Простые пьесы Платон Сергей
Никита. Бабки-ветеранки… Хы…
Мария Илларионовна. Оклёмывается вроде, хамить начал. Неси телефон.
Никита (плачет). Не надо… (Пауза.)
Мария Александровна. Не надо, Маня. (Пауза.) Пусть пока здесь побудет. (Измеряет Никите давление.) На илюшкином диване ему постелю. Давление почти нормальное. К утру проспится. Не надо пока скорых… и колоний…
Мария Илларионовна. С ума сошла! А если он тебя обчистит или сдохнет прямо на диване? Что будешь делать? Что милиции расскажешь?
Мария Александровна. Успокойся, Маня. Милиция здесь не поможет. А ему надо помогать…
Мария Илларионовна. Добрая очень, да?.. А я при нем здесь ночевать не буду!
Мария Александровна. Ну и не ночуй.
Мария Илларионовна. Ну и не буду. Вот же упрямая какая! Так бы и вмазала тебе твоим же костылем! Сама боишься молодых, а сама к ним лезешь.
Мария Александровна. Маруся, ты же сама тоже беспризорничала.
Мария Илларионовна. Тогда другое время было, и не было у меня ни папы, ни мамы. А эти беспризорничают при живых родителях. Воруют обыкновенно или с голоду, или с жиру. Так вот эти – с жиру бесятся! Нечего их, гадин, с нами сравнивать. У нас совсем всё по-другому было. Не хочешь ты, так я сама из дома позвоню!
Мария Александровна. Не смей!
Мария Илларионовна. Что ты разоралась как дурак?
Мария Александровна. Не надо, Маня, не звони.
Мария Илларионовна. Ну и, пожалуйста! Совсем плохая стала! Ума-то нет, считай – калека. Ох, Машка, хлебанёшь ты с ним! Век прожила, мозгов не нажила. Думаешь, хорошая, да? А наоборот, сама себе всё портишь! Имей в виду, я тебя из этой глупости вытаскивать не буду. Я вообще с тобой не буду разговаривать!
Мария Александровна. Ну и не разговаривай.
Мария Илларионовна. Ну и не буду. Поперхнешься своей добротой! (Уходит.)
Никита. А вы кто?
Мария Александровна. Тетя Маша.
Никита. А она кто?
Мария Александровна. Тоже тетя Маша. Не узнал?
Никита. Узнал. А я где?
Мария Александровна. У меня на третьем этаже. Кушать будешь?
Никита. Не-а… Не хочу.
Мария Александровна. Плохо тебе, да?
Никита. Плохо.
Мария Александровна. Что-то болит?
Никита. Болит. Голова.
Мария Александровна. Давление немножко повышенное у тебя. Сейчас попьешь таблетки, голова пройдет. (Готовит лекарства.) Но только по половинке, они у меня сильные. Попьем таблеточки? Хорошо?
Никита. Хорошо. (Выпивает лекарства.) Я во двор пойду сидеть.
Мария Александровна. Почему не домой?
Никита. Там пока у мамы гости. Туда пока нельзя.
Мария Александровна. Как она тебя так поздно гулять отпускает?
Никита. Гости у нее.
Мария Александровна. Понятно. (Пауза.) Не надо, Никита, не ходи. Посиди пока здесь. После таблеток лучше бы вообще поспать. Яблоко хочешь?
Никита. Да.
Мария Александровна. Ух, какое у нас яблочко! Сладкое, красивое…
Никита (улыбаясь). Вкусное…
Мария Александровна. Кушай, кушай. Пойдем-ка, постелю тебе, поспишь немного.
Никита. Пойдем. (Указывает на проигрыватель и пластинки.) А это что?
Мария Александровна. Проигрыватель.
Никита. А он зачем?
Мария Александровна. Пластинки слушать. Или как там они у вас теперь называются? Диски?
Никита. Вот это диски?!
Мария Александровна. Да. Послушаем?
Никита. Прикольно.
Мария Александровна включает проигрыватель, ставит пластинку, уводит Никиту. На подиум выходит Аида Ведищева.
Аида Ведищева (поет).
- Ложкой снег мешая,
- Ночь идёт большая,
- Что же ты, глупышка, не спишь?
- Спят твои соседи —
- Белые медведи,
- Спи скорей и ты, малыш.
- Мы плывём на льдине,
- Как на бригантине,
- По седым, суровым морям.
- И всю ночь соседи,
- Звёздные медведи
- Светят дальним кораблям.7
К финалу песни за стол усаживается Мария Илларионовна. Вслед за ней входит Мария Александровна.
Мария Илларионовна. Так… Дверь закрывать не пробовала?
Мария Александровна. Вернулась? Вот и хорошо!
Мария Илларионовна. Как тут не вернуться, когда такое деется? Тебя, упрямую кулёму, без присмотра оставлять никак нельзя. Ведь даже двери не закрыла! А если его банда налетит? (Пауза.) И где же он теперь, кукушкин сын?
Мария Александровна. Заснул.
Мария Илларионовна. Так ты его оставила? Вот дура!
Мария Александровна. Оставила, Маруся, не ругайся. Нет у него никакой банды. Просто несчастный мальчишка. Все дружки по домам давно спят, а он колобродит. Наташка пьет с мужиками, в дом только после двух пускает, вот он и пасется во дворе. И не наркоман он. Попробовал сегодня в первый раз, вот и стало плохо. Отравился. Он больше не будет.
Мария Илларионовна. Ага… Не будет… Ты ему верь побольше. Как бы он тебя не отравил. Придется ночь с тобой сидеть, караулить. Ты там, в комнате, всё дорогое прибери, а пенсию в белье припрячь от греха подальше.
Мария Александровна. Спрятала уже. Но я почему-то его не боюсь. Маленький он. Снаружи вон как вымахал, а душонка еще крохотная, неразумная. Бродячий ребенок.
Мария Илларионовна. Вечная мамка ты, Машка. Илюшка внуками не подарил, так ты на улице их собираешь. Вторая пенсия, конечно, хорошо, но лучше бы внучка сподобил, сыночка твой ненаглядный. Сайгачит по своим москвам…
Мария Александровна. Одинокий он у меня, похоже. Какие уж тут внуки? Душа вся изболелась. Всё проекты да проекты, и ни слова о подругах. Проекты старость не утешат.
Мария Илларионовна. Что с мелким будешь делать? Вижу ведь, вцепилась. Наташку непутёвую, поди, поправь; а он – ей сын, он тоже будет непутёвым. Одного поля ягодицы.
Мария Александровна. Пока буду кормить и утешать. Что еще делать?
Мария Илларионовна. Ты точно знаешь, что его лечить не надо? Я же догадалась, что оставишь, сразу с Любушкой Орловой сговорилась, она и на дому полечит, и в милицию не донесёт. Но не обижайся, всё ей рассказала: как он двери тебе мазал, как спалил газеты в ящике, как письма воровал, как названивал и убегал, как снег в окно кидал. Все выкрутасы доложила, Люба теперь тоже знает. Может, подлечить?
Мария Александровна. Не надо, Маня. Пойдем спать.
Мария Илларионовна. По очереди спать сегодня будем. Ладно уж, сначала подежурю до пяти. Ты ложись, а я твою Лариску «нестонотную» послушаю.
Мария Александровна. Не стонотная она!
Мария Илларионовна. Вот я и говорю.
Мария Александровна уходит. Мария Илларионовна ставит пластинку.
Сцена 8
На подиум выходит Лариса Мондрус.
Лариса Мондрус (поет).
- Улетают опять журавли,
- Чуя близость морозов и вьюг.
- Улетают туда, где вдали
- За горами находится юг.
- Я стою на дороге одна,
- Наблюдаю за ними с печалью.
- И шепчу: «Журавли, журавли,
- Я вас снова весной повстречаю!»
- Так уходят в былое года.
- Знаю – юность уже не вернется.
- И кто жизнь полюбил навсегда —
- Молодым тот душой остается.
- Остается молодым!
- Улетают опять журавли,
- Чуя близость морозов и вьюг.
- Улетают туда, где вдали
- За горами находится юг.
- Я стою на дороге одна,
- И не чувствую больше печали.
- Я шепчу: «Журавли, журавли,
- Я вас снова весной повстречаю!
- Повстречаю весной журавли!»8
Кабинет в заводоуправлении. За столом сидит Сергей Ильич. Входит Илья.
Илья. Вы позволите?
Сергей Ильич. Чего?
Илья. Можно?
Сергей Ильич. А… Можно.
Илья. Моя фамилия Савич. Бухгалтерия сказала к вам зайти. Признаться, я не очень понимаю, при чем здесь совет ветеранов. Но у меня еще к вам дело небольшое. Вы уж простите…
Сергей Ильич. Не прощу! Почему пособие столько времени не получаешь? Второй месяц как выделено, а ты где-то ходишь. Богатый, что ли? Совсем разболтались! Государство им помогает, а они нос воротят!
Илья. Почему вы на меня кричите? Я, кажется, не давал никакого повода…
Сергей Ильич. Чего? А деньги не берешь, это не повод? С этими Савичами одна нервотрёпка, ни одну ещё нормально не схоронили. А то, что денег мало, так это – по закону. На большее не заработали. У нас на памятник положено давать только заслуженным людям, а этих Савичей нам полдетдома привезли в войну. Не будет им памятников, я против!
Илья. Да я уже получил пособие.
Сергей Ильич. Как получил? Я же распорядился не давать без моей визы. Выдали, да? Вот работницы… Вот кулёмы… Ну, и что же тебе надо?
Илья. Ничего не надо. Посмотреть на вас хотел.
Сергей Ильич. Зачем?
Илья. Интересно. Такой известный и статусный человек. Экс-директор. Мечтал познакомиться. Ваша фамилия Одоевский?
Сергей Ильич. Одоевский Сергей Ильич.
Илья. Вы мне и нужны.
Сергей Ильич. Зачем?
Илья. Сергей Ильич, а вам-то памятник положен? Вы о себе-то не забыли? Вам бы в дополнительное пособие неплохо бы еще немного денег на оградку заложить, и на два льготных венка. Как же такой заслуженный труп будет без оградки лежать? Не солидно.
Сергей Ильич. Чего?
Илья. И подскажите вашим бухгалтерским работницам, чтоб только одну сумму сразу называли, а то они у вас в показаниях часто путаются. Тысяча туда-сюда у них плавает. Проколются когда-нибудь.
Сергей Ильич. Ты над кем, щенок, издеваешься?
Илья. Над вами, о, сиятельный покойник!
Сергей Ильич. Чего несёшь? Какой покойник?
Илья. Перспективный. А пока вы живы, отдайте шаркунок и я пойду.
Сергей Ильич. Шаркунок?
Пауза.
Илья. Мать говорила, он у вас.
Сергей Ильич. А… Вот в чем дело. Как тебя зовут?
Илья. Илья Сергеевич.
Сергей Ильич. А я тебя не признаю! Нет у меня такого сына!
Илья. Признаться, я вас тоже не признаю. Не нужен мне такой отец. Верните шаркунок, и можете дальше готовить свои похоронные льготы. Я сразу уйду. Отдайте.
Сергей Ильич. Что мать, что сын, дебилы оба. Молятся какой-то берестяной погремушке. Забери ты его, больно нужен он мне. Только сначала свидетельство о рождении предъяви. Хочу посмотреть документы. Значит, она действительно на меня записала?
Илья. Ничего я предъявлять не стану, имени достаточно. Бухгалтерша мой паспорт отсканировала, поинтересуйтесь. Давайте шаркунок и попрощаемся. Он у вас здесь? Или мне завтра подойти? Он в чайной жестяной коробке. Коробку можете себе оставить.
Сергей Ильич. Здесь он… (Пауза.) Подожди… Как-то не по-людски всё это. Что мы орем-то? Ты кем работаешь?
Илья. Я архитектор.
Сергей Ильич. И ВУЗ закончил?
Илья. Два.
Сергей Ильич. В каком районе проживаешь?
Илья. На Багратионовской.
Сергей Ильич. Это где это?
Илья. В Москве.
Сергей Ильич. В Москве? Ну, надо же… Женат?
Илья. Нет, холост. Военнообязанный. Детей нет.
Сергей Ильич. А что не женишься? Девчат не любишь?
Илья. Наоборот.
Сергей Ильич. Квартиру материну будешь продавать?
Илья. Уже поставил на продажу.
Сергей Ильич. Полгодика назад я бы купил. Но мне сейчас не надо. Я все свои своим уже переписал. Рассорятся, если еще одну возьму.
Илья. Поздравляю.
Сергей Ильич. Спасибо. Дай свой телефон. Я в Москву езжу, повидаемся.
Илья. Сначала шаркунок.
Сергей Ильич. Как мать упрямый, гордый. (Достает из ящика стола небольшую коробку, передает Илье.) Хочешь, я тебе одну квартиру завещаю?
Илья. Благодарю, не надо. Я свое наследство получил. У меня мой шаркуночек есть. Всего вам доброго.
Сергей Ильич. Подожди… (Пауза.)
Илья. Жду. (Пауза.)
Сергей Ильич. Это самое… Ты хороший человек? Как ты живешь?
Илья. Нормально. Я добр и честен. Говорю об этом не смущаясь, потому что это – правда. Может быть, излишне слаб. Возможно, невеликого ума. Я недостаточно хитёр и изворотлив. Здесь я в маму. Я фатально небогат. Я часто одинок. Я много помогаю друзьям. Я пробую гармонизировать пространства жизни людей, и убежден, что это исправляет им души. Не тужьтесь, этого не надо понимать. Просто поверьте, это – очень хорошее и нужное дело. А еще я внимательно смотрю за тем, чтобы мое небольшое благополучие не стоило другим не то что слёз, а даже элементарного неудобства. И в этом я в маму. Ах, да… Я не замаран скупкой акций за гроши у тысячи наивных старух, по сути построивших этот завод…
Сергей Ильич. Времена тогда такие были, все скупали… Завод банкротился… Мы не могли им больше дать, их очень много ещё было…
Илья. Честнее формулируйте. Здесь, в нашем разговоре, можно и не врать. Именно тогда, именно вы обанкротили завод. Ведь так?
Сергей Ильич. Что ты в этом понимаешь?
Илья. Верно, ничего я в ваших приватизационных пасьянсах не смыслю. Одно понять хочу, как из отдельных генеральских кабинетов сваливаются в проходные комнатушки совета ветеранов? Возраст одолел? Хватку потеряли? Молодой партнер оттёр? Или маразм окреп?
Сергей Ильич. Пошел ты нахер! Что ты понимаешь? Всё не так…
Илья. Пойду. Прощайте.
Сергей Ильич. Подожди, а телефон?
Илья. Зачем? Я не хочу вас больше видеть. Я вас не признаю. Всего вам доброго. (Уходит.)
Сцена 9
На подиуме вновь появляется Лариса Мондрус.
Лариса Мондрус (поет).
- Может напрасно
- Ночью и днем
- Прошлая осень
- В сердце моем?
- Может напрасно
- Мне ветер приносит
- Глупую сказку,
- Что ты придешь.
- Там за окошком,
- На прошлую осень
- Очень похож только дождь,
- Только дождь.
- Прошлая осень,
- Прошлая боль.
- Прошлая осень —
- Встреча с тобой.
- Может напрасно
- Мне ветер приносит
- Глупую сказку,
- Что ты придешь.
- Там за окошком,
- На прошлую осень
- Очень похож только дождь,
- Только дождь.
- Ливням и грозам,
- Дням и годам
- Прошлую осень
- Я не отдам.
- Может напрасно
- Мне ветер приносит
- Глупую сказку,
- Что ты придешь.
- Там за окошком,
- На прошлую осень
- Очень похож только дождь,
- Только дождь.9
Мусорная площадка во дворе. В контейнере копается Никита, у его ног стоят два пакета с пустыми бутылками. Из левой кулисы выходит Илья, выбрасывает мусор, кладет рядом с контейнером стопку книг, перевязанную бечевкой. Некоторое время смотрит на Никиту, хватает за шиворот, ударяет о контейнер.
Илья. Нравится? Могу ещё!
Никита (пытаясь вырваться). За что?
Илья. По-твоему, не за что? (Опять ударяет.) Марии Александровне сегодня сорок дней. (Ударяет.) Это она тебе, сучёныш, так привет передает. (Ударяет.)
Никита. Что за Мария? Я ее не знаю!
Илья. А бабку с третьего этажа знаешь? Ты же Никита? Это же ты с беспомощной старухой воевал!..
Никита. Никита… Я не воевал…
Илья. Трусливая и лживая скотина…
Никита (вырвавшись и отбежав за контейнер). Я не скотина! Я ее любил!
Илья. Что ты сказал?
Никита (срываясь на крик). Любил! Любил! Любил! Я даже маму так не любил, как бабу Машу! Только она мне помогала! Она пускала телевизор посмотреть, уроки делать, ночевать. Она была хорошая как бабушка.
Илья. Бабушка? Любил? Ты врешь?
Никита. Я не вру! Я любил! Она меня в школу ходить заставляла и кормила всегда. Зачем мне врать? Она добрая была.
Илья. Ничего не понимаю. Мне говорили, ты ей двери пачкал, поджигал почту…
Никита. Это я сначала, когда маленьким дураком был … А потом я извинился.
Илья. Боже мой! Прости. Ты долго к ней ходил? Год? Больше?
Никита. Наверно, год…
Илья. Прости.
Никита. А вы кто?
Илья. Я ее сын.
Никита. Илья?
Илья. Илья.
Никита. А я Никита.
Илья. Я это уже понял.
Никита. А она мне ваши письма читала и подарки показывала. И еще рассказывала, как вы вторую пенсию ей присылали.
Илья. Ничего я не дарил… не присылал… Писал редко.
Никита. Дарили, дарили. Она мне рассказала.
Илья. Дарил, но редко…
Никита. Она вам про меня не говорила что ли?
Илья. Мы с ней не разговаривали толком больше года.
Никита. А почему?
Илья. Дела… Проекты сложные… Проблемы…
Никита. Надо было поговорить.
Илья. Надо было…
Никита осторожно подходит к Илье, видит связку книг.
Никита. Это мои учебники.
Илья. Твои? (Пауза.) А, вот они откуда! Я было подумал, что у нее маразм случился. Решил, что внукам покупала впрок…
Никита. Мои.
Илья. Забирай.
Никита. Да мне они не надо, я уже в школу не хожу. А вы в Москве живете?
Илья. Ага, в Москве.
Никита. Скоро уедите?
Илья. Уеду. Вот продам квартиру и уеду.
Никита. Скажете, где у нее могила? Я буду к ней ходить, ухаживать. (Пауза.)
Илья. Поехали сейчас.
Никита. Вечер же… и дождик…
Илья. Ну и что? Поехали?
Никита. Поехали.
Илья и Никита выбрасывают пакеты с бутылками в контейнер и, забрав учебники, скрываются в кулисах.
Сцена 10
На подиум выходит Аида Ведищева.
Аида Ведищева (поет).
- Осенью, в дождливый серый день,
- Проскакал по городу олень.
- Он летел над гулкой мостовой
- Рыжим лесом, пущенной стрелой.
- Вернись, лесной олень,
- По моему хотенью,
- Умчи меня, олень,
- В свою страну оленью.
- Где сосны рвутся в небо,
- Где быль живёт и небыль,
- Умчи меня туда, лесной олень.
- Он бежал, и сильные рога
- Задевали тучи, облака.
- И казалось, будто бы над ним
- Становилось небо голубым.
- Вернись, лесной олень,
- По моему хотенью,
- Умчи меня, олень,
- В свою страну оленью.
- Где сосны рвутся в небо,
- Где быль живёт и небыль,
- Умчи меня туда, лесной олень.
- Говорят, чудес на свете нет,
- И дождями смыт оленя след.
- Только знаю, он ко мне придёт,
- Если веришь, сказка оживёт.
- Со мной лесной олень
- По моему хотенью,
- И мчит меня олень
- В свою страну оленью.
- Где сосны рвутся в небо,
- Где быль живет и небыль,
- Он мчит меня туда, лесной олень.10
Кухня в квартире Марии Александровны. На столе стоит черный дисковый телефонный аппарат. Мария Александровна набирает номер.
Мария Александровна. Маня, алло! Маня! Маруся! Ну, что ты молчишь? Сама трубку снимаешь, а сама молчишь. (Пауза.) Надо же… Всю жизнь тебя недолюбливала за ядовитый язык, а теперь как раз твоих ругачек очень не хватает. Никак не могу вспомнить, почему мы разругались. По поводу Илюши? Или Никиты? Зря ты заревновала. Я ведь и тебя люблю. Куда я без тебя, Маруся? Я скучаю. (Пауза.) Помнишь, как пятилетний Илюшка папку всё себе искал, когда на берегу в бараке жили? Помнишь, как по двору его ловили, вошку мелкую, писклявую? А он носился и орал: «у меня новый папа!» Весь двор смеялся! И ты, и я, и «новый папа». Помнишь, как поймал эту «щенячью радость» наш дворник Башкирин, сцапал огромными ручищами, гаркнул «защекочу-защекочу», и посадил в вазон? Помнишь, там, у дровяников, рядом с пожарной бочкой, стоял зачем-то белый гипсовый вазон? Помнишь, как мы Илюшку из вазона доставали? Он всё пищал, а мы всё хохотали. Помнишь? Я ведь об этом и не думала с тех пор, а вот сейчас вдруг вспомнила. Я знаю, что ты слушаешь. Ну, не молчи уже! (Пауза.)
Читать бесплатно другие книги:
