Брак под короной Бестужева-Лада Светлана

Я отправилась на кухню и провела краткую ревизию холодильника. Продуктов там было вполне достаточно, только не тех, которые я оставляла. В основном, это были довольно дорогие деликатесы, которые мы позволяем себе только по большим праздникам. Но может быть мое недельное отсутствие как раз и приравнивалось к событиям такого ранга? В общем, непонятно.

Попутно я удивилась тому, что в квартире очень чисто. Поскольку уборка тоже считается у нас «не мужской» работой, то я усомнилась: а жил ли мой ненаглядный здесь, пока я отсутствовала? Или пригласил кого-то, когда увидел, во что без меня превратилась квартира?

Самостоятельно разгадывать эти загадки мне совершенно не хотелось, поэтому я вернулась в комнату и спросила мужа, увлеченно рассматривающему фотографии Парижа:

– Ты вообще-то здесь жил?

– Не понял, – приподнял брови мой супруг.

– В холодильнике – деликатесы…

– Это к твоему приезду, – быстро отозвался Сергей.

– Наполовину початые? – безмятежно осведомилась я. – Хотя, в принципе, устоять действительно было сложно, тут я тебя понимаю. Но вот чистота в квартире…

– Опять не угодил? – вдруг окрысился мой муж. – Наверное, нужно было нарочно насвинячить побольше, чтобы у тебя не возникло никаких дурацких подозрений. Как же до меня не дошло…

Он осекся и замолчал. Я терпеливо ждала, когда он соизволит объяснить, что именно и когда до него не дошло. А он, похоже, пытался найти ответ, который меня бы удовлетворил. Во всяком случае, молчание затянулось до неприличия и я решила, что хватит заниматься сыскной деятельностью.

Вполне возможно, что здесь побывала женщина, но чистая квартира и продукты в холодильнике – это еще не улика. Любая женщина мгновенно нашла бы объяснение такому феномену, но мужчины… Впрочем, устраивать сцены ревности я не собиралась: это было амплуа моего мужа, пусть оно его и останется. Да и морального права на это я сейчас не имела. Сама хороша.

– Послушай, – сказала я, – по-моему, мы занимаемся ерундой. Закуски, квартира… Посмотри лучше, что я привезла Элси.

Услышав свое имя, собака тут же навострила уши. Я достала из сумки ошейник и продемонстрировала ей обновку, попутно объясняя, что уж теперь-то она ни за что не заблудится и не потеряется, потому что сможет предъявить любому свою бляху, и нам тут же позвонят. Элси обнюхала ошейник и, кажется, осталась довольна, во всяком случае, дала его на себя надеть и лизнула мне руку.

Животные все-таки гораздо умнее, чем принято о них думать. Вот если бы они еще говорить умели… Элси быстренько рассказала бы мне все, что тут без меня происходило, и все вопросы были бы мгновенно решены. Жаль, что такое случается только в сказках – говорящие собаки. Равно как и все остальные чудеса.

– Себя-то не забыла? – не без иронии осведомился мой супруг. – Удивительно, что ты ничего не перепутала: мне привезла коньяк, а собаке – ошейник. Париж явно оказал на тебя благотворное влияние.

Так, кризис, судя по всему, миновал. Если Сергей начинает язвить и подпускать шпильки, значит, чувствует себя в своей тарелке, то есть уверенно. Вот и отлично: конфликт в первый же вечер мне был совершенно не нужен. Если вдуматься – не нужен вообще.

К сожалению, одна ситуация, чреватая конфликтом, еще оставалась: мне нужно было позвонить Асе и доложить, что все в порядке. Но более верного способа взбесить моего неизбежного просто не было: он и так не поощряет наше общение, как я уже говорила.

Придется, наверное, подождать, пока он пойдет гулять с Элси. Если она, конечно, не заартачится. Судя по всему, собака действительно по мне безумно соскучилась, потому что практически не отходила от меня, да еще постоянно укладывала морду прямо мне на ноги, чтобы, значит, сидела на месте и не двигалась. Кстати, Элси-то сегодня кормили?

– У нас животное кормлено? – спросила я. – А то перед тем, как мы начнем праздновать мое возвращение, неплохо было бы собачку прогулять, а потом дать поесть.

– Да кормил я ее с утра, – отмахнулся Сергей. – Видишь, спокойно сидит, ничего не просит. Не волнуйся, ничего с твоей любимицей за эту неделю не произошло. А гулять мы можем пойти все вместе.

Этот вариант меня устраивал меньше всего. Либо с собакой гуляю я и звоню Асе из автомата, либо я остаюсь дома, тогда вообще никаких проблем. Поэтому я сделала жалобное лицо и тихонько заныла:

– Слушай, я же не такая закаленная, как ты. Это тебе трое суток идти без отдыха по пересеченной местности – пара пустяков, только крепче заснешь потом. А я просто без сил: смена часовых поясов, этот кошмар в Шереметьево…

– Ты имеешь в виду драку? – осведомился Сергей.

– Да всю процедуру прилета по совокупности! В общем, будь другом, выгуляй псину, а я тут тихонечко столом займусь.

– А она захочет с тобой сейчас на время расстаться? – не без иронии осведомился мой супруг.

– Спроси ее, – пожала я плечами. – Если заартачится, придется мне совершить подвиг, но тогда прогулка сократится до минимума. Я действительно сегодня очень устала. Да и неделька выдалась хоть и прекрасная, но довольно-таки напряженная.

– Я тебя понимаю, – сказал Сергей без всякого сарказма или ехидства, вышел в коридор и вернулся с поводком.

– Гулять, девочка.

Элси не соизволила отозваться. Тогда я взяла поводок из рук мужа, пристегнула его к новому ошейнику и сказала:

– Пойди, пройдись немножко, Элси. У меня сегодня нет сил. Пожалуйста…

Не знаю, кто больше изумился: я или мой муж, но Элси неторопливо поднялась и пошла к дверям, всем своим видом изображая великомученицу, которую влекут на эшафот или костер. Неужели она действительно понимает? Или ориентируется на интонации? Нет, собаки все-таки загадочные создания, почти как кошки.

– Вы не долго, – попросила я. – Минут пятнадцать максимум. Просто для порядка. С завтрашнего дня будем гулять нормально.

Сергей согласно кивнул головой и дверь за ними захлопнулась. А я, разумеется, тут же кинулась к телефону. Аськин номер, к счастью, был свободен. Но радовалась я рано. На том конце провода был автоответчик. Значит, опять отправилась с супругом на какой-нибудь прием.

Я сообщила, что благополучно вернулась, что жажду общения и принятия моего отчета о проделанной работе и буду звонить завтра утром. Или пусть позвонит сама, но не слишком рано. А помимо этого свяжется с Олегом. И пошла готовить как бы праздничный стол.

Но на полдороге остановилась, пораженная странной мыслью: я нажала – чисто случайно – не кнопку, на которой у меня числился Асин телефон, а кнопку повтора. Не мог же Сергей неделю моего отсутствия вообще никому не звонить, равно как и маловероятно, что за этот период никто не звонил нам. Сам же он Асе звонить не мог просто по определению, это даже мне было понятно. В общем, мистика какая-то.

Впрочем, я действительно сильно устала, и ошибка с кнопками мне могла просто померещиться. Наверняка все я сделала правильно, а теперь сама себе задаю неразрешимые задачки. Мало мне тех, которые Ася устроила? Пожалуй, хватит, и даже сверх того. Нужно переключаться на нормальную жизнь, точнее, готовится к новой, более приятной в деловом смысле.

А не в деловом? Если Анри действительно приедет в Москву и все пойдет по разработанному им плану, то как я смогу жить с Сережей? Уж если он ревнует к сущей ерунде, то настоящую измену вряд ли пропустит, обязательно заметит. И что тогда произойдет – даже подумать страшно. Так что лучше и не думать, пусть все идет так, как полагается, то есть по тому сценарию, который кто-то там, наверху, за нас пишет.

Парижская сказка кончилась, с этим нужно смириться. Жить-то мне все равно предстоит в Москве, а мужем моим все равно будет Сергей, какие бы романтические чувств я ни испытывала к Анри, и что бы мне там гадалка ни пророчила. Романтика, конечно, штука совершенно замечательная, но в реальной жизни абсолютно непригодная. Проверено житейским опытом.

Тем более что служебный роман – это не только пошло, но и глупо, это знает любая мало-мальски сообразительная женщина. Мне же никогда не залетала в прелестную голову мысль завести романчик в своем институте, хотя определенным успехом у мужчин я там пользуюсь. Так почему на новой работе я должна нарушать старое, доброе правило?

Размышляя обо всех этих занимательных вещах, я чисто машинально накрывала на стол в кухне. Выбор был неплохой: заливной язык в желе, сырокопченая колбаса, какой-то салат в особой коробочке, кусок буженины, зелень и всякие огурцы и помидоры. Даже хлеб был, правда, только белый, который я почти никогда не ем, предпочитаю черный, точнее – ржаной. Ну, уж этот-то «деликатес» никуда от меня не уйдет: завтра же куплю в ближайшей хлебной лавке.