Тень Роксоланы Адывар Севги

Ибрагиму стоило бы помнить историю Икара: тот, кто пытается летать слишком близко к Солнцу, поднимается слишком высоко, обязательно погибает, так как Солнце сжигает его крылья.

Друг – это зеркало, это еще одно «Я», существующее отдельно. Каждый нуждается и в зеркале, и в дополнительном «Я». Властители не являются исключением. Сулейман выбрал Ибрагима, так как нуждался в ком-то, кто стал бы его зеркалом, частицей души, вынесенной за пределы его тела. Но время шло, и нужда эта становилась меньше. Сулейман нашел свою любовь и поместил в нее частицу собственной души. И по мере того, как частица, помещенная в любовь, разрасталась, частица, отданная дружбе, таяла.

Ибрагим был для Сулеймана другом, соратником, они вместе мечтали, горевали и радовались. Они вместе управляли государством. Ибрагим был советником, наперсником, утешителем. Он впитывал мысли султана, преломлял их в себе и отражал, показывая Сулейману яркие картины его собственных идей. Пока любовь Сулеймана была только любовью, Ибрагим был силен, их дружба была нерушима. Но любовь росла…

Хюррем Султан была женщиной редкого ума. Государственного ума. Она смогла стать для Сулеймана не просто любовью, но другом, соратником и советчиком. И надобность в Ибрагиме в конце концов отпала. Не зря всесильный везирь боролся с женщиной: он чувствовал опасность, исходящую от нее, он видел, как постепенно она занимает его место рядом с повелителем. Те мечты, которые раньше Сулейман разделял с Ибрагимом, он постепенно начал разделять со своей любимой женой. Что же остается, когда уходят мечты?

Мужчины Востока привыкли излишне доверять своей неотразимости. Причина этого, возможно, скрывается именно в гаремной системе, которая не предполагает конкуренции самцов за внимание самки, а напротив – исключительно конкуренцию самок за внимание единственного самца в стаде. Ну а если самец единственный, то не удивительно, что его самомнение поднимается до небес, а то и выше.

Если верить турецким историческим сериалам, посвященным периоду османского владычества (например, известный сериал «Великолепный век», 2011–2014 гг.), то кажется, что любимый вопрос, который задают оппоненту все, обладающие хоть какой-то значимой властью, звучит так: «А кто ты такой?!» Разумеется, слишком уж доверять телевизионным сериалам не стоит, они соотносятся с реальной историей примерно так же, как торт с куском черного хлеба – ингредиенты вроде те же, а результат удивительно различен. Тем не менее этот вопрос в свете абсолютизма власти османских султанов представляется вполне естественным и оправданным.

Строгая иерархия и бюрократия империи, восходящая к власти повелителя мира – султана, требовала от собеседников немедленного представления всех регалий, так как в государственности подобного типа прав не тот, кто прав, а тот, кто выше рангом, и его решения не могут быть оспорены низшими. Низшие имеют право лишь пожаловаться еще более вышестоящему, но реакцию на подобную жалобу предвидеть невозможно. Поэтому при выяснении правоты того или иного человека в беседе, а особенно в споре, истина рождается не сама по себе, в результате приведенных доводов, а именно в результате ответа на вопрос «А кто ты такой?!».

На первый взгляд представляется странным, что Хюррем Султан не любили в народе. Так же, как и остальные султанские жены, она занималась благотворительностью, щедро раздавала деньги, строила храмы и школы. Однако если других любили и почитали, то о Хюррем Султан на базарах шептали мерзости, называли ее гнусной колдуньей, очаровавшей султана, желали ей смерти. Почему?

Представьте, что в курятнике петух вдруг избрал единственную курицу, за которой гоняется с изрядным энтузиазмом, не обращая внимания на остальных хохлаток. Кто в первую очередь будет недоволен такой ситуацией? Правильно, владельцы курятника. Ведь как бы активно ни неслась избранная курица, какой бы стахановкой она ни была, остальные-то куры не несутся, а это – прямой убыток.

Гарем султана был гордостью Османской империи – место, полное тайн и сладострастия, прекрасных женщин и золота. Каждый мечтал хоть одним глазком посмотреть на султанский гарем. Но это была тайна, проникновение в которую каралось смертью. Смертельная угроза и вожделение – что может быть привлекательнее? Отказ от гарема – оскорбление. Это – комок грязи, брошенный в мечтания многих и многих мужчин, которые жаждали, но не могли иметь ничего подобного. Отказ от гарема – это декларация того, что все эти мечтания являются ничтожными.

Тем более, что гарем был предназначен для рождения наследников. Чем больше – тем лучше. И что же в результате? Одна курица несется изо всех сил, но остальные просто квохчут на насестах! Это можно объяснить только колдовством избранной курицы, так как петух изначально вне подозрений.

Восточное коварство давно стало в Европе притчей во языцех. По мнению европейца, любой восточный человек – коварен и хитер, склонен к интригам, а если вопрос необходимо решать силовыми методами, то восточный человек скорее воспользуется ядом, чем прямым единоборством. То есть если, к примеру, русский человек, оскорбившись, почти наверняка решит пощупать физиономию противника с помощью кулака, то восточный скорее подольет яд в стакан оппонента.

Принято считать, что подобная форма решения вопросов (яд, интриги, коварство) более присуща женщинам, чем мужчинам, и связано это с физической слабостью женщин по сравнению с мужчинами. Однако восточные мужчины, обладая мужской физической силой, нередко проявляют черты характера, свойственные более женщинам (по крайней мере, с европейской точки зрения). Но, обвиняя их в женственности, следует учитывать тот факт, что мальчики воспитывались в гареме до достижения совершеннолетия. Более того, шахзаде, отправлявшегося в качестве наместника в одну из провинций, сопровождала мать, в обязанности которой входило наблюдение за наследником и наставление его. То есть наследник султана не только воспитывался в женском обществе в малолетнем возрасте, но и продолжал находиться под женским влиянием и контролем, уже войдя в возраст принятия решений. Не удивительно, что женские черты характера и способы решения конфликтных ситуаций становились для мальчиков вполне естественными. Истоки восточного коварства – в женском воспитании.

Разумеется, мужчины тоже принимают участие в воспитании мальчиков. К примеру, различные учителя, обучающие мальчиков чтению, письму, истории и другим наукам. Для шахзаде это еще и воины, обучающие обращению с оружием, тактике и стратегии боя. Но не следует забывать, что все это обучение является исключительно теоретическим. Первый меч, который берет в руки шахзаде, является, как у всех других детей, деревянным. И только войдя в возраст и силу, он получает право на настоящий меч.

Однако каждый день мальчик в гареме наблюдает применение оружия совсем другого рода, причем это применение отнюдь не теоретическое, но сугубо практическое. И это оружие не деревянное! Он видит реальные результаты применения коварных интриг и гнусных ядов, он наблюдает, как одним словом можно уничтожить человека, разрушить его судьбу, а то и убить, как безобидное на первый взгляд действие приводит к катастрофическим результатам. На его глазах разворачиваются события, подтверждающие действенность женской тактики борьбы – подтверждающие практическим образом, а не красивой теорией. «Суха теория, мой друг, а древо жизни пышно зеленеет», – Мефистофель не зря сказал Фаусту эти слова, и позже Маркс подтвердил их, продекларировав в «Тезисах о Фейербахе» практику как критерий истины. Лишь практика может подтвердить истинность той или иной теории, того или иного образа мышления. Таким образом, окруженный практикой определенного рода, мальчик в гареме приобретает и определенную психологическую настроенность. То самое пресловутое восточное коварство, густо замешанное на гаремных интригах и женской конкуренции. И, выйдя из гарема и начав свою жизнь в мужском обществе, юноша продолжает следовать по тому пути, который был вложен в него на самых ранних годах жизни.