Венец безбрачия Свириденкова Ольга

Выйдя на свежий воздух, они закурили сигары и углубились в одну из тенистых аллей. Какое-то время Самборский молчал, что-то сосредоточенно обдумывая про себя. Потом посмотрел на Матвея и с расстановкой спросил:

— Итак, господин Елагин, как я понял из рассказа Виолетты Егоровны, вчера вечером, по возвращении от Нарышкиных, вас пытались убить?

— Совершенно верно, — кивнул Матвей.

— И кого вы подозреваете?

— Никого.

Самборский понимающе кивнул:

— Да, конечно. Если бы вы кого-то подозревали, то не сидели бы сейчас в бездействии. Ну, а насчет истории с испорченным маскарадным костюмом?

Матвей тяжко вздохнул и пожал плечами.

— До происшествия на дороге я был твердо уверен, что это дело рук княжны Горчаковой и графини Шихматовой. А теперь, честно говоря, не знаю, что и думать.

— Знаете, а я ведь тоже был вчера у Нарышкиных, — сказал после небольшой паузы Самборский. — Только приехал я к самому маскараду, потому что днем у меня были в городе дела. Вошел в зал, осматриваюсь — что за чертовщина! Ни Юленьки, ни Виолетты, ни вас нигде нет! А потом Туманова рассказала, что костюм княжны кто-то испортил и вы все уехали. Естественно, я очень расстроился за Юленьку и сегодня с утра пораньше поспешил сюда. И тут вдруг узнаю такое, от чего у меня в буквальном смысле волосы встают дыбом!

— Да уж, нечего сказать, — криво усмехнулся Матвей, — вечерок у нас вчера выдался жаркий.

— Я, конечно, поначалу был повергнут в шок, — взволнованно продолжал Самборский. — Да и шутка ли сказать: попытка убийства! Говоря откровенно, я никогда не верил в «таинственного злодея», думал, что тут ряд несчастных совпадений. А тут — все доказательства налицо! Вышел я на веранду, курю, пытаюсь осмыслить все эти ужасы, и вдруг мне, как снег на голову, падает мысль. Вот ею, собственно, мне и не терпелось с вами поделиться. — Андрей Евгеньевич многозначительно посмотрел на Матвея.

— И что же это за мысль, сударь?

Самборский глубоко затянулся табачным дымом, а затем медленно выпустил его из легких:

— Я думаю, уж не замешан ли здесь ваш двоюродный брат.

Лицо Матвея на мгновение окаменело:

— Вы полагаете, наемных убийц мог подослать ко мне Антон?

— А разве у него нет причин желать вашей смерти? — задал встречный вопрос Андрей Евгеньевич. И, не дожидаясь ответа, продолжил: — После того как княгиня Туманова рассказала мне про испорченный костюм, я начал внимательно наблюдать за княжной Горчаковой: мне было совсем нетрудно узнать ее под маской, так как после каждого танца она возвращалась к своей маменьке. И я нашел ее поведение весьма странным. Эта девица весь вечер вертела головой во все стороны, будто кого-то высматривала, а к некоторым дамам подходила так близко, что на нее недовольно косились. И только сегодня я понял, кого она так настойчиво пыталась отыскать в толпе масок: нашу Юленьку! То есть, она не знала, что та уехала домой, и была удивлена, как ей удалось так хорошо замаскироваться.

— А графиня Шихматова? — спросил Матвей.

Самборский виновато развел руками.

— А вот за этой особой я, к сожалению, не проследил, о чем теперь жалею. Потому что, — он понизил голос до заговорщицкого шепота, — она вполне могла испортить платье нашей дорогой Юленьки… по наущению своего любовника Антона Елагина!

Матвей, который в это время сосредоточенно глядел себе под ноги, порывисто обернулся к собеседнику.

— Разрази меня гром, — пробормотал он. — Так они, оказывается, состоят в связи?

— А вы до сих пор не знали? — удивился Андрей Евгеньевич. — Впрочем, здесь нет ничего странного, учитывая, что вы все последнее время были заняты одной Юленькой. Да, они любовники — могу вам поручиться. Уж не знаю, зачем графиня связалась с этим ничтожным человеком, возможно, в надежде вызвать вашу ревность. В Москве такие вещи сложно скрыть, это вам, знаете ли, не Петербург.

— И вы полагаете, что Антон мог попросить ее испортить костюм Юлии, чтобы та была вынуждена уехать домой… естественно, в сопровождении меня и своей кузины. А так как ехать в одном экипаже с мужчинами незамужним дамам не полагается…

— …то у наемных убийц была прекрасная возможность прикончить вас, не причинив вреда княжне Прозоровской и ее кузине, — докончил за него Самборский.

— Да, действительно, — согласился Матвей. — Но с чего вы стали подозревать Антона? Это Юлия рассказала вам…

— Про векселя? — глаза Самборского лукаво блеснули из-под густых бровей. — Нет, она мне ничего не рассказывала. Да и когда бы она успела, если вы купили их только два дня назад? Все гораздо проще. Белявский, который продал вам векселя Антона, разболтал об этом на вечере в Английском клубе, и, надо полагать, как это обычно бывает в таких случаях, слухи мгновенно дошли до Антона.

— И он поспешил устранить меня, пока я не подал векселя ко взысканию, — с мрачной усмешкой докончил Матвей. — Черт побери, вот уж никогда не думал, что он способен на такой отчаянный и дерзкий поступок!

— Вероятно, он решился на это под влиянием момента, — предположил Самборский. — Знаете, как это бывает у некоторых? Узнал дурные новости, напился с горя, да и почувствовал себя шекспировским персонажем! А сейчас, когда дело провалилось, небось забился в нору и трясется от страха, что его разоблачат, — Андрей Евгеньевич недобро улыбнулся. — А знаете что, мой друг? — внезапно предложил он. — Давайте-ка мы с вами прямо сейчас поедем в Москву и тряхнем хорошенько этого голубчика! Не думаю, что у него хватит сил противостоять двум таким решительным людям.

— Да, — согласился Матвей после короткого раздумья. — Едемте, Андрей Евгеньевич, прямо сейчас! Сначала я загляну к госпоже Шихматовой, а затем вместе с вами — к Антону.

* * *

Оказавшись в особняке Горчаковых на Пречистенке, Матвей тотчас велел горничной доложить о нем графине Шихматовой.

— Но ведь их сиятельство, должно быть, еще спят, — растерянно отозвалась девушка.

— Так пойди и разбуди их сиятельство, — безоговорочным тоном приказал Матвей, вкладывая в руку служанки серебряную монету. — Не сомневайся: когда графиня услышит мое имя, от ее сонливости не останется и следа. Да, и еще! — он окинул горничную внушительно-строгим взглядом. — Передай графине от моего имени, чтобы она поторопилась, если не хочет схлопотать неприятностей. Поняла?

— Да, барин, — испуганно пролепетала горничная и поспешно юркнула за дверь.

Минут через десять служанка вернулась и доложила, что графиня сейчас спустится. А еще через десять минут в гостиную вошла сама Катя — в белом утреннем капоте и кружевном чепце, надетом прямо на распущенные волосы. Ее наспех припудренное лицо выглядело еще сонным, но взгляд был ясен и наполнен живейшим любопытством.

— Сударь, я крайне удивлена… — начала была она, приняв эффектную театральную позу, но Матвей бесцеремонно прервал ее.

— Прошу прощения, мадам, но я приехал не затем, чтобы тратить время на пустую болтовню, — ледяным тоном объявил он. И, не дожидаясь, пока она опомнится, шагнул ей навстречу и, пронзительно глядя в глаза, сказал: — Графиня! Ваш любовник Антон Елагин только что рассказал мне, что это вы по его просьбе испортили маскарадный костюм Юлии Прозоровской. Признавайтесь, это так?

— Вы… вы с ума сошли, — пролепетала Катя, растерянно хлопая ресницами. — Какой… О чем вы вообще говорите!

— Не прикидывайтесь дурой! — рявкнул Матвей. — Вы прекрасно знаете, о чем идет речь. Вчера, перед маскарадом, вы проникли в комнату княжны Прозоровской и облили вином ее маскарадный костюм. Ну?! — Он схватил Катю за плечи и легонько встряхнул. — Говорите, было такое или нет?

— Господи, конечно же, нет! — воскликнула она, глядя на него расширенными от ужаса глазами. — Зачем… зачем бы я стала это делать?!

По лицу Матвея скользнула усмешка.

— Интересный вопрос! «Зачем бы я стала это делать!»… Да затем, черт побери, что вы всем сердцем ненавидите эту девушку и только и думаете, как бы навредить ей! И когда, — Матвей выдержал небольшую паузу, не отрывая взгляда от побледневшего лица Кати, — ваш любовник Антон Елагин подкинул вам «блистательную» идею с маскарадным костюмом, вы с радостью за нее ухватились… даже не задумавшись, какие это может иметь последствия, — отступив на пару шагов, Матвей скрестил руки на груди и погрузился в зловещее молчание.

— Боже мой, — пробормотала Катя. — Да это… это какой-то кошмар! Я не знаю, зачем Антону понадобилось наговаривать на меня, но клянусь, что не притрагивалась к этому проклятому костюму!

— И мой разлюбезный кузен, конечно же, не просил вас приводить его в негодность, — ехидно вставил Матвей.

— Да я уже сто лет не виделась с вашим кузеном! Наши отношения прекратились после того злополучного вечера у Юшковой, когда он так откровенно ухаживал за Юлией и когда его лошади понесли.

— То есть он уже не ваш любовник? — недоверчиво спросил Матвей.

— Нет! О Господи, ну почему вы не верите мне? И Антон… как это низко и подло с его стороны! Вот так оклеветать женщину, которая не сделала тебе ничего дурного… — не договорив фразы, графиня упала на диван и разрыдалась.

«Проклятье, а ведь она, кажется, не лжет», — подумал Матвей, чувствуя, как его охватывает нестерпимая досада. Если маскарадный костюм Юлии испортила не графиня Шихматова, то кто? По сути, это мог сделать кто угодно, например новая пассия Антона, связь с которой он держит в секрете. Но как же они смогут доказать вину этого мерзавца, если у них нет свидетелей? Оставалось надеяться, что вдвоем с Самборским они как-нибудь сумеют надавить на него и вытрясти признание.

Внезапно Катя перестала плакать и вскочила на ноги.

— Матвей, клянусь, я не портила костюма вашей княжны, — она старалась вложить в свой голос и взгляд как можно больше убедительности. — Да, я не питаю добрых чувств к этой девушке, и это вполне понятно. Но, честное слово, я бы никогда не решилась на такой поступок! У меня не хватило бы смелости… — она помолчала, пытаясь справиться с волнением. — Неужели вы не можете мне поверить?

— Поверить? — иронично переспросил Матвей. — После того, как на одном маскараде вы сыграли со мной и Юлией злую шутку?

Лицо Кати залилось краской:

— Вы имеете в виду маскарад в доме барона Корфа?

— А что же еще, черт побери!

— Но… но ведь это не я, а Лиза… Хорошо, я признаюсь, — с внезапной решимостью выпалила она. — Мы и на этом маскараде хотели устроить Юлии неприятность. Несколько дней назад в Москву приехал младший брат Лизы, бесшабашный повеса. И мы попросили его, чтобы он и его друзья поехали к Нарышкину и пригласили княжну Прозоровскую на все большие танцы. Потом они должны были незаметно исчезнуть с вечера, пока их никто не узнал. И получилось бы, что Юлия большую часть бала простояла у стены: ведь обещанные танцы нельзя отдавать другим кавалерам! Потом бы она поняла, что над ней… подшутили… ну и пусть! Вечер испорчен, а обвинить в этом некого, потому что все «шутники» были в масках.

— Да-а, — покачал головой Матвей, — я вижу, вы с вашей кузиной большие мастерицы по части непристойных выходок.

Катя виновато вздохнула:

— Да, конечно, все это непорядочно, а главное — глупо и мелко. И я бы никогда не призналась вам в этом, если бы вы не обвиняли меня в еще более тяжком проступке… Матвей, неужели вы и теперь не верите мне?!

Ее взгляд, устремленный на него, был таким несчастным и жалобным, что у него на секунду дрогнуло сердце. А ведь он когда-то любил эту женщину, с упоением целовал эти нежные губы, прижимал к себе это прекрасное, гибкое тело, будто созданное для ласк молодого и пылкого любовника! А теперь он стоит перед ней и безжалостно терзает, пытаясь добиться признания в пособничестве Антону. Матвей уже было собрался сказать про свой обман, но тут ему вспомнилось единственное письмо Кати, переданное ему в Петропавловскую крепость — всего несколько сухих, лаконичных фраз: «Я не могу быть женой государственного преступника, к тому же, лишенного наследства. У меня уже появился другой жених, порядочный и достойный человек, и я буду вам очень признательна, если вы перестанете тревожить меня своими записками. В противном случае я буду вынуждена обратиться к властям»…

Вся сентиментальность Матвея мгновенно схлынула, едва он вспомнил эти жестокие, черствые слова, навечно запечатленные в его памяти. Какого черта он должен быть снисходительным, если с ним самим когда-то обошлись иначе? Нехорошо, конечно, получилось, но… он ведь действовал в интересах своей дорогой невесты, а значит, ему не в чем себя упрекать.

— Успокойтесь, графиня, я вам верю, — примирительно сказал он. — Простите, что заставил вас так сильно поволноваться и — прощайте.

— Но что вы собираетесь теперь делать? — спросила она, и ее взгляд снова наполнился беспокойством. — Вы… вы ведь не пойдете к моему мужу, чтобы…

— Открыть ему глаза на вашу неверность? — Матвей усмехнулся и отрицательно покачал головой. — Нет, я этого не сделаю, слово чести. Но и вы, в свою очередь, поклянитесь, что с этого дня больше не будете строить козней против княжны Прозоровской!

— Клянусь своей женской красотой! — быстро ответила Катя.

— А также приложите усилия, чтобы отговорить от подобных затей вашу кузину.

— Да-да, я постараюсь, клянусь вам!

— Смотрите же, сударыня, — строго проговорил Матвей. — Слово чести за слово чести. — С этими словами он сдержанно поклонился и пошел к дверям.

* * *

Матвей рассказал Самборскому о разговоре с Катей, и тот после небольшого раздумья согласился, что графиня едва ли замешана в темных делах бывшего любовника.

— Да, черт возьми, это весьма досадно, — вздохнул он. — Без показаний этой женщины нам будет гораздо труднее прищучить вашего братца… И все-таки я думаю, что мы должны нанести ему визит.

— Несомненно, — согласился Матвей.

— Но, однако, чем бы его припугнуть? — Самборский на минуту задумался. — Слушайте, а что если мы пообещаем ему прощение в обмен на признание? Если вы, конечно, готовы примириться с тем, что он останется безнаказанным…

— Да ради спокойствия Юлии я готов примириться с чем угодно! — горячо воскликнул Матвей. И, выразительно посмотрев на Самборского, прибавил: — Ведь если окажется, что меня пытался убить Антон, значит, никакого «таинственного врага» у нее нет!

Окликнув кучера, Андрей Евгеньевич велел ему ехать в гостиницу, где, по его сведениям, остановился Антон. Горя нетерпеньем, Матвей и Самборский выпрыгнули из коляски чуть ли не раньше, чем та остановилась возле крыльца. Но — увы! — их ждало разочарование. Оказалось, что граф Антон Елагин сегодня утром внезапно, безо всякого предупреждения, покинул гостиницу и на почтовых лошадях отправился в Петербург.

— Ну, и что вы обо всем этом думаете, мой юный друг? — спросил Самборский, как только они снова уселись в экипаж. — Не кажется ли вам, что все это очень подозрительно?

— Еще как подозрительно! Поспешные сборы, внезапный отъезд… Завтра чуть свет мне тоже нужно выехать в Петербург, — решительно заявил Матвей. — Даже если окажется, что это вовсе не Антон подослал ко мне убийц, то я хотя бы разберусь с его долговыми расписками.

Андрей Евгеньевич согласно кивнул.

— Это правильное решение. Поезжайте, и дай Бог, чтобы ваша поездка оказалась удачной… А насчет Юлии не беспокойтесь, — угадал он мысли Матвея. — Ничего с ней не случится. Потому что, если бы кто-то собирался покуситься на ее жизнь, то возможностей у него и раньше было достаточно.

— Да, это, безусловно, так, — согласился Матвей, тяжко вздыхая при мысли о предстоящей разлуке, а также о разговоре с Юлией, которая вряд ли придет в восторг от перспективы расстаться на пару недель.

24

Не желая обременять Самборского, Матвей вернулся в Богданово на извозчике. Едва он вошел в гостиную, как его тотчас забросали вопросами. Всем не терпелось узнать, куда они с Самборским ездили и закончилась ли поездка каким-нибудь результатом.

— Ну, граф, а теперь самое главное, — взволнованно спросила Наталья Борисовна, когда он замолчал. — Что вы намерены дальше делать?

Матвей обвел взглядом компанию, чуть дольше задержавшись на Юлии.

— Я думаю, мне остается одно, — невесело усмехнулся он, — поскорее отправиться вдогонку за кузеном.

— И когда вы хотите выехать? — упавшим голосом спросила Юлия.

— Завтра на рассвете.

— Завтра, — повторила Юлия, задумчиво глядя в окно и покусывая губы. — И господин Загрядский с вами?

— Ну, разумеется, я тоже поеду! — поспешно заявил Николай. — Не могу же я оставить друга без поддержки!

— В таком случае, может быть, и мне составить вам компанию? — предложил Дмитрий, но Матвей отрицательно покачал головой:

— Нет-нет, князь. Мы прекрасно справимся одни, а вам лучше остаться здесь и опекать наших дам.

Выходя из гостиной, Матвей бросил на Юлию выразительный взгляд, и она ответила ему чуть заметным наклоном головы. Поэтому, поднявшись к себе, Матвей не стал заниматься укладкой вещей, а налил вина и принялся с нетерпеньем ожидать, когда Юлия передаст ему записку с горничной. Но вместо записки Юлия пришла сама.

— Итак, ты уезжаешь, — заговорила она с порога. — А я? Как я останусь одна?

— Ты останешься не одна, а с близкими людьми, которые, конечно же, не позволят тебе заскучать и почувствовать себя брошенной, — ответил Матвей, стараясь вложить в свой голос и взгляд как можно больше оптимизма.

Но Юлия лишь досадливо махнула рукой.

— Я беспокоюсь вовсе не о том, что меня будет некому развлекать в твое отсутствие. Я, знаешь ли, и сама прекрасно способна себя развлечь. Вот только боюсь, что мне будет совсем не до этого. — Она подошла к Матвею и, положив руки ему на плечи, с волнением посмотрела в глаза. — Господи, Матвей! Неужели ты не понимаешь, что я изведусь от тревоги?

Он заставил себя улыбнуться:

— Уверяю тебя, мой ангел, все не так страшно. Если наемных убийц подослал Антон, то, скорее всего, моей жизни больше ничто не угрожает. Во-первых, если бы он хотел повторить покушение, то не стал бы уезжать из Москвы, а во-вторых, откуда он может знать, что я обо всем догадался и собираюсь ехать за ним следом?

— А если это ловушка? Ведь Антон мог не уехать из Москвы, а просто перебраться в другое место, оставив в гостинице шпиона! И когда ему доложат, что вы с Самборским искали его, он сообразит, что ты бросишься за ним в Петербург!

— И устроит мне на дороге засаду, чтобы на этот раз прикончить наверняка? — Матвей рассмеялся. — Нет, дорогая моя, это слишком фантастичное предположение. К тому же я очень скоро узнаю, правда ли он едет в Петербург: ведь на почтовых станциях записывают проезжающих.

— Да, в самом деле, — задумчиво кивнула Юлия. — Но что если это не Антон? Ведь поспешный отъезд — еще не доказательство вины! Антон мог поспешить в Петербург, надеясь раздобыть деньги для уплаты по векселям.

Матвей сосредоточенно наморщил лоб.

— Честно говоря, мне не приходила в голову такая мысль. Белявский, продавший мне векселя, уверял, что Антону негде взять денег, но кто его знает… К сожалению, пока я не встречусь с кузеном, ничего определенного сказать нельзя. Так что ехать нужно. — Он привлек к себе Юлию и запечатлел на ее губах нежный поцелуй. — Я обещаю, что буду предельно осторожен. А ты обещай, что не будешь слишком расстраиваться и забивать голову лишними опасениями.

— Я хочу поехать с тобой, — сказала Юлия, капризно надув губы.

Матвей непреклонно покачал головой:

— Нет, моя радость, исключено. Я бы никогда не решился подвергнуть тебя такому риску. Да об этом вообще бессмысленно говорить, потому что тебя все равно не отпустят. Так что не будем спорить. В конце концов, у нас не так много времени, чтобы тратить его впустую.

Тяжко вздохнув, Юлия посмотрела на часы:

— Половина седьмого… Я думаю, мне нужно пойти вниз, а ты займись укладкой вещей, чтобы потом не тратить время. Сразу после ужина я уйду к себе, сославшись на нездоровье, и буду дожидаться твоего прихода. Постарайся не задерживаться, потому что, как ты верно заметил, времени у нас немного.

— Да, моя радость, — прошептал Матвей.

Он заключил ее в объятья и хотел поцеловать, но Юлия неожиданно высвободилась.

— Не сейчас, — сказала она. — Я слишком зла на твое проклятое благородство. — И не успел Матвей произнести что-то в ответ, как она скрылась за дверями.

«Черт побери, — подумал Матвей, в досаде покусывая губы. — И почему у меня в жизни так по-дурацки все складывается? Казалось бы, сейчас самое время парить в облаках от счастья, а тут…» Обреченно махнув рукой, он повернулся к шкафу.

* * *

Покинув гостиную вслед за Юлией, Виолетта вышла в парк и быстро пошла по каштановой аллее. У них с Николаем появилось в парке любимое место, и сейчас Виолетта направлялась туда, надеясь, что он уже ждет ее там: так она истолковала красноречивый взгляд, который он бросил на нее при выходе из гостиной.

И действительно, вскоре она увидела Николая, нетерпеливо кружившего возле скамейки, обсаженной кустами пионов.

— Ну наконец-то! — воскликнул он, заключая ее в объятья. — А я уж думал, ты не догадалась, о чем я прошу!

— Конечно же, догадалась, — она мягко отстранилась от него и оглянулась по сторонам. — Я никак не могла отделаться от Тумановой.

— Так надо было прямо сказать, что я жду тебя в парке. — Николай немного помолчал, поглядывая на Виолетту с нежным упреком. — В самом деле, любимая, сколько мы будем встречаться тайком и скрывать от всех нашу привязанность? Ты ведь не девушка, а вдова, и не должна ни перед кем отчитываться в своем поведении.

— Все так, — кивнула она. — Но ведь мы не в моем доме, а в доме Юлии — молодой и еще совсем невинной девушки, а значит, должны вести себя пристойно и соблюдать приличия.

Николай отступил от нее на шаг и торжественно выпрямился:

— Вот об этом-то, моя радость, я и хочу поговорить. Не о том, как нам лучше соблюсти приличия, а о том, чтобы у нас отпала всякая необходимость их соблюдать.

— Прости, но… я не совсем тебя понимаю, — пробормотала Виолетта, чувствуя, что ее мысли начинают путаться, а сердце — учащенно стучать. Неделю назад Николай признался ей в любви, а прошлой ночью они стали близки. Однако до последнего момента она все же не допускала возможности серьезных отношений. Соединить свою жизнь с прекрасным, достойным человеком, который беззаветно любит и во всем понимает тебя… неужели такое для нее возможно? После стольких лет холода и отчаяния в это так трудно поверить!

Неловко потоптавшись на месте, Николай порывисто шагнул к ней и взял за руку.

— Дорогая Виола, пожалуйста, выходи за меня замуж, — проговорил он хриплым от волнения голосом.

— Боже ты мой, — выдохнула она, недоверчиво всматриваясь в его лицо. — Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?!

— Хочу, — решительно заявил Николай. — И как можно скорее, без дурацких затяжных помолвок, которые, по-моему, совершенно не нужны тем, кто влюблен…

— А ты, в самом деле, серьезно влюблен в меня? — спросила она, чувствуя, как губы растягиваются в глуповато-блаженной улыбке.

— Да, — твердо ответил он. — Настолько серьезно, что серьезнее не может быть. И поэтому я не представляю, как выдержу без тебя эти ужасные две недели! — внезапно воскликнул он с отчаянием. — Послушай, любимая! Давай прямо сейчас объявим о нашей помолвке и завтра вместе поедем в Петербург. Конечно, это немного рискованная затея, но если соблюдать осторожность…

Виолетта посмотрела на него жалобно:

— Дорогой мой, ты даже не представляешь, как я сама этого хочу! Но, увы, это невозможно. Если я уеду, кто будет поддерживать и утешать Юлию?

— Понимаю, — вздохнул Николай. — Ты слишком великодушна, чтобы пожертвовать покоем лучшей подруги ради своих удовольствий. Что ж, я не буду настаивать. Ну а теперь ответь мне: ты выйдешь за меня замуж?

— Конечно же, выйду, — с улыбкой промолвила она. И полушутливо-полусерьезно прибавила: — Если ты не передумаешь за время разлуки, то сразу после твоего возвращения мы начнем готовиться к свадьбе.

— Я не передумаю, — заверил он.

25

В первый же день путешествия Матвей убедился, что его кузен действительно едет в Петербург. В книгах станционных смотрителей было записано его имя; к тому же многие хорошо запомнили Антона, благодаря его нервозному поведению и щедрым чаевым, которые он платил, чтобы ему без очереди давали лошадей. Надеясь нагнать кузена еще в дороге, Матвей проявлял такую же щедрость, но, несмотря на это, достичь цели ему не удалось.

К концу пятого дня пути друзья, наконец, прибыли в столицу, где остановились в доме Николая. Наследующее утро Матвей отправился к Антону, надеясь застать того врасплох. Однако здесь его, как и в московской гостинице, поджидала досадная неожиданность. Оказалось, что Антон даже не заезжал с дороги домой, а где остановился, дворовые не знали.

Позавтракав, друзья принялись думать, что им делать дальше. Однако не успели они еще принять какое-то решенье, как к ним неожиданно пожаловал визитер. Им оказался отставной офицер по имени Алексей Молчанов. Когда-то давно Матвей был немного знаком с этим человеком, а его кузен и вовсе находился с ним в приятельских отношеньях. Поэтому, как только Матвей увидел Молчанова, у него мелькнуло подозрение, что того послал к нему Антон. И он не ошибся.

— Господин Елагин, я пришел к вам по просьбе вашего двоюродного брата, — без дальних предисловий объявил Молчанов. — Он просил передать вам вот это письмо. — Молчанов протянул Матвею незапечатанный конверт.

— Интересные дела, — с усмешкой пробормотал Матвей. — А что же сам Антон, прячется от меня, что ли?

Молчанов многозначительно повел бровями.

— Да, он прячется. Но только не от вас, а… от другого человека, который ищет его по всему городу, чтобы учинить расправу. Впрочем, прочтите письмо, сами все узнаете.

Пожав плечами, Матвей развернул письмо. Из него следовало, что Антон, узнав о судьбе векселей, решился на отчаянный шаг: бросился в Петербург, чтобы занять денег у давней любовницы, жены очень богатого и влиятельного человека. Однако дело не выгорело, так как муж этой женщины, давно подозревавший ее в неверности, застал их с поличным. Антону лишь чудом удалось вырваться и бежать и теперь он вынужден прятаться на даче своего приятеля. Он хотел как можно скорее уладить с Матвеем долговой вопрос, чтобы скрыться за границей. В противном случае его жизни грозила смертельная опасность. «Этот человек однажды уже пытался меня убить, — писал Антон, — на памятном вечере у Юшковой. Он сам признался мне в пылу гнева, что это его люди подпоили моих лошадей полынью и что только твое вмешательство спасло меня. Теперь ты понимаешь, кузен, насколько опасно мое положенье и что единственный выход для меня — бегство за границу. Однако я не могу бежать, пока не улажен вопрос с долгами. Давай же поскорей встретимся и подпишем все бумаги, чтобы у меня были развязаны руки».

— Так, значит, Антон сейчас у вас на даче? — спросил Матвей у Молчанова, закончив читать письмо.

— Да, — подтвердил тот. — На моей даче на Каменном острове. Я отвез его туда ночью: в моем городском доме он не хотел оставаться, боялся, что выследят.

— А откуда он узнал, что я в Петербурге?

— А он еще не знает об этом. Он лишь предполагал, что вы должны приехать, чтобы разобраться с векселями, и попросил меня поискать вас, дав несколько адресов. И вот я нашел вас здесь.

Матвей выразительно посмотрел на Николая.

— Ну, друг мой, что скажешь?

— По-моему, эта история выглядит правдоподобно, — задумчиво протянул Николай. — И ничуть не идет вразрез с нашими подозреньями.

— Да, действительно, — мрачно усмехнулся Матвей. — Ну что ж, господин Молчанов, везите нас к Антону. Чем скорее мы все уладим, тем лучше.

* * *

Минут через сорок кабриолет Молчанова остановился возле ворот небольшого особнячка, окруженного запущенным садом. К удивлению Матвея, никто из прислуги их не встретил, и это обстоятельство несколько озадачило его. Если Антон так трясется за свою жизнь, как он мог остаться в этом доме совсем один?

В сопровождении Молчанова друзья вошли в дом, а затем прошли в гостиную, по которой в нетерпенье расхаживал Антон. При появлении Матвея его лицо не выразило особого удивления, и это тоже казалось подозрительным. Складывалось впечатленье, что Антон не сомневался, что Матвей приедет следом за ним в Петербург. Интересно, почему? Не потому ли, что это именно он организовал покушение на жизнь кузена и догадывался, что тот подозревает его?

Антон сдержанно поздоровался с Матвеем, а затем спросил, не возражает ли он против беседы наедине. Матвей ответил согласием, и Молчанов с Загрядским тотчас вышли из комнаты.

— Ну что ж, кузен, я тебя внимательно слушаю, — проговорил Матвей, видя, что тот все молчит, нервозно потирая руки и бросая на него какие-то странные взгляды. — Как я понял из твоего письма, ты хочешь поскорей уладить вопрос с векселями, чтобы затем уехать за границу. Так?

Антон вдруг вскинул голову и посмотрел на него с неприкрытой враждебностью:

— Сударь! До меня дошли слухи, что вы обвиняете меня в чудовищном преступлении: будто бы я, узнав, что вы выкупили мои долговые расписки, подослал к вам наемных убийц. Это ужасное подозрение пятнает мою честь, и я вынужден вызвать вас на дуэль. Если вы принимаете мой вызов, я готов драться прямо сейчас, на любых условиях.

— Черт побери, — пробормотал Матвей. — Так, значит, это действительно ты пытался меня убить?

Антон судорожно вздохнул и отвернулся в сторону.

— Желаете ли вы со мной драться? — повторил он вопрос.

— Еще бы, — усмехнулся Матвей. — Потому что теперь у меня не осталось сомнений, кто именно подослал ко мне убийц. Слухи! — передразнил он. — Да какие, к черту, до тебя могли дойти слухи, когда ты удрал из Москвы на другое утро после покушения и когда об этом покушении еще никто не знал, кроме самых близких мне людей?!

— Я не собираюсь отвечать на оскорбления, — заявил Антон, по-прежнему глядя в сторону. — Назовите ваши условия, и давайте поскорей покончим с этим делом. Как я понимаю, пистолет у вас при себе?

— Ну что ж, дуэль так дуэль, — решительно сказал Матвей. — А насчет условий… стреляем с тридцати шагов и одновременно.

— Прекрасно, — кивнул Антон.

При известии о дуэли Николай побледнел, а Молчанов и вовсе опешил.

— Разрази тебя гром, приятель, — пробормотал он, испуганно глядя на Антона. — Ты не предупреждал, что собираешься втянуть меня в историю с дуэлью! А пистолеты-то у вас хоть есть? — спросил он с явной надеждой услышать отрицательный ответ.

— Не сомневайся, — криво усмехнулся Антон. И неожиданно нервозным тоном прибавил: — Ради Бога, давайте перестанем болтать и поскорее с этим покончим!

— Ну что ж, — вздохнул Молчанов. — За моим домом просторный луг, который как раз подходит для поединка.

— Черт тебя побери, что ты делаешь? — прошептал Николай, подойдя к Матвею. — Ты подумал, что будет с Юлией, если тебя убьют?!

— Постараюсь принять меры, чтобы этого не случилось, — сдержанно ответил Матвей. — Иди с Молчановым отмерять шаги.

Николай посмотрел на него с досадой.

— Берегись его: он может выстрелить до сигнала! — шепнул он перед тем, как выйти из комнаты.

— Ну а теперь, любезный братец, может, мы все-таки поговорим начистоту? — обратился Матвей к Антону, как только они остались одни. — Слово чести: если ты сейчас во всем признаешься, я не стану ни заявлять на тебя властям, ни преследовать тебя.

Но Антон все так же упорно молчал, не глядя на кузена и судорожно сжимая руки.

Вскоре секунданты вернулись и участники поединка двинулись за дом. Разойдясь на отмеченное расстояние, противники проверили пистолеты. Предложив им помириться и получив отрицательный ответ, Молчанов отошел в сторону и приготовился давать сигнал.

— Итак, господа, прошу слушать мою команду, — торжественно произнес он. — Раз…

Грохот выстрела прорезал тишину, затем со стороны каретного сарая раздался пронзительный женский крик. Так как Матвей все это время не сводил глаз с Антона, стоявшего в тридцати шагах от него с опущенным пистолетом, ему хватило секунды, чтобы все понять. Крикнув Николаю: «Ложись!», он стремительно метнулся к ближайшему кусту и упал на землю. И в этот самый момент прозвучал еще один выстрел, а затем послышался топот ног и треск раздвигаемых кустов.

Держа пистолет наготове, Матвей вскочил на ноги и устремился к каретному сараю. И вдруг, к своему непередаваемому изумлению, оказался… прямо в объятьях Юлии! А рядом с ней была Виолетта.

— Разрази меня гром! — в смятении воскликнул он. — Вы… черт побери, как вы здесь оказались?!

— Матвей, ты не ранен? Ты точно не ранен?! — не отвечая на его вопрос, встревожено бормотала Юлия. — Господи, какое счастье, что мы оказались здесь так вовремя! Если бы мы приехали хотя бы на пять минут позже…

— Господин Елагин, ваш кузен… — выскочивший из-за сарая Молчанов на мгновенье опешил, увидев женщин. — Ваш кузен тяжело ранен!

— Антон ранен? — недоуменно переспросил Матвей. — Так, выходит, эти люди охотились не за мной, а за ним?

— Но ведь этот человек целился в тебя! — раздался взволнованный голос Юлии. — Я не знаю, зачем ему понадобилось стрелять в Антона, но зато наверняка знаю, что сначала он целился в тебя!

— Да-да, это правда! — горячо подхватила Виолетта. — Мы уже хотели войти в дом, как услышали со стороны сада громкие голоса. Мы поспешили туда и увидели, как какой-то человек, прячась за каретным сараем, целится в Матвея. И тогда…

— И тогда я быстро прицелилась и выстрелила в него, — сказала Юлия. — И попала в правую руку. Он выронил пистолет, и Виолетта хотела подхватить его, но тут внезапно появился другой человек. Он бросился на меня сзади, отнял пистолет, а затем оба пустились бежать.

— И по пути выстрелили в Антона, — озадаченно протянул Матвей.

— Да идемте же, наконец, к нему, ведь ему надо оказать помощь! — спохватился Молчанов.

— Да, в самом деле, — мрачно усмехнулся Матвей. — А то, чего доброго, еще отдаст Богу душу, так и не успев ничего нам рассказать.

26

Антон лежал на траве, оглашая окрестности такими истошными воплями, что Матвей удивился, как к ним до сих пор не сбежался народ с соседних дач. Отправив Молчанова за доктором, он внимательно осмотрел Антона, а затем быстро снял с себя рубашку и разорвал ее на бинты.

— Только не бросайте меня одного! — кричал Антон. — Я… я расскажу все, что знаю, только не оставляйте меня умирать в этом ужасном месте!

— Успокойся, кузен, никто не собирается тебя бросать, — с усмешкой проговорил Матвей. — Так что перестань махать руками и дай мне перевязать твою рану. И, черт побери, закрой, наконец, рот! От твоего крика я не могу сосредоточиться.

— О Боже, неужели это конец?! — не унимался Антон. — Сейчас я истеку кровью и умру…

— Конечно, умрешь! — в сердцах рявкнул Матвей. — Если тотчас не успокоишься и не дашь мне перевязать тебя. Николай, держи ему руки!

Покончив с перевязкой, Матвей с Николаем перенесли Антона в дом и уложили на диван в гостиной. Потом Матвей зашел в соседнюю столовую и, отыскав в буфетном шкафу бутылку водки, вернулся назад.

— Вот, выпей и успокойся, — сказал он, поднося к губам Антона рюмку. — Это придаст тебе немного бодрости и поможет продержаться до прихода врача.

— Врач! Где врач? Почему он до сих пор не идет?! — Антон подскочил на диване и полубезумным взглядом обвел комнату. — О, я знаю, почему! Потому что это судьба!

Велев Николаю держать Антона за плечи, Матвей почти насильно влил ему в горло водку.

— Ну, любезный кузен, а теперь ложись на подушки и рассказывай, — скомандовал он. — Облегчи душу перед тем, как предстанешь пред очи Всеведущего Владыки. А там, глядишь, может, Он еще и помилует тебя! — Матвей внушительно посмотрел на притихшего Антона. — Знаешь, как иной раз бывает? Собрался человек помирать, исповедался — да и выздоровел, назло всем своим врагам!

— Врагам, — повторил Антон, на мгновенье прикрыв глаза. — Да, этот человек мне враг. А я, несчастный глупец, не понял этого! И вот — расплата за ослепление! — он глухо застонал, заламывая руки.

— Итак, я тебя внимательно слушаю, — строго сказал Матвей, присаживаясь на диван. — О каком человеке ты говоришь? Как его имя?

Из груди Антона вырвался страдальческий стон:

— Ах, кузен! Да если бы я знал его имя, разве б я не назвал его? Но — увы! Я не только не знаю, как его зовут, но даже не могу толком описать его. Мне лишь показалось, что он не слишком молод и не особо худощав.

Страницы: «« ... 56789101112 »»

Читать бесплатно другие книги:

В арсенале спецслужб есть одно удивительное и опасное оружие – женская красота. Она сама по себе спо...
Сколько существует вариантов, если подбросить монету?' Два - орел или решка? Нет! Монета может еще, ...
Найти убийцу популярного телеведущего поручают Дронго, асу – криминалисту, не ведающему жалости и ст...
Бывших разведчиков не бывает. Полковник КГБ в отставке Тимур Караев убедился в этом, когда его пригл...
Казалось, они предусмотрели все. Неожиданностей быть не должно. Несколько богатых путешественников, ...
Заговор под предводительством претора Катилины, пытавшегося захватить власть во времена республиканс...