Прекрасная память в любом возрасте Амосов В.
Прежде всего нужно отметить, что распространенность этой патологии среди мужчин и женщин разнится. Так бывает со многими заболеваниями, но в данном случае разница уж очень велика — она, что называется, бросается в глаза. Дело в том, что женщины болеют «альцгеймером» в три-четыре раза чаще мужчин. А многие невропатологи с полной уверенностью говорят о пятикратном превышении «мужских» показателей. Объяснения этому феномену пока нет. Хотя существуют экспериментальные данные, говорящие о взаимосвязи между основным гормональным фоном женского тела и данной патологией. В частности, уже доказано, что норма содержания эстрогенов в крови предохраняет прекрасный пол от преждевременного развития болезни. А искусственное восстановление фона уже в постклимактерическом возрасте значительно замедляет ее развитие.
Впрочем, дальше этого наблюдения наука не продвинулась. Но у обоих полов симптомы «альцгеймера» выглядят одинаково. И в общем различий его течения, кроме частоты заболеваемости, у мужчин и женщин нет. Нам следует запомнить, что возникающее изначально чередование периодов «просветления» и обострения сохраняется вплоть до последних дней жизни больного. В этом «альцгеймер» очень схож со всеми психическими расстройствами. Но, как и для всех них, для него характерно постепенное сокращение «светлых» промежутков и усугубление симптоматики в периоды коллапсов.
Первая стадия
Как мы только что сказали, разница между начальной стадией болезни Альцгеймера и естественным снижением возможностей коры невелика. И заключается она лишь в том, насколько сам пациент способен ее осознавать. Это разделение могло бы показаться нам несколько надуманным, если бы не один нюанс: мы ведь помним шизофрению, не так ли? И помним, что мы говорили об особенностях ее «голосов»? Слуховые галлюцинации характерны для многих психических расстройств. Только шизофрения не является расстройством психики — это патология формирования и работы коры. А ее «голоса» являются не совсем галлюцинацией — так продолжают «общаться» части распавшейся на фрагменты личности больного.
Вот перед нами пример того, как способность или неспособность больного осознавать отклонение может сыграть решающую роль в диагностике этого самого отклонения. Ведь с латентным шизофреником, как и с больным «альцгеймером», можно прожить несколько лет бок о бок, даже не догадываясь, чем это вскоре закончится. То есть что ждет нас и его в конце этих периодических «просветлений», когда больной ведет себя совершенно нормально. А также все учащающихся ухудшений, когда он сутками не замечает ничего вокруг, погруженный в свои бредовые идеи.
Первый признак «альцгеймера» — постепенное, но неуклонно прогрессирующее ухудшение краткосрочной памяти. Не то чтобы оно было очень похоже на обычную забывчивость. Обычная забывчивость — это когда нам дал задание начальник. Мы запомнили его в общем виде, но не можем вспомнить некоторые детали. А «альцгеймер» — это когда спустя несколько часов нам звонит начальник, уставший ждать документ, который он попросил подготовить еще до обеденного перерыва. И какие там детали, если мы вообще не помним, чтобы он нас о чем-то просил!.. Другой вариант — неспособность сразу вспомнить, в каком пункте меню нашего телефона расположен телефонный справочник или другая часто используемая опция. Мы можем забывать, куда только что положили тот или иной предмет, кто и откуда только что звонил нам по внутренней связи, каким именем представился новый сотрудник и из какого он отдела.
Одновременно с памятью нарушается и внимание. Типичное проявление этого нарушения — проехать, задумавшись, нужную остановку. Или сесть вовсе не на тот рейс, перепутав цифры на табло автобуса. Особенное беспокойство у нас должны вызывать явления, когда нам несколько раз сказали сделать что-либо, однако, когда приходит время, выясняется, что мы этого так и не сделали. Особенно часто это случается при выполнении непривычных действий: сбора вещей в поездку, выполнения новой работы и пр. Причем иногда мы можем быть абсолютно уверены, что положили этот трижды благословенный фотоаппарат жены в сумку. А иногда — не помнить точно, положили мы его или нет, и просила ли она об этом пять раз подряд…
Этот тандем так похож на обычную рассеянность, свойственную многим от природы, что его часто нелегко отличить от патологии. Но если наш знакомый или мы сами рассеянностью ранее не отличались, нам, вероятно, пора задуматься, откуда она вдруг взялась. Одно дело, если мы нуждались в поводыре с детства, потому что без него нам удавалось преодолеть путь до школы без приключений лишь в единичных случаях. Но если мы все чаще заходим в комнату, уже забыв, зачем пришли, первым делом нам стоит подумать о восстановлении внимания. А затем проверить собственную память — ведь не исключено, что вскоре мы начнем забывать имена, названия, номера маршрутов…
Снижение способности ориентироваться в пространстве тоже характерно для первой стадии «альцгеймера». И кстати: первые несколько признаков еще можно списать на усталость или занятость (кто хоть раз не забывал ключи или кошелек?). А вот неспособность сразу сообразить, на каком этаже здания мы вышли, — это, согласимся, явление другого порядка. В особенности если это здание нам знакомо, поскольку мы работаем здесь несколько лет и уже бывали на данном конкретном этаже не один раз.
Аналогично, мы встревожимся не без причины, если вдруг заметим за собой приступ растерянности на знакомой дороге домой. И только потому, что обычно мы возвращаемся еще в светлое время суток, а на сей раз идем уже в закатных лучах или сумерках. Согласимся, что смена времен года или времени суток — не повод для здорового головного мозга потеряться на местности, которая ему знакома более или менее хорошо.
Наконец, у первой стадии «альцгеймера» имеется и еще один признак — обычно весьма заметные изменения в характере. Например, появление нетерпимости к критике со стороны, обидчивость (у женщин — вплоть до плаксивости), раздражительность, капризность. Эти проявления нередки при климаксе, потому если начало болезни совпадает с ним (45–50 лет), их легко по ошибке списать на колебания гормонального фона.
Первую стадию «альцгеймера» обычно сопровождают приступы апатии, бездеятельности. Они схожи с депрессией, но носят более глубокий характер. В частности, пациент может часами лежать неподвижно, не произносить ни звука, ничего не есть. При этом такие периоды никак не связаны с внешними событиями. Многие больные становятся небрежны к своему внешнему виду и личной гигиене — особенно в периоды обострения симптомов. Любые намеки окружающих на неряшливость в это время заканчиваются вспышками раздражения и агрессии со стороны пациента. Он не замечает, что начинает выглядеть все хуже, соответствовать социальным стандартам — все меньше.
Вторая стадия
В дальнейшем все эти «наметки» раннего периода лишь усугубляются, и к ним прибавляются новые расстройства. Например, поначалу больной не может быстро вспомнить нужное слово. Или у него появляются трудности по части воспоминания некой второстепенной информации. Скажем, новых имен и фактов, а также фактов, ему известных, к которым он обращается лишь периодически.
Впоследствии он начинает забывать уже слова, известные ему очень хорошо: имена и фамилии родных, ближайших коллег, начальства. Некоторое время у него еще остаются намеки на ассоциативное мышление, потому, не имея возможности вспомнить нужное слово, он может заменить его созвучным. Особенно часто это происходит с именами: больные сперва искажают и изменяют их, затем — полностью забывают, каждый раз называя одного и того же человека по-разному.
Второй этап — это период самых неожиданных и внешне чудаческих поступков больного. В принципе, к самостоятельной жизни он уже неспособен. Неспособен потому, что он не может достать еду из холодильника и тем более спрятать ее обратно. От него вполне можно ожидать, что он вообще забудет поесть неделю-другую. Больные не в состоянии самостоятельно определить порядок действий для гигиеничного опорожнения, потому им необходим памперс для взрослых. А также помощь при желании соблюсти обычную для их прошлой жизни процедуру.
Больной «альцгеймером» утрачивает навыки счета и связной речи, личной гигиены, обращения с бытовой техникой и электроприборами. Навык письма может сохраняться, но с явными изменениями почерка. Способность читать вслух или про себя у больных утрачивается, хотя на этой стадии они, как правило, вполне способны воспринимать смысл того, что им говорят или читают окружающие. Речь имеет тенденцию к повторам отдельных фраз, предложения часто обрываются, мысль остается незаконченной. Кстати, возобновить ход беседы больным тоже не под силу — оборванная мысль такой и остается. Больной обидчив, у него ярко выражена тенденция к замкнутости, капризам, непослушанию.
В это время первые серьезные проблемы начинаются и у ухаживающих за ним. В квартире, где проживает такой больной, не должны лежать на виду никакие потенциально опасные предметы — ножи, вилки, шампуры, электроприборы. Ведь с его стороны возможны самые неожиданные и бессмысленные действия. Утрачивающий способность адекватного восприятия действительности мозг часто «самовыражается» коллекционированием непонятных предметов. К примеру, фантиков, коробок, газет и др. Но он может и подсказать больному значительно более опасные мысли. Например, выяснить, что это за квадратная штука с двумя дырочками приделана к стене. Ведь он уже не помнит, что речь идет об электрической розетке, в «дырочках» которой содержится 220 V напряжения.
Больных «альцгеймером» не следует оставлять без присмотра даже на полчаса: мы, будучи здоровыми, просто не представляем себе, что он способен натворить за считаные минуты. Многие из этих выходок опасны для него самого и окружающих. Но если мы уже не можем сидеть с больным по состоянию собственной нервной системы, не стоит обвинять себя в бесчувственности. Уход за без малого сумасшедшим — тяжкое бремя, и никаких сил тут не хватит. А вот изливать «накопившееся» больному и впрямь нехорошо. Если у нас нет родственников, можно нанять медицинского работника — их услуги обойдутся дешевле лечения от нервного срыва. Перерывом следует воспользоваться для приятного общения со здоровыми друзьями, сеанса ухода за собой, расслабления и пр.
Кроме того, для второй стадии характерны явления, схожие с навязчивыми идеями. Допустим, пациенты часто занимаются нелепым изобретательством или думают, что их зарежут, едва они заснут. Или что они задыхаются, если на полу в комнате не разлита вода, что их пытаются отравить, подавая им определенное блюдо (к примеру, хлеб или суп с лапшой). Навязчивые идеи на редкость постоянны. Иными словами, пациент может годами, изо дня в день носить все свои сбережения с собой. Или искать предмет, которого в квартире никогда не было, просить подаяния потому, что деньги, даваемые ему родными, фальшивые…
А вот галлюцинации и бред (если они имеются, что встречается часто) могут разниться от приступа к приступу. Болезнь Альцгеймера не относится к патологиям, для которых характерны видения с определенной эмоциональной окраской — например, только мрачные или, напротив, веселые. Это в значительной степени зависит от самого больного и особенностей его случая. Скорее речь идет о проявлениях, которые здоровые окружающие назвали бы очень странными, то есть не объяснимыми вообще ничем.
Правда, практика показывает, что большинство больных «альцгеймером» проявляет склонность к социопатии. Они вредят ухаживающим за ними, демонстративно «не доверяют» им, затрудняют любые действия по уходу. Особенно это касается и впрямь пожилых больных — старше 65 лет. В таких случаях они могут «назло» делать именно то, что им запретили, что вызывает огорчение или неудовольствие окружающих.
Третья стадия
Собственно, она последняя, поскольку за ней следует смерть больного вследствие прогрессирующего расстройства жизненно важных функций организма. Как мы и говорили выше, головной мозг человека — это не только мышление, психика, эмоции, инстинкты. Помимо всего, что мы называем высшей нервной деятельностью, он создает и регулирует многие другие процессы более, так сказать, приземленного характера. Скажем, он отвечает за тонус мышц кишечника (включая толстый), за сердечный ритм, тонус сосудов и мышц, чувство голода и жажды, тепла и холода, сна и бодрствования… Так что постепенное разрушение мозга просто не может не закончиться отказом какой-то из этих функций.
Больных «альцгеймером» последней стадии часто сопровождают непроизвольные опорожнения, парезы и паралич конечностей, задержки стула, несварения, периоды аномалий давления и сердечного ритма, и пр. В этом периоде больному часто приходится использовать для прогулок даже не костыли — ходунки или инвалидное кресло. При этом сохраняется серьезная опасность, что оставленный без присмотра пациент попытается прогуляться без них — в том числе среди ночи.
Кроме того, у них полностью утрачивается способность ориентироваться в пространстве — вплоть до невозможности указать, где в квартире расположена ванная. И (нередко, но не всегда) понять, что означает само это слово. Часто они перестают отличать отражения объектов от самих объектов. И могут спокойно вести диалог с собственным отражением в зеркале, как с отдельным человеком. Или обращаться одинаково как к нам лично, так и к нашему отражению.
Немаловажно, что они теряют ощущение времени — не могут назвать ни текущий век/год, ни век/год их собственного рождения. При этом, как правило, даже при полном отказе хронологической памяти больные «альцгеймером» буквально переносятся во времена своего детства и юности. Иными словами, они вдруг могут начать жить полностью в реалиях и событиях собственного далекого прошлого, описывать события полувековой давности и утверждать, что это было вчера или есть сейчас. В периоды таких обострений они могут называть отдельные детали с поразительной точностью — несмотря на полностью утраченную память и связь с действительностью.
Последний феномен — это один из феноменов памяти или, вернее, забывания того, что мы когда-то знали. Энграммы при «альцгеймере» рассасываются не быстрее, чем энграммы без него. То есть физически они сохраняются даже в полностью разрушенной аномальными тау-белками коре. Мы помним, что болезнь Альцгеймера — это исчезновение возможности клетки генерировать собственный импульс, чтобы передать дальше импульс, который только что поступил в нее из соседней клетки. Одна из клеток перестает реагировать на раздражение, и это создает эффект прерывания сигнала на данном участке коры.
Говоря еще проще, при «альцгеймере» мозг не может обратиться к энграммам памяти сознательно — послать цепочку импульсов в отдельные их участки. При нем может даже возникнуть новая энграмма — просто не факт, что мозг после сможет ею воспользоваться. Ведь каждый новый импульс, вполне вероятно, будет идти к ней другим путем или не пройдет вообще. Однако в существовании самих этих «мостиков» (старых и, вполне вероятно, новых) сомневаться не приходится. Таким образом, болезнь Альцгеймера влияет на образование только новых энграмм, да и то не всегда. А старые сохраняются в обычном порядке, и на скорость их рассасывания она не влияет.
Отсюда и такая странность: пациент не помнит даже самых обычных слов в момент, когда пытается расставить их в нужном смысловом порядке. Однако если они уже имеются в его голове в связном виде, он вполне способен воспроизвести их в точности. Даже если он уже не осознает смысла звучащих слов и их сочетаний.
Но воспроизвести содержащуюся в памяти информацию при «альцгеймере» реально лишь в одном случае — когда пациент не прилагает при этом усилия вспомнить намеренно. Намеренное воспоминание ему наверняка не удастся. Получившая приказ кора попытается провести сигнал типичным для нормальной работы путем, а путь этот уже оборван. Зато в виде просто содержащейся в мозгу информации эти данные доступны — если предоставить коре «выудить» их любым еще существующим путем…
Лечение болезни Альцгеймера
К сожалению, это заболевание неизлечимо. Современные средства позволяют лишь несколько замедлить его развитие, смягчить ряд симптомов первой и второй стадий. Как уже было сказано, по мере изучения патологии наука попеременно выдвигала версии ее происхождения и соответствующие им способы лечения. Иными словами, версии эти каждый раз подтверждались или опровергались опытным путем — практикой лечения.
Скажем так: все уже выдвинутые варианты происхождения «альцгеймера», если судить по результативности мер его лечения, следует признать несостоятельными. Включая последнюю теорию о деградации тау-белков из-за расстройства фосфорного обмена во всем организме. Еще проще: на данный момент ситуация в терапии этого заболевания сложилась парадоксальная. С одной стороны, ни один из разработанных методов так и не показал универсальной высокой эффективности. То есть ни один из них не действует так хорошо, как ожидалось, на большинство больных. С другой же — в каждом конкретном случае весьма эффективным может оказаться любой из них: главное — подобрать нужный.
Мы растерялись, даже будучи пока здоровы, не так ли? Ну, в конечном счете, так ли важно знать, откуда берется патология, коль мы найдем единственный верный путь борьбы с нею?.. Нам придется попробовать разные варианты, но среди них наверняка найдется один оптимальный. Следует также, быть готовыми к тому, что на отдельных стадиях наибольшую эффективность могут проявлять разные методики. Тем не менее эффекта привыкания к тем или иным средствам при болезни Альцгеймера не возникает. Просто речь идет о поражении все новых отделов коры, стимулировать которые необходимо иногда одними и теми же, а иногда — подходящими только им средствами.
Гормональная терапия
Она бывает двух видов — в значении терапии половыми гормонами и терапии кортикостероидами.
1. Прием половых гормонов.
Мы сказали выше, что женщины болеют «альцгеймером» во много раз чаще мужчин. Этот объективный факт просто вынудил науку связать патологию мозга с естественным для прекрасного пола фоном эстрогенов. Дальнейшие исследования показали, что после климакса у женщин действительно начинает стремительно развиваться не один атеросклероз… Более того, в экспериментальных группах, принимавших гормональную терапию в качестве профилактического средства, болезнь Альцгеймера развивалась реже, в более легкой форме.
В большинстве случаев гормональную терапию можно включать в состав общего лечения. Что касается мужчин, то для них выраженный положительный эффект достигается путем приема препарата тестостерона. Наукой также доказано, что мужской «альцгеймер» тоже напрямую связан с преждевременным снижением основного фона.
Однако следует помнить: наилучшие результаты от приема половых гормонов достигаются при условии их длительного приема. Притом начатого либо заранее (в предшествующем климаксу периоде), либо в самом начале болезни. А это, разумеется, возможно лишь в одном случае: если пациенту известно о наличии у него наследственной предрасположенности и он хотел бы принять меры. Ведь в целом гормональное лечение любого рода несет с собой не меньшие риски, чем «альцгеймер».
Неправильно рассчитанная терапия такого рода у обоих полов может привести к повышению уровня противоположных гормонов и ожирению. А у женщин — к возобновлению цикла и патологическим беременностям (выкидыши, внематочная беременность). Особенно если женщина продолжает вести половую жизнь, несмотря на возраст.
Плюс, не забудем: абсолютно все злокачественные и доброкачественные опухоли половых желез являются гормонозависимыми. То есть существует вероятность, что они и возникают из-за патологий гормонального фона, и лечатся путем его искусственного выравнивания. Общие почти нулевые познания онкологии в том, что за механизм приводит к малигнизации (перерождению) нормальных клеток, не позволяют делать более точных утверждений. То есть вероятность, что гормональная терапия только влияет на опухоли половой системы, но не вызывает их, сохраняется. И в целом она довольно высока. Тем не менее обратное тоже возможно. Особенно если активность половых желез поддерживается искусственным путем, в период, когда она давно должна была угаснуть.
2. Прием кортикостероидов.
Кортикостероидные гормоны, как мы помним, регулируют активность всей ЦНС, начиная с главной ее части — коры. Основными гормонами для увеличения ее активности являются адреналин и серотонин. Причем последний отвечает скорее за собранность и внимание, связанные со стадией бодрствования. А первый, как мы понимаем, это гормон стресса — молниеносных реакций, быстрого мышления и готовности действовать немедля. Основными гормонами торможения являются кортизон (замедляет, собственно, генерирование и прохождение импульсов) и мелатонин — гормон сна, который снижает активность не только мыслительных центров коры, но и замедляет процессы во всем теле.
Кортикостероидные гормоны могут стать как весьма полезным средством, так и очень опасным оружием. И в обоих случаях — для самого головного мозга. Гормоны с тормозящим действием при болезни Альцгеймера, естественно, не применяются. Кроме того, чаще всего в гормональную терапию такого рода включают препараты АКТГ — адренокортикотропного гормона. По сути, речь идет о химическом родственнике самого адреналина. В норме, АКТГ вырабатывается надпочечниками, а адреналин — гипофизом. При стрессе в кровь выбрасываются добавочные порции обоих гормонов. Адреналин обладает более сильным и мгновенным действием, а АКТГ создает необходимый «фон» нервного возбуждения на более длительный период времени.
Мы должны понимать, что постоянное поддержание процессов коры в состоянии возбуждения полезно не всегда — только в качестве временной меры. Да, оно позволяет создать внешний эффект отступления болезни — у пациента улучшается память и внимание, исчезают периоды прострации, осколочное мышление вновь становится целым. Тем не менее постоянно ускоренная работа будет вызывать лишь физическое «выгорание» коры. В частности, увеличение процента гибнущих (только уже не из-за прерывания сигнала, а из-за их обилия) клеток, дефицит нейромедиаторов, повреждение нейронных связей.
Словом, терапия гормонами стресса имеет свои побочные эффекты:
1. Необходимо помнить, что ускорение синтеза медиаторов в коре потребует дополнительных ресурсов всего тела. Иными словами, это лечение несовместимо с диетой, любыми другими ограничениями рациона или заведомо неполноценным рационом. Питание при лечении такими средствами должно включать достаточное количество пищевых кислот (способствуют реакциям окисления), аминокислот, холестерина.
2. Следует быть готовыми к тому, что это лечение вызовет повышение работоспособности и тонуса всех мышц тела больного. При малоподвижном образе жизни дело может окончиться спазмами. И этот побочный эффект не так легко устранить, как может показаться на первый взгляд. Потому терапия кортикостероидами должна сопровождаться ежедневными физическими тренировками — в доступном пациенту объеме, однако так, чтобы после них он ощущал мышечную усталость.
3. Периоды более активной работы коры следует обязательно использовать для создания новых синапсов — в обход поврежденных патологией. В противном случае ни о каком долгосрочном эффекте терапии и речи быть не может — он окончится через несколько дней после окончания самого курса. Потому в периоды улучшений пациенту следует проводить упражнения на запоминание — новых фактов, стихов, слов и предложений. Возможно, освежить в памяти события прошлого, профессиональные знания, освоить новые навыки, пережить новые яркие впечатления и пр.
Стимуляторы ЦНС
Все мы их знаем и поймем, что это такое, едва будет названо первое средство в данном ряду. Итак, кофеин…
Да, с веществами этого типа мы знакомы хорошо, и действие их нам известно. Речь идет о кофеине, гуаране, эфедрине, таурине. Существуют и препараты с таким действием — например, «Фенамин», «Цилерт» и пр. Следует помнить, что стимулятором активности ЦНС выступает также алкоголь. Однако он оказывает возбуждающее действие скорее на лимбическую систему, чем на саму кору. Потому в терапии «альцгеймера» он неприменим и, в общем, может даже ускорять наступление некоторых его последствий.
Под действием всех этих веществ активность каждого нейрона коры увеличивается. Интересно, что такие «бодрящие» напитки противопоказаны при большинстве психических расстройств, поскольку могут спровоцировать неадекватное поведение больного. А вот у больных «альцгеймером» они ничего подобного не вызывают.
Под действием стимуляторов ЦНС в коре лучше образуются краткосрочные синапсы и ускоряется образование энграмм. Больной больше собран, быстрее вспоминает нужные слова, у него улучшается внимание. Однако если мы применяем эти вещества, нам нужно знать о них следующее:
1. Стимуляторы активности коры обладают краткосрочным действием — не более четырех часов.
2. За повышением активности коры последует ее снижение за счет выброса в кровь добавочной порции кортизона и мелатонина. Хотя, надо сказать, при болезни Альцгеймера торможение, как правило, выражено меньше, чем у здоровых любителей кофе, которые удивляются этому феномену каждый раз с новой силой. В том смысле, что многим обычным людям совершенно непонятно, как можно пить кофе целый день и хотеть спать все сильнее с каждой новой чашкой…
3. При «альцгеймере» стимуляторы особенно актуальны не сами по себе, а как средства, сопровождающие упражнения на замедление распада коры. То есть чашечка кофе — это то, что нужно перед началом чтения, письма, заучивания стихов или любой другой информации. Возможно, ее можно иногда выпивать перед прогулкой — особенно если уже имеются нарушения двигательной активности. Но в этом случае, кстати, многим больным больше подходит гуарана или эфедрин.
4. Нам непременно нужно учесть, что эти средства противопоказаны людям с больным сердцем и сосудами, хотя здоровой пока корой. Их стимулирующий эффект на ЦНС при «альцгеймере» выражен значительно слабее — такова особенность патологии. И все же с ними следует соблюдать осторожность, если у больного имеется диагноз «атеросклероз», «ишемическая болезнь сердца». А также если в прошлом у него был эпизод инфаркта миокарда или инсульта.
Ноотропные средства
Речь идет о медицинских препаратах — стимуляторах метаболизма в нейронах и тканях головного мозга. Как правило, при болезни Альцгеймера применяются те из них, что улучшают синтез нейромедиатора ацетилхолина. Ведь именно снижение синтеза этого вещества отмечается при «альцгеймере»…
В целом ноотропы — это вещества, известные давно. Их начали применять еще во времена, когда считалось, что «альцгеймер» чем-то сродни «паркинсону». То есть болезни Паркинсона — другой форме дегенерации коры, при которой наиболее выраженному разрушению подвергаются двигательные функции.
При «паркинсоне» нарушается выработка кортикостероидного гормона (и нейромедиатора) дофамина. У больных появляется дрожание головы и конечностей в покое, отмечается «деревянная» походка, осанка «просителя», схожая с таковой у горилл. Со временем нарушается интеллект, обедняется словарный запас. Однако «паркинсон» — это не расстройство памяти. И последствия у него несколько иные, чем у «альцгеймера». К тому же на данный момент уже совершенно ясно, что угнетение синтеза клетками тех или иных медиаторов связано не с расстройством этой функции, а с патологией самих клеток.
Мы говорим об этом для того, чтобы сделать понятной одну мысль: препараты данного типа влияют на процесс, имеющий к основному заболеванию самое косвенное отношение. То есть они могут как улучшить некоторые показатели памяти и мышления, так и не изменить ничего. Обычно они почти не влияют на долгосрочный прогноз по «альцгеймеру», хотя в начальных стадиях значительно замедляют развитие симптомов.
При болезни Альцгеймера обычно назначают «Пирацетам», «Аминалон», «Ацефен», «Церебролизин», «Амиридин». Отметим, что значительная их часть представляет собой не более чем набор аминокислот — тех самых, что можно съесть и с мясом, но при условии, что мы едим достаточно мяса. К тому же в случае с этими препаратами в организм поступает только белок — вернее, компоненты белка в той или иной полноте состава.
Как мы уже указывали выше, отсутствие в них холестерина может иногда являться преимуществом — если «альцгеймер» сочетается с развитым атеросклерозом, гипертонией, ишемической болезнью сердца. Но для самого целевого органа (головного мозга) речь идет, конечно, об однозначном недостатке. Ведь холестерин требуется ему для поддержания целостности миелиновых оболочек.
Кроме того, напомним: к ноотропам относятся и препараты никотиновой кислоты. Последние имеет смысл принимать, только если больной не курит. Если у него есть эта привычка, его просто не следует ограничивать в сигаретах. Быть может, это несколько непривычный совет. Но черный юмор, свойственный работникам медицины, в таких случаях утверждает, что больные «альцгеймером» от рака легких точно не умрут — причина их смерти уже известна и она точно сработает раньше. В то же время совершенно очевидно, что сочетание курения с приемом никотиновой кислоты может привести к передозировке. А значит, отравлению и, возможно, той самой смерти, о которой идет речь в сказке про бедную лошадь…
Небольшим исключением в ряду представляются «Амиридин», а также «Симакс». По сути, они являются антагонистами веществ, которые разрушают ацетилхолин, образующий синапс краткосрочной памяти. Еще проще: это препараты, продлевающие существование краткосрочных синапсов. И способствующие тем самым образованию новых прочных энграмм. Особенно в условиях, где из-за быстрого угасания синапсов образование энграмм тоже становится затруднительным.
В общем виде можно сказать, что большинство ноотропов потреблять в течение жизни несравнимо полезнее, чем с началом болезни Альцгеймера. Следует быть внимательными в выборе препаратов. В том смысле, что, возможно, их натуральные аналоги достать проще, стоимость их будет ниже, а полноценность состава — выше. В частности, это касается доброй половины наборов аминокислот, которые легко заменить 200 г обычного (любого) мяса в день.
Можно давать больному и рыбу — особенно если он не возражает. Но следует постоянно помнить, что «альцгеймер», есть вероятность, связан с нарушением фосфорного обмена в мозгу. Версия пока не подтверждена со всей однозначностью, но сейчас она признана основной. А для нас это означает, что рыбу лучше давать действительно понемногу — не более 100 г один раз в два дня. Дефицит крайне полезных для сосудов и тканей мозга жирных кислот, содержащихся в некоторых ее сортах, лучше восполнить 1 ч. ложкой рыбьего жира (он не содержит фосфора) в сутки.
Профилактика проблем памяти: фитотерапия
Как мы, наверное, догадались и сами, в большинстве случаев серьезных патологий коры травы нам — явно не помощники. Увы, на многое они не способны. Как бы ни преувеличивала их возможности молва, речь идет не более чем о процессе своеобразного пресыщения лекарственными средствами. И психологического «отката» к полностью «натуральной» медицине. Адепты терапии гомеопатическими средствами, травами, иными продуктами утверждают, что их системы обеспечивают профилактику «всего-всего», отличаются безопасностью и не имеют побочных эффектов. Разумеется, в отличие от «опасных», неэффективных лекарств.
Ну, психология психологией, а реальность обычно очень отличается от того, о чем мы мечтаем и чего хотим. Чтобы понять, насколько они не правы, достаточно вспомнить лишь один общеизвестный, очевидный факт. А именно: в том прошлом, в котором наши предки лечились только «дарами природы» (фармацевтики не существовало), от эпидемий иногда вымирали целые деревни и города. У врачей прошлого смертельной считалась не только моче— и желчнокаменная болезнь, но и, скажем, рожа — кожная стафилококковая инфекция, которая сейчас излечивается в период до недели.
Более того, наши предки, жившие, питавшиеся и лечившиеся безо всякой «химии», жили отчего-то куда меньше нашего. Ведь еще в начале XIХ столетия 20 лет считались уже зрелым возрастом, а 40 — пожилым. Средняя продолжительность жизни до начала эпохи антибиотиков (ХХ век) составляла около 50 лет. А в более ранние эпохи большинство не доживало и до 40-летней «старости».
Так что история человечества сама опровергает эти домыслы — каждым фактом, каждым новым веком. Такие грозные и для нас патологии, как атеросклероз, все его следствия (стенокардия, инфаркт, инсульт), рак, сахарный диабет, впервые были описаны еще древнеегипетскими и древнегреческими врачами. Можно смело предположить, что даже менее развитые цивилизации (шумеры, майя) не писали о них не потому, что не знали, а потому, что им было не до таких мелочей…
Следует признать как факт: это стремление вернуться «ко всему натуральному» появляется единственно от недостатка знаний. Притом знаний о вещах отнюдь не самых сложных. А дальнейшее увеличение популярности темы является продуктом деятельности тех, кто всегда готов сыграть на наших желаниях — словно крупье в казино.
Нам важно запомнить раз и навсегда: у каждого средства нетрадиционной медицины имеются ограничения эффективности, противопоказания и/или побочные действия. То есть все как и при лечении медицинскими средствами. А у лекарственных средств основной недостаток другой — для профилактики они не подходят и применяться с этой целью не могут. Зато средства нетрадиционной медицины — это, наоборот, профилактика куда лучшая, чем лечение.
Например, уже существующие патологии головного мозга лечатся только медикаментозно. Ведь речь идет о нарушении синтеза или работы белков — веществ, не имеющих к экстрактам трав или прополису никакого химического отношения. Такие средства не содержат ничего, что могло бы повлиять на синтез или функционирование собственных белков тела. Только отдельные компоненты, которые, впрочем, несложно получить с обычными продуктами питания — было бы желание задуматься о том, что мы едим, и чего в этой еде может недоставать…
С другой стороны, и профилактика заболеваний мозга не может зависеть от одних лекарственных растений, мумие, грязей Мертвого моря и прочих водоемов. Разве что в качестве нового познавательного опыта… Ведь аппликация или проглатывание неких веществ являются привычными для коры действиями — они не стимулируют образования новых синапсов. Иными словами, мы можем начать курс растений, за которыми замечено свойство изменять или улучшать работу головного мозга. Но рассчитывать, что они в одиночку уберегут нас от старческой деменции и других расстройств, которых у нас есть основания опасаться, было бы как минимум наивно.
Среди общеукрепляющих и слаботонизирующих все процессы в организме средств можно назвать настойку корня женьшеня, заманихи, аралии, стеркулии, семян и травы лимонника, экстракт элеутерококка. А также как настойку, так и экстракт левзеи, настойку боярышника. Но кроме них альтернативная медицина называет и другие растения, а также отвары из них:
Таволга вязолистная. 20 г цвета таволги или 30 г высушенного, измельченного корня поместить в эмалированную посуду, добавить 50 мл водного настоя календулы. Затем залить 200 мл холодной воды, поставить на средний огонь, дать закипеть. Прикрутить огонь до минимума, накрыть крышкой, оставить цвет на полчаса, корни — на 1 ч. После чего дать отвару остыть и процедить его.
Принимать по 2 ч. ложки 3 раза в день перед едой, в течение 2–3 недель.
Корень солодки (лакрицы). Признан и официальной медициной как общеукрепляющее средство, активатор обменных процессов. В больших дозах может проявлять токсические свойства по отношению к эндокринным органам пищеварительной системы (желчному пузырю, поджелудочной железе).
Готовый (таблетированный или россыпью) порошок этого растения необходимо принимать по 2 г за 1 раз, дважды в день, перед едой, в течение 1 месяца.
Настой шалфея. 1 ст. ложку травы необходимо залить 1 стаканом кипятка, поставить на средний огонь, дать неторопливо закипеть. Затем убавить огонь до минимума, накрыть крышкой, варить в течение 15 мин. Снять с огня и дать настояться в течение получаса. После чего отцедить, долить теплой водой до начального объема жидкости.
Принимать по 2 ч. ложки 3 раза в день за 30 мин до приема пищи.
Существует и вариант спиртовой настойки:
60 г цвета шалфея залить 800 мл водки (40 % объема) и 400 мл питьевой (лучше — фильтрованной) воды. Смесь встряхнуть, плотно закрыть крышкой, выставить на 40 дней на солнце или в теплое место.
Принимать, не отцеживая, по 1 ст. ложке (пополам: ст. ложки настойки и — воды), 1 раз в день, натощак.
Настойка аралии маньчжурской. 1 ч. ложку высушенных и измельченных корней растения необходимо залить 5 ч. ложками водки (40 %-ного спирта). Плотно закрыть крышкой, поставить в темное, не холодное место настаиваться в течение 20 дней. Затем отцедить.
Принимать по 15 капель трижды в день, перед едой, в течение 2 недель. Средство заметно повышает возбудимость ЦНС, потому оно не рекомендовано при спазмах, галлюцинациях, бессоннице и пр.
Отвар плодов рябины и шиповника. Используется как источник большого количества антиоксидантов и витаминов — в том числе при различных нарушениях работы коры. Необходимо взять поровну плодов шиповника, а также рябины обычной или черноплодной, смешать. Взять 2 ст. ложки смеси, залить 2 стаканами крутого кипятка, поставить на медленный огонь, дать закипеть. Убавить огонь до минимума и варить в течение 10 мин. Затем снять с огня, закрыть плотной крышкой и дать настояться в течение 4 ч в теплом месте. После чего отцедить.
Принимать по стакана, 3 раза в день, за полчаса до приема пищи.
Общеукрепляющая смесь. 200 г свежего листа алоэ необходимо поместить в блендер или кухонный комбайн, добавить 200 г рубленых ядер грецких орехов, 1 крупно нарезанный лимон с кожурой. Затем измельчить, пока не получится однородная масса. По желанию добавить 100 г натурального меда или сливочного масла, вновь перемешать.
Принимать по 1 ст. ложке, 3 раза в день, после еды, в течение 1 месяца. Смесь полезна при общем авитаминозе, нарушениях памяти и внимания, деятельности ЦНС — не только при болезни Альцгеймера.
Смесь — стимулятор обменных процессов. Необходимо взять 1 л натурального меда, выжать сок из 10 лимонов. Очистить, сложить в блендер или кухонный комбайн зубчики с 10 головок чеснока. Измельчить чеснок, добавить эту кашицу к смеси меда с лимонным фрешем, тщательно перемешать. Плотно закрыть крышкой, поставить в темное, теплое место на 7 дней.
Принимать по 2 ст. ложки смеси натощак, 1 раз в день, желательно утром.
Смесь используется при преждевременном дряхлении и старости, расстройствах памяти, внимания, физическом истощении, эндокринных нарушениях.
Кроме всего сказанного, необходимо упомянуть и о таких растениях, как корень имбиря, молодые сосновые почки, ягоды лимонника, укроп и петрушка. Считается, что они обладают стимулирующим и тонизирующим действием — в том числе и на нервные процессы. Необходимо съедать на выбор за 3 приема в сутки 1 ст. ложку корня имбиря, 15 свежих сосновых почек или горсть ягод лимонника — свежих или сушеных. Укроп и петрушку следует чаще использовать в составе салатов и других блюд. Добавим, что, кроме шиповника с рябиной, имеются и другие ягоды, богатые антиоксидантами: черная смородина, черника, брусника, голубика, барбарис.
Впрочем, существуют среди рецептов фитотерапии и более интересные «экземпляры» — те, что обращаются к свойствам довольно опасных растений. Например, омелы, родиолы розовой, аира болотного и пр. Некоторые из них отличаются сильной токсичностью — как родиола и омела. Для отравления ими со всем спектром последствий, но хорошей выживаемостью будет достаточно 100 мл отвара или 70 — спиртовой настойки. Превышение указанных доз еще на 20 мл означает летальный исход в 90 случаях из 00.
Аир менее ядовит в значении того, что его смертельной дозы достичь нелегко — в том числе намеренно. Он очень горек, и пить его затруднительно. Полюбить вкус его отвара невозможно — яд вызывает естественную реакцию неприятия пищеварительным трактом. Аир обладает дурманящим действием, вызывает дезориентацию, тошноту, головную боль.
Нам не помешает запомнить, что все эти растения проявляют токсические свойства именно по отношению к нейронам ЦНС и головного мозга. Применять их для профилактики или лечения можно в строго определенном числе случаев. Например, для снятия болей (скажем, при раке или спазмах) или приступов острой гипертензии (все они способны быстро снижать давление вплоть до критических отметок). Однако профилактика каких-либо проблем со стороны ЦНС с их помощью просто недопустима!
Это и есть то, о чем мы говорили выше: альтернативная медицина небезопасна не только своей неспособностью поставить точный диагноз, поскольку она не использует специальное диагностическое оборудование, для этого необходимое. У нее есть еще одно свойство — не различать безобидные и ядовитые растения. Фитотерапия слишком буквально понимает утверждение, что одно и то же вещество может, в зависимости от дозировки, стать либо лекарством, либо ядом.
В общем, довольно часто это действительно так — вспомним историю с фосфатами. Фосфатами, которых раньше было днем с огнем не найти — разве что в приморском городе. Зато теперь они имеются повсюду — в газированной воде, шампунях, средствах для мытья посуды. И создают нам угрозу «альцгеймера», разрушения зубов, вымывания кальция там, где ранее предпосылок для нее даже не намечалось.
Однако не секрет, что существуют и вещества ядовитые по определению — вещества, токсические свойства которых являются основными. Из их числа ртуть, мышьяк, а также ядовитые растения — аконит, барвинок, ландыш, плющ и пр. Их способность уменьшать воспаления при инфекции обусловлена именно их ядовитостью, а вовсе не антибактериальными свойствами. Например, как естественный антибиотик часто используют кору дуба (содержит дубильные вещества), чистотел, цвет черемухи, сирени, ландыша.
Поймем нетрадиционную медицину правильно: все эти рецепты были написаны во времена, когда в ее распоряжении просто не было других способов остановить распространение сепсиса или созревание крупного гнойника. У народной медицины под рукой не было и нет ни одного мало-мальски действенного антибиотика. А значит, она вынуждена ценить растения с любыми свойствами, лишь бы среди них значилась способность остановить банальное заражение.
У нас в связи с этим возникают два вопроса. Первый: какое нам дело до исконной ограниченности ее средств, если уже давно существует и успешно развивается терапия медикаментозная? У синтетических антибиотиков имеются серьезные побочные эффекты на печень, почки и микрофлору всех органов, где она должна существовать? А разве возможный летальный исход в течение получаса — менее серьезный побочный эффект? Или печени и почкам естественный (кстати, куда более сильный) яд будет вывести проще, чем синтетический? Почему — потому что он натурален?..
И второй (точнее, как видим, далеко не второй, если привести весь список) вопрос: какое отношение такие растения могут иметь к профилактике? Очевидно, что никакого. Если ими и можно лечиться, то только при крайней необходимости — например, при отсутствии выбора, как у многих больных раком. Но профилактика — это дело совсем иное, исключающее применение даже очень слабых ядов.
Профилактика проблем памяти: здоровый образ жизни
Казалось бы, избитая параллель, привычка и не более — ведь одно не имеет к другому никакого отношения… На самом деле имеет. Однако, чтобы выяснить, в каком именно смысле, нам необходимо прежде оговорить: не все из того, что обычно подразумевается под оборотом «здоровый образ жизни», так уж здраво. Мы имели возможность опровергнуть некоторые такие «постулаты» при разговоре о никотиновой кислоте и холестерине — о их роли в жизнедеятельности ЦНС. В то же время мы подтвердили правильность других утверждений из этого «здорового образа», когда попытались объяснить, чем полноценное питание отличается от неполноценного и в чем суть его губительного воздействия.
Так что не будем пугаться раньше времени: эта глава не станет очередной длинной и, чего скрывать, скучной лекцией про «бросить пить и курить», «встать на лыжи», «питаться одними фруктами» и пр. Мы заучили нелепые утверждения вместе с правильными — и мешанину эту создали вовсе не мы. К сожалению, ее создала сама наука — когда попыталась объяснить сложное проще. И заодно причесать под одну гребенку как можно больше разных людей с разными условиями жизни, обменом веществ, взглядами на здоровье, набором болезней.
В стандартное представление о «здоровом образе жизни» входят:
1. Отсутствие вредных привычек — пристрастие к алкоголю в любом виде, переедание, курение, употребление наркотических веществ любой силы действия. Идеал — строго ограничение приема кофе, а также других тонизирующих напитков, которые, как утверждается, пагубно влияют на состояние сосудов и работу всей сердечно-сосудистой системы.
2. Поддержание нормы веса — возможно, с помощью диеты, сбалансированного питания или физической активности.
3. Собственно, правильное (сбалансированное) питание — такое, которое обеспечивало бы поступление в организм веществ по принципу «Поменьше углеводов и жиров — побольше витаминов и клетчатки». Иными словами, правильное питание в этом усредненном представлении подразумевает не столько баланс, сколько контроль над весом.
4. Собственно, физическая активность — хотя бы умеренная, но ежедневная. Приветствуется и график «две серьезные тренировки в неделю» — только без бутылки пива вечером у телевизора. То есть телевизор смотреть можно, но без пива — с чашкой чая. А еще лучше заменить вечерний сериал прогулкой/пробежкой в парке…
Как видим, многие из этих требований перекликаются, многие — лишены всякого теоретического смысла, хотя иногда оправдываются практикой. Например, наличие у нас лишнего веса яснее всяких слов говорит о нашей тяге к перееданию, сниженной подвижности (особенно если сравнивать ее с нашим рационом). Таков общий диагноз, действительный для большинства, но не для всех. Скажем, как быть со спортсменами, многие из которых (тяжелоатлеты, бодибилдеры) набирают лишний вес с умыслом — в период активного наращивания мышечной массы? Не стоит за них переживать — уже к соревнованиям в их организме жира останется меньше, чем на скелете в анатомическом музее.
Точно так же эта логика неприменима ко многим больным сахарным диабетом, которым и впрямь нелегко удержать вес из-за постоянных изменений скорости усвоения углеводов. И к людям, чей непомерный аппетит вызван пока умеренными обменными расстройствами — к примеру, хроническим гиповитаминозом… Так вот, стоит ли назначать срочные ограничения углеводов, клетчатку и витамины во всех этих случаях? Или, возможно, нам не помешает учесть, что фрукты тоже содержат сахар, и это очень опасно при диабете? Или что у спортсмена проблемы с весом нет вообще? Что относительно здоровому гурману иногда довольно просто начать есть больше витаминов и тяга к мясу с майонезом снизится у него сама?..
Спиртное
Так что с этими обобщенными советами следует соблюдать осторожность — не стоит стесняться изменять их под свои личные потребности. И тем более не стоит полагать себя менее здоровыми по отношению к тем, кто соблюдает больше этих правил, чем мы. А значит, оставим свои привычки к кофе, сигаретам, бутылке пива пока в покое. Разумеется, более 0,5 л даже пива тем более каждый вечер — это много. Само по себе пиво не то чтобы вредно, но оно содержит элементы брожения. Если мы думаем, что злоупотребление этим эффектом принесет нашему пищеварительному тракту сплошную пользу, мы не правы.
Компоненты пива не усваиваются даже на треть — большая его часть покидает организм естественным путем. Спирт усваивается на 100 %, а пиво и другие гибридные напитки — нет. Зато вся эта бесполезная (да, за исключением легкого «хмелька») жидкость с углекислотой успеет перед выведением побывать у нас в крови. То есть это будут лишние 0,5 л жидкости и углекислого газа, которые принесут с собой некоторое количество этилового спирта, немного углеводов — и более ничего. Да, без особого вреда, но и не без него.
Основная проблема именно пива в том, что обычно его требуется довольно много. Как и кваса. Во всяком случае, для достижения эффекта легкого опьянения. И мы должны понимать, что такое количество лишней жидкости неизбежно поднимет артериальное давление, растянет стенки желудка, увеличит нагрузку на почки. Чем чаще будут повторяться эти эпизоды, тем явственнее начнет сказываться вред. А вот что пользы оно не несет в себе никакой — это несомненно.
У спиртных напитков имеется один аспект пользы — их общая способность ускорять пищеварение и обмен веществ в целом. То есть ускорять во много раз, даже там, где никакие другие меры для этого не предпринимаются. Как мы понимаем, это может принести пользу, если мы участвуем в крупном застолье и еще до его начала знаем, что съедим больше необходимого. Это может стать эффективным средством улучшения пищеварения, если мы вынуждены есть не совсем подходящие нам продукты или страдаем пищеварительным расстройством.
Наконец, спирт хорошо обеззараживает пищу, что называется, не первой свежести. Впрочем, блюдо, на которое у нас имеются серьезные подозрения такого рода, можно запить и раствором уксуса. Или любой другой пищевой кислоты — эффект будет тот же самый. Алкоголь также кратковременно и сильно повышает возбудимость ЦНС и коры. Но следует помнить: в качестве стимулятора мыслительной деятельности его обычно не применяют потому, что это возбуждение является слишком сильным.
То есть если кофеин — это еще чуть более высокая, чем обычно, норма активности, то алкоголь — уже сверх всякой нормы. Связному мышлению спирт не способствует: в состоянии опьянения наши мысли хаотичны, слишком оторваны от реальности, движения — развязны. Речь не идет ни о каком отравлении нейронов — речь идет о просто слишком сильном их возбуждении. Кстати, торможение их в итоге тоже будет очень заметным… Потому, в общем, спирт ЦНС к работе не стимулирует — только задает ей кратковременную, но сильную «встряску».
Курение
Курить более одной пачки сигарет в день тоже не стоит — даже если норма никотина составляет две с половиной пачки в сутки и более (зависит от типа предпочитаемых сигарет). Не забудем: часть этого вещества мы получаем с обычными для нас продуктами питания. Ведь пусть и в незначительных количествах он содержится во многих из них. И стало быть, присутствует в каждом нашем приеме пищи.
Если мы не курим, учтем: мы вредим себе в таком же количестве аспектов, в котором и помогаем. Чтобы этот полезный героизм не обернулся исключительно вредным преждевременным отказом суставов, слизистых оболочек, ЦНС, сосудов и сердца, нам понадобятся добавки с ниацином. В их числе пластыри курильщика, капсулы, инъекционные препараты. А также комплексы поливитаминов специально для улучшения памяти — все, что душа пожелает!
Тонизирующие напитки
Кофе и другие тонизирующие напитки можно пить, только пока мы не страдаем выраженными патологиями сердца. То есть атеросклерозом, стенокардией, ишемической болезнью сердца. И уверены, что у нас не было эпизодов инфаркта миокарда или инсульта. Если нечто подобное уже имеется, кофе в том не виноват. Напротив, все это время он значительно увеличивал скорость расщепления углеводов, жиров и холестерина. Просто мы пили его много даже для такого ускоренного метаболизма… Так или иначе, кофе продолжит действовать на наше больное сердце и сосуды так же, как он действовал на здоровые. А это чревато повторным приступом — отсюда и суровость ограничения.
Вещества, стимулирующие ЦНС к работе, применяются для лечения болезни Альцгеймера, для улучшения мыслительной и двигательной активности, для коррекции некоторых временных состояний. Они полезны тем, что могут мгновенно улучшить результативность любой нашей работы — как умственной, так и физической.
Кроме кофеина существуют еще специфические энергетики, применяемые для улучшения результатов именно физической работы или ускорения обменных процессов. Например, из их числа эфедрин, гуарана, аминокислоты карнитин и таурин. Принимать их вместо кофе при сидячей работе не следует — эффекты возможны самые неожиданные и не самые лучшие. А вот перед тренировкой они, напротив, подойдут больше кофеина. Их также можно применять для улучшения показателей не слишком строгой диеты. Особенно белковой в сочетании с нагрузками (так называемая голливудская, диета д-ра Аткинса) или жировой («японская»).
Если мы используем тонизирующие средства для коррекции активности ЦНС и коры, нам следует лишь учитывать кратковременность их действия. За этот период нужно успеть сделать как можно больше, потому что потом наступит «откат», в котором работать будет вовсе невозможно. И конечно, понимать, что они не подходят для постоянного повышения ее активности — для этого не подходят вообще ни одни быстродействующие средства. Иными словами, нужно помнить и учитывать, что пить их чаще чем один раз в шесть часов — это вызывать у себя все более выраженную сонливость вместо бодрости…
Весьма специфичные средства
Разумеется, наркотические вещества — это явно не то, что улучшает память или облегчает существование коры. Действие их основано на существенном изменении активности всей ЦНС, включая периферические нейроны, кору и лимбическую систему. Обычно — в сторону торможения периферических нейронов и целых участков коры. Острый дефицит информации вынуждает мозг строить иллюзии — включать воображение.
Этот механизм знаком нам и без наркотиков — так рождаются все страхи перед темнотой. Мы не видим, что скрыто за ее пеленой, и кора восполняет недостаток информации от органов чувств фантазиями. А торможение логики, способности к критическому восприятию и пр. вызывают эту неповторимую «осязаемость», «глубину», «реалистичность» галлюцинаций. Состояние наркотического «полета» по механике появления и развития схоже с шизофренией — хроническим самогипнозом мозга. Речь идет о ярко выраженном торможении и отдельных его эффектах.
Кстати, для некоторых наркотиков характерен и еще более простой механизм — они могут вызывать гипоксию мозга. То есть его кислородное голодание. Оно тоже нам знакомо, поскольку именно им объясняется эффект прострации и галлюцинаций при удушье, инсульте и других эпизодах прекращения поступления кислорода в мозг. Правда, вместе с такой своеобразной эйфорией стремительно гибнут клетки коры — те самые, что почти не подлежат восстановлению. Например, свойствами вызывать гипоксию славятся «безобидные» кальяны.
Не будем читать очередную бесполезную «мораль»: являются ли эти эффекты полезными, решать только нам. Но если судить объективно, безо всяких «моралей», даже сигарета и знаменитая русская «стопка» могут принести больше пользы. В самом деле: зачем нам «летать» из-за резкого торможения коры, если полет мысли, вызванный ускорением ее работы, куда плодотворнее, шире и эффективнее?
Впрочем, каждому свое — ведь даже Шерлок Холмс в периоды вынужденного бездействия мозга спасался инъекциями морфина. Правда, речь идет о вымышленном персонаже с вымышленной способностью легко обходиться без стимуляторов в периоды, когда ему было над чем подумать. В реальности такое невозможно, ведь наркотические средства, подобно всем, органичным для нашего тела (не являющимся чужеродными), вызывают сильную зависимость. В данном случае — абсолютно бесплодную с точки зрения реальных достижений.
Питание
Переедание? Ну, вот это уже потребует более глубокого анализа — что означает это слово в нашем случае, поскольку в каждом конкретном случае оно может означать разное. Как правило, переедание у нас по одним компонентам рациона (в подавляющем большинстве — углеводов) сочетается с явным дефицитом других. Например, белков, витаминов, минералов. Однако из любого правила есть свои исключения: в настоящем времени все больше людей переходит на когда просто странные, когда — очень странные модели питания. И все — с целью вернуть наконец утраченное здоровье и стабилизировать вес. Здесь и вегетарианство, и сыроедство, и питание по группе крови, и монодиеты, среди коих имеется даже (чистое безумие!) диета из фруктовых фрешей. Наверняка речь идет об очередной «интерпретации» лечения соками по Бройсу…
Все эти эксперименты заканчиваются плохо — не с первого, так со второго раза. Ни одна модель питания, подразумевающая ограничение поступления каких-либо веществ в организм, хорошо закончиться не может. Даже если ограничение это носит кратковременный характер. Но факт тот, что все мы живем в разных территориальных и социальных условиях, имеем разные пищевые привычки, выработанные с детства. Кто-то привык есть кабачки с молоком, а кто-то — вермишель с хлебом. Потому у всех проблемы рациона разнятся, хотя их проявления могут походить друг на друга как две капли воды.
Коль уж нам важно, что творится у нас в организме, здесь нам никто не советчик — все придется сделать самим. Если мы ведем малоподвижный образ жизни, много углеводов, белков и жиров нам ни к чему — организму некуда их расходовать. Так что нам и впрямь не помешает заменить половину того, что мы едим сейчас, овощами и фруктами — желательно свежими. Тогда клетчатка в качестве отдельной добавки нам не понадобится — это уж слишком.
При гиподинамии суточные потребности организма легко покроют 200 г мяса или рыбы, 30 г животного жира, 20 — растительного. Мы также не переборщим, если съедим около 300 г легкоусвояемых углеводов (все хлебобулочные, все кондитерские изделия). То есть основными элементами рациона у нас в сутки должно выходить около полукилограмма. А все прочее — это сырые или слегка обработанные овощи, фрукты. Максимум, еще молоко и другие жидкие блюда. Но уж точно без хлеба.
Мало? Не приходится сомневаться, что обычно мы едим больше — намного больше. Но реальность гиподинамии такова, что потребности всех тканей и органов тела при ней минимальны. А обменные процессы в них — замедлены значительно сильнее, чем нам представляется. Мы можем не сомневаться, что едим много лишнего, даже если это сказывается на нашей весовой категории умеренно, без коллапсов в духе откровенного ожирения. Нам будет полезно знать, что жировые клетки в норме покрывают каждый орган брюшной полости. Так что мы можем быть толще, чем кажется внешне, из-за большого количества висцерального жира. И потом, не забудем: вместе с продуктами животного происхождения в тело каждый раз поступает холестерин — со всеми без исключения продуктами животного происхождения!
Самая большая статья расхода холестерина в теле — строительство оболочек для новых клеток. В том числе оболочек для нейронов. Но если это — единственное, на что он у нас расходуется, нам нечего удивляться атеросклерозу. Ах да — из него же еще производится желчь, которая расщепляет поступившие с пищей жиры!.. Но скажем по секрету: есть еще больше жира для увеличения синтеза желчи — явно не лучший путь борьбы с атеросклерозом. Лучший путь — отдать себе отчет в таких вещах, как «моральный голод» (есть не хочется, но блюдо очень вкусное) и «социальный голод».
Последнее — это не что иное, как установившиеся традиции приема пищи не тогда, когда хочется, а тогда, когда «принято». Например, застолья, на которых принимаются решения по деловым вопросам, — фуршеты или деловые ужины. А также фаст-фуд, съедаемый в кинотеатре, у телевизора, по случаю других массовых или одиночных развлечений — например, на стадионе, на катке, в парке аттракционов. Сюда же следует отнести корпоративные вечеринки, обеденные перерывы, само это правило есть не менее трех раз в день…
Словом, если мы посчитаем, сколько раз хотя бы в неделю мы ели «за компанию», а не из чувства голода, мы поймем, что нам не нужна никакая диета и моральные лишения на рационе без того или другого продукта. Подавляющему большинству тех, кто страдает ожирением из-за малоподвижного образа жизни, достаточно лишь начать есть только за себя, и только через полчаса после появления первых голодных позывов. Нам может принести пользу и переход на новую систему питания — многоразовую, но маленькими порциями.
Она очень проста и изначально не создает почти никаких ограничений. Но использующие ее утверждают, что от чувства голода она избавляет напрочь. А желание съесть чуть больше того, что уже удовлетворило наш голод (просторечное, но очень точное — «набить пузо»), пропадает уже на третьей неделе применения.
Многоразовое питание — это шесть приемов пищи в день, порциями по 200–250 г. При составлении каждой порции придется учесть недостатки и достоинства того, что мы ели до сих пор. Иными словами, избавиться от привычки питаться одними углеводами в ущерб всему остальному. Как уже было сказано выше, наше тело ежедневно нуждается в полутора сотнях различных веществ. И если мы постоянно едим только три вещества из 150 (да и те — с избытком), нам решительно нечего ожидать, что они вообще хоть куда-то усвоятся.
Белки, жиры, углеводы — это хорошо. Пищеварительная система выделила их из пищи и доставила в кровь, и это просто прекрасно. А теперь оставим пока вопрос ненужности — возьмем пример, когда они нужны. В таком случае каждая клетка хочет захватить молекулу того или иного вещества и применить ее по назначению. Какой агент метаболизма будет захватывать и доставлять его в клетку, если для его синтеза в эндокринных железах требуются не только белки, жиры и углеводы, но и витамины, микроэлементы? Какую реакцию превращения этого пусть и уже захваченного вещества сможет провести клетка, если для каждой из них для этого требуется еще три — пять других веществ?..
Потому к основным элементам рациона обязательно следует добавить вторичные — источники витаминов, минералов, микроэлементов. Сделаем мы это, введя в рацион овощи и фрукты или начав поливитаминный комплекс — дело наше. Преимущество аптечных препаратов заключается в том, что дозировки и пропорции веществ в них очень точны. Плюс, с ними мы не рискуем получить неприятный «бонус» — десяток веществ, которых не должно быть не только в овощах и фруктах, но и в нашем организме.
Что до показателей усвояемости натуральных и синтетических витаминов, то вторые усваиваются полнее, быстрее и лучше первых. Мнение обратного толка (что все натуральное усваивается лучше) — это сказка. Красивая сказка о «возвращении к природе», которое на деле невозможно, потому что от природы еще попробуй сбежать…
Каждый раз в таких случаях нам будет полезно вспоминать, что современные культивируемые растения растут и созревают быстрее, чем им положено в норме. Растут они в условиях, часто создаваемых искусственно, при участии вспомогательных веществ, произведенных полностью синтетическим путем. Многие из них содержат гены других растений и даже не растений — относятся к ГМО. Да и собираются многие из них задолго до окончательного созревания, чтобы избежать их порчи при длительном хранении.
Словом, современные овощи, фрукты и специи часто содержат вещества, о наличии которых мы даже не подозреваем. А если бы подозревали, то поняли бы, что состав таблеток, хоть он тоже не без изъяна (крахмал, глазурь, разрыхлители, красители), все же куда более предсказуем, чем состав большинства натуральных продуктов. Или что, напротив, в продуктах нередко нет или почти нет того, что мы рассчитываем с ними съесть. В конце концов, мы бы заколебались, когда мы больше идем против природы: потребляя то, что точно усвоится (даже если без особой пользы, как разрыхлитель), или то, в чем от природы осталось одно название.
Разумеется, если периоды покоя в нашей жизни сменяются периодами активности (мы посещаем спортзал по графику), перед тренировкой нужно обязательно есть. Кроме того, если эти периодические нагрузки достаточно высоки, ближайшие сутки после них у нас будет сохраняться повышенная потребность в аминокислотах — белках и холестерине. Потому в день тренировки и еще день после нее мы можем позволить себе даже 250–300 г мяса, молока, яиц, сыра и пр.
Просто если у нас есть пожелания в духе «немного похудеть», предпочтение следует отдавать сортам с меньшей жирностью. Ведь часть холестерина производится в печени, и эта собственная выработка легко покроет небольшой дефицит, что мы создадим. А если мы будем есть столько, сколько велит нам повышенное чувство голода, мы можем просчитаться и получить с этим синтезом печени его излишек. Словом, не стоит забывать: сколько мы едим, мы видим. А сколько синтезируют органы нашего тела — нет. Цифры, выведенные наукой, здесь ни о чем говорить не могут — наша печень не полагается на научные данные. Потому нам желательно все предусмотреть тем органом, который ознакомлен с ними лучше, — головой. Но ставить свое тело в безвыходное положение сочетанием нагрузок с голодовкой определенно не следует.
Взаимосвязь между активностью тела и коры
В сущности, она очевидна и прозрачна. Но поскольку мы от природы склонны не замечать именно очевидное, уточним. Внешне физическая активность с умственной работой не связана. Мы даже уже привыкли рассматривать эти виды деятельности как противоположные по смыслу. Да, реальность жизни в обществе такова, что умственный труд противопоставлен физическому. Получая образование, мы становимся мастерами либо укладки кирпича, погрузки и шпатлевки, либо шлифовки сиденья офисного кресла и крышки рабочего стола…
Предполагается, что противоположная деятельность нам отнюдь не запрещена — дома, в периоды досуга, лично для себя. Но на практике основной вид деятельности имеет тенденцию отнимать львиную долю нашего времени, сил и даже затрат. Например, на соответствующую одежду/экипировку, персональное оборудование, иные «корпоративные» расходы, имеющиеся как у директора, так и у крановщика. Разница лишь в том, что директору приходится покупать за свой счет часы «Rolex» и ручку «Parker», а монтажнику — плоскогубцы с рукоятками именно под ширину его ладони.
Однако жизнь общества — это одно, а жизнь тела — другое. Существуют крупные отделы ЦНС — головной и спинной мозг. Из этих отделов в каждую ткань, каждое волокно проведены «проводки» нервных стволов. Проведены они для того, чтобы главные отделы могли управлять этими тканями и получать от них в ответ информацию об окружающей тело обстановке. На ее основе центральные отделы каждый раз генерируют новую тактику поведения и регулируют внутренние процессы так, чтобы сохранить оптимальный для организма баланс.
Таким образом, работа каждого органа, волокна, системы — это и работа коры тоже. Чем активнее протекает одно, тем активнее — второе. Одно без другого существовать не может. Потому если мы изо дня в день выполняем только заученные движения, пребываем в неизменной обстановке, выдерживаем один и тот же тип нагрузок… Почему бы нашей коре, в самом деле, не атрофироваться вслед за мышцами? Разве мы так уж часто осваиваем что-то новое? А если нет, то с чего в ней создаваться новым синапсам — не то что энграммам? Остается надеяться, что у нас хоть регулярно обновляются все уже существующие «мостики» памяти…
Потому, когда мы занимаемся спортом, мы работаем не одними руками-ногами. Ведь в это время у нас повышается температура тела и потребности тканей в питательных веществах. У нас ускоряется работа центра координации движений, эндокринной, сердечно-сосудистой, дыхательной системы, системы теплообмена… А заведует распределением всех этих нагрузок кора.
И все это — еще без учета улучшения кровоснабжения мозга и органов тела, нормализации артериального давления, улучшения состояния сосудов, появления естественных, не патологических сфер для применения холестерина. Ведь тем, кто опасается атеросклероза, следует вспомнить: из холестерина строятся хрящи и сухожилия, клетки мышц и их соединительные волокна. То есть огромные массивы тканей тела, повреждаемых только при движении — при нагрузках на них.
Пока нет движения, им не нужен холестерин и сахар. Не нужен потому, что им не требуется обновление. И вот эту закономерность обойти никак нельзя — не помогут никакие таблетки и «ухищрения» с рационом. Пока телу некуда девать то, что мы съедаем, оно будет распределять эти излишки по всем свободным местам — в полостях органов, в пространстве между ними, в просветах сосудов, в подкожном жире. Мы думаем, что излишки какого-то вещества в пересчете на объем съеденной пищи — это довольно много еды. А на самом деле при почти полной неподвижности нам не поможет даже растительный рацион — нам и впрямь должно хватать 100–150 г пищи в сутки!
Ну а для развития крупных отделов ЦНС разные виды спорта подходят неодинаково. Например, требующие отточенной, всегда одной и той же техники движения (бодибилдинг, фитнес, тяжелая атлетика и пр.) очевидно являются не лучшим вариантом. Бег, лыжи, велосипед — это уже посложнее. Причем не только для нас, но и для коры, а также позвоночного столба. Правда, в беге, лыжном и велосипедном спорте придется разнообразить трассы и время суток. Поскольку, в сущности, эти действия для организма довольно типичны и отработаны им с детства. Идеальный вариант занятий этими видами спорта — не в спортклубе, на тренажерах, а в реальных условиях.
Если же мы выберем вид спорта не простой, а, так сказать, специфичный (скалолазание, конкур, баскетбол и пр.), коре придется придумывать что-то новое каждую тренировку. Ведь маршруты и условия в таких видах спорта каждый раз разные, движения повторяются лишь наполовину. Можно пойти танцевать, увлечься командными и игровыми видами спорта — хотя бы на любительском уровне.
Если мы молоды и вообще чувствуем, что это — наше по духу, почему бы не заняться менее официальными, без налета «спортивности» видами активности в духе паркура, скейтборда, брейк-данса? Эти движения разнообразнее, чем на велосипеде, а многие правила здесь не прописаны так удручающе строго, как в классическом спорте. Они требуют прекрасной физической подготовки, выносливости, создают все условия для активной работы коры, мозжечка и лимбической системы. Только не следует прыгать с парашютом и не стоит играть в футбол. Это менее интересно мозгу, сильнее зависит от навыка поведения и обращения с внешним оборудованием, создает мало простора для сложной деятельности нейронов.
Профилактика проблем памяти: тренировка «серого вещества»
Что ж, в данный момент мы уже начали питаться лучше, сбалансировали скорость поступления различных веществ с их расходом, улучшили кровоснабжение мозга, дали ему непривычную нагрузку. Мы уже сделали так много, что, казалось бы, имеем право ожидать первых положительных результатов. Наверняка мы заметили, что начали крепче спать и быстрее соображать даже спросонья, до первой чашечки кофе. Так что результат-то уже имеется. Правда, памяти он пока касается мало. Но это совершенно нормально, ведь все, что мы сделали до сих пор, прямого отношения к ней и не имело.
Мы оздоровили, так сказать, сами условия существования головного мозга и улучшили обменные процессы в нем. Теперь пришла пора заняться непосредственно предметом нашего интереса — памятью и избавлением от забывчивости. До сих пор у нас не было оснований требовать от нее более качественной работы: откуда, если ей не из чего было строить синапсы и энграммы? Зато сейчас ситуация изменилась коренным образом, и у нас на руках все аргументы.
Приобретаем новые знания и навыки
Узнавать что-то новое полезно всегда, всем, в любом возрасте и независимо от текущего состояния тканей головного мозга. Но простое коллекционирование знаний — это, пожалуй, не то, что нужно. У людей с энциклопедическим образованием частенько появляется путаница в голове — особенно с возрастом… Возможно, нам следует начать с элементарных вещей — например, разгадывать кроссворды (тренирует ассоциативное мышление) и вновь взяться за заучивание стихов. Верующим людям, вероятно, больше подойдут молитвы, хотя и учить их сложнее — из-за отсутствия рифмы.
Благо такие варианты хобби не потребуют ни расходов, ни упорных поисков, так как кроссворды сейчас публикуются в каждом печатном издании, а сборники стихов имеются в каждой домашней коллекции книг. Только воспользуемся небольшим советом из числа полезных, но не обязательных: возьмем стихи, которые нам нравятся, а не которые мы полагаем простыми или сложными для запоминания.
Классика — это, конечно, прекрасно, но она еще в детстве задевала не всех из нас. Возможно, в детские и школьные годы мы смотрели на мир иначе, да и интересы у нас были другие. Поэтому перечитать подзабытых поэтов не помешает — читать вообще полезнее, чем смотреть телевизор. Дело в том, что средства кинематографа и возможности компьютерной графики воссоздают наглядно, в мельчайших подробностях то, что мог бы вообразить, представить по словесному описанию наш головной мозг. То есть когда мы читаем, мы включаем воображение, ассоциации, фантазию, многие элементы памяти. А когда мы смотрим телевизор, у нас работает лишь зрение и зрительная память.
Что касается именно литературных произведений, то, есть большая вероятность, мы по-новому взглянем на шедевры, которые когда-то нас заставляли зубрить учителя. Многие уже взрослые и даже пожилые люди заново открывают для себя знакомые еще из школьного учебника имена, как раз когда задумываются о таких практических вещах, как улучшение работы своей стареющей коры… А поскольку современное человечество со школьных лет не продвигается в знакомстве с искусством ни на шаг, для многих такие упражнения становятся настоящим откровением.
Кроме поэзии и прозы нам будет полезно узнать, что некоторые занятия делают акцент и на другие области мышления или памяти. Как мы только что сказали, кроссворды и все их разновидности — это ассоциативное мышление и словесная память. А литература обращается одновременно к нашим чувствам, воображению, исторической, семантической (словесной) и предметной памяти (для воссоздания деталей по описанию). Если, к примеру, мы займемся разгадыванием или сборкой головоломок, мы подключим к работе логическое мышление и свои аналитические способности. То есть ту часть работы коры, которая нужна нам не только для помощи детям/внукам при решении домашних заданий, но и для планирования собственной жизни и работы. А, скажем, сборка паззлов, мозаики или конструктора — это сплошь внимание, аналитика, тонкая ручная работа и зрительная память.
И нечего стесняться этого «впадения в детство». Между прочим, сборка уменьшенных копий кораблей, машин, самолетов весьма популярна как хобби. Особенно среди людей с высоким статусом, уровнем престижа и материального достатка. Если верится с трудом, мы можем зайти в магазин, где продаются такие копии ручной работы, и взглянуть на ценники… Хорошо изготовленный, качественный «мерседес» или «роллс-ройс» размером со шкатулку для драгоценностей — это очень дорогой и престижный элемент декора. А закрепленное лаком или клеем огромное мозаичное панно на полстены — абсолютный хит сезона!
Разумеется, существуют и более оригинальные хобби: изготовление чего-либо из папье-маше, картона, старых спичечных коробок, пластиковых бутылок… В конце концов, существует еще вышивание, вязание, кройка и шитье. Но, нужно сказать, последние три вида деятельности чуть менее выгодны с точки зрения нашей конечной цели. Они тоже требуют внимания и зрительной памяти, но и трудиться над каждым изделием придется довольно долго, с напряжением зрения, через скучные, монотонные движения. А вязание, кстати, может проходить вообще с минимальным участием коры.
Кроме таких «домашних» развлечений лично для себя можно заняться творчеством, требующим совершенно новых и сложных для освоения навыков. К примеру, рисованием, резьбой по дереву, мелкими столярными работами — такими, как изготовление рамок для картин, полок и пр. Существует также игра на музыкальных инструментах — соседи явно не одобрят, но что они вообще одобряют? Или изучение иностранных и особых языков — таких, как язык жестов. Последнее занятие, кстати, развлекает значительно больше, чем приевшаяся романо-германская группа вроде английского и др.
Даже если реальные познания в этих языках заставляют нас путать с оригиналом пародии наподобие «бредл сивл оф кэбл», эти языки нам, согласимся, все равно приелись. Приелись если не на практике, то в теории — по фильмам иностранного производства, названиям фирм и импортных товаров, слоганам рекламы, и другим мелочам, окружающим нас ежедневно. Кстати, если такой эффект имеет место, нам будет полезно обойти этот уже сформированный в сознании стереотип. Запомним, что многим людям с нетривиальным складом ума нравится учить редкие языки. В значении, редкие для нашей традиции преподавания и отличные по структуре от того, что нам доводилось слышать прежде. Из их числа японский, арабский, хинди, иврит, и т. д.
Разнообразим нагрузку на кору
Помимо всех уже упомянутых «маленьких хитростей» нам будет полезно иногда стимулировать свой мозг к работе и другим путем. К слову, люди определенного склада характера и ума часто достигают наилучших результатов именно с этой техникой. Особенно это касается флегматиков, склонных к систематизированию, постоянных в привычках и вдумчивых в работе любого рода. Им, как никому, полезна периодическая «встряска» коры — новые впечатления и обстоятельства, не требующие при этом усвоения новых знаний или навыков. Тем более в большом объеме, с повышенной степенью точности и быстром темпе, чего они попросту не смогут сделать.
Техника, о которой мы говорим, применяется и не нарочно, с давних пор, в обычной жизни. Например, именно она лежит в основе тонизирующего и оздоровительного эффекта ото всех путешествий — свадебных, отпускных, любительских. Мы инстинктивно применяем ее, выезжая ненадолго в другую страну и климат, местность, часовой пояс. Резкая перемена окружающих организм условий дает не только свежие впечатления мозгу. Она стимулирует защитные силы организма, заставляет его «собраться» и приготовиться к любым неожиданностям.
В заботах о состоянии коры и улучшении памяти нам так далеко заходить (вернее, заезжать) не придется. Ведь нечто подобное несложно организовать и в обстановке, которая окружает нас теперь. Как мы помним, привычная для мозга картина мира — та, которая возникает у него по итогам сопоставления сигналов от пяти органов чувств. Как правило, основную работу выполняет лишь один из них, а прочие создают эффект более полного освоения предмета.
К примеру, вкусное блюдо мы оцениваем, прежде всего, глазами. Но информация, воспринятая ими, полной не является. Ведь в реальности степень аппетитности блюда полностью может определить лишь язык с его вкусовыми рецепторами. Глаза в данном случае не предназначены для всесторонней оценки, потому, пока мы рассматриваем блюдо, наши ноздри еще и активно улавливают его аромат. Предварительно мозг выдает оценку «можно попробовать». Мы пробуем блюдо, и только тут кора выносит окончательный вердикт — насколько были правы органы косвенного восприятия.
Точно так же происходит со всеми объектами внешнего мира. Для каждого из них у самого мозга имеется орган основного восприятия. А остальные органы чувств выступают по отношению именно к этому объекту вторичными. То есть информация, воспринятая ими, считается неполной, требующей окончательного подтверждения.
Как видим, наш мозг — изрядный лентяй. В том смысле, что сопоставлять одни косвенные данные он не привык и не любит. С него довольно, что он раз и навсегда распределил, что чем воспринимается, и забыл об этой проблеме. После чего ему остается только иногда подключать имеющийся в памяти прежний опыт — да и то в самых сложных случаях.
В обычной жизни мы даже не замечаем, как стереотипично наше восприятие окружающего мира. Причем не только в столь зыбкой сфере, как человеческие взаимоотношения, а и во вполне предметной сфере окружающих нас вещей, обстановки, природных явлений. В обычной жизни — да. Но не секрет, что иногда эта «обычная» жизнь заканчивается — потерей одного из органов чувств в результате заболевания или травмы. И вот в такие моменты стереотипы работы коры могут стать самым большим препятствием для нашего возвращения к полноценной жизни.
Научить мозг видеть кожей пальцев, слышать звук как тактильную вибрацию, обонять кожей лица — все это иногда не получается осуществить даже путем многолетних тренировок. А кому-то, напротив, удается восполнить утраченные функции за считаные недели. Все зависит от степени, а также особенностей развития коры и органов чувств.
Иногда к более тесному «сотрудничеству» различных отделов ЦНС имеется наследственная предрасположенность — точно так же, как и к их врожденным патологиям. Но наука настаивает на мнении, что к таким вещам каждый из нас способен с детства. Просто в дальнейшем синестезия как явление все заметнее разбивается логикой, так как кора учится четче относить одни сигналы к одному органу, а другие — к другому. По мере взросления и накопления жизненного опыта число алгоритмов в коре растет, они начинают заменять многие экспериментальные схемы ее работы.
Упражнение 1
Так вот, воспользуемся еще одним способом «возвращения в детство», утешаясь тем, что наши упражнения — это еще не маразм. Ведь мы делаем это намеренно, понимая смысл своих действий, не правда ли?.. Наша задача сейчас — создать коре непривычные условия восприятия привычных вещей. Для этого некоторые предметы нашей домашней обстановки лучше переложить совсем на другое место. Полный беспорядок создавать не обязательно — достаточно поменять местами содержимое самой верхней и самой нижней полки в шкафу. А это содержимое можно сложить на новом месте наиаккуратнейшим образом.
Кстати, складывать полотенца вчетверо, как мы обычно делаем при складывании стопки, можно с закрытыми, а не открытыми глазами. Наверняка нам будет интересно попытаться узнать именно эту вещь на ощупь — ведь даже у однотипных вещей после некоторого периода употребления появляются свои «приметы». А если мы при этом еще и ненароком определим цвет одной из них, мы раз и навсегда поймем, на что в реальности способен наш мозг.
Точно так же с «выключенным» зрением можно выполнять другие привычные и безопасные действия. В смысле того, что на ощупь можно иногда принимать душ, есть или переодеваться, мыть посуду. Но — только если среди посуды нет острых предметов. Кроме того, с закрытыми глазами нельзя готовить пищу, пользоваться кухонной техникой, мыть окна и пр.
Упражнение 2
Существует и еще одно забавное упражнение — забавное своими результатами, особенно поначалу. Известно, что ранее считалось модным, полезным и даже почти обязательным переучивать левшей в правшей — во всяком случае, в отношении основных действий наподобие письма и приема пищи. Было распространено мнение, будто эта небольшая аномалия создает слишком серьезную предрасположенность к труду того или иного типа.
Разумеется, природный уклон в творчество у детей не всегда приветствовался родителями — представителями более успешных и практических специальностей. Вот таким путем многих детей еще в дошкольном возрасте пытались «переделать» из потенциальных художников в потенциальных инженеров. Особенно это касалось стран СССР, славившихся выпускниками именно технических вузов и обладавших весьма специфичным взглядом на искусство любого рода. Однако нужно отметить, что пришел данный обычай из Европы. Тогда наука лишь начала изучать головной мозг, и ученые всего мира мыслили в этом направлении примерно одинаково — достаточно примитивно.
Конечно, сейчас многие из нас не столько пишут, сколько печатают — на компьютерной клавиатуре. А этому прибору глубоко безразлично, правша пользователь или левша. Да и сама «мода» уже прошла, не оправдавшись ни результатами, ни перспективами, ни ходом научной мысли. Но в качестве добровольного, а не насильственного действия мера теперь широко применяется теми, кто хочет улучшить взаимную координацию между полушариями своего головного мозга.
Читать бесплатно другие книги:
