Джонни Оклахома, или Магия массового поражения Шкенёв Сергей
– Кто там, брат Михаил? – прозвучал недовольный голос из комнаты с застеклёнными дверями. – Гоните всех прочь!
– Чо? Не, ты чо гонишь? – взревел здоровяк. – Рамсы попутал?
Хрястнули открываемые в обратную сторону створки… вот уроды, не могли петли навесить как полагается… зазвенело осыпающееся стекло. Крупный осколок, похожий на турецкий ятаган, воткнулся в ногу чуть выше колена. Ерунда!
– Кто ты? – Модест Францевич, увидев надвигающегося не с самыми мирными намерениями великана, непроизвольно перешёл на визг. – Осторожно, свечи!
– Чо? – Вова посмотрел на пол, украшенный нарисованными мелом геометрическими фигурами и вязью странных закорючек. – Теорему Пифагора доказываешь?
– Нет!
– Тогда теорему Ферма?
– Нет, не трогай! – Магистр испуганным взглядом проследил за улетающим пузырьком. – Кровь!
– Чья, моя? – Вова растёр подошвой несколько капель, попавших на пол из пореза. – Не быкуй, чувак.
– Пентаграмма!
– Это октаэдр, дубина. Ты неграмотный?
Дальнейшие события боксёр воспринимал через какую-то багровую пелену, да и потом воспоминания об этом моменте остались смутные и невнятные. Обрывочные воспоминания. Вот он с удивлением смотрит на собственные пальцы с внушительными когтями на них. В следующий момент слушает торопливую скороговорку подозрительного типа в хламиде. Потом ломает шею и вырывает кадык… чувство глубокого морального удовлетворения… И непреодолимая сила, заставляющая пойти в соседнюю квартиру и убить там всех. Пойти прямо сквозь стену.
Двадцать минут спустя тяжёлый разговор на повышенных тонах перешёл в более или менее мирное русло.
– Нет, ты пойми, Борисыч…
– Не понимаю и понимать не собираюсь! – жестко отрезал Кац. – Демонов не существует!
– А я тогда кто? – Вова прикладывал ко лбу, где вздулась огромная шишка после встречи с чугунной сковородкой, позаимствованный в морозильнике аккумулятор холода. – Я он и есть.
Боксёр сидел на полу, и в его облике не было ничего сверхъестественного и потустороннего. Огонь больше не выдыхал, исчезли когти на пальцах и костяной гребень на голове… даже протрезвел, что самое удивительное.
– Ты не демон, ты идиот, – поставила диагноз рыжая. – Зачем сквозь стену прошёл?
– Ирочка, успокойтесь: это случилась коллективная галлюцинация и никто ни через что не проходил.
– Может быть, ему «Скорую» вызвать? – предложил участковый. – И на Кащенко, фигли.
Вовчику идея не понравилась, и сбитая когтистой лапой Серёгина форменная фуражка полетела на пол и тут же вспыхнула от огненного плевка.
– Новый линолеум! – заорал писатель. – Ты что творишь, демон?
– Вот! Только один Джонни меня и понимает. – Боксёр втянул когти, усилием воли убрал выпирающие изо рта клыки и смахнул непрошеную слезу. – Да, я демон.
– Таки да? – Кац почесал кончик носа. – А можно подробности?
Рассказ кандидата наук длился недолго, но после него наступило тягостное молчание, прерываемое междометиями и неопределёнными артиклями.
Участковый был первым, кто его нарушил:
– Я подозревал, что в этом доме что-то нечисто – были кое-какие сигналы. В принципе и пришёл сюда, чтобы с Иваном поговорить по поводу соседей.
– На сигналы, Серёжа, нам уже наплевать. – Лаврентий Борисович прокурорским жестом указал на боксёра. – Главная проблема в том, что этот поц испытывает огромную потребность убить нас.
– А за что?
– Он и сам этого не понял, но очень нужно. Я бы даже сказал – позарез нужно.
– Но почему не Ивана?
Вова, не поднимаясь с пола, буркнул:
– Джонни в заказе отсутствует. Тот урод чётко сказал – неподкупный страж, праведный старец и невинная дева.
– Это кто такие? – не поняла Ирка.
– И ты в том числе.
– С какой стати? – Рыжая покраснела. – Я не подхожу, вот и Джонни может подтвердить.
– Да?
– Да, и уже давно!
– Уважаю. – Демон-боксёр изобразил лёгкий поклон в сторону Ивана. – А остальные?
– Вы же меня знаете, Владимир! – Кац прикрыл глаза рукой и покачал головой. – Я вас умоляю!
– Точно, вы тоже не подходите. Но может быть, наш господин полицейский соответствует заданным параметрам?
Старший лейтенант внезапно испытал чувство, очень напоминающее панику. Можно даже сказать, что это и была именно она.
– Я не… – И замолчал, не сумев найти убедительных причин, по которым демон должен оставить его в живых.
Так уж получилось, что коррупция прошла мимо Тетюшева стороной. Нет, конечно же, Сергей знал о существовании таковой, но лично в ней участвовать как-то не доводилось. За всю карьеру взяток никто не предлагал, помогать с распилом скудного бюджета районного управления внутренних дел не звали, и даже бабушек, торгующих семечками у подземного перехода, и тех не крышевал.
– Ну же, Серёга, вспоминай! – Иван решил прийти на помощь однокласснику. – Мы с тобой стаканы из школьной столовой воровали!
– И портвейн из них в сквере за Дворцом пионеров пили, – совсем не к месту прокомментировала Ирка.
– Стаканы не считаются, – возразил Вова. – Только профессиональная деятельность.
Участковый побледнел и в который раз пожалел об оставленном в сейфе пистолете. Не факт, что против потустороннего существа поможет, но всё равно как-то спокойнее.
– Есть! – Появившаяся в голове мысль наполнила радостью и позволила с оптимизмом смотреть в будущее. – Я помог двум гастарбайтерам прописку получить. За взятку. Разумеется.
О том, что взятка состояла из двух дынь и пяти килограммов винограда, Серёга предпочёл умолчать.
– Врёшь, – не поверила Ирка. – Я же тебя с третьего класса знаю.
– И не вру! Они ещё мне каждую неделю машину моют. Бесплатно, между прочим.
А что грязная машина оскорбляет эстетические чувства бывших искусствоведов из Ташкента, устроившихся дворниками, тоже говорить не стоит. Это самая что ни на есть коррупция! Использование служебного положения в личных целях! Нет никакого неподкупного стража! Фигу вам!
– Да, старлей тоже отпадает, – согласился боксёр-демон. – Это что же получается… меня обманули?
– Как лоха развели, – блеснул знанием соответствующей терминологии Лаврентий Борисович. – Вы лох кудрявый, Володенька.
Повисла неловкая пауза, напоминающая тиканье будильника в самодельном взрывном устройстве – вот-вот рванёт. А прятаться уже поздно. И не прилетит Сергей Кужугетович в голубом вертолёте, не разрулит чрезвычайную ситуацию по понятиям.
– Развели, – согласился Вова. – Но так как договор всё равно заключён, я обязан выполнить его условия.
Рыжая крепко сжала ручку сковородки.
– Только попробуй.
– Я не в том смысле. – Демон встал с пола и прошёлся по кухне, оставляя глубокие царапины на новом линолеуме. – Формально – должен. Иначе меня просто разорвёт к чертям собачьим.
– Вот и хорошо. – Чугунная сковородка пришла в боевую готовность. – Всегда говорила, что утреннее пьянство до добра не доводит.
– Ничего хорошего, – покачал головой Вова. – Тебе нужен взрыв в пару мегатонн в центре города?
– Да? – оживился Кац. – Могу купить билет до Вашингтона или Лондона. В один конец, разумеется.
– За двадцать минут не успею, а с телепортацией я ещё не разобрался. Даже из города за это время не выехать.
– И что делать?
Вова нервно облизнул губы раздвоенным языком:
– Могу переместить всех в другой мир.
– Грохнуть, что ли? Вот этого делать не нужно.
– В другой, а не иной мир, – уточнил демон. – В параллельный. Там мой договор признаётся недействительным в связи с форс-мажорными обстоятельствами. Аллес капут!
– Что с собой брать? – Иван, в своих книгах многократно описывавший перемещения в другие миры, остался спокоен и деловит. Попаданство? Значит, будет попаданство. – Ограничения по весу и количеству существуют?
– Вроде бы нет. Если только атомную бомбу нельзя.
– А гранаты?
– Какие гранаты?
– Осколочные. Ф-1. Знаешь такие?
– Формально…
– К чёрту формализм – что не запрещено, то разрешено! Ирочка, солнышко моё, помоги собрать сумки.
Рыжая, услышав такое обращение, не поверила своим ушам, но это не помешало ей с энтузиазмом взяться за работу. Клетчатые сумки, известные под названием «мечта оккупанта», стали наполняться всем, до чего дотянулись очаровательные девичьи ручки. И даже сверх того…
– Милый, ноутбук брать?
Иван на многозначительную оговорку внимание не обратил и лишь кивнул:
– Конечно, брать. Правильный попаданец без ноутбука как без рук.
– Соль, спички, зажигалки? – Ирка требовательно посмотрела на демона: – Там вообще что за мир?
– А какой нужен?
– Есть выбор?
– Небольшой, но есть. Я же ещё неопытный демон.
– Ну и?..
– Три мира после ядерной войны, четыре после нашествия инопланетян и орбитальных бомбардировок, шесть миров эпохи космической экспансии, два населены негуманоидными расами космического происхождения и один немного похож на наше Средневековье. Правда, немного модифицированное.
– И это ты называешь выбором?
– Не, а чо? – Вова взял со стола приготовленный к упаковке напильник и пару раз провёл им по когтям на левой руке. – Я бы инопланетян пошёл мочить.
– Ксенофоб!
– Ага!
Рыжая оглянулась на Ивана:
– Нам куда?
– Осталось пять минут, – предупредил демон.
– В Средневековье, – решился писатель.
Ирка радостно захлопала в ладоши. В будущем, где космические корабли бороздят просторы вселенной, студентке-заочнице политехнического института делать явно нечего, а среди отсталых аборигенов с копьями и мечами она будет самой умной! Или одной из самых умных!
– Лаврентий Борисович, Серёжа… помогите слабой девушке с багажом.
– Сам захвачу! – рявкнул демон и увеличился в размерах чуть ли не вчетверо, благо высота потолков позволяла. Одежда, кстати, тоже увеличилась. Резиновая? – Приготовились? Поехали!
Как именно нужно приготовиться, он не уточнил, и Иван просто закрыл глаза, ожидая грохота и световых эффектов. Ни того, ни другого не было.
– Вова, так мы перемещаемся или как?
– Уже прибыли, – довольно мерзко захихикал демон. – Зенки разуй!
Писатель последовал совету и обомлел…
– Гном, твою мать!
Самый настоящий гном с заплетённой в косички бородой, в шикарном пластинчатом доспехе крутил перед собой огромный боевой топор и многообещающе поблёскивал глубоко посаженными глазами из-под шлема.
– Оскорблять противника словом во время поединка неблагородно, сэр Джонни! Исключительно действием! Возьмите, сэр!
Повернул голову на голос – человек в расшитом золотом камзоле, шляпе с пером и прочей, явно старинного покроя одежде протягивал рукоятью вперёд длинный узкий меч. Это против гномьего топора?
Глава 3
«Вот это влип!» – подумал Иван, на подгибающихся ногах выходя навстречу злобно ухмыляющемуся бородачу.
Постойте… на ногах? А где костыли? Зрители спёрли?
– Эй, недомерок, сейчас тебя благородный сэр своей зубочисткой до смерти защекочет!
Да, зрителей много. Целая толпа, причём одна половина этой толпы отдаёт симпатии гному, а вторая просто не любит Ивана. А почему?
Свистят, улюлюкают…
– Этот благородный уже в штаны наложил! – Бородатый коротышка прекратил размахивать топором и презрительно сплюнул под ноги. – И сам он на кусок дерьма похож.
Не так Иван представлял попадание в чужой мир. В его книгах герои непременно просыпались утром в постелях под шёлковым балдахином и потихоньку приходили в себя перед визитом папы-герцога. Или в крайнем случае папы-графа.
– Начали! – Человек в расшитом камзоле махнул кружевным платочком, и ему отозвались горнисты с замковых стен.
Чёрт возьми, здесь и замок есть! Настоящий, с высокими башнями, с выбитыми воротами, с валяющимися повсюду трупами… А вон у того из башки стрела торчит! А тех явно придавило сброшенным сверху бревном. Это что получается, штурм только-только закончился?
Ой… гномья секира чуть не оставила без носа… Охамел, коротышка? Рука с мечом будто сама собой рванулась вперёд, вбивая клинок провалившемуся за топором гному в подмышку. Теперь привычно провернуть, потянуть на себя и вверх… Господи, что значит «привычно»?
Тишина. Шум падения грузного тела, сопровождаемый лязгом доспехов. Дружный вздох толпы.
Взгляд в сторону – у богато одетого типа разочарованно вытянулось лицо, но в глазах загорелся неприятный хищный огонёк.
– Этот поединок не считается, виконт.
Иван мысленно улыбнулся – ага, папаша всё же граф. И где тогда его черти носят?
– А что мы будем считать поединком?
– Изволите шутить, сэр Джонни? Ваш воспитатель недаром слыл искуснейшим мечом королевства, и мне почему-то думается, что ему на небесах не понравится слишком лёгкая победа. Всего лишь гном… это неблагородно!
Он идиот? Да коротышка чуть надвое не развалил… Вслух же пришлось сказать иное:
– Я готов.
– Вот как? – В голосе сквозило искреннее удивление, если не что-то большее. – Слухи о вашей… хм… осторожности, сэр Джонни, подтверждённые недавними событиями, несколько не соответствуют действительности.
О чём это он? Завуалированно обвиняет в трусости? Первый раз видит и уже обвиняет? Да что вообще происходит?
Ответ пришёл оттуда, откуда не ждал его получить:
– Ваня, тебя хотят прикончить.
Перед лицом, едва не задевая за нос, летает жирная блестящая муха, а знакомый голос звучит прямо в голове.
– Вова?
– Ага, я. Да не маши ты руками, придурок. Прихлопнешь ненароком!
– Ты муха?
– Не, мля, орёл… только маленький очень. Мы, демоны, в кого угодно превращаться умеем, понял? А закон сохранения массы – для лохов!
– Это как раз понял. А что ты про убийство говорил?
Информация, полученная от Вовчика, честно говоря, не порадовала. Надо же было такому случиться, что именно сегодня войско маркиза де Рамбуйе взяло штурмом замок барона Ла Фергюса, где Иван имел честь воспитываться. То есть не сам Иван, а виконт Джонни Оклендхайм, но после вселения писателя в чужое тело разницы не существовало.
Гийом де Рамбуйе, за последние пять лет увеличивший свои владения втрое, ни за что бы не добился успеха, но, увы, и в этом мире гружённый золотом осёл открывает любые ворота – барона отравили за завтраком вместе с третью дружины, так некстати приглашённой к столу. А виконту повезло – как ушёл с утра в библиотеку, так и просидел там весь день, пропустив и убийство воспитателя, и последовавший за ним штурм. Там и нашли его наёмники маркиза.
– Вова, я и правда просил пощадить меня?
– Чистая правда, – заверил демон. – Сапоги, конечно, не целовал, но смотреть было противно.
– Хреново. – Джонни, а Иван решил звать себя именно так, стиснул зубы, что не помешало ему выругаться. – Ублюдок трусливый.
– Ты просто трус, – возразил Вова. – А ублюдками здесь называют бастардов, и при наличии отца этот термин к тебе применять нельзя. Разве что в оскорбительном смысле можно?
Дружинники маркиза отводили глаза, стараясь не встретиться взглядом с мальчишкой-виконтом. Слишком знакома эта отрешённость от мира, беззвучное шевеление губ… так готовятся к бою «бессмертные» шу с Ругийских островов. А потом убивают. Всех. Всегда. Но откуда такие способности у сопляка? Нет, лучше не знать – жизнь воина и без того коротка, а любопытному воину лучше вообще не начинать жить.
Выходить с ним на поединок? Один уже попробовал…
– Я долго буду ждать, сэр Гийом? Скольких ещё убить, прежде чем вы соблаговолите исполнить данное слово?
А ведь маркиза корёжит, это заметно не только виконту. Не хочет отпускать живого свидетеля и одновременно не может нарушить объявленное перед воинами обещание? Пожалуй, так и есть – его войско на три четверти состоит из наёмников, а те чрезвычайно щепетильны в вопросах чести. Своеобразная гордость подонков, подкреплённая заботой о собственном кошельке, – наниматель, не сдержавший слово, вполне способен обмануть и с оплатой.
И ещё маркиз разозлился.
– Вы когда-нибудь убивали людей, виконт?
Надо же, уже по титулу называет. Вежливость превыше всего?
– Этого не считаете? – Кончик меча коснулся лежащей на вытоптанной земле секиры.
– Гномы не люди, – пожал плечами сэр Гийом. – Устоите против троих?
Троих гномов? Он что, идиот?
– Почему не сразу против хирда?
– Ах вот вы о чём! – натянуто рассмеялся маркиз. – Подгорный народ не злопамятен, и сегодня к этому добавилось искреннее уважение к мастерству. Нет, до завтрашнего утра ни один коротышка не согласится скрестить с вами оружие.
Надо же, в новом мире у гномов отсутствует комплекс неполноценности по поводу малого роста, и прозвища они воспринимают как должное. Или в наёмники к маркизам идут какие-то особенные? Необидчивые?
– Давайте троих, сэр Гийом.
Вышли. Нет, не добровольцы – де Рамбуйе назначил их, так сказать, волевым решением. Опытные. Опасные. Наверняка сработавшиеся во множестве схваток.
Господи, как же хорошо было на войне! Ручной пулемёт Калашникова рулит!
Эти с алебардами, чёрт бы их побрал. Против меча. Разрешите пригласить вас на тур вальса? Маэстро, музыку! Похоронный марш юному виконту! Или?..
Первый, жилистый одноглазый боец со шрамом через всё лицо, обозначил удар и тут же постарался зацепить за ногу крюком на нижней части древка. Как же эта хреновина правильно называется? Забыл… Второй атаковал вяло, имея целью не задеть, а подставить под третьего. Хоровод? Каравай, каравай, кого хочешь выбирай…
Бац! Клинок скользнул по древку алебарды, срезая пальцы. А кто ж тебе доктор, запрещающий носить боевые рукавицы? Пижоны доморощенные, мля… На! Боец отвалился, зажимая обрубками глубокий порез на внутренней стороне бедра. Туше!
Это второй выбыл из игры. А первый, тот, что со шрамом, почему выпучил глаза и пыхтит громче паровоза? На алебарду села муха весом сто тридцать килограммов и не даёт её поднять? Извини, парень, ничего личного… Меч с хрустом пробил кожаную куртку с нашитыми кольчужными обрывками и вышел из спины. Минус два.
Последний самый опасный? Похоже, что так: нападать не торопится, ходит кругами и мерзопакостно улыбается. И доспехи на нём подогнаны по фигуре. Обедневший дворянин, подавшийся в наёмники?
– Для меня было честью сражаться против вас, сэр Джонни!
– Было?
– Да, – кивнул тот и, перевернув алебарду, воткнул её остриём в землю. – Признаю своё поражение, сэр Джонни.
Маркиз де Рамбуйе налился дурной кровью и, едва сдерживаясь, прошипел:
– Сегодняшний день в расчёт оплаты не войдёт.
Наёмник кивнул и проорал, обращаясь к толпе:
– Я, риттер Сьёрг фон Тетюш, перед богами и людьми признаю себя вассалом виконта Джонни Оклендхайма и принимаю долг жизни!
– Серёга? – Писатель не поверил своим ушам. – Ты?
– Я это, Ванька, конечно же, я.
Маркиз де Рамбуйе выполнил обещание. Да попробовал бы он не выполнить, если собственная дружина устроила победителю овацию, а наёмники, половина из которых гномы, недвусмысленно застучали по щитам обухами боевых топоров. Так приветствуют героев или вызывают на бой – у сэра Гийома был выбор.
– Он, конечно, сволочь, но сволочь, не лишённая определённого благородства. – Риттер Сьёрг, размеренно покачиваясь в седле, объяснял Ивану некоторые нюансы местной жизни. – Если не прирезал тебя сразу, то можешь не сомневаться – погоню не отправит. Это не комильфо, если понимаешь, о чём я.
– Благородство из него так и прёт, ага.
– А что ты хочешь? Наш добрый король давно и безнадёжно болен, и никто не мешает маркизу немного округлить свои владения. Влиятельные родственники при дворе опять же. Наследников у его величества нет, и герцог Джеронимо Ланца – первый в очереди на престол – приходится сэру Гийому двоюродным братом. Дурное влияние среды и всё такое… Тут поневоле станешь агрессором.
– Барона отравил!
– В целях сохранения солдатских жизней, – ухмыльнулся фон Тетюш. – По отношению к своим людям маркиз весьма человеколюбив.
Джонни немного помолчал, усваивая порцию информации, и задал мучивший его вопрос:
– Ты как к нему попал?
Риттер грустно улыбнулся:
– Когда лейтенанта королевской гвардии обвиняют в получении огромной взятки, якобы для беспрепятственного пропуска убийц во дворец, и приговаривают к четвертованию, то у него не слишком большой выбор работодателей.
– А ты?
– Я не брал.
– Неподкупный страж, да?
– Будешь смеяться, но это так.
– Что же не казнили?
– Успел убежать перед арестом – приговор вынесли заочно. Потом целую неделю прятался в лесах, а буквально два дня назад пришёл к маркизу. Кушать-то хочется!
– Погоди. – Иван глубокомысленно почесал кончик носа. – Неделю?
– А всего тут уже месяц.
– Не понял…
Вова, хоть и пребывал в человеческом виде, слух имел, как у нормального инфернального существа:
– Сумки тащил, некогда было за временем следить. – Он погладил золотой «Ролекс» на запястье. – Так уж получилось, извините.
– Извиняем. – Риттер фон Тетюш плюнул коню под копыта. – Представляю, куда он Ирку с Лаврентием Борисычем запендюрил.
– А что? – вскинулся Вова. – Скорее всего, тоже выжили.
– Что значит «скорее всего»?
– То и значит, – насупился демон. – Я же не всемогущий, а по условиям договора вы все должны были умереть.
– В том мире.
– Ага, правильно. А в этом получили новые тела незадолго до их гибели. Формальности соблюдены, и остальное зависит от удачливости. Вы оба удачливые.
– Вот сучонок.
– И не обзывайся! После встречи с демоном удачливость человека возрастает на сто семнадцать процентов. Магическое число, однако.
– С тобой тут многие уже встречались.
Читать бесплатно другие книги:
