Мулета для скрипки Ножкина Вета

© Вета Ножкина, 2016

© Станислава Дьякова, иллюстрации, 2016

ISBN 978-5-4474-0960-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

На краю каждого дня ты можешь чувствовать, что жизнь как будто спешит проскользнуть в самом интересном месте мимо. Будто всё самое стоящее в ней происходит где-то там, а не здесь – рядом с тобою. Поверь, это можно исправить, если, конечно, ты захочешь. Развлеки себя – научись разбираться в людях. Наблюдая за ними, подмечая детали, ты очень скоро научишься понимать: кто есть кто. И тебе это обязательно пригодится. Твоя данность – быть, наблюдать и строить великие цели. Чем же ты наполнишь это «быть»: обновками, граффити, ритмом, рыком мотоцикла, интересной встречей? Это на твоё разумение. Только помни – выбирай то, с чем ты завтра будешь доволен собой. А это далеко непросто. Это то, с помощью чего ты сможешь через год или пят лет быть на высоте, и уверенно смотреть на свою цель. А пока учись разбираться в людях. Они могут быть разные по возрасту, профессиям и социальному положению. Ты ведь тоже скоро кем-то будешь. И даже когда-нибудь сможешь посмотреть на своё прошлое и крикнуть оттуда: – Йехууу… Всё задуманное состоялось!

Итак, начинаем…

В халате, домашних тапочках, с мусорным пакетом в руках, Кира Степановна вышла на лестничную площадку. Ловко придерживая дверь коленом, свободной рукой она повернула ключ в замке. Следом же, по привычке, ладонью протёрла номер на двери. Из соседней квартиры раздавались звуки скрипичных пассажей.

«Ой, сил моих нет! Когда ж это кончится!» – подумала Кира Степановна, глянув на соседскую дверь, и грузной походкой стала спускаться по лестнице.

– Здраcте, здрасте, – поздоровалась она с завсегдатаями, расположившимися на лавочке у подъезда.

– Привет, Кирочка, чего ты смурна/я такая? – поприветствовала одна.

– Опять, слышь, Хандошкины гундосят? – рассмеялась другая.

– Ой, не говорите – гундосят-гундосят! Это ж скоко можно пилить и пилить эту деревяшку?! Вот наделил меня бог соседями. Как они в семествтором заехали, так у меня жизнь кончилась.

– Ну, а чё – пожаловаться никуда нельзя?

– А куда? Да и раньше-то думала – интеллигентные люди, никак артист – раз в оркестре играет. А как дочка их на скрипку пошла – началось. Одно и тож, одно и тож – с утра до вечера, с утра до вечера. Я уж и беруши купила… А ежли кто позвонит? А я не слышу…

– Ой-и, – удивлённо вскинула брови одна из соседок, – Чего это, беруши-то? Чё эт такое?

– Мц, ну ты, Ангелина, совсем не современная! – Кира Степановна поправила косынку на голове, – Это затычки такие в уши, на пластилин похожи, токо красивенькие – розовые…

– Ещё бы я пластилин-то в уши совала, а как провалится?

– И ты туда же, Нина Петровна! – посмотрела с укором на другую соседку Кира Степановна, – Это ж наука придумала! А Клавдия мне подсказала – она и сама такими ж пользуется.

– Ну, ежли Клавдия! – поджала губы Нина Петровна и прыснула, – Ей-то самой уже, поди, всё это пиликанье под боком надоемши.

– Что ты понимаешь, Ниночка Петровна, – она же… и для мужа и для дочки, как эта… муза.

– Ой-и, разговор у нас сёдни интересный, прям культурный! – вставила Ангелина, – Я вот всё смотрю на эту семейку, и думаю – вот ведь с музыкой живут, повезло им – кажный день то праздник, то концерт!

– И с Клавдией им повезло – вот не была б она портнихой, скоко ж денег-то они бы тратили на всякие обновки концертные! А сама-то она чё говорит?

– Клавдия-то? – Кира Степановна почувствовала себя не просто соседкой музыкальной семьи, а приближенной к их тайнам, – Она мужу и дочери не враг. Вчера она вон мне пальто начала шить. Говорит, в благодарность соседскую.

– Ну, повезло тебе, Кирочка, шьёт-то Клавка будь-будь!

– Хоть такая… компенсация. Да когда билеты в филармонию перепадут – но чего мне там делать-то? Я и так ихней музыкой сыта.

– Слушай, а второго дня не ты ли у филармонии билеты продавала? Мои мимо проходили, так говорят, тебя с билетами видели…

– Да, нет! Ошиблись, – Кира Степановна, стыдясь, что её могли заметить у театра, отвела взгляд в сторону и привстала, – …Ладно, пойду я, мусор выкину – разомнусь хоть немного…

Кира Степановна удалилась вглубь двора, а соседки ещё продолжали судачить:

– И хитрюща эта Кирка! Она своё не упустит, – произнесла полушепотом первая.

– В соседях у меня соклассница Хандошкиной Инки – так они с подружками в подъезде обсуждали, будто Инка эта как недоразвитая, дуб дубом, – она постучала о лавочку кулаком, только вот и знает, что на скрипице скрипеть.

– Ну, так уж лучше на скрипице, чем в подворотне ширяться да водку хлестать. Твой-то внучок давно завязал?

– А ну, тебя! И поговорить с тобой о хорошем нельзя! Пойду я – засиделась…

Соседки разбрелись по разным подъездам.

Возвращаясь, Кира Степановна присела на лавочку. По аллее, к подъезду подходил невысокий седовласый мужчина лет шестидесяти, через плечо у него была перекинута сумка на ремне, за который он придерживался одной рукой, а в другой нёс небольшой по объёму футляр.

– Здравствуйте, Евстафий Иванович, – обратилась Кира Степановна к подходящему к подъезду мужчине, – Ваша Инночка-то сегодня с утра занимается – вот умница!

Евстафий Иванович галантно поклонился, перекинул футляр инструмента из одной руки в другую, и зашёл в подъезд.

2

В домах старой постройки квартиры называли хрущёвками. Они были похожи друг на дружку, различаясь лишь количеством комнат. Считалось, что трёхкомнатная квартира доставалась счастливчикам. Такими счастливчиками была семья Хандошкиных, состоящая всего из трёх человек. И по квадратным метрам им полагалась двушка, т. е. двухкомнатная. Но Евстафию Ивановичу, как служащему филармонии, как творческому работнику, по закону требовался отдельный кабинет.

Стандартная трёхкомнатная, скромно, но со вкусом обставленная, со множеством тканевых накидок – на стульях, диване, кресле больше напоминала портновский салон, нежели квартиру скрипача-альтиста филармонии. В прихожей, рядом со шкафом-трюмо, стоял безрукий манекен, на который, прямо на голову Евстафий Иванович накидывал то плащ, то пиджак, то пальто, возвращаясь домой. Клавдия не обращала внимания на причуды мужа, и каждый раз спокойно снимала с манекена одежду и, встряхнув, размешала её аккуратно, просунув пластмассовые плечики в рукава, уже по своему усмотрению. В зальной комнате Клавдия устроила настоящую портновскую мастерскую, здесь была и ширма для переодеваний приходящих, и огромное, почти во всю стену зеркало, и уголок со швейной машинкой.

Одна из комнат принадлежала молодой девушке – подростку, долгожданной и единственной дочери Евстафия Ивановича и Клавдии.

Инна стояла спиной к дверному проходу и увлечённо играла на скрипке. Волосы Инны, собранные на затылке в шишку, оголили худенькую шею, переходящую в силуэт тонкой кости. Девушка играла музыкальный фрагмент, сбиваясь, начиная сначала – и так по многу раз. Итак, это Инна.

Пятнадцать лет назад Евстафий Иванович вначале расстроился, что родился не сын. Угроза шла для всего рода скрипачей Хандошкиных. Но потом решил – дочь непременно должна стать скрипачкой. И в честь известной скрипичной дивы тех времён назвал её Ванессой. Супруге имя не понравилось, но перечить своему талантливому мужу Клавдия не стала, и звала дочку то Инной, то Ниной, а как рассердится – Инессой.

Сам Евстафий Иванович был уверен, что традиции семьи – это главное. Его прапрадед был известный скрипач, его дед был скрипач, его отец был скрипач. И его дочь должна стать скрипачом.

Около силуэта девушки можно рассмотреть часть комнаты творческого подростка – перед Инной пюпитр с нотной партитурой «Марш Тореадора» Бизе. В ширину комнаты – сбоку слева диван, стол, на котором лежат грудой нотные альбомы, здесь же на столе по центру кусок синего драпа, на который Инна после репетиций укладывает скрипку, справа книжный стеллаж, впереди, перед девушкой, окно с лёгкой газовой портьерой, сквозь которую видно горы.

Инна любила смотреть на горы, и когда исполняла произведение – вглядывалась туда – далеко вдаль, и ей казалось, что горы тоже умеют слушать музыку.

В квартире не принято было запирать двери в комнаты, и потому во время репетиций музыкальные пассажи наполняли всю квартиру. И не только.

Клавдия в основном была занята своими швейными делами, но внимательно слушала игру за стеной, и в такт музыке делала живульку на ткани на портновском манекене. Вот, как и сейчас.

Раздался звонок в дверь. Клавдия его услышала не сразу. Звонок повторился. Клавдия воткнула иголку в игольницу, встала, и, держась за спину, прошлёпала тапочками-шлёпками в прихожую и открыла входную дверь.

– Сафа, ты опять ключи дома забыл…

Надо сказать, что Клавдия и своего мужа называла так, как ей вздумывалось в определённых ситуациях.

Евстафий улыбнулся, чмокнул жену, и как обычно, накинул на манекен верхнюю одежду:

– Что ключи?! Что – ключи?! Клава! Мне дали первую партию в «Травиате»!

Евстафий взбудоражено скинул обувь, шаркая туфлей о туфель. Всё это время за стеной звучали скрипичные упражнения, поэтому Евстафий с громких возгласов перешёл на полушёпот:

– Я сыграл убедительнее всех!

– Савушка! Я была уверена, что это так и будет… Мой руки, я пойду накрывать. Инну позови.

Евстафий, крадучись, подошёл к распахнутой двери комнаты дочери, прислонился к косяку, слушая и тихонечко тарабаня пальцами в такт произведению, и – по окончании игры, прошептал:

– Ванесса… Ванесса… Царевна моя…

Инесса обернулась. Увидела отца. Улыбнулась:

– Папка!

Инесса положила аккуратно, но быстро, скрипку и смычок на ткань на столе и кинулась в объятия уже зашедшего в комнату отца.

– Ванесса! Мне дали-таки!… – Евстафий поднял указательный палец вверх и восторженно заиграл глазами.

– Папка! Вот здорово! Я же говорила, я же говорила…

Инесса прижалась к отцу, и оба они, радостные плюхнулись на диван. Отец обнял за голову дочь, поцеловал в волосы и проговорил, еле сдерживая слёзы:

– Ну, и что, что поздно, ну и что… Твой великий прадед и не предполагал, как это сложно – добиться признания в наше время. Я столько лет, столько лет доказывал, доказывал…

Евстафий немного отстранил дочь, заглянул ей в глаза.

– Ты, дочка, обязана стать великой скрипачкой, чтобы род Хандошкиных не прервался. Ты учись, дочка, учись, мне для тебя ничего не жалко. Хочешь хорошую скрипку – на! Как тебе, кстати, твоя примавера?

– Пап! Отличная скрипка! – Инна посмотрела в сторону лежащей на столе скрипки.

– Это, конечно, не Вийом… Через год закончишь школу, поступишь в консерваторию, а я всё сделаю, чтобы ты там училась. Ты будешь знаменитой! Ты будешь играть в лучших залах мира! Я же тебе не зря дал имя – Ванесса!

– Кроме тебя, пап, меня всё равно так никто не называет.

Из другой комнаты раздался голос Клавдии:

– Инночка! Савушка! Я накрыла! Обедать идёмте!

– Дочь моя! – Евстафий вздохнул и снова притянул к себе, обнимая, Инессу, – Мы – потомки самого Хандошкина! Он ещё при Екатерине Второй был камермузыкантом! Разве мог я тебя, свою принцессу, назвать по-другому…

Евстафий закрыл глаза, представляя стародавние времена, на ходу придумывая и обсказывая увиденное:

– Концертная зала императрицы Екатерины-II…

Оркестровые музыканты стоят навытяжку перед сидящими слушателями – свитой. В первом ряду величественно восседает Екатерина-II. Она одобрительно кивает. К центру оркестра выходит невысокого роста музыкант с альтом в руках. Следом за музыкантом идёт распорядитель, останавливается, не доходя до центра, и объявляет:

– Иван Хандошкин. Концерт для альта с оркестром, цэ-дур.

Музыкант кланяется. Взгляд его в поклоне поднимается на Екатерину-II, та кивает разрешительно головой.

Иван Хандошкин поднимает альт на плечо, взмахивает смычком. Вместе с основной партией альтиста, и по его взмаху начинает играть и оркестр.

– Музыка – «Концерт для альта с оркестром» композитора Ивана Хандошкина, – дирижируя руками, с закрытыми глазами, будто находясь в ином измерении, Евстафий начинает напевать партию альта.

– Сафа, Инна, сколько можно звать? – уже у порога комнаты прервал творческие фантазии голос Клавдии.

– Идём-идём… – почти одновременно произнесли папа с дочкой, и рассмеялись.

3

Каждый день по нескольку часов Инна упражнялась на скрипке и, надо сказать, техникой игры владела хорошо. Она и сама уже верила, что не за горами то будущее, когда ей – стоящей на сцене в развевающихся одеждах – будет рукоплескать огромный зал. Не такой зал, как в филармонии у папы, где она ещё ребёнком, облазала все углы кулис, а настоящий – большой зал.

В классе Инна больше отмалчивалась, да и точные науки у неё в голове никак не умещались – не могла она понять, что такое косинус, что такое переменный ток. Да и зачем, думала она, забивать голову ненужными предметами, если впереди её ждала большая сцена. Из-за замкнутости и молчаливости Инну чаще звали Инка, а порой приставляли обидное слово – гундоша.

– Чё встала посередине, – прикрикнула на неё одноклассница Виолетта, проходя между партами и демонстративно задевая Инну плечом…

Так начинался почти каждый учебный день.

Перед уроками или на переменах Инна старалась не попадаться лишний раз на глаза одноклассникам. Она знала, что если что-то гадкое произойдёт в классе, то это непременно будет с ней. А зачинщиком всех дел была Виолетта. Она, то как будто невзначай могла уронить учебник или тетради Инны, лежащие ровной стопочкой на краю стола, то придумывала всяческие каверзы, без которых не обходился ни один день. Виолетта сидела позади Инны, за следующей партой.

Виолетта Быкова – красивая, рыжеволосая отличница, лидер класса. В городе все знали Быковых. Отец Виолетты руководил отделом культуры города. Виолетту постоянно ставили в пример – она и культмассовые походы на концерты организовывала, и отлично училась.

– Всем привет! – игриво произнесла Виолетта, заходя в класс.

С разных сторон отозвались голоса одноклассников:

– Привет!

– Привет!

Самый долговязый в классе парень с кличкой Вензель, на две головы выше всех, навис над Виолеттой:

– О, Виолка, хай!

Отозвалась приветливо и смуглая Эрика:

– Виолет, Виолет, ты сделала домашку? Дай посмотреть?

Виолетта, кинула сумку на парту, вернулась к Вензелю, и поставив руки в боки, прошипела:

– Ещё раз меня назовёшь Виолкой… я не сдержусь, и – схлопочешь!

Вензель сел на стул первой попавшейся парты, и съёжился, демонстративно поднимая руки и ноги одновременно:

– Прости, прости, не буду больше…

Виолетта, играючи, замахнулась на Вензеля, проходя дальше и нарочно задевая стоящую в проходе Инну:

– Чё, встала на весь проход?!

Находящиеся рядом одноклассники отреагировали смехом. Инна молча, не поднимая взгляда, села за стол и ногами пододвинула сумку к ножке стола.

Виолетта плюхнулась за стол сзади, на ходу открывая сумку, достала тетрадь и протянула её в сторону:

– Кто просил домашку? Эра?! Ты, как всегда? На…

Виолетта передала, почти перекинула, тетрадь через второй ряд столов. Её поймала Эрика – стройная темноволосая метиска. Эрика бровями, глазами скосила «умоляющую просьбу», и почти сразу послала Виолетте воздушный «чмок в благодарность». Виолетта присмотрелась к столу и вдруг резко подняла сумку и брезгливо закричала:

– Не поняла! В чём это стол? Фу! Инка, дай салфетку!

Виолетта тыльной стороной руки постучала в спину Инне. Инна напрягла спину и выпрямилась.

– Э, я к тебе обращаюсь! Чё, слух потеряла? – прикрикнула Виолетта.

Сидящая через проход, во втором ряду светловолосая пышка Туся засуетилась, достала из сумки пачку разовых салфеток:

– Виолетта, вот возьми…

– Да как я возьму, Туська, чё, не видишь, у меня руки заняты…

Виолетта демонстративно подняла руки с сумкой вверх и отошла от парты. Туся достала салфетку, подошла к столу и начала протирать его. Виолетта хмыкнула, плюхнула сумку на стол Инны и наклонилась к её лицу:

– Ты против кого прёшь? Чё, скажешь, не слышала – о чём я тебя попросила?!

Инна сидела, не поднимая глаз и не шевелясь. Виолетта стала говорить уже громче, чтобы слышали остальные:

– Замерла! Мышь серая. Отомри! Я добрая сегодня… И вообще, когда ты свои дурацкие очки сменишь?!

Виолетта засмеялась истерическим громким смехом. В это время в двери показался красивый плечистый темноволосый одноклассник – Альбер Таймасов. Виолетта тут же изменилась в лице, переставила сумку на свой стол. И, обращаясь к Тусе и рядом с ней сидящей однокласснице – Ленке, защебетала кокетливым голоском. К ним подошла и Эрика.

– Это такой сногсшибательный фильм, просто отпад…

– Ты о каком фильме говоришь? – удивлённо вздёрнула брови Туся, не сообразив – почему Виолетта так резко сменила тему разговора.

– Да, «Матадор»! – вставила Виолетта, громко смеясь, бурно жестикулируя, выразительно гримасничая и поглядывая в сторону Альбера, – Там такие зигзаги! Такие страсти…

Альбер в это время уже поравнялся с одноклассницами и кивком поприветствовал их.

Альбер – красавчик класса, сын бизнесмена Мади Закиевича Таймасова. Спонсорская помощь классу и школе, весомые финансовые вливания – всё шло от Таймасовых.

В класс вошли остальные одноклассники. Раскидав сумки по столам, все болтали друг с другом, коротая время до прихода учителя. Альбер, как будто невзначай, уронил связку с ключами.

– Алик, – обратилась к нему Виолетта, – У тебя новый брелок?

– Да… – Альбер поднял связку, демонстративно прокрутил на пальце, – Это предки на днюху подарили машину, – произнёс как бы промежду прочим, вальяжно, хитро пробежав глазами по лицам соклассников и показывая брелок с ключами от машины.

– Ух, ты!

– Вот это да!!

– Машину?! А какую?

– Да, крузак восьмидесятый, не новая конечно… – Альбер показал на окно, – Можете посмотреть – её видно отсюда, там, около забора – серебристая…

Все уставились в оконный проём, прилипнув к подоконникам, и, выражая неподдельный восторг, продолжили восхищаться – кто машиной, кто жестом родичей, кто ещё чем-то своим. Виолетта стрельнула глазами по лицу Альбера, вздёрнула уголки губ и подошла близко к Альберу, положила руку на пуговицы рубашки. Жест перехватила взглядом Инна, и ещё ниже, чем прежде, опустила голову. Виолетта залебезила:

– Слушай, Алик!…

В класс вошла учительница истории, прозвенел звонок:

– Ребята, рассаживайтесь на места. Дежурные! Почему доска не готова?

Ученики медленно потянулись к своим местам. Один из парней подошёл к парте, взял тряпку и начал тереть доску.

Виолетта шёпотом проговорила Альберу:

– А когда ты успел права получить? Тебе ведь ещё нет восемнадцати…

– Отец уже договорился, чтобы я сдал на права, но зачем это, если у папы есть друзья… Его лучший друг, дядя Слава, – директор автошколы. Он мне просто подарил права… – Альбер расправил плечи и вздёрнул голову, будто вытягиваясь в стойку тореадора.

Учительница повысила голос:

– Разговоры прекращаем…

Виолетта, ещё тише, продолжила, обращаясь к Альберу, сидящему через проход:

– А нельзя ли и мне так же… ну, с правами?

– А что мне за это будет? – хитро сощурил глаза Альбер.

Учительница в это время записала на доске тему урока – «Современная история. Пути вхождения в ВТО», и глянув в журнал, обвела взглядом класс, произнесла:

– Хандошкина Инна, пожалуйста, что по этой теме сообщите?

Инна медленно поднялась и стоя молча, опустила голову.

Учительница истории прервала затягивающуюся тишину:

– Инесса, я не понимаю, как вы получите аттестат… Вы опять не готовы к уроку?

Инна молчала и смотрела куда-то сквозь свой стол.

– Садитесь, Инесса… Я уже не называю оценку, которую вам ставлю. И так всё понятно. Неплохо было бы увидеться с вашими родителями… хотя, по-моему, это уже просто не серьёзно…

Виолетта скривила довольное лицо, приподнялась, и на стул Инны как бы невзначай сбросила учебник истории. Уже садящаяся Инна подскочила, обернулась. Виолетта невинно захлопала ресницами.

Учитель истории, заглядывая в журнал, произнесла:

– Отвечать будет…

Весь класс, как по команде, опустил глаза – кто в учебники, кто в тетради, кто просто в парты. Учительница провела карандашом по списку журнала до конца, вернулась в начало:

– Беркутов Тима, пожалуйста, тебе, по-моему, нужно показывать пример – всё-таки на красный аттестат идёшь.

Из-за последней парты поднялся темноволосый приятной внешности парень по кличке Беркут, и направился к доске.

Вензель громко зашипел, изображая расправленными руками полёт птицы и затем диспетчера:

– Шшш….Беркут-Беркут! Не подведи…

Беркут посмотрел на Вензеля и улыбнулся.

Виолетта в это время достала блокнот, вырвала листок и написала записку, пересеклась взглядом с Альбером, и перебросила её ему:

«У меня есть одна идейка! Довезёшь меня до дома – поболтаем».

После уроков все столпились около машины Альбера. Альбер и Виолетта уже подходили к машине, и Виолетта прокомментировала:

– О, прикол! Облепили, как тля. Им волю дай – и наверх и под неё залезут.

Альбер достал из кармана брелок-противоугонку, пикнул сигналом. Джип сверкнул фарами. Виолетта подошла близко к машине, открыла дверцу машины, давая всем понять, что времени на пустые разговоры нет, и демонстративно громко произнесла:

– Алик, поехали, и так времени нет.

По дороге она начала рассказывать в подробностях о фильме «Матадор». Альбер перебил её:

– А в чём твоя идея?

Виолетта немного помолчала, как будто на ходу придумывая – о чём ещё поговорить, потому что никакого особого плана у неё не было, просто хотелось покрасоваться перед одноклассниками, прокатиться на машине и поболтать с Альбером:

– Слушай, как ты думаешь, вот когда мы будем совсем взрослыми… ну, там после школы, после института… такие как Инка – нужны будут в жизни или нет?

– Я не думал об этом…

– А ты подумай! Ходит, нет, ползает среди нас – серая мышка. Плюгавая… фу… как только таких земля носит!

– И чё она тебе? Жить мешает?

– А хоть бы и мешает!…У нас клёвый класс, а эта гундоша – как куриное перо!

– И чё ты хочешь?

– Надо сделать так, чтобы она ушла от нас, – оживилась Виолетта.

– Куда?

– Да хоть куда! Хоть в другой класс, а ещё лучше в другую школу! Но надо это сделать красиво! Например… – Виолетта начала фантазировать, – …Она же втюканная в тебя по уши…

– Да ладно тебе!

– Ой-ой, раскраснелся! Да в классе любой девчонке намекни только о тебе – сразу «шу-шу-шу, шу-шу-шу» – любой подмигни – за тобой и в огонь и в воду пойдёт!

– И ты тоже?

– Ну, Алик, мы же с тобой друзья! У нас всё по-настоящему!

Альбер ухмыльнулся, но распрямил плечи:

– И какой у тебя план?

– По сути – ничего! Главное, чтобы она оказалась в нужном месте в нужный час… Если при всех опарафинишь её – она точно сбежит из класса. Главное, чтоб навсегда…

– Ты думаешь, это нашим будет интересно? – брезгливо сморщился Альбер.

– Да посмеёмся и всего-то! Или тебе слабо? – с горящими глазами проворковала Виолетта, – Или тебе слабо?

– Э-э! Ты поосторожней на поворотах… Ты чё, меня на понт берёшь?

– Ну, Алик, это же по приколу… Хотя… Эту курицу давно надо выбросить на улицу… О! Я стихами заговорила! Понимаешь, Алик, эта пикала меня пытается не замечать. Мне обидно! А ты что – за меня не постоишь?

– Ну, была бы она парнем, я бы с ней нашёл о чём поговорить…

– Нет, ты не понял! Она же у нас музыкантша! С ней надо тонкую работу провести! И так показать её место, чтобы она навсегда поняла, что ей не то, что в нашем классе, ей в нашем городе делать нечего… Я кое-что придумала! …Ты мне сейчас принципиально скажи – ты со мной заодно или…?

Альбер уже притормозил у дома Виолетты. Он развернулся лицом к Виолетте, важно закинул руку на спинку сиденья:

– Ох, Виолка, сводишь ты меня с ума своими задумками, но ты же знаешь, как я к тебе отношусь – всё, что скажешь…

– Виолетта придвинулась ближе к Альберу:

– Только тебе позволяю меня так называть… Алик, у меня к тебе есть просьба… Поговори с дядей Славой… пусть он и мне права сделает… а…?

Виолетта хитро сощурилась.

– Так это и есть цена вопроса?

– Ну, пусть будет так… цена вопроса – ты договариваешься с кем надо и покупаешь мне права, – Виолетта уже собралась выходить из машины, но обернулась на Альбера, – Или всё-таки слабо?

– Да, ладно… По рукам!

4

На следующее утро Инна шла в школу, как обычно, не глядя по сторонам и досыпая на ходу. Рядом с ней притормозила машина, из окна высунулся Альбер:

Страницы: 12 »»

Читать бесплатно другие книги:

Эта книга послужит незаменимым пособием, необходимым руководителю малого и среднего бизнеса в его еж...
Огромный опыт работы в одной школе позволяет автору показать жизнь «школьного организма» изнутри. Вз...
Для закупщиков книга является путеводителем в мире эффективных закупок, поскольку рассказывает о том...
Фигура в джинсах и темной куртке с капюшоном, скрывавшим голову, лежала ничком на влажной траве, кот...
Эта книга написана для тех, кто только собирается вступить в брак, и для тех, кто живет со своим суп...
Нет времени или денег, чтобы заняться собой? Вам потребуется только 10 минут в день, желание преобра...