Там, где живет любовь Алексеева Светлана
– Как это «куда»? – удивился Волошин. – В СИЗО.
– В СИЗО, – протянул Гвоздь и хитро усмехнулся. – Ну-ну! Скажи мне, что на тебе?
– Меня обвиняют в убийстве. В убийстве друга, партнера по бизнесу. Но я не убивал!
Взвесив все «за» и «против», он коротко рассказал свою историю.
– Ну что же, «колоть» я тебя не буду, я не для этого тут поставлен. Если правда на твоей стороне, друзья тебе помогут. А ты наберись терпения и попробуй выжить. Тюрьма многих ломает. Но вижу, ты не из таких. А пока иди, отдыхай! Силы тебе еще пригодятся.
Поговорив с Гвоздем, Волошин запрыгнул на нары и снова уставился в потолок.
Что же случилось в его жизни? Все, что было вокруг него еще совсем недавно – друзья, родители, дом, работа, – лопнуло, как красивый радужный пузырь. Сделав один выстрел, кто-то уложил сразу троих: одного в гроб, второго на нары, третьего на больничную койку. И кому из них лучше – вопрос философский.
Но кому же они так мешали? Прокрутив в голове тысячу вариантов, Сергей так и не пришел ни к какому выводу. Но в том, что этот человек был близок каждому из них, Волошин был убежден. Он знал о них все: о бизнесе, о личной жизни. Но ни то, ни другое убийцу не интересовало. Потому что даже если уничтожить всех троих основателей фирмы, все равно она будет существовать под руководством бесчисленного количества наследников. Это знает любой хотя бы немного образованный предприниматель.
Волошин так разволновался, что покрылся легкой испариной. Но все-таки то, что их убирали из-за денег, у него не вызывало никаких сомнений. А как можно, устранив руководство, получить неплохие дивиденды? Сергей задумался. От этой неожиданной мысли ему стало немного не по себе. Волошин понял: их хотят «обнулить», оставить голый хребет. Ведь, убрав от власти тех, кто следит за процессом, можно довольно быстро перевести все активы в нужном направлении.
Затаив дыхание, Сергей боялся поверить самому себе: в таком случае этот человек имеет отношение либо к фирме, либо к банку, в котором они обслуживаются. Именно об этом и говорит операция с рапсом. Двойные оплаты. Обман Валерки. Да, Волошин это видел. Но он в это не верил. Значит, Ермакова что-то вынудило – точнее, кто-то. Валерку подставили! Так же, как его с зажигалкой и мобильным сообщением.
Так кому же теперь он может довериться?
Сергей задумался. Нет, Усенко не подходит. И если Димка не может ему помочь, остается один-единственный человек, которому можно довериться. Это Кобрин. Офицер с горячим сердцем и холодным разумом, ставящий превыше всего человеческую честь и мужскую дружбу. Сегодня он дал ему подсказку. У Юрки остался ноутбук, таящий в себе много информации, у него есть знания и опыт. А самое главное, Волошин знал: Кобрин не подведет. Он сделает все, чтобы найти убийцу. Настоящего убийцу.
По привычке посмотрев на часы, точнее, на то место, где они раньше находились, Волошин тяжело вздохнул. Он не знал ни сколько времени, ни чего ждать и на что надеяться. Придет к нему адвокат сегодня или завтра, он ответить себе не мог. Но в том, что он придет обязательно, Сергей не сомневался. И только ему, человеку, которому доверяет Кобрин, можно будет все рассказать. Значит, остается ждать. Ждать и терпеть.
Из состояния нирваны его вывел оживленный шум, пробежавший по камере. Один за другим зеки подходили к нише, названной телевизором, и гуськом выстраивались в очередь. Сергей удивленно приподнялся.
– Бери миску! Пошли к кормушке! – на ходу бросил парень, лежавший на соседних нарах.
Впервые за это время Волошин увидел приятное лицо и добродушную, искреннюю улыбку.
Через несколько минут в двери открылось маленькое окошко, из которого кривым алюминиевым половником в миски стали закидывать непонятное месиво сероватого цвета.
– Хавка! Перловка! – радостно шептали зеки, вдыхая гнилостный аромат отвратительного варева. Остановившись посреди камеры, они с наслаждением уминали полусырую кашу с развалившимися кусками тухлой мойвы.
При виде этого пиршества Сергею стало не по себе. Нет, он не смог бы это есть. Но ведь когда-то придется. Пусть он не поест день, два и даже три. Но на четвертый, и он это понимал, придется есть все. Сработают простые человеческие инстинкты, заставляющие выжить любой ценой. Волошин закрыл глаза и отвернулся к стене.
Кто-то неожиданно похлопал его по плечу. Перед ним стоял все тот же молодой парнишка, сосед по нарам. Стоя с кружкой в руке, он смотрел на Волошина и добродушно улыбался.
– Пей, это я тебе взял!
Усмехаясь, парень внимательно смотрел на Волошина. По-видимому, он хотел познакомиться поближе. Молодой, лет двадцати двух, с открытым взглядом красивых голубых глаз, он разительно отличался он этого зловещего окружения. Белокурые волосы, закрученные в непослушные, игривые завитки, яркий румянец на довольно пухлых, еще детских щеках. С такой внешностью он куда больше вписался бы в состав хора имени Веревки, чем в угрюмые тюремные казематы.
– Спасибо, – улыбнулся Волошин, допив чай. – Тебя как звать?
– Тема. Саня Темочкин, – ответил парнишка, весело глядя на него. – Я тоже недавно сюда попал. Второй месяц тут парюсь! Но я не виноват, подставили меня. А ни откупиться, ни отмыться не могу. Дали государственного адвоката. А у меня такое ощущение, что он не на меня, а на прокурора работает!
Усевшись рядом, он рассказал свою грустную и довольно типичную историю неудачного дележа наследства между враждующими родственниками.
Окончив рассказ, Тема опустил голову и как бы невзначай смахнул со щеки слезу.
– Успокойся, парнишка, – ободряюще произнес Волошин, похлопав его по плечу. – Видишь, какая она штука – жизнь. Не зря говорят: от сумы да от тюрьмы не зарекайся.
Долго еще разговаривал он с этим добродушным и искренним пареньком. Сергей чувствовал, что измученный жизнью, одинокий и беззащитный Тема ищет человека, которому можно было бы довериться, спросить совета и просто поговорить. И только когда прозвучала строгая сирена отбоя, они разошлись по своим местам.
Несмотря на усталость, Волошин никак не мог заснуть. Голова трещала от переполнявших ее мыслей и догадок. Ворочаясь с боку на бок, он чувствовал каждую из досок, устилавших нары. Громкий храп разносился по всей камере. Кто-то попискивал, кто-то постанывал, кто-то посапывал. Монотонно журча, в унитазе текла вода, а в углу слышалось шуршание крысы.
Уставшими глазами Сергей смотрел в искореженный потолок, откуда свисали мохнатые серые лохмотья потрескавшейся штукатурки. Постепенно веки сомкнулись, погрузив его в глубокий, освобождающий от оков безмятежный сон.
Глава 24
– Свет, это я! – деловито кашлянув, начал Кобрин.
– Веришь, узнала! – отрубила Света и весело засмеялась.
– Что делаешь?
– А что обычно делают женщины, находясь в отпуске? Варю борщ, солю гуся и мешаю абрикосовое варенье. На домработницу и Карибы у доблестного сотрудника службы безопасности денег не хватает!
– Почему не хватает? Не ври! А кто тебе подарил открытки с туристическими маршрутами Средиземноморья?
– Ладно, успокойся, – обреченно вздохнула Светка. – Нам все равно денег только на открытки и хватает!
– Зато зимой будем есть варенье, абрикосовое, – мечтательно протянул Юрка.
– Короче, Склифосовский, чего звонишь?
– Свет, я сегодня приду не один, – барабаня пальцами по столу, сообщил Кобрин.
– Ну, мне к этому не привыкать. Кто у нас будет сегодня? – не унималась жена.
– Сегодня у нас будет одна молодая женщина, – пробубнил Кобрин.
– Одна? – удивленно переспросила Светка.
– Одна! – повторил Юра и ухмыльнулся.
Он любил вести словесные баталии со своей женой. Остроумная, веселая, неординарная, она была интересной и приятной собеседницей.
– А мне куда деться? Освободить помещение или закрыться в ванной?
– Успокойся, малышка! – впервые за весь день рассмеялся Кобрин. – Ты нам не помешаешь, особенно если угостишь своим фирменным гусем с яблоками.
– Кобрин, ты или умом тронулся, или издеваешься надо мной! Колись: кого к нам несет на этот раз? – выкрикнула Светка.
Юрка сразу представил себе свою супругу. Если она готовит, значит, в кухне. Если говорит по телефону, значит, сидит на подоконнике. Рядом горшок с засохшим, но очень плодовитым перцем, а в ногах престарелая, вечно голодная любимица семейства Чапа. Закрыв глаза, он представил свою малышку. Так ласково он называет свою жену еще со времени их знакомства. С тех пор прошло уже почти пятнадцать лет, а она ничуть не изменилась.
Они познакомились перед самой защитой его диплома. В тот прекрасный весенний вечер, уставший и голодный, он возвращался домой из института. Выйдя из метро, не спеша шел по шумному подземному переходу. Неожиданно он остановился: прямо возле лестницы, держа в руках маленького рыжего щенка, стояла такая же рыжеволосая красивая девушка с большими изумрудными глазами, наполненными слезами. К ее груди было булавкой приколото объявление, написанное ярко-синим фломастером: «Пекинес, девочка. Отдам в добрые и надежные руки». Невысокого роста, с красивой стройной фигурой, в вельветовых джинсах и легкой белой куртке, слегка дрожа, она пытливо вглядывалась в лица прохожих.
– Чего ревем? – не придумав ничего более умного, поинтересовался Кобрин.
– Отстань! Двигай давай! – буркнула девушка.
– Такая маленькая, такая миленькая и такая вредная! – рассмеялся Юрка, ласково поглаживая щенка по голове.
– Слушай, не мешай, пожалуйста! Мне надо щенка пристроить, – немного раздраженно ответила девушка и отступила в сторону.
Бегающими глазами она продолжала всматриваться в людской поток, идущий мимо нее.
Кобрин решительно подошел ближе.
– Я беру его!
– Ты? – округлив глаза, удивилась она.
– Да, я! Ты же хочешь отдать его в добрые и надежные руки?
– Да, – улыбнувшись сквозь слезы, протянула златовласая красавица. – А ты что, добрый и надежный?
– Кажется… – задумался Юрка и, почесав затылок, добавил: – Пока ни родители, ни сестра, ни кот не жаловались!
В ответ девушка весело рассмеялась. На ее розовых нежных щечках появились две очаровательные маленькие ямочки.
Сердце Кобрина сжалось.
– Так у тебя и кот есть? – поинтересовалась она.
– Да, – гордо выпятив вперед грудь, ответил Юра. – Яша!
– А какая порода?
– Очень благородная, с аристократической родословной! – горделиво ответил он. – Его прадед был персом, дед – сиамцем, а отец – Матроскиным из Простоквашино!
Девушка снова рассмеялась. Изумрудные глаза засветились ярким, игривым блеском.
– И как же они будут сосуществовать вместе? Не зря же говорят: живут, как кошка с собакой.
– Легко! – кинул Кобрин и взял на руки щенка. – И как его звать? – поинтересовался Юра, рассматривая пушистого щеночка.
– Это не он, это она. Чапа!
– А тебя? – не унимался Кобрин, глядя на девушку. Спрятав щенка под куртку, он молниеносно переключил свое внимание на нее.
– Что – меня? – кокетливо переспросила девушка.
– Скажи, как тебя зовут? – повторил он.
– Светлана, – тихо, разделяя слово по слогам, ответила она. – Но зачем это тебе?
– Как это – зачем?! – наигранно возмутился Юрка. – А как я буду с тобой общаться, не зная имени?
– А для чего нам общаться? – надув свои пухленькие красивые губки, спросила Света.
– Ну, ты даешь! Неужели ты нас с Чапой вот так возьмешь и бросишь на этом холодном, шумном проспекте? Без женского внимания и участия, доброго слова и ласки нам просто не выжить. Мы обречены на гибель!
– И что вам от меня надо? – насупив брови, спросила девушка.
– Опекунство! – протянул Кобрин и, закрыв глаза, протяжно застонал. – О-о…
– Что случилось? – растерянно глядя на него, спросила девушка.
Ничего не ответив, парень расстегнул куртку. Темными пятнами по рубашке стекали два неприличных ручейка.
– Какой кошмар! – выдавила Светлана и так звонко рассмеялась, что Юрка поневоле заразился ее смехом.
Глядя друг на друга, они безудержно, весело хохотали. Только маленькая Чапа, удовлетворив свои нехитрые потребности, тихо сопела, спрятавшись под курткой.
– Слушай, а ты где живешь? – оборвав веселье, спросила Света.
– На Цитадельной, – ответил Кобрин. Вытащив носовой платок, он начал старательно вытирать пятно. – Вытру, а то мать и на меня, и на Чапу ворчать будет.
– Понятно, – протянула Света и громко скомандовала: – Идем!
– Идем! Только скажи, куда? – не понял парень, согласный идти с ней хоть на край света.
– Ко мне домой!
– Зачем? – насторожился Кобрин.
– Мыться, – усмехнулась девушка и крепко взяла его за руку.
С тех пор они больше не расставались. Сразу после окончания института Кобрин сделал Свете предложение. А ранней осенью, под шелест золотого листопада сыграли свадьбу. Молодые, бесшабашные, веселые, они верили только в хорошее, твердо идя к своей цели. Окончив институт имени Богомольца, Света стала врачом и родила двоих сыновей, погодков. Кобрин, поработав около трех лет в НИИ, создал несколько неординарных проектов в радиоэлектронике, после чего был быстро замечен самыми бдительными органами нашей страны, умеющими ценить ум и сообразительность кадров. Таким образом, вместе с рождением второго сына судьба подарила ему звание старшего лейтенанта СБУ и маленькую двухкомнатную квартиру в Дарницком районе. Несмотря на тяжелые времена, они никогда не унывали. В их доме всегда было полно друзей, а еще в нем жили кошка, собака и попугай Боря, умеющий кричать только одну коронную фразу, переросшую в застольный тост: «За Отечество!»
Так и жили. Поднималась страна, поднимались и они. Светка защитила кандидатскую, научилась руководить отделением и управлять вишневой «девяткой». Кобрин закончил Национальную академию СБУ, получил звание подполковника, ключи от новой трехкомнатной квартиры в центре города и приобрел привычку никогда не рассказывать о себе. Только по вечерам, когда счастливое семейство собиралось вместе, дети растворялись в паутине Интернета, Чапа воинственно сражалась с огрызком кости, Яша играл с мячом, а Боря дремал в клетке, Юрка все так же страстно обнимал свою любимую женщину, благодаря Господа за дарованное ему счастье.
– Ну! – грозно протянула Светка. – Повторяю: кого к нам несет на этот раз?
Глубоко вздохнув, Кобрин вырвался из сладостных воспоминаний.
– Малышка, я не хотел тебе говорить. Но… Понимаешь, Серегу Волошина арестовали. Его… – Юрий немного замялся. – Его обвинили в убийстве Ермакова.
– Этого не может быть, – упавшим голосом прошептала Светлана. – И ты в это веришь?
– Я? Нет! Но против Волошина много улик. И все же я чувствую: здесь что-то не то. Мне надо разобраться. Это какой-то заколдованный круг. Еще и Корнея после ареста Волошина забрала «скорая».
– Господи, с ним-то что? – перебила Света.
– Предынфарктное состояние, кажется. Говорят, на фоне стресса.
– Кошмар, бедный Димка! – выдавила женщина и замолчала. – Юрочка, ты сможешь им помочь?
– Я сделаю все, что в моих силах. Только об одном прошу, Светик. Мне придется немного задержаться. Сама понимаешь, работы много. Завтра похороны, времени будет еще меньше. Но, пожалуйста, прими у нас одну милую женщину. Это подруга Волошина – Марина. Сейчас жду Ростика, и мы сразу поедем к ней. Мне необходимо с ней поговорить – может, она расскажет что-то новое. Серега говорил, что у нее тоже какие-то проблемы. Оставаться одна она не может.
– Не вопрос, Юр. Когда она будет?
– Думаю, через часик Ростик ее привезет. А вы отдохните немного, поболтайте. Только из дому ни на шаг! И, пожалуйста, не открывай никому! Смотри в камеру, дверь обязательно сдай под охрану.
– Юр, – немного испуганно протянула Света, – это так серьезно?
– Светка, ну ты же военная женщина! Ты же прекрасно знаешь основную армейскую заповедь: готовясь к наступлению, подумай про оборону!
Жена задумчиво замолчала. Затем, тяжело вздохнув, ответила спокойным, уверенным голосом:
– Кобрин, я тебе верю!
Положив телефон в карман, Кобрин вытащил сигареты, сделал глубокую затяжку и задумался. Прямо перед ним на столе лежал Валеркин ноутбук и четыре банковские платежки с оплатой счетов на закупку рапса. Тут же были контракты на его реализацию и схемы расчетов, нарисованные корявым, неровным подчерком Волошина. Да, Серега неслучайно дал ему эту подсказку. Математические подсчеты здесь явно не сходились. Три миллиона евро остались у поставщиков. Почему? Неужели Ермаков «кинул» своих друзей? Может, узнав это, Волошин и всадил ему пулю в лоб? Вроде так.
Кобрин тряхнул головой: но этого не может быть! Он не верил! Он не верил собственным глазам. В голове мелькали тысячи мыслей, не давая возможности сосредоточиться. Посмотрев на платежки, он резко повернулся в сторону, как бы догоняя ускользнувшую догадку. Эти маленькие банковские бумажки ему явно не нравились. Снова просмотрев документы, он не нашел в них ничего особенного. Закрыв глаза, постарался сосредоточиться. Что? Что так навязчиво его настораживало, не давая покоя и буравя уставший мозг?
Кобрин встал, стряхнул упавший на колени пепел и подошел к окну.
В дверь постучали.
– Входите!
Уверенной походкой в кабинет вошел невысокий парень лет двадцати восьми.
– Юрий Антонович, шеф просил, чтобы вы дали ему вчерашнюю информацию по контрабанде оружия со схемами ее потоков, – стоя у двери, попросил он. – Да, и скиньте ему разговор, перехваченный на границе. Все это я должен через час передать ГУР Минобороны.
– Игорь, зайди минут через пятнадцать. Я хочу, чтобы мои бойцы все отредактировали и скопировали в отдельные файлы. Документы нужно отдавать в надлежащем виде.
Отдав распоряжения подчиненным, Кобрин склонился над рабочими документами. Контрабанда. Не нравилось ему это дело. Скользкое. Такими поставками простые смертные не занимаются. Не исключено, что «наверху» его могут попросту «похоронить». Тогда вся работа полетит коту под хвост. Кобрин нервно постучал пальцами по столу. В мире, по его мнению, не было более страшного преступления, чем торговля смертью: наркотиками и оружием. Не зря во многих странах за это предусматривалась смертная казнь.
Перед глазами снова встали картины боевых действий в Чечне. Это были страшные дни осени девяносто первого года. Зажмурив глаза, он снова услышал оглушительный свист снарядов, летящих из «Града», еле слышный стон товарища, умирающего от ранения. Боль, кровь и смерть Кобрин впервые увидел в девятнадцать лет. И если тогда, истекая кровью сам, он спас Ермакова от смерти, то сейчас он должен спасти хотя бы его имя.
Юрка вспомнил, как, с забинтованной головой, переживая и волнуясь, он ожидал, пока Валерку вывезут из операционной. Тогда впервые в своей жизни, стыдливо укрывшись в красном уголке, он искренне молился, умоляя Бога спасти друга. Потому что он не знал, не представлял даже, что скажет его матери, как сможет смотреть в глаза отцу и брату, если товарища не станет? Он молился и верил в чудо. И чудо произошло! Ермаков выжил. Превратившись в сиделку, Кобрин не отходил от него ни на шаг. Он кормил Валерку из ложки, читал газеты, писал за него письма и учил ходить.
Кобрин рассмеялся. Он вспомнил, как, поправившись, Ермаков яростно критиковал его почерк, дав утомительный урок правописания. Именно Ермаков рассказал ему об интересном методе определения характера и будущего человека по почерку. Он даже придумал Кобрину подпись – длинную, размашистую и очень неудобную. Почти ленинскую!
В голове Кобрина что-то мелькнуло. Что-то очень важное, обжигающее мозг и останавливающее дыхание. Резко поднявшись, он снова упал на стул и жадным взглядом уставился на платежки. Сознание пронзила внезапная мысль, как будто молния обожгла: подпись! Вот то, что никак не давало ему покоя, вырывая из глубин сознания эти не отпускающие, навязчивые мысли.
Теперь стало понятно: из имеющихся четырех платежек две были подписаны не Ермаковым!
Это понять мог только Кобрин.
Юрка вспомнил, как когда-то, в госпитале, разрабатывая для него факсимиле, Ермаков говорил о том, как много может рассказать о человеке хвостик, имеющийся возле подписи.
– Братишка, – настоятельно учил Валерка, – не делай резких движений! Пиши спокойно, размеренно. Только у нервных и неуверенных в себе людей хвостик подписи летит на сорок пять градусов. Его либо не должно быть вообще, либо градус взлета должен быть не больше тридцати. Как у меня.
По спине Кобрина пробежал пот. Он всмотрелся в лежащие перед ним платежки. С виду они абсолютно не отличались друг от друга. Только вот хвостик, этот стремительно взлетающий вверх хвостик говорил о другом.
Теперь он знал, с чего начинать.
Достав мобильник, Кобрин быстро нашел среди записей нужный номер. Безрукая Анна Семеновна. Много лет назад, будучи рядовым служащим, он познакомился с одной молодой женщиной, работающей в то время простым налоговым инспектором. Вместе они отслеживали цепочки экономических преступлений, вместе отстаивали законность и государственный интерес. Общность занятий, взглядов и жизненной позиции переросли в дружбу. Дружбу, проверенную временем.
Как-то при проведении аудиторской проверки в очень солидной, но не самой законопослушной фирме Анечку, а теперь Анну Семеновну, бессовестно подставили, обвинив в коррупции и отстранив от должности. Бедная женщина чуть не сошла с ума. Вдова с двумя мальчишками на руках, она для многих была эталоном порядочности и в работе, и в жизни. Лишиться работы, да еще по статье, было для нее подобно смерти. Но Кобрин не оставил ее без помощи. Помог, вскрыв огромные махинации с экспортом продукции, доказав уклонение фирмы от уплаты налогов и определив протектора недобросовестной организации в лице депутата Киевсовета. С тех пор карьера Анечки пошла вверх. Теперь она возглавляла уже не отдел, а целую налоговую инспекцию. Но ни время, ни должность, ни лавры пришедшего успеха не повлияли на их добрые дружеские отношения. Для него она и дальше оставалась Анечкой.
В трубке послышались протяжные, въедливые гудки.
– Привет, Кобрин! – определив номер, первая поздоровалась Анна Семеновна.
– Привет, Анечка! Можешь говорить? – вежливо спросил он.
– С тобой – хоть до утра, – засмеялась женщина, – но не сейчас. У меня через десять минут совещание. Так что давай без предисловий. Говори, что надо?
– Понял, – ухмыльнулся Кобрин, радуясь здоровой прагматичности своей подруги. – Анечка Семеновна, мне надо «пробить» две фирмы: кто, откуда, чем занимаются, обороты. Боюсь, что моих друзей «кинули» фирмы-однодневки. Деньги ушли, товара нет. Поможешь, Аннушка?
– Не вопрос! Фирмы киевские?
– Нет, из Тернополя, – вздохнул Юрка. – Это и является для меня наибольшей сложностью. Я бы все и через своих людей узнал, но эта информация не в моем ведомстве. Значит, нужно время и небольшая огласка. А этого мне пока не хочется.
– Давай код!
Продиктовав реквизиты, Юрка тяжело вдохнул, застыв в томительном немом ожидании.
– Слушай, Кобрин, плохи у твоих друзей дела! – наконец произнесла Анна Семеновна, выдав свое логическое заключение. – Ты был прав. Фирмы уже закрылись, просуществовав на земле не дольше бабочки. Больше говорить не могу, народ подтягивается. После совещания я отправлю тебе всю информацию по электронной почте. Идет?
– Идет, моя хорошая! Богатого тебе любовника и умного начальника!
– Плохо желаешь, Кобрин! Не от души, наверное. У меня, к сожалению, все наоборот! – рассмеялась Анна Семеновна и отсоединилась.
Кобрин вытащил из стола очередную пачку сигарет и протяжно произнес:
– Кто-о это сделал?..
Меряя кабинет чеканными, длинными шагами, Юрка выстраивал стратегический план действий.
Пока Аня закончит совещание, пройдет час или полтора. Значит, он спокойно может ехать к Марине. Волошина он передал в надежные руки адвоката, поэтому можно использовать время в своих целях. А цель у него одна: раскрыть это дело. К тому же, у запутанного клубочка появились два хоть и хлипких, но все же хвостика. Не исключено, что к вечеру, благодаря его приятелю и сослуживцу Андрюше Пилипонюку, он сможет добраться до информации с ноутбука. А самое главное, что в шесть часов его спецы должны предоставить Кобрину распечатку всех телефонных сообщений и звонков Волошина. Данные должны быть указаны с учетом места их отправления в системе сотовой связи. Кобрин хорошо знал, что в городской сети расстояние между ретрансляторами, обслуживающими абонентов, составляет от пятисот до тысячи метров. Поэтому погрешность в определении местонахождения Сергея будет минимальной. Проанализировав информацию о сеансах связи Волошина с различными базовыми станциями, можно будет восстановить все его перемещения в ночь убийства. Такие данные автоматически регистрируются в компьютерах компаний, предоставляющих услуги мобильной связи. Получить эту информацию для Кобрина не составляло никакого труда. После этого у него будет возможность с точностью до минуты восстановить траекторию перемещения Волошина по городу и дать ответ на вопрос: отправлял он сообщение с угрозами Ермакову или нет.
Ведь, желая его подставить, сообщение могли отправить при помощи компьютера или даже коммуникатора. Для этого было достаточно некоторых не самых глубоких знаний компьютерных программ, номера телефона Волошина и наличия Интернета.
Размышления Кобрина прервал звонок. Звонил Ростик. Сбросив вызов, Юра быстро вышел из кабинета.
Глава 25
Спустившись вниз, Кобрин внимательно посмотрел по сторонам. На противоположной стороне улицы стоял знакомый черный «Ленд-Крузер». За рулем кроссовера, внимательно всматриваясь вдаль, сидел Ростик.
– Здорово, дружище! – протянув руку, поздоровался Юра и заскочил в машину.
– Здравствуйте, Юрий Антонович!
– Куда?
– К Марине! Едем к невесте Волошина! – скомандовал Кобрин и нацепил очки. – Она что-то знает? Ты ей звонил?
– Да, только что! Сказал, что буду не один, что вы лучший друг шефа, хотите с ней поговорить. Но она ничего не знает, – тяжело вздохнув, выдавил парень, выруливая на дорогу. – Вы как-то того, полегче!
– Не переживай, я Сергею пообещал о ней позаботиться! – буркнул Юрка.
Заглушив мотор, «сотка» медленно остановилась возле подъезда.
– Приехали, – сказал Ростик и пытливо посмотрел в глаза Кобрину. – Мне идти с вами или остаться в машине?
– Подожди здесь! – сурово приказал он. – Какая квартира?
– Двенадцатая, – ответил парень, устало откинувшись на сиденье.
Быстро, на одном дыхании Юрий поднялся на четвертый этаж.
Подойдя к коричневой бронированной двери с цифрой «двенадцать», уверенно нажал на кнопку звонка.
Щелкнув замком, тяжелые стальные двери быстро отворились. То опуская, то поднимая глаза, на пороге стояла взволнованная красивая молодая женщина. Очень красивая. Несмотря на заплаканные глаза и немного припухший нос, выглядела она великолепно.
– Добрый день! – наигранно весело поздоровался Юра и вошел в квартиру. – Вы Марина?
– Да, Самойленко Марина Леонидовна, – как-то монотонно, по-деловому представилась девушка. – Проходите в комнату.
– А я Юра! Кобрин Юрий Антонович. Давний товарищ Волошина и всей их братии, – начал он, следуя за хозяйкой.
– Я знаю. Мне Сережа о вас рассказывал, – вежливо ответила Марина, остановившись в центре комнаты. – Присаживайтесь, Юра. Хотите кофе или чаю?
– С удовольствием выпью кофе! Если вам не трудно сварить, конечно, – смущенно ответил он и уселся в кресло.
– Нет проблем, я быстро! – ответила девушка и скрылась за дверью.
Не успел он толком осмотреться, как в комнату вошла Марина.
– А вот и кофе! – натянуто весело сказала она, опуская на стол небольшой мельхиоровый поднос с двумя приборами. Из маленьких, с золотистой росписью чашек исходил головокружительный аромат.
Ни о чем не говоря, они неторопливо пили кофе. Стараясь уловить взгляд девушки, Юрий внимательно всматривался в ее лицо. Но Марина все время взволнованно опускала глаза. Было понятно: она чего-то боится. Но ведь она еще даже не знает о том, что случилось. Что же ее волнует? Чего она так опасается? Опытного, знающего жизнь контрразведчика это немного удивило.
– Марина, – наконец опустив чашку на стол, проговорил он, – Сергея арестовали.
Немного побледнев, Марина сжала губы и внимательно посмотрела на него.
– Простите, я могу вам доверять? – спокойно глядя ему в глаза, спросила она.
– Наверное, да, – еще больше удивляясь реакции девушки, ответил Юрий. – Думаю, можете. Волошин – мой друг и доверяет мне. И именно он попросил меня позаботиться о вас.
– Когда? – пристально глядя ему в глаза, поинтересовалась Марина.
– Он позвонил мне чуть более двух часов назад. После ареста.
– И что послужило причиной ареста? – все так же спокойно спросила Марина, сосредоточенно глядя на него.
Кобрин невольно удивился спартанскому спокойствию и выдержке молодой женщины. А ведь при встрече она показалась ему такой испуганной и очень взволнованной. Такая трансформация реакций могла быть лишь у очень сильных, неординарных личностей. Именно в экстремальных ситуациях такие люди находят в себе силы сконцентрироваться и обуздать эмоции.
– Его обвинили в убийстве Ермакова. Против него масса улик, – ответил он. – Думаю, вечером я попаду к следователю. Тогда расскажу обо всем детально.
– Вы сможете попасть к следователю? – удивилась девушка.
– Да, смогу! – утвердительно кивнув головой, ответил Юрий. – У нас есть общие знакомые. Мне обещали личную аудиенцию и объективность расследования. К тому же, не буду от вас скрывать, я работник Службы безопасности. Думаю, многим смогу помочь следствию, а соответственно, и своим друзьям.
– Понятно, – задумчиво протянула Марина и встала с кресла. Подошла к окну, отдернула шторы и посмотрела вниз. Во всех ее движениях чувствовалась скрытая нервозность. Затем она вернулась назад и села в кресло.
Кобрин молчал.
– Тогда мне тоже есть о чем вам рассказать, – решительно сказала она. Потом глубоко, как будто перед рывком, вздохнула и добавила: – В том, что Сергей арестован, – моя вина.
– Это как?! – округлив глаза, выдавил Кобрин и удивленно пожал плечами. Такого поворота событий он не ожидал.
Ничего не скрывая, Марина в мельчайших подробностях рассказала ему о том, что произошло утром.
По мере того как говорила девушка, маленькие, глубоко посаженные глаза Юры то округлялись, то сосредоточенно прятались за тонкими веками. Брови то сходились на переносице, то взлетали вверх. Не веря своим ушам, он слушал, слушал, слушал.
– Марина, где можно покурить? – каким-то низким, упавшим голосом спросил он, когда девушка закончила свой рассказ.
– Пожалуйста, на балконе, – тихо ответила девушка и опустила глаза.
Быстро поднявшись, мужчина вышел на балкон. Вытащив сигареты, Кобрин сделал глубокую, нервную затяжку. За последние два дня это была четвертая пачка. Нервы не выдерживали. События не поддавались ни логике, ни объяснению. Но то, что он услышал сейчас, даже его выбило из колеи. Такого в его практике еще никогда не было. Погасив окурок, Кобрин по инерции достал следующую сигарету. В голове закружились неопределенные, навязчивые мысли. Как будто, пропуская их через процессор, мозг отфильтровывает какие-то особые, важные детали.
Неожиданно, как наитие, в голове всплыло особое донесение, полученное около полугода назад. Именно тогда его ведомству было поручено проведение параллельного расследования самоубийства одного очень влиятельного успешного бизнесмена. Именно в этом расследовании, так и не доведенном до логического завершения, прослеживалась цепь событий, похожая на ту, что происходила сейчас. Именно в этом деле он заметил неадекватность поведения, которая вдруг появилась у абсолютно здорового, отдающего отчет в своих действиях человека. Человека, покончившего жизнь самоубийством.
Тяжело вздохнув, Юра вернулся в комнату.
Боясь пошевелиться, Марина внимательно смотрела ему в глаза.
– Почему вы молчите? – тихо, вкрадчиво спросила она.
– Я не знаю, что вам сказать, – честно признался Кобрин и сел в кресло.
– Что же теперь делать? Как мне помочь Сереже? – с мольбой в голосе спросила девушка. – Я готова на Библии поклясться, что Сергей невиновен.
Ничего не ответив, Юрий задумчиво наморщил лоб.
Если все, что рассказала Марина – правда, это может изменить дело. Изменить к лучшему. Что же касается ее звонка в милицию, то здесь все было гораздо сложней. В данном случае нужна была помощь квалифицированного специалиста. Специалиста с именем и званием, с особыми заслугами в области психиатрии. То, что на девушку повлияли со стороны, не вызывало сомнений. Но каким образом? Этот вопрос оставался открытым. А пока от ужаса происходящего Марина действительно не сошла с ума, он должен как можно быстрее привести доказательства того, что Волошина она оговорила.
Неожиданно в голове мелькнула смелая, довольно дерзкая мысль.
Читать бесплатно другие книги:
