Пузожители Масягина Анастасия
Седой доктор присвистнул.
– А сейчас она двадцать пять миллиметров в диаметре. Такой стремительный рост встречается крайне редко. Скорее всего, они просто напортачили с измерениями. Руки бы оторвать этим врачам!
– Надо было сразу к вам прийти, – в который раз повторила Ксения.
Что толку каяться? Прошлого ведь уже не исправишь.
– Хуже другое, – продолжал вглядываться в монитор Максим Васильевич.
– Да что может быть еще хуже? Что там? Рак?
– Анализы сдадим, конечно, но, как тебе известно, девяносто девять процентов миом – доброкачественные опухоли. Плохо то, что в твоем случае опухоль растет в полость матки. То есть, если она будет продолжать увеличиваться, то станет мешать зачатию. Проще говоря, остроконечное образование будет выполнять роль спирали.
– И я не смогу забеременеть?
– Скажем так, процесс зачатия будет существенно затруднен.
Доктор говорил что-то еще, но Ксюша его не слушала. Как сомнамбула, она вышла на улицу.
Еще совсем недавно она считала себя молодой, здоровой женщиной. Перспективным врачом. А теперь… какой она, к черту, врач, если не смогла предотвратить замершую беременность и вовремя узнать о миоме. Ей хотелось только одного – поскорее добраться до дома и поговорить с Сержем. Стоит только обнять его, и все покажется не таким страшным.
Но Ксюшу встретила пустая квартира. Ну вот, еще и муж задерживается.
Напиться бы сейчас!
Отчаянно хотелось виски с колой. Но идти в магазин сил не было, а домашний бар был пуст. По счастью, в холодильнике нашлась бутылка пива, не допитая вчера Сержем. Не виски, конечно, но тоже сойдет.
Выпив половину, Ксюша почувствовала, что понемногу расслабляется.
И тут она заметила записку на столе: «На даче замкнуло проводку. Уехал разбираться. Ложись спать. Люблю».
Ага, конечно. Проводку там замкнуло. А то она с ним в сауну не ездила.
Едва живая от злости и усталости, она рухнула в кресло.
Нет, так не пойдет. Она потеряла ребенка. Ее внутренности гниют из-за чертовой опухоли. Но мужа она не отдаст. Ксюша схватила ключи от новенькой машины и выскочила из подъезда.
Ночь, дороги пустые. Можно и за час долететь. Спортивный автомобиль сорвался с места. Выезжая со двора, она едва не пролетела мимо сотрудников ГИБДД, но вовремя затормозила по взмаху жезла.
Они были пьяны. Они пытались с ней шутить и заигрывать. А у Ксюши вдруг затряслись руки.
– Ба, да вы выпивши, девушка, – наметанным глазом определил капитан.
Только тут она вспомнила, что сперва выпила бутылку пива, а потом собралась гнать в область. Безумный день.
– Ну-ка дыхните! – он сунул ей под нос прибор. – Ну ничего себе! На освидетельствование поедем или как?
Ксюша молча покачала головой. Не хотела она никуда с ними ехать. Она хотела к Сержу. Немедленно. А права? Да пусть забирают. Вместе с машиной. У нее сегодня отняли надежду стать матерью. Что может быть страшнее.
– Может быть, договоримся? – все же предложила она безутешным голосом, подумав, что в противном случае Сержу с утра пораньше ехать в ГИБДД, выручать документы.
– Ну предлагайте, – пошел на контакт капитан.
– Я… я не знаю, сколько это стоит, – она прикинула, сколько наличных денег осталось в тумбочке. Серж уехал с карточкой, а то может и наличные прихватил, она не проверяла, вообще-то. – пятнадцать, двадцать?
– Да вы что, смеетесь? – хмыкнул капитан, окинув взглядом спортивный «мерседес». – Тем более, нам подняли зарплату.
– А сколько вы хотите?
Полицейский показал четыре пальца.
– Столько у меня точно нет, – вздохнула Ксения.
А не отложить ли, в самом деле, этот вопрос до утра? Сейчас так плохо…
Капитан убрал один палец. Теперь их осталось три.
– Только ради ваших прекрасных глаз. Меньше не могу.
– Ну, хорошо. Я живу в этом доме. Если найду деньги, вынесу.
– У вас двадцать минут.
Ксения бросилась домой. В шубе стало жарко. Вся эта канитель ее порядком раздражала. Может, правда, плюнуть на все и уехать? Пусть утром Серж разбирается.
Не снимая обуви, она вбежала в спальню. Здесь, в тумбочке хранилась презираемая мужем зарплата врача скорой помощи. Ксюша выдвинула ящик. Зарплаты нет. Пустой конверт. Видимо, на сей раз Серж ее мизерным окладом не побрезговал. Решил все наличные из дома прихватить.
А черт с ними, с правами. Надоело все.
Она спокойно спустилась к машине и заявила полицейским:
– Можете оформлять.
И набрала номер такси. Еще чуть-чуть, и она будет рядом с мужем. Кошмар закончится.
Пока ждала машину, подписала какой-то протокол. Инспектор остановил понятых. Один из них, как выяснилось, однажды тоже был лишен прав.
Такси подъехало на удивление быстро. Меньше, чем через час она бежала по подъездной дорожке их нового дома в подмосковном коттеджном поселке.
Света в доме и правда не было. Ее муж был мертвецки пьян и спал прямо на свеженьком ламините в столовой, между стремянкой и банками с краской. Она скинула шубу и устроилась рядом, тесно прижавшись к Сержу.
– Ксюша, малышка моя, – сказал он сквозь сон и улыбнулся.
Пусть пьяный. Зато такой родной. Единственный.
Она прижалась еще сильнее, и Серж погладил ее по спине. Господи, как хорошо.
Утром протрезвевший муж чуть ее не убил.
Он задействовал все свои связи в полиции, но ответ был один: данные о лишении прав уже внесли в компьютер.
– О чем ты думала? Надо было немедленно звонить мне! Какой бы я ни был, пьяный, сраный! Я бы взял такси, привез бы тебе эти деньги! Могла бы Маше позвонить или вашему водителю, или… Да кому угодно! Нет, вместо этого ты просто отдала им права и подписала протокол.
– Я была уверена, что эту проблему можно решить утром.
– Как видишь, не все проблемы можно решить утром.
– И ты забрал деньги из тумбочки.
– Я? Деньги из тумбочки? Да я вызвал своего же электрика, выпил, пока его ждал. А там как назло на объекте тоже неприятности. Ну, перенесли на утро. Скоро должен приехать, кстати. Он у меня за зарплату работает, какие деньги, малыш?
– Но их там нет…
– Очень странно. Может, ты просто плохо искала? Или слишком много выпила?
– Всего одну бутылку светлого пива, больше в холодильнике не было. Я ее практически не почувствовала.
– Так весь этот сыр бор из-за одной единственной бутылки пива???
– Ну да.
– Малыш, ты дважды дура. Тебе надо было ехать на освидетельствование. И к тому моменту алкоголя бы не осталось. А теперь вот что делать? Тебя лишат прав на полтора года!
Ксюша вздохнула.
– Наверное, ничего не надо делать. Я это заслужила.
– Дуреха ты моя.
На минуту воцарилось молчание.
– Ты знаешь, это еще не все плохие новости, – решилась наконец Ксения.
– И куда же хуже, дорогая? – невесело ухмыльнулся муж.
– У меня миома матки. Это такая доброкачественная опухоль. После того, как отменят противозачаточные таблетки, я могу и не забеременеть. Скорее всего, понадобится операция.
– Час от часу не легче.
Она была хороша собой, как лучшая кукла Барби за всю историю их производства. Красива настолько, что даже не верилось, что перед ним живая женщина, а не произведение знаменитой фабрики игрушек. Такой Оксану Дима еще никогда не видел и она, разумеется, знала об этом.
Ей надоело ждать. В аэропорту уже начали шептаться, их мыльная опера обрастала в устах сплетников все новыми подробностями. Со служебными романами всегда так. Особенно, если в центре событий самый перспективный пилот и самая красивая стюардесса.
Сами по себе сплетни Оксану не смущали. Она привыкла, что ее обсуждают. Но одно обстоятельство в этой истории страшно ее бесило. Ей не нравилось, что о ней говорят как о любовнице. Пришла пора подвинуть эту замарашку.
Если Леся сама не понимает, что браку конец, и ее так называемый муж совсем уже не ее, надо поставить вопрос ребром.
Пора уже выбираться с этой съемной квартиры, на которой Оксана прозябала со времен расставания с прошлым спонсором.
Новую кандидатуру она выбирала долго. И тут выяснилось, что красавчик Шаблинский – сын директора завода. Да и собственная карьера Димки стремительно набирала обороты. Оксана решила, что это отличный вариант.
Да и секс не разочаровал. И на крючок пилот попался легко. Теперь, если она о чем-то просила, Дима готов был сделать сальто-мортале, лишь бы ей угодить. Ну что ж, пришла пора попросить о главном.
– Димочка, а ты знаешь, что у меня день рождения через неделю.
– Конечно!
– А что ты мне подаришь?
– А какие есть пожелания?
– Разведись наконец и давай жить вместе.
Она сверкнула глазами, взмахнула ресницами, прильнула к нему, и судьба Леси была решена.
– Нам надо поговорить, – заявил Дима жене, едва перешагнув порог квартиры.
В самом деле, сколько можно откладывать? А то он как тот хозяин, который так жалел свою кошку, что отрубал ей хвост по частям.
У Леси все сжалось внутри. Каким-то шестым чувством она уже поняла, о чем будет этот разговор.
– Нам нужно расстаться, Леся. Мы оба очень старались, но семьи у нас не получилось. Так бывает. Просто оказалось, что мы разные, у нас совершенно противоположенные цели, привычки, вкусы. Я думаю, не имеет смысла дальше продолжать этот фарс. Наш брак был ошибкой, и надо поскорее ее исправить. Не обижайся, но это правда.
Она сидела напротив за кухонным столом и молча смотрела на него глазами, полными ужаса. Поколебавшись, он добавил:
– Поэтому и детей у нас нет. Бог не хочет.
Казалось, она вот-вот упадет в обморок. Но он должен это выдержать. Ради Оксаны должен.
– Но я люблю тебя…
– А я тебя, как выяснилось, нет. Ну, Лесь, я что теперь обязан всю жизнь мучиться?
Она глубоко вздохнула.
– Давай тихо-мирно разойдемся и останемся друзьями.
Она собрала вещи и уехала в тот же вечер. К счастью для Димы, Белка была в командировке.
Глава 14
По возвращению Протвинских в Москву тумбочка в спальне подверглась тщательной ревизии. Конверта с зарплатой там действительно не оказалось. Кроме того, пропал мешочек, переданный недавно бывшей женой Сержа. Там хранились ее подарки к разным праздникам – золотые с бриллиантами брелки для машин, толстая цепочка модного плетения. Он и в прежние времена это не носил, а сейчас и вовсе не знал, что с этим делать, но ради добрых отношений матери к своей дочери, забрал мешочек себе. Так он и пылился в тумбочке. И вдруг исчез.
После этого они тщательно обыскали квартиру. Чудесные часики от Тиффани из белого золота с бриллиантами, подаренные Ксюше мужем на восьмое марта, пропали. Коробка с часами Сержа тоже была пуста. Исчезла даже коробка кубинских сигар, привезенная в подарок давнему деловому партнеру Сержа.
Единственное, что осталось на месте – пять тысяч евро, перепрятанные Сержем накануне отъезда на Кубу. Он повел себя тогда довольно странно. Позвал жену и сказал:
– Миша знает, где деньги. Поэтому я кладу их сюда.
Ксюша удивилась тогда. Но тут же забыла – она до сих пор не могла избавиться от привычки рассчитывать только на свою зарплату. А вчера, когда понадобились деньги на выкуп прав, и думать забыла, что дома, помимо ее зарплаты, есть тайник с валютой.
И вот сейчас эти деньги были в целости и сохранности. Все остальные сколько-нибудь ценные вещи пропали.
– Ну все ясно, – резюмировала Ксюша, – ты поругался с Мишей, выгнал его, он забрал все ценное и свалил.
– Послушай, я все-таки не склонен думать, что это мой сын.
– Ну а кто тогда?
– Ну, может быть, к нему кто-то приходил. Черт возьми, я сейчас ему позвоню.
Он набрал номер сына. Ксюша видела, как во время разговора с ним муж становится все более мрачным.
– Ну что он сказал? – спросила Ксения, как только Серж положил трубку.
– Сказал, что тут никого постороннего не было. Только он сам, его девушка, лучший друг и девушка друга. Всем этим людям Миша на сто процентов доверяет.
– Но где же тогда деньги?
– Он сказал: спроси у своей жены.
– Что-о???
И Серж бросил на нее взгляд, который Ксюше совсем не понравился.
Нет, она, конечно, не ожидала, что Миша с ходу признается, что обчистил квартиру. Но что он переведет стрелки? И, тем более, что Серж усомнится в ней? Этого Ксюша и в страшном сне не могла себе представить.
– Послушай, ты – моя жена, а он – мой сын. Я не видел, кто из вас это сделал и поэтому я не могу обвинить одного из вас. Тем более, что вы, как всегда, друг на друга валите. Знаешь, не пойман, не вор.
– Я не верю своим ушам. То есть ты можешь предположить, что это я все эти вещи… спрятала?
– Я не знаю. Я не видел этого.
– Раз так, давай вызовем полицию. Пусть ищут вора по всем правилам! В конце концов, я сама напишу заявление! Имею право, мои вещи тоже пропали!
– Они ничего не найдут. Ну, подумай, там сейчас полно и моих, и твоих отпечатков. И все краденое наверняка уже разошлось по каналам. У Миши полно знакомых в криминальных кругах. Это надо было по горячим следам искать…
Взгляд его был страдальческим. Ксюше вдруг стало жаль мужа. Он так отчаянно отказывался признать очевидное. Хотя в глубине души, конечно же, знал правду. Она видела это по его глазам. Как ни жаль, Миша и впрямь был его сыном и, более того, был не безразличен Сержу.
И Ксюша предпочла забыть о произошедшем.
Как и предполагала Алиса, идея делать детей в пробирке ее мужу совсем не понравилась.
– А может быть, мы просто поищем другого врача, который сможет сделать эту пластику? – злился Олег.
– В том-то и дело, что Тучков лучший. Признанный во всем мире гений.
– Но я не могу понять, как такое могло произойти. Завтра едем в этот роддом вместе с адвокатом.
Но врачи лишь руками развели. Дескать, раз перевязали трубы, значит, было согласие мамаши. У них всем многодетным перевязать предлагают после кесарева, стандартная практика.
Где документ? Да был где-то, но пропал во время ремонта.
Адвокат обещал добиться справедливости, но разбирательство могло растянуться на долгие месяцы. Да и самой проблемы оно в любом случае не решит.
– Что это вообще такое, это ЭКО? А если они пробирки перепутают, ты подумала?
– Ну, знаешь, если так рассуждать, то стоит опасаться, что детей перепутают в роддоме.
– Скажешь, такого не бывает?
– Почему, случается, но крайне редко.
Алиса понимала, что к такому развитию событий ее муж, еще недавно страстно мечтавший о дочери, просто не готов.
В подобных разговорах прошла неделя. И, в конце концов, как это и бывало обычно в их дружной семье, был найден компромисс.
– Давай так, – заключил Олег, – в течение года мы изучаем этот вопрос. Ищем альтернативные методики, опрашиваем специалистов. Если через год не найдем другого решения то, так и быть, сделаем ЭКО.
– Идет, – кивнула Алиса и в который раз подумала, как ей повезло с мужем.
Белка пришла в бешенство, узнав о разрыве Димы с Лесей, но изменить ситуацию было не в ее силах. Когда Дима предложил Оксане зайти к нему и подождать, пока он переоденется для похода в ресторан, мачеха едва не съела девушку заживо.
– Куда собрались? – до боли знакомым ироничным тоном поинтересовалась Белка.
Ну, сейчас начнется.
– В рыбный ресторан, – снисходительно пояснила Оксана. Со всеми женщинами, уступавшими ей в красоте, она разговаривала свысока.
– А слабо самой ему ужин приготовить? Продукты я дам.
Из своих комнат повылезали брат с сестрой и замерли, незамеченные в глубине коридора. Приоткрыл дверь кабинета отец. Домашние с интересом наблюдали за сражением, развернувшимся в прихожей.
Оксана вызов не приняла.
– Я предпочитаю, когда еду готовят специально обученные люди в красивом месте. Мне кажется, я достойна того, чтобы не стоять у плиты.
– Да кто ж спорит, – не унималась Белка. – Вот только откуда у простого пилота деньги, чтобы тебя каждый вечер по ресторанам водить?
– Ну ладно, это уже мои проблемы, – быстро сказал Дима и подхватил Оксану под руку. Если не закончить этот разговор немедленно, они, пожалуй, подерутся. – Ну, мы пошли. Не скучайте.
Эту ночь Оксана провела у него. А утром в шелковом халате села за общий стол.
– Не хочешь помочь мне с завтраком? – невинным тоном осведомилась Белка.
Димина сестренка усмехнулась, а отец спрятался за газетой. Все прекрасно знали, что за этим последует.
– Нет такого желания, – отозвалась Оксана. – У меня сегодня день тяжелый, надо силы беречь.
– Что так?
– Я сегодня к вам переезжаю.
– А нас ты не хотела спросить? Вообще-то, Дима все еще женат.
– Только формально.
– Я люблю эту женщину и хочу с ней жить, – заявил Дима. – И, кстати, смею напомнить, я прописан в этой квартире.
– Успокойся, я не в твоей комнате жить собираюсь, – заявила Оксана Белке.
С этого момента новая Димина пассия получила кличку Крыса.
Глава 15
Серж обожал мотоциклы с юности. Ему было шестнадцать, когда папа подарил первый мопед, а позже дошла очередь и до серьезных спортивных агрегатов. Что может быть лучше, чем промчаться по трассе, слыша свист ветра за спиной? Особенно, если сзади сидит, прижавшись к тебе, красивая женщина.
Ксюша тоже полюбила эти ночные поездки. Водить она теперь не могла. Несмотря на все усилия Сержа и его адвокатов, ее все-таки лишили прав. Но, сидя на спортивном мотоцикле, несущемся навстречу ночному городу за спиной мужа, она на время забывала о своих проблемах.
Но потом неизбежно наступало утро. И с каждым новым хмурым утром Ксюша чувствовала себя все более несчастной. Каждый раз на работе, сталкиваясь с очередным маленьким пациентом, она с грустью осознавала, что своего ребенка у нее, возможно, никогда не будет. Теперь даже профессия педиатра казалась ей проклятием.
Постепенно ей стало наплевать на свою внешность. Ксюша не хотела больше бывать на людях, и даже Маша с Игорем стали редкими гостями в их квартире. В конце концов, Серж не выдержал.
– Знаешь что, тебе надо сделать эту операцию. И как можно скорее.
– Ты уверен? Но… но все-таки, это вмешательство. А вдруг что-то пойдет не так?
– А сейчас, можно подумать, все идет просто отлично! Ты себя в зеркало видела? Стала похожа на тень!
– Когда-то ты говорил, что полюбил меня не за внешность.
– Да, но каково смотреть, что ты себя совсем не любишь? Такое ощущение, что ты себя наказываешь. И за то, что беременность замерла и за то, что теперь у тебя нашли миому.
Ксюша давным-давно призналась ему, что тогда, во время своей недолгой беременности, не дождавшись его домой, она курила. Всего один раз, всего одну сигарету, и все же. А потом еще лихо отплясывала с проститутками. На каблуках. Да и от секса в первом триместре можно было бы воздержаться… Причин для самоедства находилось достаточно.
– Ну а что мне еще делать…
– Я знаю, что делать! Вырезать эту опухоль к чертям, и дело с концом! Так можно?
– Конечно, но при таких размерах, как у меня, обычно рекомендуют просто наблюдение.
– Она может рассосаться?
– Маловероятно. Скорее всего, будет расти. Вопрос в том, какими темпами.
– Значит, нам этот вариант не подходит. Потому что даже при нынешних размерах опухоль тебя убивает. Морально.
Ксюша молча обняла мужа. Он, как всегда, прав.
Она посоветовалась с коллегами и все в один голос рекомендовали клинику профессора Тучкова. Ксения и прежде слышала много лестных отзывов об этом молодом докторе наук. Однажды в студенчестве ей даже довелось присутствовать на его мастер-классе, в то время, когда еще колебалась между гинекологией и педиатрией, но она сомневалась, что теперь профессор ее вспомнит.
Однако доктор узнал Ксюшу сразу, едва она перешагнула порог кабинета.
– Вы ведь врач, так?
– Неужели вы меня помните?
– У вас весьма незаурядная внешность для врача. Как ваши дела? Практикуете?
– Да, я стала педиатром. Теперь думаю, что это к несчастью.
– Виной тому зарплата?
– Что вы. Виной тому то, что я сама не многу родить ребенка.
– Вам удалили матку? – осторожно спросил профессор.
– Нет, все на месте, но у меня беременность замерла на раннем сроке. Анэмбриония. А теперь еще и миома центропитального роста. Говорят, с ней я вряд ли забеременею.
– Всего делов? А спермограмма у мужа как? В норме?
– Честно говоря, я не знаю. Он пока ее не сдавал. Но у него есть двое здоровых детей, и я забеременела на третий месяц планирования. Так что… с ним, скорее всего, все хорошо. Проблема, наверное, во мне.
– Ксения, но вы же врач и должны понимать, что нам необходимо обследовать обоих супругов. Миому мы удалим, но после реабилитации вам нужно будет как можно скорее забеременеть. Дело в том, что возможен рецидив.
– И какова вероятность, что кошмар вернется?
– В вашем случае семь процентов. Но даже если не повезет, у вас будет несколько лет после операции. За это время желательно родить столько детей, сколько вы хотите.
– Срок довольно большой.
– Скажем так: срок измеряется годами, но он не бесконечен. Вот поэтому нужно убедиться, что с вашим супругом все в полном порядке, и вы легко и быстро забеременеете.
В жизни Олега и Алисы все, казалось бы, было по-прежнему. Он каждый день ездил на работу в банк, она – возила мальчиков в школу, на теннис и хоккей. И все же ощущение, что что-то не так, было почти физическим.
Казалось бы, еще недавно Алиса, слушая, как женщины на детской площадке подсчитывают срок беременности, смеялась в ответ, что ей-то в пору подсчитывать, сколько она уже не беременна. Кроме того, Алиса никогда прежде и подумать не могла, что захочет четвертого ребенка. Девочку. И вот теперь она ее отчаянно хотела, а дочки не было.
Алиса давным-давно перерыла все сайты и форумы, хоть какое-то отношение имеющие к перевязанным трубам. Однако итог был прежним: либо ЭКО, либо пластика труб. Встретилось, правда, несколько случаев, когда женщины чудесным образом беременели и с перевязанными трубами, но это было, скорее, из области фантастики и невероятных совпадений. Олег по-прежнему повторял, что на ЭКО он будет согласен не раньше, чем следующим летом. Но до этого срока оставалось еще десять месяцев. Кроме того, глава семьи начинал злиться, когда слышал об этой процедуре.
– Ну и что я ей скажу, когда она вырастет? Извини, доча, братьев твоих я смог без всяких пробирок сделать, а на тебя сил не хватило, прости, родная.
– Да почему ты не смог?! Это же у меня трубы перевязаны!
– Да все равно! Это не повод так извращаться!
– Но это не извращение, – Алиса сидела на высоком барном стуле, посреди их стильной кухни, и была сейчас похожа не на мать троих детей, а на гламурную студентку. – Миллионы детей каждый год рождаются при помощи искусственного оплодотворения. Сейчас каждая пятая пара бесплодна! И, между прочим, есть исследования, что детки, рожденные с помощью ЭКО, болеют крепче, чем те, которых зачали естественным путем.
– Слушай… – вздохнул Олег и отодвинул бокал светлого пива. – Хватит с меня на сегодня этого бреда. – У нас с тобой три богатыря-хоккеиста. Каждый, заметь, играет в первой пятерке в своей возрастной группе. И мы, когда их делали, как-то обошлись без пробирок. Ты, кстати, вместо того, чтобы эту ересь в интернете читать, лучше бы сперва на цены взглянула.
Читать бесплатно другие книги:
