Расписание свиданий Селин Вадим
– На заочное поступлю. Все равно мне отсрочка от армии не нужна, меня и так не возьмут, у меня плоскостопие. Специально его не лечим, чтоб в армию не взяли, – сообщил Марат и предложил: – Мне кажется, сегодня вечером нам лучше не гулять. Нужно над многим подумать. И тебе, и мне. Увидимся завтра. Как всегда, здесь, на пляже.
«Как всегда... – эхом пронеслось в моей голове. – Но скоро, когда ты уедешь, этого „как всегда“ не будет».
До дома я шла в каком-то странном сонном состоянии. В голове была настоящая каша. Я начинала думать об одном, потом перескакивала на другое, с него – на третье, затем возвращалась к первому, додумывала второе, вспоминала о третьем, но так в конце концов ничего дельного и не придумала.
Как только я поздоровалась с мамой и узнала о ее здоровье (оказывается, днем приходил врач, осмотрел ногу и руку и сказал, что все срастается и нет никаких отклонений), то взяла и напрямую спросила:
– Мам, а почему люди дружат друг с другом? Почему одному человеку хочется отдать все самое прекрасное, что есть на душе, а другому – не хочется? Почему одного хочешь всю жизнь видеть рядом с собой, а другого – нет? А, мам? Почему так происходит?
Мама отложила ноутбук и внимательно посмотрела на меня поверх очков.
– Полина, золотко, а почему этот вопрос ты задаешь именно мне?
– Марат сказал его тебе задать, – простодушно ответила я.
– Марат? – удивилась мама. – Ни с того ни с сего?
– Да нет, и с того, и с сего.
– Наверное, он думает, если я занимаюсь всякой мистикой, то на все вопросы знаю ответы, – приосанилась мама.
– Может быть. Ну, так почему?
– А потому что так оно все, – пожала плечами мама. – Я, думаешь, знаю? Сама ничего не знаю.
– Да? – разочарованно протянула я. – Ясно...
– Подожди, я не так выразилась! В смысле, я имею в виду, что на этот вопрос нет однозначного ответа.
– А какой есть?
– Его каждый сам находит. Каждый для себя решает, почему хочет с кем-то дружить, а с кем-то другим – не получается. Но знаешь что? – загадочно улыбнулась мама.
– Что?
Она сняла очки, задумчиво погрызла дужку и после этого произнесла:
– Я не встречала еще ни одного человека, который толком объяснил бы, почему он, как ты выразилась, «дружит» с кем-то всю жизнь и почему хочет видеть каждое утро его заспанную физиономию на соседней подушке.
– Какая еще подушка? – я почувствовала, что краснею. – Не о подушках речь!
– А о чем? – издевательски усмехнулась мама.
– О лагенариях, – не менее издевательски ответила я и ушла к себе в комнату.
Мне вслед раздался мамин пророческий голос:
– Утром познав истину, вечером можно умереть! Запомни это!
Опять она за свое. Ой, кажется, я забыла сказать, что в последнее время мама помешалась на китайской мудрости и теперь употребляет афоризмы когда надо и когда не надо.
Вот люди! И почему если девушка дружит с парнем, то все сразу думают о любви? Между мной и Маратом только дружба! И все. Дружба. Я хочу дружить с ним всю жизнь! Всегда! Ни с каким другим парнем дружить не хочу. И хочу постоянно его видеть.
Или это любовью и называется? Если да, то я непременно изобрету какое-нибудь другое слово. «Любовь» – надоело! Банальное оно какое-то. Избитое. Все сразу о нем думают. А я так не хочу. Хочу сочинить какое-то новое слово, обозначающее наши с Маратом отношения. Слово, которое будем понимать только мы с ним. Я и он.
Я переоделась в своей комнате, заставленной всякими морскими штучками, и отправилась на кухню ужинать. Едва лишь села за стол, как за моей спиной раздался стук костыля, и в кухню вошла мама.
– Я сама себе все положу! – тут же сказала я. – Сиди, отдыхай. Ты сломанная.
Мама как-то рассеянно кивнула, склонилась ко мне и с лихорадочно блестящими глазами, округленными до невозможности, дрожащим от волнения голосом поведала:
– Он вышел на контакт!
– Кто? – изумилась я, чуть не поперхнувшись салатом.
– Томкин полтергейст!
– А-а-а... – облегченно вздохнула я. – И как?
Мама уселась поудобнее и возбужденно заговорила:
– В общем, слушай. Сегодня днем Тома пришла с рынка и увидела в доме на столе лист бумаги. Там было написано: «Дорогая женщина, спасибо тебе за приют». Представляешь? Нет, ну ты себе представляешь? Фантастика. Поразительно.
– Потрясающе, – изобразила я огромное удивление, чтобы не разочаровывать маму. – А дальше что?
– Ничего. Разве тебе этого недостаточно?
– Мне? Достаточно... Но откуда вы узнали, что это именно полтергейст написал?
– А кто же еще? Нет, это точно полтергейст. Дом-то был закрытый, в него никто не мог войти и оставить записку на столе. Значит, это полтергейст. Ты просто не понимаешь, что это значит. Это... это... это все может перевернуть! Весь мир! Все! Всех!
– Я рада за ваши успехи, – сказала я и, подумав, осторожно произнесла: – Мам, а может, теть Тома все придумала?
– В смысле? – не поняла мама.
– Ну, сама подумай: дети выросли, разъехались, с мужем она разведена... Вот и придумала себе историю, чтобы как-то развлечься, перед тобой похвастаться.
Мама грозно посмотрела на меня и застучала указательным пальцем по столешнице, как барабанной палочкой:
– Но-но-но! Ты что! Как ты могла такое подумать! С полтергейстами не шутят!
– Ладно, все, успокойся, – примирительно улыбнулась я. – Не шутят так не шутят.
Через полчаса я сидела на маленьком пляже, который как-то раз обнаружила за скользкими валунами и крутой скалой, с которой никто не нырял, боясь разбиться о камни внизу. Этот пляж был настолько необыкновенным (на нем росли пальмы, на краю пляжа из расщелины между камней бил родник, песок – белый, чистый и мягкий), что я всерьез подумала, будто наткнулась на филиал рая. О пляже я никому не рассказывала и до некоторых пор считала его своим собственным. Но когда подружилась с Маратом... В минуту, когда мне очень захотелось открыть ему какой-то свой секрет, я отвела его на этот пляж. Катамаранщику он тоже понравился. Никогда не забуду вечер, когда мы сидели с Маратом у догорающего костра и он пел мне песни под гитару. Потом мы зарыли в переливающихся от белого до красного пылающих жаром головешках картошку и ждали, когда она испечется. Никогда не забуду тот вечер. Запах печеной картошки, прибой, журчащий родник... С тех пор пляж стал не моим, а нашим.
И вот сейчас, когда у меня возникло желание уединиться и подумать над будущим, я пришла на этот пляж. Развела небольшой костер, села на песок, поджала под себя ноги, положила подбородок на колени и стала смотреть на море, которое к вечеру немножко разволновалось.
Марат уезжает... А значит, закончатся наши встречи и активная дружба. В себе я уверена. Я знаю, что могу ждать его. Во-первых, потому что у меня нет на примете никого другого, во-вторых, это не в моем характере – сдаваться перед трудностями, в-третьих, никакой другой мне не нужен. Зачем мне кто-то, если есть Марат? Да, он уедет, но... не навсегда же. Для чего искать «удобные» отношения и отказываться от тех, что есть? Поиск «удобного», а не того, к чему тянется душа, – это предательство по отношению к себе и твоему другу.
Разлука, расстояние, невозможность прикоснуться друг к другу...
Помню, однажды с приятельницей из Интернета у нас зашел разговор на эту тему. Она уверяла, что никакой люб... то есть дружбы на расстоянии между парнем и девушкой не существует. Говорила, что это невозможно. Что первое время они общаются, а потом постепенно перестают. Потому что есть какие-то девушки и парни рядом. Те, на кого можно посмотреть, с которыми можно пройтись вечером, к которым можно притронуться. Близость, убеждала меня приятельница, побеждает расстояние.
А я с ней спорила. Говорила: «Неужели ты думаешь, что дружить можно только с тем парнем, что живет на соседней улице? Почему ты думаешь, что невозможно подружиться с тем, кто живет в другом городе или в другой стране? Может, судьба специально так разбросала половинки. А встретятся они или нет – зависит уже от них самих».
Приятельница напирала на то, что у меня нет опыта подобного общения и что я такая умная только на словах. А на деле все бросают тех, кто далеко, и общаются с теми, кто рядом. Последний ее аргумент был таков: «Можно пару лет просидеть у компьютера или жить от эсэмэски до эсэмэски, а в результате ничего не выйдет. Тогда получится, что несколько лет жизни, которые не вернуть, прошли впустую. А ведь именно в эти годы девушка могла бы встретить парня, с которым была бы долгое время. Но отказалась от него ради того, кто далеко и с кем ничего не вышло...»
А я отвечала: «Но может же и наоборот все получиться? От судьбы не уйдешь. Что суждено – то и будет. Поэтому нет смысла что-то выгадывать и пытаться вычислить – то или не то. Это жизнь покажет. Конечно, „риск потратить годы впустую“ некоторых пугает. Каждый сам решает – идти на него или нет. И последнее, что хочу сказать: если с кем-то общаешься и думаешь: „А не трачу ли я зря время на этого человека, вдруг меня ждет другой?“ – значит, это плохо, фальшиво. Когда кому-то хочешь все отдать, то не думаешь, зря это будет или нет. А просто делаешь, что велит душа».
Я рассказала о разговоре Фулате – очень уж меня тронула эта тема.
«Действительно, – думала я, – а как быть, если возникла такая ситуация – дружба на расстоянии?»
И Фулата меня поддержала.
– Полина, – говорила она, корректируя мои афрокосички, – не обращай внимания на то, что говорят люди. Жизненный опыт твоей этой приятельницы – всего лишь ее личный жизненный опыт. Он – не правило, не стандарт для всех остальных людей. Если у нее не вышло ничего с любовью на расстоянии, это не значит, что ничего не выйдет у других. Запомни: главное – искренность чувства. А где люди живут – через одну остановку друг от друга или в странах разных – это не играет роли. Конечно, – рассуждала Фулата с присущей ей некоторой кривизной построения фраз, – это тяжело, на людей трудности давят, но все преодолимы они. Было бы желание их решить и – чувства! А все остальное – неважно. В общем, мое мнение о ситуации таково: опираться нужно только на свои чувства и во внимание не брать неудачные опыты других людей. Все же понятно! – просто у них с любовью не вышло, и они теперь другим внушают, что невозможно это. А вот у меня, если тебе интересно знать, есть знакомые, которые познакомились на расстоянии, а теперь они вместе и счастливы! Все проблемы победили. Некоторые только словами умеют их побеждать, а другие – не говорят, а делают. Так что стремиться надо к удачным примерам, а не к тем, плохим, – заключила Фулата, которую, видимо, тоже заинтересовала тема дружбы на расстоянии.
Тогда я порадовалась, что у меня есть такая рассудительная подруга, и... напрочь забыла о разговоре. Потому что в то время меня отношения с парнями как-то не интересовали. Теоретически я знала, что эти отношения существуют, но меня не тянуло что-то менять в своей жизни. Для счастья вполне хватало моря и пляжа. Об отношениях на расстоянии рассуждала просто так, в принципе.
А потом в моей жизни возник Марат. И изменилось все. До его появления на пляже мне казалось, что я всегда буду одна. Мне просто никто не был нужен, кроме моря и свободы. Но когда познакомилась с Маратом, стала с ним интенсивно общаться, в моей жизни открылась новая страница, которую теперь я не в силах перевернуть обратно и забыть о прочитанном. Я хочу читать дальше. И не хочу возвращаться на несколько страниц назад.
Я не виню себя в том, что думала, будто мне никто не нужен. Как я могла испытывать то, что испытываю сейчас, если ничего не знала об этом?
Теперь к морю прибавился еще и Марат. Раньше я отдавала свои чувства только морю, но сейчас мне хочется дарить их и Марату...
Я думаю о нем целыми днями. Засыпаю с его именем, просыпаюсь. Делаю повседневные дела, а образ катамаранщика непременно присутствует в моих мыслях в виде неменяющегося фона к этим мыслям. Я больше не смогу жить без этого фона. Не смогу нормально существовать без прикосновений Марата. Кажется, я выучила его всего... Знаю особенности его походки – он ходит немного подавшись вперед, потом одергивает себя и выпрямляет спину, отчетливо помню его улыбку, нос с небольшой горбинкой, которая чрезвычайно ему идет, помню его ногти на руках... Однажды, бросив взгляд на правую руку Марата, я удивилась его хорошо ухоженным ногтям – кончик ногтя был на миллиметр выше подушечки. Заметив мое замешательство, катамаранщик объяснил, что ногти ему нужны для игры на гитаре – при извлечении звука ногтем мелодия получается звонкая и четкая. Марат показал левую руку – ту, которой прижимают струны к грифу, и оказалось, что они коротко подстрижены – чтобы не мешали придавливать струны. Я не знала, что на классической гитаре играют ногтевым способом... Сколько раз я рассматривала его пальцы, когда держала ладонь в своей руке! Неужели я всего этого лишусь? Пусть на время, но лишусь...
Выдержу ли я достойно разлуку? Или раскисну?
В голове раздался голос мамы, начитавшейся китайских афоризмов: «Благородный муж стойко переносит беды. А низкий человек в беде распускается».
Может, правы китайцы? Почему-то мне кажется, что я окажусь «благородным мужем» и стойко перенесу появившуюся на пути трудность. Или нет?
– О чем ты думаешь? – вдруг услышала я рядом с собой.
От неожиданности я вздрогнула и перепугалась.
– Марат? – удивилась я, увидев катамаранщика, который стоял в метре от меня и держал руки в карманах шорт.
Он кивнул и сел на песок.
– Я так и знал, что ты сюда придешь. О чем думаешь, Полина?
– Сам знаешь, о чем... Честно говоря, ничего придумать не могу.
– А ничего и не надо придумывать, – тихо произнес Марат. – Я и так уже все придумал. Следующим летом я снова приеду сюда. И останусь здесь. Рядом с тобой.
– Я и хочу этого, и одновременно нет, – призналась я.
– Почему?
– Да потому, что я не имею права лишать тебя привычной жизни! Из большого города ты переедешь в наш. Здесь жизнь есть только в теплое время года. А в остальное... Улицы пустынные. Чем ты тут будешь заниматься? И я к тебе приехать не могу. Меня не пустят.
– Глупая ты, глупая, – вздохнул Марат.
– Это еще почему я глупая?
– Потому что не можешь понять, что от твоего города мне нужна только ты. Мне не нужны улицы, ничего мне не нужно. Только ты нужна. Я сюда не для развлечений каких-то приеду, а к тебе.
Какое-то время я молчала. Не могла поверить, что происходит такой серьезный разговор. Пожалуй, самый серьезный разговор в моей жизни. Решается моя судьба. Моя жизнь.
– Ты приедешь сюда, а потом что?
– Я тут жить буду. А потом будет видно. Мы повзрослеем. Может, поженимся...
От этого заявления я чуть не упала.
– Ты что такое говоришь? Мне только пятнадцать. Тебе – шестнадцать. О какой свадьбе идет речь?
– Что, и помечтать нельзя? – обиженно ответил Марат.
Я почувствовала, что настало время расставить все на свои места и вывести друг друга из заблуждения:
– Я хочу вот что сказать. Давай решать проблемы по мере их возникновения, а не надумывать что-то, чего нет, да еще переживать из-за этого. Сейчас какая проблема? Ты уезжаешь. И вот ее надо решать. Я обещаю, что ни с каким парнем дружить не буду. Ты сам должен это чувствовать! Мы будем переписываться, общаться. Следующим летом увидимся. А может, и раньше. Может, мне удастся на каникулы в твой город приехать. У меня там дальние родственники живут. Ну, или снова летом встретимся. Опять дружить будем. А там видно будет. Вот об этом надо думать, а не о какой-то мифической свадьбе. Какая свадьба? Это смешно.
– Да, наверное, ты права, – согласился Марат и вроде бы даже как-то повеселел. – Надумал я проблем, а их и нет...
Катамаранщик улыбнулся и коснулся меня рукой.
И в этот момент я увидела бутылку. Эту треклятую бутылку, из-за которой начались все мои неприятности.
Глава 3
Записка в бутылке
Мне кажется, что с морем мы находим общий язык еще и потому, что в свободное время я брожу по пляжам и собираю всякий мусор, который волны выносят на берег. Это всякие палки, щепки, обертки от шоколадок, пенопласт, сухие кукурузные початки, персиковые косточки... Думаю, именно за помощь море меня и уважает. Кто-то сорит, бросает в море мусор, а я его очищаю.
И вот я увидела на берегу что-то блестящее.
– Блестит что-то, – сказала я Марату, кивая на блестящий предмет. – Наверное, мусор какой-то.
Я поднялась с песка и направилась к кромке воды.
– Ну, что там? – крикнул Марат.
– Какая-то бутылка, – ответила я, нагибаясь к воде и беря в руки бутылку из зеленого стекла, которую волны вынесли на берег.
– Что за люди такие бессовестные? – проворчал Марат. – Я не понимаю, вот как только рука у них поднимается бросать в море всякий мусор? Неужели трудно бросить это в мусорный бак, а?
Я пожала плечами, собираясь положить бутылку под дерево, чтобы потом забрать ее и выбросить в мусорку, но вдруг заметила...
– Марат! В бутылке что-то есть!
– В смысле? – удивился катамаранщик.
Вместо ответа я подошла к костру и посмотрела бутылку на свет.
– В ней какая-то бумажка, – дрожащим голосом произнесла я, ощущая, как от волнения в висках стали стучать молоточки.
– Бумажка? – изумился Марат, склонившись над бутылкой. – Записка? Какое-то послание?
Я не могла ничего ответить – была сильно взволнована. Я всегда мечтала найти что-нибудь старинное и, главное, связанное с морем. Постоянно представляла, как обнаруживаю на дне морском древний затонувший корабль, который до меня еще никто не находил, заплываю внутрь – а там повсюду рыбы, стены покрыты водорослями. Плыву дальше и вижу скелеты утонувших моряков, одетые в старинную одежду, которая за долгое время нахождения в морской воде истрепалась и превратилась в лохмотья. В каюте капитана обнаруживаю журнал с записями, что велись во время плавания. Там записано все, что происходило с кораблем. Вплоть до момента, когда он стал идти ко дну... А может, я на корабле и клад найду!
Каждый раз, когда я представляла себе нечто подобное, несбыточное, мое сердце начинало часто биться, я прямо-таки явственно ощущала, что нахожусь под водой, плавая среди кораллов и рыб, в каютах затонувшего корабля... До того четко все представляла, что даже дрожь пробирала, когда я мысленно возвращалась в реальность. Ведь иногда мои фантазии бывают реальней, чем сама реальность...
А теперь передо мной лежит бутылка. В ней – бумага, свернутая в трубочку. Горлышко заткнуто пробкой, напоминающей деревяшку. И от всего этого прямо веет таинственностью и древностью. Или мне так только кажется? Не знаю. Но знаю одно: я нашла бутылку с запиской, выброшенную пенистыми волнами на берег.
– В ней может оказаться все, что угодно, – вслух закончила я свою мысль. – И послание людей, затерянных на каком-то далеком острове и умерших уже лет триста назад, и карта с указанием расположения клада, и письмо какой-нибудь женщины, заточенной в высокой башне на берегу океана, которая исхитрилась раздобыть бутылку и бросила ее в волны со своей башни, моля бога, чтобы она не разбилась... Еще его могли написать люди, которые плыли куда-то, их лодка попала в шторм, и они затерялись...
– А для чего вообще помещают письма в бутылки?
– В основном так делали раньше: попавшие в беду моряки или другие люди, как-то связанные с морем, бросали в воду бутылку с запиской в надежде, что когда-нибудь ее выловят и прочитают. А может, и сейчас моряки так делают. Мало ли, что в жизни бывает. Вдруг и сейчас для кого-то послание в бутылке – единственный способ дать знать о своем существовании. Я даже уверена, что в сети рыбаков редко, но все же попадается бутылка с посланием...
– Подожди, то есть ты хочешь сказать, что этой бутылке может быть как два дня, так и несколько сотен лет? – пораженно уточнил Марат. – Вполне возможно, что она сотни лет плавала в морях и океанах?
Я посмотрела на его встревоженное лицо, на котором отражался пляшущий свет костра, и медленно кивнула. Я все еще не могла прийти в себя от находки. Не верилось, что держу в руках бутылку с чьим-то посланием.
– Да, может, и сотни лет... Я много читала на тему бутылочной почты. Когда Христофор Колумб первый раз плавал к берегам Индии, он регулярно бросал за борт письма с донесениями о ходе плавания. Адресатом была королева Испании Изабелла. Это удивительно, но некоторые письма вовремя попали ей в руки... А вот остальные затерялись в океане, в течениях, в водоворотах, и одно из писем с того плавания нашли люди лишь спустя триста пятьдесят восемь лет. Послание Колумба было запечатано в кокосовую скорлупу и дубовый бочонок.
– Вот это да! – восхитился Марат, с упоением слушая мой рассказ.
– Кстати, в Англии во времена правления Елизаветы I существовала должность Королевского Откупоривателя Бутылок – Откупориватели торжественно, при королеве, открывали найденные бутылки с посланиями... А в наше время в той же Англии одна девочка бросила в море бутылку, где была записка с ее адресом. И всего через полгода ей написал какой-то мальчик из Австралии, который нашел на берегу эту бутылку... Представляешь, она проплыла Атлантический океан, обогнула Африку и после этого проплыла еще и Индийский океан. Об этом случае в газетах писали. У меня дома вырезка лежит. Я тоже иногда подумываю о том, чтобы отправить кому-нибудь письмо по бутылочной почте. Это так здорово, захватывающе!
– Подожди, то есть вполне может быть, что послание в нашей бутылке написано на иностранном языке? – задал новый вопрос Марат. По всей видимости, находка потрясла его не меньше, чем меня. Наверное, в голове вспыхнули воспоминания о прочитанных книгах про морские путешествия, пиратские сражения, острова. И его, как и меня, потянуло на какой-нибудь корабль, чтобы бросать за борт послания.
– Конечно! Черное море связано с другими морями, а те моря – с океанами.
– Так это... давай ее раскроем? – предложил парень.
– Раскроем? Зачем? – удивилась я: я как-то не подумала о том, что бутылку можно раскрыть.
– Чтобы узнать, что написано в записке!
– Но если мы ее распечатаем, то исчезнет тайна, – заметила я, бережно прижимая к груди бутылку.
– А для чего ее хранить? Может, там действительно какое-то обращение за помощью, а мы тут сидим и не раскрываем ее. Может, эта бутылка – современная, а не древняя. Что, если для людей, бросивших ее в море, дорога каждая секунда?
Я посмотрела на бутылку. На ней не было никакой этикетки, печати – ничего, что на глаз помогло бы определить возраст «морского конверта».
– Да, наверное, действительно нужно открыть, – согласилась я.
– Так давай же это сделаем, – нетерпеливо потер ладони Марат.
Дрожащими руками (сейчас коснемся древней тайны!) я взялась за горлышко сосуда и попыталась открыть деревянную пробку, но у меня ничего не вышло. Закрыли бутылку на славу.
– Может, штопором? – предложил Марат.
– А он у тебя есть?
– Не-а.
– Тогда будем так.
– Можно сбегать домой за штопором.
– Долго! Я от любопытства умру. Возьми, ты попробуй.
Теперь с бутылкой стал возиться катамаранщик. И зубами он грыз пробку, и руками пытался открыть, и вдвоем мы ее тянули в разные стороны – я держалась за бутылку, а он тянул пробку, – но ничего не помогало.
– Слушай, что мы тормозим! – воскликнул наконец Марат. – Давай разобьем ее, и все дела.
– Разобьем?! – возмутилась я. – Но вдруг она какая-то ценная? Ее можно было бы отдать в музей или... или в моей комнате поставить. Нет, нельзя ее бить. Ни в коем случае.
Марат понимающе посмотрел на меня и вновь принялся терзать бутылку. В конце концов пробка расшаталась, начала понемногу выходить вверх и с глухим звуком отделилась от горлышка.
«В бутылке воздух, которому много-много лет», – подумала я, стараясь незаметно от Марата вдохнуть в себя воздух, вышедший из стеклянного сосуда. Но вдохнула ли – это вопрос.
– Мы ее открыли, – с благоговением произнес Марат и перевернул бутылку вверх дном. Свернутая в трубочку бумага скользнула вниз, но не вылетела из горлышка – застряла. Тогда я взяла веточку и сунула ее в сосуд. Сучком уцепилась за край бумаги, находящийся у дна, и потянула веточку. Бумага выглянула из горлышка... Я судорожно схватила ее и вытянула наружу.
– Разворачивай! – нетерпеливо поторопил меня Марат.
С отчаянно колотящимся сердцем я раскрутила послание. Края стали загибаться, стараясь принять прежнюю форму и вновь свернуться, но мы с Маратом разгладили бумагу и склонились над ней, повернув ее к свету костра.
«Если кто-то читает эти строки, значит, мое послание достигло цели и море вынесло бутылку на берег. Вам интересно знать, кто я? Можно было бы сказать, что я – человек, но на самом деле это не совсем так. Я лишь оболочка в виде человека. У меня нет души, потому что в моей жизни нет любви. Обычно говорят „в моем сердце пусто“, но я эту фразу истолковываю по-своему. В моем сердце не пусто. В нем просто есть место для кого-то еще. Я надеюсь, что это послание нашла девушка. Также надеюсь, что ты придешь ко мне и займешь свободное место в моем сердце. Если ты парень – пожалуйста, помести это послание обратно в бутылку, заткни пробкой и брось в море. Пусть мое письмо скитается по морским просторам до тех пор, пока не попадет в руки именно той, кто станет навеки моей любовью. Ну а если ты девушка и твое сердце екнуло, поняв, что всегда ждало именно меня, то свяжись со мной по телефону 8—948—932—00—91 или по адресу: г. Малый Якорь, ул. Родниковая, д. 12. Вася».
Минуты две мы сидели в полной тишине, снова и снова перечитывая текст. Потом Марат неловко кашлянул и поинтересовался:
– Ну, и что ты скажешь?
– Это совсем не древность, – разочарованно протянула я, терзаемая самыми разнообразными чувствами, начиная от того же разочарования, заканчивая восхищением.
– Ну да, не древность. Послание напечатано на компьютере, распечатано на качественной бумаге для принтера, номер мобильного указан, адрес... Фальшивка какая-то.
– Но все же это так романтично! – вдохновенно проговорила я, настроенная на свою волну и слушая Марата вполуха. – Любовное послание в бутылке... Да, пусть все современное, но до этого же еще додуматься надо! Искать себе подругу не в Интернете, не на мобильных знакомствах, а через послание в бутылке, брошенной в море!
– Да откуда ты знаешь? – усмехнулся катамаранщик. – Может, у этого Васи на каждом сайте знакомств анкеты есть. Странно, что он в своем послании еще ссылку на анкету не оставил, не написал свой e-mail и фотографию в бутылку не вложил. Вот хохма! Цирк бесплатный.
– Хохма? Цирк? – переспросила я. – А что в этом смешного? По-моему, это очень оригинально и необычно. У парня неплохая фантазия. Ему с его девушкой хоть будет что вспомнить в старости.
– А нам, значит, нечего будет вспомнить? – потрясенно пробормотал Марат.
– Письмо в бутылке – это совсем другое! Интересно, а он уже нашел себе подругу или до сих пор ищет? – вслух задалась я вопросом.
Марат остолбенел.
– Так, я не понял, ты это о чем? Не хочешь же ты сказать, что позвонишь этому Васе? – осведомился он и грозно поставил руки в бока.
«Мама говорила, что когда люди ставят так руки, то тем самым они хотят прибавить себе важности и как бы зрительно увеличить занимаемое пространство», – вспомнила я мамины хитрости, которыми она без конца меня потчует, и ответила вопросом на вопрос:
– А почему бы и нет? Мне интересно пообщаться с человеком, который ищет себе подругу таким способом.
Глаза Марата налились кровью, а ноздри задрожали.
– Ты что, серьезно это говоришь?! Да ты... ты... я не позволю!
– Здрасте, приехали! – взбунтовалась и я. – Это еще почему? Мне что, с другими людьми нельзя общаться? Может, мне еще и паранджу надеть? Мы с тобой так не договаривались. Я имею право общаться с другими людьми! Ты – это ты, а другие люди – это другие люди. Если записка вызвала во мне интерес, это не значит, что я в Васю влюбилась. Просто я считаю, что он интересный человек, вот и все.
– Ах так! – прорычал Марат и схватил лежащую на песке записку. Скрутил в трубочку, сунул в бутылку, изрядно помяв, с силой заткнул горлышко пробкой и с разбегу бросил в море. Бутылка полетела далеко, блестя от света костра и луны... – Вот, поняла?! Деловая! К Васе она собралась! Общаться с интересным человеком! Да я этому твоему Васе в бубен дам! Все! Иди домой и чисть картошку, маме помогай! Забудь о Васе!
От возмущения я прямо онемела.
– Ты что командуешь? Я что, сказала, что хочу с Васей встречаться? Я просто... заинтересовалась. Вот и все.
– В следующий раз, когда будешь кем-то интересоваться, делай это не так открыто и не при человеке, который всех кругом убить за тебя готов, – презрительно сказал Марат, резко развернулся и направился к скале, на выход с пляжа.
Я стояла как статуя и не знала, что делать. Догонять его? Объяснять что-то? Но я ни в чем не виновата! Что я сделала? Вполне естественно, что послание меня потрясло – не каждый же день я нахожу выброшенные на берег бутылки с письмами!
А Марат? Чего он так разъярился? Он что, ревнует?.. Меня к какому-то бутылочному Васе? Надо же... Я никогда не видела его в таком состоянии. Даже и предположить не могла, что он такой дикий ревнивец.
И чего меня так понесло? Как будто черт вселился, нашло что-то... Зачем мне нужен этот Вася? Почему я так за него заступалась? Или дело тут вовсе не в Васе, а в другом, в чем-то более глубинном?..
Я схватила телефон и набрала номер катамаранщика.
– Ты ошиблась номером! У Васи другой телефон! – прокричал он в трубку и отключился.
Я повторила вызов.
– Марат, не делай глупостей! Забудь о Васе!
– Как я могу о нем забыть, если он так тебя зацепил? – пошел на контакт Марат. В трубке раздавались какие-то отдаленные голоса и музыка – по всей видимости, он уже прошел через рощу, отделяющую наш пляж от цивилизованного мира, и шагал по вечерним улицам Лимонного.
– Просто возьми и забудь. Он меня не зацепил. Мне просто стало интересно. Слушай, ну ты тоже странный! Можно подумать, для меня послание в бутылке – обычная вещь. Я не знаю, что со мной случилось. Но и ты хорош, сам стал меня провоцировать.
– Так, значит, я еще во всем и виноват? Ну, вообще!
– Нет! Никто ни в чем не виноват. Вернее, мы оба виноваты. Недопоняли друг друга. Марат, давай забудем о Васе?
– Ладно, давай. А ты это... – начал парень и замолчал.
– Что – «я это»?
– Ну, за бутылкой обратно не поплыла?
– Чокнутый! – изумилась я.
– Так да или нет?
– Нет!
– Это хорошо, – облегченно вздохнул катамаранщик. – Выходит, и правда он для тебя ничего не значит. Ну, до завтра, что ли. Утром увидимся.
– Пока.
«Слава богу, помирились, – радостно подумала я, глядя в море, где снова плавала запечатанная бутылка с посланием. – Не люблю недоразумения. Один раз уже мы чуть не поссорились навсегда...»
Жаль, тогда я еще не знала, что все самые главные недоразумения поджидают меня впереди.
Глава 4
Расписание свиданий
Утро началось с SMS-сообщения, которое пришло... от Артема. Уж от кого, от кого, но от него так рано сообщение я получить не ожидала. Тем более если учесть, что сегодня он работает во вторую смену, и я с утра буду вместе со своим вторым напарником – Романом, молчаливым парнем, который всегда разговаривает со мной только по делу. В это время, в восемь утра, Артем должен был еще спать. Однако не спал.
«Полина, привет! Уже жду не дождусь работы! Мне тебе столько всего рассказать надо! Через час увидимся».
«Балбес, – настучала я ответ, – ты сегодня работаешь во вторую смену. Спи давай».
«Во вторую?! О, точно... Как я мог перепутать? В голове все перемешалось после того, что я узнал вчера».
Тут уж я заинтересовалась, что там такое потрясающее стало происходить у моего напарника, которому от жизни не надо ничего, кроме медовой пахлавы и цифрового фотоаппарата, дающего ему возможность приближенно фотографировать официантку Аню (которую Артем упорно называет Аннушкой) из пляжного кафе «Каракатица», расположенного рядом с нашей спасательной станцией. Это кафе построено в виде бунгало – крыша уложена сухими пальмовыми листьями, а стены обнесены бамбуком. В сторону «Каракатицы» и был постоянно направлен Артемов бинокль и объектив фотоаппарата с функцией многократного приближения.
«А что ты вчера узнал?» – спросила я.
«Вот приду и все расскажу! Ладно, я сплю, не мешай».
Нет, этот Артем иногда меня поражает. «Я сплю, не мешай». Так говорит, будто это я его разбудила!
«Интересно, что у него случилось? – озадачилась я, вставая с кровати и расправляя свои косички. – Что заставило помутиться его сознание и забыть о второй смене? Наверное, что-то такое ошеломляющее, раз он все спутал... Ой, неужели он с Аннушкой подружился? Или она увидела, что он ее фотографирует? Вот же... Заинтриговал и заснул!»
Нужно ли говорить, что все утро мои мысли были далеки от работы? Кажется, Роман замечал мою задумчивость, но ничего не говорил. Он вообще очень странный парень и никогда не разговаривает не по делу. Наверное, должно случиться что-то экстраординарное, наподобие конца света, чтобы он заговорил об этом.
Сегодня море снова было спокойным, и мы с Маратом переписывались редко. Я наблюдала за ним в бинокль и видела, что он целиком и полностью загружен работой: то на «банане» катает народ, прибывающий с разных концов нашей необъятной страны, да и не только, то сдает в аренду катамараны, то надувает насосом матрасы...
Но все же несколькими сообщениями мы перебросились. Что сказать? Вчерашняя ссора так до конца и не прошла; она оставила после себя неприятный осадок. Между нами все еще ощущалась неловкость, тень послания в бутылке. Сообщения от Марата были отстраненными, прохладными, не такими, как всегда, хоть вчера мы вроде бы помирились...
Я разволновалась. Никак не могла понять – это временно или уже навсегда? Неужели он в самом деле так на меня обиделся, что и сегодня ведет себя как ребенок детсадовского возраста, у которого приятель отнял игрушку? И что это может за собой повлечь? Еще большую ссору? Или мы уже к обеду окончательно помиримся, устранив все недопонимание? Не знаю... Но мне это совсем не нравится. Он ведет себя так, будто я во всем виновата. Но если разобраться, в чем я виновата? Что я сделала? Нашла бутылку? Или чересчур эмоционально отреагировала на записку? Но как, по его мнению, я должна была отреагировать? Сказать: «Надо же, послание все-таки написано на русском. Ну что, по домам?»
Я себя не чувствую виноватой. Я не сделала ничего такого, из-за чего должна уговаривать Марата на меня не обижаться и триста раз просить прощения. Я всего лишь сказала, что это очень оригинально и что Васе с его девушкой будет что вспомнить. Еще стало интересно, нашел ли он уже себе девушку или нет. Все. Больше я ничего такого не говорила. Но началось выяснение отношений...
Читать бесплатно другие книги:
