Разрушая страхи Куин Энн
— Один из нас не должен двигаться! — вдруг осеняет меня.
— Я буду стоять, — соглашается Адан, — а ты попытайся его покатить наверх.
Пытаюсь, но не сильно результативно.
— Может, наоборот, потихоньку опускайся? — говорю я.
— Давай.
Потихоньку апельсин поднимается к нему под горло. Он держит его подбородком, я хватаюсь зубами и подношу плод к губам. Судья называет наши имена, и вот мы снова бежим.
— Ты знаешь, что ты прирожденный игрок? — говорит Адан по дороге.
— И с чего ты сделал такой вывод?
— С твоего проснувшегося азарта.
Когда мы прибежали на небольшую выстриженную поляну, окруженную горящими факелами, меня сразу же немного насторожили расстеленные на земле пледы. Судья вручает нам конверт, и я не могу не заметить его ухмылки. Адан читает задание, но не вслух.
— Как я мог него нем забыть? — спрашивает он сам себя.
— Адан, говори уже, что там? — нетерпеливо требую я.
Но он словно нарочно тянет время.
— Адан, что там может быть такого страшного?
Немного кривляясь и потерев рукой затылок, он все-таки читает.
— Вам даны три названия поз камасутры, вам нужно их изобразить. Когда судья скажет, что поза правильная, только тогда вы можете приступать к следующей.
— Я так понимаю, это задание тоже придумал ты? — немного раздраженно говорю я.
— Кажется, да! — пожимает он плечами.
— Ты просто озабоченный?
— Боюсь, ты даже представить себе не можешь, насколько, — сужает он свои серые глаза.
— Если честно, я думала, что это склонности твоей ночной половины, но сейчас начинаю немного опасаться тебя.
Немного застенчиво осматриваюсь по сторонам, а когда понимаю, что пока никого, кроме нас нет, решаю действовать.
— И что у нас за позы? — сама не понимаю, почему я так свирепею, выхватываю у него листок. — Похотливая нога, триумфальная арка и бутон лотоса.
Теперь я тяжело вздыхаю.
— Надеюсь, ты знаешь, как они выглядят, так как я понятия не имею?
Но Адан, на удивление, не спешит с выполнением. Я впервые вижу его таким нерешительным.
— Адан!
Но он продолжает молчать и о чем-то думать.
— Или ты расстроен, что не в паре с Моник?
Теперь к нему возвращается ясность в глазах, и я рада осознавать, что мой уверенный в себе победитель вернулся.
— Давай проверим, — специально поддевает он Мию, — насколько ты ее лучше.
— Давай! — уверенно говорю я.
— Итак, похотливая нога, — говорит Адан, — иди ко мне.
Он берет меня за запястье и, потянув за руку, ставит перед собой лицом к себе.
— Возможно, мне лучше присесть? — сам себе говорит он.
— Скажи, что нужно сделать.
— Тебе надо, стоя на ногах, закинуть мне одну ногу на плечо.
— И все?
— Да.
Кладу ему ладони на грудь, чтобы удержать равновесие, затем отвожу правую ногу в сторону и с легкостью поднимаю ее, положив ему на плечо.
— Я приятно удивлен, — довольно шепчет он.
— Ну, не одному же тебе меня поражать!
— Обними меня за шею.
Делаю, как он просит, и чувствую, как его руки удобно пристроились на моей попке, но молчу.
— Похотливая нога засчитана, — слышим мы голос судьи.
— Что дальше? — продолжая держаться за него, спрашиваю я.
Он берет мою лодыжку и, погладив ее снимает со своего плеча.
— Триумфальная арка, — он немного задумался. — Если мне не изменяет память, я ложусь, — он берет меня за руку и ведет к одному из пледов, — а ты садишься на меня.
Адан располагается на пледе, и я послушно сажусь на него верхом.
— Теперь, — он поднимает туловище от земли, и наши лица находятся в нескольких миллиметрах, — ложись назад на мои ноги.
Как всегда, быстро исполняю, и вслед за мной он накрывает меня своим телом.
— Триумфальная арка засчитана, — слышим мы, но продолжаем лежать, немного забыв о квесте.
Сейчас мне ужасно хочется, чтобы мы были только одни. Наше дыхание учащается, моя обнаженная кожа ощущает, как его тело воспламеняется изнутри. Понимаю, что мое тело полностью подражает ему, и прекрасно осознаю, почему. «Меня радует, что мы хотим одного и того же!»
— Мне нравится эта поза, — шепчу ему я.
— Мы можем позже ее попробовать, — не отрывая лица от моей груди, говорит он.
— Заманчиво, — произношу я, когда он смотрит на меня, уткнувшись подбородком в мое солнечное сплетение.
— Давай дальше? — берем мы себя в руки.
— Ага, — кокетливо смотрю на него, закусив губу.
— Встань.
Делаю, как он говорит, и наблюдаю, как, оставшись сидеть на пледе, Адан принимает позу лотоса. Закончив, он поднимает на меня взгляд.
— Садись на меня, обхватив талию ногами.
Не знаю, радует меня это или просто забавляет, но с легкостью сажусь на его ноги попой и обхватываю его талию ногами, а руками — шею.
— Эта поза мне тоже нравится, — тяжело дыша, шепчу ему. «Не знаю, почему, но мне больше не хочется продолжать игру. Сейчас больше всего я хочу просто уединиться с ним!»
Слышу, как его дыхание учащается, целую его шею возле уха, а затем беру мочку в рот.
— Миа, — стонет Адан.
— Ты такой беспомощный, — продолжаю свою игру, — совсем как я прошлой ночью.
— Миа, давай отложим наши совместные игры для нашей комнаты?
— Как скажешь, — продолжаю пристально на него смотреть.
— Повторяю, — почти кричит судья, — бутон лотоса засчитан.
И мы осознаем, что он уже несколько раз обращается к нам. Немного застенчиво заставляем себя встать в окружении других пар.
Прибегаем на следующее задание, Адан открывает очередной конверт.
— Вдвоем съесть яблоко, не дотрагиваясь до него руками, — читает он. — Будем делать это по очереди: сначала я держу его зубами, а ты кусаешь, потом — наоборот.
Судья помещает яблоко между наших ртов, я слышу, как Адан слегка его закусывает, чтобы зафиксировать, и лишь потом начинаю откусывать. Изо всех сил стараюсь быстро жевать, затем, придерживаясь плана, фиксирую яблоко зубами. Укус за укусом — и от яблока остается огрызок.
Подбегаем к небольшому прудику возле дома.
— Девушка лишь ртом вылавливает плавающих надувных рыбок на воде. В сумме должно быть пять.
Быстро захожу на каблуках в пруд, грезящая победой, даже не замечаю, как этим веселю Адана, который становится с ведерком рядом, приготовившись принимать мой улов. Рыбку за рыбкой, хватаю их зубами и направляю в ведро. «Пять!» — говорю себе и быстро выхожу из воды.
Мы опять бежим и, наконец, останавливаемся возле больших построек. Позже я предположила, что это винодельня и погреба. Замечаю большие деревянные кадушки, от которых идут шланги к высоким стеклянным емкостям.
— Мужчина освобождает ноги девушки от обуви, — слышу я Адана, а про себя думаю: «Ну наконец-то!», — моет ей ноги, опускает в кадушку, и она начинает давить виноград до тех пор, пока в колбе не наберется десять литров.
Ужасно воодушевленная, поскольку всегда хотела это попробовать, смотрю, как Адан меня разувает, затем стягивает мои чулки и, наконец, моет мне ноги, помогая забраться в кадушку. Я начинаю прыгать и скакать, полная энтузиазма. Только сейчас замечаю, что ко мне присоединяются еще две девушки — и одна из них Моник — и это не очень меня радует. Продолжаю топтаться и танцевать, как в итальянских фильмах, но понимаю, что вдруг дает о себе знать усталость, и как я не стараюсь, у меня просто нет сил. Через время одна за одной присоединяются остальные девушки. И как бы не наполнялся наш сосуд, этого все равно не достаточно. Время безрезультатно тянется, и мне кажется, что я уже давлю виноград несколько часов. Смотрю, как еще недавно довольные глаза Адана темнеют, и я понимаю, что он недоволен. Но вопреки моим стараниям виноградный сок наполняется очень медленно. Я смотрю на Адана — таким холодным я его еще не видела — и вдруг мне так хочется проиграть, чтобы посмотреть на его реакцию. И только я об этом подумала…
— Стоп! — говорит судья.
Я в панике смотрю по сторонам, вижу, как судья подходит к Моник, берет ее за руку и, поднимая ее, озвучивает:
— Вот наш победитель в сегодняшней игре! «Блин, почему она?»
Адан подходит к кадушке, берет меня на руки и несет к крану, ставит на землю, берет шланг и начинает мыть мои ноги. «Это так мило! — думаю я, но в душе притаился страх. — Я знаю, что он злится. Где-то внутри мне так страшно: а вдруг именно сейчас я разбудила все самое страшное в нем? Я так боюсь взглянуть в его глаза и увидеть разочарование, но еще больше — услышать обвинения в свой адрес. Возможно, он просто не хочет делать этого при друзьях?»
Ночь продолжается танцами, поздравлениями и купанием в бассейне. Наконец, почти под утро все устают и расходятся по своим комнатам.
Глава 11
Скоро утро. Я лежу в его объятиях, но как бы нам не хотелось большего, единственное, на что у нас сейчас есть силы — это лежать в надежде заснуть. Я прекрасно осознаю, что Адан так и не смирился с нашим поражением в ночном марафоне, но он всячески старается не показывать этого. «Мне давно не было так весело! — думаю я. — Как жаль, что он совсем не умеет проигрывать».
— Мне понравился сегодняшний квест, — тихо говорю я, проверяя, спит он или нет, и поднимаю на него глаза.
Он смотрит непонимающе на меня, и я, конечно, знаю, почему.
— Как он мог тебе понравиться, если мы проиграли? — рассерженно произносит он.
— Да, проиграли! — весело улыбаюсь я. — Но сам процесс был очень увлекательным, ты не находишь?
— Нет.
— Боже ты мой, это просто игра, — не выдерживая, привстаю на кровати, — неужели ты никогда не проигрывал?
— Нет.
— Даже в детстве? — недоверчиво прищуриваю я глаза.
— Даже в детстве, — кратко отвечает он, и я осознаю, что больше информации мне пока не следует знать.
— Ладно! — выкрикиваю я. — Тогда спи! — и резко вскакивая с кровати, направляюсь в ванную комнату, чтобы побыть немного одной.
Адан смотрит ей вслед, у него вдруг проскальзывает идея составить ей компанию. Он подходит к двери, которую перед его носом закрывает Миа, слышит щелчок закрывающегося замка и замирает в недоумении. «Она опять закрылась!»
Медленно возвратившись к кровати, он ложится, заведя руки за голову, и продолжает пристально смотреть на дверь. «Эта ее непредсказуемость! — тяжело вздохнув, он слушает слегка доносящийся шум воды. — Иногда я не могу понять, нравится мне это или просто бесит? В один момент она такая серенькая и потерянная, а в другой — не возьмись откуда пробуждается ее вспыльчивость, и я полностью теряюсь, так как не понимаю, что будет дальше. Еще эта игра! Как она могла сделать так, чтобы мы проиграли?»
Погрузившись в раздумья, Адан даже не замечает, как дверь открывается, Миа выходит в легком белоснежном халате и накрученном на голове полотенце. Она явно игнорирует его, поскольку ни разу на него не взглянула, а, учитывая его местонахождение, это сделать довольно сложно. «И что теперь натворил ужасный я?»
Миа, продолжая и дальше игнорировать его, ложится на свою часть кровати, отвернувшись. Адан, привыкший решать проблему в самом начале ее возникновения, подвигается к ней, прижавшись обнаженным телом к ее спине, пальцы начинают медленно дразнить кожу спины, спрятанной под нежной тканью. Рука скользит по изгибу талии к бедру…
— Между нами больше ничего не будет! — раздается ее решительный голос.
— Неужели тебе не хочется попробовать с «реальным» мной? — сладко шепчет он, продолжая игру пальцами.
— Нет.
— Можно узнать, почему? — его немного начинает доставать все это.
— Просто я больше не хочу!
— Значит, раньше ты хотела?
— Возможно, а теперь не хочу.
— Миа, что за детский сад? — теперь кричит он, сев. — То ты просишь меня тебя поцеловать, всем своим видом показывая, что тебя вовсе не пугает прошлая ночь и ты не против повторения. И тут, когда у нас все хорошо, несмотря на наш проигрыш, конечно, ты просто отстраняешься.
— Послушай, — наконец повернулась к нему Миа, — в начале меня вполне устраивал вариант мимолетной интрижки. Но сейчас я понимаю, что для меня это слишком сложно.
— Интрижки? — он словно взбесился, резко отпрянув.
— Не делай такие удивленные глаза! — «Молодец, так и продолжай» — Мы оба прекрасно это понимали, начав все в Мадриде. Тебе хотелось затащить меня в постель, ведь в наше время это вполне нормально!
От каждого ее слова внутри Адана все сжималось от отвращения.
— Поверь мне, я старалась переступить через свои принципы, и наша прекрасная ночь была этому подтверждением. Мне очень жаль, что ты ничего не помнишь, но выступления «на бис» не в моем стиле.
Его глаза панически метались, рассматривая комнату, а в голове звучал один единственный вопрос: «Совсем недавно она покорно лежала в моих объятиях, с чего начались все эти перемены?»
Он встает с кровати, и больше всего сейчас, впервые в жизни, ему хочется покинуть эту комнату, хлопнув дверью, но тут его осенило: «Все началось с моей реакции на наш проигрыш!»
Я смотрю ему вслед, довольная собой, но что-то внутри немного болезненно сжимается. И когда он резко поворачивается ко мне, почти вскакиваю от неожиданности и встаю с кровати.
— Чем тебя так расстроило мое отношение к нашему проигрышу? — его вопрос застал меня врасплох.
— Что? — смотрю на него, слегка сощурив синие глаза.
— Тебя же взбесило мое расстройство от нашего проигрыша? Но я же не говорил, что злюсь на тебя.
— На меня? — я еще больше закипаю.
— Мы прекрасно знаем, что виновата в большей степени ты! — он смотрит на нее немного жутко, скрестив руки на груди.
— Ты так ничего и не понял.
— Почему же? — его голос становится громче. — Или я такой тупой, что гожусь только в качестве партнера для мимолетной интрижки? — Адан кричит.
— Я не понимаю, почему ты так разозлен, — так же скрестив руки, стоя возле кровати и смотря холодным, пронзительным взглядом на него, говорю я. — Тебя в первую очередь это должно устраивать, так как ты этого хотел.
— И когда интересно я тебе это сказал?
— Адан, поверь, это ясно прослеживалось в твоем ограждении какой-то невидимой чертой, которую мне ни в коем случаи нельзя нарушать. Неужели после твоего лунатизма, и даже круче — сексо-лунатизма, есть что то, что могло бы меня еще больше напугать? Так что ты сам этого хотел, и мне не нужно было этого слышать лично.
Я ни разу не повысила голос и в данный момент гордилась собой как никогда. «Как жаль, что мои подруги не видят меня. Они, безусловно, гордились бы мной».
Готова поспорить, что он успокаивается, потому что его дыхание нормализуется. «Хорошо, что он больше не будет кричать!» — думаю я, но меня начинают пугать искорки в его глазах.
И вот он с огромной скоростью, словно таран, идет на меня, и, не успев спрятаться, я прижата к старинному невысокому комоду, а его руки повторяют недавний захват возле бассейна, и он, в прямом смысле, впивается в мои губы. Если в начале у меня и был шок и мне хотелось вырваться, то, почувствовав его мягкие губы, я, конечно же, передумала. В этот раз поцелуй был другим: вместо предыдущей нежности Адан был страстным. Его язык стремительно ворвался в мой рот. Всего мгновение — и я уже забыла о нашей ссоре. Он берет меня за бедра, поднимает и садит на комод. Теперь, продолжая поцелуй, я обхватываю его руками за шею и ногами за талию. Он распахивает мой халат. «Как хорошо, что на нем только пижамные штаны!»
Его влажные губы перемещаются к моему уху, вниз по шее к груди и ожидающим соскам.
— Ты так прекрасна, — тяжело выдыхает он, спускаясь ниже.
Нежным прикосновением губ он выкладывает себе дорожку на моей коже, спускаясь вниз и встав на колени. Закрыв глаза, я наслаждаюсь каждым поцелуем, которые обжигают меня. Его губы касаются моего лобка, и я, прогнувшись, стону. Он стремительно направляется дальше, моя нога закинута ему на плечо, и вот оно — его влажный язык находит мой клитор и начинает играть с ним. По моему телу пробегает мгновенный озноб, и я хватаю его за волосы, показывая, что я не хочу, чтобы он останавливался. Но, похоже, что у Адана другие планы. Он поднимается и улыбаясь смотрит в мои непонимающие глаза.
— Ты рада, что я не сплю? «Что?»
Опершись руками на комод, он ожидающе навис надо мной. И я понимаю, что он ждет от меня ответа. Выбрав свою стратегию, шепчу ему на ухо:
— Для того, чтобы радоваться, мне надо сравнить!
В его глазах вижу, что маневр сработал. Адан впивается мне в губы, его сильные руки хватают мою попку. Рывок — он поднимает меня, секунда — и я чувствую под собой мягкий матрас и шелковые простыни. «Мне так нравятся его поцелуи! Они такие нежные».
Но, похоже, я поторопилась со своими надеждами, так как он берет мои запястья и, заведя руки мне за голову, целует страстней. И как бы мне это не нравилось, я не сдерживаюсь и заливаюсь смехом. Адан отрывает от моей груди свои губы и озадаченно смотрит.
— Просто ночью, — начинаю я, — ты так же завел мне руки за голову.
Он быстро выпускает из своей ладони мои запястья, но, похоже, он боится продолжать. Я понимаю, что мне надо его успокоить. Беру его за плечи и властно притягиваю к себе.
— Я ничего не имею против, — игриво шепчу я, — только мне тоже хочется участвовать.
Безусловно, мое откровение его порадовало. Жадные губы продолжили путешествие по моему обнаженному телу. Чувствую их на своей шее, груди, животе. Мои лодыжки пытаются стащить с него так мешающие мне штаны, и он снова улыбается. Затем встает с кровати и, быстро снявши их, возвращается ко мне. «Какой он красивый! Его смуглая кожа, рельефные мускулы, манящие глаза…» — и я снова улетаю от его запаха и прикосновений.
Приятное тепло возрастает внизу живота, влажный язык вторгается в мой рот, его темные волосы так приятны на ощупь. Я чувствую, как его возбужденная плоть трется о внутреннею часть моего бедра. Делаю захват ногами, показывая без слов, что хочу, чтобы он в меня вошел. Адан отрывается от моих губ и, смотря мне в глаза, нежно гладит мои волосы, нависнув надо мной. И вот постепенно он начинает свое вторжение, его лицо прижато к моему, и я чувствую его тяжелое дыхание. Оно учащается, как и мое. Когда он входит в меня до упора, я крепко впиваюсь пальцами в его плечи и притягиваю к себе. Он замирает.
— Я сделал тебе больно? — слышу в его голосе нотку тревоги.
— Нет, — успокаивая, шепчу ему, — не останавливайся.
Аккуратно и медленно Адан начинает двигаться, пристально смотря в мое лицо. Его ритм увеличивается, и, как бы мне не хотелось продолжать смотреть на него, но от созревающего внизу живота оргазма, моя голова начинает метаться, а руки, приготовившись, сжимать простынь. Неожиданно его ритм стихает, и он выходит из меня. «Что случилось?» — смотрю на него.
Адан встает с кровати, и я понимаю, что он что-то ищет.
— Что ты ищешь?
Он находит свои джинсы и достает из кармана блестящий пакетик. Разорвав его, он начинает одевать презерватив, я не выдерживаю и произношу.
— Вчера ночью тебя не сильно беспокоила защита!
Вижу его недоуменное лицо, когда до него доходят мои слова.
— Сейчас я в сознании, и поэтому думаю, прежде всего, о тебе.
— Если ты думаешь обо мне, — смотря на него, говорю я, — сними, пожалуйста, его.
— Но…
— Я принимаю противозачаточные, — «Боже ты мой, и зачем я лгу ему? Но сейчас меня вовсе не пугает беременность — я лишь хочу чувствовать в себе настоящего его!», — так что мы спокойно можем продолжить то, что начали.
Если в начале в его взгляде проскакивали проблески недоверия, то через секунду он стягивает с себя резинку и, забравшись на меня, без всякой осторожности резко входит в меня.
«Она когда-нибудь перестанет удивлять меня?», — спрашивает в этот момент себя Адан.
— Миа, — шепчет он, а когда я поднимаю свои пушистые ресницы, продолжает, — смотри мне в глаза.
Мое тело предательски моментально возбуждается, как будто ему стоит лишь дотронуться до меня, и я таю. Его толчки усиливаются, и я чувствую, что еще немного — и взорвусь.
— Поцелуй меня, — тяжело шепчу я.
Улыбаясь, он дарит мне страстный поцелуй, и, достигнув пика, я прогибаюсь и выпускаю ему в рот стон. Адан следует за мной и обессиленно падает на меня.
Мы лежим, обнаженные, на кровати, слегка накрытые простынью. Моя голова лежит у него на груди, и он гладит мои волосы.
— Так что ты хотела обо мне знать? — спрашивает он, и все мои надежды поспать испаряются.
— Что?
— Если я правильно понял, то вся наша недавняя ссора была из-за того, что мы не рассказываем друг другу о себе, — Адан продолжает играть с моими волосами. — И по твоим словам, в этом виноват я.
— Я этого не говорила, — мне кажется, что недавней ссоры и не было, и мне ужасно хочется вычеркнуть ее из нашего дня.
— Ну почему же, — он лег на бок, чтобы смотреть мне в глаза. — А кто сказал, что я был инициатором нашей интрижки?
— Адан, — меня тошнило, когда он произносил это слово.
— Ты сама так назвала наш роман.
— Роман?
— Я не понимаю, почему ты считаешь по-другому?
— Ну, возможно, у меня есть причины, — решила защищаться Миа.
— Очень интересно послушать.
— Допустим, когда ты привез меня к себе домой вместо гостиницы.
— Я подумал, тебе там будет комфортней, вот и все. Я разве дал тебе повод подумать тогда, что привез лишь, чтобы переспать?
— Я этого не узнаю, поскольку, о чем ты тогда думал, знаешь лишь ты! Но я имела в виду другое.
— И что же, если не секрет?
— Между нами нет доверия с самого начала.
— Объясни.
— Тогда, у тебя дома, вместо того, чтобы попросить меня закрыть свою дверь, ты мог просто рассказать мне, что ты лунатик, и поверь, это бы убрало множество потрясений для меня, когда ты начал стучаться ко мне посреди ночи.
— Я не знал, как себя поведу.
— Думаю, подсознательно ты догадывался, — он, соглашаясь, кивнул.
— Так что же ты хочешь узнать обо мне? — повторяет он вопрос.
— Я знаю достаточно.
— Интересно, и что же ты знаешь? — он явно не ожидал.
— Ты всю жизнь жил в своем доме. Твои родители и младший брат давно перебрались в Барселону, но ты остался жить в Мадриде. У тебя есть бизнес, связанный с фруктовыми плантациями. Ты любишь скорость и, судя по твоему телу, спорт. Ты любишь чувствовать себя настоящим мужчиной, так как для тебя нет нерешаемых проблем. Еще ты любишь классическую музыку и театр. Ты лунатик, но из-за чего-то, а, возможно, и из-за кого-то, стыдишься этой своей черты.
— Вот видишь, ты и так прекрасно обо мне все знаешь! — слегка подшучивает Адан.
— Еще, — продолжаю, — я почему-то особенная для тебя.
— И с чего ты сделала такой вывод? — я заметила, что он занервничал.
— С того, что ни одна девушка до меня не ночевала в твоем доме.
«О! Чистый нокаут! — очень довольный, Адан смотрит прямо в глаза Мии. — Но я все же не готов раскрыть душу».
— Ты себе льстишь! — спокойно произносит он. — Это была просто жалость.
«И почему мне хочется разбить все ее фантазии? Возможно, я еще больший трус, чем она?»
— И тот факт, что позже у нас зародились какие-то отношения, как ты уже говорила, никого ни к чему не обязывают! — он произносил слова с такой хладнокровностью, что, казалось, ни один мускул не пошевелился на его лице. «Ты просто трус!» — думаю я, смотря на его борьбу с самим собой.
— А что ты хочешь, чтобы я узнал о тебе? — вдруг спрашивает он, отводя тему от себя. «Что за глупость? Ты что делаешь мне одолжение?» — я ошарашенно смотрю на него.
— Ничего! — произношу легко я, встаю с кровати и начинаю одеваться, так как уже утро, но по моим надутым губам ему легко догадаться, что он опять сказал что-то не то.
Он становится за моей спиной, когда я достаю вещи из шкафа, как всегда, играет с моими влажными локонами, но, как не странно, сейчас на меня это никак не действует. Пока он собирается с мыслями, чтобы заговорить, я его опережаю.
— Увы, у нас ничего не получается, — резко повернувшись к нему, говорю я. — Так что у меня только один вопрос к тебе сейчас, — он продолжает обескуражено на меня смотреть. — Ты меня отвезешь в Валенсию? Или мне искать другой вариант?
— Я же сказал, что отвезу! — произносит Адан, но изо всех сил сдерживается, чтобы не рассвирепеть.
«Боже мой, почему ты так меня выводишь?» — он со всей злостью сжал кулак.
— Тогда мы можем собираться.
Читать бесплатно другие книги:
