Ласточки не опускаются на землю Жван Ольга

– Ты читал мои книги? – изумленно спросила девушка.

– Да! Я пять дней пытался прочесть.

– Так ты пытался или тебе удалось? – решила на всякий случай уточнить Лиза.

– Удалось, – улыбнулся довольный собой Егор.

– Ты ж не любишь фэнтези и женские романы, – все также изумленно продолжила Лиза. Услышанное совершенно не укладывалось в сознании.

– Я просто хотел понять, что творится у тебя в голове, – ответил он после небольшой паузы.

– Помогло? – спросила девушка с улыбкой, приходя в себя.

– Нет… Не помогло, – с показной грустью ответил Егор.

Лиза весело рассмеялась в ответ. Сказать было нечего. Уследить за полетом ее фантазии было и в самом деле сложно, а понять свои сны, которые она описывала, девушка и сама часто не могла. Впрочем, они удивительно удачно и уместно ложились в сюжет, делая его ярче и загадочней.

Улыбалась она еще и потому, что ей было приятно. Приятно, что он читал, старался найти ее саму в строках созданных ею произведений, пытался ее понять. Почему-то это оказалось для девушки очень важным, значимым. И подняв глаза от своей чашки с кофе, она увидела его уже немного по-другому. Потому что для взрослого мужчины, читающего только исторические документальные опусы, прочесть книгу фэнтези и женский роман – это подвиг! Даже два! «А говорят в наш век нет героев», – подумала с улыбкой Лиза, стараясь запомнить эту мысль и ощущение для своей будущей книги.

– Ну… Я уже пишу вторую книгу в стиле фэнтези, – продолжая улыбаться сказала Лиза, – хочешь прочесть?

– А она будет такая же… толстая? – осторожно спросил Егор, вызвав настоящий взрыв смеха у Лизы.

– Ага. Только шрифт будет мельче…

Учитывая сложившиеся обстоятельства, новый проект подоспел очень вовремя. Точнее, это был тренинг, который Лизу пригласили освещать для родного журнала. Состав группы был девушке не известен, но это было и не важно, ведь она могла немного развеяться, решить какие-то свои психологические проблемы, до которых в обычное время не доходили руки, ну и написать серию статей о поездке.

То, что ехать предстояло в Италию не переставало радовать девушку. Судьба по-прежнему исполняла пункты ее плана один за другим. Лиза подумала о том, что первым пунктом ей нужно было написать счастливая, взаимная и, что самое главное, легкая и счастливая любовь, но она почему-то этого не сделала. Вот видимо, судьба об этом и не узнала…

Сидя на очередном совещании и слушая витиеватые речи редактора, Лиза мысленно уже собирала вещи, с учетом того, что в Венеции ожидалось двадцать два градуса тепла, предвкушая еще один виток событий в теплой красивой стране. Еще один период, за который ей предстоит измениться. И, естественно, девушка не сомневалась в том, что эта удивительная страна подарит ей не одну идею для ее новой книги. Что это будет: еще один роман либо книга в стиле фэнтези, она не знала, но была готова вписать туда любые идеи и впечатления. А уж в каком жанре она сможет их воплотить – второстепенный вопрос.

«…Венеция, плетущая свое невесомое кружево материальной реальности, запечатленной в хрупком стекле. Нереальное, едва уловимое напыление золотой пыльцы, ненадолго остановившей свое движение по вечности в хрупких стеклянных изделиях венецианских мастеров.

Легкий ветерок, несущий свежесть воды… Прохладное местное вино в теплый солнечный день… Интересные выразительные скульптуры… Множество разнообразных, украшенных живыми цветами фасадов, намекающих на романтичность переживаний в настоящем и прошлом… Разноголосое эхо впечатленных увиденным туристов… Быстрая речь спешащих по своим делам местных жителей, которые громко говорят и выразительно жестикулируют… и восхищение… удивление… красота… в воздухе… в воде каналов… в голосах поющих гондольеров и гостей города, группками или поодиночке разгуливающих по узким улочкам и многочисленным мостам Венеции…

Этот город сложно описать словами, это – едва уловимое, нежно касающееся гостя ощущение легкости, радости, чего-то еще… таинственного и удивительно светлого чувства, которое готово проникнуть в душу, освободив ее от всего лишнего, ненужного… от всего, что имеет вес, и заполнить ее легкостью, чистотой, невесомостью, радостью, предвкушением чего-то важного, значимого, единственно ценного. Наверное, это сродни чувству влюбленности… в каналы, по которым снуют гондолы, в разноцветные фасады стоящих по их берегам старинных зданий… в туристов, которые не касаются вашего собственного мира лишь потому, что он уже неуловимо изменился в такт с дыханием этого удивительного города.

Разноязычные голоса звучат, суетливо перемещаясь вдоль Гранд канала, но не цепляют, не проникают в солнечный внутренний гармоничный покой, который ощущаешь в этом городе. Венеция тактично и доверительно с каждым ведет разговор один на один…».

Первый день прошел в созерцании и удивлении. Облик города был сформирован еще в XIV–XVI веках во время расцвета Венецианской республики и до сих пор сохранился, несмотря на периодические затопления, смену эпох и витиеватость истории. Странно было думать о том, что вскоре этот удивительный город может полностью уйти под воду, постепенно погружаясь в Венецианскую лагуну со всеми своими 118 островками, разделёнными 150 каналами, через которые переброшено около 400 мостов.

Вдохновение пришло к Лизе, даря восхищенные строчки не о фактах, истории и значении этого города, а лишь об ощущениях и чувствах. Как будто душа раскрылась нараспашку, и оттуда вылетали птицы, порхая и заставляя строчки, написанные девушкой, дышать восхищением.

Прогуливаясь по узким улочкам и многочисленным мостам, она постоянно думала о том, сильно ли странно она будет выглядеть, если ей придется постоянно что-то записывать в блокнот. Но поскольку все члены тренинговой группы знали о ее профессии, то она решила не стесняться и, достав блокнот, больше его не прятала. Наполнившаяся новыми ощущениями группа, состоявшая из семи человек и ведущей, остановила свой взор на открытой площадке кафе у Гранд канала, где и решили все дружно утолить голод.

Лиза выбрала ризотто с морепродуктами и, потягивая прохладное вино, завороженно смотрела на блестящую в солнечных лучах воду. Вдоль Гранд канала прогуливались романтично настроенные парочки, что было неудивительно, казалось, весь город дышал романтикой, звучал романтикой и жил этим же чувством. Гиды на разных языках вдохновенно рассказывали своим группам одни и те же истории о замершем в стекле городе. Кораблики приплывали и отчаливали, доставляя своих пассажиров на островки Морано, Бурано и еще какой-то, название которого Лиза почему-то напрочь забыла.

Вера, приехавшая вместе с Лизой на тренинг, молчаливо разглядывала сестру, которая мечтательно смотрела на воду канала. Она уже знала, что вслед за этим последуют какие-то строки, которая та будет судорожно записывать, боясь упустить… Замирая и останавливаясь, как будто слушая незнакомую мелодию или пытаясь различить звучащие вдалеке слова… Впрочем, влюбляясь, Лиза с таким же видом писала свои поэтические строки, на которые ее вдохновляло новое чувство. И никогда нельзя было точно определить, думает ли Лиза о мужчине, о красоте природы или о чем-то еще, что до конца не сформировалось в ее душе.

Две девушки, которые оказались в тренинговой группе вместе с Лизой и Верой, прибыли из соседнего государства и сейчас делились своими впечатлениями со всеми, согласными их слушать. Они были приблизительно такого же возраста, как и Лиза, обе веселые, жизнерадостные и не сильно готовые делиться своими жизненными историями. Впрочем, так или иначе, журналистка узнала о том, что Инна переживала болезненный развод. Елена – была ее двоюродной сестрой, которая поехала с ней в Италию просто потому, что муж Инны планировал попытаться восстановить здесь отношения со своей желающей свободы женой. Чтобы не мучить себя и получить от путешествия максимум пользы и позитива, сестры решили его исключить и, втайне от него, Инна заменила его фамилию на фамилию своей кузины. О чем ему и сообщила за два дня до отъезда. В общем, девушкам было, что и кого обсудить. Лиза слушала разговорчивых сестер и старалась не вмешиваться, в конце концов, у нее и своих забот хватало.

Иван Борисович и Инна Михайловна – женатая пара, которая занималась НЛП уже лет десять. Они старались не пропускать выездные тренинги, совмещая их с отпуском. Между собой они общались мало, направляя все свое внимание на ведущую тренинга. Казалось, им даже не нужно было говорить. Они настолько выразительно переглядывались, что складывалось впечатление, будто они читают мысли друг друга, периодически согласно кивая головой или недовольно вздыхая в ответ на беззвучные вопросы. На вид им было обоим около сорока с небольшим. Ухоженные, постоянно немного чем-то удивленные и исключительно вежливые владельцы собственного небольшого бизнеса, они не вызвали большого интереса у Лизы. Возможно, причиной тому послужили уникальные вдохновляющие места или увлекательный тренинг, заставляющий окунаться в прошлое и ощущать энергетику этих мест, а возможно просто они не входили в круг ее «приоритетов». Совершенно не вовремя появившиеся мысли о Марке немного испортили девушке настроение. Досада и грусть были сейчас ей ни к чему, поэтому она сделала большой глоток вина и принялась записывать свои впечатления от самого тренинга, по свежей памяти.

Ну и, конечно же, в группе был седьмой член – Карина – бессменный организатор тренингов Евы Марковны. Впрочем, как считала Лиза, шесть человек – это не сильно старательно выполненная работа организатора, но, учитывая, что сейчас девушки общались между собой по-дружески, держала свое мнение при себе, дабы не испортить установившийся доверительный мир.

Ева Марковна смотрела на свою небольшую группу и думала о чем-то своем. Дождавшись заказанный овощной салат, она молча поглощала крупно нарезанные капустные листы, запивая их терпким вином. Лиза спешила запечатлеть на бумаге все свои мысли и, исписав уже более десятка страниц, решила, наконец, сделать передышку. Она с наслаждением ела свое ризотто с большим количеством мидий, морских гребешков и осьминожков. Порция была настолько объемной, что девушке пришлось отказаться от десерта в пользу сестры, за что та радостно ее поблагодарила. Впрочем, через непродолжительное время, шутливо начала жаловаться на то, что с такими вкусностями борьба с лишним весом – дело проигрышное. Как все молодые и не очень девушки, Вера боролась за свою фигуру. Боролась надо сказать весьма странно, потому что любовь к сладкому жила в ней, не ослабевая и не уменьшаясь, всю ее жизнь. А отказывать себе в маленьких радостях она была не намерена. Лиза верила тому, что сладости в этой стране потрясающе вкусные, но была просто не в состоянии съесть еще хоть кусочек.

Вечерняя Венеция, поблескивая водой каналов, освещенной светом фонарей, не спешила прощаться с туристами, небольшие группы которых слушали в наушниках историю города на родном для каждого из них языке.

Первая часть тренинга закончилась, и девушки решили прогуляться по площади Сан Марко, затем в опускающихся на город сумерках отправились на кораблике по Гранд Каналу на автобусную станцию и уже после – в отель, который находился в Местре.

«…Местре – материковая часть Венеции, маленький городок, где местные жители с самого утра пьют кофе с чем-то покрепче, закусывают вкусными бутербродами с хрустящей корочкой и спешат по каким-то важным для них делам. Общение непринужденное, «свойское», что поначалу немного удивляет, но затем расслабляет…».

Лиза продолжала делать свои записи везде. Даже глядя в окна медленно плывущего кораблика, а затем, автобуса, казалось, она видела только строчки своих будущих произведений.

Три первых дня путешествия пролетели быстро… Тренинг плавно переместился на остров Морано, что совместили с разглядыванием изделий местных мастеров, прогулками вдоль каналов и вкусными обедами в многочисленных мелких ресторанчиках города.

Глядя на воду. Которая непрозрачной пеленой отделяла суетливую сушу от глубинного основания, Лиза послушно голосу Евы Марковны расслабилась. Вопрос не успел оформиться в сознании девушки, но видимо уже давно сформировался где-то в более глубоких слоях ее существа и оформился в видение.

Лиза чувствовала, что она – мужчина, который сидит внутри мрачной полутемной пещеры, где сыро и холодно. И мужчина этот – Егор. Не успев удивиться своим ощущениям перекраиваемого тела и меняющегося сознания, девушка все глубже уходила в мрачный чужой мир. В нем не было ярких красок и сильных впечатлений. Угрюмая тишина почти не давила на привыкшее к ней сознание мужчины. Холодные камни вокруг были привычно неуютными.

Внимание мужчины привлекло какое-то движение у входа в пещеру. Он перевел туда свой взгляд и удивленно замер.

В непонятно откуда взявшееся прозрачное стекло, плотно закрывающее вход в пещеру, билась русалка. Она билась и билась, и вокруг нее плескалась голубая искрящаяся кристально чистая вода, в которой радостно мелькали разноцветные рыбки.

Мужчина смотрел на грациозную русалку. Он видел, что если она попадет внутрь, то только со всем своим водным разноцветным миром, который затопит пещеру. Затопит его. Полностью. Без остатка. Не оставив ни глотка воздуха. Ни мига тишины. Ни одного привычно блеклого оттенка.

И он ждал. Молча. Не мешая и не помогая. Наблюдая за тем, как она бьется в начавшее трещать стекло, увеличивая свои шансы попасть внутрь с каждым движением, с каждым рывком, с каждый своим вздохом.

И в какой-то момент стекло не выдержало. Трещина ослабила неизвестно кем созданный барьер настолько, что под толщей воды он лопнул. Рассыпался на мелкие осколки, упавшие на земляной пол пещеры, которую затапливала прозрачная, чистая и холодная вода, несущая свой красочный и яркий мир к нему. Вместе с яркими красками внутри стало светло и уютно.

Русалка подплыла к мужчине, и он вдруг понял, что вода не затопила его пещеру. Она заполнила ровно половину. Вода доходила как раз до поверхности камня, на котором он сидел. Русалка улыбнулась ему радостно и обняла. Она тянула к нему руки из своего водного мира, и он отвечал ей взаимностью, оставаясь в своем. В душе усиливалось тепло. Мир вокруг стал красочным и ярким. Внимательно присмотревшись к русалке, Лиза вдруг поняла, что это – она сама.

Девушка глубоко вздохнула. Возможность совместить их миры удивляла девушку, хотя казалось, что два человека всегда могут это сделать достаточно безболезненно. Мрачность его мира Лизу немного расстроила. Но больше всего ее удивило другое – почему она опять видит Егора?!

Решив не делиться впечатлениями с остальными, Лиза молча гуляла вдоль каналов, ожидая окончания тренинга. Не все выполняли техники так же быстро, как она. Поэтому в ее распоряжении было еще минимум полчаса на осмысливание полученной информации.

Внимание Евы Марковны, как обычно, привлекла Карина, громко рассказывая свои «уникальные видения, которых никогда не может быть ни у кого другого». Поэтому Лиза могла не рассказывать впечатление от собственного видения даже ведущей.

В последний вечер компания еще раз прошлась по тем же улочкам, с некоторой грустью глядя на зажигающиеся фонари, и в сумерках прощалась с этим удивительным городом, с которым все успели лишь немного познакомиться за столь недолгий промежуток времени. Для себя Лиза решила, что когда-то обязательно сюда вернется. Только уже воплощать свои романтические идеи. Забавно, но при мысли об этом она увидела лицо Егора, что ее смутило, потому как сейчас в ее мыслях должен был быть совсем другой мужчина. Во всяком случае, это было бы естественнее и правильнее…

Следующим утром, позавтракав традиционными бутербродами с нежнейшим мясом и сыром, закусив шоколадным круассаном и подарив себе пару минут наслаждения за чашечкой горячего и очень сладкого кофе, вся компания, собрав вещи, отправилась на вокзал. Впереди их ждала Флоренция, где должна была пройти основная часть тренинговой программы.

Сложно сказать, чего именно ждала Лиза от этого города, но она была уверена в том, что если у него есть хоть часть очарования Венеции, то следующие пять-шесть дней пройдут насыщенно. Два часа в комфортном поезде успокаивали, и негромкие голоса общающихся на разных языках пассажиров погружали в странное состояние вневременности и покоя. Девушке хотелось писать, творить, создать что-то такое, что поможет запечатлеть и сохранить в себе состояние, которое ей сложно было даже описать словами. Она просто наслаждалась самим этим удивительным покоем.

Лиза вообще любила состояние «в пути» или «чемоданное». Это – когда находишься где-то посередине пути. Ты уже не в пункте «А», но еще не в пункте «Б». Как будто тебя еще или уже нет. И ты можешь чувствовать и думать, не привязываясь ко времени и актуальным темам. Память находит в своих недрах какие-то другие важные для нее моменты и, добавляя состояние «созерцательности», выдает владельцу. В пути все становится немного другим, как и сами путешественники.

Флоренция встретила туристов солнцем, теплом и большим количеством витрин бутиков. В первый же день Лизе пришлось спасать растертые, не привыкшие к долгой ходьбе ноги, поэтому она не стала возражать против незапланированного шопинга, на котором настаивали Инна и Елена. Найдя босоножки из очень мягкой кожи на небольшом каблуке, Лиза даже не стала их снимать после примерки. На предложение продавца померить еще какие-то модели, она честно ответила, что это слишком больно и эти босоножки она уже не вернет. Девушка продавец улыбнулась, сделала ей скидку и упаковала ее «лодочки» в пакет. Дальше Лизе уже ничего не мешало чувствовать город, озарившийся вечером множеством огоньков.

После Венеции девушке не хватало воды, набережной, гудков корабликов. Впрочем, реку Арно они вскоре нашли, ее пересекало несколько мостов, на одном из которых находилось множество лавок с золотыми украшениями, из-за которых прогулка грозила затянуться.

Флоренция была совсем другой, и это чувствовалось сразу. Лиза даже приблизительно не представляла, какое впечатление на нее произведет этот небольшой, спокойный и необычайно красивый город, каждый фасад здания которого послужил площадкой для воплощения творческого порыва какого-либо скульптора или художника. Впрочем, осмотр достопримечательностей все дружно решили оставить на следующий день. Благо, впереди их было еще пять. Этим вечером все сосредоточились на меню уютного ресторанчика с обязательным бокалом вина и блюдами из морепродуктов.

Неспешно гуляя по старинным улочкам весь следующий день и рассматривая фасады зданий, Лиза, наконец, попробовала жареные каштаны, которые показались ей необычными и вкусными. То ли девушка проголодалась, то ли и в самом деле она оценила их непривычный вкус. В магазинчиках сладостей Лиза решила попробовать и засахаренные каштаны и вдруг поняла, что с этого момента эта сладость стала ее любимой, к тому же отлично сочетающейся с большой чашкой горячего черного чая. Решив не останавливаться на достигнутом, сестры попробовали еще одну хваленную местную сладость. Мороженное во Флоренции – обязательный пункт программы, только вот никто не сказал, что пара шариков мороженного в итальянском исполнении – это очень и очень много. Лиза с ужасом и восхищением смотрела на огромное количество очень сладкого и безумно вкусного мороженного с крошками шоколада в хрустящем вафельном стаканчике. Поначалу девушка не могла от него оторваться, наслаждаясь сладостью и ароматом. Сделав несколько фотографий на память, девушка осознала, что осилить такое количество не в состоянии и, поуговаривав себя недолго, выбросила остаток в мусорное ведро.

Лизе периодически вспоминалась Венеция, классическая музыка, которую играли скрипач и пианист в одном из открытых кафе на площади. Девушке так не хватало романтики во всей этой интересной поездке. Без ощущения влюбленности все другие казались ей неполными. Ей хотелось гулять по вечерним улицам, смотреть на зажигающиеся огоньки, слушать доносящуюся из придорожных кафешек музыку, держа под руку… Лиза остановилась. Образ Егора всплыл из памяти и сейчас требовал к себе внимания. Девушка задумалась. Может быть, это произошло просто потому, что когда они встречались, романтики между ними не было совершенно. Успокоив себя этой мыслью, Лиза поспешила вслед остальной группе. Ева Марковна рассказывала о каком-то увлекательном периоде истории этого города, а остальные молча ее слушали.

«…Как будто пытаясь порадовать меня дополнительно, через пару дней Флоренция подарила нам удивительное выступление оперной певицы, которая восхищала своим идеальным голосом жителей и туристов этого города прямо на площади. Это было удивительно и прекрасно, слушать чистый голос, прославляющий красоту чувственного мира, сидя в уютном открытом кафе и наслаждаясь холодным вином, без которого мне сложно теперь представить обед…».

Лиза по-прежнему использовала каждый свободный миг для того, что бы сделать свои наброски. По своему опыту она знала, что то уникальное состояние, которое заставляет создавать красивые формулировки, приходит неожиданно и покидает быстро, поэтому терять мысль явно не стоит. Вечером, довольная собой и прошедшим днем, Лиза куталась в одеяло и улыбалась будущему дню.

«…История города начинается еще с 200 года до н. э., когда его основали этруски, во время войны римляне разрушили его и позже восстановили, поселив тут своих военных ветеранов. После падения Рима город захватили лангобарды, затем – франки, потом Флоренция стала частью Священной Римской Империи. Город пережил наводнения и чуму, отмену крепостного права, борьбу между различными группировками за право власти (между гвельфами (сторонниками папской власти) и гибеллинами (сторонниками императоров Священной Римской Империи)) с последующим изгнанием и истреблением оппозиции, экономический рост и спад, развитие промышленности и торговли, даже чеканил собственную монету, которая была одной из главных валют Европы…».

Во Флоренции находилось много старинных храмов, которые группа посетила в процессе выполнения тренинга и экскурсий. Определенное состояние, в котором пребывали выполняющие психологические техники участники тренинга, позволяло острее ощущать красоту окружающего мира, тонко чувствовать энергию и важность молитвы, понимать суть сказанного, улавливая истинное значение слов и проникать сознанием в те времена, когда еще не было туристов и фотоаппаратов, но уже существовали такие знакомые многим современникам чувства и мысли. Наверное, именно чувства и были связующим звеном между любыми временами, между людьми далеких друг другу поколений.

Церковь Санта Мария Новелла была построена в XIV–XV веках, затем фасад был перестроен, и произошло обновление интерьера. Множество произведений искусства XIV-XVI веков, старинные фрески, бюсты, надгробные памятники и картины известных художников хранились в этом доминиканском храме. Но Лизу больше интересовало не то, кому принадлежит авторство этих шедевров, а то, какие ощущения испытываешь внутри собственной души, попадая внутрь этих расписанных стен. Удивительным было это ощущение. Несмотря на то, что этот храм всегда посещало огромное количество туристов, он все равно оставался храмом, в котором множество людей возносили, возносят и будут возносить свои молитвы. И любой, попавший внутрь, понимает, что перед ним – шедевры не потому, что их писали прославленные мастера, а лишь потому, что они вызывают отклик в его сердце, задевают все струны, заставляют замереть и любоваться, признавая величие таланта, как Божьего дара.

Внутри находился уютный, тихий, ухоженный дворик, где посетители продолжали переговариваться между собой тихими голосами, стараясь не потревожить его покой. Девушке была не совсем понятна традиция хоронить выдающихся людей в церквях, однако у каждого народа свои традиции, и она считала правильным их чтить.

Пообедать вся компания решила в небольшом ресторанчике, в котором кушали местные жители. Такие заведения работали только в обеденное время, что удивляло, как и то, что все итальянцы трапезничали строго по расписанию. Лиза проверила на своем опыте, что находясь не в туристической зоне, найти открытый ресторанчик в необеденное время достаточно сложно. А когда это удается, то нельзя рассчитывать на привычно длинный перечень меню. Официант просто пошла на кухню узнавать, что есть из еды, и выбрав из двух вариантов более приемлемый, Лиза удовольствовалась этим. Впрочем, и стоимость подобного приравнивалась к стоимости комплексного обеда, так что девушка не была сильно огорчена.

Чтобы полнее ощутить местный колорит, во Флоренции компания нашла парочку таких ресторанчиков для местных жителей, и все дружно окунулись в шумный мир обедающих итальянцев. Они и в самом деле оказались громкими, и первые несколько минут Лизе казалось, что она находится в переполненном Макдоналдсе (только пахло там вкусно), хотя само помещение ресторанчика было небольшое, и соответственно людей быть много в нем не могло. Лиза поняла, что для того, чтобы услышать друг друга нужно просто говорить громче, чем соседи… И так считали все. Через какое-то время девушка привыкла к этому шуму и с удовольствием наблюдала за мечущимися официантами, которых народ подзывал громкими возгласами… полными бутылками вина, которые сменяли уже опустевшие… оживленными итальянцами, которые умудрялись есть, пить и при этом не прекращали разговаривать, громко смеяться и артистично жестикулировать, причем делали все это с нескрываемым удовольствием. У Лизы возникло ощущение, что она смотрит веселое кино, динамика которого сохраняется до самого конца, т. е. до окончания обеденного времени, когда ресторанчик стремительно пустеет…

Вся Флоренция – это старинные фасады и музеи, храмы и магазины, кафешки и скульптуры… Лиза думала о том, что именно ей следует описывать в своих статьях и пришла к выводу, что исторические моменты, описание архитектуры и немного своих впечатлений, вполне будут в «формате журнала». Это стандартное выражение, которое использовалось достаточно часто в издательстве, иногда ее раздражало, сковывало и ограничивало. С другой стороны, она поняла, что всегда есть видимая и невидимая части. И все, что она не может вместить в статьи для любознательного читателя, она вполне может воплотить на страницах своих менее ограниченных цензурой книг. Поэтому сейчас она наслаждалась своими мыслями и ощущениями, подбирая всевозможные формулировки и записывая их в свой уже порядком потрепанный блокнот. Решив для себя дома определяться с тем, куда и какие мысли она будет транслировать.

«…Флоренция на каждом шагу демонстрирует какую-то часть истории в удивительных художественных творениях разных эпох. Если есть возможность не бежать за гидом, слушая историю и перечисления известных имен, можно самостоятельно прогуляться по улочкам, любуясь удивительно красивыми элементами фасадов, сохранивших свой облик с XVI века, постоять у статуй в музее, попытаться понять, что именно чувствовал автор произведения, как он относился к персонажу, которого изображал, чей облик старался придать герою мифа. Что хотел сказать и выразить в камне или на холсте. Это – удивительное и увлекательное путешествие, в котором нет преград. Нужно просто быть внимательным к месту, в котором ты находишься, к людям, которые жили до нас, и тем, кто бережет эту историю сейчас, к чувствам и образам, возникающим на этой удивительной, наполненной творческим вдохновением, земле…».

Самым удивительным, величественным и дорогим местом для Лизы стал Собор Санта-Мария-дель-Фьоре (Дуомо), который строился несколько столетий, воплощая идеи художников-архитекторов. Дождавшись своей очереди войти в храм, девушка переступила его порог. И замерла. Он был огромен. Звуки органа, как будто настраивали струны ее собственной души, заставляя пространство колыхаться и вибрировать. Лиза почувствовала, как вместо целого человека, она и сама начала превращаться в вибрацию, энергию, которая дрожит внутри и, вырываясь, распространяется в огромном пространстве храма. И, кажется, что нет стен, а купол – всего лишь видимость для тех, кто не готов посмотреть выше. Душа вслед за звуками уносится еще выше, туда, где легкая суета и приглушенные голоса перестают существовать, не являясь больше частью этого мира. Наверное, только такой огромный и величественный храм может отразить саму душу с ее потрясающей способностью вмещать весь мир с его бесконечными чувствами. Избавляясь от суетных переживаний, душа, как и этот храм, показывает много мест, которые могут быть заполнены лишь легкостью воздуха, вибрацией музыки и чистотой…

«…Казалось, что даже пламя свечей вибрирует, покорно звукам органа, так же рассыпаясь на мелкие частички света, как тело и мысли. И что-то здесь делает человека чище, легче, растворяя в пространстве храма. Ведь храм – это и есть душа, и она огромна. Обыденные чувства (смешение чувств и событий) – это человек. И он слишком мал для собственной души и для настоящего чувства. Как будто не человек вмещает свою душу, а наоборот, – душа вмещает человека со всей его незначительной проходящей суетой.

Часы над входом в храм показывают узорчатыми стрелками время, как будто оно имеет какое-то значение. Но время тоже становится энергией, как и мысль, как и душа, как и сам человек…

Легкие вибрации и озноб идут по телу, и внезапно оно перестает существовать. Опустив память о нем на скамейку у стены, перестаешь его чувствовать и о нем помнить…».

Дописав последнее предложение, Лиза остановилась. Она была настолько сильно переполнена ощущениями, чувствуя, как ее душа теряет и вновь обретает свою форму, разлетается на частицы света и собирается воедино, что у нее даже перехватило дух. Перечитав написанное, девушка улыбнулась. Такие строки она сможет реализовать только в книге фэнтези. Впрочем, об этом Лиза решила тоже подумать дома, а сейчас она отпустила все свои мысли и формулировки в пространство и замерла…

Выйдя на освещенную солнцем площадь, компания решила подняться на колокольню Джотто, что оказалось физически намного тяжелее, чем кто-либо из них мог предположить. Тяжесть подъема и состояние в его процессе напомнили Лизе такое же восхождение на холм святого Михаила в Великобритании. Когда в голове и сердце держишь вопрос или цель и, сосредоточившись на ней, делаешь шаг за шагом… вопреки всему. Вопреки подкашивающимся от усталости ногам. Вопреки кружащейся голове. Вопреки духоте и крутым ступеням… Сверху открывался вид на весь город с его красными черепичными крышами и многочисленными улочками. А вдали – небо и горы… И хотелось дышать полной грудью…

Спустившись вниз и выйдя на площадь, группа медленно приходила в себя после посещения собора и подъема на колокольню. Девушка вдруг ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Она чувствовала присутствие, внимание… какое-то легкое прикосновение, которое, тем не менее, не могло оставить ее равнодушной. Кто-то звал ее, просил, требовал, на основании своего лишь собственного желания… Растеряно оглядываясь по сторонам, она обратила свой взгляд на медленно проезжающий мимо автомобиль, с переднего пассажирского сиденья которого на нее внимательно смотрел… Егор.

Встретившись с ней взглядом, он радостно улыбнулся и подмигнул. Машина, не останавливаясь, проследовала до поворота и скрылась за ним, оставив изумленную девушку стоять у края площади. Вся группа оживленно делилась впечатлениями, и только Лиза не участвовала больше в этом процессе. Ощущение реальности и нереальности перемешались в ее голове, воспоминания и мысли из прошлого и настоящего перестали существовать. Само появление этого человека казалось нереальным, но значимым… Именно для него нашлось место в том мире, в который она так сильно стремилась убежать… Пытаясь понять, что это могло для нее значить, Лиза совсем потеряла нить разговора, и уже даже не пыталась ее нащупать. Все чувства, которые она не могла признать, нахлынули на ее вдруг освободившуюся душу разом. И затопили ее.

Состояние Лизы осталось незамеченным остальными участниками тренинга, которые уже привыкли к молчаливому созерцанию постоянно что-то записывающей девушки. А новые впечатления помогли ей быстро прийти в себя, не посвящая в свои мысли даже Веру. Через какое-то время девушка уже и сама начала сомневаться в том, что эта встреча была. Что это был Егор. Что он ее увидел. Что она увидела его. В самом деле, какова вероятность того, что два человека окажутся в чужой стране в одном городе у одной площади в одно и то же время?!

«…Галерея Палаццо Веккио. Этот дворец можно описать двумя словами: роскошь и красота. Художественные произведения искусства, где с любовью и эротизмом прописаны, прорисованы, высечены из камня точнейшие изгибы тел, особенно мужских. Картины из мифологии, изображающие борьбу, а отражающие реальную силу, энергию и страсть. Даже религиозные картины отражают любовь к жизни во всех ее проявлениях.

Для кого-то в музее стоит статуя, а для кого-то – смысл всей его жизни. Женская фигура – это всего лишь тело, или запечатленная в камне женственность и память о ком-то дорогом?! Мужская фигура – это эпизод из мифологии, либо танец страсти, изображающий борьбу?! А борьба – это гармония, если не единства, то хотя бы момента, в котором соединяются те, кто должен был встретиться. И не важно, каков итог этой встречи – чья-то жизнь или чья-то смерть. Важен миг, который становится единственно важным для запечатлевшего его скульптора и для мира, который будет этот момент видеть, ценить и стараться понять (если сможет)…».

Лиза старалась не забывать о том, что у нее есть две цели: сам тренинг с его описанием и, непосредственно, впечатления от мест, которые она посетила. Исторические справки она решила особо не фиксировать, потому что по возвращению ей в любом случае предстояло доделывать статью вместе с Егором, который оставался консультантом журнала по истории. Кроме того, она надеялась на то, что он сможет добавить и некоторые биографические сведения про выдающихся личностей разных эпох. Мысль о предстоящей встрече, почему-то вызвала в девушке беспокойство, хотя оставив его и их неудавшиеся отношения в прошлом, сейчас она, казалось бы, должна была волноваться совсем по другим вопросам.

«…Палаццо Питти – еще одно воплощение былой роскоши, собрание замечательных и удивительно красивых экспонатов прошедших эпох. А за ним – сады Боболи… О них можно писать долго, подбирая красивые слова. Если бы все были не такими уставшими и располагали большим количеством свободного времени, то, наверное, группа провела бы там не один час и не один день…».

Здесь хотелось писать слова, выстраивая их в стройные стихотворные строки. Подняв глаза, Лиза увидела над собой удивительно прозрачное голубое чистое небо и задумалась о том, что было бы, если бы она провела в этом удивительном городе больше времени? Написала ли бы девушка самые интересные свои мысли, подаренные этими краями, либо просто через какое-то время перестала бы видеть эту красоту и ощущать эту энергию, чувствовать этот город с его красиво и талантливо спрятанными тайнами?!…

Погревшись на солнышке, запечатлев на фотографии живую цаплю, которая, видимо, считала себя частью скульптуры посреди небольшого озерца, и, побродив по дорожкам, Лиза вместе с остальной группой отправилась в отель. Она старалась разделить впечатления от заданий, которые она выполняла во время тренинга, и впечатления от города с его необычайной энергетикой, но ей это не удавалось. Все это казалось настолько сильно переплетенным, что девушка подумала о том, что теперь Итальянский город Флоренция навсегда останется для нее частью ее знакомства с самой собой, частью ее собственных мыслей и чувств, которые он показывал и затем дарил, определяя им место в ее сердце.

Определившись с рестораном для ужина, вся компания устало и неспешно двигалась по тротуару по направлению к нему. Место было уютное. Благодаря теплой погоде можно было с удовольствием отведать местную кухню, расположившись на большой открытой террасе. На подходе к ресторану, Лиза думала о том, как лучше описать увиденное, когда услышала, что ее кто-то окликает.

– Белла! Белла! – молодой звонкий мужской голос отвлек ее от поиска удачных формулировок, и она почувствовала, как кто-то аккуратно взял ее под локоть.

Привычно обернувшись, девушка улыбнулась. Она так часто слышала подобное обращение к себе, что Белла уже практически стало ее вторым именем. Она знала, что означает оно «красивая, хорошая», и итальянцы настолько чувствительны к женской красоте, что не могут оставить ее без внимания. Так произошло и сейчас. Молодой мужчина приятной внешности, приветливо улыбаясь, вручил девушке небольшой, но удивительно милый букетик цветов.

Лиза взяла цветы и улыбнулась. Мужчина тоже улыбнулся, повторил «Белла!», поклонился и удалился. Девушка стояла и смотрела на букетик. Учитывая, что такое происходило уже не первый раз, она вдруг подумала о Егоре. Ей почему-то очень хотелось думать о том, что это были его знаки внимания.

Яркое солнце манило выехать за пределы города, и один день не занятый тренингом сестры решили посвятить природе, что вылилось в поездку в долину Кьянти в один из замков, в котором производится знаменитое вино из местных сортов винограда. Карина осталась сопровождать Еву Марковну, остальные члены группы решили продолжить знакомство с городом. А Лизе не терпелось увидеть просторы, природу, виноградники…

«…Итальянских мужчин можно описать одним словом – холеные. Любят хорошую одежду, следят за своим внешним видом (прическа, тело, стиль) и своим здоровьем. Вообще на них приятно смотреть, как на красивую яркую картинку, но меня почему-то эта идеальность немного начинала раздражать. Мне все-таки кажется, что мужчина должен больше любоваться женщиной, чем своим собственным отражением в зеркале. Но ухоженные, уверенные в себе и довольные своим внешним видом мужчины в любом случае выглядят хорошо и это – приятно…».

Лиза сделала заметку о своем впечатлении от местных мужчин. Наверняка, это понравится читательницам-женщинам. Также она написала и о том, что в этой стране просыпается женственность, даже если в обычное время ее проявление было задавлено постоянной суетой и наработанной за многие годы «броней». Записывая эти строки, Лиза погладила купленное тут украшение – блестящие камушки переливались на кожаном ремешке, не туго обхватывающем запястье. На ярком солнце от этого браслета невозможно было оторвать взгляд.

«…Написать о самой поездке в долину Кьянти можно немного. Это сплошные ухоженные виноградники, оливковые рощи, красивые долины и леса, старинные замки, служащие в настоящее время гостиницами или оборудованные под производство вина, и маленькие городки, которые мы миновали. Технологию процесса нам рассказала увлеченная своим делом гид, сидя на больших бочках с будущим вином в прохладном погребе. Это было интересно и познавательно. Также интересно было послушать историю долины, которую между собой делили Сиена и Флоренция, о черном петухе, красующемся на этикетках с вином, который стал символом долины Кьянти в XIII веке и о традициях, которые старательно берегут в этом регионе…».

Красивый вид завораживал, долина раскинулась перед сестрами и вызывала восторг и ощущение праздника. Огромные просторы дарили наслаждение чистого свежего воздуха, солнце периодически пряталось, затем вновь появлялось на небе, добавляя золото в окружающую красоту. И лишь в некоторых местах чувствовалось приближение осени, которая в этих краях оказалась теплой и приветливой. Девушки весело обсуждали свои впечатления и делали фотографии, выбирая красивые виды, благо их было много. Гид, такая же молодая русскоязычная девушка по имени Лена, показывала им укромные уголки ухоженного сада, который находился во дворе одного из старинных замков. Описание процесса производства вина запомнилось Лизе только большими бочками со стеклянными колбами наверху, сырым погребом и черным петушком на этикетках.

Обязательная дегустация послужила достойным завершением дня. В обычное время Лиза отдавала предпочтение сладкому вину, но здесь именно сухое вино с закусками из тостов с пршутом, сыром и оливковым маслом, оказалось более подходящим ее настроению.

Благодаря хорошему настроению и красивым видам из окна машины и с холма, на котором расположен замок, Лизе в голову приходили разнообразные идеи, которые она записывала в почти закончившийся блокнот. Они праздничным вихрем проносились в голове, и девушка уже привычно боялась не успеть их запечатлеть. В какой-то момент Лиза поймала себя на мысли о том, что было бы здорово бросить все и остаться в Италии насовсем, с ее солнцем, красивыми городами и виноградниками, удивительной атмосферой и ощущением всепроникающей красоты. Но вслед за этой мыслью сразу появлялось ощущение того, что ей очень нужно домой. Там ее кто-то ждет. И эти мысли вырывали ее из состояния праздности, заставляя вспоминать… думать… мечтать…

В общем, описать путешествие девушки могли двумя словами – красота и вдохновение, что хорошо было видно по фотографиям, которые Лиза собиралась распечатать и, как было после тренинга в Великобритании, повесить на стенах своего кабинета, чтобы продлить радостное ощущение Италии. Вернувшись вечером во Флоренцию, девушки поделились своими впечатлениями с остальными членами группы, которые не единожды успели пожалеть о том, что решили остаться в городе.

Всю ночь шел дождь, но он не успокаивал и не убаюкивал. Неглубокий сон Лизы прерывался мыслями о работе, доме, новых идеях для книги…

После того, как девушки открыли утром окно, стало ясно, что в день отъезда дождь будет идти до вечера. Видимо, так со своими гостями прощался город, с которым Лиза мечтала познакомиться много лет. Однако, к моменту выхода из отеля с чемоданами, группа обнаружила, что дождь прекратился, и все спокойно дошли до вокзала, который находился недалеко. Оказавшись под его крышей, они увидели, что дождь пошел опять. Флоренция осталась к ним добра и запомнилась теплом, обрывками фраз на разных языках, приветливыми местными жителями, вкусным мороженым, милыми бутиками и удивительными храмами.

«…Музеи хранят историю в чувственных статуях, фресках и картинах. Лепные украшения и изображения религиозных сцен притягивают внимание и создают уникальную атмосферу, пропитанную тайной и волшебством, к которому хочется не только прикоснуться, но и проникнуть внутрь, став его частью…».

Поезд мягко уносил путешественников в Милан, который окажется большим и суетливым мегаполисом с глубокими линиями метро и множеством бутиков. Шесть дней во Флоренции оказалось для Лизы недостаточно, и она решила в следующий раз посвятить знакомству с самим городом и с удивительным регионом Тоскана намного больше времени.

После маленькой и уютной Флоренции Милан показался Лизе немного неряшливым, шумным и движущимся на большой суетливой скорости… Впрочем, девушка умела быстро настраиваться на нужную волну, и буквально через пару часов начала ощущать его особую атмосферу.

Милан – прославленная столица моды, предлагающая привередливым покупателям множество бутиков. Но Лизу шопинг интересовал мало, ей казалось, что главное от поездки она уже получила и, наполненная яркими впечатлениями от увиденного накануне, покорно ходила вслед за Верой по какой-то улочке, заходя и выходя из многочисленных, обставленных манекенами и стойками с одеждой, сумками и обувью магазинов. Украшения с кристаллами Сваровски, девушку, конечно, оставить равнодушной не смогли, а вот остальное… Видимо, сестры выбрали не ту улицу… Впрочем, об этом шопинге сестры договорились еще до отъезда в Италию, поэтому Лиза старалась сильно не жаловаться. Повысить настроение она планировала горячим чаем и засахаренными каштанами, которые они обнаружили в кафешке недалеко от гостиницы, в которой остановились.

Благодаря гиду, которая возила их тренинговую группу в Швейцарию, Лиза смогла увидеть и другой Милан, который совсем не был похож на итальянский городок. Не похож он был и на бизнес центр. Вообще Лиза заметила, что в разных частях города возникает ощущение, как будто находишься в совсем разных городах. Это удивительное и интересное ощущение. Как сказала гид, которую тоже звали Лена: «Милан открывается постепенно, на это нужно время». И Лиза ей поверила.

Английский язык знали почти все. Во всяком случае, вопросы никого в тупик не ставили, а вот с ответами был легкий напряг, однако итальянцы настолько артистично и выразительно показывают все руками, что становится все понятно и без слов… прямо, направо, налево, первый, второй или третий поворот на большую площадь и дальше недалеко и т. д. Они при этом еще и что-то говорили на родном языке, однако слова часто для понимания были лишние.

«…Миланский собор (Duomo di Milano) был еще одним обязательным пунктом программы. Это – пятая по величине церковь в мире, строительство которой началось на месте старого кельтского святилища в 1386 году и завершилось лишь через несколько веков…».

Конечно же, в этом огромном величественном храме Лиза нашла свое место, где и провела на удобной лавочке, глядя на статуи и горящие свечи, достаточно много времени. Люди передвигались по храму, присаживались, молились, стоя на коленях или просто замирали, рассматривая скульптурные изображения святых, щелкали фотоаппаратами, запечатлевая этот момент. Девушка сидела и смотрела на это проявление жизни, надежды и неуверенности. Каждый искал что-то свое, просил о чем-то своем. А она сидела и не могла почему-то просить, это значило бы для нее в тот момент не удовольствоваться многим уже полученным. Сердце Лизы переполняла благодарность. Благодарность за то, что ей посчастливилось увидеть эти места, почувствовать энергию и нечто почти неуловимое, важное, открывающееся лишь по духовному запросу. И это – чудо! Это – благодать! Быть здесь. Сидеть в большом и чистом храме, обретая покой и светлую радость…

Тренинг подходил к концу. Девушку не удивило, что многие части самого тренинга проходили в храмах. Она понимала, что то состояние, которое в них наступает, можно и нужно использовать себе во благо, именно там суета не имеет власти над человеком и на первый план выходят совсем другие ценности.

Яркое солнце на выходе из храма вернуло Лизу в реальность, напоминая о том, что ей стоило все же взять с собой солнцезащитные очки. Напротив храма люди и птицы обсели памятник. Они сидели ровными рядами, и ей это показалось настолько забавным, что девушка не удержалась от снимка. Ни птицы, ни люди возражать не стали…

Оставшееся время вся группа посвятила знакомству с городом: осмотрели крепость, полюбовались Аркой Мира, строительство которой было начато в 1807 г. по приказу Наполеона, прогулялись по городскому парку Семпионе и по проспекту, начинающемуся сразу за аркой. Конечно же, посетили магазин Eataly – трехэтажное здание, где продаются итальянские продукты питания, купив сладкие сувениры для друзей и коллег. Болтая обо всем подряд и делая многочисленные красочные фотографии. Теперь они могли почувствовать себя обычными туристами.

Свободный день было решено занять поездкой в Швейцарию, в маленький и спокойный городок Лугано, а на обратном пути – в итальянский городок Комо. От Милана до границы было недалеко, и буквально через пару часов они услышали голос гида: «Поздравляю вас, вы в Швейцарии!».

Гида, которая сопровождала их в этой поездке, тоже звали Елена. Это была миниатюрная женщина пятидесяти одного года, которая рассказывала всю дорогу разные познавательные истории, не переставая радоваться тому, что горные вершины гордо демонстрировали свои контуры, не прячась за шапками облаков, как это бывает в другое время года. Она осуществляла восхождение каждое лето и знала все эти горы вдоль и поперек. Еще Лена была хорошо знакома с историей этих стран, с политической обстановкой (которую, впрочем, все старались не обсуждать), с особенностями менталитета и родственных языков (французский и итальянский), и хорошо чувствовала людей, не перегружая информацией и давая возможность насладиться видами и энергетикой новых для них мест. Последнему факту Лиза особенно была рада, потому что в микроавтобусе, вмещавшем всю группу и так постоянно о чем-то разговаривали. В отличие от остальных, девушка скорее тяготела к тому, чтобы свои мысли записывать, а не озвучивать. Вера о чем-то увлеченно болтала с Кариной, с которой у них нашлось много общего. Они были так сильно увлечены беседой, что Лизе даже показалось, что девушки между собой стали чем-то похожи. Улыбнувшись этой своей мысли и радуясь тому, что на нее никто не обращает особого внимания, Лиза продолжила свое молчаливое изложение на тему: «Я и моя Италия».

«…Покой, размеренность и стабильность – все это чувствуется в воздухе городка Лугано. Как будто течение времени замедляется и успокаивается. Даже итальянский язык здесь теряет свою эмоциональность и становится спокойней. Идя по улочкам этого города, и сами мы расслабились и мирно улыбались, глядя на витрины магазинчиков, на красивейшее озеро, сверкающая вода которого не позволяла отвести взгляд, на живописные зеленые горы, окружающие его…

Еще в школе дети учат три языка: итальянский, французский, немецкий, как родные, и иностранный – английский. Таким образом, после школы они выходят настоящими полиглотами и, хотя большинство населения городка говорит все же по-итальянски, они свободно перейдут на тот, на котором вы к ним обратитесь…».

В городке гид показала группе магазинчик швейцарского шоколада, где все дружно купили вкусные и красиво оформленные сувениры…

В Лугано находилась старинная церковь Санта Мария дельи Анджели, которую группа посетила, рассматривая работы Бернардино Луини, ученика Леонардо.

На обратном пути все заехали в городок Черноббио пообедать. Курортный сезон закончился, но они нашли открытое заведение, где их неспешно накормили лазаньей и зарядили бодростью при помощи чашечки эспрессо, к которому почти вся группа успела пристраститься за время поездки.

На озере Комо расположено множество частных вил, принадлежащих знаменитым и очень состоятельным людям, таким как Лукино Висконти, Джанни Версаче и многим известным актерам. Некоторые виллы позже превратились в шикарные пятизвездочные отели. Немного отдохнув после обеда, любуясь окружающей красотой, все отправились дальше.

«…Рыбацкая деревушка Гандрия, расположенная на крутых склонах, по словам нашего гида не отличается большой популярностью у русскоговорящих туристов и, как мне показалось, незаслуженно. Узкие улочки, небольшие разноцветные домики, террасы кафе и гостиничных номеров, нависающие прямо над водами озера, потрясающей красоты виды – со всем этим стоит познакомиться. Если хочется очень тихого и спокойного отдыха наедине с природой и своими собственными мыслями, то это – идеальное место.

Вдоль озера идет пешеходная тропинка, по которой можно бродить очень долго, наслаждаясь окружающей красотой.

Город Комо на озере Комо – место для более длительной остановки. Побродив по его узким улочкам, мы оказались на площади, над которой возвышался собор. Сфотографировать его полностью не представлялось возможным, потому что собор оказался слишком велик для провинциальной площади, поэтому запечатлеть его красивые фасады можно было лишь по частям.

Здесь также находится памятник Алессандру Вольту, изобретателю батареек. В этом городе родилось большое количество выдающихся людей, среди которых: римский папа, епископ, некоторые признанные католической церковью святые, ученые, министры, спортсмены…».

Послушав историю увиденных мест, насладившись окружающими красотами и набросав заметки для нескольких глав своих будущих романов, всю обратную дорогу Лиза спокойно сидела в микроавтобусе молчаливая, уставшая, довольная и наполненная впечатлениями.

Сидя в аэропорту в ожидании рейса Лиза делала последние заметки о путешествии. Ей казалось, что она что-то не смогла сказать, передать, воплотить в слова. И она писала и писала, пытаясь найти наиболее точные формулировки, и понимала, что ей это не удается.

«…О храмах хочется сказать отдельно – это величественная тайна, таинство, проникающее в душу, и вызывающее желание никогда больше не покидать этих стен. В храмах душу наполняет покой, радость, чувство прикосновения к чему-то великому, истинному, а вся суета остается где-то снаружи. И через какое-то время внутри тебя самого что-то меняется… необратимо… и сложно это описать или осознать, ты просто чувствуешь, что плотность мыслей и чувств изменилась. Самая приблизительная и неточная попытка описать это состояние – это наполнение чистотой…».

В иллюминаторе – облака. В мыслях – некоторый хаос. Все, что Лиза увидела, почувствовала, поняла, требовало дополнительного осмысления. Опять найдя ответы на некоторые свои вопросы и получив определенные знаки в подтверждение, девушка получила ту же дилемму, что и после поездки в Великобританию. Она не могла описать все то, что почувствовала, увидела и поняла. Это считалось, как принято было выражаться в их кругу журналистов: «Не в формате журнала».

Поэтому ответ напрашивался сам собой, она напишет продолжение истории в жанре фэнтези. Этот формат оказался самым простым и подходящим для ее мыслей. Тем более, учитывая интерес читателей к ее предыдущей книге, это была хорошая идея уже по двум причинам.

Ну и, конечно же, была третья причина – во время кропотливой работы над фантазийным романом, она сможет отвлечься от своих грустных размышлений о Марке… Во время поездки ей это почти удалось, если не считать некоторых особенно чувствительных моментов тренинга. Впрочем, об этом она не расскажет даже в книге, в которой любой описанный эпизод можно списать на богатую фантазию автора.

Расстояние, которое разделяло ее с некоторыми близкими людьми, должно было позволить увидеть более полную картинку, «нажать на паузу» и осмотреться. Только вот что делать, если перед глазами не возникло прошлых картин для анализа. Она вырывалась на свободу и больше не хотела возвращаться обратно. Теперь Лиза чувствовала досаду от того, что может потерять обретенную легкость, ведь нужно было нажать на «пуск» и двигаться вперед. Что будет там, точно она не знала, но ей ведь в любом случае нужно было вперед. Нужно было двигаться, нужно жить и совершенно необходимо творить. Тем более, теперь ее ждал кропотливый труд по воплощению своих идей, дорисовыванию картин, додумыванию сюжета, созданию новых образов…

Приземлившись и включив мобильный, Лиза увидела сообщения о пропущенных звонках… четырех пропущенных звонках. И все они были от Марка. Прозвучал еще один звонок. Девушка заметила, как задрожали ее пальцы.

– Приземлилась? – проговорил он без приветствия, – у меня тут была встреча, я тебе заберу. Жди.

Лиза так растерялась, что даже не успела ответить хоть что-то. Она не понимала, что происходит, но сообщив не менее удивленной сестре о том, что их заберет Марк, осталась его ждать.

Марк вышел из Машины, молча взял у нее из рук сумку и поставил ее в багажник. Поздоровавшись лишь с Верой, он сообщил им обеим, что с ними поедет его товарищ и девушкам стоит сесть на заднее сиденье. Такое поведение Лизе было непонятно. Как будто строгий родитель игнорирует нашкодившего ребенка, пока тот не признает свою вину. Только вины девушка не чувствовала. Все, что она сейчас ощущала – это досаду из-за быстро завершившейся поездки.

Лиза смотрела в окно машины, везущей ее в родной город, сидя на заднем сиденье ей можно было с ним не разговаривать. Мысли грустными стаями кружились над головой. Это удивляло и даже немного расстраивало девушку, которая еще пару часов назад была полна радостных воспоминаний и ощущений.

Как только она вышла за пределы аэропорта, вся ее действительность, сомнения, непонимание, нерешенные вопросы, о которых она могла не думать в Италии, накинулись на нее разом, придавив своей тяжестью. Вера была занята разговором с мужем по телефону, и Лиза была предоставлена сама себе.

Девушка понимала, что усталость берет свое и, вернувшись домой перед выходными, она сможет отоспаться, восстановить силы и спустя день вновь вспомнит все свои яркие эмоции, посмотрит фотографии и опишет все свои переживания в статьях… И не только в статьях… Почему-то она была уверена, что возвращается в пустую квартиру, в которой уже не будет Марка.

По радио звучала песня группы «Неангелы». Когда она начинала свой странный роман с Егором, песня «Я – твоя» казалась ей прямым отражением ее состояния. Она чувствовала, что она – его… А потом перестала вдруг это чувствовать… Сейчас звучала совсем другая песня этой группы «Роман», и Лиза тихо подпевала: «… И о тебе я напишу красивый роман, в котором я останусь с тобой… Где никому тебя не отдам, ты мой… только мой…»… О том, что «мир сейчас для нас» она уже не допевала, пытаясь не заплакать. Досада от еще одной неудачи, именно так и стоило ей честно признать свое замужество, отравляла ее душу, как будто кислотой выжигали чужие инициалы, которые уже нельзя будет вытравить из живой плоти ничем… Кроме такой же разъедающей кислоты…

Также молча Марк поднял вещи девушки в квартиру и пошел ставить чайник. Лиза принялась распаковывать чемодан, доставая из него сувениры и конфеты, которые она купила на подарки. Благо, она всегда покупала их с запасом, поэтому сейчас спокойно вручила немного удивленному Марку одну из коробочек с горьким швейцарским шоколадом. На самом деле, девушка не помнила, ест ли он в принципе шоколад, но в данный момент ее это мало беспокоило.

– Спасибо, – Марк взял коробочку и, не глядя, положил на стол. – Завтра поедем на дачу, все обсудим и отдохнем.

Лиза только вернулась из командировки, и ей предстояло оформить все свои мысли и впечатления в серию статей, поэтому поездка на дачу была сейчас ей совершенно ни к чему, однако, девушка спорить не стала, почувствовав в душе переливающиеся искорки надежды на то, что они смогут, наконец, поговорить и услышать друг друга.

Впрочем, надежды Лизы на диалог не оправдались. Марк был угрюм и молчалив, и ей стало понятно, что он ждет разговора от нее. И это должно быть «извинение и согласие». Девушка с детства помнила такое состояние, когда отец прав, потому что он отец… а ты не права, потому что ты маленькая… и ты все равно должна будешь извиняться, даже если толком не понимаешь, в чем виновата… Передернув плечами от не вовремя пришедшего воспоминания, Лиза посмотрела на Марка…

– А ты знал, что ласточки никогда не опускаются на землю? Видят ее, садятся за веточками и камушками для гнезда, но никогда по ней не ходят? – Лиза стояла, задумчиво глядя в окно, спиной к уткнувшемуся в монитор ноутбука мужчине. На этот монолог она потратила весь воздух, который был у нее в легких, затем шумно вдохнула. Ее угнетала эта нависшая над ними тишина.

– Что? – Марк нехотя оторвался от колонки новостей, которые он одну за одной просматривал, листая страницы интернет изданий. Он ее не услышал. Повторять девушка не стала.

Они поехали на дачу, чтобы провести вместе в уединении несколько дней, но в результате Марк постоянно вел переговоры по телефону, а Лиза искала вдохновение в окружающей красоте природы, но почему-то вдруг все увиденное, перестало ее вдохновлять. Она уныло смотрела в окно, пытаясь думать о чем-то, кроме вкусного шампанского, которого было припасено в избытке.

– Так можно и спиться, – произнесла девушка вполголоса. Дождь закончился, и можно было пойти прогуляться по сосновому лесу, пахнущему свежестью и хвоей, но Лиза, которая отчаянно любила дожди, почему-то стояла и смотрела сквозь окно на лес и понимала, что не может чувствовать. Ничего не может больше чувствовать.

– Может быть нам стоит развестись? – зачем-то спросила девушка.

– Что? – автоматически спросил Марк, не отрывая взгляд от монитора своего ноутбука. Он ее не услышал и во второй раз.

– Ничего, обедать будешь?

– Ага…

Девушка спустилась на первый этаж, ей отчаянно хотелось плакать, но повода не было. Помыв овощи, она начала нарезать салат, мысли улетели, и в голове и сердце была пустота. Из легкого оцепенения девушку вырвала боль, только сейчас она заметила, что поранила руку. Теперь у нее был официальный повод плакать, который не надо будет дополнительно объяснять. Слезы текли из глаз, девушке было себя почему-то отчаянно жалко. Она стояла одна на просторной светлой кухне и понимала, что хотела бы и в самом деле оказаться тут в одиночестве. Тогда она хотя бы понимала, что чувствует то, что происходит в реальности – чувствует одиночество, звенящее эхом пустого дома, за закрытыми дверями которого поют птицы, шелестит ветвями деревьев ветер, и капли только что прошедшего дождя продолжают капать с крыши…

Странно. Она оказалась в ситуации, в которой никогда не думала оказаться. Одному мужчине нужна она, но совсем не такая, какая она есть. А второму она вообще не нужна… В итоге в ее мыслях живут двое, а в жизни нет никого…

Вернувшись домой в такой же гробовой угнетающей тишине, девушка поняла, что не хочет больше так… не может… и не будет… Дом перестал быть уютным, природа перестала быть красивой, а глаза все время наполнялись слезами.

– Тебе помочь собрать вещи? – спокойно спросила она, войдя в квартиру.

– Ты уверена в том, что говоришь? – спросил строгим голосом Марк, как будто он собирался дальше отчитывать ее за необдуманный поступок. Что вновь вернуло девушку в не очень уютное детство, в котором отец всегда был прав, мама всегда его поддерживала, а дети всегда были не правы. Вера выплеснула свое сопротивление в подростковом бунте, а Лиза… в грустных стихах, читая которые многие удивлялись тому, насколько же они все таки тоскливые…

Со временем, впрочем, отношения с родителями наладились, все с возрастом научились признавать, что выросшие дети уже тоже могут быть правы и, вполне возможно, что-то могут знать и понимать. А, может быть, просто Лиза утратила потребность в получении их одобрения и признания. Неприятные воспоминания больше не омрачали память девушки, до того момента, пока в ее жизни не появился Марк. Правду видимо говорят, что нерешенные вопросы с родителями мы пытаемся решить, находя себе похожих на них партнеров.

Лиза часто вспоминала китайскую пословицу: «Всегда смотри на вещи со светлой стороны, а если таковых нет – натирай тёмные, пока не заблестят», но через какое-то время поняла, что она перестала ее успокаивать. Брак с Марком, тем человеком, о котором когда-то она боялась даже мечтать, ее не устраивал. Причем категорически. Пришло время признать очевидное. И речь не в жестком характере или изменениях в общении, которые неизбежны во время близких постоянных отношений. Речь в том, что рядом с ним девушка перестала чувствовать себя особенной, находясь в его списке важных дел где-то на двадцать седьмом месте. Все, что не давало ему заработка, интересовало его в последнюю очередь. Только вот Лиза не думала, что она тоже может относиться к какой-либо не важной категории. Хотя, наверное, так и должен мыслить настолько успешный мужчина, ведь чтобы видеть возможность заработать, нужно постоянно держать ее в голове, регулярно придумывая новые планы и находя новые возможности. Но только вот Лиза переместилась в конец его списка слишком быстро и, как ей казалось, незаслуженно. Меньше года вместе…

Перелистывая общие фотографии с Марком, девушка думала над тем, стоит ли ей сразу же удалить их из альбома, чтобы зря не тревожить себя лишними воспоминаниями. Однако фотографии она пересматривала редко, поэтому решила пока все оставить, чтобы ненароком не выкинуть что-то по-настоящему красивое, к чему ее творчески восприимчивая натура могла быть сейчас глуха.

Несмотря на общее подавленное состояние Лизы, статьи получались на удивление красивыми, мысли отраженные в них – выразительными, а фотографии уместно иллюстрировали их и расставляли дополнительные акценты.

Девушка открыла сразу три вердовских файла, и печатала периодически в каждом. Получалось сразу три жанра: статья, роман фэнтези и роман про любовь. Понятно было, что ни один из своих трудов быстро она не закончит, но ее это не останавливало, потому что каждая прочитанная в блокноте мысль давала начало целой цепочке вымышленных событий. Даже одни и те же увиденные сцены описывались по разному, изображая где-то мистику, а где-то пробужденную страсть и надежду. Оставалось только понять, надежду на что…

Сохранив все написанное за день, девушка закрыла лишние окна и отправилась в интернет, где можно провести много времени, но невозможно потеряться. Ей требовалась передышка, но главное, не дать возможности мыслям о своей собственной жизни вернуться в голову.

Включив колонки погромче и сбросив тапки, Лиза принялась двигаться по комнате в такт быстрой музыке. Ее взгляд остановился на баре, где за стеклянной дверцей стояли многочисленные бутылки с разной степенью крепости напитками. Выбрав виски, он глотнула прямо из бутылки обжигающий напиток и продолжила танцевать. Сейчас она больше не хотела думать ни о чем… ни о своих неудавшихся отношениях… ни о статьях и книгах… ни о завтрашнем дне. Сейчас важно было просто слушать громкую музыку, от которой звенели стекла, плясать по квартире и пить виски прямо из бутылки.

Испытывая общее недовольство, Лизе хотелось что-то изменить в себе… или своей жизни… И как обычно бывает у женщин, выбор стал за прической или цветом волос. Или и то и другое одновременно. Приехав к мастеру, девушка решила начать с чего-то одного и попросила парикмахера Ларису высветлить волосы, сделав, так называемое, амбре. Когда состав уже был нанесен, и Лизе предстояло сидеть в ожидании результата, попивая горячий любимый напиток, в салон вдруг вошла следующая посетительница.

Это была Ксения – молодая женщина с ирокезом на голове и выбритыми висками. Единственной данью женственности были заплетенные в косичку «колосок» волосы ирокеза. Выглядело это, однако, на взгляд Лизы странно, а когда она начинала говорить, ее неадекватная мимика с постоянно удивленно выпученными глазами и открытым ртом, резкие жесты одетого в мужскую одежду массивного тела, дерганные движения для изменения позы сначала привлекли, а затем практически заворожили Лизу. Когда же она вслушалась в то, что рассказывала эта колоритная девушка, то вспомнила вдруг прочитанную когда-то в каком-то журнале циничную, но уместную фразу: «Как жаль, что тупость не причиняет боль ее носителю». Затем, придя в себя и даже немного устыдившись подобной своей реакции, Лиза занялась своим кофе, стараясь больше не слушать рассказы о том, какая же посетительница недорогого салона «крутая», какой большой успех вызывает ее прическа и она сама у представителей обоих полов, какая она уникальная мать, женщина и т. д. и т. п.

Периодически громкоголосый рассказ шел о том, какая у нее замечательная дочурка двух лет, и Лиза решила поинтересоваться, как девочка относится к прическе своей мамы, ведь девочки в таком возрасте любят длинные волосы.

Мучительная работа мысли отразились на лице Ксении. Она не понимала, был ли это «наезд», на который стоило ответить чисто мужской агрессией, либо это был невинный вопрос, вызванный исключительно интересом к рассказу о ее персоне и жизни… Внимательно всмотревшись в глаза Лизы и не заметив в них никаких задних мыслей, она решилась все таки ответить мирно.

– Так у нее длинные волосики… А мама – красивая, – ответила она, при этом старательно коверкая речь, видимо изображая речь двух– или трехлетнего ребенка.

– Ясно, – с улыбкой ответила Лиза и решила закончить разговор от греха подальше.

Высокая самооценка, это конечно, хорошо и однозначно полезно для самого носителя, однако выливание такого количества подобной информации на окружающих, которых видишь в первый, и хорошо, чтобы в последний раз, Лиза считала излишним. Пряча улыбку за чашкой с кофе и стараясь ничем не выдать формирующихся в мозгу ехидных комментариев, Лиза молча пила свой напиток вспоминая историю возникновения подобной «прически», а заодно пыталась понять, как же нужно себя ощущать, чтобы сделать такое со своей головой.

В принципе ничего необычного в такой прическе не было, за исключением того, что изначально ее носили представители племени шауни, затем панки, в их идеологии «ирокез» являлся символом борьбы против навязываемых обществом стереотипов. Позже эту прическу заимствовали готы. Что хотела сказать миру странная девушка, так и осталось для Лизы загадкой. Вызова обществу не было, учитывая, что свою дочку она воспитывала в весьма традиционной манере. Видимо, для нее это был самый простой способ сообщить миру о своей уникальности.

Затем вспомнив о том, что она всегда считала себя терпимой и доброй женщиной, и ее не очень комфортное душевное состояние начинает плохо сказываться на ее характере, Лиза решила все таки переключить внимание на что-то совершенно отстраненное… Например на то, чем ей следовало заняться на следующий день.

С нетерпением дождавшись окончания процедуры, пережив смывку одного состава, нанесение другого, сушку и укладку, Лиза, наконец, покинула салон, с радостью вдыхая свежий воздух, лишенный запаха химических составов, лака для волос и… собеседниц.

Впрочем, осветленные волосы Лизе нравились. Они делали черты лица мягче, что повышало не любящей наносить макияж девушке настроение. Вернувшись домой, Лизе пришлось вновь взяться за работу.

Весь вечер она посвятила рассматриванию и сортировке сделанных в путешествии фотографий, постоянно думая о том, что они не могут, к сожалению, передать то состояние. Никогда в жизни она не делала их так много – в общей сложности снимков оказалось более тысячи. И это при том, что девушка не посвящала все время щелканью фотоаппаратом. Очень многое хотелось просто чувствовать и ощущать, запечатлевая моменты в душе, а не на картинках. И тем не менее…

Создав альбом с фотографиями, и назвав его «Италия – страна вдохновения», Лиза решила немного написать.

«…Италия – страна вдохновения. И это действительно так. Это страна – где на каждом шагу вас ожидает мозаика исторических моментов, творческое воплощение событий и переживаний чужих жизней и даже эпох. На этих землях жили и творили множество выдающихся людей, которые обогатили своим талантом не только мир соотечественников, но и подарили радость причастности множеству побывавших на этих землях людей. Среди таких любознательных посетителей гостеприимной страны оказалась и я, готовая принимать, чувствовать, понимать…

…Такая палитра ощущений должна получить воплощение, не важно, в чем: в фотоснимках, в словах стихов или прозы, в чувствах, которые, может быть, я уже никогда не смогу передать… Все это изменило меня мягко, деликатно и необратимо, обогатив и увеличив многократно мой мир, развивая мое умение принимать и чувствовать…

Мне даже немного страшно начинать описывать увиденное и пережитое, потому что я понимаю, что моих слов для этого может не хватить, ведь слово «величие» – это всего лишь слово, но именно оно подходит для описания…».

Решив закончить подбор слов, которые были не в состоянии передать всю силу ее эмоций, девушка отправилась спать. На следующий день ей нужно было идти на работу.

– Привет. С приездом! – окликнул ее в коридоре Егор. В последнее время казалось, что он находится в издательстве постоянно, хотя это и неудивительно, учитывая, что обе его девушки работают тут же.

– Привет. Пасешь своих барышень? – ехидно ответила Лиза.

– Что-то ты какая-то колючая стала, – рассмеялся Егор, настроение у него повышалось тем стремительнее, чем неприветливее была Лиза. – Как дела?

– Отлично. Пишу для тебя вопросы по статье об Италии для уточнения твоей любимой истории, скоро вышлю…

– Ок. высылай. Хотя я могу за ними и зайти, – расслабленно улыбнулся молодой человек.

– Зайди лучше, когда на эти вопросы у тебя будут ответы, – неожиданно резко для самой себя ответила девушка, и продолжила свое движение по направлению к своему рабочему кабинету.

– Договорились, – ответил, задумчиво глядя в след удаляющейся девушке, Егор. Улыбаться он перестал.

– Лиза! – окликнул он ее по имени, когда она сделала уже несколько торопливых шагов.

– Что? – обернулась она.

– Когда я увидел тебя в Италии, гуляющей с группой… Ты выглядела такой вдохновленной, такой счастливой!

– Ты за мной следил? – не потеряв свой воинственный настрой, но уже немного улыбнувшись и прищурившись, спросила девушка.

– Я был там полтора дня… по делам. Когда я увидел тебя, то ехал в аэропорт и не мог остановиться, – не обращая внимания на интонацию девушки, Егор продолжал объяснять. Было видно, что для него это было важно. Важно сказать. Важно договорить. Он пристально и немного грустно смотрел на Лизу, не отрывая взгляд, как будто боялся, что ему может больше не представиться такой возможности.

Скорее почувствовав его состояние, чем поняв, Лиза немного смягчилась и, улыбнувшись, отправилась к себе в кабинет.

Обучение нейролингвистическому программированию в городке на Днепре продолжалось. С кем теперь туда будет ездить Лиза, было ей непонятно, но то, что ездить она туда будет не вызывало никаких сомнений. Впрочем, после тренинга в Италии, ее сестре Вере само направление психологии было интересно, и в дальнейшем сестры договорились ездить на обучение вместе.

Лиза была рада, что у нее появилась компания в поездке, когда можно было что-то вспомнить и обсудить, поболтать обо всем, переключаясь на разные темы, как только одна из них становилась более тяжелой, чем предполагал формат общения. Говорить о грустном сестры не хотели. У каждой за спиной остались прошлые неудачи, которые они считали правильным отрабатывать и разбирать, используя психологические техники на занятиях по НЛП, а не мусоля их впустую с сопливыми подробностями.

Свои умения Лиза не афишировала в рабочей среде. Многие коллеги думали, что она просто ездит слушать какие-то лекции по психологии, а девушка не собиралась прояснять ситуацию. Получая такие необычные знания, она понимала, что меняется изнутри. Каждая поездка на тренинг, каждый пройденный модуль и каждая отработанная техника делали ее немного другой. Вообще Лиза чувствовала, что стала немного жестче и резче в общении с окружающими и в своих суждениях о них, не понимая, временное ли это явление, как результат пережитых неудач или теперь это ее постоянное качество, но решила пока об этом сильно не задумываться.

Профессионально приветливая Карина встретила их на пороге, как и положено организатору. Изобразив на лице почти искреннюю радость от встречи, она провела их в зал для занятий, предложив чай-кофе-воду.

Тренинг был интересный, впрочем, как и всегда. Девушки забыли обо всех своих текущих вопросах и сосредоточились на событиях из своего прошлого. Иногда оно было настолько давним, что с трудом всплывало в памяти, напоминая о себе только горечью прошлых неудач. Но и одного этого ощущения было достаточно для того, что бы достать его из глубин подсознания и, прочистив, как промывают старую ноющую рану, вернуть обратно в сознание чистую и здоровую ткань мыслей и чувств.

Удовлетворенные результатами работы и немного уставшие сестры решили пообедать вместе с группой. Выбрали кафе, которое находилось неподалеку. Голодная Лиза с нетерпением ожидала, когда же она сможет, наконец, насладиться сочным стейком и своим любимым темным пивом. Пользуясь моментом в ожидании заказа, Карина решила сделать самопрезентацию.

– Я знаю, что ты сейчас одна. Опять! – трагически понизив голос, тихонько сказала Карина, пододвинувшись к Лизе поближе.

– Да. Как и ты, – улыбнувшись, ответила девушка, обсуждать свою личную жизнь она не собиралась. – Как твои дела кстати?

– Так вот. Я сейчас делаю серию тренингов о том, как создать удачные отношения с успешным мужчиной… – Карина сделала вид, что не услышала вопроса.

– Основываясь на своем удачном опыте? – не удержавшись, съязвила Лиза.

Учитывая, что бывший муж у Карины был пустышкой, любил гульнуть, продолжая жить, как свободный не обремененный ничем и никем мужчина, совершенно не занимался их общим ребенком и сидел на ее шее финансово, ее советы по этой теме выглядели, как минимум странно. Единственным его достоинством было чувство юмора, и то он использовал чаще всего, чтобы поиздеваться над кем-то из их большой компании. Для него это была видимо хоть какая-то самореализация, потому что ни в чем другом он проявить себя за всю жизнь так и не смог.

Сейчас Карина, наконец, попыталась избавиться от этого бремени и находилась в тоскливом одиночестве, переехав жить к своим родителям в одну из маленьких комнатушек их квартиры. Поэтому похвалиться ей было нечем. Тем страннее выглядели ее попытки научить других тому, чего сама не умела: во-первых найти успешного мужчину, а во-вторых – построить с ним удачные отношения.

– А еще я сделала тренинг на тему: «Роли мужчины и женщины в отношениях», – по-прежнему делая вид, что не слышит встречных вопросов, продолжила Карина. Лиза про себя отметила высокий профессионализм бывшего работника сетевого маркетинга, которым та занималась до начала работы с Евой Марковной.

Лиза больше не комментировала. Она уже все сказала и искренне считала, что для того, чтобы учить кого-то чему-то, нужно в этой теме сначала добиться успеха самому. И только после этого пытаться учить другого тому, как достичь того же результата. Впрочем, как показало дальнейшее общение, Карина это тоже понимала.

– Ты выпустила еще одну книгу, как я слышала? – сменила она, наконец, тему.