Краткая история США Римини Роберт

Robert V. Remini

A SHORT HISTORY OF THE UNITED STATES

© Copyright © 2008, 2009 by Robert V. Remini

© Алексанян О., перевод на русский язык, 2015

© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2015

КоЛибри^®

Введение

Несколько лет назад мой друг, редактор Harper Collins Publishers Хью Ван Дюсен, в разговоре со мной заметил, что уже более шестидесяти, если не семидесяти, лет никто не писал краткую историю Соединенных Штатов, и предложил мне взяться за такую книгу. Воодушевленный этой идеей, я приступил к созданию краткого исторического повествования о Соединенных Штатах, занимательного для широкой публики и содержащего не только рассказ об основных вехах американской истории начиная с прибытия коренных американских племен в Западное полушарие и до наших дней, но и о некоторых важнейших событиях, повлиявших на развитие страны. Мне хотелось показать, как за несколько веков сложился типичный американец, как республика превратилась в демократию и как выглядело американское общество в разные столетия. Кроме того, я хотел, чтобы в книгу непременно вошли все ключевые факты политической, социальной, экономической, дипломатической, интеллектуальной и культурной жизни. И вот результат моих усилий.

Когда в 2008 г. печаталась эта книга, страна была увлечена яростной предвыборной борьбой. Тогда мы даже не знали, кто будет избран кандидатом от Демократической и Республиканской партий, поэтому я предпочел не заниматься предсказаниями о том, кто станет кандидатом и кто в итоге победит в президентской гонке.

Ко времени выхода «Краткой истории США» результаты выборов были известны, и я могу обратиться к ним в этом введении.

После долгой, ожесточенной и изматывающей кампании по проведению предварительных выборов в каждом штате из двух кандидатов – сенатора Хиллари Клинтон от Нью-Йорка и сенатора Барака Обамы от Иллинойса – кандидатом от Демократической партии был выбран Обама. Республиканцам понадобилось меньше времени, чтобы определиться со своим кандидатом – сенатором от Аризоны Джоном Маккейном. Кандидатом в вице-президенты Обама выбрал сенатора от Делавэра Джозефа Байдена, который в избирательном списке значился экспертом по международным делам. Маккейн, желая привлечь консервативно-религиозное правое крыло своей партии, выбрал губернатора Аляски Сару Пэйлин, во время кампании едва ли не ставшую знаменитостью, но вскоре продемонстрировавшую полное отсутствие качеств, необходимых, чтобы так близко подойти к возможному президентству.

Затем последовала отвратительная, подчас злобная борьба, в которой Обама, призывая к переменам в работе правительства, вел себя более подобающим для президента образом, чем Маккейн, чья президентская кампания, и без того непоследовательная и путаная, становилась все более жесткой и переходящей на личности.

Кампания Обамы оказалась прекрасно организованной и весьма эффективной, он обладал большей привлекательностью для молодежи и независимых избирателей, и количество людей, посещавших встречи с ним, выросло до сотен тысяч, к тому же его поддержало множество волонтеров, увлеченно работавших на выборах. Число избирателей, приходивших на встречи с Маккейном, возросло лишь после того, как к его команде присоединилась привлекательная и напористая Пэйлин, но связи Маккейна с крайне непопулярным президентом Джорджем Бушем-младшим и неожиданные ухудшения в экономике после банкротства банка Lehman Brothers и финансовых неурядиц в нескольких больших и важных компаниях фактически гарантировали его поражение.

4 ноября 2008 г. рекордное число американцев пришли к избирательным урнам и в качестве нового президента предпочли Маккейну Обаму. Он одержал уверенную победу, получив 66882230 голосов избирателей и 365 голосов выборщиков, в то время как за Маккейна проголосовал 58343671 избиратель и 173 выборщика. Эти выборы стали действительно историческими, поскольку Обама был первым афроамериканцем, избранным президентом США. Он приступил к своим обязанностям 20 января 2009 г.

К концу 2008 г., когда страна все глубже погружалась в рецессию и конгресс выделил сотни миллиардов долларов на поддержку проблемных отраслей, все поверили, что началась новая эра.

Консервативные представления об ограничении власти правительства, сокращении государственного регулирования и дефицитном бюджете, которые некогда поддерживал президент Рональд Рейган, были развенчаны. Остается только наблюдать, как будет развиваться страна и какой окажется эта новая эра. Без сомнения, она станет еще одним волнующим этапом в истории США.

1. Открытие и заселение Нового Света

Открытие и заселение западного полушария окружены множеством интригующих тайн. Кто были те люди, которые первыми заселили Северную и Южную Америку? Почему они пришли? Как они туда попали? Как долго длилось их переселение? По одной из гипотез, перемещение людей в Новый Свет началось, когда они пересекли полоску земли, в то время соединявшую Сибирь и Аляску, но позднее ушедшую под воду из-за таяния ледников и ныне превратившуюся в Берингов пролив. Возможно, эти первобытные люди стремились осваивать новые территории или нуждались в источниках пищи, а быть может, они искали лучших климатических условий или бежали от преследований по религиозным причинам, в поисках более благоприятных мест для исповедования своих особых верований. Кто знает?

Разумеется, некоторые ученые утверждают, что древние люди прибыли морем, и несколько современных исследователей пытались продемонстрировать, как они могли это сделать. Но если и в самом деле в Новый Свет их привел сухопутный маршрут, то когда это случилось? Как давно? Ближайшая догадка – и это только догадка, – что это произошло 50000 лет назад, если не больше. Но была ли это одна долгая миграция в течение ряда лет или она происходила спорадически на протяжении длительного периода времени? Ученые предположили, что миграция завершилась 2000 лет назад и велась группами, состоявшими из больших семей. Со временем эти люди поселились во всех пригодных для обитания регионах вплоть до самых южных, включая множество прибрежных островов, особенно у восточного побережья. Первопоселенцы обосновались на пространстве, растянувшемся в длину с севера на юг почти на 18 тысяч километров и в ширину с востока на запад на 5 тысяч километров, а местами и более. Они создали много разных культур, главным образом в зависимости от регионов, где обрели постоянное место жительства, и говорили по крайней мере на 300 языках. Отдельные родовые общины послужили основой для формирования племен, или народностей, а правящая верхушка обычно состояла из совета старейшин и выбранных ими вождей рода. Во главе племени стоял главный вождь, которого выбирали от одного из основных родов, но многие функции управления осуществлялись внутри рода или семьи.

Древние американцы занимались в основном охотой, рыболовством, собирательством и земледелием, но их возможности были ограничены тем, что они не знали колеса и не имели таких домашних животных, как лошадь и корова. Они не обладали навыками в металлургии, помимо ковки меди для изготовления примитивных орудий и золота и серебра для украшений.

Ни одно из сотен племен, которые проживали к северу от теперешней Мексики, не имело алфавита или письменного языка. Для записи важных событий прибегали к пиктограммам, а для связи на расстоянии применяли язык жестов и дымовые сигналы. На юге общество с более развитой культурой возникло у ацтеков и инков. Ацтеки имели письменность и обладали познаниями в математике и архитектуре. Их большие каменные храмы возвышались над городами и селениями. Высказываются предположения, что культурный уровень этих южных народов в VIII в. был выше, чем в странах Западной Европы. Но тут же возникает вопрос: почему их культура застыла на этом уровне и перестала развиваться? Это еще одна тайна, которую нельзя удовлетворительно объяснить имеющимися в настоящее время данными.

Есть и другие загадки. Согласно скандинавским сагам, около 1000 г. викинги во время плавания из Исландии в Гренландию из-за шторма сбились с курса и высадились в Новом Свете. Где именно они нашли убежище, остается неясным. Немного позже Лейф Эриксон и его команда повторили это путешествие и достигли Ньюфаундленда или, возможно, побережья современной Новой Англии. Они устроили лагерь и исследовали большую территорию, без сомнения посетив земли, которые позже стали частью Соединенных Штатов Америки. В дальнейшем другие викинги, возможно, заплывали в глубь континента по реке Святого Лаврентия. В любом случае викинги так и не создали постоянных поселений в Новом Свете, и их открытия ни к чему не привели. Прошло еще несколько веков, прежде чем в Западной Европе произошли важные социокультурные сдвиги, которые впоследствии привели к миграции многих европейцев в Новый Свет.

Эти перемены, несомненно, начались с Крестовых походов. В 1095 г. папа Урбан II призвал христиан к освобождению Святой земли от мусульман. Тысячи европейцев откликнулись на его призыв и отправились на Восток, где столкнулись с экзотической культурой и образом жизни, которые будоражили их воображение. Из походов они возвращались с новыми замыслами, стремясь и дальше пользоваться диковинами, которые увидели на Востоке, такими как пряности, хлопок и шелковые ткани. Мечты о чудесах Востока еще сильнее разжег рассказ Марко Поло о дальних путешествиях и жизни в Китае («Книга чудес света», фр. Livres des merveilles du monde, XIII в.), о золоте и серебре, пряностях и шелковых одеждах, захвативший воображение европейцев. Тогда были разведаны торговые пути, по которым восточные товары попадали на европейский рынок. Вскоре феодальную, сельскохозяйственную, закрытую экономику средневекового мира сменила экономика капиталистическая, основанная на торговле, деньгах и кредите. Разрастались старые города, возникали новые. Развитие городов привлекало ремесленников, которые совершенствовали свое мастерство, положив начало технической революции. Печатный станок сделал возможным широкое распространение книг, что, в свою очередь, способствовало росту просвещения и основанию в ряде городов университетов. Появились компас и астролябия, с которыми стало безопаснее плавать по морям, и моряки отныне могли прокладывать маршруты к прежде неизвестным землям.

Все эти и многие другие, менее заметные нововведения постепенно меняли средневековую авторитарную и жесткую систему воззрений и занятий. Власть папы и епископов, которые управляли католической церковью, в молодых национальных государствах уступила место власти монархов и титулованной знати. А после того как Мартин Лютер поместил список из 95 тезисов на двери Замковой церкви в Виттенберге, положив тем самым начало Реформации, христианская религия уже больше не опиралась на один-единственный набор догматов.

Капитализм, протестантизм и национальные государства под управлением честолюбивых самодержцев – все это легло в основу современной Европы.

Когда астролябия позволила мореплавателям определять широту, на которой находятся их корабли, бесстрашные исследователи отважились заплывать все дальше на юг вдоль побережья Африки. Португальский инфант Энрике, вошедший в историю как Генрих Мореплаватель, одну за другой снаряжал экспедиции, которые в конце концов пересекли экватор и достигли самого юга Африки. В 1498 г. Васко да Гама обогнул мыс Доброй Надежды, пересек Индийский океан и достиг Индии, где объявил туземцам, что он прибыл торговать.

Попасть на Восток кратчайшим путем и возвратиться с золотом, серебром, пряностями и другими экзотическими товарами для многих стало честолюбивой мечтой. Итальянский мореплаватель Христофор Колумб считал, что быстрее достигнет Востока, плывя прямо на запад, а не вокруг Африки. Несмотря на возражения советников, которые считали долгое плавание на небольших каравеллах слишком опасным и рискованным, Изабелла Кастильская, чей брак с Фердинандом, королем Арагона, положил начало объединению Испании, согласилась финансировать экспедицию. И 3 августа 1492 г. корабли «Нинья», «Пинта» и «Санта-Мария» с 90 моряками вышли из гавани города Палос-де-ла-Фронтера и после непродолжительной остановки на Канарских островах у побережья Африки направились в сторону заходящего солнца. Безусловно, для такого путешествия требовались огромное мужество и превосходные навыки навигации. 12 октября в два часа пополуночи Колумб и его команда обнаружили остров, который мореплаватель назвал Сан-Сальвадор (позднее остров Уотлинга в составе Багамских островов). Затем Колумб открыл более крупный остров, который назвал Эспаньолой (ныне остров Гаити), и нарек приветствовавших его туземцев индейцами, ошибочно полагая, что прибыл в Индию, а Китай находится дальше на западе. Колумб вернулся домой, где его чествовали как героя, и совершил еще три плавания в Новый Свет, но так и не нашел сокровищ и пряностей и умер, пребывая в заблуждении, будто достиг Азии.

Последующие путешествия в Новый Свет, совершенные искателями приключений из Португалии и Испании, побудили монархов этих стран подписать в 1494 г. Тордесильясский договор, установивший в 1770 километрах к западу от Канарских островов демаркационную линию, протянувшуюся по меридиану от полюса до полюса. По этому договору земли к западу от линии раздела отходили к Испании, а земли к востоку от нее – к Португалии.

Поиски путей в Азию и сокровищ, которые надеялись найти авантюристы, продолжались и в следующем столетии. Еще один итальянский мореплаватель, Америго Веспуччи, совершил несколько путешествий вдоль восточного побережья южной части нового континента и оставил захватывающие, хотя и не слишком соответствующие действительности записи о том, что он назвал «Новым Светом», которые привлекли внимание картографов и географов. В 1507 г. немецкий картограф Мартин Вальдземюллер, опубликовавший описания Веспуччи, предложил в его честь назвать Новый Свет Америкой. Так континенты в Западном полушарии получили новое имя.

Вскоре на запад в поисках удачи и славы устремились другие испанские искатели приключений. Эти конкистадоры, жестокие, беспощадные солдаты, которые, стремясь обрести вожделенные богатство и славу, не щадили ни индейцев, ни испанцев, обошли Новый Свет и завоевали для Испании империю. Помимо всего прочего, они были убеждены, что, обращая язычников в христианство, выполняют волю Божью.

Эрнан Кортес, исключительно жестокий, но талантливый предводитель, отправился в Новый Свет в 1504 г. Он участвовал в завоевании Кубы, а позже командовал экспедицией на полуостров Юкатан, где услышал рассказы о несметных богатствах, находящихся дальше на западе, у ацтеков, которые называли себя «мешика». С пятью сотнями солдат он двинулся на поиски этих богатств. Монтесума, император ацтеков, считал Кортеса вернувшимся, как то предсказывали ацтекские мифы, богом Кецалькоатлем и в знак приветствия послал ему дары: продовольствие и огромный, размером с колесо фургона диск в форме солнца, сделанный из чистого золота. Испанцы поняли, что напали на след баснословных сокровищ, и вознамерились их присвоить. Сообразительный и изобретательный Кортес сыграл роль бога Кецалькоатля и в 1519 г. захватил в плен Монтесуму, который за свое освобождение заплатил огромный выкуп. При поддержке соседних племен, ненавидевших мешика, Кортес покорил ацтеков и с помощью ружей и пушек перебил множество туземцев. Его завоеваниям способствовали принесенные его войском оспа, грипп, корь и сыпной тиф, к которым у местных жителей не было иммунитета.

Добыча, захваченная у мешика, вдохновила и других конкистадоров пуститься на поиски драгоценных металлов. Франсиско Писарро, один из таких ищущих славы авантюристов, узнал о цивилизации, расположенной дальше к югу, на месте нынешнего Перу. В этих краях он мог бы обрести богатство, которого так жаждал. После нескольких неудачных экспедиций Писарро заручился поддержкой императора Священной Римской империи Карла V, предоставившего ему помощь в обмен на пятую часть будущих сокровищ. В 1531 г. конкистадор с несколькими сотнями солдат отправился в поход и обнаружил цивилизацию инков в Перу. Подавив их сопротивление и убив императора Атахуальпа, он захватил горы золота и серебра.

Эти открытия и копи, приносившие несметные богатства, со временем превратили Испанию в самую могучую державу Европы. Но золотые и серебряные реки вызвали в стране инфляцию, из-за которой цены взлетели до небес.

Испанцы наводнили обе Америки. В 1565 г. испанский монарх послал Педро Менендеса де Авилеса закладывать поселения вдоль побережья Северной Америки, и в сентябре того же года Менендес основал Сан-Агустин во Флориде. Это было первое европейское поселение в Северной Америке. Колонии возникли и на Карибских островах, и в Центральной и Южной Америке, куда были назначены вице-короли, управлявшие колониями от имени монарха. Но абсолютная власть оставалась у короля, правившего через Совет по делам Индий в Испании, который назначал должностных лиц и разрабатывал законы и правила для колоний.

Испанское общество в Америках делилось на категории. Представители высшего сословия были рождены в Испании и назывались пенинсуларами. Затем шли те, кто родился в Америке от испанских родителей. Их называли креолами, и большинство из них были землевладельцами. Эти две группы составляли высший класс общества в Новой Испании. Те, в ком текла испанская и индейская кровь, были известны как метисы. Ниже на социальной лестнице стояли туземцы, которые приняли испанский образ жизни и культуру и представляли обширный трудовой класс. За ними шли мулаты – те, в ком текла смешанная европейская и африканская кровь, а на самой нижней ступени находились черные рабы, привезенные из Африки для работы в шахтах и на полях испанских завоевателей. Важное место занимала Римско-католическая церковь. Как и в Испании, церковь и государство были тесно связаны и действовали во взаимных интересах.

В 1513 г. Васко де Бальбоа открыл Тихий океан, а Хуан Понсе де Леон – Флориду. В 1519 г. Фернан Магеллан отплыл из Санлукар-де-Баррамеды на запад, надеясь достичь Азии. Впоследствии он погиб в схватке с туземцами на Филиппинских островах, а в 1522 г. в Испанию из 5 судов с 250 моряками на борту, совершив первое кругосветное плавание, вернулся только один корабль с 18 моряками.

В 1539–1542 гг. Эрнандо де Сото предпринял завоевательный поход на север от Мексики, туда, где сейчас находятся штаты Джорджия и Северная и Южная Каролина, а затем на запад, через территорию современных штатов Теннесси, Алабама, Миссисипи и Арканзас. А в 1540 г. Франсиско Васкес де Коронадо с войском проник из Мексики в глубь Северной Америки в поисках легендарных Семи городов Сиболы, вымощенных золотом[1]. В 1542 г. Хуаном Кабрильо была исследована Калифорния. Чтобы обращать индейские племена в христианство, католические священники организовывали миссии.

Впечатляющие успехи Испании, создавшей мировую империю и награбившей сказочные сокровища, побуждали другие государства Европы следовать ее примеру и захватывать земли для колонизации. Франция начала создавать империю в 1534 г., когда король поручил Жаку Картье найти северо-западный путь к обеим Индиям. Вместо этого Картье в ходе нескольких экспедиций объявил французскими восточную половину Канады и земли между Аппалачскими горами и рекой Миссисипи. Позже Самюэль де Шамплен исследовал область реки Святого Лаврентия и основал города Квебек и Монреаль. Прибыльный пушной промысел в районе Великих озер стал источником богатства, но не привлекал значительного количества французских поселенцев. Основную часть населения Новой Франции составляли индейцы, и Шамплен заключил союз с племенем гуронов, благодаря которому им удалось нанести поражение своему давнему врагу – ирокезам.

Ирокезы, вероятно, стояли на более высокой ступени развития, чем другие индейцы. Они жили к югу от реки Святого Лаврентия и озера Онтарио. В эту группу входили племена сенека, онондага, мохока (могавки), кайюга и онейда, к которым позднее присоединились тускарора, образовав устойчивый союз ирокезоязычных племен – Лигу шести народов.

Далее на север, выше реки Святого Лаврентия, жили алгонкинские племена, главным образом гуроны, заключившие союз с французами, нуждавшимися в пушнине, а в этих землях популяция бобра была самой значительной. Ирокезы воевали с гуронами из-за мехов, которые они обменивали на ружья. Так началась череда индейских войн, в ходе которых ирокезы едва не вытеснили французов из Северной Америки.

В свою очередь, голландцы пытались расширить свои владения и завоевать новые богатства. В 1609 г. Генри Гудзон проплыл вверх по реке, которая теперь носит его имя, и основал фактории. Голландская Ост-Индская компания контролировала несколько таких факторий. Наиболее важными были Новый Амстердам на острове Манхэттен и форт Оранж, переименованные в Нью-Йорк и Олбани, когда англичане заняли их в результате войны с Голландией. Голландцев, как и французов, в первую очередь интересовала пушнина, а не колонизация, и они также выменивали у ирокезов меха на ружья.

Были там и англичане, те самые англосаксы, жившие на островах в Северном море и защищенные морями, которыми вскоре стали править. Эти обладатели крепких кораблей и еще более крепкого характера бороздили океан, чтобы создать империю. Еще в 1497 г., при короле Генрихе VII, итальянец Джованни Кабото, более известный как Джон Кабот, искал западный путь на Восток вначале вдоль Ньюфаундленда, а годом позже южнее, вдоль побережья Северной Америки, тем самым обеспечив Англии права на значительную часть того, что позже стало Соединенными Штатами Америки. Но только при королеве-протестантке Елизавете I англичане всерьез заинтересовались Новым Светом. По большей части они наносили удары по испанскому могуществу, нападая в открытом море на торговые суда и корабли, перевозившие сокровища из Нового Света. Пираты, такие как Джон Хокинс и Фрэнсис Дрейк, доставляли королеве награбленные золото и серебро. Елизавета отрицала любую связь с этими пиратскими набегами, но при этом посвятила в рыцари Дрейка, совершившего кругосветное путешествие и сказочно разбогатевшего. В 1588 г. испанский король Филипп II послал к берегам Англии Непобедимую армаду из 130 кораблей, вооруженных тысячами пушек, рассчитывая покорить англичан и вернуть их в лоно католичества. Столкнувшись с неустрашимыми британскими моряками и их маневренными кораблями, а также с безжалостными бурями, Армада понесла тяжелые потери, и лишь половина ее кораблей вернулась к родным берегам. Теперь Англия могла претендовать на значительную часть Североамериканского континента.

Несколькими годами раньше, в 1585 г., сэр Уолтер Рэли послал группу поселенцев, которые высадились на островке у побережья сегодняшней Северной Каролины и назвали его Роанок. Но из-за нападения Непобедимой армады англичанам стало не до снабжения поселения на Роаноке, а когда в 1591 г. помощь все-таки прибыла, остров оказался безлюдным. Тайна исчезновения поселенцев на острове Роанок так и осталась нераскрытой.

Но предприимчивые английские негоцианты не оставляли попыток колонизировать Новый Свет, рассчитывая повторить успех испанских завоевателей. Группа купцов с целью колонизации Северной Америки основала акционерное общество, Лондонскую компанию, акции которой продавались по 12 фунтов 10 шиллингов. Хартия, дарованная акционерному обществу Яковом I Стюартом, занявшим английский престол после смерти Елизаветы в 1603 г., давала право осваивать земли от побережья Атлантики до самого Тихого океана. Земли эти в честь Елизаветы I, никогда не выходившей замуж и известной как «королева-девственница» (The Virgin Queen), были названы Вирджинией. В декабре 1606 г. из Англии отплыли корабли «Сьюзан Констант», «Гудспид» и «Дискавери». Колонисты высадились в Вирджинии в апреле 1607 г. и основали поселение, в честь короля Якова I названное Джеймстауном.

Колонисты искали золото, но его здесь не было. Условия в треугольном форте, который они построили, ухудшались с каждым месяцем. Джон Смит принял управление колонией страшной зимой 1609/10 г., известной как «голодное время». Выжившие ели коренья, желуди, ягоды и даже своих лошадей. Колонисты получили помощь от племен союза поухатан, которые научили их выращивать кукурузу и показали, где ловится рыба. Но из-за ненасытности англичан отношения с индейцами стали напряженными, и Смит во время исследовательской экспедиции был захвачен в плен группой охотников. Его передали Опечанканоху, по-видимому сводному брату вождя Поухатана. Смиту грозила смерть. Еще мальчиком в 1559 г. Опечанканоха похитили испанцы и отправили в Испанию изучать западные обычаи, язык и культуру. Он должен был стать переводчиком и даже получил испанское имя дон Луис де Веласко. В конце 1570-х гг., вернувшись на родину, Опечанканох отказался от испанских обычаев и занял руководящее положение в племени поухатан. Вполне вероятно, что он сыграл не последнюю роль в убийстве миссионеров, сопровождавших его на обратном пути в Вирджинию. Скорее всего, он убил бы и Джона Смита, если бы не Покахонтас, любимая дочь вождя Поухатана.

В то время Покахонтас было всего 11 лет, и вряд ли она действовала из романтических побуждений. Ряд историков высказывают предположение, что она участвовала в широко распространенном у индейцев ритуале «казни и спасения». Умоляя сохранить жизнь Смиту, девочка могла исполнять обряд алгонкинов, с помощью которого вождь Поухатан демонстрировал власть над жизнью и смертью, принимая Смита и поселенцев Джеймстауна под свое верховное владычество. Он предоставил им защиту в обмен на признание своего главенствующего положения. Какой бы ни была истинная причина действий Покахонтас, она подружилась и с другими английскими поселенцами, приняла христианство и в 1614 г. вышла замуж за одного из поселенцев, Джона Рольфа, тем самым гарантировав мирное сосуществование между индейцами и колонистами. Позже Покахонтас отправилась в Англию, где ее приняли с должным почетом, учитывая ее положение среди индейцев. Индейская принцесса была представлена королю и королеве. К несчастью, Покахонтас заразилась оспой и умерла в возрасте 22 лет.

Вместо золота колонисты обнаружили другое сокровище – табак, который индейцы курили с незапамятных времен. В Европе эта «дурная привычка», как назвал ее король Яков, быстро вошла в моду, и благодаря растущему спросу у поселенцев появился товар, необходимый им для выживания. Прибыль от торговли табаком привлекала в Америку все больше английских поселенцев, и вскоре здесь появились крупные табачные плантации, а Вирджиния стала процветающей колонией.

Управлять Вирджинией Лондонская компания послала Томаса Дейла, человека военного, и он, чтобы обеспечить дальнейшее существование общины, установил там жесткие порядки. В 1619 г. компания поручила губернатору созывать от каждого из поселений по два представителя с тем, чтобы они заседали в Джеймстауне как совещательный орган. 22 землевладельца собрались в городской церкви и, пренебрегая инструкциями компании, приняли ряд законов, направленных против азартных игр, пьянства, безделья и нарушения субботы. Палата горожан, как ее стали называть, затем разъехалась, но с самого начала стало ясно, что английские поселенцы готовы идти своим путем и самостоятельно справляться с тем, что могло угрожать их безопасности и доходам. Их поведение продемонстрировало степень независимости, к которой будут стремиться будущие законодательные органы Северной Америки, утверждая право решать собственные проблемы по-своему.

По мере того как поселенцы в Джеймстауне и вокруг него богатели, их число постоянно росло, и уже в 1620 г. здесь насчитывалось около 2 тысяч колонистов. Опечанканох, с тревогой наблюдавший за неуклонным укреплением власти белых людей в ущерб власти племенного союза поухатан, решил положить этому конец. Рано утром 22 марта 1622 г. в нескольких поселениях появились невооруженные и дружески настроенные индейцы. Внезапно они выхватили топорики и мушкеты и набросились на местных жителей. Развеять опасения колонистов показным дружелюбием, а затем внезапно напасть и перебить их было типичной уловкой индейцев. Они уничтожили около трети поселенцев, которые ответили огнем на поражение и попытались вытеснить племя дальше на запад. Убийства и последовавшие беспорядки были настолько массовыми, что король Яков в 1624 г. отменил хартию Лондонской компании и сделал Вирджинию королевской колонией. Но изменения в управлении не прекратили кровопролитие. Через некоторое время после смерти Поухатана, вероятно в 1628 г., Опечанканох стал верховным вождем и возобновил боевые действия, хотя и нерегулярные. В 1644 г. он начал то, что колонисты назвали «большим наступлением», и убил более 500 колонистов. Однако вождь состарился, ему было уже около ста лет, и его власть ослабела. Он был захвачен и после недолгого пребывания в остроге убит. Так закончилась война Поухатан.

В перерывах между сессиями палата горожан делала все возможное, чтобы собираться регулярно, и в 1639 г. король поручил губернатору созывать палату горожан ежегодно, признав то, что стало уже обычной практикой.

Не все поселенцы приезжали в Америку за золотом или другой выгодой, многие эмигрировали в поисках религиозной свободы. После протестантской Реформации и религиозных войн между представителями различных сект и вероисповеданий преследование по религиозным мотивам было в порядке вещей. В Англии монархи возглавляли Англиканскую церковь, которая противостояла Римско-католической, хотя англиканство сохранило немало католических обрядов и ритуалов. Протестанты, считавшие, что церковь Англии нуждается в очищении от таких атрибутов, стали известны как пуритане. Еще более радикальные протестанты стремились вообще отделиться от Англиканской церкви.

Группа английских религиозных диссидентов в стремлении к еще большей религиозной свободе бежала в 1608 г. в Голландию, но жизнь в этом иностранном государстве совершенно не отвечала их чаяниям и нраву, и они решили перебраться на новые земли. Получив от Лондонской компании разрешение на поселение в Вирджинии, эти диссиденты покинули Голландию, отплыв в Новый Свет на галеоне «Мэйфлауэр».

До Вирджинии они, впрочем, не добрались. Высадились колонисты у мыса Код, причалив к Плимутской скале 21 ноября 1620 г. Но прежде чем покинуть корабль, чтобы основать колонию, 41 человек подписал соглашение, в котором они клялись в верности «почитаемому суверену, королю» и «обязались объединиться» в «гражданскую политическую организацию». Далее они закрепили намерение основать колонию и подчиняться законам, которые сочтут «подходящими и соответствующими общему благу колонии». Мэйфлауэрское соглашение стало авторитетным источником, в соответствии с которым колонисты издавали собственные законы и выбирали должностных лиц. После этого они сошли на берег.

Стоит отметить, что поселенцы достигли письменной договоренности, закрепив свое мнение об управлении и принципах, на которых будет строиться их общество. Мэйфлауэрское соглашение – первый из многих документов, декларировавших принципы, которые будут положены в основу правительства и политической системы жителей Нового Света. В дальнейшем у американцев вошло в обычай использовать письменный документ как авторитетный источник при провозглашении принципов и процедур, которыми должны руководствоваться все члены общества.

Пилигримам, как обычно называют первопоселенцев, повезло: их встретили два индейца, говорившие по-английски, Сканто из племени потаксет и Самосет из племени пемаквид, и помогли им заключить мирное соглашение с местными племенами. Индейцы научили первопоселенцев выращивать кукурузу и показали места для ловли рыбы и охоты. Колония выжила и процветала, а колонисты благодарили Бога за свою счастливую судьбу.

В Англии Карл I, сменивший «почтенного суверена» Якова I, в 1629 г. дал группе пуритан хартию на образование Компании Массачусетского залива. В соответствии с этой хартией они могли основать к северу от Вирджинии колонию, которую Джон Смит впоследствии назвал Новой Англией. Джон Уинтроп, как и многие пуритане, был обеспокоен нравственным состоянием Англии и будущим религии. Он решил эмигрировать, взяв с собой ближайших родственников. Уинтроп занимал видное положение в компании, и его избрали главой «Великого переселения» пуритан в Америку. 22 мая 1630 г. эскадра из 17 кораблей с более чем 1000 мужчин, женщин и детей на борту покинула Англию и прибыла в Америку 12 июня 1630 г. Со временем пуритане обосновались в Бостоне с Джоном Уинтропом в качестве губернатора. По прибытии Уинтроп заверил своих последователей, что, если они станут держаться вместе, «как один человек», Бог защитит их и обеспечит их процветание. «Мы должны иметь в виду, что будем подобны городу на холме и глаза всех будут устремлены на нас: поэтому, если мы будем кривить душой перед Богом в деле, которое начали, и таким образом вынудим Его лишить нас помощи, которую Он нам сейчас оказывает, мы ославим себя и станем притчей во языцех для всего мира…»[2] Колонисты считали, что заключали «ковенант» – соглашение между Богом как верховным правителем и людьми – для построения общества, основанного на учении Библии. Церковь, государство, семья и отдельные люди объединились в единое целое, чтобы создать систему управления и сообщество, соответствующие требованиям Всевышнего. Многие из поселенцев были хорошо образованны и имели средства для того, чтобы обзавестись собственным делом, заниматься торговлей или сельским хозяйством. За несколько лет население колонии выросло до 20 тысяч человек, живших в близлежащих городах.

Компания Массачусетского залива приняла решение перенести в Америку всю свою деятельность вместе с хартией, а это означало, что отныне у них не было необходимости получать разрешения или следовать указаниям из Англии. В значительной степени компания стала самостоятельной. Колонией управлял губернатор и 18 помощников, которые избирались фрименами[3]. Этот орган назывался генеральным советом. В 1634 г. Массачусетский генеральный совет позволил каждому поселению избирать представителей, которые имели право заседать вместе с помощниками губернатора, а 10 лет спустя преобразовался в двухпалатный законодательный орган, издававший законы для всей колонии Массачусетского залива.

Но нашлись и недовольные, возражавшие против отдельных постановлений и действий или системы правления в целом. Одним из них был Роджер Уильямс, молодой пуританин, который возглавлял конгрегацию в Сейлеме и, с точки зрения бостонского духовенства, проповедовал откровенную ересь. Уильямс уважал индейцев и их культуру и не пытался обратить их в христианство. Он полагал, что люди могут по-разному поклоняться Богу, и терпимо относился к различным толкованиям Библии. Уильямс проповедовал, что Божий дар веры в том виде, в каком он сложился в душе верующего, и есть единственный путь к его спасению. Его выслали из колонии, поскольку он поставил под сомнение право гражданских властей насаждать религиозные убеждения. Чтобы избежать отправки в Англию, Уильям переселился в необжитый уголок Новой Англии и с группой последователей основал поселение Провиденс, первую общину Род-Айленда, где стали возможными религиозная свобода и разделение церкви и государства. В 1644 г. он получил хартию для своей колонии.

Еще одна бунтарка, Энн Хатчинсон, проводила у себя дома собрания, где обсуждались религиозные вопросы и проповеди священнослужителей. Она учила, что святость приходит к человеку через Божественное откровение, то есть через непосредственное общение верующего с Богом, которое и дает познание святой истины. Энн привлекла значительное число последователей и, обвиненная в «ереси антиномизма», в 1637 г. была изгнана из колонии. Со своими соратниками она отправились в Род-Айленд и присоединилась к последователям Роджера Уильямса. Позднее она и ее семья были убиты индейцами.

Одним из самых популярных проповедников в Массачусетской колонии был Томас Хукер, что вызывало зависть других проповедников, и прежде всего старшего проповедника колонии Джона Коттона. Не дожидаясь высылки, Хукер решил повести свою конгрегацию через лесные дебри к долине реки Коннектикут, где его последователи поселились в Хартфорде, Виндзоре и Уэтерсфилде. Хукер лично участвовал в создании Основных законов Коннектикута. Как и в Род-Айленде, но в отличие от Массачусетса принадлежность к церкви не являлась условием для участия в голосовании, а священникам не разрешалось участвовать в политической жизни. В 1662 г. этой колонии была дарована хартия.

Желая учредить колонию, лояльную Англиканской церкви и способную конкурировать с Массачусетсом, сэр Фердинандо Горджес получил хартию на создание поселения в Мэне, но умер прежде, чем сумел привлечь иммигрантов. Его наследники продали хартию Массачусетсу, и, таким образом, Массачусетс и Мэн объединились. Провалилась и еще одна попытка колонизации северной части Новой Англии в районе сегодняшнего Нью-Хэмпшира. Впоследствии, в 1638 г., здесь нашел прибежище другой проповедник, изгнанный из Массачусетса, Джон Вилрайт, зять Энн Хатчинсон. Изначальная хартия была отменена, и в 1679 г. Нью-Хэмпшир стал королевской колонией.

Католики также искали убежища в Новом Свете. Джордж Кальверт, первый лорд Балтимор, обратившись в католицизм, получил хартию, чтобы основать колонию для своих единоверцев. Сотни тысяч гектаров становились его частной собственностью, и тем, кто собирался поселиться на этой земле, предстояло платить ему земельный налог – квитренту, а он, в свою очередь, обязан был направлять королю «две индейских стрелы» каждую Пасху. Полномочия Кальверта позволяли ему назначать губернатора, судей и советников, создавать судебную систему и учреждать законодательные органы. Но Джордж Кальверт умер прежде, чем король окончательно утвердил этот проект, и в 1632 г. он перешел по наследству к сыну Кальверта, Сесилу, второму лорду Балтимору, который сразу же направил экспедицию, чтобы основать колонию Мэриленд. К несчастью, выделенные ему земли вдавались в территории, предоставленные Вирджинской компании, что неоднократно приводило к конфликтам между властями колоний. Кальверт рассчитывал диктовать поселенцам свои условия, они же придерживались на этот счет другого мнения. В 1635 г. первый законодательный орган Мэриленда настоял на своем праве принимать собственные законы, и Кальверт не стал с этим спорить. Вопреки его надеждам массового притока католиков в Мэриленд не наблюдалось, зато щедрыми земельными наделами соблазнились многие протестанты, и к концу века они по численности в десять раз превосходили католиков. В 1649 г. Ассамблея Мэриленда согласилась с предложением лорда Балтимора и приняла Закон о веротерпимости, заявив, что ни один человек, верящий во Христа, не подвергнется преследованиям за исповедание своей веры. Впрочем, эта веротерпимость оставалась ограниченной, поскольку на нехристиан она не распространялась.

Таким образом, за сравнительно короткий период в английских колониях в Америке развились три формы правления: королевская, корпоративная и частная.

Еще одна частная колония возникла по милости Карла II, пожаловавшего земли восьми своим придворным, поддержавшим его в 1660 г., во время реставрации монархии после пуританской революции, в ходе которой в 1649 г. был казнен его отец, Карл I, и установлена диктатура Оливера Кромвеля. Колония располагалась между Вирджинией и испанской Флоридой, а хартия ей был дарована в 1663 г. «Лорды-собственники» предполагали привлечь поселенцев с Барбадоса, из Вирджинии и Новой Англии и получать прибыль от торговли рисом, имбирем и шелком. Новую колонию назвали Каролиной в честь жены Карла, королевы Каролины. Ее отличительной чертой был план управления, составленный одним из «лордов-собственников», Энтони Эшли Купером, графом Шефтсбери, и его секретарем Джоном Локком. Он назывался «Фундаментальные конституции Каролины» и имел целью привить Америке феодальную систему с резко выраженной социальной иерархией, включая титулы, и по аналогии иерархическую судебную систему. И, хотя этот документ признавал и легализовал рабство – Каролина стала первой колонией, сделавшей это открыто, – он предусматривал свободу вероисповедания и представительное собрание. Эти благодатные края привлекали поселенцев, пренебрегавших феодальными положениями «Фундаментальных конституций», не способными пустить корни в обширной Америке, и предпочитавших им более либеральные. К концу века регион населяло около 50 тысяч колонистов, в основном сосредотачивавшихся в двух областях: на севере вокруг Албемарл-Саунда, в сегодняшней Северной Каролине, и в 500 километрах к югу, вокруг общины, названной в честь короля Карла Чарльзтауном, сегодняшним Чарльстоном. Обе области процветали, а население их постоянно возрастало за счет миграций из других английских колоний.

Жители Северной Каролины выращивали табак и поставляли кораблестроителям смолу, в Южной Каролине благодаря влажности, почве и климатическим условиям росли рис и индигофера, содержащая краситель индиго.

Многие местные жители по религиозным убеждениям были пресвитерианами, первоначально переехавшими из равнинной Шотландии в Северную Ирландию, где они прожили долгие годы, прежде чем пересекли океан и поселились в Каролине. Для защиты от испанцев из Флориды они привлекали индейцев из племенной группы сиу – уотери, конгари, санти, воксхо, катоба, – но главным среди них был сильный и свирепый народ чероки, обитавший в лежащих западнее горах и родственный проживавшим севернее ирокезам.

Колонисты Каролины нередко помогали индейцам сражаться друг с другом, а захваченных в плен аборигенов продавали в рабство. Вскоре они истребили, поработили или привели в состояние полной зависимости индейцев Южной и Северной Каролины.

Карл II и его брат Яков, герцог Йоркский, после смерти Карла наследовавший престол как Яков II, бросали завистливые взоры на голландскую колонию Новые Нидерланды и особенно на привлекательный порт на острове Манхэттен, там, где Гудзон впадает в океан. Голландцы, у которых отсутствовали стимулы для эмиграции в Америку, не добились в колонизации таких успехов, как англичане. Жители Нью-Амстердама практически не считались с голландской Вест-Индской компанией и ее авторитарными губернаторами. Последний из них, Питер Стейвесант, прибыл в колонию 11 мая 1647 г., разодетый «как павлин», с необычайной пышностью и величием. Новый губернатор, несколькими годами ранее потерявший ногу в бою, носил украшенный деревянный протез. Полный решимости навести в колонии порядок и установить свою единоличную власть, он 17 лет управлял жесткими указами, нажив мало друзей и много врагов.

Поскольку Англия и Голландия были торговыми конкурентами, Карл II начал войну, даровав своему брату Якову все земли между реками Коннектикут и Делавэр. Вскоре британский флот появился в гавани Нью-Амстердама и потребовал капитуляции острова Манхэттен. Губернатор Питер Стейвесант поклялся, что никогда не сдастся, но городская верхушка сумела его переубедить. Понимая, что им не отбиться от хорошо вооруженных и решительно настроенных британцев, голландцы уговорили Стейвесанта сдаться без единого выстрела. Завладев колонией, Яков переименовал ее в Нью-Йорк. Он самонадеянно полагал, что выбранному им губернатору удастся управлять голландскими поселенцами, не считаясь с их мнением. Вскоре ему пришлось убедиться, что, правя через океан, он при таком подходе неизбежно добьется лишь неповиновения и беззакония. Поэтому, сменив на троне брата, Яков все же разрешил созыв Законодательного собрания, но его постоянное пренебрежение потребностями и запросами колонистов Нью-Йорка вызывало бесконечные разногласия. Полуфеодальная система землевладения голландских поселенцев еще больше обострила проблему, а все вместе привело к социальным, экономическим и этническим разногласиям между ними и вновь прибывшими англичанами.

Яков передал нижнюю часть своих владений двум друзьям, лорду Джону Беркли и сэру Джорджу Картерету. Поскольку Картерет был губернатором острова Джерси в проливе Ла-Манш, эту территорию назвали Нью-Джерси. Беркли принадлежала западная половина провинции, а Картерету – восточная. Оба они позже продали свои владения, и пуритане, англиканцы и квакеры селились в разделенной провинции до тех пор, пока в 1702 г. король не объединил Восточный и Западный Джерси в одну королевскую колонию.

Более успешную попытку создания частной колонии предпринял Уильям Пенн на землях, предоставленных ему Карлом II. Учась в Оксфорде, Пенн присоединился к радикальной религиозной секте «Общество друзей», осуждавшей войну и отвергавшей авторитет священников и епископов и пышные богослужения. Эти квакеры подчинялись только тому, что они назвали «внутренним светом совести». Они отказывались кланяться даже королю или снимать шляпу перед королевскими чиновниками и исповедовали полное равенство без единого исключения.

Уильям Пенн был ревностным сторонником квакеров, что привело его в тюрьму и вызвало гнев и разочарование отца, адмирала Уильяма Пенна. После освобождения из тюрьмы Уильям Пенн-младший занялся миссионерской деятельностью в Голландии и Германии, где создавал квакерские сообщества. Король Карл согласился предоставить ему участок земли в счет крупной суммы, которую задолжал его отцу. Понимая, что лучшего убежища для преследуемых квакеров ему не найти, Уильям Пенн в 1681 г. получил хартию, сделавшую его собственником будущего штата Пенсильвания. Он также убедил герцога Йоркского уступить ему три нижних округа на реке Делавэр, которые задолго до того голландцы захватили у шведов. Эти три округа оставались частной собственностью Пенна и его наследников вплоть до Войны за независимость, когда они добились независимости и стали штатом Делавэр.

В случае с Пенсильванией особенно примечательно ее либеральное управление. Колония стала «священным экспериментом», где каждый мог жить в мире. Это относилось и к индейцам. В своих «Основах правления» (Frame of Government, 1682) Пенн предусмотрел пост губернатора с назначенным советом, предлагавшим законы, и ассамблею, которой изначально не хватало реальных полномочий, но со временем она стала более самодостаточной. Пенн рекламировал свою колонию в Англии и на континенте, приглашая людей всех национальностей поселиться в ней и предлагая земли по чрезвычайно низким ценам. Голландские, валлийские, шведские, французские, немецкие и английские эмигранты откликнулись на его призывы, и Пенсильвания вскоре стала самой густонаселенной и процветающей из американских колоний.

В 1732 г., когда Джеймс Оглторп получил от Георга II хартию сроком на 21 год на земли между реками Саванна и Олтамахо, была основана Джорджия.

Самобытность культур, сложившихся в каждой из трех областей – в Новой Англии и в центральных и южных колониях, – обусловлена разницей в климате, почвах, характере поселенцев, причинами, которые привели их в различные области Нового Света, и другими особенностями. Жители Новой Англии, где произрастали крепкие, прямые, высокие сосны, занимались судостроением. Важную роль в экономике играло рыболовство. Однако многие поселенцы строили группы небольших ферм вокруг морского порта или вблизи рек и ручьев. Каждая такая группа состояла из поселка с участком общинной земли – выгоном, служившим всем окрестным жителям для таких целей, как выпас скота. Поселенцы были преимущественно пуританами, и их жизнь была сосредоточена вокруг построенной ими церкви и пастора, проповедовавшего и следившего за нравственностью в общине. В Новой Англии колонии создавались в основном по религиозным соображениям.

В центральных колониях были развиты сельское хозяйство и торговля: здесь выращивали пшеницу, кукурузу и овощи, а бобры, еноты и другие животные давали пушнину на экспорт. Корабли из Нью-Йорка и Филадельфии регулярно доставляли эти товары не только в Европу, но и в южные колонии и Вест-Индию. Фермы, как правило, были небольшие или средние, но в округе Нью-Йорк голландцы заложили обширные плантации, например, владения Ван Ренсселера простирались по обе стороны Гудзона. Голландское влияние проявлялось в архитектуре, языке и обычаях Нью-Йорка и после того, как он перешел к Англии. На культуру Пенсильвании значительное влияние оказали немцы. Пенсильвания была основана по религиозным причинам, но другие центральные колонии создавались ради эксплуатации природных богатств, и их население отличалось разнообразием.

Экономика южных колоний, где выращивание табака, хлопка, риса и индиго привело к созданию крупных плантаций, нуждавшихся в многочисленной рабочей силе, заметно отличалась от экономики северных регионов. Изначально здесь в основном использовали труд сервентов, заключивших договор на работу в течение 4–5 лет в обмен на переезд в Америку, но в 1619 г. голландский корабль доставил в Вирджинию 20 африканцев, которые стали рабами или подневольными работниками. Не вполне ясно, каким именно был их статус, но в любом случае, по мере того как все больше африканцев завозилось в Америку, складывался институт рабовладения. К 1700 г. на юге существовал бесправный класс рабов, чьей жизнью и смертью без учета их потребностей распоряжался класс хозяев. В южных городах возле гаваней и морских портов возник малочисленный средний класс, предоставлявший юридические и тому подобные услуги, которые нельзя было получить на плантациях. Население южных колоний было, как правило, более однородным, чем в центральных колониях и Новой Англии.

В управлении королевскими, корпоративными и частными колониями существовал ряд различий, но было и много общего. Губернатор представлял короля, собственника или корпорацию и следил за соблюдением всех законов, принятых английским парламентом, или политики, выработанной королевским Тайным советом. Впрочем, во внутренних делах колоний губернаторы имели широкие полномочия и могли действовать по своему усмотрению. Их советниками назначались местные землевладельцы. Власть выборных ассамблей, или законодательных собраний, теоретически была ограничена, так как их решения мог отменить губернатор или король, но на практике они обладали существенными полномочиями. Губернатору приходилось прислушиваться к их требованиям, поскольку именно они вводили местные налоги и могли лишить его жалованья или не оплачивать содержание его помощников. В свою очередь, губернатор был вправе распустить законодательные органы и потребовать новых выборов, но не мог заставить их принять неугодные им законы.

В 1686 г. Яков II попытался ужесточить управление северными колониями, создав доминион Новой Англии, в который вошли Массачусетс, Род-Айленд, Коннектикут и Нью-Хэмпшир, а позже – Нью-Йорк и Нью-Джерси. Губернатором доминиона король назначил сэра Эдмунда Андроса, предоставив ему право принимать законы, в том числе и в отношении налогов. Колонисты, лишившись значительных свобод, которыми они пользовались ранее, пришли в ярость, да и само назначение Андроса оказалось ошибкой. Склонный к произволу, пренебрегавший правами колонистов и их традициями, губернатор правил диктаторскими методами, о чем ему вскоре пришлось пожалеть.

Якова II ненавидели и в Америке, и в Англии прежде всего за пренебрежение парламентом и законами. В 1688 г. он был свергнут в ходе «Славной революции». Многие протестанты опасались короля из-за его симпатий к католицизму и восстали, когда у Якова родился наследник, который, вероятнее всего, воспитывался бы в католической вере. Парламент предложил английский престол дочери Якова II, протестантке Марии, и ее мужу Вильгельму Оранскому. Когда известия о свержении Якова достигли Бостона, колонисты арестовали губернатора Андроса и упразднили доминион Новой Англии. В колониях вновь появились местные органы власти и должностные лица, а английский парламент и не пытался восстановить доминион.

Попытка Якова II сохранить контроль над северными колониями, создав доминион Новой Англии, как и попытка Карла II добиться благоприятного баланса торговли с колониями, учредив Совет по торговле и Совет по иностранным плантациям, объяснялась не столько политическими целями и амбициями, сколько потребностями экономики. Королям требовались золото и серебро, а для этого необходимо было положительное торговое сальдо. Колонии поставляли метрополии товары, которые она продавала за границей дороже, чем купила сама, получая прибыль золотом и серебром, таким образом достигался благоприятный для Англии торговый баланс. Американские колонии поставляли метрополии сырье: табак, смолу, хлопок, рис, индиго, меха и сахар, которые Англия перепродавала другим странам, и в то же время служили рынком сбыта для промышленных товаров метрополии. Такая экономическая доктрина называется меркантилизмом. В XVII и XVIII вв. английский парламент принял целый ряд актов о судоходстве и торговле с целью монополизировать колониальную торговлю и исключить из нее иностранные государства.

В основе богатства бостонских коммерсантов лежала перевозка мехов, смолы и рыбы в другие порты Америки и Карибского моря. Бостонские купцы сбывали пиломатериалы и меха и покупали патоку из Вест-Индии для изготовления рома. Из Новой Англии товары перевозили в Англию и на Европейский континент, а затем корабли плыли в Африку, где закупались рабы для отправки в южные колонии. Эта «торговля по треугольнику» – Африка, Вест-Индия и Северная Америка – велась в нарушение Акта о судоходстве, но предприимчивые купцы были отчаянными парнями, и им все сходило с рук.

Торговля приносила большие прибыли, и вскоре эти коммерсанты разбогатели достаточно, чтобы вытеснить в Новой Англии пуританскую элиту предыдущего поколения. Отныне американцы получали доступ в высший свет благодаря деньгам, и это стало нормой не только для Новой Англии, но и для всей Америки. Именно деньги определяли социальное положение, и теперь оно зависело не столько от происхождения, сколько от богатства.

Религия всегда играла важную роль в переселении колонистов в Америку, и некоторые колонии были основаны именно для того, чтобы дать прибежище приверженцам определенного вероисповедания. Самый очевидный пример – пуритане и квакеры. У пуритан самоуправление строилось на основе религиозной общины – конгрегации, которая устанавливала правила для данного социума и его экономики. Но развитие торговли в Новой Англии стало для власти пасторов угрозой, которой они пытались противостоять, проводя Синоды, где указывали на ошибочное толкование доктрин и настаивали на единстве в понимании воли Всевышнего. Чтобы мужчина получил право голосовать и занимать выборные должности, требовалась длительная проверка его принадлежности к данной церкви, истинности веры и «божественного присутствия» в его душе. В 1662 г. Синод принял концепцию «неполного договора»: верующим присваивали статус «неполного членства», если они были внуками «святых», то есть первопоселенцев, и тем самым они приобретали право голосовать и занимать должности.

В Пенсильвании, где проживало много квакеров, нередко возникали затруднения с дачей показаний в суде и принесением присяги на верность короне: квакеры отказывались присягать, поскольку Библия запрещает клятвы. К тому же они были пацифистами и не желали принимать участие в войнах с индейцами. Со временем квакеры все меньше участвовали в управлении Пенсильванией, и «священный эксперимент» Уильяма Пенна подошел к концу.

Новая вспышка религиозности произошла в Америке в середине XVIII в. Первое Великое пробуждение началось в 1720-х гг. в Новой Англии и Нью-Джерси и затронуло все слои общества и все регионы страны. Пасторы Джонатан Эдвардс в Нортгемптоне, штат Массачусетс, Теодор Фрелингуйсен в Нью-Джерси и молодой Джордж Уайтфилд, приехавший из Англии в 1739 г., в своих проповедях обещали спасение всем, кто покается и уверует в Христа. Уайтфилд разъезжал по колониям, завораживая своих слушателей и способствуя усилению новой волны «возрожденческого» пыла, который охватил страну. В Филадельфии он проповедовал 10 тысячам человек, жаждавших спасения.

Джонатан Эдвардс и другие «возрожденцы», прозванные в Новой Англии «новыми огнями», называли людей самыми низменными из Божьих тварей, отчаянно нуждающимися в спасении. В проповеди «Грешники в руках разгневанного Бога» Эдвардс провозгласил: «Бог, который держит вас над бездной ада подобно тому, как человек держит паука или другое отвратительное насекомое над огнем… в гневе. Только милосердие удерживает его руку, не позволяя нечестивому упасть в адское пламя. Но если его создания не покаются и не очистятся от своей греховности, он безусловно и полностью уничтожит их».

Великое пробуждение вызывало и у священников, и у тех, кто их слушал, настоящий взрыв эмоций. Раздавались «крики, пение, смех, молитвы всех разом», люди бились в судорогах и впадали в транс. Нередко слушатели оказывались на грани безумия. Многие проповедники путешествовали по всей Америке, утверждая, что между грешником и Богом должны существовать прямые и тесные связи, и тем самым подрывая авторитет местного духовенства. Они уверяли, что спасение зависит именно от этих индивидуальных и личных отношений, а не от богослужений, и подчеркивали, что сами верующие ответственны за свою загробную жизнь. Несомненно, развитие индивидуализма стало одним из важнейших последствий Великого пробуждения. Другим важным следствием был антиавторитаризм, навсегда изменивший и ограничивший влияние пасторов в религиозных и светских делах. Кроме того, Великое пробуждение способствовало основанию новых колледжей, необходимых, чтобы дать людям образование, которое поможет им достичь спасения, и подготовить пасторов Нового Света. Так были основаны Принстонский, Дартмутский, Брауновский, Ратгерский и Колумбийский колледжи, причем президентом Принстонского колледжа стал сам Джонатан Эдвардс.

К 1770 г. ажиотаж вокруг Великого пробуждения начал спадать, но американцы уже поверили, что они вправе свободно выбирать веру и сами должны заслужить свое спасение. Подобные идеи проникли и в политику. Колонисты считали, что правительство должно избираться по воле народа, и они вправе избирать по своему желанию правительство, отвечающее их чаяниям.

Королевская власть в Лондоне не могла обеспечить оперативное управление американскими колониями, а по мере продвижения на Запад поселенцы сталкивались с проблемами, требующими безотлагательного решения. Продвигаясь в западные области, колонисты сталкивались с сопротивлением индейцев и проникавших из Канады французов и вынуждены были самостоятельно преодолевать препятствия, не дожидаясь инструкций извне. Для принятия законов, способных помочь им в решении возникающих проблем, они полагались на собственные ассамблеи. Американцы полагали, что они не представлены в английском парламенте, и считали себя вправе повышать налоги для финансирования местных органов власти, выплаты денежного содержания должностным лицам и увеличения ополчения, способного противостоять индейцам и сдерживать французское вторжение. Англия при этом придерживалась политики «благотворного невмешательства», которая отвечала потребностям переселенцев и укрепляла их уверенность в том, что, будучи англичанами, они вправе сами вести собственные дела.

Постоянная потребность колонистов в новых землях неизбежно приводила к вооруженным конфликтам с индейцами. В 1630-х гг. пуритане перебрались в долину реки Коннектикут, и в 1637 г. вспыхнула война с индейцами пекот, практически уничтожившая это племя. В 1675 г. за ней последовала Война короля Филиппа – так англичане прозвали Метакома, вождя племени вампаног, начавшего боевые действия вокруг Плимута. Именно это племя встретило первопоселенцев, когда они прибыли на мыс Код, и поддерживало с ними дружеские отношения, которые со временем испортились. Колонисты повесили нескольких индейцев племени вампаног, в том числе брата Метакома, что привело к войне, к которой вскоре присоединились многие окрестные племена. Смерть короля Филиппа в августе 1676 г., когда его отрубленную голову выставили на всеобщее обозрение, положила конец конфликту.

Еще одной проблемой для английских поселенцев стали французы, в поисках пушнины проникавшие из Канады в западные регионы за пределами Аппалачских гор и вокруг Великих озер. По указанию французского губернатора Канады маркиза Дюкена де Менвиля для обеспечения контроля над этой территорией были построены форты от озера Эри до реки Огайо.

Соперничество между Англией и Францией из-за колониальных владений, начавшееся в конце XVII в., уже переросло в серию конфликтов в Европе и Америке. В 1689 г. вспыхнула Война Аугсбургской лиги, которую в Америке называли Войной короля Вильгельма. Колонисты под командованием сэра Уильяма Фипса захватили Порт-Ройял в Новой Шотландии, но годом позже он был отбит Францией. Войну за испанское наследство, которая началась в 1702 г., в колониях именовали Войной королевы Анны. В 1740 г. разгорелась Война за австрийское наследство, или Война короля Георга, по окончании которой Франция уступила Великобритании Ньюфаундленд, Аркадию и Гудзонов залив. Во всех этих конфликтах французы и англичане использовали в качестве союзников индейцев: французы алгонкинов, а англичане ирокезов.

Последняя в этой битве за империю Семилетняя, или Франко-индейская, война началась в самой Америке. В 1754 г. губернатор Вирджинии Роберт Динвидди послал ополченцев под командованием 22-летнего полковника Джорджа Вашингтона построить форт в том месте, где сливались Мононгахела и Аллегени, образуя реку Огайо. Вытесненные с места слияния, вирджинцы возвели форт Несессити на 80 километров дальше. Французы и их союзники-индейцы разоряли американские поселения на западной границе, нанося колонистам одно поражение за другим и превратив их жизнь в ад.

Но затем положение коренным образом изменилось. Став премьер-министром, Уильям Питт избрал совершенно иную политику в этом конфликте. Он предоставил прусскому союзнику Британии Фридриху Великому вести войну на Европейском континенте и сосредоточился на колониях. Питт отправил в Америку отборные войска и своих лучших генералов, в том числе Джеймса Вольфа и Джеффри Амхерста. Амхерст известен тем, что подбрасывал индейцам зараженные оспой одеяла. После ряда сражений французы покинули форт Даквесн, где в настоящее время находится Питсбург. Британцы захватили Луисбург, Тикондерогу, Квебек и Монреаль. При осаде Квебека были убиты английский и французский командующие – Джеймс Вольф и Луи-Жозеф де Монкальм.

По мирному договору, подписанному в Париже в 1763 г., Франция уступила Канаду Великобритании. Луизиану Франция передала своей союзнице Испании, которая потеряла Флориду. Благодаря присоединению Канады колонисты приобрели огромные охотничьи территории, что обрадовало и торговцев пушниной, и поселенцев, которые больше не боялись ни французов, ни их союзников-индейцев. Французский министр иностранных дел Этьен Франсуа де Шуазель мудро предсказал, что, заполучив Канаду, колонии отделятся от Великобритании. В начале конфликта американские колонисты предприняли попытку совместных действий на границе, особенно в форте Даквесн. Представители семи колоний – Массачусетса, Род-Айленда, Коннектикута, Нью-Хэмпшира, Нью-Йорка, Пенсильвании и Мэриленда – в июне 1754 г. встретились в Олбани вместе со ста вождями ирокезов и согласовали общий план обороны. Разработанный в основном Бенджамином Франклином из Пенсильвании, этот план предполагал создание континентального правительства с участием представителей колоний. Президент-генерал, назначаемый королем, должен был стать главным исполнительным лицом с правом вето любых законодательных актов. Единственная палата собиралась бы ежегодно, чтобы улаживать такие вопросы, как дела индейцев, государственных земель и колониальной милиции (ополчения). План Союза представлял собой первую попытку сформировать континентальное правительство, которое представляло бы все английское население колоний, но, к глубокому разочарованию Франклина, король и ряд законодательных учреждений по делам колоний его отвергли.

Колонисты, имевшие долгий опыт самостоятельного управления, считали, что они, будучи англичанами, действуют в пределах собственной юрисдикции, а политика «благотворного невмешательства», проводимая парламентом, по-видимому, лишь подтверждала обоснованность их претензий. В своих законодательных собраниях они видели единственную возможность принимать законы, отвечающие их пониманию местных потребностей, а не дарованные парламентом, на время отвлекшимся от других дел.

Разумеется, парламент смотрел на это иначе. Колонисты были британскими подданными, обязанными соблюдать законы, принятые центральным правительством в Лондоне. Колонии могли иметь местные ассамблеи, но они никоим образом не заменяли парламент, имевший право изменить или отменить принятые ими постановления в тех случаях, когда они противоречили нуждам империи. Такая разница в понимании своего положения и прав неизбежно должна была привести к столкновению интересов и вскоре породила мощный взрыв насилия.

2. Независимость и становление страны

Хотя титаническая битва с французами за колонии закончилась полной победой англичан, для Лондона управление этими обширными территориями оказалось делом непростым. Французы были отброшены на запад от Аллеганских гор, но тысячи индейцев, проживавших в этом районе, ожесточенно сопротивлялись вторжению колонистов в свои охотничьи угодья. Индейцы также требовали, чтобы англичане, как ранее французы, поставляли им оружие и боеприпасы и продавали товары первой необходимости по более низким ценам. Но британцы не собирались следовать примеру французов, и летом 1763 г. индейцы под предводительством вождя племени оттава Понтиака восстали и попытались оттеснить поселенцев назад к океану. Другие племена от Великих озер до Мексиканского залива присоединились к восстанию и разрушили все приграничные укрепления к западу от гор.

Для поддержания порядка и осуществления власти британское правительство решило создать в Северной Америке постоянную10-тысячную армию, а кроме того, в 1763 г. выпустило Королевскую прокламацию, запрещавшую колонистам селиться западнее Аппалачей. По горному хребту была установлена граница с тем, чтобы сохранить для индейцев расположенные западнее ее земли. Эта мера должна была умиротворить индейские племена, но в действительности вызвала лишь ярость колонистов, отказавшихся повиноваться прокламации.

После прекращения военных действий у Великобритании возникла новая серьезная проблема. Национальный долг достиг 147 миллионов фунтов, и премьер-министр Джордж Гренвиль был полон решимости его сократить. Управление разросшейся империей оказалось настолько дорогостоящим, что британский парламент отказался от политики «благотворного невмешательства» и издал ряд законов, облагавших налогами английский импорт в Америку, часть доходов от которого шла на жалованье королевским чиновникам в колониях. Первым из одобренных парламентом законов, направленных на получение денег с колоний, стал Закон о сахаре (1764), по которому пошлиной облагались ввозимые в Америку сахар, текстиль, кофе, индиго, ром, вино и некоторые другие товары. Гренвиль рассчитывал, что этот закон, если добиться надлежащего его исполнения, принесет как минимум 45 тысяч фунтов дохода в год. Но этот таможенный сбор подрывал американскую торговлю и грозил уничтожить источники заработка для тысяч людей.

На следующий год последовал Закон о постое, по которому колонисты были обязаны обеспечивать жильем и провиантом войска, находившиеся на территории их общин. Принятый через несколько дней Закон о гербовом сборе требовал наклеивать фискальные марки на газеты, официальные документы, договора, игральные карты, свидетельства о браках, документы о земельных сделках и т.п. Это был первый прямой налог, которым английский парламент обложил колонии. Законы о сахаре, постое и гербовом сборе вызвали возмущение колонистов. Сильнее всего гербовый сбор ударил по сословию юристов. Джеймс Отис из Массачусетса предложил провести общее собрание делегатов от всех колоний, чтобы принять меры против Закона о гербовом сборе. Предложение поддержали многие колонии, и в октябре 1765 г. делегаты встретились в Нью-Йорке, чтобы выразить свой протест. На конгрессе были представлены все колонии, кроме четырех, и в Декларации о правах и жалобах, составленной в основном Джоном Дикинсоном из Пенсильвании, делегаты настаивали на том, что только их собственные, надлежащим образом избранные законодатели имеют право облагать их налогами. Парламент не вправе навязывать налоги колониям, утверждали они, поскольку не являлся их представительным органом, а в этом случае обложение налогами есть не что иное, как тирания. В Лондоне Бенджамин Франклин, представитель Пенсильвании, предупредил английский парламент, что любая попытка заставить колонии выполнять Закон о гербовом сборе с помощью войск приведет к восстанию.

В 1765 г. возникли организации «Сыны свободы» и «Дочери свободы», начались народные волнения. «Сыны свободы» без колебаний прибегали к насилию. Сборщики налогов слагали с себя полномочия, публично отрекаясь от должности. В 1766 г. все эти последствия вынудили британский парламент отменить Закон о гербовом сборе. Но в том же 1766 г. был принят Закон о верховенстве, подтверждавший практически неограниченные «полноту полномочий и власть, распространяющиеся на все колонии и народ Америки, подданных короны Великобритании, во всех случаях и при всех обстоятельствах».

Впрочем, американцы, довольные тем, что вынудили британский парламент отменить гербовый сбор, просто не заметили Закон о верховенстве. Конгресс, созванный для отмены Закона о гербовом сборе, доказал, что колонии, объединившись, способны заставить английский парламент уважать их права. Повтори парламент попытку ввести подобный налог, и в Америке могло бы вспыхнуть восстание.

Важно отметить, что колонисты назвали собрание представителей колоний конгрессом. В то время это слово еще не приобрело современное значение «законодательный орган». В XVIII и XIX вв. так обычно называли дипломатическую ассамблею суверенных и независимых государств. Таким образом, делегаты конгресса по отмене Закона о гербовом сборе считали себя представителями самостоятельных субъектов и, будучи англичанами, полагали, что имеют права и полномочия, чтобы учреждать законы во благо людей, живущих в колониях, которые они представляют.

На сессии палаты представителей Вирджинии молодой красноречивый юрист Патрик Генри высказался как против короля, так и против парламента. Он столь пылко и убедительно отстаивал права колонистов перед лондонскими властями, что кто-то в зале выкрикнул: «Измена!» Генри тут же парировал, заявив, что если отстаивать права – это измена, то колонистам следует воспользоваться ее преимуществами. Он предложил резолюцию из семи пунктов, направленную против действий короля и парламента. И, хотя палата представителей Вирджинии приняла только четыре наименее радикальных пункта, газеты опубликовали все семь и распространили их в других колониях.

В это время в Лондоне канцлером казначейства, то есть министром финансов, стал Чарльз Тауншенд, который отмел все доводы, выдвинутые американцами в защиту своих прав. Демонстрируя свое презрение, он убедил парламент ввести вместо «внутренних» «внешние» налоги на широкий круг товаров, ввозимых из Англии, включая стекло, бумагу и чай, к тому же часть полученного дохода предназначалась для выплаты жалованья королевским чиновникам в колониях. Иными словами, колонистов не только обложили налоговыми обязательствами без их согласия, но и лишили единственного рычага воздействия на королевских губернаторов, которым они располагали, поскольку жалованье королевских чиновников отныне не зависело от местных законодательных органов.

В октябре 1767 г. за отказ содержать расквартированные в колонии войска парламент издал акт, приостанавливавший работу Нью-Йоркской ассамблеи. Американцы восприняли этот закон как наступление на свои основные права. По их мнению, закон мог привести к запрету законодательных собраний и фактическому порабощению поселенцев. Джон Дикинсон выразил всеобщее возмущение в популярном памфлете «Письма пенсильванского фермера» (Letters from a Farmer in Pennsylvania). По его словам, приостановление полномочий Нью-Йоркской ассамблеи было ужасным «ударом, направленным против свободы всех колоний, ведь то, что касается одного, касается всех». Более того, «те, кого облагают налогами без их согласия, являются рабами, – утверждал он. – Нас обложили налогами без нашего согласия. Поэтому мы – РАБЫ».

В 1770 г. новый премьер-министр Великобритании лорд Норт приказал аннулировать все подати, кроме трехпенсового налога на фунт чая, который был скорее символом власти парламента, чем источником дохода.

Радикальные активисты, мечтавшие о революции, продолжали подогревать народное возмущение британским правлением. Сэм Адамс, двоюродный брат Джона Адамса, писал письма и статьи, призывая «народ этой страны ясно заявить, будут они свободными людьми или рабами». Он настаивал на создании «корреспондентских комитетов», и в 1772 г. в каждом городе Массачусетса появился такой комитет. Эта идея натолкнула Томаса Джефферсона из Вирджинии на мысль способствовать созданию подобных комитетов во всех колониях.

В 1771 г. губернатором Массачусетса был назначен Томас Хатчинсон, американец в пятом поколении, получивший образование в Гарварде. Хотя Хатчинсон, который до этого избирался в Законодательное собрание колонии, а затем стал председателем Верховного суда Массачусетса, не был представителем британской знати, присланным для укрепления королевской власти, он оставался преданным лоялистом, сторонником метрополии. Хатчинсон, ненавидевший и подавлявший демонстрации и другие акции, с помощью которых народ отстаивал свои требования, стал для бостонцев воплощением всего самого отвратительного в британском правлении. Хатчинсон не одобрял нелепый Закон о гербовом сборе, но настаивал на праве парламента облагать колонии налогами. Ненависть к нему возросла до такой степени, что в 1765 г., когда он был председателем суда, его дом в ходе протестов против Закона о гербовом сборе был разграблен.

Ранее Хатчинсон защищал практику использования общих ордеров на обыск, пытаясь обуздать контрабанду в колониях в военное время. Джеймс Отис выступил с пламенной речью против этих ордеров, которую Джон Адамс назвал началом Войны за независимость Северной Америки. «Там и тогда, – писал Адамс позже, – родилось дитя по имени Независимость».

5 марта 1770 г. антагонизм между британскими властями и жителями Бостона наконец перерос в насилие. Над британскими солдатами, охраняющими таможню под командованием капитана Томаса Престона, издевались и насмехались недовольные горожане, бросавшие в них снежки и камни. Солдаты ответили стрельбой по толпе, убив пять и ранив шесть человек. Всеобщей схватки удалось избежать, когда по настоянию Сэма Адамса Хатчинсон согласился вывести войска из Бостона. Престона и восемь его солдат арестовали и обвинили в убийстве, Джон Адамс и Джозайя Куинси дали согласие их защищать. Престон и шестеро его подчиненных были оправданы, но двух солдат признали виновными в непредумышленном убийстве и отпустили, поставив им на руку клеймо. С тех пор день Бостонской бойни ежегодно отмечали в Массачусетсе, а отпечатанные рассказы о кровавом событии разошлись по колониям.

Но начало событиям, которые сыграли на руку наиболее радикально настроенным колонистам, положил налог на чай. Британская Ост-Индская компания оказалась на грани банкротства и обратилась к английскому правительству за помощью. Она владела монополией на импорт чая в Англию, при этом у нее оставался излишек в 77 тысяч центнеров чая. Но компания была не в состоянии уплатить налог на импорт, который требовался по закону, и не могла продать чай в Великобритании. В мае 1773 г. парламент в ответ на эту просьбу издал Чайный закон, позволявший компании продать чай в Америке и там же собрать налог по три пенса за фунт. На таких условиях компания могла продавать чай дешевле, чем американские торговцы и контрабандисты, и становилась монополистом, что крайне раздражало колонистов. «Сыны Свободы» осудили этот закон и призвали бойкотировать чай.

Когда три корабля с большим грузом чая прибыли в Бостон, губернатор Хатчинсон во что бы то ни стало решил собрать налог. Среди грузополучателей были два его сына и племянник. Обе стороны не хотели идти на уступки. В конце концов в ночь на 16 декабря 1773 г., колонисты, переодетые индейцами-могавками, пробрались на корабли и сбросили в воду 342 ящика чая стоимостью 90 тысяч фунтов.

Британцы резко отреагировали на «Бостонское чаепитие» и назвали его бунтом. Им легче было поверить в заговор с целью поднять восстание против британской короны и добиться независимости для колонии. Весной 1774 г. возмущенный парламент издал Принудительные акты, или, как назвали их колонисты, «гнусные законы», в соответствии с которыми порт Бостона был закрыт для всех торговых операций до тех пор, пока город не выплатит Ост-Индской компании компенсацию за уничтоженный чай. Кроме того, запрещались городские собрания, менялась система выборов в Законодательное собрание Массачусетса, а также предусматривались изменения в Законе о постое, касавшиеся всех колоний. Как считали колонисты, парламент вышел за рамки простого наказания за «Бостонское чаепитие». Он ущемил их фундаментальные свободы – свободы англичан.

За «гнусными законами» в мае 1774 г. последовал Закон о Квебеке, по которому в границы Квебека включались территории западнее Аллеганских гор. Пытаясь преодолеть враждебность франкоговорящих канадцев-католиков, парламент, сам того не желая, породил среди колонистов-протестантов слухи о «папистском заговоре» с целью усиления контроля над колониями. Еще больше их встревожил отказ в ответ на территориальные претензии Нью-Йорка, Пенсильвании, Вирджинии, Массачусетса и Коннектикута.

Именно тогда, в августе 1774 г., Томас Джефферсон опубликовал «Общий обзор прав Британской Америки» (A Summary Viewofthe Rightsof British America), в котором оправдывал «Бостонское чаепитие» как акцию «отчаявшихся людей», защищающих свои фундаментальные права. Его доводы прозвучали так мощно и убедительно, что на следующий день Джефферсон проснулся глашатаем колонистов в борьбе за их права.

В довершение всего Хатчинсона в должности губернатора Массачусетса сменил генерал Томас Гейдж, который прибыл с четырехтысячным войском и обещал положить конец неповиновению колонистов британским законам. «Жребий брошен, – объявил король Георг лорду Норту. – Колонисты либо победят, либо покорятся».

Но они не покорились. Делегаты всех колоний, кроме Джорджии, собрались вновь, чтобы согласовать требования и выработать план, как заставить Великобританию признать их основные права. 5 сентября 1774 г. Первый Континентальный конгресс собрался в Карпентерс-холле (Зале плотников) в Филадельфии. В нем приняли участие такие радикальные политики, как Сэм и Джон Адамсы из Массачусетса, Патрик Генри и Ричард Генри Ли из Вирджинии. Более умеренные делегаты во главе с Джозефом Галлоуэем из Пенсильвании предлагали компромиссную политику, союз, подобный предложенному Бенджамином Франклином в Олбани, но конгресс отверг его и принял декларацию, написанную Джоном Адамсом, которая утверждала права колонистов на «жизнь, свободу и собственность» и отвергала недавние законы парламента как «опасные и разрушительные». Вновь прозвучало слово «конгресс», подтверждавшее статус колоний как отдельных и суверенных штатов.

Кроме того, делегаты потребовали отмены «гнусных законов» и всех налогов, утвержденных английским парламентом. Более того, они пришли к соглашению о совместной экономической политике, включая отказ от импорта британских товаров с 1 декабря 1774 г. и экспорта американских товаров с 1 сентября 1775 г. Эта Континентальная ассоциация должна была опираться на местные комитеты внутри каждой колонии. К моменту завершения Континентального конгресса делегаты верили, что отстояли свои права. Они договорились встретиться вновь в мае следующего года.

Но вскоре все колонии оказались втянутыми в войну с властями. 18 апреля 1775 г. генерал Гейдж в Массачусетсе послал тысячу солдат, чтобы предотвратить предполагаемую поставку ружей и боеприпасов в Конкорд. Пол Ревир выехал верхом из Бостона, чтобы предупредить колонистов о приближении солдат. В Лексингтоне рота минитменов (так называли ополченцев) попыталась задержать британцев и была обстреляна. В столкновении погибло восемь минитменов. Британцы дошли до Конкорда, где уничтожили все найденное оружие, а затем повернули в Бостон, но по пути подверглись нападению колонистов, засевших за деревьями, кустами и оградами. В результате британцы потеряли почти триста человек личного состава.

Положение еще больше обострилось в ночь на 16 июня 1775 г., когда полковник Уильям Прескотт с 1600 колонистами засел на Бридс-хилле, а генерал Гейдж приказал солдатам выбить их с позиции. Британцы атаковали трижды и потеряли более тысячи человек, пока наконец добрались до окопов на вершине холма, где укрывались американцы. К тому моменту у колонистов закончился порох, и они бежали, оставив укрепления. При этом их потери составили треть от потерь британцев.

Битва, ошибочно названная Битвой при Банкер-хилле (так назывался соседний с Бридс-хиллом холм), стала одной из самых кровопролитных в Войне за независимость США. В этом сражении пала восьмая часть всех британских офицеров, погибших за время войны. Генерал Генри Клинтон, вместе с генералом Уильямом Хау и Джоном Бергойном прибывший накануне в Бостон с подкреплением, метко прокомментировал битву при Банкер-хилле: «Еще одна такая победа, и сообщать о ней будет некому».

В обстановке нарастающего насилия 10 мая 1775 г. собрался Второй Континентальный конгресс и принял решение добиваться удовлетворения претензий более радикальными мерами. Была создана Континентальная армия во главе с Джорджем Вашингтоном, выпущена собственная валюта, велись переговоры с иностранными государствами в расчете на их поддержку и военное вмешательство.

Для подавления мятежа британцы отправили в Америку 20 тысяч немецких наемников, чем только укрепили решимость колонистов. В опубликованном в январе 1776 г. памфлете «Здравый смысл» (Common Sense) Томас Пейн призывал их добиваться независимости. Георга III он назвал «царственным чудовищем», обвинив в том, что по его инициативе были приняты «гнусные законы», ущемляющие права колонистов. Пейн признал, что многие американцы видят в Великобритании свою «мать», но в этом случае, писал он, последние законы выглядят еще более жестокими: «Даже дикие звери не пожирают своих детенышей, даже дикари не нападают на своих родных…»[4] А «царственное чудовище» именно так и поступило – король «может безучастно слушать, как этот народ режут, и спокойно спать, имея на совести его кровь». Америке суждена республиканская форма правления, настаивал Пейн, а не «монархическая тирания». Она была и будет «убежищем для гонимых приверженцев гражданской и религиозной свободы из всех частей Европы». Памфлет Пейна многих убедил, что Америка должна добиваться независимости. Более 100 тысяч экземпляров были раскуплены нетерпеливыми читателями, только в 1776 г. памфлет переиздавался двадцать пять раз. Джордж Вашингтон нередко ссылался на «разумную доктрину и неопровержимые доводы»[5] Пейна.

12 апреля 1776 г. делегатам Северной Каролины было поручено добиваться отделения от метрополии, а 7 июня Ричард Генри Ли из Вирджинии предложил принять резолюцию о том, что колонии «являются и имеют право быть свободными и независимыми государствами». Джон Адамс поддержал резолюцию Ли, но среди депутатов нашлись и такие, кто выступал за примирение с метрополией. Бенджамин Франклин из Пенсильвании напомнил им, что, если члены конгресса «не станут держаться вместе», их всех «повесят по отдельности». В конце концов верх одержали сторонники независимости. Как пояснял Джефферсон, «вопрос не в том, что декларация независимости сделает нас теми, кем мы не являемся, а в том, что мы декларируем уже существующий факт»[6].

Был создан комитет, чтобы обосновать меры, которые следует принять, если конгресс решит поддержать резолюцию. В комитет вошли Томас Джефферсон, Бенджамин Франклин, Джон Адамс, Роджер Шерман из Коннектикута и Роберт Р. Ливингстон из Нью-Йорка, но в действительности над текстом работал подкомитет в составе Джефферсона и Адамса. Джефферсон был известен как «ловкий» писатель, и его уговорили написать документ, который стал бы красноречивым заявлением о свободе и равенстве. Адамс и Франклин внесли незначительные поправки. 2 июля прошла резолюция Ли, а 4 июля Декларация независимости была единогласно принята конгрессом и подписана его президентом Джоном Хэнкоком.

14 июня 1777 г. конгресс также утвердил флаг из тринадцати красных и белых чередующихся полос и тринадцати белых звезд на голубом фоне.

Делегаты, считавшие себя представителями суверенных независимых государств, были полны решимости освободиться от тирании Великобритании, но не стремились к созданию единого правительства. Разумеется, им требовалась какая-то центральная власть, чтобы решать финансовые вопросы или вести боевые действия. С этой целью был избран еще один комитет, которому поручили составить положения, определяющие будущую систему правления. Разработанный этим комитетом документ, известный как Статьи конфедерации и вечного союза, в основном был написан Джоном Дикинсоном из Пенсильвании и предлагал не союз граждан, а конфедерацию государств. И, хотя предложенная им система правления не имела будущего, сам документ оказался прорывом в эволюции представительной власти и лег в основу объединения тринадцати независимых государств.

Статьи конфедерации гласили, что государства объединяются в «постоянный союз» и связаны «прочными дружескими узами», но при этом сохраняют «суверенитет, свободу и независимость». Предусматривалось однопалатное Законодательное собрание, где будут представлены все эти государства (штаты), которое издает законы, но не вправе принуждать к их исполнению. Предполагалось, что штаты и народ готовы подчиняться собранию, но добиться добровольного исполнения его указов не удалось. Центральному правительству также недоставало власти для введения налогов. Для поддержания деятельности правительства и финансирования войны требовались средства, которые штаты должны были выплачивать по решению национального законодательного собрания. На практике лишь немногие штаты делали эти взносы, причем платили меньше, чем требовалось, и центральное правительство ничего не могло с этим поделать.

В Статьях конфедерации крылись еще две серьезные проблемы. Во-первых, для вступления документа в силу требовалось согласие всех штатов, но Мэриленд настаивал на том, чтобы все штаты сначала передали свои западные земли центральному правительству. Не имея прав на западные территории, Мэриленд рассчитывал на щедрость более удачливых штатов, таких как Вирджиния. Его условия были приняты только в 1781 г., и лишь тогда этот штат одобрил Статьи конфедерации. Во-вторых, едва правительство приступило к работе, потребовалось внести в Статьи поправки, для чего также необходимо было согласие всех штатов, что оказалось невозможным. Правительство, созданное в соответствии с этим документом, фактически подчинялось тринадцати правительствам штатов.

Делегатам, писавшим Статьи конфедерации, не хватало опыта, чтобы создать работоспособную центральную власть, учитывающую при этом суверенитет каждого штата. Уже другим делегатам пришлось почти шесть лет приобретать этот опыт в процессе работы, чтобы в конце концов создать постоянный союз, способный издавать законы и обеспечивать их исполнение для защиты свобод и собственности граждан и при этом уважать права штатов, – одним словом, чтобы создать федеральную систему.

Делегаты обсуждали Статьи конфедерации более года, и только 15 ноября 1777 г. документ был официально принят. Затем понадобилось еще три с половиной года, чтобы получить согласие всех штатов и сформировать правительство в соответствии со Статьями.

Начало войне положили сражения при Лексингтоне и Конкорде, но, чтобы подавить бунт, британцам пришлось бы полностью разбить войска Вашингтона или оккупировать всю страну.

Восставшим же было достаточно изматывать британцев боевыми вылазками и тут же отступать, им не требовалось выигрывать битву за битвой. Чтобы почти наверняка добиться своего, им нужно было продержаться как можно дольше.

12 июля 1776 г. британцы послали в Нью-Йорк подкрепление для соединения с армией сэра Уильяма Хау, наступавшей из Галифакса. Эти силы соединились с войсками из Северной Каролины под командованием генерала Генри Клинтона в мощную 30-тысячную группировку. У Вашингтона солдат было вдвое меньше, и он понимал, что Нью-Йорк ему не удержать, но тем не менее решил принять бой. 27 августа он столкнулся с британцам на Лонг-Айленде и после неизбежного поражения под покровом густого тумана провел свою армию через пролив Ист-Ривер на Манхэттен. Хау преследовал его по долине Гудзона, и Вашингтон отступил в Нью-Джерси. Нью-Йорк оставался в руках британцев до конца войны.

У Трентона Вашингтон пересек реку Делавэр и попытался сохранить целостность армии, но продрогшие солдаты начали дезертировать, считая положение безвыходным. Генерал безуспешно умолял конгресс обеспечить армию продовольствием и пополнить личный состав. Тогда же Томас Пейн, находясь в лагере американцев, выпустил первый памфлет из цикла «Американский кризис» (The American Crisis), в котором писал: «Это время тяжких испытаний для человеческой души». И действительно, даже сам Вашингтон почти потерял надежду. «Я выдохся чуть ли не до смерти. Мне кажется, что игра практически кончена», – признался он.

И Вашингтон решился на отчаянные меры. Рождественским вечером он с 2500 солдатами пересек замерзший Делавэр в 14,5 километра северо-западнее Трентона и атаковал немецких наемников, которые, захватив город, отсыпались после праздников. Американцы взяли в плен более 900 гессенцев. Лорд Корнуоллис попытался нанести ответный удар, но Вашингтон напал на британский арьергард под Принстоном и вынудил Корнуоллиса отступить, чтобы защитить военные запасы. Этот успех помог Вашингтону восстановить уверенность армии в том, что американцы способны побеждать и разрушить надежды британцев на быструю победу.

Британцы, по-прежнему полные решимости подавить мятеж, разработали план наступления в трех направлениях. Две армии из Канады должны были встретиться в Олбани и затем соединиться с силами, посланными генералом Хау из Нью-Йорка на север, что позволило бы решить очень важную для британцев задачу – отрезать Новую Англию. Но армия под командованием Джона Бергойна, движущаяся от реки Святого Лаврентия через озеро Шамплейн, была окружена тысячами американцев из Массачусетса, Нью-Хэмпшира и Нью-Йорка под командованием генерала Горацио Гейтса. Признав положение безнадежным, 17 октября 1777 г. Бергойн сдался со своей 6-тысячной армией под Саратогой.

Это стало катастрофой для британцев и навело французов на мысль о союзе с Соединенными Штатами. 6 февраля 1778 г. американские посланники под руководством Бенджамина Франклина подписали с французским правительством два соглашения: во-первых, договор о дружбе и торговом сотрудничестве, предоставлявший обеим странам статус наиболее благоприятствуемой нации и гарантировавший неприкосновенность французских и американских владений в Новом Свете, во-вторых, договор о союзе, вступавший в силу в случае войны между Францией и Великобританией, в соответствии с которым обе стороны обещали не складывать оружие, пока Великобритания не признает независимость Соединенных Штатов.

Капитуляция при Саратоге вынудила лорда Норта и короля Георга пойти на уступки, и в парламент был представлен закон, фактически удовлетворявший все требования американцев: парламент не будет облагать колонии никакими налогами, все неприемлемые законы, введенные с 1763 г., будут отменены, а лидеры, которых именовали мятежниками, – прощены. Но закон приняли только через две недели после подписания союзного договора с Францией, и у американцев не было ни малейшего желания возвращаться от свободных штатов к зависимым колониям. Весной 1778 г. граф Шарль д’Эстен, имея под началом двенадцать линейных кораблей и несколько полков солдат, отправился в Америку. 16 июня Франция и Великобритания столкнулись в открытом море, и между ними началась война.

В 1777 г. Хау с частью своей армии выступил на юг, чтобы захватить Филадельфию, очевидно, с одобрения Лондона. Вашингтон двинулся наперерез, но в результате маневра британцев, обошедших его войско с флангов, 10 сентября потерпел поражение в сражении на реке Брендивайн в Пенсильвании, а затем и при Джермантауне. Поэтому Хау зимовал в Филадельфии, наслаждаясь комфортом, светской жизнью и балами, а Вашингтон с 12 тысячами солдат стоял лагерем в 30 километрах на северо-запад от города, в суровой Вэлли-Фордж, перенося тяготы ужасной зимы. Его люди страдали от непогоды, болели и умирали из-за нехватки пищи, одежды, одеял и медикаментов. И вновь генерал обратился к конгрессу, однако предоставленная им помощь оказалась очень незначительной.

Генерал Клинтон, приняв у Хау командование британской армией, решил вернуться в Нью-Йорк. Вашингтон преследовал его и 28 июня 1778 г. при Монмуте в Нью-Джерси отбил его контратаку. Это была последняя битва, которой руководил Вашингтон, прежде чем возглавил объединенные франко-американские силы в Йорктауне в Вирджинии.

Французы рассчитывали направить свой флот под командованием д’Эстена к островам Вест-Индии с тем, чтобы захватить несколько британских островов, где выращивают сахарный тростник, таких как Ямайка. У американцев не было возможности противостоять британскому флоту, патрулирующему береговую линию, но знаменитый капер Джон Пол Джонс[7], в 1775–1786 гг. состоявший на американской службе, захватил много британских кораблей и совершал нападения на английские порты. Он стал чем-то вроде национального героя, в котором так нуждалась Америка.

Когда в войну с Великобританией вступила Испания, надеявшаяся отвоевать Гибралтар и Флориду, власти в Лондоне решили изменить стратегию и перенесли боевые действия в южные американские колонии, начав с захвата Саванны в декабре 1778 г. Генерал Клинтон приплыл из Нью-Йорка с армией в 8500 человек, захватил Чарльстон и заставил сдаться генерала Бенджамина Линкольна с 5-тысячной армией. Клинтона, вернувшегося в Нью-Йорк, сменил лорд Корнуоллис, а конгресс назначил на место Линкольна генерала Гейтса, совершив тем самым роковую ошибку. Под командованием Гейтса американцы потерпели самое сокрушительное за всю войну поражение при Камдене в Южной Каролине, когда его войска в панике бежали с поля боя. Сам генерал тоже бежал. Британцы сделали из этого совершенно неверные выводы, решив, что необученные и недисциплинированные американские солдаты и дальше будут бросать оружие и бежать при столкновении с профессиональными британскими войсками.

25 сентября произошла еще одна катастрофа: выдающийся генерал Бенедикт Арнольд, участник сражения при Саратоге, в котором сдался Бергойн, оказался предателем и дезертировал к британцам. Нуждаясь в деньгах для оплаты долгов, он согласился сдать врагу Вест-Пойнт, которым командовал. Выяснилось, что весь прошлый год он шпионил в пользу генерала Клинтона. Предательство открылось, когда взяли в плен майора Джона Андрэ, бывшего посредником между Клинтоном и Арнольдом. Арнольд бежал, а позже стал британским генералом и присоединился к лорду Корнуоллису, который двинул свою армию из Каролины в Вирджинию, где занял позицию в Йорктауне.

Американцы обратились за помощью к французам, и те прислали двадцать боевых кораблей под командованием адмирала Франсуа де Грасса с 7 тысячами солдат на борту. Объединенная 16-тысячная франко-американская армия под командованием Вашингтона окружила Корнуоллиса, в то время как флот де Грасса блокировал вход в Чесапикский залив, не дав британцам выбраться из окружения. 18 октября 1781 г. британский генерал Чарльз Корнуоллис сдался в плен с почти 8 тысячами солдат регулярных войск и моряков.

Американские колонии завоевали независимость во всех смыслах этого слова. Палата общин в Лондоне проголосовала за прекращение войны и начало переговоров о мирном соглашении с бывшими колониями. Премьер-министр лорд Норт ушел в отставку, и его место занял маркиз Рокингем. 30 ноября 1782 г. в Париже было подписано предварительное мирное соглашение. С американской стороны его подписали Бенджамин Франклин, Джон Адамс, Джон Джей и Генри Лоренс, со стороны Великобритании – особый уполномоченный Ричард Освальд.15 апреля 1783 г. конгресс ратифицировал соглашение, которое признавало независимость США и определяло их границы, хотя и не включало передачу Канады Соединенным Штатам, как того требовал Франклин. Границы проходили от Атлантического океана до Миссисипи и от 45-й параллели на юге до штата Мэн и Великих озер на севере. В соглашении выдвигалось требование прекратить враждебные действия и вывести британские войска с удерживаемых ими территорий США, для американцев предусматривалось право на ловлю рыбы, восстановление лоялистов в правах и возврат им конфискованной собственности. Условия соглашения со стороны американцев были очень великодушными, но французы, с которыми их не согласовали, выразили недовольство. Впрочем, дипломатический ответ Франклина успокоил их и предотвратил разрыв отношений между союзниками.

Следующие несколько лет для Соединенных Штатов были непростыми. Штаты спорили друг с другом и с центральным правительством из-за границ, торговли, долгов, валюты. Положение дел ухудшилось, когда вспыхнул мятеж в Массачусетсе, где оказавшиеся в тяжелом положении фермеры требовали, чтобы закон защитил их от продажи ферм за долги и обесценивания денег. Губернатор Джеймс Боудин призвал милицию для наведения порядка, но Дэниэл Шейс, который во время Войны за независимость был офицером, собрал войско в 1200 человек и поздней осенью 1786 г. двинулся маршем в Спрингфилд. После нескольких стычек с мятежниками милиция под командованием Бенджамина Линкольна к марту 1787 г. подавила восстание. Шейс бежал в Вермонт и позже был прощен. В полном соответствии со Статьями конфедерации правительство не пришло на помощь массачусетским властям, хотя конгресс уполномочил министра обороны Генри Нокса задействовать войска численностью в тысячу солдат для борьбы с бунтовщиками.

В истории Конфедерации этого периода были и светлые моменты. Так, 16 января 1786 г. Генеральная ассамблея штата Вирджиния приняла Билль о религиозной свободе, написанный Томасом Джефферсоном. Билль гласил, что никто не может быть принужден вступить в церковь и поддерживать ее, а также подвергаться дискриминации из-за религиозных убеждений. Джефферсон считал этот документ наряду с Декларацией независимости и созданием университета в Вирджинии своим самым значительным достижением в роли государственного деятеля.

Но на уровне центрального правительства дела шли все хуже и хуже. Одной из главных проблем стал экономический спад 1780-х гг., продолжавшийся на протяжении ряда лет. В упадок пришла торговля, снизились заработки, а бумажные деньги, выпущенные несколькими штатами, достигли объема в миллион долларов и неуклонно обесценивались. Кое-кто уже подумывал о внесении поправок в Статьи конфедерации, но вскоре стало ясно, каким трудным будет это дело.

Впрочем, конгресс достиг заметного успеха, действуя на основе Статей конфедерации. 13 июля 1787 г. был принят Северо-западный ордонанс, в соответствии с которым в Союз могли вступать новые штаты. Ордонанс установил управление на территории к северу от реки Огайо, уступленной Нью-Йорком, Коннектикутом, Массачусетсом и Вирджинией. На основе плана, разработанного в 1784 г. Томасом Джефферсоном, в западном районе следовало провести топографические исследования, а земли предполагалось разбить на тауншипы[8] площадью в 1500 гектаров с участками, отведенными под образовательные учреждения. Управлять этим районом должны были губернатор, секретарь и трое судей, назначенных конгрессом. Когда число свободных поселенцев мужского пола достигнет 5 тысяч, они смогут выбрать двухпалатный законодательный орган и послать в конгресс кандидата без права голоса, а как только оно превысит 60 тысяч – подать заявление о предоставлении территории статуса штата на равных условиях с другими штатами. Свобода вероисповедания, суд присяжных и поддержка всеобщего образования гарантировались, тогда как рабство на Северо-Западной территории запрещалось. Ожидалось, что на этой территории будет создано от трех до пяти штатов. Позже конгресс, в соответствии с конституцией, принял процедуру, сформулированную в Северо-западном ордонансе, которая раз и навсегда урегулировала способ присоединения к Союзу новых штатов.

Но проблемы, которые ставило перед конгрессом применение Статей конфедерации, усугублялись с каждым годом, и многие американцы понимали, что необходимо что-то предпринять. Начало было положено в 1785 г. на встрече Вирджинии и Мэриленда в Маунт-Верноне для решения вопросов торговли между штатами, в частности навигации в Чесапикском заливе и по реке Потомак. Вскоре выяснилось, что Делавэр и Пенсильвания тоже хотели бы принять участие в переговорах, и в 1786 г. Вирджиния предложила всем штатам направить делегатов в Аннаполис в штате Мэриленд, чтобы попытаться решить торговые проблемы, возникающие между штатами. Предложение приняли девять штатов, но только представители пяти из них (Нью-Йорка, Нью-Джерси, Делавэра, Пенсильвании и Вирджинии) приехали вовремя для участия в заседаниях. Тогда Александр Гамильтон из Нью-Йорка предложил рассмотреть более широкий круг вопросов, чем торговля между штатами. Он написал доклад, принятый собранием, в котором делегатам предлагалось обратиться к ряду штатов с призывом в 1787 г. послать своих представителей в Филадельфию на специальный конвент с целью разработки «положений, которые они сочтут необходимыми, для учреждения федерального правительства, отвечающего требованиям острой ситуации в Союзе». Другими словами, он добивался основательного пересмотра Статей конфедерации для создания действительно работоспособного центрального правительства, обладающего реальной и эффективной властью.

В соответствии со Статьями конгресс добавил к предложениям делегатов свои рекомендации и призвал штаты назначить делегатов на конвент в Филадельфии «с единственной и экстренной целью пересмотра Статей конфедерации.

Все штаты, за исключением Род-Айленда, откликнулись, отправив своих представителей (всего 55 человек) на конвент, состоявшийся в мае 1787 г. Такое количество людей, собравшихся с определенной целью, лишний раз подтверждало, что штаты осознают необходимость принять неотложные меры, если они хотят сохранить Союз. Неудивительно, что здесь присутствовал и целый ряд знаковых фигур. Первым и самым значимым был генерал Джордж Вашингтон, к тому времени имевший статус национального героя, чье присутствие придавало этой встрече высокую степень легитимности. Были здесь и Джеймс Мэдисон, который представил проект абсолютно новой системы власти, и Александр Гамильтон, убедительно выступавший за создание более сильного и эффективного центрального правительства. Среди других уважаемых делегатов можно назвать Гувернера Морриса и Джеймса Уилсона из Пенсильвании, Роджера Шермана и Элбриджа Джерри из Массачусетса, Джорджа Мэйсона и Эдмунда Рэндольфа из Вирджинии. Уильям Джексон из Джорджии был избран секретарем, но его журнал записей содержит очень мало сведений о том, что происходило на собрании. К счастью, Джеймс Мэдисон делал подробные записи, которые были опубликованы в 1840 г., вскоре после его смерти.

Прежде всего Филадельфийский, или Конституционный, конвент избрал председателем Джорджа Вашингтона. Следующим стало решение засекретить дебаты, как это делалось в ассамблеях большинства колоний. Было решено сохранять все в тайне по очень простой причине: с самого начала делегаты намеревались «почистить» Статьи конфедерации и написать абсолютно новый документ. Знай об этом решении некоторые штаты, они могли бы отозвать своих представителей.

29 мая, как только собрание приступило к работе, губернатор Вирджинии Эдмунд Рэндольф предложил разработанную Мэдисоном форму правления, основанную скорее на интересах нации, чем штатов. Этот Вирджинский план, или План крупных штатов, как его называли, предусматривал систему власти из трех независимых ветвей – законодательной, исполнительной и судебной, – где каждая имеет определенные полномочия и может контролировать две другие. В идеале план был направлен на создание системы сдержек и противовесов. Конгресс – законодательная ветвь, которую основатели считали центральным элементом властной структуры, состоял из двух палат. Нижняя палата, избираемая каждые два года прямыми выборами пропорционально населению, должна была избирать членов верхней палаты из представителей, выдвинутых каждым штатом. Такая система предоставляла конгрессу широкую законодательную власть, позволяя отменять законы штатов, что немедленно вызвало шквал критики. Законодательная власть также назначала исполнительную и судебную власть – Верховный суд и суды низшей инстанции. И наконец, надзорный совет, состоявший из представителей исполнительной и законодательной власти, имел право налагать вето на законодательные акты.

Вирджинский план, очевидно, был выгоден штатам с большим населением, что вызывало беспокойство малых штатов. Их делегаты предпочитали план, выдвинутый 15 июня Уильямом Патерсоном из Нью-Джерси и известный как План Нью-Джерси, или План малых штатов. Повторяя Статьи конфедерации, он предлагал однопалатный законодательный орган, где каждый штат имел бы один голос независимо от размеров населения. Представителей в конгресс должны были выбирать правительства штатов, как и коллегиальный орган исполнительной власти и Верховный суд, причем исполнительная власть не была наделена правом вето. Хотя План Нью-Джерси предоставлял правительству право устанавливать налоги и регулировать внешнюю и внутреннюю торговлю, а также включал положение о том, что законы, издаваемые конгрессом, будут верховными законами страны, он представлял собой лишь слегка подправленные Статьи конфедерации, которые уже продемонстрировали свою нежизнеспособность. Вирджинский план имел перекос в сторону пропорциональной системы представительства, но тем не менее предлагал совершенно иную, инновационную систему власти.

И действительно, часть делегатов конвента предпочла бы ограничиться внесением поправок в Статьи конфедерации, как бы сложно это ни оказалось. Ни в коем случае они не желали урезать власть и права штатов, а некоторые из них, например губернатор Нью-Йорка Джордж Клинтон, – и свою личную власть. Клинтон и еще несколько делегатов покинули конвент, когда поняли, что остальные их не поддерживают.

Эти два плана делегаты конвента обсуждали не один день и, поскольку были искренне заинтересованы в том, чтобы решить возникшие перед страной проблемы, такие как обеспечение жизнедеятельности штатов и создание сильной центральной власти, то в конце концов прибегли к компромиссу. Чтобы прийти к согласию, и большие и малые штаты должны были чем-то поступиться: только так они могли получить то, что считали особенно для себя важным.

Чтобы выйти из тупика, Роджер Шерман, делегат от Коннектикута, внес предложение, которое назвали Коннектикутским компромиссом. Конгресс, высший законодательный орган, будет двухпалатным. Нижняя палата, то есть палата представителей, будет избираться прямым голосованием по пропорциональной системе, что отвечало требованиям крупных штатов. Сенат, верхняя палата, будет избираться штатами, причем каждый штат будет представлен двумя депутатами, что обеспечит равное представительство и будет отвечать требованиям малых штатов. Другие компромиссы касались включения трех пятых рабов в число населения при определении представительства штата в нижней палате, а также невмешательства в вопросы работорговли на протяжении двадцати лет. Кроме того, конвент дал конгрессу полномочия регулировать вопросы торговли, как того требовал Север, но запретил вводить налоги на экспорт, на чем настаивал Юг, защищавший экспорт своего хлопка и табака.

Все эти компромиссные решения были приняты к концу июля, а затем переданы комитету из пяти человек для составления окончательного проекта конституции. 6 августа комитет передал законченную работу конвенту. После месяца обсуждений делегаты согласились, что члены палаты представителей будут избираться на двухлетний, сенаторы – на шестилетний, а главы исполнительной власти – на четырехлетний срок. Отныне штатам запрещалось печатать деньги и нарушать обязательства по контрактам. Документ подробно описывал полномочия конгресса, но содержал мало сведений о двух других ветвях власти. Очевидно, предполагалось, что этим займется законодательная власть. Уточнялось только, что президент будет избираться коллегией выборщиков, избранных в каждом штате, и что члены органов высшей судебной власти будут назначаться. Проект наделял главу государства правом вето, правом назначения на должности, а также полномочиями главнокомандующего вооруженными силами. Он предписывал создание Верховного суда и судов низшей и промежуточной инстанций в количестве, периодически определяемом конгрессом, а также запрещал издавать законы о лишении гражданских и имущественных прав за государственную измену (билли об опале) и законы ex post facto (то есть имеющие обратную силу). Кроме того, он предусматривал выплату жалованья всем трем ветвям власти из государственной казны, а не из казны штатов.

Договорившись по важнейшим вопросам устройства федерального государства, конвент назначил комитет из пяти человек для создания окончательного текста документа. Проект, написанный в основном Гувернером Моррисом, включал преамбулу «Мы, народ Соединенных Штатов, утверждаем и принимаем эту конституцию», а не «мы, штаты», как в Статьях конфедерации. Далее в преамбуле определялись цели новой власти: «образовать более совершенный Союз, установить правосудие, гарантировать внутреннее спокойствие, обеспечить совместную оборону, содействовать всеобщему благоденствию и закрепить блага свободы за нами и потомством нашим»[9]. Говорилось также о том, что «настоящая конституция и законы Соединенных Штатов, принимаемые во исполнение ее, и все договоры, которые заключены или будут заключены властью Соединенных Штатов… становятся верховным правом страны»[10].

12 сентября этот проект был передан конвенту и тщательно им рассмотрен. 17 сентября 1787 г. после внесения незначительных поправок делегаты двенадцати штатов приняли участие в голосовании. Из 42 делегатов, присутствовавших на конвенте, трое отказались подписать конституцию в окончательной редакции: Элбридж Джерри из Массачусетса, Эдмунд Рэндольф и Джордж Мэйсон из Вирджинии. Затем подписанный документ был направлен с рекомендательным письмом в конгресс, в соответствии с требованиями Статей конфедерации, по которым штаты должны созывать особые конвенты, избранные народом, для одобрения или отклонения этого документа. После того как девять штатов ратифицируют конституцию, она должна была заменить в этих штатах Статьи конфедерации и войти в силу.

Делавэр стал первым штатом, 7 декабря единогласно одобрившим новый документ. За Делавэром последовали Пенсильвания, Нью-Джерси, Джорджия, Коннектикут, Массачусетс, Мэриленд, Южная Каролина, Нью-Хэмпшир, Вирджиния и Нью-Йорк. Одобрение Нью-Йорка, полученное 26 июля, увеличило число штатов, ратифицировавших документ, до одиннадцати, но Род-Айленд отверг конституцию, а Северная Каролина отложила ее принятие до 21 ноября 1789 г. Впоследствии Род-Айленд изменил позицию и 29 мая 1790 г. ратифицировал документ. Во время обсуждения конституции в конвентах много нареканий вызвало отсутствие Билля о правах и особенно положения о том, что полномочия, по поводу которых не было четко оговорено, что они передаются федеральному правительству, остаются в ведении штатов. Целый ряд штатов рекомендовал, чтобы этот пробел был устранен как можно скорее.

Как только в июле 11 штатов ратифицировали конституцию, конгресс, в соответствии со Статьями конфедерации, постановил, что в первую среду января 1789 г. в нескольких штатах будут избраны выборщики, голосующие за президента и вице-президента, а в первую среду февраля того же года они будут голосовать. В первую среду марта (выпавшую на 4 марта, дату, с которой будет начинать работу каждая новая администрация до принятия 6 февраля 1933 г. Двадцатой поправки, по которой эта дата будет изменена на 20 января) вновь избранный конгресс соберется в Нью-Йорке, где с 1785 г. располагалось американское правительство, чтобы подсчитать голоса и объявить имена избранных президента и вице-президента, завершив, таким образом, выборы законодательной и исполнительной ветвей власти. Как только представители этих двух ветвей соберутся, они могут начинать процедуру назначения судебной власти и назовут тех, кто будет заседать в Верховном суде.

Никто не сомневался в том, кто будет избран президентом. Вся Америка любила Джорджа Вашингтона, героя войны, отстоявшего национальную независимость. Казалось, что без него Союз невозможен, и выборщики единодушно избрали его главой исполнительной власти, а Джона Адамса – вице-президентом. Выходец из Массачусетса, Адамс стал хорошим противовесом Вашингтону, уроженцу Вирджинии: таким образом, и Север, и Юг были представлены в исполнительной власти. Кроме того, политическая карьера Адамса и его вклад в борьбу за независимость выдвинули его в первые ряды государственных деятелей Америки. Он участвовал в делегациях, которые вели переговоры по соглашениям, завершившим Американскую войну за независимость между Великобританией и США, Францией, Испанией и Нидерландами, а также представлял США во Франции, Голландии и Англии.

Узнав о своем избрании, Адамс немедленно отправился в Нью-Йорк, а Вашингтон восемь дней добирался туда пешком от Маунт-Вернона через Филадельфию и Нью-Джерси. 30 апреля 1789 г. прошла торжественная инаугурация, достойная этого непревзойденного героя. Вашингтон подъехал к Федерал-холлу в желтой карете, запряженной шестью белыми лошадьми, с четырьмя ливрейными лакеями на запятках. Позади шли члены конгресса в сопровождении нью-йоркской полиции. Вашингтон был в белом костюме с рельефными орлами на серебряных пуговицах, в белых чулках и лакированных туфлях с серебряными пряжками, с церемониальной шпагой на поясе. Высокий, тонкогубый, с крупным римским носом на рябоватом лице, он и выглядел, и держался как президент.

Вашингтон был приведен к присяге канцлером Нью-Йорка Робертом Р. Ливингстоном, главой судебного ведомства этого штата. Во время церемонии первый президент стоял на открытой галерее на втором этаже Федерал-холла, а восторженная толпа рукоплескала ему. Инаугурационную речь, написанную в основном Джеймсом Мэдисоном, Вашингтон произнес в соседнем зале, где, обращаясь к членам конгресса, сказал, что был «призван» «моей страной, чей голос я всегда слушаю с благоговением и любовью». Затем простыми словами он говорил о добродетели и долге, о необходимости руководствоваться промыслом Божьим, и призвал в качестве поправки к конституции утвердить Билль о правах, учтя тем самым многочисленные замечания, прозвучавшие во время дебатов в конвентах нескольких штатов. На Конституционном конвенте Мэдисон возражал против такого билля, поскольку будущее правительство имело бы только делегированные полномочия и поэтому не могло касаться личных прав, но впоследствии узнал от избирателей, что для защиты их прав такой билль необходимо было включить в конституцию.

После окончания церемонии президент прошел в часовню Святого Павла, где епископ Епископальной церкви США благословил новую администрацию и правительство. Один из конгрессменов, Генри Уинкуп из Пенсильвании, сказал: «Теперь крыша возведена и федеральное здание построено». Союз штатов и народа был установлен, но выстоит ли он?

Конгресс первого созыва, избранный в соответствии с конституцией, оказался одним из самых эффективных за всю историю США. Прежде всего конгресс увеличил налоговые доходы государства, учредил исполнительные департаменты – Государственный департамент, Министерство финансов и Военное министерство, – создал федеральную судебную систему и принял Билль о правах. Президент Вашингтон назначил главой Государственного департамента Томаса Джефферсона, министром финансов – Александра Гамильтона, а главой военного ведомства – Генри Нокса. Закон о судоустройстве от 1789 г. учредил Верховный суд, состоящий из председателя и пяти судей, три федеральных окружных апелляционных суда и тринадцать окружных судов, а также должность генерального прокурора. Джон Джей был назначен первым председателем Верховного суда США, а Эдмунд Рэндольф – генеральным прокурором (атторнеем) США. И все это за шесть месяцев, с апреля по сентябрь 1789 г.

По настоянию Джеймса Мэдисона палата представителей согласилась внести в конституцию 17 поправок. В основном они касались личных свобод и запрещали правительству принимать законодательные акты по любой из них. Под личными свободами понимались свобода слова, вероисповедания, печати, собраний, право на подачу петиции, а также на ношение оружия. Поправки гарантировали обвиняемым справедливый суд и оговаривали, что те полномочия, которые не делегированы конституцией федеральному правительству, остаются «соответственно за штатами или народом».

Путем различных комбинаций в сенате гарантии свободы совести и разделения властей были удалены, и число утвержденных поправок сократилось до двенадцати. Мэдисон хотел, чтобы в текст конституции поправки были внесены с преамбулой, подчеркивающей суверенитет народа и провозглашавшей принцип республиканского правления, но Роджер Шерман предложил сгруппировать поправки и поместить их в конце. В такой форме конгресс и принял существующий и поныне Билль о правах.

28 сентября поправки были переданы в штаты для ратификации, но к 15 декабря 1791 г. были ратифицированы лишь десять из двенадцати поправок. Поправки, касающиеся жалованья конгрессменов и пропорционального разделения мест в палате представителей, не прошли. Лишь в 1992 г. была принята Двадцать седьмая поправка к конституции, согласно которой закон, меняющий размер жалованья сенаторов и конгрессменов, вступает в силу только после следующих выборов в палату представителей.

Первые признаки тревоги в новом правительстве возникли, когда министр финансов Гамильтон опубликовал отчеты о государственном кредите. Он предложил принять к обеспечению весь национальный долг, равный 54124464,56 доллара, в том числе 11710378 долларов внешнего долга, в основном французам и голландцам, в его нарицательной стоимости. В общую сумму долга Гамильтон, стремясь завоевать поддержку и лояльность деловых и коммерческих кругов, рекомендовал включить и долг штатов, предварительно переведя его на счет федерального правительства. Возражений против финансирования национального долга почти не было, хотя Джеймс Мэдисон настаивал, чтобы обязательства у первоначальных владельцев скупались по нарицательной стоимости, а у спекулянтов – по рыночной, вполовину меньшей, но его предложение было отвергнуто. Предложение о финансировании долгов штатов вызвало протест со стороны таких штатов, как Вирджиния, которые выплатили часть или почти все долги, уступив свои западные земли. Эти штаты считали себя ущемленными тем, что им придется расплачиваться по долгам других штатов. Со своей стороны, штаты Новой Англии, накопившие огромные долги за время войны, в целом поддерживали план Гамильтона.

Но 12 апреля палата представителей после продолжительных дебатов 31 голосом против 29 отвергла план финансирования долгов. Гамильтон и его сторонники были потрясены: они «покраснели как кумач… или стали мертвенно-белыми». Теодор Сэджвик из Массачусетса взял слово и осудил результаты голосования. Народ его штата «молил» конгресс «снять с нас груз непосильного бремени – бремени, принятого в борьбе за вашу свободу и независимость». И так ли за это следует благодарить?

Гамильтон обратился за помощью к Джефферсону. Если Джефферсон сумеет убедить своих друзей проголосовать в его поддержку, Гамильтон поможет ему в переносе столицы на Юг, чего желали многие южане. Джефферсон устроил обед, на котором присутствовали как Гамильтон, так и Мэдисон, где и был достигнут так называемый «компромисс 1790 г.». В результате повторного голосования план финансирования долгов был одобрен 34 голосами против 28, а 10 июля столица была перенесена из Нью-Йорка на территорию федерального округа – квадратного участка со стороной 16 километров на берегу Потомака в штате Мэриленд. Эту столицу по имени первого президента назовут Вашингтоном, а округ – Колумбией в честь женского образа, олицетворяющего Соединенные Штаты. На время строительства новой столицы правительство переехало из Нью-Йорка в Филадельфию и оставалось там следующие десять лет.

Споры вызвало и предложение Гамильтона учредить на двадцать лет национальную банковскую систему с головным банком в Филадельфии и дочерними банками во всех главных городах Соединенных Штатов. Основной капитал банка составит десять миллионов долларов, четыре пятых из них внесут частные вкладчики, а одну пятую – государство. Таким образом, это будет частный банк, поддерживаемый государством. Управление банка будет состоять из президента и совета из двадцати пяти директоров, двадцать из которых будут избираться вкладчиками, а пять назначаться правительством. Банковская система должна была стать агентом по сбору налогов и депозитарием для федеральных фондов. Ей предоставлялось право выпускать банкноты, подлежащие выкупу за золотую и серебряную монету и принимаемые для уплаты налогов: тем самым увеличивались денежные накопления, за счет которых предстояло финансировать экономический рост страны. Так Гамильтон рассчитывал обеспечить платежеспособные кредит и национальную валюту и ее дальнейшее объединение и укрепление.

Однако отец конституции Мэдисон объявил подобную банковскую систему неконституционной. Право выдачи банковских лицензий сохранялось за штатами и народом, а предложение передать это право федеральной власти уже было отклонено Конституционным конвентом.

Несмотря на столь серьезное возражение, в начале 1791 г. конгресс утвердил Закон о национальном банке, отметив, что конституция позволяет законодателю издавать «все законы, необходимые и надлежащие» для исполнения данных ему полномочий. Сторонники закона подчеркивали, что без такого банка у конгресса не будет возможности исполнить законы о финансировании долгов, и этот довод оказался достаточно убедительным. Закон был передан на подпись президенту Вашингтону, но, прежде чем одобрить его, тот выслушал мнение каждого члена кабинета. Джефферсон настаивал на «жесткой» трактовке конституции: если полномочия не были переданы правительству, то они принадлежат штатам и народу. Со своей стороны, Гамильтон отстаивал «свободную» трактовку конституции, ссылаясь на пункт о «подразумеваемых полномочиях», при помощи которых должны осуществляться иные полномочия, данные правительству. Хотя Вашингтона не вполне удовлетворял этот довод, он все-таки решил поддержать Гамильтона, поскольку закон непосредственно касался его ведомства.

13 декабря 1790 г. во втором докладе о государственном финансировании Гамильтон рекомендовал ввести акциз на крепкие алкогольные напитки, чтобы облегчить бремя финансирования долгов штатов. Налог ввели 3 марта 1791 г., но в стране были тысячи дистилляционных аппаратов, и фермеры, особенно в Западной Пенсильвании, регулярно поставляли в восточные штаты излишки зерна в виде виски. Теперь они отказывались платить этот налог и нападали на сотрудников федеральной налоговой службы, которые пытались его собрать. Обеспокоенный тем, что их сопротивление может перерасти в восстание вроде мятежа Шейса, Вашингтон в 1794 г. направил 13 тысяч ополченцев на его подавление. Бльшая часть войск прибыла из Нью-Джерси, Мэриленда, Вирджинии и Пенсильвании. Мятеж был назван «восстание из-за виски», но с появлением войск в Западной Пенсильвании он быстро угас. Нескольких участников осудили за измену, но Вашингтон их помиловал. Тем не менее это событие примечательно тем, что оно продемонстрировало эффективность власти федерального правительства и подтвердило, что оно обладает волей и силой, чтобы заставить исполнять его законы.

Милиция была создана 8 мая 1792 г., когда конгресс предоставил штатам право зарегистрировать всех белых мужчин в возрасте от 18 до 45 лет для создания народного ополчения. При подавлении «восстания из-за виски» ополченцы оказались весьма полезными.

Растущие разногласия между сторонниками Гамильтона в вопросах государственного долга, банка, интерпретации конституции, полномочий конгресса и отношений между штатами и центральным правительством, и теми, кто придерживался точки зрения Джефферсона и Мэдисона, привели к формированию двухпартийной системы в Соединенных Штатах. Гамильтон верил в сильное национальное правительство, которое будет защищать собственность и поддерживать коммерческие и промышленные круги страны, но не верил в способность народа управлять мудро и поэтому отдавал предпочтение правлению богатой элиты. Джефферсон и Мэдисон, со своей стороны, полагали, что местная автономия – лучшее средство защиты личных прав граждан. Их беспокоила концентрация власти в руках центрального правительства, и они утверждали, что нужно оставить как можно больше самоуправления штатам.

Эти различия привели к созданию Федералистской партии теми, кто разделял взгляды Гамильтона, а сторонники Джефферсона объединились в Демократическо-республиканскую партию. Раскол между двумя партиями усугубился из-за расхождений в вопросах внешней политики, особенно когда в начале февраля 1793 г. Франция объявила войну Великобритании, Испании и Голландии. Во Франции произошла революция, свергнувшая монархию и во времена якобинского террора оказавшаяся весьма кровавой. Франция поддержала Соединенные Штаты в Войне за независимость, и теперь, когда она стала республикой, американцы, особенно республиканцы, относились к ней весьма сочувственно. Но торговцы и грузоперевозчики Новой Англии считали Великобританию лучшим рынком для американских товаров и были сторонниками углубления дружеских отношений с бывшей метрополией, надеясь сохранить ценные торговые льготы.

По договору от 1778 г., подписанному во время Войны за независимость, Соединенные Штаты формально оставались союзником Франции, но после начала войны между Англией и Францией президент Вашингтон 22 апреля 1793 г. выпустил Прокламацию о нейтралитете, в которой заявил, что США должны сохранять мир с обеими сторонами. Он также призвал американцев избегать любых действий, подвергающих этот нейтралитет опасности. Эта политика установила стандарт, которого придерживались многие поколения американцев. Отныне Соединенные Штаты предпочитали избегать всякого вмешательства в европейские конфликты.

Но блестящий, неосторожный и импульсивный французский посланник в Соединенных Штатах Эдмон Шарль Эдуар Жене организовал заговор с целью принудить американцев нападать на английские суда у побережья. Как только об этом стало известно, Вашингтон немедленно потребовал отозвать Жене. Когда во Франции начался якобинский террор, Жене предпочел остаться в Соединенных Штатах как частное лицо, зная, что в Париже ему не избежать гильотины. Он стал гражданином Америки и женился на дочери губернатора Нью-Йорка Джорджа Клинтона. Когда стало очевидно, что во внешней политике президент следует советам Гамильтона, Джефферсон подал в отставку с поста госсекретаря. В январе 1794 г. его сменил Эдмунд Рэндольф.

В начале 1794 г. конгресс рассмотрел Одиннадцатую поправку к конституции, появившуюся вследствие протеста штатов против решения Верховного суда по делу «Чизхолм против Джорджии» и гласившую, что судебная власть Соединенных Штатов «не должна распространяться на какое-либо исковое производство, основанное на общем праве или праве справедливости, которое возбуждено либо ведется против одного из штатов»[11] гражданами другого штата либо гражданами или подданными какого-либо иностранного государства. Поправка была ратифицирована 8 января 1798 г.

Тем временем отношения с Великобританией обострились, когда в июне и ноябре 1793 г. британский парламент издал ряд указов, позволявших захватывать американские суда и принуждать моряков к службе в британском флоте. Кроме того, в нарушение мирного договора, положившего конец Войне за независимость, Великобритания сохраняла военные посты на территории Соединенных Штатов, продолжая подстрекать индейские племена в долине Огайо к нападениям на американских переселенцев.

Пытаясь избежать войны, Вашингтон направил председателя Верховного суда Джона Джея в Великобританию в качестве особого уполномоченного по ведению переговоров о претензиях американцев. 29 ноября 1794 г. на унизительных для Соединенных Штатов условиях был подписан договор, защищавший британские интересы вдоль границы и требовавший от американцев прекращения торговли хлопком, сахаром и черной патокой, при этом о насильственной вербовке в договоре не упоминалось. Американцы были возмущены, общественность протестовала и клеймила Джея позором, но Вашингтон утвердил договор и отправил его на ратификацию в сенат, опасаясь войны с Великобританией, которая бы поставила под угрозу независимость страны. Сенат ратифицировал договор, едва набрав две трети голосов.

Палата представителей попыталась его аннулировать, отказавшись выделить деньги для его исполнения. Члены палаты требовали от президента представления всех документов и переписки, относящихся к договору, но Вашингтон отказался, утвердив свои привилегии главы верховной власти, что стало важным прецедентом в истории США. «Представляется, что исследование требуемых документов, – отрезал президент, – не может иметь отношение к какой-либо из целей, определенных компетенцией палаты представителей, за исключением импичмента, о котором не идет ечь в резолюции».

Язвительный тон и стиль ответа Вашингтона – особенно ссылка на импичмент – отрезвили конгрессменов, и 30 апреля 1796 г. они выделили необходимые средства, при этом решающим стал голос спикера палаты представителей Фредерика Мюлленберга.

Негодование, вызванное договором Джея, послужило последним толчком к образованию двухпартийной системы в Соединенных Штатах. Каждая сторона проводила политические собрания и организовывала своих сторонников, пытаясь контролировать одну или более ветвей власти. Вашингтона, которого еще недавно превозносили до небес, теперь проклинали за участие в санкционировании договора Джея. Джефферсон якобы сравнивал его с «Самсоном, чью голову остригла эта проститутка Англия». На одном из торжественных обедов в Вирджинии был предложен тост за «скорую смерть» генерала Вашингтона. Оскорбленный президент отказался выставить свою кандидатуру на третий срок, и в 1796 г., победив Томаса Джефферсона в ходе грязной кампании, новым президентом стал Джон Адамс. Джефферсон как участник президентской гонки был избран вице-президентом.

Формирование политических партий и вмешательство партийной политики в действия правительства ознаменовали важный поворот в политической жизни Америки. Так началась новая эра в американской истории.

3. Возникновение идентичности

В самом конце XVIII в. в Соединенных Штатах произошли два важных события. Первым был конфликт с Францией в 1797 г., когда французские министры в Париже пытались получить у американских дипломатов 240 тысяч долларов в уплату за признание их миссии. Оскорбленные американские дипломаты все, кроме одного, вернулись домой, а страна выразила свое возмущение в лозунге: «Миллионы на оборону, но ни цента на дань». За этим последовала необъявленная война с Францией, когда корабли атаковали друг друга в открытом море. Этот морской конфликт, длившийся с 1798 до 1800 г., мог привести к объявлению войны, если бы не решимость президента Адамса сохранить мир. Готовясь к возможной войне, конгресс санкционировал создание Департамента военно-морского флота и строительство военного флота, а также увеличил армию. Военная истерия уменьшила популярность Республиканской партии, считавшейся профранцузской, то есть зараженной радикальными, якобинскими представлениями об управлении страной. Многие американцы всерьез опасались якобинского влияния на политиков-республиканцев, что и привело ко второму важному событию. Федералистское большинство в конгрессе приняло ряд законов для защиты США от иностранных интриг и заговоров. Закон об иностранцах и Закон о подстрекательстве к мятежу, принятые в июне и июле 1798 г. и вводившие ограничения как для американских граждан, так и для иностранцев, противоречили всем принятым гарантиям свободы и демократии. Единственным объяснением было то, что американцы действительно испугалась за свою безопасность. Первый из этих актов, Закон о натурализации, увеличил срок проживания, необходимый для того, чтобы стать гражданином США, с 5 до 14 лет. В 1802 г. этот закон был отменен и в силу вновь вступил Закон о натурализации 1795 г. Акты об иностранцах и об иностранных врагах позволяли президенту заключать в тюрьму или депортировать любого, кого он сочтет угрозой для США. Их действие прекратилось в 1800 г. Закон о подстрекательстве вводил штрафы и тюремное заключение для граждан и иностранцев, обвиненных в публикации «ложных, скандальных и вредоносных печатных материалов» против правительства, конгресса или президента. Этот акт утратил силу в 1801 г.

В ответ на эти меры Джефферсон и Мэдисон написали резолюции, принятые в 1798 г. законодательными органами Кентукки и Вирджинии. Эти Резолюции Кентукки и Вирджинии осуждали Акты об иностранцах и о подстрекательстве к мятежу как неконституционные и подтверждали право штатов самостоятельно определять «способ и меры по устранению ущерба» всякий раз, когда центральное правительство присваивает себе неконституционные полномочия. Более того, штаты были «обязаны вмешиваться, дабы прекратить злоупотребления».

Вмешиваться! Кое-кто искренне верил, что штаты вправе и даже обязаны отменять федеральный закон всякий раз, когда федеральное правительство нарушает конституцию и что штаты при необходимости имеют право на отделение.

В начале нового века истекли десять лет пребывания правительства страны в Филадельфии по Закону о пребывании от 1790 г., и 24 апреля 1800 г. президент Адамс подписал закон о переезде правительства на новое место на реке Потомак. 13 мая конгресс решил, что вторая сессия будет созвана 17 ноября в новом федеральном городе – Вашингтоне.