусора. Много раз бой переходил в рукопашные схватки, как, например, схватка румынских солдат из 7-го армейского корпуса за казармы Франца-Иосифа на бульваре Хунгария, в которой некоторые румынские роты потеряли весь офицерский и унтер-офицерский состав[109].

Достаточно привести только один факт, что батарея 743-го зенитно-артиллерийского полка 5-й зенитно-артиллерийской дивизии из состава 7-й гвардейской армии под командованием старшего лейтенанта Эдуарда Ананяна всего за 13 дней боев в Пеште отразила 27 атак противника, уничтожила 36 пулеметных точек, 20 снайперов, 40 домов с огневыми точками, подавила огонь четырех артиллерийских батарей, взяла в плен 41 солдата и офицера противника и даже захватила 88-мм зенитное орудие. Бой шел на расстоянии 300-400 метров, прямой наводкой, под градом пуль и осколков. Сам Ананян получил 17 осколочных ранений во время прорыва к Дунаю 18 января 1945 года. Остатки немецких и венгерских войск отступали в Буду – западную часть города по Цепному мосту и мосту Эржебеты. Перед предмостными площадями, в узких улочках шел жестокий бой в ярком свете от горящих домов. Мосты ночью были взорваны вместе с отступавшими солдатами и гражданскими беженцами.

В это же время шло сражение в западной части города – Буде, в особенности за господствующие высоты: гору Шаш-Хедь в южной части Буды, с которой открывалась панорама всего города. Потом, когда бои в Пеште уже прекратились, начался решительный и упорный штурм центральной части Буды, горы Геллерт, Замковой горы, на которых оборонялись остатки гарнизона. Они сдались 12 февраля 1945 года. В этот день над Будапештом воцарилась полная тишина, необычная и странная после нескольких недель сражений, не стихавших ни на минуту.

После взятия Будапешта состоялось знаменитое сражение в районе озера Балатон, в котором сошлись крупные группировки. С немецкой стороны было 431 тысяча человек, около 6 тысяч орудий, 877 танков и 850 самолетов. С советской стороны силы насчитывали около 400 тысяч человек, 6800 орудий, 400 танков и 700 самолетов. На стороне немцев сражалась 3-я венгерская армия, а на стороне Красной Армии также 1-я болгарская и 3-я югославская армии. Этот немецкий удар должен был отбросить союзные войска за Дунай.

Немцы применили свою излюбленную еще с начала войны тактику: массированное танковое наступление, маневры по фронту в поисках слабых мест в обороне. Новым было то, что немцы использовали тяжелые танки, в том числе «Королевские тигры», а также вели танковое наступление ночью, используя приборы ночного видения. Советское командование противопоставляло этому наступлению эшелонированную оборону и маневры самоходных артиллерийских установок, которые бросались в место прорыва. Войска 3-го Украинского фронта создали мощную оборону глубиной 25-50 км, а на решающих участках плотность артиллерии доходила до 150-170 орудий на километр.