Тайны реинкарнации. Кем вы были в предыдущей жизни Реутов Сергей

Реинкарнация — перевоплощение души

Вера в воплощение души (сознания) в разных телах подкрепляется многочисленными случаями, когда некоторые люди, особенно дети, неожиданно излагают сведения, связанные с давно прошедшими событиями или с ушедшими в мир иной, совершенно незнакомыми им людьми.

О реинкарнации писали многие. Сделано немало попыток разобраться. Однако феномен этот по-прежнему необъясним, как и все, что касается души (сознания). Но категорически отрицать это явление невозможно: накоплено слишком много фактов, которые нельзя объяснить, не привлекая понятия реинкарнации. Имеются запротоколированные случаи, подтверждающие это явление, которые не так просто проигнорировать.

В ряде стран Европы, в США и Индии созданы солидные исследовательские базы, где изучением реинкарнации занимаются десятки ученых. В США действует Ассоциация терапии и исследования прошлых жизней, куда входят более сотни психиатров из разных стран.

Одним из крупных авторитетов в этой области является профессор психиатрии Вирджинской медицинской школы (США) Ян Стивенсон. С начала 1960-х годов он систематизировал более двух тысяч связанных с воспоминаниями о прошлой жизни случаев, собранных в различных странах; большинство таких случаев задокументированы непосредственно на месте события. Основные из них изложены в его книгах. Особенно интересны рассказы детей 2–5 лет, так как они никак не могли «столкнуться» со своей предыдущей жизнью.

В одном из исследованных случаев, происшедшем в ливанском селении Корнаел, пятилетний Имад Элавар настойчиво утверждал, что он помнит свою прошлую жизнь в селении неподалеку от Корнаела. Стивенсон сообщает, что он лично присутствовал при том, как Имад, впервые посетив это селение, узнавал людей, которых он помнил из той жизни.

В 1951 году трехлетняя индийская девочка Сварнлата неожиданно стала называть себя Бией и рассказывать о своей семье в городке Катни, расположенном за сотни миль от ее дома. Когда в 1959 году к ним без предупреждения приехали муж, сын и брат реальной Бии, умершей в 1939 году, Сварнлата их сразу узнала. Попытки сбить ее, выдавая себя за других людей, не удались. «Бывшему мужу» Сварнлата напомнила, что перед смертью отдала ему две тысячи рупий в шкатулке. Тому оставалось только признать, что так оно и было.

Другой пример: Вирджиния Тай из Колорадо (США) во время сеанса гипноза в 1954 году заявила, что триста лет назад была крестьянином в Швеции, и начала говорить на шведском, хотя никогда его не изучала. Другая испытуемая из Филадельфии описала Ирландию XIX века, сообщив уникальные подробности жизни этой страны того времени.

Многие примеры реинкарнации, даже при наличии документальных свидетельств, все-таки хочется назвать фантазиями. Но все же объявить это выдумкой как минимум неразумно, ведь слишком много на протяжении сотен лет было мудрецов, философов и ученых, верящих в переселение душ. И в добросовестности большинства авторов сообщений нет повода сомневаться.

Это явление не имеет научного обоснования, но оно и не опровергнуто. Давайте попробуем найти объяснение.

Строго говоря, реинкарнация, то есть так называемое переселение души, — это процесс информационный: передача информации от одной личности другой. Обмен сведениями между людьми — это привычный и необходимый для жизнедеятельности человека процесс.

Воспринимаемая человеком информация способствует его развитию, сама личность человека, его воспитание и поведение, формируются на основе представлений, сложившихся на протяжении истории человечества: генетических данных его предков и информационного наследия, накопленного тысячелетиями, вложенного в фольклор — легенды, мифы, сказки, песни, пословицы, — традиции и обряды, книги или другие материальные носители.

Помимо осознанного восприятия неких сведений человек подвержен внушению: в результате такого воздействия воспринятая информация (как из прошлого, так и из настоящего) способна изменить мировоззрение, взгляд на вещи, «заставить» предпринять какие-то действия. Мы способны невольно запомнить информацию, не предназначенную для наших ушей, и когда-нибудь о ней неожиданно вспомнить. То есть воспринятая нами от другого человека информация может управлять нашими поступками.

Нечто похожее происходит с человеком при реинкарнации. Однако в этом случае человек получает информацию неосознанно и на какое-то время перевоплощается, входит в чужой образ. В этой способности человека нет ничего необычного. Актеры профессионально перевоплощаются на сцене и киноэкране, искусством перевоплощения владеют также политики, мошенники… Но все это перевоплощение осознанное, тогда как при реинкарнации воплощение в другой образ происходит неожиданно, помимо воли человека и неизвестно каким путем.

Воспринятая при реинкарнации информация представляет собой сокровенные мысли, фрагменты истории жизни другой личности и никак не связана с личностью или деятельностью человека, через которого она проявляется. Большей частью это мысли трагически ушедшего из жизни человека, причем чаще всего эта информация передается детям, чей мозг не отягощен суетой и заботами повседневной жизни.

Как же найти подтверждения реинкарнации? Наметились два направления в сборе доказательств. Первый основан на методе экспертных оценок. В этом случае человек, вспомнивший особенности своего предыдущего воплощения — место жительства, род занятий, прежних родственников и знакомых, детали быта и т. п., — выезжает вместе с экспертами, в том числе психологами, в места, где изложенные им сведения могут быть проверены осмотром, опросом, изучением документов или другими способами и где в течение своей нынешней жизни он не бывал.

Второе направление основывается на сведениях, полученных с использованием метода гипнотической регрессии. Испытуемого погружают в гипнотическое состояние и пробуждают в нем воспоминания, относящиеся к эпизодам из его предыдущих жизней. При этом объект исследования излагает исторические, географические и другие сведения, относящиеся к иной эпохе и заведомо ему неизвестные: называет свое прежнее имя и даты жизни, которые можно проверить по сохранившимся документам, ведет разговор на исчезнувшем языке или не свойственном нынешнему времени диалекте. Полученные таким образом сведения подвергаются экспертной обработке, задача которой, с одной стороны, — устранить возможные злоупотребления и мистификации, с другой — найти архивные, исторические и этнографические сведения, подтверждающие сделанные испытуемым заявления.

Ян Стивенсон исследовал перевоплощения в основном первым методом: он собирал по всему миру и анализировал сообщения о реинкарнации. Метод гипнотической регрессии он счел ненадежным, полагая, что в ходе испытания пациенты воспроизводят то, что учили или о чем слышали в прежние годы, а под гипнозом всего лишь проецируют это вовне. Стивенсон провел тщательный анализ почти тысячи случаев предполагаемых воплощений и отобрал из них двадцать, заслуживающих, по его мнению, дальнейшего рассмотрения. Он лично присутствовал в экспертной группе при семи случаях в Индии, трех на Цейлоне, двух в Бразилии, семи на Аляске и одном в Ливане.

В одну из мексиканских психиатрических больниц поступил пациент Хуан. Он жаловался на то, что его мучают загадочные видения. Хуан видел себя жрецом большого храма, расположенного на огромном острове. В своих видениях он ежедневно занимался одним и тем же: раскладывал покойников по большим глиняным кувшинам-саркофагам и разносил их к алтарям, которые находились в многочисленных комнатах храма. Хаун очень подробно описывал происходящее. Он видел даже то, что прислуживающие ему жрицы были одеты в платья голубого цвета с вышивкой в виде синих цветов. Стены комнат с алтарями были расписаны птицами, рыбами и дельфинами, которые опять же были синего цвета.

Одна из научных версий о знаменитом лабиринте на острове Крит гласит, что этот лабиринт представляет собой не дворец, а некрополь — огромный город мертвых. Обряд погребения мертвых там полностью соответствовал тому, что рассказывал Хуан, никогда не знавший об острове Крит. Также пациент не знал, что древние греки считали синий и голубой цвета символами скорби, а птиц, рыб и дельфинов — сопровождающими души умерших в загробный мир.

Что там, за порогом?

Человечество с момента своего возникновения спрашивает себя: что же происходит после смерти? Рэймонд Моуди занимался данной проблемой десятки лет и задавал этот вопрос множеству людей, считая, что ответ на него вызывает интерес и волнует многих, независимо от их эмоционального типа или принадлежности к различным социальным группам. Среди его собеседников были студенты психологических, философских и социологических факультетов, верующие, телезрители, члены гражданских клубов и профессиональные медики. И в своей книге «Жизнь после жизни» Моуди дал несколько достаточно обоснованных ответов.

Вот некоторые из его выводов. Во-первых, несмотря на интерес, большинству людей говорить о смерти очень трудно. Моуди находит этому два объяснения. Первое из них в основном психологического или культурного характера: сама тема смерти — табу. Сталкиваясь со смертью в какой-либо форме, даже косвенно, человек неизбежно встает перед перспективой собственной смерти, картина смерти как бы приближается к нему и делается более реальной и мыслимой.

Многие студенты-медики, как и сам Моуди, прекрасно помнят, что встреча со смертью, которую переживает каждый, кто впервые переступает порог анатомического театра медицинского факультета, вызывает весьма тревожное ощущение. Причина этих откровенно неприятных переживаний ученому представлялась совершенно очевидной. Он пишет, что его переживания почти не относились к тем людям, останки которых он там видел, хотя, конечно, в какой-то мере он думал и о них. Но то, что он видел на столе, стало для него символом его собственной смерти. Он считает, что полусознательно подумал: «Это случится и со мной». Таким образом, разговор о смерти с психологической точки зрения человек с таким складом чувств может рассматривать как косвенное приближение к смерти, только на другом уровне.

Несомненно, у многих людей любые разговоры о смерти вызывают в сознании настолько реальный образ смерти, что они начинают ощущать близость собственной кончины. Чтобы уберечь себя от такой психологической травмы, они стремятся, насколько это возможно, избегать подобных разговоров.

Другая причина, по которой, как полагает Моуди, трудно разговаривать о смерти, несколько сложнее и коренится в самой природе языка. Слова, составляющие человеческие языки, относятся к вещам, знание о которых человек получает благодаря физическим ощущениям. Смерть же лежит за пределами сознательного опыта: большинство людей никогда не переживали ее.

Таким образом, если говорить о смерти вообще, следует избегать как социального табу, так и языковой дилеммы. Самой близкой и самой безопасной для сознания является аналогия. Человек сравнивает смерть или умирание с вещами, с которыми знаком из своего повседневного опыта и которые представляются ему приемлемыми. Одна из аналогий — сравнение смерти со сном. Умирание, говорит себе человек, подобно засыпанию. Такого рода выражения встречаются в повседневном языке и мышлении, а также в литературе многих культур. В Иллиаде Гомер называет сон «братом смерти», а Платон в диалоге «Апология» вкладывает в уста своего учителя Сократа, приговоренного Афинским судом к смерти, такие слова: «И если бы это было отсутствием всякого ощущения, все равно что сон, когда спят так, что даже ничего не видят во сне, то смерть была бы удивительным приобретением».

Эта же аналогия используется и в современном языке: речь идет о выражении «усыпить». Ведь вы приносите к ветеринару собаку с просьбой усыпить ее, но имеете в виду нечто принципиальное иное, чем когда обсуждаете с анестезиологом собственное усыпление на время хирургической операции. Те же корни имеют выражения «усопший» и «успение» (например, храм Успения Божией Матери).

Некоторые народы предпочитают сходную аналогию. Умирание, по их мнению, похоже на утрату памяти. Когда человек умирает, он забывает все свои горести, исчезают все мучительные и неприятные воспоминания.

Как бы широко ни были распространены эти аналогии, их все же нельзя назвать удовлетворительными. Каждая из них по-своему утверждает одно и то же: смерть — это фактически исчезновение человеческого сознания, полное и окончательное. Если это так, то смерть в действительности не обладает ни одной из привлекательных черт засыпания или забывания.

Сон необходим и желателен, поскольку за ним следует пробуждение. Ночной сон, дарящий отдых, делает следующие за ним часы бодрствования приятными и продуктивными. Если бы не было пробуждения, преимуществ сна просто не существовало бы. То есть исчезновение нашего сознательного опыта подразумевает исчезновение не только мучительных воспоминаний, но и приятных. Становится ясно, что ни одна из двух описанных аналогий не дает реального утешения или надежды перед лицом смерти.

Существует и другая точка зрения. Она утверждает, что смерть не есть исчезновение сознания. Эта концепция, вероятно, куда более древняя. Согласно ей, часть человеческого существа продолжает жить после того, как физическое тело прекращает функционировать и полностью разрушается. Эта постоянно существующая часть имеет много названий: психика, душа, разум, «я», сущность, сознание. Но как бы она не называлась, вера в то, что после физической смерти человек переходит в какой-то иной мир, является одной из наиболее давних. На территории Турции, например, были обнаружены захоронения неандертальцев, насчитывающие около 100 тысяч лет. Найденные там отпечатки позволили археологам установить, что эти древние люди погребали своих умерших на ложе из цветов. Что позволяет предположить отношение к смерти как к празднованию перехода умершего из этого мира в иной.

Как видно, нынче существуют два противоположных ответа на вопрос о природе смерти. Оба они имеют очень древнее происхождение и оба широко распространены и по сей день. Согласно первому, смерть — это исчезновение сознания, согласно другому — переход души или разума в иное измерение реальности.

Именно из этого второго ответа и исходят приверженцы идеи реинкарнации.

Мальчику из бедной крестьянской семьи по имени Таранджит Сингх было шесть лет. Он постоянно рассказывал свои родным о прошлой жизни. Начиная с двух лет, мальчик повторял родителям, что он им не сын, и неоднократно пытался сбежать из дома. Он заявлял, что его зовут Сантам Сингх и ранее он жил в деревне Чакхела, а его настоящего отца зовут Джит Сингх. В прошлой жизни он посещал школу в деревне Нихалвал. В 1992 году, 10 сентября, он вместе с товарищем Сакхвиндером Сингхом ехал из школы домой на велосипеде и попал в аварию. Его сбил земляк Йога Сингх на мотороллере. В результате полученных травм Сантам умер.

Поскольку Таранджит постоянно повторял свои воспоминания, описывал события, упоминал имена, его родители отправились в Чакчелу, чтобы все прояснить. Они не смогли найти «настоящих родителей» мальчика, но получили сведения, что деревня с названием Чакчела есть еще и в другом округе — в Джаландхаре. Они снова отправились в путь. Там родители нашли старого учителя, который вспомнил ученика по имени Сантам Сингх и причину его гибели, а также имя его отца — Джита Сингха.

После того как были найдены родители Сантама, подтвердились и другие рассказы Таранджита. В то время, когда Сантам попал в аварию, у него было при себе две книги и 30 рупий. Книги пропитались кровью мальчика. Выяснилось, что мать погибшего до сих пор хранит эти деньги и книги как память о сыне. Вскоре к Таранджиту приехали родители Сантама. Они привезли с собой свадебную фотографию, которую мальчик сразу узнал — он много раз видел ее в прежней жизни.

В газетах была напечатана статья об этой истории. Прочитал ее и индийский криминалист Викрам Рада Синг Чаохан, но не поверил в реинкарнацию. Однако любопытство заставило его провести расследование. Он расспросил многих людей в обоих населенных пунктах и нашел множество совпадений в их рассказах. Криминалист также узнал, что за несколько дней до смерти Сантам купил в лавке в долг блокнот за 3 рупии. Когда лавочник встретился с Таранджитом, то мальчик сразу вспомнил о долге, однако назвал другую сумму — 2 рупии.

Для окончательного выяснения истины криминалист нашел образцы почерка Сантама Сингха и сравнил их с почерком Таранджита Сингха. Викрам Чаохан обнаружил, что почерки двух мальчиков почти идентичны. Небольшое различие можно было объяснить разницей в возрасте: Таранджиту только 6 лет, и он еще не очень хорошо пишет.

Карма и возрождение

Сам по себе факт, что мы проходим не одну жизнь, еще не означает, что наши жизни каким-то образом могут быть связаны друг с другом. Возможно, реинкарнация — случайный процесс, космическая лотерея, в которой мы участвуем. А может быть, мы сами совершаем выбор, руководствуясь лишь собственными капризами. То есть, выбирая свои инкарнации, мы напоминаем ребенка, стоящего перед витриной с разноцветными конфетами: он хочет взять немного тех, немного этих, а в результате сваливает все конфеты в одну сумку. Ничего нелогичного нет ни в первом, ни во втором, ни в третьем сценариях. Однако в большинстве признающих реинкарнацию духовных традиций считается, что все происходит не совсем так. Наши жизни не следуют одна за другой, повинуясь прихотям или завися от случайностей. Они подчиняются только законам причинно-следственной связи, которая в Индии называется кармой.

Сегодня понятие кармы достаточно широко распространено. Эта тема постоянно поднимается в поп-музыке, ток-шоу, комедиях положений (ситкомах). Многими признается закон возвращения к нам действия, которое мы совершили по отношению к другим. Эта мысль укоренилась и в западных религиях: что посеешь — то и пожнешь; не судите — да не судимы будете.

В глубине души мы понимаем, что нам не избежать последствий не только наших действий, но даже намерений. Врачи утверждают, что тело реагирует на наши отношения, позиции и верования тысячами тончайших способов. Все, что мы говорим, делаем или думаем, прежде чем повлиять на других, воздействует на нас самих. Но если на любую малость так чутко реагируют наши тела, то должны реагировать и наши жизни!

Карма, с одной стороны, — это простейшая концепция, с другой — чрезвычайно сложная. Относись к другим так, как хочешь, чтобы относились к тебе. И согласно этому правилу, карма — очень простая вещь. Однако, когда мы пытаемся понять, каким образом такие механизмы кармы, как поступки и мысли, никогда не приводимые в действие, могут повлиять на события, отделенные от них веками, карма оказывается тайной, покрытой мраком. Более того, это не то, что мы можем исследовать извне. Это поток, внутри которого находятся наши жизни. Исследовать карму — значит всматриваться в глубины собственного существа. Попытки понять ее — это исследование сути человеческой жизни.

Карма в целом относится к причинно-следственным законам, управляющим эволюцией человека. Слово «карма» означает и «действие», и «поступок». На самом же деле карма (причина) образует випаку (следствие). Часто понятие кармы неправильно используют для обозначения и причины, и следствия. Таким образом, люди нередко говорят о наследовании «хорошей кармы», хотя технически они наследуют «хорошую випаку». Сегодня такой подход настолько распространился, что положение изменить уже невозможно.

С тех пор как понятие кармы соединилось с реинкарнацией в индийских текстах Упанишад (около VIII–III веков до н. э.), оно означает «действие, имеющее последствием возрождение». Согласно философии кармы, наша эволюция, проходящая через множество жизненных кругов, управляется взаимодействием жизненных выборов и следующих за ними событий и переживаний, которые этими выборами вызываются. Таков наш способ извлечения уроков. В возникнувших новых условиях мы снова делаем некие выборы, и они создают другие условия и т. д.

Согласно психологической традиции йоги, все наши действия оставляют в психике следы, называемые самскарами. Самскары — это тенденции, скрытые в бессознательных желаниях, их уподобляют семенам, из которых произрастают условия нашей жизни — и внутренние (их мы переживаем как личности), и внешние (их мы переживаем как исторические обстоятельства). Эти семена вновь возникают в нашем опыте в соответствии с законом: все, что не закончено и важно, должно быть завершено и таким образом превзойдено.

Эзотерические духовные традиции учат, что мы инкарнируем (воплощаемся в физических телах) на Земле в целях совершенствования через особые вызовы, сложные уроки. Следовательно, каждая жизнь человека в определенном смысле является классом школы, где учатся развивать и совершенствовать душу.

Однако с повторными инкарнациями наш выбор становится все более обусловленным предыдущими выборами, восприятие событий — менее нейтральным и более окрашенным опытом предыдущих жизней. Каждая инкарнация накладывает еще один слой на жизненные условия, все больше лишая нас возможности сделать по-настоящему свободный выбор. Так мы оказываемся в лабиринте самопрограммирования, не сознавая, кто мы и что представляем собой вне этой программы. Мы можем так запутаться в этих условиях, что даже после смерти и отделения от физического тела не сумеем полностью освободиться от их влияния.

Карма и випака. Причина и следствие. Выбор и пожинание его плодов. Шаг за шагом мы выбираем свой путь в лабиринте жизненных условий и можем изменить их. Выборы, улучшающие или нейтрализующие условия нашей жизни, описываются как производящие благотворную карму, а ужесточающие их — неблаготворную карму.

Эзотерические духовные традиции считают человеческие существа воплощенными душами, попавшими в ловушку повторяющихся циклов человеческого существования и сражающимися за то, чтобы выпутаться из сетей жизненных условий. Эти традиции рассматривают мировые религии как маяки, зовущие души обратно в духовный мир, к свободе духовного существования. Не потому, что земному существованию изначально присуще зло, но потому, что оно ограничено во времени и не может быть вечным. Таким образом, эзотерическое прочтение кармы — это в значительной степени учение о возвращении. Его предназначение — помочь человеку выйти из затруднительного положения, сосредоточиться на конечной цели.

Чаще всего карму определяют как закон морального взаимообмена: то, что отдал, вернется к тебе. Моральные рекомендации, вытекающие из этого закона, представлены во всех мировых религиях. Несмотря на то что в качестве противоядия хроническому эгоизму предлагается самопожертвование, на более глобальном уровне рекомендуется ценить всех людей как равных, включая себя, и поступать в соответствии с этим.

В каждой религиозной традиции есть определенное слово для отношения такого рода. Христиане называют его агапе (любовь к ближнему), даосисты — узу, евреи — хесед. Одним словом, любовь в высочайшей ее форме. Это со-страдание — страдание вместе, предполагающее проникновение внутрь переживаемой другим человеком ситуации и выбор направления действия с учетом и своего, и чужого интереса. Действие, осуществляемое в манере, «лишенной эго», но не пренебрегающей им, в даосизме называется увэй. Иногда это понятие ошибочно переводят как «недеяние», но это скорее «несамомотивированное деяние».

Карма включает в себя более широкий диапазон причинно-следственных связей, чем простое моральное воздаяние. Тем не менее упор именно на него вполне оправдан, поскольку закон морального взаимообмена-воздаяния — главный в наших попытках возвратиться к духовному. Нас поощряют относиться к другим людям так, как мы хотели бы, чтобы они относились к нам. Ведь они и мы, по сути, — просто различные проявления единой, лежащей в основе всего реальности. Относясь к другим так, как мы хотели бы, чтобы они относились к нам, мы постепенно ослабляем узы, приковывающие нас к иллюзии раздельности, и усиливаем осознание лежащего в основе единства. Однако нам предписывают следовать «золотому правилу» не по идеалистическим причинам, а потому, что через него мы можем открыть первоначальную истину нашего существования.

С физической точки зрения утверждение о нашем единстве — очевидная нелепица. В физическом мире мы существуем как особые и отдельные сущности. Мы рождены раздельно, мы ссоримся из-за куска хлеба насущного и умираем каждый сам но себе. Меньшей правды о нас, чем утверждение нашего единства, трудно сыскать, хотя многое стимулирует нас вести себя так, будто мы — единое целое.

Однако с духовной точки зрения именно ощущение раздельности является иллюзией, а не конечной реальностью. В нашей жизни не только всё и вся переплетено, но представляет собой проявление единой действительности. В моменты, когда жизнь раскалывается, чтобы явить самые важные для нас истины, мы начинаем открывать, что глубочайшая и настоящая наша сущность — та, которую мы равно разделяем с другими существами. В такой сущности нет Двоих, но всегда Один. Данной истине никто никого научить не может, каждый должен постичь ее сам — через карму и возрождение.

Согласно эзотерическим традициям, иллюзия раздельности создана условиями материального существования. Существовать на Земле — значит существовать самостоятельно, другого варианта нет. Следовательно, пока мы существуем как отдельные существа, мы учимся цельности. Цепочка выборов шаг за шагом ведет нас к тому, чтобы преодолеть эту иллюзию и обрести Божественную Общность, которая связывает нас всех в единое существо. И тогда, вредя другим в целях извлечения собственной выгоды, мы вредим самим себе, а помогая другим — помогаем себе. Наше обращение с другими бумерангом возвращается к нам, чтобы мы усвоили: хотя физически мы обособлены и различны, по сути мы — одно целое.

Драма, вызванная этим процессом обратной связи, разворачивается на протяжении веков. Закон кармы учит, что наше настоящее является не моментом, не зависимым от времени, но частью причинно-следственной цепи, начало которой уходит в глубину истории, а конец теряется в далеком будущем. Карма — это направление движения, обусловленное бессчетным количеством сделанных нами выборов, их движущая сила. То, что мы накапливаем для себя, может со временем проявиться. История обладает такой большой инерцией, что способна отразиться и на будущем. Это справедливо для всех уровней существования. История — это переплетение личностей, семей, обществ, наций, рас и планет, и все это наполнено смыслом и причинно соединено. Наш выбор и результат выбора служат нашему пробуждению.

Однако с тех пор, как карма впервые была признана законом природы, человечество пытается понять, как она действует, и на этом пути познания прошло несколько стадий.

На ранней стадии карма обычно определялась как карающая справедливость: око за око, зуб за зуб. Если вы убили кого-нибудь, он в следующей жизни убьет вас, если вы что-то украли, кого-то обманули, оскорбили или поступили подло, когда-нибудь вам ответят тем же.

Со временем карма стала мыслиться не как сведение счетов, а как уроки, позволяющие шире применять правило компенсации. Если вы не до конца компенсировали тот вред, что причинили своим жертвам, вы можете компенсировать его другим пострадавшим от подобных преступлений. Если вы убили кого-то, то можете в следующей жизни работать на семью жертвы, то есть косвенно столкнуться с последствиями своего действия. Суть в том, чтобы учиться на собственных ошибках. Мы часто усваиваем урок со своими настоящими партнерами, так почему бы не усвоить его с их «заместителями»?

Иногда кармические уроки вообще не требуют участия другого человека. В таком случае карма действует через перенос определенных отношений, эмоций или привычек во всей их полноте из одного жизненного круга в другой. Вполне приемлемые в первой жизни, во второй они приносят боль. Например, вина, отрицавшаяся в прошлой жизни, может целиком перенестись в настоящее, подрывая самооценку и приводя к психологическому слому, пока проблема не будет полностью разрешена.

В современном понимании кармы подчеркивается необходимость извлечения уроков из нашего предыдущего опыта и осознания, что эти уроки могут принимать самые разнообразные формы. Поэтому следует избавиться от привычки думать о карме только как о карающей справедливости. Нити, связывающие наши жизни, слишком тонки и слишком разнообразны для такой узкой концепции. Все виды уроков, отмеченные выше, проявляются в историях болезни, взятых из выборов прошлых жизней, и, конечно же, существует много моделей причинно-следственных связей, которые нам еще предстоит открыть.

Кроме закона морального взаимообмена, несомненно важного для духовной эволюции, наши жизни связаны множеством различных причин и следствий, и все они — тоже карма. Хронический голод в одной жизни может привести к избыточному аппетиту и ожирению в другой. Смерть от падения может привести к боязни высоты. Годы занятий музыкой могут проявиться как «природная музыкальная одаренность». Карма включает в себя весь спектр причинно-следственных отношений, и этот диапазон необычайно широк. Все, что мы воспринимаем как врожденное, природное, на самом деле коренится где-то в нашей истории.

На современное обсуждение кармы оказывают влияние многие истории болезни, в которых содержатся воспоминания из предыдущих жизней. Они подробно описаны в психотерапевтической литературе. Мы можем прочитать о сотнях случаев, когда люди вспоминают свой опыт из других исторических эпох, получая при этом впечатляющий психотерапевтический результат. Изучая подобные случаи, мы начинаем глубже понимать, как последствия связаны с причинами и как эта связь тянется сквозь жизни.

Однако следует помнить о безличности кармы. Не существует никакого следящего за нами судьи, в последующих жизнях наказывающего или выдающего награды. Карма — закон природы, действующий для восстановления гармонии, нарушенной нашими выборами. Карма не просто уравновешивает космические уровни или возвращает психодуховную систему к лишенному напряжения нулевому состоянию. Эта духовная кибернетическая структура способствует нашему росту, предоставляя постоянную обратную связь с выборами, которые мы совершаем.

Карма и реинкарнация — это законы, управляющие эволюцией человеческого сознания, но мы не знаем, кто создал эту систему, кто спроектировал этот шедевр.

Предположение, что духовные руководители следят за нашей эволюцией и помогают ей, — древняя и обнадеживающая мысль, хотя большинство людей принимают ее с трудом. Существует много свидетельств из разных областей науки, и количество их растет, которые если не доказывают наличие духовных руководителей, то, по крайней мере, допускают такую возможность. Встречи с духовными сущностями часто описываются в отчетах институтов, обучающих разнообразным техникам, которые поднимают уровень сознания, например Института прикладных наук Монро в Фабере, Виргиния. Подобные контакты представляют собой еще одну область предполагаемых доказательств.

Время от времени контакты с духовными наставниками описываются в отчетах о трансперсональных терапевтических сеансах. К примеру, доктор Станислав Гроф дает следующие описания различных духовных руководителей, проявившихся при применении его голономной терапии:

«Встречи с руководителями, учителями и защитниками духовного мира людей принадлежат к самым ценным явлениям трансперсональной области. Субъекты воспринимают их как высших сущностей, живущих на более высоких уровнях сознания и энергии. Иногда на определенном этапе духовного развития личности они появляются самопроизвольно, иногда — во время внутренних кризисов, откликаясь на срочный зов о помощи. Во многих случаях они продолжают являться субъекту по собственному почину или же по просьбе своего протеже».

В 1824 году девятилетний мальчик по имени Катсугоро, сын зажиточного японского крестьянина, заявил старшей сестре о своей убежденности в том, что у него раньше была другая, «прошлая» жизнь. Этот случай является одним из первых, которые удалось официально записать со слов очевидцев, свидетелей и задокументировать. Катсугоро покорил всех своими яркими и живописными воспоминаниями о предыдущей жизни, пестрившими подробностями и массой мелких деталей, которые не могли быть известны ребенку такого юного возраста.

Прежде всего Катсугоро сообщил, что в прошлой своей жизни он был сыном другого крестьянина и жил в деревне, находившейся на острове Окинава. В зрелом возрасте он серьезно заболел и в 1810 году умер от оспы.

Мальчик попал под перекрестный допрос представителей власти, который проходил под непосредственным наблюдением психолога и врачей. Мальчик рассказал более 50 разных историй и случаев из жизни деревни с острова Окинава. К тому же раскрыл тайны своей предыдущей семьи, которые мог знать только близкий человек. Стоит особо отметить: Катсугоро назвал следствию домашние имена своих «прошлых» родственников, а также клички домашних питомцев: собак, кошек, коровы и овец. Очень любопытными выглядели воспоминания мальчика о собственных похоронах, которые он описал в подробностях. Кроме того, он назвал точную дату «своей» смерти и дату похорон. При этом надо отметить, что сам Катсугоро никогда не покидал своей деревни и не посещал острова Окинава.

Факты, рассказанные мальчиком, были проверены, сопоставлены и получили точное подтверждение.

Паутина жизней и сверхдуша

Реинкарнация свидетельствует, что все в жизни взаимосвязано и переплетено, что настоящий момент времени связан с другим в далеком прошлом или отдаленном будущем. Реинкарнация напоминает о существовании глубинных течений, прокладывающих через историю свои пути, траектории которых охватывают сотни и тысячи лет. Она внедряет наше настоящее в историю более обширную, чем та, в которой могли бы участвовать наши физические тела. Она напоминает, что мы, по сути, духовные существа, чьи контуры проступают лишь тогда, когда мы заглядываем за границы физического тела и всматриваемся в глубину истории, за пределы самого времени.

Однако взаимосвязанность, о которой говорит реинкарнация, не только простирается сквозь жизни, но и пронизывает нашу нынешнюю жизнь. В первом случае ее можно представить как вертикаль, во втором — как горизонталь. Это наша связь с определенными людьми, местами и обстоятельствами. Она охватывает «данности» рождения и «случайности» истории, которые, пересекаясь, создают нашу личную судьбу. Такие горизонтальные переплетения мы назовем сетью, или паутиной жизни.

Паутина жизни — это паутина энергии, лежащей в ее основе и подпитывающей другие причинные связи. Это духовная причинная матрица, внутри которой находятся наши физические жизни, энергетическое созвездие замыкающихся друг на друге кармических сценариев. Паутина жизни включает всех людей, которые связаны с нами и с которыми связаны мы. В ней наши родители, братья, сестры, жены, мужья, дети и друзья, с которыми мы идем через всю жизнь, а также давние враги и многие другие люди, возникающие на нашем пути в стратегические моменты. В нее входят все, кто имеет на нас влияние и на кого влияем мы. Она может включать в себя даже водителя машины, который через двадцать лет проедет на красный свет и положит конец этому циклу существования человека.

Хотя каждый из нас склонен думать о себе как о центре этой паутины, на самом деле в ней нет центра. Или лучше сказать, здесь центров множество и нет центра абсолютного. Каждый из нас — центр собственной сети, но одновременно мы находимся на внешней границе другой сети. Мы можем по-разному втягиваться в жизнь друг друга. С некоторыми мы рядом всю жизнь, тогда как пребывание с нами других очень кратковременно. Карма этих взаимодействий неплохо сбалансирована. Меня не будет в вашей жизни, а вас не будет в моей, если кармическое притяжение не взаимно. Чтобы свести нас вместе, кармическая нить должна связывать оба конца. Поэтому бессмысленно говорить «моя сеть» или «твоя сеть».

Паутина жизни — это метафора, которая может помочь создать новую концепцию не только нашего внедрения в общественную жизнь, но и взаимодействия со временем. Если мы думаем о себе как о находящихся в центре энергетического созвездия, притягивающего определенных людей, определенные места и определенные события, у нас может возникнуть ощущение, будто мы живем вне этого конкретного момента, так сказать, развертываемся во времени. Если люди и события, важные для раскрытия человека, уже влекутся к нему какой-то непостижимой силой взаимного притяжения, тогда человек может думать о себе как о живущем вне временных пределов сегодняшнего дня.

Точно так же каждый из нас может использовать понятие паутины жизни, чтобы пересмотреть концепцию своей пространственной тождественности и начать думать о себе как о находящемся вне физического пространства, где разместилось тело. Неестественно разделять энергию, которая составляет человека, и энергию, создающую отношения, ключевые для его будущего развития. «Я» — не просто тело, связанное с другими телами нитями энергии. Напротив: «я существую как живая энергия», которая вместе с другими центрами живой энергии образует материю, называемую здесь паутиной жизни.

Оценивая взаимосвязь с другими людьми, мы приходим к расширению концепции существ, генерирующих эту связь. В пространственно-временной точке здесь и сейчас пойманы только наши тела и наиболее связанная с ними часть мозга. Духовная сторона нашего существа в значительной степени свободна от такого ограничения. Следовательно, мы можем думать о наших телах и сознании, как о сердцевинах в пространстве — времени большей жизненной формы, которая уже сейчас существует за пределами пространства — времени.

Следует помнить, что кармические сценарии не настолько однозначны, чтобы вытеснить из жизни свободный выбор. Скорее, они определяют людей и обстоятельства, чтобы создать лучшие условия обучения души. От того выбора, который мы сделаем в пределах этих возможностей, зависит не только наше кармическое будущее, но и настоящее. Это подводит нас к самому важному свойству паутины: она живая. Паутина жизни обладает сознанием и реакцией — она откликается, причем весьма неоднозначно, на наши деяния процессами, которые понять можно не сразу. Она проявляет творческий подход, отзываясь на выборы, совершаемые нами на протяжении жизни. Поток событий, в котором мы существуем, тоже очень чуток к ним.

Мир, который можно просчитать, по-своему разумен, но это разум более низкого порядка, чем человеческий. Он не думает и не совершает выбор, как это делаем мы. То, что справедливо для природы, справедливо и для истории. Хотя подсчеты исторических причин и следствий — более тонкое дело, чем природных, их тоже надо рассматривать как бесцельные. Если мы и извлекаем из истории уроки, то только потому, что, как разумные существа, способны к обучению.

Привыкнув к этой мысли, мы неизбежно приходим к выводу о том, что поток событий, несущий нас по жизни, лишен всякого личностного значения. То есть мы существуем как наполненные воздухом молекулярные цепи, наталкивающиеся друг на друга в атомном мире бессмысленных связей. Случайность слепо проносится сквозь ткань жизни, заставляя нас приспосабливаться или совершать решительные поступки. Существует древняя мысль, что ритмы нашей жизни выражают цели, выходящие за рамки молекулярных, электромагнитных или генетических процессов, что в них содержится предопределенность, которая откликается не только на выборы, сделанные в предыдущих жизнях, но и на осуществляемые сейчас. И хотя мы не можем количественно определить эти отклики или полностью объяснить это явление, тем не менее мы можем наблюдать их, если быть внимательными и знать, куда смотреть.

Ключевой подход к работе с паутиной жизни — понимание ритмов жизни как постоянно идущего диалога. То есть паутина живая, она реагирует. Мы делаем выбор, а она откликается на него, меняет конфигурацию, окружая нас новыми условиями, осуществляя обратную связь с нашим выбором.

Синхронизация происходит во многих контекстах и может принимать различные формы.

Многие люди просыпались среди ночи оттого, что им снилось, будто к ним приходили их близкие и прощались с ними. Они уверяли, что все хорошо, они довольны, а затем уходили. Утром же приходило известие о неожиданной смерти появившегося во сне человека.

Или другой пример. Допустим, мы работаем над важным проектом и зашли в тупик. События словно сговорились не дать нам завершить дело. Тогда мы отступаем и стараемся заново оценить ситуацию. Стоит нам изменить отношение к проекту, как неприступные двери вдруг начинают распахиваться, а упорно молчащий телефон — звонить. В такой ситуации предположить, что существует связь между изменениями внутри нас и изменением отношения к нам внешнего мира, вовсе не означает принимать желаемое за действительное.

Когда в наши жизни входит синхронизация, это Вселенная общается с нами. Она или привлекает наше внимание, или указывает направление. Синхронизации возникают в важные, решающие моменты жизни. Иногда они помогают увидеть, какой путь следует избрать, иногда предупреждают о спрятанных на этом пути ловушках, в которые мы попадем, совершив определенный выбор, иногда подсказывают неожиданные повороты на дороге. Они могут возникнуть после того, как мы примем трудное решение, словно высказывая свое мнение о сделанном нами выборе.

Но возникает такой вопрос: а какое отношение все это имеет к реинкарнации? Большое. Мы — духовные существа, живущие в физическом мире и склонные попадать в ловушки, забывая, кто мы есть. Так вот, нам напоминают об этой картине и, поддержав, вдохновляют на то, чтобы соответствовать ей.

Если у вас хватит мужества рискнуть, жизнь начинает открывать, открывать, открывать перед вами все границы.

Даосские мудрецы говорят, что мы можем быть вполне уверены в правильности данного пути, если он «идет под гору, куда течет вода». Когда мы действуем по кармическому сценарию, создается впечатление, будто вещи становятся на свои места без особого напряжения. Это может сопровождаться ощущением, что «мы в любом случае должны были это сделать». Таким образом, даосизм учит нас следовать своей судьбе и идти по пути наименьшего сопротивления. Это не означает, что поиски своего пути и следование но нему не требуют работы или жертв. Скорее, это значит, что если мы нашли настоящую дорогу, то она должна выглядеть как наш естественный путь, и, следовательно, на нем все предусмотрено: путь не окажет нам особого сопротивления.

Так как все мы инкарнируем, чтобы учиться, нам не найти «горы, откуда течет вода», без отклика на проблемы, внедренные в наши жизни. Самые впечатляющие случаи синхронизации происходили, когда человек бился над какой-то важной проблемой, определяющей ход жизни на значительный период времени. Именно эта борьба делает наши жизни такими разными. Выбор велик: какую карьеру избрать? Простить обиду или мстить? Рискнуть и поменять работу? Положить конец браку или попытаться наладить отношения? Смириться ли с наркозависимостью? Удастся ли быть мужественным, когда начнется стрельба? Обычно над самыми важными кармическими выборами, которые нам предстоит сделать, мы бьемся многие годы.

Может сложиться впечатление, что, когда все сказано и сделано, мы остаемся с горсточкой извлеченных уроков. За всеми деталями нашей жизни, всеми причинами и следствиями, касаются ли они карьеры, семьи или здоровья, встают одни и те же немногочисленные проблемы, с которыми мы сражаемся всю жизнь. Это по-настоящему большие проблемы, или блоки, ограничивающие нас и не дающие нам двигаться дальше. «Если бы я мог расслабиться и не быть таким зажатым»; «если бы я мог принять себя таким, какой я есть»; «если бы я мог справиться со своей раздражительностью»; «если бы я перестал контролировать жизнь окружающих людей»; «если бы я мог поверить в творческое начало, прорастающее во мне»; «если бы я мог завершить то, что начал». Что бы ни было внесено в этот список, мы знаем: стоит разрешить данную проблему — и нам откроется новая жизнь.

Эти основные противостояния выводят нас на большую сцену и предоставляют редкую возможность изменить свои судьбы. Изменения могут быть не настолько очевидными, чтобы открыться невнимательному наблюдателю. Мы делаем трудный, но, по нашим ощущениям, правильный выбор, и обстоятельства неожиданно меняются к лучшему. Мы принимаем решение взять на себя ответственность или пойти на риск — и вдруг все становится на свои места.

Иногда блокирующие жизнь проблемы находятся вне нас и отражают обстоятельства, вроде бы нам неподвластные. Национальная экономика может привести бизнес к банкротству. Засуха может губить урожай два года подряд. Автокатастрофа — разрушить семью. Тяжелая болезнь час за часом уносит жизнь.

Но если карма, реинкарнация и кармический сценарий — заслуживающие доверия концепции, такие события тоже являются частью курса обучения. Мы помещаем себя в подобные обстоятельства по причине, которая лежит только в нас самих. Какими бы непостижимыми ни казались они в настоящем, эти переживания зачем-то были нам нужны. Они содержат нечто, из чего мы можем извлечь необходимый урок, иначе их не было бы в нашей жизни. Не обязательно понимать необходимость такого опыта, главное — откликнуться на возникшие обстоятельства так истово, как только возможно. Наш ответ на вызов — использовать этот опыт, извлечь из него то, что для нас жизненно необходимо, и следовать за ним, куда бы он ни вел.

Что-то внутри нас притянуло к нам этот опыт. В нем спрятан для нас ключ. Если мы сможем найти его и применить, произойдет одно из двух. Иногда после поворота ключа внешние обстоятельства начинают меняться. Темные тучи, собравшиеся на горизонте, постепенно рассеиваются. Бывает и по-другому: внешние условия продолжают оставаться прежними, но при этом изменяемся мы. Порою судьба просто не позволяет нам оставаться прежними — она создает такие обстоятельства, которые безжалостно перемалывают наше старое «я» в пыль. Возможно, мы не доживем до того, чтобы увидеть своих детей взрослыми, или мы не смогли воспользоваться благоприятными обстоятельствами, или у нас никогда не было того, чего мы хотели в жизни больше всего. Иногда, повернув ключ, мы обнаруживаем, что свободны от этого: оно (что бы ни скрывалось за ним, что бы мы ни считали самым необходимым в жизни для ее завершенности) нас больше не мучает, мы чувствуем свою полноту и без него. Иногда, только отобрав то, что для нас дороже и нужнее всего, жизнь покажет, что мы больше той личности, какой воспринимаем себя. Мы больше, чем наши страстные желания.

Есть особое ощущение, приходящее тогда, когда мы отыскиваем и используем этот ключ. Как бы все после этого ни сложилось, мы знаем: мы сделали то, что от нас требовалось, завершили часть своей судьбы. Ощущение, что мы на своем пути, что прошли через главное испытание и сделали правильный выбор, не спутаешь ни с чем. Оно приносит умиротворение, совершенно не зависимое от внешних обстоятельств. Только чувство выполнения своего предназначения вносит в жизнь умиротворение. В конце концов, не имеет большого значения, как много страданий в нашей жизни, поскольку само по себе страдание не может уничтожить умиротворение, так же как отсутствие страдания не может его даровать. Имеет значение только то, насколько правильно мы используем страдание, да и вообще все, что приходит к нам.

Вероятно, не каждая деталь нашей жизни кармически предопределена. Возможно, даже не все главные трудности, с которыми мы сталкиваемся в жизни, — центральные в нашем кармическом сценарии. Может быть, их надо воспринимать как неудобства, которые мы сами спланировали, или риск, через который мы добровольно готовы пройти, чтобы воспользоваться другими возможностями, предлагаемыми нам. Но вполне вероятно, что эти трудности вообще не были предусмотрены. В конце концов, это не так уж важно, поскольку непредвиденные (заранее не спланированные) события могут быть точно так же использованы для личного развития, как и спланированные. Важно не то, что случается с нами, а насколько эффективно мы это используем. Ни одно из наших усилий не пропадает даром. Мы получим все ответы и поймем причины, когда обучение закончится, и, несомненно, кое-какие сюрпризы нас ожидают. То, что кажется значимым в долине, может не оказаться таковым на вершине холма, и нечто значительное откроется там, где мы совершенно не ожидали это обнаружить.

Кармические причинные связи — это вариации развития. Мы делаем выборы в пределах поля возможностей, и паутина откликается на них. Эти изменения могут проявляться внезапно или постепенно. Внезапные изменения заметить проще, но обычно такие изменения проявляются постепенно, поэтому мы можем не сразу заметить их приход или не связать с предыдущим выбором, сделанным нами.

Чтобы увидеть причинные ритмы наших жизней, мы должны рассматривать большие блоки времени. Чтобы распознать связи между сделанными выборами и изменениями в обстоятельствах, надо развить способность воспринимать свои жизни как целое. Жизнь — процесс величайшей сложности. Следовательно, он имеет тенденцию развиваться постепенно. У каждой жизни — своя траектория, которая придает ей неповторимые свойства и отношения. Эта траектория выражает наш кармический импульс во времени и пространстве. Данный импульс определяется нашими отношениями, карьерой, нашим местом жительства и прочими условиями. Этот импульс не может измениться вдруг. Однако изменения в жизни проявляются, и их корни уходят глубоко в материю наших выборов.

Если мы отвергаем возможность развития, импульс к изменению немного ослабевает. Если мы повторно отвергаем такую возможность, потери становятся еще больше. Если мы постоянно делаем это, возможность развития полностью утрачивается, наши жизни могут превратиться в бесконечную повседневную рутину. На горизонте не возникает ничего нового: никаких волнений, никаких вызовов. Наша жизнь замирает на самой низкой точке эволюционного пути. Мы начинаем ощущать ее как место, где прозябаем, вместо того чтобы активно создавать свою жизнь. Хуже всего, что нам кажется, будто мы ничего не можем сделать, чтобы изменить обстоятельства.

Но если мы начинаем настойчиво стремиться к развитию, даже если просто жаждем его, возможность изменения, поначалу не совсем осознанная, притянется к нам. Она может появиться, чтобы обменять то, что у нас есть, на неизвестное. Обычно мы должны отказаться от прежнего, причем, как правило, то, что нужно отдать, видится более ясно, чем то, что можно получить взамен. Чем бы оно ни было, оно — другое и чего-то от нас требует. Если мы отдадим требуемое, развитие пойдет быстрее. Если бы мы могли со стороны наблюдать за процессом, то увидели бы, что тут же появилась другая возможность. Жизнь заинтересована в продолжении нашего развития. Она не может помочь иначе, чем откликнуться на наши усилия, направленные на развитие. Как гласит пословица, Бог помогает тем, кто сам себе помогает.

Каждый раз, когда мы принимаем возможность развития, происходящие изменения вносят в нашу жизнь больше движения. Если мы открыты для личностного роста, возникающие возможности будут указывать нам направление этого развития. То, что требуется от нас, будет становиться все труднее, противостояние — все более вызывающим, а награда — большей. Это происходит потому, что развитие — естественный порядок вещей. Выбирая развитие, мы становимся в один ряд с Природой и начинаем получать от нее большие внимание и поддержку.

Когда мы принимаем вызов, начинается определенный расцвет. Форма его проявления может быть внутренней или внешней или той и другой одновременно. Человек начинает ощущать, как поправляется его материальное положение, или у него возникает хрупкое, но безошибочное внутреннее чувство удовлетворенности, которое может создать основу дальнейшего развития. Внешне жизнь может выглядеть проблемной, наполненной трудностями, но именно эти испытания помогают привлечь карму и высвободить ее.

Паутина может привлечь к нам людей, информацию или возможности именно в то время, когда мы особенно нуждаемся в них, при условии, что мы примем на себя определенное обязательство — использовать их с пользой. Главные истины — часть нашей жизни и открываются тем, кто открыт им. В них нет ничего тайного или эзотерического. Эти истины — то, как ведет себя жизнь, если мы позволяем себе увидеть это. С реинкарнационной точки зрения подобные события имеют вполне определенный смысл. Так как само по себе человеческое существование — это обучение, не стоит удивляться, что жизненные процессы поддерживают наше стремление учиться.

Если мы не отвергаем предложенный нашими духовными руководителями план, мы вступаем в жизнь с кармическим сценарием. С самого начала мы оказываемся помещенными в определенную сеть отношений. По мере того как наше сознание развивается, мы начинаем осуществлять свои выборы, и с этого момента между ними и сетью-паутиной возникает диалог. Он ведется независимо от того, сознаем мы это или нет. Если мы осознали, что происходит, то можем использовать предоставляемую паутиной обратную связь с большей эффективностью, внимательнее прислушиваться к ее отклику и учиться, извлекая существенную пользу для себя. Поняв однажды правила игры, мы можем стать более сознательными игроками, а поскольку цель этой игры — учиться, у нас есть возможность стать и более сознательными учениками.

В 1954 году Джасбир Лал Джет, трехлетний индийский мальчик, живший в бедной деревушке около города Вехеди, чуть не умер от оспы. Он болел несколько дней, и однажды его дыхание остановилось и тело похолодело. Однако на следующее утро, когда были назначены его похороны, мертвец внезапно зашевелился. Вскоре стало ясно, что мальчик странным образом изменился. Он говорил с чужим акцентом и манерностью, несвойственной его возрасту, и называл себя Собхой Ремом Тьяги, сыном брамина. Собха, по его словам, скончался как раз в тот момент, когда и он сам. И теперь в тело, погубленное оспой, вселилась душа Собхи Рема, ребенка из высшей касты. Несмотря на насмешки окружающих, мальчик пребывал в убеждении, что он говорит правду, и отказывался принимать пищу из рук членов своей семьи, ссылаясь на то, что они грязные. Большинство людей считали, что ребенок помешался, пока однажды он случайно не узнал в проходившей незнакомой женщине тетю Собхи Рема Тьяги. Это оказалось правдой, и женщина подтвердила версию мальчика о том, что ее племянник умер от травмы головы в тот самый день. Позже Джасбира привели в деревню, где, по его рассказу, он жил в прошлой жизни, и ребенок называл всех родственников Собхи Рема Тьяги по имени. Все согласились, что мальчик слишком хорошо знал район, где находился его старый дом, и это невозможно было угадать с такой точностью.

Реинкарнация учит нас взаимосвязанности, которая тянется сквозь века и выходит за рамки нашей жизни. И чем глубже мы понимаем эту связь, тем больше способны сосредоточиться на моменте, называемом «здесь и сейчас». Все, что важно для нас, вновь и вновь проходит через наше настоящее, пока не получит своего разрешения. Если мы хотим развиваться духовно, то нам нужно сосредоточить свою энергию на настоящем, какое оно есть, а не на том, каким оно должно быть по нашим представлениям. Правильно управлять настоящим — вот ключ к исправлению нашей жизни. Именно это лежит в основе понимания реинкарнации и паутины жизни. Она советует делать то, что мы и делаем: жить своей жизнью, какой она является сейчас, — но делать настолько сознательно, насколько мы способны. Понимая огромное значение осуществляемых нами выборов, она учит сначала взвешенно оценивать их, а затем уверенно следовать избранному пути. Наше развитие зависит от того, насколько сознательно мы делаем выборы, насколько внимательно следим за постоянно меняющимся настоящим.

Чаще всего самая большая тайна для нас — это то, что ключ к нашим жизням лежит у нас под носом. Духовное странствие начинается там, где мы находимся сейчас. Суть духовности — жить полностью погруженными в настоящее. Это значит, во-первых, выполнять свой кармический сценарий, созданный для духовного пробуждения. Многие якобы экзотические практики, которые часто связываются с духовностью, являются просто техниками для углубления способности переживать настоящий момент полно и без искажения. Буддистская медитация випассана, японская кип-кин (прогулочная медитация) и христианская практика присутствия Бога — все фокусируют наше внимание на моменте переживания. Настоящее — это двери, ведущие к конечной духовности. Мы с рождения находимся на духовном пути, с первого дня ведем диалог с Мудрецом. Поняв однажды, как действует паутина, мы сможем вести этот диалог более осознанно. Мы хотим проживать свои жизни, зная правила игры и что лежит на кону.

Реинкарнация учит нас, что жизнь — это обучение, а внешние атрибуты наших жизней — декорации, помогающие в этом. Наша карьера, наши обязанности, наши трагедии, наши личности, наши дела — все это лишь декорации. На самом деле никто не является таким, каким мы видим его, находясь в долине. Мы глубоко уверены, что та или другая сторона жизни исключительно важна, что именно это настоящее — мои дети, мое заболевание… Но ничего и никого не было бы в нашей жизни, если бы они не играли своей роли в большем процессе развития. Мы можем быть внедрены в жизнь в любом месте планеты, можем войти в любую семью, любое тело, любую культуру, нацию или историческую эпоху по своему желанию. Мы в этом времени, в этом месте, с этими людьми проживаем собственный кармический сценарий, чтобы помочь своей эволюции, — и такое можно сказать о каждом. Все в нашей жизни настоящее, со своей собственной правдой, на своем месте, и каждый человек, находящийся рядом с нами, преследует цели своего образования, но в конечном смысле они — не настоящие. Мы — действующие лица в сценарии друг друга и декорации на сцене друг друга. Мы не реальны по-настоящему, пока существуем здесь, в этой долине. Когда ее время заканчивается, мы все поднимаемся на гору и обретаем истинную индивидуальность. Все окружающее нас здесь, внизу — декорации. Даже смерть — декорация, возможно, величайшая из всех.

Именно это имеют в виду индусы, называя мир «майя» — иллюзия. Вещи в действительности не такие, какими кажутся. Говоря, что мир — иллюзия, они не унижают жизнь, просто хотят напомнить о том, что она не ограничивается физической Вселенной. Наша амнезия в долине настолько полная, мы так захвачены личными жизненными уроками, что призыв восстановить в памяти другой мир вначале кажется смехотворным. Нам трудно отвлечься от своего сценария, вспомнить, о чем нам говорят и что имеют в виду. Наши жизни — лишь курс обучения в земной школе. Есть и другой мир — мир духа, нелинейного времени. Из этого мира мы пришли и в него в конце концов уйдем. Как ни велика физическая Вселенная, но духовная, по словам тех, кто помнит забытое нами, еще обширнее. Прекрасен наш физический мир, но духовный — прекраснее. Как бы нас ни удовлетворяла жизнь здесь, она не может идти ни в какое сравнение с тем, что ждет нас по завершении нашей работы. Все, что есть здесь, — часть большой пьесы.

Мудрецы говорят, что, участвуя в этой пьесе, нужно только «обращать внимание». Просто обращать внимание на то, что происходит перед нами и с нами, и делать правильные выборы. Мы находимся именно там, где надо. Нет причин идти куда-нибудь еще, просто обращайте внимание. В другое время, когда мы понимали больше, чем сейчас, и могли воспользоваться преимуществом мудрого совета, мы выбрали эту жизнь, выбрали события,которые привели нас к этому моменту, и надо доверять своему решению. Мы должны доверять всему, что входит в него, и в целом всей системе, которая делает возможными те или иные события. Мы можем верить в благожелательность Вселенной и не сомневаться в полной своей безопасности. Мы никогда не узнаем смерти, и жизнь с этого момента становится только лучше.

Какой бы выбор мы ни сделали, паутина отреагирует на него должным образом. Ее отклик — не магический, а вполне естественный. Мы прикреплены к паутине жизни коллективной энергией прошлых выборов. Как только наши нынешние выборы изменят равновесие этой энергии, паутине придется снова его восстановить. В следующей главе мы рассмотрим данный вопрос более подробно.

Обратимся теперь к понятию Сверхдуши.

Если термин «душа» используется для обозначения сознания, накапливающего и интегрирующего опыты одной инкарнации, то Сверхдушой называется сознание, накапливающее и интегрирующее опыты не только настоящей жизни, но всех жизней, которые были до нее и будут после.

Все эти жизни мыслятся находящимися внутри Сверхдуши, сохраняя каким-то образом свою автономность и в то же время объединяясь с более обширным сознанием. Возможно, это происходит так же, как воспоминание об одном дне присоединяется к воспоминаниям о другом, оставаясь при этом отдельным от него. Наша настоящая жизнь — развитие Сверхдуши, один круг внутри другого, значительно превосходящего его жизненного круга. Следовательно, это более глубокая наша тождественность, чем та, которую мы приняли при рождении. Через нее мы укореняемся в более глубинной истории.

Именно Сверхдуша создает тот вид, который каждый из нас имеет сейчас. Не мы выбирали компоненты своей настоящей жизни, так как личность не существовала до тех пор, пока не были сделаны эти выборы. Их не могла совершить и жизнь, непосредственно предшествующая нынешней. Они осуществлены нашей «полной тождественностью», интегративной суммой всех опытов родословной нашего «я», уходящей за пределы времени. Сверхдуша выбирает определенные компоненты нашей жизни, чтобы совершенствовать и обогащать собственную жизнь. Строго говоря, это не мы инкарнируем много раз, а она.

Если «эго-я» — наша естественная тождественность в физическом мире, то Сверхдуша — наша тождественность в мире духовном. Когда мы в «смерти» покидаем физические тела и возвращаемся в духовную сферу, мы (умозрительно) обмениваем нашу тождественность на большую тождественность Сверхдуши, которая включает в себя все жизни, которые мы когда-либо проживали. Следовательно, воссоединиться со Сверхдушой — значит одновременно пережить мощное расширение нашего существа и возвращение к большей тождественности.

Если внутри Сверхдуши заключены все способности и знания, накопленные за многие тысячелетия жизни, то на что может быть похоже сознание такого существа?

Мы можем создать системы, подобные Солнечной, но не делаем этого: это уже сделано. Мы можем упорядочить то, что окружает планету Земля, но не делаем этого: это не наша задача. Мы можем отслеживать, дополнять и обобщать пронизывающий пространство и время поток человеческого опыта, как и любой другой опыт похожего содержания. И постоянно делаем это на всех уровнях человеческого сознания, чтобы как следует подготовить эти «грузовые вагоны» основной (то есть человеческой) энергии для сцепления в общность, которой мы становимся. В этом — суть нашего развития. Такая помощь и подготовка ожидаются от нас по требованию одного или более уровней сознания внутри «грузового состава». Следовательно, сцепление задействуется во многих формах коммуникаций, происходящих между нами, пока не осуществляется окончательная трансформация.

Хотя знание и энергия Сверхдуши кажутся экстраординарными, они проявляются, чтобы помочь нам научиться тому, чему мы пришли научиться на Земле. Мы — посредники, через которых она получает знания, необходимые ей для совершенствования. Совершенствуясь сама, она помогает совершенствоваться нам. Мы — ее ученики в школе Земли, ее часть, посланная работать во благо целого, но обязанная забыть свою связь с целым — таково одно из условий обучения.

И все же эта забывчивость может быть в определенной мере преодолена даже во время земного обучения. Узнав однажды о существовании Сверхдуши и нашей связи с ней, мы можем начать открываться ей на более глубинном уровне, сделать в определенной степени бессознательную связь сознательной.

Духовные традиции, которые учат реинкарнации, согласны с западными религиями в том, что мы — духи, а потому никогда не умрем. Однако к этой сути бессмертия восточные традиции добавляют, что жизнь в духе не статична, а динамична. Мы не можем умереть, но можем изменяться и развиваться, даже превращаться в более высокие жизненные формы на критических стадиях развития. Это циклы смерти и возрождения — следующие одна за другой трансформации, необходимые для реализации функции вечной эволюции, переносящей нас от жизни к жизни, даже от вида к виду, на нашей спирали развития.

Хотя Сверхдуша существует вне времени, как мы понимаем его на Земле, возможно, она тоже принимает участие в подобном цикле смерти-возрождения как части собственной эволюции. Может быть, и она однажды должна отказаться от своей формы, чтобы преодолеть границы, присущие ее структуре, и стать чем-то новым и большим. Здесь наши размышления себя исчерпали. Хотя, если мы можем перенести цикл смерти-возрождения из опыта человека на опыт Сверхдуши, у нас есть причина предположить, что при превращении Сверхдуши в более высокую форму жизни ничего не утратится. Все будет сохранено и продвинуто. Как Сверхдуша собирает и сохраняет все опыты наших жизней, так и форма, что сменит ее, будет сохранять все опыты, накопленные ею. Изменения постоянно происходят и в духовной Вселенной, и в физической, но жизнь вечна, и вечными нас делает Сверхдуша.

Вы можете задать вопрос: сохраняет ли Сверхдуша нашу индивидуальность, когда наш опыт объединяется с более обширным сознанием? Или в этом ассимиляционном процессе наша жизнь просто «разрезается» на куски и части информации? Обладает ли она иной ценностью, помимо того что является инструментом сбора этой информации? Все-таки чрезвычайно трудно примириться с тем, что наша индивидуальность подчинена чему-то, пусть даже более глобальному и разумному.

Чтобы исследовать ту область психики, где хранятся воспоминания о предыдущих жизнях (а мы увидим, что даже называть вещи таким образом — значит предрешить результат), мы должны использовать наше настоящее эгосознание. Делая это, мы обнаруживаем, что глубокая психика проявляет себя по-разному в зависимости от того, на чем сосредоточено эгосознание при подходе к ней.

Если вы приближаетесь, задавая узкие вопросы, вполне вероятно, что и ответы будут такими же. Если же вы сформулируете свою проблему более широко, возможно, получите более серьезный анализ. Психика может выявить те стороны, которые вы проглядели, или показать способы изменения вашего взгляда на проблему. Если вы пришли как целостная личность, как полная жизнь, не сосредоточенная на частном вопросе, вы тоже можете встретиться с полными жизнями, которые будут направлять вашу жизнь. Тот или иной подход вызывает разные опыты, выкристаллизовывающиеся вокруг нас. Исследуемое сознание похоже на семя, прорастающее из психики только тем ростком, который заключен в зерне. Это не означает, что мы воспринимаем проекцию, созданную нашим богатым воображением, просто мы сами определяем границы общения, даже не осознавая этого. Насколько мудрым окажется мудрец, живущий на вершине горы, зависит от того, какие вопросы мы ему зададим.

Когда к психике применяется подход «открытого конца», предыдущие жизни имеют тенденцию проявляться не как статичные воспоминания, но как живые реальности. Они вступают с нами в диалог, обучая нас и одновременно обучаясь. Иногда они все еще обременены неискупленной виной, гневом, болью и т. п. По мере исследования мы приходим к осознанию, что проблемы, оставшиеся неразрешенными в течение предыдущей жизни, возвращаются, чтобы создать основу наших трудностей в настоящем. Конфликты прежних жизней оказываются нашими, способ разрешеия проблем в прошлом определяет наш стиль поведения сейчас и т. д. Если, входя в контакт с этими живыми реальностями, мы воскрешаем различные травмы, это нередко одинаково переживается как предшествующей нам сущностью, так и нашим настоящим «я». При таком контакте в едином процессе встречаются два живых присутствия. Наше повторное переживание этих событий, видимо, имеет эффект освобождения их, как, впрочем, и нас, от влияния травмирующих воспоминаний. Кроме того, оказывается, что они не могут избавиться от них сами и для этого требуется наша помощь.

Наши предыдущие сущности словно чувствуют себя обязанными помочь разрешить то, что является нашей общей проблемой, может быть, потому, что именно они становятся ее источником. Сделав это, они наконец-то обретают успокоение, которое так долго не могли обрести. Иногда они казались пассивными, не выказывали никакого желания вступать в контакт и принимать участие в процессе. Недостатки, которые в свое время мешали им разрешить проблему на Земле, могут привести к тому, что они будут сопротивляться нашим попыткам разрешить этот вопрос сейчас. Чтобы произошло исцеление, они часто должны узнать очень горькую правду о себе. Боль, которой они избегали при жизни, сейчас настолько реальна, что ее трудно переносить. Но мы всегда можем открыть им глаза на то бремя, которое они взвалили на свои плечи, и освободить их от него. Они не будут долго сопротивляться нашим усилиям исцелить их и свою жизнь, так как эти усилия поддерживаются самой природой.

Наши предыдущие жизни не знают о произошедших с момента их смерти изменениях в обществе. После смерти у них могут быть определенные видения, связанные с их собственной жизнью и тем историческим периодом, когда они жили, но по большей части эти видения ограничены миром, который они знали, пока были воплощены. Мы можем иногда поставлять им информацию об известных нам изменениях, что поможет им прийти в согласие с жизнью.

Вернувшись к свету, эти жизни становятся особенно полезны для нас. Их задача — помочь нам с проблемами, которые из-за изменившихся обстоятельств стали главными. Они могут дать нам мудрость и прозрение, чтобы справиться с жизненными сложностями.

Наши предыдущие жизни продвинутся на новый уровень существования, который мы не можем рассмотреть, пока не придет наш черед присоединиться к свету. Наконец их работа завершена, и они возвращаются, чтобы более полно насладиться целостностью, к которой отныне принадлежат. Их личный вклад в Сверхдушу полный, наш же, пока мы находимся на Земле, — еще нет. Мы сейчас — глаза и руки Сверхдуши, исследующие нереализованные возможности в физической форме. Мы — новое присутствие, где происходят изменения, где пишется будущее. Мы должны предвидеть, что однажды завершим свою миссию и возвратимся к целостности. У всех жизненных форм — свои жизненные циклы. Они зарождаются, развиваются и в итоге приходят к концу. Наша индивидуальность с распадом тела не умирает в том смысле, что не исчезает полностью из жизни — она просто завершает свою работу и уступает сцену другим, опять же не потому, что провалилась, а потому, что преуспела. Мы покидаем свою индивидуальность, так как она не может вместить все то, что мы приобрели в процессе работы. Этот переход не только ничего не забирает, но, наоборот, приносит нечто большее. Это не утрата, а цель, не смерть, а ритм вечной жизни.

В итоге все разговоры о смерти утрачивают трагичность. Наша личность не умирает совсем, она просто лишается своей гипнотической власти над нами. Она может продолжать существование как динамичное целое, но наше сознание больше не поймано в ее ловушку. Сверхдуша для обогащения своей сущности увлекает нас от нашей индивидуальности с помощью той временной формы, в которой она рассматривается в нашей концепции. Воссоединившись с большей жизнью, мы радостно и без сожаления выходим за пределы прежней индивидуальности, возвращаемся домой и наконец-то сбрасываем тяжкий груз, который тащили все эти годы. Продолжительное эхо нашей боли мгновенно забыто — мы обнимаем свою семью, которую оставили так давно. Наконец-то семья снова становится полной.

Знание того, что наша жизнь связана с рядом жизней, не может уменьшить ценность нынешнего существования, хотя сначала это, конечно, может испугать. Точно так же осознание того, что наша настоящая жизнь — лишь один из циклов жизни существа, чьи границы мы не в состоянии даже представить, ни в коей мере не умаляет значения промежуточного «я», которым мы сейчас являемся. Как у многокамерного моллюска, одна часть не может существовать без другой. Это большее существо не делает нас незначительными, мы — неотъемлемая его часть. Если наше прошлое и будущее простираются дальше, чем мы могли предположить, это не только не уводит нас от настоящего, но парадоксально заставляет глубже погрузиться в него. Мы представляем собой средоточие всех жизней, предшествовавших нашей. Все, что происходило прежде, привело к нам, а мы создаем будущее. Чем сильнее мы ценим нашу большую жизнь, тем внимательнее становимся к нашей настоящей жизни в том виде, как она разворачивается здесь и сейчас.

Американский парапсихолог и ясновидец Эдгар Кейси во время гипнотического сеанса подробно описал древнюю цивилизацию, процветавшую на территории Перу еще до эпохи инков. Впоследствии археологические раскопки подтвердили существование такой цивилизации. А во время другого сеанса Кейси рассказал, как однажды, во время войны с индейцами, он и молодой солдат сидели на берегу реки. Оба хотели есть, но у Кейси не было никакой еды, и тот солдат поделился с ним хлебом. Через некоторое время после этого сеанса к Кейси, сидевшему в парикмахерской в городе Виргиния-Бич, вдруг подбежал мальчишка лет пяти и с радостной улыбкой взобрался к нему на колени. Отец мальчика удивился его поступку и сказал, чтобы тот оставил чужого дядю в покое. «Но ведь я его знаю, — запротестовал малыш. — Однажды мы вместе сидели на берегу реки, и нам обоим очень хотелось есть…»

Реинкарнация в древних верованиях

Египет — одна из наиболее древних цивилизаций, ставшая основой для многих других культур. Поэтому логично именно с него начать рассмотрение отношения религий к понятию реинкарнации.

Древний Египет состоял из множества номов (административных единиц), которые были независимыми и плохо между собой сообщались. В каждом номе люди поклонялись своему божеству. Примерно в 3400 году до н. э. Египет стал целостным государством под предводительством фараона Менеса. В то время главным номом стал Мемфис, и победила его вера. С течением времени главенство переходило от одного центра к другому и соответственно этому сменялись божества, которым все поклонялись. По мере все большего сплочения административных центров из отдельных культов стала формироваться религия. Она была весьма сложной — даже жрецы путались в иерархии богов. Существовало много мифов, часто противоречащих друг другу. Постепенно в Древнем Египте складывалась общая религия, в которой наметилось упорядочивание.

Одним из первых появился миф об Осирисе — боге загробного царства и возрождения. В период правления XII династии (2000–1760 годы до н. э., Среднее царство) в Абидосе каждый год проводили праздники и устраивали представления о жизни, смерти и воскрешении Осириса. В результате гробница фараона I династии Джета (2822–2815 годы до н. э., Раннее царство), которую использовали во время представлений в качестве усыпальницы Осириса, стала считаться принадлежащей последнему.

В период правления Сенусерта III (1872–1853 годы до н. э., Среднее царство) среди египтян укрепилась вера в жизнь после смерти. При этом мифы о загробной жизни стали более разнообразными. Люди верили, что жизнь праведников и грешников в загробном царстве различна. Загробный мир стал представляться очень опасным: в аду умерших подстерегают змеи, крокодилы, враги, которые не дают дышать. Считалось, что покойников необходимо предупредить об этом и обеспечить оружием. По мнению древних египтян, умершего в преисподней могут оставить без пищи, а вода, как только поднесешь ее ко рту, загорится огнем. Среди устрашающих рассказов о загробном мире были и такие: умершего могут заставить есть выделения собственного организма, могут украсть у него голову или сердце. Существовало множество магических заклинаний, которые защищали покойного от ужасов загробного мира. Среди них имелись и те, что позволяли умершему принимать иную форму, покидать могилу и возвращаться обратно в нее и в свое тело.

Полагали, что после смерти человек должен сохранять свой социальный статус — фараон и в загробном царстве должен оставаться фараоном.

В Древнем Египте большое значение придавалось заупокойному культу. Каждый человек чуть ли не с самого рождения заботился о своей загробной жизни. Люди строили для себя гробницы, оберегали их, совершали жертвоприношения душам покойных родственников. О социальном статусе человека можно было судить по его гробнице. Древние египтяне часто думали о своей смерти и заботились о «тамошнем» существовании.

Заупокойный обряд был очень сложным. Как только человек умирал, родственники относили его в храм, где проводилось бальзамирование. При этом из тела удаляли все внутренности. Сердце помещали в специальный сосуд и хоронили рядом с покойником. По вере египтян, оно было ему еще необходимо на загробном суде. Считалось, что если тело (сах) будет сохранено, то покойный сможет воскреснуть. В некоторых случаях делали скульптурные копии умершего: это было желательно — на тот случай, если тело не сохранится. Изготавливали также фигурки людей — ушебти. В загробном мире они должны были ожить и стать рабами покойного. Рядом с телом умершего клали посуду, орудия труда, оружие. Считалось, что все это пригодится в будущей жизни.

В гробницу к умершему часто приходили его родные. Они приносили ему еду, письма, обращались к нему с просьбами, молились за него. Отношение к мертвым напоминало отношение к далеко уехавшим родственникам. Археологи нашли письмо одного чиновника из Мемфиса, который просил свою умершую жену перестать его преследовать, так как в течение трех лет он не может ее забыть.

Правильное проведение похоронного обряда еще не гарантировало благополучия в загробной жизни. Умершему предстояло пройти загробный суд, бороться со злыми духами. Чтобы с этим справиться, в гробницы клали Книгу Мертвых. Также каждый сам писал себе «рекомендацию», потом тоже помещаемую в захоронение. Люди стремились описать себя как можно лучше, часто даже с большими преувеличениями. Они полагали, что это поможет им пройти загробный суд, где боги взвешивали сердце покойного и определяли количество совершенных им хороших и плохих дел. Чтобы сердце не выдало своего господина, произносились особые магические заклинания.

По верованию египтян, загробный суд совершался в Чертоге Двух Истин. Покойник попадал туда и представал перед судом, возглавляемым великим Ра. В суде участвовал бог загробного царства Осирис и еще 42 сверхъестественных существа, отвечающих за конкретные грехи. Человек на суде должен был обратиться к каждому из 42 существ по имени, должен был убедить их, что не совершил ни одного греха. После этого боги Анубис и Тот взвешивали сердце. Если оказывалось, что при жизни человек сделал больше хороших дел, то он попадал в загробный мир. Если умерший оказывался грешником и преступником, то его душу сразу отдавали пожирательнице душ. Высокий социальный статус судимого здесь значения не имел.

В Древнем Египте считалось, что душа состоит из нескольких элементов. Такое представление появилось в связи со сложными представлениями о загробной жизни.

Ба — особое существо, представляющее собой одновременно душу и человека, и бога. В некоторых случаях значение ба приравнивалось к богу. Поначалу египтяне полагали, что ба может быть только у богов и правителей. Затем ба обнаружилось и у обычных людей. Египтяне верили, что ба появляется после того, как человек умирает. Эту субстанцию души изображали в виде птицы с головой человека. Ба было тесно связано с телом покойного. После смерти оно находилось вместе с ним в гробнице. Однако могло покидать ее и подниматься ввысь, но в конце концов возвращалось обратно. У богов также были души ба, а у бога Ра их было семь.

Ка — жизненная сила, энергия, которой наделены боги и люди. Она помогает отличить одушевленный предмет от неодушевленного. Для ка в гробнице специально устанавливали пустые саркофаги. В некоторых случаях она имеет значение двойника души. Ка также обладала способностью покидать тело покойника и перемещаться в загробное царство, после этого вновь возвращалась в гробницу.

Ах — дух. Толкование этой части души осталось неизвестным. Ах египтяне изображали в виде хохлатого ибиса.

Шу — тень. Полагалось, что шу присуща каждому человеку, его сущности. Это непознанная темная грань человека.

Сердце — один из важнейших компонентов души. Его воспринимали как вместилище для сознания, которое самостоятельно живет внутри человека.

Сах — мумифицированное тело умершего (мумия, священные останки). Считалось, что это посмертное воплощение личности, прошедшей специальные обряды.

В Древнем Египте верили, что умирает только тело человека, а душа продолжает жить в загробном мире.

Боги в представлении египтян отличались от людей тем, что могли по своему желанию превращаться в кого-нибудь. Часто их представляли в образе животных — коровы, быка, кошки. Например, бога Себека изображали с головой крокодила, а богиню Хатор — в виде коровы или женщины с рогами на голове.

В религиозных представлениях египтян в то время встречалось очень много противоречий. К примеру, бог Осирис одновременно считался богом загробного царства и богом плодородия.

В мифах Древнего Египта смерть и рождение постоянно чередуются, как восходы и закаты солнца. Египтяне считали, что реальный мир и загробное царство имеют отношение к разным сторонам света. Мир живых связан с востоком, а царство мертвых — с западом. Например, в городе Луксор, что стоит на берегу Нила, выделяли две части — город живых на правом берегу и город мертвых на левом.

С течением столетий религия древних египтян развивалась, для каждого божества находилось в ней определенное место, но в итоге она стала монотеистической, то есть признающей верховенство и власть одного бога. В некоторой степени этот бог был сходен с Аллахом, принятым в современном исламе. Его представляли бестелесным, вне какой-либо формы, невидимым. Постичь его можно только своими чувствами, а проникнуть в его сущность невозможно. Полагали, что боги разных народов — это на самом деле единый Бог, имеющий различные имена. В Египте у него было три имени: Амон-Ра (скрытый свет), Атум-Ра (источник и предел всего света), Иаау (сила, породившая Вселенную).

Имена многих египетских богов и богинь, известные нам сейчас, произошли от неправильного перевода слов, обозначающих мужское и женское начало в природе. По значению эти слова подобны китайским понятиям инь и ян. Поэтому такие известные древнеегипетские боги, как Осирис, Ра, Исида, Гор, Сет и другие, в большей степени являются воплощениями природных законов, чем богами. Когда их называли богами, то подразумевали одно из воплощений единого Бога.

Мифы древних египтян рассказывают о Боге, который не подвластен понятиям пространства и времени. Он пожелал проявить себя и сказал Священное Слово, обладающее силой творения. В результате появился небесный океан Нун. В нем находились зачатки всего того, что имеется на Земле. Нун существовал во тьме, и в нем содержались мужские и женские формы всего, что появилось в дальнейшем. Атум-Ра захотел творить и сказал для этого Священное Слово. В результате звук привел к сотворению имевшего форму яйца мира из океана Нун. Из него появился Божественный свет, породивший будущую жизнь. Считалось, что в дальнейшем Ра можно было наблюдать над Землей в виде Солнца (бога Атона). Восход Солнца сравнивали с началом жизни.

Когда на Земле свет победил тьму, Бог сотворил восемь перволюдей. Это были четверо мужчин, которых древние египтяне описывают как бабуинов-самцов, и четыре женщины, описываемые как бабуины-самки. В момент их появления на Земле с неба лилась вода. Это плакал Бог о будущей участи всех людей. На утренней заре перволюди воспевали Творца. Этих людей в мифах описывают и по-другому. Мужчины имели головы лягушек, а женщины — кобр. Это означало, что они наделены бессмертием.

Эти перволюди появились в Атлантиде. Они разбились на четыре пары, которые дали начало чернокожим людям, азиатам, европейцам и прародителям египтян.

Одним из потомков перволюдей был Тот. Он обладал божественным разумом и стал создателем языка и речи. Люди в Атлантиде жили по законам природы и не знали, что такое зло. Творение Бога продолжалось, и люди видели, как появились Луна, растения, птицы, животные и пресмыкающиеся. Земля в то время была неустойчивой, и Тот приказал перволюдям переселиться в другое место: он знал, что Атлантида будет затоплена океаном. Пара Кук и Каукет поселилась в Африке, пара Ху и Хаухет — в Азии, Нун и Наунет — в Европе. Последними ушли прародители египтян — Амон и Амаунет. С ними Атлантиду покинули Тот, Птах, Хнему (боги-творцы) и жрецы. Перволюди и Тот стали жить в городе, который позднее получил название Гермополь.

Затем за 5 дней, которые добавили к календарю, ранее состоявшему из 360 дней, были сотворены пять первоначал человека. Вначале из полного тайн океана появились Шу (воздух) и Тефнут (пары воды), затем Геб (земля) и Нут (небо). Этими сущностями и были сотворены первоначала людей.

Сначала явился Осирис — первый египетский фараон, олицетворяющий мир, добро, религиозную веру. Считалось, что умершие стремятся попасть к Осирису, чтобы обрести покой. Гор Великий являлся олицетворением физической и духовной силы, которая борется со злом. Брат Осириса, Сет, родился несвоевременно, не так, как нужно, поэтому он стал злым началом, символизирующим темные стороны людей. Жена Осириса, Исида, была богиней любви и сострадания. Она олицетворяла собой женственность и материнство. У Исиды была сестра Нефтида.

Часть древнеегипетских богов напоминают святых в христианской религии.

В древнеегипетской вере существовало и понятие возвращения души на Землю. Пересиливая себя, познавая истину, человек становится духовно более просвещенными. Это помогает ему на Суде после смерти. Душа умершего может вернуться на Землю определенное количество раз — для того чтобы исправиться. Если ей не удавалось исправить свои ошибки и грехи, она отправлялась в Дуату (ад) на вечные скитания. Праведники же обретали покой и вечное блаженство, объединяясь с Осирисом.

О путешествии души древние египтяне создали свои великие произведения — Главы о Восхождении к Свету (Книга Мертвых). В этой книге описана жизнь праведников, а также законы, которые человек должен соблюдать при жизни. Там же содержатся сцены суда и советы по очищению души.

Многие племенные общества полагают, что имя человека обладает духовными качествами, даже задает тип души. Некоторые эскимосские группы убеждены в существовании так называемой души имени. Эта душа является собственной частью имени, поэтому, давая ребенку имя, ему дают и душу. Считается, что, если новорожденный постоянно плачет, значит, ему дали неправильное имя. И если найти имя правильное и назвать им ребенка, то он успокоится. Иногда призывают шаманов, которые должны догадаться, кто из предков настойчиво требует использовать свое имя.

Представление, будто ребенок, который непрерывно плачет, получил неправильное имя, характерно и для многих родоплеменных обществ Северной и Южной Америки и Африки. У ребенка иногда специально вызывают плач, чтобы определить, кто из предков воплотился в тело новорожденного. Младенца заставляют плакать (например, брызгая на него водой), при этом называют имена умерших родственников, и так продолжается до тех пор, пока он не успокаивается. Представители восточноафриканской народности нанди принуждают ребенка плакать, поднося к его носу табак, в ожидании, что он чихнет, когда будет названо должное имя. Это имя и дается ребенку, причем считается, что именно его малыш носил в предыдущей жизни.

Буддизм

Буддизм возник в Индии 2500 лет назад как оппозиция фанатикам-священнослужителям, усматривавшим в ведических текстах призыв к жертвоприношению животных. Поэтому путь Будды (от санскритского будх — «просветленный») рассматривался как иноверческий, хотя с исходным вероисповеданием, индуизмом, имел много общего, включая собственно трактовку явления реинкарнации. Буддизм придает особое значение учению о «воплощении»: согласно ранним буддийским мыслителям, преобладающая мысль человека в момент смерти формирует тот самый образ, который становится определяющим для следующего существования в новом теле. Безусловно, этот взгляд на реинкарнацию заимствован из ранних учений индуизма. К сожалению, вокруг учения самого Будды о душе и реинкарнации разгорелись дискуссии и споры; существует даже мнение, что он вообще отрицал обоснованность этих понятий. Такая точка зрения, по крайней мере, в какой-то степени, характерна для особой разновидности буддизма, получившей название Теравада, — южноиндийской философской школы, которая учит, что живое существо не обладает вечной душой (оно-анатман), следовательно, не существует и «я» для нового рождения. Согласно школе Теравады, то, что называется «я», — это преходящее сочетание пяти элементов (пяти скандх): материи, телесных ощущений, восприятий, побуждений и эмоций, сознания. И хотя буддисты этого направления заявляют, что индивидуум — это больше, чем сочетание названных элементов в любой отрезок времени, они полагают, что во время смерти эти пять элементов распадаются и «я» перестает существовать.

Но даже самые консервативные адепты школы Теравады признают, что «растворение» индивидуальности в момент смерти является не абсолютным концом жизни, а, скорее, началом новой фазы существования. Считается, что некое тонкое кармическое качество, поглотив «пять элементов», переходит в новое тело, принося с собой новое сочетание скандх, которое помогает войти в «новую жизнь» с новым жизненным опытом. Существуют даже писания, указывающие, что «карма пяти элементов» в форме «зародыша сознания» (виннану) переходит в утробу матери, — и это можно рассматривать по меньшей мере как тонко завуалированное представление о реинкарнации.

Считается, что «бездушное» учение Теравады возникло, когда сам Будда еще пребывал на Земле, но и в те времена оно рассматривалось как нестандартное представление, которое не находило достаточной поддержки в текстах писаний. Изучение ранних буддийских текстов фактически показало, что взгляд этой школы едва ли отражал представления оригинального индийского буддизма; в некотором смысле он даже противоречил раннебуддийскому учению. И тем не менее среди древних буддистов были и те, кто считал точку зрения о несуществовании души верной: это могло бы объяснить, почему даже на Востоке идет так много споров относительно учения Будды о душе и реинкарнации.

Мысль о повторных рождениях в буддизме подразумевает, что просветленного состояния (буддхи) нельзя достичь в течение одной жизни, на это потребуется много тысяч лет. Ученый-религиовед Эдвард Конзе пишет: «Состояние Будды — одно из высших совершенств, которого можно достичь, и для буддистов является самоочевидным, что для того, чтобы достичь его, потребуется прикладывать колоссальные усилия на протяжении многих жизней». Буддизм с самого начала признавал как существование души, так и процесс ее перевоплощения, хотя клеветники и выдвигали Будде несправедливые обвинения в пропаганде обратного. По мнению одной из философских школ, ранние буддисты сочинили учение, в противовес индуистской ортодоксальности отрицающее существование души, стремясь тем самым укрепить буддизм как традицию, теологически отличную от индуизма. Эта гордость от сознания их философской автономности была характерной чертой ранних буддистов, которые только начинали отнимать свое религиозно дитя от «материнской груди» индуизма.

Историки расходятся во мнениях, отрицал ли Будда душу вообще или все же признавал ее существование с некоторыми отклонениями от принятых в индуизме определений. Буддийские тексты сами раскрывают большую часть своих тайн, если, читая их, руководствоваться не политически мотивированными трактовками, а попытками проникнуть в целостность учения Будды. Например, четыре Благородные Истины — основополагающая мысль буддизма, указывающая на присущее живым существам желание и последующее их страдание от материального существования, — прямо перекликаются с законами кармы и перевоплощения. Ранний буддизм учит, что живое существо может рождаться на одном из пяти уровней бытия: среди обитателей ада, грубых (животных) созданий, духов (привидений), человеческих существ или небожителей. Как и в традиционном индуизме, этот выбор определяется желанием и кармой, и процесс продолжается, повторяясь, до тех пор, пока существо либо «распадется» в момент смерти, либо достигнет уровня Будды, войдя в шуньяту, «великую пустоту». Лишь немногие самоотверженные достигают такого совершенства. Для большинства же предъявляемые требования оказываются слишком строгими, а удовольствия материального мира слишком соблазнительными. И как результат — большинство живых существ пребывают в животных формах жизни. Поэтому, как считают буддисты, существа других видов превосходят людей по численности. Так идея о реинкарнации увязывается с тем страданием, которое охватывает все уровни бытия, о котором гласят четыре Благородные Истины.

Вот в чем они состоят: 1) дуккха, или страдание, существует и является всеобъемлющим; 2) с этой истиной связана вторая — о происхождении страдания; 3) истина о способе прекратить страдания; 4) итог: вся жизнь и деятельность (карма) в этом мире в конечном счете ведет к страданию, потому что счастье и все наслаждения должны когда-то закончиться. В основе страдания лежат страсть, жадность и всевозможные формы желания (танха или тришна). Если бы мы могли погасить эти желания, тогда прекратились бы все страдания в мире и мы достигли бы просветления; Благородный Путь с восемью поворотами — самое верное средство достичь этой цели.

В отличие от южного буддизма, взгляды северного буддизма в традиции Махаяны развивались в Тибете, Китае, Японии и Корее. Возможно, потому, что эта традиция имеет значительно больше заимствований из изначального индийского буддизма, она гораздо в большей степени разделяет идею реинкарнации, которая с особенной очевидностью обнаруживается в религии Тибета, где учение о перевоплощении продолжает занимать центральное место.

Тибет изначально известен как Ти-Бутта — Ти по-китайски означает «божество», а Бутта, происходящее от санскритского «буддха», означает «мудрость». Поэтому, ссылаясь на успешные воплощения двух возвышенных лам — Далай Ламы и Панчен Ламы, — Тибет называют Землей Бога Мудрости, или Воплощений Мудрости. Только высших монахов называют ламами, во всех буддийских общинах их признают высокоразвитыми душами, которые инкарнируют вновь и вновь, чтобы помочь другим достичь просветления. Придерживаясь веры в реинкарнацию, в Тибете не придают значения дням рождения — даже дням рождения лам. И это потому, что день рождения рассматривается не как нечто уникальное, а как нечто, через что каждый из нас проходит много раз.

Далай Лама олицетворяет собой возвращение на землю Ченрези, бога Милосердия, одного из тысячи живущих Будд, которые отказались от нирваны ради того, чтобы помогать человечеству…

В северных формах буддизма представление о реинкарнации выражается иным образом, и временами прямые упоминания о перевоплощении могут казаться довольно невразумительными. Китайский буддизм, например, часто характеризуют как «приземленный», пренебрегающий понятием реинкарнации и подобными ей «абстракциями» в пользу более ощутимых вещей, таких как красота природы. Это влияние исходило главным образом от местных китайских учителей, например Лао Цзы и Конфуция, самые ранние приверженцы которых (восходящие к династии Тан, началу эры христианства) придавали особое значение «миру природы» и красоте «здесь и сейчас». Однако в отношении истинного китайского буддизма следует упомянуть древнее писание, известное как «Праджня Парамита Сутра», которое, согласно преданию, содержит слова самого Будды. В этом тексте изложены эзотерические истины, которые прямо указывают на реинкарнацию. Буддисты, являющиеся приверженцами учения о перевоплощении, высоко почитают эти писания.

Ответвлением буддизма является дзен-буддизм. По традиции, учителя дзен обучали идеям реинкарнации, но основное внимание дзен было сосредоточено на сложных техниках медитации, а не на метафизических вопросах, включающих, например, понятие о реинкарнации. Тем не менее было несколько выдающихся учителей дзен, проповедовавших перевоплощение и вечное существование души. Для этих учителей было очевидно, что живое существо вечно и не распадается после того, как тело становится для него бесполезным. Например, великий учитель Чао-Чоу (778–897) писал: «До существования мира природа Личности уже существует. После разрушения мира природа Личности остается нетронутой».

Однажды Хуиненг (638–713), которого историки назвали «шестым китайским патриархом дзен», собираясь умирать, попросил своих учеников встать вокруг него. Услышав о его намерении, они жалобно заплакали. «О ком вы плачете? — спросил учитель. — Вы беспокоитесь обо мне, потому что думаете, будто я не знаю, куда отправляюсь? Если бы я не знал этого, я бы вас не оставил. На самом деле вы плачете оттого, что сами вы не знаете, что будет со мной. Если бы вы это знали, то ни в коем случае не плакали бы, потому что Истинная сущность не претерпевает ни рождения, ни смерти, она не уходит и не приходит…»

К XIII веку учитель Доген (1200–1253) основал школу Сото дзен и истолковал идеи реинкарнации более ясно, чем какая-либо из предыдущих школ дзен-буддизма. В своем эссе «Седзи» (японский термин для обозначения сансары, круговорота рождений и смертей) Доген анализирует философские взгляды своих индуистских и буддийских предшественников на вопросы рождения/смерти/перевоплощения и доказывает их важность для ортодоксальных практиков дзен.