Шутки богача Ахманов Михаил

Каргин присел рядом.

– Хотелось бы сначала разобраться кто напал, зачем, какими силами… Есть соображения на этот счет? Скажем, кто и с какой целью?

– Кто угодно! – Боб пожал плечами. – Старый мерзавец многим насолил.

Большой специалист по выкручиванию рук…

Хью усмехнулся и поглядел на небо.

– Не каждый, кому выкручивают руки, хватается за автомат. Лишь самые отчаянные – фанатики, экстремисты, люди с немалыми средствами… Кстати, как они сюда добрались со всем своим снаряжением? На вертолетах или наняли авианосец?

– Подлодку, – пояснил Каргин.

– Вот видите… Значит, при деньгах! – Арада сосредоточенно нахмурился. —

Каддафи? Нет, скорее алжирцы или китайцы… Или Тегеран… имелись там финансовые сложности… А что касается их цели, то тут., я думаю, вопроса нет. Цель их уже достигнута.

– Смотря какая цель. Если всего лишь убрать Халлорана, то можно надеяться, что нас не тронут. Не заметят и не тронут. Отсидимся в пещере, поголодаем, но будем живы… А эти, – Каргин махнул рукой в сторону дворца, – разграбят виллу и уберутся к чертям собачьим. Но есть и другой вариант, вполне реальный: убрать не только Халлорана, но всех свидетелей. Всех причастных и непричастных. А в первую очередь – наследников.

Оглядев побледневшие лица Роберта и Хью, он решил, что развивать эту тему не стоит. Он был уверен процентов на девяносто, что реализуется последний вариант. Если только параллель между утренними событиями и планом, разработанным для Мэлори, не являлось чистой случайностью.

Из пещеры выползла Мэри-Энн, села на пороге я принялась выбирать мусор из пышных рыжих волос Затем, повернувшись спиной к мужчинам, стянула майку и подставила грудь жарким солнечным лучам.

Покосившись на нее, Арада шепотом спросил:

– Если… они начнут нас искать… сегодня же начнут… какой в этом случае вы предлагаете выход?

– Деньги? – встрепенулся Боб. – Договориться заплатить? Любую разумную сумму?

– Они сюда не за деньгами явились, – возрази Каргин. – Если до вечера не уйдут – или, скажем, до завтрашнего утра – ждите неприятностей. Не так долго осталось… Скоро мы об этом узнаем.

– И что тогда?

– Вы – Роберт Генри Паркер, хозяин, босс.. Командуйте! Или разбудите

Слейтера, пусть покомандует… У рейнджеров тоже бывают хорошие мысли.

Щека Бобби дрогнула, но он сдержался. “Вот так-то, олух! – мстительно подумал Каргин. – Такая вот геополитика. Жизнь полна сюрпризов, а потому не стоит плевать в колодец”.

– Мы можем связаться с побережьем? – спросил Боб и потянулся к телефону на поясе Арады. Тот вытащил мобильник, покачал в ладонях, передал хозяину.

– Попробуйте. Я пытался, и не один раз… Керк, наверное, тоже…– Каргин кивнул, глядя, как Боб нажимает клавиши. – Связи нет. Что-то случилось с ретранслятором и с дверью бункера… Да и не только с ними…– на лице аргентинца было написано недоумение. – Странная вещь! Кое-что я не в силах объяснить…

Приложив ладонь ко лбу, он снова уставился в небо. На пальцах его сверкнули золотые перстни.

"Что он там высматривает?..” – подумал Каргин, а вслух спросил:

– В бункере есть оружие?

– Там все есть…– мобильник вернулся к Хью, и референт начал баюкать его в ладонях, посматривая то на Бобби, то на Каргина. – Возможно, идея с выкупом не так уж плоха… позволит выиграть время…– нерешительно пробормотал он. – Местная АТС работает, и мы могли бы связаться с виллой. Я думаю там их командир… Позвонить?

– Как-нибудь в другой раз, – Каргин поднялся, запрокинул голову и оглядел пирамидальную скалу. С ее вершины свалился камешек, чиркнул по темной базальтовой глыбе и с легким шорохом исчез среди других камней. Сигнал от Тома… Что-то случилось в поселке, на взлетном поле или во дворце… “Может, убрались они к дьяволу?” – мелькнула мысль.

Он повернулся к Бобу и Хью и произнес:

– Если нет иных предложений, проходит мое: осмотреться, а потом решать.

Вдруг наметится какой-то выход… Утром я схожу, взгляну.

Арада тоже поднялся.

– Сходите? Куда?

– В поселок или к вилле. На разведку. Он направился к скале мимо Мэри-Энн, присевшей у входа в грот. Она подняла голову. Лицо ее казалось маленьким, постаревшим и осунувшимся, рыжие слипшиеся пряди падали на грудь, кожа была не белой, а в серых разводах и полосах от болотной грязи. Совсем другая Мэри-Энн… Измученная, жалкая… Так не похожая на рыжую ведьму из “Старого Пью” и на девчонку, любившую его на пляже… Что-то кольнуло у Каргина под сердцем, он наклонился и тихо произнес:

– Помнишь, где родник? Иди, вымойся, станет легче. Жизнь не кончилась, бэби. Будет, что вспомнить в твоем гнездышке на Мэдисон-авеню.

– Выпить бы…– прошептала она. – Ковбои веселятся, а девушкам страшно…

– Страшно, но интересно. Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые.

Он быстро взошел на скалу, к огромной плите, напоминавшей жертвенник. Отсюда открывался вид на обе бухты, на кратер и внешний склон вулкана, разрушенный поселок с руинами домов среди обугленных деревьев, на мол, маяк и чудом уцелевшую яхту – она покачивалась на мелкой волне, и на ее реях и мачтах еще полоскались праздничные флаги. Поселок лежал километрах в шести к северо-западу, вилла – на том же расстоянии, но строго на север. Впрочем, сам дворец Каргин не видел – его закрывали скалы, деревья и дымящаяся обгорелая коробка на месте служебного флигеля.

Том сунул ему бинокль.

– Не пожелаешь ли взглянуть, Керк-сан? Что-то они делают… Что-то странное…

Бинокль был мощным – двор между флигелем и конюшней будто прыгнул навстречу Каргину. Там суетились крохотные фигурки, копались в развалинах что-то разыскивали, тащили во двор и складывали, но не беспорядочной кучей, а в ряд, тянувшийся перед фасадом здания. Вдоль этой длинной шеренги двигалась долговязая фигура в черном, наклонялась и приседала, будто исполняя старинный менуэт в плавном неторопливом ритме. Ее движения почти завораживали.

Волосы на затылке шевельнулись под теплым дыханием Тэрумото.

– Чем они занимаются, Керк-сан?

– Вытаскивают из-под развалин трупы.

– Чтобы похоронить? Каргин хмыкнул.

– Нет, дружище, это не похоронная команда.! Вытаскивают для опознания, пересчитывают…– Опустив бинокль, он погладил рубец под левым глазом и пробормотал:

– Неважнецкие наши дела… Влипли по полной программе!

Том вопросительно уставился на него.

– Ищут, – пояснил Каргин. – А кого они могут искать? Конечно, не тебя и не меня… Мы – люди маленькие и никому не известные. Я думаю, для них даже Арада не представляет интерес.

– Значит, Паркер-сан?

– Значит, он. Заметная личность, наследник, президент… Получается, что заказали не только старого Халлорана. Ну, что будем делать, Томо? У них, – Каргин бросил взгляд в сторону виллы, – полный взвод, сорок или пятьдесят “стволов”, два “помела”, пулеметы. Нас – трое. Может быть, четверо, считая с Тейтом… И с нами девушка. Кратер же невелик, и сколько не бегай туда-сюда, когда-нибудь попадешься. Кроме того, мы почти безоружны. С нашими “пушками” против “Грифов” и “тарахтелок” не повоюешь. – Он хлопнул по кобуре и мрачно промолвил:

– Такая вот получается диспозиция! Что остается?

Глаза Тэрумото блеснули.

– Керк-сан думает, что надо бежать? Захватить катер или яхту и уйти в море?

– Догонят и расстреляют. На судне мы будем как мыши в мышеловке.

– Есть еще вертолеты…– Том в задумчивости теребил губу. – Не их, а наши, те, что в ангарах рядом с электростанцией… Пять вертолетов. Три двухместных, патрульных, и два больших, пассажирских. Если до них добраться…

– На патрульных нам не улететь, только на пассажирском. До Перу – тысяча миль, до Галапагосов – восемьсот… Далековато… Но есть и другие проблемы. Ты, к примеру, управишься с “вертушкой”?

– Нет. А ты, Керк-сан?

– Немного обучен. Не так, как настоящий пилот, но до материка дотяну.

Жаль! – Каргин покачал головой. – Жаль, но это вариант опасный. “Грифы” – боевые машины, маневренные, быстроходные. Чтоб не догнали, нужна фора в три часа, даже в четыре. В противном случае…– он полоснул ладонью по горлу.

– Как они нас найдут? Если взлететь ночью, пока темно?

– Найдут! У них такая штучка есть, радар называется. А еще – ракеты с системой самонаведения. Дальность – пятнадцать километров. Понимаешь, я…

Каргин смолк, чуть не проговорившись, что сам спланировал эту операцию и о “Грифах” ему все доподлинно известно. Об их тактических данных, скорости, вооружении… Он вдруг почувствовал злость, то ли на Тома, то ли на себя самого, и, чтобы скрыть замешательство, приложил к глазам бинокль. Темные фигурки перед обгоревшим флигелем исчезли, остался только длинный ряд покойников, которых он смог пересчитать. Тридцать два человека… Двенадцать женщин, двадцать мужчин… Хорошо хоть, детишек нет…

Тэрумото кашлянул за его спиной.

– Керк-сан…

– Да?

– Будем драться? Нет, я так спросил… не так и не о том… На мне – долг перед семьей хозяина, гири и гиму, и я буду драться. А будешь ли драться ты? Патрик-сан мертв, и ты ничем не связан… и в одиночку ты сильнее всех. Я ведь помню, как ты провел нас через джунгли! Один ты мог идти вдвое быстрее… мог спрятаться и переждать, мог выжить… Прости мои сомнения, Керк-сан, но я думаю, что мы для тебя – обуза.

Каргин повернулся и оглядел японца с ног до головы.

– Про джунгли помнишь? А про болото у свалки?! Что я тебе там сказал?

Тогда, когда мы бежали в лес?

– Что наша работа не закончена, – пробормотал! Том.

– Вот тебе и ответ.

С верхней дворцовой террасы неторопливо взмыли вертолеты, покружили над парком и потянулись в сторону кратера. “Пора вниз”, – решил Каргин. Позиция на вершине утеса имела свои преимущества, но у пещеры были свои – те же самые, что у мышиной норки.

Кивнув японцу, он начал быстро спускаться, пробираясь среди темных, покрытых трещинами базальтовых глыб. На середине склона, приостановившись, спросил:

– Что такое гири и гиму? Гири похоже на харакири… Ты меня, Томо-сан, не пугай! Я тебе в таких делах не помощник – головы рубить не стану и не позволю живот вспороть.

Том усмехнулся.

– Пусть Керк-сан не тревожится – к этой национальной традиции я не склонен. Но я получил японское воспитание, а суть его – верность долгу. Гири и есть чувство долга, а гиму – обязанность, которую нужно исполнить. Человек чести помнит о собственных гири и гиму.

– Вот это уже понятней, – проворчал Каргин, ускорив шаг и направляясь к пещере.

Он загнал в нее своих подопечных вовремя, когда “Грифы” начали утюжить лесную полосу у скал, то и дело огрызаясь короткими пулеметными очередями. Они двигались зигзагом, от северной стены кратера до южной, потом обратно, и Каргин прикинул, что эта первая рекогносцировка будет завершена часа за три. Как раз к темноте. Было ясно, что операцией руководит умелый командир, такой, у которого все разложено по полочкам: сперва ревизия трупов, затем поиск недостающих лиц. И пилоты его оказались парнями толковыми: над скалами зависали, над лесом шли помедленней, а над болотами – побыстрей. Болота, лужи и водоемы, примерно треть территории кратера, лежали в северной части, просматривались хорошо, и человек неопытный там спрятаться не мог.

Спустились сумерки. Из пещер, пещерок и трещин серыми хлопьями взлетели нетопыри, повергнув в ужас Мэри-Энн; похожие на динозавров скалы будто сомкнулись за спиной, отгородив беглецов от моря и ветра; над краем восточных утесов поднялся бледный лунный диск, взглянул на заваленный трупами остров, поморщился и спрятался за облаками.

"Грифы” исчезли, стрекот моторов смолк. Каргин велел раздать еду и по глотку спиртного, назначил в ночной караул Криса и Стила Тейта и минут двадцать скандалил с Бобби, пока тот не сдался и не швырнул повару свой “магнум”. После чего лег спать, наказав, чтоб разбудили на рассвете.

Сон ему приснился мерзкий: все та же яма в афганских горах, только на этот раз закапывали его самого, и поверх стояли не моджахеды в приплюснутых шапках, а черные фигуры с черными, скрывавшими лица масками. Он видел только их глаза и рты; глаза были серо-зелеными, с колючими, как острия штыков, зрачками, а рты – будто прорубленными ударом топора. Они глядели на Каргина, который стонал и ворочался в яме, и усмехались.

Тейт поднял его на заре и сообщил печальную новость – ночью Мэри-Энн подобралась к бутылке с бренди. Отнять ее повар не решился, и теперь молодая хозяйка спала глубоким сном, а запас спиртного был почти ополовинен. Чертыхнувшись, Каргин велел, чтобы бутыль припрятали получше, взял бинокль и пару сухарей и полез на скалу – понаблюдать за обстановкой и привести в порядок мысли.

Обстановка была спокойной, а мысли – невеселыми.

"Слишком много случайностей, странных накладок и совпадений, – думал он. – И слишком много вопросов, не разобравшись с которыми нельзя прогнозировать ситуацию”. Прогноз же был необходим. Прогноз включал в себя три основных элемента: предугадать намерения противника, блокировать удар и нанести ответный – там, где неприятель не ждет, и в то мгновенье, когда он считает себя в безопасности. Основы тактики и стратегии… Так его учили, и весь многолетний опыт лишь подтверждал нерушимую истинность преподанных аксиом. И первая из них гласила: собрался воевать всерьез – познай врага.

Каддафи, Тегеран, алжирцы либо китайцы… Бред! Быть может, имелись у них счеты с Халлораном – или, по выражению Хью, финансовые сложности, – но очень сомнительно, чтоб кто-то из этой компании сумел добраться до Иннисфри. Все вместе или каждый по отдельности… Тем более, на субмарине “Сейлфиш”.

Нет, тут ощущалась другая рука!

Шон Дуглас Мэлори, коммодор и вице-президент, член совета директоров, шеф административного отдела… Возможно – Брайан Ченнинг, инвестор-финансист…

"Все полковники мечтают прыгнуть в генералы, – размышлял Каргин, – а пути к генеральским погонам извилисты и различны, и есть меж ними такой: вышестоящему – бомбу в кресло, соперникам – пулю в лоб, ну а свидетелей – за потроха и в ножи… Потом всех покойничков закопать, поглубже и подальше… Очень логичное решение, и в духе российских разборок! А чтоб российский опыт втуне не пропал, нужно взять российского умельца, обласкать, пригреть, наобещать большие деньги и заказать ему план… Потом слегка подкорректировать всю операцию, чтоб от умельца отпечатков не осталось. Ни отпечатков, ни костей, ни праха…”

Такая гипотеза объясняла многое – может быть, все. К примеру, коррективы, внесенные в исходный план. И то, как подобрали время для атаки – под юбилей, когда к престарелому дядюшке приехал любящий племянник. И то, что Мэлори и весь совет директоров не появились вслед за ним, не спели боссу “хэппи бездэй ту ю”. И то, как босс расстался с жизнью – не в спальне, не у рабочего стола, а в час спортивных экзерсисов на свежем воздухе. Последнее определенно подтверждало, что нападающие знали о его привычках и деталях местной топографии.

Скажем, о Нагорном тракте. “Если нужно пришить человека, – рассуждал Каргин, – лучшего места не найдешь. Слева – пропасть, справа – пропасть, и никаих тебе укрытий, кроме тоннелей и блок-поста. Останешься на дороге – расстреляют, залезешь в тоннель или дот – размажут по стенкам “хеллфайером”… Да, отличное местечко! Вот если б сидел старик во дворце, его так просто бы не взяли. Большое строение, крепкое, с первого выстрела не сковырнешь… Сзади – скала, внизу – катакомбы, и если забраться в убежище – иши-свищи…”

Если забраться!

Он покачал головой, потом нахмурил брови, соображая, что же такое могло приключиться с дверью бункера. С дверным замком и ретрансляторной антенной… Винить нападавших в подобных казусах было бы неуместно. Совсем неуместно, сколь бы детальными инструкциями их не снабдили коммодор и весь совет директоров!.. Похоже, о ретрансляторе и двери побеспокоились заранее, и получалось, что у Мэлори был свой осведомитель во дворце. Сообщник, очень знающий и ловкий. Пятая колонна, ренегат… Личность проверенная и доверенная, вроде Спайдера или Арады.

Но Спайдер был вне подозрений. Смерть его являлась лучшим свидетельством верности, а значит, ретранслятор и бункер нельзя списать на Альфа. Предатель – если он действительно существовал – скрывался среди живых, а тут, кроме тощего Хью, и выбрать-то было некого. Не Боб же постарался с дверью, не Нэнси и уж, во всяком случае, не повар Тейт… “Выходит, Арада, – решил Каргин, отбросив прочих претендентов. – Сынок! Или, как минимум, лицо из самых приближенных…”

Вряд ли это имело значение. Сын он старому Халлорану или не сын, такие вещи в серьезном бизнесе в расчет не принимались; гораздо важней, что был у аргентинца свой финансовый интерес. К тому же Паркера он не любил, и в этом сходился с Брайаном Ченнингом и коммодором; они симпатий к Бобу тоже не питали.

"Общий враг, общие цели – вот и удобрение для заговора, – мелькнула мысль. – Дядюшку – в расход, а вслед за ним – племянничка, чтоб не мешал и не вертелся под ногами… Такие вот шуточки с дверью…”

Прищурившись на восходящее солнце, Каргин начал что-то насвистывать, отбивая на колене такт, потом вдруг хлопнул себя по лбу и с раздражением прошипел:

– Чтоб мне к Хель провалиться! Ну и гнида, хинштейн твою мать!

Шуточка с дверью… Не было никакой шуточки! Вернее, была, но совсем другая, чем мнилось простодушным зрителям. Умник Хью просто набрал липовый шифр и заявил, ничем ни рискуя, что дверь не открывается. Кто мог его проверить? Разумеется, никто! Спайдер, да сам Халлоран… еще инженер из дворцовой обслуги… Все к тому времени – покойники!

Скрипнув от злости зубами, Каргин поглядел на часы, отметил, что натикало семь с минутами, а враг еще активности не проявляет. Солнце поднялось над восточной стеной и грело исправно, но он ощущал, как при мысли о шуточках Хью ползут по спине ледяные мурашки. Лезут откуда-то из-под лопаток, холодят бока и не спеша пробираются по позвоночнику…

Если б не мусорная щель, всех бы положили у той двери! Или на кухне, в коридоре, в кладовых… Там бы он и кончил жизнь, меж замороженных цыплят и банок с пивом…

Так, вероятно, и предусматривалось в ходе зачистки: тоннель в служебный корпус завалить, а тех, кто ринется к бункеру, перестрелять у запертой двери. Другой вариант отступления – через парк. Но тут пришлось бы выбраться на лестницу и на открытое пространство перед ней – верная смерть, когда над головой висит “вертушка”. На лестнице все, как на ладони, лишь за сфинксов и спрячешься… А толку? “Стингера” сфинкс не заменит… Вот и воюй с пистолетом против пулеметов!..

Он сплюнул и успокоился – ровно настолько, чтобы прикинуть последствия зачистки.

Скажем, перебили бы всех у той двери… всех, кроме Хью-заговорщика… А после что? А после на сцену явилась бы мадам Оливия, безутешная сестра и мать, единственная и бесспорная наследница… И стала бы она хозяйкой ХАК, уселась бы на королевском троне, и в том бы ей никто препятствий не чинил – ни Мэлори, ни остальные руководящие фигуры. Ибо трон ее – в лечебнице, в психушке “Реет энд квайет”… В общем, в тех краях, где тишина и покой. И был бы тогда абсолютный порядок. Все маршируют стройными рядами под барабанную дробь, а барабанят те же лица…

Существовал, однако, альтернативный вариант: быть может, после Бобби в наследницы предназначалась Мэри-Энн, но не сама по себе, а с приложением супруга. Надежного мужчины зрелых лет, снискавшего доверие у барабанщиков… Ему бы и барабанить позволили, только негромко и в такт с остальным оркестром. Или к роялю усадили, наигрывать вальсы для Мэри-Энн, чтоб танцевала в нужном направлении.

"Она бы согласилась, – подумал Каргин. – Конечно, согласилась! Во-первых, миссис Арада-Паркер-Халлоран звучит совсем неплохо, а во-вторых, уж больно аргументы убедительны! Или под венец, или в мусоропровод с пулей в затылке… К тому же могли бы обставить дело покультурнее – вроде как Хью ее отторговал у этих гадов в черном… Или устроить романтический побег… На яхте под алыми парусами… Нэнси, Хью и ящик виски…”

Минуло восемь. В поселке – никого, лишь часовой вышагивает вдоль мола да курится над руинами дымок. На вилле тоже никого – во всяком случае, в тех местах, какие доступны осмотру. На взлетном поле, у ангаров, шевелились – похоже, заправляли топливом “вертушки”. Зато Нагорный тракт был пуст. Серый бетонный купол уже не торчал у озера, и лишь обломки грудой битой скорлупы усеивали берег.

"Надо бы сбегать, поглядеть”, – решил Каргин и опустил бинокль. Сойдя вниз, он отправил Тэрумото на скалу, перекусил (сухарь с глотком воды), затем проверил снаряжение: у пояса – нож и две кобуры, мачете – за спиной, берет – на голове, мобильник и обоймы – по карманам. Нэнси и Боб еще спали; Крис после ночного дежурства тоже дремал, но вполглаза; рядом Тейт мрачно пересчитывал сухари и скреб тесаком кость от окорока. Но она была уже отполирована дочиста.

Референт, как и вчерашним вечером, надменно обозревал небеса. Он устроился в тени, за бурой глыбой, напоминавшей перезрелую тыкву, и, бросив туда взгляд, Каргин вдруг замер, словно пораженный ударом грома.

Радиотелефон! Мобильники были лишь у него и у Арады. Тот, что у него – в кармане, второй аппарат в чехле, пристегнутом к поясу референта. Добротный кожаный чехол, даже щеголеватый, как и одежда Хью… Правда, после скитаний в джунглях его башмаки и брюки выглядели не лучшим образом.

"А ведь он мог бы и заложить!.. – размышлял Каргин, присматриваясь к гипотетическому ренегату. – Забраться ночью в скалы, вроде по неотложной надобности, и вызвать этих, в черном… Тотчас были бы здесь и шуранули ракетами… И получился бы славный фарш – из президента, его сестрицы и верных мамелюков…”

Однако не заложил! Выходит, не предатель? И шуточек с дверью не было? То ли замок сломался, то ли сменили код, но в этом деле аргентинец не замешан?

Теряясь в догадках, Каргин подошел к нему, присел на базальтовый обломок.

– Буэнас диас, дон Умберто…

Тот удивленно вскинулся.

– Знаете испанский?

– Лучше английского.

– Где изучали?

– Далеко… Прищурившись, Каргин продекламировал:

Там земля, где кактусы и агавы высятся, как органы в храмах зеленых, где

Прозрачны своды, где воедино слиты воздух, вода и солнце, где стираются от

Следов сандалий и уходят в сторону вдруг дороги; километры и лиги, пустившись в

Бегство, без следа в глуши лесной пропадают [5].

Это было написано о Мексике, но к Никарагуа подходило ничуть не меньше.

Благозвучная испанская речь журчала словно Гва-далквивир в тенистых зеленых берегах. Арада уже не глядел в небеса, а слушал с полузакрытыми глазами. Его высокомерное лицо смягчилось.

– В самом деле, далековато… далеко и не похоже на Аргентину… Аргентина – это степи, пастбища и стада…– он поднял веки и, будто подчеркивая, что лирические отступления завершены, перешел на английский:

– Хотите поговорить, Керк?

– Хочу спросить. Насчет замка на двери в бункер… Код когда-нибудь меняли?

– Каждый месяц, в целях безопасности. Этим занимался Спайдер.

Определенного дня не было, иногда он вводил новый шифр в первую неделю, иногда – в последнюю. Затем в течение двух-трех часов сообщал комбинацию мне и мистеру Квини.

– Квини – это дворецкий? Тот, который сейчас на материке?

– Да. Шифр знали только мы – Спайдер, я и Квини. Возможно, Спайдер сменил его поздним вечером и не удосужился мне сообщить? Возможно… Он человек аккуратный, но, клянусь Девой Марией, это самая разумная гипотеза. Да, самая разумная, если не предаваться фантазиям…– холодные глаза Арады вдруг сверкнули, он снова покосился на безоблачное небо и заметил:

– Впрочем, случилась более странная вещь… Ему хотелось что-то добавить, но Каргин перебил:

– Выходит, босса… я имею в виду мистера Халлорана… не информировали о новой комбинации? И сам он не мог открыть дверь?

Арада отрицательно покачал головой.

– Я этого не утверждаю. Учтите, запирающее устройство – довольно сложный механизм. Масса электроники, распознающие системы и бог ведает, что еще… я в этом не специалист… Можно открыть, набрав двенадцатизначную комбинацию – ее-то Спайдер и менял. Можно открыть иначе… не знаю как, но думаю, паролем высшего приоритета. Он был известен только сеньору Патрику.

"Похоже на правду”, – решил Каргин и с нарочитой небрежностью поинтересовался:

– А что с другими дверями? С теми, которые ведут из убежища в кратер?

– Там все проще. Только внутренние замки, очень надежные, однако без хитростей. Это запасные выходы. Так, на крайний случай…

– Сколько их? И где они?

– Пять… или, кажется, шесть… Один у свалки, другие…– на лице аргентинца отразилось раздумье. – Не помню. Такие вопросы находились в компетенции Спайдера. Сам я редко посещал убежище. Что мне там делать?

"И верно – что? – согласился Каргин, вставая. – Ядерная война еще не началась… Дай бог, и не начнется”.

Арада поднял голову, дернул его за рукав.

– Послушайте, Керк… черт с ним, с убежищем и замками… У нас есть другая проблема, со связью.

– Проблема есть, а связи нет, – откликнулся Каргин. – Мы можем гадать, как вырубили ретранслятор, но сожалеть об этом поздно. Теперь к антенне не подступишься, там неприятель хозяйничает. Да я и не знаю, где и что отключено… А вы?

– Не будем об этом, – впалые щеки Арады порозовели от возбуждения. – Мы – то есть наш аналитический центр – были в постоянной связи с главной штаб-квартирой ХАК. В основном, со службой Брайана Ченнинга. Нам посылали финансовые обзоры, биржевые сводки, проекты договоров, ну, и другие материалы… От нас – от сеньора Патрика – шли распоряжения. Непрерывный обмен, сотни документов в сутки, мегабайты кодированной информации! От нас через антенну – на спутник, затем – в компьютеры штаб-квартиры… Ну и обратно, разумеется. Вы понимаете?

– Понимаю…– протянул Каргин, сообразив, что подобный случай планом его не предусматривался. По плану все завершалось в считанные часы: атака, зачистка виллы и поселка, затем – стремительный отход. Действительность выглядела иначе: сутки остров не выходил на связь – и никакой реакции!

– Вчера я думал, – произнес Арада, – что кто-то прилетит из Фриско. Или, как минимум, штаб-квартира свяжется с Кальяо, предложит выслать пограничный катер… Собственно, все это – прямая обязанность Шона Мэлори. Вам известно, кто он такой?

– Известно, – кивнул Каргин, посматривая, как со скалы торопливо спускается Тэрумото. “Что-то случилось”, – мелькнула мысль. Он перевел глаза на референта, буркнул:

– Будем считать, что мистер Мэлори разбит параличом, – и зашагал навстречу Тому.

Встревоженный Хью поднялся. Тейт, отложив мешок с припасами, толкнул Слейтера. Техасец вскочил; его ладонь уже лежала на рукояти пистолета.

Они сошлись, все пятеро, у входа в грот.

– Спустились, – выдохнул японец. – Шестнадцать человек. Примерно у свалки. С автоматами. Короткие, похожи на “узи”… У двух – гранатометы. У одного – винтовка. Кажется, “эмфилд”, снайперская.

– Спустились? – Каргин нахмурился. – Как спустились?, Вроде, “вертушек” не слыхать, а?

– Будто из скалы возникли, – Том, успокаиваясь, сделал пару глубоких вдохов. – Если Керк-сан позволит высказать мое мнение, они спустились на лифте в бункер. Спайдер-сан говорил, что из убежища есть потайные выходы.

– Ладно, примем эту версию, – согласился Каргин, переглянувшись с Арадой. – Примем, и сделаем так…

С минуту он размышлял, озирая заваленный камнями склон, вздыбленные базальтовые глыбы, щели и овраги, поросшие колючкой; над ней, будто часовые в пыльной униформе, торчали кактусы. Вдруг вспомнилось: земля, где кактусы и агавы высятся, как органы в храмах зеленых… “Почему органы?.. – подумалось ему. – Скорей, канделябры… такие, какими лупили в прошлом веке шулеров…”

Каргин оглядел свое войско и вымолвил:

– Пойду им навстречу, погляжу да попробую замотать среди трясин и елок.

Может, кого-нибудь подстрелю… Словом, будет у меня разведка боем. А ваша тактическая задача – сидеть тихо, не дышать и оставаться в полной боеготовности. Слейтер и Тэрумото – поочередное наблюдение, как прежде, со скалы. Если появится неприятель – сразу вниз, и всех загнать в пещеру. Сами займите позиции там и там, метрах в двадцати от грота, – он показал, махнув рукой на юг и север. – Устройтесь получше, замаскируйтесь… Если кто полезет, пропустите под перекрестный огонь и бейте в спину. Стил, на тебе пещера и Паркеры. Заляжешь у входа, поддержишь Криса и Тома огнем. Но главное, приглядывай за хозяевами. Чтоб не бузили и носа не высовывали! Понял?

Тейт ухмыльнулся.

– А если начнут бузить?

– Если начнут, мисс Нэнси дашь бутылку, а мистеру Роберту – в челюсть.

Всем все ясно?

Том кивнул, Тейт хмыкнул и поскреб лысеющее темя, Крис выругался – витиевато и, как всегда, невнятно. Каргин велел повторить, но соль до него не дошла. Он напрочь не понимал наречие штата Одинокой Звезды [6].

– Мне что делать, дон капитане? – с надменным видом поинтересовался референт.

"Дон капитане! Ехидничает? Нет, вроде бы серьезен… Тогда – с повышением вас!..” – поздравил себя Каргин и ткнул вверх пальцем.

– Следите за воздухом, дон Умберто, за подходами с пляжа и по Нагорной тропе. Еще – молитесь! Вдруг кто-то из Фриско прилетит…

Он повернулся и начал спускаться в джунгли.