Кодекс честного вора Колычев Владимир
– Ты попутал, бродяга, – хищно сощурился Артем. – Я подпрягаю ментов под лохов, а ты подпряг их под меня, под законного вора. Улавливаешь разницу? Ты хорошо знаешь, что за такие дела бывает.
– Я не должен был этого делать, – сдался Сергил.
– Ты поимел с Темкина, сколько ты отстегнул со своей доли в «общак»?
– Нисколько.
– Почему?
– Там было пять «лимонов», как бы я объяснил, откуда такие деньги?
– А надо бы объяснить, люди должны знать.
Сергил с трудом оторвал взгляд от земли, через силу посмотрел на Артема. Он не молил о пощаде, но об этом просил его взгляд. Он не хотел, чтобы Артем выносил его грехи на воровской суд. Но при этом прекрасно знал, с кем имеет дело. Знал и понимал, что Есаул не может простить его. Не тот он человек, чтобы спускать на тормозах сучьи дела. Но в любом правиле существует исключение. Только стоит ли его делать?
– Я помню нашу первую встречу, – сказал Артем. – Тогда я был никто, и звали меня никак. Но уже тогда со мной была Дарина. И ты ее хотел.
– Хотел, – кивнул Сергил.
– Но ты нас не тронул… А потом Дарина сама подошла к тебе. Я мотал срок, а она искала у тебя защиты. Ты и тогда ее не тронул. И потом у тебя была возможность воспользоваться ее слабостью, но ты не сделал этого. Почему?
– Потому что она была твоей бабой.
– Она и сейчас моя. И ее кинули.
– Она сама мужа кинула, – скривил губы Сергил. – В черное тело мужика загнала. Он терпел, но не стерпел, сорвался.
– И ты его поддержал.
– Я с ним договор заключал, а не с Дариной. Правило у меня такое, с бабами дел не иметь…
– Это все слова, Сергил. По факту ты меня под ментов подставил. И по «общаку» к тебе претензии… Но я перед тобой в долгу, Сергил Гурамович. Ты не раз мне помогал, не раз меня выручал… Ты знаешь, как я к тебе отношусь… Может, замнем это дело?
– Ну, было бы неплохо, – выдавил вор.
– Ты сдаешь мне Темкина, снимаешь в «общак» со своей доли, и мы расходимся миром. Как будто и не было ничего.
– Ну, в «общак» – это само собой… – заскрипел Сергил. – А где Темкин, я не знаю…
– А если знаешь? Я ведь буду искать его. И найду… Он не железный, сразу сливать начнет, – покачал головой Артем.
– Я не знаю, где он. – Сергил заставил себя посмотреть ему в глаза.
– Не знаешь и не знаешь… Только пусть эта падла сына матери вернет, – предостерегающе проговорил Артем.
Все у него на мази. Он и людей нужных нашел, и по местам их всех расставил – работает его система, и уже результат приносит. На днях еще одного «карася» прижали, с ходу восемь «лимонов» с него выжали. И это только начало… Деньги текут рекой, и немалая часть из них сливается в корыто к Дарине. И это уже не разбитое корыто. Ее фирма получила очередной заказ – на строительство детского сада. Она уже и сама в этих делах разбирается, и специалисты у нее в команде имеются.
Налаживаются дела у Дарины, и не пропадет она без денег, которые увел ее муж, так что не нужно обострять ситуацию из-за Темкина. Отомстить ему нужно, не вопрос, но раз уж Сергил не хочет его сдавать, пусть живет. Но без сына…
Сергил долго и напряженно смотрел на Артема, но вот что-то дрогнуло в нем.
– Хорошо. Пусть так и будет. Он вернет сына, но это все.
– Заметано, – кивнул Артем.
– И никаких ко мне претензий? – облегченно вздохнул старый вор.
– Я бы никому такого не простил. Но у меня особое к тебе отношение… Ты мне как отец…
– Для сына ты ко мне слишком строг, – покладисто усмехнулся Сергил. – Но ты мне тоже дорог, брат. И жаль, что все так вышло… Кстати, я знаю, менты тебя не прессовали. Так, припугнули слегка…
– Не было ничего, Сергил. Забыли.
– Вот и хорошо.
– Но если вдруг по новой, прощения не будет.
Артем, не прощаясь, повернулся к Сергилу спиной. Он простил его, но это в первый и последний раз.
Глава 5
Холодный порывистый ветер гонит осень в зиму, срывает с нее листвяные одежды, заставляет плакать косыми дождями. Непогода во дворе, но Артему все нипочем. Сейчас он поставит машину, поднимется в квартиру, наполнит ванную горячей водой, напарится, потом выпьет рюмочку коньяка и завалится спать. Дарина вернется с работы, разбудит его, возможно, они отправятся в ресторан. Умаялся он за последние дни, то одно, то другое. Душа покоя просит…
Он заехал во двор, заметил свободное пространство между машинами, прокатился мимо, остановился, стал сдавать назад. Но занять нишу не успел, ее вдруг заполнил какой-то внедорожник. Нырнул передом, заехал передними колесами на тротуар и встал. Все бы ничего, но из машины выскочил какой-то клоун в кожаной куртке и ударил по «десятке», требуя остановиться, как будто Артем собирался протаранить «внедорожник». Ударил раскрытой ладонью по стеклу – не сильно, но со злостью.
Артем осознавал, что за ним воровская корона и грубая физическая сила – он с одного удара может сломать самую крепкую челюсть, а ножом, если надо, вскроет глотку любому отморозку. Именно поэтому он и не стал доводить дело до греха. Тем более что впереди виднелось еще одно свободное место, метров десять нужно проехать, не больше.
Он проехал вперед, снова стал сдавать задом, но его снова опередили. И это был все тот же темно-серый «Ландровер». И снова из машины выскочил «баклан» и стукнул по «десятке».
– Давай, быдло, вали отсюда! И задроту свою отсюда убирай!
А пацан здоровый, плотный, и челюсть у него крепкая. Глаза дикие, оскал шальной. К нему до кучи вышел еще такой же качок – бритая голова, бычья шея, куртка нараспашку, ворот рубахи расстегнут, на волосатой груди блестит золотая цепь. И на пальце массивная печатка. У этого типа взгляд вообще отсутствующий, он соображал сейчас не мозгами, а тупыми примитивными инстинктами. Он не будет разбираться, кто прав и виноват, просто подпишется за своего дружка, если тот бросится в драку. А дружок уже срывается с цепи. Девчонка из машины вышла – темные распущенные волосы, чересчур накрашенные глаза, куртка-косуха, короткая до неприличия юбка, черные порванные колготки. Зрачки расширены, взгляд невменяемый – похоже, она крепко под кайфом. Да и задира, по ходу, обдолбленный. С таким бесполезно говорить. Если перед свиньей бисер метнуть, и то больше толку будет.
Артем согласно кивнул, приближаясь к отморозку. Да, он готов и уехать, и даже извиниться за причиненное неудобство.
– Ты куда прешь? – «Баклан» почувствовал неладное, но было уже поздно.
Артем ударил его кулаком в подбородок. Без размаха ударил, но со всей силы. И тут же последовал добавочный в нос… Парень упал, обливаясь кровью, девица завизжала, его дружок бросился ему на помощь.
Артем вскинул руки, собираясь отбиваться на кулаках, но ударил ногой – под колено. И момент удачный подобрал, и удар вышел что надо. «Качок» просел в ноге, и Артем, повторив тот же удар, поставил его на колено. А потом кулаком в челюсть – наотмашь, со всей дури…
Пока «терпилы» приходили в себя, он сдал задом, припарковал машину на изначально выбранное место и скрылся в подъезде. На всякий случай запомнил номера внедорожника. И, как оказалось, сделал это не зря.
Отморозки не ломились за ним, не пытались взять реванш, но утром он обнаружил свою машину со спущенными колесами. Шины были проколоты ножом, и Артему ничего не оставалось, как вызвать эвакуатор. И сам он в автосервис поехал.
«Десятку» загнали на подъемник, подняли, сняли все колеса. Только тогда кто-то из мастеров и заметил взрывное устройство, установленное под двигатель.
Артем немедленно связался с Бовиком и велел ему найти отморозков, с которыми вчера имел дело.
Законный вор – лицо неприкосновенное. Лева Бабочкин знал это на словах, а Батый объяснил ему на кулаках. Нашел его, привез в сауну, арендованную на пару часов, там и вбил ему в мозги прописную истину.
– Так я же не знал! Вы бы могли сказать мне, что в законе! – утирая кровавые слезы, прошмакал парень, с ужасом глядя на Артема.
– Говорят с нормальными людьми, а ты повел себя как последний отморозок. С такими не говорят, таких убивают…
– Не надо меня убивать!
– Ты бомбу мне под машину положил… Ты правильно все понял, за это тебя и убьют, – вздохнул Артем.
– Какую бомбу?! – шарахнулся от него Бабочкин. – Не было никакой бомбы!
– А твой дружок?
– Димон? Да нет, он не мог!
– А колеса кто проткнул?
– Ну-у… – Лева виновато отвел глаза в сторону.
– Кто колеса проколол?
– Ну, моя работа…
– И бомба твоя!
– Да не было никакой бомбы! Не было ничего такого! Гонево это! Вы же нарочно про бомбу втираете, да? Чтобы меня зашугать, да?
– Не было? – Сначала Батый врезал Бабочкину промеж глаз, затем, уложив его на пол, скотчем стянул ему руки за спиной, под живот положил какую-то коробку и сказал: – Бомба здесь! – Дернешься, и все, кишками тут все заляпаешь.
При этом качал головой, глядя на Артема. Не было в коробке никакой бомбы, не дурак он, чтобы шутить с такими вещами…
Лева от ужаса затаил дыхание и замер, боясь пошевелиться.
– А чего ты так напрягся, пацан? – спросил Артем. – Очко жмет? Значит, была бомба?
– Не знаю, может, и была! Но я не ставил!
– А кто ставил?
– Да не знаю я!
Подъехал Бовик, подвез второго «терпилу». С этим тоже не церемонились. И кто такой Артем, ему объяснили, и что произошло. Объяснили больно и доходчиво. Парень все понял, но про бомбу ничего не сказал. Да, Лева собирался проколоть колеса, но чтобы минировать машину, разговора не было.
Артем поднял всех частных сыщиков, которых Бовик подбил на работу под него. Пусть бросают все дела и роют землю в поисках минера и заказчика. Похоже, Лева со своим дружком не при делах. Тогда кто?
Неужели Сергил?..
Неделя прошла со дня их последней встречи. О Саше Темкине никаких сведений, и сына он матери не вернул. Может, Сергил пообещал ему решить проблему с Артемом? Пять миллионов – очень большие деньги, и, возможно, Сергил продал за них не только свою совесть, но и воровскую душу.
Артем вышел во двор сауны, сел в машину к Бовику. Дел у них сегодня много, всех информаторов надо на уши поднять, может, прошел по Москве слушок по этой теме. Может, кто-то кому-то сболтнул…
– Не нравится мне вся эта канитель – сказал Бовик, выезжая за ворота.
Сауна находилась во внутреннем дворе продовольственного магазина, ворота которого выходили на оживленную улицу. Но чтобы влиться в шумный поток машин, нужно было проехать метра три через широкий тротуар.
Машина выкатилась за ворота, и в этот момент выезд на дорогу закрыла черная иномарка с наглухо затонированными окнами. Быстро подъехала и остановилась. Артем понял, что сейчас произойдет. И у Бовика была своя «чуйка».
– Твою мать! – воскликнул он.
И еще сообразил остановить машину и резко сдать назад. Он ставил рычаг в положение задней передачи, когда окна иномарки опустились, и показался ствол автомата. Артем спрятал голову, Бовик тоже наклонился.
Машина уже въезжала обратно в ворота, когда ударил автомат. Пули стучали по капоту, прошивали лобовое стекло. Она стукнулась крылом о створку ворот, но это ее не остановило. Из неудобного положения Бовик увел машину с линии огня, и снова послышался гулкий удар. На этот раз он стукнулся о мусорный бак, но вряд ли обратил на это внимание и, выскочив из машины, вынимая на ходу ствол, крикнул:
– Есаул, уходи!
Из сауны выбежал Батый, и у этого за поясом был «ТТ». Но пострелять им не пришлось, и Артему не надо было прятаться. Когда Бовик выглянул из-за ворот, иномарка с автоматчиком уже скрылась в потоке машин.
Артем качал головой, глядя вслед киллеру. Плотно за него взялись, ничего не скажешь. Покушение за покушением, и это только начало.
Сначала киллеры заминировали его машину, рано утром это сделали, по темноте. Полудурок Бабочкин фактически спас его, проколов колеса. Артем отправился в автосервис, затем переместился в сауну, и все это время за ним следили, готовя очередное покушение, которое должно было закончиться его смертью. Но Артем снова ушел… Что дальше? Спасаться бегством?.. А что, это вариант! Только это будет не трусостью, а военной хитростью. Он знает один схрон, о котором из всех его возможных и невозможных врагов известно только Сергилу. И если киллеры найдут его там, значит, за ним охотится человек, которого он почитал за отца.
Штормит море, волны бьются о прибрежные скалы, брызги поднимаются высоко, метров на двадцать, ветер швыряет их в лицо.
Артем стоял на краю скалы и смотрел на темное, в белых барашках, море, над которым нависало свинцовое небо, подсвеченное снизу закатным солнцем.
С этой скалы для него все и началось. Давно это было, пятнадцать с половиной лет назад. Он окончил профтехучилище, приехал к своей тетке, встретил здесь ее падчерицу Дарину. Тетка оказалась злой мачехой. Дарина работала на нее подсадной девкой – выискивала клиентов, уединялась с ними в номерах, а потом появлялась тетка, устраивала разбор, снимала с «лохов» деньги. Потом и Артем подключился к этому делу, надо сказать, у него неплохо тогда получалось «косить» под молодого участкового.
Он хорошо помнил то давнее лето, когда они с Дариной прыгали с этой скалы в море. Страшно было, очень страшно. Скала высокая, дно в море – сплошь острые камни. Но ничего, прыгали, не разбивались. А потом любились на берегу моря…
Помнил, как поднимал Дарину в гору на своих двоих, понес к дому, а на пути у него встал Сергил – крутой дядька под воровскими звездами. А ему во что бы то ни стало нужно было донести Дарину до самого крыльца, и Сергилу пришлось посторониться.
Вор положил глаз на Дарину, но так и не решился подъехать к ней. Артем в ту пору ничем не выделялся, с ним никто не считался, но Сергил не стал его тогда «опускать», хотя и мог.
А потом он пошел на дело, которое замутил Сергил. Они тогда выставили дом, но нарвались на ментов. Артема ранили в ногу, и он был единственным, кто не смог уйти от погони. Его «закрыли», пытались расколоть на подельников, но не смогли. Он ушел в зону, Сергил сделал прогон за подписью уважаемых воров, блатные приняли Артема как своего…
Еще не закончился первый срок, когда к Сергилу за помощью обратилась Дарина. На ее мужа тогда круто наехала бандитская «крыша», Сергил мог бы решить все сам – ради Дарины. И помог бы ей, и спать к себе под бочок уложил бы… Но нет, он позвал к себе Артема и поручил Чернобура ему.
Бандиты похитили Дарину, чтобы наказать ее мужа, но Артем уже шел по их следу. Он застрелил и Чернобура, и двух его дружков. Бандиты уже распяли Дарину, распаковали первый «гвоздь», когда он появился…
Дарина, уходя, забыла сумочку в доме, и менты вышли на нее, она запросто могла сдать Артема, но следователь так ничего и не узнал.
Артема посадили чуть позже. Он ждал Дарину в ресторане, она шла к нему, а ее по пути перехватили бандитские отморозки. Пришлось вмешаться, одного «утырка» Артем застрелил. На девять лет он тогда загремел, а Дарина без него слетела с катушек.
Авантюрная у нее душа, не может она долго без приключений, потому и занялась бизнесом – с его акулами и острыми подводными рифами. И сама стала акулой. Мужа в черное тело загнала, сотрудников своих в кулаке держала. Обычные мужчины были для нее планктоном, который она пожирала без всякого зазрения совести.
Дарина любила своего мужа, но при этом хотела Артема. Очень хотела. А когда он сел, ей вдруг понадобился такой же крутой Сергил. Она даже клеилась к нему, и если бы Сергил повелся, стала бы его любовницей. Но Сергил не пошел против Артема, тогда она увлеклась крутым плохим парнем по кличке «Коробок». Артем расправился с Чернобуром, а Коробок со своей бригадой зачистил город, который тот держал. Зачистил и сам стал там основным. Артем наставил его на истинный путь, уговорил отчислять в «общак». А когда он сел, Мишу поставили смотреть за городом.
Артем зоны под себя ставил. Холодом его в лагерях морили, голодом, гноили в штрафных изоляторах, а Коробок на свободе как сыр в масле катался. Артем вышел на свободу обычным вором, а Коробка к этому времени уже короновали. Артем не возражал, даже оправдывал решение Сергила, который взводил Коробка в уровень. Более того, когда Коробок зашкварился в следственном изоляторе, он сказал свое слово против раскоронации. Сказал, чтобы не подставлять Сергила, который был в ответе за Коробка…
Коробок не достоин был звания законного вора. Не созрел для этого, не проникся ответственностью за свою корону. Не готов он был умереть за честь быть вором. А именно такую честь Артем ему и предоставил. Сначала его бы развенчали, потом «опустили» бы, а дальше – смерть. Но Артем смог сохранить за ним воровской титул. И сам же бросил ему нож, чтобы он смог умереть вором. Но Коробок испугался, забился под шконку в страхе за свою жизнь. Смотреть на него было противно… Пришлось Артему исправлять свою ошибку. Он своей рукой поставил Мишу на нож… Коробок мог умереть вором, а сдох как последний черт…
Много чего произошло с тех пор, как Артем прыгнул с этой скалы в первый раз. А сколько раз с Дариной расходился, чтобы опять с ней сойтись. Сейчас они снова вместе…
Тети Сони давно уже нет, ее лачуга снесена. На месте старого дома Дарина поставила новый. Хороший дом, полтора этажа, просторный холл, большая кухня, каминный зал, три спальни, все комнаты обставлены. Они были здесь прошлой весной. Артем освободился после третьей отсидки, Дарина привезла его сюда, потом подъехал Сергил, им нужно было обсудить, как жить дальше…
А сейчас Артем здесь без Дарины. Она осталась в Москве, Артем организовал для нее охрану. Ей сюда нельзя, а он поселился в этом доме, как приманка для мышеловки. Если Сергил охотится за ним, он обязательно пришлет сюда свою «зондер-команду». А мышь, прежде чем попасть в ловушку, может успеть сожрать сыр… Не мог Артем рисковать Дариной.
Там не черная кошка пробежала между ним и Сергилом, а целая пантера – хищная, мощная, зубастая. И все равно не верилось, что Сергил объявил Артему самую настоящую войну. Есаул – законный вор, с ним нельзя по беспределу. Если Сергил спалится, ему дадут по ушам. А там и на нож поставят – по-другому с отступниками просто нельзя.
– Есаул, там какое-то движение в нашу сторону. Джип с московскими номерами, – подошел к Артему Бовик.
Дом находился на окраине поселка, неподалеку было еще несколько строений, но вряд ли машина с московскими номерами проедет мимо. Это киллеры ехали, по его, Артема, душу.
В доме горел свет, Артем велел сделать музыку погромче. Праздник в доме, братва гуляет – пусть московские гости так и думают. Окна в доме обычные, но забранные решетками. Во дворе нет собак, и наемники могут, перемахнув через забор, подобраться к дому вплотную, чтобы решетки не стали для них помехой, и забросать комнату гранатами. А могут и через дверь войти – с автоматами.
Артем в дом заходить не стал. И его бойцы остались на улице – рассредоточились, затаились. А в доме «гуляют» манекены, которых приводят в движение самодельные механизмы. Артем не хотел, чтобы мышь сожрала хоть крошку сыра…
Джип остановился метрах в ста от дома. Из него вышли четверо, все с оружием.
За этим квартетом не только следили, наблюдатели подперли его с тылу, чтобы ни одна собака не ушла. Артем брал в расчет свою «чуйку», надеялся на удачу, но и с людьми не оплошал. Бовик с ним и Батый со своими бойцами, а это шесть человек, не считая его самого. И все с «волынами». А стволы не абы какие – пистолеты-пулеметы «Узи» с глушителями. Еще бы пару приборов ночного видения, но чего нет, того нет…
Незваные, но долгожданные гости тихо подошли к забору с неосвещенной стороны, затаились, наблюдая за домом через щель между столбом и металлическим листом. Прошло какое-то время, прежде чем они снова пришли в движение – сначала один перемахнул через забор, затем другой. Этим двоим позволили взять барьер, а третьего сняли меткой очередью. Сначала Артем услышал стук затворной рамы, а затем – сдавленный предсмертный крик.
Сигнал к бою прозвучал, бойцы пришли в движение – и те, что находились во дворе, и те, которые вели противника от машины к дому. В схватке упокоили еще одного врага, но двоих взяли живьем. Только тогда в доме стихла музыка…
Не так страшна боль, как страх перед нею. Жору Медника избили в кровь, он плевался кровью и обломками зубов, но не сказал ни слова. Тогда Бовик принес обычную электродрель и пригрозил, что будет высверливать корни сломанных зубов. Одна мысль об этом привела мужика в ужас, и он раскололся.
Да, он и машину Артема заминировал, и стрелял в него, и в Крым за ним поехал. А заказ прошел через Митю Бузыкина.
Медник сказал, как найти Бузыкина, Артем отправил по его душу людей, но мужик как сквозь землю провалился.
Сыщики не смогли найти заказчика по следам на месте преступления, которые оставили исполнители, зато смогли пробить Митю Бузыкина и установить его связь с Игорем Павловичем Краюхиным. А дальше – дело техники…
Краюхина даже бить не пришлось. Язык ему развязал страх перед расправой. Бовик сказал, что убивать его будут долго и с наслаждением. Сначала кожу снимут, а затем натянут обратно – как самый обыкновенный комбинезон. А под этот комбинезон еще и соли натолкают…
– Бес попутал! Сам не знаю, как я согласился!
– Согласился? – Артем брезгливо поморщился, глянув на полнощекого чиновника.
Он мог понять Краюхина. Двадцать пять процентов с отката – это очень много. Но с этих денег нужно отстегнуть начальству, а тут еще и воры повадились – себе с гулькин нос остается. Не нравился ему такой расклад. И его смелость можно было оценить – замахнуться на законного вора, нанять киллеров… Безумство храбрых… Но почему сейчас Краюхин ведет себя как последнее ничтожество? Если такой смелый, то будь мужчиной до конца. Но нет, расклеился, сопли пустил. Бледный как смерть, трясется как осиновый лист, под носом пузырится. Тьфу!..
– Ну, Бузыка предложил, я согласился… – Краюхин отвел в сторону глаза.
– А врать зачем? – усмехнулся Артем. – Сам ты Бузыку настропалил или всего лишь согласился, это ничего не меняет. – Он смотрел на него глазами судьи, который уже вынес и зачитал приговор. Ничего уже не изменишь…
– Но я не хотел! – с жалким видом выдавил из себя Краюхин.
– Хотел – не хотел, но меня три раза пытались убить.
Сам по себе Краюхин червь подколодный, но связи у него серьезные. Бузыка со своей бригадой – реальная сила, Артем имел представление, сколько загубленных душ на его счету. И работал он четко – и под наблюдение Артема взял, и на прицел. Его люди шли за ним до самого Крыма, и, как это ни обидно осознавать, хвоста «никто» не заметил… И все-таки бойцы Бузыки спалились…
– Я… Я не хотел…
– Умирать долго будешь, – сказал Артем. – И мучительно.
– Не надо! – хватаясь за голову, простонал Краюхин.
– Но если застрелишься сам, то никаких мучений…
Артем глянул на Батыя, тот кивнул, вынул из кобуры ствол, передернул затвор и вынул обойму. Краюхин в ужасе шарахнулся от пистолета. Артем презрительно усмехнулся – иного он и не ожидал.
– Марат, шкуру сдирать не надо. Просто выпусти кишки.
Батый кивнул и, с кровожадной ухмылкой глянув на жертву, вынул из рукава финку.
– Не-ет! Не-е на-адо! – заголосил Краюхин. – Все что угодно сделаю!
– Все что угодно? – останавливая Батыя, с торжествующей усмешкой спросил Артем.
Краюхин по своей сути тварь дрожащая. Сергила, окажись вор на месте этого ничтожества, Артем бы не простил. Слишком серьезный он человек, Сергил, чтобы его прощать. А Краюхин даже не человек. Он всего лишь корова, которую можно пустить на мясо лишь после того, как она перестанет доиться. Так и нужно к нему относиться…
Прощать его Артем не собирается, но убивать не будет. Если, конечно, Краюхин сможет откупиться от него. А это не один миллион, причем в долларах…
Глава 6
Шкура у господина Краюхина паршивая, но сам он оценил ее очень дорого. Он выкупил ее за деньги, которых с лихвой хватило на дом в хвойном лесу. Еще и осталось, но это – в «общак».
А дом большой, солидный, с изысками, на берегу реки, в элитном коттеджном поселке. Не Рублевка и не около того, но место все равно превосходное – красивый густой лес, река. Дома в поселке однотипные, но при этом ни один не похож на другой. Этот коттедж – один из лучших, изящные формы, солидные размеры, даже бассейн есть, небольшой, но крытый. Артем к такой роскоши непривычный, а Дарина по этой части женщина избалованная, но ей дом очень понравился.
– Ну, Есаулов, считай, что ты меня удивил! – Она бухнулась в мягкое белоснежное кресло, забросила ногу за ногу.
Дом совершенно новый, с ремонтом и частично с обстановкой. У хозяина возникли проблемы, он срочно выставил его на продажу, Артем этим и воспользовался.
– Дом оформляют на тебя, – сказал он, усаживаясь на диван.
Дарина едва заметно повела бровью. Она одобряла его решения, но особого восторга не было. А на кого Артем еще мог оформить этот дом? Он вор, ему не полагается владеть столь роскошной собственностью. Да и как он объяснит происхождение денег, за которые был куплен дом? У Дарины бизнес, с ней все понятно…
– И дом на меня, и бизнес… Я богатая невеста, да? – усмехнулась она. – Но ты не можешь на мне жениться. Я правильно угадала?
Артем развел руками. Да, он в законе, и ему нельзя оформлять с Дариной отношения. Но жить с ней он имеет полное право, и никто не может ему за это предъявить. Напротив, на него будут коситься, если он не обзаведется семьей…
– Я могу быть твоей гражданской женой, – продолжала Дарина, – но не хочу, если у меня нет сына! Где Ромка? Ты же обещал!
Она все понимала, но все же предъявляла ему. А он должен предъявить Сергилу. Столько времени прошло, а воз и ныне там.
– Или обещанного три года ждут? – тоном, близким к истеричному, спросила Дарина.
– Будет все, – ответил Артем, обволакивая ее, успокаивающим взглядом.
Дарина хотела съязвить, но, с опаской глянув на него, прикусила язык.
– Нормально все будет. А насчет Ромки я решу.
Артем больше не хотел скитаться по Москве, шифруясь, меняя квартиры. Хотя бы потому не хотел, что не помогли ему эти полутайные перемещения, все-таки выследили его киллеры, нанесли удар. А недругов у него много, и с каждым днем их становится все больше. Значит, охрану нужно усиливать и дом в крепость превращать.
И жить нормальной жизнью хотелось. Нормальной жизнью, когда есть семья, дом, бытовые, не связанные с делами, интересы. Любимая женщина у него есть, осталось только завести сына – вернее, найти его и вернуть Дарине. А раз такое дело, он просто обязан поговорить с Сергилом.
Он сделает это, убедит вора исправить свою ошибку. Сергил не дурак, он все поймет…
Тихо над головой. Не мчится над ней по мосту железнодорожный состав, нагнетая не страх, но тревогу. И Сергил – само спокойствие. Он тепло поприветствовал Артема, они пожали руки, приобнялись – все, как в старые добрые времена.
– Снова ты меня на это место позвал, – сказал Сергил, движением руки показав на опору железнодорожного моста. – Спросить с меня хочешь?
Артем покачал головой. Не собирался он спрашивать с законного вора, но тревожную обстановку все-таки создал. Место практически безлюдное, а значит, опасное. Сергил не один, с ним охрана – три бойца, но это не панацея от бед.
Артем не хотел спрашивать с вора, но если тот не хочет решить вопрос по-хорошему, то придется пойти на крайние меры. Пусть так Сергил и думает. В тревожной обстановке думает.
– Я знаю, брат, тебя хотели убить.
– И хотели, – кивнул Артем, – и хотят.
– Все еще хотят? – заметно напрягся Сергил.
– Я нашел заказчика. «Терпила», чинарь из мэрии, делиться не хочет. Зачем убивать дойную корову, если можно надои поднять? Я его не убил, выкуп с него снял, процент поднял. Живой он и смерти моей хочет… А ты о ком подумал? – с хорошо скрытой насмешкой спросил Артем.
– Ну, ты же грешил на меня, – нахмурил брови Сергил. – Только не говори, что это не так.
– Я тебе предъявлял?
– Нет. Но подозрения были.
Судя по его виду, Сергил ничуть не сомневался в своем предположении.
– Почему Саша не вернул сына матери? – спросил Артем.
– Не вернул, – кивнул Сергил. – Потому и подозрения были. Саша Темкин совсем оборзел. Я с ним поговорил, он пообещал.
– Его слово ничего не стоит.
– Так же, как и мое? – хищно сощурился Сергил.
– Я этого не говорил.
– Но ты так подумал.
– И не думал, – не теряя выдержки, ответил Артем.
– Нехорошо все это, – с досадой проговорил Сергил. – Я тебя, считай, кинул, ты меня, считай, простил. А осадок все равно остался. И этот осадок бродит в тебе, брат. Под конфликтом я у тебя. Не веришь ты мне больше… Не будет уже как раньше…
– Ромку нужно вернуть, – сухо отрезал Артем.
– Вот и я говорю, что не будет, – цокнул языком Сергил.
– Не надо говорить, надо делать.
– И говоришь ты со мной нехорошо… И когда-нибудь на толковище мой «косяк» вынесешь.
– Я дал слово, – покачал головой Артем.
– Да, но я Ромку не вернул…
Сергил прислушался, со стороны Москвы к мосту приближался поезд – скоро над головой загрохочет.
– Тут, брат, ситуация такая, мне легче тебя заказать было, чем Ромку вернуть.
– Но ты же меня не заказал? – внимательно посмотрел на него Артем.
– Смотрели за тобой – видели, как твою машину заминировали…
В этот момент на мост въехал поезд – и над головой загрохотало, и под ногами затряслось.
Артем хотел спросить, почему Сергил не предупредил его об опасности, но промолчал. Во-первых, шумно, а, во-вторых, и так все ясно. Фактически Сергил признал свою вину. Оказывается, он и к смерти его приговорил, и даже палачей на исполнение отправил. В таких случаях не говорят, в таких случаях убивают.
Но Артем не мог убить законного вора. Не было у него такого права. Зато Сергил смог поднять на него руку. Просто поднял, подавая кому-то знак. Поднял, и в грудь Артему что-то ударило. Тяжелый удар, острый, проникающий. И сердце вдруг замерло в груди…
Сергил удовлетворенно кивнул, глядя на его грудь. Пуля поразила жертву в самое сердце – все, Артем больше не жилец. Сергил перевел взгляд на Батыя, который стоял справа от Артема. Тот тоже дернулся, как будто от удара, и стал заваливаться назад.
Третья пуля поразила Гурьяна. Артем инстинктивно пятился назад, он видел, как его люди падают на землю. Он и сам должен был упасть. Пробитое пулей сердце остановилось – это верная смерть, но его ноги, казалось, жили своей жизнью.
Артем пятился на глазах у Сергила и его свиты. Их было трое, и все они потрясенно смотрели на него. Никто не пытался достать оружие, добить Артема. Все ждали, когда его пристрелит затаившийся где-то у них за спинами снайпер.
И снайпер выстрелил. Пуля всего лишь чиркнула по голове Артема, но ему показалось, будто она снесла ему верхушку черепа.
Он должен был упасть, лишиться чувств, но тело каким-то чудом оставалось на ходу. Артем ничего не соображал, красная пульсирующая пелена застилала глаза, а ноги продолжали жить своей жизнью.
Он свернул в сторону, побежал по тропинке вдоль железнодорожного полотна. За спиной кто-то что-то кричал, а он продолжал бежать.
Сердце билось в груди, голова как будто не своя, но все-таки она соображала, подавала команды в ноги, которые уже отказывались повиноваться. Слишком быстро бежал Артем, чтобы не выбиться из сил.
Сергил вероломно предал его, и на «стрелку» он приехал только для того, чтобы убивать. Не договариваться приехал, а убивать. Он оказался последней сукой и должен был поплатиться за это. Но Артем об этом не мог думать. Остатки его сознания сконцентрировались вокруг одного-единственного, настолько же примитивного, насколько и естественного желания выжить.
Снайпер находился за железнодорожной насыпью, он уже не мог стрелять с прежнего места, но Сергил послал за Артемом своих людей, они бегут за ним, и у них должно быть оружие. Артем это понимал, но не останавливался. Нельзя было делать этого: одно неловкое движение, и он упадет. И больше не поднимется…
Упал он, выбегая на какую-то дорогу. Взгляд суматошно выхватил углубление под ногами, сознание даже послало команду, но препятствие он преодолеть не смог. Канаву перепрыгнул, но равновесие не удержал и растянулся на дороге. И чуть не попал под колеса.
Взвизгнули тормоза, выплеснулась пыль из-под колес, в кузове грузовика что-то бухнуло, открылась дверь.
– Ты, урод! – взвыл грубый мужской голос.
Читать бесплатно другие книги:
