Улыбнись, мой ангел Фритти Барбара
Но Энни уже прошла полквартала. Что ж, пусть идет дальше одна. Она же сама может отправиться и к костру. И она зашагала по дорожке, ведущей к пляжу. Вскоре последние лучи солнца скрылись за горизонтом. Тотчас потянуло прохладой. Шарлотта плотнее закуталась в куртку.
Дойдя до пляжа, она сбросила туфли и босиком зашагала по песку к группе людей, что собрались вокруг костра. Тот уже набирал силу.
С первыми искрами Шарлотта перенеслась в другое время, в другое место, на другой пляж. Там тоже был ночной костер.
Джо стащил из отцовского бара две бутылки водки, Марсия – бутылку текилы, а Ронни уговорил старшего брата купить для них три упаковки пива, по шесть банок каждая. Был конец учебного года, начало лета, и вокруг небольшого костра на берегу собрались несколько подростков. Костер они развели в укромном месте, в нескольких милях от города, в надежде на то, что здесь их никто не увидит.
– Шарли, выпей, – сказала ее подружка Бет, протягивая рюмку текилы. – Не бойся, это всего один глоток. На следующий год мы уже будем старшеклассниками.
Шарлотта бросила взгляд через костер туда, где Эндрю Шиллинг разговаривал с Памелой Бейнс. Памела – пышная грудь, длинные ноги, высокомерная улыбка. Как же Шарлотта ее ненавидела! Главным образом потому, что Эндрю, похоже, положил на нее глаз. А ведь он, по идее, ее бойфренд. По идее, он любит ее.
Полтора месяца назад у них был секс. Ее первый секс. Он был ее первым парнем. Неужели она сделала что-то не так? Иначе почему Эндрю делает вид, будто не замечает ее?
Шарлотта взяла из рук Бет рюмку текилы и осушила ее. Прозрачная жидкость обожгла горло, и она закашлялась. Бет рассмеялась и налила ей еще одну рюмку. Шарлотта понимала, что должна остановиться, что мать будет ее ругать.
Впрочем, какая разница? Родители в любом случае возненавидят ее, если узнают, что она спала с парнем. Раз она больше не приличная девушка из хорошей семьи, так почему бы не стать по-настоящему плохой?
За второй рюмкой последовала третья, а потом она вообще потеряла им счет. Движимая яростью и текилой, она решила поговорить с Эндрю начистоту. Шатаясь, она направилась в его сторону и в какой-то момент едва не упала в костер. Кто-то вовремя оттащил ее от пламени – кажется, Шейн Мюррей. Смерив ее презрительным взглядом, он отошел прочь. Ей было наплевать, что он о ней думает. Главное для нее выяснить, почему Эндрю ее больше не любит. Кстати, он уже обнимал Памелу за талию.
– Эндрю, – сказала она. – Мы можем поговорить?
– Что ты делаешь, Шарли? Ты зачем так напилась?
– Какое твое дело? Пойдем со мной. Нам нужно поговорить.
– Я занят. А ты иди домой. Пусть Тери тебя проводит. Ей нужно домой, и в отличие от тебя она не пила.
– Я не хочу домой с Тери. Мне нужно поговорить с тобой.
– Он не может разговаривать с тобой прямо сейчас, потому что мы собираемся искупаться голышом, – встряла в их разговор Памела. Отступив от Эндрю на шаг, она стащила с себя рубашку. Взору Шарлотты предстала пышная грудь в эротичном розовом лифчике. От изумления она даже разинула рот. Неудивительно, что Эндрю предпочел Памелу. Она – настоящая женщина.
Схватив Эндрю за руку, она увлекла его за собой к воде. Они на бегу сбросили с себя остальную одежду. Их примеру последовали и другие. Вскоре пляж был усеян ворохом одежды, а подростки с радостным визгом голышом плескались в море.
Слезы жгли Шарлотте глаза. Она поискала взглядом Бет, но не нашла ее. Наверно, она сейчас вместе со всеми плещется в воде. Тери тоже не было видно. Шарлотта осталась совсем одна, ощущая себя круглой дурой. Ей хотелось разреветься, но она не хотела выставлять себя перед всеми полной идиоткой. В животе было нехорошо.
Она подумала, что ее сейчас вырвет, и бросилась бегом через пляж, сквозь лесок к автостоянке. Там она увидела зажженные фары. Может, Тери еще не уехала? Может, она еще подвезет ее домой. Внезапно ей на плечо легла чья-то рука…
– Шарлотта! – Голос Эндрю резко вернул ее в настоящее. Она растерянно заморгала.
– С тобой все порядке? – спросил он, озабоченно глядя на нее.
– Да. А что? – в свою очередь спросила она.
– У тебя был такой вид, будто ты за миллионы миль отсюда.
– Допустим, не за миллионы.
Он пристально посмотрел ей в глаза, и ей показалось, что в его взгляде промелькнуло нечто похожее на сожаление.
– Признайся, ты ведь вспоминала ту ночь на пляже? – негромко спросил он.
– Ту, когда вы с Памелой Бейнс разделись у меня на глазах и бросились в воду? Да, ее.
– Не самый достойный момент в моей жизни, – признал он.
– Это было так давно, – пожала плечами Шарлотта, надеясь, что он прекратит этот разговор. Увы…
– После той ночи ты со мной не разговаривала. Я хотел извиниться перед тобой, но ты не отвечала на мои звонки.
– Эндрю, был всего лишь один звонок. По-моему, ты не слишком усердствовал. – Она это точно знала, потому что ждала, сидя у телефона. После того единственного раза она не стала перезванивать ему – думала, что ему будет стыдно и он позвонит снова. Но он так не позвонил.
– Шарли, я был глупым мальчишкой. Я наделал много ошибок.
– Я тоже. Мне не следовало с тобой спать. Вернее, заниматься с тобой сексом на заднем сиденье твоей машины.
Эндрю оглянулся через плечо.
– Давай не будем здесь говорить об этом.
– Боишься испортить свою репутацию?
– Или твою, – резонно заметил он. – В мои планы не входило начинать этот разговор. Я лишь хотел поздороваться и поговорить про праздник.
Что ж, это и впрямь разумнее.
– Ты прав. Сейчас не время и не место для таких разговоров, – она повернулась, чтобы уйти, но он зашагал рядом с ней.
– Я любил тебя, Шарли, – сказал он.
Шарлотта резко остановилась – его признание повергло ее в шок.
– Как ты можешь говорить такое? Зачем ты лжешь мне сейчас?
Похоже, он не ожидал от нее такой реакции.
– Я не лгу. Тогда ты меня напугала. Я не знал, что делать с собственными чувствами. Я не хотел влюбляться. Я был слишком молод.
– Я тоже. Или, по-твоему, я знала, что мне делать с собственными чувствами?
– Ты хотела от меня большего, чем я мог тебе дать.
– Ты мне вообще ничего не хотел давать, – возразила она. – И вообще, откуда тебе было знать, чего мне хотелось, если я сама этого не знала?
– Да, я виноват, – тихо признался он. – Я попортил тебе кровь, когда связался с Памелой. Наверно, ты слышала, что произошло между нами. Потому что после той ночи ты даже не посмотрела в мою сторону.
Ей и сейчас не хотелось на него смотреть. Но не потому, что сделали он и Памела, а из-за того, что сделала она сама.
– Эндрю, давай забудем об этом.
– Я готов начать все сначала, Шарли. Ведь мы когда-то были друзьями.
– Похоже, ты сторонник принципа «подставь другую щеку» – в отличие от меня. Ты сделал мне больно, и хотя это было давно, я не забыла.
– Ты еще можешь меня простить.
– Ну, хорошо, – вздохнула Шарлотта. – Допустим, я тебя прощаю. Теперь тебе легче, преподобный мистер Шиллинг?
В ответ на ее сарказм Эндрю улыбнулся.
– Ты никогда не любила ошибаться.
– Я не ошибаюсь.
– И ты никогда не любила, чтобы тобой командовали.
Шарли открыла было рот, чтобы возразить ему, но он поднял руку.
– Ладно, давай сменим тему. Мне действительно жаль, что твой отец умер. Он был хороший человек. Мне до него далеко.
Шарлотта пристально посмотрела на него.
– Ответь, почему ты решил стать пастором? Что-то я не припомню, чтобы ты жаловал церковь. Мы даже пару раз сцепились с тобой из-за этого.
– Вообще-то службы мне даже нравились, но я не хотел в этом признаваться, особенно тебе, – ответил он и на минуту умолк. – Когда я уехал учиться в колледж, я изменил многим своим ценностям. Можно даже сказать, сорвался с цепи. Скажу больше, в один прекрасный день я проснулся и внезапно устыдился того, как я живу. Я начал ходить в церковь, и жизнь вскоре вернулась в прежнее русло. И тогда я понял: больше всего на свете мне хочется стать пастором.
– И жизнь вновь привела тебя сюда, – сказала Шарлотта.
– Тебя тоже, – напомнил ей Эндрю. – Похоже, у нас есть шанс начать все сначала.
Он пристально посмотрел на нее, и у нее защемило сердце.
Вряд ли Эндрю любит ее после этих долгих лет. Но даже если и любит, нужен ли он ей? Ни один мужчина не наполнял ее сердце таким трепетом, как он. И все же…
Наверно, он ждет от нее слишком многого и ожидает слишком быстрого исполнения желаний.
– Мне нужно идти, – сказала она. – Думаю, мы еще увидимся в городе.
– По крайней мере, ты не сказала «нет»! – крикнул он ей вслед.
Но она не сказала и «да». Впрочем, Шарлотта знала, что рано или поздно у нее будет ответ. Не для него. Для себя.
Шарлотта была первой, кого Джо заметил на берегу. Впрочем, он замечал ее первой везде, даже в толпе народа. И еще он заметил, что она о чем-то жарко спорит с новым пастором.
Джо был в курсе, что Эндрю Шиллинг вырос здесь, в Бухте Ангелов. Чего он не знал, так это какие у нового пастора отношения с Шарлоттой. При этой мысли он нахмурился.
– Джо! – Рейчел потянула его за руку. – На кого это ты уставился?
– Извини, я просто задумался, – он улыбнулся ей. Он сам привел ее на пляж и теперь должен был сделать все для того, чтобы ей здесь понравилось, пока он сам будет на дежурстве. Он пробежал взглядом по толпе и облегченно вздохнул, увидев Кару Линч. Кара Линч работала в агентстве по продаже недвижимости и знала здесь буквально всех и каждого. Вот кто наверняка сумеет помочь его жене вписаться в новую обстановку.
– Нет, здесь все не мое, – заметила Рейчел. – Я привыкла к Малибу, к пляжным клубам, где мне подают шампанское, а не взбивают мне в лицо облака песка, – добавила она, когда мимо пробежала стайка детей.
– Мы с тобой ездили на Манхэттенский пляж полюбоваться прибоем, – напомнил он ей. – Там не было никакого шампанского.
– Тогда мне нравилось видеть тебя без рубашки, – возразила она с легкой улыбкой.
– А мне тебя – в бикини. Как ты смотришь на то, если мы придем сюда завтра одни и вспомним молодость?
– Посмотрим. Слишком сильный загар старит кожу.
– Мы не будем загорать. Познакомься, это Кара. Жена моего коллеги, – сказал он, когда они подошли ближе. – Кара, это моя жена, Рейчел, а это Кара Линч.
– Рейчел, я так рада познакомиться с тобой, – сказала Кара с неподдельной искренностью. – Джо так много про тебя рассказывал.
– Привет, – ответила Рейчел, пожимая ей руку.
– Кара замужем за Колином Линчем. Это один из моих офицеров, – пояснил Джо. – Мы просто обязаны пригласить их на барбекю.
– Ну, ты у нас король по этой части, – пошутила Рейчел.
– Джо сказал мне, что ты занимаешься недвижимостью, – продолжала Кара. – Я работаю в местном агентстве, здесь, в Бухте Ангелов. Думаю, еще один агент нам бы не помешал.
– Вот как? – У Рейчел вспыхнули глаза. – И какой недвижимостью вы занимаетесь? Джо показал мне несколько новых объектов. Они тоже ваши?
– Некоторые из них. В городе у нас два офиса, а если учесть, что новые дома растут, как грибы, работы у нас тоже прибавилось.
Джо смог облегченно вздохнуть. Одной заботой меньше, подумал он, видя, с каким увлечением Кара с Рейчел обсуждают рынок недвижимости. Он окинул взглядом толпу, выискивая глазами Шарлотту и ее знакомого. Интересно, куда они подевалась? Их нигде не видно. Впрочем, одно он знал точно: он не имеет права думать о ней.
Повернув голову в другую сторону, он увидел Дженну Дэвис. Она сидела на расстеленном одеяле. В отдалении стоял Рид Таннер и не спускал с нее глаз. Джо прищурился. Уж он-то отлично знал: репортера такого ранга, как Таннер, в первую очередь интересуют отнюдь не ангелы.
Как знал и то, что Дженна Дэвис явно что-то скрывает. Если свести их вместе, весьма любопытно будет пронаблюдать, что произойдет дальше. Черт, наверно, ему стоит поглубже копнуть под обоих.
17
Риду уже давно не хотелось так сильно кого-то видеть. Предвкушение не давало ему покоя, но он не хотел торопиться. В целом он был полон оптимизма, что было для него в новинку, и он не знал, хорошо это или плохо. В течение почти года он только и делал, что оглядывался на свою прошлую жизнь, и вот сегодня впервые ему захотелось устремиться к чему-то новому.
Ему хотелось воспринимать Дженну как очередной эпизод. Увы, у него никак не получалось забыть вкус ее губ, холмики грудей в его ладонях, ее нежное тело в его объятьях. После того, как она ушла из его номера, он долго стоял под холодным душем. Хотел он того или нет, но он ею увлекся. Вернее, хотела она того или нет. Но больше всего его тревожило то, что ему самому это нравилось.
Сегодня вечером Дженна не стала убирать волосы в узел. Океанский бриз трепал и путал их. Рид представил себе на месте ветра свои пальцы. Представил, как берет ее лицо в свои ладони, как заглядывает в эти огромные, прекрасные, печальные глаза. Как его губы касаются ее губ, как они с ней переносятся в иной, параллельный мир. Боже, как ему хотелось изгнать из ее глаз этот страх, это одиночество, заставить ее улыбнуться, услышать, как у нее перехватывает дыхание, когда его губы впиваются в нее поцелуем. Чтобы она наконец дала выход страсти, которую до сих пор держала в узде, притворяясь рядовой, заботливой матерью.
Дженна не выходила у него из головы. Она пробудила его, проникла в самое сердце, и пути назад уже не было. И он решился: подошел к ней и сел рядом на расстеленное на песке одеяло.
Дженна настороженно улыбнулась.
– Долго же ты думал. Я видела, как ты наблюдал за мной. Одолевали сомнения?
– Было дело, – признался он.
– Мы с Лекси для тебя не проблема. Ты всегда можешь уйти.
Ее слова напомнили ему о щедрости ее души. Напуганная, в опасности, совершенно одна, она все равно предлагала ему свободу.
– Я никуда не хочу уходить. Я с вами.
Дженна подтянула колени к груди и обняла их. На ней были выцветшие джинсы, облегающая трикотажная рубашка и мягкий свитер. Ноги босые. Заметив на пальцах красный лак, Рид улыбнулся: наверно, это и есть настоящая Дженна. Похоже, она перехватила его взгляд, потому что поспешила зарыться пальцами ног в песок.
– Не бойся. Красный лак тебя не выдаст, Джульетта, – он нарочно назвал ее настоящим именем.
– Тсс, – сказала она и оглянулась по сторонам: вдруг их кто-то подслушивает.
– Не бери в голову. Нас никто не слышит. – Лекси с подружками играла в нескольких метрах от них. – Сегодня ты больше похожа на Дженну, – задумчиво добавил он.
– Я уже начала ощущать себя Дженной. Джульетта осталась в прошлом. Романтичная идеалистка, оторванная от реальности. С тех пор моя жизнь стала иной. Откуда ты узнал мое имя?
– Спасибо Интернету. Ты сама дала мне имена Брэда и Келли, остальное было секундным делом, – негромко ответил он. Пусть они вдалеке от толпы, но вдруг кто-нибудь услышит. – То, что ты мне рассказала, совпадает с данными полиции. И все равно, я с трудом представляю себе, как Брэду удалось скрыть местонахождение Лекси. Такое вряд ли можно делать бесконечно. Ведь есть же друзья, соседи. Рано или поздно, они бы начали задаваться вопросом, куда подевалась его дочь.
– Он выставил дом на продажу, – пояснила Дженна. – Мой человек держит меня в курсе его перемещений.
– Что ж, это снимает проблему с соседями.
– Пожалуй. Наверно, затем он и продал дом. И все равно мне тревожно. У меня такое ощущение, будто он что-то задумал. Мне бы очень хотелось знать, что именно. Так для нас было бы безопасней.
Рид не стал развеивать ее страхи. Ее деверь – опасный человек. Для нее даже лучше постоянно об этом помнить. Ей нельзя расслабляться, терять бдительность. На ней лежит такая огромная ответственность.
– Я должен тебе кое-кто сказать, – быстро произнес Рид.
Уголки ее губ опустились. Она вздохнула.
– Что-то приятное?
– Нет.
– Ты всегда такой честный? Или ты не в курсе, что порой бывает даже полезно подсластить пилюлю?
– Только не когда твоя жизнь в опасности.
Дженна в упор посмотрела на него.
– Продолжай.
Рид вытащил из кармана распечатку письма, полученного от Пита. Сумерки постепенно сгущались, но было еще относительно светло, чтобы рассмотреть фото.
– Ты узнаешь, кто это?
Дженна несколько секунд смотрела на снимок.
– Нет, – сказала он. – А что, я должна его знать?
– Это Брэд Уинтерс.
– Это не тот Брэд Уинтерс, за которым была замужем моя сестра.
– Знаю. Но у него тот же номер социальной страховки, он ходил в ту же школу и работал там же, где и Брэд. Твой деверь, поступая в полицейскую академию, указал те же самые места работы.
– Ничего не понимаю.
– Твой деверь украл личность этого человека, – пояснил Рид.
Дженна вытаращила глаза. Такое с трудом укладывалось в голове.
– Быть того не может! Брэд Уинтерс, это такое обычное сочетание. Наверно, это какая-то ошибка.
– Увы. Я попросил одного моего знакомого частного сыщика покопаться в прошлом твоего деверя.
С этими словами он вытащил еще одну распечатку, про угон машины. На этом снимке Брэд закрывал ладонью лицо. Теперь Риду было понятно, почему Брэд так не хотел, чтобы его фото попало в газету.
– Этот снимок был сделан примерно за три недели до того, как умерла Келли. Твой деверь был местным героем.
– Келли никогда мне об этом не рассказывала, – сказала Дженна, беря у него снимок.
– Но твоя сестра наверняка говорила тебе, что незадолго до этого к ней приходил кто-то, чтобы рассказать ей о ее муже.
– Не вижу связи.
– Статья вышла примерно в то же самое время. Похоже, кто-то увидел фото в газете и узнал твоего деверя. Этот человек знал, что на самом деле он никакой не Брэд Уинтерс.
– Кто же он в таком случае?
– Этого я пока не знаю.
– Час от часу не легче, – вздохнула Дженна и посмотрела на Лекси. Та с подружкой увлеченно строила замок из песка. – Он ее отец, Рид. Что я ей скажу? Как объясню, кто он такой?
В ее голосе звучала боль. Рид прекрасно понимал, что для ребенка это будет удар.
– Уверен, ты найдешь нужные слова.
– Я не позволю, чтобы она вернулась к нему. Я найду способ доказать, что это он убил Келли, – заявила Дженна и решительно вскинула подбородок.
Она не привыкла сдаваться. Наверно, именно это качество и позволило ей сделать себе имя в мире классической музыки. Сейчас она была сломлена обстоятельствами, но это лишь прибавило ей человеческих качеств. Жизнь жестоко обошлась с ней, но она нашла в себе силы подняться. А это самое главное. Наверно, то же самое должен сделать и он. Подняться и сражаться, а не продолжать заниматься самоедством.
– Для Лекси будет ударом, если она узнает, что отец убил ее мать, – продолжала Дженна. – Это травма на всю жизнь.
– Что ты ей уже говорила?
– Что ее отец болен и нуждается в помощи, но помочь себе он может только сам. Похоже, Келли уже готовила ее к бегству. Она знала, что теперь ее будут звать Лекси, а ее мать – Дженной. – Она заморгала, смахивая с ресниц слезы. – Дженной должна была стать Келли, а не я. Не знаю, почему она выбрала это имя. Но мне так даже легче. Я как будто стала к ней ближе. Оно словно мостик между нами. Словно мы обе умерли, чтобы вместе заново родиться новым человеком – Дженной. Наверно, это звучит безумно.
– Неправда. Думаю, твоя сестра гордилась бы тобой.
– Хочется надеяться. Кстати, а Брэд не узнает, что твой детектив копает под него? Что, если он поймет, что ниточка тянется сюда, в Бухту Ангелов?
– Не волнуйся, я действую через посредника.
Дженна кивнула. Так ей было спокойнее.
– Но если Брэд никакой не Брэд, то кто он такой?
Рид пожал плечами.
– Человек, который скрывался от собственного прошлого.
– А как же в таком случае настоящий Брэд Уинтерс? Если муж Келли пользовался чужим номером социальной страховки, неужели тот, настоящий Брэд этого не обнаружил? Ведь это длилось почти десять лет.
– Надеюсь раздобыть больше информации. Но что-то подсказывает мне, что настоящий Брэд давно уже на том свете.
Дженна побледнела.
– Ты хочешь сказать, что Брэд отнял у него не только удостоверение личности, но и жизнь?
– Я могу ошибаться.
– Но, может, и нет. Келли наверняка что-то выяснила. Иначе зачем ей было готовиться к бегству?
– Вполне возможно, что настоящий Брэд жив. Именно он пришел к ней и рассказал ей правду. Либо это мог быть кто-то еще, – рассуждал Рид. – Тот, кто точно знал, что Брэд не тот, за кого он себя выдает. Мы с тобой понятия не имеем, от какого прошлого пытался убежать твой деверь. Если кто-то увидел в газете его фото и знал, что здесь что-то нечисто, этот человек вполне мог обратиться к Келли, а не к Брэду. Думаю, как только у нас появится новая информация, мы найдем ответ и на этот вопрос.
Дженна пристально посмотрела на него.
– У тебя все?
– Нет. Есть еще несколько вопросов к тебе.
– Разумеется, – вздохнула она.
– Что думает твой отец по поводу того, где ты сейчас? Мол, лечишься в клинике для наркоманов?
В ее глазах промелькнуло разочарование.
– Мой отец знает, что я не употребляю наркотики. Он уверен, что я сейчас отдыхаю на каком-нибудь Карибском острове. У моих знакомых есть дом на Антигуа.
Ее ответ напомнил ей, что они происходят из совершенно разных миров.
– У знакомых, говоришь. Это он или она?
Дженна вопросительно выгнула бровь.
– Это так важно?
– Просто мне интересно, почему ты никому не позвонила, не попросила помощи. Красивая, знаменитая пианистка. Неужели у тебя нет друга?
– У меня ни с кем не было серьезных отношений. Только с роялем, – зачерпнув пригоршню песка, она дала песчинкам просыпаться сквозь пальцы. – Музыка была смыслом всей моей жизни. С трех лет и до недавнего времени. Два месяца назад я рассталась с ней.
– Ты сказала, что ты пережила кризис. Что случилось?
– Я рухнула прямо на сцене. Не могу сказать, почему. Переутомление, депрессия, тревога, паника… По отдельности или все вместе. Я не высыпалась и почти ничего не ела.
Я была на гастролях по городам Европы. График был изматывающий: каждую неделю новый город. Усталость копилась годами. Это постоянное стремление к совершенству, увы, недостижимому. Я так и не достигла тех вершин, к которым стремилась. Концерты выматывали. Каждый раз, выходя на сцену, я цепенела от ужаса. Или, наоборот, тряслась.
В конечном итоге я поняла, что больше не могу. Я выбрала трусливый способ уйти. Я рухнула прямо на сцене, лишь бы только не говорить отцу, что я перегорела.
Рид был под впечатлением от ее самоанализа. Впрочем, ничего удивительного, если вспомнить, какую высокую планку она себе задала.
– Именно поэтому ты смогла просто взять и бросить. Боялась, что отец тебя не поймет?
– Не только это. Также из-за музыки. Я люблю ее. Она всякий раз уносит меня в другой мир. С ней я выплескиваю себя, обретаю радость. Она – это я. Но есть и обратная стороны. Концерты. Жесткий график гастролей. Критические отзывы. Дирижеры, зрители и… мой отец. Мне требовался отдых, но я не могла выкроить на него время. Отец настаивал, чтобы я и дальше гастролировала, пока я на пике популярности. Что нельзя допустить, чтобы мое имя забыли. Что если я перестану давать концерты, то выпаду из обоймы звезд, и на моей карьере можно будет поставить крест. Мне так не хотелось его расстраивать. Я была продолжением его собственного успеха. Он сотворил меня.
– Неправда, – возразил Рид. – Ты сотворила себя сама.
– Он был моим учителем.
– Но на клавиши нажимала ты. Это твое собственное достижение.
– Умом я это понимаю, но что касается сердца, все гораздо сложнее, – сказала она, глядя ему в глаза. – После того, и мама умерла, у меня остался только отец. Он видел во мне мою мать. Когда я играла, я чувствовала ее присутствие. Во мне звучал ее голос. Прекрати я играть, и эта невидимая связь была бы утрачена. Но с ней я бы утратила и отца. И осталась бы совсем одна. – Дженна посмотрела на языки костра. Их отблески плясали по ее лицу. – Печально и то, что мне никогда не было страшно потерять Келли. Я принимала ее присутствие в моей жизни как должное. Мне казалось, что она всегда будет рядом. Увы, я ошибалась. Впрочем, не только в этом, но и во многом другом.
Рид с трудом подавил в себе порыв заключить ее в объятия. Он знал, что такое одиночество. Ему казалось, будто он один на всем белом свете. Рид провел долгие годы, пытаясь стать частью семей, которым он был не нужен. И в конце концов понял: если не хочешь разочарования, лучше поддерживать дистанцию. В отличие от него Дженна знала, что такое любовь, и в ее жизни до сих пор оставались двое близких людей. Отец и Лекси.
– Ты еще увидишься с отцом. Может, он и сердит на тебя, но, готов спорить на что угодно, он не вычеркнул тебя из своего сердца. А еще у тебя есть Лекси.
– Ты прав. А еще с тобой легко вести беседы, – сказала Дженна с грустной улыбкой. – Последние два месяца я никого не подпускала близко к себе. Когда же появился ты, я тотчас выложила тебе все.
Рид улыбнулся ей в ответ.
– Я умею слушать. Твой отец наверняка слышал, что твоя сестра стала жертвой убийства. Он был на ее похоронах? Пытался встретиться с тобой? Даже если в газетах писали, что ты в клинике, он наверняка знал, что это не так.
– На следующий день после убийства Келли я позвонила отцу из уличного автомата. Он уже знал об этом, но, к сожалению, не мог отменить назначенные встречи, чтобы приехать на похороны. Поэтому попросил меня представлять на похоронах всю нашу семью. А также держать его в курсе событий в том, что касается поисков убийцы. Сначала я не хотела ему звонить, но потом подумала, что если совсем исчезну из вида, он переполошится и начнет меня искать. В общем, я оставила ему несколько сообщений, а также звонила, когда точно знала, что его не будет дома. При этом я всегда пользовалась уличными автоматами, чтобы никто не мог проследить, откуда сделан звонок.
Рид поморщился и покачал головой.
– Похоже, твой папаша полный болван. Его дочь убили. А ему, видите ли, некогда прилететь домой, чтобы проводить ее в последний путь? А внучка? Она что, для него вообще не существует?
Его слова задели Дженну за живое.
– Мой отец отпустил Келли от себя уже давно. Музыкального таланта у нее не было. Пока он возил меня по всему миру, она находилась на попечении нянь и экономок. Его даже не было на ее свадьбе, а Лекси он видел от силы пару раз.
– Нет, он и впрямь болван.
– Он образованный, умный, талантливый. Но ты прав, при этом он полный болван. Но что касается Келли, то я и сама не лучше. Я тоже отпустила ее от себя. Наверно, в это трудно поверить, ведь у меня было гораздо больше всего, чем у нее, но я ей завидовала. Она была свободна, отец не давил на нее. Над ней не висел постоянный страх разочаровать его. Ей не нужно было постоянно ублажать отца. Она могла делать все, что ей вздумается. Думаю, сама она смотрела на это иначе. Скорее всего, она ощущала себя покинутой – и им, и мной.
Дженна подняла на него взгляд. В ее глазах застыла вина.
– Ты даже не представляешь, как я жалею о том, что между нами возникла эта пропасть. Будь я к ней ближе, то наверняка бы заметила, что она попала в беду. Или она пришла бы ко мне раньше, когда ей еще можно было помочь. Быть может, быть может, быть может, – задумчиво повторила Дженна, чеканя каждое слово. – Как жаль, что уже ничего нельзя изменить.
Читать бесплатно другие книги:
