Война – дело семейное. Перехват Георгиева Инна

— Итак, наше задание, — делая вид, что не замечаю странного поведения группы, сообщил я, — зачистка базы криттов на планетоиде «114-2Б» в созвездии Райской Птицы.

Сделал паузу. Пристально вгляделся в лица командного состава.

«Какого черта они молчат?» — подумал с раздражением. Это было их первое подобное задание, и я специально, практически прямым текстом, назвал их штурмовиками. Чтобы сразу погасить волну возмущения, если бы они решили ее поднять. Но волны не было. Собственно, не было ничего. Нелюди смотрели на меня спокойно и выжидательно. Это было характерно для любой другой команды МАРАП, но не для «Охотников».

— Вылетаем через два часа, — добавил, продолжая сканировать взглядом их безразличные лица. — На «Андромеде». С учетом особенности миссии ее подробности будут изложены личному составу по прибытии на место.

Вообще-то я хотел заказать «Кассиопею». На этом корабле, в отличие от «Андромеды», я уже летал. К тому же точно знал, что у Джейн со товарищи сложились не самые дружеские отношения с мистером Макмилланом и мистером О’Коннором, что могло сыграть мне на руку. Говорят ведь, что враг моего врага — мой друг? А я сейчас был бы не против любого союзника.

К сожалению, «Кассиопея» оказалась занята, и мне выделили «Андромеду» под командованием лесавки Фреи. Кажется, Джейн отзывалась о ней с уважением и теплотой. Меня это настораживало, поскольку я с Фреей не общался ни разу, но выхода не было. Однако для обратного пути я все же настоял на корабле Макмиллана. Не только потому, что этому капитану доверял больше, а еще и потому, что «Кассиопея» была меньше и маневреннее «Андромеды».

— Мы выйдем из сверхзвуковой за двенадцать часов до прибытия на место, — уведомил я команду уже на космодроме перед тем, как взойти на борт корабля. — В тени крупнейшей планеты системы. Так будет больше шансов остаться незамеченными. Для нашей миссии крайне важно не засветиться перед криттским флотом. Потому улетать после выполнения задания мы будем тем же маршрутом.

И снова ответом была многозначительная тишина.

«Черт подери! — мысленно выругался я, теперь уже не сомневаясь, что за всем этим скрывается какой-то замысел. — У Джейн не было времени составить и согласовать с командой план группового противостояния мне и Маркусу. Да если бы и было — какой у нее шанс воплотить что-то подобное в жизнь? Мы все — служащие МАРАП. У нас есть долг и устав. Нужно очень постараться, чтобы их обойти и не попасть при этом под трибунал. Так почему же меня не покидает ощущение, что Джейн как-то сумела это сделать?!»

С этими тревожными мыслями я провалился в сон. А по пробуждении понял, что сильно недооценил коварство своей волчицы.

Мне казалось, что, если открыть группе подробности операции перед самым ее началом, они точно не смогут отказаться от ее выполнения. Особенно если подсластить все красивой идеей. Мы ведь все мечтаем быть героями, почему бы на этом не сыграть? Но выяснилось, что такое решение поставило в безвыходную ситуацию не только «Охотников».

После полутора суток криосна мы с командой собрались за большим круглым столом с огромной голографической картой звездной системы над ним: в отличие от компактной «Кассиопеи», на «Андромеде» было специальное помещение для оперативного планирования миссий.

— Итак, — опираясь руками о стол, начал я, — по нашим сведениям, на планетоиде «114-2Б» находится база работорговцев. Людей продают криттам. Есть сведения, что в этом замешаны крфриты и человеческие рейнджеры. Как я уже говорил, наша задача — зачистить территорию. После завершения операции МАРАП вывезет криокамеры с жертвами. Вопросы есть?

Вопросов традиционно не последовало. Только Вейлинг, с которой до этого я имел возможность пообщаться ровно пять минут, с недовольным видом открыла рот, но тут же поймала на себе мрачный предостерегающий взгляд Эйвы и быстро его закрыла. Я нахмурился, но решил сделать вид, что ничего не заметил:

— Порядок действий следующий. В авангарде идем мы с Ревусом. Фланги прикрывают Лакшми и Касиус. До Фан Джун…

— Прости, о мудрейший, — внезапно вынырнул из своего внутреннего мира Ревус, — я с планом твоим, несомненно разумным, спорить не стану,

«Итак, первый пошел», — с некоторым облегчением констатировал я. И ответил. Не стихами, разумеется, — я с самого начала решил, что эту традицию Джейн продолжать не буду:

— Нет, не ослышался. База большая. Мы должны продвинуться как можно дальше, прежде чем нас заметят, поднимут тревогу и организуют оборону. И твой яд, как совершенно бесшумное оружие, нам очень пригодится.

Над столом повисла напряженная тишина. Ревус вопросительно покосился сначала на Эйву, потом на Касиуса. А затем перевел свой ясный взгляд на меня:

Я молча выслушал монолог, стараясь ничем не выдать своего раздражения. Это далось непросто: как и любой другой руководитель на моем месте, я, мягко говоря, был удивлен услышать такие слова от солдата. Как тот, кому по долгу службы нужно быть готовым отнять жизнь, может подчиняться законам веры, которая запрещает это делать?

— Ты же понимаешь, что, если мы не воспользуемся твоим врожденным преимуществом, — решил я хотя бы попытаться разобраться полюбовно, — жертв будет гораздо больше? В том числе с нашей стороны.

— И все же не первый я год веру свою берегу, — упрямо покачал головой Ревус. —

— А приказ говорит об обратном, — почти в рифму и уже не сдерживая раздражения, отрезал я. — И поскольку мы в армии, а не в твоем Храме, тебе придется его выполнить.

Вместо ответа змеелюд опустил глаза в пол. Я скрипнул зубами:

— Про трибунал есть смысл напоминать?

— Мне вера дороже свободы, — тихо проронил он.

— Хорошо! — после секундной заминки хлопнул я открытой ладонью по столу. — С тобой разберемся позже, по возращении. Пока пойдешь в хвосте, замыкающим. А твое место займет… — Я медленно пробежал взглядом по оставшимся кандидатам. — Кира!

Я уже давно хотел узнать, на что способна эта девочка. Судя по файлу, она умела быть тихой и самостоятельно принимать решения. А еще — отлично справлялась практически с любым видом огнестрельного оружия. Для нашей миссии — очень полезные навыки.

Но тут совершенно неожиданно подала голос Лакшми:

— Это невозможно, майор!

Я почувствовал, как мои брови поползли вверх:

— Прошу прощения? Кире тоже вера мешает выполнить приказ?

— Кира не готова, — абсолютно серьезно заявила Баньши. Я перевел взгляд на покрасневшую девочку, вцепившуюся обеими руками в свои брюки, и отметил:

— В ее файле об этом ничего не сказано.

— Но это так! — горячо возразила Лакшми. — Киру нельзя посылать на передовую. Она хороший снайпер, но она ни разу в жизни не шла во главе отряда. У нее нет должных навыков. Для нее это слишком рискованно.

— Она — солдат! — прорычал я. — Ее работа включает в себя подобный риск.

— Она погибнет! — отрезала Баньши.

— Да, — чувствуя, что ситуация приобретает оттенок абсурда, кивнул я. — Может погибнуть. Как и мы все. Почему же только Кире нельзя рисковать?

Лакшми глубоко вздохнула и, опираясь руками о стол, встала во весь свой гренадерский рост:

— Потому что она спасала нам жизни столько раз, что я скорее пожертвую своей карьерой и свободой, чем позволю тебе, майор, отправить ее на верную смерть.

Я прикрыл глаза. Кажется, пришел час подводить промежуточные итоги. Только что половина моей группы добровольно прописала себе несколько лет судебных разбирательств с последующим «отдыхом в Гуантанамо» для нелюдей. За срыв операции или, по крайней мере, за ее попытку. Пока у меня еще оставалась вторая половина команды и Вейлинг: единственная, кто смотрел на развивающиеся за столом события глазами, полными праведного ужаса. Но что-то мне подсказывало, что с этой второй половиной тоже будут проблемы. Убедиться, конечно, не мешало, вот только: «Какого черта они сейчас делают? Чего добиваются? Отмены операции? Возвращения в столицу без результата? Сомневаюсь. Если бы они хотели именно этого, меня бы поставили перед фактом еще на Земле. Нам не нужно было улетать в другое созвездие, чтобы прийти к выводу, что вместе мы работать не будем. Нет. У них есть другая цель. И ради нее они пытаются поставить меня в положение, когда у меня просто не останется выбора, и я буду вынужден пойти на компромисс. Что ж, — улыбнулся и выпрямился, сложив руки на груди, — тогда продолжим разговор. Это, конечно, чертовски неприятно, что они решились на подобного рода шантаж. Но это также означает, что у нас еще есть шанс договориться».

— Хорошо, — склонив голову к плечу, согласился я. — Кира не готова. Я это учту и внесу в ее личное дело. Твое, Лакшми, тоже придется подправить, добавив к рискам успешного выполнения приказов еще один: зависимость от благополучия мисс Пшота. Но как я понял, ты готова на это пойти?

Слишком изящный для ее огромного тела подбородок Баньши дрогнул, но кивнула она твердо. А потом красиво, с ровной спиной и высоко поднятой головой, опустилась обратно на свой стул. Гордая и непоколебимая. Эдакий супермен в юбке, готовый люто страдать во имя высшей цели. Ну да и черт с ним.

— А что касается тебя, Эйва? — Я повернул голову к суккубе. Та вздрогнула и уставилась на меня своими огромными глазищами:

— Меня?

— Ты готова идти в авангарде?

— Я?! — еще более эмоционально выдохнула она. — А кто систему безопасности криттов взламывать будет? По слухам, у них там есть над чем голову поломать.

— О, не переживай, — осклабился в ответ. — Я подожду, пока ты это сделаешь, а потом мы вместе, плечом к плечу, пойдем расчищать путь остальной команде. И твое умение убивать поцелуем нам очень пригодится.

— Погодите, лорд Тант! — резко подпрыгнула на ноги суккуба. — Я действительно умею убивать поцелуем, но с определенными ограничениями: не больше трех человек в сутки.

— Серьезно? — Я сделал очень задумчивое лицо, хотя отлично знал, что она не врет. Жителей Альферац-Х нельзя назвать скрытным народом. Даже если бы я не читал файл Эйвы Старк, и то был бы в курсе, что отправлять ее на передовую зацеловывать врагов насмерть — форменный идиотизм. Но если «Охотники» считали себя вправе прибегнуть к легкому вымогательству, чтобы добиться своих целей, значит, я, по крайней мере, мог насмехаться над ними в ответ.

— Совершенно серьезно, майор! — горячо кивнула суккуба. — В лучшем случае моя четвертая жертва потеряет сознание минут на пять. В худшем — лишь слегка дезориентируется. К тому же уже после трех поцелуев я буду держаться на ногах исключительно за счет стимуляторов. Если вы выпустите меня вперед, вы меня убьете!

— Хорошо. — Я выставил перед собой открытую ладонь, пытаясь остановить этот словесный выплеск безудержных эмоций. — Я тебя услышал. Ты хочешь выполнять строго обозначенную задачу, находясь при этом в относительно безопасном месте. Желательно вообще без врагов, ведь «Оку красной королевы» нужно время, чтобы разобраться с криттскими замками. Итого для зачистки базы работорговцев у меня остаются Касиус и До Фан Джун.

Кореец, все это время в нехарактерной для себя манере (то есть молча) прислушивавшийся к диалогу, расплылся в довольной улыбке и с какой-то надеждой воскликнул:

— Вы правда хотите привлечь к зачистке меня?!

«Интересная реакция», — отметил я про себя и пожал плечами, как будто в таком решении не было ничего неожиданного:

— Ну, допустим.

— А мне казалось, мы хотели спасти жертв похищения, — нахмурилась Вейлинг.

Я перевел на нее вопросительный взгляд, но ответил сам Хамелеон:

— Нет! Если спасти — то это не по моей части. Но я могу взорвать базу!

Признаюсь, я чего-то подобного и ожидал. И если уж совсем откровенно, не взял бы этого шумного «Тамаду» с собой в авангард, даже если бы он был единственной кандидатурой. Собственно, это было недалеко от истины, потому что когда я покосился на Касиуса, тот только пожал плечами:

— Простите, майор, но один в поле не воин.

— Ладно. — Я потер двумя пальцами переносицу. — Мне понятна ваша позиция. Теперь, если никто больше не желает высказаться, я хотел бы озвучить свою. Нам необходимо выполнить задание. И сделать это нужно прямо сейчас, поскольку другого шанса не будет. Потому я согласен пойти на определенные уступки со своей стороны. Можете озвучить свои требования.

Команда за столом обменялась настороженными взглядами. Как будто еще не верила, что я сдался. Один только До Фан Джун заранее ликовал. Впрочем, как всегда. И еще Вейлинг, лицо которой к концу «торгов» по своей длине могло соперничать с мордой какого-нибудь пони, выглядела совершенно не в теме, а потому — жутко злой. Учитывая, что у водяницы в аптечке валялась хирургическая пила, я бы на месте «Охотников» поостерегся сейчас оставаться с ней один на один. К чести Вейлинг стоит отметить, что она смогла сдержать поток вопросов, хотя по ее бегающим глазам я видел, как трудно ей это далось.

— Ну так что? — подтолкнул нелюдей к продолжению диалога. — Кто сегодня выступает за глас народа?

— Пожалуй, я, — неуверенно поднялась на ноги Эйва. — В общем, майор, у нас только одно требование. Исполните его, и мы справимся с вашей миссией.

Я сделал шаг назад и, опершись плечом о теплую стену корабля, задал вполне риторический вопрос:

— У меня ведь нет выбора, верно?

— Если хотите выполнить задание прямо сейчас и с нашей помощью, то — нет, — не стала отпираться суккуба.

— Тогда я, пожалуй, соглашусь.

— Хорошо! — обрадовалась девчонка. — Ждите здесь.

И почти бегом выскочила из помещения. Я улыбнулся, скользнув глазами по оставшимся нелюдям. Они тоже оживились, принялись заговорщицки переглядываться, вытирать о брюки вспотевшие ладони (Кира). До Фан Джун успел подмигнуть по очереди всем товарищам, но наткнулся на яростный взгляд медика, вздрогнул и быстро словил в прицел своих вытянутых глаз меня.

— Вы, майор, сейчас очень удивитесь! — заявил он таким предвкушающим тоном, что мне захотелось ему подыграть:

— О да! Я прямо заранее в шоке.

Но это, конечно, было неправдой. Даже совсем бестолковый догадался бы, к чему велась вся эта игра.

С другой стороны, кое-что меня все-таки удивило. У Джейн ведь действительно имелось чертовски мало времени, чтобы все это организовать. И совсем никакой возможности убедиться, что старания и риск ее нелюдей себя оправдают. Касайся дело любой другой команды, я бы сказал, что это — в принципе невозможно. Да я бы и насчет «Охотников» сомневался, если бы не видел все собственными глазами. Как же сильно они должны доверять своему командиру, чтобы пойти на такое по первой просьбе и не имея при этом никаких гарантий!

«А вот, кажется, и подготовленный для меня „сюрприз“», — мысленно отметил, когда дверь бесшумно скользнулся в сторону, и в комнату неторопливо, не без помощи суккубы, которая поддерживала ее за талию, вошла моя волчица. Все еще сонная после суток в криокамере, но отчаянно пытающаяся собраться.

— Мэтр Доусон, — улыбнулся я. — Вам же велели оставаться на Земле?

— Хвост я клала на то, что мне велели! — хрипло ответила она, практически падая на ближайший к двери стул. — Вам, лорд Тант, уже сказали, на каких условиях мы беремся за миссию «Перехват»?

Я пожал плечами:

— Пока нет, но кажется, я начинаю догадываться.

— «Охотниками» руковожу я, — видимо, чтобы размышления случайно не привели меня к ошибочным выводам, подсказала она. — И вам стоит подумать, как сказать об этом лорду Маркусу.

— Насчет первого пункта — согласен. — Я снова подошел к столу. — Насчет второго — все не так просто. Боюсь, лорд Маркус не тот волк, которому можно что-то объяснить.

— Ничего, лорд Тант, — блеснула она своими стремительно темнеющими глазами. — Я уверена, что, если вы воспользуетесь своей изобретательностью, у вас все получится.

— Тогда, похоже, нас ждет серьезный разговор по прилете домой, — не отводя взгляда, подытожил я.

И тут она наконец улыбнулась:

— Нет, лорд Тант. Серьезный разговор нас ждет прямо сейчас. Если вы вообще хотите, чтобы кто-то куда-то летел.

Джейн Доусон

Когда Эйва спросила, что им делать, я сказала то, что на моем месте сказал бы любой солдат:

— Исполняйте приказ.

Что бы ни происходило в моей жизни и с моей карьерой, вмешивать команду было эгоистично и глупо. Ведь я могла очень долго убеждать себя, что для «Охотников» я — лучший из возможных лидеров, но правда состояла в том, что комфорт в армии — не главное. А выжить и выполнить задание они смогут и под руководством Танта.

Да, это было обидно осознавать, но аристократы в конечном счете оказались правы. Моя ключевая роль сводилась к тому, чтобы собрать группу. Я это сделала. Хорошо ли? Как оказалось, даже слишком. Но если не врать хотя бы самой себе, нужно было признать, что мне просто повезло. Знаете, как говорят: «Не было бы счастья…» Да я банально не смогла собрать команду из волков! Сородичи просто не захотели за мной идти. И мне пришлось «мести по сусекам», выгребая кандидатуры, которые более уважаемые командиры не желали рассматривать даже мельком. Потом, правда, было еще восемь лет притирок и слаживания, за которые, я считаю, меня стоило бы наградить отдельной медалью, но они закончились. И теперь «Охотники» действительно могли без меня обойтись.

— Пожалуй, мне стоит подумать, что лучше для команды, и отойти в сторону, — сказала я тогда Сташи. — Тант не даст их в обиду. Какой бы он ни был сволочью, а дело свое знает.

— И что же?! — темпераментно воскликнула подруга. — Ты так просто откажешься от своего детища? Да ты на «Охотников» десять лет жизни угробила!

— Вот спасибо, что напомнила, — пробурчала в ответ. — Ну угробила, а теперь — что? Пытаться доказать, что без меня команда не работает? Так мне для этого придется им операцию сорвать. А так я не только Танта подставлю, но и своих ребят.

— И ты просто опустишь руки?

— Нет, конечно. — Я подперла щеку ладонью. — Я буду бороться. Подключу отца. Юристов, если это будет иметь смысл. Да и Тант мне уже мозг выел своим волчьим инстинктом — попробую через него надавить.

— Ничего себе, какими методами ты не брезгуешь, — поморщилась подруга.

Я метнула в ее сторону убийственный взгляд:

— Если хочешь, чтобы я почувствовала себя низкой и подлой, — не утруждайся. Я уже и так на таком дне личностного восприятия, что твои потуги выглядят просто жалкими. Но я это как-нибудь переживу. А что меня сейчас действительно беспокоит — так это «Перехват».

— Перехват чего? — не поняла Сташи.

— Так называется операция, выполнять которую Тант забрал мою команду, — ответила я, с задумчивым видом глядя в окно. — Что-то в ней не сходится, только я никак не могу понять, что именно. Вот что ты знаешь о криттах?

Подруга нахмурилась:

— Какой странный вопрос ты задаешь стоматологу. Ладно… если не ошибаюсь, это такие лохматые прямоходящие инопланетные создания с тонким высоким голосом и мерзкими маленькими лапками.

Я усмехнулась — вот так человек один раз объяснит, и сразу понимаешь, какая у него фобия.

— Ты сейчас очень правильно описала крфритов. Или крысаков, если по-простому. Кстати, их с криттами действительно легко спутать — говорят, у этих нелюдей общие предки. Просто крфриты — такая себе тупиковая ветвь эволюции, а вот критты — их куда более развитая версия. Они в космос даже раньше людей попали. Да и вообще, при всей своей неказистости, это довольно сообразительный народец. С развитыми технологиями, отличной медициной. Единственный их прокол, как по мне, — это государственный строй. Ну не может цивилизованное общество в наше время оправдывать рабство.

— У криттов рабовладельческий строй?! — ахнула моя впечатлительная, но, по всей видимости, не слишком образованная подруга.

— Кстати, чаще всего в рабство к криттам попадают именно крысаки, — продолжила я расширять горизонты знаний Сташи. — Или какие-нибудь другие слабо развитые расы. Критты довольно богаты. Им хорошего специалиста легче нанять, чем похитить. А рабы выполняют черную работу. Для этого не нужно быть семи пядей во лбу.

— Понятно, — после короткой паузы кивнула Сташи. — А зачем ты мне все это сейчас рассказала?

— Да так… — Я прикусила нижнюю губу. Пожалуй, поделиться с подругой подробностями операции было бы не самым разумным решением. Не то чтобы я ей совсем не доверяла, но мало ли где она проболтается? Сташи — хороший человек, но секреты хранит с большим трудом… и до первой стопки.

А ведь дело действительно выглядело странно. Сама идея того, что критты кого-то похищают, меня не удивляла. Они рабовладельцы — что с них возьмешь? Но люди? Кто может быть худшей кандидатурой на роль раба, чем представители самой опасной и воинственной расы в известной нам части Вселенной?

— И почему крфритам помогают рейнджеры? — полностью погрузившись в свои мысли, прошептала я вслух.

Сташи покачала головой:

— Понятия не имею. Но я вижу, что тебе это и правда не дает покоя.

— Конечно! — Я подняла на нее угрюмый взгляд и повторила почти слово в слово. — «Охотники» — мое детище. Я на них почти десять лет жизни потратила. А теперь их посылают на какое-то очень странное задание под руководством волка, мотивы которого мне до сих пор до конца не ясны. Черт! Эта проклятая миссия может дорого нам всем обойтись!

— Погоди, я запуталась. — Сташи помотала головой. — Так что тебе не нравится больше: твое замещение Тантом или само задание?

С обреченным видом я закатила глаза:

— Мне не нравится, что во время выполнения миссии меня не будет вместе с моей командой.

— Ты думаешь, если бы ты была с ними, ты смогла бы им помочь?

— Ну, разумеется! — убежденно воскликнула в ответ. — Я ведь лучше всех их знаю. Я бы смогла придумать, как выполнить задание оптимальным образом. Или я бы просто встала рядом, чтобы прикрывать им спину.

Внезапно Сташи улыбнулась и посмотрела на меня такими глазами, что я почувствовала себя совсем юным волчонком. Наверное, только мать умеет так смотреть. Одновременно со снисхождением, одобрением и верой.

— Возможно, я сейчас скажу глупость, — мягко проворковала она, — но что ты здесь делаешь? Членам твоей команды нужна помощь. Быть может, ты решишь вопросы лидерства в другое время, а сейчас просто побудешь их другом и сделаешь то, что должна?

В общем, как бы смешно это ни звучало, но идея тайком проникнуть на корабль принадлежала не мне, а нашему штатному стоматологу. И команда ее в этом поддержала даже более рьяно, чем я рассчитывала. Благодаря Эйве мы все вместе провели короткое совещание и согласовали общую линию поведения.

— Вы, главное, когда будете права качать, сильно не нарывайтесь, — попросила я. — Аристократы сейчас у власти, и хотим мы этого или нет, с их мнением нужно считаться. Но, возможно, именно по этой причине на мою сторону встанут военные. Кто-то может посчитать это хорошей возможностью подвинуть лордов, пока они еще не успели закрепиться на своих новых позициях. Так что мы Танту потом наваляем.

— Не волнуйся, сержант, — за всех ответила суккуба на прощание. — Мы сумеем его уговорить.

И знаете что? Я ей поверила! И как-то даже успокоилась. Тем более что дальше все было еще проще. С «Андромедой» мне вообще сказочно повезло. Фрея, правда, сначала засомневалась, даже спросила, уверена ли я, что мое путешествие после выхода из криокамеры не закончится в открытом космосе. На что я нахально ответила, что Тант не посмеет вышвырнуть за борт свою истинную любовь. Конечно, Фрея не поверила. Еще бы! Тант своим инстинктом даже меня до конца не убедил. Но Дриан, полукровка, первый помощник, отнесся к известию так серьезно, что Фрея просто не смогла его разочаровать.

— На всякий случай запомни, что у меня на корабле еще и карцер есть, — заговорщицки подмигнула она мне. — Чуть что, сразу просись туда. Я на всякий случай оставлю там для тебя мясо и теплый плед. Ну если вдруг любовь не поможет.

Ей бы, кстати, не было так весело выполнять мою просьбу, если бы лорд Маркус озаботил уведомлением о моем временном отстранении все необходимые инстанции. Так бы на его месте поступил любой руководитель из военных. Но, видимо, аристократы считают, что волки в принципе неспособны нарушить приказ командира, особенно если дело касается волков в погонах. Наивные! Да каждый мэтр знает, сколько усилий нужно приложить, чтобы обеспечить кому-нибудь хотя бы простейший выговор. Благодаря отличной работе наших профсоюзов в МАРАП каждая бумажка на счету!

«Ничего, скоро лорд Маркус постигнет эту забавную истину, — подумала я, укладываясь в третью, запасную криокамеру в комнате отдыха экипажа „Андромеды“. — Но пока Фрее грозит только его суровый взгляд. Учите матчасть, лорд!»

Чем Маркус может грозить конкретно мне, я старалась не думать, утешая себя мыслью, что дважды вылететь из армии в принципе невозможно. А поскольку один раз мне это уже практически удалось, то чего бояться?

Правда, сколько бы я себя ни убеждала, а проснулась все равно в настроении, далеком от радужного: во сне привиделось болото, всполошенные грачи в небе и далекий, едва различимый звук охотничьего горна. Неудивительно, что я даже обрадовалась пробуждению. Было бы совсем грустно, если бы меня во сне затравили как дикого зверя.

— Ну как там? — напряженным тоном спросила Эйву, как только в глазах перестали прыгать разноцветные точки. Проклятый искусственный сон! Обычно мне требовалось не больше четверти часа, чтобы вернуться в форму (в зеркало при этом лучше было не смотреть хотя бы сутки — просто чтобы поберечь нервы). Но сегодня просыпаться почему-то оказалось особенно погано. Наверное, сказывались наши с Тантом тренировки: они сильно изматывали.

— Сержант, ты будешь нами довольна! — во весь рот осклабилась суккуба. — Мы Танта в такой угол загнали — можешь просить что угодно. Он на все согласится!

Я скептически выгнула бровь:

— Серьезно? Прямо на что угодно?

— Ага! — кивнула Эйва. — И это притом что о твоем появлении мы ему еще не рассказали. Так что ты сейчас появишься, вся такая… — она смерила меня задумчивым взглядом, пытаясь подобрать верный эпитет, — немножко сонная, но очень твердая духом, и просто добьешь его психической атакой.

— Понятно. — Я почти машинально провела рукой по волосам, вспомнила, что «куста» больше нет, и, вместо того чтобы попытаться его пригладить, наоборот, взлохматила челку. — А он там вопит о нарушении Устава и грозится жестокой расправой?

— Да нет…

— Тогда не добью, — с сожалением вздохнула я.

Он догадался. Ну, разумеется! Во-первых, из моей команды блефовать умеет только Касиус, но в отличие от всех остальных болтать он не любит, так что шансов на то, что диалог станет вести именно он, было изначально мало. А во-вторых, этот песий сын Тант мне вечно игру портит! Поразилась бы, если бы он не сделал этого сейчас.

Нет, надо отдать ему должное: при моем появлении лорд хотя бы попытался изобразить удивление. Так же искусно, как мои нелюди пытались его обмануть. Но меня это не разозлило — после криосна вообще сложно выдавить из себя какую-то сильную эмоцию, кроме разве что раздражения. Зато я поняла, что в отличие от меня Тант в прекрасном расположении духа («Очень странная реакция, — отметила про себя. — Надо будет потом уточнить у Эйвы, как именно они его убеждали»). А значит, торговаться действительно можно было, начиная с высокой ставки.

— Свою команду поведу я! — выдала без предисловий.

И ведь согласился же! А потом еще и на разговор с Маркусом согласие дал, хотя в это я вообще не верила.

«Ну раз так…» — входя во вкус, мысленно потерла ладошки:

— Тогда сейчас нам стоит серьезно поговорить!

Прозвучало с претензией, но я не хотела с ним ругаться.

Он все еще был старше меня по званию, выполнял приказ своего командира… да и какой в этом толк? В конце концов, мы ничего друг другу не должны.

Но мне требовалось выяснить, права ли я в своих подозрениях насчет предстоящей миссии. Я должна была знать правду, если хотела успешно ее выполнить.

— Критты ведь понятия не имеют об этой базе? — спросила, прищурившись.

Взгляд Танта резко изменился — стал жестким, цепким. Улыбка померкла. Глаза сузились.

«Догадалась все-таки!» — прочитала я на его еще мгновение назад улыбающемся, а сейчас таком угрюмом лице. И этого «ответа» мне было достаточно. В голове с бешеной скоростью замелькали мысли. Пускай я не Шерлок Холмс, да и талантами Эйвы похвастаться не могу, но меня учили выявлять причины и следствия, составлять логические цепочки. И сейчас у меня было достаточно вводных, чтобы сформулировать отличную теорию. Которая мне, к сожалению, совершенно не нравилась.

«Их кто-то подставляет! — подумала, не обращая внимания на то, с каким нетерпением таращится на меня команда в ожидании продолжения допроса. — Кто-то хочет, чтобы криттов обвинили в похищении людей. И мы почему-то отчаянно пытаемся сделать так, чтобы сами критты об этом не узнали. Иначе не плелись бы сейчас на супернизких скоростях с включенным глушителем: эдакое молчаливое пятно повышенной плотности в бесконечном вакууме. Но зачем нам это? И кому вообще понадобилось подставлять криттов?!»

Невидящим взглядом я уставилась в полупрозрачные линии голографической карты перед собой.

«Попробуем пойти от обратного, — мысленно предложила сама себе. — Что будет, если замысел удастся? Начнется расследование, люди выдвинут обвинение. Потребуют объяснений и компенсаций. Но криттам нечего будет предоставить в ответ. Да они и не так слабы, чтобы платить за проступок, которого не совершали. И тогда… — я почувствовала, как сердце в груди начинает биться быстрее от близости разгадки, — если люди узнают о существовании базы работорговцев на территории криттской империи, а критты не пожелают решить все дипломатией и репарациями, начнется война».

А раз так, оставался только один вопрос. Кому, черт побери, выгодно такое развитие событий?!

К несчастью, я знала расу, которая всегда умела нагреть руку на войне.

Очень медленно я подняла глаза на Танта. Он ответил прямым и немного злым взглядом. Как будто ожидал, что я сейчас прыгну с места ему на грудь, схвачу за горло и начну трясти с воплем: «Ты во что втянул мою команду, песий сын?!»

Боюсь, что в своих подозрениях он был недалек от истины. Уже одного его мрачного вида было достаточно, чтобы я укрепилась в своих подозрениях. Обрывки информации, которые мы добывали последние несколько месяцев, словно отдельные пазлы, сложились в полноценную картину, когда в нее добавился последний штрих.

Опираясь руками на стол, я поднялась на ноги. Посмотрела на напряженно замершего волка, потом скользнула глазами по команде. Ненадолго задержала взгляд на Вейлинг и ровным тоном спросила:

— Лорд Тант, можно вас на два слова?

Молча, не глядя друг на друга, мы прошли в комнату отдыха экипажа: небольшое помещение, больше всего напоминающее кладовую, с тремя криокамерами, стоящими практически впритык друг к другу. Не думала, что мне придется вернуться сюда так скоро.

Дождавшись, когда за нами плотно закроется дверь, я спросила:

— Почему люди хотят найти повод начать войну с криттами?

Несколько долгих секунд Тант молчал. И когда я уже начала сомневаться, что он ответит, негромко сказал:

— Как и у нас, у людей есть и всегда были партия войны и партия мира. Они также конкурируют между собой, ведут постоянную борьбу за сферы влияния и поддержку электората. Долгое время в правительстве у людей большинство принадлежало партии войны. В оборонную промышленность и военные исследования вкладывались огромные капиталы, армия постоянно росла, все лучше оснащалась и вооружалась. Это требовало колоссальных расходов, а значит — их нужно было как-то обосновать. Бюджет наполняют налогоплательщики, которые редко бывают в восторге, если их деньги идут не на повышение качества жизни, а на изобретение нового типа космической пушки. Но все меняется, стоит только появиться риску. Война может оправдать все, любые расходы.

— И поэтому люди постоянно воевали…

— Именно, — кивнул Тант. — Но последнее время во Вселенной царил мир. Нелюди всеми правдами и неправдами избегали конфликтов. Да и сами люди устали от постоянных сражений. И прошлые выборы партия войны прогнозируемо проиграла.

— А теперь она пытается вернуть себе любовь народа? — с легким сарказмом уточнила я. — Если, конечно, страх за свои жизни, заставляющий поддерживать тиранов, можно назвать любовью. И на роль нового врага выбрали криттов?

— Верно, — усмехнулся волк. — Идеальная кандидатура. Критты достаточно сильны, чтобы начать войну, но недостаточно, чтобы ее выиграть.

Я свела брови на переносице:

— Тогда я вообще не понимаю, что мы здесь делаем!

— Ну как же? — сделал удивленное лицо Тант. — Операция «Перехват» нацелена именно на то, чтобы остановить провокацию. Я думал, ты в курсе. Мы должны очистить базу от криокамер с людьми. Причем так, чтобы нас, с одной стороны, не заметил криттский пограничный флот, а с другой — крфриты не попытались уничтожить базу вместе с рабами. Иначе нам проще будет превентивно испепелить две криттские планеты, чем выгрести отсюда все улики.

Я хлопнула ресницами, с трудом возвращая на место отвисшую челюсть:

— Но МАРАП не вмешивается в дела людей! Что бы ни происходило, мы всегда держим нейтралитет.

— Больше нет.

— Почему?! — воскликнула… и осеклась. — Потому что пришли вы. Аристократы! Лорды, власть которых зависит от мира. Если начнется война, ваша позиция сильно пошатнется. Что ж, — я скривила губы в невеселой усмешке, — стоит признать, в своем стремлении походить на людей вы чертовски хорошо преуспели!

Тант кивнул, прислонившись плечом к стене корабля:

— Действительно. Аристократы не могут допустить войны, по крайней мере, сейчас. Их положение еще слишком шатко. Потому они готовы тратить силы и средства, чтобы противостоять людям.

— Отлично! — Я резко взмахнула рукой. — Если бы я сейчас была об аристократах более высокого мнения и не знала, что таким образом вы отстаиваете исключительно собственные интересы, я бы, возможно, даже восхитилась вашим стремлением остановить кровопролитие. Но объясни мне вот что: зачем для такой важной миссии тебе понадобилась моя команда?!

Волк посмотрел на меня глазами, в которых читалось, что к этому вопросу он был не готов. Впрочем, это не помешало ему откашляться и бодро ответить:

— Есть причина. Понимаешь, — он заговорщицки выгнул левую бровь, — волкам ведь, если разобраться, нечего противопоставить людям. Человеческие солдаты обладают таким комплектом физических модификаций, что по своей силе, ловкости, скорости реакции и другим характеристикам дадут фору любому оборотню! К тому же на них странным образом действует эмпатия. А ты знаешь, как мы, волки, на нее полагаемся. «Охотники» же привыкли и умеют действовать иначе. Именно этим твоя команда отличается от любой аналогичной боевой единицы МАРАП.

Я выслушала его, не перебивая. Потом уперла руки в боки и прямо спросила:

— Ты что, издеваешься? Операция «Перехват» критически важна для твоих боссов. Да чтобы ее выполнить, они бы сюда штурмовую бригаду таких суперменов прислали, что моя команда просто рядом не валялась бы!

Волк негромко чертыхнулся.

— Ладно, есть еще одна причина, — сдался он, понимая, что я не намерена отступать. — Сейчас я, возможно, тебя удивлю, но люди тоже не идиоты. Они знают, что в МАРАП сменилась власть, которой может не понравиться изменение вектора в их внешней политике, и просчитали вероятность нашего вмешательства. А поскольку такая вероятность была достаточно высока, они поняли, что нас придется нейтрализовать. И приняли решение задействовать особенное оружие.

— Оружие? — переспросила я.

Тант кивнул:

— Металл, если точнее. Прямо как в старых фильмах про вервольфов. Не серебро, конечно, другой, но даже его малейшая частичка для нас — чистый яд. Вызывает паралич и смерть. Если пуля из такого металла попадает в мозг или сердце — смерть наступает мгновенно. С другой частью тела ситуация лучше, но ненамного: какое-то время организм пытается регенирировать, но в итоге результат тот же. Просто смерть наступает с задержкой до полугода. Понимаешь, Джейн, люди — изобретатели и перестраховщики. Пока мы держались от них подальше, они не видели необходимости нас истреблять. Сейчас ситуация изменилась, и мы внезапно обнаружили (эмпирическим путем, чтобы ты не сомневалась), что они могут это сделать. Конечно, МАРАП тут же подрядил целый дивизион военных ученых, пытаясь найти противоядие, но пока безуспешно.

«Хм, — подумала я. — Кажется, я догадываюсь, почему отец перед вылетом не отвечал на мои вызовы…»

— Посылать сюда оборотней, — продолжал между тем Тант, — означает рисковать командой элитных бойцов, обучение которых стоило целое состояние, а смерть, с учетом выплаты страховой суммы, обойдется еще дороже. Зато твоя команда к такому типу металла совершенно неуязвима.

— Но они уязвимы к обычным пулям, — резонно заметила я.

— Да, не спорю, — кивнул Тант. — Но одно дело — умереть от попадания этой самой пули в ладонь, а другое — от ранения в сердце, куда еще попробуй пробиться через защитные слои бронежилета.

Черт, а ведь он был прав. При таком раскладе моя группа действительно казалась оптимальным инструментом для выполнения задачи! В отличие от меня, обычной волчицы. На фоне ценности, которую внезапно приобрели «Охотники», аристократам действительно было бы проще пристрелить меня где-нибудь на отдаленном астероиде. Еще и страховку платить не пришлось бы — попробуй докажи, что погибла при исполнении.

— Проклятье, — пробормотала я, кусая губу. До чего обидный получился расклад! Час назад я была уверена, что вся операция «Перехват» проводится с целью моего отстранения. А теперь, оказывается, я здесь вообще ни при чем. Так, досадная помеха на пути к великой цели.

— Ты злишься? — неправильно истолковал Тант угрюмое выражение моего лица. Я подняла на него тяжелый взгляд. Хм, а ведь точно! Злиться приятнее, чем обижаться. И как-то солиднее, что ли.

— Ты отнял у меня группу! — процедила сквозь зубы. Аж полегчало!

Правда, не Танту: он наверняка был бы счастливее, если бы я и дальше продолжала молча стыдиться собственного самомнения и роптать на несправедливость мира в целом.

— А что я еще должен был сделать?! — негромко возмутился он. — Не было бы меня, они бы сюда послали другого волка. Причем выбирали бы не в соответствии с воинскими умениями, а по степени лояльности к аристократам. Можешь представить себе, что бы это был за персонаж!

Я послушно представила и мысленно содрогнулась: мэтр-профессионал ни за что бы не согласился выполнять подобную миссию с группой, которую видит впервые в жизни. А вот какой-нибудь амбициозный песий сын без принципов, опыта и другой возможности добиться повышения — очень даже!

— Маркус вообще не понимает, зачем нужны эти полгода слаживания, — добавил Тант. — Если бы твой отец не настоял, мы бы с тобой только перед этим вылетом познакомились.

— Да уж, — буркнула я. — До чего же нам всем повезло, что в МАРАП пришли аристократы.