Хроники ада Кривчиков Константин
– Выходим, – скомандовал Колян. – Попробуем их выманить.
И они вышли. Но дальше события стали развиваться по наименее предсказуемому сценарию. Они вдвоем дошли до угла дома, и никакой реакции на их передвижения не последовало.
– Видишь кого? – негромко спросил Колян.
– Нет, – отозвался из кустов Стеблов. – Никого и ничего. Глухо как в танке.
Подобное развитие событий они предусматривали. Но как наименее вероятное. Отсутствие реакции означало, что барьеровцы не выставили наблюдения у подъезда. Их поведение нельзя было считать профессиональным. Однако по-человечески оно объяснялось просто. Барьеровцы не верили в то, что после перестрелки на кладбище Нагаев и его сообщники рискнут возвращаться к Закиру, и поэтому отчасти утратили бдительность. Решили, что достаточно засады в квартире.
– Может, их вовсе здесь нет? – тихо спросил Нагаев.
– Может, – сказал Колян. – Но пока расслабляться рано. Михалыч, контролируешь нас до входа, а потом к балкону.
– Есть, шеф, – отозвался Стеблов.
Варнаков и Нагаев во второй раз беспрепятственно добрались до подъезда и зашли в него. И снова на их передвижение никто не отреагировал: по крайней мере – внешне. Они постояли внизу. Колян посматривал на часы – дальнейшие действия было необходимо синхронизировать со Стебловым. Затем они поднялись на лестничную площадку.
Варнаков встал на среднем расстоянии от дверей – так, чтобы свободно дотянуться до кнопки звонка. Но и так, чтобы при взгляде из дверного «глазка» большая часть его тела, включая руки, попадала в обзор. Нагаев встал почти в метре позади и сбоку, и опять же так, что были видны руки. Руки – это первое, на что обращают внимание люди, опасающиеся нападения, и в первую очередь, профессионально подготовленные люди.
«Ни в коем случае не вздумайте засовывать руки в карман или прятать их за спину, – проинструктировал Варнаков старика. – Это сразу наводит на мысль о каком-то оружии. Если те, кто захватил Закира, заметят что-то угрожающее, они напрягутся и станут действовать резко и агрессивно. И наоборот, если им покажется, что мы расслабленны, и в руках у нас ничего нет, они тоже расслабятся».
Поэтому Колян тоже держал свои руки на виду. Особенно правую. Он нажал ею на кнопку звонка и начал демонстративно почесывать подбородок. Левую руку он опустил вниз, ладонь разжал, слегка прижимая ее со стороны большого пальца к бедру. Спрятать палец было необходимо, чтобы замаскировать то обстоятельство, что в ладони находится открытый складной нож.
Варнаков позвонил в дверь ровно в три часа семь минут – так они договорились со Стебловым. Расчет предельно простой, а значит, и надежный. Услышав звонок, все барьеровцы так или иначе подтянутся к прихожке, и именно в этот момент Михаил залезет на балкон. А у него «макаров» с глушителем, и проблема наполовину решена.
Как и предвидел Колян, скорой реакции на звонок не последовало. Даже если Закир в квартире один, он не будет торопиться открывать дверь. Ведь он, судя по свету в окне, находится в спальне, и не исключено, что задремал. Значит, ему потребуется время, чтобы дойти до прихожей. И он обязательно со вниманием рассмотрит посетителей в «глазок». Ну а если в квартире незваные гости, то они и вовсе не будут торопиться.
Варнаков медленно досчитал до десяти и нажал на кнопку снова. Как и в первый раз, нажал три раза подряд. Если что, пусть Закир знает, что пришли свои.
Он стоял, скосив глаза на дверную ручку, и рассеянно почесывал щетину на подбородке. Колян брился два раза в неделю, вызывая раздражение майора Зайцева. И чего? Щетина украшает настоящего мужчину… и свинью, как говаривал армейский старшина.
Он еще продолжал терзать подбородок, когда звякнула дверная цепочка, и дверь немного приотворилась.
– Это вы? – прозвучал тихий голос Закира.
И Варнаков понял, что барьеровцы совершили прокол. И не один.
Закиру ни к чему было спрашивать – ведь он хорошо видел Коляна и Нагаева в «глазок». Следовательно, ни к чему было предварительно открывать дверь на цепочке. Он произнес «это вы?», значит, представлял, кто стоит за дверью. Ну и если уж он открыл дверь на цепочке, то почему не высунул лицо в щель?
Объяснить эти несуразицы можно было лишь с той точки зрения, что действиями Закира управляли другие люди. И они сильно нервничали.
– Мы, мы, Закир, – с раздражением произнес Колян. – Ты чё, спал там, чё ли?
– Сейчас, – не совсем в лад ответил Закир.
Последовала непонятная пауза, во время которой пленника, видимо, отводили от дверей, чтобы не помешал. Потом цепочка соскользнула, и дверь очень резко распахнулась.
В метре от порога стоял плотный рыжий мужик в синей футболке и целился Варнакову из «макарова» прямо в лоб. Оружие он держал обеими руками. Немного дальше, на углу прихожей и коридора, Колян заметил еще одного парня с пистолетом.
– Стоять! – выкрикнул «рыжий». – Руки вверх!
Варнаков на мгновение замер, а потом неуверенно потянул раскрытую ладонь правой руки направо и вверх. Это был тонкий, и одновременно простой расчет на психологию и физиологию в одном флаконе. Ведь человек не способен наблюдать за двумя объектами сразу с равной степенью контроля за тем и другим. А «рыжий» был вынужден следить за движениями Варнакова и Нагаева и одновременно контролировать руки Коляна.
Когда Варнаков сделал движение правой ладонью, «рыжий» инстинктивно взглянул на нее и машинально повел следом за ней ствол пистолета. И в ту же секунду левой рукой – кистевым движением от бедра – Колян метнул нож, целя в печень «рыжего».
Реакция у того оказалась очень хорошей, хотя и не выдающейся. Он успел среагировать на опасное движение левой руки Коляна, нажав на спусковой крючок, но на уровне рефлекторного движения. Увернуться от ножа «рыжий» не мог – он даже и не успел понять, что в него метнули нож. И переменить направление ствола не успел – лишь сумел произвести выстрел. Однако пуля просвистела над головой Варнакова, не причинив ему вреда, потому что он уже летел торпедой в сторону стрелка.
Через мгновение Колян сбил «рыжего» с ног. Еще через миг разразилась пальба. Стреляли сразу с нескольких сторон. Нагаев, едва распахнулась дверь, и за нею возник «рыжий», прыгнул вправо, укрываясь за косяком. Затем выхватил из кармана ТТ и пальнул несколько раз наобум в дверной проем в соответствии с инструкцией Варнакова: мол, стреляй куда попало, лишь бы напугать противника. Противник, второй парень с пистолетом, отскочивший в коридор, тоже пальнул в ответ пару разков. А потом затих, получив пулю в лоб после негромкого выстрела Стеблова из темноты гостиной.
Для того чтобы осмотреться и сориентироваться, Коляну и Михаилу хватило минуты. Барьеровцев в квартире оказалось всего двое, и оба почти не подавали признаков жизни. Правда, «рыжий» еще дышал, но находился в полной отключке из-за болевого шока – нож-выкидушка «Boker» выполнил свою задачу, достав до печени.
– Быстро собираем вещи и сваливаем! – скомандовал Варнаков. – На все про все пять минут.
Сам он забежал в ванную и открыл воду в раковине: он толком так и не умылся после того, как ползал по земле на кладбище, – лишь обтерся какой-то ветошью из багажника – и сейчас от пота и грязи у него зудились лицо и руки. Подставив ладони под кран, Колян поправил на запястье браслет и вдруг заметил, что кожа в этом месте слегка покраснела и опухла, как при слабом ожоге. Потрогал кожу пальцем, но боли не почувствовал: только странное пощипывание, напоминающее слабый разряд тока.
Когда вышел из ванной, Стеблов сидел на корточках в коридоре около тела «рыжего».
– Надыбал чего-нибудь? – спросил Колян.
– Так, по мелочи. – Смутившись, Михаил положил на пол трубку мобильного. – Айфон вот… Удостоверение ЧОП «Барьер» – ты был прав. Может, прихвачу пока мобилу для срочной связи?
Варнаков наморщил лоб, затем махнул рукой:
– Не надо. Хочешь, чтобы они потом наши контакты отследили?
Закир и Нагаев находились в спальне. «Ваххабит» что-то активно утрамбовывал в огромном рюкзаке, а старик курил, притулившись у открытой форточки.
– Зря вы здесь курите, – сказал Колян. – Лучше бы, наоборот, все следы подтереть и убрать, начиная с отпечатков.
– А смысл? – Нагаев криво усмехнулся. – Закиру по-любому за трупы отвечать придется, квартира-то его. А я… Я уже столько наследил, что обратного пути нет.
Взгляд Варнакова упал на большую фотографию, стоявшую в рамке на комоде. И сразу же зацепился за фигурку худенькой черноволосой девочки в забавном маскарадном костюме.
– А это… Это ведь ваша семья, верно?
– Верно, – сказал старик. – Все мы четверо. Конец девяностых, фото сделано на том самом утреннике. Вафидка в костюме Махаллат – видишь, змеиный хвост болтается? Да, была когда-то семья…
Он глубоко затянулся и, посмотрев на окурок, выбросил его в форточку.
– Значит, Вафида передавала привет от Махаллат? – задумчиво пробормотал Колян. Он приблизился к комоду и, взяв рамку в руку, перевернул обратной стороной. Затем отогнул крепления и вытащил картонку. Под ней лежал лист бумаги, сложенный вдвое.
– Подожди, Коля, – Нагаев уже стоял рядом. – Дайка я сам.
Он схватил лист и, развернув его, поднес к лицу. Варнаков увидел обычный листок бумаги в клеточку формата А4, вытащенный из тетради – сохранились следы сгиба и дырочки от скрепок. «А пальцы-то дрожат, – подумал Колян. – Заволновался старик». И тут же почувствовал, как у самого заколотилось сердце. Сейчас они могут получить последнюю весточку от Вафиды. Правда, весточка предназначалась не ему, а Нагаеву. Но теперь это уже неважно.
– Ну?! – выдохнул Колян.
– Да, – сдавленным голосом отозвался старик. – Это карта.
Он отодвинул лист от себя и небрежно, под острым углом показал его Варнакову. Тот заметил, что бумага изрисована черточками, стрелочками и значками разной формы, выполненными шариковой ручкой. Кое-где шли мелкие надписи.
– Ручная карта? – с недоумением произнес Колян. – Я думал…
– Думал, будет топографическая? – Нагаев свернул лист в четыре раза и засунул во внутренний карман ветровки. – Наверное, рисовала по памяти, указывая основные ориентиры. Но ты не беспокойся, я разберусь.
Он так и сказал «я», а не «мы». Но выяснять отношения было некогда.
– Вы чего? – На пороге спальни стоял Стеблов. – Решили здесь полиции дожидаться?
– Мы сами себе полиция, – сказал Колян. – Берем вещи и уходим через балкон.
Жора Лежава и Лях
Искитим
– Ну как вы их могли упустить, Лях?! Как?! Объясни мне, балбес хренов!
Жора встряхнул за грудки невысоко парня и грозно оскалил зубы.
– Я сам не понимаю, – проблеял Лях. Его округлые и розовые, как у поросенка, щеки подрагивали.
– Ты их хорошо разглядел?
– Нормально.
– Нагаев там был?
– Э-э… так я ж его не знаю.
– Ну тебе ведь фото показывали, балбесу!
– Ну вроде один был похож. Высокий такой, сутулый.
Жора разжал кулаки и уже спокойней спросил:
– Так их, значит, двое было?
– Двое. Хотя…
– Так сколько?
– Нет, двое.
– Они зашли в подъезд, и ты позвонил Бакаю?
– Угу. Он сказал, чтобы я оставался в машине. А потом это, началась стрельба…
Лях откровенно врал, спасая шкуру. Бакай его оставил в машине наблюдать за подъездом, а он заснул. Ну заснул, что тут поделаешь. Проснулся, когда услышал выстрелы. Попробовал звонить Бакаю, а телефон не отвечает. Рискнул сунуться в подъезд, но увидел, что дверь в квартиру закрыта. Достав «пушку», позвонил, но никто не открыл. Ломиться не стал – стремно как-то стало.
Вернулся в машину и еще несколько минут маялся, не зная, что делать дальше. Бакай не отвечает. Жоре звонить опасался – четвертый час утра, кто же в такое время шефу звонит? Вдруг все образуется, и тогда он окажется полным идиотом? Но тут подъехала полиция, вызванная бдительными жильцами, за ней «скорая». Тогда уж он набрался храбрости и разбудил Жору. Тот появился минут через сорок. За это время Лях покрутился около подъезда, сумел перекинуться парой фраз с фельдшером «скорой». Поняв, что Бакая и Рыжего завалили, быстренько придумал версию событий. Не признаваться же Жоре в том, что заснул? Живым в землю зароет.
– Ладно, – сказал Жора. Он почти успокоился, только глаза поблескивали, словно у вампира. – Что с тебя, балбеса, взять, кроме анализов? Да и там одно говно. Пересрался ведь, признайся, пересрался?
– Шеф, я ситуацию контролировал. Бакай мне велел контролировать подъезд, вот я и контролировал. Но никто не вышел. А потом полиция приехала. Ну тут уж я…
– Заткнись. Смотреть на тебя не могу. – Жора помолчал. – Учти, теперь за тобой должок. А теперь вали отдыхать, без тебя справимся.
Жора посмотрел на часы. Начало шестого. Нет, Арчибальду сейчас звонить не следует. Пусть лучше выспится. Да и что он скажет? Лишь наорет. А затем… нет, о возможной реакции Арчибальда даже думать не хотелось.
Опять прокололись! За одни сутки, считай, четыре раза. Ну что за невезуха! Вафиду в итоге так и не поймали, сама померла или помогли. Нагаева трижды выпустили из рук. И где его теперь искать? Мистика какая-то, не иначе.
Жора давно не верил ни в Бога, ни в черта. Но тут ему внезапно стало не по себе.
Глава 16
Человек со шрамами
Группа Нагаева
Август 2016 г. Пятница.
Новосибирская область, Искитим – Тальменка
Они поехали в Тальменку, к старому знакомому Нагаева – Егору, по прозвищу Лукич. Когда-то Равиль и Егор, еще на рубеже семидесятых – восьмидесятых, начинали в МИВК «красными» сталкерами. Никогда не дружили, но общались, несколько раз вместе ходили в Зону в составе научных экспедиций. Затем дороги постепенно разошлись. Нагаев, заочно окончив Ленинградский инженерно-технический институт, увлекся наукой. А Лукич, завзятый рыбак и охотник, до начала девяностых так и работал в Институте Внеземных Культур проводником-сталкером – сначала в штате, затем по договору. В девяносто четвертом попался на продаже артефактов, которые выносил из Зоны, и отсидел шесть лет. Освободившись, окончательно перешел на рискованный хлеб «белого» сталкера, занимаясь контрабандой артефактов, а также проводкой нелегальных экскурсий для богатых экстремалов.
С бандитами не связывался. Хотя кое с кем из искитимской братвы познакомился в колонии строгого режима и после получал заманчивые предложения поучаствовать в наркобизнесе. Отказался наотрез: мол, я браконьер и контрабандист, но не уголовник. Другое дело, что контакты с криминалитетом Лукичу приходилось поддерживать: промышлять хабаром без бандитской «крыши» было практически невозможно. Те «частники», которые пытались игнорировать негласные законы, царившие в Искитиме и окрестностях, рано или поздно бесследно пропадали в Зоне.
Ехать к Лукичу предложил Нагаев, когда вся четверка, покинув квартиру Закира, уже села в машину. Стеблов, выезжая со двора, бросил:
– Ну что, граждане мушкетеры? Куда путь держим?
– Похоже, что все пути ведут в Тальменку, – отозвался Нагаев. – В районе Искитима нам сейчас на территорию Зоны не прорваться. И нас многие ищут, и от муляжей Периметр перекрыли.
Потом коротко рассказал о Лукиче. В завершение добавил:
– Лукич знает Территорию как свои пять пальцев – все входы-выходы, заграждения, системы охраны. Просчитать наше местонахождение быстро вряд ли смогут – мы с Лукичом практически не общаемся. Видел я его месяца четыре назад в Тальменке, перекинулись парой слов – и все. Конечно, если начнут нас обкладывать по полной, то и этот контакт проверят. Ну мы же там задерживаться не собираемся, верно? Сутки-другие, и уйдем за кордон.
– А о чем у вас «пара слов» была? – заинтересовался Стеблов.
– О жизни. А что?
– Нет, я так. Хотел уточнить – ваша встреча состоялась до того, как Вафиду разыскивать начали, или позже? Если встреча состоялась позже, вас уже могли пасти – из-за Вафиды. Тогда и контакт могли «засветить».
– Нет, это было еще раньше.
– А этот Лукич нас не сдаст? – спросил Колян.
Старик глубоко вздохнул и задумался.
– Гарантий дать не могу. Но за кого можно поручиться полностью? За себя? По крайней мере у Лукича есть понятия. И качество, которое даст определенные гарантии, – жадность. Если мы ему пообещаем хороший барыш, то он закладывать не будет. Это о таких говорят – «за копейку удавится». К тому же ему семью сына надо кормить – двое внуков осталось.
– А что с сыном случилось?
– Погиб недавно в Зоне.
– Вот как… – Варнаков сомневался, но в душе понимал, что выбора нет. – Значит, думаете, ради хорошего барыша он способен на многое?
– Способен. Вот это я гарантирую. – Нагаев усмехнулся. – Правда, он предпочитает брать вперед, но мы с ним старые знакомые. Думаю, договоримся… – Через паузу добавил: – Ну и есть кое-какие личные обстоятельства. О них я говорить не хочу.
Михаил покосился на Коляна, сидевшего рядом на переднем сиденье, посопел.
– Как-то не очень надежно. Вот вы сказали – жаден. Ну и что? За наши головы тоже могут назначить нехилое вознаграждение. Предложат вашему Лукичу больше, да еще запугают, вот он и сдаст.
– Если он узнает, что нас ищут и много дают, он поймет, что с нас можно слупить еще больше. А вообще, это напоминает разговор двух голодных нищих о том, что вкуснее: свежая телячья отбивная под грибным соусом или подтухший шашлык из мусорного бака. Отбивная, может, и вкуснее, да где ее взять? У вас есть другие варианты?
– Нет. Разве что у Коляна.
Варнаков помотал головой:
– Я нелегально в Зону никогда не ходил. Так что особых связей у меня нет. А нам ведь надо не просто заныкаться, а за Периметр пробраться. – Он помолчал и резюмировал: – Поэтому, судя по всему, деваться некуда.
Так и решили. До Тальменки добрались к девяти утра по объездной дороге. Ехать напрямую по новому мосту через Бердь не рискнули – там стоял пост ГАИ. По пути подробно обсудили последние события. Предположение о том, что Закира вычислили барьеровцы, оказалось верным.
Закир рассказал, что барьеровцы объявились буквально через пять минут после того, как Нагаев, Варнаков и Стеблов уехали на кладбище. Закир сам открыл дверь, не посмотрев в «глазок», – он решил, что кто-то из своих вернулся за забытыми вещами. Барьеровцев возглавлял кавказец по имени Жора. Он спросил, где Нагаев, Закир ответил, что давно его не видел. Но кто-то из барьеровцев быстро нашел в квартире рюкзак Нагаева, в котором лежал его паспорт. И ложь Закира стала очевидной.
Закира даже не били – так, врезали пару раз для острастки. После чего Жора объяснил, что Закир обязан выложить все, что знает, иначе убьют его сына. Затем Жора позвонил подручному и велел ехать по адресу, где живут бывшая жена и сын Закира. И Закир признался: рассказал о том, что Нагаев отправился на могилу к матери искать какой-то тайник. И о том, где примерно находится могила, тоже рассказал. Единственное, о чем умолчал, так это о том, что Нагаев уехал не один.
Выслушав Закира, Жора распорядился по телефону, чтобы какие-то парни устроили у могилы засаду. Потом на Закира надели наручники, а Жора уехал. Так Закир и сидел на полу, прицепленный наручниками к батарее, пока в дверь не позвонил Варнаков.
– Они обещали, что не нанесут тебе вреда, Равиль, – сказал Закир. – Сказали, что ты им нужен живой. У меня не хватило духу молчать.
– И правильно, – ответил Нагаев. – Ничто не стоит жизни твоего ребенка.
– Может, не надо тащить Закира в Тальменку? – спросил Колян. – Это только осложняет для него ситуацию. Высадим где-нибудь на автобусной остановке, пусть доберется до Новосибирска и заляжет на дно. Закир, у тебя есть знакомые в Новосибирске?
– Есть. Настоящие мусульмане есть везде. Но я не поеду в Новосибирск.
– Почему? В Искитим тебе сейчас возвращаться нельзя.
– Я пойду с вами в Зону.
С минуту все молчали.
– Ты уверен, что поступаешь верно? – наконец спросил Варнаков.
– Так угодно Аллаху. Аллах велик, и он поможет мне.
Колян обернулся и посмотрел в лицо Закиру. Потом перевел взгляд на Нагаева.
– Если он так решил, то лучше не спорить, – ответил на молчаливый вопрос старик.
– Ладно, – сказал Колян. – Мне в общем-то до лампочки. Вполне вероятно, что нам понадобится лишний ствол. Ты умеешь стрелять?
– Приходилось.
– Тогда договорились. А то я опасался, что тебе религия не позволяет.
Глаза Закира тускло блеснули. Но он ничего не сказал. Провел ладонью по лицу и отвернулся к окошку.
– Я тоже не возражаю, – с важным видом произнес Стеблов. – Лишь бы в пути не ныл.
– Это Закир-то? – Нагаев усмехнулся. – Еще посмотреть надо, кто первым заноет.
– На меня намекаете? – Михаил хмыкнул. – Понимаю. С муляжами я опростоволосился. Но я исправлюсь.
Дальше ехали молча.
Уже около Тальменки Нагаев предупредил:
– Мы сейчас заедем в один дом, я там переговорю с одним человеком. Это не Лукич, тот живет на хуторе в километре от поселка. Вы подождете меня в машине.
– Очередные секреты? – спросил Стеблов.
– Очередные.
Нагаев вышел из дома минут через двадцать. Сев в машину, сказал:
– Теперь я относительно спокоен. Едем к Лукичу…
Участок Лукича скрывался за двухметровым забором из толстых досок. Но лишь с одной стороны. С другой стороны граница участка проходила прямо по пологому берегу Тальменки. Тальменка – речка короткая и узкая, но в этом месте до противоположного берега было около сотни метров.
Лукич заложил хутор в начале девяностых в самом устье реки у впадения ее в Бердь. В обстановке тогдашнего беспредела договорился с председателем поселкового совета и отхватил себе участок в пятьдесят соток. Возвел кирпичный дом, коровник и конюшню, теплицы. В общем, все, как у порядочного куркуля. Но затем Лукич угодил за решетку. Пока отбывал срок, ушла из дома, выйдя замуж, дочь. Хозяйство начало хиреть. Потом сын, окончивший Новосибирский университет, нашел работу в Искитиме и перебрался туда с молодой женой. А тут еще жена Лукича умерла.
После этого Лукич живность распродал, оставив лишь старого жеребца и двух овчарок. Промышлял, в основном, браконьерством и мелкой контрабандой артефактами. После Скачка вернулся к активному сталкерству. А как не вернуться, когда хабар, считай, под боком валяется – только руку протяни.
До недавнего времени Лукича периодически навещал сын, живший с семьей в Искитиме. Но в начале июня он погиб в Зоне.
Они сигналили у ворот минут десять. За оградой заливались в лае собаки, но хозяин не торопился встречать гостей. Нагаев вылез из машины и стоял у калитки, когда она, наконец, приоткрылась, и в щель бочком протиснулся Лукич. Он оказался высоким и худым мужиком с седой, напоминающей козлиную бородкой. Грязная клетчатая рубаха с закатанными рукавами; выцветшие, местами продранные джинсы, заправленные в резиновые полусапоги; в зубах – почти догоревшая сигарета без фильтра. В общем – обычный фермер, мирный хозяин подворья, у которого забот полон рот с утра до вечера. И лишь три глубоких шрама, рассекавших лоб от козырька бейсболки до самых бровей, наводили на некоторые сомнения: а так ли уж прост и обычен этот «мирный хозяин»?
– Здорово, Лукич! – сказал Нагаев. – А мы тут к тебе без предупреждения. Примешь?
Лукич выбросил окурок, снял замызганную бейсболку и провел ладонью по голове, стирая пот. Череп у него был овальный, похожий на верхушку огромного яйца, абсолютно лысый и весь изборожден шрамами разной длины и глубины – словно кожа в этом месте когда-то по непонятным причинам потрескалась или была иссечена мелкими осколками.
– Я в конюшне робил. Ну здорово, – он пожал Нагаеву руку. – Отдохнуть абы как?
– Абы как. По делу мы.
Лукич покосился на «Ниву», где сидела остальная компания.
– Сейчас псов загоню и ворота открою.
После того как машину поставили во дворе, Нагаев и Лукич сразу уединились в беседке и завели обстоятельный разговор. Закир, потоптавшись вокруг машины, поплелся в сторону конюшни. А Колян и Стеблов решили осмотреть участок.
– Капитально мужик обустраивался, – не без зависти произнес Михаил. – Смотри, гараж какой здоровенный. На две машины, не меньше. И дом на целую цыганскую семью. Да, человек предполагает… смотри, две спутниковые тарелки.
– Одна, видимо, для Интернета, – сказал Колян.
– Ну да, все блага цивилизации. А здесь что?
Они обогнули приземистый «полуторный» дом с цокольным этажом и вышли на берег. От капитального сарая к реке вел прочный деревянный настил на сваях. В торце его у трапа качались на воде моторная лодка «Беркут» и катер КС-701 с вместительной ходовой рубкой.
– А здесь – все блага природы, – продолжил Стеблов. – И техника, чтобы брать от нее по полной. Ну моторка, это понятно – рыбачить и браконьерить. А катер ему на фига? Туда человек десять можно всунуть по желанию.
– Нагаев же сказал, что Лукич нелегальные экскурсии экстремалов водил на территорию Зоны. «Костромич» этой модели для группы хорошо подходит. Правда, заметен издали, но тут уж места надо знать, где в протоку зайти и замаскироваться. Кроме того, можно людей быстренько высадить, а потом забрать. Да тут разные варианты существуют. Подобные катера тем хороши, что у них сзади грузовая площадка есть. Можно, к примеру, там надувную лодку разместить. Спустил ее на воду и подплыл к берегу по мелководью. Типа десанта получается. Экстремалам нравится – чем круче, тем кайфа больше. А еще на корму мини-трактор или квадроцикл помещается.
– Это еще зачем? В Зоне даже ползком опасно передвигаться. А на скорости вмиг куда-нибудь влетишь.
– А ты не газуй лишнего. Если маршрут проверен, то и на транспорте потихоньку допустимо. Пешком не всегда находишься. Наркоторговцы, например, так товар с плантаций перевозят. А еще попадаются тяжелые артефакты – большая «пустышка», к примеру. На своем горбу ее переть замучаешься. Но самое важное, что, имея трактор или мотовездеход, получаешь возможность передвигаться с помощью «трассера».
– Что еще за хрень?
– Это такой артефакт, Михалыч, который нейтрализует действие большинства ловушек. Но тяжелый, зараза, больше тридцати кило. И активируется лишь при быстром перемещении. То есть бежать надо с ним рысью. Или везти на чем-то. Наркоторговцы ставят «трассер» на трактор и следом пускают караван с грузом. Риск, конечно, все равно остается: ну, например, в «зеленку» вляпаться или «ведьмин студень» – они «трассеру» не по зубам. Но так это ж Зона, а не набережная Москвы-реки.
– А я слышал, что в Зоне техника вообще не работает.
– Смотря какая и смотря как. Вертолеты же летают. Хотя и гробятся нередко. Слабое место – это электроника и электроприборы. Может вырубиться, заискрить. Карбюраторные двигатели фурычат плохо, дизели намного надежней. Тип зажигания тоже имеет значение.
Михаил вытащил из кармана пачку сигарет и покрутил ее в руке.
– Даже курить не хочется – воздух-то какой! Ривьера. Да, Колян, ты мне целую лекцию прочитал. Видно, что ты в теме.
– Я Зону на брюхе облазил, пока в спецотряде служил. Эти транспортные караваны с наркотой сам видел, когда бандитов гонял. И ловушек каких только не перевидал.
– А как ты их определяешь?
– Да большей частью на нюх, как собака. Я серьезно. В народе это чуйкой называют.
– Людей бы так чувствовать.
Стеблов все-таки закурил и сделал это с заметным удовольствием. Видимо, травиться табаком на свежем воздухе тоже приятно, подумал Колян. И вдруг насторожился, уловив в интонации собеседника намек.
– Это ты к чему, про людей?
– Да так… Ты Нагаевых, как я понимаю, хорошо знаешь?
– Так бы я не сказал. Особенно про Закира. Так ты к чему?
– Да так… Там, на квартире, когда ты в ванную зашел, они что-то в спальне обсуждали. Я хотел послушать, а они по-татарски говорят. Ну мне так показалось, что на татарском. Так и не понял ничего.
– И что?
– Не доверяю я как-то восточным людям. А тут еще родственники. Сговорятся между собой. Да и Лукич приятель Нагаева. А у нас группа маленькая. Кто в сговоре – тот в большинстве. И с преимуществом. Врубаешься?
Варнаков неопределенно мотнул головой. То, о чем говорил Михаил, неприятно резануло его своей циничной простотой. Не привык он так… В спецназе кто-то всегда прикрывает твою спину. А ты прикрываешь другого. И всё на доверии, потому что от одного часто зависит жизнь всех. А здесь… Ну да, компания у них пестрая. Так уж сложилось. И он сам Стеблову, если честно, не особо доверял. Хотя и в одном патруле служат.
– Им без нас не обойтись, – сказал Колян. – Закир вообще толком Зоны не нюхал. Нагаев очень давно ходил проводником. А так все больше на «калошах». Да и больной он – сам же нам говорил.
– Это еще проверить надо, какой он больной. Сказать много чего можно.
– Тогда зачем он нас попросил о помощи?
– Ему деваться было некуда. Его тогда прижали бандиты и Сидоренко. Он за шкуру свою боялся. И не знал, где карта спрятана. Вот и решил, что с нами проще будет. А теперь… ну, предположим, что Закир и вправду в Зону не ходок. Зато теперь Лукич появился.
– Лукич ему не друг. И тип скользкий. Нагаев сам говорил.
– Наивный ты, Колян. – Стеблов сплюнул и выбросил окурок на песок. – Скользкий, не скользкий… зато Зону как свои пять пальцев знает.
– И чего ты хочешь? Отобрать у Нагаева карту и самим Цветок найти? Так Равиль предупредил, что на карте не все обозначено. А он, если что, покончит с собой.
– Думаешь, яд припас?
– Почему бы и нет? А ты хочешь проверить?
– Нет, не хочу, – очень серьезно произнес Михаил. – Зачем рисковать, когда на кону джекпот? Я о другом. Мы должны держаться вместе. Пока что Нагаеву мы, наверное, нужны. Но дальше ситуация может измениться. Я хочу знать, могу ли я положиться на тебя?
– Можешь, – сказал Колян. – Я в спину не стреляю.
– Значит, мы напарники?
Варнаков не ответил, увидев, как из-за сарая вывернул Нагаев и поспешил к ним.
– Вот вы где! Природой любуетесь?
Старик слегка прихрамывал.
– У вас что, нога болит? – спросил Колян.
– Разболелась немного. Чертов артроз – видимо, вчера перегрузил малость. – Нагаев остановился и посмотрел на реку. – Удобное здесь место… С Лукичом договорились. Он согласен провести нас на Территорию.
– Много запросил?
– Прилично. Но в нашем положении торговаться не приходится.
– И что, согласился без предоплаты? – Стеблов хитро прищурился. – Доверяет он вам. А вы говорили, что никогда не дружили.
– Не дружили. А по поводу предоплаты… Нет, не согласился. Пришлось выдать аванс.
– Вы что, с собой деньги захватили?
Читать бесплатно другие книги:
