Настольная книга сердцеедки Холина Арина
Но при том, что дружить с Дашей очень Авроре нравилось, было в их отношениях слишком много недомолвок. И странных недомолвок, пугающих, чтобы Авроре не приходило в голову, что ее подруга – темная личность.
Например, как-то раз Аврора осталась у Даши ночевать. Просто так. Они затрепались, и лень было ехать домой… В общем, Даша сказала, что поработает немного, и Аврора устроилась с конфетами и чаем у телевизора. Спустя некоторое время ей захотелось что-то Даше сказать, она открыла дверь в кабинет, но Даши в нем не было. Не успела Аврора как следует рассмотреть комнату – она в ней еще ни разу не была, так уж сложилось, – как свет вдруг погас, а дверь захлопнулась. Вроде бы ничего особенного не произошло, но Авроре вдруг стало страшно. Даже жутко. Казалось, тьма, которая была совершенно непроглядной – сквозь шторы не проникало ни капли света, словно окно заложили кирпичами, – сгущалась, воздух редел, становился липким и душным, как в тропиках. У Авроры сжалось горло, будто ей на лицо накинули шарф, руки и ноги отяжелели… Но тут в комнату ворвалась Даша.
– Ты чего тут делаешь? – изумилась она, включая свет.
– Ты где была? – некрасиво взвизгнула Аврора.
– В туалете.
– Я просто зашла к тебе, а тут свет вырубился и дверь закрылась! – завопила Аврора.
Все это время она стояла спиной к комнате и лицом к дверям. Даша взяла подругу под локоть и вывела из кабинета.
А когда она ночью пошла в ванную и попробовала по пути, из любопытства, открыть дверь в кабинет, та не поддалась. При том что замка не было. Аврора спросила у Даши, как такое может быть, а та, судя по выражению лица, хотела было заявить, что нечего лазить по чужим комнатам, но сдержалась и соврала – точно соврала, двух мнений быть не может! – что Авроре все почудилось.
Или тот странный случай, когда они еще раз встретили Ярика и с ними увязался его знакомый: вдруг оказался рядом с квартирой Авроры – отпустил, что ли, такси и бежал по горячим следам? Это был низенький дагестанец – судя по лицу, явно деревенский, крестьянин, и он совсем не подходил ни Ярику, ни разудалой яриковской компании. Он стоял на лестничной клетке и просился позвонить, попить, воспользоваться туалетом… и Аврора чуть было не сказала: «Да, заходи», но Даша просто втолкнула ее в квартиру, а сама так орала на лестнице на того горца, что Аврора просто была в шоке.
– Ты чего разошлась? – спросила она у подруги, когда та с изменившимся лицом вошла в квартиру.
Даша даже не ответила – она звонила Ярику.
– Ты чего своих распустил совсем? В гости навязываются, обнаглели совершенно, ты им, диким, рассказал бы о правах и обязанностях, а то держись, я тебе устрою…
После того как Даша швырнула трубку и присосалась к бутылке минеральной воды, Аврора попыталась обвинить подругу в шовинизме, но Даша устало помахала рукой.
– Шовинизм тут ни при чем, – ответила она. – Совсем не о том речь…
– А о чем?! – вышла из себя Аврора.
– Ты не поймешь, – как всегда, отмахнулась Даша.
И этих «не поймешь» накопилось столько, что Аврора готова была приковать подругу к батарее и пытать щипцами для завивки, лишь бы выяснить, какое такое дело от нее столь тщательно скрывают. Вот и сегодня, опять…
– Хорошо! – выдала наконец Даша, припертая подругой, что называется, к стенке. – Я тебе все объясню. Мама ни с одним мужчиной не живет больше пяти лет.
– Почему? – удивилась Аврора.
– Потому что она ни в кого, кроме отца, не влюблялась, а жить с мужчиной ради… – Даша пожала плечами. – Ради чего?
Аврора задумалась.
– Ради того, чтобы иметь близкого человека рядом, – ответила она. – Ради того, чтобы не быть эгоисткой. Ради того, чтобы вместе воспитывать детей… Не знаю…
– Ты хочешь сказать, что твоя мама не эгоистка? – Даша подняла одну бровь.
– Даш, жизнь сложная штука, никогда не поймешь, когда надо заботиться о себе, а когда – быть доброй и отзывчивой! – воскликнула Аврора.
Даша усмехнулась:
– А я, например, прекрасно понимаю, что в первую очередь думала, думаю и буду думать только о своих интересах!
– То есть, если мы окажемся вдвоем в перевернутом горящем автомобиле, ты убежишь, не подав мне руки? – уточнила Аврора.
Подруга вроде бы смутилась, но наконец ответила:
– Ну, сейчас-то я могу наплести чего угодно, но случись такое, скорее всего, поступлю так, как ты сказала. – Она посмотрела на Аврору, которая слегка ошалела от подобной откровенности. – Я могу заморочить тебе голову. И мужчина может заморочить тебе голову. Но все заканчивается тогда, когда вы перестаете друг друга удивлять. Тогда вы рожаете детей, покупаете новую квартиру, приобретаете тайм-шер на Багамах – и все, вы семья, идеальная ячейка потребления, захватывающая все сферы рынка. Выходные вы начинаете с того, что обсуждаете, в какой магазин поехать и какого цвета купить холодильник, в субботу после гостей вам опять не хочется заниматься сексом – вы устали, наелись и выпили немного лишнего…
– Слушай, так обо всем можно сказать – в любом деле есть и положительные стороны, и отрицательные… – улыбнулась Аврора. – Люди бывают счастливы оттого, что у них все стабильно и гладко.
– Только не я! – Даша сверкнула глазами. – И Нате больше нравится быть любовницей, а не женой.
– Слушай, а твоя мама чем-то занимается? – поинтересовалась Аврора. – Ну, она домохозяйка или…
– А вот это мы обсудим в следующий раз, – нервно оборвала ее подруга. – Потому что я не сказала тебе главного.
– Да-да! – отозвалась Аврора.
– Итак, – кивнула Даша. – Я вот тут решила, что мы с тобой слегка озверели от совместной жизни, а так как ремонт пока в разгаре, то предлагаю съездить отдохнуть. Я уже заказала билеты и места в отеле – через неделю мы с тобой улетаем.
– Куда?!
– На Ямайку.
Аврора открыла было рот, но так и не смогла ничего сказать. На Ямайку? А работа?
– А работа? – спросила она. – Вдруг меня не отпустят?
– Уволишься, – отмахнулась Даша. – Если что, я всегда могу нанять тебя как пиар-менеджера, пока не найдешь что-нибудь подходящее.
Никакой пиар-менеджер Даше не был нужен – в ее салон записывались за неделю, и Аврора, пока сама не сходила на несколько процедур, не могла понять, почему так. Но когда она разглядела свою кожу, которая из бледно-серой, с красными точками на подбородке и коричневыми тенями на веках, превратилась в белую, гладкую и такую здоровую, словно Аврора всю жизнь прожила в Новой Зеландии – пила родниковую воду и ела хлеб из девственной пшеницы, – вот тогда она поняла, почему женщины устраивают истерики, если их не принимают в случае пятиминутного опоздания, будь ты хоть Алла Пугачева.
– Слушай, ну… – промямлила она.
– Остров пиратов. Остров Вуду. Сейчас там двадцать шесть тепла. Море – двадцать семь. Все такое ленивое, томное, солнечное… – соблазняла Даша.
– У меня нет денег! – Аврора всплеснула руками.
– Я угощаю, – сообщила Даша.
– С какой стати?
– Считай это платой за жилье, – усмехнулась подруга. – К тому же ты моя первая подруга в жизни, что я и хочу отметить.
– Ну… – Аврора кусала губы.
– Соглашайся! – умоляла Даша.
Розовый песок. Лазурное море. Влажная тропическая зелень. Рэгги. Мулаты и мулатки. Старые и красивые вудуистки. Боб Марли. Далеко-далеко от Москвы… Аврора чуть не застонала, когда представила всю эту красоту.
Она даже произнести ничего не смогла – только кивнула и улыбнулась так, что щеки свело.
– Будем пить ром? – предложила Даша.
– Под пальмами, на пляже, ночью! – развила мысль Аврора.
Глава 6
Аврора с нежностью посмотрела на чемодан. Шик! Чемодан подарила Ната – сказала, что, раз она потеряла дорожную сумку от комплекта, не имеет смысла держаться за все остальное. Чемодан был роскошный: из темно-красной толстой кожи, с серебряной фурнитурой. А к нему такой же несессер, очень вместительный, так как Ната делала его на заказ.
Аврора еще раз открыла чемодан и полюбовалась на вещи – аккуратно упакованные, проложенные хрустящей прозрачной бумагой. Они с Дашей накупили кучу всего: джинсы, платья, блузки, купальники, босоножки, шлепки…
Зазвенел звонок. Аврора захлопнула чемодан и помчалась к дверям. Ура! Часа через два они будут в аэропорту, а спустя четыре полетят на Ямайку!
Аврора распахнула дверь и сразу поняла – что-то не так.
Даша выглядела как человек, предвкушающий не отдых в теплых странах, а подготовку к похоронам.
– Даш, что… – начала было Аврора, но Даша молча прошла в комнату и прямо в шубе села на диван.
Выглядела она неряшливо: кое-как забранные в хвост волосы, ни косметики, ни даже намека на то, что Даша вообще сегодня умывалась, синяки под глазами, а вместо легких ботинок, в которых было бы удобно в самолете – пушистые унты.
– Аврора, прости меня, если можешь, но я не могу никуда лететь. У нас в семье несчастье.
– Что случилось? – спросила Аврора, которая быстро проиграла в голове утешительную фразу: «Ничего, еще неделю назад я не собиралась никуда лететь. Зато у меня есть куча летних нарядов, полечу еще и на Ямайку, и куда угодно».
– Мой дядя ушел от тети, – мертвым голосом сообщила Даша. – К другой женщине.
Аврора уставилась на Дашу в полнейшем недоумении. Развод? Неужели он может быть поводом для скорби, особенно если учесть, что разводится не Даша, а также все то, что подруга говорила о любви и браке?
– Знаешь, Аврора, для нашей семьи это большое несчастье, – призналась Даша. – У дяди с тетей были особенные отношения. Тетя сходит с ума. Мама поехать к ней не может – они в ссоре, и тетя не хочет ее видеть, так что еду я. Я отвезу тебя в Шереметьево…
– Нет, я без тебя не поеду, – решительно объявила Аврора.
Даша первый раз за последние несколько минут проявила признаки жизни: посмотрела на подругу с неподдельным ужасом.
– Это еще почему?! – гневно спросила она.
– Потому что я не бросаю друзей в горящей машине, – ответила Аврора.
– Что за чушь! – закричала Даша, которая, видимо, уже некоторое время сдерживала чувства. – При чем тут я? Не будь дурой!
– Мы собирались ехать вдвоем! – заорала в ответ и Аврора. – Мы этого хотели вместе, и я не хочу получать удовольствие, зная, что ты – между прочим, именно ты устраивала нам каникулы! – ходишь тут злая и мрачная, в то время как я валяюсь на пляже. Ясно? Я не поеду! Я лучше тебя поддержу здесь и сейчас!
Даша даже отшатнулась. Осмотрела Аврору с ног до головы, закусила губу, отвернулась и задумалась. Думала она долго: Аврора успела заварить чай, выкурить сигарету и тоже задуматься – над тем, отчего в одних домах есть моль, а в других нету. На размышления ее навело большое пятно от кофе на пледе – как ее учили, моль заводится как раз в пятнах. Но у Авроры никакой моли в пятне не было. Может, моль не любит кофе?
– Слушай, а ты не хочешь поехать со мной? – как-то странно глядя на подругу, спросила Даша.
– Куда?
– К тете.
– Э-э… А куда?
– Это километров триста от Москвы, – неопределенно ответила Даша. – У тети там загородный дом.
– Слушай, а что я там буду делать? – удивилась Аврора. – Неловко как-то, у вас семейные проблемы, а тут я такая – с чемоданом пляжных обновок…
– Знаешь… – Даша поднялась с дивана. Вид у нее был возбужденный. – Я думаю, будет здорово, если ты со мной поедешь. В некотором смысле тебе это будет даже более интересно, чем Ямайка.
– Что ты хочешь сказать? – недоумевала Аврора, которой на самом деле очень даже хотелось поехать с Дашей. Она ведь уже настроилась на путешествие и стремилась выбраться из дома.
– Все объяснения по пути. Едешь?
– Еду! – подхватила Аврора. – Только мне надо поменять вещи – с летних на зимние…
– Не надо… – Даша покачала головой. – У меня с собой куча тряпок, я тебе одолжу.
Они вышли из дома, кинули чемоданы в багажник, Аврора устроилась на пассажирском сиденье и уставилась на Дашу, ожидая подробностей.
– Позже, – улыбнулась та. – Я сама начну, ладно?
Часа через два, когда они уже выехали из города, пронеслись мимо заснеженных полей и лесов – февраль заканчивался, но весной еще и не пахло, – Даша свернула на проселочную дорогу. Они ехали вдоль каких-то амбаров, миновали пару-тройку развалившихся деревушек и, наконец, заехали в густой еловый лес. Ели были громадные, старые, аж черные от возраста, и пушистые лапы прогибались под тяжестью снега, а дорога была хуже некуда – ухабистая, кривая, узкая. И чем дальше, тем ближе подступали деревья – скоро машина с трудом пробиралась сквозь ветви, которые стегали по окнам.
– Даш, мы вообще где? – не без страха поинтересовалась Аврора.
– Да здесь участок такой мерзкий… – сосредоточившись на дороге, ответила та. – Сейчас прорвемся.
Задул ветер, срывая с деревьев снежные хлопья, все завертелось, закружилось, и Аврора с трудом понимала, куда они едут – ничего не было видно.
Наконец дорога стала немного шире, и хоть метель не прекращалась, они теперь продвигались вперед с бльшим удобством – ухабов было меньше, да и ели расступились.
Еще часа полтора ехали через лес – и ни одной встречной машины, но Аврора отчего-то, вместо того чтобы волноваться, наоборот, расслабилась, впала в дрему и не могла себя заставить произнести ни слова. Она прикрыла глаза и, поклявшись себе не спать ни в коем случае, неожиданно отключилась. Когда Даша начала ее трясти за плечо, Аврора поняла, что вроде бы не спала, но в то же время и не ощущала действительности.
– Что? – спросила она. – Приехали?
– Почти. – Даша ткнула пальцем в ветровое стекло: – Видишь сосны?
Аврора пригляделась: и правда впереди высились сосны.
– Проедем их и будем на месте, – сообщила Даша.
– А это… – Аврора протерла глаза. – Почему стоим?
– Мне надо кое-что тебе сказать. – Даша поставила машину на ручник и повернулась к подруге.
– Слушаю. – Аврора перегнулась на заднее сиденье и покопалась в сумке – искала банку с кофе, который пару часов назад был горячим, а теперь наверняка остыл.
Даша потянула ее за шкирку, вернула на переднее сиденье, достала из бардачка банку, открыла и отдала подруге.
– У меня очень необычная семья, – призналась она. – Ты сейчас, конечно, не о том подумаешь, но я тебе все-таки ничего подробно рассказывать не буду. Выедем из леса, ты все увидишь своими глазами, а потом, клянусь, я тебе объясню, что будет нужно. Главное – ничему не удивляйся. Сделай вид, что все идет как обычно, не разевай рот и ни о чем ни спрашивай. Как только мы окажемся у нас в комнате, я отвечу на твои вопросы.
– Знаешь что… – начала было Аврора, но передумала и честно сказла: – Ты меня пугаешь, и я уже жалею, что не улетела на Ямайку.
– Без паники! – воскликнула Даша. – Если будешь делать то, что я сказала, все будет хорошо. Но если ты серьезно передумала, я тебя довезу до станции, и ты вернешься в Москву.
– Пожалуй… нет, – покачала головой Аврора.
Даша улыбнулась с облегчением, завела машину, и они через десять минут выбрались из леса. Аврора сделала вдох и не смогла выдохнуть: они очутились на берегу небольшого озера, которое со всех сторон окружали сосны. Прямо перед ними, на другой стороне, стоял дом – огромный, просто невозможно огромный старый дом с двумя мощными башнями, массивными эркерами, скульптурами – издалека, конечно, их трудно было разглядеть, но понятно было, что скульптуры большие, если их видно даже с такого расстояния. Смеркалось: небо было васильково-синим, снег искрился в свете еще бледного полумесяца, лед на озере блестел – все кругом было таким необыкновенным, что Аврора лишь молча уставилась на Дашу. А та пожала плечами и вывернула машину на дорогу вокруг озера.
Они остановились перед домом, и пока Даша вытаскивала из багажника чемоданы, Аврора, позабыв обо всем, разглядывала статуи у входа. Ростом с лошадь, чудовища с человеческим лицом, телом льва, крыльями летучей мыши и хвостом скорпиона. В открытой пасти чудищ виднелось несколько рядов зубов. Аврора поежилась – существа были хоть и каменные, но слишком уж жуткие.
– Ты помочь мне не хочешь? – заорала Даша и… метнула в Аврору ее чемодан.
Чемодан пролетел метра полтора и рухнул в сугроб, что совершенно вывело Аврору из себя – с какой стати ее завезли в какую-то жуткую глушь, а теперь еще разбрасывают ее вещи?
– Какого черта? – рявкнула она на Дашу, подошла к подруге и пнула ее сумку ногой.
– Так! – Даша выставила руку ладонью вперед. – Всем стоять! Сохраняйте спокойствие, наш самолет падает вниз со скоростью тысяча километров в секунду – нам недолго осталось… – Она наклонилась, зачерпнула рукой снег и протерла лицо. – Я волнуюсь…
– Слушай, она же, тетя твоя, не станет резать себе вены… – робко поинтересовалась Аврора.
– На это я даже не смею надеяться… – усмехнулась Даша.
Они собрали вещи в кучу и направились к лестнице. Пока Даша копошилась с багажом – у нее отчего-то было много небольших сумок вместо одного солидного чемодана, – Аврора сделала несколько шагов по ступенькам и услышала отчаянный вопль подруги:
– Сто-ой!
Не успела девушка обернуться, как заметила, что статуи чудовищ… как бы ожили, что ли. Глаза у них стали красными. Зубы во рту посветлели. Обнажились бледные десны, затрепетали острые ноздри…
– Аудасес фортуна юват![Аудасес фортуна юват! (Audaces fortuna juvat!) – смелым судьба помогает! (лат.) (Примеч. авт.)] – прокричала Даша, подбегая к Авроре.
Аврора точно видела, что чудовища облизнулись, закрыли пасти и снова окаменели. Точно! Девушка обернулась к Даше, которая развела руками, произнесла:
– Я тебя предупредила – все вопросы потом, – и вернулась за сумками.
И тут Аврора заметила, что у нее дрожат ноги – трясутся, как желе, но Даша уже понукала:
– Чего встала? Иди!
И они уже поднимались по ступенькам, стучали молотком в дверь и прислушивались к шорохам и скрипам внутри дома, которых было немало. Наконец, когда они уже стали зябнуть, дверь отворилась, и на пороге показалась женщина средних лет. Цыганка с копной небрежно утянутых в хвост пышных волос, с заспанными глазами была одета в такой откровенный топ, что Аврора даже скорчила гримасу. Грудь то ли пятого, то ли шестого размера кое-как держалась в тоненькой прозрачной маечке, а на широких бедрах женщины трещали джинсы с заниженной талией, из которых выпирало загорелое пузо.
«Ну и тетя у Даши!» – удивилась Аврора.
– Мать твою! – Цыганка выпучила глаза.
– Привет! – Даша швырнула сумки в прихожую и легла на грудь женщины.
Они смачно расцеловались, после чего Даша представила Аврору.
– А это Нина, наше все, – сообщила Даша подруге, придерживая Нину за талию. А затем совсем другим тоном поинтересовалась у «нашего всего»: – Как она?
Нина развела руками.
– Она и так не в себе, а сейчас просто… – Цыганка выразилась, не смущаясь. – Сама увидишь.
«Значит, это не тетя», – решила Аврора.
В то время как Нина и Даша полушепотом обсуждали состояние тети, Аврора огляделась. Отделка особняка была бы роскошной, если бы… если бы не создавалось впечатление, будто хозяева когда-то давно сильно разбогатели, а потом вдруг то ли разорились, то ли вернулись к прежнему, довольно скромному достатку. Картины в пафосных, здоровенных рамах, украшавшие холл, потемнели настолько, что местами невозможно было разглядеть, что же на них нарисовано, а позолота на рамах обветшала и кое-где осыпалась. Каменные ступени широчайшей лестницы, что вела наверх, затерлись – стали похожи на потрескавшийся асфальт. Мебель, некогда, видимо, очень дорогая, с искуснейшей инкрустацией, выглядела так, словно вот-вот развалится.
Даша, кажется, тоже заметила плачевное состояние дома и загрустила.
– Дом скучает… – вздохнула она.
– Да уж, – подтвердила Нина.
– Что же теперь со всеми вами будет? – тревожно спросила Даша.
Нина закатила глаза.
– Сходи к ней, – посоветовала она.
Даша кивнула Авроре, и они поднялись на второй этаж. Пол наверху был не каменный, как в прихожей, а деревянный. Паркет аж посерел от старости и был такой противный, что умелый рисунок почти совсем скрылся под вековой грязью. Даша быстро прошла по коридору до упора, остановилась перед потрескавшейся дверью, чтобы постучать, но передумала и молча распахнула створки.
Аврора, заглянувшая в комнату, от удивления даже икнула. Посреди очень большого помещения валялась в прямом смысле гора одежды. Как будто сюда вытряхнули целый склад: пальто, шубы, платки, брюки, платья, блузки, сумки… Со стен свисали обои – казалось, их начали отрывать, как перед ремонтом, но на полпути передумали. Правда, кое-где к стенам приклеили образцы ткани – желтой, бледно-зеленой, голубой. На полу валялся отрез розовой материи в цветочек, а кушетка, обтянутая темно-лиловым шелком в фиолетовую полоску, была распорота в клочья.
Посреди этого бедлама стояла женщина в белом халате с гагачьей оторочкой и ярко-блондинистом парике. Она уставилась на Дашу, швырнула в сторону «Космополитен», развела руками и спросила:
– Ему этого хотелось? Вот так? У тебя есть бензин? Сучка Нина спрятала ключи от гаража! Бензин можно заказать по телефону? Кстати, какого черта ты приперлась? И что за чучело с тобой?
Она плюхнулась на разоренную кушетку и прилегла, положив правую руку тыльной стороной на лоб.
– Мила! – бросилась к ней Даша. – Зачем тебе бензин?
Даша села на кушетку рядом с тетей и погладила ее по голове.
– Хочу сжечь все это барахло, раз старого извращенца привлекают болонки в стиле Барби и Малибу! – прошипела Мила.
– Но… – начала было Даша.
– Ты видишь, что происходит?! – воскликнула тетушка и вскочила с кушетки. Сорвала парик, под которым оказались длинные черные волосы.
Аврора заметила, что тетя удивительно красива: тонкое бледное лицо, карие глаза с поволокой, аккуратные припухлые губы. Просто совершенство – на нее хотелось смотреть до бесконечности.
– Ты поняла, что происходит с домом? – У Милы, кажется, начиналась истерика. – Сначала дом, потом я, затем Нина… И что? Я умру старой и безобразной только потому, что грязный похотливый развратник меня больше не любит?!
Даша огляделась, схватила со стола стакан с водой и выплеснула ее тете в лицо.
– А! О! – задохнулась Мила. – Дура! Это же водка…
– Да ты пьяная! – расхохоталась Даша.
– А ты – тупица! – фыркнула Мила. – Спохватилась… Сразу что, не ясно было? Я же на ногах не держусь!
Даша вздохнула, обняла тетю, погладила ее по голове и увела из комнаты. Минут двадцать Аврора ошивалась в холле, от нечего делать пытаясь рассмотреть портреты, но вскоре решила: раз за ней никто не ухаживает, нечего миндальничать – и прошла по дому, ища свободную комнату. Двери справа от входа были заперты. Слева Аврора обнаружила большую комнату, разделенную на две части открытым камином: со стороны озера она была столовой, со двора – гостиной. Камин был просто гигантский – таких девушка даже представить себе не могла, а по обе стороны от него стояли одинаковые красные кожаные диваны. В остальном убранство было довольно мрачным: темно-коричневая, почти черная мебель – массивная, готическая, гнетущая, резные кресла, длиннейший обеденный стол, а в гостиной – кресла с высоченными спинками, лампы на тяжелых бронзовых основаниях и тяжелые столики с таким, мягко говоря, затейливым орнаментом, что невозможно было разобрать – то ли мастер изобразил древние мифы, то ли какую-то вполне современную порнушку.
Вторая дверь комнаты выходила в коридор. Многие двери были закрыты, и в конце концов Аврора очутилась на кухне, которая ее несказанно удивила. Кое-как оштукатуренные стены, столы из грубого, плохо отесанного дерева и множество глиняных кувшинов: некоторые почти в человеческий рост, другие не больше десяти сантиметров в высоту, третьи на литр, но их было так много, и все они, были, похоже, сделаны вручную, что Аврора не могла взять в толк, откуда их вообще взяли и зачем они нужны. Посреди кухни располагалась плита – здоровенная печь со множеством чугунных конфорок, от которой сейчас шел такой жар, что у девушки сразу запылало лицо.
«Каменный век», – подумала она и тут услышала визг. Аврора страшно испугалась, обернулась и заметила женщину в платке и каких-то нелепых тряпках. Это она взвизгнула, увидев вошедшую девушку. Женщина была деревенская, это сразу бросалось в глаза: темная грубая кожа, никакой косметики, обветрившиеся руки, спрятанные под косынкой волосы, домотканые вещи…
– Простите… – извинилась Аврора.
Женщина опасливо отошла на шаг назад и что-то пробормотала на непонятном языке.
– Я случайно зашла, извините, пожалуйста… – принялась было оправдываться Аврора, но тут громко хлопнула дверь.
– Кофе хочешь? – спросила появившаяся в кухне Нина.
Аврора кивнула. Не обращая внимания на тетку, Нина взяла джезву, насыпала из обычной упаковки кофе «Лаваццо», налила воды из ведра и поставила на плиту.
– Дикая, – кивнула она на тетку, которая по стеночке вернулась к одному из разделочных столов и продолжила то дело, от которого ее отвлекли, – стала катать тесто. – Мила приволокла ее с гор. Пожила среди берберов и помешалась на здоровой еде. Все натуральное: даже посуда. Все сделано заботливыми грязными руками диких троглодитов. По-моему, это его и доконало.
– Мужа? – уточнила Аврора.
Нина кивнула.
– Каши какие-то, сборная солянка не пойми из чего, муку она сама мелет, кофе жарит… как колбасу. – Нина закатила глаза. – Ее кофе вообще пить нельзя. Дура!
– Да ладно тебе… – Аврора пожалела крестьянку.
– Ага! – фыркнула Нина. – Жрем баланду, да еще эта мымра ни фига не понимает и, главное, понимать не хочет. Это невыносимо! Я сюда тайно суши привозила, и мы с Кириллом их по ночам уплетали.
– А зачем ей это надо? – поинтересовалась Аврора.
Нина пожала плечами.
Тут на кухню ввалилась Даша.
– О боже… – Она повалилась на стул. – Еле уложила! Она меня пыталась покусать!
– Да уж, – кивнула Нина, – она может.
– Валяй, рассказывай, что тут у вас происходит, – обратилась Даша к Нине.
Нина покосилась на тетку:
– Не здесь…
Она сняла кофе с плиты, достала фарфоровые чашки, сахарницу, налила молока из пакета в небольшой молочник, вывалила в вазочку шоколадные конфеты, воровато оглянувшись на кухарку, отрезала пахлавы и поставила все это на серебряный поднос.
– Контрабанда! Заводские изделия у нас под строгим запретом. Но лично я отбила право есть конфеты. Под угрозой увольнения, – пояснила она и вышла из кухни.
Девушки отправились за ней и вошли в одну из комнат, что были заперты. Нина открыла ее своим ключом. Она была не очень большая, но уютная – и, главное, все в ней было новенькое, яркое, симпатичное.
– До тебя не дошло еще? – поинтересовалась Даша.
– Пока вроде тьфу-тьфу… – ответила Нина. – Садитесь! – велела она.
Девушки устроились на белом диване в зеленую полоску, а Нина достала из шкафа бутылку рома.
– Украла из дядиных запасов, – призналась она Даше.
Когда все попробовали ром, выпили кофе с дивными, вкуснейшими конфетами, Нина вынула тонкую коричневую сигарету, приоткрыла окно, плюхнулась в низкое вельветовое кресло и уставилась на Дашу.
– Началось все с того, что полгода назад он поехал в Питер, – сказала она. – Там у него появился какой-то очень крупный заказчик. А Мила по Магрибу путешествовала – вернулась совершенно сдвинутая… В общем, уехал он в Питер и познакомился там с Алисой…
– Ты ее видела? – перебила Даша.
– Видела, – кивнула Нина. – Мы с Кириллом во второй раз вместе ездили. Такая… утю-тю, сяськи-масяськи… Блондиночка, волосики гладкие, макияж золотистый, костюм в розочках… Ну, не знаю… Фальшивка – от макушки до пяток. Она в ресторан пришла с каким-то типом в розовом галстуке, и я думала, она из вредности с Кириллом цацкается – хочет своего мужика позлить… Если б я знала! Понимаешь, она на вид вся такая воздушная, эфирная, но об нее можно ножи точить – это ж сразу видно! Не понимаю, как Кирилл… В общем, Мила, когда вернулась, притащила с собой эту деревенщину, посуду – одним словом, просто помешалась на Магрибе. Говорит, там такая магия древняя, такая девственная энергия… – Нина замолчала и посмотрела на Аврору. Спросила у Даши: – Она наша?
Даша кивнула и добавила:
– Просто еще не знает об этом.
– Да? – Нина поглядела на Аврору с подозрением.
– Дальше! – рявкнула Даша.
– Вот, и начались какие-то обряды, духовно чистые продукты, спим мы теперь только на льняных простынях – все это чучело ткет, даже станок привезла с собой… Кирилл, конечно, скандалил, а потом уехал в Питер. И вот нет его неделю, вторую, а на шестнадцатый день приходит письмо: «Дорогая, я полюбил другую».
– Неужели он не думал, к чему это приведет? – ахнула Даша.
– Думал. Написал: «Мне насрать».
– Чудесно! – Даша покачала головой. – И тетя ничего сделать не может?
– Не-а… Ты же знаешь. По договору он свободен.
– Сколько ей осталось?
– Полгода… – Нина нахмурилась. – Мне – год от силы…
– Черт… – простонала Даша. – И это мой собственный дядя…
– Попробуй на него повлиять, – с мольбой в голосе обратилась к ней Нина. – Надо же что-то делать. Так умирать не хочется…
– А ты хотела жить вечно? – усмехнулась Даша.
– Всегда! – подтвердила та. – Ну, Мила! – Нина потрясла кулаком. – Ну почему у нее такой отвратительный характер?
Читать бесплатно другие книги:
