Полезный Груз Романовский Владимир

– Да вот люблю полистать книгу на досуге, – также тихо ответил Дубстер. – Много интересных историй написано, знаешь ли.

– Грузди, Дубстер. Я видел у тебя в руках пособие по управлению вертолетом. Ежели задумал чего, то говори.

– Никогда не знаешь, что может пригодиться и когда.

– Ага. Ну, хорошо. Вот что, Дубстер, я думаю, сынок, что момент спрыгивать с телеги настанет, когда нас будут переводить отсюда на звездолет.

Слово «звездолет» в исполнении Дауди звучало издевательски.

– Ну? – сказал Дубстер.

– Ты видел, когда нас из автобуса выводили? Звездолеты стоят справа, все пять штук. Там же охрана, и несколько джипов. Берем у охраны колеса. Прихватываем Дуэйна. И идем себе вдоль берега. Там дальше местность с горами, холмами и деревьями.

– Индейка ты трясущаяся, – сказал Дубстер.

– Не хами, сынок.

– Кому нужен Дуэйн? Бесстрашная охрана с удовольствием даст по нему очередь. Искать надо труднозаменимых. А я пока что таких здесь не видел. Тут всё очень хорошо продумали. А ты вбил себе в башку, что по-прежнему сидишь в тутумнике, и охраняют тебя дяди, каждый из которых мечтает перевестись в гепарды. Так думать вредно, Дауди.

– Что ты предлагаешь? Действительно, что ли, лететь на Ганимед? Ты веришь в эти сказки про свободу за служение и два миллиона при расчете?

– Не знаю.

– Не будь идиотом, Дубстер. Грузди это всё. Почти два года в Пространстве – здоровым никто не вернется. Член стоять не будет, это точно. Зубы-волосы выпадут, нос отвалится…

– То при сифилисе. В космосе сифилиса нет.

– Вот всегда ты такой. Тебе бы такое на футболке написать и на парад выйти, Дубстер – «В космосе сифилиса нет!» Я не собираюсь здесь загибаться в столь юном моем возрасте, и тебе не советую, но если будешь упрямиться – найду еще кого-нибудь в партнеры.

– Краута.

– А хоть бы и Краута. Он книжки читает, он умный, он наверняка знает, чем этот вояж нам грозит. Вот ты скажи – на Ганимед мотаются уже двадцать лет, из семи разных стран. Скажи – почему никто из вернувшихся не выступает по телевизору? Не пишет мемуары? Почему их нигде не встретишь? А, сынок? Это же не сериал былых времен о путешествиях к далеким галактикам, это настоящее шоу, из жизни – всем интересно. Но все молчат.

– Это они тебе пример подают, Дауди. Болтал бы меньше, слушал бы больше, глядишь и поумнел бы.

– Ладно. Даю два дня на раздумывания, белый брат мой.

– Да не надо мне. Если хочешь знать, самый удобный момент для побега – во время лекции в конференц-зале. Народу много, лектор охрану усыпляет за десять минут. Решеток нет, карниз широкий, если на руках повиснуть – до земли метра три.

– Ты серьезно? – Дауди прищурился.

– Не очень. Но это практичнее, чем то, что предлагаешь ты.

***

Небольшое помещение, куда привели Дубстера, напоминало звуконепроницаемые камеры для допроса в участке. Стол такой же, два стула, направленный свет сверху, окон нет, камера слежения под потолком. Дубстер присел на край стола и стал ждать. Вскоре дверь открылась, и в комнату вошел…

– А, вот кого не ждали! Сам, лично капитан Доувер! Приветствую, – сказал Дубстер, не меняя позы.

Доувер, мулат чуть за тридцать, крепко сбитый, коротко остриженый, в военной форме, закрыл дверь, потянулся к потолку, выдернул из камеры шнур, обошел стол, и сел.

– Здравствуй, Дубстер. У меня к тебе дело.

– Не может быть.

– Мне нужен верный человек.

Дубстер промолчал.

– Дело секретное.

Дубстер снова промолчал.

– Риск не очень большой.

Дубстер оскалился.

– А выгода большая, – заключил Доувер.

– Капитан, – сказал Дубстер, – идите-ка вы от меня со своими делами…

– Не спеши, Дубстер.

– Мне обещали, что меня отправят на Ганимед. И тоже сказали, что дело. С риском связанное. Я не собирался, мне и в Горной Земле было неплохо.

– Ганимед от тебя не уйдет. Мое дело именно с Ганимедом и связано.

– А, даже так.

– Да. По выполнении моего задания ты получишь три миллиона сверх обычного вознаграждения, и чистый лист. Совсем чистый. Жить можешь где угодно. Не нужно будет возвращаться в Горную Землю. Единственное условие – нужно чтобы ты не появлялся в Йоганнесбурге или в Кейптауне. Можешь уехать – хоть в Англию, хоть в Америку, хоть в Португалию. Даю две минуты на обдумывание. Соглашайся или отказывайся.

А капитан, стало быть, работает на Пейлоуд, подумал Дубстер. Ишь ты, такой весь чистый, не человек, а свод армейских правил, а вот поди ж ты. Не ожидал. Если я соглашусь, он мне расскажет суть дела, и, судя по всему, знать эту суть опасно.

Чего это я им понадобился? Что такого нужно сделать на Ганимеде? Замочить кого-то? Никакие важные люди на Ганимед не летают, а если убрать кого-то из экипажа, например, буде он слишком много знает, сделать это можно гораздо менее экзотическим способом. Например, при пересадке в пространстве – выкинуть … в отходный люк, или чего у них там … нам пока что не объяснили…

Ну, допустим, он мне что-то вещает, какую-то тайну великую. Я справляюсь с «заданием» успешно. Что мне светит после этого? Уберут меня при первой же возможности, не так ли?

– Нет, не хочу, – сказал он.

– Никто тебя убирать не будет, – заверил его Доувер. – Незачем. Лишняя трата ресурсов. Если и расскажешь кому-нибудь – не поверят.

– Журналисту, например?

– Журналист, который об этом напишет статью, вылетит с работы, и вряд ли найдет другую. Все журналисты прекрасно это понимают. Не девятнадцатый век на дворе, Дубстер. А, да, и девушку твою освободим. И чистый лист у нее будет.

– Девушку? – удивился Дубстер.

– Как ее … Ридси, кажется? Да, точно. Ридси. Освободим.

При чем тут Ридси, подумал Дубстер, я эту Ридси и не видел-то никогда, только слышал разное. Но разубеждать капитана он не стал.

– Две минуты прошло. Согласен?

Дубстер улыбнулся мрачно.

– Понятно, – сказал капитан. – Дело такое, Дубстер. По подсчетам количество вещества, которое мы добываем на Ганимеде, стремительно уменьшается там, где мы его добываем.

– Гелий-двадцать? – спросил Дубстер небрежно.

Капитан нахмурился.

– Обойдемся без груздей, Дубстер. Гелий-двадцать не добывают, его синтезируют, и, помимо этого, гелий-двадцать – сленговое название. Ты ведь, вроде, уже неделю здесь околачиваешься, мог бы чему-нибудь научиться у инструкторов. И я уверен, что научился.

– Ладно, – сказал Дубстер.

– По непроверенным сведениям на некотором расстоянии от того места, где мы добываем указанное вещество, есть так называемый РВК, или регион высокой концентрации. Его пока что не застолбили, потому что о нем не знают. Нужно застолбить. Но сделать это нужно с опаской. Ты должен будешь, никому ничего не говоря, отлучиться, добраться до нужного места, и записать координаты. В общем, это всё.

– Всё?

– Ну, еще вернуться нужно будет.

– А что я скажу остальным?

– Что ушел на задание.

Дубстер скосил глаза на камеру под потолком.

– Нас никто не слушает? – спросил он.

– Нет.

Капитан даже не понял сперва, что именно произошло. Только что он стоял перед столом и смотрел на Дубстера. Теперь он лежал на столе плашмя, лицом вниз, и его собственный личный пистолет приставлен был к его же, капитана, шее.

– Вещай все как есть, – сказал Дубстер. – На самом деле. Мне-то терять нечего, а тебе, кажется, повышение скоро дадут. Вещай, вещай.

– Дурак ты, Дубстер, – сказал Доувер.

Дубстер приподнял голову капитана и долбанул его лицом в стол. Не очень сильно.

– Обойдемся без груздей, как ты и сказал, Доувер. Вещай.

– Я тебе поведал все как есть! Идиот!

Дубстер распрямился и отпустил капитана. Пистолет, вернув предохранитель в изначальное положение, он положил на стол.

– Действительно никто не слушает, – сказал он. – Какая радость. А только деньги вперед, солдат.

Капитан некоторое время ошарашенно смотрел на Дубстера. Взяв со стола пистолет, он небрежно сунул его в кобуру. Потер шею.

– Подонок, – сказал он. – Неисправим ты, Дубстер.

– Деньги вперед, – повторил Дубстер.

– Хорошо. Впрочем, нет, не очень хорошо. Половину.

– Нет.

– Полтора миллиона. Плюс обещанное официально. На любой счет.

– Цифровой.

– Естественно.

– Мне дадут возможность связаться с одним человеком, – сказал Дубстер. – И когда деньги уйдут с цифрового счета, и человек этот скажет, что все в порядке, то…

– Никаких проблем, – мрачно сказал капитан.

***

Два дня спустя в одном из помещений подвала Центра Подготовки Дубстера некоторое время без особой жестокости били двое мясистых сержантов, а потом положили на спину. Сверху возникло лицо капитана.

– Во всем должен быть порядок, хонник ебаный, – сказал Доувер. – Ничего личного. Вот тебе мобильник, звони своему знакомому.

Мобильник упал Дубстеру на живот. Дубстер собрался с силами и принял сидячее положение.

***

На инструктаже по психологической совместимости присутствовала треть всех кандидатов. Какие критерии использовались при отборе именно этой трети кандидаты не знали. Роль инструктора исполняла пожилая толстая дама с противным высоким голосом, тонкими губами, пухлыми запястьями и недобрым огнем в маленьких глазках. Голос звучал монотонно, усыпляюще. К тому ж кондиционер в помещении работал нехотя. Слушатели внимали всё свирепее, всё больше округлялись глаза, пока не стали сами собой закрываться.

– А также, – гудела монотонно-скрипуче инструкторша, – обратите внимание на эту часть слайда. Здесь изображен молодой человек, у которого много разных мыслей на уме, а к нему подходит его коллега, явно невыспавшийся…

«Ууу, явно невыспавшийся» – звучало в мозгу у Дауди. «Коллега кому подходит, белагра, грузди … стерва жирная … и вызывает у него раздражение … жение…»

Дверь открылась. Вошел средних лет хонник, лысый, в галстуке, с отвислыми брылами. Дауди заставил себя открыть глаза полностью и рассмотреть мужчину. Где-то он видел его фотографию … или по телевизору показывали … Дубстер, за два кресла от Дауди, тоже явно рассматривал мужчину и старался вспомнить, где он его видел … Нет, понял Дауди, не старается он, не нужно ему стараться – Дубстер знает, кто это такой. Позволь, я тоже знаю. Прекрасно знаю. Дубстер не изменил позу, но явно напрягся. Ему явно не скучно. И мне теперь совсем не скучно.

Дауди расправил плечи, встряхиваясь, и безмятежным взглядом обвел небольшое помещение. Кому еще не скучно? Нет, все сидят осоловелые. Особенно вон та девица, маленького роста, хонница с очень черными волосами и крючковатым носом. Не толстая, но жопа объемная. Сейчас уснет. Ее я тоже где-то видел. Может, она просто разыгрывает осоловелость, уж больно нарочито клюет крючковатым носом. А может и нет.

– Я не помешаю? – спросил вошедший. – Извините меня пожалуйста, инструктор. Мне иногда интересно прочувствовать некоторые аспекты…

– Нисколько, господин Манн, нисколько, – прогундосила инструкторша, поводя жирными плечами. – Вот свободное кресло. Вернемся к предмету, люди. Итак, когда вы поняли, что коллега ваш в раздражении, не следует усугублять…

Чего ждет Дубстер? Может, он ждет, пока все уснут? Нет, не похоже. Приход господина Манна внес некоторое оживление, а оживление в сонном помещении сродни замешательству, и Дубстер собирается этим воспользоваться. А может мне все это кажется. Может, я сам себя уговариваю таким образом. Подгоняю … как это говорят? … подгоняю факты под идею. Но один я не смогу … ну же, Дубстер. Делай что-нибудь. Что ж ты сидишь!

Дубстер перешел к действию мягко, по-кошачьи – только что сидел, и вот уже бежит, и прыгает – на охранника в углу. Охранник даже не понял, что нужно реагировать. Не успел. Прямой удар. Охранник качнулся назад, большой такой человек, серьезный, и Дубстер, хватая автомат охранника обеими руками, ударил этим автоматом снизу вверх, охраннику в подбородок.

Перепрыгнув через кресло, Дауди метнулся в противоположную от Дубстера сторону. Охранник, увлеченный зрелищем схватки коллеги с раздраженным Дубстером, оказался к этому еще менее готов, чем давеча его коллега.

Третий охранник, в другом углу, снял автомат с предохранителя и наверняка уложил бы либо Дауди, либо Дубстера, но сонная жопатая девица с крючковатым носом в два движения переместилась к нему и врезала ему ногой в пах, одновременно хватая автомат за дуло. Охранник взвыл, повел автоматом, и девица засветила ему в глаз.

Четвертый охранник, на которого никто не напал, наверняка поднял бы тревогу, если бы Дубстер не схватил господина Манна за воротник и не приставил ему дуло к шее.

– Оружие на пол, – сказал он негромко, но очень внятно.

Охранник засомневался, но в этот момент Манн крикнул:

– Бросайте! Вы же слышали – оружие на пол!

Охранник бросил автомат. Девица, врезавшая и засветившая, отобрала наконец автомат у увечного. Остальные присутствующие продолжали сидеть, уже не сонные, заинтересованные, но не решающиеся перейти к серьезным действиям. В зелайфе по большому счету, как и в обычной жизни, каждый за себя.

– Я вызову … – начала было инструкторша, но Дауди, подойдя к ней, схватил ее за нос и крутанул. Она ойкнула и отступила на шаг, и наткнулась массивным задом на край стола с проектором, и он хлопнул ее не очень сильно по щеке.

– Ко мне, – сказал Дубстер, выдергивая господина Манна из кресла. Имел в виду он, конечно же, Дауди и девицу. – Спокойным шагом. Остальным сидеть по местам.

Девица и Дауди, подняв автоматы, вышли за Дубстером и Манном – боком, поводя дулами.

По коридору через холл прошли спортивно, пружинисто.

– Скажи им, чтоб не стреляли, – велел Дубстер Манну.

– Не стреляйте! – крикнул Манн охране у выхода.

– Прикройте меня, – велел Дубстер девице и Дауди.

Было пасмурно. Звякнул и задребежжал сигнал тревоги. Дубстер и раздраженные коллеги пересекли по диагонали сквер перед зданием Центра. Четыре джипа стояли рядком у взлетного поля. Дубстер затолкал Манна на заднее сидение. Дауди нырнул открытому джипу под руль, и тут же грохнула первая очередь от здания, и несколько пуль ударили в джип, и Манн заорал «Не стреляйте!» страшным голосом. Дауди закоротил зажигание. Девица, прятавшаяся за правым бортом джипа, перескочила через борт и легко, несмотря на пухлый свой зад, приземлилась на пассажирское сидение рядом с Дауди. Дубстер сел на заднее рядом с Манном. Дауди включил заднюю передачу и лихо развернул джип мотором к Центру.

– Пригнулись! – крикнул он.

Взревев форсированным двигателем, джип рванулся с места.

– Прямо сейчас! – крикнул Дауди. – Головы вниз!

Девица, Дауди, и Дубстер нырнули, оставив на виду одного Манна, снова заоравшего «Не стреляйте! Я здесь! Алек Манн!» Дауди распрямился, крутанул руль влево, и выехал на пропускной пункт. С переключением скорости он чуть поспешил, трансмиссия скрежетнула, но все-таки поймала ритм, и укрепленным чугунными «рогами» на передке джип разнес новенький шлагбаум в щепки.

Дождь накрапывал слегка, равнодушно. Прямой отрезок дороги растянулся на три мили. Погоню они увидели минуты через полторы.

– Господин Манн, у вас нет случайно связи с собой? – осведомился Дубстер. – Отвечайте быстро и отчетливо.

– Есть, – отчетливо ответил Манн.

– Связывайтесь с начальством. Скажите им, что если не отвяжутся, то живым они вас не увидят. А если дадут нам уйти, мы вас отпустим.

– А вы действительно меня … отпустите?

– Зачем Вы нам? Лишнее убийство – лишние неприятности. Валяйте, связывайтесь.

Манн выпростал из внутреннего кармана связь и набрал номер.

– Срочно позовите коменданта Уилсона. Срочно! Говорит Алек Манн. Я с беглецами. Срочно!

Развернувшись, встав на колени на пассажирском сидении, и взявшись одной рукой за спинку, девица внимательно вглядывалась в дорогу позади.

– Два джипа, – сообщила она. – Нет, три.

– Уилсон? Манн говорит! Они меня отпустят, если ты отзовешь погоню! И наверняка убьют, если … А?! … Отзови погоню, Уилсон! Какой еще вертолет!

– Одну минуту, – прервал его Дубстер. – Смотрите мне в глаза, Манн.

– Подожди, – сказал Манн в трубку и стал смотреть в глаза Дубстеру.

– Если я увижу вертолет, или просто услышу шум вертолетного мотора … знаете, вертолетные моторы, они не очень большие. У среднего вертолета мотор размером с рюкзак школьника. Но, конечно у военных массивнее моторы … Так вот, если я только услышу вертолет, я отстрелю вам яйца, господин Манн. А если увижу, то сделаю я с вами такое, что, возможно, даже изобретатели китайских пыток сочли бы негуманным.

Дубстер улыбнулся. Манн закричал в трубку:

– Никаких вертолетов, слышишь? Убери погоню сейчас же! А? Дурак! Убери погоню!

– Дауди, там впереди ответвление, – сказал Дубстер. – Замедлись.

– Откуда ты знаешь? – удивился Дауди.

– Изучил местность.

– Когда? Где?

– В Горной Земле. Замедлись, идиот!

Дауди сбавил скорость.

– Ответвление где-то слева. Проселочная дорога, и там подъем сразу, – предупредил Дубстер.

Расстояние между ними и погоней начало сокращаться.

– Придется вас застрелить, – сказал Дубстер Манну.

– Прекрати погоню! – заорал Манн в трубку. – Уилсон, слышишь? Прекрати! Сейчас же, блядь! Сейчас же!

– Не пропусти ответвление, – напомнил Дубстер. – Если пропустишь, нам белагра.

Дауди искал глазами ответвление. Справа по ходу наметились холмы с порослями. Погоня приближалась.

Девица вскинула автомат и прицелилась.

– Пригнитесь, – крикнула она Дубстеру и Манну.

– Уилсон! Уилсон! – кричал Манн, пригибаясь и зажмуриваясь.

Дубстер пожал плечами и тоже пригнулся.

Девица дала очередь, и с погоней что-то сделалось. Дубстер приподнялся и вгляделся. Судя по тому, как разъехались в разные стороны фары погони, один из джипов перевернулся, и остальные его попытались объехать, и, возможно, не все сумели это сделать.

В этот момент Дауди заприметил слева ответвление, переключил скорость, и выскочил на проселочный грунт, глинистый, влажный и опасный. Джип подкинуло несколько раз, но Дауди ловко управился с рулем и трансмиссией, и они не перевернулись. Дорога действительно, как обещал Дубстер, пошла круто вверх, и двигатель зарычал профессионально, демонстрируя готовность к любым трассовым трудностям.

***

Капитан Доувер сверлил коменданта глазами.

– Меня не интересует, почему вы прекратили погоню, Уилсон, – сказал он зло. – Меня интересует, почему им дали выбраться из здания.

– Они взяли господина Манна заложником…

– И что же?

– Они бы его убили.

– Не велика ценность.

Комендант, хоть и был напуган, удивился.

– Но как же, капитан … ведь господин Манн…

– Что?

– Он ведь … э … важный … важная фигура?

– В каком смысле?

– Ну … он ведь ученый.

– Так. И?

– Ну, не знаю. Говорили, что он великий ученый?…

– Чем же он великий?

– Ну, я не эксперт … но ведь … это все знают … Он изобрел…

– Изобрел? Манн что-то изобрел. Что именно?

– Не уверен … Гелий-двадцать?

– Вы недалекий человек, комендант. Гелий-двадцать никто не изобретал. Это просто смесь такая, с неофициальным комическим названием. Ее вам любой школьник приготовит на уроке химии. Подобрали оптимальный катализатор, но это опять же сделал не Манн, а какой-то его лаборант прыщавый. Господин Манн долго сопротивлялся подаче заявки. И согласился, что все рассчеты принадлежат лично ему, только когда опыты доказали промышленную состоятельность катализатора. И было это двадцать четыре года назад, и с тех пор многое изменилось. В том числе и катализатор. Он нынче другой совсем.

Лицо коменданта искривилось.

– Но ведь … Я сделаю так, как вы хотите, капитан … Я не сомневаюсь в вашей компетентности…

Капитан пожал плечами.

– Может … возобновить? … – спросил с надеждой Уилсон.

– Погоню? Нет, поздно. Стадия погони завершена. Началась стадия поисков.

Доувер сел в кресло напротив коменданта и некоторое время напряженно думал. Комендант не знал куда себя девать, мучимый стыдом и страхом.

– Вот что, – сказал наконец Доувер. – Вы временно передаете власть над Центром мне. Ни правительство, ни даже Пейлоуд ни о чем не узнают. Охрану проинформируем по минимуму. По хутеням никого не отпустим пока что. Беглецов я найду … к утру, не раньше. И когда вас спросят впоследствии, были ли происшествия, вы сделаете вид, что ничего не знаете, ничего не слышали, все в порядке.

– Трудно, – сказал комендант. – Слухи пойдут…

– Не пойдут, – заверил его Доувер. – Ни правительство, ни Пейлоуд не заинтересованы в безосновательных слухах, от которых никому нет выгоды. Если все ваши подотчетные находятся, где им положено, проходят инструктаж, летят на Ганимед – придираться не к чему. А если пострадает господин Манн, скажем, что произошел несчастный случай. У него тут лаборатория неподалеку, устроим там взрыв, и тело его там найдут … ничего страшного. Остальных я возьму живыми. И они продолжат подготовку, и в нужный срок отправятся на Ганимед.

– У нас завтра инспекция, – тихо сказал комендант.

– Инспекция?

– Международная.

– От ООН?

– Да.

– Во сколько?

– В три часа дня.

– Чтоб им всем … – Доувер сжал губы. – Бездельники … Думаю, что успею. Но охрану придется информировать вам, я буду занят поисками. Постарайтесь не наговорить лишнего.

***

Зачастил ливень. Пещера, не пещера – углубление в расщелине – неплохое укрытие, вот только джип очень на виду, в расщелину не помещается. От камней веет холодом. Костер соорудить не из чего, голые камни, да и опасно – дым будет виден. Полевой фонарь с аккумулятором обнаружился под задним сидением джипа – и ладно. Подложили куртки, сели. Манн в добротном профессорском костюме – длинный пиджак, льняные темные брюки – сел прямо на землю и обхватил колени руками. И поймал на себе недовольный взгляд Дубстера. Что именно не одобрял Дубстер, он не понял, но ужас, и без того его терзавший все это время, усилился. Ужас беспомощности и неопределенности положения.

– Я вам гарантирую свободу, если вы меня отпустите, – сказал Манн в пятый раз. И снова никто не обратил на его слова никакого внимания. Неизвестность пугает больше, чем откровенная угроза. – Вы слышите? Я сказал…

Дауди долбанул его кулаком в ухо, и Манн заверещал.

– Заткнись, – сказал Дауди.

Сев в позу лотоса, Дубстер стянул с себя мокрую куртку и майку, расправил плечи, потер коротко остриженную голову ладонями, снял кеды, пошевелил пальцами ног. Дауди скинул куртку и стал ее выжимать по малому, дюйм за дюймом. Девица на всякий случай решила ничего с себя не снимать.

Вытащив из автомата магазин, Дубстер выпростал из него патроны и пересчитал. Заправил обратно. Положил автомат рядом с собой.

– Джип придется здесь бросить, – сказал он, ни к кому не обращаясь.

– Куда идем? – поинтересовался Дауди.

Дубстер помолчал, поводил бровями, почесал ухо.

– Железная дорога. Километров семь по склону.

– Нас там наверняка ждут.