Чистилище. Операция «Призрак» Глумов Виктор

Не успел он размечтаться, как со стороны дороги донесся треск, зары вскочили и заметались по двору, забиваясь кто куда. Лысый собеседник, очевидно, вождь, тоже вскочил, переворачивая свою тарелку с вареными грибами. Разомлевший Демон не сразу сообразил, что происходит. Он все понял, когда во двор въехал паровой танк чистых, попирая колесами его мечты. Сердце зачастило, Демон чуть не поддался панике и не скрылся вместе со всеми. Он никогда не видел чистых близко. Исключение – прицел оружия.

Теперь же придется беседовать с этими тварями, глядя им в глаза через лицевой щиток. Дадут они нормально жить, ага! Убьют, как только заподозрят, что он для них опасен. Вполне возможно, что и среди этих заров есть шпион чистых. Надо будет выяснить это у Яра.

Вождь побледнел, теперь белая кожа под сбритой бородой не так отчетливо выделялась. Мускул на его щеке задергался, кулаки сжались. Демон с трудом подавил желание отступить, отправил Карину в комнату – от греха подальше. Въехали четыре неуклюжие махины танков – прямоугольные, с пулеметами наверху и лезвиями, прячущимися в броне. Едва успели с вождем оттащить пустой казан.

Танки подъехали к самому порогу дома, где лежал Яр, места во дворе осталось только для двух чужих странных танков – на низком ходу, будто приплюснутых. У них не было люка сверху, видимо, экипаж проникал внутрь через откидную дверцу в боковой части. В такой штуковине не то что в полный рост не выпрямишься – на четвереньки едва встанешь.

Танки ревели моторами и выплевывали дым через трубы. Вооруженные солдаты в серых резинокольчугах спрыгнули на землю, заняли позиции по периметру. Учитель рассказывал, что солдаты – это к зачистке, от них добра ждать не приходится. Неужели сейчас сгонят всех в дом и сожгут?..

Нет, вслед за солдатами вышли следопыты в зеленом. Следопыты – хорошие, они умеют втираться в доверие, если ты ничем не примечателен и бесталантен, то можешь получить от них много полезного. Только бы бородатый не проболтался про таблетки! Муту ясно, что заполучить лекарство можно, только отобрав его у чистых!

Инстинкт самосохранения гнал его прочь, но Демон решил остаться. Два следопыта в зеленом направились к вождю. Лицевые щитки отражали солнце, и Демон не видел лиц. Вождь шагнул навстречу им, склонил голову. Демон, напротив, попятился и ступил на порог.

Вождь дал знак, и Демон ушел внутрь, забился в комнату, запер дверь, сел рядом с Кариной. Яр поднял бледную голову и прошептал одними губами:

– Чистые?

Демон кивнул. Запрыгнул на печь, подтянулся, чтобы выглянуть в окно. Во дворе поместилось шесть машин: четыре привычных и две приплюснутых. Видимо, в поход на Призрака объединилось несколько анклавов. Вождь размахивал руками и сутулился. Обступившие его следопыты, шесть человек, не двигались, один кивал. Слышать бы, что они там говорят!

– Ну? – поинтересовался Яр, приподнялся на локтях.

– Сюда идут! Вместе с вождем! – Демон метнулся Карине, обнял ее.

Она закрыла руками лицо. Яр лег и накрылся тряпьем с головой. Входная дверь открылась, Демон не видел этого, но почувствовал дуновение ветерка, а потом по полу затопали подошвы сапог. Значит, сюда идут чистые.

Скрипнули петли. Вождь проговорил:

– Вот один, а там другой, больной. Этот сказал, что у нас все болеют тифом.

И снова шаги. Если бы Яр лежал ближе ко входу, чистые осмотрели бы его и разоблачили. Он боковым зрением следил за человеком в зеленом, склонившимся над Кариной. Демон пытался закрыть ее собой, но его отодвинули.

– Да, похоже.

Голос чистого звучал приглушенно. А вот второго следопыта Яр узнал: он работает только год, ему двадцать четыре, зовут Артуром.

– А ты откуда знаешь, что это именно тиф? – Он обратился к Демону, с которого слетела спесь и он уподобился напуганному зару.

– Мы жили в большом подвале, хорошее место, мутанты не пролезут. К нам приходил человек, взрослый, он мутировал потом. Не взрослый – старый. Он и научил нас болезням. Ну, узнавать, какая где. У нее сыпь, горло не болит, значит, тиф, а не эта… ну, когда горло и тем… эээ… жар. Тиф получается от вшей. Укусила вша – человек заболел.

Слушая его, Артур кивал. Второй следопыт стоял спиной и притопывал ногой.

– Где именно вы жили?

– Там! – Куда Демон махнул, Яр не увидел, отметил только, что он довольно убедительно играет дурачка. – Из земли пошла вода, и мы ушли. Всех муты задрали, только мы уцелели.

Проклятый вождь сдал. С потрохами сдал! Ну да, всех заров в лицо знать положено. Теперь его точно пристрелят или хуже того – четвертуют, чтоб другим неповадно было. И дробовик разряжен, не застрелиться.

Артур повернулся к его лежанке, шагнул к ней. Второй следопыт остался на месте.

– Эй, – чистый толкнул в плечо.

И что делать – изображать смертельно больного? Отобрать оружие и сбежать? Попытаться договориться? Может, Артур вообще его не узнает в таком виде?

Яр лежал боком и не спешил поворачиваться, но следопыт склонился над ним, присвистнул:

– Яр, ты?

Пришлось развернуться рывком и незаметно приложить палец к губам, обвести помещение многозначительным взглядом.

– Всем выйти вон! – скомандовал Артур, второй следопыт взял Яра на прицел.

Демон поднял шатающуюся девушку, повел к выходу. У порога остановился и наградил Яра таким взглядом, что чуть дырку промеж глаз не прожег. Теперь он подумает, что Яр его сдаст. Но на самом деле он сам не знал, как действовать дальше. С одной стороны, правильнее было мальчишку выдать, с другой – ему не хотелось умирать, он с удовольствием сам встретился бы с Призраком, живым и невредимым. К тому же у Яра, не привыкшего жить ради себя, вдалеке замаячила цель: Призрак и антивирус, которым можно поделиться с остальными.

– Мы полагали, что ты именно здесь. Если, конечно, жив.

Яр сел, огляделся. Нет, не сбежать, он под прицелом.

– Это ты рассказал зарам про тиф? – продолжил допрос Артур.

– Мальчишка сам знал, – нехотя ответил Яр. – На вашем месте я бы к нему присмотрелся. Не так уж он и прост. Мне кажется, он что-то знает.

За лицевым щитком белесые брови Артура полезли на лоб, он наклонился над Яром и прошептал:

– Что ты узнал?

– Пытаюсь втереться в доверие и немного преуспел. Поговори с ним, как нас учили, сам убедишься.

– Тебя велено пристрелить, – проговорил второй следопыт, Яр не узнал его, одно радовало, что это не Витязь.

Яр развел руками:

– Так вперед! Но подумай прежде, вдруг я живым больше пригожусь.

Второй следопыт прицелился. Наверное, совсем молодой, тупой. Артур остановил его:

– Хорошо, поработай пока. Дальше посмотрим.

Когда чистые вышли, Яр рухнул на солому. Рано выдыхать, все только начинается. Надо хорошенько подумать, что делать дальше. Вечно водить их всех за нос не получится. Подождав, пока стихнут шаги, Яр взобрался на печь, выглянул в окошко под самым потолком: Артур беседовал с Демоном, мальчишка имел растерянный и придурковатый вид. Только бы он не раскололся, это было Яру совершенно невыгодно.

Потом Артур увел девушку Демона для личной беседы. Мальчишка говорил, что она ничего о нем не знает, это хорошо. Зары все тупые, она как раз таки выболтает все, что нужно, чтобы подцепить Артура на крючок.

Демон остался в одиночестве, сжимая и разжимая кулаки. Яр посмотрел на лежанку, под которой пряталось смертоносное оружие старого времени, способное остановить стаю мутантов, но подавил жадность. Сейчас надо ждать, вдруг судьба еще раз ему улыбнется?

Вскоре вернулся взбешенный Демон, сел на колени возле Яра и прошипел:

– Ты все выболтал? Я прикончу тебя!

Покраснел, глаза налились кровью, желваки вздулись.

– Лучше погоди. Если бы я все рассказал, подумай, что с тобой было бы? Ты расхаживал бы тут? Они мне не доверяют. Чудо, что вообще не прикончили.

Демон шумно выдохнул, встал, покосился с ненавистью. Никуда он не денется, понемногу расколется. Информация – это больше, чем оружие. Ее можно выменять на сотрудничество с чистыми и теплое место, можно рискнуть и найти Призрака самому. Вдруг у него правда есть антивирус? Яр продолжил успокаивать Демона:

– Ты подозрительно выглядишь, вот они и насторожились. Ну сам подумай, мне невыгодно предавать тебя, не говоря о том, что мне этого попросту не хочется. А теперь уходи, чтоб не вызывать подозрений. Ты не обо мне беспокойся, а о своей красавице, она вполне может что-то выболтать; если ты заметил – следопытов учили развязывать языки доверчивым зарам.

Демон ушел, не ответив. И мут с ним. Яр вскочил, зашагал вперед-назад по комнате. Большая, в три раза больше его кубрика. Заставил себя сесть. Знать бы, о чем говорят зары. О том, что ему уготована смерть, он не сомневался, просто пока отсрочил ее.

Зарычали двигатели. Яр снова вскарабкался к окну: паровые танки по одному разворачивались и уезжали. Так, хорошо. Предположительно они двинулись к логову Призрака, будут ли еще сегодня сюда заезжать, непонятно. Лучше бы проваливали и дали два дня, чтобы девчонка очухалась. А может, ну к муту этого Демона? Забрать оружие и идти на север, к Призраку, только прежде разузнать, куда именно.

Вскоре вернулся Демон с ревущей в голос девушкой.

– Я так боялась сказать не то! А он говорит и слова из головы вытягивает.

Демон встряхнул ее, потом прижал к себе:

– Что ты сказала?

Она сморщила лоб:

– Что мы были знакомы раньше, что ты жил далеко и не говорил мне где. Про странную одежду ничего не сказала, про оружие тоже.

– Умница. Теперь твоя задача – побыстрее поправиться, – прошептал он, – чтобы мы могли уйти отсюда.

– Куда? – сказала она еле слышно. – Ох, что-то голова закружилась. Пожалуй, я прилягу.

– Туда, где я раньше жил.

Яр смотрел в серый потолок, слушал отдаляющийся рев моторов. В его голове разворачивалось несколько сюжетов на тему: «А что же будет потом». Ни один из них не окажется верным, ведь жизнь всегда вносит свои коррективы, но лучше заранее спланировать все пути отступления.

Ордену предстояло перебазироваться в запасное убежище, находилось оно в часе езды. Когда похолодает и начнутся морозы, придется ехать в таинственный дальний гарнизон, он где-то под Тверью, и уже оттуда в середине декабря выдвигаться в Вентспилс, откуда на катере плыть в Готланд.

Ночью Учитель уже приготовил два гусеничных броневика – один побольше, второй поменьше – и стоял с листком бумаги, сверял со списком маркировки на коробках, которые таскали братья. Снегу выпало носить боеприпасы. Патроны он уже передал Беркуту, стоящему на броне большой машины. Тот подавал упаковки Березке.

Снегу снился плохой сон про их поход за антивирусом: огромные чудовища гнались за ними, из воды выскакивали мутанты, плюющиеся кислотой, братья гибли один за другим, все, кроме Демона. Демон превратился в мутанта, но не нападал, а смеялся, и Снег после сна до сих пор злился на него и считал предателем.

А что, если он приведет заров на базу? Ясно дело, Орден вряд ли сюда вернется, но стоило представить, как в родном доме хозяйничают тупые грязные зары, и кулаки сжимались сами собой. В любом случае сначала тут чистые все разграбят.

Когда Снег шел за последней парой коробок, чуть не столкнулся с Лешим, тащившим две канистры драгоценного спирта. Спиртогонный аппарат поместили в маленький броневик. Трициклы и прочую технику, которая не пригодится на запасной базе, а также полезные вещи, которые могли пригодиться в перспективе, Учитель перепрятал в подвале недалеко от домов, где заперты мутанты. Если враги придут сюда, вряд ли найдут здесь что-то особо ценное. Вот только могут сжечь или взорвать базу, а ее жалко.

Снег специально в последний раз зашел в столовую, посмотрел на окно в лето, перевел взгляд, мысленно попрощался со снегирями, которых рисовал ныне покойный ученик Фридриха. Захватил коробки из опустевшего склада и потопал к броневику.

Оказалось, Снег был последним, и его все ждали. Отдав коробки, он залез в большой броневик, пассажирский. Вел его Учитель, рядом сидел Радим, в его обязанности входило смотреть в перископ. Снег и Березка находились в кабине, заваленной вещами так, что можно было сесть только на крутящееся кресло пулеметчика или забиться в угол возле бойницы. Поскольку Березка прибыл первым, он и занял стул. Подергивая стопой, он вращался из стороны в сторону, целясь из пулемета в воображаемых врагов. Снегу достался угол. Сам виноват, нечего было шастать.

Зарычал мотор, и машина сдвинулась с места, покатила прочь со двора. Снег открыл люк и высунулся, проводя взглядом родные места. Может, он больше сюда никогда не вернется. Учитель говорил, что выпустил мутантов из затопленных подвалов, потому долго прощаться с базой Снег не мог и спрятался в кабине, приник к бойнице.

Мимо проплывали золотые березы вперемежку с темными соснами, мелькал шиповник, красный от ягод. Солнце еще пряталось за деревьями.

Березка шумно радовался новым приключениям, для него происходящее – игра…

Мелькнул силуэт справа от броневика, затерялся в пожелтевшей траве.

– Муты по правому борту! – крикнул Снег.

– Нету там никого… Вижу! – отозвался Радим. – Как минимум три штуки, движутся параллельно нам, не нападают.

Учитель проговорил:

– Если их мало, и не нападут, день ведь солнечный, хоть и не очень теплый.

Снег впился взглядом в траву, но мутантов больше не замечал. Вроде мелькнула лохматая макушка. А может, и показалось. Движущийся следом броневик поменьше, которым управляли Беркут и Леший, видно не было.

Из зарослей вылетел булыжник, ударился о броню. Следом полетел второй. Видимо, сообразив, что цель им не по зубам, муты отстали. А может, по-прежнему бежали следом, но прятались.

– Учитель, – позвал Снег. – На пути будет вода?

– Нет. Новое убежище довольно близко от старого. Когда приедем, вы займетесь расконсервированием убежища, а мы с Беркутом отправимся заметать следы на маленьком броневике. Ложные следы приведут чистых в области, очень богатые мутами. Пока они будут искать нас, мотаться туда-сюда, зарядят дожди, и настоящие следы смоет, а если не смоет, мутанты поверху пробегутся, смешав все с грязью.

– Толковый план, – оценил глядящий в перископ Радим.

Снег время от времени поглядывал в бойницу, где похожие пейзажи сменяли друг друга. Сосняки, березовые рощи, поляны, редкие заброшенные дома и заправки. Возле довольно большого поселения повернули налево, и снова начались леса.

Когда въехали в деревню, где не было высоток, броневик сбавил ход, еще раз повернул и остановился в самом конце боковой улицы.

– Малая Черная, – объявил Учитель. – Мы на месте. В трех километрах отсюда Истринское водохранилище, так что во время дождей не дай бог высунуться на поверхность.

Березка спрыгнул со стула, распахнул люк и вылез на броню, Снег последовал за ним. Раз недалеко водохранилище, значит, надо быть настороже. Он спрыгнул на землю, держа автомат наготове, прижался спиной к броне:

– Березка, прикрывай, если что.

Слева был одноэтажный дом за каменным забором и стальными воротами, покрытыми струпьями ржавчины. Справа – развалины, поросшие сиренью, а впереди – длинная серая постройка с выбитыми стеклами и сорванными с петель воротами. Н-да, здесь негде хранить технику. С подземными ходами тоже не все так хорошо, как в прежнем жилище. Обычный бетонный мешок, откуда не выбраться, случись чего.

Подождав, пока спрыгнут Радим и Учитель, Снег стволом указал на серое здание:

– Нам туда, я правильно понял?

– Нет. – Учитель кивнул на поросшие сиренью руины. – Не смотри так. Подземное помещение сохранилось лучше, и грунтовые воды не выступают.

Цепью пошли за Учителем. Следом за ним шагал Снег, потом Березка, Радим замыкал. Сухая трава цеплялась за штаны, стегала по локтям.

С обратной стороны руин была относительно целая стена с дверным проемом, туда и направился Учитель. Перешагнул порог, убрал гнилые доски вперемешку с ветками, освобождая стальной квадратный люк, выкрашенный серой краской. Обернувшись, оно подождал, пока подойдут Беркут и Леший, и откинул люк, говоря:

– Давным-давно хозяева этого дома производили в подвале что-то незаконное. Потом производство остановилось, и дом разрушился еще в старое время. Я много времени потратил, прежде чем нашел такие убежища. К сожалению, тут беда с электричеством, придется пользоваться РИТЭГом и динамо-машинами. Ничего, поразминаетесь, будет вам вместо тренировки на выносливость.

– И сколько нам тут находиться? – задумчиво поинтересовался Радим, потирая подбородок.

– Минимум два месяца, пока не начнутся морозы.

– Н-да. – Березка заглянул в подземелье. – Посветите кто-нибудь!

Учитель протянул ему фонарик, Березка затарахтел ручной динамо-машиной. И без дополнительного освещения Снег видел, что вниз ведет крутая бетонная лестница. Березка растворился в темноте. Клацнула дверь, заскрипели петли.

– Тут просторно, – донесся его усиленный эхом голос. – Спускайтесь давайте.

За второй бронированной дверью был просторный прямоугольный коридор, откуда отходило по три двери с каждой стороны и одна – напротив выхода. Все деревянные, ненадежные. У стены громоздилась куча ящиков, накрытая брезентом. Луч фонарика высветил лампочку на потолке.

Снег покрутил динамо-машину своего фонарика и спросил у Учителя:

– А дальний гарнизон, куда мы пойдем позже, тоже такой… эээ… холодный и сырой?

Учитель стоял позади, и Снег не видел его лица, но откуда-то знал: он улыбается.

– Нет, там не хуже, чем было у вас, он вполне обжитый.

– Кем? – Березка развернулся так, что наступил на ногу Лешему. Тот зашипел и отвесил ему подзатыльник. – Извини, Леший. Так кто там живет, Учитель?

– Этого пока не скажу. Но думаю, что вы обрадуетесь, когда узнаете.

– Так нечестно…

– Березка, хватит ныть! – оборвал его Радим. – Как маленький. Не время – значит не время!

Пока они пререкались, Снег думал о том, как там сейчас Демон. Он попрощался сухо, неужели семья ничего для него не значила? Или он скрывал чувства? А может, Учитель его все-таки… Снег повернулся так, чтобы следить за ним боковым зрением. Ничего толком не говорит, только подогревает интерес. Нет, не надо в нем сомневаться. Потому что если умрет эта вера – зачем тогда жить? Учитель – тот стержень, что держит на себе мир.

– Давайте перенесем вещи. – Учитель толкнул дверь справа. – Сюда сложим боеприпасы и демонтированные приборы. – Он снова шагнул в коридор, открыл скрипучую дверь слева. – Сюда – спирт, детали к броневикам. Столовая – вон там, напротив входа. Остальное – спальни.

Леший обхватил себя руками:

– А обогреваться как?

– К сожалению, отопление тут предусмотрено только в одной комнате, но таким образом, что обогреваться будут две. Делать разводку труб сильно долго и неоправданно, все равно это лишь перевалочный пункт.

– Весело, – вздохнул Радим.

– В этих комнатах по четыре спальных места, – сказал Беркут. – Отопление – обычная русская печь. Так что первоочередная задача – запастись дровами.

– И грибов набрать не помешало бы, – добавил Учитель. – Давайте, парни, разгружайте машины, да поеду заметать следы.

Подождав, пока ученики свалят все ценное на земле кучей, Фридрих помахал им рукой и сел за руль маленького броневика. Когда-то он был микроавтобусом для инкассации. Фридрих работал с ним почти год, расширил, чтобы перевернуть его было сложнее, дополнительно защитил пуленепробиваемое стекло металлической решеткой, самую уязвимую его часть – колеса – заменил гусеницами. Сваркой вырезал небольшие окошки для автоматных стволов. Остановить его мутанты не могли, даже если бы навалились со всех сторон.

Правда, в последнее время все чаще стали встречаться поумневшие мутанты – взрослые. Они непонятным образом подчиняли тупых сородичей и год назад силами тупых сородичей пытались повалить на броневик дерево. Фридриху повезло, он успел проскочить прежде, чем оно рухнуло.

Вылазка предстояла очень опасная: следовало наведаться в мутантское логово и преодолеть два или даже три моста.

Фридрих сел за руль, включил первую передачу и тронулся с места. Он не знал точно, когда чистые нападут. Если сегодня, то он не успеет замести следы. Наиболее вероятно, что чистые запланируют набег на завтра-послезавтра. Ночью возможен дождь, он смоет следы гусениц. Все равно надо перестраховаться: вдруг дождь не пойдет или пойдет, но слабый?

Но и много ездить туда-сюда не стоило: броневик жрал пятнадцать литров спирта на сто километров. Спирта было под расчет, чтобы добраться до дальнего гарнизона, где хранилось столько же или больше – для похода на север, в Вентспилс, еще две канистры – для катера. Эта канистра – запасная. Уж слишком кропотливая работа – добыча спирта.

Обратно в Подмосковье Фридрих возвращаться не рассчитывал. Это последний его шанс возродить цивилизацию. Сверхценная идея, практически неосуществимая. Но разве есть выбор, тем более у него? Сердце все чаще подводит, зрение начало садиться. Он готов был умереть с одним условием: перед смертью видеть не закат, а рассвет обновленного человечества.

Не все достойны спасения, спасутся только избранные, лучшие из лучших. Вот и Демон предал… Даже самый сильный человек слаб. Сильных не бывает, есть лишь те, кто отказывается смиряться. Вот и Фридрих не смирится, пока не обойдет весь Готланд. Не просто так ему дарована долгая жизнь.

Закралась мысль, что, может, человечество заслужило такую кару, оно изначально порочно и недостойно спасения, но Фридрих отогнал ее.

Он выехал на центральную поселковую трассу. Любой чистый и зар душу продал бы за право быть избранным и долго жить. Но только Фридрих знает, что на самом деле это не награда – проклятие. Он превратился в изгоя, в мишень. Он прячет лицо платком, чтобы никто не видел его морщин, и носит перчатки. Он – слишком ценная вещь.

Когда еще не сильно выделялся среди заров, Фридрих искал себе подобных, собирал сведения и легенды, но большинство заров даже не слышали об иммунных, а чистые перед смертью божились, что не верят в них. Он ездил из поселка в поселок, но все, что видел, – болезни, грязь, упадок. Если гора не идет к Магомету, значит, надо сделать все самому.

Окольными путями добравшись до оставленной базы, он сделал несколько кругов по окрестностям, затем поехал на восток, чуть ли не до самого водохранилища, сломал указатель с красной меткой. Пусть едут в лапы к мутам! До сих пор при мысли о чистых бросало в жар и сердце начинало биться чаще. Это им за сожженных заживо детей! За людей, превращенных в грязных тупых животных!

Вернувшись по своим же следам, Фридрих поехал в другую сторону – на запад, а затем – на юг. Взрыхлил гусеницами весь поселок, все поляны, чтобы сложно было найти тайники. На разграбление чистым он оставил только то, что совсем не жалко, дербан награбленного должен их ненадолго остановить. Конечно же, они захотят найти его второе убежище, но хватит ли у них на это времени и сил?

Мутанты на броневик напали дважды, оба раза он ушел без потерь – они предпочли отстать и вернуться в воду.

Возвратился Фридрих вечером. Постоял, ежась на ветру, посмотрел на закат, наливающийся свинцом. Впервые за долгое время он звал дождь, который отсрочил бы нападение чистых и запутал бы следы.

Мальчишки уже включили РИТЭГ, рассортировали вещи и собрались в столовой за длинным столом, сбитым из досок. Здесь тоже имелась печь, пахло жильем и стряпней, было тепло и сыро. Парни сидели на тех же местах, что и на базе, хотя тут не было окон в лето, весну и зиму. Березка уже расправился с порцией, Леший встал и направился к казану, налил в миску похлебку:

– Ничего особенного, Учитель. Картошка с грибами.

Фридрих поблагодарил его кивком и приступил к трапезе, отмечая, что весь урожай пропадет в теплицах, и с припасами будет туго. Хоть мутантов ешь! Хорошо, еще не холодно и удастся запастись грибами, на которых можно протянуть некоторое время.

– А трициклы ты спрятал? – поинтересовался Снег участью своего стального коня.

– Конечно. Они в надежном месте. Снег, отпусти и забудь. Мы перешли на следующий уровень. В наших руках – судьба человечества, как бы высокопарно это ни звучало. Вы только представьте! Задумайтесь на минуточку.

– Круто, – кивнул Леший и сверкнул глазами.

Снег промолчал. Если бы эти парни жили до заражения, Леший стал бы спортсменом или строителем, или автослесарем – в общем, работал бы своими руками. Радиму подошло бы место в юридической конторе. Березка… трудно сказать, и неглупый парень, но очень уж нервный. Может, его вылечили и успокоили бы, и тогда его путь предсказать трудно. А вот Снег с его въедливостью выучил бы несколько языков. Или написал бы докторскую и преподавал в университете. Демон в конце концов возглавил бы корпорацию или создал собственную. А может, умер бы под забором от передоза.

Теперь же такие разные парни доверились ему и отправились за лучшей жизнью. Только бы никто из них не мутировал! Это могло случиться и в семнадцать лет.

Отужинав, разбрелись по спальням. Фридрих и Беркут заняли нижние полки в комнате, что ближе к выходу. Уснули молча, не обращая внимания на галдящих парней в соседней комнате, отделенной тонкой перегородкой.

Ночью проснулись от раскатов грома, от которых тряслась земля. Фридрих в абсолютной темноте перевернулся на спину и улыбнулся. Хорошо, просто отлично! Теперь чистые их точно не найдут.

– У меня чисто! – крикнул Леший, невидимый за соснами.

Снег опустил автоматный ствол. Второй день они собирали грибы, пока погода позволяла. Даже вещи не распаковали, решили доставать их по мере необходимости, все равно надолго Орден здесь не задержится.

– У меня тоже чисто! – крикнул Радим. – Но лучше поостеречься – вдруг неподалеку болото.

– Так мы что, идем навстречу друг другу? – в очередной раз поинтересовался Березка.

– Да, – ответили Леший и Снег хором.

Чтобы минимизировать опасность, разбивали местность на квадраты, прочесывали их, а потом двигались к середине, срезая грибы. Слава богу, недостатка в грибах в этом году не было. Снег искал лисички или белые, свинушки с маслянистыми бурыми шапками даже не срезал. Обойдя сосновый ствол, он наткнулся на семейство маслят и задумался, резать их или нет. Радостный возглас Березки оповестил о том, что найден крупный белый. Лисичкам и маслятам он по-другому радовался.

Впереди между стволов замаячил Леший. Ссутулившись и вперившись в землю, он шел навстречу Снегу. Замирал, пикировал на добычу. Заметил Снега, помахал ему и прогудел:

– Пора уже домой, складывать их негде.

Снег поставил полное ведро.

– Да, лучше еще одну ходку сделать.

Далеко позади Лешего мелькнул силуэт. Исчез из виду. Снег вскинул автомат и крикнул:

– Лёха, сзади!

Леший метнулся в сторону, и как раз вовремя: на место, где он только что стоял, приземлился прыгун, оскалил пасть. Снег выстрелил ему в голову – тварь взревела и упала ничком.

– Что у вас? – встревоженно спросил Радим, он был где-то неподалеку.

– Мутанты, – ответил Леший и двинулся к Снегу, одной рукой он держал автомат, второй нес ведро с грибами. Скрипят сосновые стволы, перекликаются пичуги, хвоя хрустит под чьими-то ногами, и непонятно, кто рядом: свои или мутанты.

– Березка! – позвал бледный Леший, он не был трусом и не за себя волновался – за притихшего брата. – Ты где, мут тебя заешь?!

Березка не отозвался. Леший крикнул еще раз и выругался. Снег прошептал:

– Он не мог умереть бесшумно, я все время начеку. Может, муты прут с его стороны, вот он и затаился. – Снег прицелился в сторону, откуда должен идти Березка, и крикнул: – Внимание на юго-восток! Радим, поторопись!

Захрустел сухостой, Леший прицелился туда.

– Это я, не стреляйте, – проговорил Радим и показался из-за стволов. – Вы чего такие… эээ… как призраки… Ага. – Его взгляд остановился на издохшем прыгуне, брат встал, коснувшись локтем Снега. – Так что, уходим? Березка где?

– Молчит, – ответил Леший и в двух словах изложил суть проблемы. Снег добавил:

– Муты поодиночке очень редко ходят. Наверное, затаились, подползают со стороны Березки к нам, а он спрятался и не может отозваться.

– Хорошо, если так. – Радим передернул затвор, Снег стоял лицом к линии предполагаемой атаки, но утверждать, что муты нагрянут именно с юго-востока, не стал бы.

Скрип стволов. Шелест ветвей. Звон синиц. В шиповнике мышь шуршит опавшими листьями. Хрипло дышит Леший, еще не пришедший в норму после нападения мутанта. Хрустнула ветка, еще одна. Едва слышно Снег прошептал:

– Радим, это с твоей стороны.

– Знаю. Одни идут спереди, другие ползут сзади и думают, что мы не видим. Окружают.

– Леший, прикрывай тыл, мы справимся.

– Готов. – Леший наконец вспомнил о ведре с грибами и отодвинул его в сторону.

Снег до рези в глазах всматривался в замшелые кочки, полагая, что муты подбираются ползком, но не замечал ничего подозрительного.

– Вижу тех, что спереди, – сквозь зубы проговорил Леший. – Трое, может больше. Перебегают от ствола к стволу.

– Двигаемся к соснам, надо, чтобы нас разделяла поляна…

– Нет, – отрезал Радим. – Окружают, сволочи. Как бы не взрослый… И ведь бесшумно…

Леший заорал и дал очередь, его затрясло отдачей, спиной он навалился на Снега, лихорадочно думающего о том, что у него только три запасных магазина, и у остальных столько же. До брошенного поселка, где можно хотя бы из укрытия отстреливаться – километр. Еще знать бы, что случилось с Березкой.

Мутанты попрятались и затаились. Те, что наползали с тыла, вжались в землю.

– Слишком продумано. Точно, где-то тут – Взрослый, – озвучил свои мысли Радим. – Значит, так. Отступаем к ползущим и притворяемся, что не видим их. Потом по команде разворачиваемся и валим их. Пошли.

Толкаясь локтями, соприкасаясь спинами, двинулись по поляне прямиком в лапы мутов. Экономя патроны, Леший изредка стрелял, и муты, от которых отступали, замирали.

– Главное, уйти с открытого пространства. Еще чуть-чуть осталось, – уговаривая себя, бормотал Радим.

Снег от напряжения взмок, и спусковой крючок под пальцем сделался горячим и влажным. Кроме автомата, у каждого был мачете. Но холодняком от мутов не отмашешься, если их будет много.

– Огонь! – скомандовал Радим.

Снег выстрелил одновременно с ним, вместе рванули назад. Испачканные грязью мутанты встали с земли, будто сама почва поднялась и ринулась навстречу. Снег трясущимися от возбуждения пальцами перевел автомат в режим стрельбы очередями и скосил сразу трех мутов. Здесь, похоже, или не было прыгунов с бегунами, или твари забрели далеко от воды и утратили свои способности.

Один мут издох сразу, два еще кувыркались на мху, остальные спрятались за сосны, будто что-то соображали.

– С другой стороы наступают! – крикнул Леший. – Я прикрою!

В ушах грохотало от выстрелов. Снег прищелкнул второй магазин, прицелился, прострелил башку высунувшемуся из укрытия муту. Нельзя расходовать патроны зря, бить надо только одиночными!

Муты не нападали, словно ждали команду. Вели они себя так, как если бы добивались, чтоб у людей закончились патроны. Найти бы Взрослого! Если его завалить, остальные превратятся в неуправляемое стадо и попрут напролом, будет легче их перестрелять.

Муты, что подкрадывались ползком, поубавили активность, затаились. Но, похоже, стало прибывать подкрепление с другой стороны. Леший, привалившийся к сосновому стволу, стрелял в них одиночными. Каждый второй выстрел достигал цели, вскрикивали раненые муты.

Радим положил руку на его плечо:

– Не надо. У нас мало патронов. Пусть подойдут поближе.

Мутанты сжимали клещи, приближались с обеих сторон, перебегая от дерева к дереву. Снег мысленно простился с жизнью. До чего же тупо! В километре от базы! На полпути к мечте! Не будь среди мутов Взрослого, уложить их не составило бы труда, а так…

Снег вживую никогда Взрослых не видел. Учитель один раз подстрелил экземпляр и позвал учеников посмотреть. Это была двухметровая самка с грудями-шарами, прикрытыми тканью, мускулистыми ручищами, которым Леший позавидовал бы, ногами-колоннами. Срам она тоже прикрыла. Обычные мутанты, как правило, плешивы и тощи, некоторые покрыты пухом…

Муты, которые шли со стороны Лешего, покинули укрытия и бросились в атаку, было до них метров пятьдесят. Леший и Снег выстрелили одновременно, Радим пока не подключался, контролировал тыл.

Грохот выстрелов смешался с ревом раненых тварей, но мутанты перепрыгивали через своих и продолжали атаку. Еще один магазин закончился. Очередь. Одиночный, одиночный, короткая очередь. Сколько же их, черт побери? Штук двадцать сдохло, а они все лезут и лезут…

– Последний магазин! – пыхтя, проорал Леший.

На мгновение воцарилась тишина, и вдалеке закричали, затарахтел автомат. Эхо искажало звуки, и казалось, что автоматов два. С мутантами стало происходить что-то странное, они заметались по лесу и побежали на крик, забыв о жертвах.

– Взрооослый! Он его завалил! – орал Березка. – Вашу маа-ать! Нате вам! Нате!

– К нему! – скомандовал Снег, и братья, постреливая по пути мутантов, которые подобрались наиболее близко, рванули на крик вместе с тварями, побежавшими выручать вожака.

– Живой, дурилка, – улыбаясь от уха до уха, сам себе говорил Леший.

– Если не поторопимся… – Голос Радима утонул в грохоте выстрелов.