Загробные миры Вестерфельд Скотт
– Это была ужасная ошибка. Мои отпечатки остались на орудии убийства, и прямо перед его домом я послала кое-кому эсэмэс. Меня поймают.
В этот момент я стремилась к тому, чтобы меня поймали. Чтобы наказали, но не за то, что я сотворила с убийцей, а за то, как поступила с Ямой – с нами обоими.
Специальный агент Рейес взял меня за руку, совсем ненадолго, глядя с грустным и преданным выражением лица.
– Мы ловим не всех, – прошептал он.
Я провела на обратной стороне целую ночь, не могла спать, оцепенела, ждала зова Ями.
Минди была полна сил и устроила мне экскурсию по району, развлекая сплетнями, которых набралась за годы подглядывания за соседями. Она не замечала, как я молчалива.
Мне было не по себе и едва верилось в то, что большая часть ее личности исчезла после убийства того злодея. Как будто стерли ее самые глубинные пласты.
Словно она вообще перестала быть личностью.
Прошли часы, приближался рассвет, и я забеспокоилась о Ями. Я знала, что не особо ей нравлюсь, но, кроме меня, некому было защищать город ее брата. Почему она до сих пор меня не позвала?
Тысячи лет назад она погибла ребенком. Ее жизнь оборвалась прямо на кладбище – среди обветренных костей. Возможно, мистер Хэмлин жаждал сплести из нитей ее воспоминаний паутину и уже забрал Ями.
Я решила вернуться в Колорадо и рассказать Яме, что его сестра не дала о себе знать, но отказалась от этой идеи. Подвергнись Ями опасности, он бы сбежал из мира живых, не задумываясь, и его исцеление пошло бы насмарку. Мне даже привиделось, что Яма – бледный, зашитый и обескровленный, – защищает свой народ в сером дворце, как король зомби.
Наконец, едва над двором Андерсонов забрезжила заря, ветерок обратной стороны донес до меня слабый зов.
«Элизабет Скоуфилд… иди сюда».
Голос принадлежал Ями. Она не сказала: «Ты мне нужна», как в прошлый раз. Теперь она приказывала мне подчиниться.
Я не колебалась и, не попрощавшись с Минди, позволила реке отнести меня в нужном направлении. Вайтарна оказалась стремительной, и неистовое течение было не сравнить с волнами, которые плескались вокруг меня во время первого путешествия в подземный мир. Когда глаза перестала застилать черная нефть, ни громадного серого дворца, ни красного неба не было.
Только знакомые улицы Пало-Альто.
Ями поджидала меня на лужайке убийцы. Ее окружали искривленные, приземистые деревца, отмечавшие места, где прежде стояли маленькие девочки. Странно было видеть, что они исчезли.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я.
– У меня есть для тебя новость, – сказала Ями, присев на траву и скрестив ноги. – Давай, девочка, присоединяйся ко мне.
Я подошла на несколько шагов, но не присела.
– Не бойся, Элизабет. Это всего лишь земля.
– Ты знаешь, что закопано внизу?
– Мертвые похоронены повсюду, – Ями погладила серую траву. – Земля – это кладбище.
Думаю, она была права, но я осталась стоять. Место, что я в ярости разрыла собственными пальцами, теперь стало ровным.
– Ями, что ты сделала?
– Мы похоронили прошлое.
Бросив взгляд на дом, я отступила на шаг и уставилась на окна в эркере[131] спальни – они как раз выходили на фасад.
– Вы закопали убийцу?
Ями вздохнула.
– Не будь смешной, Элизабет. Он слишком тяжелый. Если бы полиция нашла его во дворе, это бы наделало шуму.
– Тяжелый? Но ты же призрак. Ты не можешь ничего носить!
– Разумеется, не могу, – Ями повернула лежащие на коленях ладони, словно медитируя, – очень помог мистер Хэмлин.
Мое сердце сжалось.
– Мистер Хэмлин?
– Девочка, садись. Ты не очень хорошо выглядишь.
В итоге я ей повиновалась, самочувствие у меня было неважным.
– После того как ты оставила Ямараджу, брат призвал меня к себе, – начала Ями. – Похоже, тебе удалось спасти его от хищника.
– Не благодари меня!
В ответ она выгнула бровь и продолжила:
– Он велел мне вернуться домой и вызвать тебя, чтобы ты помогла защищать наш город. Но я этого не сделала. В Колорадо нужно было выполнить работу, собрать души.
Я потупилась, понимая, что не пошевелила пальцем, чтобы помочь призракам из перестрелки. Вдобавок ко всем прочим своим недостаткам я оказалась плохим психопомпом.
– Там был агент ФБР, – сказала я. – Элиан Рейес. Ты ему помогла?
Ями заулыбалась.
– Мы поняли друг друга. Он поведал мне о том, что ты сделала, порезала кого-то на куски. Разумеется, ты бы не справилась без руководства хищника. Поэтому после возвращения в город я набралась терпения. Вскоре он появился, голодный, как и обещал.
– Но почему он не… – Когда Ями решительно накрыла мою ладонь своей, мой голос замолк. – Извини.
Она расправила юбку на коленях.
– К счастью, мистер Хэмлин не из тех, кто торопится. Я объяснила ему проблему и добавила то, о чем мне сообщил агент Рейес. Сказала ему о твоих отпечатках, эсэмэс, о твоем полнейшем непрофессионализме.
Я заморгала.
– Мое первое убийство… в общем, так получилось.
– И оно оказалось весьма кстати, Элизабет. Я намекнула мистеру Хэмлину, что если преступление раскроют, ты сбежишь из верхнего мира, а значит, придешь к нам и будешь жить с моим братом. – Ями склонила голову набок. – Никто из нас этого не хотел.
Я пожала плечами.
– А мистеру Хэмлину какое дело?
– Соображай побыстрее, девочка. Если ты поселишься в подземном мире, у моего брата не будет причин оставлять город. А хищник лишится добычи.
– То есть мистер Хэмлин уничтожил улики в надежде, что я отвлеку Яму?
– Именно, – вымолвила Ями. – И я уверена, что мой брат останется там, где он по-настоящему нужен. Ведь он любит свой народ больше, чем тебя.
Я не ответила. После того, что я совершила, Ями, скорее всего, была права.
Краем глаза я заметила, как за нами наблюдает кошка, живущая поблизости. Она приняла охотничью позу и припала к земле возле искривленного деревца: ее передние лапы лежали в траве, но мышцы напряглись, словно для изящного прыжка. С кошками так бывает, они попросту замирают и никогда не нападают на нас.
– Что здесь закопал мистер Хэмлин?
– Все, включая несколько разбитых пузырьков от таблеток. Когда твою жертву найдут, то сочтут, что у старика во сне произошел сердечный приступ, после чего он скатился с кровати и неудачно приземлился. Ничего подозрительного, из-за чего стоит начинать следствие. Даже если полицейские решат проверить вещи старика на наличие чужих отпечатков пальцев, они ничего не обнаружат. Мистер Хэмлин протер лопату. Мы с ним заключили пари: мой брат выберет свой народ или тебя? – Ями вздохнула. – Мистер Хэмлин высоко оценивает твои шансы. Странно, почему?..
Я с удивлением посмотрела на нее.
– С какой стати ему заключать пари? Почему он тебя… не поглотил?
– У него своеобразные вкусы. – Ями протянула руку, продемонстрировав блеклый шрам на серой коже. Он имел форму полумесяца, и мне вспомнилось, что ее пронзили осколки костей. – Хотя я и умерла молодой, но было мучительно больно.
– Прости.
Она кивнула, принимая извинение как должное. Затем погладила шрам в виде капли на моей щеке. С кончиков ее пальцев срывались огненные искры, похожие на статическое электричество, только более колкие и неприятные, чем у ее брата.
– Прискорбно, Элизабет, что ты выбрала такую дорогу.
– У меня не было выбора.
– Но ты выбирала – и уже не раз, – тихо произнесла Ями. – Иногда я задаю себе вопрос, а не ошибся ли брат, когда последовал за мной. В тот день наши родители потеряли двоих детей.
– Но теперь ты хочешь, чтобы он остался с тобой?
– Владыка Яма тоже выбрал свой путь, – резюмировала Ями и встала. – И помни, Лиззи: жизнь – бесценна.
Она щелкнула пальцами, и в траву упали капли. Они блестели, как черные бриллианты.
Пока она не успела уйти, я сказала:
– Ты, вероятно, права. Он не покинет ни тебя, ни свой народ. Во всяком случае, ради меня.
Ями на мгновение замерла, скрестила руки на груди и исчезла.
– Знай я ответ заранее, это бы не было настоящим пари, – донесся до меня ее голос.
Глава 41
Сперва дело шло медленно. Долгие дни Дарси впустую пялилась в экран компьютера. Однако она заставляла себя час за часом не подниматься из-за стола, пока наконец-то не начали приходить нужные слова. Целую неделю они капали, как вода из сломанного крана, но постепенно полились быстрее, а потом на страницы стали ежедневно выплескиваться целые главы. В итоге Дарси развила такую же ужасающую скорость, что и полтора года назад, в судьбоносном ноябре, а затем превысила и ее.
И «Безымянный Патель» поглотил ее: собственные драмы потонули в гомоне продолжающейся истории Лиззи и привидения, которое по ошибке приняли за кого-то другого. Дарси утратила свое «я» в построении сцен, синтаксисе и в точках с запятой, в сюжете, конфликте и персонажах – во всех элементах романа, которые явно соперничали друг с другом за место на экране ее ноутбука. Чтобы писать, Дарси вскакивала среди ночи, но не потому, что боялась забыть идеи, а потому, что ее голова взорвалась бы, если бы она их не записала.
Она проработала весь свой девятнадцатый день рождения – почти сутки напролет.
Месяц помчался быстро таким бешеным галопом, что Дарси почти не чувствовала пустоты и не замечала кресла по другую сторону письменного стола. Ей никогда не надоедала купленная навынос лапша, и она не беспокоилась о деньгах или прочих бытовых мелочах. А в середине мая Дарси обнаружила, что она почти завершила черновик второго романа. Безымянный текст получился сырым, совершенно хаотичным в конце, но Дарси знала, что у нее есть время, чтобы это исправить.
Насколько она могла судить, у нее получилась настоящая книга или нечто, достаточно близкое к этому. Кое-где даже мелькали удачные находки. За неделю до американской книжной ярмарки она отослала мейл Мокси Андербридж и на несколько суток провалилась в сон.
Книги в ее сновидении были бесплатны. Это было волшебство – головокружительное и потрясающее.
Дарси проснулась рано, беспокоясь из-за своего первого публичного мероприятия: как-никак, а ее ожидала суета с предварительными читательскими копиями ее дебютного романа! Когда приехала машина с шофером, чтобы доставить ее на окраину и высадить перед центром Джейкоба Джевитса, ее нервы натянулись, как струны.
Обширный главный зал гудел от наплыва посетителей. Потолки достигали метров пяти, а воздух дрожал от гула голосов тридцати тысяч книготорговцев, библиотекарей и профи из издательств. Ошеломленная Дарси чувствовала себя маленькой и подавленной.
Зато книги здесь были бесплатны.
Одни экземпляры были собраны в скромные штабеля по двадцать штук, а из других, как из кирпичей, соорудили громадные книжные крепости, и в них можно было спрятаться. Некоторые вручались, если к ним проявлялся хоть какой-то интерес, а некоторые были расположены настолько красивыми спиралями, что их было жаль рушить. Ну, почти жаль.
За полчаса до начала раздачи автографов пустая спортивная сумка Дарси была переполнена, и она кляла себя за неопытность. Вместо одной сумки она могла принести чемодан, полный спортивных сумок.
Спору нет, как бы она подняла эти книги? И как бы она все прочитала?
Но они были бесплатны. Не только романы для подростков, которые она выманивала у своих собратьев-писателей, но и поваренные книги, исторические романы и повести из книжных серий, триллеры, научная фантастика и комиксы. Каждое издательство предоставило свои пилотные экземпляры, которые приятно пахли свежей типографской краской.
Когда ей позвонила Рея и сказала, что пора встретиться у стенда «Парадокса», волнение Дарси уже улетучилось.
Место, где она должна была подписывать книги, находилось в конце пещероподобного холла, разделенного на многочисленные коридоры. У Дарси зарябило в глазах от количества авторов и посетителей. Очередь тут была огромная, но над каждым проходом висели огромные цифры, которые накладывали печать порядка на толчею промышленных размеров.
Юной дебютантке Дарси Патель отвели семнадцатый ряд. Рея шустро лавировала среди посетителей и даже любезно затолкала полную бесплатных книг сумку в нижнее отделение кабинки «Парадокса». Дарси стало любопытно, сколько парадоксовских сумок она могла бы припрятать.
– Слева и справа от тебя – авторы любовных романов. Они опубликовали все за свой счет, – трещала Рея. – У них – куча поклонников, но, в принципе, ничего из ряда вон выходящего. Предполагалось, что ты окажешься рядом с этим актером, который начал сниматься еще в детстве, он подписывает собственную книгу о работе над собой, но нам удалось сделать так, чтобы тебя передвинули.
– Потому что мне бы помешали его фанаты? – спросила Дарси.
Рея покачала головой.
– Просто нам не нравятся кинозвезды по соседству с авторами! Это отвлекает. У них слишком большое самомнение!
Она поманила Дарси за длинную черную штору – в зону, обслуживающую церемонию раздачи автографов. На полу громоздились картонные коробки, и пока они пробирались к дальнему выходу на семнадцатый ряд, мимо с шумом проехал груженный под завязку погрузчик с вильчатым захватом. На Дарси было коктейльное платье – тот самый памятный подарок матери, в котором Дарси щеголяла на «Пьянке подростковых авторов». Маленькое черное платье всегда приносило ей удачу, но здесь, среди толкотни закулисья, наряд выглядел неуместным.
– Хорошая новость: твои экземпляры прибыли! – воскликнула Рея, показывая на штабель коробок, покрытых логотипами «Парадокса». – Какой ручкой ты подписываешь?
– Я… – Дарси пыталась вспомнить совет, который в прошлом году ей дал умудренный опытом Стэндерсон, – «Уни-болл»… и еще…
– «Вижн-элит»? «Джетстрим»? Я предпочитаю «Бик Триумф», – сказала, роясь в сумке, Рея. – Возьми по три штуки каждого вида и не забудь маркеры для надписей на любых поверхностях. Готова поспорить, что тебе придется ставить автографы не только на сувенирных пакетах, но и на телах страждущих.
– Спасибо, – поблагодарила Дарси, послушно принимая пригоршню ручек.
– Нам надо разобраться с пятью коробками. Это – плюс-минус сто экземпляров, – сказала Рея, присев на корточки и проводя ножом по заклеенному скотчем стыку. Клапаны распахнулись, и показалась знакомая обложка с хвалебными отзывами Кирали и Оскара Ласситера.
Дарси опустилась на колени рядом с Реей. Одну предварительную копию прислали в квартиру 4Е неделю назад, но было так чудесно видеть свой первый роман в стольких экземплярах! Дарси вздохнула: она знала, что тираж поступит в книжные магазины двадцать третьего сентября, и ей придется ждать еще четыре месяца. По этой или по другой причине, но она питала особую нежность к предварительным копиям. Вот настоящая ценность. На каждой из них стояла пометка «Не для продажи».
– Тут, наверное, сотня?
– Да, то есть – около тридцати секунд на посетителя.
Дарси взглянула на Рею.
– У меня и впрямь будет столько народа? В смысле, кто обо мне слышал?
– Множество людей скачали гранки. О тебе заговорили, – с улыбкой ответила Рея. – Да и, в конце концов, эти книги бесплатны.
Дарси, сглотнув, подумала: «Что, если ты раздаешь свои книги даром, и все равно никто не приходит?»
Подошло назначенное время, и Дарси обнаружила себя сидящей на необычайно высоком стуле за столом перед черной шторой, где ей предстояло подписывать книги. Сбоку Рея выкладывала штабелями бесконечные копии, а перед Дарси вытянулась вереница людей, которые и в самом деле желали получить ее автограф.
Тем не менее эта очередь не была очень длинной, человек двадцать пять. Явно не сотня.
– Готова? – спросила Рея, и Дарси молча кивнула.
Странное дело – многие уже прочли ее роман.
– Я загрузила гранки в первый же день, – объяснила библиотекарша из Висконсина. – Мои подростки просто обожают все про терроризм. Можно написать на книге «С поздравлением победителю соревнования»?
– Отличная первая глава, – сказал владелец книжного магазина из Мэна. – Но я надеялся, что о культе смерти будет написано больше. Эти культы и впрямь проблема, вы в курсе?
– Я обожаю любовные романы с привидениями, – заявила блогерша из Бруклина. – Лиззи стоило бы сблизиться с тем фэбээровцем, в особенности после его смерти. И это, можно сказать, ее промах.
Были и еще замечания и предложения, и куда более вежливая похвала. Однако отклики уже оказались разными, а порой и несколько странными.
– Ведь будет и продолжение? – спросил книготорговец из Техаса. – Лиззи и Минди стоит начать расследование убийств других людей. Это было бы классно!
Дарси улыбалась и кивала в ответ на все, что ей говорили, подписываясь новым автографом, в котором упражнялась уже неделю. Буква «Д» получилась огромной и размашистой, и, надувшись от гордости, растягивалась на титульную страницу.
Но, подписывая автографы в конференц-зале, она почему-то чувствовала себя так, будто занимается бизнесом, где нет ни волшебства, ни энергетики, ни любви мероприятий Стэндерсона. Не то чтобы Дарси заслужила подобное обожание, но в глубине души она с нетерпением ждала, когда ее роман начнут читать настоящие подростки. Здесь были привратники, а ей хотелось ревностных читателей.
Да и тех было недостаточно. Спустя двадцать минут из положенного Дарси часа очередь поредела и иссякла. Она попыталась удержать последнего мужчину разговором, но тот даже не хотел посвящения, только роспись, и вскоре ушел. Наступил неловкий момент, во время которого Дарси и Рея молча взирали друг на друга.
– Может, мне незаметно смыться?
– Ни в коем случае! Но не подписывай книги так быстро. Люди еще появятся. Они подтянутся из других рядов, – улыбаясь, ободрила ее Рея. – Вообще-то, вон еще двое.
То были Энни и Эшли – сестренки-дебютантки. Они пришли в одинаковых футболках с надписью «2014!».
– Эй, – окликнула их Дарси, когда они приблизились. – Сестренки-дебютантки!
Улыбка на лице Эшли поблекла.
– Мою книгу застопорили до следующей весны. И я больше не твоя сестренка-дебютантка.
Энни, утешая, обвила ее рукой.
– Ты все равно можешь носить эту футболку!
– Мне жаль, – сказала Дарси. – Но спасибо, что прислали «Кроваво-красный мир». Мне понравилось, как сложна там политика. А любовные сцены на Марсе! Что, низкая гравитация и правда будет настолько ужасна?
– Я на это надеюсь, – ответила Эшли, уставившись на груду Дарсиных книг. – Как церемония раздачи автографов? Должно быть, тебя осаждали толпы!
– Ничего особенного, – произнесла Дарси. – Но все были очень милы.
– Твоя обложка – супер, – заявила Энни, беря копию. И мне нравятся путешествия во сне!
– Черно-белое – хит сезона, – добавила Эшли.
– Спасибо, – ответила Дарси, задаваясь вопросом, что не так с обложками. Она была не в курсе, какие обложки появились за последние два месяца, и даже не устроила обещанное интервью с Энни и ничего не написала в ее блоге на «Тамблере». Она оказалась плохой сестренкой-дебютанткой и внезапно ощутила потребность искупить свою вину, сообщив:
– Кстати, мне девятнадцать.
– Эй! – начала пританцовывать Эшли. – Угадала!
Она выглядела такой счастливой, и Дарси решила не указывать Эшли на допущенный ею явный промах. Ведь когда сестренки-дебютантки заключили пари, Дарси было восемнадцать лет. Вместо этого она подписала их экземпляры.
Как только они удалились, между стойками в пустой загон пробрались Кирали Тейлор и Оскар Ласситер.
– Мне сказали, что здесь можно разжиться книгой про индуистского бога смерти? – окликнула ее Кирали. – Мне не наврали?
Дарси рассмеялась. Она не виделась с Кирали с тех пор, как та удостоила ее отзывом на обложку.
– Совершенно верно, и для знаменитых авторов она бесплатна!
– Развлекаешься? – спросил Оскар.
– Развлекалась. Затем дело пошло на спад.
– Не бойся! Все впереди, – сказала Кирали. – Сейчас у тебя появился серьезный конкурент вон там.
– Ты имеешь в виду Зазнайку-знаменитость? – нахмурившись, спросила Рея. – Мы с сестрой всегда ненавидели его шоу.
– Не его, – заявила Кирали. С ее губ не сходила загадочная улыбка. – И не волнуйся, я твитнула о твоем августейшем присутствии. Готовься к наплыву народа.
Рея подсунула Дарси книгу, которая была открыта на титульной странице. Дарси на миг застыла, ручка «Уни-болл» в ее пальцах превратилась в нечто толстое и неповоротливое.
– К-И-Р… – начала Кирали.
– Ш-ш-ш! – шикнул Оскар. – Она же думает.
Это было справедливо лишь отчасти. В голове Дарси мелькали мысли, которые можно бы было перевести так: «Я подписываю книгу для Кирали Тейлор». Но на самом деле они были не чем иным, как гулом в ушах.
Развернутая перед ней книга была реальна. Стоящая здесь в ожидании автографа Кирали – тоже, как и гомон толпы, запах свежей типографской краски и переплетов. Теперь Дарси Патель стала опубликованным автором.
– Это как-то неловко, – заметила спустя мгновение Кирали.
– Не обращай на нее внимания, – ласково произнес Оскар, – думай, сколько надо.
И вдруг Дарси поняла, что написать.
«Спасибо за все кошмары о красной грязи».
Она сделала росчерк и открыла копию Оскара.
«Писательство – одинокое ремесло, если не брать в расчет «Пьянку для подростковых авторов!».
Они оба очень тепло отзывались о том, что она написала, и, что было еще любезней, постояли рядом, привлекая случайных прохожих с других рядов и горстку поклонников Кирали. Наконец, к Дарси опять начала выстраиваться очередь. Вскоре она снова подписывала книги, следя за тем, чтобы никуда не торопиться, и приостанавливалась, чтобы поговорить с каждым посетителем. Очередь убывала и прибывала, и вдруг, совершенно неожиданно, ее час истек, и Рея начала собираться.
– Отличная работа, – проговорила она, – осталось всего полторы коробки.
Дарси была ошеломлена. Не верилось, что у нее побывало где-то семьдесят человек, хотя в правой руке ощущалась приятная усталость.
– Ой, еще двое! Ты подписывай, а я упакую вещи, – Рея бросила на стол две книги и начала пинать за штору коробку с остатками.
Дарси подняла глаза. Это были Карла и Саган.
– Ребята, откуда вы?
– Из наших общаг, – ответил Саган. – Утром мы решили прокатиться в Нью-Йорк.
– На машине! – заорала Карла, прижимавшая к груди десяток книг.
– Как вы попали внутрь?
– Имоджен добыла нам в «Парадоксе» пропуска на день, – пояснил Саган. – На тот случай, если тебе понадобятся знакомые лица на раздаче автографов.
– Прости, что опоздали, – сказала Карла. – Но тут столько халявы!
– Постойте, Имоджен помогла вам попасть внутрь? – моргнув, спросила Дарси. Она не проверяла расписание, но, разумеется, Имоджен была поблизости. Странно, что в напряженные дни Дарси могла часами не замечать отсутствующую часть сердца. Но порой воспоминания обрушивались на нее все разом.
– Почему такое грустное лицо? – спросила Карла.
– Имоджен не пришла на мою церемонию раздачи автографов.
– Ты что, Шерлок? – сказала Карла, теребя в руках книгу из своей заначки. Ее обложку заполняло изображение черной кошки, чьи глаза светились знакомым огненно-красным цветом. – Она занята там, во втором ряду. Вот почему мы опоздали.
– Серьезно?
– Мы пошли ее поблагодарить, – затараторил Саган. – А у нее была такая громадная очередь! Мы потратили вечность, чтобы добраться сюда.
Дарси вытянула из рук Карлы предварительную копию «Клептоманта». Она прочла первый черновик почти год назад, но ни разу не видела обложку.
– Я забыла, что здесь будут эти книги. Я вам рассказывала, как…
– Придумала название? – в унисон спросили Карла и Саган и вдруг захихикали.
– Ребята, вы невыносимы.
– Ах, так? – фыркнула Карла, выхватывая копию «Клептоманта». – Вот почему мы в последнее время перестали получать от тебя весточки.
– Я писала как ненормальная. Закончила черновик!
– За месяц? – прищурился Саган. – Узнаю поведение старой доброй Дарси.
– А какие у тебя теперь планы? – поинтересовалась Карла.
– Очевидно, потусуюсь с вами, ребята. После парадоксовской вечеринки.
– Не на сегодня, – уточнила Карла. – На будущее. Ты собираешься в Оберлин? Или остаешься здесь навсегда?
– Ну да, – добавил Саган, – ты не рассказала нам, как поступила с возобновлением договора аренды.
– О! – воскликнула Дарси. – Я, можно сказать, о нем забыла.
– Значит, тебя вышвырнут первого июля?
– Ага. – В прошлом месяце Дарси особо не задумывалась ни над квартирным вопросом, ни о будущем вообще. Первый черновик «Безымянного Пателя» поглотил ее разум и душу вместе с кое-какими делами по дому вроде стирки, уборки и бумажной работы.
– Как безмятежно, – засмеялась Карла. – Я рада, что самостоятельная жизнь сделала тебя зрелой.
Дарси вздохнула. Она старалась немного повзрослеть, когда осталась в квартире 4Е одна, но, возможно, она обречена, и ее зрелость будет вечно ставиться под сомнение.
Она раскрыла одну из копий.
– Как насчет: «С любовью от лучшей подруги в школе. Спасибо за советы по взрослению?»
– Отстой! – хором воскликнули Карла и Саган.
– Так, ребята, вы должны это прекратить. Говорите хором, как жуткие близнецы в фильмах, от которых у зрителя бегут мурашки по коже.
– У меня есть идея, – заявила Карла. – Может, ты напишешь…
– Нет! Я теперь дока. Автографы – моя работа.
Дарси мгновение молча поколебалась, а затем подняла ручку.
«Без вас, ребята, чтение всех этих книг и наполовину не было бы таким занимательным».
Сагану она написала то же самое.
– Пора по коням, следующий автор ждет, да и вечеринка через полчаса.