Ола и Отто. Столица Руда Александра
— Убитых горем родных, — мягко поправил целитель.
— Родных убийцы и заговорщика, — уточнила я.
Целитель вздохнул.
— Сначала вы себя плохо чувствовали, потом… вы себя опять плохо чувствовали. Я как раз шел поговорить с вами, но ня Пинята встретили вас раньше.
— Передайте им, что мне все равно нельзя заниматься магией, так что — увы! Конец пришел их надежде! — позлорадствовала я.
— Вам нельзя заниматься магией, но ваша энергия всегда с вами. Вам нужно только соединить себя и Акима в один энергетический цикл, а мы понемногу будем добавлять исцеляющую энергию и энергию с ауры наиболее подходящего родственника. Вы сильны и сможете перенаправить эту смесь в Акима, забрав лишнее.
Теперь мне стало понятно, почему около палаты братца Левана толпилось столько родственников. Среди них искали наиболее подходящую ауру для помощи этому гаду. Понятие «родственные души» возникло не зря; встретили человека — и вам с ним рядом стало сразу же хорошо — это ваша аура потянулась к его ауре.
— И это все пройдет для меня без последствий?
Целитель замялся.
— Можете не врать, я — дипломированный специалист в трансформации магии. Для меня это тоже просто так не пройдет, верно?
— Вы очень сильны, — повторил целитель. — Ваша энергия чужеродную нейтрализует с легкостью. Возможно, будет немного тошнить.
— Спасибо за познавательную лекцию. Плюньте от моего имени на могилку Акима ня Пиняты.
— Ольгерда…
— Попробуйте меня заставить, — пожала я плечами. — Себя не пожалею, но хуже сделаю.
— Будьте милосердны.
— Милосердие во мне зомби съели. Ничего не осталось. Только шрамы.
Я вернулась в свою палату в совершенно расстроенных чувствах.
— Что случилось? — сразу же заметил мое состояние чуткий Отто.
Я села к нему на кровать и рассказала о последних событиях.
— Вот же гады! — возмутился полугном. — У них вообще совести нет!
— Так-то оно так, но…
— Что тебя гложет?
— Эта «последняя надежда» и все такое. — Я вспомнила, как стояла на коленях графиня ня Пинята, каким полным отчаяния взглядом она на меня смотрела. — Странные родственнички. Им бы радоваться, что Акиму конец приходит, бороться за графское звание, а они его спасти хотят.
— У аристократов проблемы с рождаемостью, — сказал Отто. — Они еще к тому же постоянно между собой скрещивались, чистота крови и прочая ерунда.
— А почему у них проблемы с рождаемостью?
— Эх ты, а еще экзамен по истории государства сдала! Лет двести назад Магический совет по просьбе короля наложил проклятие на всю аристократическую кровь. Потому что плодились они, как кролики, а земли и богатства на всех не хватало. Постоянно воевали, а это королевство ослабляет. Сейчас-то они поумнели, женятся на простых, но этого пока мало, чтобы проклятие разбавить. Хотя мамаша ня Пинята точно из обычных людей — детей двое, а один — вообще сильный маг. У аристократов таких раз-два и обчелся.
Я легла на кровать и задумалась. Вспомнилось, как заболела моя крошечная племянница, а сестра примчалась в Чистяково, потому что провинциальные целители не смогли помочь. Как Дария за неделю похудела на десять килограмм, как осунулось лицо у ее мужа. Тогда мы помогали как могли, а сестра сидела над кроваткой в палате Дома Исцеления и молилась.
— Моя дочь — это моя жизнь, — шептала она.
Что бы я сделала, если бы это Дария упала на колени в том коридоре? Даже зная, что племянница — убийца? Что, если бы она смотрела, как с каждой минутой угасает ее дочь, и знала, что есть возможность ее спасти?
— Даже не думай! — быстро сказал мой лучший друг. — Я вижу, какие мысли у тебя в голове бродят. Даже не думай! Я запрещаю! Его брат тебя убил. Он тебя хотел убить, а ты будешь его спасать? Ты совсем с ума сошла?
— Я не могу так, Отто! — Я вытащила из-под головы подушку и прижала ее к груди, пытаясь решить, что мне делать. — Его мать…
— Его мать так воспитала, что он готов занести меч над невинной девушкой!
Я закусила край подушки, разрываясь между двумя противоречивыми чувствами.
— Ты его спасешь, и он тут же попытается тебя убить!
— Тогда мы сойдемся в честном поединке, и еще неизвестно, на чьей стороне будет сила. А сейчас он…
— Нет, — сказал Отто. — Нет! Я бы его сейчас сам убил, своими руками бы зарезал!
Я встала с кровати.
— Нет! Ола, я тебя прошу! Я тебя умоляю! Его брат! Молот и Наковальня, если бы ты видела себя тогда, после зомби, если бы видела! Ола!
— Я не могу, — прошептала я. — Пусть я пожалею после, но должна сделать это. Я ведь могу. А с силой приходит ответственность.
Отто спрятал лицо в ладонях. Я тихо прикрыла за собой дверь палаты и побрела к Акиму. Идти было тяжело, будто к моим ногам привязали гири. Я гнала от себя воспоминания о Леване, но в груди все дрожало от ненависти.
Возле палаты графские родственники что-то горячо обсуждали, но, увидев меня, резко замолчали. Понятно, строили планы, как меня заставить. Наивные.
Я рывком открыла дверь в палату ня Пиняты. Комната была большой и светлой. Аким лежал на кровати, а рядом с ним сидела мать, так же держа его за руку, как Дария держала крошечную ручку Рякольды. Несколько родственниц чинно сидели на небольшом диванчике и молились. Граф стоял у окна, бездумно глядя в голубое весеннее небо. Знакомый мне целитель что-то смешивал в колбе, подогревая ее на маленькой горелке.
В полной тишине я заставила себя подойти к кровати Акима, двигаясь, словно столетняя бабка, измученная артритом.
Ня Пинята выглядел плохо. Очень плохо. Но почему-то меня это совсем не порадовало. Мать Акима, казалось, не дышала, лишь смотрела на меня большими серыми глазами, в уголках которых собирались слезы и катились по щекам. Я знала, какие это слезы, слезы, когда думаешь, что твоя жизнь кончена. Обжигающие, оставляющие на щеках дорожки, которые чувствуются потом несколько дней.
— Чтоб ты сдох, скотина, — сказала я Акиму от всей души.
Его отец метнулся ко мне. Целитель отставил колбу и встревоженно поднял руку, пытаясь удержать графа.
— Ты… — прошипел ня Пинята.
— Что? — спросила я, глядя в его синие глаза. — Что? Хотите закончить то, что не доделали ваши сыновья? Попробуйте. И тогда ваш гнилой род прервется, и я этому буду только рада.
— Зачем ты пришла?
— Спасти вашего сыночка, а потом плюнуть ему в лицо, — честно ответила я.
У графа опустились руки, и он ссутулился.
— Пожалуйста, — прошептала мать, — пожалуйста…
— Вы согласны? — спросил целитель.
Я кивнула.
— И не будете умышленно портить процесс исцеления?
— Не буду, иначе зачем бы я пришла?
Через минуту в палате уже было человек пять целителей, а родственников, за исключением одного, выдворили в коридор. Меня усадили в удобное кресло возле кровати Акима. Я брезгливо взяла его за обе руки, замкнув энергетический цикл на себя. Целители дали несколько указаний, и мы начали.
Я закрыла глаза. В принципе процесс был мне знаком. Я несколько раз помогала в Доме Исцеления, да и работа с артефактами шла по тому же принципу. Сначала дело подвигалось туго — мне было очень противно, и энергия никак не хотела циркулировать так как нужно. Но постепенно я увлеклась, мы с целителями нащупали точки соприкосновения, и вот я уже занимаюсь любимым делом — трансформацией энергии.
Когда все закончилось, я осела в кресле, не в силах даже открыть глаза. Меня мутило, сердце колотилось так сильно, что в висках пульсировало.
— Ольгерда, — к моему плечу прикоснулся целитель, — выпейте это.
— Мне плохо, — пробормотала я.
— Понимаю. Вашему организму нужно время, чтобы переработать видоизмененную энергию. Выпейте!
Я, не открывая глаз, глотнула целебный чай. Когда выпила его до дна, стошнило. Жаль, но хорошее воспитание мне не позволило заляпать Акима, который на глазах оживал.
Целитель подал мне салфетку и еще одну чашку чая. Я выпила и прижала теплый фарфор ко лбу.
— Вам нужно поспать, — сказал целитель, вручив мне плитку шоколада. — Это — специальный хьюдорский шоколад для Дома Исцеления. Вам поможет.
Я спрятала шоколадку в карман и встала. Над Акимом уже рыдала мать, покрывая поцелуями его руки. Отец вел себя более сдержанно, но помолодел на глазах. Он достал из кармана украшенный гербом мешочек с монетами и протянул мне.
И до того же стало противно!
— Если бы вы только знали, как я вас ненавижу, — прошептала я, а потом плюнула в лицо Акима. После этого мне полегчало больше, чем после целительного чая. Мать кинулась было вытирать мой плевок, но граф ей не позволил. Он низко поклонился, а потом открыл передо мной двери, как простой лакей.
Пошатываясь, я вышла в коридор и потащилась к лестнице. Один из целителей вышел следом и хотел было помочь, но я отказалась. Мне очень хотелось побыть одной.
Цепляясь за перила, я сползла на свой этаж, села на последнюю ступеньку лестницы и прижалась головой к коленям, закрыв глаза.
Хотя во мне бушевала испорченная Акимом энергия, чувствовала я себя опустошенной и совсем-совсем несчастной.
Глава 9
ДОМОЙ, ДОМОЙ!
К тому моменту когда мне на плечи накинули тяжелую куртку, я уже успела порядком продрогнуть на лестнице. Я принюхалась и спросила:
— Ирга, а тебя что, уже секретная служба отпустила?
— Отпустила, — сказал мой бывший муж, усаживаясь рядом. — Меня одного из первых проверили на причастность к заклинаниям черной магии, убедились в невиновности и отпустили. Это ты адвокатов наняла?
— Блондин. Он мне должен за спасение своей никчемной жизни. — Я не спешила открывать глаза, наслаждаясь знакомым запахом куртки. Можно помечтать, что все как прежде, что Ирга после работы нашел меня на ступеньках лестницы возле нашей квартиры, остро переживающую очередную неудачу в мастерской, что он сейчас скажет, что все в порядке, и приготовит мой любимый чай. А я буду ждать, когда он меня обнимет и все волшебным образом наладится.
— Спасибо. — Ирга не спешил меня обнимать, и это страшно злило.
— Я думала, что это ты сделал те проклятия.
— Ну спасибо, милая, за доверие! Очень интересно было узнать, за кого ты меня принимаешь!
— А за кого я тебя должна принимать? Тот, кто бросил жену, на многое способен.
— Конечно, вещи одного порядка — развод и черная магия!
— Да, ты прав, не одного. То, что ты меня бросил, куда хуже.
Я думала, что Ирга будет возражать, но он согласился.
— Ты права.
Я подняла голову и открыла глаза. Когда рорриторский акцент бывшего мужа становится таким явным, это значит, что он очень сильно волнуется.
Ирга сидел, переплетя пальцы, и смотрел на носки своих высоких шнурованных сапог. Черные с проседью волосы торчали в разные стороны. Для меня это было дико. Интересно, сколько времени он не расчесывался? Где мой правильный, ухоженный Ирга?
— Ты! Не хочешь, случайно, меня обнять?
Ирга поднял голову и взглянул на меня. В голубых глазах плескалось удивление, недоверие и робкое желание.
— Хочу. Но боюсь, что прилетит по лицу.
— Прилетит, — согласилась я. — Но чуть позже.
Ирга придвинулся поближе, обнял меня, а я прижалась к его груди и всхлипнула.
— Я спасла жизнь брату Левана.
Некромант вздохнул, а потом сказал:
— Значит, так было нужно.
— Я думала, ты будешь против, как Отто.
— Прошли те времена, когда я мог тебе советовать, что делать.
— А Отто не стесняется высказаться.
— Он — твой лучший друг, а я… твой бывший муж.
Я стукнула его по колену и заплакала.
— Ты стал бывшим, потому что меня бросил! Ты идиот! Я тебя ненавижу! Не так, как брата Левана, чтобы плеваться, но так, чтобы бить. Долго! Сильно! Ногами! Скалкой!
— У нас нет дома скалки, — сказал Ирга мне в шею.
— У нас и дома общего теперь нет. В нашей квартире сейчас один урод живет. Некромант недоделанный, вместо тебя!
Я кожей ощущала дыхание Ирги, и от этого злилась еще больше. Потом у меня сильно закружилась голова, пришлось ее опустить между ног и какое-то время глубоко дышать. Целебный чай рвался наружу, но я ему не позволила.
— Ола, — сказал некромант серьезным голосом. — Ты мне доверишь свою жизнь?
— Да, — ответила я, не раздумывая. Потом опомнилась: — Э-э, я не пойду за тебя замуж!
Ирга усмехнулся.
— Я сейчас не об этом. А ну-ка, сядь поудобнее и посмотри на меня.
Я подчинилась. Ирга взял меня за руки и велел:
— Расслабься и доверься мне.
Я кивнула. Все же я знала, когда Ирге не стоит перечить, и знала, что зла он мне не желает. К тому же мне было сейчас плохо, и я привычно надеялась, что умный и всемогущий некромант придумает, как исправить ситуацию.
Ирга закрыл глаза и принялся шептать заклинания. Это меня удивило, обычно он знал их наизусть и действовал мгновенно.
А потом из меня как будто потянули кишки через горло. Я сжала зубы, чтобы не застонать. Потом пришлось прикусить губу, потому что боль нарастала и нарастала. У Ирги на висках выступили бисеринки пота.
Все закончилось в один момент. Мне значительно полегчало. Чувствовала я себя примерно так, будто еще не оправилась от тяжелого гриппа, но знала, что болезнь отступила.
Некромант, тяжело дыша, стал массировать себе виски.
— Ирга, что с тобой? — встревожилась я.
Он слабо улыбнулся.
— Сейчас пройдет, просто я не такой большой специалист в трансформации энергии, как ты.
Ирга наклонился и стал медленно выдыхать из себя воздух. Он превращался в черный дым и опадал на пол грязными хлопьями. Я боязливо поджала под себя ноги и подобрала подол юбки.
Наконец некромант глубоко вздохнул, откинул волосы с лица привычным движением и повернулся ко мне.
— Почему ты была полна мертвой энергии?
— Я… что?
— Я подобное наблюдал у неопытных некромантов, которые поднимали зомби и во время управления ими не смогли перекрыть энергетический канал так, чтобы только отдавать, но не получать. Энергия, прошедшая через мертвое тело, будет разрушать живое.
— Ничего себе, — ошеломленно проговорила я. — Вот это номер! Меня что же, опять хотели убить?
— Расскажи, пожалуйста, подробнее, — попросил Ирга.
Я посвятила его в тонкости процесса излечения Акима.
— Ясно. Нет, на этот раз тебя не хотели убить. Просто целители в этом вопросе некомпетентны. Когда маг заменяет своей энергией чужую — это раздел некромантии. Целители работали в тех рамках, которые им известны. Плохая энергия — заменим хорошей, так, как нас учили. Плохую вернем ее создателю, пусть ее организм сам справляется. Но твоя родная энергия, которая циркулирует в ауре, — она живая. А та, что ты вернула, — мертва. Вы же теорию учили на курсе некромантии, да?
— Учили… Ты что, не помнишь, кто мне зачетную работу делал?
Ирга фыркнул.
— Видимо, этим целителям зачетную работу по некромантии тоже кто-то делал. Не волнуйся, я тебя почистил.
— А целители так могли сделать?
— Не думаю, это специфические некромантские практики, к тому же доступные не всем.
— Не забыл ли я себя похвалить? — пробормотала я.
— Ола, не в этом дело! Я тебе это сказал, чтобы пояснить ситуацию. Хочешь, я тебя тоже похвалю?
— Конечно.
— Ты сделала с братом Левана то, что тоже доступно немногим, очень редкий случай. Живой человек — это же не мертвое безвольное тело.
— Я крута? — возликовала я. — Я сильнее тебя?
Ирга легонько щелкнул меня по носу.
— Нет, ты просто специалист в трансформации и передаче магической энергии магистерского уровня. А я — магистр некромантии. Тебе не кажется, что вместе мы составляем гармоничную пару?
Я потянулась, встала и достала из кармана шоколадку.
— На тебе, за мое исцеление. Спасибо за куртку.
Я заставила себя сбросить с плеч на колени Ирги куртку и даже не поежилась, когда прохладный вечерний воздух коснулся спины. Некромант, прищурившись, смотрел на меня снизу вверх. Мне хотелось сесть к нему на колени, убрать отросшие волосы с его лица и целовать, целовать, целовать до умопомрачения. Но разве я могу простить его вот так быстро? Я-то мучилась несколько месяцев!
— А ты зачем вообще в Дом Исцеления приходил? — спросила я, будто для меня это не было очевидным. Наверное, я еще раз хотела услышать его голос перед тем, как мы расстанемся. Когда я увижу Иргу снова? Я завтра отправляюсь телепортами в Чистяково, он — в Рорритор, а оттуда — к отцу, дальше воевать с нежитью.
— Попрощаться с тобой хотел.
— Попрощаться? — Мой голос сорвался. Как это — попрощаться? Совсем? А как же слова про вечную любовь?
Ирга прочитал в моих глазах все, что я хотела сказать, но гордость не позволяла.
— Да, я сегодня ночью телепортируюсь в Рорритор. Нужно же написать рапорт об увольнении. Потом надо будет искать новую работу в Чистяково, как думаешь — требуется городу магистр некромантии?
Я кивнула. Ну поцелуй же меня, идиот, я же не могу тебя об этом просить, я же обижена!
— А потом… Потом я хочу завоевать лучшую женщину во всех мирах и жениться на ней.
— Думаешь, она согласится? — Ну Ирга, захочешь ты меня когда-нибудь поцеловать, я тебе живо припомню этот разговор на лестнице!
Некромант пожал плечами и надел куртку.
— Я не знаю. Моя самая лучшая женщина на земле очень упряма и злопамятна. Но мне другой не надо.
А я вдруг подумала о том, что Ирга является одним из лучших некромантов страны, к тому же не просто некромантом, а еще и боевым магом. И о том, как я однажды решила освежить навыки создания големов, а созданное существо возьми да и прыгни на сидящего за столом Иргу. И как он одним щелчком пальцев развоплотил голема, а потом долго отряхивался от мусора, из которого тот был создан. А потом смеялся вместе со мной. Не обиделся, а смеялся.
Каждый день семейной жизни мы подстраивались друг к другу, изучая своего партнера, методом проб и ошибок узнавая, как делать приятное своей половинке…
Ирга молчал, смотрел на меня таким взглядом, будто не мог налюбоваться. Такой, полный абсолютной любви взгляд я видела у него в нашу первую ночь, когда между нами еще не стояли ни поцелуи Живко, ни моя смерть от зубов зомби, ни накопившиеся противоречия.
Я не выдержала и кинулась к Ирге. На этот раз он то ли ожидал этого, то ли быстрее среагировал, но принял меня в свои объятия и поднял лицо, чтобы мне было удобнее его целовать. О, как же я соскучилась по этому, по его губам, по его объятиям, по его сдержанной страсти, так не похожей на обжигающее желание Живко, но идеально подходящей для меня!
Прервало нас деликатное покашливание. Я неохотно оторвалась от Ирги и посмотрела наверх. Там стоял целитель Акима, в руках у него был большой поднос со всякими склянками. Мы мешали ему пройти.
— Я волновался, как вы, — сказал целитель. — Вижу, что неплохо.
«А вот тебе сейчас будет плохо», — злорадно подумала я и сообщила Ирге:
— Это тот целитель, который меня чуть не угробил мертвой энергией.
Некромант понимающе кивнул.
— И… Ирга, надеюсь, ты не подумал, что я тебя простила?
— Ни в коем случае, — уверил меня бывший муж. — Я убежден, что ты еще поиздеваешься надо мной всласть.
— Заслужил ведь.
— Заслужил.
Я ушла в свою палату, надеясь, что Ирга, в присущей ему элегантной манере, растопчет целителя своими знаниями и отомстит за меня.
Отто ждал меня, сидя на кровати. За окном уже царила темень, а свет лампы состарил взволнованное лицо лучшего друга.
— Ола? Что? — Он присмотрелся ко мне повнимательнее и покачал головой. — Охо-хо… Хочешь, я угадаю, чем ты только что занималась?
— Угадывай, — разрешила я, готовясь к выволочке.
— С Иргой целовалась.
— Как ты узнал?
— Морда у тебя больно довольная.
— Морда, да?
— Это не лицо гордой, сильной и уверенной в себе женщины, это морда дорвавшегося до сметаны кота. Кошки течной!
— Ну знаешь! Это уже чересчур!
— Чересчур — это твои страдания наблюдать несколько месяцев. Он тебя пальцем поманил — и ты прибежала, как собачонка! — Отто был в ярости, его голос дрожал, а борода стала напоминать воронье гнездо.
Я села рядом с ним и тихо-тихо сказала:
— Отто, у меня в жизни есть два человека, которые ближе мне, чем даже мама. Это ты и Ирга. Если ты вдруг совершишь ошибку, как мне реагировать? Если ты вдруг меня обидишь, я так же буду плакать по ночам. Но потом прощу.
— Я тебя не предавал! Я тебя не бросал!
Я просто молча обняла друга. Я знала, что он меня любит, что я ему ближе сестры, и предательство Ирги ударило по нему почти так же сильно, как и по мне. Но я не знала, что мне делать дальше и с чего заново начинать строительство своей личной жизни.
— Как же это все получилось? — сказала я. — Почему?
— Потому что сначала думать нужно, разговаривать, и после этого делать. Как мы с тобой. А то придумают, что ночная любовь дает возможность мысли друг друга читать, а потом и себя мучают, и окружающих.
— Посмотрю я на тебя, когда ты женишься.
— Как же хорошо, что это будет не скоро! — Отто легонько толкнул меня ладонью в лоб. — Моя любимая бестолковка.
Нашу идиллию прервал целитель, который выдал нам по микстуре и долго ругался, что мы не соблюдаем режим. Я попробовала было возражать, обвиняя целителя ня Пиняты в эксплуатации больной и несчастной девушки, но после угрозы выгнать слишком активную пациентку присмирела, решила дотерпеть до завтра и проклясть всю столицу уже в телепортационной башне.
После лекции о правилах поведения в Доме Исцеления мы послушно легли в кровати… чтобы быть разбуженными ранним утром.
Блондин вихрем влетел в нашу палату и закричал:
— Подъем! Быстро!
— Что такое? — зевнул Отто.
— Вам нужно быть в тронном зале, король будет вас награждать! Ольгерда! Ты с утра выглядишь отвратительно.
— Это не помешает мне подняться к твоей матери и назначить дату свадьбы, — парировала я, пытаясь пальцами расчесать волосы.
— Я ничего такого не имел в виду, — исправился Блондин. — Ты выглядишь сексуально сонной. Собирайтесь, надо же вас в надлежащий вид привести!
— А я не взял ритуальную секиру, — вздохнул Отто.
— С оружием тебя все равно бы не пустили. — Лим схватил мои сумки и поволок к выходу. — Быстрее, быстрее! Вещи я прикажу отправить в телепортационную башню, сразу после церемонии поедете туда.
— Да почему спешка такая? На улице едва рассвело! Разве церемонии проходят в такую рань?
Блондин с удивлением посмотрел на меня:
— Нет, конечно. Но ты же моя невеста, будущая невестка головы столицы. Или ты хочешь явиться на награждение в таком виде?
— А-а-а, так мы едем в салон красоты! — окончательно проснулась я.
Лим закатил глаза.
— С добрым утром, Ола. Шевелись!
Читать бесплатно другие книги:
