Самая страшная книга 2015 (сборник) Гелприн Майкл
То ли механизм, сдерживающий дверь, был слишком тугим, то ли у существа снаружи была лишь одна рука, но сейчас кабину снова ощупывала-осматривала-обнюхивала та же самая уже изрядно помятая конечность. При этом она то и дело отщипывала куски резиновой обивки дверей – видимо, чтобы увеличить проем. Щель действительно расширялась – пусть и на сантиметр-полтора, но достаточно для того, чтобы через нее просунулось уже предплечье, мускулистое и крепкое.
Кирилл смотрел на все это и методично сворачивал выдранные из реферата листы в плотный кулек. Когда-то давным-давно – ему казалось, что все происходило с ним давным-давно в какой-то иной жизни – он читал о чем-то подобном. Теперь настал момент проверить знания на практике. Точнее, нет, не проверить. Использовать.
Он не ощущал своего лица, ноги существовали у него лишь где-то на уровне колен – во всяком случае, именно там дергалась какая-то жилка, – а все остальное тело охватило мертвенное, свинцовое оцепенение ужаса. Работал лишь мозг – четко, прямолинейно, не вдаваясь в подробности и не отвлекаясь на рефлексии. Кирилл вертел кулек и меланхолично прикидывал, что же это такое – там, за дверями.
Совершенно однозначно, что это не человек. Было бы у него меньше, чем пять пальцев, можно было бы списать на какого-нибудь окончательно рехнувшегося от белочки алкаша. Но вот шесть…
Где-то год назад на собрании жильцов поднимался вопрос по поводу мусора под лестницей, там, где первый этаж плавно переходил в подвал. Кто-то начал стаскивать туда тумбочки, старые стулья, листы фанеры, какие-то тряпки, железки – в общем, рухлядь, которой самое место было на помойке. Сначала наиболее ответственные жильцы выкидывали этот хлам куда следовало, но уже через пару дней подлестница снова забивалась каким-то мусором. В конце концов терпение лопнуло и у наиболее ответственных, и они махнули рукой.
Так неужели то был не просто хлам? Неужели что-то вило там, у них под лестницей, свое гнездо? И теперь вышло оттуда?
Кирилл мрачно сплюнул сквозь зубы и проверил острие кулька. Шансов совсем мало, но хоть какие-то.
Он резко швырнул оставшиеся листы в противоположный угол. Рука дернулась, растопырилась и напряглась.
Кирилл бесшумно метнулся к ней.
– Сука! – Голос сорвался на фальцет. И одновременно с этим воплем узкий кулек вонзился в ладонь, проткнув ее насквозь.
Сероводородом запахло еще сильнее. Кирилл торжествующе завопил: байки из Интернета по поводу того, что можно убить листом бумаги, оказались правдивыми. Рука задергалась и рванула обратно, наружу, но кулек был слишком плотным и растопыркой застрял в дверях.
– Ха! – уже нечленораздельно орал Кирилл, охваченный каким-то первобытным восторгом удачливого охотника. – Ха, сука, ха!
Он развернулся и кулаками выбил дробь по панели с кнопками.
Рука дергалась, извивалась, пыталась протиснуться назад – но качественная бумага стойко держала удар, да и, судя по тому, как потряхивало руку, Кирилл умудрился попасть по каким-то важным сухожилиям, или что там у нее было. Но все это происходило в полнейшей, гробовой тишине. Кирилл уже понял, что звуков дома ему не услышать, – но не ожидал, что даже сейчас существо будет немо. Или же оно пребывало в ином, чем люди, звуковом диапазоне.
Рука еще пару раз мелко дернулась, а потом резко протолкнулась вперед, заставив Кирилла шарахнуться в дальний угол.
И тут кабина лифта дрогнула и медленно поехала наверх.
Не успев сообразить зачем, Кирилл подскочил и вцепился в руку. Ее кожа была холодной и склизкой. Кирилла передернуло от отвращения, но он сильнее сжал руку – так, что его ногти прорвали бледную кожу. Сероводород еще сильнее ударил в нос – хотя казалось, что сильнее уже не бывает.
Рука дергалась, извивалась и пыталась вырваться – но Кирилл держал ее.
Она налилась тяжестью – лифт теперь тащил за собой наверх и то существо, которому рука принадлежала, – но Кирилл держал.
Ему вскоре пришлось сесть на пол и упереться ногами, потому что существо было слишком тяжелым, но Кирилл не сдавался.
Лифт скрежетал, визжал – ему тоже было тяжело, и Кирилл бормотал просьбы не сдаваться: вверх, вверх, сука, вверх!
Вдруг что-то хрустнуло, лопнуло снаружи – и Кирилла в очередной раз отбросило назад.
– Сука! – торжествующе выдохнул он и упал на пол рядом с подергивающейся рукой.
Вонючая жижа уже перестала сочиться из оторванной культи и собралась подсыхающей желейной лужей. Кирилл сидел в углу, аккуратно пересворачивая бережно очищенный от мерзости кулек.
Лифт все еще ехал.
Наверх.
Наверх.
Уже восемь часов – наверх.
«Вверх и наружу, – фраза из книжки, что когда-то читал он племяннику, пришла ему в голову– Вверх и наружу».
По всем подсчетам, уже должен был закончиться не только дом, но и нижние слои атмосферы.
Вверх и наружу.
Одним из ключей он отделил от кости плоть – или как это называлось у подобного существа? Кость лишь отдаленно напоминала человеческую: пористая, с какими-то выступами. Кирилл содрал ею кусок резиновых окантовок дверей и, орудуя как рычагом, попытался разжать их. Те подались лишь отчасти, поэтому Кирилл оставил кость как распорку. Сантиметров пять – а если налегать на кость, то и все десять. Достаточно для того, чтобы видеть то, что происходит снаружи.
Видеть, закрывать глаза от ужаса – и смотреть снова. Смотреть снова в надежде увидеть такие родные серо-зеленые стены.
Хотя нет, справедливости ради нужно сказать, что серо-зеленые стены изредка попадались и здесь. Только они были уже иными. Где-то оплетенные плющом, завешанные лианами или покрытые инеем. Где-то на них висели освежеванные туши, где-то сочилась гноистая жидкость – лифт по старой привычке ехал достаточно медленно, чтобы Кирилл мог рассмотреть эти миры. Нередко их обитатели замечали его – и кидались на двери, рыча, визжа или храня гробовое молчание. Существ, подобных этим, Кирилл не видел никогда; только если на картинах Босха можно было увидеть слабое подобие этих… просто ЭТИХ.
А лифт все ехал и ехал.
Вверх и наружу.
Гребано вверх и гребано наружу.
Щетина постепенно отрастала.
Останки существа стали вонять – поэтому он, кривясь от омерзения, протолкнул их в щель.
Туда же он и помочился. Правда, потом, когда стал испытывать жажду, пожалел об этом: на второй день он не побрезговал бы и мочой. Он попытался прогрызть свою кожу, чтобы выпить хоть чуть-чуть крови, но зубы его были слабы, а бумагу он опрометчиво начал жевать, когда стал испытывать первые признаки голода. Даже спасительный кулек был уже измохрачен и не мог ему помочь.
Но к вечеру третьего дня лифт проезжал миры-этажи, где шел дождь, и он успел вытащить наружу сложенные лодочкой ладони. А еще через пару секунд сообразил и сунул под воду оба ботинка. Те оказались не только непромокаемые, но и водоневыпускающие.
Из крепления папки он сделал крючок и привязал его к шнуркам. Через час на крючок попалась странное существо – полупиявка, полумуха. Ему даже показалось, что оно пыталось заговорить с ним, но он был слишком голоден. На вкус существо отдавало тиной, и его слегка пронесло – но голод чуть отступил.
Жизнь, кажется, налаживалась.
И она существовала вверх и наружу.
И он уже точно знал, чего не хочет ни в коем случае.
Пусть голод, пусть жажда, пусть что угодно.
Только пусть лифт не останавливается и не открывает двери.
Пока не доберется до этажа Кирилла – пусть он не останавливается и не открывает двери.
Пусть так и будет – вверх и наружу.
Бесконечно вверх и постоянно наружу.
Илья Пивоваров
Вирусный контент
Лариса Соколова сбросила скорость, завидев нужный поворот. До Волчьего Лога оставались считаные километры. Не отрывая взгляда от дороги, она потянулась: мышцы затекли после трех часов в пробке. Олег правильно говорил, надо было выезжать вчера, да вот сборы на дачу никогда быстрыми не бывают.
Как там дети? Лариса глянула в зеркало заднего вида. Димка сидел, уставившись в планшет, и в глубине его глаз мелькали цветные всполохи. Наверняка играет в приложение, на которое подсел, похоже, весь Питер. Непонятно, что там такого особенного? Бег по рельсам, прыжки с вагона на вагон… «Супер-Марио» и то интереснее был. Дочка сидела на другом краю заднего сиденья, уставившись в смартфон. Даже когда джип заскакал по бетонке, Таня не оторвалась от экрана.
Такое поведение детей беспокоило и ее, и Олега. Техника не должна отнимать столько времени. Хотя телевизор дома включен часто… Или нет? В основном зомбоящик в их квартире работал по вечерам: передачи с Малаховым, пока готовится ужин, «Голос» за едой, ну а потом можно посмотреть какой-нибудь фильм, если попадется что-то стоящее. Димка с Танькой сидели со своими смартфонами-планшетами постоянно: сын играл, дочь переписывалась с друзьями.
Спокойно, сказала себе Лариса, сейчас как начнем картошку сажать – не до Интернета и чатов будет.
Ряд редких дачных домишек остался позади. Дальше только их дом и участок Вдовиных… Лариса недолюбливала соседа – тот вечно кичился перед Соколовыми, хвалился очередными покупками, будь то бензиновый культиватор, новый автомобиль или ружье, которое Вдовин приобрел с год тому назад. Теперь с его участка то и дело слышались выстрелы. А однажды Виктор Владимирович притащил стеклянную банку с мутной жижей, в которой плавали куски мяса. «Кабан это, – ухмыльнулся из-под усов Вдовин. – Сам завалил». Не слишком приятное соседство.
Бетонные плиты кончились, дорога пошла ухабами. Джип подскочил, потом провалился в глубокую лужу. Сзади послышалось недовольное Димкино ворчание – видимо, тряска мешала играть.
– Мы когда приедем, мам? – протянула Таня.
– Уже скоро, – ответила Лариса, борясь с рулем. – В туалет хочется?
– Да.
– Мне тоже, – поморщился Дима.
– Потерпите чуть-чуть, немножко осталось.
Вот и знакомые железные ворота. Забор нуждается в покраске, надо будет нанять маляра. Цветы на кустах, рассаженных по периметру, еще не распустились, и сквозь ветви можно было видеть, что творится на участке. Мысли некстати свернули в другое русло, в голове возникла сценка из фильма ужасов: некий извращенец подглядывает за ними сквозь прутья ограды… Да что такое, рассердилась Лариса, глупости всякие выдумываешь! Но все же у ворот, сбавив скорость почти до нуля, она достала из бардачка шокер. Так, на всякий случай. Вдруг кто решил пожить в доме, пока хозяев не было.
Дети сразу выскочили из джипа. Глядя на них, Лариса порадовалась: нет, ее чада еще не стали придатками гаджетов, во всяком случае, не настолько, чтобы не радоваться солнцу, зелени и свежему ветерку. Впрочем, возможно, она слишком торопится с выводами. Скорее всего, дети просто спешат в туалет. Но, глядя, как Димка пытается подтянуться и перемахнуть через забор, Лариса не сдержала смеха. Таня чуть замешкалась, потом полезла за братом. Через пару секунд они уже бежали наперегонки к кабинке из светлого дерева, торчащей в нескольких метрах от дома.
Лариса вышла из машины. На мгновение ее одолело абсурдное желание махнуть через забор следом за детьми. Она повозилась с замком, открыла ворота и завела джип во двор. Памятуя о гипотетическом незваном госте, огляделась. Никого – только Дима от нетерпения подпрыгивал на месте рядом с туалетом. Лариса перевела взгляд на дом. Массивная двухэтажная постройка грозно нависала над ней. Возможно, дом казался таким зловещим из-за темного цвета стен. Поднявшись на крыльцо, Лариса покосилась на мигающую синюю лампу над дверью. Значит, сигнализация работает, и в доме посторонних нет. Недавние тревоги показались смешными.
Она сняла защиту, введя пароль из семи цифр. Вернулась к воротам и прикрыла их, но навешивать замок не стала – вечером приедет Олег. К машине возвращалась Таня. Ноги в светлых «найках» чавкали по влажной земле.
– Проголодалась? – спросила Лариса, доставая из багажника сетку с провизией. Дочь склонила голову набок, будто прислушиваясь к голосу желудка, заглянула в пакет, нашла глазированный сырок и юркнула в салон.
– Ты чего? – удивилась Лариса и тут же получила ответ: Таня выбралась обратно, сжимая в свободной руке смартфон. Ну разумеется! Не отрывая взгляда от смартфона, девочка направилась к дому. Смотрит на мир через электронное око… Лариса вздохнула.
Скрипнула деревянная дверца, подбежал Димка:
– Мам, есть что покушать?
Лариса протянула сыну багет с ветчиной, наклонилась за рассадой. Потом надо будет еще забрать лопаты и грабли. Дима закинул на плечо тяпку и пошлепал вслед за матерью, доедая по пути бутерброд.
В доме было зябко. В прихожей царил сумрак, поэтому Лариса, бросив пакеты у порога, дотянулась до щитка и, врубив пробки, щелкнула выключателем. Справа к стене крепилась вешалка, на которой сейчас висела только фуфайка мужа. Дверь в столовую была открыта, и за ней виднелся круглый обеденный стол в окружении четырех стульев. Дальше была кухня: шкафчики, газовая плита, старенький советский холодильник. Вдыхая знакомые запахи, Лариса почувствовала себя спокойнее, расслабилась. Нужно включить обогреватели, вытереть пыль с мебели, помыть окна и сделать еще кучу дел, но это уже мелочи. Пока она возилась с пакетами, выкладывала продукты в холодильник (внутри обнаружилась непочатая бутылка вина – будет чем отметить Первомай, когда Олег приедет), Димка занес в дом инструменты и оставил их у входа. Сверху донесся недовольный Танькин голос:
– Ма-ам, здесь Сети почти нет. Связь плохая!
– Вот и хорошо, меньше будешь в телефоне сидеть, – огрызнулась Лариса. – Давай переоденься и спускайся, мне помощь нужна.
– Блин, мы что, прямо сейчас на огород?.. Мне тут с домашкой обещали помочь.
– Знаю я твою домашку. Небось с подружками опять чатишься. Поболтаете в школе. А сейчас – ноги в руки и бегом вниз!
Послышался недовольный стон, потом топот, и Таня показалась на лестнице.
– Мам, ты не понимаешь! Нам дали задание по информатике, и, чтобы его сделать, нужно скачать одну программу. А связи нет, и загрузка прерывается все время.
– Так ты зачем качаешь через мобильник? Все деньги просадишь! Погоди пока, ладно? Закончим с грядками, я включу папин компьютер, качнешь оттуда.
Таня закатила глаза. Ну и пусть дуется, подумала Лариса. Про себя она уже твердо решила – в ближайшие часа три никаких сотовых и Интернета. Вот, когда муж приедет, тогда на здоровье.
– Тань, жду тебя в огороде! – крикнула она, надела сапоги и направилась к выходу. – Дим, возьми лопаты.
Копать будет трудно: апрельские дожди пропитали почву, сделав ее тяжелой. Ничего, решила Лариса, сегодня хотя бы начнем, в любом случае на завтра останется меньше работы. А в дом вернемся, как только дети устанут.
Она пересыпала молодой картофель из мешка в ведро. Подошла к сыну:
– Начнем копать с того края. Двигаемся навстречу друг другу. Таня подойдет, сменит тебя. Хорошо?
Мальчик тоскливо взглянул на джип, возможно сожалея об оставленном в салоне планшете. Но потом ухватился за лопату.
Лариса копала, а в голове вертелись разные мысли. Танька подрастает… С кем она все время переписывается? Может, это уже и не просто друзья?.. Хотя нет, вряд ли, будь у нее любовный интерес какой – рассказала бы матери. Лезвие звякнуло о камень, Лариса чертыхнулась. Как там Олег? Уже выехал или все еще на работе? Фирма могла взяться за новый объект когда угодно, даже в праздники. Зато заработков мужа хватило на дом и участок. Теперь главное – вырастить детей, чтобы те окончили школу и поступили в университет, какой получше. Сложно пока понять, чем увлекается Дима, но вот Танька вроде как подумывает о филфаке. Хорошо, конечно, что по русскому у девочки только пятерки, но, кем она станет, когда закончит учебу? Преподаватели получают мало…
Пронзительный вопль, донесшийся из дома, прервал ее размышления.
Танька, промелькнуло в голове, а следом вернулась мысль о незваном госте: надо было проверить второй этаж! Вдруг вор каким-то образом пробрался через крышу? Лариса, бросив лопату, побежала к дому, на бегу поскользнулась на мокрой траве, но устояла. На бегу залезла в карман: шокер на месте. Взлетев на крыльцо, она распахнула дверь и нос к носу столкнулась с дочерью. Та плакала; светлые волосы прилипли к лицу, правая рука была прижата к груди. Меж пальцев, пачкая футболку с логотипом «D & G», струилась кровь.
– Что случилось? – Лариса окинула взглядом прихожую, никого не увидела, но на всякий случай захлопнула дверь, оберегая дочь от неведомой опасности.
В этот миг сверху послышался глухой звук, будто что-то упало, потом раздался ритмичный перестук и скрежет. Словно животное пробежало. Животное с большими острыми когтями на лапах. Но размышлять о природе звука было некогда. Лариса осмотрела Танину руку:
– Кто это тебя так? – Ладонь просекли, сочась кровью, три глубокие параллельные борозды. Лариса мельком отметила, что и сама испачкалась. Плевать, потом отмоемся. Она повела дочку к машине. Испуганный Дима кинулся за ними, то и дело оглядываясь на дом. Надо позвонить Олегу. Но прежде – в полицию. Может быть, наверх пробралось животное? Тогда нужно еще и врача вызывать, наверняка понадобится ввести антидот, или как там это называется. Лариса подбежала к машине, открыла дверь, порылась в бардачке, выудила аптечку, нашла перекись водорода и бинт.
– Дай руку! – Девочка подчинилась, не сводя с дома округлившихся от ужаса глаз. – Забинтуем, и вызову полицию.
– Не надо! – Таня вздрогнула и задела рукой бутылку с перекисью. Жидкость пролилась на рану, превращаясь в грязно-бурую пену.
– Что такое?
– Не подходи к мобильникам. Они…
Договорить Таня не успела. В доме опять послышались звуки. На этот раз – треск ломающегося пластика. Лариса вздрогнула, когда Дима вцепился сзади в ее куртку, но испуг тут же сменился гневом. Кто, черт побери, посмел вторгнуться в их жилище, да еще и хозяйничает там? Она наскоро перевязала руку дочери, затянув бинт так туго, что девочка вскрикнула.
– Прости, родная. Я сейчас зайду в дом… и сразу же вернусь, обещаю, – прибавила Лариса, когда Дима еще сильнее сжал пальцы. – Ну же, пусти. А вы пока откройте ворота, они не заперты. Бегите к Вдовиным и вызывайте полицию. Ладно? Все, я пошла.
Она направилась к крыльцу, на ходу достала из кармана шокер, на пробу нажала кнопку и вздрогнула от резкого звука. Но вид искр, проскочивших между стержнями, подействовал успокаивающе, придал уверенности. Кто бы там ни забрался в дом, сейчас ему не поздоровится.
Лариса поднялась на крыльцо. Под ногами предательски скрипнула ступенька. Тот, кто прячется в доме, мог услышать. Она замешкалась, не решаясь войти. Вдруг кто-то притаился с другой стороны? Ждет ее там? Лариса прижала ухо к двери, но не услышала ни звука. За спиной шелестела листва, пели птицы. Жаль, нельзя отключить посторонние звуки – мешают сосредоточиться.
Гулко билось сердце.
Пальцы нащупали дверную ручку, сжали. Внутрь идти не хотелось, но все средства связи остались в доме. Свой мобильник Лариса бросила на столе, ключи от автомобиля лежат там же. Дело за малым: добраться до столовой, взять все это и поспешно ретироваться. Если тот, кто спрятался в доме, нападет – на самый крайний случай у нее есть шокер, хоть она и молила Бога, чтобы обошлось без этого. Ларисе было страшно. Все, о чем она сейчас мечтала, – без приключений забрать ключи, прыгнуть в машину, подхватить детей на пути к Вдовиным и рвануть в ближайшее отделение полиции.
Входи, ну же!
Лариса распахнула дверь, выставив шокер перед собой. Но ни в гостиной, ни в столовой никого не оказалось. Двери на кухню были закрыты. Прикрыла ли она их, когда выходила в огород? Вспомнить Лариса не могла.
Она сделала шаг – крохотный шажочек вперед, готовая при любом шорохе рвануть к выходу. Тихо. Тогда Лариса уже смелее направилась к круглому столу, где лежала связка ключей и мобильный телефон.
На экране мобильника сменяли друг друга незнакомые символы. Подсветка клавиатуры то вспыхивала, то выключалась. Телефон напоминал сверкающую новогоднюю игрушку. Странно… Вспомнились слова дочки: «Не подходи к мобильникам». Что бы это значило?
В голове выстроилась цепочка: что мы делаем в первую очередь, когда попадаем в беду? Как правило, добираемся до ближайшего телефона и звоним – в полицию, в «скорую», соседям или друзьям. Что, если неизвестный маньяк использует трубку как приманку, заманивает жертву в ловушку, а затем наносит удар? Значит, он может либо попытаться блокировать единственный выход, либо напасть из кухни, где в одном из ящиков хранятся ножи. Лариса вздохнула. Плохо, когда не знаешь, с чем можешь столкнуться.
Мышцы ног стали мягкими, как вата. Она подошла ко входу в столовую и оглядела помещение. Никого.
Лариса пинком распахнула двери в кухню. И здесь никого! От облегчения она едва не разрыдалась и тут же оглянулась, испугавшись, что кто-то подкрался сзади. Ложная тревога.
Ладно, подумала Лариса, возвращаясь в столовую и протягивая руку к ключам, если телефон не работает, надо просто…
Телефон на столе ожил. Раздался треск ломающегося пластика – и с мобильником что-то произошло.
Он вывернулся наизнанку.
Экран мигнул и погас, потом вспучился и треснул пополам. Клавиатура вздыбилась, став похожей на панцирь, испещренный цифрами. Корпус разошелся по швам, из щелей вылезли крохотные проводки. И все это произошло за секунду! Лариса, взвизгнув, отдернула руку и попятилась назад, а оживший механизм вдруг мелко засеменил, перебирая ножками-проводами, к краю стола. Как чертов пластиковый скорпион. Экранная панель, послужившая твари хвостом, качнулась в сторону женщины, угрожая торчащими осколками. Лариса начала догадываться, каким образом поранилась дочка.
Но это же полное сумасшествие! Мобильные телефоны не могут…
Прежде чем Лариса успела додумать, «скорпион» свернулся в шар и откатился назад. Берет разгон?.. Чуя недоброе, Лариса отскочила в сторону. В следующий миг пластиковый комок с треском ринулся вперед. В полете шар раскрылся, ощетинившись осколками. Промахнувшись, тварь рухнула на пол, оставив глубокие борозды в линолеуме, затем развернулась для новой атаки и засеменила к женщине. Лариса забралась на подоконник. Пластиковое нечто внизу извивалось, трещало, меняло форму… Эти метаморфозы завораживали. Лариса не без труда отвела взгляд, прикинула расстояние до стола – и прыгнула.
Она успела схватить ключи, но не удержала равновесие. Стол накренился, начал падать, с грохотом расталкивая стулья. Лариса ушибла руку и зашипела от боли. Перекатилась на спину – как раз вовремя, чтобы увидеть, как, огибая останки стола по широкой дуге, катится к ней жуткий шар.
Шокер валялся рядом. Лариса схватила его, и тут в правую икру что-то впилось. Заорав от боли, она задергала ногой, пытаясь стряхнуть механическую тварь. Та застрекотала, еще сильнее погружая острые куски пластика и стекла в плоть. Брызнуло красное. Лариса ударила ногой об угол столешницы – не помогло, и тогда она подняла шокер. Наверняка ее и саму заденет разрядом, но будь что будет! Лариса надавила на кнопку.
Не успела она поднести оружие к маленькому монстру, как тот отцепился от ноги и перескочил на руку, обхватив сжимающую шокер ладонь разноцветными проводками, как щупальцами. Лариса размахнулась и отшвырнула оба устройства в сторону. Вскочила и побежала к выходу, припадая на раненую ногу.
Что это было? Ладно, с этим она разберется потом, когда будет в безопасности. Уже у выхода Лариса обернулась посмотреть, преследует ли ее шар. Нет, тварь осталась в столовой. Оттуда раздавалось жужжание, похожее на звук электродрели. Лариса выскочила на крыльцо и захлопнула за собой дверь.
Снаружи было спокойно. Ветер все так же колыхал ветки деревьев, легонько трепал траву; пели птицы. Шла своим чередом нормальная жизнь. На миг у Ларисы возникло абсурдное желание вернуться в дом, но жгучая боль, пульсирующая в ноге, напоминала: происшедшее ей не привиделось.
Что, черт возьми, тут творится? Только теперь Лариса поняла, о чем ее пыталась предупредить Танечка. Мобильники сошли с ума! Она с трудом подавила истеричный смешок, закрыла входную дверь на замок и только потом позволила себе осесть на крыльцо.
Значит, никому не позвонить? Лариса захихикала, прикрывая рот рукой. В памяти всплыли ужастики, над которыми так любил посмеяться Олег. Люди сталкиваются с чем-нибудь страшным, и тут выясняется, что телефоны не работают. Что ж, в жизни все может оказаться гораздо хуже.
Она попыталась встать, но ноги не слушались. Руки дрожали; удастся ли вставить ключ в замок зажигания с первой попытки? А действовать надо быстро. Тварь могла выбраться наружу, и тогда Ларисе несдобровать. Надо подняться. Надо идти. В машине аптечка. Нужно обработать рану и перебинтовать ногу.
В конце концов она оперлась на деревянные перила и спустилась вниз, ковыляя, словно старуха. Держась за стену, свернула за угол. Джип стоял в нескольких метрах, но даже это расстояние казалось огромным. Так, не падать духом! Еще чуть-чуть – и она уедет отсюда. Подволакивая ногу, женщина двинулась вперед.
В воротах показались три силуэта. Сердце Ларисы екнуло, но затем она сообразила, что это Димка и Таня, а с ними Виктор Владимирович. В руках Вдовина было ружье.
Лариса вдруг поняла: сосед, скорее всего, не стал звонить в полицию, а решил разобраться с проблемой лично.
– Мамочка! – закричала Таня и бросилась навстречу. – Прости меня, – зарыдала она, уткнувшись зареванным лицом в Ларисин живот. – Это все я виновата.
– О чем ты?..
– Я тоже ни черта не понимаю. Здравствуйте, между прочим, – сказал Вдовин, глянув на раненую ногу Ларисы. – Девчонка несла какой-то бред…
– Помнишь, я говорила, что мне надо скачать программу для задания по информатике? – Таня всхлипнула. – И вот я все-таки нашла место с хорошей связью и поставила приложение на закачку. Но вместо этого выскочило какое-то сообщение. Я подумала – спам, реклама. А потом… телефон сошел с ума и порезал меня.
Лариса переглянулась с Вдовиным. Тот шумно прочистил горло.
– На вас кто-то напал?
– Не кто-то. Что-то. Впрочем, вы вряд ли поверите, Виктор Владимирович… Лучше вызвать полицию, пусть они разбираются.
– Чушь, – хмыкнул сосед, самоуверенно закинул ружье за спину и направился к дому.
Остановить его?.. Нет, вряд ли получится. И вообще, как говорится, лучше один раз увидеть… Лариса обернулась к детям. Димка настороженно смотрел на окна дома, внезапно ставшего вражеской территорией. Таня подняла заплаканные глаза:
– Мамочка, ты простишь меня?
– За что, солнышко?
– За то, что я скачала злую программу.
– Ты не виновата в том, что она установилась тебе на телефон. – Лариса вздохнула и сжала кулаки. – А вот с тем, кто ее написал, я поговорила бы по душам. Ох, не дай Бог, он мне попадется…
Вернулся Вдовин. На его лице застыло скептическое выражение. Ружье по-прежнему болталось за плечом.
– Дверь заперта.
– Ах да, я и забыла. Вот, держите, – Лариса протянула ему связку, предварительно сняв оттуда ключ зажигания. Что-то в ее тоне насторожило соседа. Он нахмурился, взял ключи и направился к дому. По пути достал из кармана мобильник, набрал номер и стал дожидаться ответа, пытаясь свободной рукой отворить дверь.
– Да, алло, – наконец сказал он. – Тут на женщину напали. Можете приехать по адресу… О!
Скрежещущий звук пронесся по дому, направляясь со стороны кухни к входной двери. А потом Вдовин закричал, но его крик тут же оборвался.
Лариса побежала к дому. Она увидела, как сосед скатывается с крыльца вниз. На его руке, превращая ее в лохмотья, сидел давешний «скорпион». Тварь преобразилась: вместо хвоста торчал электрошокер, зубцы которого то и дело жалили Вдовина. Одновременно, орудуя щупальцами проводков, она разбирала мобильник Вдовина. В стороны летели ненужные детали. Существо выросло в размерах, и Ларисе это не понравилось.
– Дети, в машину! – крикнула она и сама развернулась к джипу. Тварь пока занята соседом, так что они успеют…
Окно на втором этаже разбилось, и из него прямо на капот автомобиля вывалилось нечто. Танька взвизгнула, открыла дверцу и полезла в салон, таща за собой Диму. Лариса подбежала ближе и увидела, что на джип приземлился еще один оживший механизм.
Он был гораздо крупнее первого. «Головой» монстру служил зараженный неведомым вирусом смартфон Тани, который не только успел перепрограммировать мобильник Ларисы, но и побывал в комнате Олега и использовал мужнин компьютер, чтобы создать себе новое тело. Системный блок был измят и перекорежен, сквозь дыры виднелось месиво сходившихся к смартфону проводов. Осколки экрана сплавились с основой кулера, лопасти которого крутились с огромной скоростью. Конструкция опиралась на пять конечностей, в одной из них Лариса опознала антенну от старого радио, в четырех других – детали кронштейна, к которому раньше крепился монитор. Глазок веб-камеры повернулся к женщине, потом сосредоточился на детях. Чудище шагнуло к лобовому стеклу, наклонилось и ударило. Посыпались осколки, Таня и Дима закричали.
Лариса кинулась к детям, но тварь, развернувшись, преградила путь, ощерилась застрявшими в вентиляторе кусками стекла. Ладно, пусть так! По крайней мере существо отвлеклось от ребят. Сейчас монстр напоминал кошмарного механического пса, сторожившего своих жертв. Разве что не рычал. Лариса переступала то влево, то вправо, лихорадочно пытаясь придумать план спасения.
В доли секунды в уме выстраивались и обрывались цепочки возможных событий. Если подойти слишком близко, чертов «пес» может кинуться и повалить с ног. Перед глазами возник образ вентилятора, опускающегося ей на лицо. Если отступить к дому за топором, могут пострадать дети. К тому же придется пройти мимо Вдовина. Сзади послышался треск шокера. Черт побери!
В этот момент Димка вдруг перегнулся через водительское сиденье и что-то схватил с приборной панели.
– Дима! – крикнула Лариса.
Мальчишка выскочил из джипа, размахивая навигатором.
– Давай, – закричал он. – Ну же, держи!
Лариса похолодела от ужаса, когда «пес» развернулся к ее сыну. Сейчас кинется! Но тут Таня, разгадав замысел брата, выбралась с другой стороны джипа и подняла в руке планшет. «Пес» заметался из стороны в сторону, не зная, кого атаковать.
В голове Ларисы наконец выстроилась нужная последовательность действий. Она побежала в огород, на вскопанные грядки. Там на меже, среди раскиданной земли, валялась брошенная лопата.
Вдовин по-прежнему лежал возле крыльца без движения. Под головой Виктора Владимировича растеклась темно-красная лужа. «Скорпион» оседлал лицо мужчины, методично вырывая из него полоски кожи. Лариса подбежала и ткнула тварь лопатой, целясь во взбугрившийся пластиковый корпус. В ответ она получила выпад шокером, но успела отдернуть руку. Проклятый трансформер зажужжал, вновь собираясь в шар. Этого Лариса и ждала. Быстро подцепив дрожащий комок лопатой, она развернулась и зашвырнула его подальше в огород.
Нельзя терять ни секунды! Крики детей, отвлекающих «пса», вгоняли в панику. Лариса бросила лопату, наклонилась к трупу соседа, стараясь не смотреть на лохмотья, оставшиеся от его лица. Приподняла тело, ухватилась за ружье, дернула раз, другой. Со стороны огорода приближалось жужжание – тварь снова была рядом. Ларисе наконец удалось вытащить оружие.
Шар-убийца уже несся к ней, подпрыгивая на траве, как колобок из детского мультфильма. От лисы не убежишь, подумала женщина, взведя курки и прицеливаясь. От выстрела ствол дернулся вверх, плечо пронзила боль от отдачи. Но, прежде чем облако порохового дыма застлало обзор, Лариса увидела, как «колобок» разлетелся на куски.
Один готов! Теперь – разобраться со второй тварью.
Выйдя из-за угла, Лариса увидела, что «пес», перебирая металлическими конечностями, уже семенит ей навстречу. Дети оставались с двух сторон от джипа, по-прежнему целые и невредимые. Слава Богу! Лариса опустила ствол ниже, целясь в мигающий смартфон.
Раздался новый выстрел. Монстр закружился волчком, упал на землю и замер.
– Таня, Дима, стойте на месте, – Лариса подошла и ткнула ружьем в металлический корпус.
Тварь ожила.
Двумя конечностями она ухватила ружье за ствол и дернула на себя, вниз. Падая, Лариса, успела отпустить оружие, но было уже поздно. Что-то острое рассекло кожу между пальцев правой руки, вгрызлось в плоть и в мгновение ока добралось до кости. Женщина с немым изумлением наблюдала, как усеянные осколками лопасти вентилятора разрезают ее кисть на части. Брызги крови летели во все стороны. Лариса закричала.
– Собачка, собачка, смотри, что у меня есть! – Димка подбежал ближе, размахивая навигатором. Когда тварь оторвалась от истерзанной руки матери, мальчик отбросил прибор в сторону. Описав дугу, навигатор упал за забором. Тварь, оставив в покое Ларису, засеменила следом.
– Мам, пойдем, – Дима помог плачущей Ларисе подняться, – надо ехать.
Дочка на переднем сиденье рылась в аптечке. Здоровой рукой Лариса выудила ключ зажигания из кармана и завела машину. Автомобиль выехал за ворота.
– Мам, сбавь скорость, а то врежемся, – Таня достала бинт. – Дай руку. Осторожно, веди левой. Сейчас будет больно…
Лариса плакала и здоровой рукой то утирала слезы, то хваталась за руль. Они спаслись – но какой ценой! Впрочем, главное, что живы дети. Теперь надо добраться до больницы и позвонить Олегу, чтобы тот ни в коем случае не приезжал на дачу. А потом вызвать полицию…
Что это за программа, которая превращает телефоны и прочие устройства в смертельно опасных чудовищ? Кто мог такое придумать? Может быть, Таня, сама того не ведая, скачала существо… не из нашего мира? Что мы знаем о виртуальной реальности? Интернет – это словно иное измерение. Кто ведает, какие сущности там обитают?.. А что такое, по сути, программа? То, что управляет механизмом – как разум и душа человека управляют телом.
Прежде алгоритмы были просты – фортран, бейсик. Но все эволюционирует, и кто поручится, что место человека под солнцем не займут новые существа, облаченные в пластик и металл? Лариса не знала ответа на этот вопрос.
Она точно была уверена в одном: теперь любая техника может стать врагом.
– Дима, где твой мобильник?
– В комнате оставил. Подумал, что ты рассердишься, если я буду сажать картошку, а мне кто-нибудь позвонит.
– Еще как рассердилась бы…
Взгляд искал дорожный знак с кушеткой и красным крестом, а мысли возвращались к технике, оставшейся на даче. Кондиционер, радио, вентилятор, садовый триммер, телевизор – все то, что было так удобно для семьи, послужит тварям пищей. И новыми «органами». И те станут больше.
Намного больше.
Олег Соколов приехал на дачу, когда уже темнело. Солнце скрылось за низкими темными облаками. Синоптики обещали: быть грозе.
Если бы он выехал минут на двадцать раньше, то, возможно, встретил бы джип с женой и детьми. Но Лариса успела свернуть на парковку пригородной больницы, остановила машину и тут же потеряла сознание. А Олег в это время скучал в пробке. У него выдался напряженный рабочий день. Заказчик артачился, не желая раскошеливаться на качественные материалы для отделки, а Соколов убеждал его, что скупой платит дважды, и если не потратиться сейчас, квартиру придется ремонтировать через год втридорога. В итоге компромисс был достигнут, а необходимые бумаги – подписаны. Завтра ребята из фирмы поедут закупать все необходимое, а уже с понедельника начнется полноценная работа. Олег надеялся до этого хоть немного отдохнуть с семьей.
Только вот странно – никто не отвечал на его звонки. Он звонил Ларисе, но вместо гудков в трубке раздавался гул помех. Телефоны детей тоже не отвечали. Скорее всего, вся его семья сажает сейчас картошку, а телефоны остались в доме, но мало ли. Соколов волновался.
Ворота оказались открыты, а двор был пуст. Соколов вышел из машины. Где, черт побери, джип Ларисы? Где вообще все?..
Сердце екнуло, стоило Олегу заметить бурые брызги, усеявшие траву и стену дома.
У крыльца лежал человек. Признать в нем Витю Вдовина можно было только по одежде – от лица ничего не осталось. Руки были раскинуты в стороны, вместо правой ладони – измочаленная культя. Дверь в дом оказалась широко распахнута, будто что-то таилось внутри, а потом выскочило на соседа, стоило тому приблизиться. Олег поднялся по ступенькам и заглянул внутрь дома. Сумрак прихожей встретил его молчанием.
– Лариса? – Голос срывался. Он пошел дальше, не заметив, что с улицы вслед за ним проследовало что-то еще. – Димка, Танюха, вы тут?
Обеденный стол валялся на боку, стулья были разбросаны. По линолеуму протянулась кровавая полоса. На глаза Олега навернулись слезы. На подоконнике справа что-то мигало. Мобильник. Вроде бы Димкин.
Может быть, его семья спаслась и оставила сообщение на телефоне. А может быть, кто-то взял их в заложники, надиктовав указания насчет выкупа? Соколов не знал, что и думать. Господи, лишь бы все закончилось хорошо!
Он протянул руку к телефону.
Олег Кожин
Сученыш
Осенний ноябрьский лес походил на неопытного диверсанта, неумело кутающегося в рваный маскхалат цвета сырого промозглого тумана. Сердитая щетина нахохлившихся елок рвала маскировочную накидку в клочья. Высоченные сосны беззастенчиво выпирали в самых неожиданных местах. И только скрюченные артритом березки да обтрепанные ветром бороды кустов старательно натягивали на себя серую дымчатую кисею.
Еще вчера, на радость горожанам, уставшим от мелкой мороси, поливающей мостовые не слишком обильно, но исправно и часто, выпал первый снег. А уже сегодня, отравленный выхлопами заводов, одуревший от паров бензина, он растаял, превратившись в липкую и грязную «мочмалу». Но это в городе. А лес по-прежнему приятно хрустел под ногами схваченной первыми настоящими морозами травой, предательски поблескивал снегом из-под туманного маскхалата.
Из всех времен года Серебров ценил именно переходные периоды. Кто-то любит лето – за жару и буйную, неукротимо растущую зелень. Кто-то зиму – за снег, за чистую белизну, за Новый год, в конце концов. Поэты воспевают осеннюю тоску и «пышное природы увяданье». А Серебров больше всего любил находиться на стыке. Очень уж нравились ему смешанные в одной палитре осенние рыжие, желтые, красные краски – присыпанные снегом, схваченные морозцем, до конца не облетевшие листья. Недозима.
Сосед Кузьма Федорович, в прошлом отличный охотник, ныне, в силу преклонного возраста, полностью пересевший на рыбалку, частенько ворчал на Сереброва:
– Вечно ты, Михалстепаныч, не в сезон лезешь. То ли дело по «пухляку» дичь скрадывать, так нет же! Выползешь, когда под ногами даже трава хрустит… Как ты, вообще, с добычей возвращаешься – ума не приложу?!
Прав, кругом прав был пенсионер. Захваченный первыми заморозками лес словно спешит извиниться перед мерзнущим зверьем, загодя извещая о каждом передвижении опасных пришельцев с ружьями. В такое время, как ни старайся передвигаться осторожно, под ногами обязательно громко хрустнет если не сбитая ветром ветка, так смерзшаяся в ледяную корку листва.
Впрочем, Михаил Степанович не особо-то и таился. Былинный богатырь, широкоплечий и рослый, он мерно вышагивал по еле заметной звериной тропке, практически не глядя под ноги. Под тяжелой поступью обутых в подкатанные болотники ног, треща, разбегались изломанной сеткой маленькие лужицы, крошилась в труху ломкая заиндевевшая трава, лопались тонкие ветки. Перепуганное шумом, с дороги исполина торопилось убраться все окрестное зверье, и даже вездесущая пернатая мелочь, стайками срываясь с верхушек деревьев, стремительно улетала прочь, на писклявых птичьих языках кроя двуногое чудовище по матери. Серебров их не слышал, равно как не слышал он, какую сумятицу вносят в застывший мир замерзшего леса его тяжелые шаги.
Узнай кто из коллег, как Михаил Степанович ходит на охоту, подняли бы на смех, а то и вовсе сочли бы ненормальным. Нет, со снаряжением у Сереброва был полный порядок. Толстые зимние портянки плотно укутывали спрятанные в сапоги ноги. На спине висел вместительный, видавший виды рюкзачище на девяносто литров, купленный около десяти лет назад и все еще верой и правдой служащий своему хозяину. Охотничий костюм – полукомбинезон, дополненный теплой курткой, – легко выдерживал температуру до минус двадцати градусов, так что при нынешних минус восьми Михаилу Степановичу было вполне комфортно. И даже камуфляжная расцветка с поэтичным названием «Зимний кедр» была подобрана как раз по сезону.
Вот только оружия у охотника не было. Нет, конечно, болтался на поясе скрытый полами куртки и плотными кожаными ножнами тяжелый нож с широким лезвием, да в одном из боковых карманов рюкзака валялась давно забытая швейцарская «раскладушка». Но вот ни ружья, ни патронов Серебров с собой не брал уже два года. Зато брал вещь абсолютно ненужную, и даже, по мнению подавляющего большинства охотников, вредную. Ну кто, скажите на милость, идя в лес бить зверя, берет с собой плеер? А между тем тонкие проводки наушников привычно выползали из-под ворота зимней куртки и, извиваясь черными змеями, терялись в густой бороде Михаила Степановича.
- Поброжу по болотам, проверю грибные местаааааа.
- Отпущу свою душу погреться на звезды,–
задушевно выводил в динамиках глубокий бас Полковника. Плеер, миниатюрную четырехгиговую китайскую подделку под «айпод», Серебров приобрел в прошлом году, удачно сменяв на выделанную волчью шкуру заезжим толкиенистам, устроившим в окрестных лесах какой-то свой шабаш. Тощий длинноволосый паренек, одетый в кольчугу поверх грязной косоворотки, сам того не понимая, за одну ночь привил угрюмому охотнику любовь к музыке. Изначально Серебров собирался толкнуть игрушку кому-нибудь из городских барыг, не слишком жалующих волчьи шкуры, зато ценящих мобильные телефоны и прочий электронный хлам. Но среди мешанины незнакомых и зачастую непонятных песен одна зацепила старого охотника за живое, как рыболовный крючок, вырывающий внутренности глупому окуню. Именно она сейчас играла в ушах Михаила Степановича, тонкой стенкой из гитарного перебора и писклявых клавиш гармони отсекая его от многообразия лесных звуков.
Читать бесплатно другие книги:
