Шутки богача Ахманов Михаил
– Выходит, но Патрик здесь ни при чем. Редкий случай, как говорила мама…
Снимок датирован сорок шестым, в тот год Патрика перевели в Токио, а бэби уже большой. Конечно, он мог на расстоянии постараться… из Лондона…
– Сильно его не любишь? —поинтересовался Каргин.
Они неторопливо ехали по пляжу. Близился вечер, и длинные тени от скал Хаоса пали на песок. Солнце скрылось за утесом, похожим на пирамиду майя, расплескав по жертвенному камню свою золотистую кровь.
– Сильно, – девушка закусила губу. – Знаешь, Керк, временами я думаю, что если б не он, ничего плохого с нами бы не случилось. Ни с мамой, ни с отцом… И Бобби, может, был бы другим… Все было бы о’кей… Да ладно! Черт его побери! – она хлопнула ладонью по голой коленке. – Ну его в задницу, паука! Скажи мне лучше – выпить есть? Джин, виски… что угодно…
– Я же тебе говорил, что киллеры не пьют, – откликнулся Каргин. – Слишком опасно при нашей профессии. Печень пухнет, руки дрожат…
– Ну, у тебя ничего не дрожит, – заметила Нэнси и погнала вороную в гору.
День-другой Каргин размышлял о нравах миллиардерских семейств, потом забросил это занятие. Оно казалось бесплодным и даже более того – опасным; оно подтверждало марксистский тезис о развращающем влиянии богатства. С другой стороны, бедность вела к последствиям не менее жестоким, с поправкой на несущественный момент: одни давили ближних, чтоб обладать миллионами, другие рвали глотки тем же ближним за гроши. Но результат был одинаков, и это подсказывало, что истина лежит посередине.
Но кто ее ведал, ту золотую середину? Во всяком случае, не Алексей Каргин, чья жизнь сломалась на грани двух эпох. Все, чему его учили прежде, в детстве и юности, стало теперь непригодным при новых порядках; авторитеты низринуты, идеалы разрушены, и нет им замены, и места в мире тоже нет. Он полагал, что в таких обстоятельствах не может судить ни богатых, ни нищих, поскольку личность его как судьи – понятие смутное. В самом деле, кто он таков, этот судья? Российский офицер Каргин, наследник подвигов и славы предков? Тот, кто присягнул Отчизне и готов пролить за нее кровь, отдать ей жизнь? Или Алекс Керк, наемник Легиона? Командир “гиен”, продавший ту же кровь и жизнь по контракту не родной стране, а чужакам?
Бесспорно, он не имел права судить. Ему полагалось руководствоваться не зыбким призраком идей, канувших в небытие, но вещами реальными, такими, как контракт и кодекс наемника. А этот кодекс гласил: служи, будь верен хозяевам и не суди их – по крайней и мере до тех пор, пока их нельзя уличить в нарушении обязательств.
Но обязательства выполнялись строго, с той же основательностью, с какой шла подготовка к хозяйскому юбилею. В парке был воздвигнут шатер, украшенный флагами и цифрой “75”, виллу скребли и чистили от сфинксов на парадной лестнице до пальм перед пентхаузом, в поселок со складов завезли спиртное, а перед казармой установили пушку – дабы произвести торжественный салют. Кроме того, за пару дней до юбилея Альф сообщил подчиненным о наградных – по тысяче на нос, плюс ящик ирландского виски для всей компании. Его, однако, полагалось распивать не торопясь, у чтобы служебный долг не потерпел ущерба.
В тот вечер, подменяя Сэмми, Каргин обсудил с ним эти новости, и оба решили, что босс мог бы расщедриться на коньяк, но виски, в сущности, тоже неплохо, не говоря уж о тысяче наградных. Затем Сэмми удалился, а Каргин, побродив у павильона с телескопами, полюбовавшись звездным небом и кувшинкой, дремлющей в пруду, подошел к дверям хозяйской спальни.
За ними царила тишина. Обеспокоенный, он заглянул в комнату.
Патрик сидел в постели, и слабый отблеск ночника старил его лицо, подчеркивал морщины и бледность тонких губ, высвечивал белесый иней в рыжих волосах. и Казалось, он о чем-то размышляет; взгляд его был сосредоточенным, и мысль, надо думать, витала не в пространствах Иннисфри, а в неких иных краях, где президенты бились с королями, шли в атаку батальоны, где над развалинами городов клубился едкий дым, и где под грохот ковровых бомбардировок росли и крепли рынки сбыта и источники сырья.
"Великая личность, великие мысли”, – подумал,Каргин, отступив назад.
Старик поднял голову.
– Керк?
– Да, сэр.
Молчание. Затем послышалось:
– Ты веришь в Бога, Керк?
– Я верю в удачу, – Каргин снова приблизился к двери, всматриваясь в лицо Халлорана. Оно было по-прежнему сосредоточенным, даже хмурым.
– В удачу…– протянул старик. – Что же, неплохая вера. Не хуже прочих…-он бросил взгляд на Каргина. – От Бога – смирение и терпение, а удача – она от дьявола… Недаром удачливый получает больше смиренного и терпеливого.
– Больше – чего?
– Всего. Иди…
Каргин вернулся на террасу.
Он шагал от лестницы к лестнице, туда и обратно, мимо окон, занавешенных лозой, мимо скамеек и пальм, мимо пруда с амазонской кувшинкой, мимо павильона с телескопами, глядел на небо и на антенну, что возносилась над крышей пентхауза будто стальной цветок, считал про себя шаги и думал.
Удача?
Он верил в свою удачу, но знал, что гений ее капризен, а потому не стоит требовать всего – или же больше, чем обещано другим, смиренным и терпеливым. Для Каргина удача означала не власть и не богатство, не любовь, не выигрыш в лотерею, а только жизнь.
Что при его профессии было желанием вполне разумным.
Жизнь! И, коль повезет, без потери конечностей, простреленных легких и осколка под ребрами…
Он ухмыльнулся, вытащил из-за пояса берет и нахлобучил его на голову.
Глава восьмая
Две крохотные фигурки приближались к озеру. Солнце еще не взошло, и полумрак обманывал, менял оттенки, делал синее – чернильным, красное – коричневым. Внизу, в кратере, еще господствовала тьма, затопившая трясины и мангровый лес, и лишь на востоке смутно виднелся зубчатый контур скалистой стены. Озеро, серебристое при ярком свете, выглядело сейчас клочком дрожащего тумана, повисшего среди скал и будто готового растворить обоих бегунов в своем белесо-сером мареве.
Каргин поднял висевший на груди бинокль, но передумал, наклонился и приник к окуляру малого телескопа. Теперь он видел обе фигуры, синюю и красную, гораздо отчетливей и так близко, что мог, казалось, пересчитать седые волоски на шее Халлорана. Тот, как обычно, двигался в арьергарде; темп, на правах лидера, задавал Спайдер. Его широкая спина мерно раскачивалась, и зверь с ощеренной пастью, изображенный на куртке, будто подмигивал Каргину.
Он развернул телескоп к поселку. На главной улице меж фонарями были протянуты гирлянды, у мола красовалась арка из пальмовых листьев и цветов; поверх нее, как свечи на именинном пироге, торчали петарды, ровно семьдесят пять. Пушка у казармы, готовясь поддержать фейерверк, задрала в небо тонкий хобот, все лавки и злачные места были увиты зеленью, у “Пентагона” выставлены бочки, а на канате, протянутом от арки до офиса управляющего, трепетало полотнище с изображением юбиляра. То был официальный портрет, знакомый Каргину: рыжеволосый цветущий мужчина, еще не достигший пятидесяти, точь-в-точь, как в статье обозревателя Сайруса Бейли. Уже четыре дня он любовался на эту картинку и находил в ней только один недостаток – не хватало рамочки из мушкетов и мортир.
Выпрямившись, он оглядел поселок невооруженным оком.
Тишина… Пустынные улицы, темные окна коттеджей, пальмы и кипарисы – словно дамы с растрепанными кудрями в сопровождении строгих кавалеров… Покой, благолепие и ожидание праздника…
Каргин прислонился к станине большого телескопа, ощущая лопатками твердый металлический кожух. Взгляд его скользнул к бухте, к пересекавшему ее молу и маяку, чей оранжевый глаз сиял на фоне темных свинцово-серых вод. Там, за молом, вдруг наметилось какое-то неясное шевеление; казалось, волны расступаются, выдавливая из морских глубин прямоугольную скалу, такую же серую, как неподвижная поверхность бухты. Скала вырастала, упорно тянулась вверх, подпираемая чем-то протяженным, длинным, округлым; не обман зрения, а реальность, столь же явная, как халлоранов портрет, пушка с задранным стволом и молчаливые спящие коттеджи.
На висках Каргина выступил пот. Словно зачарованный, он наблюдал, как за молом всплывает подлодка – субмарина класса “Сейлфиш”, сто семь метров в длину, девять – ширину, с резко обрубленным носом и рубкой, похожей на спичечный коробок. Она казалась призраком, таким же порождением кошмара, как сон о яме в афганских горах, и потому Каргин на мгновение оцепенел. Но миг нерешительности был кратким:, он хлопнул себя по груди, нащупал бумажник во внутреннем кармане, чертыхнулся и полез в другой карман, к мобильнику. Щелкнула крышка телефона, палец нажал кнопку, и где-то внизу пронзительно взвыли сигналы тревоги. Затем, взглянув на часы, он стал прокручивать файл номеров на маленьком экране трубки.
Вызвать Спайдера?.. Нет смысла; тот сейчас со стариком… Хью, разумеется, бесполезен… Балмер и Акоста подождут… В первую очередь – Гутьеррес! В эту ночь дежурят его люди, по три бойца на всех постах, у пулеметов и базук, на маяке, у радиолокатора… Гутьеррес – в штабе… у пульта связи…
Он надавил клавишу вызова и двадцать секунд слушал вой сирены и протяжные долгие гудки. Потом к ним примешался шелест, стремительно перераставший в гул; звуки были привычными, знакомыми, и Каргин, еще не разглядев темных черточек под зонтиками вращающихся лопастей, догадался, что стартовали “Грифы”. Трубка дрогнула в его руке, будто напоминая, как надо действовать по инструкции; он высветил еще один номер, снова нажал клавишу, но на этот раз ответом была тишина. Полная, гробовая.
Сверкнуло пламя, и на месте казармы поднялся огненный гриб. Грохот взрыва еще не успел докатиться до террасы, как рыжие языки взметнулись у мола, над третьим блок-постом, над офисом управляющего, почтой и офицерскими коттеджами. Арка из пальмовых листьев вспыхнула, выбросив очередь петард и расцветив небеса желтыми, изумрудными и розовыми искрами; они медленно растворялись в вышине, будто гаснущие с рассветом звезды. В ярком свете пожарищ Каргин увидел, что субмарины за молом уже нет, что по дороге к взлетному полю мчится пара джипов, а от берега цепью двигаются крохотные быстрые фигурки. Их было всего лишь шесть или семь, но дело свое они, похоже, закончили: со стороны охранявших гавань блок-постов не доносилось ни звука. Ни пулеметного тарахтенья, ни взрывов гранат, ни воплей, ни стонов.
– Все путем и все по расписанию…– пробормотал Каргин, судорожно сглотнув. Бред сумасшедшего!
Бред – возможно… Однако знакомый бред, в котором события шли по плану, составленному им самим: скрытный десант “тюленей”, всплывающий у мола “Сейлфиш”, “коршуны” в воздухе, взрывы, уничтожение гарнизона… Быстрая и эффективная резня; потом – зачистка… Бред?
"Тюлени” уже во всю резвились в поселке под лай автоматных очередей, одна “вертушка” обстреливала пост у перекрестка дорог, другая устремилась в горы, однако не к дворцу, а к озеру. “Две минуты или три”, – подумал Каргин, припоминая график операции – и вдруг сообразив, что это значит, вздрогнул.
Пальцы его тряслись, когда он поворачивал телескоп.
Двое, в красном и синем, замерли метрах в пятидесяти от озера. Лица их
Были на удивление спокойны, будто им не грозила смерть или они примирились с ней; Спайдер, поводя руками, что-то объяснял хозяину, а тот, отвернувшись, мрачно уставился в пустоту. На что он глядел? На дома, объятые огнем, и гибнущих людей? На искры фейерверка, похоронным салютом таявшие в небесах? На приближавшийся вертолет?
"Бегите с дороги!.. Прячьтесь!.. – мысленно велел Каргин. – В лес или под мост!.. В любую щель, где вас не будет видно!”
Словно очнувшись или услышав мысленный призыв, они направились бегом к темневшему среди утесов куполу второго блок-поста. Втолкнув в укрытие Халлорана, Спайдер на мгновение задержался и запрокинул голову – видно, рассматривал налетавшее “помело”; потом исчез в узком входном проеме. Бойницы озарились слабым светом – скорей от зажигалки, не от лампочки.
Каргин, стиснув зубы, в бессилии застонал. Этот дурацкий бетонный колпак был не укрытием, а ловушкой! Спайдеру полагалось бы это знать… сообразить, что сотворит “хеллфайер” в замкнутом объеме… “Хеллфайер”, ТОУ, ХОТ, “мистраль” или любой другой снаряд… что бы там ни болталось у “Грифа” на консолях…
Чертов спец по безопасности!
Не отрываясь от окуляра, он покосился на часы. Пять минут десять секунд с момента включения сирены… График выдерживался точно. Выходит, работали не любители – профессионалы.
Он убедился в этом, когда “вертушка” достигла блокпоста. Ее пилот был настоящим асом; ни долгих маневров, ни заходов на цель, а точный единственный выстрел. Ракета попала в амбразуру; Каргин увидел, как пламя вырвалось из бойниц и как по бетонной стене побежали трещины. “Гриф” развернулся; вероятно, пилоту хотелось превратить укрытие в руины.
"Пора смываться”, – подумал он, набирая номер референта.
Тот откликнулся сразу. Голос его был сух и холоден, словно арктический лед.
– Охрана? Кто дежурит? Алекс Керк? Вы в курсе что творится на берегу?
Откуда грохот? И кто включил сирену? Кто…
– Тихо! – рявкнул Каргин. – Слушать внимательно! Нас атаковали. Поселок и гарнизон уничтожены. Всех, кого сможете собрать, выводите в холл. У нас три-четыре минуты. Не успеем, попадем под зачистку. Вы знаете, что это такое?
Секундная пауза. Потом вопрос, с едва заметной дрожью в голосе:
– Мистер Халлоран?
– Отбыл в лучший мир. Вместе со Спайдером.
– Иду. Должность Спайдера – за вами, Керк. Вы отвечаете за нашу безопасность.
"Быстро сориентировался аргентинец!” – мелькнуло в голове у Каргина. Он попробовал снова вызвать Кальяо, как предусматривалось инструкцией-полицию, береговую охрану, базу перуанских ВМФ, но в трубке была глухая тишина. На этом он потерял минуту; затем, отключив сигнализацию, бросился в кабинет, сорвал мачете со стены, увешанной клинками.
Лишнего оружия не бывает, как говаривал майор Толпыго… Жаль, что в хозяйской коллекции сабли, а не базуки!
На верхней ступеньке лестницы Каргин обернулся. “Гриф”, покончивший с Халлораном и Спайдером, летел к дворцу, вторая машина уже кружила над блок-постом у парка. Оттуда вяло огрызался пулемет. “Пришьют ракетами, – подумал он, – высадят десантников, затем разделаются с северным и южным блок-постами. Там, небось, и сообразить не успеют, что к чему…”
Все развивалось по плану. Все, если забыть про эпизод с убийством Патрика. Быстро его отправили на небеса! И всех остальных, невинных и непричастных… всех, кто обитал в поселке…
При этой мысли он похолодел. Двести душ… солдаты, девушки-чикитки и куча прочего народа… Ну, бог с солдатами!.. Им умирать положено, профессия у них такая… А сколько было девушек?.. И сколько остальных?.. Он попытался вспомнить, но не смог.
Внизу, у мозаичного панно с орлом, его поджидали семеро – Арада и шесть человек, кого референт счел нужным известить. Мэнни – вялый, полуодетый, в чем-то похожем на женское дезабилье; Том Тэрумото, Сэмми и Крис – все в комбинезонах и при оружии; бледная испуганная Мэри-Энн и Роберт Паркер – возбужденный, с тяжелым “магнумом” в наплечной кобуре.
Увидев Каргина, Боб ринулся к нему.
– Дьявольщина! Что случилось? Арада сказал…
– Случилось то, о чем сказал Арада! – отрезал Каргин и повернулся к аргентинцу. – Вы знаете код на дверях бункера? Там, где лифтовая шахта?
– Да. Ра… разумеется, – голос референта подрагивал и был хрипловат.
– Идите и разблокируйте двери. Вы трое – за ним! – кивнув Бобу, Каргин подтолкнул Мэнни и девушку к южной арке. – Крис и Том, охраняйте лифт, Сэм – в служебный флигель. Что они, сирены не слышали? Всех поднимай – и к бункеру! Быстро!
Сэмми умчался. За ним торопливо последовали остальные – все, кроме Боба.
Каргин повернулся к нему:
– Особое приглашение, президент?
Щеки Паркера начали багроветь.
– Не забывайся, киллер хренов! Ты правильно сказал – президент, и я здесь командую! Я…
– Ты идиот, – уточнил Каргин и бросился вон из холла. За спиной грохнуло, по окнам хлестнула очередь, послышался звон разбитого стекла – видно, “Гриф”, круживший над парком, уже избавился от десантников. Проскочив столовую, Каргин помчался по коридору. Бобби, чертыхаясь, бежал следом.
Из кухни выглянул Тейт. Лицо его выдавало крайнюю степень ошеломления.
– Что, завтрак отменен? Или босс распорядился подавать?
– Уже подали, – выдохнул Каргин. – Без тебя обошлись. Хватай еду, какая под руками, и в бункер! Пошевеливайся, старина!
За кухнями и кладовыми было помещение с колодцем мусоропровода, а дальше коридор сворачивал градусов под пятьдесят, превращаясь в тоннель, ведущий к служебному флигелю. Тут, на изломе, и находилась заветная дверца – массивная, небольшая, покрашенная серым в цвет скалы. Хью ковырялся в замке, девушка и Мэнни жались за его спиной, Том и Крис Слейтер замерли у стен, один слева, другой справа. Физиономия Слейтера была угрюмой, но пистолет в руке техасца не дрожал.
– Дверь не открывается, – шепнул Том, когда Каргин приблизился к нему. – Что будем делать? Выйдем в парк через тоннель и служебный корпус?
– В парке нас и кончат. В лес надо, в кратер! С Нагорной дороги можно туда спуститься?
– Нет, не думаю, – японец покачал головой. – Отвесный обрыв, Керк-сан видел… Спуск только у Лоу-Бей. А пока мы туда доберемся…
– Будем, как на ладони, – мрачно закончил Каргин, поворачиваясь к референту. – Арада! Что там с дверью?
Аргентинец выпрямился. Его смуглое лицо побледнело, волосы цвета меди свисали на лоб. Сейчас он был удивительно похож на старого Халлорана.
– Я не могу открыть. Код изменен.
– Чтоб мне к Хель провалиться! – пробормотал Каргин и прикусил губу.
Интересная история… очень интересная… В бункер не попасть, на материк, в Кальяо, не дозвониться – выходит, отключен ретранслятор… И код на двери переменили… Какая скотина постаралась?.. И что теперь делать? Драпать или драться? Если драпать, то куда? А если драться…
Он оглядел свое воинство. Четыре пистолета, считая с “магнумом” Бобби… Два гомика, повар, референт и нервная девица… один самурай с дипломом Гарварда, один техасец… Плохой расклад!
Они смотрели на него с надеждой, ждали решения. Боб наконец утихомирился; замер, поглаживая Мэнни по плечу, уткнувшись взглядом в пол. Рядом Устоял Тейт, с мешком в одной руке и тесаком для рубки мяса – в другой. Вид у бывшего морского пехотинца был воинственный.
"Может, Сэмми кого приведет?.. – подумал Каргин. – В коттеджах и служебном флигеле – человек тридцать… Половина – женщины, но конюхи, садовники, шофер – вполне боеспособные ребята… правда, без оружия…”
Как бы в ответ на эту мысль что-то ухнуло, грохнуло, в тоннеле заклубилась пыль, и пол содрогнулся под ногами. Мэри-Энн пронзительно вскрикнула и сразу смолкла, зажимая ладонями рот. Боб Паркер поднял голову.
– Это еще что?
– Это, – пояснил Каргин, – “хеллфайер”. Или ХОТ… Ракета такая. Для поражения с воздуха наземных целей. – Он посмотрел на Тома. – Я полагаю, служебный флигель рухнул, так что теперь в тоннель нам не пройти и Сэма не дождаться. Там была еще одна “вертушка”… кроме той, что в парке… Сейчас они высаживают десантников.
Чувствуя, как разгорается ярость, он подумал о взорванном служебном корпусе. Еще тридцать жертв, невинных и непричастных… Но ярость была сейчас плохим подспорьем. И в Легионе, и в “Стреле” имелись свои заповеди, традиции и правила, в общем-то разные, но кое в чем сходившиеся с поразительной точностью. Первая гласила: солдат существует, чтобы сражаться; вторая: гнев и героизм – плохая замена профессионализма.
"В кратер, – решил Каргин, – нужно выбираться в кратер. В лес! А еще лучше – в пещеры и скалы за Нижней бухтой. В Хаос! Исчезнуть, пересидеть, сообразить – кто напал, зачем и почему… Зачем – пожалуй ясно. Старик мертв – так может, и уйдут?.. Решат что перебили всех, и уберутся к дьяволу? Главное – не попадаться на глаза…”
Значит – в кратер!
Он обвел взглядом стоявших перед ним людей, прислушиваясь к доносившемуся из тоннеля грохоту и уже понимая, что больше некого спасать. Потом сказал:
– Мы спустимся вниз через мусоропровод. Попадем на свалку. За ней – болото и лес. Задача – добраться до леса. Быстро, бегом! Пока не стали выслеживать с “вертушек”. В лесу прячьтесь под деревьями – так, чтоб было незаметно с воздуха. Ложитесь, не двигайтесь и ждите моей команды. Теперь – вперед! Пошли! Живее!
Хью, схватив за руку Мэри-Энн, первым ринулся к колодцу. Попахивало из него неважно – гнилыми фруктами и трупным смрадом от разложившегося мяса. Зато уходивший вниз тоннель был не слишком крут и довольно широк – не меньше полутора метров в диаметре. “Скорее даже больше”, – прикинул Каргин и кивнул Тому:
– Сначала – ты. Будешь страховать внизу, чтоб никто не врезался темечком.
И каждому – пинок под зад. Пусть никого не ждут, драпают к лесу. Все ясно?
Тэрумото кивнул, спрыгнул на дно колодца, лег на спину ногами вперед и тут же исчез в зловонной дыре.
– Мэри-Энн! Мэнни!
Девушка испуганно вздрогнула, но повиновалась без возражений. Мэнни что-то пискнул, Каргин схватил его под локти, бросил вниз, велел:
– Свой балахон держи под задницей. Не то кожу о камни обдерешь.
Парень исчез с протяжным паническим воплем.
– Ваша очередь, сэр президент. Отрешенность на лице Бобби сменилась злобной гримасой. Он брезгливо поморщился.
– Быстрей! – поторопил Каргин, раздумывая, не врезать ли президенту между ног.
– Если вы не спешите…– начал Арада, подступая к колодцу, но Боб оттолкнул его и прыгнул вниз. За ним последовали референт и повар. Стил Тейт прижимал к груди мешок и нож и двигался, несмотря на возраст, с завидной резвостью. “Бывалый мужик, хлопот с ним не будет, – решил Каргин. – Вот Мэнни – другое дело… Мэнни у нас не боец…” Видимо, Слейтер думал о том же.
– Пропадем с этим дерьмом…– он кивнул на зев колодца. – Мошет, лушше с плохими парнями потолковать? Мошет, доховоримся?
– Плохие парни не расположены к толковищу. Они – как у вас в Техасе: сперва стреляют, потом глядят, кого пришибли, – сказал Каргин, насторожившись. – Кажется, в столовой голоса… Вернее, голос, слов не разобрать, но тон резкий, начальственный.
– А ты откуда знаешь?
– Догадываюсь. Но если хочешь – оставайся, потолкуй.
Крис сплюнул и исчез в колодце.
Каргин, ступая на носках, приблизился к дверям, выглянул в щель и замер.
Тускло освещенный коридор был пуст. Затем раздался топот, и в дальнем коцце возникли две фигуры: темные комбинезоны, шапочки до бровей, широкие ремни с подсумками и тарахтелки – угловатые, короткоствольные, “ингремы” или “узи”… “То ли коммандос, то ли боевики-террористы, не отличишь”, – подумалось Каргину. Их лица он не разглядел, а значит вопрос, кто поживился скальпом Халлорана, был пока что без ответа. Может, “Алый джихад”, может, якудза или колумбийская наркомафия…
Его пальцы расстегнули кобуру с сюрикенами, потом он покачал головой и бесшумно отступил к колодцу. Гнев и ненависть – плохие советчики, если пытаешься выжить. Спасти доверившихся людей, спастись самому… Лучший выход – скрыться. Так, чтобы следов не осталось. Тем более, трупов…
Он просунул ноги в дыру, оттолкнулся и заскользил вниз. Не слишком медленно, но и не быстро. Стенки мусоропровода были довольно гладкими, влажноватыми, так что казалось, будто он, как в сибирском детстве, скатывается на санках с полого речного бережка. Мешало мачете; ножны царапали камень, рукоять давила под ребро, и Каргин, извернувшись, вытащил оружие из-за пояса и стиснул между коленей.
Впереди показался светлый круг. Ноги машинально напряглись, и на мгновение пронзила мысль – сколь высоко выходное отверстие?.. Может быть, метрах в двадцати над свалкой, и тогда там, внизу, не живые люди, а корчащиеся в агонии тела… Впрочем, маловероятно; отбросы копились как минимум десять лет, должно быть, приличная груда… и мягкая…
Он вылетел из тоннеля и приземлился среди банановой кожуры. На часах было пять двадцать две с секундами; солнце еще не взошло над восточными скалами, но темноту сменил белесый зыбкий полумрак. Внизу, за краем мусорного холма, лежало болотце – вернее, большая мелкая лужа, смесь грязи и воды с торчащими кое-где кустами. Дальний ее конец тонул в предрассветной дымке, однако Каргин мог различить смутные контуры деревьев и бегущих к ним людей. Их силуэты были серыми, почти неразличимыми на фоне болотных вод, и лишь пламенеющая майка и светлые шортики Мэри-Энн казались недопустимым диссонансом.
Каргин выругался и, распугивая пировавших среди отбросов крыс, зашагал к болоту. Откуда-то выросла фигура Тэрумото, возникнув из сгустившейся мглы. Его комбинезон был перепачкан, на башмаках налипла грязь, но в остальном японец выглядел как обычно – спокойным и невозмутимым.
– Теперь куда, Керк-сан?
Интонация была почтительной; Том признавал его главенство.
– Пройдем через лес к пещерам на южном берегу, – ответил Каргин. – Попробуем отсидеться. Когда рассветет, я заберусь куда-нибудь повыше… может, что и разгляжу…
– Правда, что Патрик-сан мертв?
– Мертвее не бывает. Полез в дот у озера, а его разнесли ракетами. Хочешь подробности, будут попозже. А сейчас – бегом!
Они помчались к лесу, огибая места с темной стоячей водой. Трясин тут вроде бы не было; просто низменность с вязкими почвами, затопленная дождем. Она примыкала к свалке и тянулась в обе стороны неширокой полосой – метров двести пятьдесят, не больше. Одолев треть дистанции, Каргин сбавил темп, склонил голову к плечу и прислушался: за скалами Лоу-Бей полыхнуло, и над водой раскатилось эхо далекого взрыва. Затем дважды громыхнуло на севере.
– Последние блок-посты…– пробормотал он. – южный и северный… Все по графику.
– Мы не выполнили свой долг, – произнес Том, глядя на дымное облако, что расплывалось на юге. Его башмаки разбрызгивали воду и грязь.
– Если ты о Халлоране, так мы в том не виноваты, – откликнулся Каргин. – С ним был Спайдер.
– Это ничего не меняет. Если хозяин погиб, защитник должен умереть.
– Кодекс бусидо? – Каргин бросил взгляд на японца и выдохнул:
– Ну-ну…
Однако ты не спеши умирать, Томо-сан. Хозяин мертв, зато остались наследники.
Как-никак, его семейство… Выходит, работа наша не закончена.
Том промолчал. Они обошли Слейтера и Тейта; техасец угрюмо месил грязь, повар бежал ровным экономным шагом, будто пехотинец на учениях. “Надежный мужик, обстрелянный”, – снова подумал Каргин.
Алая майка Нэнси маячила перед ним как полковое знамя. Он догнал девушку, схватил за локоть, зачерпнул ком грязи, размазал по ее спине. От неожиданности Мэри-Энн вскрикнула, потом обернулась и с яростью уставилась на Каргина.
– Ты чокнулся, ковбой? Какого дьявола…
– Маскировка, – пояснил Каргин. – Если мэм-сагиб не хочет, чтобы ей продырявили задницу…
Он собирался добавить кое-что еще, но низкий рокочущий гул заставил его обернуться. “Грифы” не были видны, однако звук моторов наплывал с обеих сторон, с севера и юга, будто на гребне скалистой стены разворошили парочку шмелиных гнезд. Мэри-Энн вздрогнула, прижалась к нему; он с силой потащил ее вперед – туда, где древесные корни змеились по земле, а с ветвей зеленым ливнем падали лианы. Почва здесь тоже была влажной, чавкающей под ногами, засыпанной слоем гниющей листвы, и пахло тут немногим лучше, чем на свалке. Зато под кронами деревьев сгущалась полутьма, и полог их казался непроницаемым – таким, как и положено в джунглях, прибежище разбойников и партизан.
– Рассредоточиться! – велел Каргин. – Всем на землю, закопаться по уши!
Лежать и не дышать! И никакой пальбы!
Толкнув Мэри-Энн под воздушные корни пандануса он забросал ее листьями, продвинулся метров на десять к опушке и там залег, всматриваясь в колыхавшийся над болотом туман. Белесая мгла растворялась и редела под первыми солнечными лучами, и мангровый лес, будто приветствуя зарю, оживал, наполнялся движением и звуками: где-то закурлыкала жаба, промчалась ящерка в коричневой блестящей чешуе, мелькнули пестрые крылья бабочки, а наверху вдруг зазвучал разноголосый птичий хор. Подопечных Каргина было не слышно и не видно, лишь правее возились в кустах Мэнни и Боб: парень скулил и дрожал в своей изодранной одежонке, а Боб пытался его успокоить.
"Вот уроды! – со злостью подумал Каргин. – Сладкая парочка на мою шею! Ладно, если геи, а вдруг – торчки? Особенно этот, в пеньюарах… И что я с ним делать буду?”
Он замахал рукой, рыкнул, чтоб успокоились, потом, слушая гул приближавшихся вертолетов, посмотрел на часы. Пять тридцать семь… Минут пятнадцать, как вылезли из мусоропровода… “Быстро работают, – решил он с невольным уважением. – Быстро!” Только зачем? Босса убрали – выходит, наиглавнейшая задача решена. И гарнизон перебит, и все свидетели упокоены… Что остается? Ну. для порядка обшарить виллу, а также развалины на берегу… особенно виллу – ради трофеев и всякой любопытной информации… Обшарить-то можно, но как догадаешься, что перебиты не все? Что кто-то под шумок слинял, сумел пробраться в кратер и прячется теперь в лесах?
Вопрос, собственно, сводился к одному: будет ли, поиск целенаправленным, упорным, или “вертушки” покружат час-другой над болотами и джунглями, да уберутся восвояси. Вторая ситуация казалась более вероятной. С чего искать охапку сена из сожженного стога? Да и есть ли та охапка… Весьма сомнительно! Скорей всего, остались дым и пепел…
Были, однако, в той охапке заметные соломинки, и если отстрел проводился по спискам и с опознанием трупов, то дело могло повернуться иначе. Смотря по тому, как сформулирован заказ: на одного Халлорана или с включением наследников.
Додумать эту мысль Каргин не успел: два “помела” пали с прояснившихся небес. Они летели навстречу друг другу, одно – от южного блок-поста, другое – от северного; скользили неторопливо ниже скал, плевали в лес короткими очередями – не по какой-то цели, а так, на всякий случай, для проверки. Каждая очередь вызывала переполох: резкие вопли попугаев и негодующий щебет пичужек, метавшихся среди деревьев.
Ищут? “Непохоже, – решил Каргин. – Скорей развлекаются. Либо палят на удачу в белый свет…” Пальба его не слишком волновала, и под случайным обстрелом он не нервничал. Главное – не высовывать нос, не шевелиться и прижиматься покрепче к земле. Даже к такой вонючей, как в этом гребаном лесу, где места сухого не сыщешь… Мокро, зато безопасно. Если не начнут бомбить по площадям и жечь напалмом. Но, как он полагал, до этого дело не дойдет.
"Грифы”сближались. Гул моторов заполнил пространство, пулеметный стрекот сделался чаще и назойливей; пули посвистывали где-то вверху, секли древесные кроны, и в воздухе зеленой метелью закружились сбитые листья. Продолговатые, с волнистым колючим краем – с падубов, небольшие и узкие – с сейб, овальные, глянцевитые – с саподилловых деревьев. Очередь прошила панданус – высоко над замершей под корнями Мэри-Энн; брызнула кора, полетели пучки листьев, похожих на растрепанные страусиные хвосты. “Спокойно, бэби, – прошептал Каргин, будто девушка могла услышать. – Лежи, не дергайся. Это все семечки!”
Нэнси лежала, то ли сомлев от страха, то ли понимая, что ноги не спасут. Скорее первое, чем второе. Для непривычного человека, попавшего под обстрел, ужас – нормальная реакция, но следствия из нее различны: один замирает, другой вопит, третий, теряя голову, пускается в бега. Пули, однако, летят, быстрее.
Пронзительный визг ворвался в скороговорку пулеметов. Скосив глаза, Каргин увидел, как поднимается Мэнни – грязный, жуткий, в изорванном буром халате, с растрепанными волосами. Губы его кривились, к щекам прилила кровь, взгляд остекленел – как у оленя загнанного волчьей стаей. И, словно у гибнущего оленя, мысль у него была одна: бежать. Бежать!
Его халат взлетел, оголив покрытое грязью тело. Он двигался с трудом, нелепыми скачками – ноги вязли в топкой почве. Он мчался по болоту, а не в лес; видно, страх отбил соображение или пустое пространство мнилось ему более подходящим для побега. Для бегства в никуда.
Короткая хлесткая очередь. Пуля в шею, пуля под лопатку. Два кровавых пятна на грязной ткани… Мэнни рухнул, нелепо вывернув голову. Брызги взлетели фонтаном и опали, вода вокруг его тела начала розоветь.
"Все, конец, – решил Каргин. – Теперь они знают, что кто-то смылся с виллы.
Знают, и не отстанут”.
Увидев, что вслед за Мэнни приподнимается Паркер, он вырвал из кобуры пистолет и прорычал:
– Замри, кретин! Лежи, не то я сам тебя прикончу!
Бобби ткнулся в палые листья лицом. Плечи его вздрагивали.
Один из “Грифов” пошел вниз, повернувшись боком к лесу. Пилота Каргин в деталях не разглядел, но ему показалось, что тот осматривает покойника, причем тщательно и не спеша. Неужели отстреливали по списку?.. Вздохнув, он сунул пистолет в кобуру. Против “вертушек” “беретта” была оружием несолидным, если не сказать смешным. Как и его сюрикены, удавка-проволока и мачете.
Вертолеты поднялись метров на двадцать, и на опушку обрушился свинцовый град. Теперь пули свистели над головой Каргина, буравили воздух со всех сторон, с глухим треском впивались в древесные стволы, с чмоканьем входили в землю. Сбитые листья снова закружились над ним, всполошенно заголосили птицы, из Дупла метнулся нетопырь – кожистые крылья, раскрытая пасть, когтистые лапки, прижатые к брюшку. Он взлетел бесшумно и плавно, скользнул над деревьями и умер. Кровавые клочья упали рядом с ногой Каргина.
Тот лежал, приникнув щекой к земле, вдыхая ее гниловатый сырой запах. Лежал и молился. Не за себя, а лишь о том, чтобы не повторилась история с Мэнни. Чтобы никто не вскрикнул, не вскочил, не дернулся и не поддался панике; чтобы Боб не начал палить, Тэрумото – искать смерти, а Крис не вышел из леса с поднятыми руками; чтобы пули их миновали, обошлось без ран, и чтоб у пилотов скорей закончило боезапас.
Грохот выстрелов смолк, машины покружили над лесом, поднялись и исчезли за гребнем кратерной стены.
Наверное, его молитва дошла до Бога.
Глава девятая
– С какой стати? – побагровевший Боб сверлил Хью злобным взглядом. – С какой стати, я спрашиваю? Снимать, назначать… Кто вам это позволил, Арада?
– Ситуация и здравый смысл, – на губах аргентинца играла холодная усмешка. – Признайтесь, ситуация несколько… э-э… неординарна. Вы это понимаете?
Они сидели на камнях у темного входа в грот; утес нависал над ними уступчатой майской пирамидой. Собственно, сидели Боб и Хью; Каргин лежал, опираясь на локоть, а остальные беглецы, утомленные утренним маршем, спали в пещере. Все, кроме Тома, назначенного часовым.
– Ситуация…– пробормотал Боб. – В любой ситуации я принимаю решения! Я, и только я!
– Решения должны быть разумными, иначе нам не дожить до рассвета. Надеюсь, вы не хотите, чтоб вас пристрелили? Вас и вашу сестру?
– При чем тут Мэри-Энн? – Бобби вскочил, бросив мрачный взгляд на Каргина. – Мы говорим об этом киллере! И вашем самоуправстве!
– Ладно, ни при чем. Согласен! Так что же желает босс? – последняя фраза звучала с явным сарказмом. – Керк вас не устраивает. Ну, и кого вы почтите своим доверием? Слейтера? Тэрумото?
– К дьяволу этих косоглазых джапов! Слейтер… да, Слейтер подойдет.
Опытный человек, из техасских рейнджеров.
Хью язвительно усмехнулся.
– Крутые парни эти рейнджеры, только слегка туговаты. И мелковаты, если сравнить с боевым офицером. Киллер он там или не киллер…
Спор забавлял Каргина. Марш-бросок в джунглях был утомителен и долог, и на это время Боб погрузился в мрачное молчание – видимо, думы о Мэнни тревожили его. После пятичасовых скитаний среди болот и диких зарослей им повезло добраться в Хаос; Каргин распорядился насчет еды, выставил часового и приказал отдыхать. Сон ему был необходим; ночное дежурство, плюс утренний переход изрядно подорвали его силы. Он двигался во главе отряда и выбирал – а чаще прорубал дорогу; и после первых километров стало ясно, что в джунглях спутники его не ходоки. Не исключая Тэрумото; видно, на японских островах был дефицит тропических лесов для тренировки самураев.
Боб устал не меньше остальных, но после трапезы и отдыха к нему вернулась прежняя энергия. Кровь Халлоранов, людей практичных, возобладала в нем, и он, вероятно, уверился, что если останется в живых, найдет себе другого Мэнни. Здравая мысль; такие, как Мэнни, шли по копейке за фунт, а президенты корпораций ценились, разумеется, дороже.
Вместе с энергией к Бобу вернулась привычка повелевать, указывать и направлять. Сейчас он распекал референта, а поводом к склоке явился Каргин – верней, полномочия, возложенные на него Арадой. Непрошенные полномочия! Но суть заключалась в другом – а именно в том, кто будет одаривать ими служащих ХАК. Король или министр? Кто раздает посты и ордена? Кто производит мушкетеров в капитаны? Животрепещущий вопрос! Особенно в их положении.
"Король мертв – да здравствует король!” – думал Каргин, прислушиваясь к спору. Но Спайдер тоже мертв – значит, ура его преемнику! Шефу безопасности разгромленного Иннисфри… Претензий на этот пост У него не имелось, как и иллюзий насчет карьеры в ХАК. Он был уверен, что если Бобби уцелеет в заварушке, то киллеров и косоглазых джапов разжалуют до рядовых. Или проводят пинком под копчик. Вместе с Кэти Финли и ее престарелыми покровителями.
Покачиваясь на носках, Боб взирал на Араду, точно удав на недоеденного кролика. Потом изрек:
– Значит, рейнджеры, по вашему мнению, туповаты? Простые американские парни, так? Не чета боевым офицерам? Особенно, я полагаю, латиносам? Тем, которых нанял мой драгоценный дядюшка… Славно они повоевали сегодняшним утром! Мастера!.. Жрать пить да валяться с потаскухами…– он выдержал паузу. – Что скажете, сеньор Умберто? Или я не прав?
Хью с надменным видом промолчал.
– Жаль, ни одного амиго не осталось… Собственноручно бы пристрелил, – пальцы Бобби легли на рукоять “магнума”. – Ну, о покойных ничего, даже xopoшего… А вот о живых…– он вновь одарил аргентинца неласковым взглядом. – Боюсь, синьор Умберто, что ХАК не нуждается в ваших услугах. Пожалуй, я в этом уверен. И за другой исход я бы не дал крысиной задницы.
– Вы не вправе меня уволить, – холодно заметил Хью. – По уставу ХАК, в случае смерти основного держателя акций, пока не будет вскрыто завещание, фирмой руководит совет директоров. Мэлори, Ченнинг, Маклафлин и остальные… Вы это знаете, Паркер.
– Мэлори, Ченнинг… Старые пердуны! – Боб пренебрежительно скривился. – Время их кончилось, Милейший! Босс теперь один – Роберт Генри Паркер!
– Не рановато примеряете корону? Могут случиться всякие неожиданности…
Бобби ощерился, навис над референтом, стиснул его плечо.
– Какие неожиданности? Ты на что намекаешь, ублюдок? Ты…
"Как бы до рукоприкладства не дошло”, – подумал Карги н, вставая. Он ухватил Бобби за локоть, дернул, заставив выпрямится, и всмотрелся в бешеные серые глаза.
– Заткнитесь – вы, оба! Не стоит делить наследство, когда мы по уши в дерьме. Может, поговорим о вещах насущных? О том, как выбраться с острова? Или о том, что будем есть и пить?
К счастью, вода у них была – в скалах нашлись родники, обязанные, видимо, происхождением подземной линзе, питавшей озеро. С едой дела обстояли хуже. Тейт прихватил окорок, хлеб, сухари и небольшую плоскую бутылку бренди; если не считать спиртного, пять-шесть трапез для семи едоков. Каргин полагал чтo через день-другой – если, конечно, они останутся в живых – придется перейти на крыс. Или на попугаев.
Глаза Бобби потускнели, и Каргин ослабил хватку.
– У нас четыре пистолета, десяток обойм, три ножа, два радиотелефона и кость от окорока, – произнес он. – Что будем делать, джентльмены? Бежать? Скрываться? Воевать?
– А вы что предлагаете? – буркнул Бобби, опускаясь на каменистую землю.
Читать бесплатно другие книги:
