Крот. Сага о криминале Мережко Виктор
– Зачем? – спросил Грязнов.
– Во-первых, познакомитесь с ней. Во-вторых, выскажете ей в глаза все, что о ней думаете.
Дверь открылась, и в кабинет вошла Марина. Вопросительно посмотрела на шефа:
– Слушаю, Сергей Андреевич.
– Хочу познакомить вас с господином Грязновым. У него к вам ряд вопросов.
Марина развернулась к гостю, с подчеркнутым вниманием уставилась на него:
– Пожалуйста.
Тот несколько обескуражился, улыбнулся:
– Скорее не вопросы, а советы.
– Пожалуйста.
– Думаю, вам не стоит столь демонстративно подчеркивать ваш безупречный вкус в моде.
– Почему? – Марина смотрела на него холодными, насмешливыми глазами.
– Это может помешать в работе.
– Вы так считаете?
– Да.
– Если это все, я готова подумать над вашими советами. Спасибо… – Женщина повернулась к Сергею, спросила: – Я свободна, Сергей Андреевич?
– Вполне.
– До свидания.
Марина ушла, Грязнов некоторое время помолчал, качнул головой.
– Будем считать, один—ноль в вашу пользу… Сергей Андреевич.
Ночью случилась серьезная неприятность.
Когда улица была уже практически пуста, к офису компании подлетели на серьезной скорости два «жигуля», на миг притормозили и принялись поливать свинчаткой двери, окна, стены здания.
Охранники, находившиеся внутри, от неожиданности просто попадали на пол, затем стали неуверенно отстреливаться, но нападавшие не сбавили мощи огня и, когда рожки их автоматов опустели, на той же сумасшедшей скорости скрылись в ночи.
Кузьма уже спал, когда раздался телефонный звонок. Маша тоже проснулась, встревоженно посмотрела на Сергея:
– Кто это?
Звонил Санек. Он даже не звонил, кричал:
– Налет на офис, Кузьма! Стены, окна, двери – все в окрошке!
Сергей сел на кровати.
– Кто налетел?
– Без понятия! Двое «Жигулей»! Думаю, подарок от Ули!
– Убитых нет?
– Двое раненых! Охранники! А так все нормально.
– Ничего себе «нормально», – хмыкнул Кузьма. – Через полчаса буду. – Положил трубку, посмотрел на испуганную Машу. – Надо ехать.
Она обняла его.
– Может, я с тобой?
– Зачем?
– Боюсь. Страшно как-то одной.
– Тебе-то чего бояться?
– Не знаю. Предчувствие… Поеду, Сережа?
Он взял ее лицо ладонями, нежно поцеловал.
– Не делай глупости. Через два часа я вернусь. Если что, телефон знаешь.
– Да уж знаю, – печально ответила она и неожиданно перекрестила его. – Будь сам осторожен.
– Постараюсь.
Кузьма в сопровождении Санька, Вована, Аркадия и Старкова расхаживал по фойе разрушенного офиса, под ногами трещали осколки стекол и сбитая штукатурка. Следом за ним вышагивал майор милиции и еще несколько человек из органов. Одни что-то записывали, другие замеряли.
На улице сверкали проблесковые маячки нескольких ментовских машин.
– Будем расследовать, Сергей Андреевич, – сказал майор. – Уже по всему городу объявлен план-перехват. Думаю, какую-нибудь рыбешку поймаем.
– Рыбешку, может, и поймаете, если она только успеет доплыть до берега. А вот акула останется.
– Посмотрим, Сергей Андреевич. Может, и акулу загарпуним. Будем стараться.
– Спасибо.
Сергей кивнул своим ребятам, отошел с ними в сторонку. Первым делом обратился к Старкову:
– У тебя в ментуре остались зацепки?
Тот кивнул.
– Прокачай те варианты, которые менты могут припрятать. Не уверен, что это дело Ули. Слишком прямолинейный ход для него.
– Утром я возьму серьезную братву и съезжу к нему на стрелку, – решительно сообщил Вован.
– Можно съездить, – согласился Кузьма. – Но сразу не гони волну под девять баллов. Прощупай, почувствуй, понаблюдай. Интересно, затронет ли он сам тему сегодняшнего налета. – Сергей жестко посмотрел на Санька. – Александр, еще одна такая история, и я тебя выгоню с работы! Как последнюю тварь!
– Я-то тут при чем? – испуганно пожал тот плечами.
– При том, что охраны никакой! Где наружка? Где дежурный транспорт? Прикатили бандюки на двух «козлах», раздербанили все и уехали. Теперь что, на ментов надеяться? Слышал, «план-перехват»?! Сколько таких планов они наворотили за последнее время, и хотя бы кого-нибудь задержали! Последнее предупреждение, Александр!
В темноте человек подошел к самому краю крыши дома, где жил Кузьма, тихонько бросил вниз конец капронового каната. Другой конец надежно закрепил за вентиляционную трубу, приладил канат за металлические защелки на поясе и стал спускаться.
Добрался таким образом до нужного этажа, повисел неподвижно, присматриваясь к темным окнам квартиры, бесшумно забрался на балкон.
Снял с себя теплую куртку, приложил ее к стеклу балконной двери, сильно, двумя ладонями нажал на нее. Раздался хруст раздавленного стекла, затем его звон.
Человек прислушался, в квартире было тихо, спокойно.
Он миновал кухню, включил маленький фонарик и двинулся на поиск.
Маша проснулась с испугом. Ее насторожил какой-то шум, чьи-то шаги. Она включила ночник, спустила ноги с постели.
На всякий случай приглушенным голосом спросила:
– Кто здесь?
В квартире было тихо.
Маша подошла к выходу из спальни, снова прислушалась.
– Кто?
И в этот момент на нее навалился человек. Ухватил за горло и принялся душить.
Она пыталась сопротивляться, вырывалась, а он все не отпускал и старался довести свою работу до конца.
Наконец она потеряла сознание и рухнула на пол.
Человек поднял ее, донес до постели, осторожно и даже аккуратно уложил на подушку.
Маша еще дышала.
Человек достал пистолет с длинным глушителем, приставил его к виску девушки.
Раздался хлопок, от которого голова Маши сильно дернулась в сторону. Киллер постоял какое-то время над убитой, подумал, снова приставил пистолет к Маше – в этот раз к груди – и произвел второй выстрел.
Достал из кармана согнутый пополам листок бумаги, разровнял его, положил рядом с убитой и покинул спальню.
На листке было написано: НЕ ГОНИ ЛОШАДЕЙ. ОНИ НА ПЕРЕПРАВЕ ГИБНУТ.
Хоронили Машу на престижном московском кладбище в Троекурово. Людей было довольно много. Присутствовали летчики, стюардессы.
Возле гроба непрерывно, навзрыд плакала моложавая женщина лет сорока – мать Маши. Рядом с ней с трудом сдерживал слезы мужчина ее возраста – отец.
Гроб опустили в яму, самые близкие люди побросали комья земли на гулкую крышку, и мать Маши едва не соскользнула вниз.
Могильщики, ловко работая лопатами, быстро забросали яму, образовав небольшой аккуратный холмик, который тут же утонул под обилием венков и цветов.
Потом толпа тяжело и грустно двинулась к выходу с кладбища, и к Сергею подошла мать Маши.
– Вы… – произнесла она, с трудом сдерживая слезы. – Вы во всем виноваты. Мы с отцом изначально были против ваших… ваших отношений с Машенькой. Не убедили, не сберегли. А ведь она могла еще любить, рожать детей, просто жить. Не получилось… И, думаю, вы не простите себе гибели этой молодой девушки. Ее жизнь на вашей совести.
Подошла к мужу, взяла его под руку, и совсем старческой походкой супруги направились к кладбищенским воротам.
Николай и Сергей сидели друг против друга, долгое время молчали, думая каждый о своем, а возможно, и о совместном.
– Вы очень изменились, – произнес наконец Николай. – Неузнаваемо изменились.
Кузьма насмешливо посмотрел на него.
– Это хорошо или плохо?
– Смотря с какой стороны посмотреть. Для дела – хорошо. Лично для вас – плохо.
– И как же быть, если лично мне плохо?
– Думаю, жить… Жить!
– Звучит бодро, хоть и бессмысленно.
– Почему?
Сергей усмехнулся своим мыслям, слегка помассировал лоб двумя пальцами.
– Как там моя жена?
– Вполне.
– Замуж еще не вышла?
– Насколько мне известно, и не собирается.
– Дочь?
– Растет.
– Видите, как все славно у меня? Жена вроде бы ждет, дочь тем временем подрастает. Я здесь, они там. Я кое-что о них знаю, они обо мне ничего! Интересная семья, не правда ли?
– По-моему, вы сами выбрали такую судьбу, – осторожно заметил Николай.
Кузьма встал, гневно посмотрел на него.
– А я не выбирал! Меня вынудили! Заставили! Убедили! Но я уже не хочу такой жизни. Я устал от нее! Кто я? Что я? Где я? Боец невидимого фронта? Штирлиц? А где он, этот фронт? Его нет! Все стерто, размыто. Бандиты как с одной стороны, так и с другой! Во имя кого и чего я уродую свою жизнь? Какое светлое будущее готовлю? Кому? И вообще, как мне теперь жить, если по моей воле гибнут люди? Я не имею права любить, не имею права дружить, не имею права доверять. Монстр! Чудовище! Вы хотя бы понимаете, куда я могу прийти и в кого превратиться? Я одинок. Бесконечно одинок. Я не могу пожаловаться, не могу посоветоваться, не могу, в конце концов, просто расслабиться. Пружина! Каждый день, каждый час, каждую секунду! И эта пружина когда-нибудь может сорваться! А последствия? О последствиях я бы не хотел не только говорить, но даже думать.
Он подошел к окну и какое-то время молча смотрел на снующую под окнами людскую массу.
В комнате повисла тяжелая тишина.
– К сожалению, – произнес Николай, – у нас нет конкретных разработок, кто расстрелял ваш офис и убил девушку. Варианты есть, но ни на одном из них мы не можем остановиться. У вас слишком много врагов.
Сергей молчал.
– Будьте крайне осторожны с Грязновым. Не исключено, что проведенные акции выполнили именно его люди. Думаю, спустя некоторое время мы получим от наших агентов более точные данные по этому вопросу.
Сергей по-прежнему не отвечал.
– Есть также опасения, что Юрий Иванович из Администрации Президента часть доходов от вашего бизнеса станет перебрасывать на зарубежные счета. Определенную часть все-таки будет оставлять здесь, но большую – именно туда. Есть такие опасения.
– Но ведь он человек государственный, – заметил Сергей. – И мы находим возможность переводить деньги именно в пользу государственных структур.
– Мы это знаем. И будем тщательно отслеживать ситуацию. Но вы ведь прекрасно понимаете, что ваш новый финансовый директор именно для того к вам и приставлен, чтобы эти финансовые потоки неким образом корректировать.
– Так на кого же мне работать?
– Пока работайте на себя. Как работали, так и работайте. Мы вам полностью доверяем. Чем больше структур вы подомнете под себя, тем спокойнее у вас будет жизнь.
– Спокойнее? – искренне удивился Кузьма.
– Представьте. В итоге вы можете оказаться лицом к лицу с государством, и закон легализует вас.
Сергей засмеялся.
– В каком смысле? Свинец в висок?
– Что-то вы сегодня в совсем дурном расположении. – Николай встал, подал ему руку. – Хотя я вас понимаю.
– Неужели?
– Честное слово. И, если откровенно, не завидую.
К удивлению Кузьмы, в приемной его поджидал не кто иной, как Гиря. Сергей с недоумением посмотрел на визитера.
– Ко мне?
Тот широко, как-то по-детски улыбнулся.
– А к кому же еще?
– Проходи.
Они вошли в кабинет. Сергей сел за стол, Гиря продолжал стоять.
– Садись.
– Постою… – Тот явно волновался. – Я, когда сижу, теряю мысль.
– Излагай, пока не потерял окончательно.
– На офис и на твою девушку, братан, люди Ули не наезжали, – неожиданно заявил Гиря.
– Тебе откуда известно?
– Мы с Улей когда-то начинали общий бизнес. Потом как-то не сошлись. Теперь вот он забил мне стрелку, чтобы я передал тебе о его чистоте. Мол, зря на него косяк падает, он здесь ни при чем.
– А кто при чем? – Сергей посмотрел Гире прямо в глаза.
– У него есть догадки. Но только догадки. Поди проверь их…
– И все же?
– Знаешь, Кузьма, даже задница взопрела – так боюсь назвать догадку.
– Она же не твоя. Она – Ули?
– Тоже верно… – Гиря помолчал. – Слыхал такую фамилию – Маргеладзе?
Кузьма на мгновение задумался, кивнул:
– Слышал.
– Так вот этот самый Маргеладзе… он из спортсменов. Был кидалой, играл на бегах. Сейчас со страшной силой прет наверх. Вот он и решил начать с тебя. Мол, ты хоть и крутой, но в делах еще салага. На очко решил тебя попробовать.
Сергей ухмыльнулся.
– Я должен этому верить?
– Смотри сам. Я пришел от Ули. Он боится, что твои люди его замочат.
– Ладно, – кивнул Кузьма. – У тебя все?
– Вроде бы.
– Долгов перед нами нет?
– Ты что, Кузьма? Попробуй перед тобой иметь долг! Ты такую сучку на лавэ посадил, что хоть бросай бизнес и сваливай в какую-нибудь долбаную Австралию.
– Какую сучку? – не понял Сергей.
– Ну, эту… финансистку! Красивую! Красивая-то красивая, но на зубы лучше не попадайся.
Кузьма рассмеялся, пожал руку Гире:
– Ладно, бывай.
Визитер ушел, Кузьма посидел какое-то время в раздумье за столом, затем достал из ящика маленький диктофон, нажал кнопку на прослушивание. Чуть искаженный голос Гири сказал: «Так вот этот самый Маргеладзе… он из спортсменов. Был кидалой…»
Сергей выключил диктофон, набрал номер телефона:
– Старкова ко мне.
Включил огромный телевизор, посмотрел какие-то новости, в это время в кабинет вошел Старков.
– Вот что, Володя. Наведи справку… как можно более подробную о господине Маргеладзе.
– О Вахтанге? – удивился Старков.
– Наверно. Имени не знаю.
– А чего о нем наводить? У меня в компьютере есть все, что нужно знать о нем.
– Он проходил у тебя по делу?
– Нет, не проходил. Откупился. Причем мог загреметь на приличный срок за наркоту.
– Употребляет?
– Нет. Он тогда только начинал и по неопытности взял у Сабура пайку, чтоб загнать. На том и попался.
– На каком уровне сейчас?
– На каком уровне? – переспросил Старков. – На довольно серьезном. Причем прет наверх со страшной силой. Не брезгует ничем. И, как я понимаю, главная его задача – подмять под себя весь криминалитет города.
– Хочет стать хозяином?
– И, боюсь, со временем станет.
Кузьма побарабанил по столу, глядя в окно, вдруг устало произнес:
– Что еще скажешь?
– Хочу спросить.
– Давай.
– Мне кажется, ты тоже не против достичь такого же результата?
– Тебе кажется?
– Я вижу.
– И что?
– Не надо сейчас воевать с Вахтангом. Ему не ко времени, а уж тебе тем более. Война все равно неизбежна – как говорится, два медведя в одной берлоге не уживутся. Тебе нужно с ним встретиться. Забыть о налете на офис, о гибели девушки. Просто встретиться и сделать вид, что ничего не понимаешь и ни о чем не догадываешься.
Сергей с искренним интересом, как бы заново, посмотрел на бывшего мента.
– Ты можешь организовать встречу?
– Не я. Есть человек… из ментов… с которым Вахтанг дружит. Мент у него вроде секретного агента. Предупреждает, вытаскивает, наводит. Он и организует.
– За деньги?
Старков усмехнулся.
– И немалые.
– Хорошо, – согласился Кузьма, – пусть организовывает.
– И еще… – начал было Старков.
– Что? – посмотрел на него шеф.
– Был когда-то известнейший спортсмен и вор Сережа-Самбо. Его грохнули в одном из русских городов. Так вот Вахтанг Маргеладзе когда-то начинал с Сережей-Самбо и как спортсмен, и как вор.
Сергей хмыкнул.
– Ты-то откуда все знаешь?
– Исключительно по службе, – улыбнулся тот в свою очередь.
Для первого ужина с Мариной Сергей выбрал небольшой, но трогательный ресторанчик «На прудах». Здесь все было обставлено так, чтобы гости чувствовали интим и уют.
Марина благодарно улыбнулась Сергею.
– Мне здесь нравится.
Он, слегка склонившись к ней через столик, мягко прикрыл глаза.
– Я рад.
Она покачала головой.
– Не верю. И знаете почему? Вы все еще находитесь в своей драме – в гибели любимой.
– Откуда вы знаете?