Сезон несбывшихся желаний Благов Владимир
– Никит, а как можно на рынке найти твою маму? – внезапно спросил Ключников.
– Зачем?
– Хочу с ней познакомиться, поговорить.
– Если вы мне помочь хотите, то лучше не надо.
– Нет, Никита, если я и хочу помочь, то только твоей маме.
– Как?
– Пока не знаю. Я просто хочу с ней поговорить.
– Но вы ей не скажете, что я вам звонил?
– Естественно, не скажу.
– Она возле главного входа. Справа.
– Как её зовут?
– Ирина. У неё на халате карточка с именем приколота.
– Никит, ты так громко говоришь. Мать не услышит?
– Так её ещё дома нет. Она поздно приходит.
– И ты весь день дома один?!
– Привык. Еда есть. Она покупает. Иван Николаевич, кажется, идёт. Пока!
Ключников повесил трубку и задумался. В школе, директором которой был его давний приятель, он выбрал почти наугад двенадцать девятиклассников. Он организовал Клуб изучения Древнего Египта. Фактически, он стал вожатым для этих ребят. В дальнейшем он хочет стать их другом. Но это будет непросто. И Нилин прав: тучи сгущаются. Хватит ли у него сил решать свои и чужие проблемы? Имеет ли он право вмешиваться в личную жизнь людей, с которыми он не успел даже толком познакомиться?
«Ладно. Поживём – увидим, – решил Иван Николаевич. – Если после завтрашней встречи в клубе останутся только четверо, я не отступлюсь от этой четвёрки!»
22 сентября, пятница
На встречу с родителями Ключников опоздал. Машина сломалась. В двести пятнадцатый кабинет он вошёл в десять минут восьмого. Директор демонстративно посмотрел на часы, встал из-за стола, освобождая место, и объявил:
– Вот, знакомьтесь, это Иван Николаевич, руководитель клуба.
Ключников натянуто улыбнулся, прошёл к столу и поздоровался:
– Здравствуйте! Извините, что опоздал. Готов ответить на все ваши вопросы.
Елена Анатольевна с интересом взглянула на седовласого незнакомца. Ключников был по-военному подтянут, строен, со вкусом одет. У него было на удивление интеллигентное открытое лицо и проницательный взгляд добрых усталых глаз. В целом Ключников производил хорошее впечатление. И можно сказать, что внешне он сразу понравился Елене Анатольевне. Естественно, она решила ничем не выдавать возникшей симпатии. Тем более что пришла она сюда не любоваться на импозантного мужчину, а отстаивать свои интересы.
– Иван Николаевич, вы присаживайтесь, – сказал Ванилин. – Сейчас я представлю вам всех наших уважаемых родительниц. Это Светлана Николаевна. Это Вера Павловна. Это Алла Борисовна. А это Елена Анатольевна.
Ключников учтиво поклонился каждой, потом сел за учительский стол и огляделся по сторонам. Двести пятнадцатый кабинет выглядел скверно: облупившаяся штукатурка на потолке, потёки на стенах, разбитые окна. «Почему именно здесь?» – снова подумал он.
– Иван Николаевич, – начала разговор Елена Анатольевна. – Идея ваша, прямо скажем, странная. Сначала своей лекцией всех шокировали. Дети понять не могли, зачем им эта лекция. Теперь какой-то сомнительный клуб организовали. Зачем?
– Елена Анатольевна, вы помните, кем мечтали стать дети в советское время? Кем мечтали стать мы с вами? Космонавтами, учёными, военными. Разве не так? А вы знаете, кем мечтают стать современные дети?
– Вы не обобщайте! – перебила Ключникова Елена Анатольевна. – Кем мечтают стать наши дети, мы знаем.
– Я вынужден обобщать. У меня в клубе сейчас восемь человек. Я взял на себя смелость стать их вожатым.
– А свои дети у вас есть? – быстро спросила Светлана Николаевна.
– Нет, – Ключников помрачнел, а Светлана Николаевна надменно улыбнулась.
– Кто раньше занимался воспитанием? – продолжал Иван Николаевич. – Семья и школа. А кто сейчас? Практически никто. Родителям некогда, и вы сами знаете почему. Школа самоустранилась. Раньше была пионерская организация, вожатые, Дворцы пионеров, летние лагеря. Всё это убито. Детей воспитывают телевизоры и компьютеры. Родители часто не знают, что именно смотрят и во что играют их дети. У детей пропал интерес к познанию. Зачем решать задачу, если добрый дядя продаёт решебник?! Зачем читать исторический роман, если по ящику – всё в разжёванном виде?! Учебный процесс нарушен.
– Иван Николаевич, сейчас речь не о школе, давайте по существу! – прервал Ключникова Ванилин. – У кого ещё есть вопросы?
– А кто вы такой вообще? – спросила Алла Борисовна, мать Даши.
– Кто я? – переспросил Ключников и пожал плечами. – Бывший инженер. Бывший «челнок». Сейчас у меня несколько торговых точек по городу. Продаю промтовары. Деньги зарабатываю приличные. А если есть деньги, то главное – потратить их с толком.
– Вы считаете, что тратите их с толком? – Алла Борисовна насмешливо улыбнулась.
– А разве нет?
– У вас педагогическое образование? – поинтересовалась Светлана Николаевна.
– Педагогические у меня только задатки. По образованию я инженер-технолог.
– Вот вы – состоятельный человек, хозяин магазинов, – сказала Вера Павловна. – Как же вас угораздило заняться воспитанием детей? Неужели вам больше делать нечего?
– Да, – поддержала Веру Павловну Алла Борисовна. – Как вам вообще в голову такое пришло?
Ключников невесело усмехнулся:
– Вы так спрашиваете, будто я бог знает что затеял. Разве я учу детей чему-то плохому?!
– А мы не знаем, чему вы их учите, – сказала Алла Борисовна.
– Вот именно, что не знаете! Спросили бы у ваших детей… Странно. Почему-то никто никогда не спрашивает рецидивиста, как ему в голову пришла идея преступления. Выходит так, что идея Зла понятна всем и не требует объяснения. А вот идея Добра в голове не укладывается. Ну что я могу вам сказать? Я думаю, у каждого в жизни бывает такой момент, когда пора делать что-то хорошее, исправлять допущенные ошибки.
– Ошибки или грехи? – лукаво прищурившись, спросила Светлана Николаевна.
– И то и другое. Да не смотрите вы на меня так! Один Христос был безгрешен. Каюсь! А делать мне действительно нечего. Я одинок, мне скучно.
Решая проблему детского досуга, я не даю себе умереть от скуки.
– Так вы создали клуб для детей или для себя?!
– Естественно, для детей… – Ключников пожал плечами и добавил: – Ну, отчасти и для себя.
– Может, вам нравится быть в центре внимания? Выдаёте себя за профессора-всезнайку и упиваетесь славой? – неожиданно перешла в наступление Елена Анатольевна.
– Ну, вообще-то, быть в центре внимания довольно приятно. Но вы не угадали, мне это не нравится и не нужно. И я не профессор, а просто вожатый.
– А что это вы всё повторяете: вожатый, вожатый? – спросила Алла Борисовна. – Какие вожатые в наше время?!
– Да. К сожалению, смысл этого слова забыт. Давно и прочно.
– Послушайте! Что мы всё вокруг да около?! – воскликнула Елена Анатольевна. – Иван Николаевич! Мы хотим знать: зачем вы пообещали детям ноутбук? Кто дал вам право подкупать наших детей?! Почему вы навязываете им свои интересы?! Или вы будете за нас решать, кем быть нашим детям?!
– Боже меня упаси кому-то что-то навязывать. Каждый сам решает, ходить ему на занятия или нет. Четверо из двенадцати на последнем занятии уже не присутствовали.
– И слава Богу! Но оставшиеся восемь ходят на занятия только из-за обещанного вами ноутбука! – сказала Светлана Николаевна.
– Вы не правы. Вот ваша Катя увлеклась Египтом сама, без моего участия. И ей это интересно без всякого ноутбука. А клуб, кстати, я склонен считать общеобразовательным, а не узкоспециальным.
– Общеобразовательная у нас школа. А клуб-дублёр нам ни к чему, – вынесла вердикт Алла Борисовна.
– Может, тогда мы спросим у детей, нужен им клуб или нет? – спросил Ключников.
– После того как вы их подкупили?!
– Позвольте. По телевизору ежедневно какая-нибудь акция. Типа «собери сто крышечек и получишь донышко». К ним почему-то все относятся лояльно. Чем моя акция хуже телевизионной?
– Тем, что проводите её лично вы! – гневно сверкнула глазами Елена Анатольевна.
– Хорошо. Понял. Вы хотите, чтобы я оставил ваших детей в покое. Так?
– Мы хотим, чтобы вы им объявили, что никакого ноутбука не будет, – уточнила Елена Анатольевна.
– Ну что ж, пусть будет по-вашему. Я объявлю вашим детям, что ноутбук они не получат. А там пускай сами решают, ходить им в клуб или нет. Вы удовлетворены?
– Вполне, – Елена Анатольевна первой встала из-за парты и, не прощаясь, пошла к выходу. Вслед за ней потянулись остальные…
Ключников и директор остались в классе одни. Улыбаясь чему-то ему одному известному, Нилин подошёл к своему школьному приятелю, похлопал его по плечу и сказал:
– Иван! Ты меня разочаровал! Где твоё красноречие?! Разве так разговаривают с женщинами?
– Устал, – ответил Ключников, доставая из кармана пиджака пробирку с таблетками.
– Что это у тебя? – поинтересовался Нилин.
– Нитроглицерин, – печально улыбнулся Ключников. – Мотор барахлит.
– Вань, сердце надо беречь, – нравоучительно изрёк Нилин.
– Не у всех получается, – вздохнул Ключников.
– Это от нервов, – авторитетно заявил Нилин.
– Нет, просто устал, – не согласился с ним Ключников.
– Ну, не расстраивайся, – усмехнулся Нилин. – Смотри, какой я тебе кабинет отдаю! Загляденье! Вот только ремонт сделай и можешь вешать на стены наглядную агитацию: мумий, саркофаги, хоть самого Сфинкса. А детей в других классах наберёшь. Мало ли в моей школе одарённых детей. Будет у тебя клуб. Я так решил.
– Ты серьёзно? Так вот почему встреча была здесь?! Сделать ремонт – и класс мой?!
– Ну не навечно. На год отдам, – Нилин сделал широкий жест рукой.
– Да, ты своего не упустишь.
– Не понял. Это вместо спасибо?
– Нет. Отблагодарю я тебя позже. Так, значит, у меня не будет проблем?
– Каких?
– Допустим, с завозом стройматериалов, с началом кровельных работ.
– Проблем не будет. Охрану и вахтёров я предупрежу. Можешь начинать хоть завтра.
Ключников кивнул и вдруг спросил:
– Ты помнишь, когда я впервые к тебе пришёл, я попросил списки девятых классов. И выбрал «В» – наш класс. Помнишь, мы ведь с тобой в «В» учились?
– Ну помню. Это что, для тебя так важно?
– Важно. И к детям я уже привык. Я не буду набирать детей в других классах. Даже самых одарённых. Не смогу я с другими заниматься!
– Но у тебя в клубе осталось всего четверо пацанов!
– Ничего. Это пока четверо. Я своих так просто не отдам. Постараюсь вернуть в клуб всех до единого.
– Слепой сказал: «Посмотрим!» – скептически произнёс Нилин.
Ключников вернулся домой в девять вечера. Открывая дверь квартиры, он услышал телефонную трель. «Кто-нибудь из моих египтологов», – подумал он и не ошибся.
– Иван Николаевич! Здравствуйте! – услышал он в трубке голос Тани.
– А! Поэтесса! Здравствуй! Чем сегодня побалуешь? – шутливо спросил Ключников.
– Ничем. Настроения нет, – Таня печально вздохнула.
– Что так?
– Иван Николаевич, что было сегодня на собрании?
– Ну что было… – вздохнул Ключников. – Что было, то было. Познакомился с твоей мамой. Очень приятная женщина. Побеседовали. Расстались друзьями. Вот и всё.
– Иван Николаевич, скажите правду. Я же всё равно потом узнаю.
– Правду? – переспросил Ключников. – Изволь. Я обещал одному из вас ноутбук. Меня попросили отказаться от своего обещания. Я им это обещал, извини за каламбур.
– Иван Николаевич, это я во всём виновата! Если бы не я, мама бы ничего не узнала.
– Тань, если кто и виноват, то только я один. Я должен был всё предусмотреть, продумать. А вот скрывать что-то от матери я тебе не советую.
Ни сейчас, ни впредь. Лучшего друга, чем мать, ты нигде не найдёшь.
– Иван Николаевич, я всё равно буду ходить в клуб! А ноутбук мне не нужен.
– Неужели я смог тебя заинтересовать? – голос Ключникова потеплел.
– Не только меня. Катьку тоже. Не знаю, что думают Ксанка с Дашкой, а нам с Катькой никакой ноутбук не нужен. Мы просто так будем ходить.
– Тань, мне очень приятно, что вы с Катей заинтересовались Египтом! – Ключников вздохнул. – И очень стыдно, что я не смогу выполнить данное вам обещание. Ну ладно, я что-нибудь другое придумаю. Без приза вас не оставлю.
Глава 10. Честное предпринимательское
23 сентября, суббота
На рынке было шумно и душно. Здесь можно было купить всё что угодно: масло, сыр, колбасы, шоколад, корейские салаты и даже живого попугая в клетке. Около главного входа торговали мясом и рыбой.
Мать Никиты Ключников заметил сразу. Впрочем, внешность у неё была стандартная: крашеные волосы, блёклое лицо, мешки под глазами. Лицо пьющей женщины. Лет десять назад она, возможно, была симпатичной, но теперь…
Увидев респектабельного покупателя, продавщицы мяса наперебой стали предлагать свой товар:
– Купите у меня!
– А у меня самое свежее!
– Я вам подберу лучший кусочек!
Ключников дежурно улыбнулся каждой из продавщиц, но подошёл к матери Никиты. Она обслуживала покупательницу – седую сухонькую старушку в сером платье и белой косынке.
– Взвесьте мне рёбрышек, – попросила старушка и покосилась на Ключникова.
Иван Николаевич встал у прилавка и стал выбирать кусок поувесистей и попостнее. Мясо ему было ни к чему. Ему надо было с чего-то начать разговор.
Ирина Юрьевна взвесила старушке килограмм рёбрышек, та стала расплачиваться и вдруг уронила на пол монетку. Иван Николаевич оглянулся и увидел, как старушка наклоняется за пятачком.
«Эта мелочь – для неё деньги. А сколько раз на дню её обсчитают или обвесят?!» – грустно подумал он.
Положив мешочек с рёбрышками в пакет, старушка удалилась. Ирина Юрьевна вопросительно посмотрела на Ключникова.
– Мне вон тот кусок вырезки, – глазами показал Иван Николаевич.
– Вот этот? – переспросила Ирина Юрьевна.
– Да, – Иван Николаевич улыбнулся и достал портмоне. Ирина Юрьевна положила мясо на весы, бросила короткий цепкий взгляд на покупателя и взяла в руки калькулятор. Указательный палец на секунду завис над кнопкой.
Иван Николаевич смотрел на продавщицу снисходительно и чуть насмешливо.
– С вас четыреста семьдесят пять, – бойко сказала Ирина Юрьевна.
Ключников, не колеблясь, подал тысячерублёвую купюру:
– Извините, лицо у вас знакомое. У вас сын, случайно, не в сто первой школе учится?
– Сын? – удивилась Ирина Юрьевна. – В сто первой. А что?
– Никита Ежов из 9 «В», – уточнил Ключников.
– Да, – Ирина Юрьевна заулыбалась. – А вы учитель? По какому предмету?
– Я не учитель. Я руководитель клуба, в котором занимается ваш сын. Разве Никита не рассказывал вам о клубе?
– Нет, – пожала плечами Ирина Юрьевна и подала Ключникову сдачу. – А что за клуб?
– Клуб изучения Древнего Египта. Неужели Никита ничего вам не рассказывал?
– Вспомнила! – улыбнулась Ирина Юрьевна. – Я видела у него книжки о Египте. Он читал, а я ещё подумала, что по истории задали. Постойте! – спохватилась она и покраснела. Ей вдруг стало стыдно, потому что она только что обсчитала человека, который, оказывается, занимается с её сыном. – Дайте-ка ваше мясо, я перевешу.
– А что? – Ключников разыграл недоумение.
– Кажется, я с вас лишнего взяла.
Ключников удовлетворённо улыбнулся, но ничего не сказал.
– Ну так и есть! – облегчённо вздохнула Ирина Юрьевна. – На двадцать рублей вас обсчитала. Вы уж извините, замоталась совсем. Заходите почаще, я всегда на этом месте. Мясо у нас отменное, будете довольны.
– Спасибо, Ирина. Можно я буду вас по имени называть?
– Ой, да конечно. И можно на «ты».
– Раз уж мы с вами познакомились, не поможете ли мне советом?
– А в чём дело? – насторожилась Ирина Юрьевна.
– Видите ли, кроме всего прочего, я ещё и предприниматель. У меня магазин. И мне нужна продавщица. Но не какая-нибудь, а без вредных привычек. У вас на примете никого нет? Вы же всех здесь знаете.
– Вы и предприниматель, и с детьми занимаетесь? – удивилась Ирина Юрьевна. Она задумалась, огляделась по сторонам и спросила: – А что за магазин у вас? Продуктовый?
– Промтоварный.
– Да?! – было видно, что Ирина Юрьевна заинтересовалась. – А чем торгуете?
– Кожгалантерея, зонты, мелочь всякая.
– Вы знаете, я раньше как раз в кожгалантерее работала. До того как сюда попала. Но вы меня, наверно, не возьмёте.
– Почему?
– Вам, наверно, молодые нужны. А у меня ещё и привычки вредные…
– Какие?
– Курю я.
– А вы бросьте!
– Если брошу, возьмёте?
– Возьму.
– А сколько платить будете?
– А сколько вы здесь получаете?
Ирина Юрьевна потупилась и быстро показала на пальцах – сколько.
– Маловато. Я бы вам ещё два пальчика прибавил.
– Правда?! – поразилась Ирина Юрьевна.
– Только если от всех плохих привычек избавитесь.
Ирина Юрьевна погрустнела и выдала самую страшную свою тайну:
– Ничего не получится. Выпиваю я.
– А вы знаете, я тоже пил. Завязал. Сейчас совсем другим человеком себя чувствую.
– Вам можно позавидовать.
– Не надо завидовать. Надо взять себя в руки и бросить!
– А вы не обманете?
– Честное предпринимательское!
Ирина Юрьевна усмехнулась:
– А подумать можно?
– Давайте так: сегодня двадцать третье. Вам уволиться не проблема?
– Да хоть завтра.
– Хорошо. Со второго октября я беру вас к себе. С испытательным сроком! Следить буду строго… Вот мой телефон, – он достал визитную карточку и подал её Ирине Юрьевне. – Позвоните первого, в воскресенье. После шести.
Расстались они вполне довольные состоявшимся разговором. Ключников уходил с сознанием выполненного долга и с радостью, оттого что подарил человеку шанс снова стать честным и счастливым.
Иван Николаевич нёс пластиковый пакет с вырезкой, но не знал, что с ней делать. «Зачем купил? – думал он. – Всё равно готовить не буду. Обратно отнести, что ли?»
Уже у выхода с рынка он заметил старушку с рёбрышками. Её белая косынка была видна издалека. Ключников догнал женщину:
– Извините, вы мне не откажете?
Старушка остановилась и внимательно посмотрела на Ключникова. Она узнала человека, стоявшего рядом с ней у мясного прилавка.
– В чём? – наконец спросила она.
– Помянуть моих близких, – ответил Иван Николаевич, протягивая старушке пакет с только что купленной вырезкой.
– Не откажу, – секунду подумав, согласилась старушка. – Только скажите их имена.
Ключников внезапно переменился в лице. Женщине показалось, что он мгновенно постарел лет на десять.
– Спасибо вам, – сказал Иван Николаевич и быстро зашагал к машине.
– Имена! – воскликнула старушка. – Молодой человек, вы забыли сказать имена!
Но Ключников не остановился и не оглянулся. Он сел в машину, хлопнул дверцей и медленно выехал с парковки. Женщина пожала плечами и заглянула в пакет. Там лежал огромный кусок вырезки. Такого мяса она не ела уже лет пятнадцать…
Для Ирины Юрьевны Ключников стал посланцем судьбы. Она не знала, что встреча была неслучайной. Ирина Юрьевна радовалась тому, что жизнь круто меняется к лучшему и надо лишь помочь этому благотворному процессу – взять себя в руки и расстаться с дурными привычками.
– Что это за тип с тобой любезничал? – грубо спросила Ирину подошедшая соседка-продавщица. – В любви, что ли, тебе признавался?
Ирина Юрьевна бросила на товарку непонимающий взгляд. Её мысли были сейчас далеко от рынка. Она уже представляла себя в уютном отделе кожгалантереи.
«Неужели это однажды случится?» – думала она, нервно кусая губы.
– Дай сигаретку, – толкнула её в бок приятельница. – Ир, ты что, в трансе?
Ирина Юрьевна достала из кармана пачку сигарет и отдала соседке:
– Бери. И можешь не отдавать. Я завязала.
– Через полчаса спросишь, – хмыкнула та.
Ирина Юрьевна взяла зеркальце, посмотрела на своё отражение и подумала: «И что он во мне нашёл?» А ещё она подумала о сыне: «Как же хорошо, что у Никиты такой учитель! Надо будет расспросить его о клубе».
Весь день Ирина Юрьевна была весела и вежлива с покупателями, никого не обвесила и не обсчитала, и ей было так хорошо, что и выразить невозможно. Душа пела. Очень хотелось курить, но мысль о скором переустройстве жизни весь день согревала и поддерживала Ирину Юрьевну. Она уже сосчитала дни, оставшиеся до увольнения. Она уже поклялась себе никогда не притрагиваться ни к сигаретам, ни к алкоголю. Грустно улыбаясь, она разглядывала свои неухоженные руки и думала: «Судьба даёт тебе шанс, и грех будет им не воспользоваться. Дерзай, Иринка!»
Весь день она вспоминала Ключникова – его лицо, слова, жесты. Он произвёл на Ирину неизгладимое впечатление, но она понимала, что интересует его только как продавщица. Снова и снова она доставала визитную карточку Ключникова и про себя повторяла его имя-отчество – Иван Николаевич.
Вечером – впервые за много дней – Ирина Юрьевна пришла домой трезвая. Она весь день не курила, отказалась от пива, которым её хотела угостить соседка, и потому чувствовала себя победительницей. Желая порадовать сына, принесла ему халвы и печенья, конфет и лимонада. Доставая из сумки продукты, она весело сказала:
Читать бесплатно другие книги:
