Джек Ричер, или Гость Чайлд Ли

Ричер прищурился, спасаясь от яркого света. Все смотрели на него. Рыжеватый мужчина, Пултон. Женщина, Ламарр. Гипертоник, Блейк. Все трое из отдела серийных преступлений из Квантико. Приехали сюда, чтобы поговорить с ним. Затем Дирфилд, глава нью-йоркского отделения, тяжеловес. И наконец, долговязый Козо из отдела по борьбе с организованной преступностью, занимается рэкетом. Ричер медленно перевел взгляд слева направо, затем справа налево, остановился на Дирфилде и кивнул.

– Теперь все в порядке. Рад с вами познакомиться. Можно перейти к футболу. Что насчет «Янкиз»? Вам не кажется, что им нужны свежие игроки?

На лицах пяти смотревших на него людей появились пять разных выражений недовольства. Пултон дернул головой, словно получив пощечину. Ламарр презрительно фыркнула. Блейк поджал губы и покраснел еще больше. Дирфилд вздохнул. Козо искоса бросил взгляд на Дирфилда, прося разрешения вмешаться.

– Мы не будем обсуждать игру «Янкиз», – сказал Дирфилд.

– Тогда что вы скажете насчет индекса Доу-Джонса? В ближайшее время он не собирается резко упасть?

Дирфилд тяжело вздохнул.

– Ричер, не выводите меня из себя. В настоящий момент я ваш лучший друг.

– Нет, мой лучший друг – это Эрнесто А. Миранда, – возразил Ричер. – Дело «Миранда против штата Аризона», по которому Верховный суд принял решение в июне тысяча девятьсот шестьдесят шестого года. Суд постановил, что были нарушены права Миранды, которые гарантировала пятая поправка к Конституции, поскольку полицейские не предупредили его, что он может хранить молчание и воспользоваться услугами адвоката.

– И что с того?

– А то, что вы не можете говорить со мной до тех пор, пока не зачитаете мне «права Миранды». После чего вы все равно не сможете говорить со мной, потому что моему адвокату потребуется какое-то время на то, чтобы приехать сюда, но даже когда она приедет, то все равно не разрешит мне говорить с вами.

Трое агентов из отдела серийных преступлений широко улыбнулись. Как будто Ричер пытался доказать им какую-то очевидную истину.

– Ваш адвокат – Джоди Джейкоб? – спросил Дирфилд. – Ваша подруга?

– Что вам известно о моей подруге?

– О вашей подруге нам известно все, – заверил его Дирфилд. – Точно так же, как нам известно все о вас.

– В таком случае почему вам так не терпится поговорить со мной?

– Она работает в фирме «Спенсер и Гутман», – продолжил Дирфилд. – У нее отличная репутация. Поговаривают о том, чтобы сделать ее младшим партнером, вы знаете?

– Слышал.

– Возможно, это произойдет в самое ближайшее время.

– Слышал, – повторил Ричер.

– Однако знакомство с вами вряд ли пойдет ей на пользу. Вас едва ли можно назвать идеальным мужем для деловой женщины, вы согласны?

– Меня вообще едва ли можно назвать чьим-либо мужем.

Дирфилд улыбнулся.

– Это просто образное выражение, только и всего. Но «Спенсер и Гутман» предпочитает работать в белых перчатках. Знаете, фирма обращает внимание на любые мелочи. Но она в первую очередь занимается финансами, верно? В банковском мире ее имя хорошо известно. А вот в уголовных делах у фирмы никакого опыта. Вы точно хотите, чтобы в такой ситуации ваши интересы представляла мисс Джейкоб?

– В какой ситуации?

– В такой, в какой вы оказались.

– А в какой ситуации я оказался?

– Эрнесто А. Миранда был человек недалекий, вам это известно? – сказал Дирфилд. – У него определенно были не все дома. Вот почему Верховный суд отнесся к нему так снисходительно. Он был неполноценным, и поэтому его потребовалось оберегать. А вы, Ричер, тоже человек недалекий? Умственно неполноценный?

– Вполне возможно, раз мне приходится терпеть этот вздор.

– И вообще, права – это для виновных. Вы уже признаёте себя в чем-то виновным?

Ричер покачал головой.

– Я ни в чем не признаюсь. Мне не в чем признаваться.

– Кстати, а старина Эрнесто отправился-таки в тюрьму, знаете? Об этом как-то склонны забывать. Его судили повторно и вынесли обвинительный приговор. Он отсидел пять лет. И знаете, что случилось с ним дальше?

Ричер ничего не ответил.

– Я тогда как раз работал в Фениксе, – продолжал Дирфилд. – В Аризоне. В отделе расследования убийств полиции города. Как раз перед тем, как перейти в Бюро. В январе тысяча девятьсот семьдесят шестого года нас вызвали в один бар. На полу валялся кусок дерьма, из которого торчал засунутый по самую рукоятку длинный нож. Это оказался знаменитый Эрнесто А. Миранда, обливший кровью все вокруг. Никто даже пальцем не пошевелил, чтобы вызвать «скорую помощь». Старина Эрнесто скончался через пару минут после того, как мы приехали.

– Ну и что?

– А то, что перестаньте испытывать мое терпение. Я уже потерял целый час, успокаивая этих ребят, которые чуть было не перессорились из-за вас. Так что теперь вы передо мной в долгу. Поэтому отвечайте на их вопросы, а я скажу, когда вам понадобится чертов адвокат и понадобится ли он вообще.

– Что за вопросы? Дирфилд улыбнулся.

– Что за вопросы? Ну, мы хотим кое-что узнать, вот что за вопросы.

– И что вы хотите узнать?

– Мы хотим узнать, интересны ли вы нам.

– С чего это я могу представлять для вас интерес?

– Ответьте на наши вопросы, и мы это выясним.

Ричер задумался. Положил руки на стол ладонями вверх.

– Ладно. Какие у вас ко мне вопросы?

– Вероятно, вам известно и дело «Брюэр против Уильямса»? – спросил мужчина по фамилии Блейк.

Пожилой, излишне полный, в плохой форме, но его губы шевелились достаточно быстро.

– И «Дакуорт против Игана»? – подхватил Пултон.

Ричер посмотрел на него. Пултону было лет тридцать пять, но он казался моложе – один из тех мужчин, кто остается молодым бесконечно долго. Словно его законсервировали после окончания колледжа. В оранжеватом свете ламп его костюм приобрел жуткий оттенок, а усы казались фальшивыми, приклеенными.

– Или дело «Штат Иллинойс против Перкинса»? – подала голос Ламарр.

Ричер перевел взгляд на нее.

– Вы что, решили устроить мне экзамен по юриспруденции?

– А как насчет дела «Минник против штата Миссисипи»? – продолжал Блейк.

– «Макнейл против штата Висконсин»? – с улыбкой сказал Пултон.

– «Штат Аризона против Фулминанта»? – спросила Ламарр.

– Вам известна суть этих дел? – подвел итог Блейк.

Ричер задумался, пытаясь найти ловушку, но так ничего и не обнаружил.

– Последующие решения Верховного суда, – наконец сказал он. – Продолжение дела Миранды. Дело Брюэра разбиралось в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году, Дакуорта – в восемьдесят девятом, Перкинса и Минника – в девяностом, Макнейла и Фулминанта – в девяносто первом. Во всех этих делах первоначальное решение по делу Миранды уточнялось и переформулировалось.

Блейк кивнул.

– Замечательно.

Ламарр подалась вперед. Отблеск от сверкающей поверхности стола осветил ее лицо снизу, придав ему сходство с черепом.

– Вы были знакомы с Эми Каллан? – спросила она.

– С кем?

– Ты прекрасно все расслышал, сукин сын.

Ричер недоуменно посмотрел на нее. Затем женщина по имени Эми Каллан медленно вынырнула из прошлого. Вероятно, это отобразилось у него на лице, потому что на тощем лице Ламарр застыла довольная усмешка.

– Но теплых чувств вы к ней не испытывали? – спросила она.

Наступила тишина.

– Хорошо, теперь моя очередь, – заговорил Козо. – На кого вы работаете?

Ричер медленно перевел взгляд направо и задержал его на Козо.

– Я ни на кого не работаю, – сказал он.

– «Не лезьте на нашу территорию», – процитировал Козо. – «На нашу» – множественное число. Один человек про себя так не говорит. Ричер, кто эти «мы»?

– Никаких «мы» нет.

– Чушь, Ричер. Петросян протянул руку к тому ресторану, но вы уже были там. Кто вас послал?

Ричер ничего не ответил.

– А что насчет Каролины Кук? – вмешалась Ламарр. – С ней вы тоже были знакомы?

Ричер медленно развернулся обратно к ней. Она продолжала улыбаться.

– Но к ней вы тоже не испытывали теплых чувств, правда?

– Каллан и Кук, – повторил Блейк. – Ричер, выдайте все о них с самого начала, хорошо?

Ричер недоуменно посмотрел на него.

– Выдать что?

Опять молчание.

– Кто послал вас в ресторан? – снова заговорил Козо. – Выкладывайте все начистоту, и я постараюсь добиться для вас смягчения.

Ричер снова повернулся к нему.

– Меня никто никуда не посылал.

Козо покачал головой.

– Чушь, Ричер. Вы живете в особняке стоимостью в полмиллиона долларов на берегу реки в престижном районе Гаррисона и ездите на новеньком джипе стоимостью сорок пять тысяч. При этом, насколько известно налоговой службе, вы не заработали ни цента вот уже почти за три года. А когда кому-то понадобилось отправить в больницу лучших ребят Петросяна, для этой цели пригласили вас. Из всего этого нетрудно заключить, что вы на кого-то работаете, и я хочу знать, на кого именно.

– Я ни на кого не работаю, – повторил Ричер.

– Вы одиночка? – спросил Блейк. – Вы хотите сказать именно это?

– Наверное, – ответил Ричер и повернулся к Блейку.

Тот удовлетворенно улыбнулся.

– Я так и думал. Когда вы уволились из армии?

Ричер пожал плечами.

– Около трех лет назад.

– А сколько прослужили?

– Всю свою жизнь. Сначала был сыном военного, затем стал военным сам.

– Вы служили в военной полиции?

– Да.

– Быстро продвигались по службе?

– Я был майором.

– Медали?

– Несколько.

– В том числе «Серебряная звезда»?

– Да.

– То есть первоклассная карьера?

Ричер промолчал.

– Не скромничайте, – надавил на него Блейк. – Признайтесь.

– Да, моя карьера складывалась хорошо.

– В таком случае почему вы уволились?

– Это мое дело.

– Вы не хотите о чем-то говорить?

– Вы все равно не поймете.

Блейк улыбнулся.

– Итак, три года. И чем вы занимались?

Ричер снова пожал плечами.

– Да так, ничем. Наверное, просто получал удовольствие от жизни.

– Работали?

– Нечасто.

– Просто бродили по стране?

– Наверное.

– И на что вы жили?

– На сбережения.

– Они закончились три месяца назад. Мы проверили в вашем банке.

– Ну, со сбережениями такое случается, согласитесь.

– В настоящий момент вы живете на средства мисс Джейкоб, правильно? Вашей подруги и вашего адвоката. Вас не терзает совесть?

Прищурившись, Ричер посмотрел на обшарпанное обручальное кольцо, стиснувшее пухлый розовый палец Блейка.

– Наверное, не больше, чем вашу жену, которая живет на ваши средства.

Нахмурившись, Блейк помолчал.

– Значит, вы уволились из армии и с тех пор ничем особо не занимались?

– Да.

– В основном были предоставлены сами себе.

– В основном.

– Вас это устраивало?

– Вполне.

– Потому что вы одиночка.

– Чушь, он на кого-то работает, – вмешался Козо.

– Черт возьми, этот человек утверждает, что он одиночка! – огрызнулся Блейк.

Дирфилд поворачивал голову то вправо, то влево, словно судья в теннисе, следящий за полетом мяча. Стекла его очков сверкали в отраженном свете. Наконец он поднял руку, призывая к тишине, и остановил свой взгляд на Ричере.

– Расскажите про Эми Каллан и Каролину Кук.

– Что рассказывать? – спросил Ричер.

– Вы ведь знали этих женщин?

– Ну да. Это было давно, когда я служил в армии.

– Вот и расскажите про них.

– Каллан была маленькой брюнеткой, Кук высокой блондинкой. Каллан была сержантом, Кук – лейтенантом. Каллан работала секретарем в службе снабжения, а Кук служила в разведке.

– Где?

– Каллан служила в Форт-Уайте под Чикаго. Кук – в штаб-квартире НАТО в Бельгии.

– У вас был секс с ними? – спросила Ламарр.

Ричер пристально посмотрел на нее.

– Что это за вопрос?

– Прямой.

– Хорошо. Нет, не было.

– Они обе были симпатичными, верно?

Ричер кивнул.

– Посимпатичнее вас, это уж точно.

Ламарр отвела взгляд и замолчала. Вместо нее заговорил густо покрасневший Блейк:

– Они были знакомы друг с другом?

– Сомневаюсь. В армии больше миллиона человек, а эти женщины служили в ней в разное время, да еще за тысячи миль друг от друга.

– И между вами и ними не было сексуальных отношений?

– Нет, не было.

– Вы пытались с ними сблизиться?

– Нет, не пытался.

– Почему? Боялись получить отказ?

– Если уж вам так хочется знать, – ответил Ричер, – в обоих случаях у меня в этот момент была другая женщина, а с меня обычно хватает одной.

– Вы бы хотели заняться сексом с этими женщинами?

На губах Ричера мелькнула улыбка.

– Существуют вещи и похуже.

– Каллан и Кук согласились бы?

– Может, согласились бы, а может, и нет.

– А вы как думаете?

– Вы служили в армии?

Блейк покачал головой.

– В таком случае вы не знаете, как там решаются эти вопросы. В армии большинство людей вступит в половые отношения со всем, что шевелится.

– Значит, вы полагаете, что Каллан и Кук не отвергли бы вас?

Ричер посмотрел Блейку прямо в глаза.

– Да, я не думаю, чтобы с этим возникли какие-либо проблемы.

Наступило долгое молчание.

– Как вы относитесь к тому, что женщины служат в армии? – наконец спросил Дирфилд.

Ричер перевел на него взгляд.

– Что?

– Отвечайте на мой вопрос, Ричер. Как вы относитесь к тому, что женщины служат в армии?

– А как я могу к этому относиться?

– Вы полагаете, из них получаются хорошие военные?

– Глупый вопрос, – сказал Ричер. – Вам самому это прекрасно известно.

– Мне?

– Вы ведь воевали во Вьетнаме?

– Я?

– Уверен, что воевали, – сказал Ричер. – Вы сказали, что в тысяча девятьсот семьдесят шестом году работали в полиции штата Аризона и вскоре после этого перешли в Бюро. Вряд ли вам это удалось бы, если бы вы уклонялись от призыва. По крайней мере, в то время и в тех краях. Так что вы совершили экскурсию в Индокитай году этак в семидесятом или в семьдесят первом. С вашим зрением в авиации вам делать нечего. С такими очками вам прямая дорога в пехоту. И в этом случае вас целый год гоняли по джунглям, причем добрая треть тех, кто давал вам жизни, были женщины. Из них получаются отличные снайперы, правда? Насколько я слышал, очень упорные и усидчивые.

Дирфилд медленно кивнул.

– То есть вам нравятся женщины-военные.

Ричер пожал плечами.

– Если вам нужны солдаты, в большинстве случаев женщины справятся с задачей ничуть не хуже мужчин. Вспомните Вторую мировую, русский фронт. У женщин там получалось совсем неплохо. Вам приходилось бывать в Израиле? Там женщины тоже на передовой, и мало какие американские части смогут сражаться на равных с израильской армией.

– Значит, вы не видите никаких проблем?

– Лично я – нет.

– Но есть какие-то проблемы помимо личных?

– Наверное, есть еще военные проблемы, – сказал Ричер. – Опыт Израиля показывает, что пехотинец, идущий в атаку, останавливается в десять раз чаще, чтобы помочь раненому товарищу, если этот товарищ – женщина. Это замедляет наступление. Приходится специально отучивать от этого.

– Вы считаете, солдат не должен помогать раненому товарищу? – презрительно спросила Ламарр.

– Должен, но в первую очередь надо думать о том, чтобы выполнить боевую задачу.

– То есть если бы мы с вами шли в атаку и меня бы ранили, вы бы просто меня бросили?

Ричер улыбнулся.

– Вас – без колебаний.

– Как вы познакомились с Эми Каллан? – спросил Дирфилд.

– Думаю, вам это уже известно.